– Ирина! – вдруг закричал он. – Ирина! Выйди, пожалуйста!
– Что такое? – раздался из глубины квартиры строгий женский голос.
Вслед за голосом вышла немолодая женщина в длинном и очень ярком халате. Почему-то она напомнила мне мою учительницу. Она тоже была в очках, а на голове у нее была большая башня из рыжих волос.
– Это вот они, – как-то жалобно сказал мужчина и смял в руках газету. – Ищут Игоря. Я знал, что это когда-нибудь произойдет.
– Что такое? – переспросила женщина и тоже поглядела на нас из-под очков.
– Не надо стоять в подъезде, – вдруг воскликнул халатный гражданин и как-то весь засуетился. – Не надо. Кто-нибудь может увидеть. Заходите быстрее!
Мы зашли и оказались в очень большой прихожей. Я таких прихожих никогда в жизни не видел. Она была почти как наша комната, и в ней даже стояли два кресла и диван. Хозяин квартиры поспешил закрыть за нами дверь и даже повесил цепочку.
– Нам нужен Игорь Коржик, – снимая шапку, сказал Дима. Глядя на него, я тоже снял шапку. Мама нам всегда говорит, что мальчики в помещении должны снимать шапки. – Нам сказали, что он может быть у вас.
– Зачем вам нужен мой сын? – спросила женщина и вдруг схватилась за лицо ладонями и села на стул. – Боже мой!
– Значит, ты думаешь то же, что и я? – спросил мужчина.
– Это они, – устало сказала его жена.
Тут до меня вдруг стало доходить. Раз эти мужчина и женщина родители Игоря, а Игорь наш отец, то выходит, что они… наши дедушка и бабушка. И, кажется, они тоже догадываются, что мы их внуки. Тогда не удивительно, что они так удивлены.
От этой мысли я даже рот открыл. А женщина, которую так же, как и мою маму, звали Ириной, поглядела на меня, потом на Диму и вдруг резко спросила:
– Кто вас послал?
– Никто! – ответили мы хором и поглядели друг на друга. У нас так иногда получается. И мы всегда в таких случаях очень радуемся и сразу загадываем желание. Но в этот раз было совсем невесело. Наоборот мы оба смутились и от смущения заулыбались, как дураки.
– Так не бывает! Такие маленькие дети без указаний взрослых ничего не делают. Вас кто-то послал. Это ваша мать?
Последний вопрос прозвучал так нехорошо, что мы сразу улыбаться перестали.
– Погоди, Ирина! – вдруг вмешался в разговор мужчина, который предположительно, наш дед. – Кажется, ты не с того начинаешь.
– То есть, как это не с того?
– Помолчи, пожалуйста. Как вас зовут, мальчики?
Я посмотрел на Димку. Он был какой-то не такой, как всегда. Покраснел, глаза у него стали темными, а веснушки побелели.
– А разве вы не знаете, как нас зовут? – спросил он.
Я удивился. Зачем Дима спрашивает такие вещи? Откуда эти люди могут знать, если видят нас в первый раз в жизни.
Хозяин опять стал внимательно смотреть на нас из-под очков, затем он снял очки и спрятал их в карман халата.
– Ирина, – жалобно сказал он, – я действительно не могу вспомнить их имена. Наверно ты помнишь?
Женщина по имени Ирина продолжала сидеть, схватившись за лицо руками.
– Ты бы хоть помолчал, – зло произнесла она. – Это Дмитрий и Алексей.
Очень это непривычно прозвучало. Нас так никогда не называют. По взрослому.
– Дмитрий и Алексей, – повторил муж. – Дмитрий и Алексей. Конечно. Как же я мог забыть?
Я смотрел на него и тоже удивлялся. Если он на самом деле наш дедушка, и знает, что мы есть, как же он даже имена наши не помнит. Разве такое возможно? Хотя, если человек нас никогда не видел…
– И что же вам надо? – это уже спросила Ирина.
– Мы ищем папу, – тихо, но твердо сказал Дима. Я почувствовал, как он с силой сжал мою руку. Мне даже слегка стало больно. Но я ничем не показал этим людям, что мне больно. Я даже не поморщился. И сердце у меня опять сильно стучало.
