– Что с вами такое?
– Ничего! – отвечаем мы.
– Странно как-то вы себя ведете.
– Да нет, нормально ведем.
– Дима, а ты русский язык делал?
– Делал. И даже проверил все. И Леха мне проверил. Все правильно. Без ошибок.
– Я тоже русский делал! – похвастался я.
– Умница ты моя! – мама меня даже поцеловала.
А после ужина Дима говорит:
– Мама, можно мы купаться пойдем?
Я понял, что Дима мне что-то важное сказать хочет, чего мама слышать не должна, и очень разволновался. И не напрасно. Уже когда мы были в ванне, Димка включил воду на полную мощность, и под шум воды мне говорит:
– Звонить больше не будем. Сами туда пойдем.
Мне опять холодно стало, хотя мы в горячей воде сидели.
– Куда? – спрашиваю.
– К отцу. По этому адресу его искать будем.
11
Мы идем искать папу
Утром мы встали пораньше, позавтракали и стали заниматься русским языком. Димка писал свои упражнения, а я свои за третий класс. Затем мы оделись и пошли на улицу. Нам предстояло большое путешествие по городу.
Скажу честно, мне почему-то стало страшно. Идея моего брата еще вчера показалась мне безумной, а сегодня я просто весь задрожал от страха. Димка меня очень хорошо знает. Он сразу заметил, что я боюсь.
– Если не хочешь, оставайся дома, – предложил он.
Тут я еще больше испугался. Еще чего! Да я с ума сойду от беспокойства за Диму. Да и что я скажу маме, когда она позвонит? И вообще я терпеть не могу дома один находиться. Поэтому я твердо сказал:
– Нет, я один не останусь. Я пойду с тобой.
– Тогда прекрати трусить.
– А я и не трушу.
– Вот и не трусь.
После того, как меня Димка отругал, я немного успокоился. В конце концов, чего я боюсь? Со мной мой старший брат. Уж он то меня в обиду не даст. А две головы лучше, чем одна.
– А куда мы поедем? – спросил я.
– Нам нужна улица Комсомольская.
– Это где ж такая?
– Ты думаешь, я знаю?
Город наш мы знаем плохо. Все, что нам нужно от нашего дома недалеко. Школа, музыкальная школа, художественная школа. Еще я смогу найти дорогу в Центральный парк имени космонавта Николаева или в Макдоналдс. Но вот где находится улица Комсомольская, я не знаю.
– И что мы будем делать? – спросил я.
– Мы пойдем к Кате Лемминг и спросим у нее. Она же знает все.
Идея была отличная.
– Пойдем, – обрадовался я.
Мы быстро поднялись к Кате и зазвонили в ее дверь. К счастью, и в этот раз Катя оказалась дома. Она все еще была в пижаме и сонно протирала глаза.
– Вы чего так рано? – зевнула она.
– Ты знаешь, где находится улица Комсомольская? – ничего не объясняя, спросил Дима.
Катя тут же проснулась, и ее глаза заблестели от любопытства.
– Знаю. Она рядом с улицей Тракторостроителей, на которой моя бабушка живет. Там только дорогу надо перейти. А зачем она вам?
Ну, надо же! Все она знает! И все знать хочет.
– Как до нее доехать? Объяснить можешь? – продолжал спрашивать Дима.
– Это далеко, на другом конце города. Надо ехать с пересадкой.
Тут мне опять страшно стало. Я так надеялся, что эта улица окажется рядом с нами.
– А где находится улица Гагарина? – опять спросил Дима.
– Там же, где стоит памятник Гагарину, – ответила Катя.
Это уже лучше, памятник Гагарину от нас не очень далеко. Он в самом центре города, и мы очень хорошо знаем, где он находится.
– Мальчики, а зачем вам эти адреса? – Катя просто изнывала от любопытства. – Вы случайно не собрались в город?
– Собрались, – ответил Дима.
Катя ахнула:
– Ой, правда? А кто вас ведет?
– Никто. Мы сами.
– Как так сами? Одни?
