– Умным принято называть человека, который умеет посмотреть на себя и свои поступки со стороны. Чем больше умных людей, тем крепче и счастливее народ… Веришь ли, я никогда не навязывал тебе своего мнения. Я говорил все, что думаю, и позволял тебе набивать шишки. И ты сам очень скоро понял, что никуда не годится – учиться только на собственных шишках: этак здорового места на голове не останется!…
Тетя Муза подала на ужин чай с пирогами, но когда чай был выпит, она принесла котлеты, говоря, что „мальчики ужасно похудели – кожа да кости“. Это было явным преувеличением, но дядя Ваня подмигнул Арбузику и Бебешке, и они, не споря, принялись за котлеты.
– Это я приготовила котлеты, – сказала тетя Муза.– Не кажется ли вам, что вы давно не ели таких вкусных котлет?
– Никогда не едал таких вкусных котлет! – восхитился дядя Ваня.– Я чуть язык не проглотил!
– Завтра я уже не подам вкусных котлет, – со вздохом сказала тетя Муза, поднося к глазам платок, – нам с Бебешей пора к себе домой.
Арбузику не хотелось расставаться с другом.
– Живите у нас, тетя Муза, – сказал он.– Живите до тех пор, пока мы не вывезем с острова ребят, украденных зеленохвостыми.
– Ты не против, чтобы я осталась в вашем доме? – обрадовалась тетя Муза.– Знаете, я так здесь привыкла, так привыкла, что временами мне кажется, будто я здесь и родилась!… Да, но что скажут люди?
– Мнение людей – это важно. Очень важно, – сказал дядя Ваня.– К счастью, мы всегда можем узнать, что думают люди, справившись у своей совести… Нет ничего предосудительного в том, если мы будем вместе заботиться о наших детях, уважаемая Муза Васильевна!…
Завтракали вчетвером – тетя Муза, дядя Ваня, Арбузик и Бебешка. Вместе есть всегда вкуснее. Да и обычай таков: семья должна собираться за столом хотя бы раз в день.
За окном сыпался густой пушистый снег. Арбузик разглядел в снежной пелене человека, который медленно прошел мимо их дома. Сначала ему показалось, что это дворник Печенкин, а потом вспомнилось, что дворник никогда не прогуливается, – занятый делом, он ходит быстро, и в руках у него то ведро, то совок, то метла.
„А не тот ли это тип, что живет у дяди Гоши? Похож, очень похож… Что он тут ищет?…“ Сердце Арбузика заныло от недобрых предчувствий, но он решил никому не говорить пока о своих догадках: зачем напрасно волновать близких?
– Время идет, а мы не знаем, где раздобыть большой и крепкий корабль, – сказал Арбузик.
– Ума не приложу, где его взять, – ответил дядя Ваня.– Скорее всего, придется построить его своими руками.
– Построить корабль? – поразилась тетя Муза.– Вы что, хотите людей насмешить?
– Попросить, чтобы помог городской голова? – задумчиво произнес дядя Ваня.– Погово-рю-ка я с ним. Во всяком деле нужно точно знать, на чью помощь можешь твердо рассчитывать…
Мальчики надели приготовленную с вечера форму, взяли ранцы и побежали в школу.
Падал снег. Ветра почти не было. И хотя улица была пустынна, Арбузику чудилось, что кто-то внимательно за ним наблюдает…
Едва мальчики вернулись из школы, тетя Муза поманила их пальцем в гостиную. Она улыбалась, глаза сияли.
– Дорогие мои, – торжественно сказала ока, – я решила сделать вам подарок!
С этими словами она поставила перед мальчиками красивую медную шкатулку. Овальные фарфоровые вставки на крышке и по бокам были разрисованы рукою большого мастера. Рисунки изображали родную природу – березовую рощу, деревенскую зиму, ледоход на реке.
Шкатулка оказалась музыкальной. Достаточно было открыть ее, как тотчас же срабатывал механизм, и незримые молоточки выстукивали на незримых цимбалах восхитительную мелодию.
На дне шкатулки лежало уютное гнездышко птички-невелички.
– Где ты взяла шкатулку? – спросил у матери Бебешка.
– Она всегда была у нас, только я тебе ее не показывала. Она хранилась в старом чемодане. Мне подарили ее однажды после спектакля… Когда тебя еще не было на свете, я жила в другом городе и работала там билетером театра. И вот однажды заболела актриса, а посмотреть пьесу приехали важные гости. Меня попросили сыграть вместо больной актрисы. Все вышло превосходно, все признали мой талант, и я играла на сцене после этого еще несколько раз… Гнездышко – символ любви и дружбы…
Мальчики принесли шкатулку в свою комнату.
Они были не столько обрадованы подарком, сколько озадачены.
– Чья-то коварная проделка, – предположил Арбузик.
– Что-то тут не так, – согласился Бебешка. Однако Чих, увидев шкатулку, рассудил совсем иначе:
– Какое очаровательное гнездышко! Превосходная спаленка! Сколько мне осталось у вас пожить? День, два, три? Неужели вы меня лишите этого удовольствия? К тому же я скучаю, когда вы уходите в школу. Дома никого нет. Я мог бы наслаждаться музыкой. Вы только послушайте, до чего нежная, задумчивая мелодия!
– Я не хочу спорить с тобой, Чих, – сказал Арбузик, – а тем более обижать тебя. Но я предчувствую какой-то подвох!
– Преувеличиваешь, – сказал Чих.– Если эта вещица давно подарена тете Музе, можно ничего не опасаться!…
Одним словом, Чих настоял на том, чтобы спать в шкатулке.
Знал бы он, бедняга, чем все это кончится…
Арбузик и Бебешка давно уже собирались навестить дворника. Они хорошо помнили, что Печенкин первым вступился за детей и первым напал на след зеленохвостых.
Из-за разных дел встреча все откладывалась. Наконец мальчики постучали в знакомую дверь. Никто, однако, не ответил. Но дверь была не заперта, и мальчики вошли в комнату.
Дворник лежал на кровати и тихо стонал. Он был болен. Арбузик тотчас принес дров, растопил печь и вскипятил чай. Бебешка сбегал за бутербродами и лекарством. Подкрепившись, дворник сказал:
– В последнее время кто-то распускает слухи, будто я отлыниваю от работы. Кто-то ночью бросает на тротуары дохлых мышей, а утром звонит Начальнику милиции и обвиняет Печенкина в нерадивости и лени. Получается, что я должен не только подметать улицы, но и ловить мышей… И простудился я из-за того, что какой-то негодяй вот уже в третий раз разбивает мои окна, выстуживает жилье. И как поймать хулигана, не знаю. И что делать, ума не приложу!
