Стоун Джин. Тайные судьбы

   – Вот бы посмотреть, как твои соотечественники отнесутся к твоему ублюдку.
   – Тесс, прошу тебя... – простонала Чарли.
   – Не терзайся, Чарли, – очень спокойно сказала Марина. – Тесс права. Если я не сделаю аборт, мне придется отдать ребенка на воспитание.
   – Все равно все узнают, – заметила Тесс.
   – Может, и нет.
   – Очнись, принцесса, – рассмеялась Тесс. – Почти круглосуточно за тобой следит этот человек. Возможно, он каждый день пишет доносы твоему отцу.
   – Возможно, Николас сохранит мою тайну.
   – Стоит только рассказать кому-то, как тайна перестает быть тайной, – отрезала Тесс. – К тому же ты в мае должна вернуться домой. Когда родится ребенок?
   – В августе.
   – А если тебе тут остаться? – предложила Чарли. – Ты можешь сослаться на то, что не сдала экзамен и должна заниматься летом.
   Тесс подняла руку.
   – Прежде всего мы узнаем у Делл насчет аборта. Потом займемся остальными вопросами.
   – Мы? – повторила Марина.
   – Да, – подтвердила Тесс, – мы. Нравится вам это или нет, а может быть, вы этого вообще не понимаете, но для меня вы все равно что семья. Ближе у меня никого нет.
 
   Делл отказалась договариваться об аборте. И хотя Тесс сочла это странным, Марина не огорчилась. Она продолжала твердить о «наследнике престола», хотя в этом не было смысла, поскольку она держала все в строгой тайне и повторяла, что отдаст ребенка на воспитание. Тесс шла по Мейн-стрит и думала о том, какая получается ерунда. Если Марине так плохо живется, то зачем все усложнять, добавляя к прочим проблемам еще и беременность, а вместе с ней и позорное пятно, которое ляжет на следующее поколение.
   Тесс свернула на Саут-стрит и постаралась унять охватившее ее возбуждение. Наплевать на позорное пятно, но решение Марины расстаться с ребенком может стать выходом для нее, Тесс. Еще рано раскрывать свой замысел, рано говорить о возникшем плане. Плане, который поможет Марине, но в первую очередь самой Тесс.
   Тесс взглянула на красно-белую вывеску перед желтым особняком в колониальном стиле. Вывеска гласила: «Фирма Смит. Продажа и покупка недвижимости». Тесс улыбнулась и решительно зашагала по дорожке к дому.
 
   – Мне нужно отдельное помещение под художественную мастерскую, – объясняла Тесс женщине средних лет, листая многочисленные предложения о продаже. – И еще одно условие: дом должен находиться в городе.
   – Вы художница? – спросила женщина.
   Вновь прежнее тепло хлынуло в душу Тесс. Вновь вспыхнул маленький огонек надежды.
   – Я стеклодув, – с неожиданной уверенностью произнесла она.
   Это было частью плана: она купит в Нортгемптоне земельный участок с мастерской, где будет создавать шедевры из стекла, которые принесут ей мировую славу. Там же будет дом, удобный, уютный, небольшой, но достаточно просторный, чтобы вырастить в нем ребенка. Ребенка Марины. У Тесс будет своя семья, она обойдется без родителей, без Питера Хобарта и Джорджино, вообще без всех. У нее будет любимая работа, будет ребенок и цель в жизни. Ребенок Марины заменит ей того, которого она убила, и семью, которую она потеряла. Она станет замечательной матерью. Будет любить свое дитя и трудиться во имя его блага и никогда, ни за что на свете не заставит его идти чуждым ему путем. Никогда не станет заставлять свое дитя поступать против его воли, как это делала ее мать.
   – Вот очень подходящее для вас место на Раунд-Хилл-роуд, – сказала агент. – На участке есть небольшой сарай, его можно переделать под мастерскую.
   Тесс изучала фотографию. Это была ее мечта. Раунд-Хилл-роуд была совсем рядом с колледжем и неподалеку от книжной лавки Делл.
