Страница:
с кем ты споришь, как объяснила хозяйка попугаю.
После обеда, перейдя в кабинет, я доложил Вулфу о наших последних
достижениях, включая телефонный звонок Натаниэлю Паркеру и посещение Лили
Роуэн. Закончил я так:
- Я договорился, чтобы Эми Деново жила у Лили Роуэн до особых
распоряжений, а также выяснил, что в сорок четвертом году Флойд Вэнс был
обладателем телефонного аппарата, установленного в его конторе по адресу:
Восточная Тридцать девятая улица, дом десять. Я еще туда не ходил, но,
насколько мне известно, застройщики пока не добрались до этого квартала, так
что все старые строения на южной стороне до сих пор целы и невредимы. Если у
Сола нет ничего срочного, можем окружить этот дом и забросать его гранатами.
Вулф посмотрел на Сола.
- У меня пусто. - Сол развел руками. - Вэнс занимает две крохотные
комнатенки - в одной сидит сам, а во вторую поместил блондинку, которая
использует чересчур яркую помаду. Про других своих клиентов он рассказывать
не стал, зато меня попытал как следует, даже больше, чем следовало бы. Я
хотел раздобыть отпечатки его пальцев, но он ни на минуту не оставлял меня
одного. Впрочем, проникнуть туда труда не составит. Дверь запирается простым
уингейтским замком, который Арчи или я можем открыть с закрытыми глазами.
Вулф помотал головой.
- Сейчас нам ни к чему его отпечатки. Потом, быть может.
- Я знаю, но просто подумал, что неплохо бы раздобыть их. Конечно, мои
достижения нельзя сравнить с тем, что удалось Арчи - я имею в виду адрес
Вэнса в сорок четвертом году. - Сол посмотрел на меня. - Уик-энд начинается
через два часа. Пойдем. План проработаем по дороге.
Для двоих здоровых, сообразительных и умелых сыщиков мы с Солом
добились небывалых успехов за последующие два дня. Сол постригся в
парикмахерской, а я потратил двадцать три доллара и восемьдесят пять центов
из денег клиента на такси и чаевые. Причем все поездки пришлись на
промежуток времени с десяти утра до семи часов вечера в субботу, что для
Нью-Йорка является достижением.
Буквально за углом дома номер десять по Восточной Тридцать девятой
улице расположена закусочная "Дуайер", владелец которой поведал мне, что
закусочная находится здесь аж с тридцать седьмого. Сам-то он, правда, купил
ее лишь в сорок восьмом году, но знает имя и нынешний адрес прежнего
владельца. Звали того Герман Готтшалк, а жил он в Бронксе. Я потратил целых
девять часов на то, чтобы разыскать его и показать фотографии семи молодых
женщин.
Откровенно говоря, мною уже двигало только отчаяние - в пятницу мы с
Солом опросили всех жильцов дома номер десять и не узнали ровным счетом
ничего. Консьерж и лифтер работали там совсем недавно и не могли подсказать
ни имен, ни адресов своих предшественников. Из жильцов, как выяснилось, тоже
никто так долго в доме не проживал.
Зато в воскресенье вечером я сводил Лили Роуэн и Эми Деново на бейсбол,
а потом доставил их обеих домой в целости и сохранности.
Утром в понедельник загорелая женщина из "Ист энд Вест Риэлти
Корпорейшн" разыскала для меня новый адрес "Кауфман Менеджмент Компани" -
фирмы по торговле недвижимостью, которая в свое время посредничала при
перепродаже интересующего нас дома. Там услужливый молодой человек,
прокопавшись полчаса в старых записях, сообщил нам, что Уильям Полк, который
в сорок четвертом году надзирал за домом номер десять, умер в тысяча
девятьсот шестьдесят втором году. Правда, в архиве сохранился полный список
лиц, проживающих в сорок четвертом году в этом доме. Всего в списке было
двадцать два человека - в том числе Флойд Вэнс, - и мы переписали его. Еще
молодой человек добавил, что Бернард Кауфман, который основал "Кауфман
Менеджмент Компани", скончался несколько лет назад.
Мы с Солом поделили список пополам и начали разыскивать прежних
жильцов. Не буду утомлять вас подробностями встреч с первыми четырьмя,
поскольку от них мы ровным счетом ничего не добились, а вот пятый визит
оказался удачным. В пять часов вечера я зашел в расположенную на десятом
этаже Рокфеллеровского центра контору "Службы доставки Сибор" и познакомился
с Дороти Сибор, энергичной, седоволосой, голубоглазой женщиной лет
пятидесяти, которая, судя по всему, не только управляла, но и владела
службой доставки. Очень занятая дама. Те пятнадцать минут, в течение которых
мы с ней беседовали, растянулись на сорок из-за телефонных звонков, да и
пробился я к ней исключительно потому, что догадался упомянуть дом номер
десять по Восточной Тридцать девятой улице. Когда я вошел в ее кабинет,
Дороти Сибор первым делом поинтересовалась, тот ли я Арчи Гудвин, который
работает на Ниро Вулфа, и я признался, что тот самый. Тогда она спросила:
- Не знаю, что я могу рассказать вам про дом номер Десять? Я съехала
оттуда восемнадцать лет назад. Когда-то, правда, я души не чаяла в этой
развалюхе. Присаживайтесь.
Я присел.
- Не знаю, что вы можете мне рассказать, мисс Сибор, но знаю, о чем
хочу вас спросить. Нас интересует сорок четвертый год. Вы можете сказать
мне, на каком этаже вы жили?
- Конечно. Я жила на девятом.
- Насколько нам известно, в числе прочих жильцов был некий Флойд Вэнс.
Вы были с ним знакомы?
- Я бы не сказала, что была с ним близко знакома. Я знала его в лицо -
мы жили на одном этаже, только в разных концах коридора. Мы здоровались,
обменивались репликами о погоде - сами знаете, как это бывает.
Моя рука машинально нырнула в карман за фотографиями.
- Чтобы сэкономить ваше время, - пояснил я, - быстрее всего будет, если
вы посмотрите на эти снимки и скажете, не узнаете ли кого-нибудь.
Я уже протянул к ней руку, как позвонил телефон. Втолковав кому-то, что
нужно делать, мисс Сибор взяла снимки и начала разглядывать один за другим.
Дойдя до четвертого - фото Карлотты я всегда оставлял посередине, - она
приподняла брови, взглянула на меня, снова перевела взгляд на фотографию и
сказала:
- Это... Нет, не Вэнс... Воэн, точно! Карлотта. Карлотта Воэн.
Голубые глаза вставились на меня, чуть прищуренные.
- Недавно мне попалось на глаза это имя в двух газетных объявлениях.
Речь, кажется, шла о двух разных фамилиях.
- Вы ее знали?
- Да. Она работала на этого Флойда Вэнса. А может быть - с ним, не
знаю.
Меня раздирали два взаимоисключающих желания: заключить ее в объятия, и
расцеловать, и хорошенько отшлепать за то, что она не откликнулась на наши
объявления неделю назад. Одно из желаний я решил облечь в словесную форму.
