Страница:
-И это неудивительно, - проговорил врач, - поскольку человек становится особым и отдельным только тогда, когда жизнь наложит на него свою особую печать. Потому новорожденный - только часть своих родителей, и свойства его таковы, каковы их крепость и совершенство. Это не мои слова, так сказано в шестой главе десятого тома "Ста книг"... Но сейчас ребенок столь подавлен родами, что о истинных его свойствах можно будет судить только через семь недель, поскольку семь семерок - число дважды святое.
Наконец наступил знаменательный день: надлежало в строгом соответствии с древним ритуалом провести опознание нового Воплощения Учителя. Тунг не считал себя ровней товарищам, а только их слугой и защитником; врача все чаще охватывало равнодушие к исходу поисков, поскольку это было не его подвигом и он всю свою жизнь служил людям по-другому, леча и утешая страждущих и обучая этому делу немногих, но хорошо подобранных учеников. Аскет давно все понял и со свойственной ему бесповоротностью решил. Но он знал также и могучую силу традиций: если давным-давно ставший формальным ритуал будет выполнен по всем правилам, то сила его воздействия на умы поистине станет равной чуду. Не умы простонародья, но - умы самих хранителей веры, потому что таким людям особенно важно, чтобы все соответствовало Установленному. То есть они бы, конечно, подчинились воле Владыки и могучего Одонга, как подчинялись, ядовито сплетничая и тая коварные усмешки, в подобных случаях прежде... И кислота скепсиса сопутствовала бы молодому владыке вплоть до нового воплощения, исподволь разъедая его лучшие начинания!
Слепой, облачившись в специально запасенный для такого случая ритуальный костюм, читал необыкновенно низким и протяжным, рычащим голосом, нараспев, расположенные в строгой последовательности девяносто девять Золотых Печатей. Когда он зачитывал очередную, кто-то из присутствующих отзывался уставной формулой Подтверждения:
-Это воистину так, о хранитель Завета!
И все, поочередно глянув, молча кивали головой. Врач слушал. Основная часть признаков, все вместе и каждый по отдельности, свидетельствовали редкостное здоровье и крепость. Часть была непонятна совершенно, - видимо, некогда вполне понятные, формулы были искажены при многократном копировании и их следовало только поразумнее толковать. Наконец, часть пунктов представляла собой тайну, и он, великий знаток человеческого тела всем своим необозримым опытом и природным чутьем прозревал это. Церемония продлилась достаточно долго, чтобы голодное Воплощение завопило, но дело довели до конца, почти с испугом убедившись, что все, даже самые темные пункты договора с Небом соблюдены. Это было невозможно, и все-таки являлось фактом: перед ними корчилось, голося и раззевая беззубый голодный рот, живое воплощение Учителя. Потрясенный певец поднял младенца и своими чуткими пальцами нащупал на лобике его возвышение, находившееся между бровями и чуть выше их:
-Третий глаз, - в полнейшем смятении проговорил он, - всевидящее Око, неизгладимая печать Неба.
-На колени! - Страшным голосом прокричал аскет, и шестеро мужчин, относя сюда и отца, замерли, стоя на коленях с опущенными головами. Не будем судить по себе, потому что в те времена в тех местах для семьи пределом счастья было, когда в доме обнаруживали нового Владыку. Но в дополнение к этому аскет поклялся родителям ребенка, что мальчик будет родителей знать, чтить и помнить, а они смогут время от времени его видеть. Примечательно, что до этого случая никто не слышал, чтобы аскет клялся.
После этого компания отправилась в путь, и двигалась так быстро, как только могла, бережно неся с собой свою драгоценнейшую ношу. Тут мы опустим все перипетии их нелегкого путешествия, главное же - через две недели, похудевшие и страшно усталые, они достигли обители и были встречены со всей торжественностью. Младенец был жив, вполне здоров, набрал вес на неподходящей, казалось бы, пище, был голоден, но не то, чтобы слишком, и, когда Одонг взял его на руки, он исправно таращил глаза и сосал кулак. Похоже, что тяготы горной дороги лучше всех перенес именно он.
(Приведенные ниже материалы представляют собой комбинацию первой части так называемого "Дневника" с наиболее характерными тезисами статей, которые были отобраны Издателем, как могущие иметь отношение к деятельности Сообщества. Кроме того, - отдельные события, которые, по понятным причинам могли иметь место только после начала действия Артефакта, и все-таки не представленные в вышеназванных источниках, пришлось реконструировать по соответствующим картам Расширенного Комплекта. "Дневник" традиционно принято относить к началу и середине шестидесятых годов двадцатого столетия или же к какому-то из Аналогов этого периода, тогда как большинство приводимых фрагментами статей относится, как правило, к более позднему времени. В более поздних записях "Дневника" содержатся все более обширные массивы записей, сделанных на весьма оригинальной (по сути - первой!) версии Априорного кода с высокой и все возрастающей со временем степенью Безусловности, и понятными в связи с этим трудностями восприятия. Более того, последние, достаточно-редкие и все менее регулярные записи представляют из себя, по сути, мастерски исполненные графилоны, обладающие явным и непосредственным психомоделирующим эффектом. Естественно поэтому, что эти, интересные для специалистов, материалы вряд ли целесообразно приводить в популярном издании, в связи с чем и решено ограничиться публикацией дневниковых записей, относящихся к первому периоду.)
*Творение. Гончар*
I
Сегодня, после долгих колебаний, все-таки решился вести дневник. То есть я бы взялся за это и раньше, но одолевали сомнения. К чему? Я и без того никогда не забываю однажды виданного или услышанного. Тем более не забываю своих мыслей. Но сегодня я решился, потому что вдруг понял - когда-нибудь умру и я. Да нет, не такой уж я дурак и отлично знал, что все рано или поздно умирают, но вот сегодня утром оказалось, что знать и понимать - вовсе не одно и то же. А тут вдруг - как гвоздем вдоль позвоночника, даже в животе стало холодно. Как так? Как это вдруг меня не будет? А куда денутся мои мысли, все, что я видел вокруг и у себя в голове? Ведь это же целый мир, он и меньше всего мира, потому что я не все еще видел и не на все вопросы нашел для себя ответы, и больше, потому что у меня в голове полным-полно такого, чего еще никто не видел. Куда это все денется, когда я умру? Зачем все, если все равно умирать? Говорят, что для будущих людей, для детей, которых любят их родители. Но что до них, кроме любви? Ведь ни для чего и ни за что, а просто так. Говорят даже, что иногда любят скверных людей, отлично понимая, насколько они плохи, и губят свою жизнь. Значит, в конце концов, любим не мы? Значит, это за нас? За нас действует какая-то обязательная к исполнению инструкция воткнутая в самую нашу середку неизвестно кем и куда более сильная, чем наши разум и воля. Но тогда не самому человеку нужно и то, что будет после его смерти, а тому, Тому Самому составителю инструкций! Однако же, - как нелепо я создан: зачем думаю непременно о том, что от меня не зависит? Почему меня интересуют только такие вот гнусные вещи? Или и все думают о том же, только притворяются, что им на все плевать? Тогда непонятно, зачем притворяться. Зачем на все плевать, и почему на все плевать модно и красиво? Я начал дневник, потому что можно запомнить факт, дело, мысль, но нельзя запомнить внезапный холод в животе, когда однажды почувствуешь вдруг, что тоже умрешь. И какая разница при этом, что "еще не скоро"? Для кого - не скоро? Разве хватит мне шестидесяти - семидесяти лет, что еще ждут впереди, для всего того, чего хотелось бы? Нет, смерть - это очень скоро, и я смогу отдалить ее только если смогу в каждой минуте разместить как можно больше дел, мыслей и впечатлений. А как быть с тем, что за делами время летит куда быстрее? Может быть, папа, выпив сто пятьдесят за обедом и запив их бутылкой пива, - тоже удлиняет жизнь? Он тогда сидит, чуть откинувшись, на диване, гладит усы, смотрит в пол чуть поверх живота и молчит. Кажется, - в это время он даже почти что совсем не моргает. Что видится ему в эти минуты, я не знаю, о чем думает, и думает ли вообще - тоже. Но ведь он же не йог, чтобы просто отключить голову на час или полтора! Все, на первый раз закругляюсь: уроки я выучил, но мать зовет с собой в облисполком. Сегодня такой день, что одной ей с уборкой не справиться. Еще: дал почитать "Копи царя Соломона" и взял "Спартака" Джиованьоли. Хоть будет чего почитать перед сном. Дат ставить не буду: что мне в них?!