– Вы полечитесь, а мы снег расчистим, – сказал Арбузик.
Ребята взялись за лопаты и метлы. Не прошло и часа, как главная работа была сделана. Раскрасневшиеся на свежем воздухе ребята были очень довольны.
– Мне кажется, – сказал Печенкин, когда мальчики собрались уходить, – что я кому-то мешаю. Вот только что затевается, никак не пойму. Плетется паутина, а кто главный паук, пока даже не догадываюсь.
– Кому-то мешаете? – насторожился Арбузик, вспомнив про человека, бродившего в снегопад под окнами. Дворник вполне мог видеть его.
– А не встречали вы здесь человека в темных очках?
– Встречал, – сразу ответил дворник.– Бездельник живет у дяди Гоши, и я часто вижу, как он торчит под вашими окнами. Наверно, подсматривает, потому что убегает тотчас, едва я окликну его.
– А не помните, есть у него что-нибудь в руках? – поинтересовался Бебешка.
– В руках? Нет, друзья, не помню… Хотя, постойте, он таскает с собой резиновую трубку с нашлепкой…
– У мира есть друзья, но есть и враги. Это видишь на каждом шагу, – задумчиво сказал Бебешка, едва мальчики вышли от дворника.– На свете много прекрасного, но негодяи не дают людям спокойно жить и спокойно работать. Они хотят всюду командовать, пользоваться чужим трудом… А что, если все это связано: и появление в нашем городе типа в черных очках, и клевета на Печенкина?… Бьюсь об заклад, резиновая трубка с нашлепкой – подслушивающий аппарат. Я видел точно такой же во дворце короля Дуляриса. Нашлепка прижимается к стеклу, от нее идет тонкий проводок. Когда в доме говорят, стекло вибрирует, глазом этого не заметишь, а вот электронные приборы регистрируют все колебания, преобразуют их в звуки и сразу же записывают на магнитофон…
Арбузик тяжело вздохнул.
– Сейчас необходимо действовать решительно, а мы связаны: то уроки, то обед, то ужин… Нужно найти выход. Занятость всегда – только пустая отговорка!
– Пожалуй, – согласился Бебешка.– Но как научиться не тратить попусту минуты жизни? Я слышал, все великие люди умеют прежде всего это – не тратить попусту время…
Чих исчез. Сначала мальчики думали, что он куда-то отлучился, но пропажа музыкальной шкатулки, в которой спал Чих, ясно говорила, что Чиха похитили.
Арбузик обшарил комнаты, обежал несколько раз двор и, вернувшись, разрыдался.
– Чих пропал, пропал! – повторял он, размазывая по лицу слезы.– Зеленохвостые украли его или те, кто заодно с ними! Негодяи, преступники! Как же мы не сумели помешать им?
Бебешка тоже растерялся.
– Пока не поздно, нужно выручать из беды нашего друга!
– Боюсь, уже поздно! Да и что делать? Что делать?
– Допустим даже, что наши враги захватили Чиха, – сказал Бебешка.– Неужели мы испугаемся и отступим? Да ведь негодяи на то и рассчитывают, чтобы мы испугались и отказались от борьбы.
– Мы не отступим ни за что на свете! – вскричал Арбузик.– И пусть без Чиха нам придется туго, мы все равно не сдадимся!
– Враги прячутся и действуют исподтишка. Они как бы незримы, – сказал Бебешка.– Нужно поскорее лишить их этого преимущества. Мы должны вступить с ними в открытый бой!
– Довольно слов! Что ты предлагаешь?…
Арбузик не находил себе места, он готов был куда угодно идти и что угодно делать, только бы не сидеть сложа руки.
– Мы не будем сидеть сложа руки, – убеждал его Бебешка.– Но нельзя и пороть горячку. Это еще хуже: действовать, не представляя себе конкретно, как добиться цели!…
Как только пришел с работы дядя Ваня, мальчики рассказали ему о пропаже Чиха и о том, что услыхали от дворника Печенкина.
Дядя Ваня нахмурился.
– Дела принимают скверный оборот, ребята, – сказал он.– Добавьте к этому, что городской голова пока наотрез отказался помогать нам строить корабль. „В плане городских расходов это не предусмотрено. Да и нет у нас, к сожалению, лишних средств. Мы даже несколько сокращаем зарплату новому парикмахеру и дворника Печенкина хотим уволить, потому что он, говорят, обленился и не выходит на работу“, – вот что сказал мне городской голова…
В эту минуту в дом вошла тетя Муза. В руках она держала музыкальную шкатулку.
Как обрадовались мальчики! Они хотели верить, что Чих не пропал, Чих с ними. Так он нужен был сейчас, когда все складывалось так трудно…
– Тетя Муза, где вы нашли шкатулку? – спросил Арбузик.
– Мама, куда ты носила шкатулку? – спросил Бебешка.
– Очень сожалею, – откашлявшись, произнес дядя Ваня, – но я просил бы вас, уважаемая Муза Васильевна, поскорее сказать, где вы взяли шкатулку и что с ней делали. Я не шучу: от вашего ответа зависит очень многое, может быть, даже жизнь наших мальчиков!
Тетя Муза побледнела. Дядя Ваня подал ей стул и воды.
– Неужели все так серьезно? – всплеснула руками тетя Муза.– Я сейчас все расскажу, я только соберусь с духом!…
Я уже говорил, что тетя Муза считала себя талантливой драматической актрисой, так как несколько раз выступала на сцене. Она никогда не позволяла себе расслабиться, тщательно следила, какое впечатление производит на людей ее речь, мимика и жесты. Привычка контролировать себя выработала у тети Музы способность брать себя в руки. Способность, которой она, разумеется, не всегда пользовалась.
– У меня полно друзей, – овладев собой, сказала тетя Муза.– Люди понимают, что такое кинотеатр „Носорог“, и потому относятся ко мне со вниманием. И я, понятно, не удивилась, когда ко мне подошел сосед Гоша, – это было дней пять назад. Он сказал: „Много лет я покупаю у вас билеты в кино, позвольте отблагодарить вас!“ И он протянул мне эту великолепную шкатулку.
Я не хотела принимать ее, но он так упрашивал, что я, в конце концов, согласилась. „Здесь, в шкатулке, птичье гнездышко – это символ любви и дружбы… Если вы чувствуете себя обязанной, сделайте мне маленькую радость: подарите шкатулку славным мальчуганам – Арбузику и Бебешке. Только не говорите, пожалуйста, что это от меня, – сказал Гоша.– Пусть это будет нашим маленьким секретом!…“
– Значит, даря шкатулку, вы говорили неправду, будто нашли ее в старом чемодане? – воскликнул нетерпеливый Арбузик.
