Страница:
Если в романах встреча с иными мирами сразу становится событием всемирно-исторического порядка (в романе Артура Кларка «Конец детства» первые инопланетяне приземляются у здания ООН в Нью-Йорке, и Генеральный секретарь ООН поднимается на борт их корабля), то в рассказах «очевидцев» встреча с инопланетными существами — это явление личного опыта, да к тому же таинственным образом закрытое для остального мира. Обсерватории мира не замечают приближения кораблей, на которых прибывают межзвездные странники. Представители властей, журналисты, случайные свидетели отсутствуют на месте приземления корабля. Внеземные пришельцы выбирают лишь одного, редко двоих-троих людей для установления межпланетного контакта.
Поскольку нет ни одного общепризнанного документального свидетельства о пребывании представителей других миров на Земле, следует признать, что картины первых межпланетных контактов, созданных воображением Уэллса, Мартынов и Кларка, столь же гипотетичны, сколь и рассказы очевидцев. Существенные же различия в описании пришельцев, характера встречи землян с ними обусловлены прежде всего разницей в жанре. Познания научного фантаста в современной науке и общественной организации, ясное представление о скромном положении отдельного лица в обществе заставляют его воображение представлять межпланетный контакт скорее всего так, как его представили Уэллс, Мартынов и Кларк. Ограниченный круг знаний и опыта, эгоцентризм, игнорирующий общественную организацию, желание вознаградить себя в фантазии, сделав себя «избранным» для уникальной роли в мировой истории, и вознаградить себя в реальной жизни, получив признание слушателей, заставляет автора байки ставить себя в центр вымышленного всемирно-исторического события. Традиционность же форм межличностных контактов, в ходе которых создается байка, обусловливает и традиционность ее формы.
Анализируя характер многих рассказов очевидцев о своих наблюдениях летающих тарелок и «контактах» с «пришельцами», отечественный этнограф В. И. Санаров в своей статье «НЛО и энлонавты в свете фольклористики» (Журнал «Советская этнография», 1979, N 2) решительно отказался выносить суждение «о достоверности самих НЛО». Специалиста по фольклору рассказы о НЛО и внеземных пришельцах заинтересовали как явление, свойственное определенному жанру устного народного творчества. «Рассказ о встрече с НЛО или энлонавтами — это своеобразный отчет очевидца, свидетельское показание о странном, таинственном случае, нарушившим течение нормальной жизни, — отмечает знаток фольклора. — За редким исключением, это всегда документированный рассказ, с указанием определенного лица, даты и времени события, места наблюдения, иногда с зарисовкой увиденного».
Эти черты рассказов о внеземных пришельцах позволяют В.И. Санарову уверенно отнести истории «о встречах с НЛО к жанру несказочной прозы — меморантам, в частности, характеризовать их как былички». Традиционные былички, которые повествовали о чертях и ведьмах, леших и водяных, русалках и домовых, по оценке В.И. Санарова, «находятся в состоянии распада». Но им на их смену пришли «современные былички о странных летающих объектах и их пассажирах, которые, однако, унаследовали многие черты своих предшественников». Признание жанрового единства многих рассказов о НЛО с традиционными историями о встречах с нечистой силой фактически содержится в книге А.К. Прийма «НЛО! Очевидцы непознанного», в которой сообщения о внеземных пришельцах приведены как бесспорные свидетельства наряду с извечными, но еще бытующими байками о леших и домовых. Правда, в отличие от В.И. Санарова, исходящего из фантастической природы быличек про домовых и леших, А.К. Прийма выдает этот нехитрый товар не первой свежести за новые находки отечественных наблюдателей.
Как и персонажи древнего фольклора, персонажи современных быличек часто имеют вид необычный. Как отмечал В.И. Санаров, «в описании внешности энлонавтов иногда четко видны черты, роднящие их с образом лешего, водяного или черта: покрытые волосами человекоподобные существа с рожками на голове и большими клыками или с зелеными лицами, красной кожей, с круглыми, как у рыбы, глазами». В то же время, по мнению специалиста по фольклору, подобные образы «не соответствуют духу времени. Поэтому в большинстве случаев энлонавты предстают в быличках как вполне нормальные люди пропорциального телосложения».
Как известно, некоторые герои традиционного фольклора (лешие, черти) «пропадали с глаз, стоило только перекреститься». Подобной способностью внезапно исчезнуть обладают НЛО, их пилоты и пассажиры. На протяжении полувека они старательно избегают открытой встречи с человечеством, ограничиваясь непродолжительными контактами с отдельными людьми, которые обрываются поспешным отлетом пришельцев и исчезновением НЛО в небе.
«Контакт» с пришельцем совершается по традиционному шаблону былички. В древних байках, если леший подсаживался в телегу, то никакая сила не могла ее сдвинуть с места. Теперь под воздействием НЛО выходит система зажигания автомобиля. Иногда, увидев пришельца, сам очевидец может окаменеть, лишившись сил, чтобы двинуться с места.
Парализовав волю человека, нечистая сила могла творить с ним что ей вздумается. Как и традиционные лешие, водяные, домовые и русалки, пришельцы постоянно занимаются похищениями людей. Элементы современности присутствуют в описаниях космического корабля, на борт которого захватывают рассказчика, а также в описании медицинских экспериментов, которые над ним проводят.
Как обычная нечисть, наводившая порчу на домашних животных, пришельцы не оставляют без внимания скот, принадлежащий людям: часто они вырезают части тела у коров для каких-то генетических экспериментов.
Наконец, В.И. Санаров обратил внимание еще на один существенный элемент традиционной былички, присутствующий в рассказах про НЛО — "вера в достоверность рассказанного. Вера в НЛО как в «персонаж отмечается даже тогда, когда рассказчик видел действительно реальный, земной объект… Рассказчики убеждены, что они встречались именно с НЛО и энлонавтами, ставшими, таким образом, новыми „персонажами“ в народных представлениях о потусторонних силах».