II
Сегодня мать сразу же по приходу домой уперла руки в бока и заходила вокруг меня треугольными кругами. На лице у нее при этом было выражение, которое (так мне почему-то кажется) бывает у доминантных крыс, когда они бывают недовольны кем-то из парий: те, кстати, от этого просто дохнут, - без всякого физического насилия.
-Ма, в чем дело?
Ну, тут она и заголосила:
-Придурок! Блаженный! На весь (это у нее получилось вроде "на`весь", слитно и с ударением на первом слоге) двор нас с отцом позоришь!!!
-Да в чем дело-то? Скажи толком!
-Он еще спрашивает...- ну и т.д.
И хоть я и не считаю себя особенно глупым, но суть дела из ее причитаний до меня дошла только минут через двадцать: оказывается, ее сегодня подозвали к себе наши наскамеечные бабушки, и главная из них, Вера Леонидовна, нахмурила бровки и проговорила озабоченно-участливым тоном:
-Слушь, Татьян, у тебя парень-то как? Вполне здоров?
-Да вроде не жалуется... А что?
-А ты приглядись, приглядись! Сама знаешь, главное - вовремя спохватиться... Врачу там показать, который по нервам, или еще чего...
-А что такое?
-Да сколько дней смотрим и каждый день видим, как он у тебя из школы идет... Глаза в землю, ногами загребает, руками размахивает, а сам все бормочет что-то себе под нос. Чай, знаешь, кто сам с собой-то разговаривает? Сестра-то у него вон какая...
И пока их председатель вела такого рода переговоры, остальные члены судилища в подтверждение святой истинности ее слов только кудахтали: "Да, да, да..." - и с видом полнейшего сочувствия моей матери сокрушенно качали пустыми головенками... Я прямо-таки вижу эту картину! Нет, ну чистой воды змеилище (поприще змей)!!!
-Ма, я учусь хуже других? Дома что-нибудь не так делаю? Тебе хоть раз худое подсказал? Нет!? Так что ты этих дур слушаешь?
-Не с-смей так говорить о старших!!! - Ну и т.д.
Наверное, никогда не пойму, почему это взрослые так боятся, чтобы их не осудили чужие, вгладь им ненужные люди? И почему бы это ей так вступаться за бабок? Только потому, что они "старшие"? Если бы она хоть истинной цены им не знала, а то ведь я собственными ушами слышал, как она называла их, - не в глаза, конечно, - "старыми бездельницами". И вообще интересная это вещь - бабушки. Когда на улице, скажем, дождик, и поэтому заседание наскамеечного парламента распускается на каникулы, та же Вера Леонидовна выставит толстую морду в окно и смотрит, смотрит... Может часами смотреть в окошко, как, например, на дворе идет дождик; почему-то, хоть и видно в окошко только ее лицо, мне, как только вспомню про нее, гораздо более живо представляется вид изнутри, из комнаты, - ее необъятный, растопыренный зад. Должно быть, - страшно выразительно.
"Спартака" вчера прочитал. Ожидал большего. Дурак-критик (или они все такие) в послесловии пишет, что любовь раба-гладиатора и патрицианки выглядят натянуто, а в реальности-де такого просто не могло быть... Не знаю и не могу судить. Наверное, могло. Судя по фактам, любовь - это такая штука, которая делает возможной любые комбинации. Не в том дело, просто подана эта любовь больно уж в стиле девятнадцатого века, тогда ее вот так и описывали (не все, конечно) с небесно-голубыми, до прозрачности и небесно же красивыми женщинами и с вулканическими страстями, изображаемыми, по преимуществу, через ужасно красочные монологи большой длительности. Или, может быть, так оно в прошлом веке и было, и это у меня - взгляд отсюда - туда? Но в любом случае - это современность девятнадцатого века в окружении древнеримских декораций, да еще с незаделанными швами. То ли дело Тацит. Или Петроний. Это же совершенно другие нормы отношений между людьми! Эта же книга театральна и при этом лишена символики, даже додумывать не хочется. А я и читаю-то только для того, чтобы потом додумывать.
Не очень люблю театр. И никогда не смотрю экранизации хороших, прочитанных мною книг. Представляешь себе все куда ярче, а увидишь не то, так коробит. Выпросил под страшную клятву вернуть завтра "Юность короля Генриха IV". Почему-то не читал раньше. Как это люди умудряются скучать? Написано столько книг, - на сто жизней хватит, и еще останется. Нет настроения читать, - не надо, ведь все кругом, буквально все составляет собой один гигантский вопрос, все еще требующий решения. Но нет - почему-то не обращают внимания и не задумываются. Или скучают, или мучаются. Не скучают, только когда мучаются или полны жажды к чему-то шмоточному, что есть у соседей. Я никогда не буду скучать.
III
Ночью воображал себя в Древнем Египте. Как бы я и чего там устроил. Во всяком случае - научил бы их летать: ткани они делали классные, а клей я бы сгондобил из кое-каких моллюсков, обжечь дерево на каркас - мелочь, а на планере я умудрился попробовать, - через Владьку, и у меня как-то сразу получилось. И женщины с широкими лбами и глазами цвета темного масла, в ослепительно белых, прозрачных одеждах... И я учу жрецов выращивать кристаллы и делать лазеры. Кстати, надо будет посмотреть производство стекла: при их солнце несколько хороших зеркал современного типа вполне могут заменить любую печь. И пустыня... Интересно, почему это я люблю мечтать о сухих степях, плоскогорьях и пустынях? Наверное, потому что там мало людей, и каждый поэтому велик, силен, сильнее всех и поэтому уверен в себе. Настоящий владыка, не боящийся действовать. А у нас каждого теснят все, так теснят, что почти ничего не остается.
