Страница:
Еще. Слишком неудобно для Запада расположено белорусское государство с его откровенной пророссийской политикой. Мешает оно в изоляции России от Европы. Тут же создается горячо поддержанный нашими либеральными СМИ миф о диктаторстве президента Белоруссии Лукашенко, о правах человека в Белоруссии и прочий набор претензий, благодаря которому был “съеден” не один не устраивающий Запад руководитель государства. Отсюда и тихое саботирование осуществления единства наших народов настроенными прозападно политиками и чиновниками. Им идея сближения двух государств крайне ненавистна.А грехов у А. Лукашенко не больше, чем у любого политика его ранга, но есть один, который ему не прощается и никогда не простится: он публично выступает и практически борется за союз с Россией.
Г. Д.:Сегодня на границе с Белоруссией уже, можно сказать, стоят войска НАТО, идет разговор о военной базе в Польше. Точнее, что она граничит с государствами — членами этого военно-политического блока. Это усложняет ее жизнь?
Н. Л.:Да, и это не секрет. Но Белоруссия обладает значительным военным потенциалом. Еще во времена советской власти республике в военном отношении отводилась роль территории возможных военных действий. Поэтому там находилось множество объектов военной инфраструктуры. То есть по концентрации воинских частей, количеству аэродромов, военных складов, различных подъездных путей, рокадных дорог ей в то время не было равных. Республике Беларусь все это досталось в наследство. И хотя белорусская армия сейчас невелика, там примерно тысяч 50 военнослужащих, это государство с одной из самых подготовленных армий. Что же касается военных отношений между Россией и Белоруссией, то они складываются хорошо, как никакие другие. Силы ПВО одновременно защищают территорию двух наших государств. Неподалеку от города Барановичи действует радиолокационная станция раннего оповещения о ракетном нападении, обеспечивающая российским военным обзор в секторе, куда входят Литва и Польша, да еще позволяет следить за территорией в районе пролива Ла-Манш. Близ города Вилейка располагается пункт управления подводным флотом России в Атлантике. К тому же стоит напомнить и о региональной группировке войск Восточноевропейского региона коллективной безопасности, а это ни много ни мало свыше 200 тысяч военнослужащих. В нее входят российские и белорусские части и подразделения.
Г. Д.:Николай Сергеевич, прошло десять лет, и мы видим, что экономическое развитие двух государств, несмотря на то, что некогда они были единым организмом, сегодня идет в совершенно разных направлениях. При этом в наших средствах массовой информации было высказано немало критических и даже издевательских замечаний по поводу пути соседей.
Н. Л.:Будучи оторванными друг от друга, два государства и не могли развиваться по-другому. В Белоруссии нет сырья, но она еще в советское время была республикой высокоразвитого промышленного производства. Главное ее богатство — квалифицированные трудовые и научные кадры, разумное использование которых позволило стране возродить буквально разваленную в период “демократического” правления президента Шушкевича экономику. Мы пошли другим путем — стали заниматься исключительно продажей своих сырьевых запасов. Какой из этих путей перспективнее и эффективнее, пусть судит население наших стран. Хотя очевидно, что ныне приносящее огромные и так бездарно используемые прибыли сырье имеет свойство заканчиваться, а развитие производства дает возможность белорусскому народу более смело смотреть в будущее. По-прежнему в мире пользуется спросом продукция Минского тракторного, автомобильного заводов, покупаются знаменитые БелАЗы, станки, продукция нефтеперерабатывающей, химической промышленности… Если 80% всех товаров, идущих за рубеж из России, — с сырьевой основой и сырье, то 80% белорусского экспорта составляет готовая продукция.
Г. Д.:Тут, правда, стоит заметить, что основным рынком сбыта промышленных товаров Белоруссии остается Россия…
Н. Л.:Как партнер она занимает второе место после Германии в торговых отношениях России.
Г. Д.:He грех отметить, что там и сельское хозяйство на подъеме…
Н. А.:Вспомним издевательские выступления наших СМИ по поводу сохранения колхозов и совхозов в Белоруссии. А сегодня там средняя урожайность — 30 центнеров с гектара, в то время как в России — 20. А земли в Белоруссии плодородностью не отличаются, черноземов там нет, хотя, например, где-нибудь в Брестской области урожайность доходит до 50-55 центнеров с гектара. Да и вообще, когда едешь по нынешней российской земле, видишь брошенную ржавую сельскохозяйственную технику, разрушенные фермы, запущенные поля, а на белорусской территории все аккуратно прибрано, поля ухожены. Белорусские продукты — высокого качества, они пользуются большим спросом и у нас в России, а себя республика обеспечивает ими на 90-100 процентов.
Г. Д.:Стоит, наверно, отметить, что ни там, ни тут у нас нет каких-то национальных противоречий.
Н. Л.:О каких противоречиях может идти речь… Русский язык сейчас является в Белоруссии государственным, и стоит включить радио или телевизор с белорусскими программами, вы услышите и русскую, и белорусскую речь — кому на каком языке говорить удобно, на том и говорит. У нас в России большая белорусская диаспора, численностью в два миллиона, но мы ее не воспринимаем как чужую. И точно так же там. Белорусы — самый близкий нам народ, а для меня особенно: там работал военным представителем на автозаводе мой отец, теперь живут мои братья…
К сожалению, Россия становится страной, из которой коренное население утекает. Мы потеряли, по западным источникам, столько населения, сколько потеряли его после революции — 5-6 миллионов человек. Да каких! Это же образованнейшие люди. Мы получаем свой иммиграционный приток, но не очень ему радуемся. Слишком низкий уровень квалификации у этого притока. И слишком разный у нас с представителями нынешней иммиграции менталитет, что создает массу проблем с их пребыванием на российской территории. Белоруссия же принимает в год до 30 тысяч граждан, теряет где-то около пяти тысяч, и вся миграция происходит между славянскими народами. Белоруссия живет с приростом за счет славянского населения. Людей привлекают в республике социальная стабильность, экономический рост, честно говоря, даже высокая бытовая культура. Проедьте по шоссе Москва-Минск, и вы сразу же заметите, что въехали на белорусскую территорию. А уж Минск — просто красавец, что называется, вычищен и вылизан до блеска.
