Стил Даниэла. Счастье

   Во второй половине дня Олли позвонил Бенджамину. Чарли прислушивалась с ласковой улыбкой. Ребенок здоров, Сандра отсутствует. Дом в порядке. Они надеются на его скорый приезд. Нет-нет, все нормально, ничего не случилось.
   – Ты от него без ума, правда? – спросила она, когда Олли положил трубку.
   – Да, – печально улыбнулся Оливер. – Я просто хочу, чтобы он выбрался из этой трясины и приехал сюда. Я бы тогда смог его контролировать и послал бы снова в школу. Он растрачивает жизнь ради этой девчонки, а в его возрасте это преступление.
   – Дай ему шанс. Он сам со временем во всем разберется. Мы же в конце концов разбираемся, – заметила Шарлотта и добавила: – Как думаешь, они поженятся?
   – Думаю, нет.
   Он вздохнул и обнял ее за плечи.
   Потом они поехали к ее друзьям. Это была чета режиссеров, имевших на счету интересные работы, друживших с интересными людьми. Некоторые из приглашенных к ним в этот вечер были знаменитостями, немало было и никому не известных людей, все вели себя просто и непринужденно, никто не удивился приходу Шарлотты с Оливером. Он чувствовал себя как дома и прекрасно провел время. Лишь в девять они вернулись в Бел-Эйр и решили поплавать в его бассейне. На ужин ничего приготовлено не было, но после сытного завтрака, ленча и угощения в гостях есть не хотелось.
   Олли одолжил ей один из купальников Мелиссы и пошел сам переодеться, а когда вернулся, Шарлотта была уже в бассейне и плавала, делая размашистые, плавные гребки. Наконец она остановилась рядом с ним.
   – Ты здорово плаваешь. А есть вообще вещи, которых ты не умеешь?
   – Да. И очень много, – улыбнулась ему Чарли. – Я просто часто плаваю, это помогает мне сохранить форму.
   Должно быть, плавание в самом деле влияло на нее благотворно. Ее тело ошеломило Оливера, когда она вышла из воды, чтобы прыгнуть с трамплина: идеальные пропорции, совершенство форм. Шарлотта была невероятно красива: мокрая или сухая, утром или вечером, в любое время дня в любом месте. Олли желал близости с ней немедленно, здесь, в этом бассейне, но знал, что не мог бы с ней так поступить. Они совсем недавно познакомились, и к тому же Чарли была в некотором смысле консервативна. Она нырнула и вынырнула рядом с ним, чтобы набрать воздуха.
   – Давай наперегонки, – предложила она.
   Олли улыбнулся. Сто лет назад он был капитаном университетской команды по плаванию, и не ей было с ним тягаться, Он схватил Шарлотту за руки, пригвоздил к бортику и поцеловал.
   – Тебе тоже умения не занимать.
   – Какое умение ты имеешь в виду, моя дорогая? – шутливо спросил Оливер.
   – И одно, и другое, конечно.
   Сказав это, она нырнула и поплыла под водой, как маленькая рыбка. Олли больше не мог себя сдерживать: устремился за ней, обнял за талию, они вместе вынырнули, он привлек Шарлотту к себе, а она обняла его за шею и поцеловала.
   – Знаешь, я не уверен, что смогу вести себя смирно. Олли хотел быть с ней честным с самого начала.
   – Я не уверена, что хочу от тебя этого, Олли, – ответила Шарлотта и крепко-крепко поцеловала его.
   Оливера захлестнула волна страсти, он медленно стянул с нее купальник и провел ладонями по ее изумительному телу. Они вдруг стали дышать и двигаться в унисон. Чарли тоже спустила ему плавки и ласкала руками его твердую плоть.
   – Ах, деточка... – простонал он, чувствуя ее прикосновение. – Шарлотта... Я люблю тебя...