Стало так тихо, что было даже слышно, как где-то в комнатах тикают часы.
– Рано или поздно это должно было произойти, – вдруг сказал наш только что найденный дед. – Рано или поздно это должно было произойти.
– Что ты заладил, как попугай! – взорвалась его жена. – Нет, от Иры я этого не ожидала.
Когда она произнесла имя нашей мамы, я понял, что все, теперь уже все точно. Это наши бабушка и дедушка. Настоящие. И их сын наш отец. И нам они не рады.
– Мама тут не при чем, – тут же сказал Дима. – Это все я.
Бабушка уставилась на него:
– Что ты? Ну что ты?
– Я решил найти папу, – сказал Дима. – Мама, наоборот не хочет, чтобы мы общались. У нас даже его фотографий в доме нет. А Леша и лица его не знает. Но это неправильно. Мы должны знать его, а он нас. Это наше право.
Бабушка всплеснула руками:
– Боже мой! Они уже заявляют о своих правах! Мне сейчас будет плохо. Юра! Что ты молчишь?
Вот теперь мы узнали, как зовут нашего деда.
– А что я должен говорить? Что? И вообще, может, хватит стоять в коридоре? В конце концов, мы можем пройти в зал. Я еще никогда не чувствовал себя так скверно. Пройдите, ребята.
– Мы не пойдем в зал, – сказал Дима. – Просто скажите, где наш папа, и мы уйдем. Мы были у него дома, но соседи сказали, что его не было три дня. Они сказали, что он может жить у вас.
И тут опять зазвонил Димкин мобильник. Мы все, кто здесь был, вздрогнули, как будто услышали что-то ужасное. Дима взял трубку и приложил ее к уху:
– Да, мама, все хорошо. Нет, мы еще не дома. Скоро будем. В одном месте. Потом скажу. У меня зарядка заканчивается.
Наши дед и бабка смотрели на Диму и даже перестали дышать. Мне показалось, что они чего-то испугались. В общем, вид у них был такой, словно они сделали что-то нехорошее, и их за этим делом застали.
А Дима смотрел куда-то в сторону. Я поймал его взгляд и тоже посмотрел туда же и увидел на стене около огромного овального зеркала фотографию в рамке. И тут у меня в который раз уже за этот день открылся рот, потому что на фотографии я вдруг увидел Димку. Я даже не сразу сообразил, что это не Димка, а просто мальчик очень на него похожий и одного с ним возраста. Только на нем такая странная куртка, такой у нас никогда не было. Кажется, когда-то это была школьная форма. Я в старых фильмах видел. Кто же это тогда такой? Я очень удивился. И дед с бабкой наверно удивились тоже, потому что тоже уставились на эту фотографию.
А Димка смотрел то на фотографию, то на меня.
– Ваш отец, – сказала тогда бабушка Ирина и запнулась, – ваш отец здесь не живет. У него отдельная жилплощадь. И мы ничем вам помочь не можем. Мы не знаем, где он. И он нам не звонит.
Мы повернулись, чтобы уйти, но вдруг Димка опять повернулся и подошел к бабушке.
– Вы наверно не знаете, – сказал он, – но это неправильно, что мы не видим папу. Он должен с нами общаться и заботиться о нас. Есть такой закон, он называется конвенция, – Димка тоже запнулся, потом поправился и продолжил, – конвенция о правах ребенка. Там написано, что дети имеют право на заботу родителей. Я просто хочу рассказать про это папе. Ведь он же наш папа. Он наверно тоже не знает. А это нужно знать. Мы все равно его найдем. Хоть каждый день будем ходить.
Я увидел, как дед Владимир выронил из рук газету и прислонился к стене, а бабушка Ирина отодвинулась от Димы, как будто он был заразный, и смотрела на него со страхом. Мой брат удивленно посмотрел на нее, потом вернулся ко мне.
– Пойдем, Леха.
И мы вышли. Нас никто не провожал. Мы сами открыли замки, сняли цепочку и вышли в подъезд. Уже в подъезде я увидел, что у Димки из глаз текут слезы.
– Ты чего это? – спросил я, чувствуя, как у меня начинает щипать глаза.
