Страница:
это неосуществимо, что надо дать возможность милосердию действовать в мире,
не только существовать как форма бытия, но и проявляться как откровение.
Что-то должно проникать сквозь твердую оболочку, пусть даже как вспышка
огня, которая осветила бы плотную тьму детерминизма. Кстати, именно этот
образ использует Рамбам для описания пророчества: пророчество похоже на
человека, идущего в совершенной тьме, и вдруг, на мгновение, молния
позволяет ему увидеть, где он находится. Если даже потом он остается во
тьме, он по крайней мере сориентировался и знает, куда идти. Это также
иллюстрация сотрудничества между качествами Хесед и Гвура в процессе
откровения.
Что касается откровения, оно может происходить двумя способами. Один -
через Б-жьих людей, цадиким, так, как они являлись в течение веков:
патриархи, пророки, мудрецы... Другой - "знамения и чудеса" Танаха, которые
представляют собой прямое откровение, пик которого - дарование Торы.
Цадикам, как определил их Бааль hа-Тания в другом контексте, это
необыкновенные люди, не обязательно выделяющиеся святостью или праведностью
(хотя это может и быть необходимым условием для их миссии), представляющие
собой более высший тип человека. Однако цадик - не просто человек, стоящий
на более высоком уровне. Высокий уровень не делает человека цадиком, и
нельзя стать им, занимаясь самосовершенствованием (кроме, возможно,
исключительных случаев). Человек рождается цадиком. Однако это не означает,
что, если человек родился таким, он непременно станет цадиком. Практически
всякий рождается с талантом, даром, наклонностью к какому-то делу,
независимо от того, использует он эти качества или нет. Так что человек
может всю жизнь прожить потенциальным гением или потенциальным пророком.
Когда же человек рождается с талантом к пониманию Б-жественного, он может
пережить и узнать в духовных сферах намного больше, чем обычный человек,
который всю жизнь жаждет и добивается именно этого. Но эта возможность
зависит от того, что сделает он с этим даром. Неслучайно столько было
говорено о скрытых цадиким, благодаря которым продолжает существовать мир.
Это те цадиким, которые, хотя и живут в мире, но не действуют в нем.
Достаточно того, что этот человек есть где-то, в роли скромного сапожника
или вождя своего народа, до тех пор, пока он скрыт. Есть рассказ о сыне
одного знаменитого рабби, который спросил отца: почему цадиким должны быть
где-то спрятаны? На что рабби ответил: а ты думаешь, что цадиким открытые
действительно именно таковы, какими мы их видим? Скрытый цадик может быть
скрыт не обязательно в безвестности; он может быть скрыт и внутри своей роли
вождя, внутри роли знаменитого цадика. Скрытость его - в его отношениях с
миром и с тем, что лежит за его пределами.
Поэтому цадик обычно не признан миром и ступает с ним в контакт только
какой-то одной стороной своего существа; он не принадлежит полностью к
реальности этого мира. Но это не значит, что у него происходит раздвоение
личности. В качестве примера обратного известно, что графологический анализ
почерка Бааль hа-Тания показывает, что гармония и единство личности являются
одной из заметных отличительных черт этого цадика. Что-то от этой цельности
можно почувствовать и в его книге, удивительном понимании страданий и
слабостей человека, которые в ней проявляются. Цадик понимает боль, но не
изнутри: похоже, что он понимает ее снаружи. Он понимает, что человек может
согрешить, но это кажется ему таким странным. Он смотрит на грех, как ученый
на какое-то редкостное животное. По крайней мере, такое впечатление
возникает у читателя. Это, в свою очередь, может намекнуть на природу
скрытого внутри явленного, на то, как человек может быть выше того, что он
открывает миру.
Короче, цадиким - острие проявления бытия посреди ничто. Это верно,
конечно, и относительно знамений и чудес Торы, которые посланы были в помощь
человечеству. Задача цадика - указать на мир истинного бытия, а при
необходимости быть окном в него, так же как чудо служит проходом, коридором
или, скорее, мимолетным доступом к более широкому существованию.
В нашем мире Действия (Асия), так же как и в высших мирах Созидания
(Иецира) и Творения (Брия), есть различие между субъектом и объектом, между
совершающим действие и тем, над кем оно совершается. В то же время в высшем
мире Эманации (Ацилут), в котором сфирот не отделены от своего источника в
Б-жестве, этого различия нет. Поэтому явления в нижних мирах могут обладать
определенностью, отдельностью. Даже ангел в мире творения (Брия),
совершенное орудие Б-жественной воли, это все-таки существо со своим "Я".
Только в мире Эманации (Ацилут) нет границы между Творцом и творением, и Б-г
и Его мир - едины. Следовательно, все, что мы можем так или иначе различить,
каким бы великим оно ни было - не Б-г.
Даже Моше, поднявшийся выше любого, не мог проникнуть в мир Эманации
(Ацилут). Как сказано: "Не может человек увидеть Меня и остаться в живых"
(Шмот, 33:20). Откровение, таким образом, - это не зрительное восприятие
чего-то из мира Эманации (Ацилут), это видение истины, так сказать, сзади
или снизу, через завесу нижних миров Творения (Брия), Созидания (Иецира) и
Действия (Асия). Более того, откровение должно быть облачено в нижние
качества - Нецах, Год и Йесод - и только так даже такие пророки, как Моше,
могли постигнуть его. Даже высшие качества - Хесед и Гвура - могут быть
воистину постигнуты только через посредство этих нижних, особенно качества
Йесод (которое есть цадик)*.
Что делают цадиким в раю? Талмуд предполагает, что они сидят с венцами
на головах и блаженствуют в Святой Шхине (Брахот, 17а). Сущность рая, таким
образом, можно рассматривать как продолжение Б-жественного просвещения,
достигнутого в этом мире. Достижение само и есть рай. И в этом уникальность
человеческой души - что она может достичь такого единства, которое и есть
рай.
_______________________________________
*Намек на идею хасидизма, что цадик есть основание (йесод) мира.
Это включает качества Хесед и Гвура, которые называют пищей цадиким.