Г. Д.:Николай Сергеевич, все, что вы говорите о Белоруссии, напрочь перечеркивает высказывания отдельных политиков о том, что эта страна в Союзе станет некоей экономической нагрузкой для России.
Н. Л.:Добавлю: если бы мы соединились в единое государство, экономический потенциал России мог бы вырасти за счет Белоруссии. В этом году у них прирост ВВП может быть более 8%, если не все 9%. У нас — где-то 6%. Объем выпуска продукции промышленного производства, по итогам января-ноября 2005 года, там вырос на 9,9% по сравнению с этим же периодом прошлого года, сельского хозяйства — на 1,3%. Внешнеторговый оборот за январь-октябрь 2005 года вырос на 10,4%: экспорт — на 17,5%,импорт — на 6%. И так далее… Хотелось бы сказать, что средний объем пенсии там достиг 100 долларов.
Г. Д.: Может, не будем терять надежд на объединение? Руководители стран встречаются довольно часто, тема сближения не сходит с политической трибуны…
Н. Л.:Встречаться-то они встречаются до 10 раз в год. Вот только многие проблемы, которые решают, достойны уровня министерств и главков: утрясают цены на газ, условия транспортировки, таможенные системы, пенсии… Мы говорили об объединении Германии, Вьетнама и Йемена, так вот там политическая воля была выше всяческих экономических соображений, выше торгашества. Политическая необходимость объединения страны во всех тех случаях преобладала. Проблемы решались потом, после объединения. У нас же в российско-белорусских отношениях концентрация внимания происходит не на главном, важном и первостепенном, а на отдельных, подчас не самых актуальных проблемах. Так можно сидеть на месте не только десятилетиями, а столетиями. Воля нужна, политическая воля. А ее нет.
Антонина МАКАРОВА “Наш русский белорус”
Эдуард СКОБЕЛЕВ “Чёрный” интернационал и трансформация мира
Г. Д.:Сегодня на границе с Белоруссией уже, можно сказать, стоят войска НАТО, идет разговор о военной базе в Польше. Точнее, что она граничит с государствами — членами этого военно-политического блока. Это усложняет ее жизнь?
Н. Л.:Да, и это не секрет. Но Белоруссия обладает значительным военным потенциалом. Еще во времена советской власти республике в военном отношении отводилась роль территории возможных военных действий. Поэтому там находилось множество объектов военной инфраструктуры. То есть по концентрации воинских частей, количеству аэродромов, военных складов, различных подъездных путей, рокадных дорог ей в то время не было равных. Республике Беларусь все это досталось в наследство. И хотя белорусская армия сейчас невелика, там примерно тысяч 50 военнослужащих, это государство с одной из самых подготовленных армий. Что же касается военных отношений между Россией и Белоруссией, то они складываются хорошо, как никакие другие. Силы ПВО одновременно защищают территорию двух наших государств. Неподалеку от города Барановичи действует радиолокационная станция раннего оповещения о ракетном нападении, обеспечивающая российским военным обзор в секторе, куда входят Литва и Польша, да еще позволяет следить за территорией в районе пролива Ла-Манш. Близ города Вилейка располагается пункт управления подводным флотом России в Атлантике. К тому же стоит напомнить и о региональной группировке войск Восточноевропейского региона коллективной безопасности, а это ни много ни мало свыше 200 тысяч военнослужащих. В нее входят российские и белорусские части и подразделения.
Г. Д.:Николай Сергеевич, прошло десять лет, и мы видим, что экономическое развитие двух государств, несмотря на то, что некогда они были единым организмом, сегодня идет в совершенно разных направлениях. При этом в наших средствах массовой информации было высказано немало критических и даже издевательских замечаний по поводу пути соседей.
Н. Л.:Будучи оторванными друг от друга, два государства и не могли развиваться по-другому. В Белоруссии нет сырья, но она еще в советское время была республикой высокоразвитого промышленного производства. Главное ее богатство — квалифицированные трудовые и научные кадры, разумное использование которых позволило стране возродить буквально разваленную в период “демократического” правления президента Шушкевича экономику. Мы пошли другим путем — стали заниматься исключительно продажей своих сырьевых запасов. Какой из этих путей перспективнее и эффективнее, пусть судит население наших стран. Хотя очевидно, что ныне приносящее огромные и так бездарно используемые прибыли сырье имеет свойство заканчиваться, а развитие производства дает возможность белорусскому народу более смело смотреть в будущее. По-прежнему в мире пользуется спросом продукция Минского тракторного, автомобильного заводов, покупаются знаменитые БелАЗы, станки, продукция нефтеперерабатывающей, химической промышленности… Если 80% всех товаров, идущих за рубеж из России, — с сырьевой основой и сырье, то 80% белорусского экспорта составляет готовая продукция.
Г. Д.:Тут, правда, стоит заметить, что основным рынком сбыта промышленных товаров Белоруссии остается Россия…
Н. Л.:Как партнер она занимает второе место после Германии в торговых отношениях России.
Г. Д.:He грех отметить, что там и сельское хозяйство на подъеме…
Н. А.:Вспомним издевательские выступления наших СМИ по поводу сохранения колхозов и совхозов в Белоруссии. А сегодня там средняя урожайность — 30 центнеров с гектара, в то время как в России — 20. А земли в Белоруссии плодородностью не отличаются, черноземов там нет, хотя, например, где-нибудь в Брестской области урожайность доходит до 50-55 центнеров с гектара. Да и вообще, когда едешь по нынешней российской земле, видишь брошенную ржавую сельскохозяйственную технику, разрушенные фермы, запущенные поля, а на белорусской территории все аккуратно прибрано, поля ухожены. Белорусские продукты — высокого качества, они пользуются большим спросом и у нас в России, а себя республика обеспечивает ими на 90-100 процентов.
Г. Д.:Стоит, наверно, отметить, что ни там, ни тут у нас нет каких-то национальных противоречий.
