Я достал раскладной стул, и уселся на него. Асахина-сан сейчас же поставила передо мной чашку. Кому нужен чай в такой жаркий день… но я не собирался капризничать, иначе небеса обрушили бы на меня свой гнев. С чувством благодарности я отхлебнул из своей чашки. Хмм, кипяточек.
В углу комнаты стоял электрический вентилятор, откуда-то выкраденный Харухи. Однако холодил он, в лучшем случае, как холодит пролитая на шкворчащие от жара камни горячая вода. Если уж идёшь на грабительский рейд, почему не принести какой-нибудь вертикальный кондиционер из учительской?
Я отвёл взгляд от учебника по английскому, страницы которого дрожали на ветру, выгнулся на спинке раскладного стула и потянулся.
Прекрасно зная, что, вернувшись домой, учиться я уже не буду, я хотел проверить, не достигну ли я лучших результатов, занимаясь в нашей штаб-квартире после школы, но теперь мне стало ясно, что до тех пор, пока меня что-то не заинтересует, делать я это ни за что не буду, где ни находись. Мало толку физически или умственно истязать себя, заставляя работать, так что я и не буду пробовать. Другими словами, не перетрудишься – здоровей будешь. Точно, к чёрту учёбу. Я покрутил в руках свой механический карандаш, захлопнул книгу, и решил полюбоваться своим душевным успокоителем. Успокоитель, могущий смягчить моё циничное сердце, сейчас был одет в костюм служанки и сидел напротив меня, решая свою математику.
Внимательно разглядывая задания, и, затем, калякая что-то у себя в тетради; беззаботно раздумывая над чем-то, и внезапно бросаясь писать, как сумасшедшая, будто бы на неё снизошло озарение, - повторяя всё это раз за разом, напротив меня сидела никто иная, как Асахина-сан.
Даже простого взгляда на неё было достаточно, чтобы моё настроение сразу улучшилось. Внезапно я почувствовал к ней великое сострадание, в сравнении с которым отдать все свои деньги, кроме самой мелочи, на благотворительность было бы пустяковым делом. Асахина-сан не замечала, что я наблюдаю за ней, и сосредоточенно занималась своей математикой. Любого из её движений было достаточно, чтобы вызвать во мне улыбку, да я уже действительно улыбался вовсю. Наблюдать за ней – как наблюдать за тюленьим детёнышем.
Наши глаза встретились.
- Ай, чч…. что такое? Я что-то сделала не тт..так?
Асахина-сан принялась лихорадочно приводить себя в порядок. Моё сердце от этого только таяло ещё больше. Но только я собирался песнями возносить хвалу небесам…
- Я-хо!
Дверь распахнулась, и внутрь огромными шагами влетела виновница беспокойств.
- Пардон, припозднилась!
Можешь не извиняться, никто тебя и не ждал.
С громом и молниями явилась Харухи, неся с собой кусок ствола бамбука на плече. Длинный такой кусище, отломанный от бамбуковой трости, с зелёными листьями, растущими на нём. Зачем ты его сюда притащила? Хочешь смастерить бамбуковую копилку?
Харухи гордо выпятила грудь, и ответила:
- Ну как же, конечно для загадывания желаний.
Что? Это ещё зачем?
- Да, в общем-то, низачем – просто давненько я не загадывала желаний на бамбуковых листах, так что можно и поразвлечься – в конце концов, сейчас же Танабата!
…Как обычно, никакого смысла в этом не оказалось.
- И где ты его достала?
- В бамбуковом садике позади школы.
Если мне не изменяет память, это частный сад, ты, бамбуковый вор.
- Да какая разница? У бамбука корни под землёй, ему даже если полстебля снести, ничего не будет! Другое дело, если б я весь стебель унесла. Меня, кстати, там комары покусали; вот ведь чешется, а! Микуру-тян, намажь мне спину противокомарным кремом, ладно?
- С…сейчас!
Осторожно шагая с аптечкой в руках, Асахина-сан выглядела точь-в-точь как медсестра-стажёр. Она достала мазь, затем просунула ладонь под воротник матроски и коснулась Харухиной спины. Харухи выгнулась вперёд, и сказала:
- Чуть правее… нет, слишком. Ага, здесь.
Теперь она напоминала котёнка, которому чесали подбородок, и удовлетворённо моргнула. Она положила стебель бамбука около окна, тихо встала около командирского стола, затем достала откуда-то несколько танзаку(35), и
жизнерадостно улыбнулась:
- А теперь давайте запишем наши желания!
Нагато медленно приподняла голову, Коидзуми настороженно улыбнулся, а Асахина-сан широко раскрыла глаза. Что она задумала на этот раз? Харухи спрыгнула со стола, и её юбка трепыхнулась от ветра. Она сказала:
- Но есть правила.
- Какие правила?
- Кён, знаешь ли ты, кто исполняет желания на Танабату?
- Кажется, Орихиме и Хикобоши?
- Точно. Десять очков за ответ. Далее, знаешь ли ты, каким звёздам покровительствуют Орихиме и Хикобоши?
- Неа.
- Случайно не Альфа Лиры и Альфа Орла(36)? – сейчас же предположил Коидзуми.
- Правильно! Восемьдесят пять очков! Итак, две звезды! Другими словами, бамбуковую ветку с танзаку нужно направлять к этим звёздам. Поняли?
К чему ты клонишь? Да, и кому достались оставшиеся пятнадцать очков?
- Хе-хе, - Харухи внезапно хитро улыбнулась без всякой причины, - Сейчас объясню. По специальной теории относительности выходит, что ничто не может двигаться быстрее скорости света.
И зачем ты решила это нам вдруг сообщить? Харухи достала из кармана юбки записную книжку, и объявила во всеуслышание, зачитывая оттуда цифры:
- К вашему сведению, расстояния между Землёй, Альфой Лиры и Альфой Орла – двадцать пять и шестнадцать световых лет соответственно. А значит, на доставку сообщения с Земли к этим звёздам потребуется двадцать пять и шестнадцать лет. Просто факты – понимаете?
Ну и что? Кстати говоря, ты действительно не поленилась раскопать эти сведения?
- Значит, потребуется ровно столько лет, чтобы наши желания дошли до богов, верно? Нам придётся бог знает сколько ждать исполнения наших желаний. Так что напишите, чтобы вы пожелали себе через двадцать пять или шестнадцать лет! Желания вроде «хочу себе идеального парня к следующему Новому Году» не сработают, поскольку их не успеют исполнить!
Харухи широко взмахнула руками, пускаясь в объяснения.
- Постой-ка, если желанию требуется двадцать долгих лет, чтобы добраться туда, разве не такой же срок оно будет возвращаться назад? Получается, нам всё-таки придётся ждать исполнения желаний пятьдесят лет и тридцать два года?
