Страница:
Равнина напоминала поле битвы. Только палатки Матриарши и принца Эмменеда выстояли под заключительным натиском бури. Плоты ветром унесло в сторону моря. Остатки церкви лежали на земле рваными лохмотьями пластика. Два монаха передвигались между лежащими на земле телами. Они располагались в центрах кругов света от факелов, эти круги сужались, когда монахи склонялись над телами. Иногда монахи звали помощников, чтобы перенести человека, в котором они находили признаки жизни. Это случалось не часто.
– Ультразвук, – сказал Меган тихо. – Они не знали, как спастись от него, или зашли слишком далеко, чтобы думать о спасении. – Он потер по бокам своей головы, и засохшая грязь посыпалась из его ушей. Его зубы выбивали дробь от пронизывающего холода.
– Нам нужно найти убежище и тепло, – сказал Дюмарест. Он взглянул на палатки Матриарши; они сверкали в свете огней и казались окруженными стражей. Он посмотрел на палатки принца: огней почти не было, стражников не было видно. – Собирай людей и идите за мной.
– К палаткам принца? – Меган побледнел от свежих воспоминаний. – Ему это не понравится.
– Мне наплевать, что ему понравится. Если те люди хотят замерзнуть, они могут оставаться там. Если нет, то им лучше пойти за мной.
Палатки казались покинутыми. Дюмарест замедлил шаг, когда приблизился к ним, ожидая оклика стражника или испепеляющей вспышки лазера. Но ничего не произошло, никто не подал признаков жизни, никто не скомандовал ему остановиться. Он подошел к палаткам и осторожно отодвинул входной клапан внешнего вестибюля. Он вошел внутрь. Горел одинокий факел, закрепленный на скобе. Комната была пустой.
Во второй комнате он нашел Кроудера.
Голый до пояса Кроудер растянулся на ковре. Верхняя часть его торса была покрыта рубцами страга, свисавшего из трубки, зажатой в правой руке. Его уши и нос были в крови, она затекла в углы остекленевших глаз. Его челюсти были плотно сжаты, а губы разведены в сторону так, что в смертельной гримасе он напоминал оскалившуюся собаку. Ногти левой руки глубоко вонзились в ладонь.
Дюмарест перешагнул через тело, размышляя, какое видение довело Кроудера до такой степени самоистязания, какую вину этот человек скрывал в своей душе… грех или презрение к себе. Может быть, неслышимые колебания, заполнившие это место, свели его с ума и довели до гибели. Он не был одинок.
У входа во внутреннюю палату валялся охранник. Он также был мертв. Другой охранник хныкал в углу, он пронзительно вскрикнул при приближении Дюмареста и стремглав выбежал мимо него в темноту и холод, к голодному морю. Сидящий на троноподобном кресле старик приветственно улыбнулся Дюмаресту.
– Ты Дюмарест, – сказал он. – Я видел тебя раньше – когда ты убил Мойдора.
– Ну?
– Я – Элгар, врач принца Эмменеда. – Он поклонился, и свет блеснул на его голом черепе, на электродах механических ушей. – Ты видишь нас не в лучшем виде. Место для лагеря было выбрано неудачно. Кажется, оно было фокальной точкой болезненных колебаний воздуха – как ты, возможно, видел.
Дюмарест кивнул.
– Они не отключили свои уши, как видишь, – сказал Элгар серьезно. – В отличие от них я принял нужные предосторожности. – И затем резко, почти без перехода: – Ты хочешь что-то спросить?
– Где принц?
– Ушел. Что еще?
– Куда он ушел?
– Куда-то. Что еще?
Этот человек либо был на грани помешательства, либо имел извращенное чувство юмора. Затем Дюмарест взглянул ему в глаза и понял, что здесь была третья причина. Врач оставался верен своему хозяину.
– Снаружи люди, они умрут, если их не накормить и не согреть, – сказал он. – Я надеялся, что принц предоставит им необходимое.
– Предоставит.
– Но как, если его здесь нет?
– Ты не производишь впечатление человека, которого остановит такая хлипкая преграда, – сказал старик резко. – Но силу применять не нужно.
– Разве я угрожал применить силу? – Дюмарест хотел, чтобы старик прекратил свою игру. В его голове пульсировала боль, и тошнота наполнила желудок. Ему нужна была пища, горячая ванна, лекарства и уход.
– Нет, – согласился Элгар. – Но я думаю, что если дойдет до этого, то даже принц не сможет сопротивляться твоим требованиям – без помощи своей стражи. – Его улыбка стала шире. – Но наш разговор бессмыслен. Сейчас я здесь за старшего. Приводи людей сюда. Пусть монахи Братства помогут им. Они получат пищу и тепло в полной мере моих возможностей.
И одежду с мертвых, подумал Дюмарест мрачно, и добычу с тел тех туристов, у которых нет причин возражать. Редкая возможность для тех путешественников, кому посчастливилось выжить.
Ленты намотались на катушки, замедлились в конце, щелкнули, когда заполненная кассета была вынута из гнезда и заклеена в защитный пластик, чтобы избежать повреждений при перевозке. Дин наблюдал за завершением этой процедуры. Ему нравилась неумолимая эффективность машин, равномерная работа автоматических устройств. Они были безопасны и предсказуемы и могли быть очень полезны в работе. Какая жалость, что люди не похожи на машины.
Он поднял кассеты и упаковал их в небольшой контейнер, украшенный печатью с гербом Киклана. Позже он изучит эти пленки, раздробит узор накопленных звуков, пропустит их через компьютеры, снабженные селекторными устройствами. Это займет годы, может быть, всю жизнь, но он найдет все, что они могут дать. А если у него не получится, то это сделают другие. Киклан располагал вечностью.
Он поднялся и отодвинул в сторону штору, рассматривая равнину за двойным стеклом окна, автоматически проверяя показания встроенных в подоконник приборов. Скорость ветра упала почти до нуля. Влажность была низкой, электрический потенциал не менялся, температура соответствовала ожидаемой. Взгляд на хронометр подтвердил предыдущую оценку. Буря длилась дольше, чем обычно; гораздо дольше, чем другие могли думать. Он предсказал ее длительность с точностью до минуты.
Это знание принесло ему удовлетворение.
– Господин.
Он повернулся. У входа в комнату стоял парень из его личной свиты. Он выглядел бледным, уставшим, под его глазами чернели круги. Дин узнал в нем одного из тех двух, которых он послал в горы собирать данные.
– Докладывай.
