Дебби пожала плечами:
– Я выгнала его папашу, вынуждена была так поступить, но от сына многое скрыла, чтобы не травмировать его, понимаете? Он не знает, что за человек его отец, и вряд ли стоит говорить ему об этом. Ребенок думает, папа – волшебник, который появится на днях и позволит сыну делать все, что душа пожелает.
– Эй, – сказал Грег, обняв Дебби и притянув ее поближе. – Ты уже не одна, ясно? Я помогу тебе с маленьким паршивцем. Все наладится.
Дебби грустно улыбнулась, будто и рада бы поверить словам Грега, но не осмеливается. Мы уже закончили есть, и когда наши голубки принялась ворковать друг с дружкой, официантка подошла забрать тарелки и узнать, какой десерт мы желаем к кофе.
– Ребята, вы будете десерт? – спросил Грег, выпустив Дебби из объятий.
– Нет, – опередила я Марка. – Нам не хочется. – Последняя сцена между Грегом и Дебби меня едва не доконала и единственное, чего мне хотелось – уйти и поскорее. – Мы уже пойдем минут через пять.
– А ты, Деб? – спросил Грег.
Та отрицательно покачала головой.
– Ребята, все было классно, – сказала я, когда ушла официантка. – Приятно было познакомиться, Дебби.
– Вы же еще не уходите? – огорченно спросила та. – Я не хотела испортить всем настроение.
– Что вы, это ни при чем, – заверила я.
– Дебби, – вмешался Марк, – я, конечно, могу сочинить историю насчет мероприятия, требующего нашего присутствия, но, сказать правду, мы с Сэм не виделись с выходных, а мне завтра рано вставать и идти заниматься чужими зубами…
– О, понятно, – смешалась Дебби.
– Но посидели отлично! – Марк с улыбкой похлопал меня по руке. – Надо почаще собираться вместе.
– Конечно, – согласилась я, растянув мышцы в улыбке так, что они едва не заскрипели. – Скоро снова встретимся.
Я покидала ресторан со смешанными чувствами. Пропала всякая надежда на то, что взаимное увлечение Грега и Дебби окажется мимолетным. Вокруг влюбленных всегда ощущается некая особая энергетика, и Грег с Дебби излучали ее со страшной силой. С другой стороны, Марк отыграл блестяще, особенно финальную фразу. Грегу должно быть очевидно – мой избранник во всех отношениях превосходит его пассию. Слабое утешение, но… тем не менее.
Выйдя на улицу, я улыбнулась Марку, желая привлечь его внимание. Не отреагировав, он продолжал смотреть строго перед собой. Я не знала, безопасно ли что-нибудь пикнуть или Марк все еще в образе.
– Отличный вечер, – пустила я, пробный шар. Многие хвалили меня за умение поддерживать светскую беседу. – Уже можно говорить? В смысле – как с Марком?
Молчание.
– Вы были великолепны. Я не лукавлю. Каждая фраза – шедевр. Рассказ о фотографии, то, как вы обозначили, что нам хочется уединиться… Высший класс. Будь я в Академии, присудила бы вам «Оскара» за лучшую мужскую роль на первом свидании.
Как вы думаете, Марк поблагодарил меня за искреннюю похвалу, как сделали бы на его месте большинство людей? Ничуть. Начался ли у нас оживленный обмен впечатлениями о том, как нам удалось натянуть нос Грегу с его Дебби (натянуть кому-нибудь нос – одно из величайших и редких удовольствий)? Ничего подобного. Марк молча шагал. Я ждала. Никакой реакции. Даже не взглянул в мою сторону.
– Вы меня слышите? – растерялась я.
– Слышу.
– Что-нибудь не так?
– Да.
– Что именно?
– Я не стану обсуждать это посреди парковки.
– Мы здесь одни…
– Предпочитаю ничего не обсуждать, пока мы не сядем в машину.
– Почему бы просто не сказать, в чем…
– Сколько раз повторять – я не желаю ничего обсуждать посреди…
– …парковочной площадки. Усвоила.
Обмен репликами сбил хорошее настроение, как из пушки. Я терялась в догадках, почему злится Марк, и едва сдерживала раздражение: мне предлагалась серия загадок вместо ясного ответа о причинах немилости. Гонись я за подобными эмоциями, могла бы сэкономить часть приданого и явиться в ресторан с настоящим кавалером.
Остановившись у машины, я принялась копаться в сумочке в поисках ключей. Марк принялся нетерпеливо барабанить по крыше автомобиля. Мужчинам недоступна концепция устройства дамской сумочки. Каждая вещь, которую я там ношу, абсолютно необходима в повседневной жизни, и обретение ключей от машины является небольшой победой, радующей меня каждый день.
Спустя буквально несколько секунд я нашла ключи, и мы сели в машину. Я не произнесла ни слова. Если у Марка проблема, пусть выскажется сам. Я уже дважды спросила, чем ему не угодили; больше он расспросов не дождется.
Когда я лавировала между машинами, выезжая задним ходом, Марк принялся испускать глубокие вздохи и барабанить пальцами по передней панели, уставившись в окно, словно парковочная площадка представляла собой редкостное завораживающее зрелище. Зная подобную тактику – сама не раз ею пользовалась, – я отлично понимала: либо мне придется всю дорогу делать вид, будто я не замечаю стука и вздохов, либо сдаться и спросить, что произошло. Последнего я делать не собиралась, простучи Марк хоть насквозь мою машину. С какой стати? Барабань и вздыхай, пока не надоест, все равно не спрошу, что стряслось.
– Ладно, Марк, в чем проблема? – не выдержала я через три минуты, когда иссякли силы слушать вздохи.
– Вы не были со мной откровенны.
– В каком смысле?
– Не предупредили, что все еще сохнете по Грегу.
Боже мой! Стоп, не паниковать. Марк – актер, их специально обучают замечать детали, ускользающие от внимания простых смертных, вроде Грега и Дебби, занятых друг другом. Загорись на мне платье, они и глазом не моргнули бы. Спокойно. Прибегнем к методу, опробованному не одним поколением лидеров нашей страны: отрицать очевидное.
– Это просто смешно! – возмутилась я.
– У вас все было написано на лице. Вы с него глаз не сводили.
– У вас разыгралась фантазия. Мы с Грегом – старые друзья.
– Старые друзья? Боже, какой шаблон… Женщины часто сетуют, что им не удается встретить приличного парня. Алекс как нельзя более подходит под это определение: он обращается с вами как с королевой, уважает вас, поощряет к штурму новых карьерных высот, никогда не подведет. Но вы этого не цените: неотесанный мужлан вроде Грега вам больше по сердцу, не правда ли?
Да как смеет мой фальшивый кавалер умалять достоинства мужчины, для произведения впечатления на которого его, собственно, и наняли?!