Здесь мы встречаемся с различием между тем, что питает душу, и тем, что
служит ей облачением. Это различие связано также с отношением между
внутренним светом и внешним, или трансцендентным, светом. Когда я получаю
питание в физической или в духовной сфере, это означает, что я впитываю,
поглощаю это внутрь себя. Отличается от питания другой способ реагирования -
надевание на себя, одевание, покрытие себя, как одеждой. Эти образы часто
используются в Танахе, например, в книге Притч: "Иди, ешь от моего хлеба,
пей вино моей мудрости", или в книге Ишаягу [Исайи]: "Облачится он в
мудрость [как в мантию]", Или символическое описание Ехезкеля [Езекиеля],
съедающего свитки.
Можно сказать, что есть два способа постижения: один -
импрессионистический, воздушный, интуитивный, который невозможно
проанализировать и разложить на компоненты, и другой способ, при котором
возникает более интеллектуальное, более сознательное понимание, поддающееся
анализу и объяснению. Первый включает влияния, которые могут быть
неосознанными, но очень сильными и важными. Этот внутренний путь
представляет собой "пищу" цадиким. Второй, более внешний - "одеяние"
цадиким.
Твердью небесной называют что-то, что покрывает, оборачивает, служит
завесой. Ее уподобляют Торе, поскольку Тора - тоже комбинация открытого и
скрытого, и если бы Тора говорила языком Б-га, это было бы для нас слишком
большой радостью и великолепием, и мы были бы поглощены ею. Мы можем
вступить в контакт с Торой только потому, что она облачена в метафоры и в
символы, один внутри другого. Тору называют первичной метафорой, планом
создания мира, который предшествовал Творению. Некоторые видят Тору
окруженной завесами и тайнами, как уже упоминалось, написанной черным огнем
по белому огню, выряжающей бесконечную сложность откровения внутри
сокрытого, сложность отношений тьмы и света, причем читатель никогда не
может с уверенностью сказать, где что.
Огонь - один из символов левой стороны карты сфирот, и сфиры Гвура в
частности. Он выражает силу уничтожения и разрушения, ставящую предел
чему-то. А поскольку соответствующим символом левой стороны является вода,
источник огня Торы - результат сочетания обеих сторон, Хесед и Гвура
(Милости и Справедливости). Что же до тверди небесной, которая обозначает
здесь секрет Торы, то она превосходит даже постижение цадиким, находящихся в
раю. Ибо что есть цадик в раю? Это высшее состояние бытия, результат
освобождения от тела, которое связывает человека с чувственным и умственным
восприятием, от всего, что испытывала душа, пока находилась в теле. Раз так,
цадиким в раю не могут знать секрета Торы; они только могут заключать его в
себе. Рай - это не мир секрета Торы, это мир секрета секретов. Покуда мы на
земле, мы нуждаемся в тверди небесной, которая есть облачение тайны, и с
этой видимой тверди росой нисходит пища для души - Тора. Это образ, часто
повторяющийся в Танахе и в других источниках. И эта роса, эта пища есть
также секрет двадцати двух букв Торы.
Цадик не живет сам на тверди небесной; он получает росу, духовное
питание с этой тверди, которая есть секрет знания. И это знание - высшее
знание, выходящее за пределы человеческого разумения. В этом одна из причин,
почему сказано, что нет покоя цадиким, которые и в раю продолжают
продвигаться с уровня на уровень - даже в раю, где секрет знания перестает
быть секретом, но остается тайна, истинная суть секретности. Невозможно
продвинуться дальше секрета бесконечного. Можно продвигаться от тверди к
тверди, все равно над головой остаются еще и еще небеса, в этом мире или в
иных мирах.
Изучение Торы всегда в какой-то степени поднимает уровень осознания.
Это позволяет так или иначе включить Тору в себя. Тора - всегда то, что
зовут пищей. Однако здесь есть две стороны. С одной стороны - мицва учиться,
повеление "лимуд Тора", пусть даже это выражается только в повторении
каких-то слов. Другой аспект - интериоризация, включение в себя. Этот второй
аспект имеет отношение к сознанию, к пониманию, почему Тору и называют
пищей. Такое изучение Торы - питание в этой жизни и пища для души в мире
грядущем, с той разницей, что в этом мире невозможно узнать, сколько питания
получила от Торы душа. Такова Тора, в то время как мицвот - всегда
облачение. Мицва - не умственное или психическое явление; мицва - это
действие. Мицва определяется и измеряется тем, что человек делает, а не тем,
насколько участвует в этом его сознание. Степень понимания отражает скорее
то, насколько изученная Тора присутствует в совершенном действии.
Когда задевается вопрос о том, что важнее, Тора или мицвот, ответ
всегда бывает амбивалентным. Обычно считают, что Тора (учение) важнее мицвот
(действия), потому что изучение приводит к действию. Этот вывод оставляет на
самом деле вопрос открытым. Если учение важнее только потому, что оно
вызывает действие, тогда очевидно, что более важным все-таки является
действие. С другой стороны, можно дать множество интерпретаций преимуществу
учения, множество штрихов к объяснению смысла этого преимущества. Это
возвращает нас к теме откровения. Какое откровение лучше - сознательное или
превышающее сознание и находящееся за его пределами? Например: должен ли
человек учить только то в Торе, что ему понятно? Чем больше он понимает, тем
дальше он продвигается. Альтернативный путь - выполнение мицвот, с
пониманием или без него, подобно тфиллин, которые можно накладывать с
большим или с меньшим пониманием смысла этого действия. Конечно,
возрастающее понимание и знание доставляет большее наслаждение. Но человек
облачается в мицвот, как в одежду. Сказано, что мицвот (заповеди) как целое
образуют одежду цадиким, и эта одежда соткана из нитей - отдельных действий,
соединяющихся в единое целое, в мантию без швов, о которой рассказано в
книге Загар. Есть много народных сказок, рассказывающих о святых, сплетающих
себе подобные одежды, причем в них не хватает рукава или еще какой-нибудь
детали из-за какой-то постоянной ошибки в выполнении мицвы.
То, что мы стараемся здесь прояснить, относится не столько к философии,
сколько к человеческому опыту. Рассматривая отношение между бытием и
небытием, между Творением и сокрытием Б-га, мы встречаемся с темой чудесного
и святого, со значением, которое имеют Тора и мицвот в необъятном величии
космоса. Именно эти духовные проявления могут прорвать барьер между Б-гом и
миром. Но Б-г Сам сотворил этот барьер, Свое сокрытие, необходимое для
существования бесконечного, и он не должен быть прорван. Человек может
пытаться проникнуть сквозь стену, может весьма рьяно биться головой об
стену, пока ему не покажутся искры и даже свет Б-жественного сияния, но все
это тщетно. Хотя, конечно, есть такие, которые находят нечто, что кажется им
трещинкой, глазком, и делают из этой дырочки целое событие.
