Как смешно было смотреть на него! Бизоны не спускали с него глаз.
Вожаки попятились и свернули было в сторону. Казалось, еще минута - и
стадо обратится в бегство. Зазыватель припал к земле и просунул голову
сквозь кусты, которые росли на вершине холма. Думаю, что как раз в
этот момент он и позвал бизонов. Но какой звук он издал? Я не
расслышал, потому что находился слишком далеко от него.
Как бы то ни было, его "тайный помощник" помог. Одна из самок
растолкала передние ряды и рысцой побежала к холму, остальные
последовали за ней. Зазыватель повернулся и стремглав помчался к
ложбине; шкура бизона развевалась и хлопала его по спине. Добежав до
пригорка у края ложбины, он оглянулся. Стада еще не было видно.
Наконец показалась старая самка, а за ней и все стадо. Бизоны
остановились на вершине холма, а зазыватель снова стал кружиться и
подпрыгивать у них на виду. Затем повторил он свой призыв, и все
стадо, сначала не спеша, потом все быстрее, побежало к ложбине.
Маленькая Выдра спустился в ложбину, пересек ее и поднялся на
плоскогорье, а бизоны - их было не меньше четырехсот - следовали за
ним и быстро его нагоняли. Зазыватель поравнялся с грудой камней, за
которой я лежал, и вскоре все стадо промчалось мимо меня. Впереди
бежали самки и молодые самцы, за ними - детеныши и годовалые бизоны, а
в арьергарде - грузные старые самцы. Только вожакам стада известна
была цель этой погони - им хотелось посмотреть поближе на это странное
животное, походившее на бизона, которое от них убегало. Быть может,
какая-нибудь старая самка приняла его за своего пропавшего детеныша,
забыв о том, что его задрали волки.
Как только бизоны пробежали мимо меня, я выскочил из засады и
погнался за ними, громко крича и размахивая плащом. И остальные
загонщики следовали моему примеру и выскакивали из-за каменных гряд,
как только проносилось мимо них стадо. Сначала нас увидели животные,
бежавшие сзади; они испугались и стали напирать на передние ряды.
Между тем Маленькая Выдра свернул в сторону и подбежал к каменной
гряде, тянувшейся на северо-запад; все загонщики, притаившиеся за этой
грядой, вскочили, а вожак стада - большая старая самка - повернул на
восток, но и здесь путь бизонам преградила цепь загонщиков, выбежавших
из-за второй гряды. Свободной оставалась дорога на юг, к пропасти.
Преследуя Маленькую Выдру, бизоны бежали рысцой, но сейчас,
испуганные громкими криками, помчались галопом. Топот копыт напоминал
раскаты грома. Они взрывали сухую землю, и пыль нависала над ними
серым облаком. Сквозь пыльную завесу мы, бежавшие сзади, видели, как
выскакивают из засады загонщики, прятавшиеся за камнями у края
пропасти...
Я догнал Маленькую Выдру; он шел медленно и с трупом переводил
дыхание. Я заговорил с ним, но он мне не ответил. Он не спускал глаз с
загонщиков и стада, и я догадался, что он молит богов о благополучном
завершении дела.
Поднялся ветер и разогнал облако пыли. Когда пыль улеглась, мы
увидели людей, толпившихся у края пропасти. Несколько старых бизонов
свернули на восток и на запад и избегли смерти, а стадо сорвалось в
пропасть. Самки, самцы, годовалые бизоны и детеныши - все они
спрыгнули с утеса и скатились вниз.
- Милостивы к нам боги! - воскликнул Маленькая Выдра. - Мой
"тайный помощник" все еще со мной. Снова я наполнил ловушку мясом.
Мы ускорили шаги и, подбежав к краю пропасти, посмотрели вниз.
Сотни мертвых и умирающих бизонов лежали на земле, но некоторые не
пострадали от падения. Испуганно метались они в загоне, натыкаясь на
высокую изгородь, а воины стреляли в них из луков. Женщины и старики
сидели на изгороди, болтали, смеялись, пели, показывали друг другу
самых крупных животных. Дети звали матерей, собаки лаяли и выли, а по
крутой тропе спускались с плоскогорья загонщики; им предстояло сдирать
шкуры и разрезать туши убитых животных.
- Ступай с ними и возьми то, что приходится на твою долю, -
сказал мне Маленькая Выдра. - А я останусь здесь. Радостно мне
смотреть на людей, работающих в ловушке, потому что сейчас они
счастливы.
- А счастье дал им ты, - отозвался я. - Мое решение неизменно: я
тоже буду дарующим изобилие.
В коррале я отыскал сестру, старую Сюйяки и жену Не Бегуна; они
разрезали тушу большого жирного бизона. Я помог им отнести мясо в
лагерь, и мы сытно поели. Оставшееся мясо женщины разрезали на длинные
тонкие полосы и стали его сушить.
В тот вечер в лагере куски мяса развешаны были повсюду на
веревках и на помостах из веток, и в каждом вигваме женщины скоблили
шкуры, очищая их от мяса. Маленькая Выдра обещал заманить в ловушку
еще много сотен бизонов, чтобы в течение долгой зимы не ощущали мы
недостатка в еде и одежде.
Поздно вечером я вошел в его вигвам. Он встретил меня приветливо,
но я долго не решался задать ему вопрос, который не давал мне покоя.
Наконец я пробормотал:
- Маленькая Выдра, я следил за тобой все утро, я видел все, что
ты делал, но зова твоего не слышал. Ведь ты позвал бизонов?
Он усмехнулся и ласково ответил мне:
- Да, сын мой, я их позвал, но не могу научить тебя этому
призывному крику. Я научился ему во сне и говорить о нем не смею. Если
ты хочешь быть зазывателем, начни поститься и постись до тех пор, пока
не придет к тебе на помощь кто-нибудь из твоих далеких предков.
"Должно быть, он подражает жалобному крику маленького бизона", -
подумал я, возвращаясь домой. И я решил испытать это на первом же
стаде, которое я постараюсь заманить.
Поститься я начал с вечера следующего дня. Я покинул лагерь,
поднялся к верховьям реки и нашел убежище среди утесов, на широком
выступе, нависшем над рекой. Ниже росла одинокая старая сосна, и
верхушка ее приходилась почти на одном уровне с выступом. Ночью, когда
ветер затихал, я прислушивался к странным звукам и плеску воды. Думал
я, что в реке плещутся "подводные люди", и к ним я обратился с
молитвой так же, как и к другим богам.
На следующий день вечером большой белоголовый орел опустился на
верхушку сосны. Я долго молился ему - молился молча, опасаясь его
спугнуть. Я надеялся, что тени его предков находятся где-нибудь
поблизости, и к ним я воззвал о помощи. Потом я заснул, и тень моя
странствовала в ночи, но помощи я не получил.
Наконец на пятый день приснился мне вещий сон. Да, теперь я могу
о нем говорить, потому что впоследствии появился у меня другой "тайный
помощник". Во сне моя тень встретила Древнего Лосося, и он обещал
всегда мне помогать. Утром я проснулся счастливым, спустился с утеса к
реке и напился в первый раз за четыре дня и пять ночей. Потом я пошел
домой очень медленно, потому что ослабел от долгого поста.
