Страница:
– Последи за входом.
– Я лучше пока пойду, помоюсь, – ответила она, сразу же начиная нарушать дисциплину.
Девушка ушла, а я поднял выбитую дверь, открыл люк и спустился в подполе. На верхней полке второго стеллажа действительно лежал металлический футляр со спортивным луком, и стояло несколько плотно набитых тяжелых картонных коробок. Я распаковал первую и сразу же нашел «колчан» со стрелами. Они были сделаны из дюралюминия с пластиковым оперением. Концы у стрел оказались закругленными. Такими, можно только стрелять по мишеням. Пришлось отказаться от мысли использовать лук как оружие. Я с сожалением отложил стрелы в сторону, но тут на глаза попался ящичек со стальными наконечниками. Скорее всего, Дашин папа втихую занимался в окрестных лесах браконьерством.
Теперь лук приобретал для меня прикладное значение. Я не очень церемонясь проверил и остальные коробки. Там оказались настоящие военные раритеты: русские и германские каски времен первой и второй мировых войн, бронированные нагрудные щитки от пуль, старинные армейские знаки различия. К сожалению, ничего, что можно было использовать в современных условиях, мне не попалось.
Прихватив лук и стрелы, я вылез из подполья. Даша eщё не вернулась из бани, и я, пока было время, осмотрел сам лук. Он был сделан из пластика, легок, удобен, даже снабжен какими-то прицелами, с которыми я, правда, не знал, как обращаться.
«Конечно, такое архаичное оружие не идет, ни в какое сравнение с пистолетом, снабженными лазерным целеуказателем и компьютерным наведением», – подумал я. И тут меня словно осенило. Игорь вчера рассказал, что пистолетный компьютер сам выбирает место поражения: грудь, голова. Он сам способен определить, чем защищена цель. Способен, если сможет опознать! Меня подбросило как пружиной, и я почти кубарем снова скатился в подполье. Какой бы умник не делал компьютерную программу, он вряд ли мог учесть старинные средства защиты. Компьютер, безусловно, великое изобретение, но и у него есть свое слабое место, он может решать задачи только в заданных условиях!
Я остановил выбор на двух островерхих германских касках. Их делали под тяжелые русские винтовочные пули, а не современные малокалиберные. Кроме того, я прихватил и два нагрудных щитка. Если я не ошибался в расчетах, такая защита сделает нас с Дашей для современного стрелкового оружия просто неуязвимыми!
Вернувшись во двор, я повесил шлем на забор, прицелился и выстрелил в него из пистолета. Щелкнул механизм, но выстрела почему-то не получилось. Я несколько раз повторял попытку, пока на маленьком дисплее на месте прицельной планки не загорелся какой-то сигнальный огонек.
– Ты что делаешь? – спросила, подойдя ко мне, Даша.
– Помылась? – рассеяно сказал я. – С легким паром. Пытаюсь проверить, пробьет ли пистолетная пуля каску, а он почему-то не стреляет.
– Ну и правильно, это же боевое оружие и стреляет только по реальной цели, – спокойно объяснила она.
– А ты откуда знаешь?
– В университете проходила основы военной подготовки.
– Ну, если ты такая образованная, скажи, если мы наденем такую защиту, – я показал на каску и стальные щитки, – куда пистолет станет стрелять, по металлу или по нам?
– Откуда я знаю, какая у него программа. Если хочешь, могу посмотреть. А ты пока пойди помойся, я тебе оставила немного теплой воды.
Идея была неплохая, и я внял здравому совету. Когда вернулся, Даша готовила еду, что тоже было необходимо. К сожалению, после взрыва дом был обесточен и полуфабрикаты пришлось есть в полусыром виде. Невкусно, но ничуть не хуже недоваренной каши в семнадцатом веке.
– Ты разобралась с оружием? – спросил я, когда мы сели за стол.
– Поверхностно. Специальные программы я не знаю, но мне кажется, компьютер старинное оружие не опознает. Нужен эксперимент.
И такой эксперимент мы вскоре провели. К сожалению, на самих себе, но, к счастью, успешный. Дело было так.
К дому любовницы капитана мы подошли со стороны леса. Как и Дашин, он одиноко стоял в красивом, светлом лесу, за высоким глухим забором. Обычный милицейский капитан, насколько я разбираюсь в табеле о рангах, персона невеликая, но наш знакомец, если судить по апартаментам, обычным милиционером не был.
За забором мы увидели большой красивый дом. Конечно, в сравнении с дворцом Вороновых, он мог показаться скоромной дачкой, но здесь его сравнивать было не с чем.
– Ничего себе, – сказал я, рассматривая приют офицера, – неплохо у вас живут бюджетники. Это сколько же сотен лет ему нужно было копить деньги, чтобы все это построить на свою зарплату!
Даша юмора не поняла. Чем ближе мы подходили к цели, тем она делалась все строже и сосредоточеннее. Однако на все предложения подождать меня в лесу, упрямо качала головой.
– Осторожнее, к нам кто-то идет, – предупредила она.
Зрение у Даши, как я уже мог убедиться, было много лучше, чем у меня, и я поверил ей на слово. Мы остановились и только спустя минуту, я разглядел кравшегося к нам человека. Он был в осеннем камуфляже и почти сливался с желтым фоном. Мы остановились и ждали, когда он подойдет. Когда человек приблизился, удалось разглядел его лицо. Это был наш вчерашний знакомец – оруженосец капитана с украинской фамилией Ляшко. Нас он не узнал. Меня он видел в женском платье с макияжем, Дашу – голой.
– Здесь нельзя гулять, – сказал он, направляя на меня автомат. – Здесь частное владение, немедленно покиньте территорию.
– Хорошо, – согласился я, – но нан нужен твой капитан.
– Какой еще капитан, о чем это вы? Нет здесь никакого капитана, я уже сказал, что это частное владение.
– Ты что, Ляшко, врешь, когда я точно знаю, что это его дом!
– Если вы не уйдете, то я буду стрелять, – сказал охранник, немного попятившись, – потом не обижайтесь!
Почему-то он выглядел совсем не грозным, мало того, казался чем-то сильно напуганным.
– Хорошенькое дело, тебя собираются расстрелять из автомата, а ты ещё и не должен обижаться! – сказал я, направляясь к нему. – Проводи нас к входу.
– Свят, свят, свят, – забормотал он, отступая, и вдруг из ствола его автомата вырвалось несколько огненных всполохов.
Меня больно ударило в грудь, так, как будто по ней с размаха стукнули молотком. Даша пронзительно закричала, а автоматчик повернулся и бросился бежать, осеняя себя крестным знамением.
