Ширянов Баян. Последняя битва Пономаря (Пономарь - 4)

   И на промзоне, и в отрядных секциях арестанты обсуждали таинственную гибель блатного. Кончина Репья обрастала вымышленными деталями, и заключенные, все как один, склонные к мистике, сходились на одном - это была кара за беспредел. И уже на исходе вторых суток коллективный разум зэков вычислил того, кто осуществил эту месть - Шаман.
   Зэковский телеграф заработал, и Грибоконь, внезапно для себя оказался в центре внимания. Не проходило и получаса, чтобы к нему не подходил какой-нибудь работяга.
   - Слышь, Шаман...
   - Чего тебе?
   - Тут за тебя базарят...
   - Пусть себе. Мне-то что?
   - Так это... На меня тут Кривой (Шпала, Череп, Сом, Беспалый...) наехал.
   - И чего?
   - Так это... Я думал...
   - Я тебе что? Палочка-выручалочка?
   - Нет, но...
   - Все, свали!
   Такие разговоры происходили постоянно, на каждом шагу и всего за один день успели так надоесть Михаилу Львовичу, что тот, презрев все тюремные нормы, готов был заранее послать любого подошедшего к нему в одиночное эротическое путешествие. Но арестанты не отставали. Грибоконю пытались всучить чай, конфеты, деньги. Он же с негодованием отказывался.
   А на третий день Рак вдруг закатил пир. На табуретке, заменявшей стол, лежали копченая колбаса, тарань, шоколадные конфеты, настоящее масло и вольный белый хлеб, настоящий батон, а не рыхлый рассыпающийся "кирпич", которыми торговали в зэковском "ларьке". И, как апофеоз Валтасаровского застолья, посреди всего этого немыслимого набора продуктов стояла стограммовая банка с гранулами импортного растворимого кофе.
   Банковал сам Данила Сергеевич. Он наливал в хапчики кипяток и щедро, по столовой ложке, сыпал в них кофе. Сектанты, те, что вместе с Шаманом и Раком, убили блатаря, радостно чокались, и с неимоверной скоростью поглощали деликатесы, зачастую забывая о хлебе. Михаил Львович сперва тоже увлекся едой, но, после второго стакана кофе, когда с ним банка уже опустела, до него вдруг дошло.
   - Данил, а откуда это все?
   - Мир не без добрых людей! - Попытался отшутиться Рак.
   - Как бы эти добрые люди злыми не стали... - Пробурчал Грибоконь.
   - Не боись! Все ништяк! - Заверил Михаила Львовича Рыков.
   - Так от кого грев? - Не унимался Шаман.
   - Так к тебе что, никто не подходил? - Подал голос Ухват, Андрей Николаевич Ухватов.
   После этой реплики Рак злобно сверкнул глазами в сторону Андрея и Грибоконю все стало понятно.
   - Мы не для того создали наше тайное общество, чтобы заниматься поборами! - Возмущенно воскликнул Михаил Львович.
   - Не кипятись, Шаман! - Данила Сергеевич положил ладонь на предплечье Основателя и слегка сжал пальцы. - Никаких поборов. Все добровольно.
   - Добровольно, говоришь? - Грибоконь стряхнул руку Рыкова. - А ты этим добровольцам ничего не обещал? Типа, мочкануть тех, кто на них наехал?
   - Ну... - Данила замялся. - Прямо - нет.
   - И что теперь нам делать? А? Ты хочешь, чтобы на нас и мужики ополчились? Будто мало нам блатарей?!
   - Так конкретного же базара не было... - Ухват развел руками. Предъяву никто кинуть не посмеет.
   - Предъяву! - Передразнил Шаман. - А реноме?
   - Это ещё что за зверь? - Поинтересовался Андрей Николаевич.
   - Репутация, блин! Мы и так по уши в дерьме! И так все зэки знают, что Репья замочил я. Значит, и Лапше уже все известно!
   - Лапша раскрутить не сможет. Доказательств нету! - Осклабился Рак.
