Страница:
4После этих слов в рукописи имеется следующий незавершенный набросок текста:
"Всякий коллективный творец может исказить идею, сущность произведения. Артист, режиссер, художник и прочие могут преподнести, дополнить, изменить главную сущность, ради которой писалось произведение поэта.
Творческая работа артиста и режиссера несколько особенная. Поэт свободен и в выборе темы творчества, и в самом творчестве, и в ее словесной и литературной форме. Актер, режиссер и другие творцы спектакля в ином положении. Они получают готовую тему, внутреннюю сущность, словесную форму и даже некоторые указания от поэта на то, каким должен быть создаваемый артистом образ.
Казалось бы, что артист целиком связан этим заранее порученным ему заказом…"
Повидимому, Станиславский был намерен изложить здесь вопрос об ответственности театра перед драматургом, чей идейный замысел должен быть бережно сохранен и воплощен в спектакле. Ввиду явной незавершенности этого фрагмента он исключен нами из основного текста главы.
5Отсюда и до конца абзаца в рукописи текст перечеркнут карандашом. Мы вынуждены восстановить его для сохранения логической связи с последующим текстом.
6После этих слов нами восстанавливается перечеркнутый в рукописи абзац, необходимый для смысловой связи с дальнейшим изложением.
7Следующий абзац в рукописи перечеркнут. Восстанавливаем его для сохранения смысловой связи с последующим текстом.
sУ некоторых древних народов – бог богатства.
9Имеется в виду мелодрама А. Дюма-отца "Кин, или Гений и беспутство", написанная в 1836 году.
10Фраза осталась недописанной.
11В этом фрагменте произведена перестановка нескольких абзацев на основании разметок Станиславского, сделанных в рукописи карандашом.
12Амбушюр – мундштук, через который вдувается воздух при игре на духовых инструментах. Так же называется и способ прикладывания губ для извлечения звука из инструмента.
13Текст этого раздела сохранился в литературном архиве Станиславского и в иной, повидимому, более поздней редакции (No 543). Приводим это разночтение полностью.
"О_с_н_о_в_н_а_я ц_е_л_ь н_а_ш_е_г_о и_с_к_у_с_с_т_в_а з_а_к_л_ю_ч_а_е_т_с_я в с_о_з_д_а_н_и_и в_н_у_т_р_е_н_н_е_й ч_е_л_о_в_е_ч_е_с_к_о_й ж_и_з_н_и д_е_й_с_т_в_у_ю_щ_и_х в п_ь_е_с_е л_и_ц и в х_у_д_о_ж_е_с_т_в_е_н_н_о_м в_о_п_л_о_щ_е_н_и_и э_т_о_й ж_и_з_н_и н_а с_ц_е_н_е.
Каждый без исключения работник театра в той или другой мере обязан помогать этой о_с_н_о_в_н_о_й ц_е_л_и и_с_к_у_с_с_т_в_а и с_п_е_к_т_а_к_л_я.
Однако без подходящих условий на сцене, в артистических уборных, за кулисами, в зрительном зале и во всем остальном помещении театра коллективные творцы спектакля не смогут выполнить своей миссии.
Если по нашу сторону рампы царит беспорядок, если актеры ведут себя нехорошо, опаздывают, небрежно готовятся к спектаклю, играют не по традициям своего искусства, если лица, правящие спектаклем, гримеры, костюмеры, сценический штат и прочие без любви и понимания относятся к делу, – настроение за кулисами падает, и участвующие не могут творить с должным воодушевлением. А без него нельзя выполнить основных задач искусства. В то же время, если по другую сторону рампы не будет необходимых для спектакля условий и порядка, настроение зала понизится, и зритель не сможет должным образом воспринимать получаемых от сцены впечатлений. А ведь смотрящий является тоже одним из творцов спектакля, создающих необходимую для него атмосферу по ту сторону рампы.
Представьте себе для примера, что швейцар, гардеробщик, билетеры, кассиры, которые первыми встречаются со зрителем, обойдутся с ним грубо, негостеприимно. В результате пришедшие в театр рассердятся, их настроение испортится и они не будут в состоянии как следует воспринимать впечатления от спектакля. То же случится с посетителями, если в театре будет царить беспорядок, если там будет грязно, сыро, холодно, если начало представления долго задержится. И в этом случае зритель будет плохо подготовлен к созданию в зале необходимой для спектакля атмосферы.
При всех этих условиях творцы спектакля не смогут осуществить должным образом своей работы, искусство не выполнит своей миссии, и театр потеряет свое общественное и культурно-художественное воспитательное значение. Творить и проводить наши основные задачи можно только при с_о_о_т_в_е_т_с_т_в_у_ю_щ_е_й о_б_с_т_а_н_о_в_к_е, и т_о_т, к_т_о м_е_ш_а_е_т е_е с_о_з_д_а_н_и_ю, с_о_в_е_р_ш_а_е_т п_р_е_с_т_у_п_л_е_н_и_е п_е_р_е_д и_с_к_у_с_с_т_в_о_м, п_е_р_е_д о_б_щ_е_с_т_в_о_м, п_е_р_е_д п_р_а_в_и_т_е_л_ь_с_т_в_о_м и п_е_р_е_д в_с_е_м_и к_о_л_л_е_к_т_и_в_н_ы_м_и р_а_б_о_т_н_и_к_а_м_и т_е_а_т_р_а.
В_о_т п_о_ч_е_м_у с_т_р_о_ж_а_й_ш_а_я э_т_и_к_а и д_и_с_ц_и_п_л_и_н_а д_о п_о_с_л_е_д_н_е_й с_т_е_п_е_н_и н-е_о_б_х_о_д_и_м_ы в н_а_ш_е_м д_е_л_е".
14На этом текст обрывается, страница осталась недописанной. В скобках указано: "Климентовский спектакль", что говорит о намерении Станиславского привести здесь в качестве примера свой конфликт с Конторой императорских театров в 1898 году при постановке оперных отрывков на сцене Большого театра с учениками M. H. Климентовой-Муромцевой (см… приложения к первому тому Собр. соч., стр. 423).