Диктат жанра делает рассказы о НЛО и пришельцах поразительно похожими друг на друга, лишенными индивидуальности. (Хотя, по мнению А. К. Прийма, эта жанровая стандартизация якобы говорит в пользу их истинности. Он пишет: «Объявлять их выдумками — нелепо. Сплошь и рядом люди, живущие в самых разных концах Земли, рассказывают одни и те же вещи. Зачастую их отчеты похожи как братья-близнецы». Очевидно, что автор книг о НЛО не признает наличия «бродячих сюжетов», присутствующих во всех анекдотах, сказках, драмах и многих других художественных произведениях.)
В целом пришельцы из баек так же сильно отличаются от представителей внеземных цивилизаций в научно-фантастических романах, как нечистая сила из баек от Мефистофеля из «Фауста» Гёте, Люцифера из «Потерянного рая» Мильтона и Дьявола, явившегося Ивану Карамазову. И это лишний раз подчеркивает, что отличия в изображении необыкновенного явления обусловлены разными жанрами художественного вымысла.
Однако при всей фантастичности баек в них может содержаться какая-то истинная информация. Тим Шоукросс терпеливо выслушивает вдохновенные сочинения Тангейта, полагая, что автомеханик мог хотя бы случайно привнести в свои байки какое-то зерно истины, например, про чистку архивов, которая на самом деле происходила в отношении документов 509-го авиаполка. Однако очистить подлинное от вымышленного в байке нельзя чисто механическим способом удаления фантазии, как это можно сделать в отношении безумных бредней. Тут требуется своеобразная «химическая очистка».
Для того, чтобы извлечь фактическую информацию, которая может содержаться в байке, следует разрушить ее жанровые рамки, то есть превратить ее из произведения устного народного творчества в нехудожественное, документальное. Пытливые расспросы «завравшегося» рассказчика действуют как химикаты на ткань его сочинения позволяют разложить его на составные части, среди которых может оказаться и известная доля истины. Из книги Т. Шоукросса следует, что Министерство ВВС CША разработало свою методику, с помощью которой историю о встрече с НЛО, изложенную в виде былички, можж было превращать в строго документальное свидетельство. «Химикатами», которые разъедают ткань устного творчества и преобразуют информационный остаток в документальные свидетельства, служат вопросы о размерах, фopме, скорости и других свойствах НЛО. Любая же попытка сохранить рассказ о НЛО и пришельцах в его первозданном виде неизбежно обрекает превращение даже подлинной информации в фольклорную историю.
В отличие от байки, автор которой ограничивал сферу межпланетного контакта своей личностью и не мог предъявить в пользу этого контакта никаких зримых свидетельств, творцы розыгрышей создавали впечатление о том, что инопланетяне оставили всему человечеству осязаемые следы своего пребывания и порой предлагали миру соответствующие вещественные доказательства.
Один из наиболее известных розыгрышей, в ходе которого обыгрывалась тема вторжения из космоса, был предпринят почти за девять лет до сообщения Кеннета Арнольда известным актером и режиссером Орсоном Уэллесом. Хотя впоследствии Орсон Уэллес не раз напоминал о том, что внимательный радиослушатель мог догадаться, что передается фантастическая постановка, значительная часть радиоаудитории не подозревала, что 30 октября 1938 года по радио транслировалась модернизированная версия романа Герберта Уэллса «Война миров». Постановка открывалась прологом, с которым выступил ее автор. Орсон Уэллес говорил: «Это было в конце октября. Деловая активность возрастала. Ужасы войны остались позади. Все больше народу возвращалось к труду. Развивалась торговля. В тот вечер, 30 октября, по подсчету „бюро Кросли“, 32 миллиона человек слушали радио». Пролог, с которым выступил Орсон Уэллес, был нарочито неясным, и многие слушатели не поняли, что, говоря о «прошедшей войне» и «конце октября», актер имел в виду не страх перед мировой войной, охвативший почти весь мир в сентябре 1938 года, и не конец октября 1938 года.
Речь Уэллеса прервалась диктором, который говорил: «…В течение ближайших суток температура воздуха остается без изменений… Максимальная температура 66 градусов, минимальная 48 градусов (по Фаренгейту. — Прим. автора.). Мы передавали прогноз погоды на завтра, подготовленный Государственным метеорологическим бюро… Сейчас включаем студию „Отель парк плаца“, откуда будем передавать концерт оркестра под управлением Рамона Ракуэлло».
Однако через несколько секунд концерт Рамона Ракуэлло был прерван. Диктор передал «экстренный бюллетень» о том, что обсерватория Mayнт-Дженнингс наблюдала «несколько взрывов раскаленного газа на планете Марс». Он сообщил, что «данные спектрального анализа свидетельствуют о том, что это водород и что он движется с огромной скоростью к Земле». Радиостанция вернулась к программе танцевальной музыки, которая была вновь прервана обращением Государственного метеорологического бюро ко всем обсерваториям: им предлагалось вести неустанное наблюдение за Марсом.
Затем последовали интервью с неким «знаменитым астрономом», профессором Пирсоном, которого играл сам Орсон Уэллес. Пирсон успокаивал радиослушателей, уверяя, что почти нет шансов на то, что на Марсе существует жизнь, и сообщая, что расстояние между Землей и Марсом «вполне безопасное».
После серии схожих информационных сообщений о «красной планете» неожиданно последовало «экстренное сообщение из Трентона (штат Нью-Джерси)». Диктор взволнованным голосом говорил: «…В 20 часов 50 минут огромный огненный предмет, похожий на метеорит, упал неподалеку от Гроверс-Милл, Нью-Джерси, в двадцати двух милях от Трентона. Вспышка была видна на небе в радиусе нескольких сот миль, а звук взрыва был слышен даже в Элизабете».
Вскоре "специальный радиорепортер «Филлипс» передавал с места падения метеорита: «Вот лежит эта штука, прямо передо мной, она наполовину зарылась в землю. Насколько я могу судить, этот предмет не очень похож на метеор… скорее, он похож на огромный цилиндр».
