Таксанов Алишер. Возвращение на Землю

   Через десять минут вархатники прекратили обстрел. Мы осторожно поднялись на третий этаж и осмотрелись.
   Вархатники стояли рядом со своими пушками и с тревогой смотрели на дымящиеся руины, ожидая оттуда коварного выстрела. Возле их ног валялись раскрытые ящики и пустые гильзы ракетных снарядов. К ним откуда-то бежал курьер, который ругался страшным голосом. В нем я узнал одного из лунных горилл.
   — Ого, — присвистнул я. — Кажется, Джек недоволен действиями вархатников! Сейчас этим придуркам влетит!
   Горилла устроила настоящее избиения. Бедные вархатники стонали и падали под могучим кулаком лунного космонавта. А тот косил их без всякого сожаления. Видимо, Джек дал ему задание хорошенько проучить трусов.
   — Останови его, — сказал я Портнову.
   Тот кивнул и вскинул винтовку. Хлопок выстрела — и личный телохранитель Джека удивленно повернулся в нашу сторону. На его лице сквозило удивление. Он не мог вначале понять, что с ним, а когда почувствовал боль, выражение сменилось на гнев, мол, кто посмел стрелять в него. На громадной спине расплывалось спрутом кровавое пятно.
   Вархатники с ужасом смотрели на рану стоявшего курьера. Тот пригрозил нам кулаком, надеясь разглядеть в руинах, однако это было последнее его движение. Следующим выстрелом Егор скинул его на землю.
   Вопя, вархатники кинулись бежать. Они развили приличную скорость в условиях пересеченной местности и могли запросто обогнать любого спортсмена. Уверен, они думали таким образом избежать пули. Но стрелять в спину убегавшему врагу — не в моих правилах. Так же думали и другие партизаны. Егор опустил винтовку.
   — Орудия теперь наши, — сказал я и вышел из здания. Держа наготове автомат, подошел к первому ракетомету. Его стволы были раскалены, из нутра пахло гарью и порохом.
   — Хороший зверь, — произнес Егор, с одобрением хлопая по лафету. Этот партизан, так же как и Козлов, считался специалистом по военной технике. — Такой бы штучкой нам бабахнуть по тварям или лагерю «Останкино» — вот было бы классно.
   — Так и сделаем!… Потом, конечно, — сказал я, мозгуя, что теперь делать. И вдруг мне пришла мысль, а что если нам действительно повернуть эти пушки против самого Джека, его армии и освободить людей в телецентре?
   В это время в другом конце города загрохотали выстрелы, сначала из легкого стрелкового оружия, а затем из тяжелых орудий. В них я признал ракетометы, «собратья», которых несколько минут назад бабахали по нас. Вскоре мы услышали оглушительный вой — это вступила в бой система залпового огня «Смерч». Судя по звуку и грохоту взрывов, это была страшная штука. Представляю, какой ад твориться сейчас в месторасположения штаба ДС.
   — Быстро обыщите трупы и найдите карту, — приказал я. — Уверен, что там должны быть отмечены точки дислокации орудий на тот случай, чтобы вархатники не накрыли друг друга.
   Моя догадка оказалась верной. У одного действительно мы нашли планшет с картой города. Там были отмечено расположение артсистем и цели, по которым они должны были наносить ракетный огонь.
   — Вас вызывает Семен! — крикнул радист, протягивая мне микрофон.
   — Седьмой на связи! — крикнул я.
   — Говорит первый, — услышал я сквозь разрывы снаряд и шум статики голос Калинина. — Седьмой, Джек начал массированный обстрел из «Смерча». Уже есть потери среди нас. Начинаем отход в подземные бункера. Но ракеты и там достают. Можете чем-нибудь помочь?
   — Постараемся, первый! — сказал я.
   Затем повернулся к соратникам.
   — Ребята, наши в опасности! Нужно им помочь!
   — Но у нас нет снарядов! — вскрикнул один из партизан.
   — Ах, черт, — закусил губу я. Эти идиоты попросту расстреляли все боеприпасы. Но что нам делать?
   И словно по волшебству мы увидели бронетранспортер, мчащийся к нам с прицепом. Видимо, это Джек направил дополнительный боекомплект для вархатников.
   — Спрятаться всем! — приказал я, а сам нацепил красную каску вархатника. Партизаны нырнули за разрушенные бетонные блоки.
   Машина подъехала к пушке. Из люка вылез вархатник со злым лицом.
