Я вышел из спальни. К дьяволу их всех! До того, как самые богатые игроки Турая соберутся в «Секире мщения», у меня оставалось еще целых тридцать шесть часов. Никто и ничто не сможет помешать мне раздобыть денег, чтобы усесться с ними за один стол. Кто-то постучал во внутреннюю дверь, я открыл и увидел перед собой Тирини Заклинательницу Змей. Тирини не наносила мне удара в спину, но она была коллегой Лисутариды, а Макри выступала в роли телохранительницы последней. Одним словом, появление Тирини не могло меня не разгневать.
– Чего тебе надо? – довольно грубо поинтересовался я.
– Охранять Лисутариду, естественно, – удивленно ответила Тирини. – Ты забыл, что именно с этой – целью меня сюда и прислали?
Я впустил ее в дом, тихо бормоча проклятия.
– Это не моя вина, – сказала волшебница, глядя на меня с легким отвращением. – Ваша таверна – последнее место, где мне хотелось бы проводить время. Но некоторые из нас должны идти на жертвы ради нашего славного города. А ты, похоже, уже перестал нести вахту на стенах.
– У меня два свободных дня.
– Неужели? – произнесла Тирини, вскинув брови. – Как мило! Можно подумать, что орки тоже взяли небольшой отпуск.
С этими словами она проскользнула в спальню, дабы проверить состояние Лисутариды. Я обратил внимание на то, что на ногах у нее была пара стильных туфель, украшенных розовой и золотистой вышивкой. Я не мог припомнить, носила ли она их раньше. Розовая вышивка была очень похожа на нити в моем кармане. Те, что я подобрал на том месте, где мы оставили Маризаза.
Скорее всего это ничего не значит. Туфельки многих богатых дам украшены вышивкой. Это весьма распространенный способ показать свое богатство. Однако, пожалуй, стоит проверить обувь волшебницы, чтобы узнать, все ли нити на месте. Я не до конца доверял Тирини. Она ни разу не появлялась на поле битвы и вполне могла оказаться оркской шпионкой. Лисутарида ей доверяет. Однако Лисутарида считает возможным держать Макри в качестве своей телохранительницы. Последнее вызывает большие сомнения в здравости ее суждений.
Послышался стук в ведущую на улицу дверь.
– Идите к дьяволу! – выпалил я.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел Хормон Полуэльф. Длинные белокурые волоса, элегантная зеленая мантия с вышитыми по воротнику радужными мотивами. Радужная расцветка говорила о его принадлежности к Гильдии чародеев.
– Где проходит собрание? – поинтересовался он достаточно вежливо для человека, без труда снявшего заклинание Замыкания и ворвавшегося в мой кабинет.
– Какое собрание?
– Собрание чародеев.
– Какое еще собрание чародеев?!
Прежде чем он успел ответить, в распахнутую дверь ввалился Кораний Точильщик. Кораний – один из самых могущественных волшебников Турая и славится бешеным нравом.
– Где собрание? – коротко бросил он.
– Нет здесь никакого собрания, – ответил я, чувствуя, как закипает раздражение.
– Перестань молоть чушь, – сердито уставился на меня Кораний.
У наружной лестницы остановилась карета, и в кабинет вбежала одна из самых молодых волшебниц Турая по имени Анумарида Громовой Раскат.
– Привет, Фракс – сказал она. – Надеюсь, я не опоздала на собрание?
Я ответил ей вежливым кивком. Пару месяцев назад, когда оркй атаковали нас за стенами, я сражался плечом к плечу с Анумаридой. Это было ее первое сражение, но девочка тем не менее держалась превосходно. Я приветствовал ее более чем вежливо, не преминув упомянуть о том, что в моем доме не проводится никакого собрания.
Распахнулась дверь спальни и из-за нее возникла голова Тирини.
– Все идите сюда, – сказала она.
– Что происходит? Неужто вы устроили собрание в моей спальне, ничего мне не сказав?!
Меня никто не слушал. Еще до того, как Хормон, Кораний и Анумарида скрылись в спальне, в кабинет вбежал главный маг дворцовой стражи Ланий Солнцелов, а следом за ним – постоянно работающая на стадионе Супербия Мелия Неподкупная.
– Не найдется ли здесь бокала вина? – поинтересовалась Мелия.
Я утратил дар речи. Если эта банда чародеев считает, что, ворвавшись в мой дом, они вправе требовать у меня вина, они глубоко заблуждаются. Я был готов высказать все, что о них думаю, когда в кабинет в сопровождении трех ассистентов вступил сам Хасий Великолепный. Считается, что Хасию сто двенадцать лет, и выглядит он примерно на этот возраст. Хасий очень редко покидает свои палаты в Обители справедливости, но тем не менее он собственной персоной оказался здесь, в округе Двенадцати морей, и при этом держался так, словно это для него самое обычное дело.
Появились и прочие чародеи – одни могущественные, другие не очень. Некоторых я вообще видел впервые. Я протолкался в дверь спальни и посмотрел поверх голов. Помещение являло собой море радужных мантий разнообразных фасонов. Чародеи примостились кто где – на полу, на постели, на подоконнике и вели себя так, словно это было не мое, а их жилище. Макри спокойно сидела рядом с Лисутаридой. Этого было достаточно, чтобы любой, даже такой спокойный человек, как я, потерял терпение.
– Может быть, кто-нибудь скажет мне, что здесь происходит? – спросил я достаточно громко, чтобы они прекратили болтовню.
– Собрание чародеев, – строго ответил Кораний.
– Да, мне известно, что это – сборище чародеев. Но с какой стати в моей спальне?
– Потому что здесь Лисутарида.
– А нельзя ли ее куда-нибудь отправить?
– Прости, Фракс, – вмешалась Лисутарида, которая, хоть и выглядела слабой, ухитрилась усесться на кровати. Она накинула свою роскошную мантию на плечи, что придавало ей весьма величественный вид.
– Но разве ее пребывание здесь не должно было оставаться тайной? – спросил я.
– Оно и останется тайной, – ответил Кораний.
– Та еще тайна, когда все волшебники Турая вдруг появляются в таверне «Секира мщения».
– Мы – маги, – надменно произнес Кораний, – и умеем заметать следы.
Я собирался выдвинуть еще ряд возражений, но в моем доме появился Гликсий Драконоборец.