К лагерю я приблизился как раз в тот момент, когда стадо бизонов
скатывалось с утесов в ловушку. С треском и грохотом катились они по
крутому склону, и облако пыли поднималось над их косматыми телами.
Долго я смотрел, и казалось, что конца не будет этому живому потоку.
Каким могущественным талисманом владел человек, заманивший стадо! В
холодные зимние дни, когда нельзя охотиться, женщины будут стряпать у
очага, приговаривая:
- Есть у нас мясо, потому что Маленькая Выдра, Дарующий Изобилие,
позаботился о нашем племени.
И не найдется в лагере ни одного человека, который бы не вспомнил
с любовью о зазывателе.
Не подходя к ловушке, я вернулся в лагерь, вошел в наш вигвам и
лег. Кто-то меня увидел и сказал моей сестре, что я вернулся. Она
тотчас прибежала и прежде всего спросила, не голоден ли я. Не
дожидаясь ответа, она принесла миску с пеммиканом, уселась рядом и
стала кормить меня, словно ребенка. Вошла старая Сюйяки.
- Они дали нам двух бизонов! - воскликнула она. - Но раньше чем
приниматься за работу, я хотела повидать тебя. Ну что, хороший ли ты
видел сон?
- Да, сон хороший. Мне кажется, теперь у меня есть сильный
помощник, - ответил я.
- Я тоже видела вещий сон, - сказала Сюйяки. - Я скиталась по
равнине и у реки, потом поднялась на вершину холма и присела
отдохнуть. Вдали увидела я облако пыли и разглядела стадо бизонов,
мчавшихся к утесам. Два ворона опустились на дерево, и один из них
сказал другому: "Летим за стадом! Молодой Апок заманивает стадо
бизонов в ловушку. Мяса много, мы с тобой найдем, чем поживиться".
Когда они улетели, я увидела загонщиков, бегущих за стадом, увидела
бизонов, скатывающихся в пропасть. А потом моя тень снова вошла в мое
тело, и я проснулась. Сын мой, это вещий сон. Я знаю, что ты будешь
зазывателем бизонов.
- Я тоже так думаю, - сказал я ей. - Как только ты и сестра
высушите мясо, мы втроем уйдем из лагеря, и там, на равнине, я
попробую заманить стадо.
Они вернулись в ловушку, а я долго лежал и думал о будущем.
Одна мысль смущала меня: не было у меня ни одной пули к ружью,
отнятому у неперсе. Красные Куртки - торговцы с севера - продавали нам
пули слишком большие для этого ружья. А мне не хотелось отправляться в
путь без ружья, пороха и пуль. Вдруг мне пришла мысль попросить
Встающего Волка, белого юношу, который жил в вигваме Одинокого Ходока,
сделать для меня несколько пуль. Он прожил с нами около года и хорошо
говорил на нашем языке.
В тот же вечер я пошел к нему и показал ружье. Он взял свой
патронташ и вложил в ружье пулю. Она оказалась как раз того калибра,
какой мне был нужен. Из двадцати пуль, находившихся в его патронташе,
он отдал мне десять. Как я был ему благодарен! С этого дня началась
наша дружба, длившаяся больше шестидесяти зим. Ни разу мы с ним не
поссорились, и этим я горжусь.
Пока женщины сушили мясо, я часто беседовал с Не Бегуном. Решено
было, что он поможет нам перевезти вигвам на равнину, где я думал
зазывать бизонов, а затем отведет моих лошадей назад, в лагерь.
Вечером, накануне того дня, когда мы должны были тронуться в путь, я
зашел в вигвам Маленькой Выдры и поделился с ним моими надеждами.
- Сын мой, ты еще слишком молод, - сказал он мне. - Боюсь, что
тебя ждет неудача. Пока молись, постись и старайся увидеть вещие сны.
Когда ты вырастешь и возмужаешь, сделай попытку зазвать стадо. Быть
может, она окажется удачной.
Я сказал ему, что ждать не могу и завтра же отправляюсь в путь.
Медленно побрел я назад, в свой вигвам. До этой минуты я не сомневался
в успехе, но старик поколебал мою уверенность.
Я решил перебраться к устью реки Береза. Место это находилось на
расстоянии дня езды от нашего лагеря; сюда не наезжали всадники и
охотники, и дичь мирно паслась на лугах. Ехали мы не кратчайшим путем,
а по берегу реки, чтобы не спугнуть бизонов. Было уже темно, когда мы
раскинули вигвам в роще виргинских тополей, неподалеку от места
слияния двух рек - Березы и Двух Талисманов. Рано утром Не Бегун
отправился в обратный путь, взяв с собой наших лошадей. Как только он
уехал, я позвал сестру и Сюйяки, и втроем мы стали подниматься по
северному склону плоскогорья, крутому и каменистому. Добравшись до
вершины, я осторожно поднял голову и осмотрелся по сторонам.
- Брат, смотри, смотри! - воскликнула Питаки.
На равнине паслось стадо бизонов; было их около ста голов.
Медленно поднимались они по склону холма, и я решил, что, как только
скроются они за вершиной, я побегу к ним и постараюсь их заманить.
Глава IV
Стадо двигалось очень медленно. На самой вершине холма большой
старый бизон остановился и повернулся в кашу сторону. Долго
осматривался он по сторонам, помахивая коротким хвостом, словно
подозревая что-то неладное. Мы знали, что видеть нас он не может: одни
только наши головы поднимались над каменными глыбами, такими же
черными, как наши волосы. Часто я замечал, что дичь каким-то образом
узнает о приближении охотника, хотя находится, казалось бы, слишком
далеко, чтобы увидеть его или почуять запах. Но этот старый бизон нас
не почуял. Постояв некоторое время на вершине холма, он повернулся и
рысцой побежал за стадом, уже скрывшимся в ложбине.
- Он ушел, - сказала старая Сюйяки. - Сын мой, принимайся за
дело. О, я так волнуюсь, я вся дрожу! Ступай скорее! Сейчас мы узнаем,
можешь ли ты это сделать.
- Да, брат, иди! - подхватила Питаки. - Брат, я молюсь за тебя.
Я положил ружье на землю, завернулся в шкуру бизона, вывернув ее
шерстью вверх, и направился к холму, за которым скрылось стадо. Я так
волновался, что мне трудно было дышать. Взбираясь по склону, я
почувствовал, что у меня дрожат ноги, и должен был опуститься на
землю. Я не понимал, что происходит со мной. Когда я крался в лагерь,
мне тоже было очень страшно, но такого волнения я не испытывал даже в
тот момент, когда отнимал ружье у врага. Я стал молиться своему
"тайному помощнику" и почувствовал себя лучше. Я встал и пошел дальше.
На вершине холма я опустился на четвереньки и, прячась в высокой
траве, заглянул в ложбину. Бизоны паслись на склоне следующего холма.
