Сташеф Кристофер. Чародей раскованный

   — Посмотри-ка на меня, сынок. — Он вгляделся в глаза Джефри — зрачки остались тех же размеров. — Думаю, ты цел. Хвала небесам! Хотя голова у тебя какое-то время поболит. А теперь закрой глаза и посмотри, не сможешь ли ты услышать мамины мысли.
   Джефри послушно прислонился спиной к стене и плотно зажмурил глаза. Посидев так несколько минут, он сказал:
   — Она тут, папа, и Магнус с Корделией рядом. Но все спят!
   — Значит, еще не пришли в себя.
   — У них большой сон, папа, больше, чем был у тебя!
   Больше? Роду не понравилась такая картина, было похоже на одурманивание.
   В замке загремел ключ, и дверь со стоном отворилась. Вошел усмехающийся герцог Фойдин со стражниками по бокам.
   — Ну, ну! Господа очнулись!
   — Да, мы очнулись, — зло поглядел на него Род. — Собираетесь теперь влить в нас сонное снадобье, как сделали с моей женой и другими детьми?
   Герцог не сумел скрыть своего удивления.
   — Ну! Вы таки обладаете некоторой силой. И подумать только, ведь граф Теофрин заверил меня, что опасны лишь трое других.
   — Мы действуем, как единое целое, — отрезал Род. — Что вы намерены с нами сделать?
   — Как что, естественно передать вас графу. У него одна забота — захватить вас в плен. Должно быть вы его глубоко оскорбили.
   — Я лично тоже не лестного мнения о нем.
   — Отлично, отлично! — потер руки герцог. — Он жаждет заполучить всех вас, и доказать, что полностью поддерживает меня. Для обеспечения этой поддержки, я думаю отдать ему вашу семью, но вас самого оставлю у себя до разгрома лорда Керна. Ах, да, ваша жена! Совсем забыл! — поднял палец герцог. — У меня не было времени уделить ей надлежащее внимание, но постараюсь побыть с ней. — По лицу у него расползалась плотоядная ухмылка. — Не сомневайтесь, я найду время.
   Род сдерживался, сделав свое лицо окаменевшим, но гнев и ненависть соединились и затвердели, превратившись в железную решимость.
   В коридоре загремели шаги, и в камеру ворвался солдат, покрытый пылью и запекшейся кровью. Он припал на колено.
   — Милорд герцог! Подлое колдовство! Войска лорда Керна заполнили перевал прежде, чем туда успели прибыть наши! Мы бились, пытаясь удержать их в ущелье, но на нас напала с фланга свора чудовищ, и...
   — Умолкни, дурак! — оборвал его герцог, бросив свирепый взгляд на Рода. — Я должен заняться этим делом, кудесник, но я еще повидаюсь с тобой! Пошли! — резко бросил он своей страже и круто повернулся к двери, Гонец с трудом поднялся на ноги и заковылял следом за ним.
   Стражники с лязгом вышли и захлопнули дверь, в замке заскрежетал ключ.
   — Думаю, у него теперь не будет большого досуга ни для чего, — мстительно порадовался Род. — Лорд Керн налетит, как смерч, и сотрет его в порошок. Если не... — Лицо у него потемнело.
   — Если граф Теофрин не присоединиться к Фойдину со всей энергией? — кивнул отец Ал. — Но поддержку Теофрина ему требуется купить. Я предлагаю нам сделать все возможное, чтобы лишить его покупательской способности.
   — Да, и тотчас же, пока он занят! — Род повернулся к Джефри. — Постарайся разбудить маму, сынок! Она сможет вытащить нас из этих кандалов. Постарайся изо всех сил.
   — Я... постараюсь, папа, — нерешительно сказал мальчик. — Но она спит очень крепко. — Тем не менее, он плотно закрыл глаза, сосредотачиваясь. Все его личико сморщилось от усердия.
   А затем он зевнул.
   — Сынок?.. Джефри, Джефри! — Род протянул руку и потряс его. Голова Джефри с легкой улыбкой на губах бессильно каталась у него на плече, и дышал мальчик глубоко и ровно.