   — Вы, болваны, чего расшумелись раньше времени?! - заорал он, видимо, намекая на бессмысленную стрельбу по домам. — Партизаны успели спрятаться по норам! Джек вам всем головы поотры… — и тут он осекся, увидев трупы вархатников, лежавших в самых неестественных позах. Он перевел взгляд с них на меня и узнал во мне марсианина. Я его тоже припомнил, особенно него смех и кулаки, когда он «учил» меня уму-разуму в первый день в "Останкино".
   — Так это ты, червь марсианская, — прошипел вархатник, доставая пистолет. Но выстрел из руин заставил его обронить оружие и мертвым нырнуть обратно в люк. Водитель, который сидел внутри, увидел все это и шустро завел двигатель. Он уже начал разворачивать бронетранспортер, как две гранаты, брошенные мной под колеса, отменили это решение. Из задымившейся машины никто больше не появился.
   — Что там, быстро осмотрите, — сказал я партизанам, появившимся из укрытий. Егор подбежал к прицепу и скинул тент.
   — Здесь снаряды к ракетомету! — обрадовано сообщил он мне.
   — Отлично, быстро разнесите ящики по орудиям, — приказал я и, когда это было сделано, по размеченным на карте огневым точкам ударил из трех ракетометов. Снаряды с воем вырвались из стволов и умчались в небо. Где-то там впереди они разорвались, разнеся в клочья систему «Смерч» и разметав вархатников.
   Следующие залпы также внесли панику в ряды вархатников. Партизаны в свою очередь вылезли из укрытий и начали снайперский отстрел перепуганных предателей. Разъяренный Джек, как затем мне рассказали очевидцы, бегал среди своих подчиненных и пистолетом пытался остановить бегущих. Некоторые вархатники, осмелев, огрызались из автоматов, и Джеку пришлось уступить. Видя, что наступление провалилось и нужно самому умывать руки, пока не пришили или партизаны, или ракетометчики, он с остатками отряда на пяти бронетранспортерах ушел к «Останкино», бросив на произвол судьбы раненых вархатников и орудия.
   Партизаны преследовали его до самого концлагеря. И лишь три бронетранспортера смогли скрыться за воротами «Останкино», остальные с мертвыми экипажами дымились на дороге. Среди сумевших уйти от возмездия был лунный экипаж.
   — Седьмой, спасибо за помощь, — услышали мы по рации благодарные слова Семена Калинина. А затем раздался звонкий голос Кэт:
   — Санджар, я тебя люблю! Ты молодец!
   Это было бальзамом на мое сердце. Я чуть не растаял.
   — Командир, я рад за тебя! — Винни-Пух тоже выразил свои чувства.
   Вечером мы собрались в штабе ДС. Калинин кратко обрисовал происшедший бой, привел численность понесенных потерь с обеих сторон и количество захваченной техники:
   — У нас пять исправных многоствольных ракетомета и хороший боезапас к ним. Также рации, работающие на радиочастоте вархатников. Теперь мы можем прослушивать их радиопереговоры и быть в курсе последних событий.
   — Какие ваши планы? — спросил я.
   — Поход на "Останкино"!
   Это предложение, хотя и было всегда желанной целью многих партизан, раньше было неосуществимо из-за чисто технических причин — отсутствия штурмовых средств. Теперь оно казалось вполне реальной. И сейчас многие с восторгом восприняли предложение генерала ДС.
   — И когда планируется наступление на "Останкино"? — вновь поинтересовался я планами штаба Движения Сопротивления.
   — Завтра утром! — на счет сроков Семен был краток — он не любил откладывать все в долгий ящик. — Джек не должен успеть оправиться от сегодняшнего удара и подготовиться к отражению нашей атаки. Идеально, конечно, было бы выступить сегодня ночью. Но от этого решения меня останавливают несколько моментов: ночью партизаны невидимы для сцерцепов, но зато уязвимы жители «Останкино» — они могут попасть в лапы тварей. Кроме того, мы не успеем подвести орудия к месту удара, а также заранее разметить точки для обстрела. Ведь нужно подавить только огневые позиции, а не попасть в жилые блоки, где ютятся люди. В третьих, нужно предупредить подполье, чтобы они успели подготовиться к нашему нападению и в случае чего оказали содействие в обезоруживании вархатников внутри "Останкино".
   — Это резонно, — заметили Аркадий и Хэндрик.
   — А дальше? — меня интересовало будущее.
   — После захвата «Останкино» возьмемся еще за ряд концлагерей на территории России. Объединимся с другими отрядами ДС для борьбы с тварями и предателями. Надеюсь, в будущем мы все же сумеем очистить планету от этой мрази.