– Прошу прощения за опоздание, – прогудел он, протискиваясь мимо меня. – Неужели собрание еще не началось?
Испытывая отвращение ко всей этой банде, я перестал задавать вопросы. В мой единственный интимный уголок вторглись враги, и я ничего не мог с этим сделать. Выкинуть их за дверь по одному я был не в состоянии. Даже самый ничтожный из собравшихся здесь магов был гораздо сильнее меня. Не сумев продумать изящное отступление, я просто повернулся на каблуках и удалился. Я кипел злостью еще и потому, что Макри, похоже, была желанным гостем на этой тусовке, в то время как меня, законного владельца помещения, вышвырнули вон. Я направился прямо в бар. Я хотел пива. Как можно больше. И быстро. За стойкой находился Гурд, и это было единственной приятной новостью.
– Пива. Быстро. Мое жилище кишит магами.
Гурд налил пива и передал мне кружку, сопроводив это действие сочувствующим взглядом.
– Это возмутительно, – сказал я. – Человек уже не может называть свои комнаты своими. Вначале их заполонили страдалицы, а теперь – чародеи. Терпеть их всех не могу!
– Возможно, они все там заболеют, – утешил меня Гурд.
– Надеюсь. Вот что я тебе скажу, Гурд. От этого города меня тошнит. Я ненавижу всех его обитателей. Всех, кроме тебя.
Гурд широко осклабился, но улыбка вдруг потухла, а выражение лица стало каким-то отрешенным. Он провел рукой по лбу и, осмотрев мокрую от пота ладонь, спросил:
– Здесь действительно жарко?
Прежде чем я успел ответить, северный варвар медленно опустился на пол.
– Вот и ты заболел, – сказал я, печально покачав головой. – Теперь я ненавижу всех.
– Позаботься о таверне, – еле слышно выдавил Гурд. В баре появилась Дандильон. Увидев лежащего на полу Гурда, она негромко вскрикнула:
– О боги! Гурд заболел. Помоги мне перенести беднягу в его комнату. Ты меня слышишь? Фракс! Что ты делаешь?!
– Наливаю себе пива.
– Нам надо помочь Гурду.
– Я непременно это сделаю. Только сначала выпью пива.
Если все пойдет тем же темпом, в таверне скоро не останется ни единого здорового человека. Теперь, когда упал в беспамятстве мой старый друг, я остался один на один с враждебным миром, и у меня складывалось впечатление, что этот самый враждебный мир одерживает надо мной победу.
Рядом со мной неожиданно возникла Макри.
– Почему ты покинула своих друзей-магов?
– Они меня выгнали, – ответила Макри. – Я оскорблена до глубины души.
– Маги всегда одержимы секретностью.
– Но я – телохранительница Лисутариды.
Бедная Макри! Она почему-то полагает, что это придает ей социальный статус. Ложное представление. Макри – признанный мастер меча, но умение сражаться как таковое не повышает общественного положения человека в этом городе.
– Помоги нам перенести Гурда в его комнату.
– Если бы ты знал, Фракс, как я ненавижу всех этих больных! – сказала Макри.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
– Чего тебе надо? – довольно грубо поинтересовался я.
– Охранять Лисутариду, естественно, – удивленно ответила Тирини. – Ты забыл, что именно с этой – целью меня сюда и прислали?
Я впустил ее в дом, тихо бормоча проклятия.
– Это не моя вина, – сказала волшебница, глядя на меня с легким отвращением. – Ваша таверна – последнее место, где мне хотелось бы проводить время. Но некоторые из нас должны идти на жертвы ради нашего славного города. А ты, похоже, уже перестал нести вахту на стенах.
– У меня два свободных дня.
– Неужели? – произнесла Тирини, вскинув брови. – Как мило! Можно подумать, что орки тоже взяли небольшой отпуск.
С этими словами она проскользнула в спальню, дабы проверить состояние Лисутариды. Я обратил внимание на то, что на ногах у нее была пара стильных туфель, украшенных розовой и золотистой вышивкой. Я не мог припомнить, носила ли она их раньше. Розовая вышивка была очень похожа на нити в моем кармане. Те, что я подобрал на том месте, где мы оставили Маризаза.
Скорее всего это ничего не значит. Туфельки многих богатых дам украшены вышивкой. Это весьма распространенный способ показать свое богатство. Однако, пожалуй, стоит проверить обувь волшебницы, чтобы узнать, все ли нити на месте. Я не до конца доверял Тирини. Она ни разу не появлялась на поле битвы и вполне могла оказаться оркской шпионкой. Лисутарида ей доверяет. Однако Лисутарида считает возможным держать Макри в качестве своей телохранительницы. Последнее вызывает большие сомнения в здравости ее суждений.
Послышался стук в ведущую на улицу дверь.
– Идите к дьяволу! – выпалил я.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел Хормон Полуэльф. Длинные белокурые волоса, элегантная зеленая мантия с вышитыми по воротнику радужными мотивами. Радужная расцветка говорила о его принадлежности к Гильдии чародеев.
– Где проходит собрание? – поинтересовался он достаточно вежливо для человека, без труда снявшего заклинание Замыкания и ворвавшегося в мой кабинет.
– Какое собрание?
– Собрание чародеев.
– Какое еще собрание чародеев?!
Прежде чем он успел ответить, в распахнутую дверь ввалился Кораний Точильщик. Кораний – один из самых могущественных волшебников Турая и славится бешеным нравом.
– Где собрание? – коротко бросил он.
– Нет здесь никакого собрания, – ответил я, чувствуя, как закипает раздражение.
– Перестань молоть чушь, – сердито уставился на меня Кораний.
У наружной лестницы остановилась карета, и в кабинет вбежала одна из самых молодых волшебниц Турая по имени Анумарида Громовой Раскат.
– Привет, Фракс – сказал она. – Надеюсь, я не опоздала на собрание?
Я ответил ей вежливым кивком. Пару месяцев назад, когда оркй атаковали нас за стенами, я сражался плечом к плечу с Анумаридой. Это было ее первое сражение, но девочка тем не менее держалась превосходно. Я приветствовал ее более чем вежливо, не преминув упомянуть о том, что в моем доме не проводится никакого собрания.
Распахнулась дверь спальни и из-за нее возникла голова Тирини.
– Все идите сюда, – сказала она.