Бааль hа-Тания утверждает, что единственные надежные доступы к
Б-жественному - это Тора и мицвот. Конечно, даже эти доступы затемнены тем,
что мы медлительны в использовании предлагаемых ими возможностей, и тем, как
опасно пропускать через них слишком много света. Тем не менее души людские
все же испытывают что-то от трансцендентного, даже если и открываются обычно
лишь самые внешние слои; иногда происходит освобождение от чувственного, от
скрытости под слоем видимого, и человек может воспринять более глубокую
реальность, подобную росе, что нисходит с тверди небесной и служит пищей для
душ в раю. Чтобы это восприятие достигло какой-то ощутимой степени,
необходимо избавление от материального ради любви к Б-гу - момент, в который
камень перестает быть другим объектом: он становится другим состоянием. Мир
иной - это другой уровень бытия, а не другое место. Человек может прорваться
на это уровень бытия, пусть даже лишь в мгновение озарения, но это еще не
видение Б-га. Это скорее переход из окружающей нас непроглядной тьмы в
туман, который дает некоторое впечатление лучшей видимости.
Имя Элоким, одно из Имен Б-га, связано с качеством Гвура, точнее, это
Имя того проявления Б-жественного, которое открывается через качество Гвура.
Имя Б-га не может ведь совпадать с именем Его качества, которое есть лишь
путь, которым Б-г, открывает что-то от Себя. Связь с природой происходит
через аспект этого откровения Цимцум (сжатие), который творит закон бытия.
Непроизносимое Имя, Тетраграмматон, hавайя [YHVH], Б-г как вечное бытие,
указывает на то, что проявление это - не однократное, а продолжающееся
постоянно, творящее мир в каждое мгновение. Нам нужна идея природы, чтобы
имело смысл помещать явления в категории, указывающие на Б-жественное
отсутствие, которое позволяет отдельным явлениям существовать как бы самим
по себе. Природа - общее название, которое мы даем системе, относительно
стабильной и гармоничной. Эта идея, общая для всех языков и культур, тесно
связанная с идеей закона, особенно закона природы. Природа - не более чем
обширная система из повторяющихся элементов, и это повторение закономерно.
Это устойчивое, надежное повторение элементов скрывает находящуюся за ними
Б-жественную реальность; мы видим закон природы вместо творческого акта.
Можно быть уверенным, что Солнце встанет завтра утром, раз оно столько раз
уже вставало в прошлом. Только необычное, неестественное заставляет человека
заметить Б-га. Поэтому непредсказуемость человеческого поведения - не только
проблема для ученых, но и тема для размышлений о Б-ге.
Однако нам только кажется, что мир живет сам по себе достаточно
стабильно. Стабильность возможна только благодаря щиту и укрытию, которые
обеспечиваются качеством Гвура и обозначаются именем Элоким. Но, как мы уже
говорили, у сокрытия есть и другие стороны. Одна из них - это обеспечение
свободы воли, поскольку, когда человек видит Б-га лицом к лицу, он уже не
может Его отрицать. (Наверное, такая прямая встреча сделала бы невозможным и
грех, но эта тема еще требует дальнейшего исследования. Может ли быть, что
люди так привыкнут к Б-гу, как они привыкают ко всему, что смогут нарушать
Его заповеди прямо перед Его лицом?) Как бы то ни было, существование
откровения Б-га не подлежит отрицанию. Это другая сторона сокрытия, а первая
- в том, что если Б-г существует, то как может мир существовать отдельно от
Него, не уничтожаться, растворяясь в Нем? Как написано: "Ибо Я - Г-сподь
(hавайя), и Я не изменился" (Малахи, 3:6). Это как бы вопрос: а ты, Израиль
(или мир в целом), разве ты не растворен в моем свете? А ответ в том, что
сокрытие Б-жественного имени скрывает сторону hавайя, сторону Б-жественного
бытия во всех проявлениях, и позволяет, таким образом, Его созданиям
существовать, а не быть автоматически уничтоженными.
Очевидно, таким образом, что то, что мы зовем Гвура, Цимцум или
Сокрытием Б-жественного - не представляет собой чистого отрицания. Это не
только не тьма и пустота, но это качество несет в себе особую милость, свою
собственную спасительную силу. Иначе бы Хесед, проявление Б-жественного,
разрушила бы мир своим светом. Поэтому возможно говорить о качестве отдачи
изобилия (Хесед), которое спасает, ограничивая, скрывая Б-жественную мощь,
и, наоборот, о качестве сокрытия, сжатия, о Цимцум, которое приносит
благоволение.
Иными словами, мы не можем воспринимать сфирот как слепые силы,
подобные силам природы. Каждая из них сама ставит перед собой цель и
побуждение. Кроме того, они не являются изолированными. Наоборот, Гвура
может быть средством для Хесед, а Хесед - орудием качества Гвура. Чтобы мир
существовал, две эти стороны должны действовать в сочетании. Они соединены у
корня, они растут из одного и того же источника, и между ними нет
принципиального противоречия.
Мы приближаемся к идее, стоящей за противоречивыми фразами вроде
(Ишаягу (Исайя), 45:7). "Я образую свет и творю тьму; Я создаю мир и
произвожу зло". Идея, что один и тот же Б-г творит и добро и зло, не
отменяет того, что это отдельные и противоположные элементы. Каждый из них
действует отдельно, по своим правилам, в принципиальном противопоставлении
одно другому. А факт, что Гвура может быть сосудом для Хесед, только
указывает на их происхождение из одного корня. В повседневной жизни также
возможно указать на такие комбинации, и которых Хесед и Гвура служат друг
для друга каналами. Если родители будут давать детям все, что они пожелают
(акт Хесед), то такая либеральность (которая испортит детей) может
превратиться в Большое зло, в сокрытие Б-жественной милости. С другой
стороны, реакция на наказание может быть из сферы блага и милости не только
в смысле результатов, но даже и в смысле ощущений. Например, есть
саркастическое замечание, что наказание змея в Эдемском саду было большим
даром для него, ведь теперь он может питаться одним прахом земным, ему не
надо бороться, чтобы выжить, у него всегда есть все необходимое. Ответ
гласит, что именно в этом сила Б-жественного суда, изреченного над змеем: Я
даю тебе всю пищу в мире, и ты можешь уйти проклятым - Я не хочу, чтобы ты
обратился ко Мне за чем-нибудь еще. Так переплетены сторона Хесед в Гвура,
сторона Гвура в Хесед. Все в мире - сочетание. Качества растут из одного
корня, и ничто в человеке не может быть чистым воплощением Хесед, Гвура или
другого качества. Все проявления смешаны. В природе не так перемешаны разные
силы. Мы легко различаем силы притяжения от сил отталкивания и т. д. Мы
видим, как объекты перемещаются, а животные - меняют свои привычки,
повинуясь конкретным, слепым, механическим влияниям.
