Страница:
Только теперь он заметил, что стекла его очков, запылились донельзя. Он снял их и принялся размазывать пыль грязным носовым платком. — Когда же этот придурок Джерри найдет мне приличного адвоката? Когда же, наконец, он появится?
Бенжамин Хорн стремительно надел очки и поднял голову. Неспешной походкой в камеру вошел мистер Накамуро. Он остановился перед толстыми прутьями решетки и с интересом посмотрел на сидящего на топчане, вконец измученного Бенжамина Хорна. — О, Накамуро-сан, — подхватился с топчана Бенжамин Хорн.
Японец в ответ сдержанно кивнул головой. — Как это мило, что вы пришли проведать меня! — Вас посадили в тюрьму… — то ли спросил, то ли просто констатировал факт японец. — Да, — развел руками Бенжамин Хорн, — но поверьте, это временное. — Мы должны подписать документ, — японец достал контракт.
Бенжамин Хорн недовольно скривился. — Как я понимаю, это по предыдущей договоренности? — Разумеется. — Накамуро-сан, я боюсь, что возникли некоторые проблемы… — развел руками Бенжамин Хорн.
Японец застыл с контрактом в руках. — Возникли непредвиденные трудности, отчасти юридического характера…— Но все же, — японец вплотную подошел к решетке. — Нет, я не могу сейчас подписать этот контракт, — наконец-то признался Бенжамин Хорн. — В таком случае, мистер Хорн, вы должны вернуть мои пять миллионов долларов, — скрипучим голосом проговорил японец. — Я бы хотел вернуть вам деньги, если бы мог… и я, в то же время, хочу подписать контракт, но вы должны понять меня… — настаивал на своем Бенжамин Хорн как можно более ласково и приветливо улыбаясь своему гостю.
Мистер Накамуро смотрел на Бенжамина холодно и равнодушно. — Как вы видите, — заходил вдоль решетки Бенжамин Хорн, — меня заключили в тюрьму. Меня ложно обвинили. — Конечно, вижу, — сказал японец, — но это ничего не меняет. Или вы подписываете контракт или возвращаете пять миллионов долларов. — Но как, как я могу сейчас это сделать? Я в таком состоянии… — принялся объяснять Бенжамин Хорн, — вы должны понять меня, мистер Накамуро. Я же не могу действовать отсюда?
Бенжамин схватил руками толстую решетку и попытался потрясти ее, но та была плотно зацементирована и даже не вздрогнула. — Так что же вы можете предложить мне? — холодно спросил мистер Накамуро. — Я пытаюсь вам объяснить… Мой младший брат Джерри уехал искать хорошего адвоката. И вот, Накамуро-сан, пока не свершится правосудие… — а тогда я обязательно выйду на свободу — до того времени, пока я не буду дышать чистым воздухом, как это делают все свободные люди… — голос Бенжамина Хорна стал патетическим и возвышенным, он снова чувствовал себя главой общины Твин Пикса, — до тех пор я не смогу ничего сделать. И я, Накамуро-сан, умоляю вас проявить внимание к моему теперешнему положению.
Бенжамин Хорн разостлал на полу свой большой носовой платок и уселся на него. Японец безразлично смотрел на Бенжамина. Тогда, чтобы больше не встречаться взглядом со своим гостем, мистер Хорн обхватил голову руками и принялся смотреть в пол. — Непроглядная ночь, — как будто обращаясь к самому себе говорил Бенжамин Хорн, — страшная непроглядная ночь. Это как раз — самое подходящее время для того, чтобы искать маленький мерцающий огонек в собственной душе.
Гость внимательно посмотрел на Бенжамина. Легкая улыбка скользнула по его лицу, чуть заметно шевельнулись наклеенные усы. Японец легко высвободил ногу из ботинка, причем, на ней не оказалось носка, и просунул ее сквозь прутья решетки. Ярко поблескивали густо накрашенные красным лаком ногти. — В последнее время я стал таким эмоциональным… — продолжал говорить Бенжамин Хорн, — и тут его взгляд остановился на сверкающих ярким лаком ногтях японца.
Не поверив своим глазам, Бенжамин Хорн лихорадочно принялся искать очки, а когда нашел, стремительно надел их. Он прямо-таки онемел от изумления. Из широкой штанины черных мужских брюк выглядывала миниатюрная белоснежная женская ножка, очень уж знакомая Бенжамину.
Он медленно перевел взгляд на лицо своего гостя. — Кэтрин? — еще не веря самому себе, прошептал Бенжамин.
А потом он воскликнул уже более уверенно: — Кэтрин, ты? — Конечно, а ты, Бенжамин Хорн — мерзкое гнусное существо, мерзкая крыса, — уже своим голосом, ехидно издеваясь над беспомощным мужчиной, проговорила женщина. — Кэтрин? — Да, и я намерена превратить остаток твоего жалкого существования в сущий кромешный ад, — Кэтрин улыбалась, глядя на Бенжамина.
А тот все никак не мог взять в толк, как же ловко смогла провести его Кэтрин, как же он с самого начала не догадался, что перед ним не японец, а его же любовница? Неужели он мог эти черты принимать за мужские? Неужели он не заметил накладных усов? Неужели он настолько потерял бдительность, ослепленный удачной сделкой? — О, Кэтрин, — вновь воскликнул Бенжамин Хорн, молитвенно сложил перед собой ладони, рухнул на колени и пополз по грязному бетонному полу к белой миниатюрной ножке, просунутой сквозь прутья решетки.