XI. СЦЕНИЧЕСКОЕ САМОЧУВСТВИЕ
В этом разделе сгруппированы материалы, написанные Станиславским для глав "Внешнее сценическое самочувствие" и "Общее сценическое самочувствие" (обозначенных в плане 1935 года порядковыми номерами 22 и 23), а также рукописи, в которых излагается вопрос о проверке и укреплении сценического самочувствия на самой сцене, в условиях публичного творчества. Рукописи, озаглавленные Станиславским "Внешнее сценическое самочувствие" и "Общее сценическое самочувствие", представляют собой лишь незавершенные фрагменты задуманных им глав. Более отработанными и завершенными -являются три взаимосвязанные по содержанию рукописи, посвященные проверке и утверждению сценического самочувствия, объединенные нами под условным заглавием "Проверка сценического самочувствия".
Печатается по машинописному тексту на трех страницах, имеющему исправления Станиславского (No 475). На заглавном листе стоит цифра XXII, определяющая место этой главы в томе. Под заглавием в скобках написано: "Последняя, заключительная часть всего отдела воплощения", и несколько ниже: "После этого следует глава о триумвирате двигателей психической жизни".
2. ОБЩЕЕ СЦЕНИЧЕСКОЕ САМОЧУВСТВИЕ
Печатается по машинописному тексту, имеющему исправления Станиславского (No 274). На заглавном листе есть цифра ХХШ, определяющая место главы в томе, и надпись: "Последняя, заключительная часть главы "Триумвират двигателей психической жизни" и конец книги".
Как видно из надписей, сделанных на заглавных листах рукописей No 475 и 274, между текстом о внешнем и общем сценическом самочувствии должен был итти текст о триумвирате двигателей психической жизни (ум, воля и чувство). Но этому вопросу посвящена особая глава в первой части "Работы актера над собой". Следует отметить, что в литературном архиве Станиславского сохранились также наброски нового варианта главы о "триумвирате" (No 459), однако вследствие сугубо чернового характера этих набросков мы воздерживаемся от их публикации в томе, тем более что в плане 1935 года глава "Общее сценическое самочувствие" следует непосредственно за главой "Внешнее сценическое самочувствие".
Рукопись, представляющая собой текст главы "Общее сценическое самочувствие", была выделена Станиславским из состава другой, более обширной рукописи, в которой рассматривалась схема взаимодействия элементов "системы" (см. в разделе приложений "Схема "системы").
1Сохранился набросок схемы, в которой Станиславский изобразил элементы "системы" в виде вертикальных столбцов, напомнивших ему трубы органа. Три музыканта, сидящие перед двумя органами – внутреннего и внешнего самочувствия, олицетворяют собой ум, волю и чувство актера.
2Описанная здесь схема изображена Станиславским на заглавном листе одного из вариантов рукописи "Общее сценическое самочувствие" (см. автограф, помещенный перед 273 стр. данного тома).
3После этих слов опускается текст, перенесенный Станиславским в заключительную главу, в раздел "Как пользоваться "системой", а также текст, в значительной степени дублирующий беседу Торцова в главе "Проверка сценического самочувствия".
3. [ПРОВЕРКА СЦЕНИЧЕСКОГО САМОЧУВСТВИЯ]
Печатаются последовательно три рукописи, посвященные этому вопросу,
Первая хранится в литературном архиве К. С. Станиславского в двух экземплярах – машинописный текст, на заглавном листе которого написано: "Том III. Общее сценическое самочувствие" (No 498/1) и второй экземпляр того же машинописного текста, имеющий исправления, сделанные Станиславским, и озаглавленный им "Недописанный урок" (No 437). В этих двух экземплярах текст расположен в различной последовательности.
Печатается по первому экземпляру текста с учетом исправлений, сделанных Станиславским во втором экземпляре, где, в частности, фамилии Творцов и Рассудов переделаны на Торцов и Рахманов, что позволяет отнести эту рукопись к периоду после 1932 года.
Надпись "Том III. Общее сценическое самочувствие" свидетельствует о намерении Станиславского перенести этот текст, первоначально написанный для главы "Внутреннее сценическое, самочувствие" второго тома Собрания сочинений, в соответствующий раздел третьего тома.
Впервые этот отрывок был напечатан (в несколько иной редакции) в приложениях ко второй части книги "Работа актера над собой" (изд. 1948 года).
Второй текст, начинающийся словами "На доске вывешено объявление, призывающее нас, учеников школы, на репетицию пьесы", печатается по рукописи, состоящей из листов малого формата, соединенных между собой наподобие блокнота (No 476). Публикуется впервые.
Третий текст, сюжетно связанный со вторым, начинается со слов: "Я не понял, какая репетиция была сегодня". Рукопись представляет собой ряд сшитых листов обычного формата (No 478). Впервые рукопись была опубликована в "Ежегоднике МХТ" за 1947 год вместе с другими материалами под общим заглавием "Первые шаги на сцене".
Вторая и третья рукописи находились среди материалов, предназначенных Станиславским для третьего тома. По их содержанию можно предполагать, что они относятся к заключительному периоду литературной деятельности Станиславского. (Мысль о возможности воспитания артистической молодежи в условиях театральной работы неоднократно высказывалась им в последние годы и получила отражение в статье "Путь мастерства", опубликованной в газете "Известия" 8 мая 1937 года. Одна из машинописных копий рукописи No478 имеет датировку 27 ноября 1937 года.)
В известных нам планах расположения глав третьего тома публикуемый, текст не выделен автором в самостоятельную главу, однако в числе заключительных глав тома значится глава "Общее сценическое самочувствие" (No 274), что соответствует заглавию первой из трех публикуемых в этом разделе рукописей.
В публикуемых материалах, как утверждает Торцов в беседе с учениками, подводится итог всему пройденному курсу "работа актера над собой" и устанавливается связь с последующим курсом – "работа актера над ролью".
1Подобные пятнадцатиминутные тренировки, готовящие актеров к началу репетиций и спектаклей, проводились самим Станиславским или его помощниками в Оперно-драматической студии его имени (1935-1938 годы).
Станиславский стремился к внедрению этого "туалета-настройки" в практику работы театра.
2В рукописи название пьесы – "Горячее сердце" – отсутствует и заменено многоточием. Оно вписано нами предположительно, на основании сюжетной связи с главой "Этика и дисциплина" и заключительной частью данной рукописи.
3Здесь и в дальнейшем говорится о третьем акте комедии А. Н. Островского "Горячее сердце", поставленной Станиславским на сцене Художественного театра в 1926 году в декорациях художника Н. П. Крымова.