– Одни, а то с кем же? Ты давай, объясняй, как ехать до улицы Комсомольской.
– Сначала доходите до Детского мира и садитесь там на двенадцатый или четвертый троллейбус, едете до вокзала, затем пересаживаетесь на первый троллейбус и едете на нем до Торгового дома, и там начинается Комсомольская улица.
Больше мы не стали терять времени на разговоры, сказали Кате спасибо и побежали вниз.
До троллейбусной остановки мы с мамой обычно идем минут десять, но сейчас мы так спешили, что уже через пять минут были на месте. И тут мы растерялись.
– А в какую сторону мы должны ехать? – спросил я.
Дима пожал плечами. Он тоже не знал.
– Катя сказала, ехать надо до вокзала, – вспомнил я. – Ты знаешь, где вокзал?
– Вокзал там, – уверенно сказал Дима, показывая рукой в другую сторону.
Мы перешли дорогу и долго ждали двенадцатый троллейбус. Наконец он подъехал и мы сели. Народу в нем было очень много, и нас сразу затолкали.
Как и наша мама, я терпеть не могу троллейбусы. Мы очень редко на них ездим. Чаще всего, если нам куда-то надо, мы пользуемся маршрутками. Но сейчас у нас денег было немного, да и в номерах маршруток мы с братом не очень разбираемся.
С трудом сквозь толпу мы добрались до окна и вцепились в поручни. Неизвестно откуда появилась кондукторша.
– Ваши билеты, мальчики?
Дима протянул ей деньги и спросил:
– Мы до вокзала доедем?
Кондукторша удивилась:
– До вокзала? Нет. На вокзал в другую сторону.
Мы переглянулись. Наверно в моих глазах был упрек, потому что Дима виновато сказал, то ли мне, то ли кондукторше:
– А нам на вокзал.
– Тогда выходите на остановке и пересядьте, – кондукторша не стала брать у Димы деньги и исчезла в толпе пассажиров также неожиданно, как и появилась.
Маленькая неудача нас не огорчила. Мы вышли на следующей остановке, опять перешли дорогу и снова сели в двенадцатый троллейбус. В этот раз все было в порядке. И даже народу было мало, и было полно свободных мест. Видимо в сторону вокзала мало кому было надо. Мы купили билеты у кондуктора и сели на высокие сиденья около самой кабины, чтобы можно было смотреть вперед. Это наши любимые места. По радио объявляли названия остановок, и мы внимательно слушали, чтобы не пропустить свою.
Тут около нас встала какая-то тетка со злыми глазками и приказала:
– Мальчики, уступите мне место!
– Так есть же еще свободные места, – удивленно сказал Дима. – Почему мы должны вам уступить? Мы билеты купили.
– Ишь, какой грамотный нашелся! – воскликнула тетка. – А вас разве в школе не учат, что старым людям надо места уступать? Быстро, встали!
– А разве вы старая?
Тут я Димке зашептал:
– Дима, давай лучше встанем. Ну ее!
– Мы такое же право имеем здесь сидеть. Тут написано: «Места для инвалидов и пассажиров с детьми». А мы дети и есть.
Я смотрю, а тетка уже кулаки начала сжимать. Ну, думаю, сейчас она нас поколотит. И никакие права человека нам не помогут.
А пассажиры вокруг и не думали за нас вступаться. Все смотрели в окна и делали вид, что ничего не происходит. И водитель в своей кабине тоже только вперед смотрит.
– Никуда я не уйду! – упрямо сказал Димка.
Если на Димку начинают кричать, то он тоже становится упрямым и злым. С ним тогда трудно справиться. И я испугался за него. Кто ее знает, эту тетку? А вдруг она действительно драться начнет? Вдруг она сумасшедшая? Конечно сумасшедшая. Разве нормальные люди требуют себе место, когда рядом есть свободные?
И тут троллейбус остановился, и радио объявило:
– Остановка Торговый дом.
– Димка, это же наша остановка! – закричал я.