Он склонился как в молитве перед этой ножкой и принялся лобызать пальцы, изредка подымая взгляд на улыбающуюся Кэтрин. — Кэтрин, Кэтрин, это ты… — шептал Бенжамин Хорн, а женщина задорно хохотала, шевеля пальцами ноги. — Кэтрин, как я рад! Как я счастлив! — Бен, ты гад, ты мерзавец, — говорила женщина, продолжая смеяться.
Бенжамин Хорн смотрел на ее белые ровные зубы, на зубы, которые он мечтал найти в куче пепла. — Да, Бен, да, это я. А ты, небось, хотел видеть меня обгорелой головешкой? А я, как видишь, жива и здорова. — Кэтрин, Кэтрин, ты должна рассказать шерифу Трумену о той ночи, которую мы провели с тобой вместе… — ползая на коленях у решетки, шептал, заглядывая в глаза женщине, Бенжамин Хорн.
Он был полностью растоптан и убит появлением Кэтрин. Но в то же время в его душе загорелась надежда, что с помощью Кэтрин можно будет снять ужасное обвинение в убийстве Лоры Палмер. И тогда он будет свободен, и тогда у него будут развязаны руки, он сможет все исправить. В этом Бенжамин Хорн был уверен. — Кэтрин, я прошу тебя, смилуйся, поговори с шерифом! — Ах, Бен, ах, мерзавец, — отвечала Кэтрин. — Ты хочешь, чтобы я тебя умолял? Ты хочешь, чтобы я ползал перед тобой на коленях? Так вот смотри, я ползаю. — Я вижу, Бен, вижу. Я могу заставить тебя ползать всю жизнь. Ты будешь целовать мне ноги. — Да, Кэтрин, я буду целовать тебе ноги, только поговори с шерифом. Скорее поговори с ним! — А почему бы и нет? — сказала Кэтрин.
От этих слов Бенжамин Хорн ужасно обрадовался. — Но, есть маленькое «но», — произнесла Кэтрин. — Какое? Говори, я на все согласен. — Ты перепишешь на меня лесопилку и все документы по этому контракту.
Бенжамин Хорн весь напрягся и похолодел. Но все-таки, мгновенно прикинув, что ему более выгодно, произнес: — Без промедления, Кэтрин, без промедления.
Женщина сунула руку в карман пиджака и вытащила бумаги. Она протянула их сквозь прутья решетки, затем подала ручку. Прямо на колене, Бенжамин Хорн, не глядя, принялся подписывать листы. Он подписывал и шептал: — Как ты ловко замаскировалась, Кэтрин! Просто блестяще! Просто великолепно! Ты гениальная актриса, Кэтрин, я никак не ожидал. Вот моя подпись, вот печать.
Все подписано, скреплено печатью и вручено, — Бенжамин Хорн улыбался, заискивающе глядя на Кэтрин. Та сложила бумаги и спрятала в карман. — Ну, теперь, теперь-то, Кэтрин, ты скажешь шерифу? Скажешь где мы провели с тобой ту ночь? — Знаешь, Бен, а я еще подумаю, — Кэтрин отошла от решетки, сделавшись недосягаемой для рук Бенжамина Хорна, и так же улыбаясь, направилась к двери. — Кэтрин! Кэтрин!! — просил Бенжамин, — подожди, но ведь это же правда… ведь в ту ночь, в ночь смерти Лоры Палмер мы были вместе. Это же правда… — он протягивал руки к Кэтрин.
Та, стоя у стены, снисходительно поглядывала на своего бывшего любовника. — Послушай, Бен, всю свою жизнь мы обманывали друг друга, так зачем же теперь все портить и говорить правду? — Кэтрин! Кэтрин! — все громче и громче начинал кричать Бенжамин Хорн, но тяжелая дверь с маленьким окошком громко захлопнулась, и тогда мужчина дал нолю своим расшатавшимся нервам.
Он орал, глядя в потолок, бросаясь от стены к стене. Он стучал по толстым стальным прутьям кулаком, дергал их, пытаясь вырвать. Но прутья были надежно вцементированы в пол и в железобетонные перекрытия потолка. Усилия узника оставались тщетными.
Мистер Палмер, довольно потирая руки и насвистывая под нос веселую песенку, ходил по гостиной своего дома. Он только было собрался подойти к зеркалу и глянуть на свое отражение, как в дверь постучали. Лицо мистера Палмера сразу же нахмурилось. Он недовольно проворчал и направился к двери. Но когда он распахнул ее, то на его лице уже была дежурная приветливая улыбка. — О, Донна, как хорошо, что ты зашла. Я очень рад. Проходи.
Донна кивнула головой и зашла в гостиную. На ее лице были большие солнцезащитные очки, которые когда-то принадлежали Лоре. Ее волосы туго стягивала широкая черная повязка. — Как-то все не было времени, чтобы зайти к вам, мистер Палмер, — сказала Донна. — Да, я понимаю тебя, времени сейчас ни у кого из нас не хватает. Все спешим, некогда поговорить. Подожди, Донна, я сейчас принесу тебе стакан лимонада, — предложил мистер Палмер. — Не стоит беспокоиться, мистер Палмер, я забежала всего лишь на минуту. — На минуту? — удивился мистер Палмер.