– Пробы воздуха были взяты как приказано, господин. – Парень вошел в комнату. – Образцы камней с гор… – Он засомневался. Никто не рассчитывал на то, что новички Киклана будут неподвластны эмоциям, но ожидалось, что они никогда не будут проявлять их. Он глубоко вздохнул. – Ответственный за взятие проб не справился с задачей. Он разбился насмерть. Я не смог забрать образцы, прикрепленные к его телу.
– Знаешь ли ты, почему он не справился?
– Нет, господин.
– Но наверняка ты способен прийти к заключению, основываясь на известных данных? – Голос кибера никогда не менялся, он всегда был мягким, ровным, но от этого не становилось уютнее. У Киклана не были предусмотрены неудачи любого сорта, а неудача Дина в особенности.
– Я полагаю, что он вынул заглушки из ушей, чтобы послушать ветер, – быстро сказал парень. – Я не слышал, как он упал. Я нашел его только тогда, когда наша задача была выполнена.
– После выполнения твоей задачи, – поправил его Дин. Он стоял, размышляя. Образцы камней не представляли большой важности – их потеря стоила открытия слабого звена в его свите. Тот парень заслужил смерти. Образцы воздуха представляли большой интерес, и они были в безопасности. Если ветер переносил вызывающие галлюцинации газы или частицы пыли, то образцы покажут это. – Дай мне пленки, – приказал он. Затем: – Ты можешь идти. Поешь и отдыхай.
– Господин.
Парень поклонился и вышел из комнаты. Дин запер пленки с образцами воздуха вместе с другими, захлопнул ящик, повернул колесики комбинационного замка. Мерцание света из-за окна привлекло его внимание. Снаружи в пределах видимости медленно двигались рассеявшиеся по равнине люди с факелами. Он изучил их, оценил их, и отбросил их в сторону как не представляющие ценности.
Он задернул штору и стоял, прислушиваясь, немного наклонив голову. Он ничего не слышал; стены комнаты были слишком толсты. Он подошел ко входу и отодвинул в сторону барьер. Теперь он мог слышать это, очень слабый, но ясно слышимый тихий звон смеха, говор голосов, высокий безошибочный тон старой женщины. Мимо проходила стражница. Он жестом остановил ее.
– Где леди Тос?
– Вместе с Матриаршей. – Женщина была вежлива, но кратка. У нее было мало времени для любого, кроме ее капитана и ее госпожи. От следующего вопроса она нетерпеливо нахмурилась.
– Ты видела ее?
– Да.
– Давно?
– Я только что покинула палату Матриарши. Они вместе.
– Я понял. – Он поблагодарил ее своей механической улыбкой. – Это все.
Палата была небольшая, ярко украшенная гобеленами. В воздухе висел густой аромат специй. Светящаяся лампа отбрасывала мягкий свет на присутствующих. Глория улыбнулась, когда он вошел.
– Дин. Ты опередил меня. Я как раз собиралась послать за тобой.
Дин внимательно взглянул на пару. Старая женщина светилась от счастья. Девушка, сидевшая рядом с ней, очень близко, отражала немного этой радости. Мягкий свет согревал ее черные волосы, белый бархат кожи. Ее губы были полными и очень алыми. Глаза ярко сверкали. Они встретились с глазами кибера.
– Матриарша довольна тобой, – сказала девушка. – Благодаря твоим приказам никто не пострадал более серьезно, чем разрыв барабанной перепонки. – Она рассмеялась. – Но был такой момент, когда я подумала, что никогда больше не буду слышать.
– Эта буря была необычной по своей силе, моя госпожа. – Кибер повернулся к старухе. – Я пришел доложить, что буря закончилась. Может быть, еще несколько случайных порывов, но основную силу ветер потерял. Мы можем отправляться.
– Нужно ли это?
– Было бы лучше не задерживаться, моя госпожа. Внешняя температура низка, и она упадет еще ниже. Задержка затруднит наше возвращение, и кажется, нет необходимости продлевать нашу стоянку.
Она хорошо знала это, но ей Гат казался волшебством.
– Мне не хочется покидать это место, – сказала она медленно. – Оно пробудило много воспоминаний. На миг я вновь стала молодой и… – Она сглотнула. – Как ты сказал, случайные порывы?
– Да, моя госпожа.
– Тогда мы останемся, – решила она. – Останемся подождать только один из этих порывов.
Ради еще одной встречи с мертвыми, которых она любила; ради еще одного краткого воспоминания о времени, когда она была молода и полна жажды жизни. Он понял ее соблазн, оценил его, осознал как его тщетность, так и его силу.
– Здесь, – сказал Меган. Он поднял факел еще выше, расширяя круг света, в котором они стояли. – Вот здесь я нашел тебя.
– Ты уверен? – Дюмарест нахмурился, пытаясь сориентироваться. В темноте все места казались одинаковыми, только палатки Матриарши выглядели знакомыми.
– Я уверен в этом. – Меган согрелся в трофейной одежде; на пальце блестело кольцо со странной печаткой. Дюмарест видел его раньше. Тому полнеющему игроку оно больше никогда не понадобится. Он сыграл в свою последнюю игру. – Молодой парень лежал вон там. – Факел опустился, когда он указал рукой. – Ты лежал здесь.
Дюмарест кивнул, опустился на одно колено, сощурившись всмотрелся в темноту. То видение было очень кратким, и удар по голове спутал его воспоминания, но он был полностью уверен в том, что видел: крышка гроба Сима поднялась под давлением изнутри.
Его мертвая жена встала при звуках последней трубы?
Эта мысль в холодном свете дня казалась нелепой, но тогда было темно и эта ужасная буря принесла возмущающую смесь самых разных звуков. Если существовала такая вещь, как заключительный призыв к мертвым подняться, то его эхо могло прозвучать здесь.
– Где-то здесь. – Дюмарест поднялся и зашагал вперед. Он остановился, ожидая, когда Меган с факелом подойдет к нему. Они смотрели на море развороченной грязи, уже покрывшейся инеем. – Дальше.
Они двинулись вперед, разойдясь так, чтобы захватить большую площадь, выдыхая в морозный воздух облачка пара. Дважды они ошибались на пятнах теней, и наконец Дюмарест почувствовал, что его нога уткнулась во что-то твердое. Вместе они осмотрели знакомый узкий ящик.
– Он закрыт, – сказал Меган. – Крышка…
Дюмарест наклонился, схватил крышку, отбросил ее в сторону.
– Боже! – сказал Меган. Факел дрожал в его руке. – О, Боже!
Из глубины гроба уставилась на них мертвая женщина.
