Страница:
— Нам надо хоть как-то обдумать этот вопрос, — сказала она ему. — Бригаде это вряд ли сильно понравится. Алекс не суперприобретение, это уж точно, — он ничего не умеет, и образование у него не очень. К тому же он инвалид.
— Насколько он болен? Все действительно так плохо?
— Вообще-то я всегда в глубине души подозревала, что Алекс на девять десятых симулянт. Папа выбросил на него тысячи, но так и не смог определить, что с ним не так. Однако могу гарантировать, что это не заразно.
— Ну, это уже что-то.
— Зато ему быстро все надоедает, он очень обидчив, и к тому же у него бывают эти припадки, иногда совершенно ужасные… Правда, он всегда был таким.
— Никто не останется в бригаде, если не сможет нести свою тяжесть, — сказал Джерри.
— Я знаю, но я и не думаю, что он останется здесь надолго. Если не сбежит сам, через какое-то время его выкинет бригада. Эти люди не отличаются терпением. А Алекс… если существует способ наделать проблем, он наверняка найдет его.
Джейн помолчала.
— Он весьма не глуп.
Джерри молча побарабанил пальцами по колену.
— Я не могла не сделать того, что сделала, потому что он мой младший брат и потому что он действительно угодил в серьезную ловушку, и я не сомневаюсь, что ему грозила смерть.
Джейн сама удивилась тому, насколько тяжело ей произносить эти слова, насколько реальные боль и чувство поражения она испытывает при мысли, что Алекс мог умереть. Она скандалила с братом постоянно, сколько себя помнила, и теперь, вызволяя его, считала, что просто выполняет некую тягостную семейную обязанность. Но, поняв, что Алекс действительно мог умереть, она внезапно ощутила в себе тлеющий огонь глубинного чувства, о котором не подозревала прежде, — вздымающуюся волну горя и панического бессилия.
Все же она была не до конца откровенна с Джерри. Ну что ж, если честно, такое случалось не в первый раз.
Она перевела дыхание и взяла себя в руки.
— Я вытащила Алекса из того дерьма, в которое он угодил, и мне бы очень хотелось, чтобы я могла за него отвечать, но я не могу. Я верю в работу, которая делается здесь. Ты сам знаешь, что я верю в работу и делаю все, что в моих силах, чтобы быть полезной. Но сейчас я сделала такую вещь, которая ничем не будет полезна бригаде, я только притащила вам огромную кучу проблем. Прости меня, милый.
Джерри не ответил.
— Ты сердишься на меня, Джерри?
— Нет, не сержусь. Это действительно добавляет проблем, а пользы никакой не приносит. Однако все будет простым, если позволить ему быть простым. Для меня твой брат ничем не отличается от любого другого новичка: либо он берет на себя часть общей тяжести, либо убирается прочь.
Джейн промолчала.
— Мы каждый сезон выкидываем из бригады людей. Это неприятно, но это происходит. Если так произойдет с твоим братом, тебе придется просто принять это. Ты сможешь сделать это для меня?
Она медленно кивнула.
— Думаю, что смогу…
Джерри окинул ее одним из своих фирменных взглядов.
— Лучше скажи, что сможешь сделать это, Джейн. В противном случае для нас всех будет лучше, если я выкину его прямо сейчас.
— Хорошо-хорошо, — быстро проговорила она. — Я смогу сделать это, Джерри.
— Может быть, Алекс еще и оправдает надежды. Дадим ему шанс.
Джерри встал с пола и левой рукой поднял за ремень свой шлем. Джейн тоже встала.
— У меня не очень много надежд, но, может быть, он все-таки справится, Джерри. Если ты прикроешь его хоть немного.
Джерри кивнул. Он подбросил шлем вверх за ремень и поймал его второй рукой.
— Я рад, что ты вернулась. И к тому же очень вовремя: у нас как раз назревает хорошее шоу для твоего младшего брата. Завтра начнется вдоль всего фронта, отсюда до самого Анадарко.
— Вот здорово! Наконец-то! — Джейн вскочила на ноги. — Он будет мегамощным?
— Ну, не эф-шесть, конечно, но междууровневый поток имеет серьезный потенциал. Так что смерчи у нас будут.
— О, это просто замечательно! Джейн засмеялась от удовольствия.
Возле двери юрты показалась тень. Это был Руди Мартинес, пришедший из гаража. Руди стоял, замерев на месте, ему было явно неловко, что он прервал их беседу. Джейн повернулась к нему с ярчайшей из своих улыбок, давая понять, что жизнь продолжается, бригада не стоит на месте, а она одержала очередную победу.
Джерри кивнул ему.
— Что там, Руди? Тот прокашлялся.
— Да вот сейчас настраивался перед охотой… Что там случилось у «Чарли» с правой передней втулкой?
— Ох, черт, — сказала Джейн. — Черт, черт, черт! Пойдем вместе, Руди, я уверена, мы что-нибудь придумаем. Пойдем посмотрим!
Алекс полулежал в мягкой пластмассовой ванне с мокрой губкой на голове. Он находился в задней части юрты-ангара, куда Питер с Риком приволокли его после того, как в бессознательном состоянии стащили с сиденья ультралайта.
Сарыч, отрезанный виртуальным шлемом от всего мирского, сидел скорчившись на подушке в центре юрты: он последовательно проводил свои радиоуправляемые орнитоптеры через все шаги, подготавливая их к предстоящей охоте.
Возле ванны на полу сидела Кэрол Купер и методично работала иглой, изготавливая из дубленой оленьей шкуры пару браслетов, предохраняющих запястья.
— Слушай, а нельзя ли выдать мне еще немного воды? — проговорил Алекс. — Что-нибудь типа пары сотен кубиков?
Кэрол фыркнула.
— Парень, тебе чертовски повезло, что ты вообще получил столько. Обычно у нас для мытья отводится порядка четырех столовых ложек — это когда мы вообще моемся.
В юрту вошел еще один член бригады, одетый в ярко-желтый костюм врача помощи при стихийных бедствиях. Обогнув погруженного в забытье Сарыча, он протянул Кэрол мягкую пластмассовую бутылочку и бумажный пакет с антисептическими перчатками.
— Вот, я принес дезинфицирующий раствор.
— Спасибо, Эд. Кэрол помолчала.
— Знакомься, это Алекс.
— Йо! — приветствовал его Алекс, небрежно отдавая честь.
Эд окинул его долгим внимательным взглядом, молчаливым и по-медицински бесстрастным, затем кивнул и вышел.
Алекс стащил губку с головы и принялся промакивать ей подмышки.
— Как я понимаю, у вас здесь не сильно церемонятся насчет уединенности ванной процедуры.
— Эд — наш врач, — сообщила Кэрол. — Он уже осматривал тебя, когда ты лежал здесь ничком, весь в блевотине.