Сегодня Кырь Пырь опять приставал, чтобы я участвовал в какой-то зональной олимпиаде. Спросил - зачем? А он уткнул нос в землю и начал бубнить что-то такое про честь школы. Я не то хотел спросить, я хотел знать, - ему-то зачем? Да ведь разве спросишь? Чтобы он мог гордиться своим учеником? Да какой я ему ученик, это даже не смешено. И ему было бы смешно даже и помыслить тако, не будь он начисто лишен чувства юмора. Ладно. Будет ему олимпиада. На перемене я что-то задумался о нем и его носе и сам не заметил, как нарисовал на него саржу. Сперли. Теперь боюсь, как бы ни выкинули с ней какую-нибудь глупость.
Танюша сегодня увидела меня, замычала, вроде бы как сказать хотела чего-то сказать, а потом язык высунула как-то так, набок. Он у нее большой, толстый и вроде бы во рту не помещается. Вот говорят полная идиотия, никого не узнает и узнавать не может, а мне все-таки кажется - меня узнает, дрожать начинает и руки ко мне тянет. Ну, как раз обделалась к этому времени порядочно, и хорошо: скорее всего, хоть второго раза не будет. Обмываю ее, а сам думаю, - вот уйду в армию, что с ней-то будет? Ну, у меня родители неплохие, мать нервная правда, но Танюшу в больницу для психохроников все равно не сдает. Отец... Отцу все равно, он денег заработает, пропьет процентов десять, не больше, - и чтоб его дома не трогали. Только не получается у них: обмыть-то обмоют, а только разве разотрут, как положено, чтобы не подпревала и пролежней не было? Она же толстая...
Вот меня спрашивают, - не противно ли. Жалеть начинают. Так я либо отмалчиваюсь, либо разговор на другое перевожу. Зачем объяснять людям, если все равно не понимают? Что она беспомощная и глупая, так это ее еще жальче. Не будь Танюши... Не знаю даже, что было бы. Плохо б было. Но это все только праздные разговоры и мои чувства, а по-настоящему я бы полжизни отдал, чтобы ее вылечить. Да вот только как? Ум-то не вставишь... Иной раз хочется "вправить" его Танюше. Знаете? Барахлит какой-нибудь контакт в телевизоре, а изображения в нем нет, толкнешь - появляется. Вот и с ней мне представляется какой-то диковинный толчок, чтобы разом вложить в нее разум. Глупо, конечно, но есть в этом что-то, непременно есть. И приходится заниматься детскими игрушками вроде олимпиады. Кстати, об игрушках: видел сегодня в книжном "Многомерные игры и теория множеств" сочинения неких Ф.Бруони и К.Смитлофа. Вот это да! Вот бы что купить, да где два десять возьмешь? Придется еще пару дней проторчать в магазине, дочитать.
Прочитал "Генриха IV". Это - да! Не сравнить с позорной "Королевой Марго" - о тех же приблизительно временах. А сила его, короля этого, была в том, что он во всех своих измерениях жил вовсю, и они обогащали друг друга. А теперь оставят что-то одно, а остальное засушат, и потом им скучно. Либо глупые, либо ленивые, а если ум есть, то все на свете им "зачем?" Не умеют жить, чтобы радоваться, чувствовать радость и, в то же время, уметь ее добиваться. Почему не жить, как Генрих IV? Он же не потому четвертый, что Генрих, а Генрих потому, что четвертый. Но я тоже так никогда не смогу: он любил женщин просто так, не задумываясь, он это или Тот Самый Инструктор. Нет, дело не в том, что во мне этого нет, - есть, да еще как! Уже с год или поболее того начало ночи стало для меня настоящим кошмаром. Тот Самый старается и ко мне приложить свои правила, а я не хочу быть пешкой в чужой игре. Достаточно с него уже того, что приходится стареть и умирать. В Генрихе же на редкость счастливо уживались фигурка в руках Того - и сам Генрих. Противостоять Тому Самому прямо - бесполезно. Это все равно, что упереться в лоб прущему на тебя танку и пробовать его таким способом остановить. Остается обманывать, переводить эту силу в мысли, выдумки, проекты пока... Пока хватит сил. Я признаю силу Того, нет ничего глупее, чем не признавать силу, но считаю унизительной ей подчиняться. Он будет врать, он будет шептать: "Она не такая, она чистая, ей все это чуждо." - и словам этим верить нельзя, как словам Батыевых полководцев. Я все время чувствую Его присутствие, и порой мне кажется, что чувство это звучит неслышимыми словами, а я спорю, спорю, спорю с ним... Вот хотел написать глупость, что дорого-де заплатил бы, чтобы избавиться от Его власти, хотя знаю получше других, что вся без исключения сила наша коренится в древнем зверстве, и все пресловутое творчество наше есть, в конце концов, концентрированное выражение любви, - а это суть его силы и власти. Как счастлив, наверное, тот, кто, с одной стороны, способен сильно мыслить, а с другой - свободный от всех этих посторонних, никчемных, неразрешимых вопросов, что смыкаются в сплошной круг. И, - вот беда-то! поговорить не с кем, а чувствую, что башка может взорваться, как перегретый котел, так гудят в ней рои вопросов.
IV
Еще раз о вчерашней моей глупости: я еще раз задумался, зачем живет человек. Об этом я думаю лет с семи. А зачем, действительно, если говорить не о принципиально-непостижимых целях Инструктора, а о самом человеке? Не зачем - всему миру, а мне-то самому - зачем? Все просто и страшно: чтобы испытывать удовлетворение. Причем с этим выводом самим по себе ничего нельзя сделать, от человека и обстоятельств зависит только, - от чего именно получается удовлетворение: от вкусной еды, от сближения с женщиной (тьфу!), от истязания кошек или же себе подобных, от ответов на интересные вопросы или хотя бы от того, что задаешь их. А это тоже своего рода удовольствие, вроде как ковырять подсохшие ссадины.
Сегодня Гусь притащил взрыв-пакет - здоровенный, и как это у него хватило терпения столько магния истереть напильником вручную? Ну, на перемене, в саду... Бело-голубая вспышка. Бум! Среди населения полные штаны радости. Взрыв - это просто очень-очень быстрое горение. Электроны быстро-быстро и все сразу перескакивают с окислителя на восстановитель. И это все. А химии-то, химии понаворочено! Да взять те же самые кристаллы, можно даже не очень чистые, хоть тот же песок... Нет, придется воспользоваться кое-чем другим, а откроет канал для перетекания энергии не температура, не акустика, а радиоволна. Сегодня же сделаю. Бум! Ну, я им покажу - и никакой взрывчатки. На той же перемене привязался Власоглав. Уши растопырил и машет. Он слово, - я два. Он два, - я четыре. Он четыре, - я заикаться начал, но зато такое заикнулся, что он без дальнейших слов - в морду. Я увернулся, - он опять, я опять увернулся. Вся беда в том, что когда уворачиваешься, то непременно при этом пятишься. Ну, я и проуворачивался до самой стены. Навтыкал; правда, - не у морду, как хотел, а туда-сюда, в плечи и в спину. Интересно, почему они все так легко бьют? Я же вот не могу, пусть со мной хоть что делают. Правда, может быть, до сих пор ничего особенного и не делали. А я бы, между прочим, любого, - как-то могу угадывать и уворачиваюсь не туда, куда он бьет, но точно так же могу и треснуть туда, где он непременно будет.