Суть веры в том, что hавайя [YHVH] есть Элоким (Б-г) и что это одно и
то же. Дело не в том, что Нечто имеет два имени; дело в двух разных способах
Б-жественного проявления. Сказано, что человек должен произносить
благословения при происходящих с ним несчастьях так же, как произносит их в
счастливые моменты. Более того, это надо делать с той же искренностью, В
благословении человек восхваляет и прославляет Б-га, и, когда он говорит
"Благословен Ты, Чьи поступки и суд справедливы" в ответ на какой-то удар
рока, смысл должен быть таков же, как при произнесении благословения
"Приводящий вечер". Иначе говоря, как мы благословляем неизбежное
наступление темноты вечером, так же благословляем и несчастье. И то и другое
событие имеет свои определенные благословения. Благословляя таким образом,
человек по идее должен воспринять сторону Элоким (как Гвура) внутри Хесед,
принять, что и это есть откровение Б-жественного. Возможно, говорить об
откровении неточно, скорее - о проявлении через сокрытие. Это другая сторона
чудесного проявления через Б-жественное откровение. Ни в том, ни в другом
случае нельзя говорить об отсутствии Б-га, а лишь о разных формах Его
присутствия - во тьме, как в свете, во зле, как во благе.
На самом деле единственное зло, в котором нет благословения, - это
человеческое зло, чистая злоба. Вот это настоящее сокрытие Б-жественного
лица, отсутствие Б-га. Человеческое зло сеть сокрытие Б-жественного лица в
том смысле, что человек не видит Его. Например, в Писании перечислены чистые
и нечистые животные. В нечистых животных нет ничего дурного. Свинья вовсе не
плоха, пока она свинья. Она становится плохой, когда я ее ем, и тогда она
превращается в абсолютное зло. До этого момента она не хуже и не лучше
других Б-жьих тварей. Единственное настоящее зло может сотворить человек,
когда он разрушает Б-жественный порядок.
Теперь мы приближаемся к теме смерти, или, по крайней мере, к
человеческой проблеме смерти как зла. Из разнообразных комментариев на
Писание мы можем заключить, что смерть - это отделение души от тела. Это
может быть частью вселенской реальности, а может быть проявлением реальности
зла. То этому поводу есть разные мнения, даже на высших уровнях, но сейчас
дело не в этом. Для нас важно, как происходит отделение души от тела -
делает ли это Ангел Смерти или Б-г. В качестве очевидной предпосылки можно
принять, что умирают все, что Ангел Смерти приходит ко всем людям.
Это делает смерть предельным злом, самой сутью зла. И не потому, что
душа перестает находиться в теле, а потому, что смерть - выражение всего
существующего зла. Эта мысль, возможно, объясняет сказанное в Псалмах (6:4,
16:10), где псалмопевец просит Г-спода избавить его от смерти (Шеола).
Весьма озадачивает то, что Б-г должен спасать кого-то от смерти. Ведь все
должны умереть. От какого же зла надо спасать человека? Есть множество
объяснений, например, того, что Моше не умер, а был взят Б-гом, или того,
что Яаков не испытал смерти. Это было отделением души от тела - в случае
Моше это был "поцелуй смерти", душа его прильнула к Б-жественному. Для
обычного смертного смерть - это контакт с сущностью зла, с уничтожением
жизни. Это более чем сокрытие - это отсутствие Б-жественного, это ничто.
Это, кстати, объясняет разницу точек зрения на галахическую проблему
воздействия могилы цадика. Идея в том, что хотя он мертв и, таким образом,
представляет собой источник нечистоты, но тем не менее он цадик, а цадик
даже в смерти не может осквернять, потому что есть разница между смертью
цадика и смертью обычного человека. Для обычного смертного смерть - это
крайнее проявление зла, а для цадика - случай возрадоваться на земле. Эти
мысли ведут, таким образом, к заключению, что зло не представляет собой
чего-то абсолютного: оно создано человеком, прямо или косвенно. Зло - это
вызванный человеком вакуум, противоположность Б-жественному проявлению,
которое всегда есть благо. Г-сподь (hавайя) есть Б-г во всех возможных
аспектах.
Каков же смысл слов "нет ничего, кроме Него"? В конце концов, земля
тверда на ощупь и кажется вполне реальной, более, чем живущие на ней
существа, в которых мы можем увидеть признаки того, что что-то оживляет их,
сообщает им существование. Так что материя кажется фундаментальной
реальностью, на которой выстроено все остальное. Тем не менее даже материя
не обладает самостоятельным, отдельным от Б-га существованием.
Как было сказано, имя Элоким есть сокрытие имени hавайя, но ничто не
скрыто перед Ним. Я могу накрыть одну руку другой и скрыть ее от окружающих,
но сам буду продолжать ясно ее видеть. Сокрытие здесь самое настоящее, хотя
для меня его нет. Дело в том, что обе руки - мои, и скрывать одну под другой
для меня бессмысленно, для других же в этом вполне может быть смысл. Все
остальные - низшие (по сравнению с Б-гом) существа - живут в сокрытии,
содержание их жизни возникает из отношений между скрытым и явным.
Разные имена Б-га суть Его разные качества, а не разные способы сказать
одно и то же. И они вовсе не указывают на противоречия или различия внутри
Б-жественного. Б-г действует в каком-то смысле анонимно. Для того, кто не
знает Его имени, эта анонимность носит решающий характер. Для Творца, для
Обладателя имени - безразлично, каким именем Его зовут.
На самом деле, когда мы говорим, что Г-сподь (hавайя) есть Элоким, то
мы стремимся убрать барьер, убрать сокрытие, происходящее от имени Элоким.