В тексте пьесы автором дается следующая ремарка: "Площадь на выезде из города. Налево от зрителя городнический дом с крыльцом; направо арестантская, окна с железными решетками, у ворот инвалидный солдат; прямо река и небольшая пристань для лодок; за рекой сельский вид".
4Просматривая машинописную копию этой рукописи, Станиславский сделал здесь характерную пометку на полях: "Как, с одной репетиции уже на спектакль?… – Халтура".
XII. [ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ БЕСЕДЫ]
В этом разделе напечатаны материалы, предназначенные Станиславским для заключительной части третьего тома Собрания сочинений. Основное содержание раздела составляет рукопись, озаглавленная "Как пользоваться "системой" (No 482). В текст этой рукописи в соответствии с указанием Станиславского вводится несколько страниц из материала, первоначально предназначавшегося для главы "Перспектива" (No 410. Машинописный текст, имеющий исправления Станиславского). В раздел включены также четыре наброска, написанные на отдельных листках различного формата, скрепленных вместе и имеющих общее, объединяющее их заглавие "Дифирамбы природе" (No 483).
В плане расположения глав третьего тома, датированном 1935 годом (No 274), заключительная глава третьего тома озаглавлена "Как пользоваться "системой". Первые две рукописи представляют собой материал, заготовленный для этой заключительной главы.
Третья рукопись – "Дифирамбы природе",- написанная позже всех остальных (повидимому, в 1938 году), по своему содержанию также относится к заключительному разделу книги, подводящему итог всему пройденному курсу "работа актера над собой". Возможно, что Станиславский предполагал посвятить этой теме, то есть "дифирамбам природе", особую главу, не обозначенную в плане. Однако отсутствие на этот счет прямых указаний Станиславского и черновой характер материала не дают оснований для выделения этого материала в самостоятельную главу.
Тексты этих трех рукописей печатаются в той последовательности, в какой они хранились в литературном архиве Станиславского. Условное заглавие раздела "Заключительные беседы" принадлежит составителю и редактору.
1Многоточие в начале фразы указывает, что начало этого отрывка осталось недописанным. В рукописи зачеркнута следующая фраза: "Аркадий Николаевич очень смеялся на мой рассказ. Но мне было не до смеха". Повидимому, этому отрывку, посвященному технике речи, должен был, по замыслу автора, предшествовать текст, из которого выясняется, что технические правила ударений в речи на первых порах сковывают учеников, мешают им свободно проявлять свои творческие намерения.
2Воляпюк – название искусственного международного языка, изобретенного в 1880-х годах Шлейером (Германия).
3Следующий за этим текст до слов: "Вот о каком глубоком понимании, о каком чтении, о какой речи мы говорим в нашем искусстве", взят из рукописи "Перспектива" (No 408) на основании следующей записи Станиславского: "Далее смотри главу о перспективе. Там есть якобы статья Станиславского, которая читается. – Выбрать нужное и поместить отдельно, так как это чтение (в главе о перспективах) вымарывается" (No 482).
Статья, которую читает ученик Названов, текстуально не совпадает ни с одной из известных статей Станиславского, но по содержанию напоминает многие из них.
Из этого фрагмента выясняется подлинное отношение Станиславского к модным "измам", которых он по существу не признавал. Но из тактических соображений Станиславский говорит, что готов признать любое направление в искусстве при условии вытеснения сценической лжи подлинной правдой жизни. Иными словами, Станиславский предъявляет к каждому направлению те требования, которые являются основными признаками реалистического искусства.
4Здесь и далее, где говорится о дальнейшем чтении статьи, Станиславский сделал на полях рукописи пометку, указывающую, что текст статьи "С…" должен быть дописан.
5Далее снова следует текст первой рукописи (No 482). Перед началом;этого текста имеется пометка Станиславского: "Как пользоваться "системой".
6Дальнейший текст представляет собой машинопись, имеющую правку Станиславского. Первоначально этот материал предназначался для включения в другие главы ("Сценическое самочувствие", "Эмоциональная память"), но был выделен Станиславским из состава этих глав и подшит к комплекту рукописных листов, имеющих общее заглавие "Как пользоваться "системой".
7В черновых набросках есть продолжение этого эпизода: "В конце урока Аркадий Николаевич простился с нами и уже повернулся, чтобы уходить, но в это время дверь зрительного зала раскрылась, и торжественной поступью вошел трогательный в своей наивности Иван Платонович. Он держал в руках узкую длинную ленту без надписи, очевидно, предназначенную для нового флажка-элемента – в_н_у_т_р_е_н_н_и_е п_р_и_в_ы_ч_к_и и п_р_и_у_ч_е_н_н_о_с_т_и, о которых только что говорил Торцов" (No 495/1, стр. 475-475а).
8Отсюда и до конца главы печатаются четыре рукописных текста, озаглавленных "Дифирамбы природе" (No 483). Рукописи сколоты вместе, но представляют собой самостоятельные фрагменты. Их последовательность не определена Станиславским, поэтому они печатаются в том порядке, который определяется их содержанием и взаимной смысловой связью.
9Далее опускается часть текста, представляющая собой первоначальный черновой набросок мыслей автора, более точно изложенных в первом из четырех набросков, посвященных "Дифирамбам природе". Однако в этом опущенном тексте имеется ряд интересных формулировок, заслуживающих внимания. Приводим его целиком.
"В оправдание отделываются фразами: вдохновение, интуиция, подсознание, сверхсознание приходят к нам "свыше". Но что это значит "свыше", никто не знает и не задумывается над этим вопросом.
Другие, напротив, все знают и все объясняют. Но когда надо действовать, пустить в ход подсознание, то все их ученые слова на практике кончаются жесточайшим и древнейшим штампом.
Те, которым все так ясно и просто, говорят: сознание – это фонарь, который освещает ту мысль, на которую направлено внимание, остальное – в темноте. В минуту вдохновения фонарь освещает всю корку мозга, и тогда мы видим все.
Вот и прекрасно. Так и освещайте почаще, если это так просто. Но беда в том, что нет такого электротехника, который бы умел пользоваться этим фонарем, и потому он продолжает бездействовать, когда нужно, и вспыхивает на мгновение, когда ему вздумается. Я готов верить, что этот пример удачен, что именно так и происходит в действительности, как о том говорит пример. Но разве это двигает вперед практическую сторону дела, разве кто-нибудь овладел этим фонарем подсознания, или вдохновения, или интуиции? Я иду дальше. Скоро наступит момент, когда наука докажет, что все эти кажущиеся нам таинственными процессы объясняются простыми материалистическими и рационалистическими причинами.