   - Помолчи! - Внезапно для себя рявкнул на него Михаил Львович. - Ты прочухай расклад: Всем, ты понимаешь, ВСЕМ известно, что я убил Репья. Но никто не знает, как. Блатные сейчас сидят и выжидают, что будет. Они пока не сунутся. Сами, во всяком случае. Кум тоже в непонятках. А мужики, вот они, здесь. И они думают, что раз я так просто расправился со своим беспредельщиком, то и им я смогу помочь. Мне что, теперь ползоны убивать из-за этого?
   - Так ты ж никаких обязательств... - Попытался встрять Ухват.
   - Я - да. А вы, тупицы?
   - Это кто тупица? - Рыков порывисто встал, сверкая глазами, но не рассчитал и ударился головой о перекладину верхней шконки. Охая, он сел обратно. Апостолы невольно рассмеялись.
   - Вот подойдет к тебе мужик, что дал тебе... - Михаил Львович взял порожнюю банку из-под кофе, - это, скажем. И скажет: "А фигли ты взял, если ни хрена не сделал?" И через день-другой найдут тебя с заточкой в жопе.
   - Но-но!.. - Возмутился было Данила Сергеевич, но он уже понял, что Грибоконь был прав на все сто и поэтому всем было видно, что гнев Рака не более, чем игра.
   Сам же Шаман уже успел проанализировать создавшееся положение, и у него возникла одна идея.
   - Ты забыл, кто дал тебе эту силу? - Тихо спросил Михаил Львович. - Я дал, я и отберу...
   Грибоконь решил пойти на этот откровенный блеф, уже поняв, что власть, которую он вручил этим зекам, может очень быстро развратить их, и они тогда станут ничем не лучше тех самых беспредельщиков, с которыми призваны были бороться. И сейчас надо было охолодить начавшего зарываться Апостола.
   - Ладно. - Примирительно улыбнулся Основатель. - Будем исправлять ситуацию. Вы все Апостолы. Не забывайте об этом! Вы призваны бороться со злом. Вы должны быть выше и чище всех остальных.
   Теперь так: вспомните всех, кто вам чего-то давал, чего они хотели. Составьте списки. Мы будем их принимать в Общество Космической Этики!
   - Зачем??? - Хором воскликнули все зеки.
   - Боитесь потерять влияние? - Рассмеялся Грибоконь. - Ничего вы не потеряете, только приобретете. Чем больше у нас в Обществе народа - тем больше наша сила. Поняли?
   А эти подарки... Пусть будут вступительным взносом. И вот ещё что... Михаил Львович вдруг понял, что то, что он сделал сейчас - единственный и самый лучший выход. Если все мужики лагеря будут в Обществе, то ни один блатной просто не посмеет на них наехать. Кроме того, войдя в Общество, мужики поневоле будут отдавать часть своей энергии на его благо и, значит, сила Космической Этики будет расти с каждым часом. - Принимайте всех. Независимо от ценности взноса. И не вздумайте отнекиваться и повышать планку. Узнаю - отлучу, на хрен!
   Апостолы сперва мрачно кивали, но потом и они поняли замысел Шамана, и ему доставило искреннее удовольствие от того, как светлели их лица.
   Глава 19.
   1
   Некоторое время Витя следил за перемещениями Пономаря. Он стал свидетелем беседы с призраком и сразу после слов про Четырех Всадников и множество жертв, настроил свое ясновидение на восприятие событий ближайшего будущего. Через несколько минут он стал свидетелем страшной картины: весь огромный комплекс зданий старинного монастыря, вместе с широченной стеной, вместе со всеми сонными обитателями зоны, вместе с их охранниками вдруг провалился в тартарары. Пары секунд юному хумчанину хватило на то, чтобы узнать причину столь страшной катастрофы. Оказалось, что под зоной-монастырем имелись огромные карстовые пещеры. Сам же фундамент монастыря опирался на свод, который буквально нависал над одной из этих циклопических пещер. Свод держался на одном-единственном камне, который можно было назвать краеугольным. И этот-то кирпич был извлечен каким-то человеком. На всякий случай, Витя запомнил его энергетические характеристики.