Он никак не мог взять в толк, зачем же, собственно, пришла к нему Донна. И та, чтобы развеять его сомнения, достала из сумочки небольшую компакт-кассету. — Что это? — спросил Лиланд. — Это песни, которые мы поем вместе с Джозефом. Мистер Палмер с недоумением глянул на магнитофонную кассету. — Да, мы с Джозефом спели несколько песен, специально для Мэдлин,-Донна протянула кассету мистеру Палмеру. — А-а,-тот улыбнулся, — теперь понял. Я думаю, Мэдлин будет приятно услышать ваши голоса. — Вы сможете передать эту кассету ей? — Конечно. Это очень мило с твоей стороны, Донна. Мэдлин рассказывала мне о том, как вы поете. Ей, конечно же, будет приятно получить кассету. Я с удовольствием передам. — Я буду очень благодарна вам, — сказала Донна. — Не беспокойся, это не составит для меня труда, — мистер Палмер опустил кассету в карман пиджака.
Донна принялась застегивать сумочку. Застежка под непослушными пальцами никак не хотела защелкиваться. Когда Донна вновь взглянула на мистера Палмера, то уловила напряженность в его взгляде. — Что-то не так? — спросила девушка. — Да нет, — мистер Палмер положил руку на плечо Донны, — все в порядке, но только очки…
Донна вздрогнула от этих слов. — Это очки Лоры. Их мне передала Мэдлин, — сказала девушка. — Припоминаю, я их где-то уже видел, — зло сказал мистер Палмер.
Он протянул руку, как будто бы хотел снять очки с глаз девушки, но в последний момент остановил себя. — Ничего, ничего, Донна, не обращай на меня внимания, я сейчас.
Мистер Палмер, нервно похрустывая пальцами, прошелся по гостиной и остановился у окна. Донна тоже разволновалась, не зная, чем себя занять, она достала сигарету и закурила. Так они и стояли: мистер Палмер, повернувшись к Донне спиной смотрел в окно, а девушка, часто затягиваясь, поглядывала то на входную дверь, то на сигарету, не зная, куда стряхнуть пепел. — Мистер Палмер, — наконец позвала она. Лиланд вздрогнул и обернулся: — Что, Донна? — Вы знаете, полиция нашла тайный дневник Лоры. — А, конечно, конечно, — рассеянно пробормотал Лиланд, — они забрали его еще тогда, в комнате Лоры. — Да нет, мистер Палмер, я говорю про другой дневник. У Лоры был еще один дневник, совсем тайный. Ни полиция, ни я не знали о его существовании. А вы знали, мистер Палмер?
Лиланд обернулся. Его лицо было угрюмым и настороженным. — Нет. — Она отдала его на хранение человеку по имени Гарольд Смит. Вы слышали о таком? — Нет, — вновь рассеянно произнес Лиланд,-впервые слышу. — Несколько дней тому этот Гарольд Смит покончил жизнь самоубийством. — Сожалею, — пробормотал Лиланд. — И вот дневник Лоры нашли у него в доме. — О боже, — пробормотал мистер Палмер и сделал несколько шагов навстречу Донне.
Ту почему-то испугало это движение, и она отпрянула к стене. Но Лиланд Палмер взял себя в руки, постарался как можно более приветливо посмотреть на Донну. — Но я не имел об этом ни малейшего представления. — Я тоже не знала ничего. Но я постоянно думаю о Лоре, вспоминаю ее. — Донна, — проговорил мистер Палмер, вплотную подходя к девушке.
Та с испугом смотрела на него. Он хотел, было, положить руки ей на плечи, как вдруг зазвонил телефон. — Извини, — бросил Лиланд и отошел к аппарату. — Да, это я — Лиланд. — Что? Как поживаешь? — Не может быть! Да ты что? Я сам завез ее на автобусную станцию. — Нет, конечно, жди. Мэдлин должна приехать. Ну, ладно, извини, я не могу долго говорить. У них, у молодых бывает, мало ли к кому она могла заскочить по дороге. — Что, это у нее в первый раз? Да не волнуйся ты, все уладится. Она же была в отличном настроении, я сам завез ее на автобусную станцию. Думаю, все образуется. — Спасибо, что позвонила, — мистер Палмер положил трубку на рычаги.
Донна настороженно и испуганно посмотрела на только что окончившего разговор мистера Палмера. — Мэди? Мэдлин? — растерянно произнесла Донна и посмотрела на Лиланда, как бы ища у него поддержки.
Лиланд стоял в дверях, упершись руками в дверные косяки. — Все это очень странно, — проговорил мистер Палмер, — но Мэдлин еще не приехала домой. — С ней что-нибудь случилось? — спросила Донна. — Не знаю, — пожал плечами Лиланд, — не думаю. Вряд ли.
Он достал из кармана упаковку жевательной резинки, нервно развернул одну пластинку и отправил ее в рот. Мистер Палмер, громко чавкая, принялся жевать. Что-то сумасшедшее почудилось Донне в его облике, в его поведении. Мистер Палмер перехватил ее взгляд. — Не нужно волноваться, Донна. — Что вы, я не волнуюсь. — Я же вижу, ты очень напряжена. — Нет, мистер Палмер, вам кажется. — Подожди здесь. Никуда не уходи, я сейчас принесу тебе стакан лимонада, — и мистер Палмер быстро направился в столовую, но по дороге он остановился у большого настенного зеркала. — Сейчас, Донна, мы с тобой сядем, все обсудим, поговорим и решим этот вопрос, — мистер Палмер старательно поправлял узел галстука.