– Что это он? – спросил я подругу, рассматривая испорченный плащ ее покойного папы. – Вот паразит, посмотри, что он наделал!
– С тобой все в порядке? – оборвав крик, спросила девушка.
– Вроде, жаль, плащ пропал. Кажется, мы с тобой оказались правы, стрелковые программы старую защиту не опознают. А что это с ним?
Даша засмеялась.
– Ты бы на себя со стороны посмотрел, гуляешь в старинном немецком шлеме, да еще и с луком. Лоб тёмный, подбородок белый, он, наверное, решил, что ты Сатана.
– Это хорошо, что Ляшко испугался, мы им здесь сейчас такого шороха наведём! – сказал я, рассматривая повреждённое платье. – Щиток хорошо выстрелы держит, только ты под него что-нибудь мягкое подложи, а то вся грудь будет в синяках.
Мы спокойно пошли дальше. Бетонный забор, окружавший усадьбу, был не меньше четырех метров высотой. По верху его была протянута колючая проволока. Не усадьба, а настоящая крепость. Перелезть через такой забор без специальной подготовки было нереально, и мы пошли искать вход.
– Смотри, вон камера наблюдения, – сказала Даша.
Действительно над забором торчал шест с небольшой телекамерой, направленной в нашу сторону.
– За нами следят, – добавила она.
– Вот я им послежу! – сказал я. – Заодно испробую лук.
Мы подошли к забору, и я метров с шести всадил стрелу точно в объектив. Камера застыла на месте, а мы отправились дальше.
– Ты не боишься? – спросила Даша, когда впереди показались дорога и ворота.
– Не боятся только дураки и сумасшедшие, – изрек я прописную истину. – Конечно, боюсь, но они нас боятся ещё больше.
Мы подошли к воротам. Они были заперты, а наверху торчала такая же камера, как и та, что я разбил. Я помахал рукой невидимым зрителям, но никакой реакции не последовало. Мы осмотрели ворота, ничего похожего на звонок, на них не оказалось. Пришлось опять наживлять стрелу. Однако на этот раз выстрелить я не успел. Из невидимого микрофона раздался мужской голос:
– Это частное владение, немедленно покиньте территорию!
– Мне нужен капитан, – сказал я. – Если он сейчас не выйдет, то я у вас тут все перебью.
– Кто вы такой и что вам нужно, – опять спросил микрофон, на этот раз знакомым капитанским голосом.
– Ты мне нужен, выходи, есть разговор.
– Я вас не знаю, кто вы такие?
– Ее тоже не знаешь? – показал я на девушку. – Лучше выйди, а то я тебе память быстро восстановлю!
Такая грубость и настойчивость хозяину не понравилась, и он пригрозил:
– Если вы немедленно не уйдете, мы вынуждены будем стрелять.
Он говорил, старательно понижая голос, что бы он звучал грозно и мужественно, это чувствовалось и снизило динамизм момента.
– Твой придурок Ляшко в меня уже стрелял, видишь, куртку испортил. Можешь и ты пострелять, если хочешь. Если не боишься, что с тобой будет то же, что с твоими людьми!
Кажется, он нас узнал, во всяком случае, ответил не сразу и перестал корчить из себя грозного барина.
– А что с ними? – снижая тон, спросил он. – Что вы с ними сделали? Учтите, они были на службе и, если с ними что-нибудь случится, вам это так даром не пройдет! Знаете, какая ответственность грозит за нападение на должностное лицо?!
Я не ответил и прицелился в телекамеру.
– Погодите! Пожалуйста, не стреляйте в аппаратуру, скажите, кто вы и что вам от меня нужно? – торопливо спросил он.
– Хотим получить объяснения за вчерашнее нападение на нашу дачу и компенсацию за разграбленный дом, – ответил я, отпуская тетиву.
На этот раз прицельный выстрел у меня не получился, и стрела только слегка задела корпус телекамеры. Однако капитану хватило и этого. Он почему-то заторопился:
– Хорошо, я выйду, если вы мне гарантируете безопасность!
– Гарантируем? – спросил я Дашу.
– Пусть пока живет, – в тон ответила она. – Если не будет врать и выкручиваться.
Капитан думал не меньше минуты, пока, наконец, решился отпереть ворота. Одна из половинок медленно отъехала в сторону. Мы вошли, и перед нами предстал не суровый милицейский начальник в боевом камуфляже и при оружии, а мягкий человек в заношенной домашней куртке и штанах, растянутых на коленях. Я даже его не сразу узнал.
Рядом с преобразившимся капитаном стоял дворник с пластиковой метелкой и с интересом нас рассматривал. Хозяин просительно на него посмотрел, но тот даже не сдвинулся с места, чтобы слегка прикрыть его своим телом.
В том, что капитан сразу вспомнил Дашу, можно было не сомневаться, он старательно отводил от нее взгляд, а вот красотку в бравом кайзеровском лучнике, явно не опознал. Стрелять я в него пока не собирался, стоял, опираясь о неснаряженный лук, и это сразу придало капитану уверенности.
– Господа, я не понимаю, что здесь происходит, вы врываетесь в частные владения, портите оборудование, – начал говорить он почти возмущенным голосом. – Это похоже на терроризм и захват заложников! За такое вам придется ответить!
– Заткнись, скотина, – перебила его Даша. – Ты ещё будешь нас пугать! Сначала за всё ответишь ты! Оборотень!
Мне начинал нравиться ее подход к операции, держала она себя достойно и получала удовольствие от происходящего. Культурная, воспитанная девочка, наконец, смогла хоть как-то отомстить за накопившиеся обиды.
Оскорбительная тирада получилась у нее вполне убедительно, как будто заранее отрепетированная. Возможно, в этом сыграли роль артистические гены великого деда. Капитан сразу же увял и «заткнулся».
– Мы что, так и будем стоять в воротах? – продолжила в том же тоне девушка.
– Пожалуйста, проходите, – засуетился хозяин, незаметно бросая на Дашу недобрые взгляды. Было видно, как сильно он напуган.
Мы вошли во двор и направились к дому. Был он велик и излишне оформлен в силе русского толстосумства. Видно было, что на украшение фасада хозяева не пожалели ни средств, ни усилий. В довершении общего великолепия на крыльце, кутаясь в скромный норковый паланкин, стояла неописуемой красоты женщина. Мы подошли, и капитан как-то боком поднялся к ней по ступеням. Лица его видно не было, да это было и неважно. Скорее всего, он знаками и мимикой попытался её предупредить о нежелательных гостях. Потом, обращаясь к нам, представил красавицу:
– Это, – он замялся, не зная как ее назвать, потом нашел обтекаемое определение, – это моя хозяйка.