- Мисс Сибор, - торжественно произнес я, - вы самая очаровательная
женщина, которую я когда-либо встречал, и знай я ваш любимый цвет, я подарил
бы вам десять дюжин роз, купленных на деньги нашего клиента, конечно.
Она улыбнулась больше глазами, чем губами.
- Что ж, похоже, я сдала вам туза.
- Не одного, а сразу четыре. Вы ответили на вопрос, который, как мне
стало уже казаться, должен был навсегда остаться неотвеченными. Если вы
согласитесь...
- Карлотта Воэн и есть ваш клиент? Впрочем, нет, вы бы не стали
помещать объявление. Вы хотите найти ее?
- Нет. Она мертва. Я мог бы вам про это рассказать, но это займет много
времени, а вы такая занятая. Если вы согласитесь ответить еще на несколько
вопросов, я был бы вам весьма признателен. Вы...
Опять телефон. На сей раз разговор продолжался дольше; она объясняла
кому-то, чего не надо делать. Закончив, обратилась ко мне:
- Я хочу задать вам один вопрос, мистер Гудвин. Мне нравилась Карлотта
Воэн - она производила очень хорошее впечатление. Вы сказали, что она
мертва. Так вот, она одобрила бы то, что вы сейчас делаете?
Я солгал. Я мог бы долго объяснять, что не знал ее лично и так далее,
но я предпочел безапелляционную ложь.
- Да, - ответил я, глядя Деборе Сибор прямо в глаза. - Безусловно. Вы
не помните, как вы с ней познакомились?
- О, это очень просто. Никогда не забуду ту ужасную зиму. Я начала
снимать комнату в том доме с осени сорок третьего, а Карлотту впервые
увидела весной сорок четвертого, в апреле. Или даже в марте. То ли в
вестибюле, то ли в лифте - точно не припомню.
- Значит, весной и летом сорок четвертого она появлялась в вашем доме?
- Да.
- А когда вы видели ее в последний раз?
- Это уже сложнее. Правда, я помню, как, перестав ее встречать, я
как-то спросила у Флойда Вэнса, что с ней, а он сказал... - Она нахмурилась
и покачала головой. - Он выразился крайне неопределенно. Или Карлотта
куда-то уехала, или что-то еще в этом роде.
- Когда это было - летом, осенью, зимой?
- Только не зимой. В ноябре мои дела пошли на лад, и мне хотелось
рассказать об этом Карлотте, но она уже не появлялась. Скорее всего - в
октябре.
- Значит, вы встречались в течение шести-семи месяцев. Вы сказали, что
не знаете, работала ли она на Флойда Вэнса или вместе с ним. Но в конторе
она бывала каждый день?
- Не знаю, каждый ли день. Но большую часть времени она и в самом деле
проводила в этой конторе. Мы иногда даже обедали вместе. Сам Вэнс тоже долго
там не задерживался. Он съехал года через два.
- Мне кажется, что ваше отношение к Карлотте не распространяете на
него.
- Вы правы. Я сама не хотела знакомиться с ним ближе. Он не тот
человек, с которым я хотела бы работать или общаться. А вы... Господи,
неужели Флойд Вэнс ваш клиент?
- Нет. Я вообще сомневаюсь, что найдется много мужчин, с которыми вы
согласились бы работать.
Она снова улыбнулась - на этот раз уже больше губами, чем глазами.
- Я бы не возражала, если бы со мной работал такой мужчина, как вы.
Сколько вам платит Ниро Вулф?
- Нисколько. Я работаю только из любви к искусству. Мне нравится
встречаться с интересными людьми, вроде вас. Если мне надоест и я захочу
уволиться, то я напомню вам о вашем предложении. Кстати, говоря об
увольнении, вам не кажется, что Карлотта рассталась с Вэнсом, потому что
была о нем такого же мнения, как и вы?
Опять телефон - судя по разговору, позвонил важный клиент. Затем Дебора
Сибор сама сделала два звонка: кого-то проинструктировала, а кому-то задала
изрядную нахлобучку. Повесив трубку, она посмотрела на часы.
- Уже поздно, - заметила она, - а у меня еще уйма работы.
- У меня тоже, благодаря вам, - сказал я, поднимаясь. - Так вам не
кажется, что ваше отношение к Вэнсу могло передаться Карлотте?
- Не думаю. Если и так, то она мне ничего не говорила. Она была...
очень сдержанная. Даже скрытная.
- Вы когда-нибудь обменивались рукопожатием с мужчиной?
Она рассмеялась - весело и непринужденно.
- От случая к случаю. Когда мне нужно, чтобы мужчина что-то сделал.
- Тогда я подхожу. - Я протянул ей руку. - Сейчас вам нужно, чтобы я
ушел.
Рукопожатие ее было твердое и дружеское.
- Если вам надоест, я для начала положу вам жалованье в пятнадцать
тысяч.
- Я это запомню. Так какие розы вам больше всего нравятся?
- Зеленые с черными краями. Если вы пришлете мне десять дюжин роз, я
перепродам их какому-нибудь клиенту. Я деловая женщина.
Это точно.
Когда в шесть часов Вулф спустился из оранжереи, я развалился в кресле,
сняв галстук, скинув туфли, закинув ноги на одно из желтых кресел, и листал
журнал. Увидев Вулфа, я величаво кивнул ему, зевнул и снова погрузился в
журнал. Кресло жалобно заскрипело, вместив одну седьмую тонны. Сидя спиной к
Вулфу, я не видел его свирепого взгляда, но ощущал его сразу печенкой и
затылком.
- Тебе плохо? Тепловой удар? - пролаял Вулф.
Я степенно повернулся.
- Нет, сэр, все замечательно. Я просто расслабился. Несколько минут
назад позвонил Сол, и я пригласил его на ужин. Дело закрыто. Отец мисс
Деново - Флойд Вэнс. Я хотел позвонить ей и сказать это, но, может быть, вы
хотите сделать это сами.
- Фу. Докладывай.
Я неспешно встал, выпрямился, потом нагнулся, чтобы натянуть туфли.
Когда я работаю за столом, дверь в прихожую и большая часть кабинета
остается у меня за спиной, тогда как на стене перед моими глазами
установлено зеркало шириной в пять, высотой в четыре фута, благодаря
которому я слежу за тем, что делается у меня в тылу. Так вот, я полюбовался
в зеркало тем, как ловко завязал галстук, пригладил ладонью волосы,
повернулся и сказал:
- Вряд ли вам когда захочется услышать чрезвычайно утомительные
подробности, раскрывающие головоломные трюки, с помощью которых я добился
этого сногсшибательного успеха, но если вдруг захочется, то я готов пойти
вам навстречу. А полтора часа назад женщина по имени Добора Сибор, которая
управляет - повторяю: управляет - службой доставки, располагающейся в
Рокфеллеровском центре, сказала мне следующее: "Не знаю, что я могу
рассказать вам про дом номер десять? Я съехала оттуда восемнадцать лет
назад. Когда-то, правда, я души не чаяла в этой развалюхе. Присаживайтесь".
Если не возражаете, я буду рассказывать, как мне удобнее. Я предпочитаю
говорить "я" и "она" вместо "Гудвин" и "Сибор".