– Что происходит? Неужто вы устроили собрание в моей спальне, ничего мне не сказав?!
Меня никто не слушал. Еще до того, как Хормон, Кораний и Анумарида скрылись в спальне, в кабинет вбежал главный маг дворцовой стражи Ланий Солнцелов, а следом за ним – постоянно работающая на стадионе Супербия Мелия Неподкупная.
– Не найдется ли здесь бокала вина? – поинтересовалась Мелия.
Я утратил дар речи. Если эта банда чародеев считает, что, ворвавшись в мой дом, они вправе требовать у меня вина, они глубоко заблуждаются. Я был готов высказать все, что о них думаю, когда в кабинет в сопровождении трех ассистентов вступил сам Хасий Великолепный. Считается, что Хасию сто двенадцать лет, и выглядит он примерно на этот возраст. Хасий очень редко покидает свои палаты в Обители справедливости, но тем не менее он собственной персоной оказался здесь, в округе Двенадцати морей, и при этом держался так, словно это для него самое обычное дело.
Появились и прочие чародеи – одни могущественные, другие не очень. Некоторых я вообще видел впервые. Я протолкался в дверь спальни и посмотрел поверх голов. Помещение являло собой море радужных мантий разнообразных фасонов. Чародеи примостились кто где – на полу, на постели, на подоконнике и вели себя так, словно это было не мое, а их жилище. Макри спокойно сидела рядом с Лисутаридой. Этого было достаточно, чтобы любой, даже такой спокойный человек, как я, потерял терпение.
– Может быть, кто-нибудь скажет мне, что здесь происходит? – спросил я достаточно громко, чтобы они прекратили болтовню.
– Собрание чародеев, – строго ответил Кораний.
– Да, мне известно, что это – сборище чародеев. Но с какой стати в моей спальне?
– Потому что здесь Лисутарида.
– А нельзя ли ее куда-нибудь отправить?
– Прости, Фракс, – вмешалась Лисутарида, которая, хоть и выглядела слабой, ухитрилась усесться на кровати. Она накинула свою роскошную мантию на плечи, что придавало ей весьма величественный вид.
– Но разве ее пребывание здесь не должно было оставаться тайной? – спросил я.
– Оно и останется тайной, – ответил Кораний.
– Та еще тайна, когда все волшебники Турая вдруг появляются в таверне «Секира мщения».
– Мы – маги, – надменно произнес Кораний, – и умеем заметать следы.
Я собирался выдвинуть еще ряд возражений, но в моем доме появился Гликсий Драконоборец.
– Прошу прощения за опоздание, – прогудел он, протискиваясь мимо меня. – Неужели собрание еще не началось?
Испытывая отвращение ко всей этой банде, я перестал задавать вопросы. В мой единственный интимный уголок вторглись враги, и я ничего не мог с этим сделать. Выкинуть их за дверь по одному я был не в состоянии. Даже самый ничтожный из собравшихся здесь магов был гораздо сильнее меня. Не сумев продумать изящное отступление, я просто повернулся на каблуках и удалился. Я кипел злостью еще и потому, что Макри, похоже, была желанным гостем на этой тусовке, в то время как меня, законного владельца помещения, вышвырнули вон. Я направился прямо в бар. Я хотел пива. Как можно больше. И быстро. За стойкой находился Гурд, и это было единственной приятной новостью.
– Пива. Быстро. Мое жилище кишит магами.
Гурд налил пива и передал мне кружку, сопроводив это действие сочувствующим взглядом.
– Это возмутительно, – сказал я. – Человек уже не может называть свои комнаты своими. Вначале их заполонили страдалицы, а теперь – чародеи. Терпеть их всех не могу!
– Возможно, они все там заболеют, – утешил меня Гурд.
– Надеюсь. Вот что я тебе скажу, Гурд. От этого города меня тошнит. Я ненавижу всех его обитателей. Всех, кроме тебя.
Гурд широко осклабился, но улыбка вдруг потухла, а выражение лица стало каким-то отрешенным. Он провел рукой по лбу и, осмотрев мокрую от пота ладонь, спросил:
– Здесь действительно жарко?
Прежде чем я успел ответить, северный варвар медленно опустился на пол.
– Вот и ты заболел, – сказал я, печально покачав головой. – Теперь я ненавижу всех.
– Позаботься о таверне, – еле слышно выдавил Гурд. В баре появилась Дандильон. Увидев лежащего на полу Гурда, она негромко вскрикнула:
– О боги! Гурд заболел. Помоги мне перенести беднягу в его комнату. Ты меня слышишь? Фракс! Что ты делаешь?!
– Наливаю себе пива.
– Нам надо помочь Гурду.
– Я непременно это сделаю. Только сначала выпью пива.
Если все пойдет тем же темпом, в таверне скоро не останется ни единого здорового человека. Теперь, когда упал в беспамятстве мой старый друг, я остался один на один с враждебным миром, и у меня складывалось впечатление, что этот самый враждебный мир одерживает надо мной победу.
Рядом со мной неожиданно возникла Макри.
– Почему ты покинула своих друзей-магов?
– Они меня выгнали, – ответила Макри. – Я оскорблена до глубины души.
– Маги всегда одержимы секретностью.
– Но я – телохранительница Лисутариды.
Бедная Макри! Она почему-то полагает, что это придает ей социальный статус. Ложное представление. Макри – признанный мастер меча, но умение сражаться как таковое не повышает общественного положения человека в этом городе.
– Помоги нам перенести Гурда в его комнату.
– Если бы ты знал, Фракс, как я ненавижу всех этих больных! – сказала Макри.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
В тот вечер в «Секире мщения» царил хаос. Макри и Дандильон трудились за стойкой. Официанток в зале не осталось, и исстрадавшиеся от жажды посетители выстроилась в длиннющую очередь к стойке, чтобы получить желанную выпивку. Наемники и портовые рабочие начинали проявлять нетерпение. Не привыкнув так долго ждать своих кружек, они не стеснялись в выражениях. Еду готовила какая-то временная повариха, чье имя оставалось для меня тайной. На варку у нее ушла уйма времени, что существенно усугубляло возмущение публики. Макри и Одуванчик старались как могли, но резкий обмен колкостями между персоналом и клиентурой почти не умолкал. Ситуация была действительно скверной, и менее опытный выпивоха, чем я, мог легко удариться в панику. Я же, по счастью, обладаю огромной практикой и весьма серьезным весом. Эти два обстоятельства часто оказывают мне неоценимую помощь. Отодвинув в сторону, парочку-другую наемников и уложив на пол парусных дел мастера вместе с подмастерьем, я сравнительно легко добрался до стойки.