– Да так, ничего, – сказал Дима и всхлипнул, – ты видел, как они на нас смотрели?
– Как?
– Не знаю, но очень плохо они смотрели. Особенно эта… а ведь они считаются наши близкие родственники.
– Какие же они близкие? – засмеялся я. – Мы же их первый раз в жизни сегодня увидели. Так у близких людей не бывает.
– Глупый ты еще, Леха, – вздохнул Дима, – многого еще не понимаешь. Вот доживешь до моих лет, тогда узнаешь. Ладно, пойдем домой.
13
Объяснение с мамой и телефонный разговор
Мы вышли из этого красивого и большого дома и пошли к памятнику Гагарину, чтобы оттуда пойти домой.
– Дима, я есть хочу, и пить тоже, – заныл я, потому что почувствовал сильную усталость и голод. – Я устал.
– Сидел бы лучше дома, раз такой неженка, – проворчал Дима.
– Я устал, я есть хочу, я пить хочу, – как попугай повторил я. – У тебя есть деньги, давай поедим.
– А до дома не дотерпишь?
– Нет. Если я сейчас не поем и не посижу, я умру. И ты будешь виноват.
– Почему я?
– Потому что ты старший и за меня отвечаешь.
Все-таки иногда младшим братом быть даже удобно. Можно покапризничать и поканючить, и я иногда это делаю. Правда редко, и когда рядом никого нет, и сейчас был как раз такой случай. Димка был уж слишком какой-то задумчивый, а я не люблю, когда он такой. Поэтому я решил срочно отвлечь его от печальных мыслей. Да и на самом деле, я очень устал и проголодался.
Дима вспомнил, что он старший, завертел головой, что-то увидел и сказал:
– Ладно, вон магазин. Там наверняка есть кафетерий. Пойдем, зайдем.
Мы зашли в магазин. Так действительно оказался кафетерий, и мы взяли себе по чашке черного кофе, хот-дог и пирожное.
Через пять минут я почувствовал себя человеком и даже стал болтать ногами под столом.
– Все-таки день прошел не зря, – сказал я Диме. – Папу мы пока не нашли, зато отыскали бабушку и дедушку.
– А на фиг они нам такие? – ухмыльнулся Дима.
– Ну не знаю. Все равно, теперь мы их хоть в лицо будем знать и по именам. Видал, какая у них квартира? Вот бы нам такую?
– Размечтался. А больше ты ничего не хочешь?
– Хочу. Много чего хочу и много о чем мечтаю. А что, за мечты денег не берут.
Тут опять зазвонил телефон. Дима поднес трубку к уху и раздался мамин голос, такой громкий, что даже я каждое слово услышал.
– Дима! Где вы находитесь? Сейчас же отвечай! Почему вы ушли со двора? Мне сейчас позвонила на работу Ирина Николаевна. Она уверяет, что вы только что были у нее. Скажи, это правда? Леша с тобой?
Вопросы сыпались один за другим, Дима даже не успевал на них отвечать.
– Я сейчас же еду домой. Чтобы к моему приезду вы уже были дома. Понятно?
Голос у мамы был очень сердитый и, может, мне показалось, какой-то несчастный.
– Мама на нас рассердилась? – спросил я.
Диму угрюмо кивнул.
– Ой, – я испугался, – а она нас не побьет?
– Пусть бьет, – ответил мой брат. – Ты не бойся. Я тебя ей бить не дам. Ты ведь тут не при чем. Это все я. Вот пусть меня и наказывает. Я теперь любую порку стерплю. А отца искать не перестану.
– Нет уж! Я с тобой под ремень лягу. В этот раз я за шкафом сидеть не буду. – Сказал я так, а потом мне не по себе стало. Что-то у меня по спине поползло. Холодное и липкое. Я всхлипнул: – Вот они чем закончились твои права человека. Как всыпет нам мамка по первое число. А уж она точно всыпет. Теперь она знает, что мы одни по городу шляемся. Эти противные дед с бабкой нас заложили. Нафиг мы к ним пошли?