Мы добавляем, что Он и Его Имя едины, чтобы подчеркнуть, что нет разницы
не только существовать как форма бытия, но и проявляться как откровение.
Что-то должно проникать сквозь твердую оболочку, пусть даже как вспышка
огня, которая осветила бы плотную тьму детерминизма. Кстати, именно этот
образ использует Рамбам для описания пророчества: пророчество похоже на
человека, идущего в совершенной тьме, и вдруг, на мгновение, молния
позволяет ему увидеть, где он находится. Если даже потом он остается во
тьме, он по крайней мере сориентировался и знает, куда идти. Это также
иллюстрация сотрудничества между качествами Хесед и Гвура в процессе
откровения.
Что касается откровения, оно может происходить двумя способами. Один -
через Б-жьих людей, цадиким, так, как они являлись в течение веков:
патриархи, пророки, мудрецы... Другой - "знамения и чудеса" Танаха, которые
представляют собой прямое откровение, пик которого - дарование Торы.
Цадикам, как определил их Бааль hа-Тания в другом контексте, это
необыкновенные люди, не обязательно выделяющиеся святостью или праведностью
(хотя это может и быть необходимым условием для их миссии), представляющие
собой более высший тип человека. Однако цадик - не просто человек, стоящий
на более высоком уровне. Высокий уровень не делает человека цадиком, и
нельзя стать им, занимаясь самосовершенствованием (кроме, возможно,
исключительных случаев). Человек рождается цадиком. Однако это не означает,
что, если человек родился таким, он непременно станет цадиком. Практически
всякий рождается с талантом, даром, наклонностью к какому-то делу,
независимо от того, использует он эти качества или нет. Так что человек
может всю жизнь прожить потенциальным гением или потенциальным пророком.
Когда же человек рождается с талантом к пониманию Б-жественного, он может
пережить и узнать в духовных сферах намного больше, чем обычный человек,
который всю жизнь жаждет и добивается именно этого. Но эта возможность
зависит от того, что сделает он с этим даром. Неслучайно столько было
говорено о скрытых цадиким, благодаря которым продолжает существовать мир.
Это те цадиким, которые, хотя и живут в мире, но не действуют в нем.
Достаточно того, что этот человек есть где-то, в роли скромного сапожника
или вождя своего народа, до тех пор, пока он скрыт. Есть рассказ о сыне
одного знаменитого рабби, который спросил отца: почему цадиким должны быть
где-то спрятаны? На что рабби ответил: а ты думаешь, что цадиким открытые
действительно именно таковы, какими мы их видим? Скрытый цадик может быть
скрыт не обязательно в безвестности; он может быть скрыт и внутри своей роли
вождя, внутри роли знаменитого цадика. Скрытость его - в его отношениях с
миром и с тем, что лежит за его пределами.
Поэтому цадик обычно не признан миром и ступает с ним в контакт только
какой-то одной стороной своего существа; он не принадлежит полностью к
реальности этого мира. Но это не значит, что у него происходит раздвоение
личности. В качестве примера обратного известно, что графологический анализ
почерка Бааль hа-Тания показывает, что гармония и единство личности являются
одной из заметных отличительных черт этого цадика. Что-то от этой цельности
можно почувствовать и в его книге, удивительном понимании страданий и
слабостей человека, которые в ней проявляются. Цадик понимает боль, но не
изнутри: похоже, что он понимает ее снаружи. Он понимает, что человек может
согрешить, но это кажется ему таким странным. Он смотрит на грех, как ученый
на какое-то редкостное животное. По крайней мере, такое впечатление
возникает у читателя. Это, в свою очередь, может намекнуть на природу
скрытого внутри явленного, на то, как человек может быть выше того, что он
открывает миру.
Короче, цадиким - острие проявления бытия посреди ничто. Это верно,
конечно, и относительно знамений и чудес Торы, которые посланы были в помощь
человечеству. Задача цадика - указать на мир истинного бытия, а при
необходимости быть окном в него, так же как чудо служит проходом, коридором
или, скорее, мимолетным доступом к более широкому существованию.
В нашем мире Действия (Асия), так же как и в высших мирах Созидания
(Иецира) и Творения (Брия), есть различие между субъектом и объектом, между
совершающим действие и тем, над кем оно совершается. В то же время в высшем
мире Эманации (Ацилут), в котором сфирот не отделены от своего источника в
Б-жестве, этого различия нет. Поэтому явления в нижних мирах могут обладать
определенностью, отдельностью. Даже ангел в мире творения (Брия),
совершенное орудие Б-жественной воли, это все-таки существо со своим "Я".
Только в мире Эманации (Ацилут) нет границы между Творцом и творением, и Б-г
и Его мир - едины. Следовательно, все, что мы можем так или иначе различить,
каким бы великим оно ни было - не Б-г.
Даже Моше, поднявшийся выше любого, не мог проникнуть в мир Эманации
(Ацилут). Как сказано: "Не может человек увидеть Меня и остаться в живых"
(Шмот, 33:20). Откровение, таким образом, - это не зрительное восприятие
чего-то из мира Эманации (Ацилут), это видение истины, так сказать, сзади
или снизу, через завесу нижних миров Творения (Брия), Созидания (Иецира) и
Действия (Асия). Более того, откровение должно быть облачено в нижние
качества - Нецах, Год и Йесод - и только так даже такие пророки, как Моше,
могли постигнуть его. Даже высшие качества - Хесед и Гвура - могут быть
воистину постигнуты только через посредство этих нижних, особенно качества
Йесод (которое есть цадик)*.
Что делают цадиким в раю? Талмуд предполагает, что они сидят с венцами
на головах и блаженствуют в Святой Шхине (Брахот, 17а). Сущность рая, таким
образом, можно рассматривать как продолжение Б-жественного просвещения,
достигнутого в этом мире. Достижение само и есть рай. И в этом уникальность
человеческой души - что она может достичь такого единства, которое и есть
рай.
_______________________________________
*Намек на идею хасидизма, что цадик есть основание (йесод) мира.
Это включает качества Хесед и Гвура, которые называют пищей цадиким.
Здесь мы встречаемся с различием между тем, что питает душу, и тем, что
служит ей облачением. Это различие связано также с отношением между
внутренним светом и внешним, или трансцендентным, светом. Когда я получаю
питание в физической или в духовной сфере, это означает, что я впитываю,
поглощаю это внутрь себя. Отличается от питания другой способ реагирования -
надевание на себя, одевание, покрытие себя, как одеждой. Эти образы часто
используются в Танахе, например, в книге Притч: "Иди, ешь от моего хлеба,
пей вино моей мудрости", или в книге Ишаягу [Исайи]: "Облачится он в
мудрость [как в мантию]", Или символическое описание Ехезкеля [Езекиеля],
съедающего свитки.