Она была немолода, ее возраст подчеркивался иссушающим действием смерти. Ввалившиеся щеки были как восковые впадины под высокими костями лица. Рот был тонким, бескровным надрезом. Глаза, открытые и ввалившиеся казались мрачными озерами стоячей воды. Руки скрещивались на плоской груди. Она была одета в простую одежду, которая закрывала ее от горла до лодыжек. Ноги были тонкими, безобразными, испещренными венами.
– У него ничего не вышло, – выдохнул Меган. Его лицо было белым в свете факела. – Он тащил ее всю дорогу сюда, но ничего не вышло. Она не вернулась к жизни.
Дюмарест задумался, вспоминая, что он видел. Он схватился за один конец гроба, поднял его, отпустил, и тот упал с глухим стуком. Нагнувшись вперед, он схватил женщину за редкие седые волосы и потянул за них.
– Эрл! – Меган был шокирован. Его глаза расширились, когда тело поднялось. – Что?..
Это была литая оболочка. Она поднялась со слабым сопротивлением магнитных зажимов, открывая фигурный отсек внизу – отсек, обитый мягкой резиной и имеющий форму женского тела. Из отсека поднимался тонкий аромат духов.
– Хитро придумано, – сказал Дюмарест. Он отпустил то, что держал, и оно упало назад, аккуратно прикрывая отсек. Манекен уставился на них. В его мутных глазах проглядывала издевка. – Великолепный тайник. Открой ящик, и ты увидишь то, что ожидаешь найти – тело давно умершей женщины. Нет никаких причин заглядывать под него. До тех пор, пока не заметишь разницу в весе – и поймешь, что что-то пропало.
– Сим не позволял никому касаться ящика, – сказал Меган. Он поднял факел. – Сим! Где Сим?
Сим пропал, исчез в темноте, ничего не оставив после себя, кроме гроба.
Глава 13
– Ультразвук, – сказал Меган тихо. – Они не знали, как спастись от него, или зашли слишком далеко, чтобы думать о спасении. – Он потер по бокам своей головы, и засохшая грязь посыпалась из его ушей. Его зубы выбивали дробь от пронизывающего холода.
– Нам нужно найти убежище и тепло, – сказал Дюмарест. Он взглянул на палатки Матриарши; они сверкали в свете огней и казались окруженными стражей. Он посмотрел на палатки принца: огней почти не было, стражников не было видно. – Собирай людей и идите за мной.
– К палаткам принца? – Меган побледнел от свежих воспоминаний. – Ему это не понравится.
– Мне наплевать, что ему понравится. Если те люди хотят замерзнуть, они могут оставаться там. Если нет, то им лучше пойти за мной.
Палатки казались покинутыми. Дюмарест замедлил шаг, когда приблизился к ним, ожидая оклика стражника или испепеляющей вспышки лазера. Но ничего не произошло, никто не подал признаков жизни, никто не скомандовал ему остановиться. Он подошел к палаткам и осторожно отодвинул входной клапан внешнего вестибюля. Он вошел внутрь. Горел одинокий факел, закрепленный на скобе. Комната была пустой.
Во второй комнате он нашел Кроудера.
Голый до пояса Кроудер растянулся на ковре. Верхняя часть его торса была покрыта рубцами страга, свисавшего из трубки, зажатой в правой руке. Его уши и нос были в крови, она затекла в углы остекленевших глаз. Его челюсти были плотно сжаты, а губы разведены в сторону так, что в смертельной гримасе он напоминал оскалившуюся собаку. Ногти левой руки глубоко вонзились в ладонь.
Дюмарест перешагнул через тело, размышляя, какое видение довело Кроудера до такой степени самоистязания, какую вину этот человек скрывал в своей душе… грех или презрение к себе. Может быть, неслышимые колебания, заполнившие это место, свели его с ума и довели до гибели. Он не был одинок.
У входа во внутреннюю палату валялся охранник. Он также был мертв. Другой охранник хныкал в углу, он пронзительно вскрикнул при приближении Дюмареста и стремглав выбежал мимо него в темноту и холод, к голодному морю. Сидящий на троноподобном кресле старик приветственно улыбнулся Дюмаресту.
– Ты Дюмарест, – сказал он. – Я видел тебя раньше – когда ты убил Мойдора.
– Ну?
– Я – Элгар, врач принца Эмменеда. – Он поклонился, и свет блеснул на его голом черепе, на электродах механических ушей. – Ты видишь нас не в лучшем виде. Место для лагеря было выбрано неудачно. Кажется, оно было фокальной точкой болезненных колебаний воздуха – как ты, возможно, видел.
Дюмарест кивнул.
– Они не отключили свои уши, как видишь, – сказал Элгар серьезно. – В отличие от них я принял нужные предосторожности. – И затем резко, почти без перехода: – Ты хочешь что-то спросить?
– Где принц?
– Ушел. Что еще?
– Куда он ушел?
– Куда-то. Что еще?
Этот человек либо был на грани помешательства, либо имел извращенное чувство юмора. Затем Дюмарест взглянул ему в глаза и понял, что здесь была третья причина. Врач оставался верен своему хозяину.
– Снаружи люди, они умрут, если их не накормить и не согреть, – сказал он. – Я надеялся, что принц предоставит им необходимое.
– Предоставит.
– Но как, если его здесь нет?
– Ты не производишь впечатление человека, которого остановит такая хлипкая преграда, – сказал старик резко. – Но силу применять не нужно.
– Разве я угрожал применить силу? – Дюмарест хотел, чтобы старик прекратил свою игру. В его голове пульсировала боль, и тошнота наполнила желудок. Ему нужна была пища, горячая ванна, лекарства и уход.
– Нет, – согласился Элгар. – Но я думаю, что если дойдет до этого, то даже принц не сможет сопротивляться твоим требованиям – без помощи своей стражи. – Его улыбка стала шире. – Но наш разговор бессмыслен. Сейчас я здесь за старшего. Приводи людей сюда. Пусть монахи Братства помогут им. Они получат пищу и тепло в полной мере моих возможностей.
И одежду с мертвых, подумал Дюмарест мрачно, и добычу с тел тех туристов, у которых нет причин возражать. Редкая возможность для тех путешественников, кому посчастливилось выжить.
Ленты намотались на катушки, замедлились в конце, щелкнули, когда заполненная кассета была вынута из гнезда и заклеена в защитный пластик, чтобы избежать повреждений при перевозке. Дин наблюдал за завершением этой процедуры. Ему нравилась неумолимая эффективность машин, равномерная работа автоматических устройств. Они были безопасны и предсказуемы и могли быть очень полезны в работе. Какая жалость, что люди не похожи на машины.
