Стаут Рекс. Рассказы

   — А меня, сэр, это не удивляет, — заметил Дэн. — Я уж было собирался сказать вам, да только тогда в этом не было проку. В общем, единственная наша надежда — это кинотеатры. В нашем распоряжении их десять тысяч. Мы разослали письма по всему Нью-Йорку, беспокоит только то, что он мог сбежать в Сан-Франциско.
   — Или вообще мертв.
   — И такое возможно, сэр. Но будем надеяться, что нет. Ради Маунта.
   — Итак, давай определимся. В нашем распоряжении осталось всего шесть дней. Я намереваюсь вызвать Дикинсона — пусть задействует как можно больше людей.
   Не знаю, Дэн… Если честно, я почти готов сдаться.
   А еще через некоторое время начались телефонные звонки. Вопросы на другом конце провода сыпались самые разные — от количества волос на голове Патрика Каммингса до цвета шнурков на его ботинках. В конечном счете Дэн распрощался с мыслью оставить офис и весь день просидел за своим рабочим столом с прижатой к уху телефонной трубкой. Лишь в конце дня он сделал два собственных звонка: один матери — чтобы предупредить, что не придет сегодня ночевать, а другой — в мебельную контору на Четырнадцатой улице. Часом позже мистер Лег, до которого из соседней комнаты донесся какой-то непривычный шум, выглянув за дверь, обнаружил там человека, устанавливающего кушетку с матрасом и подушками.
   — Это мой заказ, сэр, — объяснил Дэн изумленному шефу. — Буду ночевать здесь и отвечать на телефонные звонки.
   После этого он начисто отказался покидать офис, куда ему доставляли еду из ближайшего ресторана. По правде говоря, Дэна мучили угрызения совести — теперь он начал бояться, что ошибся, не сказав шефу о своих вполне обоснованных подозрениях. Впрочем, он пытался утешить себя, представляя, как шеф посмеялся бы над ним.
   Но бедный юноша мучился, понимая, что его желание славы подвергало опасности жизнь невиновного человека. Теперь вся его надежда была на телефон. Неужели не сработает? Всякий раз, когда раздавался звонок, нервы его напрягались до предела.
   На следующий день мистер Лег пошел в суд с просьбой о двухнедельной отсрочке слушания дела, заручившись перед этим согласием окружного прокурора.
   Однако судья Мэнтон отверг прошение, и адвокат покинул здание суда в ярости.
   До суда оставалось всего пять дней.
   А тем временем из кинотеатров поступило несколько ложных сигналов. Большинство из них оказались явными ошибками, но по одному из звонков Дэну пришлось сорваться и срочно выехать в Стэмфорд.
   Прибыв на место и зайдя в кабинет управляющего, он застал его за беседой с рыжеволосым коротышкой-ирландцем, чье имя и впрямь оказалось Патрик Каммингс. Однако это определенно был не тот человек, которого они искали.
   — Вы вообще-то читали описание? — возмутился Дэн.
   — Конечно, — ответил управляющий. — Но я боялся что-нибудь упустить.
   — Да вы просто болван! — бросил на ходу молодой человек, торопясь выскочить на улицу, чтобы успеть на следующий поезд до центра.
   Это произошло днем в понедельник, а суд был назначен на среду.
   В тот же день, но чуть позже мистер Лег подошел к столу Дэна. Юноша сидел у телефона, глубоко погруженный в созерцание какого-то предмета, лежавшего перед ним на столе. Склонившись пониже и заглянув ему через плечо, мистер Лег увидел белый клочок бумаги с выведенными от руки словами: «Bonneau et
   Mouet — Сухое», а чуть подальше — увеличенную фотографию мужчины.
   Ткнув в нее пальцем, мистер Лег удивленно спросил:
   — На что она тебе?
   От неожиданности Дэн подпрыгнул на месте.
   — Я… я, сэр, не знал, что вы здесь… — пробормотал юноша, покраснев. — Я… просто смотрел на нее. — Он попытался улыбнуться. — Так сказать, изучал человеческую натуру.