Кэрол сравнила свою кожаную выкройку с образцом на экране ноутбука и с помощью миниатюрного ножичка ловко откромсала от нее еще один кусочек.
— В лагерной жизни никогда не бывает особого уединения, — продолжала она. — Если кто-нибудь из бригады хочет заняться сексом или что-нибудь в этом роде, он залезает в один из вигвамов, служащих складом, и просто сдвигает все дерьмо в сторону. Или, если хочешь, можешь выехать куда-нибудь подальше за горизонт и расстелить там одеяло прямо поверх кактусов.
Кэрол отложила шитье в сторону и взяла в руки бутылочку.
— Ну как, Алекс, чувствуешь себя нормально?
— Да вроде ничего.
— Не собираешься снова вырубиться, ничего такого?
— Я не «вырубился», — надменно сказал Алекс — Просто я очень глубоко погрузился в свои переживания, только и всего.
Кэрол пропустила его реплику мимо ушей.
— Вот эта штука — сильнодействующий антисептик. Что-то вроде вшигонялки. Мы теперь проделываем это со всеми новичками, с тех пор как в лагерь однажды заглянул один парень со стафом [25]и мы все заработали по куче нарывов.
— У меня как-то были такие нарывы, — кивнул Алекс.
— Ну, такого стафа у тебя никогда не было, ручаюсь! Это была просто чума египетская!
— У меня был гватемальский стаф IV-а, — сообщил ей Алекс. — О египетских штаммах я еще не слышал.
Кэрол долго смотрела на него, затем пожала плечами и воздержалась от комментариев.
— Мне придется вымыть тебя в этой штуке. Будет немного жечь.
— Ну и отлично! — отозвался Алекс, выпрямляясь в ванне.
Гибкая походная ванна заколыхалась в тонком металлическом каркасе, и жалкая лужица воды на дне сделала безуспешную попытку выплеснуться наружу.
— Знаешь, Кэрол, это очень мило с твоей стороны, что ты тратишь на меня так много времени.
— Да ладно, подумаешь тоже! Далеко не все из моих знакомых умеют блевать липкой голубой жижей.
Она помолчала.
— Я ведь уже упоминала, что тебе нужно будет потом вычистить шлем, правда?
— Нет, об этом ты мне еще не говорила. Но я не особенно удивлен этому известию.
Кэрол разорвала бумажный пакет, вытащила тонкие резиновые перчатки и надела их.
— Эта штука сначала будет немного щипать, но не пугайся. Бояться нечего, разве что она попадет тебе в глаза. Вот слизистые на нее действительно плохо реагируют…
— Слушай, кончай извиняться и давай лей это дерьмо прямо сюда, — сказал Алекс, протягивая ей губку.
Кэрол пропитала губку жидкостью из мягкой бутылки и вылила остатки в ванну. Алекс принялся натираться губкой. Скользкая мыльная субстанция была вовсе не так уж плоха — словно лекарственный леденец, приятная и отвратительная одновременно.
Потом она принялась вгрызаться в кожу, как кислота. Алекс заскрипел зубами, в его глазах стояли слезы, но он скрепился и не издал ни звука. Кэрол наблюдала за ним с забавной смесью сочувствия и откровенного удовольствия при виде его страданий.
— Кровь сказывается, а? Клянусь Господом, Алекс, я видела на лице у твоей сестры в точности такое же выражение! Зажмурься покрепче, я пройдусь по голове и спине.
Через несколько мгновений острое грызущее жжение антисептика растворилось в сильных скребущих движениях Кэрол и окрашенной в кровавые тона темноте под его зажмуренными веками. Он начал чувствовать себя так, словно его попросту хорошенько выстирали и радикально отбелили. Антисептическая жидкость оказывала очень своеобразное действие на запекшийся пот, жир и чешуйки кожи в корнях его волос. Гигантская метрополия кишевших там бактерий-аборигенов гибла в микроскопических мучениях со сверхъестественной быстротой.
Затем Кэрол позволила ему еще одну струйку чистой воды, только-только чтобы спрыснуть волосы и промыть глаза. Теперь он был чистым донельзя. Он был чище, чем когда-либо желал быть. Он был как обожженная, дымящаяся почва.
Именно этот момент выбрала Хуанита, чтобы ураганом вломиться в юрту — в ботинках, шортах, футболке и больших грязных рабочих перчатках. Ее квадратный подбородок был яростно выставлен вперед, а волосы завязаны платком. Впрочем, на полдороге ей пришлось прервать свое стремительное движение, чтобы перескочить через оптоволоконные тенета, соединявшие компьютеры Сарыча в одну сеть.
— Алекс! — закричала она. — С тобой все в порядке? Он кротко поднял на нее глаза.
— Ты принесла мне полотенце?
— Мне сказали, что эти мерзавцы крутили тебя наверху, пока ты не упал в обморок!
Она резко остановилась перед ванной, взглянула на Кэрол, потом снова на него.
— Это правда?
— Мне понравились ультралайты, — сообщил он ей. — Очень интересные машины. Выйди, пожалуйста, из моей ванной комнаты.
Кэрол расхохоталась.
— Да все с ним нормально, Джейн!
— Ну они были очень не правы в том, что сделали! Если бы с тобой что-нибудь случилось, я… боже, почему ты хотя бы не сказал им, что ты совершенно не в том состоянии? Черт! Ладно, не обращай внимания. Нам надо готовиться к охоте. Надо все проверить.
Она прижала тыльную сторону своей грязной перчатки к потному лбу.
— Не обращай внимания. Алекс, ради меня, прошу, постарайся не влипать в истории хотя бы на протяжении десяти минут, черт побери! Хорошо?
— Я делаю только то, чего ты сама от меня хотела, — возмущенно заметил Алекс. — Послушай, может быть, мы обсудим это как-нибудь в другой раз, когда ты будешь принимать ванну?
— Алекс, не своди меня с ума! — Хуанита сердито уставилась на него. — Ну, вижу, с тобой действительно все в порядке, да? А знаешь, ты сейчас выглядишь не так уж плохо! Вид у тебя, конечно, еще малость бледноватый, словно тебя укачало, но по крайней мере ты теперь гораздо чище, чем раньше.
Алекс, уязвленный, переключился на домашний испанский, которым они пользовались в детстве.
— Послушай меня: мир станет гораздо счастливее, когда ты отстанешь от меня и начнешь заниматься своими делами!
Хуанита выглядела удивленной.
— Что-что? Скажи помедленнее…
Она тряхнула головой.
— Ладно, не надо, я поняла. Хорошо, я ухожу. Живи как знаешь!
Она повернулась к Кэрол, хмуря брови.
— Питер и Рик! Для Питера с Риком мне придется придумать что-нибудь особенное.
Кэрол поджала губы.
— Только без глупостей, Джейни.
— Хорошо, хорошо.