Можно сказать, что есть два способа постижения: один -
импрессионистический, воздушный, интуитивный, который невозможно
проанализировать и разложить на компоненты, и другой способ, при котором
возникает более интеллектуальное, более сознательное понимание, поддающееся
анализу и объяснению. Первый включает влияния, которые могут быть
неосознанными, но очень сильными и важными. Этот внутренний путь
представляет собой "пищу" цадиким. Второй, более внешний - "одеяние"
цадиким.
Твердью небесной называют что-то, что покрывает, оборачивает, служит
завесой. Ее уподобляют Торе, поскольку Тора - тоже комбинация открытого и
скрытого, и если бы Тора говорила языком Б-га, это было бы для нас слишком
большой радостью и великолепием, и мы были бы поглощены ею. Мы можем
вступить в контакт с Торой только потому, что она облачена в метафоры и в
символы, один внутри другого. Тору называют первичной метафорой, планом
создания мира, который предшествовал Творению. Некоторые видят Тору
окруженной завесами и тайнами, как уже упоминалось, написанной черным огнем
по белому огню, выряжающей бесконечную сложность откровения внутри
сокрытого, сложность отношений тьмы и света, причем читатель никогда не
может с уверенностью сказать, где что.
Огонь - один из символов левой стороны карты сфирот, и сфиры Гвура в
частности. Он выражает силу уничтожения и разрушения, ставящую предел
чему-то. А поскольку соответствующим символом левой стороны является вода,
источник огня Торы - результат сочетания обеих сторон, Хесед и Гвура
(Милости и Справедливости). Что же до тверди небесной, которая обозначает
здесь секрет Торы, то она превосходит даже постижение цадиким, находящихся в
раю. Ибо что есть цадик в раю? Это высшее состояние бытия, результат
освобождения от тела, которое связывает человека с чувственным и умственным
восприятием, от всего, что испытывала душа, пока находилась в теле. Раз так,
цадиким в раю не могут знать секрета Торы; они только могут заключать его в
себе. Рай - это не мир секрета Торы, это мир секрета секретов. Покуда мы на
земле, мы нуждаемся в тверди небесной, которая есть облачение тайны, и с
этой видимой тверди росой нисходит пища для души - Тора. Это образ, часто
повторяющийся в Танахе и в других источниках. И эта роса, эта пища есть
также секрет двадцати двух букв Торы.
Цадик не живет сам на тверди небесной; он получает росу, духовное
питание с этой тверди, которая есть секрет знания. И это знание - высшее
знание, выходящее за пределы человеческого разумения. В этом одна из причин,
почему сказано, что нет покоя цадиким, которые и в раю продолжают
продвигаться с уровня на уровень - даже в раю, где секрет знания перестает
быть секретом, но остается тайна, истинная суть секретности. Невозможно
продвинуться дальше секрета бесконечного. Можно продвигаться от тверди к
тверди, все равно над головой остаются еще и еще небеса, в этом мире или в
иных мирах.
Изучение Торы всегда в какой-то степени поднимает уровень осознания.
Это позволяет так или иначе включить Тору в себя. Тора - всегда то, что
зовут пищей. Однако здесь есть две стороны. С одной стороны - мицва учиться,
повеление "лимуд Тора", пусть даже это выражается только в повторении
каких-то слов. Другой аспект - интериоризация, включение в себя. Этот второй
аспект имеет отношение к сознанию, к пониманию, почему Тору и называют
пищей. Такое изучение Торы - питание в этой жизни и пища для души в мире
грядущем, с той разницей, что в этом мире невозможно узнать, сколько питания
получила от Торы душа. Такова Тора, в то время как мицвот - всегда
облачение. Мицва - не умственное или психическое явление; мицва - это
действие. Мицва определяется и измеряется тем, что человек делает, а не тем,
насколько участвует в этом его сознание. Степень понимания отражает скорее
то, насколько изученная Тора присутствует в совершенном действии.
Когда задевается вопрос о том, что важнее, Тора или мицвот, ответ
всегда бывает амбивалентным. Обычно считают, что Тора (учение) важнее мицвот
(действия), потому что изучение приводит к действию. Этот вывод оставляет на
самом деле вопрос открытым. Если учение важнее только потому, что оно
вызывает действие, тогда очевидно, что более важным все-таки является
действие. С другой стороны, можно дать множество интерпретаций преимуществу
учения, множество штрихов к объяснению смысла этого преимущества. Это
возвращает нас к теме откровения. Какое откровение лучше - сознательное или
превышающее сознание и находящееся за его пределами? Например: должен ли
человек учить только то в Торе, что ему понятно? Чем больше он понимает, тем
дальше он продвигается. Альтернативный путь - выполнение мицвот, с
пониманием или без него, подобно тфиллин, которые можно накладывать с
большим или с меньшим пониманием смысла этого действия. Конечно,
возрастающее понимание и знание доставляет большее наслаждение. Но человек
облачается в мицвот, как в одежду. Сказано, что мицвот (заповеди) как целое
образуют одежду цадиким, и эта одежда соткана из нитей - отдельных действий,
соединяющихся в единое целое, в мантию без швов, о которой рассказано в
книге Загар. Есть много народных сказок, рассказывающих о святых, сплетающих
себе подобные одежды, причем в них не хватает рукава или еще какой-нибудь
детали из-за какой-то постоянной ошибки в выполнении мицвы.
То, что мы стараемся здесь прояснить, относится не столько к философии,
сколько к человеческому опыту. Рассматривая отношение между бытием и
небытием, между Творением и сокрытием Б-га, мы встречаемся с темой чудесного
и святого, со значением, которое имеют Тора и мицвот в необъятном величии
космоса. Именно эти духовные проявления могут прорвать барьер между Б-гом и
миром. Но Б-г Сам сотворил этот барьер, Свое сокрытие, необходимое для
существования бесконечного, и он не должен быть прорван. Человек может
пытаться проникнуть сквозь стену, может весьма рьяно биться головой об
стену, пока ему не покажутся искры и даже свет Б-жественного сияния, но все
это тщетно. Хотя, конечно, есть такие, которые находят нечто, что кажется им
трещинкой, глазком, и делают из этой дырочки целое событие.