   – Я хотела бы сегодня посмотреть дом и участок, – сказала Тесс.
   – В таком случае мы можем отправиться туда прямо сейчас. У меня есть ключи.
   Тесс быстро поднялась, вдруг почувствовав слабость в коленях.
   – Есть, правда, одна проблема, – предупредила женщина. – Нужно получить разрешение на мастерскую.
   – Разрешение?
   – Я не знаю, какое оборудование вы используете в своей работе, но вам необходимо разрешение. Конечно, у нас есть и другие прекрасные варианты для вас вне пределов города...
   – Как я могу получить разрешение?
   – Это зависит от городских властей. Вы знаете кого-нибудь, кто работает в городском управлении?
   Тесс улыбнулась. Она вспомнила Делл и ее рыжего упрямого племянника, которого только что произвели в сержанты.
   – Думаю, мне нетрудно будет получить необходимое разрешение, – уверенно сказала она.
 
   Марина сумела сохранить свою тайну от Николаса до конца апреля. Она уже давно носила просторные рубашки Тесс и брюки-стреч с резинкой в поясе вместо джинсов на молнии и знала, что скоро ее секрет перестанет быть секретом для человека, который не расставался с ней ни на минуту весь день. И хотя Тесс и Чарли неустанно заботились о ее здоровье, Марина старалась не переедать. Если она будет следить за своим весом, то есть надежда, что никто в колледже не заметит ее шестимесячную беременность даже в день выпуска.
   Спускаясь вниз, чтобы встретиться с Николасом за завтраком, она думала о том, что совсем неплохо переносит свое состояние. Ее тошнило по утрам лишь в самом начале беременности, и теперь она почти забыла об этом неприятном ощущении. Совсем недавно она почувствовала, как ребенок впервые зашевелился у нее внутри. По непонятной причине это событие придало ей уверенности, она вдруг поняла, что стала хозяйкой своей жизни, настоящей женщиной, а не сказочной принцессой и титулованной вещью, принадлежащей ее народу.
   Марина испытывала грусть лишь тогда, когда где-нибудь встречалась с Эдвардом Джеймсом. Он всегда улыбался ей теплой, полной значения улыбкой и спешил дальше. Марина спрашивала себя, вздрагивает ли у него, как у нее, сердце при их случайных встречах, и узнает ли он когда-нибудь, как она благодарна ему за любовь. Даже теперь, когда ей приходится платить за это такую цену.
   Марина как раз вышла на веранду, когда ей навстречу попался Николас.
   – Доброе утро, – поздоровался с ней ее преданный друг.
   «Господи, прошу тебя, – взмолилась про себя Марина, – пусть все обойдется без мучений».
   – Доброе утро, – отозвалась Марина. – Мне бы хотелось немного прогуляться до завтрака.
   Николас кивнул и, пропустив Марину вперед, последовал за ней вниз по лестнице. Когда они достигли тротуара, Марина остановилась.
   – Я попрошу вас, Николас, идти рядом со мной, – сказала она. – Мне надо с вами поговорить.
   Они вместе направились к Райскому пруду.
   – Давайте дойдем до Красного моста, – предложила Марина.
   Николас шел рядом с ней вниз по холму, он подчинился желанию принцессы, да и как могло быть иначе, ее желание было для него законом.
   На пешеходном мостике Марина остановилась и оперлась на красные перила. Внизу под ними, играя и сверкая на камнях, бежал переполненный весенними водами ручей, бежал всегда вперед и никогда не поворачивал назад. Как не было пути назад у нее и ребенка, которого она вынашивала. А потому она не могла больше прятать от Николаса свою тайну.
   – Николас, – медленно начала Марина, по-прежнему глядя вниз на воду. – Сколько я вас помню, вы всегда были верным другом моего отца.
   – Да, – подтвердил Николас.
   – Он доверяет вам абсолютно во всем. Он доверил вам мою жизнь.
   Вода журчала под мостом.