Прочитал про "Шангри-ла" или (так, говорят, правильнее) "Шамба-ла". Это страна, которая находится вроде бы на Земле, но вроде бы как и не очень: "То место, где ищущий может найти ворота в Шамбала - лишь блик истинного света Солнца Шамбалы." Каково закручено, а? К тому же и блик этот - черт-те где на Тибете. По преданию, там живут йоги-из-йогов, только называются по-другому, и им даже разговаривать с другими людьми не нужно, чтобы исправить, улучшить их души. От них вроде бы исходит особого рода энергия, по самой природе своей неспособная повредить. А главный источник ее - так называемый "Камень Со Звезды", иначе известный как: "Распрямляющий Судьбы". А что? Если подумать... Но это, понятное дело, не энергия. Это - более высокий "сорт" того общего, чему энергия является частью, одной только чертой, нижним уровнем. Если да, то можно и распрямлять, - но это трудно, это потом. А ведь как было бы здорово: встретились очень подходящие друг другу люди, которые иначе прошли бы в шаге друг от друга, не обратив внимания на лучшую судьбу, не повезло мерзавцу, - не попался даже, а просто не выгорело, а потом - передумал. Кто-то не сказал кому-то решающую гадость, ведущую к разрыву, а кто-то, наоборот, сказал другому единственное слово, что привело к озарению. Самоубийцу сначала удержали, а потом ему улыбнулась судьба. Или самая красивая на свете девушка (тьфу!!). Нужнейшее открытие - не через пять лет, а с первого же эксперимента... Или пусть хотя бы с девятого а не с одиннадцатого, но зато чтобы было так во всем. Когда я буду богатым и свободным, то непременно отправлюсь искать ворота в Шамба-ла. В этой легенде есть что-то, что заставляет верить в нее - хотя бы то же отражение моей старой идеи, что энергия в обычном понимании есть только аспект более общего свойства мира применительно к физическим полям. Это - явно превосходит все современные взгляды на энергию и связанную с этим проблематику. Кстати: буржуазная книжонка о теории множеств окончательно меня в этой давней догадке укрепила. Я тут кое-что прикинул... Так вот, если все это реальность или хотя бы "виртуальная" реализуемость, то почему бы и не мне найти ее, Шамбалу эту? Я же ничего не хочу для себя, мне не интересно - для себя, не интересно хотя бы даже потому что чисто для себя - это же страшно мало. Я плохо сказал, точнее было бы: мое "для себя" почти без остатка растворяется в "для других". Может быть, это только пока, пока я еще достаточно молод, и вполне возможно поэтому, что когда я повзрослею, и Тот Самый подомнет часть меня, мне потребуется больше чисто для себя, за счет отдачи другим - для себя. С другой стороны, что значит - найти Шамба-ла? Не означает ли это оплатить непомерную, необратимую цену в размере полного отказа от себя прежнего? В этом случае пришлось бы не в пример подробнее обдумывать все пункты договора и все черты этого сомнительного перевоплощения. Предел ужаса - продать душу дьяволу даже если не понимать этого акта в наивном, конкретно-мистическом ключе, но честнее ли будет продать (именно продать, хотя бы и за райское блаженство) душу Богу? Допустимо ли продавать душу вообще, в принципе? Потому что если душа непродажна, человек равен и дьяволу, и богу, или даже находится выше их, потому что они бессмысленны без человека и вековечной тяжбы из-за его души. Смешно при этом, что я - некрещеный и, в обычном понимании, этого слова - явный атеист.
V
Вчера мыл Танюше голову. Она этого терпеть не может, поэтому, хоть я и обстриг ей ногти под корень еще заранее, был все-таки препорядочно изодран, словно лютой тигрой. Потом ублажал ее жиденькой манной кашей с маслом и малиновым вареньем. На этом мы, в общем, помирились. Накупил продуктов, отдраил полы и, получив таким образом вольную, засел в своей мастерской, в подвале. Батя постоянно грозится "разорить эту проклятую берлогу, пока дом не спалил", но это вряд ли: во-первых - ему лень, во-вторых - я все время откупаюсь разными нужными ему штучками, вроде деталей к машине, всяких мелких бытовых изобретений и т.п., вкупе с ремонтом всяческой бытовой техники. Ну, значит, присоединил я к своей отводке кристаллизатор и стал выращивать кристалл, который задумал давеча. Сначала-то я с в общем не свойственным мне легкомыслием собирался вырастить кристалл объемом в кубический дециметр, но подсчитал, и получил такое, что у меня волосы на голове зашевелились. Нет, все-таки арифметика - великая вещь. Решил остановиться на кубике со стороной в четыре сантиметра. И то потребуется полкиловатта на протяжении полутора суток. Посмотрим, что получится. Власоглав - как ни в чем не бывало. Наверное, дело вообще не во мне, а просто ему хотелось подраться. Кстати, это та потребность, которая всегда оставалась совершенно для меня непонятной. Как это такое - хотеть подраться вообще. Другое дело - Гитлер какой-нибудь и его убийцы. С теми бы я и сам вышел драться, и не переживал бы, даже убивая, точнее, - отложил бы переживания на потом, когда желание убивать у них пройдет и сменится надлежащим смирением и осознанием своих ошибок. Но просто так? Наверное, это все те же инструкции Того Самого. Люди не умеют подключить их к чему-нибудь полезному и интересному, ни на что их не используют, и они проявляют самостоятельность, прорастают там как-то и ищут выхода вовне. А внешне это проявляется в желании дать кому-нибудь у морду, предварительно придравшись к какому-нибудь вздору. Он думает, что ударил, потому что его "вывели", а на самом деле он "вывелся" оттого, что ему хотелось подраться. А ведь это страшное дело, государи мои. Оттого страшное, что подавляющее большинство людей и не догадываются о Тех Инструкциях. Они уверены, что действуют в соответствии со своей божественной волей или, на худой конец, с желаниями своей левой ноги, не отделяя того и другого от действия Инструкций. Наверное, именно поэтому они так легко и с такой охотой начинают искать врагов Нации (обязательно с заглавной буквы, никак иначе!), затаившихся заговорщиков и нежелательных инородцев, а также с необыкновенным воодушевлением начинают войны на протяжении всей своей истории хотя, - доказано же передоказано, - что в десять раз больше проку будет, если хотя бы половину затраченной энергии потратить на работу. Это - требует своей дани точно так же, как и любовь с сексом. И особенно страшно это явление должно проявляться в упорядоченных, законопослушных государствах с сильной властью и преобладанием городского населения, короче, - в так называемых "цивилизованных" государствах, объекте зависти окружающих стран. С появлением атомной бомбы по-настоящему воевать стало невозможно, поэтому следует ожидать, что эта энергия пойдет "вглубь", затрачиваясь на то, чтобы раздробить высокоразвитое вроде бы общество на враждующие, до кровопролития ненавидящие друг друга кланы, все более мелкие и ожесточенные. Но если это так, то любые попытки "смягчить нравы" путем простого подъема благосостояния заведомо обречены на провал. Похоже на то. Непонимание силы и природы забитых, заглушенных Инструкций может привести совершенно неожиданно к цепной реакции, способной сокрушить даже самую современную страну. Как, как научить людей понимать себя? Как доказать им, что кажущееся доблестью - дерьмо, кровавая муть, поднимающаяся с древних, потерявших свою нужность глубин души, если это можно назвать душой?