Донна следила за спокойными движениями мистера Палмера. Все было как обычно, вроде бы нормально, лишь только это странное чавканье. Раньше мистер Палмер никогда себе такого не позволял.
Лиланд немного скосил взгляд на Донну и, убедившись, что ей из гостиной не видно зеркала, окончательно успокоился. Он подмигнул своему отражению — из зеркала на него смотрел длинноволосый блондин с крепкими белыми зубами. Так же как и Лиланд, он, хищно чавкая, жевал резинку.
Окончательно успокоившись, Донна повернулась к каминной полке и принялась рассматривать фотографии, расставленные на ней. На всех фотографиях была изображена ее подруга Лора в разные годы. Здесь были две детские фотографии, с которых смотрела веселая полная блондинка, которая широко улыбалась. Стояла и одна из последних фотографий — большой цветной портрет со школьного бала, где Лора Палмер была в диадеме королевы красоты.
Донна с таким вниманием рассматривала фотографии, что даже не услышала, как сзади подошел мистер Палмер и остановился у нее за спиной. Она вздрогнула, когда рука Лиланда легла на ее плечо. — Вот твой лимонад, Лора, — ласково сказал мистер Палмер, протягивая высокий стакан.
Донна сорвала с лица темные очки, сунула их в карман. — Спасибо, мистер Палмер, — совсем не удивившись тому, что он назвал ее Лорой, сказала девушка, — знаете, я была уверена, что в любой момент смогу увидеться с Мэдлин. Ведь она живет совсем недалеко, не правда ли? — Донна, мне кажется, ты принимаешь все это слишком близко к сердцу. А с Мэдлин все в полном порядке, — Лиланд Палмер обнял Донну за плечи и, ласково улыбаясь, смотрел ей в глаза. — А вообще, я знаю одно лекарство, которое помогает в такие моменты, как сейчас у тебя. Сейчас, минутку, — Лиланд Палмер резко повернулся и заспешил к проигрывателю.
Он нажал клавишу, адаптер опустился на пластинку. Донна поставила высокий стакан с лимонадом на каминную полку, так и не сделав ни одного глотка. Зазвучала медленная музыка — вальс. Лиланд Палмер обернулся к девушке, сделал несколько плавных движений, приподнял руки, а потом, как заведенная кукла, принялся пританцовывать в такт музыке и напевать себе под нос. Он кружил посреди гостиной, бросая на Донну призывные взгляды, как бы приглашая ее принять участие в танце. Наконец, Лиланд подошел к девушке, галантно склонился перед ней и, протянув руку, произнес: — Можно пригласить тебя на танец?
Донна положила свою руку в ладонь Палмера, и они начали медленно покачиваться в танце. Донна немного скованно и натянуто улыбалась, она чувствовала себя неловко, танцуя с Лиландом в это неподходящее время, в этой комнате и с неотвязной мыслью в голове о пропавшей Мэдлин. — Донна, я вижу, волнение не проходит? — Да что вы, мистер Палмер, теперь я уже почти успокоилась. — Вот и прекрасно. Не волнуйся, ни о чем не думай, слушай музыку. — Я стараюсь, но как-то…— Я тебя очень прошу, слушай музыку. Повторяй движения за мной, у нас с тобой все прекрасно будет получаться. — Да-да, мистер Палмер. — Мы с тобой очень красивая пара. Если бы кто-нибудь увидел нас со стороны, Он бы явно позавидовал мне. — Почему вам? — Как это, Донна? Я такой старый человек, а ты такая молодая привлекательная партнерша. Это всегда выглядит романтично и очень красиво. Ты согласна? — Я не знаю… — прошептала Донна.
В этот момент руки Лиланда Палмера притянули Донну, и мужчина крепко прижал ее к своему телу. Донна пронзительно вскрикнула, уперлась кулаками в грудь мистера Палмера, резко дернулась…
Но Лиланд Палмер уже сам разжал объятия. Донна, тяжело дыша, испуганно уставилась на него. Мужчина засмеялся, глядя прямо в глаза девушки. Донна вся дрожа, стояла в полушаге от мистера Палмера, все еще ощущая на своих запястьях его руки.
Вдруг в дверь позвонили. Мистер Палмер вздрогнул, отстранился от девушки. — Извини, Донна, извини. Никуда, пожалуйста, не уходи, я сейчас, — холодным голосом произнес мужчина и направился к входной двери.
В гостиную мистер Палмер вернулся вместе с шерифом. Трумен тут же, едва переступив порог, принялся объяснять: — Лиланд, нам очень нужна твоя помощь…— Что, прямо сейчас, Гарри? — Да. Прямо сейчас. — А что случилось? — По дороге я тебе объясню. — Так что, прямо сейчас? — переспросил Лиланд. — Конечно. Собирайся, машина ждет. — Хорошо, я только захвачу пальто. А что все-таки случилось, Гарри? — Совершено еще одно убийство и поэтому твоя помощь нужна мне немедленно. — Да что ты, Гарри? — изумленно воскликнул мистер Палмер. — Да-да, Лиланд, пожалуйста, быстрее собирайся. Только тут шериф увидел, что в глубине гостиной у окна стоит Донна Хайвер. Он едва заметно кивнул ей головой. Девушка ответила таким же движением. На ее глазах были слезы.
Донна еще несколько секунд стояла в раздумье у окна, потом резко сорвалась с места, побежала к входной двери, чтобы сесть в машину шерифа. Но не успела.
Донна поняла, что произошло, она уже знала — с Мэдлин случилось несчастье.