   – В чем дело, принцесса? Что вы хотите мне сказать?
   Марина с трудом отвела взгляд от воды и вздохнула, набираясь мужества.
   – Мне нужна ваша помощь, Николас.
   – Вы знаете, что можете рассчитывать на меня во всем.
   – Даже если вам придется пойти против короля?
   Николас нахмурился, сдвинув густые, уже поседевшие брови.
   – Пойти против вашего отца? Что вы имеете в виду?
   – Я хочу остаться на лето в Нортгемптоне. – Разговор оказался более трудным, чем она ожидала. – Под предлогом посещения летних курсов.
   – Не понимаю. Вы хотите сказать, что собираетесь обмануть короля?
   – Да.
   Марине хотелось добавить, что это совсем маленькая ложь, что это святая ложь, от которой никому не будет вреда. Но она знала, что ее телохранитель не одобрит любую ложь, маленькая она или большая.
   – Почему вы хотите обмануть короля? Если вы попросите, он разрешит вам остаться здесь на лето.
   – А может, и не разрешит. Я не могу рисковать. Мне придется лгать.
   Николас облокотился на перила рядом с Мариной.
   – Я не могу настаивать на объяснении, но, поймите, я буду обязан лгать вместе с вами.
   Марина сделала несколько шагов по мосту. Внезапно она устыдилась своей просьбы, ее охватила растерянность. Толстый дятел сел на перила, попрыгал и улетел, свободный в своем полете, свободный в своем выборе. Она же не смеет и помыслить о такой свободе. Как только она возвратится в Новокию, то перестанет распоряжаться своей жизнью. Но пока она на свободе и может обеспечить своему ребенку права, какими сама никогда не обладала и не будет обладать в будущем.
   К ней снова вернулось ощущение силы и уверенности. Наконец все встало на свои места, наконец она поняла, почему забеременела, почему не спешила с абортом: она даст не только жизнь, но и свободу хотя бы одному ребенку, единственному из всех, которые, возможно, у нее появятся.
   Марина повернулась к Николасу.
   – Николас, – сказала она, и ее голос не дрогнул, – я жду ребенка.
   Николас резко повернул голову. Он смотрел на нее непонимающим взглядом.
   – Что вы сказали?
   Марина опустила глаза.
   – Я беременна, Николас. У меня будет ребенок.
   – Нет. Это невозможно. Я был с вами...
   – Но не все время, Николас. Боюсь, я сумела ускользнуть от вас пару раз.
   – Нет. Этого не может быть.
   – Это может быть, и это уже случилось. – Марина обтянула широкой рубашкой свой округлившийся живот. – У меня внутри ребенок, и он очень активный.
   – Кто так с вами поступил? – возмутился Николас.
   – Не имеет значения. Я беременна. Ребенок родится в августе, и я отдам его на усыновление. Он обретет свободу.
   – Король должен знать.
   – Нет, – покачала головой Марина.
   – Этот ребенок...
   – Наследник престола? – докончила за Николаса Марина. – Я помню об этом, Николас. Но я избавлю его от этого проклятия.
   – Вы не можете так поступить, принцесса.
   – Могу и поступлю, Николас, – твердо сказала Марина. – Мне нужна ваша помощь, но не преувеличивайте ее значение. Если вы донесете королю или попытаетесь мне препятствовать, я убегу, и тогда Новокия не только лишится первенца принцессы, но и ее самой. И когда умрет отец, королевой станет Алексис.
   – Алексис! Нет, принцесса, ни в коем случае. – Ужас промелькнул на лице Николаса. – Это будет гибелью для Новокии. Алексис не способна решить проблемы, стоящие перед нами на пороге двадцать первого столетия. И тогда такие люди, как Виктор Коу, попытаются свергнуть монархию...
   Марина вздрогнула, услышав имя Виктора. Если бы он любил ее, этот ребенок был бы их ребенком. Если бы только Виктор любил ее и не предал...
   – Мне жаль, что перед моей страной встанут тяжелые проблемы. Но если отец или Алексис не смогут с ними справиться, то тогда, наверное, с монархией следует покончить.