- Ну, они же боги. Разумеется, они что-нибудь придумают! В конце концов, бывают же распродажи по полцены.
Законы теории относительности Харухи терпит, только пока они ей удобны. Как только они ей надоедают, она выкидывает их из окна.
- Ну что, все поняли, о чём я говорю? Танзаку будут двух видов, один для Альфы Лиры, а другой для Альфы Орла. Так что, пожалуйста, запишите на листочках, что бы вы пожелали себе через двадцать пять и шестнадцать лет.
Это просто полная чепуха. До какой степени наглости надо дойти, чтобы не стесняться загадывать сразу по два желания! К тому же, откуда нам знать, что мы будем делать через двадцать пять и шестнадцать лет? Мало ли, чего мы тогда будем желать. Лучшее, что можно придумать, наверное, – это чтобы к тому времени ещё не рухнула пенсионно-накопительная система. Но если б Орихиме и Хикобоши получали такие желания, у них бы только головы разболелись. Они встречаются друг с другом только один раз в году, а тут к ним лезут с такими дурацкими желаниями. Почему бы не обратиться с этим к вашим политикам? Будь я на их месте, непременно так бы и спросил.
Но этой девчонке всегда приходят в голову всевозможные глупости. Никаких других объяснений этому кроме белой дыры в её мозгах я предположить не могу, поскольку её здравый смысл, похоже, родом из какой-то совершенно другой вселенной.
- Ну, это не совсем так, - Коидзуми как будто бы вступился за Харухи. Но произнёс он это очень мягко, так, что слышно было только мне, - Действительно, поведение и высказывания Судзумии-сан уникальны, но, судя по текущему положению вещей, можно заключить, что она знает цену настоящему здравому смыслу.
Улыбнувшись своей обычной неунывающей улыбкой, Коидзуми продолжил:
- Если бы шаблоны её мышления были бы аномальны, этот мир не был бы столь стабилен. Будь так, наш мир уже давным-давно стал бы довольно странным местом, работающим по весьма своеобразным законам.
- Откуда такая уверенность? – спросил я.
- Судзумия-сан мечтает, чтобы весь мир стал хотя бы на капельку необычней, и обладает достаточной силой, чтобы собрать новый мир с нуля. Уж кому, как не тебе, об этом знать?
Да уж конечно. Хотя у меня и были некие сомнения.
- Но если мир до сих пор и не свихнулся окончательно, так это потому, что она ценит здравый смысл больше собственных желаний.
- Может, это и детсадовский пример, - приподнял голову и продолжил Коидзуми, - но, допустим, она хотела бы видеть в этом мире Деда Мороза. Здравый смысл говорит нам, что никаких Дедов Морозов существовать не может. Поскольку даже в Японии не получится просто влезть в запертый дом посреди ночи, оставить подарок и исчезнуть, не попавшись никому на глаза. Да и откуда Деду Морозу знать, чего хочет каждый ребёнок на Новый Год? К тому же он не смог бы оставить по подарку в доме каждого ребёнка на планете всего-то за одну ночь. Это физически невозможно.
Боже, только больной будет всерьёз раздумывать над такими вопросами.
- Именно, так вот поэтому его и не может быть.
Спорить с ним я принялся потому, что он занял сторону Харухи, а это меня весьма раздражало. Так что я атаковал вопросом:
- Если ты прав, получается, не может быть никаких пришельцев, путешественников во времени и экстрасенсов. Откуда тогда взялся ты?
- Вот потому мне и кажется, что Судзумия-сан не слишком довольна своим здравым смыслом. Ведь он раз за разом отвергает её надежды на мир, в котором сверхъестественное было бы нормой.
Получается, психованность в ней всё-таки чуть-чуть перевешивает?
- Наверное, она не сумела окончательно задавить в себе эти мысли, вот мы с Асахиной-сан и Нагато и оказались рядом с ней, а мне достались сверхъестественные способности. Не знаю, что бы ты подумал на моём месте.
Лучше и не пробовать узнать. В конце концов, я – не ты, я уверен в своей стопроцентной нормальности.
Единственное, чего я не могу понять – благословение это или проклятие.
- Эй, вы, там! Никаких секретных шушуканий! У нас тут серьёзные вещи обсуждаются!
Недовольная нашими перешёптываниями, Харухи гаркнула на нас, глядя треугольными глазами. Нам пришлось послушно взять у Харухи танзаку и карандаши, и вернуться на свои места.
Напевая себе под нос, Харухи принялась писать; Нагато сидела без движения, и глядела на танзаку, а на лице Асахины-сан было написано затруднение: похоже, она столкнулась с чем-то посложнее задачек по математике. Коидзуми умиротворённо произнёс «Гмм, ну и дела», покачивая головой в размышлениях. Эй, ребят, вам и впрямь нужно так серьёзно раздумывать над такими вопросами? Не проще просто отнестись к этому, как к шутке, и написать что попало?
…И не говорите мне, что думаете, будто загаданные вами желания исполнятся!
Я покрутил в пальцах карандаш, и огляделся по сторонам. «Позаимствованный» Харухи ствол бамбука лежал, частично выглядывая в открытое окно; в результате его листья, кажется, перемялись. Случайный ветерок ерошил их, отчего возникало ощущение свежести и спокойствия.
- Закончили? – голос Харухи вернул меня с небес на землю. На столе перед ней лежали две записки, гласившие:
«Пусть мир вертится вокруг меня!»
«Хочу, чтобы Земля вращалась задом наперёд.»
Такое мог бы написать избалованный непослушный ребёнок. И ладно бы это была шутка, но Харухи выглядела убийственно серьёзной, прикрепляя свои танзаку к бамбуковым листьям.
Асахина-сан написала своим милым опрятным почерком:
«Желаю научиться лучше шить»
«Желаю научиться лучше готовить»
Желания Асахины-сан оказались прелестней некуда. Она сцепила ладошки, и помолилась за танзаку, прикрепив их к бамбуковому листу. По-моему, она что-то не так поняла.
В Нагатиных танзаку не было ничего интересного. Они были написаны очень ровным почерком, и состояли из однообразных отвлечённых слов вроде «согласовывать» и «реорганизовывать». Коидзуми оказался ничем не лучше Нагато, накалякав множество дешёвых фраз вроде «мир во всём мире» и «всемирное братство».
Что написал я? Мои желания тоже были несложными. Через двадцать пять и шестнадцать лет я, наверняка, уже буду старым пердуном, так что желания у меня будут следующие:
«Хочу денег»
«Хочу отдельный дом с садом, где можно будет вымыть собаку»
- Ну и скучные у тебя желания! – высказала своё мнение Харухи, удивлённо глядя на мои записки. Уж кому бы изумляться моим желаниям, да не ей! В долгосрочной перспективе мои желания куда безвредней, чем кручение земли задом наперёд!