   — Сцерцепы с каждым днем приобретают все больше признаки разумности, — заметил Аркадий, который имел свой взгляд на ситуацию. — Думаю, они сумеют организоваться и оказать сопротивление. И нам придется не так легко, как сегодня с вархатниками.
   — Но легкого пути мы и не ищем, дружище, — ответил Калинин. — Мы понимаем, что тварей — свыше нескольких миллиардов, и даже на простой отстрел у нас не хватит боезапаса. Да и они не дадутся легко. Ведь эти существа обладают гибкостью и легко приспособляются к любым изменениям не только в природе. Они, возможно, научаться определять человека по другим признакам и наши теплодетекторы, возможно, в будущем станут бесполезными. Тогда они опять начнут охоту за людьми, как это делали в 2011 году.
   — Но самое главное — война с тварями выходит за рамки боев местного значения! — продолжал Калинин. — Уверен, что с сегодняшнего дня перевес будет только на нашей стороне…
   — После успешного захвата «Останкино» вы дадите нам возможность отправиться на "Байконур"? — спросил я. Мысль все же выполнить миссию не покинула меня.
   Калинин удивленно вздернул бровь. А затем, вспомнив, что я человек долга, кивнул:
   — Конечно. Мы дадим вам бронетранспортер с вооружением и попытаемся установить связь с космодромом. Может что-то получиться.
   Это меня устроило.
   …Было семь часов утра. Мы находились в ста метрах от телецентра. Высокая телебашня величаво стояла над разрушенным городом, и ее параболические антенны казались всевидящими глазами и ушами, следившими за всем происходящим внизу. В другое время я посчитал бы это сооружение монументом технической мысли общества, но сейчас оно было больше всего символом надгробного памятника человечеству. И от этого становилось тоскливо на душе. Ведь было сложно воспринять, что человек, достигший высоких творений, сам породил своих могильщиков и пал в борьбе с ними.
   — Внимание, атака через три минуты, — услышал я по рации голос Семена. — Все готовы?
   Через шум статики я услышал перекличку всех отрядов ДС, находившихся в районе телецентра.
   — Седьмой готов, — ответил я за свою группу. Сегодня со мной, кроме прежних партизан, принимавших участие в захвате ракетометов, были также Хэндрик и Аркадий, которые не пожелали оставаться в штабе ДС и захотели проявить свой героизм в освобождении «Останкино». Никто им в этом не отказал. Только Кэт и Блонди по просьбе Калинина остались в «тылу», чтобы принимать раненных и оказывать медицинскую помощь. Оказывается, только Нэйсон была единственно грамотным и профессиональным медиком среди всех партизан и их семей. Ведь за годы распада человечества медицина как таковая практически исчезла, и в Движении Сопротивления здравоохранение носило больше форму знахарства и шаманства. Это казалось невероятным для космонавтов, но это было так.
   — Не страшно? — прошептал мне Винни-Пух. Чувствовалось, что он дрожит, но от чего — от возбуждения ли страха было непонятно.
   Я пожал плечами. Честно говоря, мне в этот момент невозможно было определить свои чувства. Здесь все смешалось: и тревога, и страх, и решительность, и смелость, и даже нетерпение и азарт предстоящего боя. Говорят, это было свойственно солдатам и охотникам.
   — Лететь в космосе тоже опасно, — философски ответил за меня Смоленский, и он был тоже прав.
   Портнов только хмыкнул. Я его понимал. Ведь он родился и прожил в условиях постоянной смерти сначала со стороны тварей, а затем и предателей, и поэтому понятие опасности для него было несколько иное. Остальные партизаны ничего не сказали.
   — Внимание, начинаем, — сообщил Семен, и через секунду раздались первые выстрелы. Огненные метеоры с воем вспороли воздух и градом обрушились на «Останкино». Взрывы ракет доставали верхние ярусы, круша бетон в порошок. Вархатники в ужасе разбегались по территории, но артобстрел не прекращался и вносил все больше смятения в ряды предателей. За людей мы не очень беспокоились, поскольку подполье было заранее предупреждено о предстоящем наступлении партизан и смогло принять меры предосторожности.
   Когда ворота и колючая проволока были уничтожены, вышки с пулеметами снесены, а охрана покинула свои боевые позиции, партизаны начали наступление. Они на бронетранспортерах влетели в телецентр и стали атаковать оставшихся в живых вархатиников. Многие из них сразу побросали оружие и подняли руки вверх, не желая умирать, но небольшая группа предателей на территории шестой телестудии продолжала оказывать яростное сопротивление.