Прикрыв голову шкурой, я встал и, сгорбившись, начал кружиться и
прыгать. Они тотчас же меня заметили и повернулись в мою сторону, а я
то показывался им, то прятался в траве. Потом опустился на
четвереньки, начал брыкаться и мычать, как теленок.
Тут только понял я, что Маленькая Выдра издавал какие-то другие
звуки. Детеныш бизона мычит очень тихо, иначе, чем теленок - детеныш
коровы, которую вы, белые, завезли в нашу страну. И его не слышно на
расстоянии ста шагов. Я перестал мычать, припал к земле и посмотрел на
стадо. У меня сжалось сердце: бизоны мчались на запад - убегали от
меня. И с ними улетела надежда стать зазывателем, дарующим племени
изобилие.
Неудача подействовала на меня угнетающе: я почувствовал слабость,
лег ничком на землю и, свернув шкуру, подложил ее под голову вместо
подушки. Долго лежал я с закрытыми глазами. Зашуршала трава, но я
знал, кто идет, и не пошевельнулся. Конечно, это была Питаки и с нею
наша "почти мать". Они сели подле меня, и Питаки сказала:
- Брат, они убежали. О, как мне грустно!
- Да, все кончено, - ответил я. - Никогда не буду я зазывателем.
Ни одного шага не сделали они в мою сторону. Сначала они на меня
смотрели, потом задрали хвосты и убежали.
- Ну так что же! Не велика беда! - воскликнула неунывающая
Сюйяки. - Не грусти! Неужели ты думал с первого же раза заманить
стадо? Вспомни, что сказал тебе Маленькая Выдра. Ты должен молиться,
поститься, видеть сны, снова и снова зазывать стада и в конце концов
добьешься успеха.
- Верно, верно! - закричал я, быстро вставая. - Неудача привела
меня в отчаяние, и я забыл о словах Маленькой Выдры. Я попытаюсь сто
раз. Я попытаюсь десять сотен раз. Я буду зазывателем бизонов.
- Вот теперь ты говоришь мудрые слова. Конечно, неудача не должна
тебя смущать. Никогда не впадай в отчаяние. А мы по мере сил будем
тебе помогать. Посмотри на юг. Видишь, там пасутся стада бизонов. На
них ты будешь учиться.
Действительно, на равнине между двух рек и к югу от реки Два
Талисмана паслись стада. Но в то утро я решил не пытаться вторично.
Мне хотелось поразмышлять о священных вещах. Вместе с сестрой я
вернулся в вигвам, а Сюйяки осталась сторожить на вершине холма.
Расположившись лагерем вдали от нашего племени, мы подвергались
серьезной опасности, так как в любой момент мог показаться
неприятельский отряд. Мы должны были заметить врагов издали, чтобы
иметь время от них спрятаться.
Но в вигваме я пробыл недолго. На душе у меня было неспокойно, я
не находил себе места.
- Пойдем, погуляем, - предложил я сестре.
Я взял ружье, и мы спустились в долину реки Береза. На западном
берегу мы увидели в серых скалах широкие пласты черного камня; вы,
белые, кормите этим камнем огонь и на нем раскаляете железо так, что
оно становится мягким и можно ему придавать любую форму. Тогда мы еще
не знали, что черные камни служат топливом. По мнению Питаки, Старик*,
создав мир, положил здесь черные пласты земли в знак скорби о каком-то
умершем друге. (* Подробнее о мифологии черноногих см. в повести
"Синопа, индейский мальчик".)
Мы поднялись на вершину утеса, прорезанного пластами черного
камня; дальше, к западу, тянулся крутой склон холма. Здесь мы увидели
место, огороженное камнями, а в центре круга - каменный очаг. Когда-то
здесь стояли лагерем чаши предки. Так же как делаем мы теперь, они
обкладывали края вигвама камнями, чтобы не снесло его ветром. Но какой
огромный был у них вигвам! В три раза больше самых больших наших
вигвамов - из двадцати одной шкуры...
- Сестра, я хочу помолиться теням наших предков, - сказал я. -
Они были мудрыми людьми. Быть может, их тени остались здесь и слышат
нас. Быть может, они мне помогут.
- Да, брат, быть может, они здесь, - прошептала Питаки. - Я их
боюсь. Но ты помолись им. Что бы ни случилось, я останусь здесь.
Храбрая была девочка моя сестра Питаки!
Долго молился я предкам, просил их послать мне вещий сон, открыть
способ зазывать стада. Когда я окончил молитву, на вершине холма
показались бизоны. Склон был прорезан узким ущельем, тянувшимся до
самой вершины, и, спустившись в это ущелье, можно было незаметно
приблизиться к стаду. Мне представился случай еще раз испытать себя, и
я чувствовал, что следует им воспользоваться. Передав ружье Питаки, я
ползком спустился в ущелье и, прячась в кустах, стал пробираться к
стаду. Бизоны - было их около пятидесяти голов - жадно щипали траву,
покрывавшую склон. Выглянув из расщелины, я увидел, что они находятся
совсем близко. Завернувшись в шкуру, я начал прыгать и брыкаться. Я
знал, что теперь они меня услышат, если я буду подражать мычанию
молодого бизона. Но сначала я хотел привлечь их внимание, а затем уж
заманить. Однако стадо, заметив меня, обратилось в бегство и скрылось
за холмом. Я решил, что сначала нужно было замычать, а потом уже
показываться бизонам.
Как бы то ни было, но вторая моя попытка закончилась так же, как
и первая. Предки не помогли. Печальный, вернулся я к сестре, и мы
побрели домой.
В вигваме нас ждала Сюйяки, которая целый день караулила, но не
видела ничего, кроме пасущихся бизонов. Когда я ей сказал, что меня
снова постигла неудача, она посоветовала мне не отчаиваться.
- Будь добр и весел, - говорила она. - Радуйся, что у тебя есть
сестра, Сюйяки - вторая ваша мать и друзья в большом лагере. Радуйся,
что ты побывал на войне и совершил славные подвиги. А теперь
надвигается ночь. Поедим сушеного мяса, ляжем спать, и, быть может,
тебе приснится вещий сон.
Но я ничего во сне не видел. Встав на рассвете, я поднялся на
холм и увидел стадо бизонов. Одно стадо паслось там, где я в первый
раз пробовал заманить животных. Я сел на землю и, не спуская глаз с
бизонов, старался придумать какой-нибудь новый способ, но мои попытки
ни к чему не привели. Снова и снова я припоминал все, что делал
Маленькая Выдра. Дважды я пытался ему подражать, но бизоны от меня
убегали.
"Должно быть, они испугались моего зова", - подумал было я, но
потом вспомнил: заманивая их вторично, я не успел их позвать, а они
все-таки убежали.
Усталый и недовольный, я вернулся в вигвам. Сюйяки дала мне
поесть, но я не чувствовал голода. Все утро провел я наблюдая бизонов,
но ничего нового не придумал.