Глава 26
Когда двое счастливы, мир может катиться ко всем чертям. — Лучшее лекарство от расходившихся нервов — земляные орешки. — Простые ответы на самые сложные вопросы. — Любимая жевательная резинка мистера Палмера скоро снова войдет в моду. — Орешек, Подброшенный Бенжамином Хорном, замирает на полпути ко рту. — Перстень возвращается законному владельцу. — Тихое хихиканье может перейти в сатанинский хохот. — Лиланд был всего лишь хорошей оболочкой. — Вместо совести — большая черная дыра.
Донна прибежала по узкой лесной дороге к озеру, туда, где они условились встретиться с Джозефом. Но было еще рано, и Донна в одиночестве сидела на скамейке, глядя на серо-свинцовую поверхность озера. Ей не хотелось ни о чем думать, ни о чем вспоминать, она просто смотрела на воду, на то, как временами совсем близко от берега проплывала большая форель, хватая с поверхности мошку.
Наконец, невдалеке послышался рокот мотоциклетного двигателя. Донна вскочила со своего места и побежала по дороге. Из-за поворота медленно выехал на своем тяжелом блестящем мотоцикле Джозеф. Он даже не поставил харлей-дэвидсон на подножку, а просто положил его на траву и бросился навстречу Донне. — Что случилось? — крикнул он.
Глаза Донны были полны слез. Она обняла Джозефа и прошептала только одно: — Мэдлин. — Что? Что с ней случилось? — Она умерла. — Неужели? — Да, Джозеф, она умерла, ее убили. — Кто? — еле выговорил парень. — Тот же убийца, который убил Лору.
Джозеф тяжело вздохнул, отстранился от Донны и подошел к озеру. Он засунул руки в карманы, и некоторое время стоял молча. Потом как бы цепляясь за последнюю надежду, спросил: — Откуда ты узнала, Донна? — Я была у Палмера и в это время позвонила мать Мэдлин. Она сказала, что та еще не приехала. — И что? Из этого ты сделала вывод, что ее убили? — Нет, Джозеф. Тут не все так просто. Потом приехал шериф и сказал, что произошло убийство. Он забрал с собой Лиланда, я хотела поехать с ними, но не успела. — Мы могли ей помочь! — выкрикнул Джозеф. — Но как? — Мы могли ей помочь, — упорно повторил парень. — Как, как это можно было сделать? — Не знаю, — Джозеф пожал плечами, — мы могли ей помочь. — Ты думаешь, если бы мы были рядом, этого бы не случилось? — Я не знаю, я ничего не знаю! — кричал Джозеф, — вряд ли это могло помочь, — он отвернулся к озеру и избегал смотреть в глаза Донне.
Девушка подошла к нему со спины и обняла за плечи. — Ты что, Джозеф? Чувствуешь себя виноватым, думаешь, это произошло из-за нас? — Да нет, Донна. Просто я должен все обдумать. Я не могу решать все вот так сразу. Я должен уехать. — Куда? Зачем ты поедешь? — Донна, не упрашивай меня остаться. Я должен побыть один. — Джозеф, это не наша вина. — Я еще сам не знаю. Я не могу понять, что происходит. — Джозеф, не нужно укорять себя, мы ни в чем не виноваты. — Донна, чтобы мы с тобой не делали, это ничего не изменит в этом мире. — В каком смысле? Что ты говоришь, Джозеф? — Я думаю, мы сейчас счастливы, а мир катится в это время к черту, и нам до этого нет дела. — Джозеф, что ты такое говоришь? Неужели ты считаешь, мы можем что-то изменить? — Конечно, Донна. Кое-что мы в силах сделать. Не нужно опускать руки. — Но ведь Мэдлин уже не вернешь. — Поэтому я и хочу уехать, — парень решительно двинулся к мотоциклу.
Донна кричала ему вслед: — Джозеф, не уезжай!
Но он уже поднял мотоцикл, развернул его, завел мотор. — Джозеф! Не уезжай! Не оставляй меня одну! — Все катится к черту! — крикнул Джозеф и резко отпустил сцепление, мотоцикл рванулся с места. — Джозеф… — еще раз, но уже безнадежно проговорила Донна.
Мотоцикл скрылся за поворотом.
Донна опустилась на скамейку, ее плечи вздрагивали. Уткнувшись лицом в ладони, она зарыдала. Донна плакала долго, не скрывая своих слез.
Сгущались сумерки. Низко, над самым лесом, тянулись грозовые черные тучи. Время от времени воздух вспарывали молнии, оглушительные раскаты грома отзывались звоном в стеклах домов. Хлестал ливень, гнулись и скрипели деревья. В это время прохожих не было на улице, все сидели в тепле, боясь высунуть нос наружу.
В огромных лужах, которые растеклись по площади, отражалась голубая вывеска бара. Вспыхивали и зажигались буквы. Окна светились слабым приглушенным светом. В самом помещении, где недавно прошли судебные разбирательства по делу Лео Джонсона и Лиланда Палмера сидели трое: специальный агент ФБР Дэйл Купер, его приятель Альберт Розенфельд, за соседним столиком сидел Бенжамин Хорн, подозреваемый в убийстве Лоры Палмер.
Мужчины молчали. Альберт Розенфельд потягивал виски, изредка бросая взгляды на Бенжамина Хорна, который нервно разламывал руками скорлупки земляных орехов и буквально горстями отправлял их в рот. Его лицо было недовольным и злым — зачем его вытащили из камеры и привезли в бар? Он с досадой смотрел то на Альберта Розенфельда, перехватывая его взгляд, то на специального агента ФБР.