- Наплевать! Ребята, хорошенько запомните записанные желания! Первый срок истекает через шестнадцать лет. Посоревнуемся-ка, глянем, чьё желание Альфа Орла исполнит первым!
- Ах… да, конечно.
Я уселся на раскладной стул, наблюдая, как Асахина-сан кивает головой с серьёзным выражением лица. Нагато, когда я обратил на неё внимание, уже вернулась в свой мир книг.
Харухи воткнула длинную бамбуковую трость за окном, и убедилась, что она держится крепко. Затем она подтащила к окну стул, и уселась на нём. Положив подбородок на раму, она посмотрела в небеса. Лицо её выглядело немного меланхоличным, как если б она не знала, что делать дальше. Она из тех людей, у которых настроение скачет из края в край: ещё минуту назад она что-то восторженно восклицала, и вот уже грустит.
Я открыл свою тетрадь, и предпринял очередной кавалерийский наскок на экзамены. Принявшись заучивать различные типы прилагательных, я услышал, как Харухи шепчет себе под нос:
- …Эх… шестнадцать лет? Как долго…
Нагато молча читала свой роман на иностранном языке, Коидзуми взялся играть сам с собой в шашки, а я был занят заучиванием своих материалов по английскому. Всё это время Харухи сидела у окна и глядела в небо. На самом деле она являет собой очень приятное зрелище, если сидит вот так вот и не двигается. Поначалу я думал, что она решила брать пример с Нагато, но картина сидящей смирно и ведущей себя прилично Харухи почему-то только заставляла меня чувствовать себя ещё неспокойней. Мне начало казаться, что она, наверное, сидит здесь и придумывает ужасные проблемы на наши головы.
С другой стороны, уж не знаю почему, но сегодня Харухи выглядела особенно подавленной. Иногда она поднимала глаза к небу, и глубоко вздыхала. От этого меня только бросало в дрожь. Её молчание, бывшее, наверняка, затишьем перед штормом, вселяло в меня ужас. Император Сутоку чувствовал себя так же первые два-три дня после изгнания в Сануки(37).
- Шорх, - услышал я шорох бумаги, и поднял голову. Сидевшая напротив меня, и только что решавшая свои задачки по математике Асахина-сан приложила палец к губам, и подмигнула мне правым глазом, протянув лишний танзаку, который она раньше взяла про запас. Поглядывая на Харухи, Асахина затем убрала руку, и наклонила голову с видом успешно напроказившей маленькой шалуньи.
Во мне проснулось неотвратимое желание стать соучастником в этом преступлении. Я поспешно спрятал полученный от Асахины-сан танзаку, и внимательно прочёл его:
- Пожалуйста, останься в комнате, когда все разойдутся. – Микуру-тян.
Слова были написаны на бумажке маленькими округлыми буквами.
Разумеется, я так и поступлю.
- На сегодня всё, – сказала Харухи, схватила свой портфель и тотчас же покинула комнату. Сегодня она вела себя очень необычно: точно чудовищная дизельная фура, внезапно ставшая тихим электрокаром. Сегодня у меня просто счастливый день, подумал я.
- Ну, тогда и я попрошу меня извинить.
Коидзуми убрал свою шахматную доску, и приподнялся. Обменявшись взглядами со мной и Асахиной, он тоже вышел из комнаты литературного кружка.
Нагато с громким стуком захлопнула свою книжку. Ох, значит, и ты уходишь? Спасибо за понимание… Как только я исполнился к ней чувства благодарности, Нагато подошла ко мне, молча, как кошка.
- Возьми, - она протянула мне кусочек бумаги. Ещё один танзаку. Нет, прости, в космос я это отправить не смогу, - думал я, разглядывая бумажку.
Странные геометрические фигуры испещряли её. Что это за чертовщина? Какой-нибудь шумерский? Боюсь, это желание даже машинка «Энигма» не разгадает.
Я хмурился и изучал эти узоры, не похожие ни на рисунки, ни на слова, все в треугольных, округлых и волнистых линиях. В это время Нагато уже отвернулась собрать портфель и покинула комнату.
А, неважно. Я положил танзаку в карман пиджака, и обернулся к Асахине-сан.
- П..прости ппожалуйста, не мог бы ты пойти со мной кое-куда?
Меня приглашает не кто-нибудь, а сама Асахина-сан! Если я откажусь, меня проклянут небеса. Да прикажи она мне, и я прыгну в чан с расплавленным железом!
- Конечно, куда?
- Это… мм… в три года назад.
Я ей про место, она мне про время. Но…
Опять эти «три года назад»? – подумал я себе, и внезапно мне стало интересно. В конце концов, Асахина-сан утверждает, что прилетела к нам из будущего, хоть я и постоянно забываю об этом, поскольку она такая милашка. Но – три года назад? Мы попадём «в три года назад»? Получается, мы будем путешествовать во времени?
- Д….да.
- Конечно, я невероятно рад такому предложению, но зачем я тебе понадобился? Что мы там будем делать?
- Нуу… ээм… узнаешь, когда попадём туда… наверное.
Чего?
Может, увидев замешательство на моём лице, Асахина-сан лихорадочно вскинула руки и принялась умолять меня со слезами на глазах:
- Пожалуйста! Будь добр, ничего не спрашивай, и просто согласись! Иначе меня… мм… у меня будут проблемы.
- Ну… ладно, поехали.
- Правда? Спасибо! Спасибо!
Асахина-сан обрадовалась и схватила мои ладони от счастья. Ах, счастье Асахины-сан – моё счастье, ха-ха-ха!!
Если подумать, когда Асахина-сан заявила, что она прилетела из будущего, подтвердить её слова было совершенно некому. До тех пор, пока я не встретился с выросшей Асахиной-сан, я толком и не верил в её историю, да и до сих пор я не могу отмести некоторых подозрений о каком-нибудь заговоре за всем этим. Так что разве не замечательный это шанс для неё доказать, что она и впрямь из будущего?
- Ну и где же твоя машина времени?
Я-то думал, что нам потребуется залезать в какой-нибудь ящик, но Асахина-сан утверждала, что ничего подобного не существует. Ну и откуда же мы тогда отправимся в путешествие во времени? Асахина-сан смущённо поёжилась, и вцепилась руками в свой передник. Она сказала:
- Прямо отсюда.
Что? Отсюда? Я обернулся и небрежно оглядел комнату, в которой, кроме нас, никого не было.
- Да, пожалуйста, сиди спокойно. И, будь добр, закрой глаза? Правильно, плечи тоже расслабь.
Я сделал, как она мне сказала. Надеюсь, я не получу внезапно по затылку…
- Кён-кун……
Слабый голос Асахины прозвучал у меня над ухом. Как мягко она дышит!