- Сюйяки, - сказал я, - настал новый день, и вокруг нас пасутся
бизоны, а я не знаю, что мне делать. Во сне я ничего не видел и нового
способа не придумал.
- Ну что ж! Попробуй их позвать так, как ты звал вчера, - быстро
ответила она.
- Хорошо, я последую твоему совету, хотя не сомневаюсь в том, что
они убегут.
Втроем мы поднялись на холм. Бизоны находились в ложбине, как раз
между нами и следующим холмом. Почти все животные лежали на траве. Не
имело смысла идти к ним, так как они заметили бы меня издали. Пришлось
ждать, и ждали мы очень долго. После полудня бизоны лениво встали, и,
пощипывая траву, двинулись в нашу сторону. По-видимому, они шли на
водопой к реке. Угадав их намерение, я сказал, что буду ждать, пока
они не подойдут совсем близко, и тогда попытаюсь их позвать.
Вдруг Питаки вскрикнула, схватила меня за руку и указала на
противоположный берег реки. Я оглянулся и увидел всадников - их было
пятнадцать человек, - которые спускались по крутой тропинке между двух
рек. Это был неприятельский отряд. Всадники гнали небольшой табун
лошадей, и я не сомневался в том, что они совершили набег на лагерь
нашего племени.
- О, сын мой! - застонала старая Сюйяки. - Быть может, они увели
наших лошадей.
- Во всяком случае они нас ограбят, если только заметят вигвам, -
ответил я.
Они мчались по крутой тропе, спасаясь от преследователей,
которые, несомненно, за ними гнались. Стадо бизонов, заметив их,
обратилось в бегство и мчалось прямо на нас. Нам ничего не оставалось
делать, как поскорее уйти с дороги.
- Бежим! - крикнул я. - Спрячемся в роще!
- А военный отряд? Они нас увидят, - возразила Сюйяки.
Вместо ответа я схватил ее за руку и побежал вниз по склону,
вслед за сестрой, которая делала такие большие прыжки, что походила
издали на какую-то странную птицу. Сюйяки не могла поспеть за мной. Я
взял ее на руки - она была такая маленькая и легкая. Бежали мы к роще
у подножия холма и были уже недалеко от нее, когда я услышал топот
бизонов, и по склону покатились камни и обломки скал. Несколько камней
пролетело над нашими головами, но я не останавливался и не
оглядывался. Еще несколько шагов - и мы спрячемся за толстыми стволами
виргинских тополей. Питаки уже вбежала в лесок и, выглядывая из-за
дерева, кричала мне:
- Скорее! Скорее!
Вдруг большой камень ударил меня в плечо, я пошатнулся и упал
ничком.
Позднее женщины мне сказали, что я долго лежал словно мертвый.
Когда я открыл глаза, подле меня сидела Питаки, держа в руках ружье со
взведенным курком. Я почувствовал острую боль в руке. Из-за деревьев
вышла Сюйяки и радостно вскрикнула, увидев, что я открыл глаза. Она
подбежала ко мне и стала обнимать, а я завопил от боли.
- Моя рука! - закричал я. - Должно быть, у меня сломана рука.
Действительно, рука была сломана. Сюйяки сказала, что мы вернемся
в вигвам и там она сделает мне перевязку, а я стал расспрашивать о
неприятельском отряде.
- Их здесь не было, - сказала она. - Спустившись с холма, они
повернули и поскакали вдоль реки Береза. Нас они видели и, должно
быть, решили, что здесь, в роще, находится большой лагерь. А бизоны
перешли реку и покинули эту долину.
Мы вернулись в вигвам, и, когда мне сделали перевязку, я лег - у
меня кружилась голова. Сюйяки села на опушке леса и стала караулить,
не покажется ли кто-нибудь из нашего племени. Несомненно, наши воины
преследовали врагов.
Под вечер вдали показались всадники. Сюйяки начала размахивать
одеялом, и они подъехали к нам. Их было сорок человек. Найдя следы
военного отряда ассинибойнов, они ехали быстро, и лошади их устали.
Узнав, что враги их далеко опередили, они решили отказаться от погони.
- Мы вернемся домой, - сказали они, - и приготовимся к набегу на
ассинибойнов.
Я спросил, не помогут ли они нам вернуться в лагерь, и воины
предложили перевезти на своих лошадях вигвам и все наши пожитки. Двое
отправились на охоту, убили бизона и принесли мяса, а вечером все
расположились возле нашего вигвама. Я лежал у костра, слушал их
разговоры о будущем походе против ассинибойнов и смотрел танец племени
Носящие Пробор*. Конечно, мне пришлось рассказать о своей неудачной
попытке. Кое-кто засмеялся и сказал, что теперь я должен отказаться от
своего замысла. (* Танец Носящих Пробор - танец, заимствованный у
племен сиу-дакота.)
- Недаром ты сломал себе руку. Это дурной знак - предостережение.
Ты никогда не будешь зазывателем бизонов!
- Смейтесь, если хотите, - ответил я, - но я знаю, что рано или
поздно все вы будете есть мясо бизонов, которых я заманю в ловушку.
Ранним утром мы тронулись в путь. Воины, отдавшие нам своих
лошадей, ехали по двое на одной лошади. Меня везли на травуа* Сюйяки,
и, когда мы въезжали в лагерь, боль была еще сильнее. Друзья Сюйяки
помогли ей поставить вигвам, Питаки со своими подругами принесла
хворосту и воды, разложила костер и сделала постели. Мои друзья
заходили в вигвам, справлялись о моем здоровье, утешали меня. А я не
знал, что у меня столько друзей - молодых и старых! Стоит быть больным
хотя бы для того, чтобы об этом узнать. (* Травуа - примитивная
индейская повозка. К лошади крепились два волочащихся по земле шеста.
Люди или груз размещались на натянутой между ними шкуре.)
Поздно вечером пришел самый близкий мой друг - Не Бегун. Он
только что был на совещании в вигваме Одинокого Ходока, и Маленькая
Выдра обещал заманить еще одно стадо в пропасть. Я рассказал Не Бегуну
о том, что произошло после того, как мы с ним расстались у реки
Береза: рассказал, как пытался я дважды заманить бизонов и обе попытки
ни к чему не привели. Я не понимаю, в чем моя ошибка. Не Бегун нашел,
что действовал я правильно; по его словам, мне остается узнать одно:
какой призывный крик нужно издать, чтобы бизоны направились ко мне.
Долго строили мы догадки, но так и не нашли ответа.
Перед уходом мой друг сказал мне:
- Знаешь, что мы сделаем? Как только твоя рука заживет и ты
сможешь ходить, мы вдвоем пойдем к Маленькой Выдре и попросим его
сказать нам, почему бизоны бегут к нему.
- Да, я пойду с тобой, хотя бы мне пришлось на четвереньках
ползти до его вигвама, - ответил я.
Когда Не Бегун ушел, я долго не мог заснуть и размышлял о том,
откроет ли нам Маленькая Выдра свою тайну.