   Олли стеснялся произнести эти слова, но все-таки произнес. Ему нравились ее мысли, ее чувства, безумно нравилось осязать ее тело. Его пальцы нежно проникли внутрь ее, потом они, сгорая от желания, медленно подплыли к ступеням; Оливер положил ее осторожно на спину, Чарли исступленно целовала его, он вошел в нее, она изогнула спину и подхватила его ритм. Их омывала теплая вода, и это продолжалось бесконечно, было прекрасно и возвышенно, словно их двоих соединили время и пространство и не хотели разъединять. Наконец Олли потерял контроль над собой, задрожал, а она приникла к нему и в это мгновение тоже ощутила высшее блаженство.
   Шарлотта открыла глаза, посмотрела на Оливера, снова его поцеловала и сказала все то, что он хотел услышать с самого момента их встречи. Каким бы невероятным это ни казалось, он знал, что относительно ее и относительно себя – все правда.
   – Олли, – прошептала она в ночи, – я люблю тебя.
   Потом он помог ей выйти из бассейна, завернул в полотенце и отнес в свою спальню. Они долго лежали у него на кровати, до поздней ночи шептались, хихикали как дети, делясь секретами и мечтами. И когда они снова соединились в любовном экстазе, обоим уже было ясно, что поступают правильно. Эти двое поняли: в самом подходящем месте в самый подходящий момент встречен самый подходящий человек.
   – Все, что с нами произошло, похоже на сон, правда? – прошептала Шарлотта, когда они, словно счастливые дети, погружались в сон.
   – С Рождеством, Чарли, – шепнул Оливер в ответ, крепко обвил рукой ее талию и уткнулся лицом ей в шею.
   Такое Рождество выпало на их долю впервые. Только такого они и желали. И если это был сон, Олли надеялся, что он будет продолжаться всегда.

Глава 22

   Дети вернулись домой после двухнедельного пребывания в Бостоне. Оливер поехал их встретить, он был счастлив, весел, согрет своей любовью к Шарлотте. Он скучал по ним не меньше, чем обычно в их отсутствие, но в этот раз у него была своя личная жизнь, и дни промелькнули как по мановению волшебной палочки. Правда, Олли несколько волновался, не зная, заметят ли дети перемену, происшедшую с ним, и как на нее отреагируют, но надеялся, что проявят снисходительность. У него уже был опыт, когда пришлось отказаться от романа из-за того, что его возлюбленная не понравилась детям. Оливер с содроганием вспоминал, как знакомил их с Меган. Но его отношения с Шарлоттой были совершенно иными. Она была деликатной, душевной, доброй и приятной .в общении. Ей в отличие от Меган были небезразличны его заботы, она хотела познакомиться и подружиться с его детьми.
   Сэм бросился в объятия отца, едва сойдя с трапа самолета, а за ним и Мел – улыбающаяся, загорелая на горном солнце. Сара возила их на несколько дней в Ныо-Гемпшир кататься на лыжах.
   – Ого, вы неплохо выглядите!
   Они в самом деле хорошо провели время. По дороге домой, в машине, Мел рассказала, что мама постепенно приходит в себя после трагедии с Жан-Пьером. Сара не покладая рук трудилась над романом и решила посвятить его Жан-Пьеру. Олли не спрашивал, появился ли у нее кто-нибудь другой. Теперь это его действительно не интересовало.
   – Пап, – обратился Сэм, прижавшись к Оливеру, – а ты по нас скучал?
   – Что за вопрос, старина! Дом без вас похож на склеп.
   «Не всегда, – улыбнулся про себя Оливер, – кроме моментов, когда в нем находится Шарлотта...»
   – Я ужасно соскучился, – добавил он и взглянул на Мелиссу. Она стала более женственной. За последние несколько месяцев у нее изменилась осанка, и даже за прошедшие две недели в ней тоже что-то изменилось.
   – Как Энди? – расспрашивал Сэм.
   – Безобразничает, как всегда. На днях прошелся по белому дивану, предварительно поплескавшись в бассейне. Агги погналась за ним с веником, но я не знаю, кто в конце концов победил. После этого он изжевал гардины.