   — Проклятие! Что они там влипли в нее, должно быть, действительно, сильнодействующие — оно усыпило и его тоже! Что нам теперь делать, отец?
   — Хороший вопрос, — священник, нахмурясь, посмотрел на свои руки. — Мы, как говорится, снова предоставлены собственным силам.
   — Что касается маня, — медленно произнес Род, — готовы теперь испробовать свою теорию, отец?
   Священник вздохнул и выпрямился.
   — У меня теперь нет большого выбора, не так ли?
   — У нас настала решающаяся минута, — согласился Род.
   — Ладно, — хлопнул себя по бедрам отец Ал. — Постарайтесь не терять нить моих рассуждений. Сперва грамарийские эсперы могли читать ваши мысли, пока вы не влюбились в одну из них.
   — Эй, минуточку...
   Отец Ал остановил его, подняв руку.
   — Именно влюбленность в нее и вызвала это. Вы, конечно, не помните точно момента, когда стали телепатически «невидимым»; но вы не были таким до встречи с ней, и стали после нее. Какое другое событие могло послужить толчком к этому?
   — Миф. Ну, может быть, — пробурчал Род. — Но почему? Я же хочу, чтобы она могла прочесть мои мысли, больше, чем кто угодно!
   — Нет, не хотите, — погрозил указательным пальцем отец Ал. — По крайней мере, подсознательно. Возможно она для вас и величайший дар, но и величайшая угроза. Мужчина уязвим для своей возлюбленной, даже когда он неуязвим ни для кого другого; поскольку вы «впускаете ее к себе в сердце», она может и ранить глубже всего. Вы нуждаетесь в какой-то защите, способе сохранять не тронутым свое внутреннее «я», чего не смогли сделать, если бы она могла прочесть ваши мысли.
   — Это кажется разумным. Но Господи, прошло девять лет и появилось четверо детей! Разве мне не полагалось к этому времени уже перерасти это чувство? Я имею в виду, разве мое подсознание не должно убедиться, что может доверять ей?
   — Должно, — согласился священник.
   Род умолк, покуда до него доходил смысл сказанного.
   Отец Ал дал ему несколько минут, а затем продолжал.
   — Способность экранировать свой мозг от телепатии указывает на какую-то, присущую вам силу, эсперскую способность, о которой вы никогда не подозревали. Мне кажется, в вашей жизни бывали довольно отчаянные мгновения, когда вам не помешало бы применить такие силы.
   — Весьма часто, — кисло отозвался Род. — Действительно, мое подсознание должно было прибегнуть к инстинкту самосохранения.
   — Но оно не прибегло, следовательно, у вас их нет. А есть у вас, на мой взгляд, ничто иное, а именно, способность использовать псионические силы, просочившиеся в окружающую среду от эсперов и скрытых эсперов.
   — Но ведь в скалы и деревья Грамария должно просочиться много такой энергии, — нахмурился Род, — вся страна должна быть пронизана ею. Почему же я не мог этим воспользоваться?
   — Потому что не знал как. Вы даже не знали, что можете это сделать и вам требовалось что-то, способное пробудить в вас эту силу, высвободить ее и научить вас, как ею пользоваться.
   — И что же это сделало? Всего лишь пребывание во вселенной, где действует магия?
   — Не совсем так, — поднял указательный палец отец Ал. — Когда Красная Шапка сражался с вами, то отделал вас так здорово, что я сомневаюсь, смог ли самый лучший госпиталь вложить вам обратно внутренности, но вы этого пожелали, не так ли?
   Род медленно кивнул.
   — И получилось, — улыбнулся отец Ал. — Это не было делом рук кудесника-неофита, тут видна работа мастера. И как я подозреваю, потребовало значительно больших усилий, чем имеются у вас.
   — Так откуда же они взялись?
   — От лорда Керна.
   Род повел головой, описав петлю!
   — А это как вы вычислили?