Н. Л.:О каких противоречиях может идти речь… Русский язык сейчас является в Белоруссии государственным, и стоит включить радио или телевизор с белорусскими программами, вы услышите и русскую, и белорусскую речь — кому на каком языке говорить удобно, на том и говорит. У нас в России большая белорусская диаспора, численностью в два миллиона, но мы ее не воспринимаем как чужую. И точно так же там. Белорусы — самый близкий нам народ, а для меня особенно: там работал военным представителем на автозаводе мой отец, теперь живут мои братья…
К сожалению, Россия становится страной, из которой коренное население утекает. Мы потеряли, по западным источникам, столько населения, сколько потеряли его после революции — 5-6 миллионов человек. Да каких! Это же образованнейшие люди. Мы получаем свой иммиграционный приток, но не очень ему радуемся. Слишком низкий уровень квалификации у этого притока. И слишком разный у нас с представителями нынешней иммиграции менталитет, что создает массу проблем с их пребыванием на российской территории. Белоруссия же принимает в год до 30 тысяч граждан, теряет где-то около пяти тысяч, и вся миграция происходит между славянскими народами. Белоруссия живет с приростом за счет славянского населения. Людей привлекают в республике социальная стабильность, экономический рост, честно говоря, даже высокая бытовая культура. Проедьте по шоссе Москва-Минск, и вы сразу же заметите, что въехали на белорусскую территорию. А уж Минск — просто красавец, что называется, вычищен и вылизан до блеска.
Г. Д.:Николай Сергеевич, все, что вы говорите о Белоруссии, напрочь перечеркивает высказывания отдельных политиков о том, что эта страна в Союзе станет некоей экономической нагрузкой для России.
Н. Л.:Добавлю: если бы мы соединились в единое государство, экономический потенциал России мог бы вырасти за счет Белоруссии. В этом году у них прирост ВВП может быть более 8%, если не все 9%. У нас — где-то 6%. Объем выпуска продукции промышленного производства, по итогам января-ноября 2005 года, там вырос на 9,9% по сравнению с этим же периодом прошлого года, сельского хозяйства — на 1,3%. Внешнеторговый оборот за январь-октябрь 2005 года вырос на 10,4%: экспорт — на 17,5%,импорт — на 6%. И так далее… Хотелось бы сказать, что средний объем пенсии там достиг 100 долларов.
Г. Д.: Может, не будем терять надежд на объединение? Руководители стран встречаются довольно часто, тема сближения не сходит с политической трибуны…
Н. Л.:Встречаться-то они встречаются до 10 раз в год. Вот только многие проблемы, которые решают, достойны уровня министерств и главков: утрясают цены на газ, условия транспортировки, таможенные системы, пенсии… Мы говорили об объединении Германии, Вьетнама и Йемена, так вот там политическая воля была выше всяческих экономических соображений, выше торгашества. Политическая необходимость объединения страны во всех тех случаях преобладала. Проблемы решались потом, после объединения. У нас же в российско-белорусских отношениях концентрация внимания происходит не на главном, важном и первостепенном, а на отдельных, подчас не самых актуальных проблемах. Так можно сидеть на месте не только десятилетиями, а столетиями. Воля нужна, политическая воля. А ее нет.
Антонина МАКАРОВА “Наш русский белорус”
Этот рассказ — о человеке, в жизни которого сплелись корни двух наших народов. Моему герою 90 лет, но он продолжает работать на своем посту так же увлеченно и ярко, что и полвека назад.
Есть в Ивановской области районный городок Тейково, а в нем — стоматологическая поликлиника. Пятьдесят пять лет отдал ей врач-протезист Павел Ильич Лещинский. Недавно он удостоен звания “Почетный гражданин города”.
Но сначала была война…
К юго-западу от столицы
Павел Ильич — белорус. Окончив в юности Минскую зубоврачебную школу, там же начал трудовой путь, а в 1938 году был призван в Красную Армию. Служил в Орле, где и познакомился с будущей супругой. Нина Ивановна вспоминает: “Я в это время приехала к сестре. А он и в армии был зубным врачом. Пришла к нему на прием…”.
Когда Павел отслужил положенное, молодожены обосновались в местечке Копыль, к юго-западу от столицы Белоруссии. Сняли на улице Советской комнату в хатке под соломенной крышей, у добрейшей бабушки Алеси. Жили дружно. Родилась Танюшка.
И вдруг — война. День 27 июня не забыть — Копыль захватили гитлеровцы; промчались мотоциклисты, за ними появились пешие колонны. Стояла жара, и немцы шли с засученными рукавами — сытые, самоуверенные. Не выразить словами переживания тех, кто попал в оккупацию. Твой город, оказывается, уже не твой, в нем хозяйничает враг. Звучит чужая речь, устанавливается чужой, “новый порядок”. Каждый день приносит такие вести, от которых волосы встают дыбом. В соседнем селе палачи ворвались в родильный дом, побросали младенцев в помойную яму, а матерей убили. Военнопленных облили бензином и заживо сожгли. В здании Копыльской средней школы вышвырнули со второго этажа оборудование физического и химического кабинетов, а во дворе устроили костер из книг Пушкина, Толстого, Гете, Гейне. Только в райцентре за время оккупации было убито 2915 мирных жителей. За малейшее неповиновение — виселица. Тела повешенных не разрешалось подолгу снимать со столбов, дабы устрашить население, подавить волю к сопротивлению. Начали набирать полицаев, склонять к службе фюреру учителей, медиков, юристов. Однако предателей среди копыльчан нашлось немного. Дикое варварство вызывало лишь желание мстить.
Человек беспартийный, Лещинский не знал, что в первый же месяц войны ЦК компартии республики разослал во все районы надежных людей для организации подпольных групп и партизанских отрядов. Решил действовать самостоятельно. Помнит, с какой брезгливостью сорвал приколотое у городской управы объявление немецкой комендатуры об обязательной сдаче оружия и радиоаппаратуры. Глядь, а на следующий день такое же объявление исчезло с двери магазина. Выходит, есть у него единомышленники, только как их найти?