   Адвокат усмехнулся:
   — Знаешь, Дэн, со стороны можно подумать, что у тебя не все дома.
   — Да, сэр. — Юноша убрал фотографию и клочок бумаги в карман.
   Адвокат еще раз смерил его подозрительным взглядом и ушел к себе.
   Наступило утро вторника, дня, предшествующего суду. Дэн не поднимался из-за стола весь день и вечер.
   Телефон буквально разрывался на части от звонков, и, всякий раз снимая трубку, Дэн едва мог удержать ее около уха — так дрожали от волнения его руки. Всякий раз ему казалось, что сейчас он услышит долгожданные слова, но этого не происходило.
   На следующее утро в десять часов Уильям Маунт, обвиняемый в убийстве жены, предстал перед судом.
   Зал не был переполнен, как это бывает во время слушания громких дел, и все же здесь собралось изрядное число любопытных, дружно вывернувших шеи, когда в зал ввели подсудимого. Наружность Маунта несколько изменилась за месяц, прошедший с того дня, когда в этом же зале он предстал перед судьей Мэнтоном и заявил, что невиновен.
   Лицо его теперь сделалось чуть бледнее, щеки — более впалыми, однако он по-прежнему сохранял абсолютно безразличный вид, а в глазах застыло отчаяние без малейшего проблеска надежды.
   Мистер Лег начал с того, что еще раз попросил об отсрочке слушания, мотивируя свою просьбу тем, что не смог разыскать своего самого главного свидетеля.
   Окружной прокурор Торнтон, как представитель обвинения, от комментариев воздержался. Судья Мэнтон отклонил просьбу, сказав, что у защиты было достаточно времени, чтобы подготовить дело.
   Слушание началось с показаний свидетеля — молодого человека, первым прибежавшего к месту убийства на крики Маунта и заставшего его над телом жены с ножом в руке. Его показания, вкупе с показаниями других жильцов, а также полицейских, заняли весь день.
   Около шести вечера был объявлен перерыв в слушаниях, и, вернувшись в офис, мистер Лег нашел там Дэна, по-прежнему сидящего за столом и в молчаливой задумчивости глядящего на телефон.
   — Ну что, Дэн, ничего нового? — мрачно спросил мистер Лег.
   — Ничего, сэр.
   — Весь день сидишь?
   — Да, сэр.
   — Да, странно, что вы не замечаете! — неожиданно резко проговорила вдруг мисс Веннер. — Ведь он же едва не помешался! Целый день сидит и смотрит на телефон! Ни крошки в рот не положил за целый день!
   Нет, конечно, это не мое дело, только я…
   Внезапно покраснев, она замолчала.
   — А я что могу поделать? — угрюмо заметил мистер Лег. — Пойдем ко мне в кабинет, Дэн, я расскажу тебе, как все прошло в суде. Или подожди, я сяду здесь…
   На следующий день к полудню опрос свидетелей со стороны обвинения был закончен. Из их показаний стало очевидно, что убитая женщина приходилась подсудимому женой, и после выступления прокурора ему было предъявлено обвинение в убийстве, мотивами которого были признаны ревность и месть. Когда был выслушан последний свидетель со стороны обвинения, по лицам присяжных стало очевидно, что они считают вину подсудимого доказанной. Мистер Лег, следуя инструкциям Дэна, предпринял попытку растянуть перекрестный допрос свидетелей, однако судья Мэнтон несколько раз перебивал его.
   В качестве первого свидетеля со стороны защиты выступил сам обвиняемый. При помощи вопросов со стороны мистера Лега, то ускорявших, то, напротив, замедлявших показания, он всего лишь повторил то, что уже говорил ранее полиции, следователю и адвокату. И снова мистер Лег предпринял попытку растянуть разбирательство, но был выведен на чистую воду и вынужден был отпустить свидетеля, подумав про себя, что при наличии возражений со стороны обвинения ему удалось бы оттянуть время на час-другой.