- Прости.
У меня появилось плохое предчувствие. Не успел я открыть глаз, как внезапно всё вокруг меня провалилось во тьму. Я вырубился, испытывая отвратительное чувство, как если бы я терял равновесие. Прежде, чем погрузиться во тьму, я подумал, что не согласился бы, знай я об этом заранее.
Когда я пришёл в себя, картинка перед моими глазами была повёрнута на 90 градусов. Всё, что должно было стоять, оказалось лежащим на боку, и когда я увидел, что фонари торчат у меня с левого боку, уходя верхушками направо, я понял, что лежу. Я почувствовал, что моя левая щека покоится на чём-то тёплом.
- Ох, ты очнулся? – произнёс ангельский голосок. Да, теперь я очнулся на все сто. Что такое мягкое у меня под левым ухом?
- Мм… если ты не поднимешь голову… я не смогу…
Асахина-сан, казалось, была в затруднении. Я выпрямился и сел вертикально, понимая, где я нахожусь.
Скамейка в парке. Ночь.
Что здесь происходит? Я спал на коленях у Асахины-сан, и, поскольку я спал, то совершенно ничего об этом не помню. Какая жалость.
- У меня уже ноги затекли, я начала уставать, - Асахина-сан смущённо улыбнулась, и наклонила голову. Не знаю, где она успела переодеться, но её костюм служанки теперь сменила форма первой старшей школы. У неё было вполне достаточно времени на переодевание, с заката до поздней ночи, поскольку я всё это время проспал. Но почему я спал?
- Потому, что нельзя было, чтобы ты узнал способ путешествия во времени, поскольку это закрытая информация… ты не злишься?
Нет, я совсем не злюсь. Если б это была Харухи, я бы уже давным-давно бы повыбил из неё всю дурь, но раз это Асахина-сан, то я совсем не возражаю.
Кстати говоря, я же недавно закрывал глаза, сидя на стуле в нашей комнате, почему же я теперь вдруг оказался в парке посреди ночи? И мне кажется, я здесь уже бывал. Помню, Нагато как-то просила меня встретиться с ней в этом же парке, здесь что – святая земля для всевозможных чудаков?
Я почесал в голове, мне нужно было кое-что спросить:
- Какая это плоскость времени?
Сидя рядом со мной, Асахина-сан ответила:
- Считая от нашего времени, это седьмое июля три года назад. Наверное, около девяти вечера?
- Вот как?
- Да, - она выглядела серьёзной.
Никогда бы не подумал, что мы так легко сюда попадём. Конечно, я не настолько наивен, чтобы верить всему, что она мне говорит, придётся сначала убедиться самостоятельно. Попробую позвонить в службы времени и прогнозов погоды.
Только я собирался сказать Асахине-сан, как намереваюсь поступить, как на моё левое плечо внезапно легла какая-то тяжесть. А? Голова Асахина-сан теперь покоилась у меня на плече. Уставшая Асахина легла на меня подремать; что это должно значить?
- Асахина-сан.
Нет ответа.
- Мм…
- (Сопение)…
Сопит?
Я наклонил голову вперёд, повернул на 85 градусов влево, и увидел Асахину-сан, дремлющую на мне с закрытыми глазами, и издающую тихий сопящий звук полуразомкнутыми губками. Что здесь твориться?
Шорох…
Кусты позади меня внезапно зашуршали. Я почувствовал, как моё сердце чуть не выскочило у меня из груди, это ещё что такое?
- Она заснула?
Из кустов вышла никто иная, как… ещё одна Асахина-сан.
- Добрый вечер, Кён-кун.
Это была делюкс-версия Асахины-сан. Красивая молодая женщина, хотя и заметно старше Асахины-сан, спавшей на моём плече, эта Асахина повзрослела во всём, оставаясь такой же милой. Её обаяние увеличилось десятикратно. Я уже встречал её однажды, и, как и в прошлый раз, она носила белую блузку и синюю мини-юбку в обтяжку. Эта Асахина теперь подошла и встала перед нами.
- Хи-хи, а отсюда… - сказала взрослая Асахина-сан, щекоча щёки спящей Асахины-сан, - она выглядит совсем, как ребёнок.
Старшая Асахина-сан ностальгически погладила матроску младшей Асахины-сан.
- Значит, вот как я выглядела в этом возрасте?
Ощущая на своей руке мягкое дыхание младшей Асахины-сан, я не мог пошевелиться, и сидел без движения, восхищённо глядя на старшую Асахину-сан.
- Её заданием было привести тебя сюда, а с этого момента моим заданием будет направлять тебя.
Чувствуя себя идиотом, я обратился к Асахине-сан, даже улыбка которой светилась зрелостью:
- Мм… так что мне всё-таки…
- Я не могу вдаваться в подробности, поскольку это секретные сведения. Мне разрешено только направлять тебя.
Я обернулся посмотреть на спящую на моём плече Асахину-сан.
- Я навела на неё сон, поскольку она не должна меня видеть.
- Это ещё почему?
- Потому, что когда я была ей, я себя не видела.
Такое объяснение было хотя и понятным, но мало что проясняющим. Очаровательная Асахина-сан закрыла один глаз, и сказала:
- Иди на юг по вон тем железнодорожным путям, окажешься около одной местной средней школы. Помоги, пожалуйста, тому, кого встретишь около забора школы. Отправляйся прямо сейчас, хорошо? И, надеюсь, ты не против носить с собой эту меня, она не должна быть слишком тяжёлой.
Асахина говорила прямо как деревенский житель в какой-нибудь компьютерной ролевой игре. Интересно, какой будет награда за выполненное задание?
- Награда? Нуу…
Взрослая Асахина-сан изящно подпёрла кулачком подбородок, и глубоко задумалась, а затем улыбнулась соблазнительной улыбкой,
- Мне нечего тебе предложить, но ты можешь поцеловать меня, пока я так мягко сплю. Только убедись, что я действительно сплю.
Какое заманчивое предложение! Как раз то, о чём я только мечтал. Спящая Асахина-сан выглядела такой милой, что я не мог не соблазниться на эту награду, но…
- Что-то это чересчур…
То ли настроение повлияло, то ли обстановка, но я просто чувствовал, что это не слишком хорошая идея. Откровенно говоря, я был зол на себя за такую сознательность.
- Время истекает, мне нужно идти.
Это что, твоя подсказка мне на этот раз?
- А, да – пожалуйста, не говори ей, что здесь была я. Давай сцепим пальцы, и ты пообещаешь.
Я автоматически поднял свой мизинец, и сцепил его с мизинцем старшей Асахины-сан. Можно ещё минутку так подержать?