Бааль hа-Тания утверждает, что единственные надежные доступы к
Б-жественному - это Тора и мицвот. Конечно, даже эти доступы затемнены тем,
что мы медлительны в использовании предлагаемых ими возможностей, и тем, как
опасно пропускать через них слишком много света. Тем не менее души людские
все же испытывают что-то от трансцендентного, даже если и открываются обычно
лишь самые внешние слои; иногда происходит освобождение от чувственного, от
скрытости под слоем видимого, и человек может воспринять более глубокую
реальность, подобную росе, что нисходит с тверди небесной и служит пищей для
душ в раю. Чтобы это восприятие достигло какой-то ощутимой степени,
необходимо избавление от материального ради любви к Б-гу - момент, в который
камень перестает быть другим объектом: он становится другим состоянием. Мир
иной - это другой уровень бытия, а не другое место. Человек может прорваться
на это уровень бытия, пусть даже лишь в мгновение озарения, но это еще не
видение Б-га. Это скорее переход из окружающей нас непроглядной тьмы в
туман, который дает некоторое впечатление лучшей видимости.
Имя Элоким, одно из Имен Б-га, связано с качеством Гвура, точнее, это
Имя того проявления Б-жественного, которое открывается через качество Гвура.
Имя Б-га не может ведь совпадать с именем Его качества, которое есть лишь
путь, которым Б-г, открывает что-то от Себя. Связь с природой происходит
через аспект этого откровения Цимцум (сжатие), который творит закон бытия.
Непроизносимое Имя, Тетраграмматон, hавайя [YHVH], Б-г как вечное бытие,
указывает на то, что проявление это - не однократное, а продолжающееся
постоянно, творящее мир в каждое мгновение. Нам нужна идея природы, чтобы
имело смысл помещать явления в категории, указывающие на Б-жественное
отсутствие, которое позволяет отдельным явлениям существовать как бы самим
по себе. Природа - общее название, которое мы даем системе, относительно
стабильной и гармоничной. Эта идея, общая для всех языков и культур, тесно
связанная с идеей закона, особенно закона природы. Природа - не более чем
обширная система из повторяющихся элементов, и это повторение закономерно.
Это устойчивое, надежное повторение элементов скрывает находящуюся за ними
Б-жественную реальность; мы видим закон природы вместо творческого акта.
Можно быть уверенным, что Солнце встанет завтра утром, раз оно столько раз
уже вставало в прошлом. Только необычное, неестественное заставляет человека
заметить Б-га. Поэтому непредсказуемость человеческого поведения - не только
проблема для ученых, но и тема для размышлений о Б-ге.
Однако нам только кажется, что мир живет сам по себе достаточно
стабильно. Стабильность возможна только благодаря щиту и укрытию, которые
обеспечиваются качеством Гвура и обозначаются именем Элоким. Но, как мы уже
говорили, у сокрытия есть и другие стороны. Одна из них - это обеспечение
свободы воли, поскольку, когда человек видит Б-га лицом к лицу, он уже не
может Его отрицать. (Наверное, такая прямая встреча сделала бы невозможным и
грех, но эта тема еще требует дальнейшего исследования. Может ли быть, что
люди так привыкнут к Б-гу, как они привыкают ко всему, что смогут нарушать
Его заповеди прямо перед Его лицом?) Как бы то ни было, существование
откровения Б-га не подлежит отрицанию. Это другая сторона сокрытия, а первая
- в том, что если Б-г существует, то как может мир существовать отдельно от
Него, не уничтожаться, растворяясь в Нем? Как написано: "Ибо Я - Г-сподь
(hавайя), и Я не изменился" (Малахи, 3:6). Это как бы вопрос: а ты, Израиль
(или мир в целом), разве ты не растворен в моем свете? А ответ в том, что
сокрытие Б-жественного имени скрывает сторону hавайя, сторону Б-жественного
бытия во всех проявлениях, и позволяет, таким образом, Его созданиям
существовать, а не быть автоматически уничтоженными.
Очевидно, таким образом, что то, что мы зовем Гвура, Цимцум или
Сокрытием Б-жественного - не представляет собой чистого отрицания. Это не
только не тьма и пустота, но это качество несет в себе особую милость, свою
собственную спасительную силу. Иначе бы Хесед, проявление Б-жественного,
разрушила бы мир своим светом. Поэтому возможно говорить о качестве отдачи
изобилия (Хесед), которое спасает, ограничивая, скрывая Б-жественную мощь,
и, наоборот, о качестве сокрытия, сжатия, о Цимцум, которое приносит
благоволение.
Иными словами, мы не можем воспринимать сфирот как слепые силы,
подобные силам природы. Каждая из них сама ставит перед собой цель и
побуждение. Кроме того, они не являются изолированными. Наоборот, Гвура
может быть средством для Хесед, а Хесед - орудием качества Гвура. Чтобы мир
существовал, две эти стороны должны действовать в сочетании. Они соединены у
корня, они растут из одного и того же источника, и между ними нет
принципиального противоречия.
Мы приближаемся к идее, стоящей за противоречивыми фразами вроде
(Ишаягу (Исайя), 45:7). "Я образую свет и творю тьму; Я создаю мир и
произвожу зло". Идея, что один и тот же Б-г творит и добро и зло, не
отменяет того, что это отдельные и противоположные элементы. Каждый из них
действует отдельно, по своим правилам, в принципиальном противопоставлении
одно другому. А факт, что Гвура может быть сосудом для Хесед, только
указывает на их происхождение из одного корня. В повседневной жизни также
возможно указать на такие комбинации, и которых Хесед и Гвура служат друг
для друга каналами. Если родители будут давать детям все, что они пожелают
(акт Хесед), то такая либеральность (которая испортит детей) может
превратиться в Большое зло, в сокрытие Б-жественной милости. С другой
стороны, реакция на наказание может быть из сферы блага и милости не только
в смысле результатов, но даже и в смысле ощущений. Например, есть
саркастическое замечание, что наказание змея в Эдемском саду было большим
даром для него, ведь теперь он может питаться одним прахом земным, ему не
надо бороться, чтобы выжить, у него всегда есть все необходимое. Ответ
гласит, что именно в этом сила Б-жественного суда, изреченного над змеем: Я
даю тебе всю пищу в мире, и ты можешь уйти проклятым - Я не хочу, чтобы ты
обратился ко Мне за чем-нибудь еще. Так переплетены сторона Хесед в Гвура,
сторона Гвура в Хесед. Все в мире - сочетание. Качества растут из одного
корня, и ничто в человеке не может быть чистым воплощением Хесед, Гвура или
другого качества. Все проявления смешаны. В природе не так перемешаны разные
силы. Мы легко различаем силы притяжения от сил отталкивания и т. д. Мы
видим, как объекты перемещаются, а животные - меняют свои привычки,
повинуясь конкретным, слепым, механическим влияниям.