   Вновь настроившись на Игоря Сергеевича, Матюшин послушал беседу с отцом Евлампием, посмотрел на начало ритуала отпевания. Подозревая, что все это может затянуться очень надолго, Витя определил время окончания похорон, чтобы вернуться туда к этому моменту и переключился на другое дело. До сих пор он так и не нашел ни одного человека, которые бы могли составить костяк Белого эгрегора. В Москве таких найти было уж совсем маловероятно, и он решил просканировать города дальнего Подмосковья и соседних областей.
   Это оказалось трудной работой даже для такого природного ясновидящего, как Витя Матюшин. Расположив на коленях старенький "Атлас автомобильных дорог СССР", паренек методично обследовал один за другим все населенные пункты, которые ему попадались. Атлас, к сожалению, был весьма крупномасштабным и в окрестностях каждого из нарисованных в нем кружков с названиями, находилось ещё десятки, если не сотни мелких деревень, поселков и прочих обитаемых мест.
   Уже в первой обследованной области, Калужской, Витя обнаружил множество "неподдающихся". Но большая часть из них, если не все, оказались совершенно негодящими. Старики, дети, этих бывший ГУЛ отбрасывал сразу. Средний возраст тоже разочаровывал паренька. У большинства найденных им людей способности к биоэнергетике находились в латентном состоянии. Их обучение потребовало бы времени, которого Вите и Пономарю катастрофически не хватало.
   Наконец, казалось, пареньку улыбнулась удача. Молодой детина, девятнадцать лет, с прекрасными способностями... Но Витя, с сожалением отказался от намерения его задействовать: найденный деятель служил в какой-то военной части. Записав на всякий случай его координаты, Матюшин отправился дальше.
   В конце концов, ему, рыская по деревням и городкам, удалось все же найти семерых. Пятеро мужиков, причем трое из них оказались врачами, а оставшиеся два - клиентами психиатрических клиник. Одна девушка лет восемнадцати и тридцатипятилетняя деревенская колдунья.
   Паренек готов был продолжать свои поиски, но тут сработал внутренний таймер. Переместив свое внимание на Дарофеева, хумчанин стал свидетелем завершающей части ритуала. Гроб с мощами первой жертвы Космэтики уже закопали, могильщики установили на ней крест, и отец Евлампий произнес заключительную фразу:
   - Слава Богу, сице устроившему!
   В тот же момент произошло некое смятение в небесах. Витя, одновременно краем глаза наблюдавший за эгрегором Космэтики, вдруг заметил, что тот разом изменился. Если раньше его можно было сравнить с дирижаблем, то сейчас вся внутренняя структура, его "каркас" куда-то исчезли. Эгрегор стал похож на огромный колышущийся воздушный шар, или даже, мыльный пузырь.
   В следующий кратчайший миг от него отделилась плененная ритуалом образования секты сущность. Этот дух уже не обладал человеческой формой, так, светящийся сгусток энергии. Опьяненный внезапно свалившейся на него свободой, дух сориентировался, узнал, кто способствовал его вызволению и, забыв о том, что теперь он действует гораздо быстрее чем его человеческое воплощение, да и о том, что у него теперь вообще нет плотного тела, подлетел к Пономарю, отцу Евлампию и всем, кто участвовал в отпевании и погребении его бренной оболочки, и крепко расцеловал их. Дух унес с собой из эгрегора массу энергии, и его объятия оказались буквально шокирующими. Даже Игорь Сергеевич, не ожидавший такого энергетического шока, поддался ему и потерял сознание.
   Витя споро проверил, не повредил ли благодарный призрак его другу, но ничего, кроме временного энергетического пересыщения не заметил и позволил событиям течь своим чередом.
   2
   После обряда посвящения, который прошел одновременно как-то казенно и вместе с тем искренно, Николай Андреевич вернулся к себе на квартиру. Его пытались задержать, старые знакомые, уже космэтисты со стажем, лезли обниматься, жали руки, приглашали куда-то. Корень автоматически соглашался, говорил: "Чуть позже..." - и ускользал из объятий.