– Ну конечно же! – сказала тетя Муза, ударяя по воздуху пальцами, будто играя на пианино.– Это же был наш маленький секрет!
Мальчики переглянулись. Все стало ясно и дяде Ване.
– Но куда вы уносили шкатулку? – спросил дядя Ваня.
– Ах, это второй наш маленький секрет! – ответила тетя Муза.– Не далее как вчера мне встретился на улице Гоша и сказал: „Извините, я забыл предупредить вас, что шкатулка иногда захлопывается. Бывает, знаете ли… Сложный механизм и все такое… Подите проверьте, в порядке ли ваша шкатулка, и если она захлопнулась, несите ее тотчас сюда, я обожду. Я научу вас, как открывать шкатулку!“
Арбузик и Бебешка похолодели, они догадались, что дядя Гоша был, по крайней мере, соучастником коварного похищения Чиха.
– Что же было дальше? – с досадой спросил дядя Ваня.– Неужели вы не заподозрили, что с вами играют, как с куклой?
– Да объясните же, наконец, в чем дело! – вскричала тетя Муза, топнув ногою.– С некоторых пор у нас не дом, а таинственный остров! Послушать вас, так жизнь, которую мы видим, только скрывает жизнь, которая происходит на самом деле!…
Враги все продумали. Они рассчитали, что Чих, устроившись в уютном гнездышке, будет слушать музыку. Короче говоря, в нужный момент сработал механизм, крышка шкатулки мгновенно захлопнулась, и Чих оказался в западне.
Придя домой, тетя Муза, разумеется, обнаружила, что шкатулка закрыта. Не долго думая, она побежала к дяде Гоше, а тот на ее глазах проделал несложный фокус: подменил шкатулку. Ребята убедились в этом, хорошенько рассмотрев шкатулку, принесенную тетей Музой.
– Видите, совсем другая шкатулка!
– Может быть, может быть, – отвечала тетя Муза, разглаживая перед зеркалом морщины на лице.– Что мне дали, то я и принесла. И за это скажите спасибо!
– Надо немедленно идти к дяде Гоше и сделать у него обыск! – предложил Арбузик.
Дядя Ваня отрицательно покачал головой.
– Во-первых, мы не имеем права врываться в чужой дом и обыскивать его. Во-вторых, я не думаю, что этот Гоша сознательно помогает нашим врагам. Скорее всего он слепое орудие в их подлых расчетах. И если это так, шкатулка с Чихом уже далеко от нашего города…
Трудности нужно преодолевать не вешая носа. На то и существуют трудности. И это даже интересно: слабый человек начинает заниматься спортом и превращается в сильного и выносливого. Тот, кто любит рисовать, настойчиво работает и становится знаменитым художником. Упорно преодолевая трудности, делаются великими изобретателями, поэтами, музыкантами, врачами, строителями. Благодаря упорству делаются рабочими-мастерами. Рабочий, если он настоящий мастер, ни в чем не уступает артисту кино или космонавту, потому что без рабочего-мастера не построить ни космической ракеты, ни площадки для съемок фильма.
Каждое дело – необходимое, потому что помогает многим другим делам. И я сказал бы так: самое хорошее дело – которое помогает наибольшему числу других хороших дел…
Когда в школе узнали, что Арбузик и Бебешка задумали построить корабль, к ним сбежались все ученики: каждый хотел принять участие в постройке корабля, а у некоторых мелькнула надежда, что им посчастливится отправиться в плавание.
Но столько много помощников было не нужно.
Нужно было другое: доски, гвозди, жесть…
– Мы все принесем! – закричали ученики.– Кто доску притащит, кто смолы, кто веревку, кто кусок жести!
– Нет-нет-нет, – запротестовал Арбузик. – Ни в коем случае! Вы же не хотите, чтобы меня и Бебешку выгнали из школы? Не нужно ничего тащить из дому!
– Тогда мы соберем деньги! – закричали ученики.– Нам дают на завтраки. Из этих денег мы половину отдадим на корабль!
– Этого еще только не хватало! – покраснел Арбузик.– Если хоть копейка из денег на ваши завтраки будет потрачена на корабль, считайте, что он утонул, не выйдя в открытое море!
– Так что же делать? – недоумевали ребята.– Как же все-таки построить корабль? Ведь нужно поскорее вывезти с острова освобожденных из плена детей!
– Я знаю, что делать! – раздался звонкий голос.
Это была Кучерявочка. От волнения у нее пылали щеки. Все посмотрели на нее с удивлением.
– Ребята, – сказала Кучерявочка, – без нашей помощи никак не построить корабль. Нужны всякие материалы, стало быть, нужны деньги. Я предлагаю, чтобы мы заработали их!
– Как? Каким образом? – послышались голоса.– Мы ходим в школу, а не на работу!
– А вот как. Посмотрите в окно: видите, сколько снега? Дворники не успевают сгребать его лопатами. Машины застревают, люди теряют время, опаздывают на работу. Давайте сами после уроков уберем снег!
– Кто нам за это заплатит?
– Заплатит городской голова!
Все обернулись, услыхав эти слова, и увидели директора школы. Он подошел к ребятам незаметно и уже долго прислушивался к разговору. Ему показалось, что он нашел наконец повод избавиться от Арбузика и Бебешки: раз ученики выйдут на расчистку дорог, значит к следующему дню они плохо выучат уроки, и тогда Арбузика и Бебешку легко будет обвинить в снижении общей успеваемости.
– Я договорюсь, чтобы городской голова оплатил труд школьников по уборке снега! – громко повторил директор.
– И вы согласны, чтобы эти деньги пошли на постройку корабля? – спросил кто-то.
– Согласен, – прокашлявшись, не сразу сказал директор.– Одну треть из того, что перечислят на счет школы, я буду отдавать на строительство корабля!
Дети закричали „ура“ и захлопали в ладоши. Сердце директора смягчилось. Он даже упрекнул себя за то, что испугался кляуз дяди Гоши.
– Нет, я буду отдавать две трети заработанных денег на корабль! Слово директора!
– Тогда и мы хотим дать слово, – сказал Арбузик.– В отряд по расчистке снега будут приниматься только те ученики, у которых нет троек!…
Не всем пришлось по душе это предложение, но все его приняли. „Все равно я выиграл, – думал директор, потирая руки.– Если упадет успеваемость, я выгоню Арбузика и Бебешку из школы, а если повысится, пусть чистят улицы. В конце концов, чистить улицы и строить настоящий корабль – это гораздо интереснее и полезнее, чем слоняться по двору, обижать слабых и сквернословить! Все думают, что человек делает дело. Э-э, нет, я, старый школьный волк, отлично знаю, что только дело делает человека! Человек всегда таков, каково его дело!…
Уже на следующий день был организован школьный трудовой отряд. Дворник Печенкин, получивший письменный приказ от городского головы, указывал, где убирать снег. Он выдавал школьникам лопаты и метлы.