– Вообще-то Грег получил неплохое образование.
– Вы скверно подготовились. Не хотелось говорить, но Грег не имеет ничего общего с вашим описанием.
– Вы считаете, Алекс лучше Грега, потому что ортодонт? К вашему сведению, Грег из богатой семьи и мог бы заниматься всем, чем пожелает. Следуя призванию, он выбрал работу автомеханика. За это я его уважаю.
– Уважаете? Это теперь так называется?
– Повторяю вам еще раз…
– Хватит врать, Саманта.
Я не ослышалась? Ему излагают убедительное опровержение, а он мне – «хватит врать»?
– Я не могу пойти на вечеринку, не говоря уже о том, чтобы встретиться с вашей семьей, сделав вид, будто Алекс не замечает, что происходит. Меняется сюжетная линия. Отношения складываются совершенно иначе. Если мы не в состоянии объясниться начистоту…
– Ну-ка подождите. Я же сказала, что не питаю к Алексу столь сильных чувств, как он ко мне. Мы оговорили это с самого начала.
– Но вы не сказали, что неравнодушны к другому.
– Просто не сочла, что это вас касается.
– Касается, это моя работа, я создаю образ Алекса! Как актер, работающий над ролью, я должен знать все обстоятельства.
– Я не хочу говорить на эту тему.
– Тогда извините, Саманта, но Алекс не станет больше с вами встречаться.
– Но у нас запланированы еще два свидания!
– Он ищет серьезных отношений и не согласен быть лишь временной заменой.
– Вам что, трудно притвориться?
– Я не умею притворяться. Притворство и актерская игра – абсолютно разные вещи.
Невероятно, но у нас возникли трения. Одним из главных преимуществ несуществующего романа предполагалось отсутствие проблем, но я снова слышу фразы «выяснить этот вопрос», «объясниться начистоту», «уладить возникшие разногласия».
Алекс значил для Марка неизмеримо больше, чем для меня. Случившееся омрачило наши отношения, а это означает – если я хочу что-то получить от Алекса, придется считаться с его чувствами, воспринимать как реального человека, даже если, строго говоря, Алекса не существует. Он и впрямь начинает возникать во плоти, удивительно быстро проделав путь от прекрасного принца до зануды, каких свет не видывал, порядком потрепав мне нервы уже на первом свидании.
– Ладно, – сказала я, наконец, поддавшись жесткому давлению, которое, однако, ни один суд не счел бы принуждением. – В сложившейся ситуации я призналась бы Алексу, что все еще неравнодушна к Грегу. Видеть их с Дебби оказалось тяжелее, чем я предполагала, но я с собой справлюсь. Случившееся вовсе не означает, будто Алекс мне безразличен. Мои чувства к нему могут спустя какое-то время перерасти в нечто… просто в нечто.
Подумав, Марк кивнул.
– Хорошо, – сказал он. – С этим я могу работать. Но на будущее попрошу вас проявлять больше активности. Большую часть вечера я словно играл для пустого зала. От вас требуется какая-то отдача.
– Взаимно.
Нам предстояли еще два фальшивых свидания, и я не собиралась оставлять дело так, словно вина за случившееся лежит исключительно на мне, Алекс – само совершенство, и развитие наших отношений зависит целиком от меня.
– Что вы имеете в виду? – не понял Марк.
– Если Алекс таков, как вы расписываете, и если его чувства ко мне так сильны, как вы говорите, он бы обязательно заметил…
– Что заметил?
– Изменения в моем облике сегодня вечером.
– Ваш наряд? Новое платье? Очень вам идет.
– Я говорю о другом.
– Вам удалось похудеть?
– Нет.
– Уф… Э-э-э… Ну…
– Новая прическа.
– О! Конечно же, Алекс заметил. Правда, заметил, – упорствовал Марк с безнадежностью, легко распознаваемой любой женщиной. – Я должен был похвалить раньше. Отличная прическа.
– Хм! – хмыкнула я в ответ и добавила – Не берусь учить вас творческому процессу, но, по-моему, над Алексом стоит поработать в части наблюдательности. И обязательно потренировать его умение делать комплименты. Эти мелочи очень важны для женщины.
Марк благоразумно воздержался от дальнейших попыток защититься, и я получила возможность вести машину, наслаждаясь тишиной и покоем, пока Марку не пришло время выходить. Памятуя, что последнее слово осталось за мной, я самым нежным тоном сказала «до свидания», еще раз поблагодарила за представление и одарила Марка лучезарной улыбкой, когда он вылезал из машины.
Женщины не всегда уступают мужчинам в спорах.
Глава 11
– Я выгнала его папашу, вынуждена была так поступить, но от сына многое скрыла, чтобы не травмировать его, понимаете? Он не знает, что за человек его отец, и вряд ли стоит говорить ему об этом. Ребенок думает, папа – волшебник, который появится на днях и позволит сыну делать все, что душа пожелает.
– Эй, – сказал Грег, обняв Дебби и притянув ее поближе. – Ты уже не одна, ясно? Я помогу тебе с маленьким паршивцем. Все наладится.
Дебби грустно улыбнулась, будто и рада бы поверить словам Грега, но не осмеливается. Мы уже закончили есть, и когда наши голубки принялась ворковать друг с дружкой, официантка подошла забрать тарелки и узнать, какой десерт мы желаем к кофе.
– Ребята, вы будете десерт? – спросил Грег, выпустив Дебби из объятий.
– Нет, – опередила я Марка. – Нам не хочется. – Последняя сцена между Грегом и Дебби меня едва не доконала и единственное, чего мне хотелось – уйти и поскорее. – Мы уже пойдем минут через пять.
– А ты, Деб? – спросил Грег.
Та отрицательно покачала головой.
– Ребята, все было классно, – сказала я, когда ушла официантка. – Приятно было познакомиться, Дебби.
– Вы же еще не уходите? – огорченно спросила та. – Я не хотела испортить всем настроение.
– Что вы, это ни при чем, – заверила я.
– Дебби, – вмешался Марк, – я, конечно, могу сочинить историю насчет мероприятия, требующего нашего присутствия, но, сказать правду, мы с Сэм не виделись с выходных, а мне завтра рано вставать и идти заниматься чужими зубами…
– О, понятно, – смешалась Дебби.
– Но посидели отлично! – Марк с улыбкой похлопал меня по руке. – Надо почаще собираться вместе.
– Конечно, – согласилась я, растянув мышцы в улыбке так, что они едва не заскрипели. – Скоро снова встретимся.