   Марина пошла прочь, но Николас преградил ей путь, протянув руку.
   – Принцесса, люди все равно узнают. Где вы собираетесь скрываться? Вам придется лечь в больницу. Представляете, какой шум поднимет пресса.
   – Я буду жить у Тесс. Она купила дом здесь, в Нортгемптоне. Меня никто не будет видеть, а когда придет время, ее подруга Делл Брукс примет роды. Никто ничего не узнает.
   Марина была недовольна таким решением вопроса, но не видела другого выхода.
   – Вы считаете, что можете больше довериться этим людям, чем своей семье?
   – Я вынуждена так поступить, – ответила Марина. – Вы не оставите меня в беде, Николас?
   Марина слышала в тишине громкий стук своего сердца. Если Николас не поддержит ее план, вряд ли у нее хватит мужества убежать и расстаться с привычной жизнью.
   – У меня нет выбора, – наконец произнес Николас.

Глава 14

   У Чарли был способ помочь Марине. Возможно, ей самой он грозил гибелью, но Чарли не собиралась отступать.
   Чарли сняла телефонную трубку и вспомнила то прошлое Рождество, когда они были второкурсницами. Все предстало перед ней, как будто это было вчера: чулок с надписью «Папа», и в нем в самом низу кольцо с сапфиром и бриллиантами. Добрый поступок принцессы, который спас их семью. Чарли набрала номер Питера в Гарварде.
   – Я думал, что уже никогда не услышу твой голос, – сказал он.
   У Чарли задрожала рука, сжимавшая трубку. Голос Питера был таким же, как если бы они говорили с ним накануне.
   – Я... – начала она и остановилась. Напрасно она ему позвонила. Наверное, теперь он встречается с другой девушкой, более подходящей для семьи Хобартов и способной дать отпор Элизабет. Но тут Чарли вспомнила о Марине. – Я скучаю по тебе, Питер, – сказала она.
   Молчание, длившееся всего секунду, показалось ей вечностью.
   – Боже мой, Чарли, – наконец простонал Питер. – Как мне без тебя плохо.
   Слезы хлынули у нее из глаз, но она продолжала твердить себе: «Ты поступаешь правильно, Чарли. Ради этого стоит пойти на риск».
 
   Питер приехал на машине из Бостона и ждал Чарли после последней лекции в четыре часа. Они молча подошли к его черному «корвету»; он открыл дверцу, и Чарли села на переднее сиденье. Она откинулась на кожаную спинку, закрыла глаза и вдохнула запах автомобиля, запах Питера, так хорошо знакомый ей после стольких ночей и уик-эндов, проведенных вместе.
   Питер сел за руль и захлопнул свою дверцу. Он хотел вставить ключ в замок зажигания и остановился. Повернулся к Чарли, его карие глаза были полны любви. Он протянул к ней руки, и она упала в его объятия. Они сидели обнявшись, Чарли плакала и не могла остановиться.
   – Я не понимаю, почему был с тобой таким жестоким. Я очень раскаиваюсь.
   – Нет, Питер, это моя вина. Я тебя подталкивала, а ты еще не был готов.
   Он осторожно коснулся ее мокрой щеки.
   – Я вел себя как болван. Ты можешь меня простить?
   Чарли, улыбаясь, кивнула, все еще не веря, что это происходит наяву. Исполнялись ее мечты, а она все еще не могла поверить.
   – Так каковы наши планы? – спросил он.
   – Не знаю. Мне кажется, все зависит от тебя.
   – Как это от меня? Каким образом? Не могу же я силой тащить тебя в семью, которую ты считаешь по меньшей мере странной?
   – Странной? Что ты хочешь сказать? – Чарли не понимала, что Питер подразумевал под словами «странная семья».
   – Мы для тебя недостаточно хороши, Чарли. Я имею в виду себя и свою мать. Мы для тебя недостаточно хороши.
   – Питер, ради Бога...