– Во-первых, с чего ты решил, что нас мама обязательно будет бить? Она же сказала, что никогда больше этого делать не будет. А наша мама человек слова! – уверенно и без всякого страха сказал Дима. – А во-вторых, запомни, бороться за права человека очень нелегко. Некоторые за них даже погибают или в тюрьмах сидят. Цепями себя к дворцам диктаторов приковывают. И все равно борются. А ты хочешь, чтобы тебе все сразу и просто так на золотом блюде?
– Цепями? – спросил я. – А зачем цепями?
– Не знаю. Но читал, что так делают. А что, Леха, может и нам попробовать себя куда-нибудь цепями приковать? К дому бабушки Ирины. И плакат напишем, что наши права нарушены.
Мы развеселились. Допили кофе и побежали домой.
Мама была уже дома и металась по квартире как разъяренная тигрица. Когда нас увидела, она даже зарычала. Мы быстро, как настоящие солдаты, разделись и прошмыгнули в комнату. Мама даже ничего сказать не успела. Мы хотели спрятаться у себя за шкафом, но мама как крикнет:
– Куда прячетесь? Быстро подойдите ко мне!
Мы подошли к маме, встали перед ней и опустили головы. На всякий случай, я взял Диму за руку. «Вот теперь, – подумал я, – она нас действительно выпорет».
Но Димка был прав. Мама нас бить не собиралась. У нее и в мыслях этого не было. Но уж как она на нас заругалась! Даже нехорошими словами нас обозвала. Это за то, что мы одни в город ушли. А мы стояли и молчали, как партизаны на допросе. А чего говорить? Нас ведь ни о чем и не спрашивают.
Наконец у мамы весь запас злости закончился.
– Что вам там было нужно? И каким образом вы вдруг оказались на улице Гагарина? – воскликнула она напоследок и вдруг о чем-то задумалась и замолчала. Потом устало села на диван.
– Я ничего не понимаю, – всхлипнула она, – вам что, плохо со мной?
Мы бросились к ней, сели с разных сторон и крепко ее обняли:
– Нет, нам с тобой хорошо, – сказал я. – Очень хорошо. Мы тебя любим.
– Зачем же вы тогда пошли к нему?
– К кому? – спросил я и тут же понял, что сморозил глупость.
– К отцу, – сказала мама. – Зачем он вам вдруг понадобился? Он о вас и не вспоминает, а вы что готовы перед ним унижаться и выпрашивать минуточку внимания?
– Никто унижаться перед ним не собирается, – сказал Дима. – Мы просто хотели с ним поговорить.
У мамы глаза округлились. Она уставилась на Диму, как будто увидала его впервые в жизни.
– Это что еще такое? Объясни!
– Чего объяснять, нечего тут объяснять. Почему только ты одна должна о нас заботиться? А он что же не при чем? Бросил двух детей и живет себе? А ты одна за всех отдувайся? Работай с утра до ночи и тяни эту лямку? Так нечестно!
Мама вдруг выпрямилась, и лицо у нее стало строгое и сердитое:
– Я не поняла. Дима, ты, что у отца денег собрался просить?
– Почему денег? – удивился Дима. – Разве забота это только деньги?
– А чего ты хочешь?
– Чтобы он к нам с Лешей приходил хотя бы иногда и играл с нами. Правда, Леха?
Я кивнул.
Мама почему-то горько усмехнулась.
– Если он наш отец, то должен о нас заботиться, – продолжал Дима. – Ми имеем на это право. Так в конвенции о правах ребенка написано.
– Опять эти права человека! – воскликнула мама. – Дима, ты на них помешался?
– Почему помешался? Я просто о них узнал вот и все. А вам наверно очень удобно, когда мы ничего не знаем. Да?
– Кто это мы? И кто это вы? – спросила мама.
– Вы это взрослые, – спокойно объяснил Дима, – а мы это дети.
Мама неожиданно обняла Диму и прижала его к себе.
– Господи, Дима, ты у меня уже оказывается, совсем большой.
Мне не понравилось, что мама обнимает только одного Диму, и я тут же протиснулся под ее руку тоже, чтобы она и меня обнимала. И получилось, что она обнимает нас обоих.
– Бедные вы мои сыночки, – сказала тогда мама, по очереди нас целуя. – Захотели к папочке. Только папочке до вас и дела нет. Он о вас даже не думает. И не вспоминает. Ему и так хорошо. Никто ему не нужен.