Хуанита вышла из юрты. Алекс подождал, пока сестра окажется вне зоны слышимости.
— Да, она не больно-то изменилась, это точно, — заметил он. — И как вы тут миритесь с таким дерьмом?
— О, для нас она очень ценное приобретение, — заверила его Кэрол. — Мне нравится Джейн! Всегда нравилась. Она понравилась мне сразу, еще когда впервые появилась здесь в своем придурочном лимузине! Я принадлежу к числу ярых приверженцев твоей сестры.
— Вот как, — протянул Алекс. — Ну что ж, это твое дело.
Он сполоснул руки и огляделся по сторонам.
— Слушай, а сколько времени должно пройти, прежде чем нам, презренным новичкам, наконец выдадут настоящую одежду?
— Ну а это уже твое дело, парень. Возможно, тебе удастся меня уговорить, чтобы я смонтировала для тебя бумажный комбинезон, который будет сидеть немного лучше, — пожала плечами Кэрол. — Но взамен тебе придется понести за меня какую-нибудь тяжесть. Что ты взламываешь?
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду — что ты хорошо умеешь делать?
Алекс немного подумал.
— Ну, у меня довольно хорошо получается заказывать всякую всячину по кредитным карточкам. То есть это если мне удается добраться до запароленной телефонной линии.
— Вот как! — хмыкнула Кэрол, сузив глаза.
С «Чарли» не случилось ничего особенно плохого. У него было то, что профессионалы называют «растительный засор». Тонкая как хлыст ветка западнотехасского вереска умудрилась как-то пробраться в смазочный желоб на правой передней оси, где перетерлась в кашицу цвета жженого сахара.
Джейн некоторое время бегала, прислуживая Грегу и Руди, которые перебирали «Чарли», тестировали более старый автомобиль преследования, называвшийся «Бейкер», и пытались хоть как-то ублажить динозавроподобный песчаный багги под названием «Эйбл». Однако по мере того, как время шло, а двое опытных механиков все глубже закапывались в тонкости зазоров и допусков, у нее появилось ощущение, что их терпеливое отношение к ее дилетантизму начинает подходить к концу.
Тогда Джейн переключилась на фургон дорожной службы — одну из тех грязеустойчивых машин, какие штат Техас использовал, чтобы содержать в порядке свои проселочные дороги. Бригада иногда немного подрабатывала починкой раздолбанной государственной робототехники, что заодно помогало им поддерживать хорошие отношения с помощниками шерифа и техасскими рейнджерами. Здесь, в Западном Техасе, официальных ремонтных станций было очень мало, и попадались они редко; и что еще хуже, по каким-то причинам местные жители просто обожали взламывать дорожную технику. Фургон, стоявший в гараже бригады, был вызволен из весьма бедственного положения: его расстреляли, выпустив в него двадцать четыре пули из охотничьей винтовки.
Около часа Джейн продолжала начатую Кэрол сварочно-склеечную работу, следуя указаниям, выдаваемым онлайновой экспертной ремонтной программой правительства штата, но затем натолкнулась на запутанную схему, для взлома которой не чувствовала себя достаточно компетентной.
Она вышла из гаражной юрты. Ветер понемногу усиливался, он уже трепал рваный вымпел мескитового дымка, поднимавшегося из вентиляционного отверстия в куполе кухни. С приближением вечера сухой ветер с континентальных возвышенностей раздергал утренние кучевые облака на тощие клочки — фронт двигался к востоку.
Джейн вошла в командную юрту — там не было никаких признаков присутствия Джерри — и прошла в левое крыло, где располагался их узел связи.
Воспользовавшись свободным ноутбуком, лежавшим на полу между неподвижными шлемами Микки Киля, сисадмина бригады, и Сэма Монкриффа, адепта метеорологического учения Джерри, она вошла в локальную систему бригады, затем из нее — на федеральную сеть «SESAME».
Прежде всего требовалось по-быстрому просмотреть данные спутников. Картина открывалась неплохая: половина Техаса была затоплена классическим весенним потоком удушающе-сырой слоистой облачности с Мексиканского залива.
Она прокрутила изображение к северу. Пока что не было никаких указаний на то, что 2031-й год собирается стать годом «Эль-Ниньо», что в последнее время было скорее редкостью. Высокое срединно-континентальное струйное течение вело себя более или менее спокойно, ограничиваясь небольшими странностями и коварными вывертами на границе холодного фронта над Айовой.
Джейн переключилась с данных спутников на комплекс «сезамовских» доплеровских лидаров, установленных на уровне земли. Она сразу увидела, что имел в виду Джерри, говоря о потенциале локального междууровневого потока. Вдоль края вяло наползающего пятна повышенной влажности располагалась широкая плоская лента облоя; в районе Сан-Антонио она разрубала надвигающиеся слоистые облака на массу одинаковых скругленных кусков.
— Ну и что ты об этом думаешь, Джейн? — донесся из динамика ее ноутбука голос Микки.
Она обернулась через плечо. Микки сидел на ковре, мягкими движениями водя по воздуху руками в инфо-перчатках, его голова и лицо были скрыты забралом персонального виртуального шлема с отслаивающимся логотипом на боковой стороне — пересмешник, вцепившийся лапками в молнию. Джейн пришло в голову, что, должно быть, немного странно, когда парень, сидящий от нее в трех шагах, пускает голосовой сигнал по оптоволоконному проводу, хотя мог бы просто поднять лицевой щиток шлема и сказать вслух все, что хочет. Но в этом был весь Микки!
Она терпеливо прощелкала три уровня развертывающихся меню, входя в режим голосовой связи, и склонилась над дурацким встроенным микрофончиком своего ноутбука:
— Ну что ж, Микки, я думаю, если этот локальный поток столкнется с фронтом, у нас будет турбулентность что надо.
— Я тоже, — отозвался Микки жестяным голосом: акустика микрофонов внутри его шлема в точности соответствовала внутренности бочонка. — Ты завтра охотишься?
— Конечно, охочусь, что за вопрос! Я всегда охочусь!
— Ну, тогда смотри: у «SESAME» к югу от Падьюки вырублены два ретранслятора. Значит, нам придется либо прокладывать маршрут так, чтобы их обогнуть, либо готовить наш собственный ретранслятор.
— Черт побери! — сказала Джейн. — Что за сволочи эти взломщики! Вандалы! Ненавижу этих людей!
Она вгляделась в экран своего ноутбука.
— Впрочем, мне кажется, что он прорвется сильно дальше к югу от Падьюки. А ты как думаешь, Сэм?
Сэм Монкрифф поднял лицевой щиток и воззрился на нее совершенно отрешенным взглядом.
— А? Что? Ты что-то сейчас сказала?
— Да, сказала, — помолчав, отозвалась Джейн. — Где он прорвется?