Он поднял кассеты и упаковал их в небольшой контейнер, украшенный печатью с гербом Киклана. Позже он изучит эти пленки, раздробит узор накопленных звуков, пропустит их через компьютеры, снабженные селекторными устройствами. Это займет годы, может быть, всю жизнь, но он найдет все, что они могут дать. А если у него не получится, то это сделают другие. Киклан располагал вечностью.
Он поднялся и отодвинул в сторону штору, рассматривая равнину за двойным стеклом окна, автоматически проверяя показания встроенных в подоконник приборов. Скорость ветра упала почти до нуля. Влажность была низкой, электрический потенциал не менялся, температура соответствовала ожидаемой. Взгляд на хронометр подтвердил предыдущую оценку. Буря длилась дольше, чем обычно; гораздо дольше, чем другие могли думать. Он предсказал ее длительность с точностью до минуты.
Это знание принесло ему удовлетворение.
– Господин.
Он повернулся. У входа в комнату стоял парень из его личной свиты. Он выглядел бледным, уставшим, под его глазами чернели круги. Дин узнал в нем одного из тех двух, которых он послал в горы собирать данные.
– Докладывай.
– Пробы воздуха были взяты как приказано, господин. – Парень вошел в комнату. – Образцы камней с гор… – Он засомневался. Никто не рассчитывал на то, что новички Киклана будут неподвластны эмоциям, но ожидалось, что они никогда не будут проявлять их. Он глубоко вздохнул. – Ответственный за взятие проб не справился с задачей. Он разбился насмерть. Я не смог забрать образцы, прикрепленные к его телу.
– Знаешь ли ты, почему он не справился?
– Нет, господин.
– Но наверняка ты способен прийти к заключению, основываясь на известных данных? – Голос кибера никогда не менялся, он всегда был мягким, ровным, но от этого не становилось уютнее. У Киклана не были предусмотрены неудачи любого сорта, а неудача Дина в особенности.
– Я полагаю, что он вынул заглушки из ушей, чтобы послушать ветер, – быстро сказал парень. – Я не слышал, как он упал. Я нашел его только тогда, когда наша задача была выполнена.
– После выполнения твоей задачи, – поправил его Дин. Он стоял, размышляя. Образцы камней не представляли большой важности – их потеря стоила открытия слабого звена в его свите. Тот парень заслужил смерти. Образцы воздуха представляли большой интерес, и они были в безопасности. Если ветер переносил вызывающие галлюцинации газы или частицы пыли, то образцы покажут это. – Дай мне пленки, – приказал он. Затем: – Ты можешь идти. Поешь и отдыхай.
– Господин.
Парень поклонился и вышел из комнаты. Дин запер пленки с образцами воздуха вместе с другими, захлопнул ящик, повернул колесики комбинационного замка. Мерцание света из-за окна привлекло его внимание. Снаружи в пределах видимости медленно двигались рассеявшиеся по равнине люди с факелами. Он изучил их, оценил их, и отбросил их в сторону как не представляющие ценности.
Он задернул штору и стоял, прислушиваясь, немного наклонив голову. Он ничего не слышал; стены комнаты были слишком толсты. Он подошел ко входу и отодвинул в сторону барьер. Теперь он мог слышать это, очень слабый, но ясно слышимый тихий звон смеха, говор голосов, высокий безошибочный тон старой женщины. Мимо проходила стражница. Он жестом остановил ее.
– Где леди Тос?
– Вместе с Матриаршей. – Женщина была вежлива, но кратка. У нее было мало времени для любого, кроме ее капитана и ее госпожи. От следующего вопроса она нетерпеливо нахмурилась.
– Ты видела ее?
– Да.
– Давно?
– Я только что покинула палату Матриарши. Они вместе.
– Я понял. – Он поблагодарил ее своей механической улыбкой. – Это все.
Палата была небольшая, ярко украшенная гобеленами. В воздухе висел густой аромат специй. Светящаяся лампа отбрасывала мягкий свет на присутствующих. Глория улыбнулась, когда он вошел.
– Дин. Ты опередил меня. Я как раз собиралась послать за тобой.
Дин внимательно взглянул на пару. Старая женщина светилась от счастья. Девушка, сидевшая рядом с ней, очень близко, отражала немного этой радости. Мягкий свет согревал ее черные волосы, белый бархат кожи. Ее губы были полными и очень алыми. Глаза ярко сверкали. Они встретились с глазами кибера.
– Матриарша довольна тобой, – сказала девушка. – Благодаря твоим приказам никто не пострадал более серьезно, чем разрыв барабанной перепонки. – Она рассмеялась. – Но был такой момент, когда я подумала, что никогда больше не буду слышать.
– Эта буря была необычной по своей силе, моя госпожа. – Кибер повернулся к старухе. – Я пришел доложить, что буря закончилась. Может быть, еще несколько случайных порывов, но основную силу ветер потерял. Мы можем отправляться.
– Нужно ли это?
– Было бы лучше не задерживаться, моя госпожа. Внешняя температура низка, и она упадет еще ниже. Задержка затруднит наше возвращение, и кажется, нет необходимости продлевать нашу стоянку.
Она хорошо знала это, но ей Гат казался волшебством.
– Мне не хочется покидать это место, – сказала она медленно. – Оно пробудило много воспоминаний. На миг я вновь стала молодой и… – Она сглотнула. – Как ты сказал, случайные порывы?
– Да, моя госпожа.
– Тогда мы останемся, – решила она. – Останемся подождать только один из этих порывов.
Ради еще одной встречи с мертвыми, которых она любила; ради еще одного краткого воспоминания о времени, когда она была молода и полна жажды жизни. Он понял ее соблазн, оценил его, осознал как его тщетность, так и его силу.
– Здесь, – сказал Меган. Он поднял факел еще выше, расширяя круг света, в котором они стояли. – Вот здесь я нашел тебя.
– Ты уверен? – Дюмарест нахмурился, пытаясь сориентироваться. В темноте все места казались одинаковыми, только палатки Матриарши выглядели знакомыми.
– Я уверен в этом. – Меган согрелся в трофейной одежде; на пальце блестело кольцо со странной печаткой. Дюмарест видел его раньше. Тому полнеющему игроку оно больше никогда не понадобится. Он сыграл в свою последнюю игру. – Молодой парень лежал вон там. – Факел опустился, когда он указал рукой. – Ты лежал здесь.
Дюмарест кивнул, опустился на одно колено, сощурившись всмотрелся в темноту. То видение было очень кратким, и удар по голове спутал его воспоминания, но он был полностью уверен в том, что видел: крышка гроба Сима поднялась под давлением изнутри.