   Корня физически мутило. Ему казалось, что он съел что-то несвежее, отравился, нанюхался каких-то ядовитых испарений, или все это разом. Болела голова, живот пучило, во рту царствовал мерзостный привкус и Репнев едва сдерживался, чтобы поминутно не сплевывать.
   Наорав на своих телохранителей, которые чувствуя, что хозяин не в духе и так стремились не попадаться ему на глаза, мафиози завалился спать. А утром... Утром Корень почувствовал себя полностью обновленным. Невероятный прилив энергии заставил его вскочить в семь утра, устроить разнос Девятке, члены которой лупали сонными глазами и не понимали причин такой энергичности своего шефа. Впрочем, в Девятке теперь было всего восемь человек. Квадратик в левом нижнем углу, где обычно было лицо Драйвера, оставался черным.
   И эта пустота породила целых две проблемы, которые Николай Андреевич не замедлил поставить перед руководством своего нелегального бизнеса.
   - Из-за последних событий мы лишились нашего аналитического центра...
   Репнев умолчал, что собственноручно передал Драйвера и всю его команду Рыбаку. Впрочем, даже если это когда-нибудь и всплывет, вряд ли хоть один человек сможет заподозрить Николая Андреевича в том, что он принял решение повинуясь эмоциональному порыву.
   - ...который в данный момент в полном составе захвачен группировкой Рыбака.
   Члены Девятки разом проснулись. Из динамиков послышался невнятный недоверчивый гул. Но Николай Андреевич разом прервал все реплики:
   - Вы все понимаете, чем это чревато. Поэтому сегодня перед нами встают три задачи. Первое - создание нового аналитического центра. Второе - полное и окончательное уничтожение группировки Рыбака. Третье - такая же полная реструктуризация...
   Голова работала как хронометр. Репнев, определив задачи, сразу же наметил пути их решения, назначил ответственных за каждый этап выполнения. Члены Девятки недоумевали, никогда раньше Корень не бывал столь решителен. И под самый конец длинной речи эта загадка оказалась разрешена самим Николаем Андреевичем.
   - И самое последнее. Считайте, что это прямой приказ: всем, кто ещё не вступил в ряды Общества Космической Этики - немедленно сделать это.
   Теперь все встало на свои места. Репнев наблюдал за реакцией своих управляющих. Те, кто уже был космэтистом, самодовольно улыбнулись. Те же, кто ещё не вступил, нахмурившись, рассматривали своих коллег. И Корень с удовлетворением отметил, что последних оказалось всего двое.
   Едва совещание закончилось, как в дверь позвонили. Через минуту в кабинет Николая Андреевича ввели, заломив тому руки, недовольного Изотова. Тот, убедившись, что перед ним действительно сам Репнев, неуловимым движением стряхнул с себя дюжих телохранителей так, что они полетели вверх тормашками, сшибая по пути предметы обстановки.
   - Неласково у тебя гостей встречают. - Сергей Владимирович стряхнул с лацкана невидимую пылинку. За то время, что Корень не видел майора, тот радикально изменился. Откуда-то появилась низкопробная вальяжность, взгляд стал высокомерно-вызывающим, да и одеваться Изотов стал совершенно иначе. На нем был дорогой шерстяной костюм, белая шелковая рубашка, на которой нелепым пятном торчал алый галстук с искрой и огромным узлом по моде шестидесятых.
   - Чем обязан? - Мафиози жестом остановил телохранителей, уже поднявшихся на ноги и готовых броситься на столь бестактного гостя.
   - Нам нужен Пономарь. - Сообщил Изотов.
   - Это я помню. - Усмехнулся Корень и тут же скорчился от резкой боли в позвоночнике.
   - Ты теперь наш. - Напомнил Сергей Владимирович. - Но ты так, чуть выше рядовой сошки. А я...