Красавица равнодушно на нас посмотрел, и пригласила пройти в дом. Вблизи она мне показалась не так уж и хороша. Как и у дома, у нее оказалось слишком много косметических излишеств: чувственные, красиво очерченные, явно силиконовые губы, огромные, безо всякого выражения, глаза, персиковая кожа и неземной чистоты овал лица. Для одного человека в ней было избыточно совершенств.
Мы молча вошли. Внутренние интерьеры меня не заинтересовали. Обстановка и отделка находились в стадии завершения, так что и здесь не оказалось гармонии. Впрочем, мы с Дашей своей разномастной одеждой были подстать общему убранству.
Теперь, когда мы оказались внутри, можно было начинать переговоры, но пластично-хирургическая красавица нас не оставляла. Капитан старательно пытался ее спровадить. Однако необычные гости, видимо, заинтриговали женщину, и она не хотела «идти к себе», как он её о том просил.
– Валюша, у нас сугубо деловой разговор, тебе будет неинтересно слушать, – продолжал ныть капитан. – Они всего лишь пришли по небольшому делу. Я тебе потом расскажу!
Скоро мне надоело слушать семейные пререкания, и я в них невежливо вклинился:
– Вы тут пока поболтайте, а мы пока осмотрим дом, – сказал я вполне серьезным тоном.
Впервые по лицу красавицы пробежала хоть какая-то эмоция, а капитан, тот вообще сбился и замолчал. Мы рука об руку пошли во внутренние «покои».
– Я, мы, погодите минутку, – крикнул он нам вслед.
Даша мне подмигнула, но не остановилась. Мы не спеша, шли своей дорогой. Хозяева заторопились вслед за нами и, обогнав, загородили вход во внутренние комнаты.
– Я не пойму, что здесь происходит, – сердито сказала Валентина. – Альберт, кто эти люди?
Объясняться капитан явно не хотел, но женщина ждала ответа, и ему пришлось хоть что-то говорить.
– Валюша, они, просто так, ты не обращай внимания, это мои знакомые, – невнятно ответил он. – Они ненадолго, просто по делу, я же тебе толкую...
– А почему они здесь ходят как дома? – задала хозяйка следующий резонный вопрос.
На него капитан ответить не успел, вместо него ситуацию объяснил я:
– Видите ли, любезная Валентина, за капитаном есть небольшой должок. И если ваш Альберт с нами не рассчитается, то мы заберем себе ваш дом.
– Что он еще наделал? – без особого удивления, спросила она.
– Разгромил мою дачу и приказал своим подчиненным изнасиловать троих женщин! В том числе меня! – вмешалась в разговор Даша.
– Я никого не насиловал! – возмутился капитан, – Валюша, не слушай её, она все врет!
– Она и не говорит, что ты ее насиловал, да и куда тебе, – насмешливо сказала красавица. – Ты у нас не по этому делу!
Потом она стала серьезной и строго спросила:
– Альберт, это женщина говорит правду?
Капитан понес какую-то околесицу, которую все мы обычно несем, когда нечего сказать или не хотим прямо ответить на вопрос. Валентине это не понравилось, и она взялась за капитана всерьез. Разговор начал принимать нежелательный оборот и грозил перерасти в бесконечное выяснение отношений. Пришлось прикрикнуть на участников:
– Всем молчать и отвечать только на мои вопросы. Вопрос первый, кто приказал напасть на дачу?
Капитан вздрогнул, виновато посмотрел на возлюбленную и пожал плечами. Объяснил, как принято в его кругах:
– У нас была оперативная информация, что на этой даче хранятся наркотики. Возможно, она была необъективной. Но мы обязаны были выполнить свой долг и проверить. Поверьте, в этом не было ничего личного.
Такая наглая ложь была достойна вознаграждения.
– Понятно, – согласился я с его профессиональными доводами. – Значит, говорить правду ты не хочешь. Хорошо, тогда пойдём другим путём, я буду с тобой играть в Вильгельма Теля.
– В какого, ещё Телля? – не понял он.
– В швейцарского героя. У вас есть яблоки? – спросил я красавицу.
– Вон в вазе лежат, – она удивилась вопросу, но показала на стол. – Хотите попробовать?
– Нет, поставьте, пожалуйста, одно яблоко на голову Альберту, – сказал я, становясь в позицию и наживляя стрелу. – Я буду в него стрелять. Вопрос – ответ – выстрел. Будем играть, пока кто-нибудь из нас не промахнется.
Красавица пожала плечами и пошла за яблоком.
– Погоди, Валентина, – остановил ее капитан, потом обратился ко мне, – зачем же сразу лезть в бутылку. Разобраться с дачей приказал наш генерал, с него и спрашивайте.
– Ладно, вызывай сюда генерала, будем с ним разбираться.
– Кого? Ты это серьезно? – спросил он, перейдя, как и я, на «ты». – Чтобы генерал приехал по моему приказу! Ну, ты даешь!
– А ведь я могу попасть тебе в лоб и без яблока, – сказал я и начал натягивать тетиву.
Альберт уже начинал дергаться, явно не зная, что от меня ждать. Несмотря на видимость, капитан был не тем человеком, который сломается просто так, без настоящего давления. Стрелять в него безоружного, я бы не решился, все-таки живой человек, но ему это показывать было нельзя. Главное было нащупать самое слабое место. Однако когда я поднял лук и начал в него целиться, он дрогнул.
– Делай, что хочешь, все рано ничего у тебя не получится!
– У меня многое получается, и надеюсь лучше, чем у тебя, – попробовал подобраться я с другой стороны. – Этот дом, надеюсь, записан на Валентину?
– Да, ну и что с того? – стараясь сохранить лицо, небрежно ответил он.
– Ничего, вот что я думаю, ведь вы с ней даже не родственники, – глубокомысленно сказал я, начиная демонстративно с ног до головы рассматривать красавицу. Не могу сказать, что такая бесцеремонность её возмутила. Напротив она села в картинную позу, слегка выставив бедро. – Значит, говорите, у вас проблемы с сексом? – спросил я уже её.
– Мы со своими проблемами как-нибудь сами разберемся! – дернулся капитан, начиная по-насто-ящему злиться. – Нечего лезть в чужие дела!
– Ну, эти дела вполне могут стать и моими. Уважаемая Валентина, – повернулся я к красавице, – вы не покажете мне дом. Давайте сразу же начнем со спальни.
Красавица быстро встала, право не знаю по какой причине: то ли возмутилась моей наглостью, то ли хотела подразнить нерадивого любовника, но Альберт рявкнул на нее командирским голосом:
– Сидеть, кукушка!
Потом повернулся ко мне, ожег ненавидящим взглядом и сказал:
– Ладно, твоя взяла, пойдем в кабинет, будем разговаривать!