Наконец наступил знаменательный день: надлежало в строгом соответствии с древним ритуалом провести опознание нового Воплощения Учителя. Тунг не считал себя ровней товарищам, а только их слугой и защитником; врача все чаще охватывало равнодушие к исходу поисков, поскольку это было не его подвигом и он всю свою жизнь служил людям по-другому, леча и утешая страждущих и обучая этому делу немногих, но хорошо подобранных учеников. Аскет давно все понял и со свойственной ему бесповоротностью решил. Но он знал также и могучую силу традиций: если давным-давно ставший формальным ритуал будет выполнен по всем правилам, то сила его воздействия на умы поистине станет равной чуду. Не умы простонародья, но - умы самих хранителей веры, потому что таким людям особенно важно, чтобы все соответствовало Установленному. То есть они бы, конечно, подчинились воле Владыки и могучего Одонга, как подчинялись, ядовито сплетничая и тая коварные усмешки, в подобных случаях прежде... И кислота скепсиса сопутствовала бы молодому владыке вплоть до нового воплощения, исподволь разъедая его лучшие начинания!
Слепой, облачившись в специально запасенный для такого случая ритуальный костюм, читал необыкновенно низким и протяжным, рычащим голосом, нараспев, расположенные в строгой последовательности девяносто девять Золотых Печатей. Когда он зачитывал очередную, кто-то из присутствующих отзывался уставной формулой Подтверждения:
-Это воистину так, о хранитель Завета!
И все, поочередно глянув, молча кивали головой. Врач слушал. Основная часть признаков, все вместе и каждый по отдельности, свидетельствовали редкостное здоровье и крепость. Часть была непонятна совершенно, - видимо, некогда вполне понятные, формулы были искажены при многократном копировании и их следовало только поразумнее толковать. Наконец, часть пунктов представляла собой тайну, и он, великий знаток человеческого тела всем своим необозримым опытом и природным чутьем прозревал это. Церемония продлилась достаточно долго, чтобы голодное Воплощение завопило, но дело довели до конца, почти с испугом убедившись, что все, даже самые темные пункты договора с Небом соблюдены. Это было невозможно, и все-таки являлось фактом: перед ними корчилось, голося и раззевая беззубый голодный рот, живое воплощение Учителя. Потрясенный певец поднял младенца и своими чуткими пальцами нащупал на лобике его возвышение, находившееся между бровями и чуть выше их:
-Третий глаз, - в полнейшем смятении проговорил он, - всевидящее Око, неизгладимая печать Неба.
-На колени! - Страшным голосом прокричал аскет, и шестеро мужчин, относя сюда и отца, замерли, стоя на коленях с опущенными головами. Не будем судить по себе, потому что в те времена в тех местах для семьи пределом счастья было, когда в доме обнаруживали нового Владыку. Но в дополнение к этому аскет поклялся родителям ребенка, что мальчик будет родителей знать, чтить и помнить, а они смогут время от времени его видеть. Примечательно, что до этого случая никто не слышал, чтобы аскет клялся.
После этого компания отправилась в путь, и двигалась так быстро, как только могла, бережно неся с собой свою драгоценнейшую ношу. Тут мы опустим все перипетии их нелегкого путешествия, главное же - через две недели, похудевшие и страшно усталые, они достигли обители и были встречены со всей торжественностью. Младенец был жив, вполне здоров, набрал вес на неподходящей, казалось бы, пище, был голоден, но не то, чтобы слишком, и, когда Одонг взял его на руки, он исправно таращил глаза и сосал кулак. Похоже, что тяготы горной дороги лучше всех перенес именно он.
(Приведенные ниже материалы представляют собой комбинацию первой части так называемого "Дневника" с наиболее характерными тезисами статей, которые были отобраны Издателем, как могущие иметь отношение к деятельности Сообщества. Кроме того, - отдельные события, которые, по понятным причинам могли иметь место только после начала действия Артефакта, и все-таки не представленные в вышеназванных источниках, пришлось реконструировать по соответствующим картам Расширенного Комплекта. "Дневник" традиционно принято относить к началу и середине шестидесятых годов двадцатого столетия или же к какому-то из Аналогов этого периода, тогда как большинство приводимых фрагментами статей относится, как правило, к более позднему времени. В более поздних записях "Дневника" содержатся все более обширные массивы записей, сделанных на весьма оригинальной (по сути - первой!) версии Априорного кода с высокой и все возрастающей со временем степенью Безусловности, и понятными в связи с этим трудностями восприятия. Более того, последние, достаточно-редкие и все менее регулярные записи представляют из себя, по сути, мастерски исполненные графилоны, обладающие явным и непосредственным психомоделирующим эффектом. Естественно поэтому, что эти, интересные для специалистов, материалы вряд ли целесообразно приводить в популярном издании, в связи с чем и решено ограничиться публикацией дневниковых записей, относящихся к первому периоду.)
*Творение. Гончар*
I
Сегодня, после долгих колебаний, все-таки решился вести дневник. То есть я бы взялся за это и раньше, но одолевали сомнения. К чему? Я и без того никогда не забываю однажды виданного или услышанного. Тем более не забываю своих мыслей. Но сегодня я решился, потому что вдруг понял - когда-нибудь умру и я. Да нет, не такой уж я дурак и отлично знал, что все рано или поздно умирают, но вот сегодня утром оказалось, что знать и понимать - вовсе не одно и то же. А тут вдруг - как гвоздем вдоль позвоночника, даже в животе стало холодно. Как так? Как это вдруг меня не будет? А куда денутся мои мысли, все, что я видел вокруг и у себя в голове? Ведь это же целый мир, он и меньше всего мира, потому что я не все еще видел и не на все вопросы нашел для себя ответы, и больше, потому что у меня в голове полным-полно такого, чего еще никто не видел. Куда это все денется, когда я умру? Зачем все, если все равно умирать? Говорят, что для будущих людей, для детей, которых любят их родители. Но что до них, кроме любви? Ведь ни для чего и ни за что, а просто так. Говорят даже, что иногда любят скверных людей, отлично понимая, насколько они плохи, и губят свою жизнь. Значит, в конце концов, любим не мы? Значит, это за нас? За нас действует какая-то обязательная к исполнению инструкция воткнутая в самую нашу середку неизвестно кем и куда более сильная, чем наши разум и воля. Но тогда не самому человеку нужно и то, что будет после его смерти, а тому, Тому Самому составителю инструкций! Однако же, - как нелепо я создан: зачем думаю непременно о том, что от меня не зависит? Почему меня интересуют только такие вот гнусные вещи? Или и все думают о том же, только притворяются, что им на все плевать? Тогда непонятно, зачем притворяться. Зачем на все плевать, и почему на все плевать модно и красиво? Я начал дневник, потому что можно запомнить факт, дело, мысль, но нельзя запомнить внезапный холод в животе, когда однажды почувствуешь вдруг, что тоже умрешь. И какая разница при этом, что "еще не скоро"? Для кого - не скоро? Разве хватит мне шестидесяти - семидесяти лет, что еще ждут впереди, для всего того, чего хотелось бы? Нет, смерть - это очень скоро, и я смогу отдалить ее только если смогу в каждой минуте разместить как можно больше дел, мыслей и впечатлений. А как быть с тем, что за делами время летит куда быстрее? Может быть, папа, выпив сто пятьдесят за обедом и запив их бутылкой пива, - тоже удлиняет жизнь? Он тогда сидит, чуть откинувшись, на диване, гладит усы, смотрит в пол чуть поверх живота и молчит. Кажется, - в это время он даже почти что совсем не моргает. Что видится ему в эти минуты, я не знаю, о чем думает, и думает ли вообще - тоже. Но ведь он же не йог, чтобы просто отключить голову на час или полтора! Все, на первый раз закругляюсь: уроки я выучил, но мать зовет с собой в облисполком. Сегодня такой день, что одной ей с уборкой не справиться. Еще: дал почитать "Копи царя Соломона" и взял "Спартака" Джиованьоли. Хоть будет чего почитать перед сном. Дат ставить не буду: что мне в них?!