– Пива, и побыстрее, Макри! – сказал я, протягивая ей для очередного заполнения свою огромную кружку.
– У тебя нет желания нам помочь? – гневно глядя на меня, спросила она.
– Помочь? С какой стати?
– Да потому, что мы нуждаемся в помощи, – довольно логично ответила она.
Невзирая на всю логику, я с ходу отмел эту нелепую идею.
– Я здесь не работаю. Я платный жилец и клиент.
Какой-то наемник настолько активно потребовал внимания со стороны Дандильон, что даже она немного испугалась.
– Было бы очень мило с твоей стороны, Фракс, если бы ты согласился нам немножко помочь, – пискнула она.
– Боюсь, это невозможно, – ответил я.
Макри протянула какому-то пьянчуге кружку пива поверх моего плеча и спокойно проговорила:
– В таком случае мы тебя не обслуживаем.
От изумления у меня отвисла челюсть.
– Как прикажешь тебя понимать? – только и сумел спросить я.
– Если ты откажешься помогать, я изгоню тебя из таверны.
Лишь подпирающие меня сзади тела не позволили мне брякнуться на пол от изумления. Фракс не привык к тому, чтобы его изгоняли из таверн. Правда, если быть до конца честным, то я привык к тому, что мне время от времени запрещают появляться в той или иной таверне, но чтобы в той, где я постоянно живу!..
– Не мели чепухи. Ты не можешь запретить мне появляться в «Секире мщения». Я здесь постоянный жилец.
– А мне плевать, – ответила Макри. – Ты не получишь ни капли. Или помогай, или отваливай. Люди ждут.
– Собака! – заорал я, выхватывая меч. – На сей раз ты зашла слишком далеко!
Я стал протискиваться между людей, чтобы оказаться за стойкой и порешить Макри, как только она окажется в зоне досягаемости. Макри схватила боевую секиру, которую постоянно держит на всякий случай под стойкой, и стала ждать моего приближения.
– Никто не смеет отказать в пиве Фраксу! – ревел я, пробиваясь сквозь толпу.
На моем пути возник какой-то варвар-наемник. Он был семи футов ростом и примерно столько же в ширину. На то, чтобы обойти его, потребовалось некоторое время, что отнюдь не способствовало укрощению моей ярости. Я выкрикивал оскорбления в адрес Макри, она отвечала мне тем же. Когда я наконец оказался за стойкой, на нас с любопытством взирали не менее полусотни докеров, наемников и прочих разношерстных представителей низших слоев общества округа Двенадцати морей. Я не обращал на них ни малейшего внимания.
– Налей мне пива, или я проткну тебя как собаку! – вопил я.
– Убирайся из-за стойки, – подняв боевую секиру, кричала Макри, – или я снесу тебе башку, проклятый кузикс!!
Даже для докеров и наемников, которых вряд ли можно отнести к сливкам общества, язык Макри звучал несколько грубовато. Услыхав непристойное оркское ругательство, некоторые из них изумленно вскинули брови. Я сделал шаг вперед, но между нами встала Дандильон.
– Прекратите немедленно, – сказала она. – В то время, когда все больны, мы должны работать дружно.
Я бросил на нее ненавидящий взгляд и спросил:
– Дандильон, я когда-нибудь говорил тебе, как я тебя презираю?
– Не смей орать на нее, жирная скотина! – крикнула Макри. – Отойди, Дандильон, чтобы я могла отрубить ему голову!
– И тебе следует остановиться, – сказала Одуванчик. – Мы не должны сражаться друг с другом.
– Прочь, проклятая зутта! – рявкнула Макри, употребив еще одно из своих любимых окских ругательств. – В сторону, или я разрублю тебя пополам!
Дандильон испуганно отступила, посмотрела на меня, потом на Макри, потом снова на меня и неожиданно разревелась.
– Я всего лишь хочу помочь! – пискнула она и кинулась в заднюю комнату, оставив нас. с Макри лицом к лицу.
Мы стояли, занеся оружие для удара, что со стороны должно было выглядеть довольно глупо.
– У вас не было никакой нужды заставлять девочку плакать! – прогремел самый громкий в Турае голос. Это был Веригакс. Командир наемников торчал у стойки, неодобрительно наблюдая за происходящим.
– Бедная малютка, – произнес сапожник Паракс, – постоянно старается, чтобы всем было хорошо.
– Терпеть не могу, когда запугивают молоденьких девушек, – рычал Веригакс. – Это не лезет ни в какие ворота.
– Брось. Мы ее вовсе не запугивали, – запротестовал я. – Всем известно, что Дандильон – полная идиотка.
Какой-то наемник со шрамом от уха до подбородка выразил свое несогласие со столь категоричным утверждением.
– А я всегда считал эту девчушку самым полезным существом в забегаловке. Не вижу причин, в силу которых ей следует угрожать мечом или боевой секирой.
По таверне прокатился гул одобрения.
– На самом деле я вовсе не собиралась нападать на нее, – заявила Макри.
– Ты оскорбила ее на оркском языке, – сказал наемник со шрамом, подозрительно глядя на мою подругу.
– Мы когда-нибудь получим нашу выпивку? – поинтересовался другой здоровенный наемник и стукнул кулачищем по стойке бара. Осознав, что общественность против нас, и вспомнив последнюю просьбу Гурда присматривать за таверной, я вздохнул и вложил меч в ножны. Если эти люди немедленно не получат выпивку, они непременно взбунтуются. Я взял пустую кружку и поставил ее под кран. Я не верил своим глазам. Фракс, бывший главный следователь в Императорском дворце, пал столь низко, что подает пиво.
– Я тебе этого не прощу. Ты у меня получишь по полной, – прошипел я Макри.
Она сунула секиру под стойку, взяла кружку и пробормотала:
– Это все ты начал.
– Пива, и побыстрее, Макри! – сказал я, протягивая ей для очередного заполнения свою огромную кружку.
– У тебя нет желания нам помочь? – гневно глядя на меня, спросила она.
– Помочь? С какой стати?