На следующее утро военный отряд покинул лагерь. Воины шли на
ассинибойнов, чтобы отнять лошадей, которых те угнали, и заставить
Вожаки попятились и свернули было в сторону. Казалось, еще минута - и
стадо обратится в бегство. Зазыватель припал к земле и просунул голову
сквозь кусты, которые росли на вершине холма. Думаю, что как раз в
этот момент он и позвал бизонов. Но какой звук он издал? Я не
расслышал, потому что находился слишком далеко от него.
Как бы то ни было, его "тайный помощник" помог. Одна из самок
растолкала передние ряды и рысцой побежала к холму, остальные
последовали за ней. Зазыватель повернулся и стремглав помчался к
ложбине; шкура бизона развевалась и хлопала его по спине. Добежав до
пригорка у края ложбины, он оглянулся. Стада еще не было видно.
Наконец показалась старая самка, а за ней и все стадо. Бизоны
остановились на вершине холма, а зазыватель снова стал кружиться и
подпрыгивать у них на виду. Затем повторил он свой призыв, и все
стадо, сначала не спеша, потом все быстрее, побежало к ложбине.
Маленькая Выдра спустился в ложбину, пересек ее и поднялся на
плоскогорье, а бизоны - их было не меньше четырехсот - следовали за
ним и быстро его нагоняли. Зазыватель поравнялся с грудой камней, за
которой я лежал, и вскоре все стадо промчалось мимо меня. Впереди
бежали самки и молодые самцы, за ними - детеныши и годовалые бизоны, а
в арьергарде - грузные старые самцы. Только вожакам стада известна
была цель этой погони - им хотелось посмотреть поближе на это странное
животное, походившее на бизона, которое от них убегало. Быть может,
какая-нибудь старая самка приняла его за своего пропавшего детеныша,
забыв о том, что его задрали волки.
Как только бизоны пробежали мимо меня, я выскочил из засады и
погнался за ними, громко крича и размахивая плащом. И остальные
загонщики следовали моему примеру и выскакивали из-за каменных гряд,
как только проносилось мимо них стадо. Сначала нас увидели животные,
бежавшие сзади; они испугались и стали напирать на передние ряды.
Между тем Маленькая Выдра свернул в сторону и подбежал к каменной
гряде, тянувшейся на северо-запад; все загонщики, притаившиеся за этой
грядой, вскочили, а вожак стада - большая старая самка - повернул на
восток, но и здесь путь бизонам преградила цепь загонщиков, выбежавших
из-за второй гряды. Свободной оставалась дорога на юг, к пропасти.
Преследуя Маленькую Выдру, бизоны бежали рысцой, но сейчас,
испуганные громкими криками, помчались галопом. Топот копыт напоминал
раскаты грома. Они взрывали сухую землю, и пыль нависала над ними
серым облаком. Сквозь пыльную завесу мы, бежавшие сзади, видели, как
выскакивают из засады загонщики, прятавшиеся за камнями у края
пропасти...
Я догнал Маленькую Выдру; он шел медленно и с трупом переводил
дыхание. Я заговорил с ним, но он мне не ответил. Он не спускал глаз с
загонщиков и стада, и я догадался, что он молит богов о благополучном
завершении дела.
Поднялся ветер и разогнал облако пыли. Когда пыль улеглась, мы
увидели людей, толпившихся у края пропасти. Несколько старых бизонов
свернули на восток и на запад и избегли смерти, а стадо сорвалось в
пропасть. Самки, самцы, годовалые бизоны и детеныши - все они
спрыгнули с утеса и скатились вниз.
- Милостивы к нам боги! - воскликнул Маленькая Выдра. - Мой
"тайный помощник" все еще со мной. Снова я наполнил ловушку мясом.
Мы ускорили шаги и, подбежав к краю пропасти, посмотрели вниз.
Сотни мертвых и умирающих бизонов лежали на земле, но некоторые не
пострадали от падения. Испуганно метались они в загоне, натыкаясь на
высокую изгородь, а воины стреляли в них из луков. Женщины и старики
сидели на изгороди, болтали, смеялись, пели, показывали друг другу
самых крупных животных. Дети звали матерей, собаки лаяли и выли, а по
крутой тропе спускались с плоскогорья загонщики; им предстояло сдирать
шкуры и разрезать туши убитых животных.
- Ступай с ними и возьми то, что приходится на твою долю, -
сказал мне Маленькая Выдра. - А я останусь здесь. Радостно мне
смотреть на людей, работающих в ловушке, потому что сейчас они
счастливы.
- А счастье дал им ты, - отозвался я. - Мое решение неизменно: я
тоже буду дарующим изобилие.
В коррале я отыскал сестру, старую Сюйяки и жену Не Бегуна; они
разрезали тушу большого жирного бизона. Я помог им отнести мясо в
лагерь, и мы сытно поели. Оставшееся мясо женщины разрезали на длинные
тонкие полосы и стали его сушить.
В тот вечер в лагере куски мяса развешаны были повсюду на
веревках и на помостах из веток, и в каждом вигваме женщины скоблили
шкуры, очищая их от мяса. Маленькая Выдра обещал заманить в ловушку
еще много сотен бизонов, чтобы в течение долгой зимы не ощущали мы
недостатка в еде и одежде.
Поздно вечером я вошел в его вигвам. Он встретил меня приветливо,
но я долго не решался задать ему вопрос, который не давал мне покоя.
Наконец я пробормотал:
- Маленькая Выдра, я следил за тобой все утро, я видел все, что
ты делал, но зова твоего не слышал. Ведь ты позвал бизонов?
Он усмехнулся и ласково ответил мне:
- Да, сын мой, я их позвал, но не могу научить тебя этому
призывному крику. Я научился ему во сне и говорить о нем не смею. Если
ты хочешь быть зазывателем, начни поститься и постись до тех пор, пока
не придет к тебе на помощь кто-нибудь из твоих далеких предков.
"Должно быть, он подражает жалобному крику маленького бизона", -
подумал я, возвращаясь домой. И я решил испытать это на первом же
стаде, которое я постараюсь заманить.
Поститься я начал с вечера следующего дня. Я покинул лагерь,
поднялся к верховьям реки и нашел убежище среди утесов, на широком
выступе, нависшем над рекой. Ниже росла одинокая старая сосна, и
верхушка ее приходилась почти на одном уровне с выступом. Ночью, когда
ветер затихал, я прислушивался к странным звукам и плеску воды. Думал
я, что в реке плещутся "подводные люди", и к ним я обратился с
молитвой так же, как и к другим богам.
На следующий день вечером большой белоголовый орел опустился на
верхушку сосны. Я долго молился ему - молился молча, опасаясь его
спугнуть. Я надеялся, что тени его предков находятся где-нибудь
поблизости, и к ним я воззвал о помощи. Потом я заснул, и тень моя
странствовала в ночи, но помощи я не получил.
Наконец на пятый день приснился мне вещий сон. Да, теперь я могу
о нем говорить, потому что впоследствии появился у меня другой "тайный
помощник". Во сне моя тень встретила Древнего Лосося, и он обещал
всегда мне помогать. Утром я проснулся счастливым, спустился с утеса к
реке и напился в первый раз за четыре дня и пять ночей. Потом я пошел
домой очень медленно, потому что ослабел от долгого поста.