Даже передняя дверь открылась, словно специально для нас, хотя до этого она все время закрыта была. И мы пулей вылетели из троллейбуса. Я оглянулся и увидел, как противная тетка села на наши места и одна заняла оба сиденья. Есть же такие люди!
Итак, мы были на месте. Сердце мое заколотилось в груди от волнения, как барабан. Мы завертели головами и сразу же увидели на домах надписи: «Пр. Тракторостроителей». То, что нам нужно. Значит рядом где-то улица Комсомольская. Но как ее найти?
– Лучше всего спросить у прохожих, – сказал Дима.
– Давай, я спрошу, – предложил я и уже собрался бежать расспрашивать прохожих, но Дима схватил меня за рукав.
– Нет уж, ты от меня не отходи, а то мы можем потеряться. Да еще и не так поймешь что-нибудь. Давай вместе спрашивать.
И он обратился к симпатичной девушке в желтой куртке, которая проходила мимо:
– Вы не скажете, где находится улица Комсомольская?
– Скажу! – весело ответила девушка. – Вот она перед вами.
Улица Комсомольская пересекала проспект Тракторостроителей и шла в обе стороны от дороги. Мы растерялись. В какую же сторону нам идти?
– Вам какой дом нужен? – увидев нашу растерянность, спросила веселая девушка.
– Сорок девятый, – ответил Дима.
– Тогда нам с вами в одну сторону. Идите мальчики за мной, и я вам покажу сорок девятый дом.
Надо же, как нам повезло. Какой хороший нам попался человек. Не то что, это злая ведьма в троллейбусе.
И мы пошли вместе с девушкой.
– Вас как зовут? – на ходу спросила она.
– Я Дима, а это мой брат Леша, – сказал мой брат. – А по фамилии мы Коржики.
– Очень приятно, Коржики, а я Вика.
Мы переглянулись. Вот это да! Вот уже со второй Викой мы знакомимся, и она оказывается тоже очень хорошей.
Но наше знакомство оказалось очень коротким. Потому что мы прошли только два дома, как вдруг откуда-то выскочил высокий парень в спортивной куртке и подбежал к нам.
– Вика, привет! Как здорово, что я тебя встретил! Давай быстрее! Мы тебя уже давно ждем.
И он увел нашу спутницу в первый же попавшийся двор.
– Пока, Коржики! – весело крикнула Вика. – Идите вперед и смотрите на номера домов.
Мы вздохнули и пошли дальше. Дома шли под нечетными номерами. Сначала они были тридцатые, потом мы прошли тридцать девятый дом, и увидели сорок первый. Мое сердце опять заколотилось от волнения. Значит, скоро будет и наш дом. Сорок девятый.
И вот настал момент, когда мы подошли к дому, в котором, по всей видимости, проживает наш с Димой папа. А может и не проживает. В общем, мы сейчас это выясним.
– Какая квартира? – спросил я, хотя и так прекрасно знал, что нам нужна двадцать шестая. Потому что еще вчера мы с Димкой эти два адреса наизусть выучили.
На подъезде были номера квартир двести пятьдесят и двести девяносто.
– Нам в первый подъезд, – сказал Дима.
И мы пошли к первому подъезду. И чем ближе мы подходили, тем тяжелее было идти. Мои ноги вдруг стали тяжелыми и какими-то чужими. Димка тоже плетется, как неживой. И все равно, как мы медленно не шли, все же до первого подъезда мы добрели. Однако, когда мы нажали на кнопку домофона, она пискнула, а дальше ничего не произошло.
– Не работает, – сказал Димка.
Я покачал головой. Тут вдруг дверь открылась, вышла какая-то женщина с маленьким ребенком, и мы юркнули в подъезд. По нашим подсчетам, выходило, что двадцать шестая квартира должна быть на седьмом этаже. Так оно и оказалось. Мы вышли из лифта и в нерешительности остановились около железной двери, за которой были двадцать пятая и двадцать шестая квартиры.
– Звони, – голосом, сдавленным от волнения, сказал я.
И тут Димка меня удивил.
– Лучше ты звони.
– Я боюсь, – честно признался я.