Его мертвая жена встала при звуках последней трубы?
Эта мысль в холодном свете дня казалась нелепой, но тогда было темно и эта ужасная буря принесла возмущающую смесь самых разных звуков. Если существовала такая вещь, как заключительный призыв к мертвым подняться, то его эхо могло прозвучать здесь.
– Где-то здесь. – Дюмарест поднялся и зашагал вперед. Он остановился, ожидая, когда Меган с факелом подойдет к нему. Они смотрели на море развороченной грязи, уже покрывшейся инеем. – Дальше.
Они двинулись вперед, разойдясь так, чтобы захватить большую площадь, выдыхая в морозный воздух облачка пара. Дважды они ошибались на пятнах теней, и наконец Дюмарест почувствовал, что его нога уткнулась во что-то твердое. Вместе они осмотрели знакомый узкий ящик.
– Он закрыт, – сказал Меган. – Крышка…
Дюмарест наклонился, схватил крышку, отбросил ее в сторону.
– Боже! – сказал Меган. Факел дрожал в его руке. – О, Боже!
Из глубины гроба уставилась на них мертвая женщина.
Она была немолода, ее возраст подчеркивался иссушающим действием смерти. Ввалившиеся щеки были как восковые впадины под высокими костями лица. Рот был тонким, бескровным надрезом. Глаза, открытые и ввалившиеся казались мрачными озерами стоячей воды. Руки скрещивались на плоской груди. Она была одета в простую одежду, которая закрывала ее от горла до лодыжек. Ноги были тонкими, безобразными, испещренными венами.
– У него ничего не вышло, – выдохнул Меган. Его лицо было белым в свете факела. – Он тащил ее всю дорогу сюда, но ничего не вышло. Она не вернулась к жизни.
Дюмарест задумался, вспоминая, что он видел. Он схватился за один конец гроба, поднял его, отпустил, и тот упал с глухим стуком. Нагнувшись вперед, он схватил женщину за редкие седые волосы и потянул за них.
– Эрл! – Меган был шокирован. Его глаза расширились, когда тело поднялось. – Что?..
Это была литая оболочка. Она поднялась со слабым сопротивлением магнитных зажимов, открывая фигурный отсек внизу – отсек, обитый мягкой резиной и имеющий форму женского тела. Из отсека поднимался тонкий аромат духов.
– Хитро придумано, – сказал Дюмарест. Он отпустил то, что держал, и оно упало назад, аккуратно прикрывая отсек. Манекен уставился на них. В его мутных глазах проглядывала издевка. – Великолепный тайник. Открой ящик, и ты увидишь то, что ожидаешь найти – тело давно умершей женщины. Нет никаких причин заглядывать под него. До тех пор, пока не заметишь разницу в весе – и поймешь, что что-то пропало.
– Сим не позволял никому касаться ящика, – сказал Меган. Он поднял факел. – Сим! Где Сим?
Сим пропал, исчез в темноте, ничего не оставив после себя, кроме гроба.
Глава 13
Стражница промаршировала свои двадцать шагов в одну сторону, повернулась, прошагала столько же шагов назад. Она двигалась с металлической точностью, облачка ее дыхания висели в холодном воздухе, шаги с глухим звуком печатались на замерзшей земле. Дюмарест смотрел из темноты, из-за пределов полосы света, отбрасываемого факелами, и ждал.
– Стой!
Он услышал резкий окрик, невнятный ответ, внезапное смятение. Меган хорошо играл свою роль. Дюмарест подождал еще несколько секунд, затем, когда стражница двинулась к нарушителю, рванулся вперед с предельной скоростью. Он достиг стены палатки и припал к земле, замря в неподвижности раньше, чем женщина успела повернуться. Громкий шум оттуда, где Меган спорил со стражницами, на некоторое время отвлек ее внимание. Этого времени Дюмаресту хватило, чтобы протиснуться под стеной.
Ему повезло. В комнате никого не было.
Он поднялся и внимательно осмотрел полумрак комнаты. Одинокая лампа отбрасывала вокруг себя приглушенный свет. С одной стороны стояла скамья, заваленная стеклянными и металлическими инструментами. Что-то шевельнулось в высокой клетке, и он увидел блеск следивших за ним глаз. Небольшие животные суетливо разбежались, когда он двинулся к двери. Воздух комнаты пропах резкими ароматами антисептиков.
Комната выходила в узкий коридор, который также был пустынным. Мгновение он постоял, прислушиваясь, затем мягко двинулся по проходу. За углом раздался шум шагов, и он отступил в какую-то комнату. В ней было темно, в воздухе чувствовался легкий аромат духов. Он напрягся, когда шаги приблизились.
– Один из путешественников, мадам. Он хочет встретиться с Матриаршей. Естественно, я не позволила ему этого.
– Он назвал причину? – Голос был глубокий, резкий, нетерпеливый. Элспет, капитан стражи, не отличалась большой терпимостью.
– Нет, мадам. Он только продолжал твердить, что ему очень важно встретиться с ней. Он отказался уйти и совсем разошелся в споре. – Голос усилился и затем ослаб, когда докладывающая стражница прошла мимо комнаты, в которой прятался Дюмарест. – Я подумала, что лучше позвать вас, мадам.
Ответа Элспет не было слышно, поскольку они вышли из коридора.
Дюмарест приободрился, вдыхая воздух комнаты, напоенный каким-то застоявшимся призрачным ароматом. Его рука искала выключатель. Он нашел его, повернул, быстро закрутил назад, так как свет ослепил его. Сияние ослабло до тусклого свечения. Он стоял в небольшой комнате, опрятно прибранной, в которой почти не было мебели. На узкой кушетке спал молодой парень. Он повернулся и что-то забормотал, когда свет упал ему на глаза. Дюмарест полностью выключил свет и стоял, выжидая, пока мужчина успокоится. Он медленно вышел из комнаты.
И почувствовал, как что-то твердое уперлось ему в спину.
– Я убью тебя, если ты пошевелишься, – сказал жесткий голос. – Теперь медленно повернись, я хочу посмотреть, кто ты.
Он почувствовал, что пистолет от его спины убрали и кто-то отступил назад, так, чтобы он не мог достать его руками. Он медленно повернулся и улыбнулся врачу.
– Ты! – Мелга уставилась на него в изумлении. – Как ты попал сюда? Что тебе нужно? – Пистолет, нацеленный на Дюмареста не дрожал в ее руке.