А городской цирк, бездействовавший по причине болезни клоуна, выделил для вывозки снега вороных коней с белыми челками. Нашлись, конечно, и сани.
– Лошади застоялись, пусть побегают! От труда только прибавляется здоровья и силы, а вот от безделья даже кони становятся ослами, – пошутил администратор цирка, передавая лошадей под ответственность Печенкина.
Сколько было ликованья и радости! Расчистка снега – нелегкая работа, но дети и не искали легкой, им нужна была работа, которую бы по достоинству оценил городской голова.
Впрочем, он выбрал время, приехал осмотреть одну из расчищенных улиц и остался очень доволен.
Изо всех сил трудилась Кучерявочка. Все ребята убедились, что она настоящий товарищ и болеет за общее дело.
– Полегче, полегче, ребята, – пыхтела возле нее толстощекая Эвелина, дочка дяди Гоши.– Этак мы весь снег за вечер уберем. Не забывайте, что нам платят за час работы, а не за воз снега!
Все засмеялись.
– Нам платят за час труда, а не за час безделья! – сказал ей Витька Ушастик.– Мы никого не хотим обманывать! И тебе не советуем!
Эвелина надулась.
– Я хотела как можно лучше для нас!
– Как можно лучше „для нас“ не должно быть как можно хуже для города! Не забывай, что городской голова заплатит нам из общей городской кассы, а денежки туда поступают не из воздуха!
Ребята работали дружно и весело.
– Плохо, что зима скоро кончится, – сказал кто-то из учеников.
– Ну, самые снегопады еще впереди, – сказал другой.
– Не переживайте, – сказал третий.– Летом мы будем пропалывать свеклу или убирать сено.
– Короче говоря, – добавил четвертый, – мы будем трудиться до тех пор, пока не соберем нужных на постройку корабля денег!…
Работу дети закончили, когда над городом засверкали первые звезды, и запахло дымком: повсюду хозяйки принялись готовить вкусный ужин. Как же, они ожидали домой настоящих тружеников!
Но Арбузик придумал еще развезти детей по домам на санях. Это было восхитительно: смотреть в небо, видеть, как мигают звезды, слушать, как фыркает лошадь, и сани скользят по снегу…
Дни бежали быстро, приближалась весна. Пора было строить корабль.
Многие ребята хотели принять участие в постройке корабля. Но нужно было организовать дело так, чтобы главными строителями были все же те, кто поплывет на нем. Вот тут и возникли трудности. Какой-либо мальчик просил зачислить его в команду, но против были родители. Другого отпускали родители, да он сам никак не годился в матросы.
– Это же ясно, родители не отпустят своих детей в плаванье, пока не будут уверены, что их дети уже самостоятельные люди, способные постоять за себя, – сказал Арбузик.– Хорошо учиться – этого мало. Нужно, чтобы каждый был помощником в семье. Иные и огород помогают вскапывать, и скотину кормят, и дом убирают. Но есть и беспомощные неумеки. Эти не то что помогать – сами нуждаются в опеке: не научились одеваться по погоде, невнимательны при переходе дорог, не умеют ценить времени, не знают, как поддерживать здоровье, даже руки перед едой не всегда моют, начинают дело и не кончают его, быстро сдаются, сталкиваясь с трудностями, и ничего не придумывают сами: как жизнь идет, так и идет. Такие нам, конечно, не нужны!
– Послушай, – предложил Бебешка, – а что, если мы потребуем от каждого, кто хочет строить корабль, именно самостоятельности?
– Что ты имеешь в виду? Бебешка долго думал.
– Мне кажется, самое главное для человека, который хочет быть самостоятельным, – правильно разбираться, что главное, что второстепенное… Помнишь, Ушастик сбежал с урока, потому что ему захотелось покататься на велосипеде? А Пантелеймон, у которого такой великолепный слух и голос, ушел из кружка пения только потому, что увлекся футболом? А Эвелина, которая за два пирожка – на спор – согласилась надеть платье шиворот-навыворот и так пришла в класс? Это всё поступки, в которых нет самостоятельности, потому что люди не разобрались, что главное, а что второстепенное, и свою ближайшую выгоду поставили на первое место. Правильно я говорю?
– Кое-кто скажет, что это азбучные истины, – согласился Арбузик.– Но я уже заметил: больше всего бед бывает именно оттого, что мы не знаем азбучных истин. Это как таблица умножения: кто ее не помнит, все время хромает на обе ноги…
И вот застучали молотки, затюкали топоры, зазвенели пилы – началась закладка корабля. Закипела дружная работа.
Дядя Ваня свез строительные материалы к реке, и у реки, под дощатым навесом, защищавшим от снега и дождя, установили киль – продольный брус, который сообщает кораблю устойчивость при движении, и принялись за шпангоуты – деревянные ребра, к которым прикрепляется обшивка.
Чертежи делали втроем – дядя Ваня, Арбузик и Бебешка. Корабль был задуман парусным, – большое самоходное судно было явно не по карману. Но все же дядя Ваня решил, на всякий случай, поставить и два небольших бензиновых мотора.
Перед тем как приступить к постройке корабля, определили его команду. Чтобы избежать в будущем недоразумений, набрали еще целый экипаж дублеров, и все принялись настойчиво овладевать нелегкими морскими науками. Предстояло научиться по солнцу и звездам определять местонахождение корабля в море, правильно прокладывать его курс и, конечно же, ловко и быстро управляться с парусами. Моряки прежних времен умели мастерски водить парусные суда, они так хитроумно ставили паруса, что корабль продвигался даже против ветра.
Капитаном первого экипажа выбрали Арбузика, капитаном второго – Бебешку. Оба экипажа и были главными строителями. Командовал постройкой корабля дядя Ваня. Вот где пригодился его опыт, вот где понадобились его разносторонние знания!
Разумеется, в моряки попали только те ребята, которые хорошо успевали по всем предметам, великолепно плавали и пользовались полным доверием своих родителей.
Ни в один экипаж не взяли Мухоморчика – по той причине, что он плавал как топор. Иначе говоря, вовсе не умел плавать. Он поклялся к весне стать великолепным пловцом, хотя в городе не было ни одного бассейна.
Мухоморчик всецело полагался на гипнотизера из цирка. Тот часто точил бритвы у его отца и, прослышав о затруднениях мальчика, предложил научить его держаться на воде за несколько гипнотических сеансов.
Тетя Муза подала на ужин чай с пирогами, но когда чай был выпит, она принесла котлеты, говоря, что „мальчики ужасно похудели – кожа да кости“. Это было явным преувеличением, но дядя Ваня подмигнул Арбузику и Бебешке, и они, не споря, принялись за котлеты.