Как и в романе Герберта Уэллса, крышка цилиндра отвинтилась и из нее появился марсианин. «Радиорепортер» постарался прочесть текст Уэллса как можно выразительнее: «Леди и джентльмены! Ничего более ужасного я никогда не видел. …Господи, что-то похожее на серую змею выползает из темноты. Вот еще и еще… Это похоже на щупальца. Я вижу тело этого существа. Оно не меньше медведя и блестит, как мокрая кожа. Но лицо!.. Оно… оно не поддается описанию. Я с трудом заставляю себя смотреть на него. Глаза черные и сверкают, как у змеи. Рот V— образной формы, губы совершенно не очерчены; они дрожат и пульсируют, с них капает слюна. Чудовище почти не может двигаться. Вот оно приподнимается. Толпа отпрянула назад. С нее довольно. Это слишком потрясающее зрелище. Я не нахожу слов… Все это время я не выпускаю из рук микрофон. Сейчас я должен перейти на новое место и на несколько секунд прерву передачу».
После нескольких фраз диктора «Филлипс» продолжал свой «прямой репортаж». Он сообщал: «Прибыли новые подразделения полиции… Подождите! Творится что-то неладное! (Какой-то свистящий звук, за которым слышится все нарастающее гудение.) Из ямы поднимается какойто горбатый предмет. Я вижу небольшой световой зайчик от поднятого вверх зеркала. Что это такое? Из зеркала бьет струя огня и попадает в приближающихся к яме людей. Боже милосердный, их пожирает пламя! (Стоны и страшные крики.) Теперь все поле охвачено огнем. (Взрыв.) Лес… сараи… бензобаки автомобилей… всюду бушует пламя. Оно приближается ко мне. Всего в двадцати ядрах справа от меня… (Треск микрофона… затем мертвая тишина.)»
Далее следовали выпуски «последних известий», из которых радиослушатели узнавали, что «репортер „Филлипс“ сожжен тепловым лучом», а «профессору Пирсону удалось спастись». Взволнованные дикторы передавали, что на территорию США приземлилось еще несколько цилиндров. Выбравшись из космических кораблей, марсиане передвигались на своих треножниках-роботах, которые возвышались над деревьями. Вскоре первые марсиане вступили в Нью-Йорк. Приблизившись к городу, марсиане выпустили черный ядовитый дым, от которого противогазы не спасали. Радио сообщало, что «охваченные паникой толпы людей ринулись из города, но все дороги уже были безнадежно забиты».
Находясь на крыше небоскреба, радиокомментатор передавал: «Пять гигантских машин… Сначала одна пересекает реку… она переходит Гудзон вброд, как человек переходит через ручей… Ее стальная, похожая на гигантский колпак, голова поднимается вровень с крышами небоскребов… Это конец… Появляется черный дым… черный дым плывет над городом. Люди… бегут в сторону Ист-ривер… тысячи людей, спасающихся бегством, как крысы. Теперь дым распространяется быстрее. Он уже обволакивает Таймс-сквер. Люди пытаются спастись, но тщетно. Они падают, как мухи. Вот дым заполняет Шестую авеню… Пятую авеню… он в ста ярдах от меня… в пятидесяти футах…»
После паузы потрясенные радиослушатели услыхали, как анонимный радист безнадежно взывал: «ДВА ИКС ДВА ЭЛ вызывает СИ КЬЮ… Нью-Йорк! Меня кто-нибудь слышит? Меня кто-нибудь слышит?… ДВА ИКС ДВА ЭЛ…»
(Наступает тишина.)
Как и роман Уэллса, радиопостановка завершалась благополучно для землян. Марсиане гибли от земных бактерий, о чем уведомлял радиослушателей уцелевший профессор Пирсон. Но прежде чем радиослушатели услыхали благополучный конец и объяснение Орсона Уэллеса о завершении радиопостановки, более миллиона американцев оказались охваченными паникой. Поверив «астроному», «Филлипсу» и другим «радиокомментаторам», радиослушатели воспринимали многие приметы обычной жизни как подтверждение реальности той картины, которая родилась в их сознании под воздействием услышанного. Тот, кто увидел на улице большое движение транспорта, решил, что происходит массовая эвакуация. Тот же, кто увидел пустую улицу, решил, что население в панике покинуло город или что район оцеплен полицией. Как свидетельствовал еженедельник «Ньюсуик» от 7 ноября 1938 года, "тысячи перепуганных людей готовились к эвакуации. Некоторые считали, что на США напали немцы или японцы. Сотни призывали к себе родных и друзей, чтобы сказать им последнее прости. Многие просто бегали как угорелые, сея панику, пока, наконец, не узнали в чем дело. В полицию непрерывно звонили люди, взывая о помощи: «Мы уже слышим стрельбу, мне нужен противогаз!» — кричал в трубку какой-то житель Бруклина. Дороги и телефонные линии в течение нескольких часов были забиты до отказа.
Мистификация, затеянная Орсоном Уэллесом, не могла продолжаться долго. По окончании постановки он выступил перед радиослушателями и сообщил о том, что он и театр «Меркюри» «инсценировали эту историю, чтобы немножко попугать вас». Артист выразил надежду, что слушатели «с облегчением узнают, что ничего подобного не самом деле не было».
Многие авторы мистификаций, в которых использовался интерес людей к НЛО, руководствовались аналогичным желанием «немножко попугать» людей. Видимо, этим объяснялись действия шутников в Англии, которые занимались потравами на полях, оставляя ровные круги поломанных колосьев. Эти круги выдавались за следы летающих тарелок.