– Хотел проверить одну теорию, – сказал он спокойно. – Также очень важно, чтобы я встретился с Матриаршей. Проведите меня к ней, пожалуйста.
– Зачем? Как ты прошел через охрану?
– Я прополз мимо них. – Он ответил сначала на ее последний вопрос. – Я хотел узнать, можно ли это сделать. Оказывается, можно. Теперь я должен встретиться с Матриаршей.
– Зачем?
– Потому что она должна знать, что безопасности ее воспитанницы угрожает принц Эмменед. – Он увидел неумолимую решимость в ее лице. – Я только что прибыл из палаток принца, – объяснил он. – Его врач был достаточно добр, чтобы предложить помощь тем, кто пострадал от бури. Он человек, который очень любит свое вино.
Мало сказать любит, к тому же он очень словоохотлив. В Дюмаресте он нашел благодарного слушателя.
– Принц в бурю слегка тронулся рассудком, – продолжал Дюмарест. – Он интересовался леди Синой со времени схватки и был настроен завоевать ее. Он оставил свои палатки и исчез вместе с большинством стражников, охраняющих его. Для этого есть только одна причина.
– Леди Тос?
Он кивнул, раздраженный ее непониманием, очевидным беззаботным пренебрежением к его предостережению. Затем она открыла ему причину своего отношения.
– Интересно, – сказала она сухо. – Интересно и очень оригинально. Я имею в виду твою историю. – Пистолет поднялся, нацеливаясь в сердце. – Но мы не видели здесь никого – ни принца, ни его охраны. Никто не проник сюда, кроме тебя. А леди Сина Тос находится в полной безопасности, в обществе Матриарши. Точнее, она была в безопасности – пока не появился ты. – Пистолет придавал вес ее словам. – Наемный убийца!
Он упал, позволяя силе тяжести утянуть себя, а затем прыгнул вперед и вверх. Он вскочил за пистолетом, поднимая плечами ее руку, схватив ее запястье и плечо стальными клещами своих рук. Он вывернул руку, и пистолет упал на ковер. Завернув Мелге руку за спину, он схватил правой рукой ее за горло, сильно нажимая пальцами на определенные нервы.
– Ты не выстрелила, – сказал он спокойно, – я угадал, что ты не сможешь выстрелить. Если только не будешь уверена, что попадешь в того, в кого целишься. Опасность применения оружия в таком месте слишком велика, чтобы ты забыла о ней.
Она двинула ногой и постаралась ударить его в коленную чашечку каблуком. Он ловко увернулся и усилил нажим на ее горло.
– Я могу убить тебя, – сказал он. – Я могу лишить тебя сознания за несколько секунд. Расслабься, или я сделаю это.
– Подлый убийца! – Она обезумела от страха.
– Дура! – Его слова выражали раздражение. – Ты проверяла меня, помнишь? Разве ты не веришь собственным результатам?
Она ничего не ответила.
– Я пришел сюда встретиться с Матриаршей, – сказал он. – Ты можешь провести меня к ней. Теперь будь умницей, пойми, что я не причиню никакого вреда. – Он опустил руки и подобрал оружие. – Вот. – Он вложил пистолет в ее руку. – Пойдем.
Сначала его проверили. Его раздели, осмотрели все отверстия его тела и только будучи полностью удовлетворены, позволили ему одеться. Даже после этого стражницы внимательно следили за ним, когда провели его во внутреннюю камеру, где Матриарша сидела вместе с кибером и своей воспитанницей.
– Дюмарест! – Старая женщина взглянула на него с удивлением. – Что ты здесь делаешь? – Он объяснил. Она пожала плечами. – Должно быть, принц подшутил над тобой, – прокомментировала она. – Нас никто не беспокоил, и моя воспитанница, – ее рука коснулась тонкой руки девушки, – не покидала меня.
– Не покидала? – Дюмарест взглянул на девушку. Она ответила пристальным взглядом.
– Не покидала после окончания бури, – она улыбнулась. – Тебе понравилась буря?
– Нет, моя госпожа.
– Многим не понравилась. Такие звуки могут легко просто повредить рассудок человека. Многие погибли, я полагаю.
– Да, моя госпожа. – Дюмарест принюхался, запах специй притуплял обоняние, но за этим запахом он сумел различить очень слабый аромат ее духов. – А вы, моя госпожа. Вам понравилась буря?
– Это было забавно, – сказала она небрежно и, казалось, потеряла интерес к посетителю. Но Матриарша продолжала его рассматривать.
Сидя в своем кресле она изучала его, высокою фигуру в мягком свете, который смягчал, но не мог убрать печать усталости с суровых черт. Синяк на его виске казался лиловым на фоне бледной кожи. На одежде виднелись следы грязи, яркая ткань потускнела от пыли. Она заметила, что его глаза не покидают лица ее воспитанницы. Она внутренне улыбнулась про себя.
Мелга пришла к очевидному выводу, что он наемный убийца – у нее не было никаких других объяснений его присутствию здесь – но старая женщина знала лучше. Если врач никогда не знала силы любви, то она знала. И Гат напомнил ей, какими сильными могут быть эти чувства. Дюмарест пришел не для того, чтобы навредить, а потому что ему нужно было быть поблизости.
– Садись, – внезапно приказала она. – Присоединяйся к нам.
– Моя госпожа! – сразу запротестовал кибер. – Разве это мудро?
– Что такое мудрость? – Воспоминания смягчили ее лицо. – Твоя логика, кибер? Может быть, но что может логика сделать со страданием? Мужчина остается.
Она подождала, пока Дюмарест взял стул и опустился на сиденье. Ей понравилось, как он сел, оставаясь в равновесии на краю стула, наподобие расслабившегося кота. Он напомнил ей кого-то, кого она когда-то знала, теперь давно умершего. Ветры Гата воскресили его голос и пробудили ее память. Теперь Дюмарест непонятным образом дополнил ее воспоминания.
– Ты появился в удобный момент, – сказала она, размышляя, может ли он угадать, как сильно она намеревается навредить ему. Конечно, это будет эмоциональная боль, но такая же сильная и глубокая, как любые физические страдания. – Я как раз собираюсь назвать свою преемницу.
– Моя госпожа!
– Помолчи! – Она не взглянула на кибера.
– Но…
– Хватит! – В ее тонком голосе слышался гнев. Восемьдесят лет правления научили ее командовать. – Я желаю, чтобы он остался! Желаю, чтобы он услышал!
Она немного смягчилась, когда коснулась руки девушки своей рукой и почувствовала теплоту плотного молодого тела своей морщинистой кожей. Она еще больше смягчилась, когда взглянула на Дюмареста. Было важно, чтобы он смог понять.