– Эх ты, – вздохнул мой старший брат и нажал кнопку звонка.
Послышалось птичье пение, затем еще какая-то мелодия. Но дверь не открывалась.
– Дома нет, – разочарованно и в то же время с облегчением, сказал я.
– Придется звонить соседям, – сказал Дима и тут же нажал другую кнопку.
– Зачем? – опять испугался я.
– Расспросим и все узнаем.
Послышались шаги, мы взялись за руки. Димкина рука была горячая и влажная. Моя наверно тоже.
– Вам кого, мальчики? – спросила женщина, которая открыла дверь.
– Нам нужен Игорь Коржик, – сказал Дима. – Вы не знаете, где он?
Женщина нисколько не удивилась.
– Игорь наверно на работе, – ответила она.
– На работе?
– Я думаю, да. Он всегда в это время на работе, кроме выходных. А зачем он вам? – тут женщина внимательно на нас посмотрела.
– Он нам очень нужен, – сказал Дима. – Вы не скажете, где он работает?
– Честно говоря, не знаю. Он часто работу меняет. Кажется, в какой-то фирме.
– А скажите, – голос у Димы дрогнул, – как он выглядит, сколько ему лет?
От такого вопроса женщина даже сделала шаг назад. Она удивилась по-настоящему:
– Странные вопросы вы задаете, мальчики. Как выглядит? Нормально выглядит. Обыкновенный мужчина. Не пьет. Курит правда. Музыка у него всегда играет. А вот, сколько ему лет, я даже не знаю.
Тут я неожиданно для самого себя не выдержал и тоже спросил:
– Ну, он хотя бы молодой? Или совсем старый?
Женщина, посмотрела на меня как-то странно и вдруг говорит:
– А ну-ка, мальчики, заходите.
И открыла дверь. Мы сначала не хотели идти, а потом Дима пошел, и я за ним. Женщина пропустила нас в квартиру и закрыла дверь.
– Вася! – позвала она. – А ну, выдь сюда!
В прихожую из кухни вышел дядька в одной майке и спортивных трико и шлепанцах, с большим животом и бутербродом в одной руке и большущей кружкой в другой. А на кружке крупными буквами написано: «Папа». Из-за его спины тут же выглянули две маленькие девочки с косичками, наверно первоклашки и коротко стриженый малыш дошколенок. Все вместе они уставились на нас.
– Вот эти ребята ищут нашего соседа Игоря, ты не поможешь им?
Пузатый сосед посмотрел на нас и вдруг улыбнулся:
– Вот это да!
– Вот и я говорю, – сказала соседка. – Может, ты чего знаешь?
– А чего я знаю? Игорек мне не докладывает о своих делах.
– У тебя, кажется, его мобильный был? – опять спросила соседка.
– Кажется, был, – согласился сосед Вася и пошел в кухню.
Мы переглянулись. Вот это удача! А маленький мальчик показал нам язык, и его сестренки захихикали.
– А ну! – цыкнула на них мать. Но девчонки ее нисколько не испугались и продолжали хихикать, а мальчишка довольный, что его поддержали, стал строить нам рожи. Я не выдержал и засмеялся. Смотрю, а Димка тоже улыбается, но смотрит туда, куда ушел сосед Вася.
Тот вернулся с мобильным телефоном и показал Диме номер, тот быстро достал свой и начал нажимать кнопки, затем приложил к уху. И все мы замерли. Даже девочки перестали хихикать, только мальчишка продолжал строить рожи.
– Аппарат временно недоступен, – разочарованно сказал Дима.
Я вздохнул:
– Попробуй еще раз.
Димка попробовал и опять сказал:
– Аппарат временно недоступен.
А женщина сказала:
– У него всегда так. И дома телефон отключен за неуплату, и на мобильный ему не дозвониться. Однажды у него трубы в квартире потекли, так мы три дня его найти не могли. Соседи нижние чуть дверь тогда не взломали.
– Три дня! – ахнул я и посмотрел на Диму. – Что же мы сюда три дня будем ходить?