К лагерю я приблизился как раз в тот момент, когда стадо бизонов
скатывалось с утесов в ловушку. С треском и грохотом катились они по
крутому склону, и облако пыли поднималось над их косматыми телами.
Долго я смотрел, и казалось, что конца не будет этому живому потоку.
Каким могущественным талисманом владел человек, заманивший стадо! В
холодные зимние дни, когда нельзя охотиться, женщины будут стряпать у
очага, приговаривая:
- Есть у нас мясо, потому что Маленькая Выдра, Дарующий Изобилие,
позаботился о нашем племени.
И не найдется в лагере ни одного человека, который бы не вспомнил
с любовью о зазывателе.
Не подходя к ловушке, я вернулся в лагерь, вошел в наш вигвам и
лег. Кто-то меня увидел и сказал моей сестре, что я вернулся. Она
тотчас прибежала и прежде всего спросила, не голоден ли я. Не
дожидаясь ответа, она принесла миску с пеммиканом, уселась рядом и
стала кормить меня, словно ребенка. Вошла старая Сюйяки.
- Они дали нам двух бизонов! - воскликнула она. - Но раньше чем
приниматься за работу, я хотела повидать тебя. Ну что, хороший ли ты
видел сон?
- Да, сон хороший. Мне кажется, теперь у меня есть сильный
помощник, - ответил я.
- Я тоже видела вещий сон, - сказала Сюйяки. - Я скиталась по
равнине и у реки, потом поднялась на вершину холма и присела
отдохнуть. Вдали увидела я облако пыли и разглядела стадо бизонов,
мчавшихся к утесам. Два ворона опустились на дерево, и один из них
сказал другому: "Летим за стадом! Молодой Апок заманивает стадо
бизонов в ловушку. Мяса много, мы с тобой найдем, чем поживиться".
Когда они улетели, я увидела загонщиков, бегущих за стадом, увидела
бизонов, скатывающихся в пропасть. А потом моя тень снова вошла в мое
тело, и я проснулась. Сын мой, это вещий сон. Я знаю, что ты будешь
зазывателем бизонов.
- Я тоже так думаю, - сказал я ей. - Как только ты и сестра
высушите мясо, мы втроем уйдем из лагеря, и там, на равнине, я
попробую заманить стадо.
Они вернулись в ловушку, а я долго лежал и думал о будущем.
Одна мысль смущала меня: не было у меня ни одной пули к ружью,
отнятому у неперсе. Красные Куртки - торговцы с севера - продавали нам
пули слишком большие для этого ружья. А мне не хотелось отправляться в
путь без ружья, пороха и пуль. Вдруг мне пришла мысль попросить
Встающего Волка, белого юношу, который жил в вигваме Одинокого Ходока,
сделать для меня несколько пуль. Он прожил с нами около года и хорошо
говорил на нашем языке.
В тот же вечер я пошел к нему и показал ружье. Он взял свой
патронташ и вложил в ружье пулю. Она оказалась как раз того калибра,
какой мне был нужен. Из двадцати пуль, находившихся в его патронташе,
он отдал мне десять. Как я был ему благодарен! С этого дня началась
наша дружба, длившаяся больше шестидесяти зим. Ни разу мы с ним не
поссорились, и этим я горжусь.
Пока женщины сушили мясо, я часто беседовал с Не Бегуном. Решено
было, что он поможет нам перевезти вигвам на равнину, где я думал
зазывать бизонов, а затем отведет моих лошадей назад, в лагерь.
Вечером, накануне того дня, когда мы должны были тронуться в путь, я
зашел в вигвам Маленькой Выдры и поделился с ним моими надеждами.
- Сын мой, ты еще слишком молод, - сказал он мне. - Боюсь, что
тебя ждет неудача. Пока молись, постись и старайся увидеть вещие сны.
Когда ты вырастешь и возмужаешь, сделай попытку зазвать стадо. Быть
может, она окажется удачной.
Я сказал ему, что ждать не могу и завтра же отправляюсь в путь.
Медленно побрел я назад, в свой вигвам. До этой минуты я не сомневался
в успехе, но старик поколебал мою уверенность.
Я решил перебраться к устью реки Береза. Место это находилось на
расстоянии дня езды от нашего лагеря; сюда не наезжали всадники и
охотники, и дичь мирно паслась на лугах. Ехали мы не кратчайшим путем,
а по берегу реки, чтобы не спугнуть бизонов. Было уже темно, когда мы
раскинули вигвам в роще виргинских тополей, неподалеку от места
слияния двух рек - Березы и Двух Талисманов. Рано утром Не Бегун
отправился в обратный путь, взяв с собой наших лошадей. Как только он
уехал, я позвал сестру и Сюйяки, и втроем мы стали подниматься по
северному склону плоскогорья, крутому и каменистому. Добравшись до
вершины, я осторожно поднял голову и осмотрелся по сторонам.
- Брат, смотри, смотри! - воскликнула Питаки.
На равнине паслось стадо бизонов; было их около ста голов.
Медленно поднимались они по склону холма, и я решил, что, как только
скроются они за вершиной, я побегу к ним и постараюсь их заманить.
Глава IV
Стадо двигалось очень медленно. На самой вершине холма большой
старый бизон остановился и повернулся в кашу сторону. Долго
осматривался он по сторонам, помахивая коротким хвостом, словно
подозревая что-то неладное. Мы знали, что видеть нас он не может: одни
только наши головы поднимались над каменными глыбами, такими же
черными, как наши волосы. Часто я замечал, что дичь каким-то образом
узнает о приближении охотника, хотя находится, казалось бы, слишком
далеко, чтобы увидеть его или почуять запах. Но этот старый бизон нас
не почуял. Постояв некоторое время на вершине холма, он повернулся и
рысцой побежал за стадом, уже скрывшимся в ложбине.
- Он ушел, - сказала старая Сюйяки. - Сын мой, принимайся за
дело. О, я так волнуюсь, я вся дрожу! Ступай скорее! Сейчас мы узнаем,
можешь ли ты это сделать.
- Да, брат, иди! - подхватила Питаки. - Брат, я молюсь за тебя.
Я положил ружье на землю, завернулся в шкуру бизона, вывернув ее
шерстью вверх, и направился к холму, за которым скрылось стадо. Я так
волновался, что мне трудно было дышать. Взбираясь по склону, я
почувствовал, что у меня дрожат ноги, и должен был опуститься на
землю. Я не понимал, что происходит со мной. Когда я крался в лагерь,
мне тоже было очень страшно, но такого волнения я не испытывал даже в
тот момент, когда отнимал ружье у врага. Я стал молиться своему
"тайному помощнику" и почувствовал себя лучше. Я встал и пошел дальше.
На вершине холма я опустился на четвереньки и, прячась в высокой
траве, заглянул в ложбину. Бизоны паслись на склоне следующего холма.