Я дословно передал ему нашу беседу - Вулф, как всегда, слушал с
закрытыми глазами. Когда я закончил, он сидел так целую минуту и лишь потом
пошевелил губами:
- Приемлемо.
- Наконец-то меня удостоили скупой мужской похвалы, - с чувством
произнес я. - Вопросы?
Он открыл глаза.
- А почему розы?
Я кивнул.
- Я ждал этого вопроса. Как-то само собой слетело с языка - просто мне
вдруг показалось, что она не из тех, кто сходит с ума от орхидей. С другой
стороны, перепродав орхидеи самого Ниро Вулфа, она выручит куда больше, чем
от каких-то занюханных роз из питомника.
- Мы пошлем ей фленопсис афродита - они цветут как безумные. У тебя
было время поразмыслить - думаешь, работа закончена?
- Я уже причмокиваю губами в предвкушении первого лакомства после
затянувшегося поста. Ставлю пятьдесят против одного, что отец - Флойд Вэнс,
но для присяжных улик у нас недостаточно. Клиент - другое дело, хотя и тут
есть еще некоторые сложности.
- Уточни.
- Хорошо. Самое главное это ваша честь. Четыре дня назад я сказал
Кремеру: "Мистер Вулф даст вам свое честное слово, что первый же
заслуживающий внимания факт, который мы раскопаем, мы передадим вам, прежде
чем воспользуемся им сами". Я, правда, добавил еще: "По крайней мере, за две
минуты", но это нас не спасает. Можно считать установленным следующее.
Первое: Карлотта Воэн забеременела летом тысяча девятьсот сорок четвертого
года и почти наверняка не была замужем. Второе: в течение всего лета сорок
четвертого она общалась с Флойдом Вэнсом. Третье: в понедельник двадцать
второго мая тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года за четыре дня до
смерти Карлотты Воэн, ставшей к тому времени Элинор Деново, Флойд Вэнс
пытался с ней встретиться, причем не в первый раз, но секретарша дала ему от
ворот поворот. Не хотел бы я оказаться тем, кто попытается доказать Кремеру,
что три этих факта - совсем не та зацепка, которая ему так нужна. Конечно,
ваша честь это ваше дело, но я внес ее как залог.
- Мое дело и моя ответственность, - буркнул Вулф. - Продолжай.
- Далее то, что больше интересует меня, чем вас. Моя честь на карту не
поставлена, но я глубоко уязвлен в лучших чувствах, поскольку Сайрус М.
Джаррет дважды выставлял меня вон пинками под зад, и я хотел бы с ним
поквитаться. Чем был так обязан старый Джаррет Флойду Вэнсу, что стал
посылать Карлотте Воэн чеки через две недели после рождения ребенка и
продолжал высылать их до самой смерти Элинор Деново? Кстати, Кремер тоже не
отказался бы от этих сведений, К чему я клоню? Расхвастался я преждевременно
- работа незакончена. Теперь ваш ход.
Я ожидал, что он начнет свои трепыхания с губами, но Вулф просто
наклонил голову.
- Дело в том, - сказал он, - что мы не знаем, какая из альтернатив нас
ждет. Если он только отец, но не убийца, доказать это сложно, если не
невозможно. Как-никак, слишком много лет прошло. Если же он к тому же еще и
убийца, то дело упрощается - со времени убийства прошло только три месяца.
Проясним это, а потом решим, что предпринять дальше. Можешь вызвать его
сегодня вечером?
- Каким образом? Спросить, по-прежнему ли он хочет с вами
познакомиться?
- А почему бы и нет. Если он ответит, что нет, скажи, что я хочу
поговорить с ним. Скажи, что я хочу спросить, почему он не откликнулся на
объявление про Карлотту Воэн или Элинор Деново.
Я сверился с телефонным справочником, чтобы уточнить, правильно ли я
запомнил домашний телефон Флойда Вэнса, в очередной раз убедился в том, что
память меня не подвела, и набрал номер. На часах было без четверти семь.
Трубку сняли на третий звонок.
- Алло?
- Могу я поговорить с мистером Флойдом Вэнсом?
- Флойд Вэнс слушает.
- Это Арчи Гудвин. Я работаю на Ниро Вулфа. Если помните, мы с вами
познакомились у Лили Роуэн. Вы...
- Я помню.
- Вы сказали, что хотели бы познакомиться с Ниро Вулфом. Я только что
напомнил об этом мистеру Вулфу, и он сказал, что тоже хочет с вами
познакомиться. Вы можете приехать к нам сегодня вечером, скажем, часов в
девять?
Молчание. Пять секунд.
- Это слишком внезапно.
- Я знаю. Срочность, конечно, не такая, как при пожаре, но если вы
сможете, то наш адрес...
- Адрес я знаю... - Вновь молчание. - Значит, в девять?
- Да. Или позже, если вам так удобно.
- Я буду в девять.
Едва я положил трубку, как в дверь позвонили. Как я и ожидал, это
оказался Сол. Я приоткрыл дверь на пару дюймов и прогнусавил:
- Ты уверен, что хочешь войти? Шампанского не будет - возникли
кое-какие осложнения.
Виноват был я сам. Когда Сол позвонил, я только вернулся, страшно
довольный собой, и мне не терпелось похвастаться. Поэтому я пригласил Сола
на ужин, присовокупив, что в холодильнике уже лежит бутылка "Дом Периньон".
Обстоятельства же осложнились так, что, сообразив, что с шампанским придется
пока повременить, я отложил визит на кухню. Я знал, конечно, что Сол все
поймет без всяких объяснений и извинений, но все же чувствовал себя
виноватым.
Правда, запивая нежнейшие мидии и черепашье филе, Сол опустошил почти
полбутылки "Монтраше", так что свое он все-таки получил. Кроме разве что
пузырьков.
После ужина мы перешли пить кофе в кабинет и заодно разработали
программу. Как только придет Вэнс, Сол незаметно покинет дом и отправится в
дом номер четыреста девяносто по Лексингтон-авеню, чтобы прихватить
какие-нибудь предметы, на которых могут быть отпечатки пальцев Вэнса.
Поскольку замок Сол видел, он сразу отобрал нужную отмычку из моей
коллекции, после чего помог мне подготовить кабинет к приходу гостя. Мы
самым тщательным образом протерли все предметы, к которым мог прикоснуться
Вэнс, включая подлокотники кресла, фотографии Элинор Деново, четыре вида
рюмок, бокалов и стаканов - мы не знали, что он захочет выпить, - маленький
столик и так далее. Время от времени я посматривал на Вулфа с мстительным
злорадством. Вулф восседал в кресле, переплетя пальцы в центре необъятного
пуза и свирепо следил за нами. Он прекрасно понимал, что наши с Солом
священнодействия сейчас куда важнее, чем любые его гениальные идеи, и эта
мысль явно причиняла ему невыносимые страдания. Он предпочел бы, конечно,
оказаться в таком положении, когда любая, самая запутанная проблема решалась
бы только оттого, что он погружается в кресло, закрывает глаза и начинает
втягивать и выдвигать губы. В довершение беды он был вынужден терпеть, как
мы с Солом мелькаем и суетимся перед его глазами. Я был просто поражен, что
он не встал и не перешел на кухню.