– Это я приготовила котлеты, – сказала тетя Муза.– Не кажется ли вам, что вы давно не ели таких вкусных котлет?
– Никогда не едал таких вкусных котлет! – восхитился дядя Ваня.– Я чуть язык не проглотил!
– Завтра я уже не подам вкусных котлет, – со вздохом сказала тетя Муза, поднося к глазам платок, – нам с Бебешей пора к себе домой.
Арбузику не хотелось расставаться с другом.
– Живите у нас, тетя Муза, – сказал он.– Живите до тех пор, пока мы не вывезем с острова ребят, украденных зеленохвостыми.
– Ты не против, чтобы я осталась в вашем доме? – обрадовалась тетя Муза.– Знаете, я так здесь привыкла, так привыкла, что временами мне кажется, будто я здесь и родилась!… Да, но что скажут люди?
– Мнение людей – это важно. Очень важно, – сказал дядя Ваня.– К счастью, мы всегда можем узнать, что думают люди, справившись у своей совести… Нет ничего предосудительного в том, если мы будем вместе заботиться о наших детях, уважаемая Муза Васильевна!…
НЕДОБРЫЕ ПРЕДЧУВСТВИЯ
Завтракали вчетвером – тетя Муза, дядя Ваня, Арбузик и Бебешка. Вместе есть всегда вкуснее. Да и обычай таков: семья должна собираться за столом хотя бы раз в день.
За окном сыпался густой пушистый снег. Арбузик разглядел в снежной пелене человека, который медленно прошел мимо их дома. Сначала ему показалось, что это дворник Печенкин, а потом вспомнилось, что дворник никогда не прогуливается, – занятый делом, он ходит быстро, и в руках у него то ведро, то совок, то метла.
„А не тот ли это тип, что живет у дяди Гоши? Похож, очень похож… Что он тут ищет?…“ Сердце Арбузика заныло от недобрых предчувствий, но он решил никому не говорить пока о своих догадках: зачем напрасно волновать близких?
– Время идет, а мы не знаем, где раздобыть большой и крепкий корабль, – сказал Арбузик.
– Ума не приложу, где его взять, – ответил дядя Ваня.– Скорее всего, придется построить его своими руками.
– Построить корабль? – поразилась тетя Муза.– Вы что, хотите людей насмешить?
– Попросить, чтобы помог городской голова? – задумчиво произнес дядя Ваня.– Погово-рю-ка я с ним. Во всяком деле нужно точно знать, на чью помощь можешь твердо рассчитывать…
Мальчики надели приготовленную с вечера форму, взяли ранцы и побежали в школу.
Падал снег. Ветра почти не было. И хотя улица была пустынна, Арбузику чудилось, что кто-то внимательно за ним наблюдает…
ЧУДЕСНЫЙ ПОДАРОК
Едва мальчики вернулись из школы, тетя Муза поманила их пальцем в гостиную. Она улыбалась, глаза сияли.
– Дорогие мои, – торжественно сказала ока, – я решила сделать вам подарок!
С этими словами она поставила перед мальчиками красивую медную шкатулку. Овальные фарфоровые вставки на крышке и по бокам были разрисованы рукою большого мастера. Рисунки изображали родную природу – березовую рощу, деревенскую зиму, ледоход на реке.
Шкатулка оказалась музыкальной. Достаточно было открыть ее, как тотчас же срабатывал механизм, и незримые молоточки выстукивали на незримых цимбалах восхитительную мелодию.
На дне шкатулки лежало уютное гнездышко птички-невелички.
– Где ты взяла шкатулку? – спросил у матери Бебешка.
– Она всегда была у нас, только я тебе ее не показывала. Она хранилась в старом чемодане. Мне подарили ее однажды после спектакля… Когда тебя еще не было на свете, я жила в другом городе и работала там билетером театра. И вот однажды заболела актриса, а посмотреть пьесу приехали важные гости. Меня попросили сыграть вместо больной актрисы. Все вышло превосходно, все признали мой талант, и я играла на сцене после этого еще несколько раз… Гнездышко – символ любви и дружбы…
Мальчики принесли шкатулку в свою комнату.
Они были не столько обрадованы подарком, сколько озадачены.
– Чья-то коварная проделка, – предположил Арбузик.
– Что-то тут не так, – согласился Бебешка. Однако Чих, увидев шкатулку, рассудил совсем иначе:
– Какое очаровательное гнездышко! Превосходная спаленка! Сколько мне осталось у вас пожить? День, два, три? Неужели вы меня лишите этого удовольствия? К тому же я скучаю, когда вы уходите в школу. Дома никого нет. Я мог бы наслаждаться музыкой. Вы только послушайте, до чего нежная, задумчивая мелодия!
– Я не хочу спорить с тобой, Чих, – сказал Арбузик, – а тем более обижать тебя. Но я предчувствую какой-то подвох!
– Преувеличиваешь, – сказал Чих.– Если эта вещица давно подарена тете Музе, можно ничего не опасаться!…
Одним словом, Чих настоял на том, чтобы спать в шкатулке.
Знал бы он, бедняга, чем все это кончится…
МАЛЬЧИКИ НАВЕЩАЮТ ПЕЧЕНКИНА
Арбузик и Бебешка давно уже собирались навестить дворника. Они хорошо помнили, что Печенкин первым вступился за детей и первым напал на след зеленохвостых.
Из-за разных дел встреча все откладывалась. Наконец мальчики постучали в знакомую дверь. Никто, однако, не ответил. Но дверь была не заперта, и мальчики вошли в комнату.
Дворник лежал на кровати и тихо стонал. Он был болен. Арбузик тотчас принес дров, растопил печь и вскипятил чай. Бебешка сбегал за бутербродами и лекарством. Подкрепившись, дворник сказал:
– В последнее время кто-то распускает слухи, будто я отлыниваю от работы. Кто-то ночью бросает на тротуары дохлых мышей, а утром звонит Начальнику милиции и обвиняет Печенкина в нерадивости и лени. Получается, что я должен не только подметать улицы, но и ловить мышей… И простудился я из-за того, что какой-то негодяй вот уже в третий раз разбивает мои окна, выстуживает жилье. И как поймать хулигана, не знаю. И что делать, ума не приложу!
– Вы полечитесь, а мы снег расчистим, – сказал Арбузик.
Ребята взялись за лопаты и метлы. Не прошло и часа, как главная работа была сделана. Раскрасневшиеся на свежем воздухе ребята были очень довольны.