   — Ребенок, спасенный нами от Красной Шапки, он точная копия вашего младенца — и его аналог. — Он остановился, внимательно следя за Родом.
   Род, наконец, понял.
   — Емагаут! Если тот малыш аналог Грегори, то его родители должны быть аналогами меня и Гвен.
   Отец Ал снова кивнул.
   — И если его отец лорд Керн, то Керн мой аналог!
   — Ну конечно, — еле слышно произнес отец Ал. — В конце концов, он же тоже Верховный Чародей.
   — А если он мой аналог, то мы с ним можем слить мысли воедино, точно также, как его ребенок и Грегори!
   — Если сможете отбросить свой псионический щит, что вы и делали в момент сильного эмоционального напряжения.
   — По крайней мере на миг, — нахмурился Род. — Я вам никогда не рассказывал, отец, но каждый раз, когда я создавал «чары», то ощущал в себе некое... присутствие, некий помогающий мне дух.
   — Несомненно лорд Керн! — поднял брови отец Ал. — Тогда, наверно, в вас есть какие-то задатки телепата или в лорде Керне. Независимо от того слышите вы его мысли или нет, силы у него вы можете почерпнуть.
   Род вздрогнул.
   — Это немного пугает, отец. Но вроде он хороший парень.
   — Да? — отец Ал нагнулся вперед, сделавшись вдруг очень внимательным. — Каков же он?
   Род нахмурился. — Судя по тому, что я почувствовал, когда хотел каких-нибудь магических событий, он добр, очень добр, всегда готов помочь любому, кто нуждается в помощи, даже постороннему человеку, вроде меня. Но он строг, знает, чего хочет и что считает верным, не собирается терпеть чьих-нибудь выступлений против его взглядов.
   — Гм, — нахмурился отец Ал. — Это последнее замечание выглядит настораживающе.
   — О, нет, он не фанатик! Просто не желает мириться с тем, что кто-то причиняет боль другому! Особенно детям...
   — Да? — подтолкнул его отец Ал. — Что насчет детей?
   Род содрогнулся.
   — При угрозе ребенку он приходит в ярость. А если речь идет о его ребенке...
   — То он теряет над собой контроль?
   — Ну, не совсем, чтоб становится бешенным...
   — Это несколько напоминает вас, — мягко заметил священник.
   Мгновение Род сидел не двигаясь, затем поднял голову.
   — Ну а разве не должно быть так?
   — Конечно, — кивнул отец Ал. — Он же ваш аналог.
   Род кивнул.
   — Но где же ваш аналог, отец?
   — Либо мы его еще не встречали, либо его не существует, — улыбнулся священник. — Вероятно, последнее, потому я не могу заниматься здесь магией.
   — Но как же так вышло, что у меня тут есть аналог, а у вас нет? — спросил Род.
   Отец Ал поднял ладонь, растопырив пальцы.
   — Вспомните нашу теорию параллельных вселенных: есть ряд «корневых» вселенных, но любой «корень» разветвляется? Каждое крупное историческое событие действительно заканчивается двумя вариантами, и каждый вариант — это отдельная вселенная, ответвившаяся от «корня». Например, в нашем наборе вселенных динозавры вымерли, а млекопитающие процветали, но, надо полагать, была и другая — главная ветвь, в которой вымерли млекопитающие, а динозавры выжили и продолжали эволюционировать.
   — Значит, может существовать вселенная, в которой города Земли заселены разумными ящерами, — покачал головой Род. — Ух! И чем дальше ответвились друг от друга в прошлом вселенные и дальше разошлись в стороны, тем больше они непохожи друг на друга.
   Отец Ал медленно кивнул, не отрывая от него взгляда.
   Род нахмурился.
   — Я не люблю, когда меня водят, как на поводке. Если у вас на уме следующий шаг, так выскажите его.
   Отец Ал сконфузился.