Я покидала ресторан со смешанными чувствами. Пропала всякая надежда на то, что взаимное увлечение Грега и Дебби окажется мимолетным. Вокруг влюбленных всегда ощущается некая особая энергетика, и Грег с Дебби излучали ее со страшной силой. С другой стороны, Марк отыграл блестяще, особенно финальную фразу. Грегу должно быть очевидно – мой избранник во всех отношениях превосходит его пассию. Слабое утешение, но… тем не менее.
Выйдя на улицу, я улыбнулась Марку, желая привлечь его внимание. Не отреагировав, он продолжал смотреть строго перед собой. Я не знала, безопасно ли что-нибудь пикнуть или Марк все еще в образе.
– Отличный вечер, – пустила я, пробный шар. Многие хвалили меня за умение поддерживать светскую беседу. – Уже можно говорить? В смысле – как с Марком?
Молчание.
– Вы были великолепны. Я не лукавлю. Каждая фраза – шедевр. Рассказ о фотографии, то, как вы обозначили, что нам хочется уединиться… Высший класс. Будь я в Академии, присудила бы вам «Оскара» за лучшую мужскую роль на первом свидании.
Как вы думаете, Марк поблагодарил меня за искреннюю похвалу, как сделали бы на его месте большинство людей? Ничуть. Начался ли у нас оживленный обмен впечатлениями о том, как нам удалось натянуть нос Грегу с его Дебби (натянуть кому-нибудь нос – одно из величайших и редких удовольствий)? Ничего подобного. Марк молча шагал. Я ждала. Никакой реакции. Даже не взглянул в мою сторону.
– Вы меня слышите? – растерялась я.
– Слышу.
– Что-нибудь не так?
– Да.
– Что именно?
– Я не стану обсуждать это посреди парковки.
– Мы здесь одни…
– Предпочитаю ничего не обсуждать, пока мы не сядем в машину.
– Почему бы просто не сказать, в чем…
– Сколько раз повторять – я не желаю ничего обсуждать посреди…
– …парковочной площадки. Усвоила.
Обмен репликами сбил хорошее настроение, как из пушки. Я терялась в догадках, почему злится Марк, и едва сдерживала раздражение: мне предлагалась серия загадок вместо ясного ответа о причинах немилости. Гонись я за подобными эмоциями, могла бы сэкономить часть приданого и явиться в ресторан с настоящим кавалером.
Остановившись у машины, я принялась копаться в сумочке в поисках ключей. Марк принялся нетерпеливо барабанить по крыше автомобиля. Мужчинам недоступна концепция устройства дамской сумочки. Каждая вещь, которую я там ношу, абсолютно необходима в повседневной жизни, и обретение ключей от машины является небольшой победой, радующей меня каждый день.
Спустя буквально несколько секунд я нашла ключи, и мы сели в машину. Я не произнесла ни слова. Если у Марка проблема, пусть выскажется сам. Я уже дважды спросила, чем ему не угодили; больше он расспросов не дождется.
Когда я лавировала между машинами, выезжая задним ходом, Марк принялся испускать глубокие вздохи и барабанить пальцами по передней панели, уставившись в окно, словно парковочная площадка представляла собой редкостное завораживающее зрелище. Зная подобную тактику – сама не раз ею пользовалась, – я отлично понимала: либо мне придется всю дорогу делать вид, будто я не замечаю стука и вздохов, либо сдаться и спросить, что произошло. Последнего я делать не собиралась, простучи Марк хоть насквозь мою машину. С какой стати? Барабань и вздыхай, пока не надоест, все равно не спрошу, что стряслось.
– Ладно, Марк, в чем проблема? – не выдержала я через три минуты, когда иссякли силы слушать вздохи.
– Вы не были со мной откровенны.
– В каком смысле?
– Не предупредили, что все еще сохнете по Грегу.
Боже мой! Стоп, не паниковать. Марк – актер, их специально обучают замечать детали, ускользающие от внимания простых смертных, вроде Грега и Дебби, занятых друг другом. Загорись на мне платье, они и глазом не моргнули бы. Спокойно. Прибегнем к методу, опробованному не одним поколением лидеров нашей страны: отрицать очевидное.
– Это просто смешно! – возмутилась я.
– У вас все было написано на лице. Вы с него глаз не сводили.
– У вас разыгралась фантазия. Мы с Грегом – старые друзья.
– Старые друзья? Боже, какой шаблон… Женщины часто сетуют, что им не удается встретить приличного парня. Алекс как нельзя более подходит под это определение: он обращается с вами как с королевой, уважает вас, поощряет к штурму новых карьерных высот, никогда не подведет. Но вы этого не цените: неотесанный мужлан вроде Грега вам больше по сердцу, не правда ли?
Да как смеет мой фальшивый кавалер умалять достоинства мужчины, для произведения впечатления на которого его, собственно, и наняли?!
– Вообще-то Грег получил неплохое образование.
– Вы скверно подготовились. Не хотелось говорить, но Грег не имеет ничего общего с вашим описанием.
– Вы считаете, Алекс лучше Грега, потому что ортодонт? К вашему сведению, Грег из богатой семьи и мог бы заниматься всем, чем пожелает. Следуя призванию, он выбрал работу автомеханика. За это я его уважаю.
– Уважаете? Это теперь так называется?
– Повторяю вам еще раз…
– Хватит врать, Саманта.
Я не ослышалась? Ему излагают убедительное опровержение, а он мне – «хватит врать»?
– Я не могу пойти на вечеринку, не говоря уже о том, чтобы встретиться с вашей семьей, сделав вид, будто Алекс не замечает, что происходит. Меняется сюжетная линия. Отношения складываются совершенно иначе. Если мы не в состоянии объясниться начистоту…
– Ну-ка подождите. Я же сказала, что не питаю к Алексу столь сильных чувств, как он ко мне. Мы оговорили это с самого начала.
– Но вы не сказали, что неравнодушны к другому.
– Просто не сочла, что это вас касается.
– Касается, это моя работа, я создаю образ Алекса! Как актер, работающий над ролью, я должен знать все обстоятельства.
– Я не хочу говорить на эту тему.
– Тогда извините, Саманта, но Алекс не станет больше с вами встречаться.
– Но у нас запланированы еще два свидания!
– Он ищет серьезных отношений и не согласен быть лишь временной заменой.
– Вам что, трудно притвориться?
– Я не умею притворяться. Притворство и актерская игра – абсолютно разные вещи.
Невероятно, но у нас возникли трения. Одним из главных преимуществ несуществующего романа предполагалось отсутствие проблем, но я снова слышу фразы «выяснить этот вопрос», «объясниться начистоту», «уладить возникшие разногласия».