II
Сегодня мать сразу же по приходу домой уперла руки в бока и заходила вокруг меня треугольными кругами. На лице у нее при этом было выражение, которое (так мне почему-то кажется) бывает у доминантных крыс, когда они бывают недовольны кем-то из парий: те, кстати, от этого просто дохнут, - без всякого физического насилия.
-Ма, в чем дело?
Ну, тут она и заголосила:
-Придурок! Блаженный! На весь (это у нее получилось вроде "на`весь", слитно и с ударением на первом слоге) двор нас с отцом позоришь!!!
-Да в чем дело-то? Скажи толком!
-Он еще спрашивает...- ну и т.д.
И хоть я и не считаю себя особенно глупым, но суть дела из ее причитаний до меня дошла только минут через двадцать: оказывается, ее сегодня подозвали к себе наши наскамеечные бабушки, и главная из них, Вера Леонидовна, нахмурила бровки и проговорила озабоченно-участливым тоном:
-Слушь, Татьян, у тебя парень-то как? Вполне здоров?
-Да вроде не жалуется... А что?
-А ты приглядись, приглядись! Сама знаешь, главное - вовремя спохватиться... Врачу там показать, который по нервам, или еще чего...
-А что такое?
-Да сколько дней смотрим и каждый день видим, как он у тебя из школы идет... Глаза в землю, ногами загребает, руками размахивает, а сам все бормочет что-то себе под нос. Чай, знаешь, кто сам с собой-то разговаривает? Сестра-то у него вон какая...
И пока их председатель вела такого рода переговоры, остальные члены судилища в подтверждение святой истинности ее слов только кудахтали: "Да, да, да..." - и с видом полнейшего сочувствия моей матери сокрушенно качали пустыми головенками... Я прямо-таки вижу эту картину! Нет, ну чистой воды змеилище (поприще змей)!!!
-Ма, я учусь хуже других? Дома что-нибудь не так делаю? Тебе хоть раз худое подсказал? Нет!? Так что ты этих дур слушаешь?
-Не с-смей так говорить о старших!!! - Ну и т.д.
Наверное, никогда не пойму, почему это взрослые так боятся, чтобы их не осудили чужие, вгладь им ненужные люди? И почему бы это ей так вступаться за бабок? Только потому, что они "старшие"? Если бы она хоть истинной цены им не знала, а то ведь я собственными ушами слышал, как она называла их, - не в глаза, конечно, - "старыми бездельницами". И вообще интересная это вещь - бабушки. Когда на улице, скажем, дождик, и поэтому заседание наскамеечного парламента распускается на каникулы, та же Вера Леонидовна выставит толстую морду в окно и смотрит, смотрит... Может часами смотреть в окошко, как, например, на дворе идет дождик; почему-то, хоть и видно в окошко только ее лицо, мне, как только вспомню про нее, гораздо более живо представляется вид изнутри, из комнаты, - ее необъятный, растопыренный зад. Должно быть, - страшно выразительно.
"Спартака" вчера прочитал. Ожидал большего. Дурак-критик (или они все такие) в послесловии пишет, что любовь раба-гладиатора и патрицианки выглядят натянуто, а в реальности-де такого просто не могло быть... Не знаю и не могу судить. Наверное, могло. Судя по фактам, любовь - это такая штука, которая делает возможной любые комбинации. Не в том дело, просто подана эта любовь больно уж в стиле девятнадцатого века, тогда ее вот так и описывали (не все, конечно) с небесно-голубыми, до прозрачности и небесно же красивыми женщинами и с вулканическими страстями, изображаемыми, по преимуществу, через ужасно красочные монологи большой длительности. Или, может быть, так оно в прошлом веке и было, и это у меня - взгляд отсюда - туда? Но в любом случае - это современность девятнадцатого века в окружении древнеримских декораций, да еще с незаделанными швами. То ли дело Тацит. Или Петроний. Это же совершенно другие нормы отношений между людьми! Эта же книга театральна и при этом лишена символики, даже додумывать не хочется. А я и читаю-то только для того, чтобы потом додумывать.
Не очень люблю театр. И никогда не смотрю экранизации хороших, прочитанных мною книг. Представляешь себе все куда ярче, а увидишь не то, так коробит. Выпросил под страшную клятву вернуть завтра "Юность короля Генриха IV". Почему-то не читал раньше. Как это люди умудряются скучать? Написано столько книг, - на сто жизней хватит, и еще останется. Нет настроения читать, - не надо, ведь все кругом, буквально все составляет собой один гигантский вопрос, все еще требующий решения. Но нет - почему-то не обращают внимания и не задумываются. Или скучают, или мучаются. Не скучают, только когда мучаются или полны жажды к чему-то шмоточному, что есть у соседей. Я никогда не буду скучать.
III
Ночью воображал себя в Древнем Египте. Как бы я и чего там устроил. Во всяком случае - научил бы их летать: ткани они делали классные, а клей я бы сгондобил из кое-каких моллюсков, обжечь дерево на каркас - мелочь, а на планере я умудрился попробовать, - через Владьку, и у меня как-то сразу получилось. И женщины с широкими лбами и глазами цвета темного масла, в ослепительно белых, прозрачных одеждах... И я учу жрецов выращивать кристаллы и делать лазеры. Кстати, надо будет посмотреть производство стекла: при их солнце несколько хороших зеркал современного типа вполне могут заменить любую печь. И пустыня... Интересно, почему это я люблю мечтать о сухих степях, плоскогорьях и пустынях? Наверное, потому что там мало людей, и каждый поэтому велик, силен, сильнее всех и поэтому уверен в себе. Настоящий владыка, не боящийся действовать. А у нас каждого теснят все, так теснят, что почти ничего не остается.
Сегодня Кырь Пырь опять приставал, чтобы я участвовал в какой-то зональной олимпиаде. Спросил - зачем? А он уткнул нос в землю и начал бубнить что-то такое про честь школы. Я не то хотел спросить, я хотел знать, - ему-то зачем? Да ведь разве спросишь? Чтобы он мог гордиться своим учеником? Да какой я ему ученик, это даже не смешено. И ему было бы смешно даже и помыслить тако, не будь он начисто лишен чувства юмора. Ладно. Будет ему олимпиада. На перемене я что-то задумался о нем и его носе и сам не заметил, как нарисовал на него саржу. Сперли. Теперь боюсь, как бы ни выкинули с ней какую-нибудь глупость.