По лицу Дэйла Купера было нетрудно догадаться, что он с нетерпением ожидает чьего-то появления.
Наконец, двойная дверь бара распахнулась. Решительно вошел Лиланд Палмер, за ним следовал шериф Трумен. Мистер Палмер остановился в центре помещения, с изумлением взглянул на занятого орехами Бенжамина Хорна, потом кивнул, увидев Дэйла Купера и Альберта Розенфельда. — Лиланд, — Дэйл Купер соскочил с высокого вертящегося табурета и подошел к мистеру Палмеру.
Но продолжить ему не дал сам Лиланд. — Зачем он здесь? Зачем? Специальный агент, скажите.
Но Дэйл молчал. — Мы что, должны с кем-то встретиться? — немного испуганно, оглядываясь по сторонам, поинтересовался Лиланд. — Да, — коротко ответил специальный агент ФБР Дэйл Купер. — С убийцей? — как бы уловив мысль специального агента ФБР, проговорил Палмер. — Пока еще не знаю, — Дэйл Купер нервно пожал плечами.
Дверь вновь скрипнула, и в помещение бара вошел Эд Малкастер. — Эд! Я рад тебя видеть! — радостно выкрикнул Дэйл Купер, — ребята, а теперь помогите мне освободить центр зала.
Бенжамин Хорн стремительно надел очки и поднял голову. Неспешной походкой в камеру вошел мистер Накамуро. Он остановился перед толстыми прутьями решетки и с интересом посмотрел на сидящего на топчане, вконец измученного Бенжамина Хорна. — О, Накамуро-сан, — подхватился с топчана Бенжамин Хорн.
Японец в ответ сдержанно кивнул головой. — Как это мило, что вы пришли проведать меня! — Вас посадили в тюрьму… — то ли спросил, то ли просто констатировал факт японец. — Да, — развел руками Бенжамин Хорн, — но поверьте, это временное. — Мы должны подписать документ, — японец достал контракт.
Бенжамин Хорн недовольно скривился. — Как я понимаю, это по предыдущей договоренности? — Разумеется. — Накамуро-сан, я боюсь, что возникли некоторые проблемы… — развел руками Бенжамин Хорн.
Японец застыл с контрактом в руках. — Возникли непредвиденные трудности, отчасти юридического характера…— Но все же, — японец вплотную подошел к решетке. — Нет, я не могу сейчас подписать этот контракт, — наконец-то признался Бенжамин Хорн. — В таком случае, мистер Хорн, вы должны вернуть мои пять миллионов долларов, — скрипучим голосом проговорил японец. — Я бы хотел вернуть вам деньги, если бы мог… и я, в то же время, хочу подписать контракт, но вы должны понять меня… — настаивал на своем Бенжамин Хорн как можно более ласково и приветливо улыбаясь своему гостю.
Мистер Накамуро смотрел на Бенжамина холодно и равнодушно. — Как вы видите, — заходил вдоль решетки Бенжамин Хорн, — меня заключили в тюрьму. Меня ложно обвинили. — Конечно, вижу, — сказал японец, — но это ничего не меняет. Или вы подписываете контракт или возвращаете пять миллионов долларов. — Но как, как я могу сейчас это сделать? Я в таком состоянии… — принялся объяснять Бенжамин Хорн, — вы должны понять меня, мистер Накамуро. Я же не могу действовать отсюда?
Бенжамин схватил руками толстую решетку и попытался потрясти ее, но та была плотно зацементирована и даже не вздрогнула. — Так что же вы можете предложить мне? — холодно спросил мистер Накамуро. — Я пытаюсь вам объяснить… Мой младший брат Джерри уехал искать хорошего адвоката. И вот, Накамуро-сан, пока не свершится правосудие… — а тогда я обязательно выйду на свободу — до того времени, пока я не буду дышать чистым воздухом, как это делают все свободные люди… — голос Бенжамина Хорна стал патетическим и возвышенным, он снова чувствовал себя главой общины Твин Пикса, — до тех пор я не смогу ничего сделать. И я, Накамуро-сан, умоляю вас проявить внимание к моему теперешнему положению.
Бенжамин Хорн разостлал на полу свой большой носовой платок и уселся на него. Японец безразлично смотрел на Бенжамина. Тогда, чтобы больше не встречаться взглядом со своим гостем, мистер Хорн обхватил голову руками и принялся смотреть в пол. — Непроглядная ночь, — как будто обращаясь к самому себе говорил Бенжамин Хорн, — страшная непроглядная ночь. Это как раз — самое подходящее время для того, чтобы искать маленький мерцающий огонек в собственной душе.
Гость внимательно посмотрел на Бенжамина. Легкая улыбка скользнула по его лицу, чуть заметно шевельнулись наклеенные усы. Японец легко высвободил ногу из ботинка, причем, на ней не оказалось носка, и просунул ее сквозь прутья решетки. Ярко поблескивали густо накрашенные красным лаком ногти. — В последнее время я стал таким эмоциональным… — продолжал говорить Бенжамин Хорн, — и тут его взгляд остановился на сверкающих ярким лаком ногтях японца.
Не поверив своим глазам, Бенжамин Хорн лихорадочно принялся искать очки, а когда нашел, стремительно надел их. Он прямо-таки онемел от изумления. Из широкой штанины черных мужских брюк выглядывала миниатюрная белоснежная женская ножка, очень уж знакомая Бенжамину.