– Мне кажется, – сказал Печенкин, когда мальчики собрались уходить, – что я кому-то мешаю. Вот только что затевается, никак не пойму. Плетется паутина, а кто главный паук, пока даже не догадываюсь.
– Кому-то мешаете? – насторожился Арбузик, вспомнив про человека, бродившего в снегопад под окнами. Дворник вполне мог видеть его.
– А не встречали вы здесь человека в темных очках?
– Встречал, – сразу ответил дворник.– Бездельник живет у дяди Гоши, и я часто вижу, как он торчит под вашими окнами. Наверно, подсматривает, потому что убегает тотчас, едва я окликну его.
– А не помните, есть у него что-нибудь в руках? – поинтересовался Бебешка.
– В руках? Нет, друзья, не помню… Хотя, постойте, он таскает с собой резиновую трубку с нашлепкой…
НЕ ТЕРЯТЬ ПОПУСТУ ВРЕМЕНИ
– У мира есть друзья, но есть и враги. Это видишь на каждом шагу, – задумчиво сказал Бебешка, едва мальчики вышли от дворника.– На свете много прекрасного, но негодяи не дают людям спокойно жить и спокойно работать. Они хотят всюду командовать, пользоваться чужим трудом… А что, если все это связано: и появление в нашем городе типа в черных очках, и клевета на Печенкина?… Бьюсь об заклад, резиновая трубка с нашлепкой – подслушивающий аппарат. Я видел точно такой же во дворце короля Дуляриса. Нашлепка прижимается к стеклу, от нее идет тонкий проводок. Когда в доме говорят, стекло вибрирует, глазом этого не заметишь, а вот электронные приборы регистрируют все колебания, преобразуют их в звуки и сразу же записывают на магнитофон…
Арбузик тяжело вздохнул.
– Сейчас необходимо действовать решительно, а мы связаны: то уроки, то обед, то ужин… Нужно найти выход. Занятость всегда – только пустая отговорка!
– Пожалуй, – согласился Бебешка.– Но как научиться не тратить попусту минуты жизни? Я слышал, все великие люди умеют прежде всего это – не тратить попусту время…
ГРОМ СРЕДИ ЯСНОГО НЕБА
Чих исчез. Сначала мальчики думали, что он куда-то отлучился, но пропажа музыкальной шкатулки, в которой спал Чих, ясно говорила, что Чиха похитили.
Арбузик обшарил комнаты, обежал несколько раз двор и, вернувшись, разрыдался.
– Чих пропал, пропал! – повторял он, размазывая по лицу слезы.– Зеленохвостые украли его или те, кто заодно с ними! Негодяи, преступники! Как же мы не сумели помешать им?
Бебешка тоже растерялся.
– Пока не поздно, нужно выручать из беды нашего друга!
– Боюсь, уже поздно! Да и что делать? Что делать?
– Допустим даже, что наши враги захватили Чиха, – сказал Бебешка.– Неужели мы испугаемся и отступим? Да ведь негодяи на то и рассчитывают, чтобы мы испугались и отказались от борьбы.
– Мы не отступим ни за что на свете! – вскричал Арбузик.– И пусть без Чиха нам придется туго, мы все равно не сдадимся!
– Враги прячутся и действуют исподтишка. Они как бы незримы, – сказал Бебешка.– Нужно поскорее лишить их этого преимущества. Мы должны вступить с ними в открытый бой!
– Довольно слов! Что ты предлагаешь?…
Арбузик не находил себе места, он готов был куда угодно идти и что угодно делать, только бы не сидеть сложа руки.
– Мы не будем сидеть сложа руки, – убеждал его Бебешка.– Но нельзя и пороть горячку. Это еще хуже: действовать, не представляя себе конкретно, как добиться цели!…
ВСЕ ОСЛОЖНЯЕТСЯ
Как только пришел с работы дядя Ваня, мальчики рассказали ему о пропаже Чиха и о том, что услыхали от дворника Печенкина.
Дядя Ваня нахмурился.
– Дела принимают скверный оборот, ребята, – сказал он.– Добавьте к этому, что городской голова пока наотрез отказался помогать нам строить корабль. „В плане городских расходов это не предусмотрено. Да и нет у нас, к сожалению, лишних средств. Мы даже несколько сокращаем зарплату новому парикмахеру и дворника Печенкина хотим уволить, потому что он, говорят, обленился и не выходит на работу“, – вот что сказал мне городской голова…
В эту минуту в дом вошла тетя Муза. В руках она держала музыкальную шкатулку.
Как обрадовались мальчики! Они хотели верить, что Чих не пропал, Чих с ними. Так он нужен был сейчас, когда все складывалось так трудно…
– Тетя Муза, где вы нашли шкатулку? – спросил Арбузик.
– Мама, куда ты носила шкатулку? – спросил Бебешка.
– Очень сожалею, – откашлявшись, произнес дядя Ваня, – но я просил бы вас, уважаемая Муза Васильевна, поскорее сказать, где вы взяли шкатулку и что с ней делали. Я не шучу: от вашего ответа зависит очень многое, может быть, даже жизнь наших мальчиков!
Тетя Муза побледнела. Дядя Ваня подал ей стул и воды.
– Неужели все так серьезно? – всплеснула руками тетя Муза.– Я сейчас все расскажу, я только соберусь с духом!…
Я уже говорил, что тетя Муза считала себя талантливой драматической актрисой, так как несколько раз выступала на сцене. Она никогда не позволяла себе расслабиться, тщательно следила, какое впечатление производит на людей ее речь, мимика и жесты. Привычка контролировать себя выработала у тети Музы способность брать себя в руки. Способность, которой она, разумеется, не всегда пользовалась.
– У меня полно друзей, – овладев собой, сказала тетя Муза.– Люди понимают, что такое кинотеатр „Носорог“, и потому относятся ко мне со вниманием. И я, понятно, не удивилась, когда ко мне подошел сосед Гоша, – это было дней пять назад. Он сказал: „Много лет я покупаю у вас билеты в кино, позвольте отблагодарить вас!“ И он протянул мне эту великолепную шкатулку.
Я не хотела принимать ее, но он так упрашивал, что я, в конце концов, согласилась. „Здесь, в шкатулке, птичье гнездышко – это символ любви и дружбы… Если вы чувствуете себя обязанной, сделайте мне маленькую радость: подарите шкатулку славным мальчуганам – Арбузику и Бебешке. Только не говорите, пожалуйста, что это от меня, – сказал Гоша.– Пусть это будет нашим маленьким секретом!…“
– Значит, даря шкатулку, вы говорили неправду, будто нашли ее в старом чемодане? – воскликнул нетерпеливый Арбузик.
– Ну конечно же! – сказала тетя Муза, ударяя по воздуху пальцами, будто играя на пианино.– Это же был наш маленький секрет!