Танюша сегодня увидела меня, замычала, вроде бы как сказать хотела чего-то сказать, а потом язык высунула как-то так, набок. Он у нее большой, толстый и вроде бы во рту не помещается. Вот говорят полная идиотия, никого не узнает и узнавать не может, а мне все-таки кажется - меня узнает, дрожать начинает и руки ко мне тянет. Ну, как раз обделалась к этому времени порядочно, и хорошо: скорее всего, хоть второго раза не будет. Обмываю ее, а сам думаю, - вот уйду в армию, что с ней-то будет? Ну, у меня родители неплохие, мать нервная правда, но Танюшу в больницу для психохроников все равно не сдает. Отец... Отцу все равно, он денег заработает, пропьет процентов десять, не больше, - и чтоб его дома не трогали. Только не получается у них: обмыть-то обмоют, а только разве разотрут, как положено, чтобы не подпревала и пролежней не было? Она же толстая...
Вот меня спрашивают, - не противно ли. Жалеть начинают. Так я либо отмалчиваюсь, либо разговор на другое перевожу. Зачем объяснять людям, если все равно не понимают? Что она беспомощная и глупая, так это ее еще жальче. Не будь Танюши... Не знаю даже, что было бы. Плохо б было. Но это все только праздные разговоры и мои чувства, а по-настоящему я бы полжизни отдал, чтобы ее вылечить. Да вот только как? Ум-то не вставишь... Иной раз хочется "вправить" его Танюше. Знаете? Барахлит какой-нибудь контакт в телевизоре, а изображения в нем нет, толкнешь - появляется. Вот и с ней мне представляется какой-то диковинный толчок, чтобы разом вложить в нее разум. Глупо, конечно, но есть в этом что-то, непременно есть. И приходится заниматься детскими игрушками вроде олимпиады. Кстати, об игрушках: видел сегодня в книжном "Многомерные игры и теория множеств" сочинения неких Ф.Бруони и К.Смитлофа. Вот это да! Вот бы что купить, да где два десять возьмешь? Придется еще пару дней проторчать в магазине, дочитать.
Прочитал "Генриха IV". Это - да! Не сравнить с позорной "Королевой Марго" - о тех же приблизительно временах. А сила его, короля этого, была в том, что он во всех своих измерениях жил вовсю, и они обогащали друг друга. А теперь оставят что-то одно, а остальное засушат, и потом им скучно. Либо глупые, либо ленивые, а если ум есть, то все на свете им "зачем?" Не умеют жить, чтобы радоваться, чувствовать радость и, в то же время, уметь ее добиваться. Почему не жить, как Генрих IV? Он же не потому четвертый, что Генрих, а Генрих потому, что четвертый. Но я тоже так никогда не смогу: он любил женщин просто так, не задумываясь, он это или Тот Самый Инструктор. Нет, дело не в том, что во мне этого нет, - есть, да еще как! Уже с год или поболее того начало ночи стало для меня настоящим кошмаром. Тот Самый старается и ко мне приложить свои правила, а я не хочу быть пешкой в чужой игре. Достаточно с него уже того, что приходится стареть и умирать. В Генрихе же на редкость счастливо уживались фигурка в руках Того - и сам Генрих. Противостоять Тому Самому прямо - бесполезно. Это все равно, что упереться в лоб прущему на тебя танку и пробовать его таким способом остановить. Остается обманывать, переводить эту силу в мысли, выдумки, проекты пока... Пока хватит сил. Я признаю силу Того, нет ничего глупее, чем не признавать силу, но считаю унизительной ей подчиняться. Он будет врать, он будет шептать: "Она не такая, она чистая, ей все это чуждо." - и словам этим верить нельзя, как словам Батыевых полководцев. Я все время чувствую Его присутствие, и порой мне кажется, что чувство это звучит неслышимыми словами, а я спорю, спорю, спорю с ним... Вот хотел написать глупость, что дорого-де заплатил бы, чтобы избавиться от Его власти, хотя знаю получше других, что вся без исключения сила наша коренится в древнем зверстве, и все пресловутое творчество наше есть, в конце концов, концентрированное выражение любви, - а это суть его силы и власти. Как счастлив, наверное, тот, кто, с одной стороны, способен сильно мыслить, а с другой - свободный от всех этих посторонних, никчемных, неразрешимых вопросов, что смыкаются в сплошной круг. И, - вот беда-то! поговорить не с кем, а чувствую, что башка может взорваться, как перегретый котел, так гудят в ней рои вопросов.
IV
Еще раз о вчерашней моей глупости: я еще раз задумался, зачем живет человек. Об этом я думаю лет с семи. А зачем, действительно, если говорить не о принципиально-непостижимых целях Инструктора, а о самом человеке? Не зачем - всему миру, а мне-то самому - зачем? Все просто и страшно: чтобы испытывать удовлетворение. Причем с этим выводом самим по себе ничего нельзя сделать, от человека и обстоятельств зависит только, - от чего именно получается удовлетворение: от вкусной еды, от сближения с женщиной (тьфу!), от истязания кошек или же себе подобных, от ответов на интересные вопросы или хотя бы от того, что задаешь их. А это тоже своего рода удовольствие, вроде как ковырять подсохшие ссадины.
Сегодня Гусь притащил взрыв-пакет - здоровенный, и как это у него хватило терпения столько магния истереть напильником вручную? Ну, на перемене, в саду... Бело-голубая вспышка. Бум! Среди населения полные штаны радости. Взрыв - это просто очень-очень быстрое горение. Электроны быстро-быстро и все сразу перескакивают с окислителя на восстановитель. И это все. А химии-то, химии понаворочено! Да взять те же самые кристаллы, можно даже не очень чистые, хоть тот же песок... Нет, придется воспользоваться кое-чем другим, а откроет канал для перетекания энергии не температура, не акустика, а радиоволна. Сегодня же сделаю. Бум! Ну, я им покажу - и никакой взрывчатки. На той же перемене привязался Власоглав. Уши растопырил и машет. Он слово, - я два. Он два, - я четыре. Он четыре, - я заикаться начал, но зато такое заикнулся, что он без дальнейших слов - в морду. Я увернулся, - он опять, я опять увернулся. Вся беда в том, что когда уворачиваешься, то непременно при этом пятишься. Ну, я и проуворачивался до самой стены. Навтыкал; правда, - не у морду, как хотел, а туда-сюда, в плечи и в спину. Интересно, почему они все так легко бьют? Я же вот не могу, пусть со мной хоть что делают. Правда, может быть, до сих пор ничего особенного и не делали. А я бы, между прочим, любого, - как-то могу угадывать и уворачиваюсь не туда, куда он бьет, но точно так же могу и треснуть туда, где он непременно будет.