– Если надо, будем, – сказал Димка твердым голосом.
– Правильно! – сказал дядя Вася. – Молодец, парень. Как тебя звать?
– Я Дима, а это мой брат Леша.
– А фамилия ваша? – тут же спросила жена дяди Васи.
Дима опустил голову и сказал:
– Коржики мы.
Некоторое время все молчали. Затем дядя Вася сказал:
– Вот что, братцы. Игорька найти бывает нелегко. Вечно его где-то носит. Попробуйте поискать его у родителей. Они на улице Гагарина живут. А здесь пока оставьте записку, что вы приходили. Игорь если заявится, будет знать, что его сыновья ищут. Правильно я говорю, Клара?
Вот ведь какая штука! Оказывается у этого Игоря и родители есть, и живут они на улице Гагарина. А ведь это наш второй адрес. Там ведь тоже улица Гагарина. А женщину, оказывается, Кларой зовут.
Тут Димка подошел к дяде Васе и спросил его тихим голосом:
– Откуда вы знаете, что мы его сыновья? Мы вам ничего про это не говорили.
Дядя Вася смутился и несколько раз кашлянул, потом пробормотал:
– Так тут и дураку ясно. Чего гадать то? Вас же всех на одной фабрике клепали и на одном станке.
– Ты бы лучше глупости не молол, – прервала его жена Клара, – а лучше бы дал мальчикам бумагу для записки и ручку.
– Это можно! – сразу обрадовался дядя Вася и пошел уже не в кухню, а в другую комнату. – Вот ведь дела какие делаются? Ай да Игорь! Игорек!
Затем он вернулся с листком бумаги и красным фломастером.
– Подойдет?
– Спасибо, – сказал Дима.
– Ты садись, – тетя Клара придвинула Димке пуфик.
Мой брат сел и долго что-то писал крупными буквами. А мы все на него смотрели. Мальчишка увидел, что все вокруг вдруг стали серьезными, перестал кривляться и залез на руки отцу. Затем Димка отдал фломастер дяде Васе, а сам встал и вытащил изо рта кусок жевательной резинки. Он ее достал из кармана и разжевал, как только начал писать.
Мы вышли из квартиры приветливых соседей, и мой брат прилепил с помощью резинки листок к двери, на которой была цифра двадцать шесть. На листке было написано:
Согласно статье номер семь Конвенции о правах ребенка «Ребенокимеет право знать своих родителей и право на их заботу».
А внизу стояла подпись:
Дима и Леша Коржики.
– Спасибо вам большое, – сказал Дима добрым соседям нашего не найденного папы. – Пошли, Леха.
Он взял меня за руку, и мы пошли к лифту. Соседи смотрели на нас. Открылась дверь лифта, и мы вошли.
– Подождите! – вдруг позвала тетя Клара. – А как же адрес родителей Игоря?
– У нас есть! – крикнул я.
И двери за нами закрылись.
12
Близкие родственники
Уже на улице, как только мы вышли из подъезда, зазвонил Димкин мобильник. Звучала мамина мелодия, которая почему-то называлась: «Служебный роман».
– Але! Мама! – заговорил Дима. – Мы гуляем. С Лехой. Что? За домом. Нет, еще не ходили обедать. Не хочется. Попозже. Ладно. Привет от Лешки.
– Мама тебя целует, – сказал он, убирая телефон в карман.
Мама всегда меня целует, когда говорит с Димкой, и Димку, когда говорит со мной.
– Куда теперь? – уныло спросил я.
И тут к нам подошли двое мальчишек. Они были старше нас, и лица у них были не очень веселые.
– Слышь, малый, – сказал один из них, обращаясь к Диме, – тут одному пацану срочно позвонить надо. Одолжи мобилу.
– Не могу, – сказал Дима.
Мальчишка прищурился и скривил губы:
– Ты чего, не свой что ли? Или плохо понял?
Тут я встал перед Димкой и грозно сказал:
– Это ты не понял! С чего мы тебе должны мобилу давать? Ты что ли за него деньги платил?