Думаете ли вы, что это научит нас владеть вдохновением, как мы владеем… [фраза не дописана].
Нет. Это не даст еще нам в руки простого доступного актеру практического приема. Это не научит его чувствовать и владеть наиболее важным центром физической природы, на который можно было бы при надобности нажимать, как на кнопки механизма, для того чтобы пускать их в действие.
Анатомия знает много… Психология тоже кое-что открыла. Но разве они научили нас владеть или пользоваться рефлексами хотя бы в той же мере, как мы умеем пользоваться сознанием, вниманием, волей, ритмом (…электричеством вызывают мышечные рефлексы)".
10Строки из трагедии А. С. Пушкина "Скупой рыцарь".
ПРИЛОЖЕНИЯ
В этот раздел приложений включены тексты, относящиеся по своему содержанию к главам третьего тома, но не вошедшие в состав соответствующих глав ввиду отсутствия на этот счет точных указаний автора. Некоторые дополнительные тексты по-новому освещают материал, изложенный в главах.
1. [О МУЗЫКАЛЬНОСТИ РЕЧИ]
Печатается по рукописи, находящейся в одной тетради с материалами главы "Темпо-ритм" (No 427, стр. 94).
Публикуемый текст не был включен Станиславским в главу "Темпо-ритм". В одном из ранних вариантов книги "Работа актера над собой" (No 514) он помещен рядом с главой "Пение и дикция". По содержанию" этот текст тяготеет к главе "Пение и дикция", что послужило основанием для включения его в данную главу при первом издании материалов второй части книги "Работа актера над собой".
Однако прямых указаний Станиславского относительно места данного материала в его книге не сохранилось.
1Подразумевается, что ученики театральной школы привлекаются для закулисной работы по шумовому и звуковому оформлению спектаклей театра.
2Viola d'amoire (итал.)- старинный смычковый инструмент альтового тембра.
Выдержки из рукописи "Законы речи", первоначально предназначавшейся Станиславским для включения в текст книги в виде самостоятельной главы, печатаются впервые.
Станиславский предполагал со временем вернуться к этому труду к создать специальный учебник по технике речи. Он придавал большое значение законам речи как подсобной дисциплине, помогающей актеру овладеть словесным действием.
Станиславский внес много нового в теорию и методику преподавания законов речи. Это нашло отражение и в публикуемых выдержках из его незавершенного труда "Законы речи" (No 391 и 406).
1Станиславский цитирует здесь и в дальнейшем программу, составленную по книге Волконского, "Законы живой речи и правила чтения" (изд. драматических курсов городского района МЦРК). Экземпляр этой программы вклеен в один из ранних вариантов рукописи Станиславского "Законы речи" (No 388).
2Далее и до конца данного приложения печатаются выдержки из рукописи No 406, посвященные вопросу об остановках (паузах) в речи. Эта рукопись является прямым продолжением рукописи No 391.
3В характеристиках действующих лиц "Ревизора" Гоголь пишет о судье Ляпкине-Тяпкине: "Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом, как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют".
4Фраза из письма М. С. Щепкина к С. В. Шумскому от 27 марта 1848 года (см. М. С. Щепкин, Записки. Письма, 1952, стр. 250).
3. [О ПЕРСПЕКТИВЕ РЕЧИ]
Печатается по машинописному тексту, имеющему исправления Станиславского (No 410). На первой странице рукописи имеются надписи, сделанные Станиславским: "Речь" и "Перспектива".
Этот текст Станиславский, повидимому, рассматривал как составную часть задуманной им самостоятельной главы "Перспектива артиста и роли". Однако публикуемый отрывок не имеет прямой связи с основным текстом главы и в некоторых формулировках не совпадает с тем, что сказано в главе.
1И. Л. Смоленский, Пособие к изучению декламации, Одесса, 1907, стр. 85.
Дистрибутивные ударения – термин, употребляемый Смоленским "для обозначения дополнительных ударений в фразе, определяющих количество входящих в ее состав предложений (от латинского distributio – (распределение).
2Пример заимствован из той же книги Смоленского, стр. 86.
Это заключительная фраза монолога Бориса Годунова из второй картины пролога оперы Мусоргского "Борис Годунов".
Печатаются выдержки из рукописи, которая является первоначальным (вариантом вступления к книге "Работа актера над собой" (No 245). Эта -первая беседа Торцова с учениками, напоминающая беседы самого Станиславского (см., например, его беседы в Оперно-драматической студии, помещенные в книге К. С. Станиславский, Статьи, речи, беседы, письма, стр. 326), не была включена им в состав материалов по этике, опубликованных нами в главе "Этика и дисциплина" в настоящем томе; поэтому мы печатаем ее в приложениях. Впервые этот текст был частично опубликован в первом издании материалов второй части "Работы актера над собой" (1948) в главе "Схема пройденного".
5. [СХЕМА "СИСТЕМЫ"]
Печатаются последовательно тексты двух рукописей:
1. Текст, напечатанный на машинке, с правкой Станиславского, озаглавленный им первоначально "Внутреннее сценическое самочувствие" (впоследствии возникает заглавие "Схема переживания". См. машинопись No 659).
Это материал, не использованный Станиславским в главе "Внутреннее сценическое самочувствие" ("Работа актера над собой", часть первая) и отложенный им для дальнейшей доработки с учетом содержания второй части книги "Работа актера над собой" (No 495).
2. Рукопись и правленый Станиславским машинописный текст заключительной части тетради, озаглавленной "Внутренние линии", "Сверхзадача", "Сквозное действие" и "Перспектива" (No 370). На заглавном листе дата: "Январь 1935 года" и приписка Станиславского: "Прочитывал 20 июля 1935 года". Там же пометка, указывающая, что данный вариант текста является окончательным, и подпись Станиславского. Однако при последующей доработке первой части книги "Работа актера над собой" Станиславский использовал лишь часть текста указанной рукописи. Ее окончание, связанное с описанием схемы "системы", было отложено им для переработки и, повидимому, для включения в особую главу третьего тома.
"Всякий коллективный творец может исказить идею, сущность произведения. Артист, режиссер, художник и прочие могут преподнести, дополнить, изменить главную сущность, ради которой писалось произведение поэта.