Лещинский оборудовал зубоврачебный кабинетик у себя дома. Жители района охотно лечились у молодого дантиста, недостатка в пациентах не было. Он присматривался ко всем, стараясь в осторожном разговоре выяснить гражданскую позицию собеседника. Постепенно сложилась горстка людей, доверявших друг другу. У кого-то на сеновале был спрятан маленький приемник. По ночам стали ловить сводки Совинформбюро, размножали их на пишущей машинке и разносили по деревням, разоблачая ложь фрицев о том, будто Москва уже пала и поражение СССР неминуемо. Павел предложил собирать перевязочный материал и лекарства: ведь не сегодня-завтра в лесу появятся партизаны и все это пригодится.
В районной больнице нашли приют раненые красноармейцы. Сначала власти об этом не ведали, но в июле Лещинский случайно услышал от “своих” немцев, что начальству донесли о советских солдатах. Он поспешил предупредить об опасности, и в ту же ночь все раненые исчезли из Копыля. Десятки жизней были спасены. Многих из этих людей Павел встретил потом в партизанском отряде.
Группа Иваново-Вознесенского
Весть о стоматологе, на свой страх и риск организующем сопротивление врагу, дошла до подпольного райкома партии, и вскоре оттуда была прислана связная Мария Гобе — под благовидным предлогом полечить зубы дочке. Лещинскому и его товарищам поручили продолжать сбор медикаментов и отправлять их в отряд имени Чапаева, а также доставать бланки немецких паспортов (в горуправе были свои люди — Сергей Шиманский и Тамара Зиневич).
Потом круг обязанностей группы расширился. Партизанам требовалось белье, обмундирование, обувь, продовольствие. А главное — Павел и его помощники были разведчиками для подпольного райкома и его секретаря И. Жижика, они регулярно посылали в лес сведения о передвижении и численности противника, о наличии у него оружия и о многом другом.
7 ноября 1942 года стало для копыльчан настоящим праздником. Проснувшись утром, они увидели красные флаги над многими зданиями городка — их развесили отважные подпольщики. Значит, не дремлют народные мстители! Не за горами изгнание нацистских орд с родной земли!
Работа требовала строжайшей конспирации, и партизанское командование настояло, чтобы каждый имел подпольную кличку. Павел, руководитель группы, взял такую — Иваново-Вознесенский, потому что перед войной побывал с невестой у нее на родине и много читал о славных традициях текстильного края.
Кабинетик стоматолога был удобной явочной квартирой, и достаточно долго она не вызывала подозрений. Но однажды, когда у доктора была очередная связная, он заметил в окно, что к дому с двух сторон приближаются охранники с собаками. Пришлось быстро усадить женщину в кресло и — когда гестаповцы уже входили в комнату — вырвать у пациентки… здоровый зуб! Как она вытерпела, Бог весть, а Павел Ильич до сих пор помнит, что зуб был шестой с левой стороны. Незваные гости осмотрели кабинет, увидели кровь в лотке, и сомнения их рассеялись; ничего особенного — врач занят обычным делом.
Важное частью работы копыльцев был сбор средств в фонд обороны. Из леса присылали подписной лист, и чтобы приблизить победу, каждый честный житель района считал своим долгом отдать Родине деньги, драгоценности, облигации государственных займов, старинные золотые монеты. Всё это тщательно учитывалось и передавалось в партизанский штаб.
Для листовок и воззваний к населению была нужна писчая бумага, и тут за дело взялся учитель Смарагд Король. Он подчистил все свои запасы тетрадей и альбомов, вынес из школы то, что осталось после налета гитлеровцев, а потом каким-то чудом доставал бумагу.
Лесной райком между тем готовился к выпуску подпольной межрайонной газеты “Патриот Родины” и районной — “Колхозник Копыльщины”. В личном архиве П. И. Лещинского сохранилось несколько этих маленьких — в половину листа нынешних многотиражек — изданий на темной шершавой бумаге. Но какой мощью и сейчас веет от них! Вести с фронта, карикатуры на гитлеровских вояк и их прихлебателей, сообщения о смелых диверсиях народных мстителей (недаром Беларусь называли партизанской республикой), заметки самих лесных корреспондентов, подписанные, по понятным причинам, так: “партизан энского отряда”, “П. И.”, “Володя”… В сорок третьем году уже более 60 процентов территории Беларуси было под контролем партизан.
Свой вклад в общее дело продолжали вносить и члены группы Иваново-Вознесенского. Первыми помощниками Павла были бесстрашные Михаил и Сергей Пласковицкие. Николай Сущевский и Александр Голуб снабжали партизан зерном. Иван Жмайдюк спрятал и затем передал в лес планово-картографические материалы района, необходимые для ориентировки при передвижении. Алесь Шкирич на лошади отвозил партизанам оружие и получал распоряжения штаба о дальнейших действиях. Вместе с женой Варей они ехали якобы за дровами, а на возу прятали то, за что можно было поплатиться жизнью. Не раз с их помощью Лещинский встречался в укромном месте с руководителями района и командиром отряда Грибом, впоследствии погибшим.
Да, все они ходили по лезвию бритвы. У каждого была семья, дети, и работая в подполье, они ежечасно рисковали жизнью, и не только своей. При подозрении каратели уничтожали целые семьи. Так погибли, например, мать, сын и дочь Курильчик…
Попал под подозрение
В сентябре лесной штаб сообщил через связных, что Иваново-Вознесенский попал под подозрение, поэтому ему с семьей и еще несколькими членами организации нужно срочно уйти из города. Прислали лошадь. Павел посадил на телегу жену, дочку, бабушку Алесю, внук которой давно партизанил, уложил нехитрые пожитки. Сам остался на час-другой — убрать кое-какие бумаги. Спрятал их в сундучок, вырыл у забора яму, засыпал всё землей, залил глиной, сверху навалил мусора.
В партизанском отряде Лещинские делали то же, что всe. Вражеские самолеты часто бомбили эти места, и становилось опасным оставлять здесь детей. Было решено переправить малолеток с матерями через линию фронта.
Держу в руках удивительные документы той поры. “Справка. Дана тов. Лещинской в том, что она, согласно приказу командира соединения партизанских отрядов Минской области, направляется в г. Тейково Ивановской области”. Ещё: “Справка. Дочь партизана Лещинского Татьяна Павловна (возраст три года) направляется за линию фронта”.