Мы с Димкой очень хорошо знали, что означает, когда вот так вот подходят большие пацаны и просят дать им позвонить сотовый телефон. Это значит, что потом ты его уже не увидишь. А наш телефон очень дорогой. Мама на него полгода деньги копила, чтобы Димке на день рождения подарить. И чтобы мы его кому-то отдали?
Другой мальчишка схватил меня за воротник, но тут же получил от Димки такой удар кулаком в ухо, что сразу же завизжал, как резанный.
– Вы чего, чокнутые? – Это первый пацан побледнел и сделал шаг назад. – Давно не получали?
Я заорал, как бешенный, нагнулся, и ринулся на него головой вперед. Голова у меня большая и круглая и очень крепкая. В драке я ей всегда пользуюсь. Но он успел схватить меня за голову, и я успел ударить его в грудь. Он замолотил по моей спине. А Димка сшиб его сбоку, и мы налетели на этого малолетнего бандита вдвоем.
Мы с Димкой никогда не боимся драться, а если обижают кого-то из нас, то берегись. Никому спуску не будет. Пусть против нас хоть весь двор встанет. И это все знают. Так что к нам уже давно никто не пристает. Ни во дворе, ни в школе.
Но тут к этим двум пришла неожиданная помощь. Какой-то дядька схватил нас за шиворот и оттащил в сторону. Смотрим, а это дядя Вася. Только уже в пальто и ботинках. И когда это он успел одеться?
– Вы чего это, Коржики, тут войну устроили? – спросил он.
– А чего они? – пробормотал я.
– А это ты, Колька? Опять к маленьким пристаешь?
– Да я просто попросил телефон одолжить. Мне позвонить надо срочно.
– Каждый имеет право на личную собственность! – выкрикнул Димка. – И на ее защиту. Знаем мы таких! Возьмут, а потом с пушкой не отнимешь.
– Это верно, – усмехнулся дядя Вася. – Я тебя, Колька, сейчас в милицию сдам за попытку ограбления. Я все с балкона видел.
– У вас доказательств нету! – выкрикнул Колька.
И они как побежали.
– Да, парни. Ну, вы даете! – сказал тогда дядя Вася. – Я все больше и больше вас уважаю. Первый раз вижу, чтобы этому оболтусу кто-то отпор дал. Вы сейчас куда? На остановку?
– Да, – ответили мы.
– Я вас провожу. А то к вам опять кто-нибудь пристанет. Или Колька дружков приведет. С него станет. Тоже парень от рук отбился. Отца нет, вот хулиганом и растет. А вы то, небось, не хулиганы?
Мы ничего не сказали.
– Ладно, пошли.
И он проводил нас до самой троллейбусной остановки и дождался нашего троллейбуса. А перед этим дал нам десять рублей на билеты.
– Не надо! – воскликнул Димка. – У нас есть.
– Бери, бери! – велел дядя Вася. – Вырастешь, отдашь с первой получки.
Пришлось взять, чтобы не обижать человека.
Дальше мы поехали на улицу Гагарина. В этот раз мы ехали без происшествий. Больше никто к нам не приставал. Но на всякий случай мы не стали садиться на передние места, а встали у заднего окна, где поручни. Там тоже интересно. Можно смотреть, кто едет позади. А еще можно играть в номера. Очень интересная игра. Кто заметит в номере машины две одинаковые цифры, тот их называет и забивает себе. Кто больше назвал, тот выиграл. В этот раз выиграл я, забив пять машин. А Димка вообще только один номер заметил. Как, объясняла Катя, мы доехали до памятника первому космонавту, вышли и нашли нужную нам улицу. И почти сразу увидели дом номер пятьдесят три.
Это был большой и красивый кирпичный дом, весь первый этаж которого занимали магазины с большими и яркими вывесками и витринами. Магазинов здесь было наверно десять, а может и больше.
– Класс! – сказал я. – Вот бы в таком доме жить. Правда, Дим?
Дима ничего не ответил. Он о чем-то думал.