   – Для моей матери важны одни деньги. А ты достойна значительно большего. Ты достойна великой любви.
   – Питер, я люблю тебя.
   – И я люблю тебя, Чарли. Но моя мать...
   – Она меня ненавидит.
   – Ты уже это говорила, – рассмеялся Питер. – Помнишь, в тот вечер.
   – Помню. Возможно, в ней нет ко мне ненависти, но она ненавидит саму мысль обо мне. Я не пара ее сыну.
   – Если она так считает, то она не права. Это я недостоин тебя, Чарли. Ты такая любящая, такая замечательная. – Он потянулся к ней и поцеловал медленным нежным поцелуем. – Клянусь тебе, ты заслуживаешь куда большего.
   Чарли была удивлена. Неужели он действительно так думает?
   – Ты хочешь сказать, Питер, тебе все равно, что я бедна? А мне кажется, я никогда не найду общего языка с твоей семьей.
   – Ты ошибаешься, Чарли. Я много думал об этом последние месяцы. Мне кажется, я люблю тебя еще больше, потому что ты бедна. У тебя замечательная семья, у тебя замечательное происхождение, и вообще ты замечательная. Кроме того, ты единственная девушка из моих знакомых, которая не боится оставаться самой собой.
   – Но я боялась, когда мы только познакомились.
   – Когда это было...
   – До встречи с тобой я назначала свидание поклонникам около «Квадрата». Я хотела, чтобы они думали, что я богатая.
   Питер рассмеялся:
   – Со мной ты так не поступала.
   – Я опоздала. Ты уже знал, что я живу в одном общежитии с Тесс.
   Он начал целовать ее в шею.
   – А ты не думаешь, что нужен мне только из-за денег? Не сомневаюсь, твоя мать именно так и думает.
   – Моя мать может думать что угодно. Это не она делает тебе предложение.
   – Питер, – спросила Чарли, – а ты уверен...
   Он посмотрел ей в глаза.
   – Никогда в жизни я не был более уверен. Так ты согласна выйти за меня замуж?
   У Чарли закружилась голова. Значит, все произойдет так, как она когда-то мечтала. Чарлин О’Брайан из рабочей питсбургской семьи выходит замуж за страшно богатого светского Питера Хобарта.
   – Да! – воскликнула она. – Да, Питер Хобарт, я выйду за тебя замуж.
 
   За день до церемонии выпуска был Университетский день. Сотни выпускниц прежних лет в белых платьях и с яркими лентами, обозначающими год их выпуска, съехались в Нортгемптон и приняли участие в традиционном шествии. Первокурсницы в бледно-зеленых платьях с лавровыми гирляндами сопровождали выпускниц этого года до места посадки плюща у Сили-Холл.
   Чарли вместе с Мариной и Тесс ждали начала церемонии. Чарли крепко сжимала в руках розу, знак старшекурсницы, и смотрела на лица сотен выпускниц прошлых лет, верных членов одной семьи, семьи Смитовского колледжа, к которой теперь принадлежала и она.
   Чарли взглянула на задумчиво-печальную Тесс, возможно, вновь переживающую свое горе, особенно потому, что ее матери нет среди гостей и что ее отец не увидит торжественной церемонии выпуска. Она посмотрела на Марину: голова гордо поднята, губы мужественно сжаты. Марина словно бросала вызов толпе в надежде, что никто не заметит значительной выпуклости под ее платьем-колоколом. Чарли поразилась тому, как уверенно Марина держалась, словно она не была принцессой, прячущей от всех свою позорную тайну.
   Плющ был благополучно посажен, и выпускницы Чарли, Марина и Тесс отсалютовали событию, подняв вверх свои розы. Отовсюду неслись приветственные крики, и проливались обильные слезы. Чарли обняла Тесс, потом Марину. После некоторой заминки Тесс и Марина обнялись тоже. Чарли улыбалась. Прошлые обиды были забыты, все мысли теперь устремлялись в будущее.