В других случаях авторы розыгрышей, как и авторы баек, получавших широкую огласку, рассчитывали на сиюминутную славу. Еще на заре тарелкомании в США один из таких шутников предъявил общественности «тело пришельца». «Труп инопланетянина» «обнаружил» парикмахер. На самом же деле у брадобрея дома была ручная обезьянка. Когда она сдохла, то цирюльник обрил ее, а затем бросил на близлежащее шоссе. Когда труп обезьянки переехал мощный грузовик, парикмахер забрал изуродованное тельце и стал названивать в газеты. Прибывшим к нему представителям прессы он сообщил, что у него на глазах вблизи от шоссе приземлилась летающая тарелка. Ее миниатюрные пилоты вышли наружу. Один из них вышел на проезжую часть дороги, где был сбит и раздавлен грузовиком. Видимо, в ужасе от происшествия остальные члены космического экипажа бросились к тарелке, и она в мгновение ока скрылась. Труп же «пришельца» остался на шоссе. Несколько часов парикмахер был героем страны, но вскоре его обман был раскрыт.
Предъявление весомых свидетельств в виде трупика странного существа (в которое превратилась обритая наголо обезьянка) или хотя бы в виде радиосообщения с использованием дикторского текста, прямых репортажей с места событий, экспертных оценок производит на обманутых людей гораздо более глубокое впечатление, чем байка. По этой причине рассказ польского крестьянина, поведовавшего о том, как он во время поездки по полю в телеге был захвачен необычными существами, выгодно отличался от большинства быличек про НЛО обилием реалистичных подробностей, которые обычно отсутствуют в убогих фантазиях о пришельцах. Крестьянин рассказывал, как он услыхал над собой шум мотора. Взглянув наверх, он увидел вертолет необычной окраски. Вертолет приземлился недалеко от него. Из него вышли два существа, похожие на людей. Однако в отличие от людей их глаза, по словам очевидца, были огромными и выпуклыми, как у громадной рыбины, а ступни ног были необыкновенной величины и похожи на лягушачьи. Они, не говоря ни слова, схватили крестьянина, повели в вертолет, там дали поесть нечто желеобразное. Потом вертолет поднялся в воздух, сделал несколько кругов, а затем приземлился, и крестьянина вытолкали из машины.
После того, как это известие вызвало немалый ажиотаж в Польше и за ее пределами, было установлено, что похитителями крестьянина были шутники из Варшавского отделения существовавшего тогда общества содействия польской армии. Взяв списанный военный вертолет, находившийся на балансе общества, надев очки и ласты для спортивного плаванья, подгримировавшись и приготовив желе, любители розыгрышей решили вызвать очередную волну слухов о НЛО. Однако шутники были задержаны, когда они в своем необычном облачении попытались мистифицировать скопление людей.
Хотя розыгрыши оказывают значительно более сильное впечатление на сторонних наблюдателей, чем байки, они являются более уязвимыми для разоблачения. Пока автор вымышленной версии утверждает, что происшедшее с ним является частью уникального опыта, который не может быть подтвержден или опровергнут иными свидетелями, нельзя предъявить 100-процентное доказательство его вранья. Однако как только лжец приводит вещественные доказательства в пользу своего обмана или пытается надуть широкую аудиторию, предъявленные им предметы можно подвергнуть дотошной технической экспертизе, а в аудитории могут оказаться свидетели, которые без труда опровергнут мнимое алиби.
Любой житель Трентона, где якобы происходило приземление кораблей марсиан, любой житель «погибшего» Нью-Йорка мог легко разоблачить мистификацию, а поэтому Орсон Уэллес поспешил признаться в обмане уже в конце своей передачи. Американский парикмахер, предъявив свою мартышку для опознания, мог быть разоблачен первым же патологоанатомом или зоологом, не говоря уже о своих друзьях и знакомых, видевших у него не раз симпатичного зверька. Вылазка в сельскую местность членов польского ДОСААФа оставила столь много материальных следов и свидетельских показаний, что опознать их варшавским сыщикам не представляло большого труда. Короче говоря, авантюристичные обманщики, сочиняющие мистификации космических масштабов, рискуют довольно быстро завраться и оказаться разоблаченными.
Все вещественные свидетельства существования НЛО, которые можно было подержать в руках, взвесить, измерить, подвергнуть химическому анализу, были разоблачены как мистификации. Доказательства того, что НЛО существуют, предъявлены лишь на фото— и кинопленке или в документах властных структур. По этой причине мистификаторы, эксплуатирующие тему НЛО, особенно рьяно занимаются фабрикацией правительственных документов, кино— и фотоматериалов, не выдерживающих критики экспертов, но охотно принимаемых за подлинные публикой, некомпетентной и жаждущей «чуда».
Чтобы доказать несостоятельность сфабрикованных версий, требуются специалисты своего дела. Знатоки того, как снимали документальные фильмы военные операторы в годы второй мировой войны, в считанные минуты увидели многочисленные нелепости попыток выдать пленку о «вскрытии пришельцев» за продукцию военного кинодокументалиста 1940-х годов. Как сообщает Тим Шоукросс, знатоки правительственного бумаготворчества доказали полную несостоятельность так называемых «документов МДж-12». По этой причине Рей Сантилли и его сообщники так старательно уклоняются от технической экспертизы пленки, а неуловимый «оператор» избегает очной ставки с теми, кто мог бы подтвердить или опровергнуть его рассказ о съемке «вскрытия пришельцев».
Однако, поскольку подобных специалистов своего дела чрезвычайно мало, публика может принять или отвергнуть версию мистификатора в зависимости от того, в какой степени она допущена к информации специалистов и готова принять их оценки. Явно имитируя свою готовность сотрудничать с серьезными специалистами, Сантилли прекрасно знает, что у него есть огромная аудитория, которая готова принять его фильм без всякой экспертной проверки. Что еще более важно, Сантилли знает, что эта многомиллионная аудитория готова заплатить немалые деньги за то, чтобы ей показали фильм, который решительно отвергнут всеми компетентными людьми как фальшивка.