Алекс значил для Марка неизмеримо больше, чем для меня. Случившееся омрачило наши отношения, а это означает – если я хочу что-то получить от Алекса, придется считаться с его чувствами, воспринимать как реального человека, даже если, строго говоря, Алекса не существует. Он и впрямь начинает возникать во плоти, удивительно быстро проделав путь от прекрасного принца до зануды, каких свет не видывал, порядком потрепав мне нервы уже на первом свидании.
– Ладно, – сказала я, наконец, поддавшись жесткому давлению, которое, однако, ни один суд не счел бы принуждением. – В сложившейся ситуации я призналась бы Алексу, что все еще неравнодушна к Грегу. Видеть их с Дебби оказалось тяжелее, чем я предполагала, но я с собой справлюсь. Случившееся вовсе не означает, будто Алекс мне безразличен. Мои чувства к нему могут спустя какое-то время перерасти в нечто… просто в нечто.
Подумав, Марк кивнул.
– Хорошо, – сказал он. – С этим я могу работать. Но на будущее попрошу вас проявлять больше активности. Большую часть вечера я словно играл для пустого зала. От вас требуется какая-то отдача.
– Взаимно.
Нам предстояли еще два фальшивых свидания, и я не собиралась оставлять дело так, словно вина за случившееся лежит исключительно на мне, Алекс – само совершенство, и развитие наших отношений зависит целиком от меня.
– Что вы имеете в виду? – не понял Марк.
– Если Алекс таков, как вы расписываете, и если его чувства ко мне так сильны, как вы говорите, он бы обязательно заметил…
– Что заметил?
– Изменения в моем облике сегодня вечером.
– Ваш наряд? Новое платье? Очень вам идет.
– Я говорю о другом.
– Вам удалось похудеть?
– Нет.
– Уф… Э-э-э… Ну…
– Новая прическа.
– О! Конечно же, Алекс заметил. Правда, заметил, – упорствовал Марк с безнадежностью, легко распознаваемой любой женщиной. – Я должен был похвалить раньше. Отличная прическа.
– Хм! – хмыкнула я в ответ и добавила – Не берусь учить вас творческому процессу, но, по-моему, над Алексом стоит поработать в части наблюдательности. И обязательно потренировать его умение делать комплименты. Эти мелочи очень важны для женщины.
Марк благоразумно воздержался от дальнейших попыток защититься, и я получила возможность вести машину, наслаждаясь тишиной и покоем, пока Марку не пришло время выходить. Памятуя, что последнее слово осталось за мной, я самым нежным тоном сказала «до свидания», еще раз поблагодарила за представление и одарила Марка лучезарной улыбкой, когда он вылезал из машины.
Женщины не всегда уступают мужчинам в спорах.
Глава 11
Ко второму свиданию, хотя влюбленные еще ни о чем не догадываются, семена будущего конфликта уже посеяны
Вернувшись домой, я первым делом позвонила Аманде: необходимо было получить совет, как обращаться с Марком, расстроенным за Алекса, приревновавшего меня к Грегу. В наше время романы превратились в непростое предприятие.
– Сэм, я умираю от нетерпения, – сказала Аманда. – Ну что? Как все прошло? Я оказалась права и Марк играл прекрасно?
– Он был великолепен. Сначала было больновато: между Грегом и Дебби возникла такая атмосфера… ну, ты знаешь, когда для парочки перестает существовать окружающий мир, и сразу видно, насколько тесно они связаны друг с другом. Вот здесь все едва не пошло прахом. Но Марк оказался на высоте. Не скажу, что я на верху блаженства, но не жалею о затеянном.
– Сэм, все это надо обработать. Возьми ручку и бумагу и не пожалей двадцати минут, запиши свои ощущения. Это в любом случае весьма поучительный опыт. Ты многое о себе узнаешь.
При мысли об этом я опустилась на стул и прикурила сигарету.
– Аманда, хочу кое о чем спросить. Легенда представлялась мне безукоризненной – мы с Грегом всего лишь бывшие приятели, но Марк – наверное, потому, что он актер, – видит меня насквозь. Я притворялась изо всех сил, но Марк страшно недоволен. Он, видишь ли, обиделся за Алекса. Можно подумать, Алекс существует. Ты говорила, Марк серьезно относится к работе, но я не предполагала, насколько серьезно. Он что, немного тронутый, или все актеры такие? Аманда засмеялась:
– Если говорить о тех, кто поднимается на сцену получать «Оскара», – все до единого чокнутые. В некотором смысле, какого ты, наверное, не постигнешь, Алекс для Марка – реальный человек.
– Что действительно фантастика, так это то, что в некотором смысле Алекс и для меня становится реальным человеком, доводя до белого каления.
– Но почему?
– Он такой… Не знаю, самоуверенный, что ли, будто знает все на свете и видит тебя насквозь, и никакие уловки не собьют его со следа.
– О чем это говорит?
– Ну, о том, что мне не везет даже с фальшивыми кавалерами.
– Но ведь Марк прав, не так ли? Нельзя же сердиться, что он догадался, что именно ты пыталась от него скрыть.
– Моей целью являлось разыграть пару-тройку свиданий без всяких сложностей. А тут…
– Нет, Саманта, ты хотела, чтобы кто-нибудь притворился, будто у вас роман. Если желаешь, чтобы Марк продолжал участвовать в нашей затее, придется немного ему подыграть.
– Что ты предлагаешь?
– Представь, что ситуация реальна. Ты встретила прекрасного парня, но при виде Грега в душе зашевелились прежние чувства. Новый бойфренд это заметил, в нем проснулась ревность. Значит, на следующем свидании тебе необходимо вновь завоевать его доверие. Притворись, что действительно хочешь быть с Марком, но все еще переживаешь боль расставания с Грегом. Веди себя образцово, окружи Марка нежностью и вниманием. Вы, кажется, собираетесь на вечеринку?
– Шелли отмечает Рождество…
– Шелли Большие Буфера? Та самая стерва?
– Ну, она сильно изменилась. Например, стала лесбиянкой.
– Неплохо. Это всегда вправляет мозги. В любом случае постарайся весь вечер смотреть только на Марка, иначе рискуешь его потерять.
На следующее утро, оставляя Грегу сообщение, я решила не демонстрировать собственное превосходство: у меня роман с многогранной личностью, преуспевающим красавцем, который вот-вот подарит мне сказочную жизнь на лошадиной ферме. Дебби привлекательна (на любителя), мила, трудолюбива, ну, хорошая мать, но это же и сравнивать нельзя… Их роман можно назвать… э-э-э… милым. Мы с Алексом общаемся на совершенно другом уровне, какого им никогда не достичь.
– Звоню сообщить, как я рада была познакомиться с Дебби, – снисходительно сказала я автоответчику. – Мы с Алексом отлично провели время. Жаль, пришлось рано уйти, но вы же все понимаете… Праздничные хлопоты отнимают массу времени, так что, боюсь, мы вряд ли соберемся вместе в ближайшие дни. Счастливого Рождества и Нового года. Привет Дебби. Всего хорошего.