   Все рассмеялись. Тогда Оливер, тщательно подбирая слова и стараясь сохранять будничный тон, сообщил:
   – Сегодня вечером к нам заедет поужинать одна моя знакомая. – Олли подумал, что вряд ли удастся провести детей – очень уж они сообразительные, и добавил: – Полагаю, она вам понравится.
   – Какая-то особенная знакомая? – с улыбкой полюбопытствовала Мел и приподняла бровь. Это тоже было ново. Полгода назад она была готова возненавидеть любую женщину, проявляющую интерес к ее отцу. Но теперь все резко изменилось. Мелиссе было почти семнадцать, она повзрослела, сама интересовалась одним мальчиком из ее школы и, наконец, проведя месяц с матерью и Жан-Пьером, поняла, что родители уже больше никогда не сойдутся. До Сэма это доходило с большим трудом, и он, по детской простоте, не заметил подозрительных ноток в голосе отца, которые заметила Мел.
   – Да нет, обычная.
   – А кто она? – допытывалась Мел.
   – Ее зовут Чарли... то есть Шарлотта... Она из Небраски. Олли не знал, что бы еще сказать, чтобы не показаться дочери хвастуном. Они и так в конце концов узнают, что Шарлотта – актриса из популярного телесериала, как узнала об этом Агги. У той при первой встрече с Чарли челюсть отвисла от изумления. Но они быстро подружились. По просьбе Агги Чарли принесла свои фото с автографом и рекламные сувениры, которые Агги собиралась разослать своим знакомым. К моменту возвращения детей Шарлотта и Агги достигли полного взаимопонимания.
   Они подъехали к дому. Агги ждала их с распростертыми объятиями и свежеиспеченным печеньем, а Энди бесновался от радости. До ужина оставалось еще два часа, и Сэм непременно хотел поплавать. Проведя две недели на востоке, где стояли морозы, он истосковался по Калифорнии и бассейну и утверждал, что никогда в жизни так не мерз, как в Бостоне.
   Даже не распаковав вещи, Мел бросилась к телефону, чтобы позвонить подружкам и узнать, что происходило без нее во время каникул, кто чем занимался и с кем проводил время. Несомненно, оба радовались возвращению, и Оливеру было приятно это видеть. Он только сожалел, что никто из них не имел возможности повидаться с Бенджамином. Он опять работал на двух работах и был привязан к ребенку. Олли в машине спросил про него у Мел, она сказала, что два раза звонила брату и тот говорил уставшим голосом. Он сидит один с ребенком: Сандра допоздна отсутствует.
   Оливер ждал у себя в кабинете, волнуясь и прислушиваясь к знакомому детскому шуму наверху. Наконец ровно в семь у дома остановился красный спортивный «мерседес». У Олли радостно забилось сердце, ему захотелось выбежать к Чарли и поцеловать ее. Но он себя сдержал, подождал, когда она выйдет из машины, и спокойно направился открывать входную дверь, задаваясь вопросом, заметили ли дети приезд Шарлотты.
   – Привет, киска, – шепнул он и торопливо поцеловал ее в шею, а потом в щеку. – Я по тебе соскучился.
   Казалось, они не виделись целую вечность, хотя расстались всего лишь утром.
   – Я по тебе тоже, – прошептала Чарли, словно заговорщик. – Как они?
   – Великолепно. Они замечательно провели время, но, похоже, очень рады возвращению. Я рассказал им про тебя в машине, и пока реакция хорошая.
   Это было хуже, чем знакомить невесту с ее будущей свекровью, поскольку Оливер знал, какими несговорчивыми бывают дети, особенно его дети. Шарлотта тоже волновалась, как они ее примут. Оба были смущены, направляясь в кабинет и усаживаясь в кресла по разным углам. Но обмануть этим нельзя было никого – настолько нежные взгляды они бросали друг на друга. За минувшие две недели они сделали знаменательное открытие. Шарлотта знала, что им следует поделиться.