Творческая работа артиста и режиссера несколько особенная. Поэт свободен и в выборе темы творчества, и в самом творчестве, и в ее словесной и литературной форме. Актер, режиссер и другие творцы спектакля в ином положении. Они получают готовую тему, внутреннюю сущность, словесную форму и даже некоторые указания от поэта на то, каким должен быть создаваемый артистом образ.
Казалось бы, что артист целиком связан этим заранее порученным ему заказом…"
Повидимому, Станиславский был намерен изложить здесь вопрос об ответственности театра перед драматургом, чей идейный замысел должен быть бережно сохранен и воплощен в спектакле. Ввиду явной незавершенности этого фрагмента он исключен нами из основного текста главы.
5Отсюда и до конца абзаца в рукописи текст перечеркнут карандашом. Мы вынуждены восстановить его для сохранения логической связи с последующим текстом.
6После этих слов нами восстанавливается перечеркнутый в рукописи абзац, необходимый для смысловой связи с дальнейшим изложением.
7Следующий абзац в рукописи перечеркнут. Восстанавливаем его для сохранения смысловой связи с последующим текстом.
sУ некоторых древних народов – бог богатства.
9Имеется в виду мелодрама А. Дюма-отца "Кин, или Гений и беспутство", написанная в 1836 году.
10Фраза осталась недописанной.
11В этом фрагменте произведена перестановка нескольких абзацев на основании разметок Станиславского, сделанных в рукописи карандашом.
12Амбушюр – мундштук, через который вдувается воздух при игре на духовых инструментах. Так же называется и способ прикладывания губ для извлечения звука из инструмента.
13Текст этого раздела сохранился в литературном архиве Станиславского и в иной, повидимому, более поздней редакции (No 543). Приводим это разночтение полностью.
"О_с_н_о_в_н_а_я ц_е_л_ь н_а_ш_е_г_о и_с_к_у_с_с_т_в_а з_а_к_л_ю_ч_а_е_т_с_я в с_о_з_д_а_н_и_и в_н_у_т_р_е_н_н_е_й ч_е_л_о_в_е_ч_е_с_к_о_й ж_и_з_н_и д_е_й_с_т_в_у_ю_щ_и_х в п_ь_е_с_е л_и_ц и в х_у_д_о_ж_е_с_т_в_е_н_н_о_м в_о_п_л_о_щ_е_н_и_и э_т_о_й ж_и_з_н_и н_а с_ц_е_н_е.
Каждый без исключения работник театра в той или другой мере обязан помогать этой о_с_н_о_в_н_о_й ц_е_л_и и_с_к_у_с_с_т_в_а и с_п_е_к_т_а_к_л_я.
Однако без подходящих условий на сцене, в артистических уборных, за кулисами, в зрительном зале и во всем остальном помещении театра коллективные творцы спектакля не смогут выполнить своей миссии.
Если по нашу сторону рампы царит беспорядок, если актеры ведут себя нехорошо, опаздывают, небрежно готовятся к спектаклю, играют не по традициям своего искусства, если лица, правящие спектаклем, гримеры, костюмеры, сценический штат и прочие без любви и понимания относятся к делу, – настроение за кулисами падает, и участвующие не могут творить с должным воодушевлением. А без него нельзя выполнить основных задач искусства. В то же время, если по другую сторону рампы не будет необходимых для спектакля условий и порядка, настроение зала понизится, и зритель не сможет должным образом воспринимать получаемых от сцены впечатлений. А ведь смотрящий является тоже одним из творцов спектакля, создающих необходимую для него атмосферу по ту сторону рампы.
Представьте себе для примера, что швейцар, гардеробщик, билетеры, кассиры, которые первыми встречаются со зрителем, обойдутся с ним грубо, негостеприимно. В результате пришедшие в театр рассердятся, их настроение испортится и они не будут в состоянии как следует воспринимать впечатления от спектакля. То же случится с посетителями, если в театре будет царить беспорядок, если там будет грязно, сыро, холодно, если начало представления долго задержится. И в этом случае зритель будет плохо подготовлен к созданию в зале необходимой для спектакля атмосферы.
При всех этих условиях творцы спектакля не смогут осуществить должным образом своей работы, искусство не выполнит своей миссии, и театр потеряет свое общественное и культурно-художественное воспитательное значение. Творить и проводить наши основные задачи можно только при с_о_о_т_в_е_т_с_т_в_у_ю_щ_е_й о_б_с_т_а_н_о_в_к_е, и т_о_т, к_т_о м_е_ш_а_е_т е_е с_о_з_д_а_н_и_ю, с_о_в_е_р_ш_а_е_т п_р_е_с_т_у_п_л_е_н_и_е п_е_р_е_д и_с_к_у_с_с_т_в_о_м, п_е_р_е_д о_б_щ_е_с_т_в_о_м, п_е_р_е_д п_р_а_в_и_т_е_л_ь_с_т_в_о_м и п_е_р_е_д в_с_е_м_и к_о_л_л_е_к_т_и_в_н_ы_м_и р_а_б_о_т_н_и_к_а_м_и т_е_а_т_р_а.
В_о_т п_о_ч_е_м_у с_т_р_о_ж_а_й_ш_а_я э_т_и_к_а и д_и_с_ц_и_п_л_и_н_а д_о п_о_с_л_е_д_н_е_й с_т_е_п_е_н_и н-е_о_б_х_о_д_и_м_ы в н_а_ш_е_м д_е_л_е".
14На этом текст обрывается, страница осталась недописанной. В скобках указано: "Климентовский спектакль", что говорит о намерении Станиславского привести здесь в качестве примера свой конфликт с Конторой императорских театров в 1898 году при постановке оперных отрывков на сцене Большого театра с учениками M. H. Климентовой-Муромцевой (см… приложения к первому тому Собр. соч., стр. 423).
XI. СЦЕНИЧЕСКОЕ САМОЧУВСТВИЕ
В этом разделе сгруппированы материалы, написанные Станиславским для глав "Внешнее сценическое самочувствие" и "Общее сценическое самочувствие" (обозначенных в плане 1935 года порядковыми номерами 22 и 23), а также рукописи, в которых излагается вопрос о проверке и укреплении сценического самочувствия на самой сцене, в условиях публичного творчества. Рукописи, озаглавленные Станиславским "Внешнее сценическое самочувствие" и "Общее сценическое самочувствие", представляют собой лишь незавершенные фрагменты задуманных им глав. Более отработанными и завершенными -являются три взаимосвязанные по содержанию рукописи, посвященные проверке и утверждению сценического самочувствия, объединенные нами под условным заглавием "Проверка сценического самочувствия".