   С ужасом услышал он слова поднявшегося представителя обвинения:
   — Ваша честь, возражений не имею.
   — Мистер Лег, пригласите вашего следующего свидетеля, — сухо объявил судья Мэнтон.
   К счастью, у мистера Лега имелся таковой — некто мистер Рафтер, владелец фирмы, где Маунт служил бухгалтером. С ним вместе пришли еще два человека, знавшие подсудимого в его более счастливые времена и высказавшиеся о нем как о человеке порядочном и уравновешенном. На этом заседание суда было отложено до следующего дня.
   В этот вечер мистер Лег пропустил ужин. Уже далеко после наступления темноты, когда тысячи зажженных окон слились в одну большую мозаику, светящуюся на фоне темных очертаний гигантских небоскребов, адвокат, сидя в офисе в своем кабинете, пытался на пару с Дэном придумать хоть какой-нибудь выход из создавшегося положения.
   Они вызвали по телефону Джима Дикинсона, главу одной из лучших сыскных контор в городе, чьи люди занимались делом Маунта уже целый месяц, но тому нечего было предложить им, и, немного посидев, он удалился. Адвокат рассказал Дэну о неудавшейся попытке учинить перекрестный допрос Маунту, с горечью отметив, что обвиняющая сторона настолько сильна, что им вряд ли удастся встретить сочувствие у окружающих.
   С улицы донесся звон башенных часов, пробивших десять. Мистер Лег поднялся и надел шляпу.
   — Итак, судя по всему, всем нашим усилиям — крышка, — заключил он. — В нашем распоряжении только еще два свидетеля, но их показания ничего особенного не дадут. Три часа на подведение итогов, и часам к трем дня дело, возможно, будет передано присяжным. Нет, Дэн, все бесполезно, но твоей вины тут нет. Я вижу, мой мальчик, ты работаешь день и ночь.
   Увидимся утром. Спокойной ночи.
   Шеф ушел, а Дэн продолжал неподвижно сидеть, не сводя глаз с телефона. Его не покидало ощущение, что эта штука предала его. Все-таки поразительно, что он так доверял каким-то бездушным электрическим проводам и так надеялся услышать донесенные ими необходимые слова!
   — Ну же, проклятая железяка! — пробормотал он.
   Но маленький черный аппарат был глух к его мольбам, и как же он ненавидел его за это! Ему вдруг захотелось выдернуть шнур из розетки и вышвырнуть проклятую штуковину в окно. Это желание было так сильно, что он даже вскочил из-за стола и, пройдясь по комнате, сел на кушетку, опасаясь, что не удержится и поддастся внезапному порыву. Посидев так несколько минут, он наклонился и начал развязывать шнурки на ботинках, намереваясь лечь. Но узел на одном из них никак не развязывался, и тогда Дэн раздраженно дернул за шнурок.
   И вдруг тишину нарушил телефонный звонок.
   Дэн сломя голову бросился к аппарату и, схватив трубку, крикнул: «Алло!»
   — Алло! — ответил на другом конце провода женский голос. — Это номер 11902?
   — Да.
   — Пожалуйста, подождите минуточку. Вас вызывает Олбани.
   Дэн с трудом превозмогал нетерпение, наконец в трубке послышался мужской голос:
   — Алло! Это офис Саймона Лега?
   — Да, — ответил Дэн.
   — Нью-Йорк, Бродвей, адвокатская контора?
   — Да.
   — С вами говорят из кинотеатра номер 472 по Джефферсон-авеню, Олбани. Четыре, семь, два, Джефферсон-авеню. У меня тут интересующий вас человек — Патрик Каммингс. Говорю же вам, он у меня! Подождите-ка минуточку — боюсь, как бы он не смотался!..
   Последние слова были почти не слышны — в трубке раздалось какое-то шипение, щелчки, потом — тишина.