   Затем Олли вскочил с кресла и помчался звать детей, а она ходила по комнате, касалась каких-то предметов, смотрела в окно или на картины, не понимая, что на них изображено. Что, если они ее возненавидят? Если его дочь окажется врединой, а любимый сыночек Сэм маленьким чудовищем? Но прежде чем она успела удрать, в комнату внезапно вбежал пес, а за ним Сэм, Мел и последним – Оливер. Атака получилась молниеносная, кабинет сразу наполнился шумом, болтовней, смехом, но, увидев Шарлотту, ребята вмиг онемели.
   Оливер поскорее выступил вперед и представил их гостье. Мел пожала ей руку, несомненно оценивая при этом, и, по-видимому, осталась довольна. На самом деле Шарлотта ее ошеломила. А Сэм уставился на нее, сощурив глаза, словно пытаясь что-то вспомнить. Чарли, безусловно, не могла им не понравиться внешне. Ради этого случая она надела простую синюю юбку, темно-голубые узорчатые чулки, очаровательные синие туфельки, белую водолазку и блейзер. Лицо подкрасила чуть-чуть, а волосы собрала на затылке в длинный блестящий хвост. Мел заметила, что волосы у знакомой отца точно такого же цвета, что и у Бенджамина.
   – Рада с вами познакомиться, – улыбнулась Шарлотта. – Я много о вас слышала от вашего папы.
   – Да? А что, например? – ухмыльнулся Сэм. Гостья показалась ему симпатичной. – Он вам рассказал про мой научный эксперимент?
   Сэм этим особенно гордился. Мел вздохнула:
   – Нет, пожалуйста, не надо...
   Она сразу догадалась, что намечается.
   – Хотите посмотреть?
   Сэм расплылся в улыбке, Шарлотта закивала, но Мел протянула руку, останавливая ее:
   – Знаете, я вам не советую. Он разводит червей. Это такая гадость!
   Она и Агги заставили Сэма перенести свой «питомник» в гараж, а он ужасно хотел продемонстрировать его знакомой отца не столько чтобы похвалиться, сколько чтобы испытать ее.
   – Я тоже когда-то этим занималась, – улыбнулась мальчику Шарлотта, – но моя мама все повыбрасывала. Потом у меня были змеи, белые мыши... и морская свинка. Ты никогда не держал морскую свинку, Сэм?
   Тот покачал головой, оценив гостью по достоинству. С ней явно можно было иметь дело.
   – Они просто чудо. Моя была длинношерстная и выглядела как помесь собаки с кроликом.
   – Ух ты, какой класс! – восхитился Сэм и тут же обратился к отцу: – Па, можно и мне такую?
   – Спроси сначала у Агги. Боюсь, что ей придется убирать за ней.
   Потом Агнес пригласила их ужинать, и все чинно расселись за столом в столовой. Шарлотта первым делом разложила на коленях накрахмаленную салфетку, чувствуя, что Мел обсматривает ее всю, от волос до идеально ухоженных ногтей.
   Ели гамбургеры, картофель фри – любимое блюдо Сэма, салат и домашние булочки. Оливер вспомнил простые блюда, которые они с Шарлоттой в последние две недели готовили у нее дома, и подумал, что будет очень тосковать по дням, проведенным наедине с ней. Но он уже пообещал себе, что будет проводить с любимой столько времени, сколько сможет, даже по возвращении детей. Он, в конце концов, имел на это право, а они должны были привыкнуть.
   Вдруг, когда ужин был в самом разгаре, Сэм издал вопль и уставился на гостью. Рот у него открылся, а глаза расширились. Он с недоверием покачал головой:
   – Вы... вы когда-нибудь...
   Он даже не знал, как начать, но Шарлотта угадала и засмеялась. Она ожидала, что первой ее узнает Мел, однако этого не случилось.
   – Думаю, да, – скромно ответила она с озорной улыбкой. – Если ты, Сэм, спрашиваешь, кто я такая.
   – Вас показывают по телевизору! Ого!.. Это ведь вы, правда? Я хотел сказать...
   – Да, да... все правильно.