- Пока, Кён-кун, - весело сказала старшая Асахина-сан, и ушла в темноту, мгновенно пропав из виду. Что-то она в этот раз чересчур быстро убежала.
В углу комнаты стоял электрический вентилятор, откуда-то выкраденный Харухи. Однако холодил он, в лучшем случае, как холодит пролитая на шкворчащие от жара камни горячая вода. Если уж идёшь на грабительский рейд, почему не принести какой-нибудь вертикальный кондиционер из учительской?
Я отвёл взгляд от учебника по английскому, страницы которого дрожали на ветру, выгнулся на спинке раскладного стула и потянулся.
Прекрасно зная, что, вернувшись домой, учиться я уже не буду, я хотел проверить, не достигну ли я лучших результатов, занимаясь в нашей штаб-квартире после школы, но теперь мне стало ясно, что до тех пор, пока меня что-то не заинтересует, делать я это ни за что не буду, где ни находись. Мало толку физически или умственно истязать себя, заставляя работать, так что я и не буду пробовать. Другими словами, не перетрудишься – здоровей будешь. Точно, к чёрту учёбу. Я покрутил в руках свой механический карандаш, захлопнул книгу, и решил полюбоваться своим душевным успокоителем. Успокоитель, могущий смягчить моё циничное сердце, сейчас был одет в костюм служанки и сидел напротив меня, решая свою математику.
Внимательно разглядывая задания, и, затем, калякая что-то у себя в тетради; беззаботно раздумывая над чем-то, и внезапно бросаясь писать, как сумасшедшая, будто бы на неё снизошло озарение, - повторяя всё это раз за разом, напротив меня сидела никто иная, как Асахина-сан.
Даже простого взгляда на неё было достаточно, чтобы моё настроение сразу улучшилось. Внезапно я почувствовал к ней великое сострадание, в сравнении с которым отдать все свои деньги, кроме самой мелочи, на благотворительность было бы пустяковым делом. Асахина-сан не замечала, что я наблюдаю за ней, и сосредоточенно занималась своей математикой. Любого из её движений было достаточно, чтобы вызвать во мне улыбку, да я уже действительно улыбался вовсю. Наблюдать за ней – как наблюдать за тюленьим детёнышем.
Наши глаза встретились.
- Ай, чч…. что такое? Я что-то сделала не тт..так?
Асахина-сан принялась лихорадочно приводить себя в порядок. Моё сердце от этого только таяло ещё больше. Но только я собирался песнями возносить хвалу небесам…
- Я-хо!
Дверь распахнулась, и внутрь огромными шагами влетела виновница беспокойств.
- Пардон, припозднилась!
Можешь не извиняться, никто тебя и не ждал.
С громом и молниями явилась Харухи, неся с собой кусок ствола бамбука на плече. Длинный такой кусище, отломанный от бамбуковой трости, с зелёными листьями, растущими на нём. Зачем ты его сюда притащила? Хочешь смастерить бамбуковую копилку?
Харухи гордо выпятила грудь, и ответила:
- Ну как же, конечно для загадывания желаний.
Что? Это ещё зачем?
- Да, в общем-то, низачем – просто давненько я не загадывала желаний на бамбуковых листах, так что можно и поразвлечься – в конце концов, сейчас же Танабата!
…Как обычно, никакого смысла в этом не оказалось.
- И где ты его достала?
- В бамбуковом садике позади школы.
Если мне не изменяет память, это частный сад, ты, бамбуковый вор.
- Да какая разница? У бамбука корни под землёй, ему даже если полстебля снести, ничего не будет! Другое дело, если б я весь стебель унесла. Меня, кстати, там комары покусали; вот ведь чешется, а! Микуру-тян, намажь мне спину противокомарным кремом, ладно?
- С…сейчас!
Осторожно шагая с аптечкой в руках, Асахина-сан выглядела точь-в-точь как медсестра-стажёр. Она достала мазь, затем просунула ладонь под воротник матроски и коснулась Харухиной спины. Харухи выгнулась вперёд, и сказала:
- Чуть правее… нет, слишком. Ага, здесь.
Теперь она напоминала котёнка, которому чесали подбородок, и удовлетворённо моргнула. Она положила стебель бамбука около окна, тихо встала около командирского стола, затем достала откуда-то несколько танзаку(35), и
жизнерадостно улыбнулась:
- А теперь давайте запишем наши желания!
Нагато медленно приподняла голову, Коидзуми настороженно улыбнулся, а Асахина-сан широко раскрыла глаза. Что она задумала на этот раз? Харухи спрыгнула со стола, и её юбка трепыхнулась от ветра. Она сказала:
- Но есть правила.
- Какие правила?
- Кён, знаешь ли ты, кто исполняет желания на Танабату?
- Кажется, Орихиме и Хикобоши?
- Точно. Десять очков за ответ. Далее, знаешь ли ты, каким звёздам покровительствуют Орихиме и Хикобоши?
- Неа.
- Случайно не Альфа Лиры и Альфа Орла(36)? – сейчас же предположил Коидзуми.
- Правильно! Восемьдесят пять очков! Итак, две звезды! Другими словами, бамбуковую ветку с танзаку нужно направлять к этим звёздам. Поняли?
К чему ты клонишь? Да, и кому достались оставшиеся пятнадцать очков?
- Хе-хе, - Харухи внезапно хитро улыбнулась без всякой причины, - Сейчас объясню. По специальной теории относительности выходит, что ничто не может двигаться быстрее скорости света.
И зачем ты решила это нам вдруг сообщить? Харухи достала из кармана юбки записную книжку, и объявила во всеуслышание, зачитывая оттуда цифры:
- К вашему сведению, расстояния между Землёй, Альфой Лиры и Альфой Орла – двадцать пять и шестнадцать световых лет соответственно. А значит, на доставку сообщения с Земли к этим звёздам потребуется двадцать пять и шестнадцать лет. Просто факты – понимаете?
Ну и что? Кстати говоря, ты действительно не поленилась раскопать эти сведения?
- Значит, потребуется ровно столько лет, чтобы наши желания дошли до богов, верно? Нам придётся бог знает сколько ждать исполнения наших желаний. Так что напишите, чтобы вы пожелали себе через двадцать пять или шестнадцать лет! Желания вроде «хочу себе идеального парня к следующему Новому Году» не сработают, поскольку их не успеют исполнить!
Харухи широко взмахнула руками, пускаясь в объяснения.
- Постой-ка, если желанию требуется двадцать долгих лет, чтобы добраться туда, разве не такой же срок оно будет возвращаться назад? Получается, нам всё-таки придётся ждать исполнения желаний пятьдесят лет и тридцать два года?
- Ну, они же боги. Разумеется, они что-нибудь придумают! В конце концов, бывают же распродажи по полцены.