   Дэн яростно нажимал на рычажок, пока наконец не услышал голос телефонистки, сообщившей, что связь с Олбани прервалась. Да, сказала она, их могут соединить снова примерно через четверть часа, если он согласится повесить трубку и подождать.
   Трубку Дэн повесил, но тут же снова поднял, чтобы набрать номер Центрального вокзала. Через справочную он узнал, что ближайший поезд на Олбани, да и то не скорый, будет только через два часа. Схватив шляпу и даже не остановившись, чтобы погасить свет, Дэн выскочил из конторы. До метро он бежал бегом, на Четырнадцатой улице, преодолевая сразу по три ступеньки, выбрался на поверхность и, расталкивая прохожих, понесся, не замечая машин и трамваев. Через две минуты, задыхаясь и дрожа, он уже стоял перед входом на стоянку такси на Третьей авеню.
   — Мне самую быструю машину! — крикнул он двоим сидевшим у входа диспетчерам. — И поживее!
   Он сунул под нос одному из них пачку двадцатидолларовых банкнотов:
   — Что глазеешь? Давай живее! Самую быструю машину и водилу посмекалистее!
   Те наконец оживились. Стоянка осветилась огнями, и из-за припаркованного сбоку огромного лимузина выехал туристский автомобиль, за рулем которого сидел сонный парень в фуражке и серой форме.
   — Вот тебе сотня! — крикнул Дэн, сунув в руку одному из диспетчеров смятую пачку купюр. — Если этого мало, остальное заплачу, когда вернусь.
   Он забрался на заднее сиденье, шофер занял место за рулем и завел мотор.
   — Куда едем? — спросил он.
   — В Олбани, — сказал Дэн в то время, как машина сорвалась с места. — И там тебя будут ждать пятьдесят долларов, если поспеем к четырем утра!
 
 

Глава 7

Развязка

   На следующее утро мистер Саймон Лег прибыл в офис рано. Придя домой накануне вечером, он еще четыре часа просидел за столом, сочиняя обращение к суду присяжных, хотя и чувствовал, что занимается бесполезным делом, так что, когда в конечном счете лег в постель, уснул как убитый. Именно этим обстоятельством и объяснялась на следующее утро краснота его глаз, равно как и состояние общего недомогания.
   Войдя в приемную, он застал мисс Веннер в пальто и шляпке, удивленно рассматривающей пустую кушетку в углу.
   — Где Дэн? — спросил он, недоуменно оглядываясь по сторонам.
   — Не знаю. — Секретарша обратила к нему обеспокоенный взгляд. — Его здесь не было, когда я пришла. — Она указала на пустую кушетку. — Видите? Покрывало не смято. Похоже, он здесь не ночевал. И свет был не выключен.
   — Странно, — пробормотал адвокат в растерянности. — Я уходил вчера поздно, и он был здесь…
   Собирался остаться на ночь… А записки он не оставил?
   — Нет, сэр, я смотрела. — Мисс Веннер, казалось, колебалась, потом решилась спросить: — Но ведь он не сделал ничего такого?.. Как вы думаете, мистер Лег?
   Вчера он вел себя совсем странно. Мне кажется, он сильно переживает за этого мистера Маунта.
   Даже мистер Лег, отнюдь не претендовавший на звание знатока человеческой натуры, внезапно осознал, что дрожь в голосе секретарши и этот странный испуг в глазах свидетельствуют более чем о простой обеспокоенности. Он подошел к девушке и по-отечески положил ей руку на плечо.
   — Не волнуйтесь, мисс Веннер, — сказал он. — С Дэном ничего не случилось и случиться не может.
   Он вполне способен постоять за себя. И не только за себя одного.
   Осознав значение последних слов, мисс Веннер залилась краской негодования, и шеф поспешил уйти к себе. Там он обшарил все ящики стола, полагая, что Дэн мог положить записку именно туда, однако ничего не нашел. Он посмотрел на часы — восемь двадцать, а заседание суда назначено на девять.