Он медленно перевел взгляд на лицо своего гостя. — Кэтрин? — еще не веря самому себе, прошептал Бенжамин.
А потом он воскликнул уже более уверенно: — Кэтрин, ты? — Конечно, а ты, Бенжамин Хорн — мерзкое гнусное существо, мерзкая крыса, — уже своим голосом, ехидно издеваясь над беспомощным мужчиной, проговорила женщина. — Кэтрин? — Да, и я намерена превратить остаток твоего жалкого существования в сущий кромешный ад, — Кэтрин улыбалась, глядя на Бенжамина.
А тот все никак не мог взять в толк, как же ловко смогла провести его Кэтрин, как же он с самого начала не догадался, что перед ним не японец, а его же любовница? Неужели он мог эти черты принимать за мужские? Неужели он не заметил накладных усов? Неужели он настолько потерял бдительность, ослепленный удачной сделкой? — О, Кэтрин, — вновь воскликнул Бенжамин Хорн, молитвенно сложил перед собой ладони, рухнул на колени и пополз по грязному бетонному полу к белой миниатюрной ножке, просунутой сквозь прутья решетки.
Он склонился как в молитве перед этой ножкой и принялся лобызать пальцы, изредка подымая взгляд на улыбающуюся Кэтрин. — Кэтрин, Кэтрин, это ты… — шептал Бенжамин Хорн, а женщина задорно хохотала, шевеля пальцами ноги. — Кэтрин, как я рад! Как я счастлив! — Бен, ты гад, ты мерзавец, — говорила женщина, продолжая смеяться.
Бенжамин Хорн смотрел на ее белые ровные зубы, на зубы, которые он мечтал найти в куче пепла. — Да, Бен, да, это я. А ты, небось, хотел видеть меня обгорелой головешкой? А я, как видишь, жива и здорова. — Кэтрин, Кэтрин, ты должна рассказать шерифу Трумену о той ночи, которую мы провели с тобой вместе… — ползая на коленях у решетки, шептал, заглядывая в глаза женщине, Бенжамин Хорн.
Он был полностью растоптан и убит появлением Кэтрин. Но в то же время в его душе загорелась надежда, что с помощью Кэтрин можно будет снять ужасное обвинение в убийстве Лоры Палмер. И тогда он будет свободен, и тогда у него будут развязаны руки, он сможет все исправить. В этом Бенжамин Хорн был уверен. — Кэтрин, я прошу тебя, смилуйся, поговори с шерифом! — Ах, Бен, ах, мерзавец, — отвечала Кэтрин. — Ты хочешь, чтобы я тебя умолял? Ты хочешь, чтобы я ползал перед тобой на коленях? Так вот смотри, я ползаю. — Я вижу, Бен, вижу. Я могу заставить тебя ползать всю жизнь. Ты будешь целовать мне ноги. — Да, Кэтрин, я буду целовать тебе ноги, только поговори с шерифом. Скорее поговори с ним! — А почему бы и нет? — сказала Кэтрин.
От этих слов Бенжамин Хорн ужасно обрадовался. — Но, есть маленькое «но», — произнесла Кэтрин. — Какое? Говори, я на все согласен. — Ты перепишешь на меня лесопилку и все документы по этому контракту.
Бенжамин Хорн весь напрягся и похолодел. Но все-таки, мгновенно прикинув, что ему более выгодно, произнес: — Без промедления, Кэтрин, без промедления.
Женщина сунула руку в карман пиджака и вытащила бумаги. Она протянула их сквозь прутья решетки, затем подала ручку. Прямо на колене, Бенжамин Хорн, не глядя, принялся подписывать листы. Он подписывал и шептал: — Как ты ловко замаскировалась, Кэтрин! Просто блестяще! Просто великолепно! Ты гениальная актриса, Кэтрин, я никак не ожидал. Вот моя подпись, вот печать.
Все подписано, скреплено печатью и вручено, — Бенжамин Хорн улыбался, заискивающе глядя на Кэтрин. Та сложила бумаги и спрятала в карман. — Ну, теперь, теперь-то, Кэтрин, ты скажешь шерифу? Скажешь где мы провели с тобой ту ночь? — Знаешь, Бен, а я еще подумаю, — Кэтрин отошла от решетки, сделавшись недосягаемой для рук Бенжамина Хорна, и так же улыбаясь, направилась к двери. — Кэтрин! Кэтрин!! — просил Бенжамин, — подожди, но ведь это же правда… ведь в ту ночь, в ночь смерти Лоры Палмер мы были вместе. Это же правда… — он протягивал руки к Кэтрин.
Та, стоя у стены, снисходительно поглядывала на своего бывшего любовника. — Послушай, Бен, всю свою жизнь мы обманывали друг друга, так зачем же теперь все портить и говорить правду? — Кэтрин! Кэтрин! — все громче и громче начинал кричать Бенжамин Хорн, но тяжелая дверь с маленьким окошком громко захлопнулась, и тогда мужчина дал нолю своим расшатавшимся нервам.
Он орал, глядя в потолок, бросаясь от стены к стене. Он стучал по толстым стальным прутьям кулаком, дергал их, пытаясь вырвать. Но прутья были надежно вцементированы в пол и в железобетонные перекрытия потолка. Усилия узника оставались тщетными.