   — Извините, старые учительские рефлексы. Видите ли, эта вселенная не может быть соседствующей с нашей — мы пролетели целый ряд вселенных, где царит наука, а магия всего лишь фантазия. Должна быть, к примеру, вселенная, где революция ДДТ потерпела поражение и по-прежнему правит ПЕСТ; где так и не рухнул МИВ, старый Галактический Союз. И так далее, и так далее. Есть и такая, где человечество еще не выбралось с Земли, а где-то оно добралось до Луны, но не дальше. Имеется планета, где немцы выиграли Вторую Мировую Войну, на другой же выиграли Первую Мировую Войну, а Вторая вообще не произошла... миллион всяких. Мы летели мимо разных планет в далекую-предалекую вселенную, где действует магия, а у науки так и не появилась возможность вырасти.
   Род очаровано глядел на священника.
   — Итак, по логике, — продолжал отец Ал, — чем дальше мы находимся от своей родной вселенной, тем больше она меняется, и число людей, имеющих свои аналоги становится все меньше и меньше. Например, подумайте обо всех солдатах, вернувшихся со Второй Мировой Войны с невестами-иностранками. Во вселенной, где Второй Мировой Войны и не происходило, эти пары так и не встретились — и поэтому у их потомков никаких аналогов нет в этой вселенной, равно как и во вселенных, ответвившихся от нее.
   Род нахмурился еще больше.
   — Позвольте мне остановить вас, вы подводите меня к мысли, чем дальше мы забираемся, тем чертовски мало остается аналогов.
   — Именно так, — кивнул отец Ал. — Очень мало, друг мой. Вы, кажется, очень редкий случай.
   Ему стало неудобно на каменном полу.
   — Почему это я такой особенный?
   — О, нет, — усмехнулся отец Ал, подняв ладонь. — Вы не заставите меня строить предположения на этот счет, во всяком случае, без больших предварительных исследований! В конце концов, это может быть просто генетической случайностью, возможно, у лорда Керна нет с вами даже аналогичных дедов и бабушек!
   — Сомневаюсь, — кисло сказал Род.
   — Честно говоря, я тоже, но кто возьмется утверждать? У меня было временя разработать сравнительную генеалогию между вами и лордом Керном.
   — Но во скольких же вселенных у меня есть аналог?
   — Опять же — кто знает? Полагаю, у вас их нет во вселенных, где так и не развился гомо сапиенс — но я это положение тоже не гарантию.
   Род закусил нижнюю губу.
   — Значит, я в состоянии почерпнуть сил у кудесников в совсем иных, более магических вселенных?
   — Такое вполне допустимо. Конечно, чтобы забраться в такую даль, вы должны иметь великое множество аналогов.
   — Что составляет уже два ваших «не знаю» — или «три»?
   Род подобрал под себя ноги.
   — Пора покончить с гаданиями и перейти к конкретике, отец. Как мне управлять этим даром? Я не могу просто пожелать, это слишком рискованно.
   — Безусловно. Но когда вы желаете с большой эмоциональной интенсивностью, то вы раскрываетесь, и существует техника, позволяющая делать это намеренно. — Отец Ал нагнулся вперед.
   — Вы готовы?
   Род устроился чуть поудобней, стряхнул робость и кивнул.
   — Что мне надо сделать?
   — Сосредоточиться. — Отец Ал извлек четки, раскачивая распятие взад-вперед, словно маятник. — Постарайтесь дать своей голове опустеть. Пусть ваши мысли бродят, где угодно; они улягутся и наступит пустота. Пусть глаза вам заполнит пляшущий свет.
   — Гипноз?
   — Да, но вам придется проделать его самостоятельно — я могу лишь указывать вам путь. Дайте мне знать, когда я покажусь нереальным.
   — Как три дня назад, когда я вас впервые увидел.
   Священник покачал головой.
   — Шутка такого рода — психологическая защита, друг мой, а ваша цель, дать стенам растаять, а не сделать их еще толще. Дайте своей голове опустеть.
   Род попытался. Через некоторое время, он сообразил, что он делает не так и расслабился, давая своим мыслям уйти, куда они пожелают, не сводя глаз со сверкающего креста. Слова кружили у него в голове, словно сухие листья, а затем начали оседать.