   «Полагаю, мне нужно сначала поехать и поговорить с Маунтом, — подумал он, собирая бумаги в портфель. — Вот бедолага! Но что поделаешь? Мы старались сделать все возможное. Интересно только знать, куда запропастился этот чертяка Дэн? А я-то приготовил такую солидную речь! Только, похоже, она вряд ли кого спасет.
   Неужели Дэн куда-то срочно сорвался? Нет, гадать — дело абсолютно бесполезное».
   И он уехал в суд, оставив мисс Веннер в конторе одну.
   Не успела дверь за ним закрыться, как секретарша бросилась к телефону.
   — Здравствуйте! Это миссис Калп? — проговорила она в трубку. — С вами говорит мисс Веннер из конторы. Да. Мне… то есть не мне, а мистеру Легу нужно поговорить с Дэном. Как?! Его нет дома? Простите, я не знала. Просто некоторое время назад он поехал в город, и я подумала, что он решил заодно заскочить домой. Вы не видели его четыре дня? Нет, я знаю, что все это время он ночевал в офисе. Да, да, понимаю вас — это действительно ужасно! К счастью, сегодня наконец все должно закончиться. Да. Хорошо. Благодарю вас, миссис Калп.
   Она вернулась за свой стол и там долго сидела, в прострации глядя на пустую кушетку. «Лучше бы у мистера Лега вообще не было судебной практики!» — с неожиданной страстью воскликнула она вслух и достала свое вышиванье. Время тянулось нескончаемо медленно, и, когда с улицы донесся звон башенных часов, она подумала: «Господи, неужели только девять?!»
   Подойдя к окну, она постояла немного, глядя на улицу, потом вернулась к своему рукоделию, но через некоторое время застыла, разглядывая его в молчаливом изумлении, и вдруг раздраженно отбросила в сторону. Сама того не заметив, она, оказывается, вышила целых два фрагмента на изнаночной стороне!
   — Ну мне-то что за дело?! — воскликнула она. — Какое мне, собственно, дело до…
   И тут зазвонил телефон.
   Девушка подскочила к аппарату и схватила трубку:
   — Алло!
   — Алло! — послышалось на том конце провода. — Это вы, мисс Веннер?
   — О, Дэн, это ты?! — Глаза ее засветились радостью.
   — Да. — Это и впрямь был голос Дэна — на этот раз торопливый, озабоченный. — Мистер Лег уже уехал в суд?
   — Да, с полчаса назад. А ты-то сам где?
   — В Йонкерсе. В машине. У меня тут Патрик Каммингс.
   — Не может быть!!!
   — Нет, я вполне серьезно. Я нашел его в Олбани.
   Вчера поздно вечером мне позвонили, и я, не теряя ни минуты, бросился сюда. Успел за четыре часа. Управляющий здешним кинотеатром, некто Сондерс, запер его в своем кабинете — так хотел получить свои пять тысяч. Ну что ж, он их действительно заслужил!
   Я рассчитывал успеть к началу судебного заседания, да вот незадача — в районе Пикскилл нас задержали за превышение скорости! Придурок полицейский даже выслушать меня не захотел!
   — Но, Дэн, неужели ты вправду поймал этого Каммингса? Того самого, который нужен?
   — Совершенно точно. А теперь, мисс Веннер, послушайте, о чем я хочу вас попросить. Как можно скорее отправляйтесь в суд — даже возьмите такси — и передайте мистеру Легу, что я уже в пути. Скажите ему, пусть оттянет время — может быть, даст выступить каким-нибудь еще свидетелям, — одним словом, пусть что-нибудь придумает! А тем временем я подоспею. Я выеду сразу же, как только отпустит полиция.
   — Хорошо, я постараюсь поскорее. О, Дэн, ты не представляешь, как я рада!
   — Я тоже. До свидания.
   Мисс Веннер повесила трубку и, вскочив из-за стола, бросилась надевать пальто и шляпку. Глаза ее сияли от возбуждения, щеки горели — она выглядела такой хорошенькой. Разумеется, девушка не преминула остановиться в прихожей, чтобы посмотреться в зеркало, однако уже через пять минут после разговора с Дэном была на улице.