Я пожал плечами и пошел следом за ним. Кабинет у капитана был скромный, голые стены, стол, пара стульев, и зачем-то небольшой старинный конторский сейф середины двадцатого века.
– Садись, – кивнул он на один из стульев, сам, опускаясь на другой. – Скажи, чего тебе от меня надо?
Теперь, когда мы оказались в другой обстановке, он стал совсем другим, чем раньше и заговорил со мной тепло и душевно, как с тайным единомышленником.
– Я разве непонятно спрашивал? – не принял я его нового тона.
– Да понятно, понятно, – Альберт пренебрежительно махнул рукой. – Слушай, я смотрю, парень ты умный, а поступаешь как дурак. Тебе что, больше всех нужно?
– А с чего ты решил, что я умный? – решил уточнить я.
Обычно даже последний дурак считает себя первым умником. Впрочем, бывает и наоборот, но скорее как исключение. Капитан запнулся, однако легко выкрутился:
– Что я, сам не вижу? Вот я говорю, ты умный человек...
– А с чего ты решил, что ты можешь судить, кто умный, а кто нет? По-моему, ты сам дурак дураком.
Это было уже почти оскорблением, но Альберт пропустил грубые слова мимо ушей. В том, кто из нас умнее, у него никаких сомнений не было.
– Я и говорю, зачем тебе все это нужно? Учти, полезешь в наши дела, пеняй на себя. В этом деле очень крутые люди имеют большой интерес!
– Ты это серьезно? – испуганным голосом спросил я.
Он усмехнулся и кивнул. Теперь я смотрел на него скорбно, почти с жалостью. Это его насторожило.
– Ты это что? – спросил он.
Теперь настало время моего выхода. Все-таки какое-то время я прослужил окольничим у русского царя и потерся в сенях власти, кое какие навыки плести интриги наработал.
– Да ты, смотрю, парень, попал, очень крепко попал! – сочувственно сказал я. – Тебя как лоха разводят, а ты меня гнилой крышей пугаешь? Ты хотя бы знаешь, где сейчас твои люди?
– Где? – быстро спросил он, надеясь поймать меня на слове.
– В морге, покойники они с бирками на большом пальце, а тот, что был с крашенной мордой, он и вовсе остался без головы.
– Как покойники, почему Васька без головы? – глупо переспросил он. – Ты шутишь, если бы они были в морге, мне бы первому доложили!
– Они не в вашем морге, друг Альберт, а у зетов. Те их к себе увезли.
– Как это увезли? – глупо спросил он.
– Как обычно, в труповозке. Ты помнишь лысенького мужичка, которого ты самолично унизил и его служебное удостоверение сломал?
– Ну, сломал, большое дело, удостоверение-то было фальшивое! – непонятно кого, себя или меня, попытался обмануть он.
– Думаешь? А он так не считает. Приехал, понимаешь, один из руководителей спецслужбы «Зет» оттянуться на вольном воздухе с девочками, а на них напали местные менты, избили, унизили. Девочек попытались изнасиловать. Причем твои подчиненные, по твоему личному приказу. Ты понимаешь, чем это тебе грозит?
– Ты что такое говоришь, не было этого!
– Было, и все записано на камеру.
– Тот, что ли, задохлик руководитель «Зет», да на него плюнуть и растереть!..
– Ваш крашеный Васька видно тоже, так как ты думал, а лысенький, руки от наручников освободил, взял со стола саблю и снес ему с плеч голову. Другого просто заколол, а лейтенанту пулю между глаз всадил. Жаль, что тебя с ними не было...
– Врешь ты все, – тихо, сказал капитан, – если бы Ваське голову срубили, там бы было море крови!
– Так они все после себя убрали, все улики уничтожили, а ты приехал, из гранатомета дверь высадил и двух своих идиотов в засаду посадил. До утра они там были в гостиной, сидели и тебя последними словами ругали...
В профессиональном милицейском мозгу вся информация быстро сложилась в одну логическую цепочку, а сам милиционер посмотрел на меня с нескрываемым страхом. Однако еще не сдался, даже попытался угрожать.
– Ну и пусть «Зет», подумаешь, спецслужба. У меня есть такой туз на руках, что одно слово скажет, и их всех раком поставят!
– Ты думаешь? – спросил я. – А вот я в этом не уверен. Ты вчера новости слушал?
– Когда бы мне...
– Вот то-то и оно! Со вчерашнего дня твой главный козырь уже в отставке, а ты теперь, считай, остался один на один против целой спецслужбы. Я когда сюда шел, честно говоря, уже не надеялся застать тебя в живых.
Капитан этой новостью был мало сказать раздавлен, уничтожен.
– А ты кто такой, откуда все знаешь? – крепясь из последних сил, спросил он.
– А ты еще сам не догадался? – прищурив глаза, спросил я. – Подумай, кем я могу быть, если меня даже пуля не берет...
Честно говорю, я не хотел ничего такого. Даже не думал, что таким образом может повернуться дело. Капитан просто неправильно меня понял. Он долго молчал и смотрел не на меня, а в пол. Наконец поднял почти слепые, помертвевшие глаза:
– И что ты от меня хочешь? Что бы я продал душу Дьяволу?
– Зачем ему покупать твою душу, когда ты её даром отдаешь, – усмехнулся я. – С такими грехами, как у тебя, ты своей участи не минуешь. Но если хочешь искупить пару грехов, то окажи услугу. Мне нужно поймать Моргунова.
– Зачем тебе я, когда ты и так всемогущий? – подумав, задал он вполне правомерный вопрос.
– Считай, что я хочу дать тебе последний шанс.
Слабый лучик надежды, засветивший где-то во тьме его темной души, заставил Альберта собраться с силами.
Глава 14
– Я лучше пока пойду, помоюсь, – ответила она, сразу же начиная нарушать дисциплину.
Девушка ушла, а я поднял выбитую дверь, открыл люк и спустился в подполе. На верхней полке второго стеллажа действительно лежал металлический футляр со спортивным луком, и стояло несколько плотно набитых тяжелых картонных коробок. Я распаковал первую и сразу же нашел «колчан» со стрелами. Они были сделаны из дюралюминия с пластиковым оперением. Концы у стрел оказались закругленными. Такими, можно только стрелять по мишеням. Пришлось отказаться от мысли использовать лук как оружие. Я с сожалением отложил стрелы в сторону, но тут на глаза попался ящичек со стальными наконечниками. Скорее всего, Дашин папа втихую занимался в окрестных лесах браконьерством.