Сэм трижды описал в воздухе круг рукой в перчатке и ткнул вперед пальцем.
— Округ Стоунуолл. Бум!
— Чертовски близко, прямо у нас над головами, — заметила Джейн.
Веснушчатое лицо Сэма отражало полную удовлетворенность.
— Джерри редко ошибается.
Он со щелчком захлопнул свой лицевой щиток.
В этот момент программа групповой работы сочла своим долгом выследить Джейн в локальной сети и объявить ей о своем присутствии. Джейн немало гордилась этой программой. Это была единственная групповая программа из всех, которые она когда-либо устанавливала — а если точнее, вообще когда-либо видела, — которая действительно работала, в том смысле, что она на самом деле помогала людям работать в группе, вместо того чтобы медленно сводить пользователей с ума. К несчастью, программа была закрыта паролем, который каждый чертов месяц перешифровывался заново и требовал новых взносов, чтобы разблокироваться. Взносы она выплачивала из собственного кармана — хотя, конечно, платить за программу живыми деньгами было совершенно идиотским архаизмом.
Джейн скормила программе пару щелчков мыши — и она открылась. Это был список заданий, посланный Джерри:
Распределение на сегодняшний вечер, 21.00, командная юрта.
11 марта 2031
«ЭЙБЛ»: Грег Фолкс, Кэрол Купер.
«БЕЙКЕР»: Руди Мартинес, Сэм Монкрифф.
«ЧАРЛИ»: Рик Седлеттер, Джейн Унгер.
АЭРОДРОМНЫЙ ФУРГОН: Босуэлл Харви, Марта Мадронич, Алекс Унгер.
РАДАРНЫЙ АВТОБУС: Питер Виерлинг, Жоан Лессар.
НАВИГАЦИЯ, ДЖИПЫ ПОДДЕРЖКИ: Джо Брассье.
ГРУППА ЗАПАСА: Эллен Мэй Ланктон, Эд Даннебекке, Джефф Лоуи.
КООРДИНИРОВАНИЕ ПО СЕТИ: Микки Киль.
МГНОВЕННЫЙ ПРОГНОЗ: Джерри Малкэхи.
«ЭЙБЛ» с командой выступает в 06:30, расставляет мониторы вдоль трассы урагана и накрывает северный фланг. РАДАРНЫЙ АВТОБУС выступает в 07:00, запускает станции на зондах и накрывает дыру в сети «SЕSАМЕ» возле Падьюки. «БЕЙКЕР» выступает в 08:00 и берет на себя утренние кучевые на левом фланге. АЭРОДРОМНАЯ команда выступает за фронтом в 09:00 и занимается запуском серпантина и виртуальным наблюдением с орнитоптеров. «ЧАРЛИ» выступает около 12:00 и занимается кучевыми вторичного распространения.
Итак, она едет с Риком, очень мило. А Алексу, похоже, предстоит ютиться где-нибудь в задней части аэродромного фургона. И если Алекс думает, что выделывать трюки на ультралайте — это нечто, то поймет, что был не прав, когда Сарыч запустит его в виртуальности на орнитоптере протыкать ядро…
Из ноутбука Джейн раздался жестяной звон. В тот же момент Сэм и Микки одновременно скинули с голов шлемы.
— Черт побери! — воскликнул Микки, массируя уши. — Хотел бы я, чтобы она наконец перестала это делать!
Сэм со страдальческим видом поднялся на ноги.
— Когда Эллен Мэй хочет, чтобы ты пошел и поел, лучше выйти из виртуальности и идти есть. Больше здесь ничего не скажешь.
— Но все же лучше бы она использовала для этого что-нибудь другое, а не запись колокола походной кухни на пятидесяти децибелах!
Джейн молча улыбнулась. Приятно знать, что ты тоже тянешь свою сетевую тяжесть для старой доброй Эллен Мэй.
ГЛАВА 3
— Насколько он болен? Все действительно так плохо?
— Вообще-то я всегда в глубине души подозревала, что Алекс на девять десятых симулянт. Папа выбросил на него тысячи, но так и не смог определить, что с ним не так. Однако могу гарантировать, что это не заразно.
— Ну, это уже что-то.
— Зато ему быстро все надоедает, он очень обидчив, и к тому же у него бывают эти припадки, иногда совершенно ужасные… Правда, он всегда был таким.
— Никто не останется в бригаде, если не сможет нести свою тяжесть, — сказал Джерри.
— Я знаю, но я и не думаю, что он останется здесь надолго. Если не сбежит сам, через какое-то время его выкинет бригада. Эти люди не отличаются терпением. А Алекс… если существует способ наделать проблем, он наверняка найдет его.
Джейн помолчала.
— Он весьма не глуп.
Джерри молча побарабанил пальцами по колену.
— Я не могла не сделать того, что сделала, потому что он мой младший брат и потому что он действительно угодил в серьезную ловушку, и я не сомневаюсь, что ему грозила смерть.
Джейн сама удивилась тому, насколько тяжело ей произносить эти слова, насколько реальные боль и чувство поражения она испытывает при мысли, что Алекс мог умереть. Она скандалила с братом постоянно, сколько себя помнила, и теперь, вызволяя его, считала, что просто выполняет некую тягостную семейную обязанность. Но, поняв, что Алекс действительно мог умереть, она внезапно ощутила в себе тлеющий огонь глубинного чувства, о котором не подозревала прежде, — вздымающуюся волну горя и панического бессилия.
Все же она была не до конца откровенна с Джерри. Ну что ж, если честно, такое случалось не в первый раз.
Она перевела дыхание и взяла себя в руки.
— Я вытащила Алекса из того дерьма, в которое он угодил, и мне бы очень хотелось, чтобы я могла за него отвечать, но я не могу. Я верю в работу, которая делается здесь. Ты сам знаешь, что я верю в работу и делаю все, что в моих силах, чтобы быть полезной. Но сейчас я сделала такую вещь, которая ничем не будет полезна бригаде, я только притащила вам огромную кучу проблем. Прости меня, милый.
Джерри не ответил.
— Ты сердишься на меня, Джерри?
— Нет, не сержусь. Это действительно добавляет проблем, а пользы никакой не приносит. Однако все будет простым, если позволить ему быть простым. Для меня твой брат ничем не отличается от любого другого новичка: либо он берет на себя часть общей тяжести, либо убирается прочь.
Джейн промолчала.
— Мы каждый сезон выкидываем из бригады людей. Это неприятно, но это происходит. Если так произойдет с твоим братом, тебе придется просто принять это. Ты сможешь сделать это для меня?
Она медленно кивнула.
— Думаю, что смогу…
Джерри окинул ее одним из своих фирменных взглядов.
— Лучше скажи, что сможешь сделать это, Джейн. В противном случае для нас всех будет лучше, если я выкину его прямо сейчас.
— Хорошо-хорошо, — быстро проговорила она. — Я смогу сделать это, Джерри.