   Поймав такси, она назвала шоферу адрес суда.
   Всматриваясь по дороге в толпы деловитых прохожих и потоки спешащих машин, залитых майским солнцем, мисс Веннер чувствовала себя частью (и притом отнюдь не маловажной) этого бурлящего жизнью делового мира. Наклонившись вперед, она сообщила через плечо водителю:
   — Имейте в виду, я спешу!
   Тот кивнул и сразу же взял влево, чтобы обогнать ползущий как черепаха грузовик. Умело и проворно он пробирался по запруженному транспортом Бродвею до самой Гранд-стрит, где свернул направо и вскоре подъехал к огромному мрачному зданию с потемневшими от времени гранитными колоннами.
   — Благодарю вас, мисс, — сказал он, вежливо коснувшись фуражки, когда девушка, глянув на счетчик, протянула ему долларовую бумажку.
   Внутри здания суда мисс Веннер вынуждена была обратиться за помощью к одному из одетых в униформу служителей, и тот провел ее по лестницам и коридорам к огромным дверям с табличкой: «Зал заседаний».
   Шагнув за дверь, девушка растерялась при виде такого огромного помещения и множества людей — мужчин и женщин, — сидевших на скамьях и стульях, но вскоре отыскала среди них взглядом мистера Лега. Тот стоя слушал речь свидетельницы, молодой женщины в голубом платье, отвечавшей на один из его вопросов.
   Чувствуя на себе взгляды сотен глаз, мисс Веннер торопливо прошла по залу и в нерешительности остановилась у первого ряда скамей, гадая, что будет, если она осмелится прервать мистера Лега, публично опрашивающего свидетельницу. В конечном счете она села за ближайший стол, на котором были разбросаны какие-то бумаги, и, достав из кармашка карандаш, начеркала несколько строк.
   Потом она подошла к мистеру Легу и протянула ему листок. Тот взял его с явным удивлением, вызванным появлением девушки, и жестом попросил ее присесть.
   Мисс Веннер села на свободный стул всего в каких-нибудь десяти шагах от подсудимого, хотя сама того и не заметила, так как все это время не сводила глаз с лица мистера Лега, читавшего ее записку. А тем временем на нем появилось смешанное выражение изумления и радости, лицо мистера Лега побледнело, он стоял, растерянно глядя на листок, и не верил своим глазам.
   — Мистер Лег, продолжайте опрос свидетельницы! — раздался из судейского кресла голос судьи Мэнтона.
   — Да, ваша честь. То есть я… — Адвокат запнулся. — Я, ваша честь, уже закончил опрос.
   Представитель обвиняющей стороны, поднявшись, объявил, что возражений не имеет, и снова сел. А мистер Лег, подсев к мисс Веннер и тыкая пальцем в записку, торопливым шепотом спросил:
   — Это правда? Это действительно возможно?
   — Да, сэр, — прошептала девушка. — Он только что звонил из Йонкерса, и я сразу поехала сюда…
   Ее слова прервал голос судьи Мэнтона:
   — Пожалуйста, мистер Лег, пригласите вашего следующего свидетеля.
   Таковой у адвоката остался всего один — молодая женщина, которая, как и предыдущая свидетельница, знала миссис Маунт еще во времена ее совместной жизни с мужем и подтвердила, что подсудимый всегда отличался мягким нравом и проявлял неизменную нежность по отношению к жене, даже когда та начала часто и надолго отлучаться из дому. Мистер Лег задавал свидетельнице множество самых разных вопросов, подолгу формулируя их и растягивая слова.
   За последние два дня он буквально в совершенстве овладел искусством тянуть время, и, хотя опрос этой последней свидетельницы даже с запасом можно было уложить в пятнадцать минут, он умудрился продержать ее за стойкой почти час. В конечном счете ему было предложено прекратить опрос и отпустить свидетельницу.