Суть веры в том, что hавайя [YHVH] есть Элоким (Б-г) и что это одно и
то же. Дело не в том, что Нечто имеет два имени; дело в двух разных способах
Б-жественного проявления. Сказано, что человек должен произносить
благословения при происходящих с ним несчастьях так же, как произносит их в
счастливые моменты. Более того, это надо делать с той же искренностью, В
благословении человек восхваляет и прославляет Б-га, и, когда он говорит
"Благословен Ты, Чьи поступки и суд справедливы" в ответ на какой-то удар
рока, смысл должен быть таков же, как при произнесении благословения
"Приводящий вечер". Иначе говоря, как мы благословляем неизбежное
наступление темноты вечером, так же благословляем и несчастье. И то и другое
событие имеет свои определенные благословения. Благословляя таким образом,
человек по идее должен воспринять сторону Элоким (как Гвура) внутри Хесед,
принять, что и это есть откровение Б-жественного. Возможно, говорить об
откровении неточно, скорее - о проявлении через сокрытие. Это другая сторона
чудесного проявления через Б-жественное откровение. Ни в том, ни в другом
случае нельзя говорить об отсутствии Б-га, а лишь о разных формах Его
присутствия - во тьме, как в свете, во зле, как во благе.
На самом деле единственное зло, в котором нет благословения, - это
человеческое зло, чистая злоба. Вот это настоящее сокрытие Б-жественного
лица, отсутствие Б-га. Человеческое зло сеть сокрытие Б-жественного лица в
том смысле, что человек не видит Его. Например, в Писании перечислены чистые
и нечистые животные. В нечистых животных нет ничего дурного. Свинья вовсе не
плоха, пока она свинья. Она становится плохой, когда я ее ем, и тогда она
превращается в абсолютное зло. До этого момента она не хуже и не лучше
других Б-жьих тварей. Единственное настоящее зло может сотворить человек,
когда он разрушает Б-жественный порядок.
Теперь мы приближаемся к теме смерти, или, по крайней мере, к
человеческой проблеме смерти как зла. Из разнообразных комментариев на
Писание мы можем заключить, что смерть - это отделение души от тела. Это
может быть частью вселенской реальности, а может быть проявлением реальности
зла. То этому поводу есть разные мнения, даже на высших уровнях, но сейчас
дело не в этом. Для нас важно, как происходит отделение души от тела -
делает ли это Ангел Смерти или Б-г. В качестве очевидной предпосылки можно
принять, что умирают все, что Ангел Смерти приходит ко всем людям.
Это делает смерть предельным злом, самой сутью зла. И не потому, что
душа перестает находиться в теле, а потому, что смерть - выражение всего
существующего зла. Эта мысль, возможно, объясняет сказанное в Псалмах (6:4,
16:10), где псалмопевец просит Г-спода избавить его от смерти (Шеола).
Весьма озадачивает то, что Б-г должен спасать кого-то от смерти. Ведь все
должны умереть. От какого же зла надо спасать человека? Есть множество
объяснений, например, того, что Моше не умер, а был взят Б-гом, или того,
что Яаков не испытал смерти. Это было отделением души от тела - в случае
Моше это был "поцелуй смерти", душа его прильнула к Б-жественному. Для
обычного смертного смерть - это контакт с сущностью зла, с уничтожением
жизни. Это более чем сокрытие - это отсутствие Б-жественного, это ничто.
Это, кстати, объясняет разницу точек зрения на галахическую проблему
воздействия могилы цадика. Идея в том, что хотя он мертв и, таким образом,
представляет собой источник нечистоты, но тем не менее он цадик, а цадик
даже в смерти не может осквернять, потому что есть разница между смертью
цадика и смертью обычного человека. Для обычного смертного смерть - это
крайнее проявление зла, а для цадика - случай возрадоваться на земле. Эти
мысли ведут, таким образом, к заключению, что зло не представляет собой
чего-то абсолютного: оно создано человеком, прямо или косвенно. Зло - это
вызванный человеком вакуум, противоположность Б-жественному проявлению,
которое всегда есть благо. Г-сподь (hавайя) есть Б-г во всех возможных
аспектах.
Каков же смысл слов "нет ничего, кроме Него"? В конце концов, земля
тверда на ощупь и кажется вполне реальной, более, чем живущие на ней
существа, в которых мы можем увидеть признаки того, что что-то оживляет их,
сообщает им существование. Так что материя кажется фундаментальной
реальностью, на которой выстроено все остальное. Тем не менее даже материя
не обладает самостоятельным, отдельным от Б-га существованием.
Как было сказано, имя Элоким есть сокрытие имени hавайя, но ничто не
скрыто перед Ним. Я могу накрыть одну руку другой и скрыть ее от окружающих,
но сам буду продолжать ясно ее видеть. Сокрытие здесь самое настоящее, хотя
для меня его нет. Дело в том, что обе руки - мои, и скрывать одну под другой
для меня бессмысленно, для других же в этом вполне может быть смысл. Все
остальные - низшие (по сравнению с Б-гом) существа - живут в сокрытии,
содержание их жизни возникает из отношений между скрытым и явным.
Разные имена Б-га суть Его разные качества, а не разные способы сказать
одно и то же. И они вовсе не указывают на противоречия или различия внутри
Б-жественного. Б-г действует в каком-то смысле анонимно. Для того, кто не
знает Его имени, эта анонимность носит решающий характер. Для Творца, для
Обладателя имени - безразлично, каким именем Его зовут.
На самом деле, когда мы говорим, что Г-сподь (hавайя) есть Элоким, то
мы стремимся убрать барьер, убрать сокрытие, происходящее от имени Элоким.
Мы добавляем, что Он и Его Имя едины, чтобы подчеркнуть, что нет разницы