Поскольку нет ни одного общепризнанного документального свидетельства о пребывании представителей других миров на Земле, следует признать, что картины первых межпланетных контактов, созданных воображением Уэллса, Мартынов и Кларка, столь же гипотетичны, сколь и рассказы очевидцев. Существенные же различия в описании пришельцев, характера встречи землян с ними обусловлены прежде всего разницей в жанре. Познания научного фантаста в современной науке и общественной организации, ясное представление о скромном положении отдельного лица в обществе заставляют его воображение представлять межпланетный контакт скорее всего так, как его представили Уэллс, Мартынов и Кларк. Ограниченный круг знаний и опыта, эгоцентризм, игнорирующий общественную организацию, желание вознаградить себя в фантазии, сделав себя «избранным» для уникальной роли в мировой истории, и вознаградить себя в реальной жизни, получив признание слушателей, заставляет автора байки ставить себя в центр вымышленного всемирно-исторического события. Традиционность же форм межличностных контактов, в ходе которых создается байка, обусловливает и традиционность ее формы.
Анализируя характер многих рассказов очевидцев о своих наблюдениях летающих тарелок и «контактах» с «пришельцами», отечественный этнограф В. И. Санаров в своей статье «НЛО и энлонавты в свете фольклористики» (Журнал «Советская этнография», 1979, N 2) решительно отказался выносить суждение «о достоверности самих НЛО». Специалиста по фольклору рассказы о НЛО и внеземных пришельцах заинтересовали как явление, свойственное определенному жанру устного народного творчества. «Рассказ о встрече с НЛО или энлонавтами — это своеобразный отчет очевидца, свидетельское показание о странном, таинственном случае, нарушившим течение нормальной жизни, — отмечает знаток фольклора. — За редким исключением, это всегда документированный рассказ, с указанием определенного лица, даты и времени события, места наблюдения, иногда с зарисовкой увиденного».
Эти черты рассказов о внеземных пришельцах позволяют В.И. Санарову уверенно отнести истории «о встречах с НЛО к жанру несказочной прозы — меморантам, в частности, характеризовать их как былички». Традиционные былички, которые повествовали о чертях и ведьмах, леших и водяных, русалках и домовых, по оценке В.И. Санарова, «находятся в состоянии распада». Но им на их смену пришли «современные былички о странных летающих объектах и их пассажирах, которые, однако, унаследовали многие черты своих предшественников». Признание жанрового единства многих рассказов о НЛО с традиционными историями о встречах с нечистой силой фактически содержится в книге А.К. Прийма «НЛО! Очевидцы непознанного», в которой сообщения о внеземных пришельцах приведены как бесспорные свидетельства наряду с извечными, но еще бытующими байками о леших и домовых. Правда, в отличие от В.И. Санарова, исходящего из фантастической природы быличек про домовых и леших, А.К. Прийма выдает этот нехитрый товар не первой свежести за новые находки отечественных наблюдателей.
Как и персонажи древнего фольклора, персонажи современных быличек часто имеют вид необычный. Как отмечал В.И. Санаров, «в описании внешности энлонавтов иногда четко видны черты, роднящие их с образом лешего, водяного или черта: покрытые волосами человекоподобные существа с рожками на голове и большими клыками или с зелеными лицами, красной кожей, с круглыми, как у рыбы, глазами». В то же время, по мнению специалиста по фольклору, подобные образы «не соответствуют духу времени. Поэтому в большинстве случаев энлонавты предстают в быличках как вполне нормальные люди пропорциального телосложения».
Как известно, некоторые герои традиционного фольклора (лешие, черти) «пропадали с глаз, стоило только перекреститься». Подобной способностью внезапно исчезнуть обладают НЛО, их пилоты и пассажиры. На протяжении полувека они старательно избегают открытой встречи с человечеством, ограничиваясь непродолжительными контактами с отдельными людьми, которые обрываются поспешным отлетом пришельцев и исчезновением НЛО в небе.
«Контакт» с пришельцем совершается по традиционному шаблону былички. В древних байках, если леший подсаживался в телегу, то никакая сила не могла ее сдвинуть с места. Теперь под воздействием НЛО выходит система зажигания автомобиля. Иногда, увидев пришельца, сам очевидец может окаменеть, лишившись сил, чтобы двинуться с места.
Парализовав волю человека, нечистая сила могла творить с ним что ей вздумается. Как и традиционные лешие, водяные, домовые и русалки, пришельцы постоянно занимаются похищениями людей. Элементы современности присутствуют в описаниях космического корабля, на борт которого захватывают рассказчика, а также в описании медицинских экспериментов, которые над ним проводят.
Как обычная нечисть, наводившая порчу на домашних животных, пришельцы не оставляют без внимания скот, принадлежащий людям: часто они вырезают части тела у коров для каких-то генетических экспериментов.
Наконец, В.И. Санаров обратил внимание еще на один существенный элемент традиционной былички, присутствующий в рассказах про НЛО — "вера в достоверность рассказанного. Вера в НЛО как в «персонаж отмечается даже тогда, когда рассказчик видел действительно реальный, земной объект… Рассказчики убеждены, что они встречались именно с НЛО и энлонавтами, ставшими, таким образом, новыми „персонажами“ в народных представлениях о потусторонних силах».
Диктат жанра делает рассказы о НЛО и пришельцах поразительно похожими друг на друга, лишенными индивидуальности. (Хотя, по мнению А. К. Прийма, эта жанровая стандартизация якобы говорит в пользу их истинности. Он пишет: «Объявлять их выдумками — нелепо. Сплошь и рядом люди, живущие в самых разных концах Земли, рассказывают одни и те же вещи. Зачастую их отчеты похожи как братья-близнецы». Очевидно, что автор книг о НЛО не признает наличия «бродячих сюжетов», присутствующих во всех анекдотах, сказках, драмах и многих других художественных произведениях.)