   Майор не назвал то звание или должность, кем он ныне является, и Репнев подумал, что, скорее всего, Изотов и сам не знает своего места в иерархии космэтики.
   - Ну, и чем сошка, чуть выше рядовой, может помочь НАШЕМУ делу?
   - Нам нужен Пономарь. - Повторил Сергей Владимирович.
   - Всем нужен Пономарь. Вон, Рыбак его тоже ищет. Ну, а я при чем?
   - Нам нужен мертвый Пономарь. - Уточнил фээсбэшник.
   - Это приказ? - Поинтересовался Репнев, которому эти словесные игры уже надоели. Корень пережил ещё один приступ боли и поклялся сам себе, что не простит Изотову такого обращения, хоть тот "свой", хоть "чужой".
   - Да. Я передаю тебе приказ Апостолов Космэтики: уничтожить Пономаря любой ценой.
   - Как? Когда?
   - Это на твое усмотрение. Но, - Изотов впервые изобразил на лице подобие улыбки, - чем скорее, тем лучше... А чтобы тебе было легче его искать... - Майор швырнул к ногам Николая Андреевича конверт. - Там адрес. И поторопись.
   - Раньше, чем к завтрашнему вечеру я вряд ли успею...
   - Поторопись. - Повторил Изотов и, не прощаясь ушел.
   3
   Витя следил за эволюциями освобожденного духа жертвы космэтистов. Тот, метался по плотному астралу, пытаясь хоть как-то достать, ударить, навредить своим убийцам. Но те даже не замечали его атак, окруженные мощными защитными полями. А через несколько минут юный Матюшин почувствовал некое изменение в окружающей его энергетике. Вернув свое внимание в квартиру Константина, он обнаружил идущего к этому дому Корня.
   Николай Андреевич был в смятении. Он не знал, зачем и почему ему вдруг понадобилось бросить все и лично притащиться к человеку, ставшему врагом. Мысли Репнева путались, он перескакивал с одного на другое, но по некоторым намекам, паренек понял: мафиози все же сдался на милость космэтики. Его изменившаяся энергетика подтвердила этот логический вывод.
   Поднявшись на четвертый этаж хрущевки, мафиози поднял, было, руку к кнопке звонка, но, вдруг, передумав, повернулся и готов был, досадуя на себя, уже начать спускаться, как дверь сзади него скрипнула, и голос в голове Корня произнес:
   - Ну, что же вы, дядя Коля? Проходите.
   Репнев, вздохнув, зашел, закрыл дверь.
   - Я в комнате налево.
   Проследовав туда, Николай Андреевич увидел Витю. Тот, расслабившись, сидел в кресле.
   "Вот он один, беззащитный..." - промелькнуло в голове мафиози.
   - Это иллюзия. - Ответил юный Матюшин. - И не думайте, что на этот раз вам удастся меня захватить...
   - Я и не думаю. - Репнев, неожиданно для себя смутился. - Я, так, прикидываю.
   - И что же надо здесь новоявленному адепту Космической Этики? Излишне нагло поинтересовался паренек и Николай Андреевич сразу понял, что тот тоже нервничает.
   - Сам не знаю. - Честно сказал Корень. - Толкнуло что-то. С полчаса назад я вдруг... Ну, короче, почувствовал себя как-то совсем скверно...
   Юному Матюшину не надо было прибегать к ясновидению, чтобы связать самочувствие криминального бизнесмена и последнее изменение в эгрегоре Космэтики.
   - Тут, понимаешь, через час будут мои люди... - Вяло проговорил Репнев.
   - И вы дали им приказ убить всех? - С притворным равнодушием спросил Витя.
   - Нет... Только Игоря. - Мафиози развел руками. - Мне Изотов приказал. Причем так...
   После этих слов на лице бывшего ГУЛа появилась живая заинтересованность. Он увидел то унижение, которое испытал глава мафии, и понял, что именно оно, и появившееся из-за него желание мести на самом деле толкнуло Николая Андреевича на приход сюда.
   - Но вы же знаете, что воевать с дядей Игорем, да и со мной, с помощью оружия - совершенно бессмысленно?