Прочитал про "Шангри-ла" или (так, говорят, правильнее) "Шамба-ла". Это страна, которая находится вроде бы на Земле, но вроде бы как и не очень: "То место, где ищущий может найти ворота в Шамбала - лишь блик истинного света Солнца Шамбалы." Каково закручено, а? К тому же и блик этот - черт-те где на Тибете. По преданию, там живут йоги-из-йогов, только называются по-другому, и им даже разговаривать с другими людьми не нужно, чтобы исправить, улучшить их души. От них вроде бы исходит особого рода энергия, по самой природе своей неспособная повредить. А главный источник ее - так называемый "Камень Со Звезды", иначе известный как: "Распрямляющий Судьбы". А что? Если подумать... Но это, понятное дело, не энергия. Это - более высокий "сорт" того общего, чему энергия является частью, одной только чертой, нижним уровнем. Если да, то можно и распрямлять, - но это трудно, это потом. А ведь как было бы здорово: встретились очень подходящие друг другу люди, которые иначе прошли бы в шаге друг от друга, не обратив внимания на лучшую судьбу, не повезло мерзавцу, - не попался даже, а просто не выгорело, а потом - передумал. Кто-то не сказал кому-то решающую гадость, ведущую к разрыву, а кто-то, наоборот, сказал другому единственное слово, что привело к озарению. Самоубийцу сначала удержали, а потом ему улыбнулась судьба. Или самая красивая на свете девушка (тьфу!!). Нужнейшее открытие - не через пять лет, а с первого же эксперимента... Или пусть хотя бы с девятого а не с одиннадцатого, но зато чтобы было так во всем. Когда я буду богатым и свободным, то непременно отправлюсь искать ворота в Шамба-ла. В этой легенде есть что-то, что заставляет верить в нее - хотя бы то же отражение моей старой идеи, что энергия в обычном понимании есть только аспект более общего свойства мира применительно к физическим полям. Это - явно превосходит все современные взгляды на энергию и связанную с этим проблематику. Кстати: буржуазная книжонка о теории множеств окончательно меня в этой давней догадке укрепила. Я тут кое-что прикинул... Так вот, если все это реальность или хотя бы "виртуальная" реализуемость, то почему бы и не мне найти ее, Шамбалу эту? Я же ничего не хочу для себя, мне не интересно - для себя, не интересно хотя бы даже потому что чисто для себя - это же страшно мало. Я плохо сказал, точнее было бы: мое "для себя" почти без остатка растворяется в "для других". Может быть, это только пока, пока я еще достаточно молод, и вполне возможно поэтому, что когда я повзрослею, и Тот Самый подомнет часть меня, мне потребуется больше чисто для себя, за счет отдачи другим - для себя. С другой стороны, что значит - найти Шамба-ла? Не означает ли это оплатить непомерную, необратимую цену в размере полного отказа от себя прежнего? В этом случае пришлось бы не в пример подробнее обдумывать все пункты договора и все черты этого сомнительного перевоплощения. Предел ужаса - продать душу дьяволу даже если не понимать этого акта в наивном, конкретно-мистическом ключе, но честнее ли будет продать (именно продать, хотя бы и за райское блаженство) душу Богу? Допустимо ли продавать душу вообще, в принципе? Потому что если душа непродажна, человек равен и дьяволу, и богу, или даже находится выше их, потому что они бессмысленны без человека и вековечной тяжбы из-за его души. Смешно при этом, что я - некрещеный и, в обычном понимании, этого слова - явный атеист.
V
Вчера мыл Танюше голову. Она этого терпеть не может, поэтому, хоть я и обстриг ей ногти под корень еще заранее, был все-таки препорядочно изодран, словно лютой тигрой. Потом ублажал ее жиденькой манной кашей с маслом и малиновым вареньем. На этом мы, в общем, помирились. Накупил продуктов, отдраил полы и, получив таким образом вольную, засел в своей мастерской, в подвале. Батя постоянно грозится "разорить эту проклятую берлогу, пока дом не спалил", но это вряд ли: во-первых - ему лень, во-вторых - я все время откупаюсь разными нужными ему штучками, вроде деталей к машине, всяких мелких бытовых изобретений и т.п., вкупе с ремонтом всяческой бытовой техники. Ну, значит, присоединил я к своей отводке кристаллизатор и стал выращивать кристалл, который задумал давеча. Сначала-то я с в общем не свойственным мне легкомыслием собирался вырастить кристалл объемом в кубический дециметр, но подсчитал, и получил такое, что у меня волосы на голове зашевелились. Нет, все-таки арифметика - великая вещь. Решил остановиться на кубике со стороной в четыре сантиметра. И то потребуется полкиловатта на протяжении полутора суток. Посмотрим, что получится. Власоглав - как ни в чем не бывало. Наверное, дело вообще не во мне, а просто ему хотелось подраться. Кстати, это та потребность, которая всегда оставалась совершенно для меня непонятной. Как это такое - хотеть подраться вообще. Другое дело - Гитлер какой-нибудь и его убийцы. С теми бы я и сам вышел драться, и не переживал бы, даже убивая, точнее, - отложил бы переживания на потом, когда желание убивать у них пройдет и сменится надлежащим смирением и осознанием своих ошибок. Но просто так? Наверное, это все те же инструкции Того Самого. Люди не умеют подключить их к чему-нибудь полезному и интересному, ни на что их не используют, и они проявляют самостоятельность, прорастают там как-то и ищут выхода вовне. А внешне это проявляется в желании дать кому-нибудь у морду, предварительно придравшись к какому-нибудь вздору. Он думает, что ударил, потому что его "вывели", а на самом деле он "вывелся" оттого, что ему хотелось подраться. А ведь это страшное дело, государи мои. Оттого страшное, что подавляющее большинство людей и не догадываются о Тех Инструкциях. Они уверены, что действуют в соответствии со своей божественной волей или, на худой конец, с желаниями своей левой ноги, не отделяя того и другого от действия Инструкций. Наверное, именно поэтому они так легко и с такой охотой начинают искать врагов Нации (обязательно с заглавной буквы, никак иначе!), затаившихся заговорщиков и нежелательных инородцев, а также с необыкновенным воодушевлением начинают войны на протяжении всей своей истории хотя, - доказано же передоказано, - что в десять раз больше проку будет, если хотя бы половину затраченной энергии потратить на работу. Это - требует своей дани точно так же, как и любовь с сексом. И особенно страшно это явление должно проявляться в упорядоченных, законопослушных государствах с сильной властью и преобладанием городского населения, короче, - в так называемых "цивилизованных" государствах, объекте зависти окружающих стран. С появлением атомной бомбы по-настоящему воевать стало невозможно, поэтому следует ожидать, что эта энергия пойдет "вглубь", затрачиваясь на то, чтобы раздробить высокоразвитое вроде бы общество на враждующие, до кровопролития ненавидящие друг друга кланы, все более мелкие и ожесточенные. Но если это так, то любые попытки "смягчить нравы" путем простого подъема благосостояния заведомо обречены на провал. Похоже на то. Непонимание силы и природы забитых, заглушенных Инструкций может привести совершенно неожиданно к цепной реакции, способной сокрушить даже самую современную страну. Как, как научить людей понимать себя? Как доказать им, что кажущееся доблестью - дерьмо, кровавая муть, поднимающаяся с древних, потерявших свою нужность глубин души, если это можно назвать душой?