Павел вместе с товарищами работал в отряде вплоть до освобождения всей Беларуси. Летом сорок четвёртого участвовал в параде партизан в столице республики, а потом попросился в действующую армию и прошёл в составе 202-го полка 3-го Белорусского фронта до Восточной Пруссии. Награждён орденами Отечественной войны I и II степеней, многими медалями, памятным знаком “Партизан Беларуси”. Демобилизовавшись, приехал к супруге. Родились ещё две дочери и сын, и теперь у Лещинских семеро внуков и четыре правнука.
Хотелось бы поведать о герое очерка ещё много интересного. Деятельность его подпольной группы представлена в Копыльском музее. На Минской художественной выставке 1948 года, главной темой которой была минувшая война, экспонировался карандашный набросок “Партизан Лещинский”, сделанный в отряде его боевым товарищем, художником Владимиром Даниловичем. Друзья, помнится, шутили тогда: “Надпиши для жинки, а то с бородой и не узнает”.
Пригодился-таки сундучок!
Особого разговора заслуживает архив Павла Ивановича, который он бережёт с тех роковых сороковых (после войны откопал-таки свой сундучок!). Благоговейный трепет охватывает помимо воли, стоит взглянуть хотя бы на даты этих полуистлевших документов — свидетельств беспримерной по размаху и героизму всенародной борьбы с поработителями. Вот сводки Совинформбюро 1942 года, размноженные машинисткой на папиросной бумаге. Вот записки от руководителей партизан: “Тов. Иваново-Вознесенскому. Нам нужны следующие сведения…”, “Двадцать рублей золотом получены”, “За сделанное благодарю”. Копии донесений, которые направляла группа в лес, листовки, печатавшиеся порой на тетрадных листках в косую линейку или на обороте старого плаката. Одна из центральных газет за 7 мая 1943 года. С волнением раскрываю уже ветхие страницы. Здесь сообщения с фронта, статья о соревновании тружеников тыла, вести с полей, где развернулась грандиозная инициатива ярославских колхозников: “Сверхплановые гектары — в фонд помощи освобождаемым от оккупантов областям!”. Главы из романа Шолохова “Они сражались за Родину”. И — афиша столичных театров! В Большом — “Царская невеста”, в Малом — “Евгения Гранде”, во МХАТе — “Школа злословия”. Это в разгар войны! Поразительно…
А письма? Лещинские изредка посылали их родным через партизанский отряд, где была четко налажена связь с Москвой. Четыре весточки получили от дочери за годы войны отец и мать Нины Ивановны. Как поучительно было бы прочесть их тем, кто льет грязь на историю Отечества и утверждает, будто наши люди были рабами тоталитарного режима. Вот выдержки из писем: “Находимся в самом пекле. Не высказать всего, что пережили. Сколько горя принесли фашисты!”; “Но народ отомстит… многие идут в партизаны, чтобы помочь Красной Армии добить врага”; “Близок час расплаты. Погибших не забудем, их славные имена золотыми буквами впишем в историю”. Заметьте: отрывки эти взяты не из публицистических статей завзятых газетчиков, не из пропагандистских листовок — они из обычных писем рядовой россиянки своим родным.
После войны Павел Ильич съездил в Копыль, встретился с соратниками по подполью, узнал адреса тех, кто в городке уже не живет, написал им. Его архив пополнился важным разделом — воспоминаниями земляков о годах оккупации. Каждый из этих скромных авторов, считающих свою роль в антифашистском движении незначительной, заслуживает, наверное, подробного рассказа. Но уж раз сегодня речь о Лещинском, выбираю из воспоминаний строки именно о нем: “Павел — смелый, волевой, честный и умный руководитель подполья”.
* * *
Не перечислить почетных грамот и дипломов, врученных этому высококвалифицированному специалисту за долгие годы работы. К боевым наградам ветерана прибавились три новые медали — трудовые. Его имя занесено в Книгу почета Тейковской районной больницы.
Павел Ильич стал зачинателем целой династии зубных врачей. По стопам отца пошла Татьяна. Третье поколение тоже поддержало семейную традицию. Три внука уже работают по этой специальности. Кстати, среднего, окончившего стоматологический факультет Тверской педакадемии, зовут Павел Лещинский.
Спрашиваю у моего героя, почему он, человек уже весьма немолодой, не хочет, подобно другим пенсионерам, “сидеть на заслуженном отдыхе”. Отвечает вроде бы даже смущенно: “Очень люблю свою профессию, готов работать даже бесплатно. Видеть благодарные лица — ни с чем не сравнимая радость. Дело не утомляет — оно придает новые силы. Чувствую себя молодым”.
Во дворе дома Лещинских в Тейкове растет дуб. Он ровесник Победы. Тогда, в сорок пятом, Павел Ильич привез из Гомельской области несколько желудей. Теперь, идя в лес, обязательно берет в карман горсть желудей от своего дуба и сажает их там.
А вообще-то хобби у этого человека уйма. Он организовал в городе общество охраны природы и был его первым председателем. Сам прекрасный садовод и огородник. Пчелы — еще одна страсть. И с машиной любит повозиться, водит свой “жигулёнок” шестой модели.
— В жизни столько интересного! — восклицает Павел Ильич. — Хочется сделать еще много-много…
Но пора прощаться. Задаю последние вопросы:
— Прожив более полувека в России, кем вы себя ощущаете — белорусом или русским?
Улыбается:
— Пожалуй, и тем и другим.
— А как относитесь к созданию Союза двух наших братских народов?
— Было больно видеть, что могучую державу пытались разрубить на “суверенные” куски. Когда мы воевали против фашизма, то не придавали никакого значения тому, кто из нас белорус, кто украинец, русский или еврей, стояли вместе плечом к плечу. Уверен, придет время, и республики вновь потянутся друг к другу. Образование Союза “Беларусь — Россия” — начало, чему я чрезвычайно рад!
Закончу словами, которые услышала от людей, хорошо знающих своего доктора: “Он — наш русский белорус”.
Иваново-Тейково
Есть в Ивановской области районный городок Тейково, а в нем — стоматологическая поликлиника. Пятьдесят пять лет отдал ей врач-протезист Павел Ильич Лещинский. Недавно он удостоен звания “Почетный гражданин города”.