В целом пришельцы из баек так же сильно отличаются от представителей внеземных цивилизаций в научно-фантастических романах, как нечистая сила из баек от Мефистофеля из «Фауста» Гёте, Люцифера из «Потерянного рая» Мильтона и Дьявола, явившегося Ивану Карамазову. И это лишний раз подчеркивает, что отличия в изображении необыкновенного явления обусловлены разными жанрами художественного вымысла.
Однако при всей фантастичности баек в них может содержаться какая-то истинная информация. Тим Шоукросс терпеливо выслушивает вдохновенные сочинения Тангейта, полагая, что автомеханик мог хотя бы случайно привнести в свои байки какое-то зерно истины, например, про чистку архивов, которая на самом деле происходила в отношении документов 509-го авиаполка. Однако очистить подлинное от вымышленного в байке нельзя чисто механическим способом удаления фантазии, как это можно сделать в отношении безумных бредней. Тут требуется своеобразная «химическая очистка».
Для того, чтобы извлечь фактическую информацию, которая может содержаться в байке, следует разрушить ее жанровые рамки, то есть превратить ее из произведения устного народного творчества в нехудожественное, документальное. Пытливые расспросы «завравшегося» рассказчика действуют как химикаты на ткань его сочинения позволяют разложить его на составные части, среди которых может оказаться и известная доля истины. Из книги Т. Шоукросса следует, что Министерство ВВС CША разработало свою методику, с помощью которой историю о встрече с НЛО, изложенную в виде былички, можж было превращать в строго документальное свидетельство. «Химикатами», которые разъедают ткань устного творчества и преобразуют информационный остаток в документальные свидетельства, служат вопросы о размерах, фopме, скорости и других свойствах НЛО. Любая же попытка сохранить рассказ о НЛО и пришельцах в его первозданном виде неизбежно обрекает превращение даже подлинной информации в фольклорную историю.
Наслоения мистификаций
Близко к байкам, порождавшим ложные сообщения о НЛО, находятся и розыгрыши, которые устраивали и продолжают устраивать люди, «потехи ради». Хотя А.К. Прийма не только отрицает возможность мистификаций в отношении НЛО и даже заявляет, что сама мысль об этом «не выдерживает критики», трудно отделаться от впечатления, что автор книги о НЛО, сопроводивший ее своими неудачными снимками, которые он выдает за бесспорные свидетельства наличия необъясненной наукой энергии, принадлежит к отчаянным шутникам и любителям розыгрышей. История последнего полувека свидетельствует: чем сильнее разыгрывались страсти вокруг НЛО во время очередного приступа тарелкомании, тем активнее были любители подшутить над ближними. Как пишет Т. Шоукросс, в разгар «тарелкомании» шутники монтировали «летающие тарелки», а один розыгрыш стал предметом дискуссий ФБР и ВВС.В отличие от байки, автор которой ограничивал сферу межпланетного контакта своей личностью и не мог предъявить в пользу этого контакта никаких зримых свидетельств, творцы розыгрышей создавали впечатление о том, что инопланетяне оставили всему человечеству осязаемые следы своего пребывания и порой предлагали миру соответствующие вещественные доказательства.
Один из наиболее известных розыгрышей, в ходе которого обыгрывалась тема вторжения из космоса, был предпринят почти за девять лет до сообщения Кеннета Арнольда известным актером и режиссером Орсоном Уэллесом. Хотя впоследствии Орсон Уэллес не раз напоминал о том, что внимательный радиослушатель мог догадаться, что передается фантастическая постановка, значительная часть радиоаудитории не подозревала, что 30 октября 1938 года по радио транслировалась модернизированная версия романа Герберта Уэллса «Война миров». Постановка открывалась прологом, с которым выступил ее автор. Орсон Уэллес говорил: «Это было в конце октября. Деловая активность возрастала. Ужасы войны остались позади. Все больше народу возвращалось к труду. Развивалась торговля. В тот вечер, 30 октября, по подсчету „бюро Кросли“, 32 миллиона человек слушали радио». Пролог, с которым выступил Орсон Уэллес, был нарочито неясным, и многие слушатели не поняли, что, говоря о «прошедшей войне» и «конце октября», актер имел в виду не страх перед мировой войной, охвативший почти весь мир в сентябре 1938 года, и не конец октября 1938 года.
Речь Уэллеса прервалась диктором, который говорил: «…В течение ближайших суток температура воздуха остается без изменений… Максимальная температура 66 градусов, минимальная 48 градусов (по Фаренгейту. — Прим. автора.). Мы передавали прогноз погоды на завтра, подготовленный Государственным метеорологическим бюро… Сейчас включаем студию „Отель парк плаца“, откуда будем передавать концерт оркестра под управлением Рамона Ракуэлло».
Однако через несколько секунд концерт Рамона Ракуэлло был прерван. Диктор передал «экстренный бюллетень» о том, что обсерватория Mayнт-Дженнингс наблюдала «несколько взрывов раскаленного газа на планете Марс». Он сообщил, что «данные спектрального анализа свидетельствуют о том, что это водород и что он движется с огромной скоростью к Земле». Радиостанция вернулась к программе танцевальной музыки, которая была вновь прервана обращением Государственного метеорологического бюро ко всем обсерваториям: им предлагалось вести неустанное наблюдение за Марсом.
Затем последовали интервью с неким «знаменитым астрономом», профессором Пирсоном, которого играл сам Орсон Уэллес. Пирсон успокаивал радиослушателей, уверяя, что почти нет шансов на то, что на Марсе существует жизнь, и сообщая, что расстояние между Землей и Марсом «вполне безопасное».
После серии схожих информационных сообщений о «красной планете» неожиданно последовало «экстренное сообщение из Трентона (штат Нью-Джерси)». Диктор взволнованным голосом говорил: «…В 20 часов 50 минут огромный огненный предмет, похожий на метеорит, упал неподалеку от Гроверс-Милл, Нью-Джерси, в двадцати двух милях от Трентона. Вспышка была видна на небе в радиусе нескольких сот миль, а звук взрыва был слышен даже в Элизабете».