– А вот нам он нужен, – воскликнул Дима. – Пусть он о нас не вспоминает.
– Неправда, – сказал я, – так не бывает. Наверно он про нас иногда вспоминает.
– Если бы, – вздохнула мама и немного помолчав, продолжила: – Я встретила его позавчера на улице. Он шел со своим другом. Был очень весел, но когда увидел меня, то сразу стал кислым. Обычно мы делаем вид, что не знаем друг друга и расходимся, как ни в чем, ни бывало. Но в этот раз я к нему подошла и заговорила с ним. Спросила, как у него дела, как жизнь. В общем, как обычно при случайной встрече. Игорь тоже меня спрашивал. Как работа, как дела. Но он ни разу не спросил про вас. Не задал ни одного вопроса. Даже не поинтересовался. Хотя бы из вежливости. Как будто вас просто нет на свете. Мне даже показалось, что он и в самом деле о вас не помнит. То есть не делает, вид, что не помнит, а в самом деле считает, что у него нет никаких детей.
Мне было неприятно такое слышать, и я голову опустил и стал ковырять ногой ковер на полу и крутить пуговку на диване. Дима тоже помрачнел.
– И с таким человеком вы хотели встретиться? – спросила мама. – Он вам нужен?
– Да нужен, – упрямо сказал Дима.
– Хорошо, – сказала мама. – Я сейчас позвоню ему, и ты ему об этом скажешь, хорошо?
Дима кивнул.
Мама достала из сумки свой мобильный телефон и стала набирать номер. Я очень удивился этому, потому что был уверен, что она просто запретит нам говорить об отце, как это бывало раньше.
– Алло, Игорь? – спросила мама. – Да это я, Ирина. Что мне нужно? Это не мне нужно. С тобой хочет поговорить твой старший сын. Что? Не понял, говоришь? А уже пора начинать понимать что-то в этой жизни. В общем, я передаю ему трубку.
И она дала телефон Диме. Он взял телефон и осторожно поднес его к уху.
Я тут же перепрыгнул через маму и подсел к Диме и даже прислонился к нему, чтобы тоже все слышать.
– Привет, Димон! – раздался в трубке веселый голос.
– Привет, – осторожно сказал Дима.
– Рассказывай!
Дима растерялся:
– Чего рассказывать?
– Что хочешь, то и рассказывай. Только недолго. Мне некогда.
– Почему ты к нам не приходишь? – спросил Дима, и голос у него дрогнул.
Я посмотрел на маму, она не сводила с нас глаз.
– Видишь ли, старичок, – ответил Диме папа, – даже не знаю, что тебе сказать. Ты извини. Короче, не дано мне это. Не дано. Я такой человек. Вот так. В общем, когда вырастешь, ты меня поймешь.
Дима сглотнул:
– А мы к тебе сегодня приходили, но тебя не было.
– Да ты че? Правда что ли? – в веселом голосе мне послышались нотки беспокойства.
– Да. Даже соседи не знают, где тебя искать. А где ты сейчас?
– Да тут в одном месте.
– А ты можешь приехать к нам прямо сейчас?
– Нет, старик, этого я сделать не могу. Очень занят. Дела. Я же взрослый человек. Ты понимать должен.
– А завтра?
– Завтра?
– Да.
– Про завтра сказать не могу.
– Приходи. Мы будем тебя ждать. Рядом со мной Леха сидит, хочешь с ним поговорить?
Я вздрогнул и почувствовал, как задрожали у меня руки.
– Леха? А кто это?
– Это мой брат! – растерянно воскликнул Димка. – Мой брат. Он тоже твой сын. Разве ты не знаешь?
– Ах, ну да, вспомнил. Точно! Нет, пожалуй, не надо. Времени нет. Давай в другой раз. Меня уже зовут. Тут важное дело. Ты ему привет передай. Пока, братан! Слушай маму.
И в трубке запищал сигнал отключения связи. Мы долго смотрели с Димкой друг на друга.
Мама встала и вышла на кухню.
14
Еще один телефонный разговор
– Он придет к нам завтра? – спросил я.
Дима кивнул, а затем добавил:
– А может и не придет.