Мальчики переглянулись. Все стало ясно и дяде Ване.
– Но куда вы уносили шкатулку? – спросил дядя Ваня.
– Ах, это второй наш маленький секрет! – ответила тетя Муза.– Не далее как вчера мне встретился на улице Гоша и сказал: „Извините, я забыл предупредить вас, что шкатулка иногда захлопывается. Бывает, знаете ли… Сложный механизм и все такое… Подите проверьте, в порядке ли ваша шкатулка, и если она захлопнулась, несите ее тотчас сюда, я обожду. Я научу вас, как открывать шкатулку!“
Арбузик и Бебешка похолодели, они догадались, что дядя Гоша был, по крайней мере, соучастником коварного похищения Чиха.
– Что же было дальше? – с досадой спросил дядя Ваня.– Неужели вы не заподозрили, что с вами играют, как с куклой?
– Да объясните же, наконец, в чем дело! – вскричала тетя Муза, топнув ногою.– С некоторых пор у нас не дом, а таинственный остров! Послушать вас, так жизнь, которую мы видим, только скрывает жизнь, которая происходит на самом деле!…
Враги все продумали. Они рассчитали, что Чих, устроившись в уютном гнездышке, будет слушать музыку. Короче говоря, в нужный момент сработал механизм, крышка шкатулки мгновенно захлопнулась, и Чих оказался в западне.
Придя домой, тетя Муза, разумеется, обнаружила, что шкатулка закрыта. Не долго думая, она побежала к дяде Гоше, а тот на ее глазах проделал несложный фокус: подменил шкатулку. Ребята убедились в этом, хорошенько рассмотрев шкатулку, принесенную тетей Музой.
– Видите, совсем другая шкатулка!
– Может быть, может быть, – отвечала тетя Муза, разглаживая перед зеркалом морщины на лице.– Что мне дали, то я и принесла. И за это скажите спасибо!
– Надо немедленно идти к дяде Гоше и сделать у него обыск! – предложил Арбузик.
Дядя Ваня отрицательно покачал головой.
– Во-первых, мы не имеем права врываться в чужой дом и обыскивать его. Во-вторых, я не думаю, что этот Гоша сознательно помогает нашим врагам. Скорее всего он слепое орудие в их подлых расчетах. И если это так, шкатулка с Чихом уже далеко от нашего города…
ВАЖНОЕ РЕШЕНИЕ
Трудности нужно преодолевать не вешая носа. На то и существуют трудности. И это даже интересно: слабый человек начинает заниматься спортом и превращается в сильного и выносливого. Тот, кто любит рисовать, настойчиво работает и становится знаменитым художником. Упорно преодолевая трудности, делаются великими изобретателями, поэтами, музыкантами, врачами, строителями. Благодаря упорству делаются рабочими-мастерами. Рабочий, если он настоящий мастер, ни в чем не уступает артисту кино или космонавту, потому что без рабочего-мастера не построить ни космической ракеты, ни площадки для съемок фильма.
Каждое дело – необходимое, потому что помогает многим другим делам. И я сказал бы так: самое хорошее дело – которое помогает наибольшему числу других хороших дел…
Когда в школе узнали, что Арбузик и Бебешка задумали построить корабль, к ним сбежались все ученики: каждый хотел принять участие в постройке корабля, а у некоторых мелькнула надежда, что им посчастливится отправиться в плавание.
Но столько много помощников было не нужно.
Нужно было другое: доски, гвозди, жесть…
– Мы все принесем! – закричали ученики.– Кто доску притащит, кто смолы, кто веревку, кто кусок жести!
– Нет-нет-нет, – запротестовал Арбузик. – Ни в коем случае! Вы же не хотите, чтобы меня и Бебешку выгнали из школы? Не нужно ничего тащить из дому!
– Тогда мы соберем деньги! – закричали ученики.– Нам дают на завтраки. Из этих денег мы половину отдадим на корабль!
– Этого еще только не хватало! – покраснел Арбузик.– Если хоть копейка из денег на ваши завтраки будет потрачена на корабль, считайте, что он утонул, не выйдя в открытое море!
– Так что же делать? – недоумевали ребята.– Как же все-таки построить корабль? Ведь нужно поскорее вывезти с острова освобожденных из плена детей!
– Я знаю, что делать! – раздался звонкий голос.
Это была Кучерявочка. От волнения у нее пылали щеки. Все посмотрели на нее с удивлением.
– Ребята, – сказала Кучерявочка, – без нашей помощи никак не построить корабль. Нужны всякие материалы, стало быть, нужны деньги. Я предлагаю, чтобы мы заработали их!
– Как? Каким образом? – послышались голоса.– Мы ходим в школу, а не на работу!
– А вот как. Посмотрите в окно: видите, сколько снега? Дворники не успевают сгребать его лопатами. Машины застревают, люди теряют время, опаздывают на работу. Давайте сами после уроков уберем снег!
– Кто нам за это заплатит?
– Заплатит городской голова!
Все обернулись, услыхав эти слова, и увидели директора школы. Он подошел к ребятам незаметно и уже долго прислушивался к разговору. Ему показалось, что он нашел наконец повод избавиться от Арбузика и Бебешки: раз ученики выйдут на расчистку дорог, значит к следующему дню они плохо выучат уроки, и тогда Арбузика и Бебешку легко будет обвинить в снижении общей успеваемости.
– Я договорюсь, чтобы городской голова оплатил труд школьников по уборке снега! – громко повторил директор.
– И вы согласны, чтобы эти деньги пошли на постройку корабля? – спросил кто-то.
– Согласен, – прокашлявшись, не сразу сказал директор.– Одну треть из того, что перечислят на счет школы, я буду отдавать на строительство корабля!
Дети закричали „ура“ и захлопали в ладоши. Сердце директора смягчилось. Он даже упрекнул себя за то, что испугался кляуз дяди Гоши.
– Нет, я буду отдавать две трети заработанных денег на корабль! Слово директора!
– Тогда и мы хотим дать слово, – сказал Арбузик.– В отряд по расчистке снега будут приниматься только те ученики, у которых нет троек!…
Не всем пришлось по душе это предложение, но все его приняли. „Все равно я выиграл, – думал директор, потирая руки.– Если упадет успеваемость, я выгоню Арбузика и Бебешку из школы, а если повысится, пусть чистят улицы. В конце концов, чистить улицы и строить настоящий корабль – это гораздо интереснее и полезнее, чем слоняться по двору, обижать слабых и сквернословить! Все думают, что человек делает дело. Э-э, нет, я, старый школьный волк, отлично знаю, что только дело делает человека! Человек всегда таков, каково его дело!…
ДЕТИ РАБОТАЮТ НА СОВЕСТЬ
Уже на следующий день был организован школьный трудовой отряд. Дворник Печенкин, получивший письменный приказ от городского головы, указывал, где убирать снег. Он выдавал школьникам лопаты и метлы.