   Я вместе со своей группой тоже ринулся к «Останкино». Отпора к подступам телецентра вначале мы тоже не встретили, видимо, противник был подавлен мощью ракетометов, а может, не хотел воевать за Джека. В итоге партизаны взяли в плен более восьмидесяти человек. Но Джек не собирался уступать. Это его люди, отстреливаясь, отходили на заранее подготовленные позиции. Сдаваться они не желали.
   — Аркадий, возьмите Егора на телевышку, — приказал я Аркадию. — С высоты обзор более хороший и оттуда постарайтесь поодиночке перестрелять вархатников.
   Тот кивнул и вместе со снайпером устремился к сооружению. Я же вместе с остальными перебежками продолжил наступление на позиции Джека.
   Мой автомат выпускал короткие очереди. В ответ надо мной свистели пули противника. Было трудно определиться, попал ли я кого-нибудь. Но то, что огонь вархатников ослабевал, было заметно.
   Тем временем Егор и Аркадий уже были на вышке. Оттуда снайпер начал ловить сторонников Николсона на прицел. Пули Портнова доставали цель, и практически он сумел поколебать ряды сопротивляющихся.
   — Всем группам сконцентрироваться в шестой телестудии, — послышался по рации приказ Семена. — Окружить Джека и не дать ему скрыться.
   Мы не успели это выполнить. Сквозь дым, разрывы гранат и выстрелы на исковерканную дорогу выскочил шестиколесный бэтээр. Крупнокалиберный пулемет своим огнем прижал нас к земле и не давал подняться до самого поворота.
   — Марсики, мы еще встретимся! — через мощный мегафон, укрепленный на броне машины, мы услышали угрозу Николсона, прежде чем бронетранспортер скрылся за руинами.
   Посланные вслед боевые машины партизан его не догнали.

К САНКТ-ПЕТЕРБУРГУ

   — Проклятье! — выругался Калинин, когда курьер сообщил, что Джек совершил нападение на ехавший бронетранспортер с жителями «Останкино». Три человека убито, среди них две женщины, один партизан. Пятеро ранено.
   — Вот лунный негодяй! — кипятился генерал ДС. — И где он только прячется? Ведь лунари сами не полезут в катакомбы и канализационные стволы — там твари, а не жалуют неудачников!
   Мы его понимали. Движение Сопротивления, сумев уничтожить логово предателей, приступило к усилению партизанской базы. Бывшие узники «Останкино» теперь вливались в ряды партизан. Телецентр превращался в открытый штаб ДС. Нужно было теперь обустроить быт, решить вопрос с распределением продуктов, раздать оружие со складов Генеева, научить пользоваться ими людей, чтобы затем начать охоту на сцерцепов. Кроме того, нужно было расширить производство теплодетекторов.
   Сцерцепы огрызались, но ничего сделать не могли: из-за приборов они не видели противника и погибали от пуль. Специальные отряды охотников лазили по домам и подвалам в поисках тварей и отстреливали их. Нэйсон сообщила Семену, что проблема питания в будущем можно будет решить за счет мяса сцерцепов и поэтому не стоит бросать трупы на съедение червякам.
   — Их белки вполне усваиваемы человеческим организмом, — убеждала Кэт. — Поэтому мясо тварей нужно замораживать и хранить в холодильнике. Впрочем, все равно скоро наступит проблема голода. И тогда вы поймете, что тварей нужно также выращивать, как когда-то люди разводили рогатый скот.
   Не все в ДС принимали положительно идею Кэт, но другого варианта никто не предлагал. И поэтому Калинин отдал распоряжение не бросать трупы на улицы, а передавать другой специальной группе, которая разделывала их и отвозила в холодильники. Часть мяса шло на еду. Кстати, она была очень вкусной.
   Но Джек, обозленный победой партизан, не сдавался и совершал диверсионные вылазки против ДС. И это ему часто удавалось. Уже прошло три недели со дня взятия «Останкино», а охотники никак не могли отыскать николсонскую группу. В свою очередь командир лунного экипажа "вышел на тропу войны" и убивал людей. Эти обстоятельства в некоторой степени останавливали меня от похода на космодром «Байконур». Я не хотел покидать Москву, пока все лунари не будут пойманы.
   — Вчера этот негодяй убил трех партизан, дежуривших в аэропорту «Домодедово». У всех троих вырвано сердце! — процедил сквозь зубы Семен. Его душила ярость.