   Их оставалось меньше и меньше, он чувствовал, что лицо у него стало больше, горячее, а тело уменьшилось. Крест заполнил ему глаза, но Род не видел ни находящегося за ним лица отца Ала, ни каменного помещения. Осознавал лишь, что линии потолка и пола скашиваются по отношению друг к другу, стремясь к исчезающей точке, словно все это было нарисовано на плоском холсте. А вокруг него образовался какой-то невидимый щит, силовое поле в четыре фута толщиной...
   — Я дошел.
   — А теперь — потянитесь. — Монотонный голос, казалось, звучал и издалека, и прямо у него в голове. — Где ваш разум?
   Это был интересный вопрос. В голове у Рода было пусто, значит там его быть не могло.
   — Далеко.
   — Дайте своему сознанию уйти — найдите свой разум.
   Это было любопытно — он словно шарил каким-то невидимым манипулятором сквозь бесформенную бездну.
   Затем манипулятор что-то нашел и зацепился на месте.
   — Я его достал.
   И сила потекла к нему, воплощаясь в слепой, возмущенный гнев, бурную ярость. Он почувствовал, как наполняется энергией его тело.
   В глазах снова появилось распятие, и священник что-то прошептал на латыни. Род не уловил смысла, но почувствовал приказ, за которым стояла мощь Судного Дня.
   Затем распятие опустилось, и издали донесся приглушенный голос священника.
   — Чем бы она ни была, она не сверхъестественная.
   Род осторожно покачал головой.
   — Она человеческая. — Голос его казался гулким эхом в длинном туннеле, звучавшим у него в барабанных перепонках. Роду пришло в голову, что ему следовало бы испугаться, но он испытывал слишком сильный гнев.
   Он медленно поднялся на ноги, держась прямо.
   — Что мне делать теперь?
   — Используйте ее. Сперва...
   Рода внезапно потряс удар.
   — Погодите. Она сама использует меня.
   — Для чего?!
   — Не знаю... Нет, знаю. Это лорд Керн, и он не телепат, но я воспринимаю нижний уровень того, что он испытывает. Он только что использовал меня в качестве маяка и каким-то образом черпал у меня силы для телепортации крупной части своей армии в... — Он снова конвульсивно дернулся. — Еще одна крупная часть пехоты... Кавалерия... лучники... они все теперь тут, очень близко к... Теперь он закончил со мной работать.
   — Его сила все еще при вас?
   Род кивнул.
   — Попробуйте свою семью.
   Род не пытался войти в мозг Джефри; он просто пожелал ему прогнуться, вспрыснув в него капельку силы для преодоления воздействия дурмана. Мальчик зевнул, потянулся и с сонной улыбкой посмотрел на отца. Затем глаза у него широко распахнулись, он с трудом поднялся на ноги.
   Род протянул руку и взял его за плечо.
   — Порядок, сынок. Это по-прежнему я, теперь мне надо разбудить твоих брата и сестру. Найди мне их.
   Джефри, бледнея, плотно зажмурил глаза. Род чуть ли не увидел направление его мысли, устремившейся сквозь каменные стены. Он обратил взгляд в ту сторону, прожигая горящим взглядом потолок, вспрыскивая силу своей семье и желая ей проснуться.
   — Они проснулись, — голос Джефри стал тихим и приглушенным. Отец Ал привлек его к себе.
   — Они в цепях?
   — Нет, папа. Они спали.
   — Тогда передай им встречать нас на винтовой лестнице. Нам предстоит найти Элидора.
   — Как, папа? — поднял скованную руку Джефри.
   Род прожег взглядом железный браслет, и тот расплавился. Джефри завизжал и прижался спиной к отцу Алу. Род прожег взглядом другое его запястье, и железа распались вновь.