Сообщение мне понравилось. Небрежное, разумное, дружелюбное, без приторности, устраняющее всякую необходимость перезванивать и спрашивать, как мне понравилась Дебби, – разговор, без которого я охотно обойдусь. Грег должен понять – в ближайшие недели я буду очень занята. Но самое важное – сообщение задавало новый тон нашим взаимоотношениям. Не придется начинать разговор о том, что мы уже не сможем проводить время вдвоем, как привыкли. Грег не позвонит в воскресенье и не пригласит меня в кино, а он поймет – я не ожидаю его звонка. Пятницы в «Богартсе» отойдут в область преданий, причем без всяких объяснений и неуклюжих оправданий. Прекрасная возможность избежать неловкого выяснения отношений, лишь ухудшающего ситуацию. Умение уклоняться от ненужных разговоров является отличным способом решения проблем и одним из немногих фамильных талантов, передающихся в нашей семье из поколения в поколение.
Вечером в пятницу Марк снова ждал меня у входа в универмаг, одетый с изящной небрежностью – те же брюки, но на сей раз со светло-серой водолазкой и синим пиджаком. Именно так Алекс оделся бы для встречи с моими подругами. Я порывалась высказаться по поводу нашего первого свидания, но никак не могла привыкнуть общаться с выдуманным персонажем, находясь наедине с Марком.
Поездка до дома Шелли показалась вечностью. Бесконечные глубокие вдохи плюс почти физически ощущаемое напряжение. Выйдя из машины, мы направились к входной двери. В качестве знака внимания я легонько стиснула локоть Марка, одарив интимной улыбкой из категории предназначенных – только двоим, но вместо ожидаемой радости на лице Марка явственно отразилось смятение. Я попыталась сообразить, что сказала бы Саманта в такой ситуации, но не успела ничего придумать, как мы подошли к двери. Самое интересное, что в реальной жизни моя реакция, скорее всего, оказалась бы точно такой же, из чего видно – я держалась естественно как никогда.
Мы вошли в дом, и присутствующие обернулись как по команде. Я не отказала себе в удовольствии постоять, греясь в лучах славы, ибо подобные моменты и придают смысл и красоту фальшивым романам.
Сперва я не отходила от Марка, представляя его девчонкам и беззастенчиво им хвастаясь, но спустя несколько минут мы оказались в разных компаниях. В той части комнаты, где сидел Марк, раздавались взрывы смеха. Он стал гвоздем вечера, и я ощутила прилив гордости, сознавая, что моя кредитка приманила такого шикарного парня. Каждые пять минут я подходила посмотреть, все ли в порядке, и незаметно поглядывала, не слишком ли много пьет мой кавалер, всячески стараясь не сводить с него глаз и дарить улыбку. Но Марк, похоже, так хорошо развлекался, что почти не замечал меня, и вскоре я перестала лезть из кожи вон. Вечер обещал быть удачным. Может, напряженная атмосфера в машине мне померещилась?
Расслабившись, я наслаждалась покоем, выбирая между сальсой и соусом из моллюсков, когда подошла Шелли:
– Пойдем-ка на кухню, Сэм. Хочу с тобой поговорить.
Как только за нами закрылась дверь кухни, Шелли кинулась меня обнимать:
– Я так за тебя счастлива! Все заметили, что он в тебя безумно влюблен. Кроме того, он настоящий красавец.
– Пустяки, характер важнее…
– Сэм, надеюсь, тебе все-таки достался первый приз. Боже, я так рада – ты наконец-то заполучила прекрасного парня! Ты этого заслуживаешь. А с каким уважением он о тебе отзывается!
Ну, еще бы. А кто бы не стал на его месте?..
– Как ты смотришь на предложение Алекса устроить фотовыставку в галерее его приятеля?
– Уф… Не знаю. Мне кажется, он несколько пристрастно судит о моих снимках. Заурядные фотографии, ничего выдающегося.
– Откуда ты знаешь, Сэм, если ни разу не выставляла свои работы?
– Просто знаю и все, Шел.
– По-моему, ты себя недооцениваешь. Я пожала плечами.
– Мне очень нравится слушать о его тете, – сказала Шелли, благоразумно переменив тему. – Мировая дама. Случайно, не в курсе, она не «розовая»?
– Считаешь лесбиянкой каждую женщину старше шестидесяти, никогда не состоявшую в браке?
– Отчего же? В этой категории немало замужних. Знаешь, чем подкупает Алекс? Отсутствием противного мужского самодовольства. Он уморил всех девчонок историей о том, как пытался прочистить твою раковину.
– Да уж, страшно смешно получилось. Приподняв бровь, Шелли пристально посмотрела на меня:
– Господи, только не говори, будто не ценишь такого прекрасного парня! Пожалуйста, Саманта, не надо звонить через несколько дней с сообщением, что любовь не получилась, и ты бросила Алекса.
Одна из проблем с подругами – то, что они видят вас насквозь. С чего бы это Шелли прыгать от счастья за меня? Я все больше ощущала себя настоящей стервой.
– Сказать правду, Шел, Алекс не так уж хорош, как кажется на первый взгляд. Вообще-то он порядочный болван, и я действительно собираюсь порвать с ним после Рождества.
– Может, ты не даешь ему шанса себя проявить?
– Нет, Алекс показал себя во всей красе. Например, он убежден, что принимать решения – сугубо мужское дело.
– Да ты что?! Вот никогда бы…
– Извините, не хотел мешать, но у нас кончился лед…
– Том! – воскликнула Шелли.
Вот так-так. Не успеешь сообщить подруге о намерении бросить Алекса и вновь стать свободной, как на сцене появляется Том. Ничего, Саманта, жуй себе чипсы или что найдешь. Не поворачивай головы. Сейчас Шелли вручит Тому лед, и мы продолжим приватный разговор. Я и Шелли. Том нам не нужен.
– Сэм, это Том, я тебе о нем говорила. Том, это моя лучшая подруга, Саманта Стоун, можно просто Сэм.
Пришлось повернуться и поздороваться, мысленно поблагодарив счастливую звезду за то, что я сегодня с Алексом и нет нужды, так сказать, томиться с Томом остаток вечера, если все, чего мне хочется, – единолично сожрать весь соус с моллюсками.
– Здравствуйте, Том.
Но этот парень не мог быть Томом. Том просто обязан оказаться скучным педантом в костюме-тройке, похожим на тех, с кем Шелли раньше пыталась меня свести.
– Здравствуйте, Сэм. Рад познакомиться.