   Шарлотта несколько смущенно и виновато посмотрела на обоих детей.
   – Почему же вы нам не сказали?
   Сэм, похоже, находился в состоянии легкого шока, а Мел сконфузилась. Внешность Шарлотты и ей показалась знакомой, но она все еще не могла понять откуда, а спросить стеснялась. Наверное, ей полагалось это знать, однако она не знала и чувствовала себя глупо.
   – Мне это не кажется важным, Сэм.
   Самое прекрасное, что она действительно так думала.
   – Вы сказали, что держали морскую свинку! Почему же не сказали про свой сериал?
   Всех рассмешила логика его вопросов, а Шарлотта улыбнулась и покачала головой:
   – Знаешь, это ведь не совсем одно и то же. Внезапно Мел тоже узнала ее и, вытаращив глаза, воскликнула:
   – О Господи! Вы Шарлотта Сэмпсон!
   – Да, – спокойно подтвердила она, а Агги подала еще одну плетенку, доверху наполненную восхитительными булочками, и с гордостью посмотрела на гостью, словно та была ее старой знакомой.
   Шарлотта одарила ее благодарным взглядом и, взяв из плетенки булочку, шепнула:
   – Спасибо, Агги.
   – Почему вы нам не сказали? – словно эхо повторила Мелисса слова брата.
   Шарлотта серьезно посмотрела на нее:
   – А разве это повлияло бы как-то на ваше отношение ко мне? Наверняка нет. Все это хорошо, но на самом деле не особенно важно.
   – Я знаю, но...
   Мелисса уже представляла себе, как она сообщит одноклассникам, что ужинала с самой Шарлоттой Сэмпсон!
   Многие дети в этом городе были знакомы или даже в родстве с известными актерами, но она никого не знала. Мел еще раз внимательнее пригляделась к Шарлотте и нашла ее неподражаемой. Ее отец был того же мнения. Ему очень нравилось, как она общается с детьми, что им говорит, как смотрит – она была просто хорошим человеком, а не известной актрисой.
   – Понимаете, это так здорово – быть знакомой с вами! – честно призналась Мел.
   Шарлотта рассмеялась. Это был комплимент, который много для нее значил, тем более что исходил от дочери Оливера.
   – Спасибо, Мел. Я тоже рада познакомиться с тобой. Я так волновалась перед приездом сюда, наряды меняла, наверное, добрый десяток раз.
   Олли был тронут, Мел поражена:
   – Вы? Волновались из-за нас? Удивительно! А как там, на телевидении?
   И они засыпали ее вопросами: кого она знает, кого видела, с кем работала, боялась ли когда-нибудь камеры и любит ли свое дело.
   – Эй, ребята, остановитесь, – вмешался наконец Оливер, – дайте Чарли хоть поесть.
   Дети не давали ей покоя с того момента, как узнали ее. Тут Мел задала очень простой вопрос:
   – А как вы познакомились с нашим папой?
   Это было проявлением любопытства, а не вредности. Чарли в ответ ласково улыбнулась:
   – Совершенно случайно. Несколько недель назад, на рождественском приеме телекомпании.
   Тогда Оливер решил сказать им правду, если не всю, то по крайней мере часть. Он подумал, что дети к ней готовы.
   – Чарли была так добра, что пригласила меня к себе на рождественский ужин в сочельник.
   Он, правда, не сказал, что ночевал тогда у нее, что на следующий день занимался с ней любовью в бассейне и что по уши влюбился в Шарлотту уже с момента первой встречи, но Мел и так могла об этом догадаться, и даже Сэм чувствовал, что это серьезно. Они смотрели друг на друга как-то загадочно, так даже мама и Жан-Пьер не смотрели. Но Сэм это воспринимал нормально, Шарлотта Сэмпсон ему нравилась.
   Как только они закончили десерт, он опять предложил ей пойти в гараж посмотреть на его «питомник». К ужасу Мелиссы, Шарлотта туда пошла и, вернувшись, сообщила, что у нее в свое время все было не так здорово придумано. А Сэм с гордостью заявил, что получил за это «отлично» по биологии. Однако сестра все равно считала его опыты мерзостью.