Законы теории относительности Харухи терпит, только пока они ей удобны. Как только они ей надоедают, она выкидывает их из окна.
- Ну что, все поняли, о чём я говорю? Танзаку будут двух видов, один для Альфы Лиры, а другой для Альфы Орла. Так что, пожалуйста, запишите на листочках, что бы вы пожелали себе через двадцать пять и шестнадцать лет.
Это просто полная чепуха. До какой степени наглости надо дойти, чтобы не стесняться загадывать сразу по два желания! К тому же, откуда нам знать, что мы будем делать через двадцать пять и шестнадцать лет? Мало ли, чего мы тогда будем желать. Лучшее, что можно придумать, наверное, – это чтобы к тому времени ещё не рухнула пенсионно-накопительная система. Но если б Орихиме и Хикобоши получали такие желания, у них бы только головы разболелись. Они встречаются друг с другом только один раз в году, а тут к ним лезут с такими дурацкими желаниями. Почему бы не обратиться с этим к вашим политикам? Будь я на их месте, непременно так бы и спросил.
Но этой девчонке всегда приходят в голову всевозможные глупости. Никаких других объяснений этому кроме белой дыры в её мозгах я предположить не могу, поскольку её здравый смысл, похоже, родом из какой-то совершенно другой вселенной.
- Ну, это не совсем так, - Коидзуми как будто бы вступился за Харухи. Но произнёс он это очень мягко, так, что слышно было только мне, - Действительно, поведение и высказывания Судзумии-сан уникальны, но, судя по текущему положению вещей, можно заключить, что она знает цену настоящему здравому смыслу.
Улыбнувшись своей обычной неунывающей улыбкой, Коидзуми продолжил:
- Если бы шаблоны её мышления были бы аномальны, этот мир не был бы столь стабилен. Будь так, наш мир уже давным-давно стал бы довольно странным местом, работающим по весьма своеобразным законам.
- Откуда такая уверенность? – спросил я.
- Судзумия-сан мечтает, чтобы весь мир стал хотя бы на капельку необычней, и обладает достаточной силой, чтобы собрать новый мир с нуля. Уж кому, как не тебе, об этом знать?
Да уж конечно. Хотя у меня и были некие сомнения.
- Но если мир до сих пор и не свихнулся окончательно, так это потому, что она ценит здравый смысл больше собственных желаний.
- Может, это и детсадовский пример, - приподнял голову и продолжил Коидзуми, - но, допустим, она хотела бы видеть в этом мире Деда Мороза. Здравый смысл говорит нам, что никаких Дедов Морозов существовать не может. Поскольку даже в Японии не получится просто влезть в запертый дом посреди ночи, оставить подарок и исчезнуть, не попавшись никому на глаза. Да и откуда Деду Морозу знать, чего хочет каждый ребёнок на Новый Год? К тому же он не смог бы оставить по подарку в доме каждого ребёнка на планете всего-то за одну ночь. Это физически невозможно.
Боже, только больной будет всерьёз раздумывать над такими вопросами.
- Именно, так вот поэтому его и не может быть.
Спорить с ним я принялся потому, что он занял сторону Харухи, а это меня весьма раздражало. Так что я атаковал вопросом:
- Если ты прав, получается, не может быть никаких пришельцев, путешественников во времени и экстрасенсов. Откуда тогда взялся ты?
- Вот потому мне и кажется, что Судзумия-сан не слишком довольна своим здравым смыслом. Ведь он раз за разом отвергает её надежды на мир, в котором сверхъестественное было бы нормой.
Получается, психованность в ней всё-таки чуть-чуть перевешивает?
- Наверное, она не сумела окончательно задавить в себе эти мысли, вот мы с Асахиной-сан и Нагато и оказались рядом с ней, а мне достались сверхъестественные способности. Не знаю, что бы ты подумал на моём месте.
Лучше и не пробовать узнать. В конце концов, я – не ты, я уверен в своей стопроцентной нормальности.
Единственное, чего я не могу понять – благословение это или проклятие.
- Эй, вы, там! Никаких секретных шушуканий! У нас тут серьёзные вещи обсуждаются!
Недовольная нашими перешёптываниями, Харухи гаркнула на нас, глядя треугольными глазами. Нам пришлось послушно взять у Харухи танзаку и карандаши, и вернуться на свои места.
Напевая себе под нос, Харухи принялась писать; Нагато сидела без движения, и глядела на танзаку, а на лице Асахины-сан было написано затруднение: похоже, она столкнулась с чем-то посложнее задачек по математике. Коидзуми умиротворённо произнёс «Гмм, ну и дела», покачивая головой в размышлениях. Эй, ребят, вам и впрямь нужно так серьёзно раздумывать над такими вопросами? Не проще просто отнестись к этому, как к шутке, и написать что попало?
…И не говорите мне, что думаете, будто загаданные вами желания исполнятся!
Я покрутил в пальцах карандаш, и огляделся по сторонам. «Позаимствованный» Харухи ствол бамбука лежал, частично выглядывая в открытое окно; в результате его листья, кажется, перемялись. Случайный ветерок ерошил их, отчего возникало ощущение свежести и спокойствия.
- Закончили? – голос Харухи вернул меня с небес на землю. На столе перед ней лежали две записки, гласившие:
«Пусть мир вертится вокруг меня!»
«Хочу, чтобы Земля вращалась задом наперёд.»
Такое мог бы написать избалованный непослушный ребёнок. И ладно бы это была шутка, но Харухи выглядела убийственно серьёзной, прикрепляя свои танзаку к бамбуковым листьям.
Асахина-сан написала своим милым опрятным почерком:
«Желаю научиться лучше шить»
«Желаю научиться лучше готовить»
Желания Асахины-сан оказались прелестней некуда. Она сцепила ладошки, и помолилась за танзаку, прикрепив их к бамбуковому листу. По-моему, она что-то не так поняла.
В Нагатиных танзаку не было ничего интересного. Они были написаны очень ровным почерком, и состояли из однообразных отвлечённых слов вроде «согласовывать» и «реорганизовывать». Коидзуми оказался ничем не лучше Нагато, накалякав множество дешёвых фраз вроде «мир во всём мире» и «всемирное братство».
Что написал я? Мои желания тоже были несложными. Через двадцать пять и шестнадцать лет я, наверняка, уже буду старым пердуном, так что желания у меня будут следующие:
«Хочу денег»
«Хочу отдельный дом с садом, где можно будет вымыть собаку»
- Ну и скучные у тебя желания! – высказала своё мнение Харухи, удивлённо глядя на мои записки. Уж кому бы изумляться моим желаниям, да не ей! В долгосрочной перспективе мои желания куда безвредней, чем кручение земли задом наперёд!