1. ВНЕШНЕЕ СЦЕНИЧЕСКОЕ САМОЧУВСТВИЕ
Печатается по машинописному тексту на трех страницах, имеющему исправления Станиславского (No 475). На заглавном листе стоит цифра XXII, определяющая место этой главы в томе. Под заглавием в скобках написано: "Последняя, заключительная часть всего отдела воплощения", и несколько ниже: "После этого следует глава о триумвирате двигателей психической жизни".
2. ОБЩЕЕ СЦЕНИЧЕСКОЕ САМОЧУВСТВИЕ
Печатается по машинописному тексту, имеющему исправления Станиславского (No 274). На заглавном листе есть цифра ХХШ, определяющая место главы в томе, и надпись: "Последняя, заключительная часть главы "Триумвират двигателей психической жизни" и конец книги".
Как видно из надписей, сделанных на заглавных листах рукописей No 475 и 274, между текстом о внешнем и общем сценическом самочувствии должен был итти текст о триумвирате двигателей психической жизни (ум, воля и чувство). Но этому вопросу посвящена особая глава в первой части "Работы актера над собой". Следует отметить, что в литературном архиве Станиславского сохранились также наброски нового варианта главы о "триумвирате" (No 459), однако вследствие сугубо чернового характера этих набросков мы воздерживаемся от их публикации в томе, тем более что в плане 1935 года глава "Общее сценическое самочувствие" следует непосредственно за главой "Внешнее сценическое самочувствие".
Рукопись, представляющая собой текст главы "Общее сценическое самочувствие", была выделена Станиславским из состава другой, более обширной рукописи, в которой рассматривалась схема взаимодействия элементов "системы" (см. в разделе приложений "Схема "системы").
1Сохранился набросок схемы, в которой Станиславский изобразил элементы "системы" в виде вертикальных столбцов, напомнивших ему трубы органа. Три музыканта, сидящие перед двумя органами – внутреннего и внешнего самочувствия, олицетворяют собой ум, волю и чувство актера.
2Описанная здесь схема изображена Станиславским на заглавном листе одного из вариантов рукописи "Общее сценическое самочувствие" (см. автограф, помещенный перед 273 стр. данного тома).
3После этих слов опускается текст, перенесенный Станиславским в заключительную главу, в раздел "Как пользоваться "системой", а также текст, в значительной степени дублирующий беседу Торцова в главе "Проверка сценического самочувствия".
3. [ПРОВЕРКА СЦЕНИЧЕСКОГО САМОЧУВСТВИЯ]
Печатаются последовательно три рукописи, посвященные этому вопросу,
Первая хранится в литературном архиве К. С. Станиславского в двух экземплярах – машинописный текст, на заглавном листе которого написано: "Том III. Общее сценическое самочувствие" (No 498/1) и второй экземпляр того же машинописного текста, имеющий исправления, сделанные Станиславским, и озаглавленный им "Недописанный урок" (No 437). В этих двух экземплярах текст расположен в различной последовательности.
Печатается по первому экземпляру текста с учетом исправлений, сделанных Станиславским во втором экземпляре, где, в частности, фамилии Творцов и Рассудов переделаны на Торцов и Рахманов, что позволяет отнести эту рукопись к периоду после 1932 года.
Надпись "Том III. Общее сценическое самочувствие" свидетельствует о намерении Станиславского перенести этот текст, первоначально написанный для главы "Внутреннее сценическое, самочувствие" второго тома Собрания сочинений, в соответствующий раздел третьего тома.
Впервые этот отрывок был напечатан (в несколько иной редакции) в приложениях ко второй части книги "Работа актера над собой" (изд. 1948 года).
Второй текст, начинающийся словами "На доске вывешено объявление, призывающее нас, учеников школы, на репетицию пьесы", печатается по рукописи, состоящей из листов малого формата, соединенных между собой наподобие блокнота (No 476). Публикуется впервые.
Третий текст, сюжетно связанный со вторым, начинается со слов: "Я не понял, какая репетиция была сегодня". Рукопись представляет собой ряд сшитых листов обычного формата (No 478). Впервые рукопись была опубликована в "Ежегоднике МХТ" за 1947 год вместе с другими материалами под общим заглавием "Первые шаги на сцене".
Вторая и третья рукописи находились среди материалов, предназначенных Станиславским для третьего тома. По их содержанию можно предполагать, что они относятся к заключительному периоду литературной деятельности Станиславского. (Мысль о возможности воспитания артистической молодежи в условиях театральной работы неоднократно высказывалась им в последние годы и получила отражение в статье "Путь мастерства", опубликованной в газете "Известия" 8 мая 1937 года. Одна из машинописных копий рукописи No478 имеет датировку 27 ноября 1937 года.)
В известных нам планах расположения глав третьего тома публикуемый, текст не выделен автором в самостоятельную главу, однако в числе заключительных глав тома значится глава "Общее сценическое самочувствие" (No 274), что соответствует заглавию первой из трех публикуемых в этом разделе рукописей.
В публикуемых материалах, как утверждает Торцов в беседе с учениками, подводится итог всему пройденному курсу "работа актера над собой" и устанавливается связь с последующим курсом – "работа актера над ролью".
1Подобные пятнадцатиминутные тренировки, готовящие актеров к началу репетиций и спектаклей, проводились самим Станиславским или его помощниками в Оперно-драматической студии его имени (1935-1938 годы).
Станиславский стремился к внедрению этого "туалета-настройки" в практику работы театра.
2В рукописи название пьесы – "Горячее сердце" – отсутствует и заменено многоточием. Оно вписано нами предположительно, на основании сюжетной связи с главой "Этика и дисциплина" и заключительной частью данной рукописи.
3Здесь и в дальнейшем говорится о третьем акте комедии А. Н. Островского "Горячее сердце", поставленной Станиславским на сцене Художественного театра в 1926 году в декорациях художника Н. П. Крымова.
В тексте пьесы автором дается следующая ремарка: "Площадь на выезде из города. Налево от зрителя городнический дом с крыльцом; направо арестантская, окна с железными решетками, у ворот инвалидный солдат; прямо река и небольшая пристань для лодок; за рекой сельский вид".