   — Имеются в вашем распоряжении еще свидетели? — осведомился судья Мэнтон.
   Таковых у мистера Лега больше не имелось, зато ему пришла в голову идея.
   — Ваша честь, я бы хотел повторно вызвать Маунта и задать ему еще несколько вопросов.
   Судья нетерпеливо кивнул, и подсудимого снова вызвали для дачи показаний.
   Мистер Лег снова начал с вопросов, относящихся ко времени исчезновения жены Маунта четыре года назад, потом переключился на ночь убийства, и Маунт еще раз рассказал о том, как пришел в многоквартирный дом, о человеке, которого видел в вестибюле, и том, как несколькими минутами позже нашел мертвое тело жены. Его рассказ тоже занял время, пока не был прерван замечанием судьи Мэнтона:
   — Все это мы уже слышали раньше, мистер Лег.
   — Да, ваша честь, но я…
   Адвокат вдруг замолчал и обернулся, уловив ухом едва слышный звук почти бесшумно открываемой двери. Взгляды всех присутствующих обратились в том же направлении, а тем временем в зал вошел невысокий седоволосый мужчина с жидкими усиками, которого крепко держал за руку молодой человек лет двадцати.
   Мистер Лег обратился к суду:
   — Я закончил опрос свидетеля, и…
   Но тут слова его снова были прерваны — на этот раз возгласом изумления, невольно сорвавшимся с губ только что вошедшего седоволосого мужчины. Тут в зале произошло небольшое замешательство, во время которого одни из присутствующих вскочили на ноги, другие же выгнули шеи в сторону человека, издавшего восклицание, а теперь ошеломленно твердившего державшему его за руку юноше:
   — Вы не сказали мне… Не сказали, что…
   Лицо судьи Мэнтона побледнело от раздражения при виде беспорядка в зале. Постучав судейским молотком, он резко объявил:
   — Требую тишины в зале! Займите свои места!
   Но к тому времени мистер Лег уже успел обменяться с Дэном взглядами, в которых каждый из них прочел уверенность в победе. Повернувшись к судье, мистер Лег сказал:
   — Ваша честь, приношу свои извинения за заминку, но этот человек — мой следующий свидетель. — И он снова обернулся, чтобы посмотреть на Дэна.
   — Патрик Каммингс, проследуйте к стойке для дачи показаний!
   Присутствующие расселись по местам, хотя волна шепота все еще носилась туда-сюда по залу. Представитель обвинения откинулся на спинку стула со скучающей насмешливой улыбкой, не сходившей с его лица в течение всего выступления защиты. (Впрочем, нужно признать, что мистер Лег и впрямь выглядел боязливым новичком.) Уильям Маунт безучастно смотрел на сидевшую напротив мисс Веннер, а та в свою очередь не сводила восхищенных глаз с Дэна, который подвел Патрика Каммингса к барьеру и отдал в руки судебному служителю, проводившему его к креслу для свидетельских показаний.
   Дэн подошел к мистеру Легу и шепнул ему на ухо:
   — Просто заставьте его начать, остальное он сделает сам. Если понадобится, я буду подсказывать вам.
   И он занял место рядом с адвокатом.
   Свидетель назвал суду свое имя и был приведен к присяге. Голос его дрожал, руки нервно хватались за подлокотники кресла, полные страха глаза бегали по сторонам.
   В ответ на первый вопрос мистера Лега он сообщил, что зовут его Патрик Каммингс, адрес проживания — Олбани, Мюррей-стрит, дом номер 311, должность — швейцар, хотя в настоящий момент он безработный.
   — Вы когда-нибудь работали в Нью-Йорк-Сити? — спросил мистер Лег.
   — Да, сэр.
   — Швейцаром?
   — Да, сэр.
   — По какому адресу?
   — Западный район, Сто пятьдесят седьмая улица, дом 714.
   — Когда вы устроились туда?
   Свидетель на мгновение замялся.