- Наплевать! Ребята, хорошенько запомните записанные желания! Первый срок истекает через шестнадцать лет. Посоревнуемся-ка, глянем, чьё желание Альфа Орла исполнит первым!
- Ах… да, конечно.
Я уселся на раскладной стул, наблюдая, как Асахина-сан кивает головой с серьёзным выражением лица. Нагато, когда я обратил на неё внимание, уже вернулась в свой мир книг.
Харухи воткнула длинную бамбуковую трость за окном, и убедилась, что она держится крепко. Затем она подтащила к окну стул, и уселась на нём. Положив подбородок на раму, она посмотрела в небеса. Лицо её выглядело немного меланхоличным, как если б она не знала, что делать дальше. Она из тех людей, у которых настроение скачет из края в край: ещё минуту назад она что-то восторженно восклицала, и вот уже грустит.
Я открыл свою тетрадь, и предпринял очередной кавалерийский наскок на экзамены. Принявшись заучивать различные типы прилагательных, я услышал, как Харухи шепчет себе под нос:
- …Эх… шестнадцать лет? Как долго…
Нагато молча читала свой роман на иностранном языке, Коидзуми взялся играть сам с собой в шашки, а я был занят заучиванием своих материалов по английскому. Всё это время Харухи сидела у окна и глядела в небо. На самом деле она являет собой очень приятное зрелище, если сидит вот так вот и не двигается. Поначалу я думал, что она решила брать пример с Нагато, но картина сидящей смирно и ведущей себя прилично Харухи почему-то только заставляла меня чувствовать себя ещё неспокойней. Мне начало казаться, что она, наверное, сидит здесь и придумывает ужасные проблемы на наши головы.
С другой стороны, уж не знаю почему, но сегодня Харухи выглядела особенно подавленной. Иногда она поднимала глаза к небу, и глубоко вздыхала. От этого меня только бросало в дрожь. Её молчание, бывшее, наверняка, затишьем перед штормом, вселяло в меня ужас. Император Сутоку чувствовал себя так же первые два-три дня после изгнания в Сануки(37).
- Шорх, - услышал я шорох бумаги, и поднял голову. Сидевшая напротив меня, и только что решавшая свои задачки по математике Асахина-сан приложила палец к губам, и подмигнула мне правым глазом, протянув лишний танзаку, который она раньше взяла про запас. Поглядывая на Харухи, Асахина затем убрала руку, и наклонила голову с видом успешно напроказившей маленькой шалуньи.
Во мне проснулось неотвратимое желание стать соучастником в этом преступлении. Я поспешно спрятал полученный от Асахины-сан танзаку, и внимательно прочёл его:
- Пожалуйста, останься в комнате, когда все разойдутся. – Микуру-тян.
Слова были написаны на бумажке маленькими округлыми буквами.
Разумеется, я так и поступлю.
- На сегодня всё, – сказала Харухи, схватила свой портфель и тотчас же покинула комнату. Сегодня она вела себя очень необычно: точно чудовищная дизельная фура, внезапно ставшая тихим электрокаром. Сегодня у меня просто счастливый день, подумал я.
- Ну, тогда и я попрошу меня извинить.
Коидзуми убрал свою шахматную доску, и приподнялся. Обменявшись взглядами со мной и Асахиной, он тоже вышел из комнаты литературного кружка.
Нагато с громким стуком захлопнула свою книжку. Ох, значит, и ты уходишь? Спасибо за понимание… Как только я исполнился к ней чувства благодарности, Нагато подошла ко мне, молча, как кошка.
- Возьми, - она протянула мне кусочек бумаги. Ещё один танзаку. Нет, прости, в космос я это отправить не смогу, - думал я, разглядывая бумажку.
Странные геометрические фигуры испещряли её. Что это за чертовщина? Какой-нибудь шумерский? Боюсь, это желание даже машинка «Энигма» не разгадает.
Я хмурился и изучал эти узоры, не похожие ни на рисунки, ни на слова, все в треугольных, округлых и волнистых линиях. В это время Нагато уже отвернулась собрать портфель и покинула комнату.
А, неважно. Я положил танзаку в карман пиджака, и обернулся к Асахине-сан.
- П..прости ппожалуйста, не мог бы ты пойти со мной кое-куда?
Меня приглашает не кто-нибудь, а сама Асахина-сан! Если я откажусь, меня проклянут небеса. Да прикажи она мне, и я прыгну в чан с расплавленным железом!
- Конечно, куда?
- Это… мм… в три года назад.
Я ей про место, она мне про время. Но…
Опять эти «три года назад»? – подумал я себе, и внезапно мне стало интересно. В конце концов, Асахина-сан утверждает, что прилетела к нам из будущего, хоть я и постоянно забываю об этом, поскольку она такая милашка. Но – три года назад? Мы попадём «в три года назад»? Получается, мы будем путешествовать во времени?
- Д….да.
- Конечно, я невероятно рад такому предложению, но зачем я тебе понадобился? Что мы там будем делать?
- Нуу… ээм… узнаешь, когда попадём туда… наверное.
Чего?
Может, увидев замешательство на моём лице, Асахина-сан лихорадочно вскинула руки и принялась умолять меня со слезами на глазах:
- Пожалуйста! Будь добр, ничего не спрашивай, и просто согласись! Иначе меня… мм… у меня будут проблемы.
- Ну… ладно, поехали.
- Правда? Спасибо! Спасибо!
Асахина-сан обрадовалась и схватила мои ладони от счастья. Ах, счастье Асахины-сан – моё счастье, ха-ха-ха!!
Если подумать, когда Асахина-сан заявила, что она прилетела из будущего, подтвердить её слова было совершенно некому. До тех пор, пока я не встретился с выросшей Асахиной-сан, я толком и не верил в её историю, да и до сих пор я не могу отмести некоторых подозрений о каком-нибудь заговоре за всем этим. Так что разве не замечательный это шанс для неё доказать, что она и впрямь из будущего?
- Ну и где же твоя машина времени?
Я-то думал, что нам потребуется залезать в какой-нибудь ящик, но Асахина-сан утверждала, что ничего подобного не существует. Ну и откуда же мы тогда отправимся в путешествие во времени? Асахина-сан смущённо поёжилась, и вцепилась руками в свой передник. Она сказала:
- Прямо отсюда.
Что? Отсюда? Я обернулся и небрежно оглядел комнату, в которой, кроме нас, никого не было.
- Да, пожалуйста, сиди спокойно. И, будь добр, закрой глаза? Правильно, плечи тоже расслабь.
Я сделал, как она мне сказала. Надеюсь, я не получу внезапно по затылку…
- Кён-кун……
Слабый голос Асахины прозвучал у меня над ухом. Как мягко она дышит!
- Прости.