4Просматривая машинописную копию этой рукописи, Станиславский сделал здесь характерную пометку на полях: "Как, с одной репетиции уже на спектакль?… – Халтура".
XII. [ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ БЕСЕДЫ]
В этом разделе напечатаны материалы, предназначенные Станиславским для заключительной части третьего тома Собрания сочинений. Основное содержание раздела составляет рукопись, озаглавленная "Как пользоваться "системой" (No 482). В текст этой рукописи в соответствии с указанием Станиславского вводится несколько страниц из материала, первоначально предназначавшегося для главы "Перспектива" (No 410. Машинописный текст, имеющий исправления Станиславского). В раздел включены также четыре наброска, написанные на отдельных листках различного формата, скрепленных вместе и имеющих общее, объединяющее их заглавие "Дифирамбы природе" (No 483).
В плане расположения глав третьего тома, датированном 1935 годом (No 274), заключительная глава третьего тома озаглавлена "Как пользоваться "системой". Первые две рукописи представляют собой материал, заготовленный для этой заключительной главы.
Третья рукопись – "Дифирамбы природе",- написанная позже всех остальных (повидимому, в 1938 году), по своему содержанию также относится к заключительному разделу книги, подводящему итог всему пройденному курсу "работа актера над собой". Возможно, что Станиславский предполагал посвятить этой теме, то есть "дифирамбам природе", особую главу, не обозначенную в плане. Однако отсутствие на этот счет прямых указаний Станиславского и черновой характер материала не дают оснований для выделения этого материала в самостоятельную главу.
Тексты этих трех рукописей печатаются в той последовательности, в какой они хранились в литературном архиве Станиславского. Условное заглавие раздела "Заключительные беседы" принадлежит составителю и редактору.
1Многоточие в начале фразы указывает, что начало этого отрывка осталось недописанным. В рукописи зачеркнута следующая фраза: "Аркадий Николаевич очень смеялся на мой рассказ. Но мне было не до смеха". Повидимому, этому отрывку, посвященному технике речи, должен был, по замыслу автора, предшествовать текст, из которого выясняется, что технические правила ударений в речи на первых порах сковывают учеников, мешают им свободно проявлять свои творческие намерения.
2Воляпюк – название искусственного международного языка, изобретенного в 1880-х годах Шлейером (Германия).
3Следующий за этим текст до слов: "Вот о каком глубоком понимании, о каком чтении, о какой речи мы говорим в нашем искусстве", взят из рукописи "Перспектива" (No 408) на основании следующей записи Станиславского: "Далее смотри главу о перспективе. Там есть якобы статья Станиславского, которая читается. – Выбрать нужное и поместить отдельно, так как это чтение (в главе о перспективах) вымарывается" (No 482).
Статья, которую читает ученик Названов, текстуально не совпадает ни с одной из известных статей Станиславского, но по содержанию напоминает многие из них.
Из этого фрагмента выясняется подлинное отношение Станиславского к модным "измам", которых он по существу не признавал. Но из тактических соображений Станиславский говорит, что готов признать любое направление в искусстве при условии вытеснения сценической лжи подлинной правдой жизни. Иными словами, Станиславский предъявляет к каждому направлению те требования, которые являются основными признаками реалистического искусства.
4Здесь и далее, где говорится о дальнейшем чтении статьи, Станиславский сделал на полях рукописи пометку, указывающую, что текст статьи "С…" должен быть дописан.
5Далее снова следует текст первой рукописи (No 482). Перед началом;этого текста имеется пометка Станиславского: "Как пользоваться "системой".
6Дальнейший текст представляет собой машинопись, имеющую правку Станиславского. Первоначально этот материал предназначался для включения в другие главы ("Сценическое самочувствие", "Эмоциональная память"), но был выделен Станиславским из состава этих глав и подшит к комплекту рукописных листов, имеющих общее заглавие "Как пользоваться "системой".
7В черновых набросках есть продолжение этого эпизода: "В конце урока Аркадий Николаевич простился с нами и уже повернулся, чтобы уходить, но в это время дверь зрительного зала раскрылась, и торжественной поступью вошел трогательный в своей наивности Иван Платонович. Он держал в руках узкую длинную ленту без надписи, очевидно, предназначенную для нового флажка-элемента – в_н_у_т_р_е_н_н_и_е п_р_и_в_ы_ч_к_и и п_р_и_у_ч_е_н_н_о_с_т_и, о которых только что говорил Торцов" (No 495/1, стр. 475-475а).
8Отсюда и до конца главы печатаются четыре рукописных текста, озаглавленных "Дифирамбы природе" (No 483). Рукописи сколоты вместе, но представляют собой самостоятельные фрагменты. Их последовательность не определена Станиславским, поэтому они печатаются в том порядке, который определяется их содержанием и взаимной смысловой связью.
9Далее опускается часть текста, представляющая собой первоначальный черновой набросок мыслей автора, более точно изложенных в первом из четырех набросков, посвященных "Дифирамбам природе". Однако в этом опущенном тексте имеется ряд интересных формулировок, заслуживающих внимания. Приводим его целиком.
"В оправдание отделываются фразами: вдохновение, интуиция, подсознание, сверхсознание приходят к нам "свыше". Но что это значит "свыше", никто не знает и не задумывается над этим вопросом.
Другие, напротив, все знают и все объясняют. Но когда надо действовать, пустить в ход подсознание, то все их ученые слова на практике кончаются жесточайшим и древнейшим штампом.
Те, которым все так ясно и просто, говорят: сознание – это фонарь, который освещает ту мысль, на которую направлено внимание, остальное – в темноте. В минуту вдохновения фонарь освещает всю корку мозга, и тогда мы видим все.
Вот и прекрасно. Так и освещайте почаще, если это так просто. Но беда в том, что нет такого электротехника, который бы умел пользоваться этим фонарем, и потому он продолжает бездействовать, когда нужно, и вспыхивает на мгновение, когда ему вздумается. Я готов верить, что этот пример удачен, что именно так и происходит в действительности, как о том говорит пример. Но разве это двигает вперед практическую сторону дела, разве кто-нибудь овладел этим фонарем подсознания, или вдохновения, или интуиции? Я иду дальше. Скоро наступит момент, когда наука докажет, что все эти кажущиеся нам таинственными процессы объясняются простыми материалистическими и рационалистическими причинами.