Теперь лук приобретал для меня прикладное значение. Я не очень церемонясь проверил и остальные коробки. Там оказались настоящие военные раритеты: русские и германские каски времен первой и второй мировых войн, бронированные нагрудные щитки от пуль, старинные армейские знаки различия. К сожалению, ничего, что можно было использовать в современных условиях, мне не попалось.
Прихватив лук и стрелы, я вылез из подполья. Даша eщё не вернулась из бани, и я, пока было время, осмотрел сам лук. Он был сделан из пластика, легок, удобен, даже снабжен какими-то прицелами, с которыми я, правда, не знал, как обращаться.
«Конечно, такое архаичное оружие не идет, ни в какое сравнение с пистолетом, снабженными лазерным целеуказателем и компьютерным наведением», – подумал я. И тут меня словно осенило. Игорь вчера рассказал, что пистолетный компьютер сам выбирает место поражения: грудь, голова. Он сам способен определить, чем защищена цель. Способен, если сможет опознать! Меня подбросило как пружиной, и я почти кубарем снова скатился в подполье. Какой бы умник не делал компьютерную программу, он вряд ли мог учесть старинные средства защиты. Компьютер, безусловно, великое изобретение, но и у него есть свое слабое место, он может решать задачи только в заданных условиях!
Я остановил выбор на двух островерхих германских касках. Их делали под тяжелые русские винтовочные пули, а не современные малокалиберные. Кроме того, я прихватил и два нагрудных щитка. Если я не ошибался в расчетах, такая защита сделает нас с Дашей для современного стрелкового оружия просто неуязвимыми!
Вернувшись во двор, я повесил шлем на забор, прицелился и выстрелил в него из пистолета. Щелкнул механизм, но выстрела почему-то не получилось. Я несколько раз повторял попытку, пока на маленьком дисплее на месте прицельной планки не загорелся какой-то сигнальный огонек.
– Ты что делаешь? – спросила, подойдя ко мне, Даша.
– Помылась? – рассеяно сказал я. – С легким паром. Пытаюсь проверить, пробьет ли пистолетная пуля каску, а он почему-то не стреляет.
– Ну и правильно, это же боевое оружие и стреляет только по реальной цели, – спокойно объяснила она.
– А ты откуда знаешь?
– В университете проходила основы военной подготовки.
– Ну, если ты такая образованная, скажи, если мы наденем такую защиту, – я показал на каску и стальные щитки, – куда пистолет станет стрелять, по металлу или по нам?
– Откуда я знаю, какая у него программа. Если хочешь, могу посмотреть. А ты пока пойди помойся, я тебе оставила немного теплой воды.
Идея была неплохая, и я внял здравому совету. Когда вернулся, Даша готовила еду, что тоже было необходимо. К сожалению, после взрыва дом был обесточен и полуфабрикаты пришлось есть в полусыром виде. Невкусно, но ничуть не хуже недоваренной каши в семнадцатом веке.
– Ты разобралась с оружием? – спросил я, когда мы сели за стол.
– Поверхностно. Специальные программы я не знаю, но мне кажется, компьютер старинное оружие не опознает. Нужен эксперимент.
И такой эксперимент мы вскоре провели. К сожалению, на самих себе, но, к счастью, успешный. Дело было так.
К дому любовницы капитана мы подошли со стороны леса. Как и Дашин, он одиноко стоял в красивом, светлом лесу, за высоким глухим забором. Обычный милицейский капитан, насколько я разбираюсь в табеле о рангах, персона невеликая, но наш знакомец, если судить по апартаментам, обычным милиционером не был.
За забором мы увидели большой красивый дом. Конечно, в сравнении с дворцом Вороновых, он мог показаться скоромной дачкой, но здесь его сравнивать было не с чем.
– Ничего себе, – сказал я, рассматривая приют офицера, – неплохо у вас живут бюджетники. Это сколько же сотен лет ему нужно было копить деньги, чтобы все это построить на свою зарплату!
Даша юмора не поняла. Чем ближе мы подходили к цели, тем она делалась все строже и сосредоточеннее. Однако на все предложения подождать меня в лесу, упрямо качала головой.
– Осторожнее, к нам кто-то идет, – предупредила она.
Зрение у Даши, как я уже мог убедиться, было много лучше, чем у меня, и я поверил ей на слово. Мы остановились и только спустя минуту, я разглядел кравшегося к нам человека. Он был в осеннем камуфляже и почти сливался с желтым фоном. Мы остановились и ждали, когда он подойдет. Когда человек приблизился, удалось разглядел его лицо. Это был наш вчерашний знакомец – оруженосец капитана с украинской фамилией Ляшко. Нас он не узнал. Меня он видел в женском платье с макияжем, Дашу – голой.
– Здесь нельзя гулять, – сказал он, направляя на меня автомат. – Здесь частное владение, немедленно покиньте территорию.
– Хорошо, – согласился я, – но нан нужен твой капитан.
– Какой еще капитан, о чем это вы? Нет здесь никакого капитана, я уже сказал, что это частное владение.
– Ты что, Ляшко, врешь, когда я точно знаю, что это его дом!
– Если вы не уйдете, то я буду стрелять, – сказал охранник, немного попятившись, – потом не обижайтесь!
Почему-то он выглядел совсем не грозным, мало того, казался чем-то сильно напуганным.
– Хорошенькое дело, тебя собираются расстрелять из автомата, а ты ещё и не должен обижаться! – сказал я, направляясь к нему. – Проводи нас к входу.
– Свят, свят, свят, – забормотал он, отступая, и вдруг из ствола его автомата вырвалось несколько огненных всполохов.
Меня больно ударило в грудь, так, как будто по ней с размаха стукнули молотком. Даша пронзительно закричала, а автоматчик повернулся и бросился бежать, осеняя себя крестным знамением.
– Что это он? – спросил я подругу, рассматривая испорченный плащ ее покойного папы. – Вот паразит, посмотри, что он наделал!
– С тобой все в порядке? – оборвав крик, спросила девушка.
– Вроде, жаль, плащ пропал. Кажется, мы с тобой оказались правы, стрелковые программы старую защиту не опознают. А что это с ним?
Даша засмеялась.
– Ты бы на себя со стороны посмотрел, гуляешь в старинном немецком шлеме, да еще и с луком. Лоб тёмный, подбородок белый, он, наверное, решил, что ты Сатана.
– Это хорошо, что Ляшко испугался, мы им здесь сейчас такого шороха наведём! – сказал я, рассматривая повреждённое платье. – Щиток хорошо выстрелы держит, только ты под него что-нибудь мягкое подложи, а то вся грудь будет в синяках.
Мы спокойно пошли дальше. Бетонный забор, окружавший усадьбу, был не меньше четырех метров высотой. По верху его была протянута колючая проволока. Не усадьба, а настоящая крепость. Перелезть через такой забор без специальной подготовки было нереально, и мы пошли искать вход.