— Может быть, Алекс еще и оправдает надежды. Дадим ему шанс.
Джерри встал с пола и левой рукой поднял за ремень свой шлем. Джейн тоже встала.
— У меня не очень много надежд, но, может быть, он все-таки справится, Джерри. Если ты прикроешь его хоть немного.
Джерри кивнул. Он подбросил шлем вверх за ремень и поймал его второй рукой.
— Я рад, что ты вернулась. И к тому же очень вовремя: у нас как раз назревает хорошее шоу для твоего младшего брата. Завтра начнется вдоль всего фронта, отсюда до самого Анадарко.
— Вот здорово! Наконец-то! — Джейн вскочила на ноги. — Он будет мегамощным?
— Ну, не эф-шесть, конечно, но междууровневый поток имеет серьезный потенциал. Так что смерчи у нас будут.
— О, это просто замечательно! Джейн засмеялась от удовольствия.
Возле двери юрты показалась тень. Это был Руди Мартинес, пришедший из гаража. Руди стоял, замерев на месте, ему было явно неловко, что он прервал их беседу. Джейн повернулась к нему с ярчайшей из своих улыбок, давая понять, что жизнь продолжается, бригада не стоит на месте, а она одержала очередную победу.
Джерри кивнул ему.
— Что там, Руди? Тот прокашлялся.
— Да вот сейчас настраивался перед охотой… Что там случилось у «Чарли» с правой передней втулкой?
— Ох, черт, — сказала Джейн. — Черт, черт, черт! Пойдем вместе, Руди, я уверена, мы что-нибудь придумаем. Пойдем посмотрим!
Алекс полулежал в мягкой пластмассовой ванне с мокрой губкой на голове. Он находился в задней части юрты-ангара, куда Питер с Риком приволокли его после того, как в бессознательном состоянии стащили с сиденья ультралайта.
Сарыч, отрезанный виртуальным шлемом от всего мирского, сидел скорчившись на подушке в центре юрты: он последовательно проводил свои радиоуправляемые орнитоптеры через все шаги, подготавливая их к предстоящей охоте.
Возле ванны на полу сидела Кэрол Купер и методично работала иглой, изготавливая из дубленой оленьей шкуры пару браслетов, предохраняющих запястья.
— Слушай, а нельзя ли выдать мне еще немного воды? — проговорил Алекс. — Что-нибудь типа пары сотен кубиков?
Кэрол фыркнула.
— Парень, тебе чертовски повезло, что ты вообще получил столько. Обычно у нас для мытья отводится порядка четырех столовых ложек — это когда мы вообще моемся.
В юрту вошел еще один член бригады, одетый в ярко-желтый костюм врача помощи при стихийных бедствиях. Обогнув погруженного в забытье Сарыча, он протянул Кэрол мягкую пластмассовую бутылочку и бумажный пакет с антисептическими перчатками.
— Вот, я принес дезинфицирующий раствор.
— Спасибо, Эд. Кэрол помолчала.
— Знакомься, это Алекс.
— Йо! — приветствовал его Алекс, небрежно отдавая честь.
Эд окинул его долгим внимательным взглядом, молчаливым и по-медицински бесстрастным, затем кивнул и вышел.
Алекс стащил губку с головы и принялся промакивать ей подмышки.
— Как я понимаю, у вас здесь не сильно церемонятся насчет уединенности ванной процедуры.
— Эд — наш врач, — сообщила Кэрол. — Он уже осматривал тебя, когда ты лежал здесь ничком, весь в блевотине.
Кэрол сравнила свою кожаную выкройку с образцом на экране ноутбука и с помощью миниатюрного ножичка ловко откромсала от нее еще один кусочек.
— В лагерной жизни никогда не бывает особого уединения, — продолжала она. — Если кто-нибудь из бригады хочет заняться сексом или что-нибудь в этом роде, он залезает в один из вигвамов, служащих складом, и просто сдвигает все дерьмо в сторону. Или, если хочешь, можешь выехать куда-нибудь подальше за горизонт и расстелить там одеяло прямо поверх кактусов.
Кэрол отложила шитье в сторону и взяла в руки бутылочку.
— Ну как, Алекс, чувствуешь себя нормально?
— Да вроде ничего.
— Не собираешься снова вырубиться, ничего такого?
— Я не «вырубился», — надменно сказал Алекс — Просто я очень глубоко погрузился в свои переживания, только и всего.
Кэрол пропустила его реплику мимо ушей.
— Вот эта штука — сильнодействующий антисептик. Что-то вроде вшигонялки. Мы теперь проделываем это со всеми новичками, с тех пор как в лагерь однажды заглянул один парень со стафом [25]и мы все заработали по куче нарывов.
— У меня как-то были такие нарывы, — кивнул Алекс.
— Ну, такого стафа у тебя никогда не было, ручаюсь! Это была просто чума египетская!
— У меня был гватемальский стаф IV-а, — сообщил ей Алекс. — О египетских штаммах я еще не слышал.
Кэрол долго смотрела на него, затем пожала плечами и воздержалась от комментариев.
— Мне придется вымыть тебя в этой штуке. Будет немного жечь.
— Ну и отлично! — отозвался Алекс, выпрямляясь в ванне.
Гибкая походная ванна заколыхалась в тонком металлическом каркасе, и жалкая лужица воды на дне сделала безуспешную попытку выплеснуться наружу.
— Знаешь, Кэрол, это очень мило с твоей стороны, что ты тратишь на меня так много времени.
— Да ладно, подумаешь тоже! Далеко не все из моих знакомых умеют блевать липкой голубой жижей.
Она помолчала.
— Я ведь уже упоминала, что тебе нужно будет потом вычистить шлем, правда?
— Нет, об этом ты мне еще не говорила. Но я не особенно удивлен этому известию.
Кэрол разорвала бумажный пакет, вытащила тонкие резиновые перчатки и надела их.
— Эта штука сначала будет немного щипать, но не пугайся. Бояться нечего, разве что она попадет тебе в глаза. Вот слизистые на нее действительно плохо реагируют…
— Слушай, кончай извиняться и давай лей это дерьмо прямо сюда, — сказал Алекс, протягивая ей губку.
Кэрол пропитала губку жидкостью из мягкой бутылки и вылила остатки в ванну. Алекс принялся натираться губкой. Скользкая мыльная субстанция была вовсе не так уж плоха — словно лекарственный леденец, приятная и отвратительная одновременно.
Потом она принялась вгрызаться в кожу, как кислота. Алекс заскрипел зубами, в его глазах стояли слезы, но он скрепился и не издал ни звука. Кэрол наблюдала за ним с забавной смесью сочувствия и откровенного удовольствия при виде его страданий.
— Кровь сказывается, а? Клянусь Господом, Алекс, я видела на лице у твоей сестры в точности такое же выражение! Зажмурься покрепче, я пройдусь по голове и спине.