Отец Эми позвонил в дверь в десять минут десятого. Я пошел открывать, а
Сол тем временем перебрался в гостиную. Введя Вэнса в кабинет и усадив в
красное кожаное кресло, я почти бессознательно предался бесполезнейшему
занятию на свете. Для какого-нибудь зеваки в зале суда вполне естественно
пытаться определить по внешнему виду, виновен подсудимый или нет, а вот
профессиональному сыщику тратить на это время - занятие совершенно пустое. И
все же я не устоял перед соблазном окинуть взглядом припухшие глаза Вэнса,
одутловатые щеки, жиденькую шевелюру, сутулые плечи и давно не чищенные
туфли, чтобы попытаться найти ответ на вопрос, он ли убил Элинор Деново...
К тому времени, как я твердо сказал себе, что занимаюсь ерундой, Вулф
уже говорил следующее;
- Вы, конечно, хотите знать, почему я пригласил вас к себе. Я же в свою
очередь задаю себе вопрос: а почему вы пришли? Вряд ли любого из нас ждет
откровенный ответ. Что касается меня, мистер Вэнс, я до сих пор не уверен,
какую именно цель преследую. С одной стороны, меня разбирает любопытство
узнать, почему вы так настойчиво уговаривали своих друзей отвезти вас к мисс
Роуэн, чтобы познакомить вас с мистером Гудвином. С другой стороны, мне
хотелось бы знать, почему вы неоднократно искали встречи с миссис Элинор
Деново в прошлом мае. Также меня очень интересует все о ваших отношениях с
мисс Карлоттой Воэн летом тысяча девятьсот сорок четвертого года. Наконец,
мне совершенно непонятно, почему вы не откликнулись на мое объявление,
которое...
- О, Господи. Дайте мне блокнот и карандаш. Придется мне все это
записать.
Черт возьми, про блокнот мы с Солом не подумали. Трудно все
предусмотреть. Мне показалось, что Вэнс взял у меня блокнот и карандаш с
некоторым облегчением - видно, он не знал, что говорить, и был рад пока
поработать руками.
Вулф наклонил голову.
- Арчи, принеси, пожалуйста, пиво.
- Да, сэр. - Я сделал шаг и остановился. - Принести вам чего-нибудь
мокренького, мистер Вэнс?
Вэнс потряс головой и отрезал:
- Нет.
Я разочарованно засеменил на кухню - представляете, какие отпечаточки
остались бы на пивном стакане? - как вдруг сзади послышался голос Вэнса;
- А, впрочем, какого черта! Виски с содовой. И со льдом.
Поскольку Фрица Вулф отпустил, я распоряжался на кухне сам. На один
поднос я поставил бутылочку пива и стакан для Вулфа, а на второй - чистый
стакан и тщательно протертые ведерко со льдом, графинчик с содовой и бутылку
"Джонни Уокера". Пока я возился, кое-что я, конечно, упустил. Во всяком
случае, когда я вернулся в кабинет, Вэнс уже курил сигару, правда, не "Голд
Лейбл Бониту". Меня это, впрочем, не удивило: если портсигар в машине и в
самом деле забыл Вэнс, то здравый смысл, безусловно, подсказал бы ему
переключиться на другой сорт. Расставив подносы, я снова отправился на кухню
за стаканом молока для себя, а когда вернулся, Вэнс потягивал виски, а Вулф
говорил:
- ...поскольку у меня нет ни малейшего желания ставить вам какие-то
условия или выдвигать обвинения. И мне и моему клиенту нужно только одно -
знать правду. Имя своего клиента я назвать вам не могу, но если в процессе
беседы вы догадаетесь, о ком идет речь, это уже послужит ответом на мой
основной вопрос. Из моего объявления легко догадаться, что Карлотта Воэн
впоследствии превратилась в Элинор Деново, но если вы предпочитаете не
отвечать на вопросы об Элинор Деново, мы можем ограничиться только Карлоттой
Воэн. Кстати...
Вулф выдвинул ящик и вынул из него две фотографии. Я предупредил Вулфа,
чтобы он не переусердствовал и не дал повода Вэнсу заподозрить, что мы
охотимся за отпечатками его пальцев; поэтому Вулф взял фотоснимки совершенно
небрежно - в полиции давно хранились его собственные отпечатки, - протянул
мне, а я передал их Вэнсу.
- В то время она уже стала Элинор Деново, - пояснил Вулф, - но еще за
год до съемки была Карлоттой Воэн, так что вы должны ее узнать.
Вэнс тоже повел себя совершенно естественно. Он поставил стакан на
столик, взял обе фотографии в руки, внимательно рассмотрел, потом поднял
глаза на Вулфа.
- Ну и что? Конечно, я узнаю ее. - Он отложил оба снимка на столик. - Я
и не отрицаю, что был в свое время знаком с женщиной, которую звали Карлотта
Воэн.
Он поднес к губам стакан и отпил.
- Когда и где вы с ней познакомились?
- Весной сорок четвертого. Кажется, в конце марта. Господи, неужели уже
двадцать три года прошло?
- Где? - Вулф откупорил бутылочку, но наливать себе пиво пока не стал.
- Не помню. На какой-нибудь вечеринке, наверное. Мне еще и тридцати не
было, так что я не отказывал себе в обычных удовольствиях.
- И вы ее наняли?
- Э-ээ... В некотором роде.
- Вы платили ей жалованье?
Вэнс отхлебнул виски.
- Послушайте, - сказал он, - я не собираюсь хвастать, но я был молод и
от девушек отбоя у меня не было. Нравился я им, понимаете? Но вот Карлотта
Воэн втюрилась в меня по-настоящему. Звезд в своем бизнесе я с неба не
хватал - все это знали, - но она просто хотела мне помогать, а она свое дело
знала. Я не возражал. Но жалованья я ей не платил, нет.
- Как долго она вам помогала?
- Практически все лето. Да и осенью. Месяцев шесть или даже семь.
- А почему перестала?
- Я ее не спрашивал. Просто перестала и все тут.
- Мне кажется, вы могли бы быть пооткровеннее, мистер Вэнс. Ваши
отношения прервались оттого, что она была беременна, не так ли?
Вэнс стряхнул пепел с сигары в пепельницу, вставил сигару в рот,
обнаружил, что она потухла, взял со столика спички, прикурил и затянулся.
Потом посмотрел на Вулфа, открыл было рот, закрыл его, потянулся к бутылке,
плеснул себе виски, отхлебнул и снова посмотрел на Вулфа.
- Да, - признался он. - Она залетела. Так она мне сказала. Внешних
признаков я не заметил.
- Значит, она от вас забеременела?
- Черта с два!
- В каком смысле?
- При чем тут я? Она же была самая настоящая нимфоманка. Спала со всеми
подряд. Она даже не знала, кто ее обрюхатил. Она сама мне это сказала.