   — Это дело рук китайца Хвана, — сказала Блонди. — Он умеет это делать!
   — Неужели Джек не понимает, что против нас ему не устоять и когда-нибудь мы его все равно отыщем?! - продолжал Калинин. — Мы уже очищаем город от тварей, а его уж тем более поймаем!
   — Странно, что он не уехал и не соединился с теми предателями, которые служат другим племенам сцерцепов, — заметил Аркадий. — Джек не покидает город, словно его что-то держит здесь. Но что? Месть марсианам?
   — Тогда это глупость! — нахмурилась Кэт.
   — Ребята, нам нужно к Санкт-Петербургу, — прошептала Изабель. Хэндрик, обнимавший девушку, удивленно взглянул ей в глаза:
   — Зачем?
   Удивление Винни-Пуха было понятным, ведь никто не понимал, с чего это вдруг Блонди упомянула о Петербурге, когда обсуждался вопрос о Джеке. Но я уловил в этом смысл.
   — Если она говорит, значит, это нужно, — задумчиво сказал я. — Помните, еще при первой встрече Джек требовал от меня, чтобы я препроводил его в этот северный город. Только что он там хотел найти?
   — Локаторную станцию, — пояснила Блонди. — Жаку еще на Луне как-то попалась карта точек космической связи, расположенных на Земле и входящих в международную глобальную сеть слежения за объектами в космосе. И он передал ее Джеку, чтобы тот при возникновении каких-либо вопросов мог связаться с какой-нибудь действующей станцией.
   — И что? Кто-нибудь ответил на ваши запросы?
   — Нет, но мы и не запрашивали никого на Земле — не было необходимости. Я хочу сказать, что ближайшей от Москвы точкой космической связи является санкт-петербургская станция ПВО. Именно через нее Джек планировал установить связь с Луной.
   — И зачем? — на этот раз спросила Кэт.
   — Вызвать второй шаттл. Не забывайте, что в сохранности остался второй космоплан серии «Спейсробус-2». Именно с помощью этого корабля Николсон-младший хотел вернуться домой, захватив платформу.
   — Но ты, кажется, говорила, что второго экипажа нет на Луне, — удивился я. — Если это так, то никто не сможет повести шаттл.
   — Готового экипажа, конечно, нет, — помедлила Изабель. — Но не забывайте одного — мой отец умеет управлять. А Жак, манипулируя мной в качестве жертвы, может заставить его отправится в полет.
   — А почему Джек раньше не отправился туда? Ведь он только и знает, что постоянно охотиться за нами.
   — За мной, — поправила меня Изабель. — У меня дискета с кодом. Из-за нее Джек не может покинуть Москву!
   — Какая дискета?! - подпрыгнул я.
   — С файлами, которые приводят в действие нацеливание локаторных систем и обеспечивают нормальную высокоточную связь с Луной. Они же могут служить в качестве пеленга для посадки шаттла. Я его выкрала у Джека из кармана во время побега из "Останкино".
   Информация Блонди привела нас в изумление, но для многих не имела практического интереса. Если Джеку нужен корабль, то пусть его забирает и уматывается с Земли. Будет, во всяком случае, легче справиться с тварями и с вархатниками, — примерно так думал каждый из партизан. Все, кроме меня.
   В моей голове же стал формироваться интересный план. О том, что я задумал что-то сногсшибательное, сразу догадалась Кэт — меня выдал дикий блеск глаз и ехидная усмешка.
   — Ты что задумал? — подозрительно спросила она.
   — Почему ты решила, что я что-то задумал? — я пытался провести ее, но из этого ничего не вышло.
   — Я тебя насквозь вижу, Санджар. Ты прям аж задрожал от возбуждения. Значит, решил напакостить Джеку и вархатникам.
   — А почему бы нам самим не воспользоваться шаттлом?
   — Как ты им воспользуешься? — удивился Хэндрик.
   — Очень просто. Блонди переговорит с Жаком и отцом, сообщит им, что Джек попал в трудное положение и попросит выслать второй космоплан. Мы по радионаводке посадим его и захватим. Затем угоним шаттл вместе с платформой на Марс. Ну, как вам моя мысль?
   — Отличная идея! — согласился Винни-Пух. Он взглянул на Изабель и сразу сник. Девушка не казалось обрадованной:
   — А на Луне пусть и дальше живет диктатор?! Пусть терроризирует колонистов?! А мы на Марсе будем прохлаждаться!…
   — Ну, зачем же ты так, Блондик, — растерянно произнес Винни-Пух. — Ну, а что ты предлагаешь?