– Он может забыть, – сказал я, – надо будет ему позвонить и напомнить. Ты вбей его номер на свой мобильный.
И весь следующий день мы ждали, что папа позвонит и скажет, когда он придет. Гулять мы не ходили. К тому же нам мама строго-настрого запретила выходить на улицу в наказание за наш великий поход за справедливостью, как она его назвала. Но мы и сами не хотели, потому что ждали папу.
Но он не пришел и не позвонил, а когда Дима попытался ему позвонить на мобильный, то не смог так же, как у соседа дяди Васи.
Мы прождали до вечера, но никто не позвонил и не пришел.
– Он сегодня не смог, – сказал мне Дима. – Может быть завтра?
– Да, – заверил я его, – завтра он обязательно придет. Вот увидишь.
Но и на второй и на третий день наш отец не пришел и тоже не позвонил.
Зато был другой звонок. Он был вечером, когда мамы дома еще не было. Она как всегда задерживалась на работе с отчетом. Я как раз был около телефонного аппарата, когда он позвонил.
– Алло? – спросил я, подняв трубку.
– Это Дима? – спросил мужской голос.
– Нет, это не Дима, это Леша, – сказал я.
– Ах, Леша? Здравствуй, Леша.
– Здравствуйте.
В трубке некоторое время была тишина.
– Алло? – спросил я.
– Да-да, – ответил голос. – А мама твоя дома?
– Мамы нет. Она еще на работе.
– Вот значит как? А ты меня не узнал?
– Нет, – ответил я. – Не узнал.
– А я, получается, что твой дед. Юра.
– Дед? – я был очень удивлен и не знал, что говорить дальше.
Дима услышал мой разговор и тут же подскочил ко мне и включил кнопку громкой связи. Теперь и ему было все слышно.
– Ну, раз я отец твоего папы, то получается, что я твой дед и твоего брата тоже. А вы мои внуки. Дмитрий и Алексей.
Мы с Димкой ошарашено посмотрели друг на друга.
– Ваш визит был для нас очень неожидан, – после небольшой паузы заговорил дедушка. – Так получилось, что мы даже толком и не познакомились. И встреча наша была не очень теплой. Ты согласен, Леша?
– Не знаю, – пробормотал я.
– Да, в жизни иногда случается, что люди не знают друг друга, а должны бы. Да. Как бы это сказать? Как поживает ваша мама?
– Хорошо, – сказал я.
– Да, вот значит как. А как вы поживаете?
– Мы тоже хорошо.
– И в школу ходите?
– Да. Конечно. Только сейчас каникулы и уроков нет. До пятнадцатого числа.
– Каникулы хорошо. Каникулы это здорово. Учитесь вы конечно хорошо?
– Да, – соврал я. – Хорошо. Мы с братом хорошо учимся.
– Брат тебя не обижает?
– Нет. Он меня любит.
– А ты?
– А я его. Кого же мне еще любить, кроме мамы и брата? У нас больше никого нет, кроме друг друга.
В трубке опять стало тихо.
– Аллё, – сказал я.
– Да-да, я здесь. Я здесь. Просто задумался на минутку, отвлекся. Ты уж меня старика прости. А что, Игорь вам так и не звонил?
Мы с Димой опять переглянулись. Это что же? Он знает, что мы ждем звонка от папы?
– Нет, – ответил я быстро. – Не звонил.
– Жаль. Очень жаль. Я с ним вчера обсуждал этот вопрос, – сказал дед Юра, – я думаю, что он с вами встретится. Он согласился, что должен с вами увидеться.
Я увидел, как на лице у брата расплылась счастливая улыбка, и почувствовал, как мои губы тоже разъехались до ушей.
– Вы меня слышите?
– Да! – закричали мы с братом.
– Вот и славно. Я это и хотел сказать. В общем, мне кое-что пришлось обдумать, заново переоценить жизнь. Что-то в ней явно было не так. Не все до конца. Ладно, это наверно вам неинтересно.
– Интересно! – закричали мы хором.
– Думаю, что я с вами тоже познакомлюсь поближе, – у деда голос явно повеселел. – Тогда, пока, Коржики младшие!
– Пока! – закричали мы.