Что ж, по крайней мере, становилось ясно, насколько тяжело или даже
совсем невозможно будет доказать, что Флойд Вэнс - отец Эми. Конечно, по
После обеда, перейдя в кабинет, я доложил Вулфу о наших последних
достижениях, включая телефонный звонок Натаниэлю Паркеру и посещение Лили
Роуэн. Закончил я так:
- Я договорился, чтобы Эми Деново жила у Лили Роуэн до особых
распоряжений, а также выяснил, что в сорок четвертом году Флойд Вэнс был
обладателем телефонного аппарата, установленного в его конторе по адресу:
Восточная Тридцать девятая улица, дом десять. Я еще туда не ходил, но,
насколько мне известно, застройщики пока не добрались до этого квартала, так
что все старые строения на южной стороне до сих пор целы и невредимы. Если у
Сола нет ничего срочного, можем окружить этот дом и забросать его гранатами.
Вулф посмотрел на Сола.
- У меня пусто. - Сол развел руками. - Вэнс занимает две крохотные
комнатенки - в одной сидит сам, а во вторую поместил блондинку, которая
использует чересчур яркую помаду. Про других своих клиентов он рассказывать
не стал, зато меня попытал как следует, даже больше, чем следовало бы. Я
хотел раздобыть отпечатки его пальцев, но он ни на минуту не оставлял меня
одного. Впрочем, проникнуть туда труда не составит. Дверь запирается простым
уингейтским замком, который Арчи или я можем открыть с закрытыми глазами.
Вулф помотал головой.
- Сейчас нам ни к чему его отпечатки. Потом, быть может.
- Я знаю, но просто подумал, что неплохо бы раздобыть их. Конечно, мои
достижения нельзя сравнить с тем, что удалось Арчи - я имею в виду адрес
Вэнса в сорок четвертом году. - Сол посмотрел на меня. - Уик-энд начинается
через два часа. Пойдем. План проработаем по дороге.
Для двоих здоровых, сообразительных и умелых сыщиков мы с Солом
добились небывалых успехов за последующие два дня. Сол постригся в
парикмахерской, а я потратил двадцать три доллара и восемьдесят пять центов
из денег клиента на такси и чаевые. Причем все поездки пришлись на
промежуток времени с десяти утра до семи часов вечера в субботу, что для
Нью-Йорка является достижением.
Буквально за углом дома номер десять по Восточной Тридцать девятой
улице расположена закусочная "Дуайер", владелец которой поведал мне, что
закусочная находится здесь аж с тридцать седьмого. Сам-то он, правда, купил
ее лишь в сорок восьмом году, но знает имя и нынешний адрес прежнего
владельца. Звали того Герман Готтшалк, а жил он в Бронксе. Я потратил целых
девять часов на то, чтобы разыскать его и показать фотографии семи молодых
женщин.
Откровенно говоря, мною уже двигало только отчаяние - в пятницу мы с
Солом опросили всех жильцов дома номер десять и не узнали ровным счетом
ничего. Консьерж и лифтер работали там совсем недавно и не могли подсказать
ни имен, ни адресов своих предшественников. Из жильцов, как выяснилось, тоже
никто так долго в доме не проживал.
Зато в воскресенье вечером я сводил Лили Роуэн и Эми Деново на бейсбол,
а потом доставил их обеих домой в целости и сохранности.
Утром в понедельник загорелая женщина из "Ист энд Вест Риэлти
Корпорейшн" разыскала для меня новый адрес "Кауфман Менеджмент Компани" -
фирмы по торговле недвижимостью, которая в свое время посредничала при
перепродаже интересующего нас дома. Там услужливый молодой человек,
прокопавшись полчаса в старых записях, сообщил нам, что Уильям Полк, который
в сорок четвертом году надзирал за домом номер десять, умер в тысяча
девятьсот шестьдесят втором году. Правда, в архиве сохранился полный список
лиц, проживающих в сорок четвертом году в этом доме. Всего в списке было
двадцать два человека - в том числе Флойд Вэнс, - и мы переписали его. Еще
молодой человек добавил, что Бернард Кауфман, который основал "Кауфман
Менеджмент Компани", скончался несколько лет назад.
Мы с Солом поделили список пополам и начали разыскивать прежних
жильцов. Не буду утомлять вас подробностями встреч с первыми четырьмя,
поскольку от них мы ровным счетом ничего не добились, а вот пятый визит
оказался удачным. В пять часов вечера я зашел в расположенную на десятом
этаже Рокфеллеровского центра контору "Службы доставки Сибор" и познакомился
с Дороти Сибор, энергичной, седоволосой, голубоглазой женщиной лет
пятидесяти, которая, судя по всему, не только управляла, но и владела
службой доставки. Очень занятая дама. Те пятнадцать минут, в течение которых
мы с ней беседовали, растянулись на сорок из-за телефонных звонков, да и
пробился я к ней исключительно потому, что догадался упомянуть дом номер
десять по Восточной Тридцать девятой улице. Когда я вошел в ее кабинет,
Дороти Сибор первым делом поинтересовалась, тот ли я Арчи Гудвин, который
работает на Ниро Вулфа, и я признался, что тот самый. Тогда она спросила:
- Не знаю, что я могу рассказать вам про дом номер Десять? Я съехала
оттуда восемнадцать лет назад. Когда-то, правда, я души не чаяла в этой
развалюхе. Присаживайтесь.
Я присел.
- Не знаю, что вы можете мне рассказать, мисс Сибор, но знаю, о чем
хочу вас спросить. Нас интересует сорок четвертый год. Вы можете сказать
мне, на каком этаже вы жили?
- Конечно. Я жила на девятом.
- Насколько нам известно, в числе прочих жильцов был некий Флойд Вэнс.
Вы были с ним знакомы?
- Я бы не сказала, что была с ним близко знакома. Я знала его в лицо -
мы жили на одном этаже, только в разных концах коридора. Мы здоровались,
обменивались репликами о погоде - сами знаете, как это бывает.
Моя рука машинально нырнула в карман за фотографиями.
- Чтобы сэкономить ваше время, - пояснил я, - быстрее всего будет, если
вы посмотрите на эти снимки и скажете, не узнаете ли кого-нибудь.
Я уже протянул к ней руку, как позвонил телефон. Втолковав кому-то, что
нужно делать, мисс Сибор взяла снимки и начала разглядывать один за другим.
Дойдя до четвертого - фото Карлотты я всегда оставлял посередине, - она
приподняла брови, взглянула на меня, снова перевела взгляд на фотографию и
сказала:
- Это... Нет, не Вэнс... Воэн, точно! Карлотта. Карлотта Воэн.
Голубые глаза вставились на меня, чуть прищуренные.
- Недавно мне попалось на глаза это имя в двух газетных объявлениях.
Речь, кажется, шла о двух разных фамилиях.
- Вы ее знали?
- Да. Она работала на этого Флойда Вэнса. А может быть - с ним, не
знаю.
Меня раздирали два взаимоисключающих желания: заключить ее в объятия, и
расцеловать, и хорошенько отшлепать за то, что она не откликнулась на наши
объявления неделю назад. Одно из желаний я решил облечь в словесную форму.