Думаете ли вы, что это научит нас владеть вдохновением, как мы владеем… [фраза не дописана].
Нет. Это не даст еще нам в руки простого доступного актеру практического приема. Это не научит его чувствовать и владеть наиболее важным центром физической природы, на который можно было бы при надобности нажимать, как на кнопки механизма, для того чтобы пускать их в действие.
Анатомия знает много… Психология тоже кое-что открыла. Но разве они научили нас владеть или пользоваться рефлексами хотя бы в той же мере, как мы умеем пользоваться сознанием, вниманием, волей, ритмом (…электричеством вызывают мышечные рефлексы)".
10Строки из трагедии А. С. Пушкина "Скупой рыцарь".
ПРИЛОЖЕНИЯ
I. ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ К ТРЕТЬЕМУ ТОМУ
В этот раздел приложений включены тексты, относящиеся по своему содержанию к главам третьего тома, но не вошедшие в состав соответствующих глав ввиду отсутствия на этот счет точных указаний автора. Некоторые дополнительные тексты по-новому освещают материал, изложенный в главах.
1. [О МУЗЫКАЛЬНОСТИ РЕЧИ]
Печатается по рукописи, находящейся в одной тетради с материалами главы "Темпо-ритм" (No 427, стр. 94).
Публикуемый текст не был включен Станиславским в главу "Темпо-ритм". В одном из ранних вариантов книги "Работа актера над собой" (No 514) он помещен рядом с главой "Пение и дикция". По содержанию" этот текст тяготеет к главе "Пение и дикция", что послужило основанием для включения его в данную главу при первом издании материалов второй части книги "Работа актера над собой".
Однако прямых указаний Станиславского относительно места данного материала в его книге не сохранилось.
1Подразумевается, что ученики театральной школы привлекаются для закулисной работы по шумовому и звуковому оформлению спектаклей театра.
2Viola d'amoire (итал.)- старинный смычковый инструмент альтового тембра.
2. ИЗ РУКОПИСИ "ЗАКОНЫ РЕЧИ"
Выдержки из рукописи "Законы речи", первоначально предназначавшейся Станиславским для включения в текст книги в виде самостоятельной главы, печатаются впервые.
Станиславский предполагал со временем вернуться к этому труду к создать специальный учебник по технике речи. Он придавал большое значение законам речи как подсобной дисциплине, помогающей актеру овладеть словесным действием.
Станиславский внес много нового в теорию и методику преподавания законов речи. Это нашло отражение и в публикуемых выдержках из его незавершенного труда "Законы речи" (No 391 и 406).
1Станиславский цитирует здесь и в дальнейшем программу, составленную по книге Волконского, "Законы живой речи и правила чтения" (изд. драматических курсов городского района МЦРК). Экземпляр этой программы вклеен в один из ранних вариантов рукописи Станиславского "Законы речи" (No 388).
2Далее и до конца данного приложения печатаются выдержки из рукописи No 406, посвященные вопросу об остановках (паузах) в речи. Эта рукопись является прямым продолжением рукописи No 391.
3В характеристиках действующих лиц "Ревизора" Гоголь пишет о судье Ляпкине-Тяпкине: "Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом, как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют".
4Фраза из письма М. С. Щепкина к С. В. Шумскому от 27 марта 1848 года (см. М. С. Щепкин, Записки. Письма, 1952, стр. 250).
3. [О ПЕРСПЕКТИВЕ РЕЧИ]
Печатается по машинописному тексту, имеющему исправления Станиславского (No 410). На первой странице рукописи имеются надписи, сделанные Станиславским: "Речь" и "Перспектива".
Этот текст Станиславский, повидимому, рассматривал как составную часть задуманной им самостоятельной главы "Перспектива артиста и роли". Однако публикуемый отрывок не имеет прямой связи с основным текстом главы и в некоторых формулировках не совпадает с тем, что сказано в главе.
1И. Л. Смоленский, Пособие к изучению декламации, Одесса, 1907, стр. 85.
Дистрибутивные ударения – термин, употребляемый Смоленским "для обозначения дополнительных ударений в фразе, определяющих количество входящих в ее состав предложений (от латинского distributio – (распределение).
2Пример заимствован из той же книги Смоленского, стр. 86.
Это заключительная фраза монолога Бориса Годунова из второй картины пролога оперы Мусоргского "Борис Годунов".
4. [ОБ АРТИСТИЧЕСКОЙ ЭТИКЕ]
Печатаются выдержки из рукописи, которая является первоначальным (вариантом вступления к книге "Работа актера над собой" (No 245). Эта -первая беседа Торцова с учениками, напоминающая беседы самого Станиславского (см., например, его беседы в Оперно-драматической студии, помещенные в книге К. С. Станиславский, Статьи, речи, беседы, письма, стр. 326), не была включена им в состав материалов по этике, опубликованных нами в главе "Этика и дисциплина" в настоящем томе; поэтому мы печатаем ее в приложениях. Впервые этот текст был частично опубликован в первом издании материалов второй части "Работы актера над собой" (1948) в главе "Схема пройденного".
5. [СХЕМА "СИСТЕМЫ"]
Печатаются последовательно тексты двух рукописей:
1. Текст, напечатанный на машинке, с правкой Станиславского, озаглавленный им первоначально "Внутреннее сценическое самочувствие" (впоследствии возникает заглавие "Схема переживания". См. машинопись No 659).
Это материал, не использованный Станиславским в главе "Внутреннее сценическое самочувствие" ("Работа актера над собой", часть первая) и отложенный им для дальнейшей доработки с учетом содержания второй части книги "Работа актера над собой" (No 495).
2. Рукопись и правленый Станиславским машинописный текст заключительной части тетради, озаглавленной "Внутренние линии", "Сверхзадача", "Сквозное действие" и "Перспектива" (No 370). На заглавном листе дата: "Январь 1935 года" и приписка Станиславского: "Прочитывал 20 июля 1935 года". Там же пометка, указывающая, что данный вариант текста является окончательным, и подпись Станиславского. Однако при последующей доработке первой части книги "Работа актера над собой" Станиславский использовал лишь часть текста указанной рукописи. Ее окончание, связанное с описанием схемы "системы", было отложено им для переработки и, повидимому, для включения в особую главу третьего тома.