– Матриарша Кунда, – сказала она мягко, – должна отказаться от всех обычных радостей женской души. Она не может иметь детей. Она не должна чувствовать влечение ни к одной персоне. Она должна посвятить себя всю, разум и тело, благу миров, которыми она правит. Это очень высокая честь. Это положение дает огромную власть и налагает огромную ответственность. Избранная персона не может иметь личной жизни. Все, что она делает, должно делаться во благо Кунда.
Ее голос немного упал.
– Ни мужа, – сказала она многозначительно. – Ни любовника. Ни мужчины, которому она может отдать свое сердце. Ни мужчины, сердце которого она отважится взять. – Она замолчала перед нанесением окончательного удара. – Я решила, чтобы моя воспитанница, леди Сина Тос, стала моей преемницей, следующей Матриаршей Кунда!
Его реакция разочаровала ее. Он сидел, следя за девушкой, так, как если бы не слышал сказанных только что слов.
– Ты понимаешь? – Она взяла нежную теплую руку, лежавшую так близко к ее руке. – Она, моя воспитанница, наследует мой трон!
– Да, моя госпожа, – сказал он тихо. – Я понимаю. Но эта девушка не ваша воспитанница.
Он ожидал реакции, но ее сила поразила его. Было мгновение тишины, как будто бы сам воздух был оглушен предположением. Затем: – Моя госпожа! – Дин вскочил на ноги.
– Он лжет! – Девушка присоединилась к киберу. Ее щеки вспыхнули, глаза заблестели от гнева. Она бросилась на Дюмареста, нацелившись пальцами в его глаза. Он поднялся, схватил ее кисти, отбросил ее назад в кресло.
– Стой!
Он услышал резкий окрик, невнятный ответ, внезапное смятение. Меган хорошо играл свою роль. Дюмарест подождал еще несколько секунд, затем, когда стражница двинулась к нарушителю, рванулся вперед с предельной скоростью. Он достиг стены палатки и припал к земле, замря в неподвижности раньше, чем женщина успела повернуться. Громкий шум оттуда, где Меган спорил со стражницами, на некоторое время отвлек ее внимание. Этого времени Дюмаресту хватило, чтобы протиснуться под стеной.
Ему повезло. В комнате никого не было.
Он поднялся и внимательно осмотрел полумрак комнаты. Одинокая лампа отбрасывала вокруг себя приглушенный свет. С одной стороны стояла скамья, заваленная стеклянными и металлическими инструментами. Что-то шевельнулось в высокой клетке, и он увидел блеск следивших за ним глаз. Небольшие животные суетливо разбежались, когда он двинулся к двери. Воздух комнаты пропах резкими ароматами антисептиков.
Комната выходила в узкий коридор, который также был пустынным. Мгновение он постоял, прислушиваясь, затем мягко двинулся по проходу. За углом раздался шум шагов, и он отступил в какую-то комнату. В ней было темно, в воздухе чувствовался легкий аромат духов. Он напрягся, когда шаги приблизились.
– Один из путешественников, мадам. Он хочет встретиться с Матриаршей. Естественно, я не позволила ему этого.
– Он назвал причину? – Голос был глубокий, резкий, нетерпеливый. Элспет, капитан стражи, не отличалась большой терпимостью.
– Нет, мадам. Он только продолжал твердить, что ему очень важно встретиться с ней. Он отказался уйти и совсем разошелся в споре. – Голос усилился и затем ослаб, когда докладывающая стражница прошла мимо комнаты, в которой прятался Дюмарест. – Я подумала, что лучше позвать вас, мадам.
Ответа Элспет не было слышно, поскольку они вышли из коридора.
Дюмарест приободрился, вдыхая воздух комнаты, напоенный каким-то застоявшимся призрачным ароматом. Его рука искала выключатель. Он нашел его, повернул, быстро закрутил назад, так как свет ослепил его. Сияние ослабло до тусклого свечения. Он стоял в небольшой комнате, опрятно прибранной, в которой почти не было мебели. На узкой кушетке спал молодой парень. Он повернулся и что-то забормотал, когда свет упал ему на глаза. Дюмарест полностью выключил свет и стоял, выжидая, пока мужчина успокоится. Он медленно вышел из комнаты.
И почувствовал, как что-то твердое уперлось ему в спину.
– Я убью тебя, если ты пошевелишься, – сказал жесткий голос. – Теперь медленно повернись, я хочу посмотреть, кто ты.
Он почувствовал, что пистолет от его спины убрали и кто-то отступил назад, так, чтобы он не мог достать его руками. Он медленно повернулся и улыбнулся врачу.
– Ты! – Мелга уставилась на него в изумлении. – Как ты попал сюда? Что тебе нужно? – Пистолет, нацеленный на Дюмареста не дрожал в ее руке.
– Хотел проверить одну теорию, – сказал он спокойно. – Также очень важно, чтобы я встретился с Матриаршей. Проведите меня к ней, пожалуйста.
– Зачем? Как ты прошел через охрану?
– Я прополз мимо них. – Он ответил сначала на ее последний вопрос. – Я хотел узнать, можно ли это сделать. Оказывается, можно. Теперь я должен встретиться с Матриаршей.
– Зачем?
– Потому что она должна знать, что безопасности ее воспитанницы угрожает принц Эмменед. – Он увидел неумолимую решимость в ее лице. – Я только что прибыл из палаток принца, – объяснил он. – Его врач был достаточно добр, чтобы предложить помощь тем, кто пострадал от бури. Он человек, который очень любит свое вино.
Мало сказать любит, к тому же он очень словоохотлив. В Дюмаресте он нашел благодарного слушателя.
– Принц в бурю слегка тронулся рассудком, – продолжал Дюмарест. – Он интересовался леди Синой со времени схватки и был настроен завоевать ее. Он оставил свои палатки и исчез вместе с большинством стражников, охраняющих его. Для этого есть только одна причина.
– Леди Тос?
Он кивнул, раздраженный ее непониманием, очевидным беззаботным пренебрежением к его предостережению. Затем она открыла ему причину своего отношения.
– Интересно, – сказала она сухо. – Интересно и очень оригинально. Я имею в виду твою историю. – Пистолет поднялся, нацеливаясь в сердце. – Но мы не видели здесь никого – ни принца, ни его охраны. Никто не проник сюда, кроме тебя. А леди Сина Тос находится в полной безопасности, в обществе Матриарши. Точнее, она была в безопасности – пока не появился ты. – Пистолет придавал вес ее словам. – Наемный убийца!