Через несколько мгновений острое грызущее жжение антисептика растворилось в сильных скребущих движениях Кэрол и окрашенной в кровавые тона темноте под его зажмуренными веками. Он начал чувствовать себя так, словно его попросту хорошенько выстирали и радикально отбелили. Антисептическая жидкость оказывала очень своеобразное действие на запекшийся пот, жир и чешуйки кожи в корнях его волос. Гигантская метрополия кишевших там бактерий-аборигенов гибла в микроскопических мучениях со сверхъестественной быстротой.
Затем Кэрол позволила ему еще одну струйку чистой воды, только-только чтобы спрыснуть волосы и промыть глаза. Теперь он был чистым донельзя. Он был чище, чем когда-либо желал быть. Он был как обожженная, дымящаяся почва.
Именно этот момент выбрала Хуанита, чтобы ураганом вломиться в юрту — в ботинках, шортах, футболке и больших грязных рабочих перчатках. Ее квадратный подбородок был яростно выставлен вперед, а волосы завязаны платком. Впрочем, на полдороге ей пришлось прервать свое стремительное движение, чтобы перескочить через оптоволоконные тенета, соединявшие компьютеры Сарыча в одну сеть.
— Алекс! — закричала она. — С тобой все в порядке? Он кротко поднял на нее глаза.
— Ты принесла мне полотенце?
— Мне сказали, что эти мерзавцы крутили тебя наверху, пока ты не упал в обморок!
Она резко остановилась перед ванной, взглянула на Кэрол, потом снова на него.
— Это правда?
— Мне понравились ультралайты, — сообщил он ей. — Очень интересные машины. Выйди, пожалуйста, из моей ванной комнаты.
Кэрол расхохоталась.
— Да все с ним нормально, Джейн!
— Ну они были очень не правы в том, что сделали! Если бы с тобой что-нибудь случилось, я… боже, почему ты хотя бы не сказал им, что ты совершенно не в том состоянии? Черт! Ладно, не обращай внимания. Нам надо готовиться к охоте. Надо все проверить.
Она прижала тыльную сторону своей грязной перчатки к потному лбу.
— Не обращай внимания. Алекс, ради меня, прошу, постарайся не влипать в истории хотя бы на протяжении десяти минут, черт побери! Хорошо?
— Я делаю только то, чего ты сама от меня хотела, — возмущенно заметил Алекс. — Послушай, может быть, мы обсудим это как-нибудь в другой раз, когда ты будешь принимать ванну?
— Алекс, не своди меня с ума! — Хуанита сердито уставилась на него. — Ну, вижу, с тобой действительно все в порядке, да? А знаешь, ты сейчас выглядишь не так уж плохо! Вид у тебя, конечно, еще малость бледноватый, словно тебя укачало, но по крайней мере ты теперь гораздо чище, чем раньше.
Алекс, уязвленный, переключился на домашний испанский, которым они пользовались в детстве.
— Послушай меня: мир станет гораздо счастливее, когда ты отстанешь от меня и начнешь заниматься своими делами!
Хуанита выглядела удивленной.
— Что-что? Скажи помедленнее…
Она тряхнула головой.
— Ладно, не надо, я поняла. Хорошо, я ухожу. Живи как знаешь!
Она повернулась к Кэрол, хмуря брови.
— Питер и Рик! Для Питера с Риком мне придется придумать что-нибудь особенное.
Кэрол поджала губы.
— Только без глупостей, Джейни.
— Хорошо, хорошо.
Хуанита вышла из юрты. Алекс подождал, пока сестра окажется вне зоны слышимости.
— Да, она не больно-то изменилась, это точно, — заметил он. — И как вы тут миритесь с таким дерьмом?
— О, для нас она очень ценное приобретение, — заверила его Кэрол. — Мне нравится Джейн! Всегда нравилась. Она понравилась мне сразу, еще когда впервые появилась здесь в своем придурочном лимузине! Я принадлежу к числу ярых приверженцев твоей сестры.
— Вот как, — протянул Алекс. — Ну что ж, это твое дело.
Он сполоснул руки и огляделся по сторонам.
— Слушай, а сколько времени должно пройти, прежде чем нам, презренным новичкам, наконец выдадут настоящую одежду?
— Ну а это уже твое дело, парень. Возможно, тебе удастся меня уговорить, чтобы я смонтировала для тебя бумажный комбинезон, который будет сидеть немного лучше, — пожала плечами Кэрол. — Но взамен тебе придется понести за меня какую-нибудь тяжесть. Что ты взламываешь?
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду — что ты хорошо умеешь делать?
Алекс немного подумал.
— Ну, у меня довольно хорошо получается заказывать всякую всячину по кредитным карточкам. То есть это если мне удается добраться до запароленной телефонной линии.
— Вот как! — хмыкнула Кэрол, сузив глаза.
С «Чарли» не случилось ничего особенно плохого. У него было то, что профессионалы называют «растительный засор». Тонкая как хлыст ветка западнотехасского вереска умудрилась как-то пробраться в смазочный желоб на правой передней оси, где перетерлась в кашицу цвета жженого сахара.
Джейн некоторое время бегала, прислуживая Грегу и Руди, которые перебирали «Чарли», тестировали более старый автомобиль преследования, называвшийся «Бейкер», и пытались хоть как-то ублажить динозавроподобный песчаный багги под названием «Эйбл». Однако по мере того, как время шло, а двое опытных механиков все глубже закапывались в тонкости зазоров и допусков, у нее появилось ощущение, что их терпеливое отношение к ее дилетантизму начинает подходить к концу.
Тогда Джейн переключилась на фургон дорожной службы — одну из тех грязеустойчивых машин, какие штат Техас использовал, чтобы содержать в порядке свои проселочные дороги. Бригада иногда немного подрабатывала починкой раздолбанной государственной робототехники, что заодно помогало им поддерживать хорошие отношения с помощниками шерифа и техасскими рейнджерами. Здесь, в Западном Техасе, официальных ремонтных станций было очень мало, и попадались они редко; и что еще хуже, по каким-то причинам местные жители просто обожали взламывать дорожную технику. Фургон, стоявший в гараже бригады, был вызволен из весьма бедственного положения: его расстреляли, выпустив в него двадцать четыре пули из охотничьей винтовки.
Около часа Джейн продолжала начатую Кэрол сварочно-склеечную работу, следуя указаниям, выдаваемым онлайновой экспертной ремонтной программой правительства штата, но затем натолкнулась на запутанную схему, для взлома которой не чувствовала себя достаточно компетентной.
Она вышла из гаражной юрты. Ветер понемногу усиливался, он уже трепал рваный вымпел мескитового дымка, поднимавшегося из вентиляционного отверстия в куполе кухни. С приближением вечера сухой ветер с континентальных возвышенностей раздергал утренние кучевые облака на тощие клочки — фронт двигался к востоку.