– Да потому, что мы нуждаемся в помощи, – довольно логично ответила она.
Невзирая на всю логику, я с ходу отмел эту нелепую идею.
– Я здесь не работаю. Я платный жилец и клиент.
Какой-то наемник настолько активно потребовал внимания со стороны Дандильон, что даже она немного испугалась.
– Было бы очень мило с твоей стороны, Фракс, если бы ты согласился нам немножко помочь, – пискнула она.
– Боюсь, это невозможно, – ответил я.
Макри протянула какому-то пьянчуге кружку пива поверх моего плеча и спокойно проговорила:
– В таком случае мы тебя не обслуживаем.
От изумления у меня отвисла челюсть.
– Как прикажешь тебя понимать? – только и сумел спросить я.
– Если ты откажешься помогать, я изгоню тебя из таверны.
Лишь подпирающие меня сзади тела не позволили мне брякнуться на пол от изумления. Фракс не привык к тому, чтобы его изгоняли из таверн. Правда, если быть до конца честным, то я привык к тому, что мне время от времени запрещают появляться в той или иной таверне, но чтобы в той, где я постоянно живу!..
– Не мели чепухи. Ты не можешь запретить мне появляться в «Секире мщения». Я здесь постоянный жилец.
– А мне плевать, – ответила Макри. – Ты не получишь ни капли. Или помогай, или отваливай. Люди ждут.
– Собака! – заорал я, выхватывая меч. – На сей раз ты зашла слишком далеко!
Я стал протискиваться между людей, чтобы оказаться за стойкой и порешить Макри, как только она окажется в зоне досягаемости. Макри схватила боевую секиру, которую постоянно держит на всякий случай под стойкой, и стала ждать моего приближения.
– Никто не смеет отказать в пиве Фраксу! – ревел я, пробиваясь сквозь толпу.
На моем пути возник какой-то варвар-наемник. Он был семи футов ростом и примерно столько же в ширину. На то, чтобы обойти его, потребовалось некоторое время, что отнюдь не способствовало укрощению моей ярости. Я выкрикивал оскорбления в адрес Макри, она отвечала мне тем же. Когда я наконец оказался за стойкой, на нас с любопытством взирали не менее полусотни докеров, наемников и прочих разношерстных представителей низших слоев общества округа Двенадцати морей. Я не обращал на них ни малейшего внимания.
– Налей мне пива, или я проткну тебя как собаку! – вопил я.
– Убирайся из-за стойки, – подняв боевую секиру, кричала Макри, – или я снесу тебе башку, проклятый кузикс!!
Даже для докеров и наемников, которых вряд ли можно отнести к сливкам общества, язык Макри звучал несколько грубовато. Услыхав непристойное оркское ругательство, некоторые из них изумленно вскинули брови. Я сделал шаг вперед, но между нами встала Дандильон.
– Прекратите немедленно, – сказала она. – В то время, когда все больны, мы должны работать дружно.
Я бросил на нее ненавидящий взгляд и спросил:
– Дандильон, я когда-нибудь говорил тебе, как я тебя презираю?
– Не смей орать на нее, жирная скотина! – крикнула Макри. – Отойди, Дандильон, чтобы я могла отрубить ему голову!
– И тебе следует остановиться, – сказала Одуванчик. – Мы не должны сражаться друг с другом.
– Прочь, проклятая зутта! – рявкнула Макри, употребив еще одно из своих любимых окских ругательств. – В сторону, или я разрублю тебя пополам!
Дандильон испуганно отступила, посмотрела на меня, потом на Макри, потом снова на меня и неожиданно разревелась.
– Я всего лишь хочу помочь! – пискнула она и кинулась в заднюю комнату, оставив нас. с Макри лицом к лицу.
Мы стояли, занеся оружие для удара, что со стороны должно было выглядеть довольно глупо.
– У вас не было никакой нужды заставлять девочку плакать! – прогремел самый громкий в Турае голос. Это был Веригакс. Командир наемников торчал у стойки, неодобрительно наблюдая за происходящим.
– Бедная малютка, – произнес сапожник Паракс, – постоянно старается, чтобы всем было хорошо.
– Терпеть не могу, когда запугивают молоденьких девушек, – рычал Веригакс. – Это не лезет ни в какие ворота.
– Брось. Мы ее вовсе не запугивали, – запротестовал я. – Всем известно, что Дандильон – полная идиотка.
Какой-то наемник со шрамом от уха до подбородка выразил свое несогласие со столь категоричным утверждением.
– А я всегда считал эту девчушку самым полезным существом в забегаловке. Не вижу причин, в силу которых ей следует угрожать мечом или боевой секирой.
По таверне прокатился гул одобрения.
– На самом деле я вовсе не собиралась нападать на нее, – заявила Макри.
– Ты оскорбила ее на оркском языке, – сказал наемник со шрамом, подозрительно глядя на мою подругу.
– Мы когда-нибудь получим нашу выпивку? – поинтересовался другой здоровенный наемник и стукнул кулачищем по стойке бара. Осознав, что общественность против нас, и вспомнив последнюю просьбу Гурда присматривать за таверной, я вздохнул и вложил меч в ножны. Если эти люди немедленно не получат выпивку, они непременно взбунтуются. Я взял пустую кружку и поставил ее под кран. Я не верил своим глазам. Фракс, бывший главный следователь в Императорском дворце, пал столь низко, что подает пиво.
– Я тебе этого не прощу. Ты у меня получишь по полной, – прошипел я Макри.
Она сунула секиру под стойку, взяла кружку и пробормотала:
– Это все ты начал.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Я проснулся еще до рассвета и обнаружил, что полулежу на полу, привалившись спиной к стойке бара. Спина нещадно ныла.
– Это была одна из худших ночей в моей жизни.
– А разве я тебе не говорила, что подавать пиво – работа трудная.
Макри отхлебнула из стакана и поморщилась. Даже самые лучшие сорта кли обжигают, как огонь, а кли в запасах Гурда никогда не отличалось качеством.
– И зачем я только пью эту гадость?
– Она возвращает нас к жизни, – ответил я и налил немного для себя. Я всегда любил темно-золотой цвет напитка, способного согреть человека еще до того, как попадет в глотку. – Как это могло случиться? – задумчиво произнес я.
– Что именно?