А городской цирк, бездействовавший по причине болезни клоуна, выделил для вывозки снега вороных коней с белыми челками. Нашлись, конечно, и сани.
– Лошади застоялись, пусть побегают! От труда только прибавляется здоровья и силы, а вот от безделья даже кони становятся ослами, – пошутил администратор цирка, передавая лошадей под ответственность Печенкина.
Сколько было ликованья и радости! Расчистка снега – нелегкая работа, но дети и не искали легкой, им нужна была работа, которую бы по достоинству оценил городской голова.
Впрочем, он выбрал время, приехал осмотреть одну из расчищенных улиц и остался очень доволен.
Изо всех сил трудилась Кучерявочка. Все ребята убедились, что она настоящий товарищ и болеет за общее дело.
– Полегче, полегче, ребята, – пыхтела возле нее толстощекая Эвелина, дочка дяди Гоши.– Этак мы весь снег за вечер уберем. Не забывайте, что нам платят за час работы, а не за воз снега!
Все засмеялись.
– Нам платят за час труда, а не за час безделья! – сказал ей Витька Ушастик.– Мы никого не хотим обманывать! И тебе не советуем!
Эвелина надулась.
– Я хотела как можно лучше для нас!
– Как можно лучше „для нас“ не должно быть как можно хуже для города! Не забывай, что городской голова заплатит нам из общей городской кассы, а денежки туда поступают не из воздуха!
Ребята работали дружно и весело.
– Плохо, что зима скоро кончится, – сказал кто-то из учеников.
– Ну, самые снегопады еще впереди, – сказал другой.
– Не переживайте, – сказал третий.– Летом мы будем пропалывать свеклу или убирать сено.
– Короче говоря, – добавил четвертый, – мы будем трудиться до тех пор, пока не соберем нужных на постройку корабля денег!…
Работу дети закончили, когда над городом засверкали первые звезды, и запахло дымком: повсюду хозяйки принялись готовить вкусный ужин. Как же, они ожидали домой настоящих тружеников!
Но Арбузик придумал еще развезти детей по домам на санях. Это было восхитительно: смотреть в небо, видеть, как мигают звезды, слушать, как фыркает лошадь, и сани скользят по снегу…
БЫТЬ САМОСТОЯТЕЛЬНЫМ
Дни бежали быстро, приближалась весна. Пора было строить корабль.
Многие ребята хотели принять участие в постройке корабля. Но нужно было организовать дело так, чтобы главными строителями были все же те, кто поплывет на нем. Вот тут и возникли трудности. Какой-либо мальчик просил зачислить его в команду, но против были родители. Другого отпускали родители, да он сам никак не годился в матросы.
– Это же ясно, родители не отпустят своих детей в плаванье, пока не будут уверены, что их дети уже самостоятельные люди, способные постоять за себя, – сказал Арбузик.– Хорошо учиться – этого мало. Нужно, чтобы каждый был помощником в семье. Иные и огород помогают вскапывать, и скотину кормят, и дом убирают. Но есть и беспомощные неумеки. Эти не то что помогать – сами нуждаются в опеке: не научились одеваться по погоде, невнимательны при переходе дорог, не умеют ценить времени, не знают, как поддерживать здоровье, даже руки перед едой не всегда моют, начинают дело и не кончают его, быстро сдаются, сталкиваясь с трудностями, и ничего не придумывают сами: как жизнь идет, так и идет. Такие нам, конечно, не нужны!
– Послушай, – предложил Бебешка, – а что, если мы потребуем от каждого, кто хочет строить корабль, именно самостоятельности?
– Что ты имеешь в виду? Бебешка долго думал.
– Мне кажется, самое главное для человека, который хочет быть самостоятельным, – правильно разбираться, что главное, что второстепенное… Помнишь, Ушастик сбежал с урока, потому что ему захотелось покататься на велосипеде? А Пантелеймон, у которого такой великолепный слух и голос, ушел из кружка пения только потому, что увлекся футболом? А Эвелина, которая за два пирожка – на спор – согласилась надеть платье шиворот-навыворот и так пришла в класс? Это всё поступки, в которых нет самостоятельности, потому что люди не разобрались, что главное, а что второстепенное, и свою ближайшую выгоду поставили на первое место. Правильно я говорю?
– Кое-кто скажет, что это азбучные истины, – согласился Арбузик.– Но я уже заметил: больше всего бед бывает именно оттого, что мы не знаем азбучных истин. Это как таблица умножения: кто ее не помнит, все время хромает на обе ноги…
ЗАКЛАДКА КОРАБЛЯ
И вот застучали молотки, затюкали топоры, зазвенели пилы – началась закладка корабля. Закипела дружная работа.
Дядя Ваня свез строительные материалы к реке, и у реки, под дощатым навесом, защищавшим от снега и дождя, установили киль – продольный брус, который сообщает кораблю устойчивость при движении, и принялись за шпангоуты – деревянные ребра, к которым прикрепляется обшивка.
Чертежи делали втроем – дядя Ваня, Арбузик и Бебешка. Корабль был задуман парусным, – большое самоходное судно было явно не по карману. Но все же дядя Ваня решил, на всякий случай, поставить и два небольших бензиновых мотора.
Перед тем как приступить к постройке корабля, определили его команду. Чтобы избежать в будущем недоразумений, набрали еще целый экипаж дублеров, и все принялись настойчиво овладевать нелегкими морскими науками. Предстояло научиться по солнцу и звездам определять местонахождение корабля в море, правильно прокладывать его курс и, конечно же, ловко и быстро управляться с парусами. Моряки прежних времен умели мастерски водить парусные суда, они так хитроумно ставили паруса, что корабль продвигался даже против ветра.
Капитаном первого экипажа выбрали Арбузика, капитаном второго – Бебешку. Оба экипажа и были главными строителями. Командовал постройкой корабля дядя Ваня. Вот где пригодился его опыт, вот где понадобились его разносторонние знания!
Разумеется, в моряки попали только те ребята, которые хорошо успевали по всем предметам, великолепно плавали и пользовались полным доверием своих родителей.
Ни в один экипаж не взяли Мухоморчика – по той причине, что он плавал как топор. Иначе говоря, вовсе не умел плавать. Он поклялся к весне стать великолепным пловцом, хотя в городе не было ни одного бассейна.
Мухоморчик всецело полагался на гипнотизера из цирка. Тот часто точил бритвы у его отца и, прослышав о затруднениях мальчика, предложил научить его держаться на воде за несколько гипнотических сеансов.