Он упал, позволяя силе тяжести утянуть себя, а затем прыгнул вперед и вверх. Он вскочил за пистолетом, поднимая плечами ее руку, схватив ее запястье и плечо стальными клещами своих рук. Он вывернул руку, и пистолет упал на ковер. Завернув Мелге руку за спину, он схватил правой рукой ее за горло, сильно нажимая пальцами на определенные нервы.
– Ты не выстрелила, – сказал он спокойно, – я угадал, что ты не сможешь выстрелить. Если только не будешь уверена, что попадешь в того, в кого целишься. Опасность применения оружия в таком месте слишком велика, чтобы ты забыла о ней.
Она двинула ногой и постаралась ударить его в коленную чашечку каблуком. Он ловко увернулся и усилил нажим на ее горло.
– Я могу убить тебя, – сказал он. – Я могу лишить тебя сознания за несколько секунд. Расслабься, или я сделаю это.
– Подлый убийца! – Она обезумела от страха.
– Дура! – Его слова выражали раздражение. – Ты проверяла меня, помнишь? Разве ты не веришь собственным результатам?
Она ничего не ответила.
– Я пришел сюда встретиться с Матриаршей, – сказал он. – Ты можешь провести меня к ней. Теперь будь умницей, пойми, что я не причиню никакого вреда. – Он опустил руки и подобрал оружие. – Вот. – Он вложил пистолет в ее руку. – Пойдем.
Сначала его проверили. Его раздели, осмотрели все отверстия его тела и только будучи полностью удовлетворены, позволили ему одеться. Даже после этого стражницы внимательно следили за ним, когда провели его во внутреннюю камеру, где Матриарша сидела вместе с кибером и своей воспитанницей.
– Дюмарест! – Старая женщина взглянула на него с удивлением. – Что ты здесь делаешь? – Он объяснил. Она пожала плечами. – Должно быть, принц подшутил над тобой, – прокомментировала она. – Нас никто не беспокоил, и моя воспитанница, – ее рука коснулась тонкой руки девушки, – не покидала меня.
– Не покидала? – Дюмарест взглянул на девушку. Она ответила пристальным взглядом.
– Не покидала после окончания бури, – она улыбнулась. – Тебе понравилась буря?
– Нет, моя госпожа.
– Многим не понравилась. Такие звуки могут легко просто повредить рассудок человека. Многие погибли, я полагаю.
– Да, моя госпожа. – Дюмарест принюхался, запах специй притуплял обоняние, но за этим запахом он сумел различить очень слабый аромат ее духов. – А вы, моя госпожа. Вам понравилась буря?
– Это было забавно, – сказала она небрежно и, казалось, потеряла интерес к посетителю. Но Матриарша продолжала его рассматривать.
Сидя в своем кресле она изучала его, высокою фигуру в мягком свете, который смягчал, но не мог убрать печать усталости с суровых черт. Синяк на его виске казался лиловым на фоне бледной кожи. На одежде виднелись следы грязи, яркая ткань потускнела от пыли. Она заметила, что его глаза не покидают лица ее воспитанницы. Она внутренне улыбнулась про себя.
Мелга пришла к очевидному выводу, что он наемный убийца – у нее не было никаких других объяснений его присутствию здесь – но старая женщина знала лучше. Если врач никогда не знала силы любви, то она знала. И Гат напомнил ей, какими сильными могут быть эти чувства. Дюмарест пришел не для того, чтобы навредить, а потому что ему нужно было быть поблизости.
– Садись, – внезапно приказала она. – Присоединяйся к нам.
– Моя госпожа! – сразу запротестовал кибер. – Разве это мудро?
– Что такое мудрость? – Воспоминания смягчили ее лицо. – Твоя логика, кибер? Может быть, но что может логика сделать со страданием? Мужчина остается.
Она подождала, пока Дюмарест взял стул и опустился на сиденье. Ей понравилось, как он сел, оставаясь в равновесии на краю стула, наподобие расслабившегося кота. Он напомнил ей кого-то, кого она когда-то знала, теперь давно умершего. Ветры Гата воскресили его голос и пробудили ее память. Теперь Дюмарест непонятным образом дополнил ее воспоминания.
– Ты появился в удобный момент, – сказала она, размышляя, может ли он угадать, как сильно она намеревается навредить ему. Конечно, это будет эмоциональная боль, но такая же сильная и глубокая, как любые физические страдания. – Я как раз собираюсь назвать свою преемницу.
– Моя госпожа!
– Помолчи! – Она не взглянула на кибера.
– Но…
– Хватит! – В ее тонком голосе слышался гнев. Восемьдесят лет правления научили ее командовать. – Я желаю, чтобы он остался! Желаю, чтобы он услышал!
Она немного смягчилась, когда коснулась руки девушки своей рукой и почувствовала теплоту плотного молодого тела своей морщинистой кожей. Она еще больше смягчилась, когда взглянула на Дюмареста. Было важно, чтобы он смог понять.
– Матриарша Кунда, – сказала она мягко, – должна отказаться от всех обычных радостей женской души. Она не может иметь детей. Она не должна чувствовать влечение ни к одной персоне. Она должна посвятить себя всю, разум и тело, благу миров, которыми она правит. Это очень высокая честь. Это положение дает огромную власть и налагает огромную ответственность. Избранная персона не может иметь личной жизни. Все, что она делает, должно делаться во благо Кунда.
Ее голос немного упал.
– Ни мужа, – сказала она многозначительно. – Ни любовника. Ни мужчины, которому она может отдать свое сердце. Ни мужчины, сердце которого она отважится взять. – Она замолчала перед нанесением окончательного удара. – Я решила, чтобы моя воспитанница, леди Сина Тос, стала моей преемницей, следующей Матриаршей Кунда!
Его реакция разочаровала ее. Он сидел, следя за девушкой, так, как если бы не слышал сказанных только что слов.
– Ты понимаешь? – Она взяла нежную теплую руку, лежавшую так близко к ее руке. – Она, моя воспитанница, наследует мой трон!
– Да, моя госпожа, – сказал он тихо. – Я понимаю. Но эта девушка не ваша воспитанница.
Он ожидал реакции, но ее сила поразила его. Было мгновение тишины, как будто бы сам воздух был оглушен предположением. Затем: – Моя госпожа! – Дин вскочил на ноги.
– Он лжет! – Девушка присоединилась к киберу. Ее щеки вспыхнули, глаза заблестели от гнева. Она бросилась на Дюмареста, нацелившись пальцами в его глаза. Он поднялся, схватил ее кисти, отбросил ее назад в кресло.