   В девять Сэм пошел спать, а Мел осталась внизу, чтобы поговорить о сценариях и специфике актерской профессии. Шарлотта призналась, что всегда мечтала получить роль в пьесе на Бродвее, потом она посмотрела на часы и с сожалением констатировала, что в четыре утра должна быть на съемках и еще хочет дома повторить роль.
   – Работать приходится тяжело и много, Мел. Учти это, если серьезно думаешь о карьере актрисы. Но, должна сказать, мне мое дело нравится.
   – А можно было бы как-нибудь прийти и посмотреть, как вы снимаетесь? – отважилась спросить Мелисса, сама удивляясь своей храбрости, но Чарли их так к себе расположила, что спрашивать ее было все равно что закадычную подругу.
   – Конечно, – сразу кивнула она. – Если папа не против. Он видел пару недель назад, как я снималась в рекламном клипе. Ему понравилось.
   Она застенчиво взглянула на Оливера, а он незаметно для дочери коснулся руки Шарлотты. Мел, у которой голова шла кругом, не обратила внимания на это.
   – Да? Ну и как это было, пап?
   – Интересно, но утомительно. – Он с сочувствием посмотрел в глаза Чарли: – Сколько дублей они отсняли в общей сложности?
   – Кажется, тридцать два. Может, и больше. Не помню.
   – Другой актер постоянно забывал свои слова, и они повторяли без конца, – объяснил Олли дочери. – Но смотреть было все равно интересно. Просто невероятно, сколько в этом занято народу.
   – Тебе надо посмотреть, что происходит, когда снимается шоу...
   Шарлотта медленно направилась к двери, помахала на прощание Мелиссе, которая тут же побежала наверх, чтобы рассказать подружкам, с кем она познакомилась. Оливер, счастливый и восхищенный, проводил возлюбленную до машины.
   – Знаешь, я не перестаю удивляться, глядя на тебя. Питомники червей, терпеливое обращение с девочкой-подростком... Скажи, о чем еще мне следовало бы знать?
   – Конечно, скажу.
   Чарли посмотрела на него счастливыми глазами. Все было замечательно, от ее опасений не осталось и следа. Она надеялась, что дети ее полюбили.
   – Я тебя, Оливер, очень-очень люблю.
   – Я тебя тоже, Чарли, – прошептал он и поцеловал ее. Сэм из окна своей спальни с изумлением наблюдал за этой сценой, потом повернулся к Агги, которая стелила ему постель.
   – Ого, Агги! Папа только что поцеловал Шарлотту Сэмпсон!
   Но Агнес только прикрикнула на него:
   – Не лезь не всвои дела, постреленок и пи чистить зубы!
   – А как ты думаешь, он правда ей нравится?
   – Наверное, да. Кому не понравится такой мужчина, как твой папа!
   – Агги, но она же кинозвезда... или телезвезда... или... Ну, в общем, понимаешь?..
   – Ну и что, какая разница?
   И когда он отправился чистить зубы, с недоумением качая гол вой, Агги подумала, что обоим взрослым очень повезло. А после сегодняшнего вечера ей было ясно, что повезло и детям.

Глава 23

   В субботу Шарлотта подъехала к их дому, вышла из машины и чинно позвонила. Когда Сэм открыл, радуясь, что снова ее видит, она вручила ему клетку необычной формы, прикрытую бледно-голубым покрывалом. Из нее доносились странное попискивание и резкий запах, на который мальчик даже не обратил внимания. Когда же он снял покрывало, то сам запищал от восторга. В клетке сидела длинношерстная морская свинка. Она действительно выглядела как помесь собачки с кроликом.
   – Ух ты! Ух ты!.. Гляди, папа! – закричал он отцу, который как раз спускался по лестнице, свежевыбритый, только что побывавший под душем. – Можно мне ее держать?
   Сэм смотрел то на отца, то на Шарлотту. Она с мольбой взглянула на Ватсона-старшего.