   Отец Ал медленно поднял собственное запястье. Кандалы распались. Род толкнул свои руки прямо вперед, и его кандалы рассыпались. Он встал предельно медленно, держа тело предельно прямо. У него было ощущение, словно голова его разбухла, а лицо находилось в двух футах перед самим собой.
   — Ведите меня, отец. Я не чую под собой пола.
   И не чувствовал. Он не чувствовал ничего, кроме наполнявшей его громадной, пульсирующей силы, нарастающей ярости, которую он пытался обуздать. Он потянулся взять за руку священника, и отец Ал охнул. Род ослабил хватку, священник медленно подвел его к двери. Джефри с расширенными от изумления глазами последовал за ними.
   Они остановились у огромной дубовой панели. Рванулся, подняв тучу древесной пыли, замок. Когда пыль улеглась, они увидели замок, наполовину вырванный из двери. Род пинком распахнул ее и, шатаясь, вышел в коридор. Отец Ал поспешил выйти с ним, поддерживая и подкрепляя его. Голова у Рода начинала болеть от жесткого пульсирования. Они двинулись к винтовой лестнице.
   У железных ворот стояла кучка стражников. Они подняли головы, увидели идущего Рода, уставились, а затем схватились за алебарды.
   Железные ворота вдруг сорвались с петель, а древки алебард вспыхнули пламенем. Солдаты завопили и побросали оружие, резко развернулись к дубовой двери за воротами, но та тоже вспыхнула пламенем. Они с воем повалили назад. Центр двери вылетел, расшвыривая по коридору горящее дерево.
   — Я этого не делал, — прохрипел Род, — ничего из этого.
   Через дверь прошествовала Гвен, окруженная пламенем, с гневно горящими глазами, явившаяся за своим мужчиной.
   По обе стороны от нее выскочили Магнус и Корделия, с лицами из кремня, гончие войны.
   Она увидела его приближение, и гнев остыл. Она подошла к нему, схватив за руку.
   — Муж, что на тебя нашло?
   — Сила, — прохрипел он. — Веди меня.
   Затем вверх по винтовой лестнице и по коридорам. Набегали кричавшие солдаты с алебардами наготове, но огромный невидимый кулак разбрасывал их по сторонам. Выскакивали, замахиваясь мечами, придворные, что-то отметало их в сторону и швыряло на пол. Семья перешагивала через их тела, неуклонно продвигаясь вперед.
   Они поднялись в донжон. На последней ступеньке Магнус вдруг пронзительно завизжал от ярости и исчез. Джефри последовал за ним.
   — Куда они пропали? — проскрежетал Род.
   — В королевские покои! — пальцы Гвен сжали ему руку. — Скорей! Герцог Фойдин пытается убить Элидора!
   Род схватил за руку Корделию и закрыл глаза, качаясь, сосредотачиваясь. В висках у него застучала боль, в ушах зарычала кровь, а за всем этим пение...
   Он почувствовал толчок и открыл глаза.
   Он стоял в богато меблированной комнате, с восточным ковром и занавесями из гобелена. У противоположной стены стояла огромная постель с балдахином, а на ней прижимался к передней спинке скорчившийся Элидор. Около нее, под высоким стрельчатым окном, стояла колыбелька.
   Герцог стоял рядом с постелью с мечом в руке. Между ним и Элидором плясали Джефри и Магнус, словно кобры, бешено фехтуя с герцогом. Тот рычал, нанося направо-налево удары огромными взмахами меча, взбешенный тем, что не в состоянии задеть их.
   Элидор выпрямился и, сунув руку под перинку, выхватил кинжал.
   В огне появилось огромное синее лицо, и синяя рука с железными ногтями заскребла, нащупывая колыбель.
   Корделия пронзительно завизжала, и рука яги внезапно вывернулась. Она взревела, и пораженный Джефри поднял взгляд. Затем резко повернулся к колыбели, чудовище с радостным воем скребло его. Джефри заревел, став вдруг обыкновенным, очень испуганным трехлетним мальчиком.