– Да все. Я был учеником чародея, потом пошел в наемники, потом стал дворцовым детективом и вот теперь подаю пиво наемникам и докерам. Вряд ли можно сказать, что я взбираюсь вверх по социальной лестнице.
– Ты подаешь пиво только потому, что все другие больны, – пожала плечами Макри. – А что касается остального, то кто знает? И весь вопрос в том, хочешь ли ты вообще карабкаться вверх по этой самой социальной лестнице.
– Я ужасно хочу выбраться из округа Двенадцати морей.
– Это может случиться очень скоро.
Я отпил немного кли и залил его пивом.
– Верно. Если орки прорвут укрепления со стороны моря, то мне, возможно, придется сменить место жительства.
– А я и на дюйм не сдвинусь, – объявила Макри. – Мы позорно бежали прошлый раз, и я не желаю повторения.
По правде говоря, Макри никуда не убегала, она просто гнала стадо чародеев в город после того, как мы потерпели сокрушительное поражение. Если бы нам тогда не удалось вывести из боя Лисутариду, шансов на спасение было бы существенно меньше. Макри видела события в несколько ином свете.
– Я буду стоять здесь насмерть.
Спорить с ней я не стал. Стоять насмерть она будет не одна, поскольку бежать будет все равно некуда.
– Зачем тебе понадобилось золото Танроз?
– Чтобы оплатить учебу в Университете. Если, конечно, Университет сохранится.
Макри выглядела расстроенной. Она не имела ничего против того, чтобы погибнуть в битве, но ее очень огорчало, что все усилия в Колледже Гильдий пойдут прахом. Ведь совсем недавно она входила в таверну, победно вскинув руки, что означало очередной триумф на экзамене. По окончании учебного года моя подруга была признана лучшим студентом.
– Если бы нам удалось найти «Творца бурь», шансы города выжить существенно повысились бы. Гильдия чародеев смогла бы сдержать врагов.
– Ты имеешь хоть какое-нибудь представление, где он может быть?
– Ни малейшего. Тот, у кого он сейчас, – тип могущественный и очень хитрый. Он не оставил ни малейшего следа. Ладно, пора приступать к делу, – сказал я, вставая.
– К какому делу? Куда ты собрался?
– В гавань. Искать китов, золото и «Творца бурь».
– Я с тобой.
– Давай, если тебе неймется, – пожал я плечами.
– Но я получу свою долю золота, если мы его найдем.
– Я над этим подумаю.
– У меня масса соображений по поводу того, что могут означать слова «под китом», – заявила она.
– Неужели? – Я вскинул брови.
– Нет, – призналась Макри. – По правде говоря, у меня нет никаких соображений. Но я способна что-нибудь придумать. Если мы найдем клад, то я смогу заплатить за учебу в Университете. А если отыщем «Творца бурь», то спасем город.
– И станем героями. Тебе не кажется, что все это звучит несколько упрощенно?
В моей спальне по-прежнему было полным-полно чародеев. Они тусовались там вот уже много часов. Я проскользнул в свой офис, взял оба плаща волшебного подогрева и передал один из них Макри. Затем мы сбежали вниз по наружной лестнице и зашагали по холодной и совершенно пустынной улице Совершенства. Масляные фонари на углах бросали слабый свет, которого едва хватало, чтобы передвигаться по скользкому тротуару. Я произнес простенькое заклинание, чтобы задействовать свой волшебный освещальник.
Мы миновали ночной патруль Службы общественной охраны. Солдаты насторожились, но, признав в нас обитателей округа Двенадцати морей, успокоились. Воины прошли дальше, шагая вразброд. Мечи уныло болтались у их бедер. Я подумал (далеко не в первый раз), что солдаты нашей Службы общественный охраны имеют далеко не импозантный вид. Вряд ли они способны нагнать ужас на орков, когда те займутся разграблением города. В распоряжении властей есть кое-какие боеспособные войска и отряды опытных наемников, но по большей части его защитники – не что иное, как скверно обученный сброд. Были времена, когда каждый мужчина Турая, вне зависимости от рода занятий, проходил серьезную военную подготовку и при возникновении опасности мог мгновенно взять в руки оружие. Каждый был способен сражаться не хуже профессионального солдата. Теперь все изменилось. Тогда в городе не было столь разительного социального неравенства. В наши дни во дворце скопились неимоверные богатства, а в трущобах царила невиданная нищета. Связывающий короля с народом сенат стал продажным и, вконец разложившись, лишился вообще какой-либо власти. Деньги, преступность, коррупция и наркотики полностью уничтожили наш боевой дух.
– Когда должна состояться игра?
– Сегодня вечером.
– Выходит, ты пустился на поиски в такой несусветно ранний час лишь для того, чтобы раздобыть бабок на игру? Это твоя последняя, отчаянная попытка? Спасение города тебя не волнует?
– Макри, ты остра, как ухо эльфа.
– Теперь мне стало как-то легче. Мысль о том, что ты решил вести себя как герой, меня слегка беспокоила.
Болтая таким образом, мы дошли до гавани. В конце городской стены возвышалась сторожевая башня, на вершине которой горел яркий фонарь и находился наблюдательный пост. Со стены, закрывая вход в порт, свисали массивные цепи. Я чувствовал окружающую цепи магическую ауру, которая делала их более прочными. Поскольку Цицерий придавал особое значение обороне южной части города, здесь все было пропитано магией.
– Киты сюда никогда не заходят, – сказала Макри.
– Знаю, – ответил я.
– Лишь иногда волны приносят их трупы. Ты, случайно, не помнишь, когда это случилось в последний раз?
– Помню, в молодости я видел мертвого кита. Но это было задолго до битвы у острова Дохлого дракона. Не думаю, что того кита где-то закопали. Скорее всего он просто сгнил на берегу.
– Но, может быть, дедушка Танроз и закопал золото на самом краю суши?
– Она сказала, что он закопал рядом с гаванью. А открытое побережье от гавани довольно далеко.
– Может, у дедули временно затуманились мозги?
– Даже если и так, то с какой стати он стал бы зарывать золото под тухлым скелетом? Дело не такое простое, как может показаться.
Мы устремили взгляд в море.
– А если спросить у дельфинов? – предложила Макри.
– У тебя, видимо, начинается горячка, – заметил я.
– А вот и нет, – резко бросила Макри. – Почему ты вдруг решил?