   - Знаю. - Вздохнул Корень. - И Изотов, не сомневаюсь, тоже знает... Может, они там, наверху, что-то новенькое придумали? Ведь теперь все мои люди тое космэтисты...
   - Посмотрим... - Проговорил Витя на невысказанную мысль Репнева: "А, может, у них и получится?"
   - Ладно... - Николай Андреевич почувствовал вдруг себя совершеннейшим предателем. - Я предупредил... Если я смогу как-то, что-то...
   - Не волнуйтесь, дядя Коля. Мы справимся сами. - И паренек демонстративно отвернулся к окну. Репневу ничего не оставалось делать, как, не прощаясь, ретироваться.
   4
   Корень ничего не сказал своим боевикам, и те, ровно в двадцать ноль ноль, начали штурм квартиры, в которой находился один только Витя Матюшин. Николай Андреевич почти не сомневался в том, что из этой затеи ничего не выйдет, но, на всякий случай, решил оставаться поблизости.
   Все пока разворачивалось по утвержденной схеме. Около двух десятков бойцов заняли позиции на подступах к дому, где нынче жил Дарофеев. Пятеро самых опытных пошли на разведку боем. Корень имел рацию и слышал все переговоры своих людей.
   - Первый! Я - Мортира. Поднимаемся по лестнице. Все тихо.
   - Я - Первый. Добро, Мортира.
   - Первый, я - Мортира. Подошли к двери. Работаем над замком.
   - Я - Первый. Мортира! - Без шума! Понял?
   - Не впервой.
   ...
   - Первый, я - Мортира. Дверь открыта. Входим.
   - Добро. Стрелять сразу на поражение.
   ...
   - Первый, я - Мортира. Тут никого. Мы все обыскали.
   - Мортира, я - Первый. Оставайтесь на месте. Высылаю подкрепление. Буян, Карлыч - позиция на полпролета выше. Абрек, Лепень, Жирный заделаться под синяков и ждать объект на лавочке перед подъездом.
   Николай Андреевич почти не сомневался, что Витя уже предупредил Пономаря и тот не появится в квартире, пока в радиусе километра будут находиться вооруженные космэтисты. Сам же паренек, наверняка стал невидимым и теперь забавляется, смотря на попытки коренвцев устроить засаду. Делать тут явно было уже нечего, и Репнев решил, было, покинуть свой наблюдательный пункт, как вдруг...
   - Первый, я - Тупой. Подъехал микроавтобус. Внутри пятеро. Они вооружены.
   - Тупой, я - Первый. Выяснить кто это.
   Но Тупой, следивший за дворами со стороны улицы Крупской, на связь больше не вышел. Первый, напрасно провызывав своего подчиненного несколько раз, объявил:
   - Общая тревога. Нападение на посты. На любое подозрительное движение - стрелять на поражение.
   - Газуй! - Приказал Корень своему водителю. Николаю Андреевичу не хотелось стать случайной жертвой при перестрелке с неизвестными, напавшими на его людей. БМВ мафиози вырулила на проспект Вернадского и припарковалась лишь у Детского музыкального театра. Рации на этом расстоянии было ещё слышно, но ничего нового узнать не удалось. Люди Репнева исчезали один за другим. Вдруг из динамика послышался треск автоматной очереди, стон, и опять тишина.
   - Кобздец! - Выругался Николай Андреевич. - Поехали домой.
   Но тут вдруг рация снова проснулась.
   - Нулевой! Я - Первый. Мы взяли какого-то летающего пацана. Что с ним делать?
   Нулевым был сам Корень. Он выругался ещё раз, недоумевая, как так могло случиться, что Витя позволил вдруг себя пленить.
   - Первый, я - Нулевой. - Прокричал в микрофон Николай Андреевич. Пацана связать покрепче и на базу восемь.
   - Нулевой, я - Первый. Приказ понятен.
   Репнев вздохнул, сам не зная, чего больше было в этом вздохе, горечи, или облегчения.
   5
   - Шеф, тут что-то не то.