– Смотри, вон камера наблюдения, – сказала Даша.
Действительно над забором торчал шест с небольшой телекамерой, направленной в нашу сторону.
– За нами следят, – добавила она.
– Вот я им послежу! – сказал я. – Заодно испробую лук.
Мы подошли к забору, и я метров с шести всадил стрелу точно в объектив. Камера застыла на месте, а мы отправились дальше.
– Ты не боишься? – спросила Даша, когда впереди показались дорога и ворота.
– Не боятся только дураки и сумасшедшие, – изрек я прописную истину. – Конечно, боюсь, но они нас боятся ещё больше.
Мы подошли к воротам. Они были заперты, а наверху торчала такая же камера, как и та, что я разбил. Я помахал рукой невидимым зрителям, но никакой реакции не последовало. Мы осмотрели ворота, ничего похожего на звонок, на них не оказалось. Пришлось опять наживлять стрелу. Однако на этот раз выстрелить я не успел. Из невидимого микрофона раздался мужской голос:
– Это частное владение, немедленно покиньте территорию!
– Мне нужен капитан, – сказал я. – Если он сейчас не выйдет, то я у вас тут все перебью.
– Кто вы такой и что вам нужно, – опять спросил микрофон, на этот раз знакомым капитанским голосом.
– Ты мне нужен, выходи, есть разговор.
– Я вас не знаю, кто вы такие?
– Ее тоже не знаешь? – показал я на девушку. – Лучше выйди, а то я тебе память быстро восстановлю!
Такая грубость и настойчивость хозяину не понравилась, и он пригрозил:
– Если вы немедленно не уйдете, мы вынуждены будем стрелять.
Он говорил, старательно понижая голос, что бы он звучал грозно и мужественно, это чувствовалось и снизило динамизм момента.
– Твой придурок Ляшко в меня уже стрелял, видишь, куртку испортил. Можешь и ты пострелять, если хочешь. Если не боишься, что с тобой будет то же, что с твоими людьми!
Кажется, он нас узнал, во всяком случае, ответил не сразу и перестал корчить из себя грозного барина.
– А что с ними? – снижая тон, спросил он. – Что вы с ними сделали? Учтите, они были на службе и, если с ними что-нибудь случится, вам это так даром не пройдет! Знаете, какая ответственность грозит за нападение на должностное лицо?!
Я не ответил и прицелился в телекамеру.
– Погодите! Пожалуйста, не стреляйте в аппаратуру, скажите, кто вы и что вам от меня нужно? – торопливо спросил он.
– Хотим получить объяснения за вчерашнее нападение на нашу дачу и компенсацию за разграбленный дом, – ответил я, отпуская тетиву.
На этот раз прицельный выстрел у меня не получился, и стрела только слегка задела корпус телекамеры. Однако капитану хватило и этого. Он почему-то заторопился:
– Хорошо, я выйду, если вы мне гарантируете безопасность!
– Гарантируем? – спросил я Дашу.
– Пусть пока живет, – в тон ответила она. – Если не будет врать и выкручиваться.
Капитан думал не меньше минуты, пока, наконец, решился отпереть ворота. Одна из половинок медленно отъехала в сторону. Мы вошли, и перед нами предстал не суровый милицейский начальник в боевом камуфляже и при оружии, а мягкий человек в заношенной домашней куртке и штанах, растянутых на коленях. Я даже его не сразу узнал.
Рядом с преобразившимся капитаном стоял дворник с пластиковой метелкой и с интересом нас рассматривал. Хозяин просительно на него посмотрел, но тот даже не сдвинулся с места, чтобы слегка прикрыть его своим телом.
В том, что капитан сразу вспомнил Дашу, можно было не сомневаться, он старательно отводил от нее взгляд, а вот красотку в бравом кайзеровском лучнике, явно не опознал. Стрелять я в него пока не собирался, стоял, опираясь о неснаряженный лук, и это сразу придало капитану уверенности.
– Господа, я не понимаю, что здесь происходит, вы врываетесь в частные владения, портите оборудование, – начал говорить он почти возмущенным голосом. – Это похоже на терроризм и захват заложников! За такое вам придется ответить!
– Заткнись, скотина, – перебила его Даша. – Ты ещё будешь нас пугать! Сначала за всё ответишь ты! Оборотень!
Мне начинал нравиться ее подход к операции, держала она себя достойно и получала удовольствие от происходящего. Культурная, воспитанная девочка, наконец, смогла хоть как-то отомстить за накопившиеся обиды.
Оскорбительная тирада получилась у нее вполне убедительно, как будто заранее отрепетированная. Возможно, в этом сыграли роль артистические гены великого деда. Капитан сразу же увял и «заткнулся».
– Мы что, так и будем стоять в воротах? – продолжила в том же тоне девушка.
– Пожалуйста, проходите, – засуетился хозяин, незаметно бросая на Дашу недобрые взгляды. Было видно, как сильно он напуган.
Мы вошли во двор и направились к дому. Был он велик и излишне оформлен в силе русского толстосумства. Видно было, что на украшение фасада хозяева не пожалели ни средств, ни усилий. В довершении общего великолепия на крыльце, кутаясь в скромный норковый паланкин, стояла неописуемой красоты женщина. Мы подошли, и капитан как-то боком поднялся к ней по ступеням. Лица его видно не было, да это было и неважно. Скорее всего, он знаками и мимикой попытался её предупредить о нежелательных гостях. Потом, обращаясь к нам, представил красавицу:
– Это, – он замялся, не зная как ее назвать, потом нашел обтекаемое определение, – это моя хозяйка.
Красавица равнодушно на нас посмотрел, и пригласила пройти в дом. Вблизи она мне показалась не так уж и хороша. Как и у дома, у нее оказалось слишком много косметических излишеств: чувственные, красиво очерченные, явно силиконовые губы, огромные, безо всякого выражения, глаза, персиковая кожа и неземной чистоты овал лица. Для одного человека в ней было избыточно совершенств.
Мы молча вошли. Внутренние интерьеры меня не заинтересовали. Обстановка и отделка находились в стадии завершения, так что и здесь не оказалось гармонии. Впрочем, мы с Дашей своей разномастной одеждой были подстать общему убранству.
Теперь, когда мы оказались внутри, можно было начинать переговоры, но пластично-хирургическая красавица нас не оставляла. Капитан старательно пытался ее спровадить. Однако необычные гости, видимо, заинтриговали женщину, и она не хотела «идти к себе», как он её о том просил.
– Валюша, у нас сугубо деловой разговор, тебе будет неинтересно слушать, – продолжал ныть капитан. – Они всего лишь пришли по небольшому делу. Я тебе потом расскажу!