– Да потому, что ты, как правило, не выступаешь с безумными идеями. Впрочем, нет, выступаешь. Только они не имеют отношения к дельфинам.
– Дельфинам может быть известно о каком-то событии, связанном с китом.
– Ты становишься похожа на Дандильон.
– Возможно, – улыбнулась Макри. – Но мне нужны эти деньги. Я хочу поступить в Университет. Как бы то ни было, а дельфины дали нам целебный камень. Они спасли мне жизнь.
Макри была права, они сделали это. И я получил от них весьма приличное вознаграждение. Несколько очень ценных старинных монет, в обмен на которые мне достался солидный кошель гуранов. Это была прекрасная сделка, но я предпочитал о ней не говорить, ибо не хотел, чтобы самые крутые обитатели округа Двенадцати морей узнали, что Фракс принимает плату от дельфинов.
Я до сих пор не уверен, что дельфины обладают даром речи, хотя Дандильон уверяет, что способна с ними общаться,
Макри достала палочку фазиса и запалила ее, сложив ладони ковшиком, чтобы случайный порыв ветра не погасил спичку. Спички стоят дорого, тратить их понапрасну не следует. Будь я сносным магом, то без труда зажег бы фазис без всяких спичек. Но поскольку я таковым не являюсь, то и огонь зажигать не умею. Я тоже достал палочку и прикурил у Макри.
– Ты как-нибудь мог бы дать мне попробовать тот фазис, что подарила тебе Лисутарида, – недовольно произнесла Макри.
– А разве она не поделилась с тобой своей роскошной травкой? – спросил я. – Ведь ты как-никак ее телохранительница.
– Нет. С какой стати она будет со мной делиться? Лисутарида не хочет, чтобы ее телохранительница была под кайфом. Кроме того, ты мог бы дать мне попробовать и особого пива. Скажи, почему ты такой скаредный, когда речь заходит о твоем добре?
Я сделал попытку объяснить ей ситуацию.
– Привычка, как мне кажется. Ты же знаешь, что такое округ Двенадцати морей. Он кишит кровососами.
К этому времени мы добрались до небольшой калитки в стене. Она вела к окружающим порт скалам. Отсюда можно было легко пройти к песчаному берегу. Во время национального кризиса стражник не имеет права выпускать кого-либо за черту города, но на сей раз на страже находился старый обитатель округа Двенадцати морей – человек, которого я знал всю свою жизнь. Я сунул ему в ладонь медяк, и он пропустил нас в калитку. Когда мы проходили мимо него, стражник блудливо ухмылялся, видимо, решив, что я отправился поразвлечься с девкой.
– Весьма тревожно, что какая-то крошечная подачка позволила нам выйти из города, – заметила Макри, когда мы начали карабкаться по скалам.
– Думаю, что с орков он возьмет больше, – сказал я и спросил: – А ты уверена, что Дандильон здесь?
– Это была одна из худших ночей в моей жизни.
– А разве я тебе не говорила, что подавать пиво – работа трудная.
Макри отхлебнула из стакана и поморщилась. Даже самые лучшие сорта кли обжигают, как огонь, а кли в запасах Гурда никогда не отличалось качеством.
– И зачем я только пью эту гадость?
– Она возвращает нас к жизни, – ответил я и налил немного для себя. Я всегда любил темно-золотой цвет напитка, способного согреть человека еще до того, как попадет в глотку. – Как это могло случиться? – задумчиво произнес я.
– Что именно?
– Да все. Я был учеником чародея, потом пошел в наемники, потом стал дворцовым детективом и вот теперь подаю пиво наемникам и докерам. Вряд ли можно сказать, что я взбираюсь вверх по социальной лестнице.
– Ты подаешь пиво только потому, что все другие больны, – пожала плечами Макри. – А что касается остального, то кто знает? И весь вопрос в том, хочешь ли ты вообще карабкаться вверх по этой самой социальной лестнице.
– Я ужасно хочу выбраться из округа Двенадцати морей.
– Это может случиться очень скоро.
Я отпил немного кли и залил его пивом.
– Верно. Если орки прорвут укрепления со стороны моря, то мне, возможно, придется сменить место жительства.
– А я и на дюйм не сдвинусь, – объявила Макри. – Мы позорно бежали прошлый раз, и я не желаю повторения.
По правде говоря, Макри никуда не убегала, она просто гнала стадо чародеев в город после того, как мы потерпели сокрушительное поражение. Если бы нам тогда не удалось вывести из боя Лисутариду, шансов на спасение было бы существенно меньше. Макри видела события в несколько ином свете.
– Я буду стоять здесь насмерть.
Спорить с ней я не стал. Стоять насмерть она будет не одна, поскольку бежать будет все равно некуда.
– Зачем тебе понадобилось золото Танроз?
– Чтобы оплатить учебу в Университете. Если, конечно, Университет сохранится.
Макри выглядела расстроенной. Она не имела ничего против того, чтобы погибнуть в битве, но ее очень огорчало, что все усилия в Колледже Гильдий пойдут прахом. Ведь совсем недавно она входила в таверну, победно вскинув руки, что означало очередной триумф на экзамене. По окончании учебного года моя подруга была признана лучшим студентом.
– Если бы нам удалось найти «Творца бурь», шансы города выжить существенно повысились бы. Гильдия чародеев смогла бы сдержать врагов.
– Ты имеешь хоть какое-нибудь представление, где он может быть?
– Ни малейшего. Тот, у кого он сейчас, – тип могущественный и очень хитрый. Он не оставил ни малейшего следа. Ладно, пора приступать к делу, – сказал я, вставая.
– К какому делу? Куда ты собрался?
– В гавань. Искать китов, золото и «Творца бурь».
– Я с тобой.
– Давай, если тебе неймется, – пожал я плечами.
– Но я получу свою долю золота, если мы его найдем.
– Я над этим подумаю.
– У меня масса соображений по поводу того, что могут означать слова «под китом», – заявила она.
– Неужели? – Я вскинул брови.
– Нет, – призналась Макри. – По правде говоря, у меня нет никаких соображений. Но я способна что-нибудь придумать. Если мы найдем клад, то я смогу заплатить за учебу в Университете. А если отыщем «Творца бурь», то спасем город.
– И станем героями. Тебе не кажется, что все это звучит несколько упрощенно?