Но сначала была война…
К юго-западу от столицы
Павел Ильич — белорус. Окончив в юности Минскую зубоврачебную школу, там же начал трудовой путь, а в 1938 году был призван в Красную Армию. Служил в Орле, где и познакомился с будущей супругой. Нина Ивановна вспоминает: “Я в это время приехала к сестре. А он и в армии был зубным врачом. Пришла к нему на прием…”.
Когда Павел отслужил положенное, молодожены обосновались в местечке Копыль, к юго-западу от столицы Белоруссии. Сняли на улице Советской комнату в хатке под соломенной крышей, у добрейшей бабушки Алеси. Жили дружно. Родилась Танюшка.
И вдруг — война. День 27 июня не забыть — Копыль захватили гитлеровцы; промчались мотоциклисты, за ними появились пешие колонны. Стояла жара, и немцы шли с засученными рукавами — сытые, самоуверенные. Не выразить словами переживания тех, кто попал в оккупацию. Твой город, оказывается, уже не твой, в нем хозяйничает враг. Звучит чужая речь, устанавливается чужой, “новый порядок”. Каждый день приносит такие вести, от которых волосы встают дыбом. В соседнем селе палачи ворвались в родильный дом, побросали младенцев в помойную яму, а матерей убили. Военнопленных облили бензином и заживо сожгли. В здании Копыльской средней школы вышвырнули со второго этажа оборудование физического и химического кабинетов, а во дворе устроили костер из книг Пушкина, Толстого, Гете, Гейне. Только в райцентре за время оккупации было убито 2915 мирных жителей. За малейшее неповиновение — виселица. Тела повешенных не разрешалось подолгу снимать со столбов, дабы устрашить население, подавить волю к сопротивлению. Начали набирать полицаев, склонять к службе фюреру учителей, медиков, юристов. Однако предателей среди копыльчан нашлось немного. Дикое варварство вызывало лишь желание мстить.
Человек беспартийный, Лещинский не знал, что в первый же месяц войны ЦК компартии республики разослал во все районы надежных людей для организации подпольных групп и партизанских отрядов. Решил действовать самостоятельно. Помнит, с какой брезгливостью сорвал приколотое у городской управы объявление немецкой комендатуры об обязательной сдаче оружия и радиоаппаратуры. Глядь, а на следующий день такое же объявление исчезло с двери магазина. Выходит, есть у него единомышленники, только как их найти?
Лещинский оборудовал зубоврачебный кабинетик у себя дома. Жители района охотно лечились у молодого дантиста, недостатка в пациентах не было. Он присматривался ко всем, стараясь в осторожном разговоре выяснить гражданскую позицию собеседника. Постепенно сложилась горстка людей, доверявших друг другу. У кого-то на сеновале был спрятан маленький приемник. По ночам стали ловить сводки Совинформбюро, размножали их на пишущей машинке и разносили по деревням, разоблачая ложь фрицев о том, будто Москва уже пала и поражение СССР неминуемо. Павел предложил собирать перевязочный материал и лекарства: ведь не сегодня-завтра в лесу появятся партизаны и все это пригодится.
В районной больнице нашли приют раненые красноармейцы. Сначала власти об этом не ведали, но в июле Лещинский случайно услышал от “своих” немцев, что начальству донесли о советских солдатах. Он поспешил предупредить об опасности, и в ту же ночь все раненые исчезли из Копыля. Десятки жизней были спасены. Многих из этих людей Павел встретил потом в партизанском отряде.
Группа Иваново-Вознесенского
Весть о стоматологе, на свой страх и риск организующем сопротивление врагу, дошла до подпольного райкома партии, и вскоре оттуда была прислана связная Мария Гобе — под благовидным предлогом полечить зубы дочке. Лещинскому и его товарищам поручили продолжать сбор медикаментов и отправлять их в отряд имени Чапаева, а также доставать бланки немецких паспортов (в горуправе были свои люди — Сергей Шиманский и Тамара Зиневич).
Потом круг обязанностей группы расширился. Партизанам требовалось белье, обмундирование, обувь, продовольствие. А главное — Павел и его помощники были разведчиками для подпольного райкома и его секретаря И. Жижика, они регулярно посылали в лес сведения о передвижении и численности противника, о наличии у него оружия и о многом другом.
7 ноября 1942 года стало для копыльчан настоящим праздником. Проснувшись утром, они увидели красные флаги над многими зданиями городка — их развесили отважные подпольщики. Значит, не дремлют народные мстители! Не за горами изгнание нацистских орд с родной земли!
Работа требовала строжайшей конспирации, и партизанское командование настояло, чтобы каждый имел подпольную кличку. Павел, руководитель группы, взял такую — Иваново-Вознесенский, потому что перед войной побывал с невестой у нее на родине и много читал о славных традициях текстильного края.
Кабинетик стоматолога был удобной явочной квартирой, и достаточно долго она не вызывала подозрений. Но однажды, когда у доктора была очередная связная, он заметил в окно, что к дому с двух сторон приближаются охранники с собаками. Пришлось быстро усадить женщину в кресло и — когда гестаповцы уже входили в комнату — вырвать у пациентки… здоровый зуб! Как она вытерпела, Бог весть, а Павел Ильич до сих пор помнит, что зуб был шестой с левой стороны. Незваные гости осмотрели кабинет, увидели кровь в лотке, и сомнения их рассеялись; ничего особенного — врач занят обычным делом.
Важное частью работы копыльцев был сбор средств в фонд обороны. Из леса присылали подписной лист, и чтобы приблизить победу, каждый честный житель района считал своим долгом отдать Родине деньги, драгоценности, облигации государственных займов, старинные золотые монеты. Всё это тщательно учитывалось и передавалось в партизанский штаб.
Для листовок и воззваний к населению была нужна писчая бумага, и тут за дело взялся учитель Смарагд Король. Он подчистил все свои запасы тетрадей и альбомов, вынес из школы то, что осталось после налета гитлеровцев, а потом каким-то чудом доставал бумагу.