Том, безусловно, не мог быть обладателем внимательных зеленых глаз, густых каштановых кудрей и высокой тонкой фигуры, придававшей ему сходство с поэтом или пианистом. Никакой Том не может улыбаться так искренне, что окружающие невольно расплывались в ответной улыбке. Я видела много Томов, регулярно натыкаясь на них и им подобных, когда приходила на вечеринку к Шелли без кавалера. Томы так не выглядят.
– Том – автор осеннего ландшафтного дизайна нашего патио, – сообщила Шелли.
– Превосходная работа, – отозвалась я.
– Спасибо.
– Я уже думала, ты не придешь, – упрекнула Тома Шелли.
– Извини. Увлекся «Мальтийским соколом» и совершенно забыл о времени.
Последнюю реплику я решила пропустить мимо ушей. Живописный дизайнер ландшафтов не может тоже оказаться поклонником старых фильмов.
– Сэм смотрела «Сокола» раз сто, не меньше, скажи, Сэм?
– Вы любите старые фильмы? – удивился Том.
– Да, – небрежно сказала я. – И новые тоже. Я люблю… фильмы.
Да, Саманта, глупее выглядеть сложно. Несколько секунд все пытались постичь глубокий смысл моего ответа.
– Сэм у нас фотограф, – сообщила Шелли.
– Неужели? Как, должно быть, интересно!
– Ничего особенного. Я же не снимаю для «Тайм» или «Ньюсуик». Главным образом фотографирую… э-э-э… свадьбы.
– О, – понимающе сказал Том, – держу пари, вам есть что порассказать.
– И не говорите. Скажу лишь – высокий процент разводов меня совсем не удивляет.
Том засмеялся, не из вежливости, но искренне, смехом человека, любящего посмеяться и умеющего каждый день находить повод для веселья. Смех оказался настолько заразительным, что очень скоро захохотали мы с Шелли. Напряжение исчезло. Начав смеяться, мы никак не могли остановиться.
Открыв холодильник, Шелли принялась доставать лед, а мы с Томом засмотрелись друг на друга. Это длилось всего мгновение, но именно тогда дверь кухни отворилась.
– Эй! – шутливо воскликнул Марк. – Я иду посмотреть, нет ли тут… – голос дрогнул, Марк посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Тома, – …льда, – закончил он.
Я ощутила укол совести, пока Шелли представляла друг другу Тома и Марка, – словно я обманула Алекса. Может, мне вообще следует держаться подальше от мужчин. Если дела идут так плохо во время романа с выдуманным парнем, которого я оплатила и с кем увижусь только три раза, страшно подумать, что может произойти, если я осмелюсь пойти на настоящее свидание с реальным человеком.
Неловко пробормотав Тому, что было очень приятно познакомиться, я вышла из кухни вслед за Марком, несшим ведерко со льдом, врученное ему Шелли. Мы с Марком вытерпели до конца вечеринки, держась, правда, на расстоянии друг от друга. Нам даже удалось улыбнуться и весело помахать на прощание, когда через час мы спускались к машине, громко прощаясь с хозяйками дома.
Однако я чувствовала – надвигается гроза. По взгляду, брошенному Марком после взгляда, подаренного мною Тому, стало ясно – обратная дорога покажется бесконечной. Едва мы подошли к машине, началось.
– Неужели трудно найти ключи заранее? – нетерпеливо проворчал Марк, увидев, что я открыла сумочку.
– Вы злитесь не из-за ключей, – пробурчала я.
– Что?
– Говорю, вы не из-за ключей злитесь.
– А из-за чего, по-вашему, я злюсь?
– Вот эти чертовы ключи, довольны? – Хватит с меня бесед неизвестно с кем – с Марком, с Алексом, или с Марком, ставшим Алексом, или с Марком, выступающим от имени Алекса, или еще с каким чертом-дьяволом. – Есть что сказать – говорите, но предварительно уж будьте так любезны упомянуть, кто именно со мной будет говорить. Неужели я многого прошу?
Открыв дверцу, я села за руль. Роман меня доконает. С одной стороны, раздражал меня не Алекс – его действительно можно понять: сперва столкнулся с тем, что у меня еще остались какие-то чувства к Грегу, на следующем свидании застает меня в момент красноречивого обмена взглядами с другим мужчиной. У Алекса есть все основания чувствовать себя оскорбленным и злиться. Как персонажу. Я знала, Алекс не существует, однако он начал влиять на мою жизнь больше, чем подавляющее большинство знакомых.
С другой стороны, я больше не могла выносить Марка. Он никогда не говорил прямо, что не нравится Алексу, изводя меня брюзжанием по поводу каких-нибудь дурацких ключей, вынуждая умолять пролить свет на то, что беспокоит его или Алекса. Так как мне приходилось иметь дело сразу с обоими, проблема усугублялась, и каждый раз оказывалось – угодить можно кому-то одному. Двое – это слишком.
– Сэм, я умираю от нетерпения, – сказала Аманда. – Ну что? Как все прошло? Я оказалась права и Марк играл прекрасно?
– Он был великолепен. Сначала было больновато: между Грегом и Дебби возникла такая атмосфера… ну, ты знаешь, когда для парочки перестает существовать окружающий мир, и сразу видно, насколько тесно они связаны друг с другом. Вот здесь все едва не пошло прахом. Но Марк оказался на высоте. Не скажу, что я на верху блаженства, но не жалею о затеянном.
– Сэм, все это надо обработать. Возьми ручку и бумагу и не пожалей двадцати минут, запиши свои ощущения. Это в любом случае весьма поучительный опыт. Ты многое о себе узнаешь.
При мысли об этом я опустилась на стул и прикурила сигарету.
– Аманда, хочу кое о чем спросить. Легенда представлялась мне безукоризненной – мы с Грегом всего лишь бывшие приятели, но Марк – наверное, потому, что он актер, – видит меня насквозь. Я притворялась изо всех сил, но Марк страшно недоволен. Он, видишь ли, обиделся за Алекса. Можно подумать, Алекс существует. Ты говорила, Марк серьезно относится к работе, но я не предполагала, насколько серьезно. Он что, немного тронутый, или все актеры такие? Аманда засмеялась:
– Если говорить о тех, кто поднимается на сцену получать «Оскара», – все до единого чокнутые. В некотором смысле, какого ты, наверное, не постигнешь, Алекс для Марка – реальный человек.
– Что действительно фантастика, так это то, что в некотором смысле Алекс и для меня становится реальным человеком, доводя до белого каления.
– Но почему?
– Он такой… Не знаю, самоуверенный, что ли, будто знает все на свете и видит тебя насквозь, и никакие уловки не собьют его со следа.
– О чем это говорит?
– Ну, о том, что мне не везет даже с фальшивыми кавалерами.