Скоро мне надоело слушать семейные пререкания, и я в них невежливо вклинился:
– Вы тут пока поболтайте, а мы пока осмотрим дом, – сказал я вполне серьезным тоном.
Впервые по лицу красавицы пробежала хоть какая-то эмоция, а капитан, тот вообще сбился и замолчал. Мы рука об руку пошли во внутренние «покои».
– Я, мы, погодите минутку, – крикнул он нам вслед.
Даша мне подмигнула, но не остановилась. Мы не спеша, шли своей дорогой. Хозяева заторопились вслед за нами и, обогнав, загородили вход во внутренние комнаты.
– Я не пойму, что здесь происходит, – сердито сказала Валентина. – Альберт, кто эти люди?
Объясняться капитан явно не хотел, но женщина ждала ответа, и ему пришлось хоть что-то говорить.
– Валюша, они, просто так, ты не обращай внимания, это мои знакомые, – невнятно ответил он. – Они ненадолго, просто по делу, я же тебе толкую...
– А почему они здесь ходят как дома? – задала хозяйка следующий резонный вопрос.
На него капитан ответить не успел, вместо него ситуацию объяснил я:
– Видите ли, любезная Валентина, за капитаном есть небольшой должок. И если ваш Альберт с нами не рассчитается, то мы заберем себе ваш дом.
– Что он еще наделал? – без особого удивления, спросила она.
– Разгромил мою дачу и приказал своим подчиненным изнасиловать троих женщин! В том числе меня! – вмешалась в разговор Даша.
– Я никого не насиловал! – возмутился капитан, – Валюша, не слушай её, она все врет!
– Она и не говорит, что ты ее насиловал, да и куда тебе, – насмешливо сказала красавица. – Ты у нас не по этому делу!
Потом она стала серьезной и строго спросила:
– Альберт, это женщина говорит правду?
Капитан понес какую-то околесицу, которую все мы обычно несем, когда нечего сказать или не хотим прямо ответить на вопрос. Валентине это не понравилось, и она взялась за капитана всерьез. Разговор начал принимать нежелательный оборот и грозил перерасти в бесконечное выяснение отношений. Пришлось прикрикнуть на участников:
– Всем молчать и отвечать только на мои вопросы. Вопрос первый, кто приказал напасть на дачу?
Капитан вздрогнул, виновато посмотрел на возлюбленную и пожал плечами. Объяснил, как принято в его кругах:
– У нас была оперативная информация, что на этой даче хранятся наркотики. Возможно, она была необъективной. Но мы обязаны были выполнить свой долг и проверить. Поверьте, в этом не было ничего личного.
Такая наглая ложь была достойна вознаграждения.
– Понятно, – согласился я с его профессиональными доводами. – Значит, говорить правду ты не хочешь. Хорошо, тогда пойдём другим путём, я буду с тобой играть в Вильгельма Теля.
– В какого, ещё Телля? – не понял он.
– В швейцарского героя. У вас есть яблоки? – спросил я красавицу.
– Вон в вазе лежат, – она удивилась вопросу, но показала на стол. – Хотите попробовать?
– Нет, поставьте, пожалуйста, одно яблоко на голову Альберту, – сказал я, становясь в позицию и наживляя стрелу. – Я буду в него стрелять. Вопрос – ответ – выстрел. Будем играть, пока кто-нибудь из нас не промахнется.
Красавица пожала плечами и пошла за яблоком.
– Погоди, Валентина, – остановил ее капитан, потом обратился ко мне, – зачем же сразу лезть в бутылку. Разобраться с дачей приказал наш генерал, с него и спрашивайте.
– Ладно, вызывай сюда генерала, будем с ним разбираться.
– Кого? Ты это серьезно? – спросил он, перейдя, как и я, на «ты». – Чтобы генерал приехал по моему приказу! Ну, ты даешь!
– А ведь я могу попасть тебе в лоб и без яблока, – сказал я и начал натягивать тетиву.
Альберт уже начинал дергаться, явно не зная, что от меня ждать. Несмотря на видимость, капитан был не тем человеком, который сломается просто так, без настоящего давления. Стрелять в него безоружного, я бы не решился, все-таки живой человек, но ему это показывать было нельзя. Главное было нащупать самое слабое место. Однако когда я поднял лук и начал в него целиться, он дрогнул.
– Делай, что хочешь, все рано ничего у тебя не получится!
– У меня многое получается, и надеюсь лучше, чем у тебя, – попробовал подобраться я с другой стороны. – Этот дом, надеюсь, записан на Валентину?
– Да, ну и что с того? – стараясь сохранить лицо, небрежно ответил он.
– Ничего, вот что я думаю, ведь вы с ней даже не родственники, – глубокомысленно сказал я, начиная демонстративно с ног до головы рассматривать красавицу. Не могу сказать, что такая бесцеремонность её возмутила. Напротив она села в картинную позу, слегка выставив бедро. – Значит, говорите, у вас проблемы с сексом? – спросил я уже её.
– Мы со своими проблемами как-нибудь сами разберемся! – дернулся капитан, начиная по-насто-ящему злиться. – Нечего лезть в чужие дела!
– Ну, эти дела вполне могут стать и моими. Уважаемая Валентина, – повернулся я к красавице, – вы не покажете мне дом. Давайте сразу же начнем со спальни.
Красавица быстро встала, право не знаю по какой причине: то ли возмутилась моей наглостью, то ли хотела подразнить нерадивого любовника, но Альберт рявкнул на нее командирским голосом:
– Сидеть, кукушка!
Потом повернулся ко мне, ожег ненавидящим взглядом и сказал:
– Ладно, твоя взяла, пойдем в кабинет, будем разговаривать!
Я пожал плечами и пошел следом за ним. Кабинет у капитана был скромный, голые стены, стол, пара стульев, и зачем-то небольшой старинный конторский сейф середины двадцатого века.
– Садись, – кивнул он на один из стульев, сам, опускаясь на другой. – Скажи, чего тебе от меня надо?
Теперь, когда мы оказались в другой обстановке, он стал совсем другим, чем раньше и заговорил со мной тепло и душевно, как с тайным единомышленником.
– Я разве непонятно спрашивал? – не принял я его нового тона.
– Да понятно, понятно, – Альберт пренебрежительно махнул рукой. – Слушай, я смотрю, парень ты умный, а поступаешь как дурак. Тебе что, больше всех нужно?
– А с чего ты решил, что я умный? – решил уточнить я.
Обычно даже последний дурак считает себя первым умником. Впрочем, бывает и наоборот, но скорее как исключение. Капитан запнулся, однако легко выкрутился:
– Что я, сам не вижу? Вот я говорю, ты умный человек...