У меня появилось плохое предчувствие. Не успел я открыть глаз, как внезапно всё вокруг меня провалилось во тьму. Я вырубился, испытывая отвратительное чувство, как если бы я терял равновесие. Прежде, чем погрузиться во тьму, я подумал, что не согласился бы, знай я об этом заранее.
Когда я пришёл в себя, картинка перед моими глазами была повёрнута на 90 градусов. Всё, что должно было стоять, оказалось лежащим на боку, и когда я увидел, что фонари торчат у меня с левого боку, уходя верхушками направо, я понял, что лежу. Я почувствовал, что моя левая щека покоится на чём-то тёплом.
- Ох, ты очнулся? – произнёс ангельский голосок. Да, теперь я очнулся на все сто. Что такое мягкое у меня под левым ухом?
- Мм… если ты не поднимешь голову… я не смогу…
Асахина-сан, казалось, была в затруднении. Я выпрямился и сел вертикально, понимая, где я нахожусь.
Скамейка в парке. Ночь.
Что здесь происходит? Я спал на коленях у Асахины-сан, и, поскольку я спал, то совершенно ничего об этом не помню. Какая жалость.
- У меня уже ноги затекли, я начала уставать, - Асахина-сан смущённо улыбнулась, и наклонила голову. Не знаю, где она успела переодеться, но её костюм служанки теперь сменила форма первой старшей школы. У неё было вполне достаточно времени на переодевание, с заката до поздней ночи, поскольку я всё это время проспал. Но почему я спал?
- Потому, что нельзя было, чтобы ты узнал способ путешествия во времени, поскольку это закрытая информация… ты не злишься?
Нет, я совсем не злюсь. Если б это была Харухи, я бы уже давным-давно бы повыбил из неё всю дурь, но раз это Асахина-сан, то я совсем не возражаю.
Кстати говоря, я же недавно закрывал глаза, сидя на стуле в нашей комнате, почему же я теперь вдруг оказался в парке посреди ночи? И мне кажется, я здесь уже бывал. Помню, Нагато как-то просила меня встретиться с ней в этом же парке, здесь что – святая земля для всевозможных чудаков?
Я почесал в голове, мне нужно было кое-что спросить:
- Какая это плоскость времени?
Сидя рядом со мной, Асахина-сан ответила:
- Считая от нашего времени, это седьмое июля три года назад. Наверное, около девяти вечера?
- Вот как?
- Да, - она выглядела серьёзной.
Никогда бы не подумал, что мы так легко сюда попадём. Конечно, я не настолько наивен, чтобы верить всему, что она мне говорит, придётся сначала убедиться самостоятельно. Попробую позвонить в службы времени и прогнозов погоды.
Только я собирался сказать Асахине-сан, как намереваюсь поступить, как на моё левое плечо внезапно легла какая-то тяжесть. А? Голова Асахина-сан теперь покоилась у меня на плече. Уставшая Асахина легла на меня подремать; что это должно значить?
- Асахина-сан.
Нет ответа.
- Мм…
- (Сопение)…
Сопит?
Я наклонил голову вперёд, повернул на 85 градусов влево, и увидел Асахину-сан, дремлющую на мне с закрытыми глазами, и издающую тихий сопящий звук полуразомкнутыми губками. Что здесь твориться?
Шорох…
Кусты позади меня внезапно зашуршали. Я почувствовал, как моё сердце чуть не выскочило у меня из груди, это ещё что такое?
- Она заснула?
Из кустов вышла никто иная, как… ещё одна Асахина-сан.
- Добрый вечер, Кён-кун.
Это была делюкс-версия Асахины-сан. Красивая молодая женщина, хотя и заметно старше Асахины-сан, спавшей на моём плече, эта Асахина повзрослела во всём, оставаясь такой же милой. Её обаяние увеличилось десятикратно. Я уже встречал её однажды, и, как и в прошлый раз, она носила белую блузку и синюю мини-юбку в обтяжку. Эта Асахина теперь подошла и встала перед нами.
- Хи-хи, а отсюда… - сказала взрослая Асахина-сан, щекоча щёки спящей Асахины-сан, - она выглядит совсем, как ребёнок.
Старшая Асахина-сан ностальгически погладила матроску младшей Асахины-сан.
- Значит, вот как я выглядела в этом возрасте?
Ощущая на своей руке мягкое дыхание младшей Асахины-сан, я не мог пошевелиться, и сидел без движения, восхищённо глядя на старшую Асахину-сан.
- Её заданием было привести тебя сюда, а с этого момента моим заданием будет направлять тебя.
Чувствуя себя идиотом, я обратился к Асахине-сан, даже улыбка которой светилась зрелостью:
- Мм… так что мне всё-таки…
- Я не могу вдаваться в подробности, поскольку это секретные сведения. Мне разрешено только направлять тебя.
Я обернулся посмотреть на спящую на моём плече Асахину-сан.
- Я навела на неё сон, поскольку она не должна меня видеть.
- Это ещё почему?
- Потому, что когда я была ей, я себя не видела.
Такое объяснение было хотя и понятным, но мало что проясняющим. Очаровательная Асахина-сан закрыла один глаз, и сказала:
- Иди на юг по вон тем железнодорожным путям, окажешься около одной местной средней школы. Помоги, пожалуйста, тому, кого встретишь около забора школы. Отправляйся прямо сейчас, хорошо? И, надеюсь, ты не против носить с собой эту меня, она не должна быть слишком тяжёлой.
Асахина говорила прямо как деревенский житель в какой-нибудь компьютерной ролевой игре. Интересно, какой будет награда за выполненное задание?
- Награда? Нуу…
Взрослая Асахина-сан изящно подпёрла кулачком подбородок, и глубоко задумалась, а затем улыбнулась соблазнительной улыбкой,
- Мне нечего тебе предложить, но ты можешь поцеловать меня, пока я так мягко сплю. Только убедись, что я действительно сплю.
Какое заманчивое предложение! Как раз то, о чём я только мечтал. Спящая Асахина-сан выглядела такой милой, что я не мог не соблазниться на эту награду, но…
- Что-то это чересчур…
То ли настроение повлияло, то ли обстановка, но я просто чувствовал, что это не слишком хорошая идея. Откровенно говоря, я был зол на себя за такую сознательность.
- Время истекает, мне нужно идти.
Это что, твоя подсказка мне на этот раз?
- А, да – пожалуйста, не говори ей, что здесь была я. Давай сцепим пальцы, и ты пообещаешь.
Я автоматически поднял свой мизинец, и сцепил его с мизинцем старшей Асахины-сан. Можно ещё минутку так подержать?
- Пока, Кён-кун, - весело сказала старшая Асахина-сан, и ушла в темноту, мгновенно пропав из виду. Что-то она в этот раз чересчур быстро убежала.