   – Послушайте, вы двое, – обратилась Чарли к Тесс и Марине, – мои родители приглашают нас всех на ужин до начала иллюминации.
   Чарли гордилась тем, что родители приехали на церемонию выпуска, и предвкушала вечер, когда повсюду в студенческом городке загорятся мягким светом сотни цветных бумажных фонариков. Этот вечер она проведет с родителями и с любимым человеком.
   – Так вы придете на ужин? – спросила она.
   – Спасибо, – отозвалась Марина. – Боюсь, мне пора до минимума сократить свою общественную деятельность.
   Чарли кивнула и повернулась к Тесс:
   – Ну а ты?
   Тесс сощурилась под лучами яркого солнца.
   – Извини, но я уже договорилась с Делл. Ты помнишь, что она тоже выпускница?
   – Так приходите вместе. Мои родители будут рады с ней познакомиться.
   – Спасибо, но не могу. Делл помогает мне в устройстве мастерской. Увидимся позже.
   Чарли проследила, как Тесс исчезла в толпе.
   – Надеюсь, это не из-за того, что там будет Питер.
   Марина взяла Чарли под руку.
   – Не беспокойся. Тесс непременно выплывет, у нее всегда все в порядке.
   Чарли кивнула, сомневаясь в душе, что у Тесс все будет в порядке. Особенно когда она услышит о плане Чарли, с которым Питер уже согласился.
 
   – Выходишь замуж? – удивился Джек О’Брайан; он поставил на стол бокал с кьянти и вытер лоб. – Ну и ну, чтоб мне провалиться на этом месте.
   Они сидели в маленькой обшитой деревом кабине ресторана Фитцвилли.
   – Джек, – остановила мужа Конни О’Брайан и повернулась к Чарли и Питеру. – Какая замечательная новость. Мы очень рады за вас.
   – И еще кое-что, – сказала Чарли и теснее прижалась к Питеру.
   – Еще кое-что? – нахмурившись, подозрительно переспросил Джек О’Брайан.
   – Мы хотим венчаться здесь, – пояснила Чарли.
   – Когда? – спросила Конни О’Брайан.
   – Первого июля.
   – Первого июля? Ты хочешь сказать, первого июля этого года? Разве можно успеть подготовиться к свадьбе за такой короткий срок? К чему такая спешка?
   – Надеюсь, это не по той причине, о которой я думаю, – заметил Джек и снова взял свой бокал.
   – Да нет, папочка, – опровергла Чарли. – Нет, я не беременна. – Она глубоко вздохнула и положила под столом ладонь на колено Питера. – Но мы планируем обзавестись ребенком. И очень скоро.
   – Зачем спешить? – спросила Конни. – Вы еще такие молодые. У вас впереди целая жизнь...
   Чарли мялась, не зная, с чего начать.
   – Давай я объясню, – предложил Питер.
   – Нет, я сама. Они мои родители, и это моя обязанность. – Чарли переместила ладонь на руку Питера и начала: – Мы собираемся усыновить ребенка. Не просто ребенка, а необыкновенного ребенка.
   – Вы хотите взять на воспитание ребенка? – изумилась Конни О’Брайан. – С какой стати?
   Чарли прижала палец к губам:
   – Пожалуйста, тише, это большой секрет.
   Они с Питером решили, что только ее родители узнают правду. Именно поэтому Чарли попросила их приехать в Нортгемптон без братьев и сестер. Больше никто на свете не узнает, что они усыновят ребенка Марины. Пусть люди думают, что они поженились еще прошлой осенью или что Чарли пошла под венец беременной. В конечном итоге главным было то, что они вырастят ребенка Марины как своего собственного. Принц или принцесса будет носить имя Хобарт, и никто-никто, даже сам ребенок, никогда не узнает правды.
   Когда Чарли закончила свой рассказ, изумленные Джек и Конни О’Брайан не могли произнести ни слова.
   – Даже так мы до конца не отблагодарим Марину за все, что она для нас сделала, – добавила Чарли.
   – Но как же ребенок? – спросила Конни.