– А с чего ты решил, что ты можешь судить, кто умный, а кто нет? По-моему, ты сам дурак дураком.
Это было уже почти оскорблением, но Альберт пропустил грубые слова мимо ушей. В том, кто из нас умнее, у него никаких сомнений не было.
– Я и говорю, зачем тебе все это нужно? Учти, полезешь в наши дела, пеняй на себя. В этом деле очень крутые люди имеют большой интерес!
– Ты это серьезно? – испуганным голосом спросил я.
Он усмехнулся и кивнул. Теперь я смотрел на него скорбно, почти с жалостью. Это его насторожило.
– Ты это что? – спросил он.
Теперь настало время моего выхода. Все-таки какое-то время я прослужил окольничим у русского царя и потерся в сенях власти, кое какие навыки плести интриги наработал.
– Да ты, смотрю, парень, попал, очень крепко попал! – сочувственно сказал я. – Тебя как лоха разводят, а ты меня гнилой крышей пугаешь? Ты хотя бы знаешь, где сейчас твои люди?
– Где? – быстро спросил он, надеясь поймать меня на слове.
– В морге, покойники они с бирками на большом пальце, а тот, что был с крашенной мордой, он и вовсе остался без головы.
– Как покойники, почему Васька без головы? – глупо переспросил он. – Ты шутишь, если бы они были в морге, мне бы первому доложили!
– Они не в вашем морге, друг Альберт, а у зетов. Те их к себе увезли.
– Как это увезли? – глупо спросил он.
– Как обычно, в труповозке. Ты помнишь лысенького мужичка, которого ты самолично унизил и его служебное удостоверение сломал?
– Ну, сломал, большое дело, удостоверение-то было фальшивое! – непонятно кого, себя или меня, попытался обмануть он.
– Думаешь? А он так не считает. Приехал, понимаешь, один из руководителей спецслужбы «Зет» оттянуться на вольном воздухе с девочками, а на них напали местные менты, избили, унизили. Девочек попытались изнасиловать. Причем твои подчиненные, по твоему личному приказу. Ты понимаешь, чем это тебе грозит?
– Ты что такое говоришь, не было этого!
– Было, и все записано на камеру.
– Тот, что ли, задохлик руководитель «Зет», да на него плюнуть и растереть!..
– Ваш крашеный Васька видно тоже, так как ты думал, а лысенький, руки от наручников освободил, взял со стола саблю и снес ему с плеч голову. Другого просто заколол, а лейтенанту пулю между глаз всадил. Жаль, что тебя с ними не было...
– Врешь ты все, – тихо, сказал капитан, – если бы Ваське голову срубили, там бы было море крови!
– Так они все после себя убрали, все улики уничтожили, а ты приехал, из гранатомета дверь высадил и двух своих идиотов в засаду посадил. До утра они там были в гостиной, сидели и тебя последними словами ругали...
В профессиональном милицейском мозгу вся информация быстро сложилась в одну логическую цепочку, а сам милиционер посмотрел на меня с нескрываемым страхом. Однако еще не сдался, даже попытался угрожать.
– Ну и пусть «Зет», подумаешь, спецслужба. У меня есть такой туз на руках, что одно слово скажет, и их всех раком поставят!
– Ты думаешь? – спросил я. – А вот я в этом не уверен. Ты вчера новости слушал?
– Когда бы мне...
– Вот то-то и оно! Со вчерашнего дня твой главный козырь уже в отставке, а ты теперь, считай, остался один на один против целой спецслужбы. Я когда сюда шел, честно говоря, уже не надеялся застать тебя в живых.
Капитан этой новостью был мало сказать раздавлен, уничтожен.
– А ты кто такой, откуда все знаешь? – крепясь из последних сил, спросил он.
– А ты еще сам не догадался? – прищурив глаза, спросил я. – Подумай, кем я могу быть, если меня даже пуля не берет...
Честно говорю, я не хотел ничего такого. Даже не думал, что таким образом может повернуться дело. Капитан просто неправильно меня понял. Он долго молчал и смотрел не на меня, а в пол. Наконец поднял почти слепые, помертвевшие глаза:
– И что ты от меня хочешь? Что бы я продал душу Дьяволу?
– Зачем ему покупать твою душу, когда ты её даром отдаешь, – усмехнулся я. – С такими грехами, как у тебя, ты своей участи не минуешь. Но если хочешь искупить пару грехов, то окажи услугу. Мне нужно поймать Моргунова.
– Зачем тебе я, когда ты и так всемогущий? – подумав, задал он вполне правомерный вопрос.
– Считай, что я хочу дать тебе последний шанс.
Слабый лучик надежды, засветивший где-то во тьме его темной души, заставил Альберта собраться с силами.
Глава 14
– Тебе она очень понравилась? – спросила Даша, когда мы ехали по прекрасной российской дороге в сторону столицы.
– Кто? – слега слукавил я, хотя сразу понял, о ком она спрашивает.
– Ты знаешь, о ком я говорю, – не дала она мне возможность увильнуть от разговора.
Наш налет на капитанскую крепость завершился совсем не так, как можно было предположить. Никаких смертоубийств, звона клинков, стрельбы. Капитана душевное потрясение подвергло на неординарные поступки. Он, когда мы расставались, клялся отремонтировать Дашину дачу, буквально силой навязал мне свою новую машину, а у любовницы, стоя на коленях, просил прощения за все зло, которое ей причинил. Сонная силиконовая красавица совсем одурела от всех его странностей, ничего не понимала, но мириться с новшествами не хотела и попыталась своими женскими чарами вернуть все на круги своя. Вот эти-то чары и не понравились Даше.
– Согласись, Валентина очень красивая женщина, – явно провоцируя меня на отрицательную реакцию, сказала она.
– Кто? – слега слукавил я, хотя сразу понял, о ком она спрашивает.
– Ты знаешь, о ком я говорю, – не дала она мне возможность увильнуть от разговора.
Наш налет на капитанскую крепость завершился совсем не так, как можно было предположить. Никаких смертоубийств, звона клинков, стрельбы. Капитана душевное потрясение подвергло на неординарные поступки. Он, когда мы расставались, клялся отремонтировать Дашину дачу, буквально силой навязал мне свою новую машину, а у любовницы, стоя на коленях, просил прощения за все зло, которое ей причинил. Сонная силиконовая красавица совсем одурела от всех его странностей, ничего не понимала, но мириться с новшествами не хотела и попыталась своими женскими чарами вернуть все на круги своя. Вот эти-то чары и не понравились Даше.
– Согласись, Валентина очень красивая женщина, – явно провоцируя меня на отрицательную реакцию, сказала она.