Лесной райком между тем готовился к выпуску подпольной межрайонной газеты “Патриот Родины” и районной — “Колхозник Копыльщины”. В личном архиве П. И. Лещинского сохранилось несколько этих маленьких — в половину листа нынешних многотиражек — изданий на темной шершавой бумаге. Но какой мощью и сейчас веет от них! Вести с фронта, карикатуры на гитлеровских вояк и их прихлебателей, сообщения о смелых диверсиях народных мстителей (недаром Беларусь называли партизанской республикой), заметки самих лесных корреспондентов, подписанные, по понятным причинам, так: “партизан энского отряда”, “П. И.”, “Володя”… В сорок третьем году уже более 60 процентов территории Беларуси было под контролем партизан.
Свой вклад в общее дело продолжали вносить и члены группы Иваново-Вознесенского. Первыми помощниками Павла были бесстрашные Михаил и Сергей Пласковицкие. Николай Сущевский и Александр Голуб снабжали партизан зерном. Иван Жмайдюк спрятал и затем передал в лес планово-картографические материалы района, необходимые для ориентировки при передвижении. Алесь Шкирич на лошади отвозил партизанам оружие и получал распоряжения штаба о дальнейших действиях. Вместе с женой Варей они ехали якобы за дровами, а на возу прятали то, за что можно было поплатиться жизнью. Не раз с их помощью Лещинский встречался в укромном месте с руководителями района и командиром отряда Грибом, впоследствии погибшим.
Да, все они ходили по лезвию бритвы. У каждого была семья, дети, и работая в подполье, они ежечасно рисковали жизнью, и не только своей. При подозрении каратели уничтожали целые семьи. Так погибли, например, мать, сын и дочь Курильчик…
Попал под подозрение
В сентябре лесной штаб сообщил через связных, что Иваново-Вознесенский попал под подозрение, поэтому ему с семьей и еще несколькими членами организации нужно срочно уйти из города. Прислали лошадь. Павел посадил на телегу жену, дочку, бабушку Алесю, внук которой давно партизанил, уложил нехитрые пожитки. Сам остался на час-другой — убрать кое-какие бумаги. Спрятал их в сундучок, вырыл у забора яму, засыпал всё землей, залил глиной, сверху навалил мусора.
В партизанском отряде Лещинские делали то же, что всe. Вражеские самолеты часто бомбили эти места, и становилось опасным оставлять здесь детей. Было решено переправить малолеток с матерями через линию фронта.
Держу в руках удивительные документы той поры. “Справка. Дана тов. Лещинской в том, что она, согласно приказу командира соединения партизанских отрядов Минской области, направляется в г. Тейково Ивановской области”. Ещё: “Справка. Дочь партизана Лещинского Татьяна Павловна (возраст три года) направляется за линию фронта”.
Павел вместе с товарищами работал в отряде вплоть до освобождения всей Беларуси. Летом сорок четвёртого участвовал в параде партизан в столице республики, а потом попросился в действующую армию и прошёл в составе 202-го полка 3-го Белорусского фронта до Восточной Пруссии. Награждён орденами Отечественной войны I и II степеней, многими медалями, памятным знаком “Партизан Беларуси”. Демобилизовавшись, приехал к супруге. Родились ещё две дочери и сын, и теперь у Лещинских семеро внуков и четыре правнука.
Хотелось бы поведать о герое очерка ещё много интересного. Деятельность его подпольной группы представлена в Копыльском музее. На Минской художественной выставке 1948 года, главной темой которой была минувшая война, экспонировался карандашный набросок “Партизан Лещинский”, сделанный в отряде его боевым товарищем, художником Владимиром Даниловичем. Друзья, помнится, шутили тогда: “Надпиши для жинки, а то с бородой и не узнает”.
Пригодился-таки сундучок!
Особого разговора заслуживает архив Павла Ивановича, который он бережёт с тех роковых сороковых (после войны откопал-таки свой сундучок!). Благоговейный трепет охватывает помимо воли, стоит взглянуть хотя бы на даты этих полуистлевших документов — свидетельств беспримерной по размаху и героизму всенародной борьбы с поработителями. Вот сводки Совинформбюро 1942 года, размноженные машинисткой на папиросной бумаге. Вот записки от руководителей партизан: “Тов. Иваново-Вознесенскому. Нам нужны следующие сведения…”, “Двадцать рублей золотом получены”, “За сделанное благодарю”. Копии донесений, которые направляла группа в лес, листовки, печатавшиеся порой на тетрадных листках в косую линейку или на обороте старого плаката. Одна из центральных газет за 7 мая 1943 года. С волнением раскрываю уже ветхие страницы. Здесь сообщения с фронта, статья о соревновании тружеников тыла, вести с полей, где развернулась грандиозная инициатива ярославских колхозников: “Сверхплановые гектары — в фонд помощи освобождаемым от оккупантов областям!”. Главы из романа Шолохова “Они сражались за Родину”. И — афиша столичных театров! В Большом — “Царская невеста”, в Малом — “Евгения Гранде”, во МХАТе — “Школа злословия”. Это в разгар войны! Поразительно…
А письма? Лещинские изредка посылали их родным через партизанский отряд, где была четко налажена связь с Москвой. Четыре весточки получили от дочери за годы войны отец и мать Нины Ивановны. Как поучительно было бы прочесть их тем, кто льет грязь на историю Отечества и утверждает, будто наши люди были рабами тоталитарного режима. Вот выдержки из писем: “Находимся в самом пекле. Не высказать всего, что пережили. Сколько горя принесли фашисты!”; “Но народ отомстит… многие идут в партизаны, чтобы помочь Красной Армии добить врага”; “Близок час расплаты. Погибших не забудем, их славные имена золотыми буквами впишем в историю”. Заметьте: отрывки эти взяты не из публицистических статей завзятых газетчиков, не из пропагандистских листовок — они из обычных писем рядовой россиянки своим родным.
После войны Павел Ильич съездил в Копыль, встретился с соратниками по подполью, узнал адреса тех, кто в городке уже не живет, написал им. Его архив пополнился важным разделом — воспоминаниями земляков о годах оккупации. Каждый из этих скромных авторов, считающих свою роль в антифашистском движении незначительной, заслуживает, наверное, подробного рассказа. Но уж раз сегодня речь о Лещинском, выбираю из воспоминаний строки именно о нем: “Павел — смелый, волевой, честный и умный руководитель подполья”.