В моей спальне по-прежнему было полным-полно чародеев. Они тусовались там вот уже много часов. Я проскользнул в свой офис, взял оба плаща волшебного подогрева и передал один из них Макри. Затем мы сбежали вниз по наружной лестнице и зашагали по холодной и совершенно пустынной улице Совершенства. Масляные фонари на углах бросали слабый свет, которого едва хватало, чтобы передвигаться по скользкому тротуару. Я произнес простенькое заклинание, чтобы задействовать свой волшебный освещальник.
Мы миновали ночной патруль Службы общественной охраны. Солдаты насторожились, но, признав в нас обитателей округа Двенадцати морей, успокоились. Воины прошли дальше, шагая вразброд. Мечи уныло болтались у их бедер. Я подумал (далеко не в первый раз), что солдаты нашей Службы общественный охраны имеют далеко не импозантный вид. Вряд ли они способны нагнать ужас на орков, когда те займутся разграблением города. В распоряжении властей есть кое-какие боеспособные войска и отряды опытных наемников, но по большей части его защитники – не что иное, как скверно обученный сброд. Были времена, когда каждый мужчина Турая, вне зависимости от рода занятий, проходил серьезную военную подготовку и при возникновении опасности мог мгновенно взять в руки оружие. Каждый был способен сражаться не хуже профессионального солдата. Теперь все изменилось. Тогда в городе не было столь разительного социального неравенства. В наши дни во дворце скопились неимоверные богатства, а в трущобах царила невиданная нищета. Связывающий короля с народом сенат стал продажным и, вконец разложившись, лишился вообще какой-либо власти. Деньги, преступность, коррупция и наркотики полностью уничтожили наш боевой дух.
– Когда должна состояться игра?
– Сегодня вечером.
– Выходит, ты пустился на поиски в такой несусветно ранний час лишь для того, чтобы раздобыть бабок на игру? Это твоя последняя, отчаянная попытка? Спасение города тебя не волнует?
– Макри, ты остра, как ухо эльфа.
– Теперь мне стало как-то легче. Мысль о том, что ты решил вести себя как герой, меня слегка беспокоила.
Болтая таким образом, мы дошли до гавани. В конце городской стены возвышалась сторожевая башня, на вершине которой горел яркий фонарь и находился наблюдательный пост. Со стены, закрывая вход в порт, свисали массивные цепи. Я чувствовал окружающую цепи магическую ауру, которая делала их более прочными. Поскольку Цицерий придавал особое значение обороне южной части города, здесь все было пропитано магией.
– Киты сюда никогда не заходят, – сказала Макри.
– Знаю, – ответил я.
– Лишь иногда волны приносят их трупы. Ты, случайно, не помнишь, когда это случилось в последний раз?
– Помню, в молодости я видел мертвого кита. Но это было задолго до битвы у острова Дохлого дракона. Не думаю, что того кита где-то закопали. Скорее всего он просто сгнил на берегу.
– Но, может быть, дедушка Танроз и закопал золото на самом краю суши?
– Она сказала, что он закопал рядом с гаванью. А открытое побережье от гавани довольно далеко.
– Может, у дедули временно затуманились мозги?
– Даже если и так, то с какой стати он стал бы зарывать золото под тухлым скелетом? Дело не такое простое, как может показаться.
Мы устремили взгляд в море.
– А если спросить у дельфинов? – предложила Макри.
– У тебя, видимо, начинается горячка, – заметил я.
– А вот и нет, – резко бросила Макри. – Почему ты вдруг решил?
– Да потому, что ты, как правило, не выступаешь с безумными идеями. Впрочем, нет, выступаешь. Только они не имеют отношения к дельфинам.
– Дельфинам может быть известно о каком-то событии, связанном с китом.
– Ты становишься похожа на Дандильон.
– Возможно, – улыбнулась Макри. – Но мне нужны эти деньги. Я хочу поступить в Университет. Как бы то ни было, а дельфины дали нам целебный камень. Они спасли мне жизнь.
Макри была права, они сделали это. И я получил от них весьма приличное вознаграждение. Несколько очень ценных старинных монет, в обмен на которые мне достался солидный кошель гуранов. Это была прекрасная сделка, но я предпочитал о ней не говорить, ибо не хотел, чтобы самые крутые обитатели округа Двенадцати морей узнали, что Фракс принимает плату от дельфинов.
Я до сих пор не уверен, что дельфины обладают даром речи, хотя Дандильон уверяет, что способна с ними общаться,
Макри достала палочку фазиса и запалила ее, сложив ладони ковшиком, чтобы случайный порыв ветра не погасил спичку. Спички стоят дорого, тратить их понапрасну не следует. Будь я сносным магом, то без труда зажег бы фазис без всяких спичек. Но поскольку я таковым не являюсь, то и огонь зажигать не умею. Я тоже достал палочку и прикурил у Макри.
– Ты как-нибудь мог бы дать мне попробовать тот фазис, что подарила тебе Лисутарида, – недовольно произнесла Макри.
– А разве она не поделилась с тобой своей роскошной травкой? – спросил я. – Ведь ты как-никак ее телохранительница.
– Нет. С какой стати она будет со мной делиться? Лисутарида не хочет, чтобы ее телохранительница была под кайфом. Кроме того, ты мог бы дать мне попробовать и особого пива. Скажи, почему ты такой скаредный, когда речь заходит о твоем добре?
Я сделал попытку объяснить ей ситуацию.
– Привычка, как мне кажется. Ты же знаешь, что такое округ Двенадцати морей. Он кишит кровососами.
К этому времени мы добрались до небольшой калитки в стене. Она вела к окружающим порт скалам. Отсюда можно было легко пройти к песчаному берегу. Во время национального кризиса стражник не имеет права выпускать кого-либо за черту города, но на сей раз на страже находился старый обитатель округа Двенадцати морей – человек, которого я знал всю свою жизнь. Я сунул ему в ладонь медяк, и он пропустил нас в калитку. Когда мы проходили мимо него, стражник блудливо ухмылялся, видимо, решив, что я отправился поразвлечься с девкой.
– Весьма тревожно, что какая-то крошечная подачка позволила нам выйти из города, – заметила Макри, когда мы начали карабкаться по скалам.
– Думаю, что с орков он возьмет больше, – сказал я и спросил: – А ты уверена, что Дандильон здесь?