- Мисс Сибор, - торжественно произнес я, - вы самая очаровательная
женщина, которую я когда-либо встречал, и знай я ваш любимый цвет, я подарил
бы вам десять дюжин роз, купленных на деньги нашего клиента, конечно.
Она улыбнулась больше глазами, чем губами.
- Что ж, похоже, я сдала вам туза.
- Не одного, а сразу четыре. Вы ответили на вопрос, который, как мне
стало уже казаться, должен был навсегда остаться неотвеченными. Если вы
согласитесь...
- Карлотта Воэн и есть ваш клиент? Впрочем, нет, вы бы не стали
помещать объявление. Вы хотите найти ее?
- Нет. Она мертва. Я мог бы вам про это рассказать, но это займет много
времени, а вы такая занятая. Если вы согласитесь ответить еще на несколько
вопросов, я был бы вам весьма признателен. Вы...
Опять телефон. На сей раз разговор продолжался дольше; она объясняла
кому-то, чего не надо делать. Закончив, обратилась ко мне:
- Я хочу задать вам один вопрос, мистер Гудвин. Мне нравилась Карлотта
Воэн - она производила очень хорошее впечатление. Вы сказали, что она
мертва. Так вот, она одобрила бы то, что вы сейчас делаете?
Я солгал. Я мог бы долго объяснять, что не знал ее лично и так далее,
но я предпочел безапелляционную ложь.
- Да, - ответил я, глядя Деборе Сибор прямо в глаза. - Безусловно. Вы
не помните, как вы с ней познакомились?
- О, это очень просто. Никогда не забуду ту ужасную зиму. Я начала
снимать комнату в том доме с осени сорок третьего, а Карлотту впервые
увидела весной сорок четвертого, в апреле. Или даже в марте. То ли в
вестибюле, то ли в лифте - точно не припомню.
- Значит, весной и летом сорок четвертого она появлялась в вашем доме?
- Да.
- А когда вы видели ее в последний раз?
- Это уже сложнее. Правда, я помню, как, перестав ее встречать, я
как-то спросила у Флойда Вэнса, что с ней, а он сказал... - Она нахмурилась
и покачала головой. - Он выразился крайне неопределенно. Или Карлотта
куда-то уехала, или что-то еще в этом роде.
- Когда это было - летом, осенью, зимой?
- Только не зимой. В ноябре мои дела пошли на лад, и мне хотелось
рассказать об этом Карлотте, но она уже не появлялась. Скорее всего - в
октябре.
- Значит, вы встречались в течение шести-семи месяцев. Вы сказали, что
не знаете, работала ли она на Флойда Вэнса или вместе с ним. Но в конторе
она бывала каждый день?
- Не знаю, каждый ли день. Но большую часть времени она и в самом деле
проводила в этой конторе. Мы иногда даже обедали вместе. Сам Вэнс тоже долго
там не задерживался. Он съехал года через два.
- Мне кажется, что ваше отношение к Карлотте не распространяете на
него.
- Вы правы. Я сама не хотела знакомиться с ним ближе. Он не тот
человек, с которым я хотела бы работать или общаться. А вы... Господи,
неужели Флойд Вэнс ваш клиент?
- Нет. Я вообще сомневаюсь, что найдется много мужчин, с которыми вы
согласились бы работать.
Она снова улыбнулась - на этот раз уже больше губами, чем глазами.
- Я бы не возражала, если бы со мной работал такой мужчина, как вы.
Сколько вам платит Ниро Вулф?
- Нисколько. Я работаю только из любви к искусству. Мне нравится
встречаться с интересными людьми, вроде вас. Если мне надоест и я захочу
уволиться, то я напомню вам о вашем предложении. Кстати, говоря об
увольнении, вам не кажется, что Карлотта рассталась с Вэнсом, потому что
была о нем такого же мнения, как и вы?
Опять телефон - судя по разговору, позвонил важный клиент. Затем Дебора
Сибор сама сделала два звонка: кого-то проинструктировала, а кому-то задала
изрядную нахлобучку. Повесив трубку, она посмотрела на часы.
- Уже поздно, - заметила она, - а у меня еще уйма работы.
- У меня тоже, благодаря вам, - сказал я, поднимаясь. - Так вам не
кажется, что ваше отношение к Вэнсу могло передаться Карлотте?
- Не думаю. Если и так, то она мне ничего не говорила. Она была...
очень сдержанная. Даже скрытная.
- Вы когда-нибудь обменивались рукопожатием с мужчиной?
Она рассмеялась - весело и непринужденно.
- От случая к случаю. Когда мне нужно, чтобы мужчина что-то сделал.
- Тогда я подхожу. - Я протянул ей руку. - Сейчас вам нужно, чтобы я
ушел.
Рукопожатие ее было твердое и дружеское.
- Если вам надоест, я для начала положу вам жалованье в пятнадцать
тысяч.
- Я это запомню. Так какие розы вам больше всего нравятся?
- Зеленые с черными краями. Если вы пришлете мне десять дюжин роз, я
перепродам их какому-нибудь клиенту. Я деловая женщина.
Это точно.
Когда в шесть часов Вулф спустился из оранжереи, я развалился в кресле,
сняв галстук, скинув туфли, закинув ноги на одно из желтых кресел, и листал
журнал. Увидев Вулфа, я величаво кивнул ему, зевнул и снова погрузился в
журнал. Кресло жалобно заскрипело, вместив одну седьмую тонны. Сидя спиной к
Вулфу, я не видел его свирепого взгляда, но ощущал его сразу печенкой и
затылком.
- Тебе плохо? Тепловой удар? - пролаял Вулф.
Я степенно повернулся.
- Нет, сэр, все замечательно. Я просто расслабился. Несколько минут
назад позвонил Сол, и я пригласил его на ужин. Дело закрыто. Отец мисс
Деново - Флойд Вэнс. Я хотел позвонить ей и сказать это, но, может быть, вы
хотите сделать это сами.
- Фу. Докладывай.
Я неспешно встал, выпрямился, потом нагнулся, чтобы натянуть туфли.
Когда я работаю за столом, дверь в прихожую и большая часть кабинета
остается у меня за спиной, тогда как на стене перед моими глазами
установлено зеркало шириной в пять, высотой в четыре фута, благодаря
которому я слежу за тем, что делается у меня в тылу. Так вот, я полюбовался
в зеркало тем, как ловко завязал галстук, пригладил ладонью волосы,
повернулся и сказал:
- Вряд ли вам когда захочется услышать чрезвычайно утомительные
подробности, раскрывающие головоломные трюки, с помощью которых я добился
этого сногсшибательного успеха, но если вдруг захочется, то я готов пойти
вам навстречу. А полтора часа назад женщина по имени Добора Сибор, которая
управляет - повторяю: управляет - службой доставки, располагающейся в
Рокфеллеровском центре, сказала мне следующее: "Не знаю, что я могу
рассказать вам про дом номер десять? Я съехала оттуда восемнадцать лет
назад. Когда-то, правда, я души не чаяла в этой развалюхе. Присаживайтесь".
Если не возражаете, я буду рассказывать, как мне удобнее. Я предпочитаю
говорить "я" и "она" вместо "Гудвин" и "Сибор".