   — Прочь, проклятая! — завизжала Гвен, и рука чудовища трахнулась об подоконник с треском пистолетного выстрела. Яга завопила, но сжала Джефри еще крепче; лицо у него сильно побагровело. Затем синее лицо отвалило прочь, и рука выдернула Джефри за окно.
   Род прыгнул к окну и высунулся, глядя вниз.
   Под ним яга сбегала по стене донжона, словно паук, размахивая в воздухе Джефри. Глаза у Рода сузились, и переполнившая его холодная ярость не оставила места для жалости. Рука яги внезапно вывернулась, затем повернулась вновь, отрываясь от плеча. Визги ее пробуравились сквозь череп Рода, когда она вращаясь, падала вниз.
   Рука ее плавала высоко в воздухе, вместе с Джефри.
   Рядом с Родом очутилась Гвен, пристально глядя на синюю руку. Один за другим пальцы разжались, и Джефри подплыл к ним, укачиваемый материнскими мыслями и рыдая.
   Род не остался досматривать остальное, младший его мальчик был в безопасности, но вот старший — нет. Он перевел холодный пристальный взгляд на герцога.
   Герцог Фойдин все еще дрался, но фехтовал он со злорадной усмешкой, так как Магнус уставал. Он стал медленно парировать и запаздывать с ответными выпадами. Герцог рубанул его по голове, Магнус увернулся и споткнулся о край ковра, упав ничком. Герцог зарычал от жестокого удовлетворения и обрушил на Магнуса рубящий удар.
   Руку ему с силой рвануло назад, отшвырнув его к стене. Он завопил. Затем он встретился взглядом с Родом, и на лице его появился страх. Глаза у Рода сузились, и тело герцога тряхнуло от внезапного, приглушенного взрыва. Кровь отхлынула у него с лица, голова отклонилась назад, а глаза закатились. Потом он осел на пол.
   — Что ты сделал? — прошептала в наступившей тишине Гвен.
   — Взорвал ему сердце, — пробормотал Род.
   Из колыбели раздался громкий плач.
   Гвен подбежала к ней, взяв ребенка на руки.
   — Ну, ну, мой любимый, успокойся, ш-ш-ш. Все хорошо, все хорошо; никто тебя здесь не тронет, и мама скоро придет за тобой. — Она подняла взгляд на Рода. — Хвала Небесам, что мы успели!
   Отец Ал кивнул.
   — Часовые герцога, должно быть, сообщили ему, что лорд Керн у ворот, поэтому он попытался назло ему убить Элидора.
   — А потом убил бы и младенца! — Внезапно в Роде поднялся гнев, надувая, сотрясая его, словно шторм. Отец Ал очутился рядом с ним, тряся его за плечи и крича:
   — Дело сделано, герцог убит! Элидор в безопасности, младенец в безопасности, ваши дети в безопасности! Все дети в безопасности — вы лорд Гэллоуглас, а не лорд Керн! Вы — Род Гэллоуглас, Родни д'Арман, переправленный сюда с Грамария в другую вселенную — с помощью науки, а не магии. Вы — Род Гэллоуглас!
   Род почувствовал, как гнев начинает мало-помалу спадать, а Сила таять. Она ослабла и пропала — он зашатался, мозг его внезапно окутало туманом; помещение пронзали звезды.
   — Милорд! — Гвен очутилась рядом с ним, держа одной рукой младенца, а другой обняв его.
   — Да, я знаю, вы опустошены, — отец Ал положил его руку себе но плечо. — Такое применение магии потребовало до капли все резервы, какими обладало ваше тело. Но соберитесь — дело еще не закончено, слышите?
   Слышу? — нахмурился Род, мотая головой, пытаясь прояснить ее. Он напрягся и смутно, сквозь звон в ушах, расслышал крики и лязг стали. Война!
   — Войска лорда Керна бьются с солдатами герцога! — резко внес ясность отец Ал.
   Адреналин вспрыснул свою последнюю дозу, и Род выпрямился.
   — Нет... нет, я могу стоять. — Он отвел их руки и стоял сам, покачиваясь, а затем приобрел устойчивость.