Прикрыв голову шкурой, я встал и, сгорбившись, начал кружиться и
прыгать. Они тотчас же меня заметили и повернулись в мою сторону, а я
то показывался им, то прятался в траве. Потом опустился на
четвереньки, начал брыкаться и мычать, как теленок.
Тут только понял я, что Маленькая Выдра издавал какие-то другие
звуки. Детеныш бизона мычит очень тихо, иначе, чем теленок - детеныш
коровы, которую вы, белые, завезли в нашу страну. И его не слышно на
расстоянии ста шагов. Я перестал мычать, припал к земле и посмотрел на
стадо. У меня сжалось сердце: бизоны мчались на запад - убегали от
меня. И с ними улетела надежда стать зазывателем, дарующим племени
изобилие.
Неудача подействовала на меня угнетающе: я почувствовал слабость,
лег ничком на землю и, свернув шкуру, подложил ее под голову вместо
подушки. Долго лежал я с закрытыми глазами. Зашуршала трава, но я
знал, кто идет, и не пошевельнулся. Конечно, это была Питаки и с нею
наша "почти мать". Они сели подле меня, и Питаки сказала:
- Брат, они убежали. О, как мне грустно!
- Да, все кончено, - ответил я. - Никогда не буду я зазывателем.
Ни одного шага не сделали они в мою сторону. Сначала они на меня
смотрели, потом задрали хвосты и убежали.
- Ну так что же! Не велика беда! - воскликнула неунывающая
Сюйяки. - Не грусти! Неужели ты думал с первого же раза заманить
стадо? Вспомни, что сказал тебе Маленькая Выдра. Ты должен молиться,
поститься, видеть сны, снова и снова зазывать стада и в конце концов
добьешься успеха.
- Верно, верно! - закричал я, быстро вставая. - Неудача привела
меня в отчаяние, и я забыл о словах Маленькой Выдры. Я попытаюсь сто
раз. Я попытаюсь десять сотен раз. Я буду зазывателем бизонов.
- Вот теперь ты говоришь мудрые слова. Конечно, неудача не должна
тебя смущать. Никогда не впадай в отчаяние. А мы по мере сил будем
тебе помогать. Посмотри на юг. Видишь, там пасутся стада бизонов. На
них ты будешь учиться.
Действительно, на равнине между двух рек и к югу от реки Два
Талисмана паслись стада. Но в то утро я решил не пытаться вторично.
Мне хотелось поразмышлять о священных вещах. Вместе с сестрой я
вернулся в вигвам, а Сюйяки осталась сторожить на вершине холма.
Расположившись лагерем вдали от нашего племени, мы подвергались
серьезной опасности, так как в любой момент мог показаться
неприятельский отряд. Мы должны были заметить врагов издали, чтобы
иметь время от них спрятаться.
Но в вигваме я пробыл недолго. На душе у меня было неспокойно, я
не находил себе места.
- Пойдем, погуляем, - предложил я сестре.
Я взял ружье, и мы спустились в долину реки Береза. На западном
берегу мы увидели в серых скалах широкие пласты черного камня; вы,
белые, кормите этим камнем огонь и на нем раскаляете железо так, что
оно становится мягким и можно ему придавать любую форму. Тогда мы еще
не знали, что черные камни служат топливом. По мнению Питаки, Старик*,
создав мир, положил здесь черные пласты земли в знак скорби о каком-то
умершем друге. (* Подробнее о мифологии черноногих см. в повести
"Синопа, индейский мальчик".)
Мы поднялись на вершину утеса, прорезанного пластами черного
камня; дальше, к западу, тянулся крутой склон холма. Здесь мы увидели
место, огороженное камнями, а в центре круга - каменный очаг. Когда-то
здесь стояли лагерем чаши предки. Так же как делаем мы теперь, они
обкладывали края вигвама камнями, чтобы не снесло его ветром. Но какой
огромный был у них вигвам! В три раза больше самых больших наших
вигвамов - из двадцати одной шкуры...
- Сестра, я хочу помолиться теням наших предков, - сказал я. -
Они были мудрыми людьми. Быть может, их тени остались здесь и слышат
нас. Быть может, они мне помогут.
- Да, брат, быть может, они здесь, - прошептала Питаки. - Я их
боюсь. Но ты помолись им. Что бы ни случилось, я останусь здесь.
Храбрая была девочка моя сестра Питаки!
Долго молился я предкам, просил их послать мне вещий сон, открыть
способ зазывать стада. Когда я окончил молитву, на вершине холма
показались бизоны. Склон был прорезан узким ущельем, тянувшимся до
самой вершины, и, спустившись в это ущелье, можно было незаметно
приблизиться к стаду. Мне представился случай еще раз испытать себя, и
я чувствовал, что следует им воспользоваться. Передав ружье Питаки, я
ползком спустился в ущелье и, прячась в кустах, стал пробираться к
стаду. Бизоны - было их около пятидесяти голов - жадно щипали траву,
покрывавшую склон. Выглянув из расщелины, я увидел, что они находятся
совсем близко. Завернувшись в шкуру, я начал прыгать и брыкаться. Я
знал, что теперь они меня услышат, если я буду подражать мычанию
молодого бизона. Но сначала я хотел привлечь их внимание, а затем уж
заманить. Однако стадо, заметив меня, обратилось в бегство и скрылось
за холмом. Я решил, что сначала нужно было замычать, а потом уже
показываться бизонам.
Как бы то ни было, но вторая моя попытка закончилась так же, как
и первая. Предки не помогли. Печальный, вернулся я к сестре, и мы
побрели домой.
В вигваме нас ждала Сюйяки, которая целый день караулила, но не
видела ничего, кроме пасущихся бизонов. Когда я ей сказал, что меня
снова постигла неудача, она посоветовала мне не отчаиваться.
- Будь добр и весел, - говорила она. - Радуйся, что у тебя есть
сестра, Сюйяки - вторая ваша мать и друзья в большом лагере. Радуйся,
что ты побывал на войне и совершил славные подвиги. А теперь
надвигается ночь. Поедим сушеного мяса, ляжем спать, и, быть может,
тебе приснится вещий сон.
Но я ничего во сне не видел. Встав на рассвете, я поднялся на
холм и увидел стадо бизонов. Одно стадо паслось там, где я в первый
раз пробовал заманить животных. Я сел на землю и, не спуская глаз с
бизонов, старался придумать какой-нибудь новый способ, но мои попытки
ни к чему не привели. Снова и снова я припоминал все, что делал
Маленькая Выдра. Дважды я пытался ему подражать, но бизоны от меня
убегали.
"Должно быть, они испугались моего зова", - подумал было я, но
потом вспомнил: заманивая их вторично, я не успел их позвать, а они
все-таки убежали.
Усталый и недовольный, я вернулся в вигвам. Сюйяки дала мне
поесть, но я не чувствовал голода. Все утро провел я наблюдая бизонов,
но ничего нового не придумал.
- Сюйяки, - сказал я, - настал новый день, и вокруг нас пасутся
бизоны, а я не знаю, что мне делать. Во сне я ничего не видел и нового
способа не придумал.