Джейн вошла в командную юрту — там не было никаких признаков присутствия Джерри — и прошла в левое крыло, где располагался их узел связи.
Воспользовавшись свободным ноутбуком, лежавшим на полу между неподвижными шлемами Микки Киля, сисадмина бригады, и Сэма Монкриффа, адепта метеорологического учения Джерри, она вошла в локальную систему бригады, затем из нее — на федеральную сеть «SESAME».
Прежде всего требовалось по-быстрому просмотреть данные спутников. Картина открывалась неплохая: половина Техаса была затоплена классическим весенним потоком удушающе-сырой слоистой облачности с Мексиканского залива.
Она прокрутила изображение к северу. Пока что не было никаких указаний на то, что 2031-й год собирается стать годом «Эль-Ниньо», что в последнее время было скорее редкостью. Высокое срединно-континентальное струйное течение вело себя более или менее спокойно, ограничиваясь небольшими странностями и коварными вывертами на границе холодного фронта над Айовой.
Джейн переключилась с данных спутников на комплекс «сезамовских» доплеровских лидаров, установленных на уровне земли. Она сразу увидела, что имел в виду Джерри, говоря о потенциале локального междууровневого потока. Вдоль края вяло наползающего пятна повышенной влажности располагалась широкая плоская лента облоя; в районе Сан-Антонио она разрубала надвигающиеся слоистые облака на массу одинаковых скругленных кусков.
— Ну и что ты об этом думаешь, Джейн? — донесся из динамика ее ноутбука голос Микки.
Она обернулась через плечо. Микки сидел на ковре, мягкими движениями водя по воздуху руками в инфо-перчатках, его голова и лицо были скрыты забралом персонального виртуального шлема с отслаивающимся логотипом на боковой стороне — пересмешник, вцепившийся лапками в молнию. Джейн пришло в голову, что, должно быть, немного странно, когда парень, сидящий от нее в трех шагах, пускает голосовой сигнал по оптоволоконному проводу, хотя мог бы просто поднять лицевой щиток шлема и сказать вслух все, что хочет. Но в этом был весь Микки!
Она терпеливо прощелкала три уровня развертывающихся меню, входя в режим голосовой связи, и склонилась над дурацким встроенным микрофончиком своего ноутбука:
— Ну что ж, Микки, я думаю, если этот локальный поток столкнется с фронтом, у нас будет турбулентность что надо.
— Я тоже, — отозвался Микки жестяным голосом: акустика микрофонов внутри его шлема в точности соответствовала внутренности бочонка. — Ты завтра охотишься?
— Конечно, охочусь, что за вопрос! Я всегда охочусь!
— Ну, тогда смотри: у «SESAME» к югу от Падьюки вырублены два ретранслятора. Значит, нам придется либо прокладывать маршрут так, чтобы их обогнуть, либо готовить наш собственный ретранслятор.
— Черт побери! — сказала Джейн. — Что за сволочи эти взломщики! Вандалы! Ненавижу этих людей!
Она вгляделась в экран своего ноутбука.
— Впрочем, мне кажется, что он прорвется сильно дальше к югу от Падьюки. А ты как думаешь, Сэм?
Сэм Монкрифф поднял лицевой щиток и воззрился на нее совершенно отрешенным взглядом.
— А? Что? Ты что-то сейчас сказала?
— Да, сказала, — помолчав, отозвалась Джейн. — Где он прорвется?
Сэм трижды описал в воздухе круг рукой в перчатке и ткнул вперед пальцем.
— Округ Стоунуолл. Бум!
— Чертовски близко, прямо у нас над головами, — заметила Джейн.
Веснушчатое лицо Сэма отражало полную удовлетворенность.
— Джерри редко ошибается.
Он со щелчком захлопнул свой лицевой щиток.
В этот момент программа групповой работы сочла своим долгом выследить Джейн в локальной сети и объявить ей о своем присутствии. Джейн немало гордилась этой программой. Это была единственная групповая программа из всех, которые она когда-либо устанавливала — а если точнее, вообще когда-либо видела, — которая действительно работала, в том смысле, что она на самом деле помогала людям работать в группе, вместо того чтобы медленно сводить пользователей с ума. К несчастью, программа была закрыта паролем, который каждый чертов месяц перешифровывался заново и требовал новых взносов, чтобы разблокироваться. Взносы она выплачивала из собственного кармана — хотя, конечно, платить за программу живыми деньгами было совершенно идиотским архаизмом.
Джейн скормила программе пару щелчков мыши — и она открылась. Это был список заданий, посланный Джерри:
Распределение на сегодняшний вечер, 21.00, командная юрта.
11 марта 2031
«ЭЙБЛ»: Грег Фолкс, Кэрол Купер.
«БЕЙКЕР»: Руди Мартинес, Сэм Монкрифф.
«ЧАРЛИ»: Рик Седлеттер, Джейн Унгер.
АЭРОДРОМНЫЙ ФУРГОН: Босуэлл Харви, Марта Мадронич, Алекс Унгер.
РАДАРНЫЙ АВТОБУС: Питер Виерлинг, Жоан Лессар.
НАВИГАЦИЯ, ДЖИПЫ ПОДДЕРЖКИ: Джо Брассье.
ГРУППА ЗАПАСА: Эллен Мэй Ланктон, Эд Даннебекке, Джефф Лоуи.
КООРДИНИРОВАНИЕ ПО СЕТИ: Микки Киль.
МГНОВЕННЫЙ ПРОГНОЗ: Джерри Малкэхи.
«ЭЙБЛ» с командой выступает в 06:30, расставляет мониторы вдоль трассы урагана и накрывает северный фланг. РАДАРНЫЙ АВТОБУС выступает в 07:00, запускает станции на зондах и накрывает дыру в сети «SЕSАМЕ» возле Падьюки. «БЕЙКЕР» выступает в 08:00 и берет на себя утренние кучевые на левом фланге. АЭРОДРОМНАЯ команда выступает за фронтом в 09:00 и занимается запуском серпантина и виртуальным наблюдением с орнитоптеров. «ЧАРЛИ» выступает около 12:00 и занимается кучевыми вторичного распространения.
Итак, она едет с Риком, очень мило. А Алексу, похоже, предстоит ютиться где-нибудь в задней части аэродромного фургона. И если Алекс думает, что выделывать трюки на ультралайте — это нечто, то поймет, что был не прав, когда Сарыч запустит его в виртуальности на орнитоптере протыкать ядро…
Из ноутбука Джейн раздался жестяной звон. В тот же момент Сэм и Микки одновременно скинули с голов шлемы.
— Черт побери! — воскликнул Микки, массируя уши. — Хотел бы я, чтобы она наконец перестала это делать!