– Спорим, его здесь тоже нет, – сказал я тогда.
– Может, и нет, – согласился Дима. – Но проверить надо.
И мы пошли проверять. В этот раз мы уже шли смелей, и ноги наши вели себя нормально. Мы обошли дом и вошли во двор. Двор тоже был очень хороший. Большой, просторный с отличной детской площадкой. Тут были и горки и качели и всякие спортивные штуки. Я еще раз захотел жить в доме, где есть такой двор. Больше всего на свете я люблю качаться на качелях. Мне всегда очень обидно видеть дворы, в которых стоят качели, потому что в нашем дворе их нет. Как назло. Приходится вечно ходить по чужим дворам.
– Пойдем, покатаемся! – стал я просить Диму. – Немножко.
Я думал, что Димка не разрешит, и даже приготовился с ним спорить, но он неожиданно согласился. Мы пошли на качели, их как раз была пара, и целых полчаса качались, так что у меня даже слегка голова закружилась. Пока мы качались, опять позвонила мама и спросила, как у нас дела. Дима заверил ее, что все путем, что домой мы еще не собираемся и есть не хотим, потому что купили пирожки и пепси и поели в нашем кафе «Планета». Когда он это сказал, я сразу захотел есть, но Димка сказал, что он кушать не хочет. Как только он это сказал, я тут же тоже расхотел есть. И мы стали качаться дальше. А чтобы качаться было не очень скучно, мы играли в города. Но Дима играл невнимательно и часто задумывался. Приходилось его окрикивать.
Я качался и видел, как мой брат не сводит глаз с первого подъезда и смотрит на каждого человека, который в него входит или выходит. Но людей в этом доме было немного. Во всяком случае, за все время вышло всего два человека, и вошел один. И никто из этих людей даже далеко не был похож на нашего папу.
– Все, пошли, – сказал, наконец, Дима.
Я нарочно долго останавливал качели. Даже не останавливал, а просто перестал их раскачивать и лишь ждал, когда они сами перестанут качаться. Они все же остановились. Я неохотно слез с качелей и подошел к брату. Он взял меня за руку, словно боялся, что я убегу, и мы пошли к первому подъезду.
– Как же мы войдем? – спросил я, когда мы увидели на дверях подъезда не домофон, а кодовый замок. – Надо было с кем-нибудь войти. А так придется ждать. Только люди очень редко здесь ходят.
– Ерунда, – сказал Димка и стал нажимать все кнопки подряд. – Сейчас угадаем.
К моему великому удивлению очень скоро раздался щелчок, и дверь открылась. Дима самодовольно улыбнулся:
– Учись, пацан, пока я жив.
Он очень любит мне это говорить.
И мы вошли в подъезд. Лифта здесь не было, потому что дом был пятиэтажный, и мы стали подниматься пешком. Я снова начал волноваться. Вот уж никак от себя такого не ожидал. Надо же, какой я, оказывается, волнительный.
Вот и десятая квартира. На четвертом этаже. Красивая деревянная дверь. Красная большая кнопка. Димка вдохнул воздуха и нажал. Раздался длинный звонок. Затем послышались шаги, и тихий голос спросил из-за двери:
– Кто там?
Мы почему-то растерялись и не ответили.
– Кто там? – опять спросили за дверью.
– Это мы, – сказал тогда тоже тихим голосом Дима.
– Кто мы?
– Коржики.
Дверь открылась, и на нас уставился какой-то пожилой гражданин в халате и в очках. Надо же, как взрослые мужчины любят халаты. Я раньше почему-то думал, что в халатах только женщины гуляют. А тут и Петр Васильевич в халате дома ходит и этот вот. В руке у гражданина в халате была свернутая в трубку газета.
– Вы за макулатурой? – спросил он, глядя на нас из-под очков.
Дима сделал шаг вперед:
– Нет, мы не за макулатурой. Сейчас каникулы, и макулатуру никто не собирает. Мы ищем одного человека. Его зовут Игорь. Он случайно не у вас?
Человек в халате вздрогнул и сделал шаг назад.