Вскоре "специальный радиорепортер «Филлипс» передавал с места падения метеорита: «Вот лежит эта штука, прямо передо мной, она наполовину зарылась в землю. Насколько я могу судить, этот предмет не очень похож на метеор… скорее, он похож на огромный цилиндр».
Как и в романе Герберта Уэллса, крышка цилиндра отвинтилась и из нее появился марсианин. «Радиорепортер» постарался прочесть текст Уэллса как можно выразительнее: «Леди и джентльмены! Ничего более ужасного я никогда не видел. …Господи, что-то похожее на серую змею выползает из темноты. Вот еще и еще… Это похоже на щупальца. Я вижу тело этого существа. Оно не меньше медведя и блестит, как мокрая кожа. Но лицо!.. Оно… оно не поддается описанию. Я с трудом заставляю себя смотреть на него. Глаза черные и сверкают, как у змеи. Рот V— образной формы, губы совершенно не очерчены; они дрожат и пульсируют, с них капает слюна. Чудовище почти не может двигаться. Вот оно приподнимается. Толпа отпрянула назад. С нее довольно. Это слишком потрясающее зрелище. Я не нахожу слов… Все это время я не выпускаю из рук микрофон. Сейчас я должен перейти на новое место и на несколько секунд прерву передачу».
После нескольких фраз диктора «Филлипс» продолжал свой «прямой репортаж». Он сообщал: «Прибыли новые подразделения полиции… Подождите! Творится что-то неладное! (Какой-то свистящий звук, за которым слышится все нарастающее гудение.) Из ямы поднимается какойто горбатый предмет. Я вижу небольшой световой зайчик от поднятого вверх зеркала. Что это такое? Из зеркала бьет струя огня и попадает в приближающихся к яме людей. Боже милосердный, их пожирает пламя! (Стоны и страшные крики.) Теперь все поле охвачено огнем. (Взрыв.) Лес… сараи… бензобаки автомобилей… всюду бушует пламя. Оно приближается ко мне. Всего в двадцати ядрах справа от меня… (Треск микрофона… затем мертвая тишина.)»
Далее следовали выпуски «последних известий», из которых радиослушатели узнавали, что «репортер „Филлипс“ сожжен тепловым лучом», а «профессору Пирсону удалось спастись». Взволнованные дикторы передавали, что на территорию США приземлилось еще несколько цилиндров. Выбравшись из космических кораблей, марсиане передвигались на своих треножниках-роботах, которые возвышались над деревьями. Вскоре первые марсиане вступили в Нью-Йорк. Приблизившись к городу, марсиане выпустили черный ядовитый дым, от которого противогазы не спасали. Радио сообщало, что «охваченные паникой толпы людей ринулись из города, но все дороги уже были безнадежно забиты».
Находясь на крыше небоскреба, радиокомментатор передавал: «Пять гигантских машин… Сначала одна пересекает реку… она переходит Гудзон вброд, как человек переходит через ручей… Ее стальная, похожая на гигантский колпак, голова поднимается вровень с крышами небоскребов… Это конец… Появляется черный дым… черный дым плывет над городом. Люди… бегут в сторону Ист-ривер… тысячи людей, спасающихся бегством, как крысы. Теперь дым распространяется быстрее. Он уже обволакивает Таймс-сквер. Люди пытаются спастись, но тщетно. Они падают, как мухи. Вот дым заполняет Шестую авеню… Пятую авеню… он в ста ярдах от меня… в пятидесяти футах…»
После паузы потрясенные радиослушатели услыхали, как анонимный радист безнадежно взывал: «ДВА ИКС ДВА ЭЛ вызывает СИ КЬЮ… Нью-Йорк! Меня кто-нибудь слышит? Меня кто-нибудь слышит?… ДВА ИКС ДВА ЭЛ…»
(Наступает тишина.)
Как и роман Уэллса, радиопостановка завершалась благополучно для землян. Марсиане гибли от земных бактерий, о чем уведомлял радиослушателей уцелевший профессор Пирсон. Но прежде чем радиослушатели услыхали благополучный конец и объяснение Орсона Уэллеса о завершении радиопостановки, более миллиона американцев оказались охваченными паникой. Поверив «астроному», «Филлипсу» и другим «радиокомментаторам», радиослушатели воспринимали многие приметы обычной жизни как подтверждение реальности той картины, которая родилась в их сознании под воздействием услышанного. Тот, кто увидел на улице большое движение транспорта, решил, что происходит массовая эвакуация. Тот же, кто увидел пустую улицу, решил, что население в панике покинуло город или что район оцеплен полицией. Как свидетельствовал еженедельник «Ньюсуик» от 7 ноября 1938 года, "тысячи перепуганных людей готовились к эвакуации. Некоторые считали, что на США напали немцы или японцы. Сотни призывали к себе родных и друзей, чтобы сказать им последнее прости. Многие просто бегали как угорелые, сея панику, пока, наконец, не узнали в чем дело. В полицию непрерывно звонили люди, взывая о помощи: «Мы уже слышим стрельбу, мне нужен противогаз!» — кричал в трубку какой-то житель Бруклина. Дороги и телефонные линии в течение нескольких часов были забиты до отказа.
Мистификация, затеянная Орсоном Уэллесом, не могла продолжаться долго. По окончании постановки он выступил перед радиослушателями и сообщил о том, что он и театр «Меркюри» «инсценировали эту историю, чтобы немножко попугать вас». Артист выразил надежду, что слушатели «с облегчением узнают, что ничего подобного не самом деле не было».
Многие авторы мистификаций, в которых использовался интерес людей к НЛО, руководствовались аналогичным желанием «немножко попугать» людей. Видимо, этим объяснялись действия шутников в Англии, которые занимались потравами на полях, оставляя ровные круги поломанных колосьев. Эти круги выдавались за следы летающих тарелок.