Я дословно передал ему нашу беседу - Вулф, как всегда, слушал с
закрытыми глазами. Когда я закончил, он сидел так целую минуту и лишь потом
пошевелил губами:
- Приемлемо.
- Наконец-то меня удостоили скупой мужской похвалы, - с чувством
произнес я. - Вопросы?
Он открыл глаза.
- А почему розы?
Я кивнул.
- Я ждал этого вопроса. Как-то само собой слетело с языка - просто мне
вдруг показалось, что она не из тех, кто сходит с ума от орхидей. С другой
стороны, перепродав орхидеи самого Ниро Вулфа, она выручит куда больше, чем
от каких-то занюханных роз из питомника.
- Мы пошлем ей фленопсис афродита - они цветут как безумные. У тебя
было время поразмыслить - думаешь, работа закончена?
- Я уже причмокиваю губами в предвкушении первого лакомства после
затянувшегося поста. Ставлю пятьдесят против одного, что отец - Флойд Вэнс,
но для присяжных улик у нас недостаточно. Клиент - другое дело, хотя и тут
есть еще некоторые сложности.
- Уточни.
- Хорошо. Самое главное это ваша честь. Четыре дня назад я сказал
Кремеру: "Мистер Вулф даст вам свое честное слово, что первый же
заслуживающий внимания факт, который мы раскопаем, мы передадим вам, прежде
чем воспользуемся им сами". Я, правда, добавил еще: "По крайней мере, за две
минуты", но это нас не спасает. Можно считать установленным следующее.
Первое: Карлотта Воэн забеременела летом тысяча девятьсот сорок четвертого
года и почти наверняка не была замужем. Второе: в течение всего лета сорок
четвертого она общалась с Флойдом Вэнсом. Третье: в понедельник двадцать
второго мая тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года за четыре дня до
смерти Карлотты Воэн, ставшей к тому времени Элинор Деново, Флойд Вэнс
пытался с ней встретиться, причем не в первый раз, но секретарша дала ему от
ворот поворот. Не хотел бы я оказаться тем, кто попытается доказать Кремеру,
что три этих факта - совсем не та зацепка, которая ему так нужна. Конечно,
ваша честь это ваше дело, но я внес ее как залог.
- Мое дело и моя ответственность, - буркнул Вулф. - Продолжай.
- Далее то, что больше интересует меня, чем вас. Моя честь на карту не
поставлена, но я глубоко уязвлен в лучших чувствах, поскольку Сайрус М.
Джаррет дважды выставлял меня вон пинками под зад, и я хотел бы с ним
поквитаться. Чем был так обязан старый Джаррет Флойду Вэнсу, что стал
посылать Карлотте Воэн чеки через две недели после рождения ребенка и
продолжал высылать их до самой смерти Элинор Деново? Кстати, Кремер тоже не
отказался бы от этих сведений, К чему я клоню? Расхвастался я преждевременно
- работа незакончена. Теперь ваш ход.
Я ожидал, что он начнет свои трепыхания с губами, но Вулф просто
наклонил голову.
- Дело в том, - сказал он, - что мы не знаем, какая из альтернатив нас
ждет. Если он только отец, но не убийца, доказать это сложно, если не
невозможно. Как-никак, слишком много лет прошло. Если же он к тому же еще и
убийца, то дело упрощается - со времени убийства прошло только три месяца.
Проясним это, а потом решим, что предпринять дальше. Можешь вызвать его
сегодня вечером?
- Каким образом? Спросить, по-прежнему ли он хочет с вами
познакомиться?
- А почему бы и нет. Если он ответит, что нет, скажи, что я хочу
поговорить с ним. Скажи, что я хочу спросить, почему он не откликнулся на
объявление про Карлотту Воэн или Элинор Деново.
Я сверился с телефонным справочником, чтобы уточнить, правильно ли я
запомнил домашний телефон Флойда Вэнса, в очередной раз убедился в том, что
память меня не подвела, и набрал номер. На часах было без четверти семь.
Трубку сняли на третий звонок.
- Алло?
- Могу я поговорить с мистером Флойдом Вэнсом?
- Флойд Вэнс слушает.
- Это Арчи Гудвин. Я работаю на Ниро Вулфа. Если помните, мы с вами
познакомились у Лили Роуэн. Вы...
- Я помню.
- Вы сказали, что хотели бы познакомиться с Ниро Вулфом. Я только что
напомнил об этом мистеру Вулфу, и он сказал, что тоже хочет с вами
познакомиться. Вы можете приехать к нам сегодня вечером, скажем, часов в
девять?
Молчание. Пять секунд.
- Это слишком внезапно.
- Я знаю. Срочность, конечно, не такая, как при пожаре, но если вы
сможете, то наш адрес...
- Адрес я знаю... - Вновь молчание. - Значит, в девять?
- Да. Или позже, если вам так удобно.
- Я буду в девять.
Едва я положил трубку, как в дверь позвонили. Как я и ожидал, это
оказался Сол. Я приоткрыл дверь на пару дюймов и прогнусавил:
- Ты уверен, что хочешь войти? Шампанского не будет - возникли
кое-какие осложнения.
Виноват был я сам. Когда Сол позвонил, я только вернулся, страшно
довольный собой, и мне не терпелось похвастаться. Поэтому я пригласил Сола
на ужин, присовокупив, что в холодильнике уже лежит бутылка "Дом Периньон".
Обстоятельства же осложнились так, что, сообразив, что с шампанским придется
пока повременить, я отложил визит на кухню. Я знал, конечно, что Сол все
поймет без всяких объяснений и извинений, но все же чувствовал себя
виноватым.
Правда, запивая нежнейшие мидии и черепашье филе, Сол опустошил почти
полбутылки "Монтраше", так что свое он все-таки получил. Кроме разве что
пузырьков.
После ужина мы перешли пить кофе в кабинет и заодно разработали
программу. Как только придет Вэнс, Сол незаметно покинет дом и отправится в
дом номер четыреста девяносто по Лексингтон-авеню, чтобы прихватить
какие-нибудь предметы, на которых могут быть отпечатки пальцев Вэнса.
Поскольку замок Сол видел, он сразу отобрал нужную отмычку из моей
коллекции, после чего помог мне подготовить кабинет к приходу гостя. Мы
самым тщательным образом протерли все предметы, к которым мог прикоснуться
Вэнс, включая подлокотники кресла, фотографии Элинор Деново, четыре вида
рюмок, бокалов и стаканов - мы не знали, что он захочет выпить, - маленький
столик и так далее. Время от времени я посматривал на Вулфа с мстительным
злорадством. Вулф восседал в кресле, переплетя пальцы в центре необъятного
пуза и свирепо следил за нами. Он прекрасно понимал, что наши с Солом
священнодействия сейчас куда важнее, чем любые его гениальные идеи, и эта
мысль явно причиняла ему невыносимые страдания. Он предпочел бы, конечно,
оказаться в таком положении, когда любая, самая запутанная проблема решалась
бы только оттого, что он погружается в кресло, закрывает глаза и начинает
втягивать и выдвигать губы. В довершение беды он был вынужден терпеть, как
мы с Солом мелькаем и суетимся перед его глазами. Я был просто поражен, что
он не встал и не перешел на кухню.