   – Да, мама, это ребенок Марины. Но для всех он будет нашим ребенком. Моим и Питера.
   Джек посмотрел на Питера:
   – И вы согласны с этим планом?
   – Даже моя мать не будет знать правды, – подтвердил Питер.
   Чарли почувствовала прилив гордости за него.
   – Тогда нам только остается поздравить вас, – подвела итог Конни О’Брайан.
   – Не нравится мне это, – покачал головой Джек. – Такие вещи никогда хорошо не кончаются.
   – Ты так же думал, когда закрыли завод, – быстро сказала Чарли. – Ты думал, мы лишимся нашего дома. Но случилось чудо. И его совершила Марина.
   Джек задумался.
   – Ты права, Чарли, – сказал он наконец. – Прошло целых два года, прежде чем я нашел работу. Без Марины мы бы не выдержали.
   Под столом Питер нашел руку Чарли и взял ее в свою. «Все будет хорошо, – думала Чарли. – Мы сохраним свою тайну».
 
   На следующий день Тесс вместе с другими сидела на складном стуле на лужайке и слушала очередную поздравительную речь. Она смотрела на общежитие «Лора Скейлз», где когда-то жила ее мать и где Тесс была так несчастна в первые дни своего пребывания в колледже. Странно, что мать так и не сказала ей, в какой комнате она жила. Возможно, Салли Спунер, как и некоторые другие, не считала эту деталь такой уж важной. «Иногда мне кажется, что я совсем не знала своей матери, да и отца тоже», – подумала Тесс. Волна грусти нахлынула на нее при мысли, что никогда больше она не увидит их лиц и что в последнее время она даже не может ясно их представить. Как бы радовались родители вместе с ней, что их дочь наконец получила образование и что теперь ее имя войдет в список выпускниц престижного Смитовского колледжа.
   Девушки встали и по традиции начали подбрасывать вверх свои четырехугольные шапочки. Церемония завершилась, все осталось позади. Вместе с другими Тесс аплодировала, радостными криками приветствуя будущее. У нее оно было радужным: скоро, очень скоро она обретет новую семью.
   – Тесс! – услышала она голос Чарли. – Иди к нам сниматься!
   Тесс пробралась сквозь толпу к Чарли и ее родителям, сияющим от счастья больше, чем сами выпускницы. Марина тоже была там, с Николасом за спиной. Рядом стоял Питер.
   – Берегитесь, на меня не хватит пленки! – пошутила Тесс.
   – Становись сюда со мной и Мариной, – скомандовала Чарли. – Питер хочет нас сфотографировать.
   – Выстраивайтесь, мушкетеры! – крикнул Питер и поднял свой «никон».
   Тесс встала по правую сторону Чарли, Марина – по левую. «Сегодня Чарли – роза между двух кустов чертополоха, – думала Тесс. – С одной стороны богатая беременная принцесса, с другой – богатая одинокая сирота. А между ними Чарли, девушка из нищей семьи, завоевавшая сердце сказочного принца».
   – Улыбайтесь, – приказал Питер.
   Раздался щелчок.
   – Сделай еще два снимка, чтобы было наверняка, – сказала Чарли.
   Последовало еще два щелчка.
   – Отошлите снимки на мой новый адрес на Раунд-Хилл-роуд, – снова пошутила Тесс с притворной веселостью.
   – Я никак не могу поверить, что мы все переезжаем туда завтра, – сказала Чарли.
   В соответствии с планом все трое будут жить у Тесс до свадьбы Чарли и Питера первого июля. А Марина останется там до рождения ребенка.
   – Боюсь, мы друг друга поубиваем за такой долгий срок, – выразила сомнение Марина.
   – Николас не позволит, – шепнула Чарли.
   – Попробуй докричись до него, – засмеялась Марина. – Ведь он будет жить в сарае.
   – Это только пока сарай! – воскликнула Тесс. – Скоро мы превратим его в мастерскую, где я буду создавать знаменитые на весь мир шедевры из стекла.