Сэм со страдальческим видом поднялся на ноги.
— Когда Эллен Мэй хочет, чтобы ты пошел и поел, лучше выйти из виртуальности и идти есть. Больше здесь ничего не скажешь.
— Но все же лучше бы она использовала для этого что-нибудь другое, а не запись колокола походной кухни на пятидесяти децибелах!
Джейн молча улыбнулась. Приятно знать, что ты тоже тянешь свою сетевую тяжесть для старой доброй Эллен Мэй.
ГЛАВА 3
Алекс проснулся, выбравшись из сложного пятиуровневого кошмара, и обнаружил, что кто-то пинает его в ребра. На протяжении целой секунды, погруженный в глубокое оцепенение, он взирал вверх, вглубь конической воронки вигвама, затем сфокусировал взгляд на высокой, костлявой молодой женщине, маячившей рядом с его спальным мешком.
— Эй, медикаментозный!
Она была остроносой и голубоглазой, одетой в жакет-безрукавку со множеством карманов и джинсы.
— Д-да, — хрипло проговорил Алекс. — Привет.
— Я Марта Мадронич, припоминаешь? Ты назначен к нам в команду. Да поднимайся же, парень!
— Угу, — пробормотал он. — Где здесь сауна? Скупо улыбнувшись, Марта взмахнула длинной рукой — ногти у нее были покрыты черным лаком.
— Сортир в той стороне. — Она перекинула руку в другую сторону, словно стрелку компаса. — А фургон заряжается возле солнечных батарей. У тебя десять минут.
Она вышла из вигвама, оставив полог откинутым навстречу неистовому сверканию утреннего солнца.
Алекс сел. Всю ночь он проспал обнаженным в утепленном матерчатом спальнике на большом круглом блистерном мате, образовывавшем пол. Спальник оказался старым, пыльным и рваным, и Алекс был более чем уверен, что по крайней мере двое людей сомнительной степени чистоты провели в нем немало времени, занимаясь сексом. Что же до блистерного мата, то среди членов ураганной бригады этот материал явно пользовался нездоровой популярностью. Насколько он видел до сих пор, бригада половину своей жизни сидела, лежала или спала на накрытых ковром блистерных матах — надувных полотнищах, состоящих из множества пузырей из тонкой, как презерватив, но прочной, как дубленая кожа, прозрачной пленки. Это был один из базовых элементов их кочевого космоса: блистерные маты, бумага и палки; чипы, провода и данные; ветер, облака и почва.
Алекс как раз провел ночь внутри такого разборного конуса-вигвама из полимеризованной, повторно переработанной газетной бумаги — подобное изделие из бумаги, палок и веревок мог бы состряпать маленький ребенок при помощи ножниц и клейкой ленты.
Алекс медленно, с трудом поднялся на ноги. Его колени тряслись, руки и спина болели, собственные позвонки казались ему стопкой деревянных колец для салфеток. На голове вздулась небольшая шишка, происхождения которой он не мог вспомнить.
Однако легкие чувствовали себя хорошо. Очень хорошо, изумительно хорошо! Он дышал — и это было единственным, что имело значение. Первый раз за год он проспал целую ночь глубоким и спокойным сном, без единого приступа кашля.
Какую бы мерзкую субстанцию ни закачали в него при промывании легких и из каких бы дилетантов, знахарей и шарлатанов ни состоял персонал clнnica, лечение все же работало. Уличные слухи, которыми он руководствовался, направили его верно: эти сукины дети в Нуэво-Ларедо действительно имели в своем распоряжении нечто настоящее. Нет, его, конечно, не вылечили: он по-прежнему ощущал, как сбитая с толку болезнь заполняет темные резервуары внутри его организма, гнездясь глубоко в его костях, — но он чувствовал себя намного лучше. Они вытащили его, залатали и поставили на ноги — как раз вовремя, чтобы его выкрали у них из-под носа!
— Эй, медикаментозный!
Она была остроносой и голубоглазой, одетой в жакет-безрукавку со множеством карманов и джинсы.
— Д-да, — хрипло проговорил Алекс. — Привет.
— Я Марта Мадронич, припоминаешь? Ты назначен к нам в команду. Да поднимайся же, парень!
— Угу, — пробормотал он. — Где здесь сауна? Скупо улыбнувшись, Марта взмахнула длинной рукой — ногти у нее были покрыты черным лаком.
— Сортир в той стороне. — Она перекинула руку в другую сторону, словно стрелку компаса. — А фургон заряжается возле солнечных батарей. У тебя десять минут.
Она вышла из вигвама, оставив полог откинутым навстречу неистовому сверканию утреннего солнца.
Алекс сел. Всю ночь он проспал обнаженным в утепленном матерчатом спальнике на большом круглом блистерном мате, образовывавшем пол. Спальник оказался старым, пыльным и рваным, и Алекс был более чем уверен, что по крайней мере двое людей сомнительной степени чистоты провели в нем немало времени, занимаясь сексом. Что же до блистерного мата, то среди членов ураганной бригады этот материал явно пользовался нездоровой популярностью. Насколько он видел до сих пор, бригада половину своей жизни сидела, лежала или спала на накрытых ковром блистерных матах — надувных полотнищах, состоящих из множества пузырей из тонкой, как презерватив, но прочной, как дубленая кожа, прозрачной пленки. Это был один из базовых элементов их кочевого космоса: блистерные маты, бумага и палки; чипы, провода и данные; ветер, облака и почва.
Алекс как раз провел ночь внутри такого разборного конуса-вигвама из полимеризованной, повторно переработанной газетной бумаги — подобное изделие из бумаги, палок и веревок мог бы состряпать маленький ребенок при помощи ножниц и клейкой ленты.
Алекс медленно, с трудом поднялся на ноги. Его колени тряслись, руки и спина болели, собственные позвонки казались ему стопкой деревянных колец для салфеток. На голове вздулась небольшая шишка, происхождения которой он не мог вспомнить.
Однако легкие чувствовали себя хорошо. Очень хорошо, изумительно хорошо! Он дышал — и это было единственным, что имело значение. Первый раз за год он проспал целую ночь глубоким и спокойным сном, без единого приступа кашля.
Какую бы мерзкую субстанцию ни закачали в него при промывании легких и из каких бы дилетантов, знахарей и шарлатанов ни состоял персонал clнnica, лечение все же работало. Уличные слухи, которыми он руководствовался, направили его верно: эти сукины дети в Нуэво-Ларедо действительно имели в своем распоряжении нечто настоящее. Нет, его, конечно, не вылечили: он по-прежнему ощущал, как сбитая с толку болезнь заполняет темные резервуары внутри его организма, гнездясь глубоко в его костях, — но он чувствовал себя намного лучше. Они вытащили его, залатали и поставили на ноги — как раз вовремя, чтобы его выкрали у них из-под носа!