* * *
Не перечислить почетных грамот и дипломов, врученных этому высококвалифицированному специалисту за долгие годы работы. К боевым наградам ветерана прибавились три новые медали — трудовые. Его имя занесено в Книгу почета Тейковской районной больницы.
Павел Ильич стал зачинателем целой династии зубных врачей. По стопам отца пошла Татьяна. Третье поколение тоже поддержало семейную традицию. Три внука уже работают по этой специальности. Кстати, среднего, окончившего стоматологический факультет Тверской педакадемии, зовут Павел Лещинский.
Спрашиваю у моего героя, почему он, человек уже весьма немолодой, не хочет, подобно другим пенсионерам, “сидеть на заслуженном отдыхе”. Отвечает вроде бы даже смущенно: “Очень люблю свою профессию, готов работать даже бесплатно. Видеть благодарные лица — ни с чем не сравнимая радость. Дело не утомляет — оно придает новые силы. Чувствую себя молодым”.
Во дворе дома Лещинских в Тейкове растет дуб. Он ровесник Победы. Тогда, в сорок пятом, Павел Ильич привез из Гомельской области несколько желудей. Теперь, идя в лес, обязательно берет в карман горсть желудей от своего дуба и сажает их там.
А вообще-то хобби у этого человека уйма. Он организовал в городе общество охраны природы и был его первым председателем. Сам прекрасный садовод и огородник. Пчелы — еще одна страсть. И с машиной любит повозиться, водит свой “жигулёнок” шестой модели.
— В жизни столько интересного! — восклицает Павел Ильич. — Хочется сделать еще много-много…
Но пора прощаться. Задаю последние вопросы:
— Прожив более полувека в России, кем вы себя ощущаете — белорусом или русским?
Улыбается:
— Пожалуй, и тем и другим.
— А как относитесь к созданию Союза двух наших братских народов?
— Было больно видеть, что могучую державу пытались разрубить на “суверенные” куски. Когда мы воевали против фашизма, то не придавали никакого значения тому, кто из нас белорус, кто украинец, русский или еврей, стояли вместе плечом к плечу. Уверен, придет время, и республики вновь потянутся друг к другу. Образование Союза “Беларусь — Россия” — начало, чему я чрезвычайно рад!
Закончу словами, которые услышала от людей, хорошо знающих своего доктора: “Он — наш русский белорус”.
Иваново-Тейково
Эдуард СКОБЕЛЕВ “Чёрный” интернационал и трансформация мира
Когда-то я потратил несколько лет, чтобы освоить огромный массив на 90 процентов липовой, фальсифицированной литературы и “источников” о масонах, а затем, в период развала СССР, волею случая соприкоснулся с “посвящёнными”, не открывая своих целей, как и они не открывали своих.
Смею утверждать, что никакими особыми тайнами масонство, или, как его именуют, “чёрный” интернационал, не располагает, за исключением технологий психологического давления на избранную жертву, а также системных способов поражения противника как на уровне отдельных обществ и государств, так и в глобальном масштабе.
Литература о масонах создается “почему-то” таким образом, чтобы прежде всего ошеломить и поработить сознание адепта или любопытствующего из праздности.
Поверьте, тот, кто станет скупать и читать всю эту базарную ахинею, настряпанную в подрывных и конспиративных целях — от мадам Блаватской до Иезуитова и Авреха, — закончит если не клинической больницей, то необратимым “сдвигом по фазе”. Поэтому здесь следует выбирать только солидных, проверенных авторов, не забираясь в глубины, отравленные бесовским сероводородом.
Можно считать неопровержимым фактом, что большинство адептов масонства представляют собой, в сущности, нравственно развращенных людей. И это естественная казнь Великой Природы за наглую попытку произвольно расчислять ее события и навязывать ей жестокие, противоестественные установки: подавляющее меньшинство хочет вечно повелевать судьбами большинства, его не сдерживает никакое беззаконие.
Среда масонов — это сообщество педофилов, гомосексуалистов и нарциссов. Практически все они шизофреники. Скажете: для чего олигархам такое “войско”? Но им нужно именно такое войско — люди, напрочь порвавшие связи с реальным миром, променявшие национальные ценности на “космические” химеры, люди, готовые на самые ужасные предприятия, неспособные осознать, что они лишь “избранные инструменты” в руках высших руководителей, о замыслах которых масонское стадо практически ничего не знает. Это стадо довольствуется тем, что тешит свои амбиции и получает свои делянки для сытной кормежки.
Смею утверждать, что никакими особыми тайнами масонство, или, как его именуют, “чёрный” интернационал, не располагает, за исключением технологий психологического давления на избранную жертву, а также системных способов поражения противника как на уровне отдельных обществ и государств, так и в глобальном масштабе.
Литература о масонах создается “почему-то” таким образом, чтобы прежде всего ошеломить и поработить сознание адепта или любопытствующего из праздности.
Поверьте, тот, кто станет скупать и читать всю эту базарную ахинею, настряпанную в подрывных и конспиративных целях — от мадам Блаватской до Иезуитова и Авреха, — закончит если не клинической больницей, то необратимым “сдвигом по фазе”. Поэтому здесь следует выбирать только солидных, проверенных авторов, не забираясь в глубины, отравленные бесовским сероводородом.
Можно считать неопровержимым фактом, что большинство адептов масонства представляют собой, в сущности, нравственно развращенных людей. И это естественная казнь Великой Природы за наглую попытку произвольно расчислять ее события и навязывать ей жестокие, противоестественные установки: подавляющее меньшинство хочет вечно повелевать судьбами большинства, его не сдерживает никакое беззаконие.
Среда масонов — это сообщество педофилов, гомосексуалистов и нарциссов. Практически все они шизофреники. Скажете: для чего олигархам такое “войско”? Но им нужно именно такое войско — люди, напрочь порвавшие связи с реальным миром, променявшие национальные ценности на “космические” химеры, люди, готовые на самые ужасные предприятия, неспособные осознать, что они лишь “избранные инструменты” в руках высших руководителей, о замыслах которых масонское стадо практически ничего не знает. Это стадо довольствуется тем, что тешит свои амбиции и получает свои делянки для сытной кормежки.