   – Думаю, да.
   Оливер ответил ей нежной улыбкой. Чарли делала все, чтобы доставить детям радость.
   – А в комнате я могу ее держать?
   – Если тебе не мешает запах, держи.
   Взрослые рассмеялись, а Сэм взял клетку и помчался с ней наверх.
   Во второй половине дня все вместе поехали в Малибу отдохнуть на пляже, сходили в кино на какой-то дрянной фильм ужасов, который непременно хотела посмотреть Мелисса. Чарли сказала, что он напомнил ей ее ранние работы. Потом отправились в «Хард-рок кафе», и Шарлотта вроде бы даже не имела ничего против тамошнего шума.
   Неделей позже выбрались в Диснейленд. Жизнь с ней воспринималась как праздник. Она постоянно придумывала какие-то интересные дела, знала, что интересного и где можно посмотреть, и даже пригласила их к себе на ужин. Сэм, правда, отметил, что Агнес готовит лучше, но по другим параметрам Чарли ему нравилась больше. Даже морскую свинку – это был самец – он в честь дарительницы назвал Чарлз, уменьшительно Чарли. А Мел раззвонила всем знакомым, что ее папа дружит с Шарлоттой Сэмпсон.
   Дети не были к ней в претензии и не сердились, когда Оливер вечером объявлял им, что уходит, что, впрочем, случалось редко, поскольку в будни Шарлотта напряженно работала и должна была рано уезжать на съемки. Два раза она оставалась у них на весь уик-энд и ночевала в гостевой комнате. Чарли умела вести себя так, чтобы не смущать детей. Никто из них не знал, что папа ночью спускался на цыпочках вниз и забирался с выражением блаженства на лице к Шарлотте в постель, а она при этом говорила «тс-с» и хихикала.
   Для всех это был самый приемлемый вариант. Когда через месяц после возвращения детей прилетели Джордж и Маргарет, они тоже полюбили Шарлотту. Сначала они были поражены знакомству с ней, но потом быстро забыли, что имеют дело со знаменитостью. Шарлотта настолько не придавала этому значения, была так скромна, так душевна и добра со всеми, что, казалось, семья Оливера полюбила ее просто как женщину, а не как телезвезду. Как она и сказала Мелиссе при первой встрече, успех ее радовал, но не был самым главным в ее жизни. Для нее были важнее любимые люди.
   Но все они тем не менее не забывали о ее славе, потому что, куда бы они ни пошли, люди просили у нее автограф или подходили в самых неожиданных ситуациях, спрашивали, та ли она... говорили, как им нравится сериал... интересовались, кем ей приходятся Мел и Сэм... Иногда это их раздражало, но Оливер старался по возможности не обращать внимания. Чарли же всегда была благодарна своим поклонникам, терпелива, снисходительна к ним и вела себя так, словно только и ждала встречи с ними. Порой Мел спрашивала, как ей удается терпеть и не выходить из себя.
   – Это элемент профессии, дорогая. Либо смирись с этим, когда решаешься на такую работу, либо на многое не рассчитывай. Ведь работаешь в такой же степени для них, как для себя. И как только прекращаешь оних думать, перестаешь хорошо играть.
   Особенно она нравилась отцу Оливера. Джордж находил Шарлотту очаровательной, прелестнейшей из виденных им когда-либо молодых женщин и только молился, чтобы она вышла замуж за его сына. Перед отлетом он спросил Оливера, собирается ли тот жениться.
   – Да о чем ты, папа! Еще и двух месяцев не прошло, как мы познакомились, не надо меня торопить. К тому же она в начале блистательной карьеры. Не уверен, что ей за хочется связывать себя с простым смертным, да еще с кучей детей.
   Она говорила о таком намерении, но вообще-то Оливер боялся задавать ей этот вопрос напрямую.
   – А я думаю, что захочет. Она очень добрая и порядочная особа.
   – Я знаю, но она могла бы выбрать любого в Голливуде. Дай нам срок.