   — Я думаю, что задач у нас больше, чем просто доставить груз-490 к месту назначения. Хорошо, я согласна пойти на то, что вы получите лунный шаттл для возвращения на Марс. Но сначала заглянем на Луну и там попытаемся свергнуть тирана, а потом можете гнать свою платформу на новую родину или хоть до самого Плутона, — выпалила Изабель.
   Она явно торговалась. Но делала это не для себя лично, а ради своих друзей и товарищей, которых оставила на лунной базе. И такую позицию можно было понять и по достоинству оценить. С другой стороны, а сможем ли мы выполнить это? Воевать с высокопрофессиональными и жестокими террористами, которые закрытыми глазами могут попасть в «яблочко», весьма сложно и опасно. И естественно, все мы задумались.
   — Ну, как? — тревожно глядя на нас, спросила Блонди.
   Я поднял глаза и посмотрел на друзей. Кэт незаметно кивнула — она была готова к любым действиям. Хэндрик ради Блонди был готов лезть хоть к черту на кулички. Согласие своего экипажа я вроде бы получил. Но для войны с террористами нас явно не хватало.
   Тем временем Калинин и Смоленский с интересом слушали наш разговор. Семен даже крякнул от удовольствия, когда Блонди предложила "экспортировать революцию" на Луну. Такого оборота он от неженки явно не ожидал.
   — Идея отличная, — сказал генерал ДС. — Я, например, с удовольствием слетал бы на Луну и помог бы вам в войне с Жаком. Но не могу покинуть своих соратников. Ведь на Земле еще не решены многие проблемы: твари и предатели еще ходят по моей стране.
   — Зато я не откажусь, — вдруг произнес Аркадий. — Вообще-то я никогда еще не был в космосе, а это так заманчиво… — он аж закатил мечтательно глаза к потолку. И увидев наши вытянутые лица, он спросил: — А что вы так на меня уставились? Неужели вам не нужен спец по выживанию? Человек, умеющий стрелять, драться и ненавидящий бандитов?
   — А разве вы сможете выдержать космический полет? — с недоверием спросил я. — Вы и так износились на Земле, воюя с тварями и с вархатниками.
   — Не беспокойся, браток, выдержу. Лишний балласт шаттлу, конечно, не к чему, но на Луне я пригожусь — не забывайте, что у меня большой опыт ведения войны, — произнес Аркадий, желая доказать свои преимущества. — Все-таки тридцать лет я жил в условиях сцерцеповской тирании и научился партизанщине. А с Жаком, думаю, мы быстро управимся, я помогу, — это Аркадий произнес с таким видом, словно решить проблему с лунным диктатором ему было раз плюнуть.
   Я посмотрел на Кэт. Она как врач и специалист по космической медицине должна была дать свое заключение:
   — Что ты скажешь, бортврач?
   — Проведу медицинское обследование и потом скажу, — ответила она. — Если даже организм слишком изношен для космического полета, то попробую нарастить ему мышечную ткань точно так же, как это делали нам на Марсе. Анаболиков у меня пока достаточно.
   — А я могу дать вам в экипаж еще несколько партизан, которые помогут вам на Луне, — сказал Семен. — Егора Портнова, скажем. Это отличный боец и классный стрелок. На него можете положиться.
   — Отлично, — сказал я. — Тогда выступаем!
   — Когда? — хором вскричали Кэт, Хэндрик, Изабель и Аркадий.
   — Сегодня!
   — Сегодня? Мы не ослышались?
   От изумления у них чуть не вылезли глаза из орбит. Хэндрик начал было меня упрашивать немного повременить, дать время на подготовку к походу, но я был непреклонен:
   — Джеку нужны мы, не забывайте это. Он последует за нами в Санкт-Петербург и оставит Москву в покое. Тогда Семен может спокойно наводить здесь порядок.
   — Но нам трудно будет воевать с Джеком, — как-то нерешительно произнесла Блонди. — Один Хван чего стоит…
   — Оставьте его мне, — попросил Егор. — Я им займусь лично!
   — Хоть ты и хороший стрелок, но Хван — мастер рукопашного боя, — покачал головой я. — И тебе с ним не справиться в ближнем бою.
   — Я его пристрелю, — пообещал Портнов.
   — В условиях разрушенного города он может скрываться в руинах и напасть внезапно, ты даже не успеешь вскинуть винтовку.