– Но ведь Марк прав, не так ли? Нельзя же сердиться, что он догадался, что именно ты пыталась от него скрыть.
– Моей целью являлось разыграть пару-тройку свиданий без всяких сложностей. А тут…
– Нет, Саманта, ты хотела, чтобы кто-нибудь притворился, будто у вас роман. Если желаешь, чтобы Марк продолжал участвовать в нашей затее, придется немного ему подыграть.
– Что ты предлагаешь?
– Представь, что ситуация реальна. Ты встретила прекрасного парня, но при виде Грега в душе зашевелились прежние чувства. Новый бойфренд это заметил, в нем проснулась ревность. Значит, на следующем свидании тебе необходимо вновь завоевать его доверие. Притворись, что действительно хочешь быть с Марком, но все еще переживаешь боль расставания с Грегом. Веди себя образцово, окружи Марка нежностью и вниманием. Вы, кажется, собираетесь на вечеринку?
– Шелли отмечает Рождество…
– Шелли Большие Буфера? Та самая стерва?
– Ну, она сильно изменилась. Например, стала лесбиянкой.
– Неплохо. Это всегда вправляет мозги. В любом случае постарайся весь вечер смотреть только на Марка, иначе рискуешь его потерять.
На следующее утро, оставляя Грегу сообщение, я решила не демонстрировать собственное превосходство: у меня роман с многогранной личностью, преуспевающим красавцем, который вот-вот подарит мне сказочную жизнь на лошадиной ферме. Дебби привлекательна (на любителя), мила, трудолюбива, ну, хорошая мать, но это же и сравнивать нельзя… Их роман можно назвать… э-э-э… милым. Мы с Алексом общаемся на совершенно другом уровне, какого им никогда не достичь.
– Звоню сообщить, как я рада была познакомиться с Дебби, – снисходительно сказала я автоответчику. – Мы с Алексом отлично провели время. Жаль, пришлось рано уйти, но вы же все понимаете… Праздничные хлопоты отнимают массу времени, так что, боюсь, мы вряд ли соберемся вместе в ближайшие дни. Счастливого Рождества и Нового года. Привет Дебби. Всего хорошего.
Сообщение мне понравилось. Небрежное, разумное, дружелюбное, без приторности, устраняющее всякую необходимость перезванивать и спрашивать, как мне понравилась Дебби, – разговор, без которого я охотно обойдусь. Грег должен понять – в ближайшие недели я буду очень занята. Но самое важное – сообщение задавало новый тон нашим взаимоотношениям. Не придется начинать разговор о том, что мы уже не сможем проводить время вдвоем, как привыкли. Грег не позвонит в воскресенье и не пригласит меня в кино, а он поймет – я не ожидаю его звонка. Пятницы в «Богартсе» отойдут в область преданий, причем без всяких объяснений и неуклюжих оправданий. Прекрасная возможность избежать неловкого выяснения отношений, лишь ухудшающего ситуацию. Умение уклоняться от ненужных разговоров является отличным способом решения проблем и одним из немногих фамильных талантов, передающихся в нашей семье из поколения в поколение.
Вечером в пятницу Марк снова ждал меня у входа в универмаг, одетый с изящной небрежностью – те же брюки, но на сей раз со светло-серой водолазкой и синим пиджаком. Именно так Алекс оделся бы для встречи с моими подругами. Я порывалась высказаться по поводу нашего первого свидания, но никак не могла привыкнуть общаться с выдуманным персонажем, находясь наедине с Марком.
Поездка до дома Шелли показалась вечностью. Бесконечные глубокие вдохи плюс почти физически ощущаемое напряжение. Выйдя из машины, мы направились к входной двери. В качестве знака внимания я легонько стиснула локоть Марка, одарив интимной улыбкой из категории предназначенных – только двоим, но вместо ожидаемой радости на лице Марка явственно отразилось смятение. Я попыталась сообразить, что сказала бы Саманта в такой ситуации, но не успела ничего придумать, как мы подошли к двери. Самое интересное, что в реальной жизни моя реакция, скорее всего, оказалась бы точно такой же, из чего видно – я держалась естественно как никогда.
Мы вошли в дом, и присутствующие обернулись как по команде. Я не отказала себе в удовольствии постоять, греясь в лучах славы, ибо подобные моменты и придают смысл и красоту фальшивым романам.
Сперва я не отходила от Марка, представляя его девчонкам и беззастенчиво им хвастаясь, но спустя несколько минут мы оказались в разных компаниях. В той части комнаты, где сидел Марк, раздавались взрывы смеха. Он стал гвоздем вечера, и я ощутила прилив гордости, сознавая, что моя кредитка приманила такого шикарного парня. Каждые пять минут я подходила посмотреть, все ли в порядке, и незаметно поглядывала, не слишком ли много пьет мой кавалер, всячески стараясь не сводить с него глаз и дарить улыбку. Но Марк, похоже, так хорошо развлекался, что почти не замечал меня, и вскоре я перестала лезть из кожи вон. Вечер обещал быть удачным. Может, напряженная атмосфера в машине мне померещилась?
Расслабившись, я наслаждалась покоем, выбирая между сальсой и соусом из моллюсков, когда подошла Шелли:
– Пойдем-ка на кухню, Сэм. Хочу с тобой поговорить.
Как только за нами закрылась дверь кухни, Шелли кинулась меня обнимать:
– Я так за тебя счастлива! Все заметили, что он в тебя безумно влюблен. Кроме того, он настоящий красавец.
– Пустяки, характер важнее…
– Сэм, надеюсь, тебе все-таки достался первый приз. Боже, я так рада – ты наконец-то заполучила прекрасного парня! Ты этого заслуживаешь. А с каким уважением он о тебе отзывается!
Ну, еще бы. А кто бы не стал на его месте?..
– Как ты смотришь на предложение Алекса устроить фотовыставку в галерее его приятеля?
– Уф… Не знаю. Мне кажется, он несколько пристрастно судит о моих снимках. Заурядные фотографии, ничего выдающегося.
– Откуда ты знаешь, Сэм, если ни разу не выставляла свои работы?
– Просто знаю и все, Шел.
– По-моему, ты себя недооцениваешь. Я пожала плечами.
– Мне очень нравится слушать о его тете, – сказала Шелли, благоразумно переменив тему. – Мировая дама. Случайно, не в курсе, она не «розовая»?
– Считаешь лесбиянкой каждую женщину старше шестидесяти, никогда не состоявшую в браке?
– Отчего же? В этой категории немало замужних. Знаешь, чем подкупает Алекс? Отсутствием противного мужского самодовольства. Он уморил всех девчонок историей о том, как пытался прочистить твою раковину.