Отец Эми позвонил в дверь в десять минут десятого. Я пошел открывать, а
Сол тем временем перебрался в гостиную. Введя Вэнса в кабинет и усадив в
красное кожаное кресло, я почти бессознательно предался бесполезнейшему
занятию на свете. Для какого-нибудь зеваки в зале суда вполне естественно
пытаться определить по внешнему виду, виновен подсудимый или нет, а вот
профессиональному сыщику тратить на это время - занятие совершенно пустое. И
все же я не устоял перед соблазном окинуть взглядом припухшие глаза Вэнса,
одутловатые щеки, жиденькую шевелюру, сутулые плечи и давно не чищенные
туфли, чтобы попытаться найти ответ на вопрос, он ли убил Элинор Деново...
К тому времени, как я твердо сказал себе, что занимаюсь ерундой, Вулф
уже говорил следующее;
- Вы, конечно, хотите знать, почему я пригласил вас к себе. Я же в свою
очередь задаю себе вопрос: а почему вы пришли? Вряд ли любого из нас ждет
откровенный ответ. Что касается меня, мистер Вэнс, я до сих пор не уверен,
какую именно цель преследую. С одной стороны, меня разбирает любопытство
узнать, почему вы так настойчиво уговаривали своих друзей отвезти вас к мисс
Роуэн, чтобы познакомить вас с мистером Гудвином. С другой стороны, мне
хотелось бы знать, почему вы неоднократно искали встречи с миссис Элинор
Деново в прошлом мае. Также меня очень интересует все о ваших отношениях с
мисс Карлоттой Воэн летом тысяча девятьсот сорок четвертого года. Наконец,
мне совершенно непонятно, почему вы не откликнулись на мое объявление,
которое...
- О, Господи. Дайте мне блокнот и карандаш. Придется мне все это
записать.
Черт возьми, про блокнот мы с Солом не подумали. Трудно все
предусмотреть. Мне показалось, что Вэнс взял у меня блокнот и карандаш с
некоторым облегчением - видно, он не знал, что говорить, и был рад пока
поработать руками.
Вулф наклонил голову.
- Арчи, принеси, пожалуйста, пиво.
- Да, сэр. - Я сделал шаг и остановился. - Принести вам чего-нибудь
мокренького, мистер Вэнс?
Вэнс потряс головой и отрезал:
- Нет.
Я разочарованно засеменил на кухню - представляете, какие отпечаточки
остались бы на пивном стакане? - как вдруг сзади послышался голос Вэнса;
- А, впрочем, какого черта! Виски с содовой. И со льдом.
Поскольку Фрица Вулф отпустил, я распоряжался на кухне сам. На один
поднос я поставил бутылочку пива и стакан для Вулфа, а на второй - чистый
стакан и тщательно протертые ведерко со льдом, графинчик с содовой и бутылку
"Джонни Уокера". Пока я возился, кое-что я, конечно, упустил. Во всяком
случае, когда я вернулся в кабинет, Вэнс уже курил сигару, правда, не "Голд
Лейбл Бониту". Меня это, впрочем, не удивило: если портсигар в машине и в
самом деле забыл Вэнс, то здравый смысл, безусловно, подсказал бы ему
переключиться на другой сорт. Расставив подносы, я снова отправился на кухню
за стаканом молока для себя, а когда вернулся, Вэнс потягивал виски, а Вулф
говорил:
- ...поскольку у меня нет ни малейшего желания ставить вам какие-то
условия или выдвигать обвинения. И мне и моему клиенту нужно только одно -
знать правду. Имя своего клиента я назвать вам не могу, но если в процессе
беседы вы догадаетесь, о ком идет речь, это уже послужит ответом на мой
основной вопрос. Из моего объявления легко догадаться, что Карлотта Воэн
впоследствии превратилась в Элинор Деново, но если вы предпочитаете не
отвечать на вопросы об Элинор Деново, мы можем ограничиться только Карлоттой
Воэн. Кстати...
Вулф выдвинул ящик и вынул из него две фотографии. Я предупредил Вулфа,
чтобы он не переусердствовал и не дал повода Вэнсу заподозрить, что мы
охотимся за отпечатками его пальцев; поэтому Вулф взял фотоснимки совершенно
небрежно - в полиции давно хранились его собственные отпечатки, - протянул
мне, а я передал их Вэнсу.
- В то время она уже стала Элинор Деново, - пояснил Вулф, - но еще за
год до съемки была Карлоттой Воэн, так что вы должны ее узнать.
Вэнс тоже повел себя совершенно естественно. Он поставил стакан на
столик, взял обе фотографии в руки, внимательно рассмотрел, потом поднял
глаза на Вулфа.
- Ну и что? Конечно, я узнаю ее. - Он отложил оба снимка на столик. - Я
и не отрицаю, что был в свое время знаком с женщиной, которую звали Карлотта
Воэн.
Он поднес к губам стакан и отпил.
- Когда и где вы с ней познакомились?
- Весной сорок четвертого. Кажется, в конце марта. Господи, неужели уже
двадцать три года прошло?
- Где? - Вулф откупорил бутылочку, но наливать себе пиво пока не стал.
- Не помню. На какой-нибудь вечеринке, наверное. Мне еще и тридцати не
было, так что я не отказывал себе в обычных удовольствиях.
- И вы ее наняли?
- Э-ээ... В некотором роде.
- Вы платили ей жалованье?
Вэнс отхлебнул виски.
- Послушайте, - сказал он, - я не собираюсь хвастать, но я был молод и
от девушек отбоя у меня не было. Нравился я им, понимаете? Но вот Карлотта
Воэн втюрилась в меня по-настоящему. Звезд в своем бизнесе я с неба не
хватал - все это знали, - но она просто хотела мне помогать, а она свое дело
знала. Я не возражал. Но жалованья я ей не платил, нет.
- Как долго она вам помогала?
- Практически все лето. Да и осенью. Месяцев шесть или даже семь.
- А почему перестала?
- Я ее не спрашивал. Просто перестала и все тут.
- Мне кажется, вы могли бы быть пооткровеннее, мистер Вэнс. Ваши
отношения прервались оттого, что она была беременна, не так ли?
Вэнс стряхнул пепел с сигары в пепельницу, вставил сигару в рот,
обнаружил, что она потухла, взял со столика спички, прикурил и затянулся.
Потом посмотрел на Вулфа, открыл было рот, закрыл его, потянулся к бутылке,
плеснул себе виски, отхлебнул и снова посмотрел на Вулфа.
- Да, - признался он. - Она залетела. Так она мне сказала. Внешних
признаков я не заметил.
- Значит, она от вас забеременела?
- Черта с два!
- В каком смысле?
- При чем тут я? Она же была самая настоящая нимфоманка. Спала со всеми
подряд. Она даже не знала, кто ее обрюхатил. Она сама мне это сказала.
Что ж, по крайней мере, становилось ясно, насколько тяжело или даже
совсем невозможно будет доказать, что Флойд Вэнс - отец Эми. Конечно, по