- Ну что ж! Попробуй их позвать так, как ты звал вчера, - быстро
ответила она.
- Хорошо, я последую твоему совету, хотя не сомневаюсь в том, что
они убегут.
Втроем мы поднялись на холм. Бизоны находились в ложбине, как раз
между нами и следующим холмом. Почти все животные лежали на траве. Не
имело смысла идти к ним, так как они заметили бы меня издали. Пришлось
ждать, и ждали мы очень долго. После полудня бизоны лениво встали, и,
пощипывая траву, двинулись в нашу сторону. По-видимому, они шли на
водопой к реке. Угадав их намерение, я сказал, что буду ждать, пока
они не подойдут совсем близко, и тогда попытаюсь их позвать.
Вдруг Питаки вскрикнула, схватила меня за руку и указала на
противоположный берег реки. Я оглянулся и увидел всадников - их было
пятнадцать человек, - которые спускались по крутой тропинке между двух
рек. Это был неприятельский отряд. Всадники гнали небольшой табун
лошадей, и я не сомневался в том, что они совершили набег на лагерь
нашего племени.
- О, сын мой! - застонала старая Сюйяки. - Быть может, они увели
наших лошадей.
- Во всяком случае они нас ограбят, если только заметят вигвам, -
ответил я.
Они мчались по крутой тропе, спасаясь от преследователей,
которые, несомненно, за ними гнались. Стадо бизонов, заметив их,
обратилось в бегство и мчалось прямо на нас. Нам ничего не оставалось
делать, как поскорее уйти с дороги.
- Бежим! - крикнул я. - Спрячемся в роще!
- А военный отряд? Они нас увидят, - возразила Сюйяки.
Вместо ответа я схватил ее за руку и побежал вниз по склону,
вслед за сестрой, которая делала такие большие прыжки, что походила
издали на какую-то странную птицу. Сюйяки не могла поспеть за мной. Я
взял ее на руки - она была такая маленькая и легкая. Бежали мы к роще
у подножия холма и были уже недалеко от нее, когда я услышал топот
бизонов, и по склону покатились камни и обломки скал. Несколько камней
пролетело над нашими головами, но я не останавливался и не
оглядывался. Еще несколько шагов - и мы спрячемся за толстыми стволами
виргинских тополей. Питаки уже вбежала в лесок и, выглядывая из-за
дерева, кричала мне:
- Скорее! Скорее!
Вдруг большой камень ударил меня в плечо, я пошатнулся и упал
ничком.
Позднее женщины мне сказали, что я долго лежал словно мертвый.
Когда я открыл глаза, подле меня сидела Питаки, держа в руках ружье со
взведенным курком. Я почувствовал острую боль в руке. Из-за деревьев
вышла Сюйяки и радостно вскрикнула, увидев, что я открыл глаза. Она
подбежала ко мне и стала обнимать, а я завопил от боли.
- Моя рука! - закричал я. - Должно быть, у меня сломана рука.
Действительно, рука была сломана. Сюйяки сказала, что мы вернемся
в вигвам и там она сделает мне перевязку, а я стал расспрашивать о
неприятельском отряде.
- Их здесь не было, - сказала она. - Спустившись с холма, они
повернули и поскакали вдоль реки Береза. Нас они видели и, должно
быть, решили, что здесь, в роще, находится большой лагерь. А бизоны
перешли реку и покинули эту долину.
Мы вернулись в вигвам, и, когда мне сделали перевязку, я лег - у
меня кружилась голова. Сюйяки села на опушке леса и стала караулить,
не покажется ли кто-нибудь из нашего племени. Несомненно, наши воины
преследовали врагов.
Под вечер вдали показались всадники. Сюйяки начала размахивать
одеялом, и они подъехали к нам. Их было сорок человек. Найдя следы
военного отряда ассинибойнов, они ехали быстро, и лошади их устали.
Узнав, что враги их далеко опередили, они решили отказаться от погони.
- Мы вернемся домой, - сказали они, - и приготовимся к набегу на
ассинибойнов.
Я спросил, не помогут ли они нам вернуться в лагерь, и воины
предложили перевезти на своих лошадях вигвам и все наши пожитки. Двое
отправились на охоту, убили бизона и принесли мяса, а вечером все
расположились возле нашего вигвама. Я лежал у костра, слушал их
разговоры о будущем походе против ассинибойнов и смотрел танец племени
Носящие Пробор*. Конечно, мне пришлось рассказать о своей неудачной
попытке. Кое-кто засмеялся и сказал, что теперь я должен отказаться от
своего замысла. (* Танец Носящих Пробор - танец, заимствованный у
племен сиу-дакота.)
- Недаром ты сломал себе руку. Это дурной знак - предостережение.
Ты никогда не будешь зазывателем бизонов!
- Смейтесь, если хотите, - ответил я, - но я знаю, что рано или
поздно все вы будете есть мясо бизонов, которых я заманю в ловушку.
Ранним утром мы тронулись в путь. Воины, отдавшие нам своих
лошадей, ехали по двое на одной лошади. Меня везли на травуа* Сюйяки,
и, когда мы въезжали в лагерь, боль была еще сильнее. Друзья Сюйяки
помогли ей поставить вигвам, Питаки со своими подругами принесла
хворосту и воды, разложила костер и сделала постели. Мои друзья
заходили в вигвам, справлялись о моем здоровье, утешали меня. А я не
знал, что у меня столько друзей - молодых и старых! Стоит быть больным
хотя бы для того, чтобы об этом узнать. (* Травуа - примитивная
индейская повозка. К лошади крепились два волочащихся по земле шеста.
Люди или груз размещались на натянутой между ними шкуре.)
Поздно вечером пришел самый близкий мой друг - Не Бегун. Он
только что был на совещании в вигваме Одинокого Ходока, и Маленькая
Выдра обещал заманить еще одно стадо в пропасть. Я рассказал Не Бегуну
о том, что произошло после того, как мы с ним расстались у реки
Береза: рассказал, как пытался я дважды заманить бизонов и обе попытки
ни к чему не привели. Я не понимаю, в чем моя ошибка. Не Бегун нашел,
что действовал я правильно; по его словам, мне остается узнать одно:
какой призывный крик нужно издать, чтобы бизоны направились ко мне.
Долго строили мы догадки, но так и не нашли ответа.
Перед уходом мой друг сказал мне:
- Знаешь, что мы сделаем? Как только твоя рука заживет и ты
сможешь ходить, мы вдвоем пойдем к Маленькой Выдре и попросим его
сказать нам, почему бизоны бегут к нему.
- Да, я пойду с тобой, хотя бы мне пришлось на четвереньках
ползти до его вигвама, - ответил я.
Когда Не Бегун ушел, я долго не мог заснуть и размышлял о том,
откроет ли нам Маленькая Выдра свою тайну.
На следующее утро военный отряд покинул лагерь. Воины шли на
ассинибойнов, чтобы отнять лошадей, которых те угнали, и заставить