– Да уж, страшно смешно получилось. Приподняв бровь, Шелли пристально посмотрела на меня:
– Господи, только не говори, будто не ценишь такого прекрасного парня! Пожалуйста, Саманта, не надо звонить через несколько дней с сообщением, что любовь не получилась, и ты бросила Алекса.
Одна из проблем с подругами – то, что они видят вас насквозь. С чего бы это Шелли прыгать от счастья за меня? Я все больше ощущала себя настоящей стервой.
– Сказать правду, Шел, Алекс не так уж хорош, как кажется на первый взгляд. Вообще-то он порядочный болван, и я действительно собираюсь порвать с ним после Рождества.
– Может, ты не даешь ему шанса себя проявить?
– Нет, Алекс показал себя во всей красе. Например, он убежден, что принимать решения – сугубо мужское дело.
– Да ты что?! Вот никогда бы…
– Извините, не хотел мешать, но у нас кончился лед…
– Том! – воскликнула Шелли.
Вот так-так. Не успеешь сообщить подруге о намерении бросить Алекса и вновь стать свободной, как на сцене появляется Том. Ничего, Саманта, жуй себе чипсы или что найдешь. Не поворачивай головы. Сейчас Шелли вручит Тому лед, и мы продолжим приватный разговор. Я и Шелли. Том нам не нужен.
– Сэм, это Том, я тебе о нем говорила. Том, это моя лучшая подруга, Саманта Стоун, можно просто Сэм.
Пришлось повернуться и поздороваться, мысленно поблагодарив счастливую звезду за то, что я сегодня с Алексом и нет нужды, так сказать, томиться с Томом остаток вечера, если все, чего мне хочется, – единолично сожрать весь соус с моллюсками.
– Здравствуйте, Том.
Но этот парень не мог быть Томом. Том просто обязан оказаться скучным педантом в костюме-тройке, похожим на тех, с кем Шелли раньше пыталась меня свести.
– Здравствуйте, Сэм. Рад познакомиться.
Том, безусловно, не мог быть обладателем внимательных зеленых глаз, густых каштановых кудрей и высокой тонкой фигуры, придававшей ему сходство с поэтом или пианистом. Никакой Том не может улыбаться так искренне, что окружающие невольно расплывались в ответной улыбке. Я видела много Томов, регулярно натыкаясь на них и им подобных, когда приходила на вечеринку к Шелли без кавалера. Томы так не выглядят.
– Том – автор осеннего ландшафтного дизайна нашего патио, – сообщила Шелли.
– Превосходная работа, – отозвалась я.
– Спасибо.
– Я уже думала, ты не придешь, – упрекнула Тома Шелли.
– Извини. Увлекся «Мальтийским соколом» и совершенно забыл о времени.
Последнюю реплику я решила пропустить мимо ушей. Живописный дизайнер ландшафтов не может тоже оказаться поклонником старых фильмов.
– Сэм смотрела «Сокола» раз сто, не меньше, скажи, Сэм?
– Вы любите старые фильмы? – удивился Том.
– Да, – небрежно сказала я. – И новые тоже. Я люблю… фильмы.
Да, Саманта, глупее выглядеть сложно. Несколько секунд все пытались постичь глубокий смысл моего ответа.
– Сэм у нас фотограф, – сообщила Шелли.
– Неужели? Как, должно быть, интересно!
– Ничего особенного. Я же не снимаю для «Тайм» или «Ньюсуик». Главным образом фотографирую… э-э-э… свадьбы.
– О, – понимающе сказал Том, – держу пари, вам есть что порассказать.
– И не говорите. Скажу лишь – высокий процент разводов меня совсем не удивляет.
Том засмеялся, не из вежливости, но искренне, смехом человека, любящего посмеяться и умеющего каждый день находить повод для веселья. Смех оказался настолько заразительным, что очень скоро захохотали мы с Шелли. Напряжение исчезло. Начав смеяться, мы никак не могли остановиться.
Открыв холодильник, Шелли принялась доставать лед, а мы с Томом засмотрелись друг на друга. Это длилось всего мгновение, но именно тогда дверь кухни отворилась.
– Эй! – шутливо воскликнул Марк. – Я иду посмотреть, нет ли тут… – голос дрогнул, Марк посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Тома, – …льда, – закончил он.
Я ощутила укол совести, пока Шелли представляла друг другу Тома и Марка, – словно я обманула Алекса. Может, мне вообще следует держаться подальше от мужчин. Если дела идут так плохо во время романа с выдуманным парнем, которого я оплатила и с кем увижусь только три раза, страшно подумать, что может произойти, если я осмелюсь пойти на настоящее свидание с реальным человеком.
Неловко пробормотав Тому, что было очень приятно познакомиться, я вышла из кухни вслед за Марком, несшим ведерко со льдом, врученное ему Шелли. Мы с Марком вытерпели до конца вечеринки, держась, правда, на расстоянии друг от друга. Нам даже удалось улыбнуться и весело помахать на прощание, когда через час мы спускались к машине, громко прощаясь с хозяйками дома.
Однако я чувствовала – надвигается гроза. По взгляду, брошенному Марком после взгляда, подаренного мною Тому, стало ясно – обратная дорога покажется бесконечной. Едва мы подошли к машине, началось.
– Неужели трудно найти ключи заранее? – нетерпеливо проворчал Марк, увидев, что я открыла сумочку.
– Вы злитесь не из-за ключей, – пробурчала я.
– Что?
– Говорю, вы не из-за ключей злитесь.
– А из-за чего, по-вашему, я злюсь?
– Вот эти чертовы ключи, довольны? – Хватит с меня бесед неизвестно с кем – с Марком, с Алексом, или с Марком, ставшим Алексом, или с Марком, выступающим от имени Алекса, или еще с каким чертом-дьяволом. – Есть что сказать – говорите, но предварительно уж будьте так любезны упомянуть, кто именно со мной будет говорить. Неужели я многого прошу?
Открыв дверцу, я села за руль. Роман меня доконает. С одной стороны, раздражал меня не Алекс – его действительно можно понять: сперва столкнулся с тем, что у меня еще остались какие-то чувства к Грегу, на следующем свидании застает меня в момент красноречивого обмена взглядами с другим мужчиной. У Алекса есть все основания чувствовать себя оскорбленным и злиться. Как персонажу. Я знала, Алекс не существует, однако он начал влиять на мою жизнь больше, чем подавляющее большинство знакомых.
С другой стороны, я больше не могла выносить Марка. Он никогда не говорил прямо, что не нравится Алексу, изводя меня брюзжанием по поводу каких-нибудь дурацких ключей, вынуждая умолять пролить свет на то, что беспокоит его или Алекса. Так как мне приходилось иметь дело сразу с обоими, проблема усугублялась, и каждый раз оказывалось – угодить можно кому-то одному. Двое – это слишком.