В других случаях авторы розыгрышей, как и авторы баек, получавших широкую огласку, рассчитывали на сиюминутную славу. Еще на заре тарелкомании в США один из таких шутников предъявил общественности «тело пришельца». «Труп инопланетянина» «обнаружил» парикмахер. На самом же деле у брадобрея дома была ручная обезьянка. Когда она сдохла, то цирюльник обрил ее, а затем бросил на близлежащее шоссе. Когда труп обезьянки переехал мощный грузовик, парикмахер забрал изуродованное тельце и стал названивать в газеты. Прибывшим к нему представителям прессы он сообщил, что у него на глазах вблизи от шоссе приземлилась летающая тарелка. Ее миниатюрные пилоты вышли наружу. Один из них вышел на проезжую часть дороги, где был сбит и раздавлен грузовиком. Видимо, в ужасе от происшествия остальные члены космического экипажа бросились к тарелке, и она в мгновение ока скрылась. Труп же «пришельца» остался на шоссе. Несколько часов парикмахер был героем страны, но вскоре его обман был раскрыт.
Предъявление весомых свидетельств в виде трупика странного существа (в которое превратилась обритая наголо обезьянка) или хотя бы в виде радиосообщения с использованием дикторского текста, прямых репортажей с места событий, экспертных оценок производит на обманутых людей гораздо более глубокое впечатление, чем байка. По этой причине рассказ польского крестьянина, поведовавшего о том, как он во время поездки по полю в телеге был захвачен необычными существами, выгодно отличался от большинства быличек про НЛО обилием реалистичных подробностей, которые обычно отсутствуют в убогих фантазиях о пришельцах. Крестьянин рассказывал, как он услыхал над собой шум мотора. Взглянув наверх, он увидел вертолет необычной окраски. Вертолет приземлился недалеко от него. Из него вышли два существа, похожие на людей. Однако в отличие от людей их глаза, по словам очевидца, были огромными и выпуклыми, как у громадной рыбины, а ступни ног были необыкновенной величины и похожи на лягушачьи. Они, не говоря ни слова, схватили крестьянина, повели в вертолет, там дали поесть нечто желеобразное. Потом вертолет поднялся в воздух, сделал несколько кругов, а затем приземлился, и крестьянина вытолкали из машины.
После того, как это известие вызвало немалый ажиотаж в Польше и за ее пределами, было установлено, что похитителями крестьянина были шутники из Варшавского отделения существовавшего тогда общества содействия польской армии. Взяв списанный военный вертолет, находившийся на балансе общества, надев очки и ласты для спортивного плаванья, подгримировавшись и приготовив желе, любители розыгрышей решили вызвать очередную волну слухов о НЛО. Однако шутники были задержаны, когда они в своем необычном облачении попытались мистифицировать скопление людей.
Хотя розыгрыши оказывают значительно более сильное впечатление на сторонних наблюдателей, чем байки, они являются более уязвимыми для разоблачения. Пока автор вымышленной версии утверждает, что происшедшее с ним является частью уникального опыта, который не может быть подтвержден или опровергнут иными свидетелями, нельзя предъявить 100-процентное доказательство его вранья. Однако как только лжец приводит вещественные доказательства в пользу своего обмана или пытается надуть широкую аудиторию, предъявленные им предметы можно подвергнуть дотошной технической экспертизе, а в аудитории могут оказаться свидетели, которые без труда опровергнут мнимое алиби.
Любой житель Трентона, где якобы происходило приземление кораблей марсиан, любой житель «погибшего» Нью-Йорка мог легко разоблачить мистификацию, а поэтому Орсон Уэллес поспешил признаться в обмане уже в конце своей передачи. Американский парикмахер, предъявив свою мартышку для опознания, мог быть разоблачен первым же патологоанатомом или зоологом, не говоря уже о своих друзьях и знакомых, видевших у него не раз симпатичного зверька. Вылазка в сельскую местность членов польского ДОСААФа оставила столь много материальных следов и свидетельских показаний, что опознать их варшавским сыщикам не представляло большого труда. Короче говоря, авантюристичные обманщики, сочиняющие мистификации космических масштабов, рискуют довольно быстро завраться и оказаться разоблаченными.
Все вещественные свидетельства существования НЛО, которые можно было подержать в руках, взвесить, измерить, подвергнуть химическому анализу, были разоблачены как мистификации. Доказательства того, что НЛО существуют, предъявлены лишь на фото— и кинопленке или в документах властных структур. По этой причине мистификаторы, эксплуатирующие тему НЛО, особенно рьяно занимаются фабрикацией правительственных документов, кино— и фотоматериалов, не выдерживающих критики экспертов, но охотно принимаемых за подлинные публикой, некомпетентной и жаждущей «чуда».
Чтобы доказать несостоятельность сфабрикованных версий, требуются специалисты своего дела. Знатоки того, как снимали документальные фильмы военные операторы в годы второй мировой войны, в считанные минуты увидели многочисленные нелепости попыток выдать пленку о «вскрытии пришельцев» за продукцию военного кинодокументалиста 1940-х годов. Как сообщает Тим Шоукросс, знатоки правительственного бумаготворчества доказали полную несостоятельность так называемых «документов МДж-12». По этой причине Рей Сантилли и его сообщники так старательно уклоняются от технической экспертизы пленки, а неуловимый «оператор» избегает очной ставки с теми, кто мог бы подтвердить или опровергнуть его рассказ о съемке «вскрытия пришельцев».
Однако, поскольку подобных специалистов своего дела чрезвычайно мало, публика может принять или отвергнуть версию мистификатора в зависимости от того, в какой степени она допущена к информации специалистов и готова принять их оценки. Явно имитируя свою готовность сотрудничать с серьезными специалистами, Сантилли прекрасно знает, что у него есть огромная аудитория, которая готова принять его фильм без всякой экспертной проверки. Что еще более важно, Сантилли знает, что эта многомиллионная аудитория готова заплатить немалые деньги за то, чтобы ей показали фильм, который решительно отвергнут всеми компетентными людьми как фальшивка.