   Кот закрыл глаза и напрягся.
   - Стой. - Приказал Рыбак водителю. Микроавтобус тут же затормозил. Что там?
   - Человек сорок. Профи. Вооружены "калашами" с глушителями. Есть три "циклопа".
   - И чего они там делают? - Поинтересовался Кикоз.
   - Ждут. - Коротко ответил разведчик-ясновидец.
   - Нас?
   - Не похоже.
   Владимир Иванович усмехнулся:
   - Кто-то сделал засаду на Пономаря... Ну, ребята, пошерстим этих ублюдков?
   - По асфальту размажем! - Лапа, красуясь, пропустил между ладоней длинную голубую дугу и резко свел ладони, словно растирая между ними своего противника.
   - Кот, сними наблюдателей. А мы пока подождем. - Приказал Владимир Иванович.
   Четверых удалось снять без проблем. Лишь последний, Тупой, оказался не под стать своей кличке, и мало того, что успел заметить микроавтобус с Рыбаком, но и передать это по рации за секунду до того, как Кот свернул боевику шею.
   - Сейчас они объявят тревогу. - Сообщил наркоразведчик по своей ларингофонной рации.
   - Пошли! - Кивнул Зарайский. - Уничтожать всех. Пономаря не трогать.
   Четверо наркобоевиков высыпали из машины и, рассредоточившись, побежали к дому Игоря Сергеевича. Войдя в боевой режим, даже один энергетический каратэк становился опаснее и смертоноснее роты спецназа. Сейчас же на людей Корня мчалось сразу пятеро таких беспощадных бойцов.
   Корневцы не успевали даже оказать сопротивления, одни падали от энергетических ударов в жизненно важные органы, другие, попадая под удары, разрезающие плоть, разваливались на несколько частей. И лишь через добрых трех минут такого избиения, до космэтологического эгрегора дошло, что дело тут не чисто. В следующее мгновение, все люди Репнева оделись в панцири "благодати".
   Но и теперь силы все равно были слишком неравными. "Благодать" заметно ослабляла эффективность биоэнергетических ударов, но теперь вместо того, чтобы разрезать космэтистов на мелкие кусочки, рыбаковцы лишь оглушали их.
   Наркобоевики, вошедшие в раж, готовы были уничтожить вообще все шевелящееся. И поэтому Партизан, краем глаза заметив какое-то движение над верхушками деревьев и опознав в непонятной летящей мишени человека, не раздумывая выпустил в него энергетическую пулю. Летун не рухнул камнем вниз, а спланировал куда-то за дом. Боевик же, мгновенно переключившись на другую цель, принялся расстреливать сектанта, который с осоловелыми глазами размахивал лазерным пистолетом "циклоп", не зная, куда и в кого стрелять.
   Вся операция заняла от силы минуты четыре. Вскоре Рыбак, убедившись, что все противники или ретировались, или убиты, или валяются без сознания, вошел в квартиру Пономаря. Трупы засадников так и лежали там, где их настигла смерть. Зарайский брезгливо переступил через ноги двоих, валявшихся в коридоре и...
   ...нос к носу столкнулся с неведомо откуда взявшимся Пономарем.
   - Что тут происходит? - Резко спросил Игорь Сергеевич.
   - Мы уничтожили засаду. - Гордо отрапортовал Гамлет, выходя их кухни.
   - Это я вижу! - Раздраженно выкрикнул Дарофеев. - А где Витя?
   - Я его здесь не видел. - Пожал плечами Владимир Иванович. - Ребята, паренька никто не видел?
   - Кажись, я его, того... - Глупо улыбаясь проговорил Партизан. В следующее мгновение он, даже не изменив выражения лица, стекал с ближайшей стены.
   - Кто этот идиот? - Целитель, в совершенной ярости, наступал на Кикоза.
   Тот, пятясь, пробормотал:
   - Это твои помощники. Как договаривались.
   - Эти? - Возмутился Пономарь. - Да они ни на что не годятся, кроме как беззащитных пацанов расстреливать!