Потом мы очень долго ничего не говорили друг другу, а просто смотрели и улыбались. А потом мы стали бороться и свалились на пол. Затем мы стали играть в баскетбол, и когда пришла мама, мы устроили ей большую шумную встречу.
– Что это вы такие счастливые? – мама, когда видит нас веселыми, всегда тоже становится веселой и счастливой.
– Нам дедушка Юра звонил, – тут же сообщил я, – и сказал, что папа с нами встретится.
Лицо у мамы сразу же перестало быть веселым и наполнилось тревогой.
– Вот как?
– Да, вот так.
– Ну что ж, поглядим.
Больше она ничего не сказала. И мы даже об этом в этот день и не говорили. Просто делали вид, что у нас самый обычный день, как и раньше. После ужина мама села за компьютер, а Димка схватил свою тетрадь с правами человека, а я залез в коробку с игрушками, и каждый занялся делом.
И вдруг опять зазвонил телефон. Я бросился к нему, уверенный, что это уже точно звонит наш папа.
– Алло? – закричал я.
– С кем я говорю? – услышал я в трубке строгий женский голос.
– Со мной, – ответил я. – Я Леша.
– А мне нужна твоя мать. Дай ей трубку.
Вот теперь я узнал голос. Это была моя бабушка. Которая Ирина. Я молча передал трубку маме. Она заговорила, и голос у нее стал сразу какой-то чужой и недобрый:
– Алло? Да, это я. Здравствуйте, Ирина Николаевна.
Димка за маминой спиной знаками стал спрашивать меня, кто это звонит, и я ему показал руками башню на голове, и он сразу догадался и скорчил рожу. Я в ответ скорчил рожу ему. Мама увидела, как мы корчим рожи, и погрозила нам пальцем, а потом вдруг улыбнулась, но затем опять стала строгой и чужой.
– Вы знаете, эта совершенно не моя инициатива, – в то же время говорила она. – Я сама в полной неожиданности оттого, что случилось, и удивлена не меньше вас. Никто не ожидал, что это произойдет так рано. Да это очень многое меняет. Я не знаю, что делать. Одно я скажу точно, что ничего запрещать своим сыновьям я не собираюсь. Они вправе делать то, что делают, и они это знают.
Она еще что-то такое умное и непонятное говорила, затем молчала, потому что слушала, что ей говорит бабушка, лицо ее при этом кривилось, а губы сжимались. А когда она положила трубку, то даже не попрощалась. Такого с ней никогда не бывает. После этого она села за компьютер и продолжила работать. А мне играть уже расхотелось. Я подсел к Димке и стал смотреть, как он переписывает в свою тетрадь статьи о правах ребенка.
– Ложитесь спать, – не поворачивая головы, сказала мама.
Спорить с ней, как обычно мы это делали, нам не хотелось, и мы отправились в кровать. Перед сном мы немножко с братом поборолись в кровати, повозились, сыграли два раза в дурака, при чем оба раза я выиграл, затем пришла мама выключила нам свет и сказала, что если мы сейчас же не заснем, то еще три дня не выйдем из дома.
– Это нарушение прав человека, – пискнул я. – Каждый человек имеет право на свободу.
– Еще одно слово и я лишу вас всех прав, – сказала мама.
– А мы тогда прикуем себя к стене дома цепью, тогда ты посмотришь, – пригрозил я.
Мама засмеялась:
– Я сама вам эту цепь завтра принесу с работы, изверги!
Она поцеловала нас и опять стала работать. Мы замолчали и стали слушать, как стучат клавиши компьютера. Пот этот стук я и заснул.
15
Самый необычный день
Следующий день начался обыкновенно. Мы проснулись, мамы уже не было, и мы наверно целый час с Димкой валялись в кровати и ничем не занимались, просто болтали о разных вещах. За час можно много о чем поговорить. Вспомнить школу и школьных друзей, игры и прошлое лето, которое мы провели в доме отдыха «Чайка», обсудить последний фильм про пиратов Карибского моря, полистать энциклопедию «Обо всем на свете» и многое другое. Иначе для чего тогда каникулы, как не отоспаться и не отлежаться? В общем, мы валялись, пока у нас бока не заболели.