Мистер Палмер, довольно потирая руки и насвистывая под нос веселую песенку, ходил по гостиной своего дома. Он только было собрался подойти к зеркалу и глянуть на свое отражение, как в дверь постучали. Лицо мистера Палмера сразу же нахмурилось. Он недовольно проворчал и направился к двери. Но когда он распахнул ее, то на его лице уже была дежурная приветливая улыбка. — О, Донна, как хорошо, что ты зашла. Я очень рад. Проходи.
Донна кивнула головой и зашла в гостиную. На ее лице были большие солнцезащитные очки, которые когда-то принадлежали Лоре. Ее волосы туго стягивала широкая черная повязка. — Как-то все не было времени, чтобы зайти к вам, мистер Палмер, — сказала Донна. — Да, я понимаю тебя, времени сейчас ни у кого из нас не хватает. Все спешим, некогда поговорить. Подожди, Донна, я сейчас принесу тебе стакан лимонада, — предложил мистер Палмер. — Не стоит беспокоиться, мистер Палмер, я забежала всего лишь на минуту. — На минуту? — удивился мистер Палмер.
Он никак не мог взять в толк, зачем же, собственно, пришла к нему Донна. И та, чтобы развеять его сомнения, достала из сумочки небольшую компакт-кассету. — Что это? — спросил Лиланд. — Это песни, которые мы поем вместе с Джозефом. Мистер Палмер с недоумением глянул на магнитофонную кассету. — Да, мы с Джозефом спели несколько песен, специально для Мэдлин,-Донна протянула кассету мистеру Палмеру. — А-а,-тот улыбнулся, — теперь понял. Я думаю, Мэдлин будет приятно услышать ваши голоса. — Вы сможете передать эту кассету ей? — Конечно. Это очень мило с твоей стороны, Донна. Мэдлин рассказывала мне о том, как вы поете. Ей, конечно же, будет приятно получить кассету. Я с удовольствием передам. — Я буду очень благодарна вам, — сказала Донна. — Не беспокойся, это не составит для меня труда, — мистер Палмер опустил кассету в карман пиджака.
Донна принялась застегивать сумочку. Застежка под непослушными пальцами никак не хотела защелкиваться. Когда Донна вновь взглянула на мистера Палмера, то уловила напряженность в его взгляде. — Что-то не так? — спросила девушка. — Да нет, — мистер Палмер положил руку на плечо Донны, — все в порядке, но только очки…
Донна вздрогнула от этих слов. — Это очки Лоры. Их мне передала Мэдлин, — сказала девушка. — Припоминаю, я их где-то уже видел, — зло сказал мистер Палмер.
Он протянул руку, как будто бы хотел снять очки с глаз девушки, но в последний момент остановил себя. — Ничего, ничего, Донна, не обращай на меня внимания, я сейчас.
Мистер Палмер, нервно похрустывая пальцами, прошелся по гостиной и остановился у окна. Донна тоже разволновалась, не зная, чем себя занять, она достала сигарету и закурила. Так они и стояли: мистер Палмер, повернувшись к Донне спиной смотрел в окно, а девушка, часто затягиваясь, поглядывала то на входную дверь, то на сигарету, не зная, куда стряхнуть пепел. — Мистер Палмер, — наконец позвала она. Лиланд вздрогнул и обернулся: — Что, Донна? — Вы знаете, полиция нашла тайный дневник Лоры. — А, конечно, конечно, — рассеянно пробормотал Лиланд, — они забрали его еще тогда, в комнате Лоры. — Да нет, мистер Палмер, я говорю про другой дневник. У Лоры был еще один дневник, совсем тайный. Ни полиция, ни я не знали о его существовании. А вы знали, мистер Палмер?
Лиланд обернулся. Его лицо было угрюмым и настороженным. — Нет. — Она отдала его на хранение человеку по имени Гарольд Смит. Вы слышали о таком? — Нет, — вновь рассеянно произнес Лиланд,-впервые слышу. — Несколько дней тому этот Гарольд Смит покончил жизнь самоубийством. — Сожалею, — пробормотал Лиланд. — И вот дневник Лоры нашли у него в доме. — О боже, — пробормотал мистер Палмер и сделал несколько шагов навстречу Донне.
Ту почему-то испугало это движение, и она отпрянула к стене. Но Лиланд Палмер взял себя в руки, постарался как можно более приветливо посмотреть на Донну. — Но я не имел об этом ни малейшего представления. — Я тоже не знала ничего. Но я постоянно думаю о Лоре, вспоминаю ее. — Донна, — проговорил мистер Палмер, вплотную подходя к девушке.
Та с испугом смотрела на него. Он хотел, было, положить руки ей на плечи, как вдруг зазвонил телефон. — Извини, — бросил Лиланд и отошел к аппарату. — Да, это я — Лиланд. — Что? Как поживаешь? — Не может быть! Да ты что? Я сам завез ее на автобусную станцию. — Нет, конечно, жди. Мэдлин должна приехать. Ну, ладно, извини, я не могу долго говорить. У них, у молодых бывает, мало ли к кому она могла заскочить по дороге. — Что, это у нее в первый раз? Да не волнуйся ты, все уладится. Она же была в отличном настроении, я сам завез ее на автобусную станцию. Думаю, все образуется. — Спасибо, что позвонила, — мистер Палмер положил трубку на рычаги.
Донна настороженно и испуганно посмотрела на только что окончившего разговор мистера Палмера. — Мэди? Мэдлин? — растерянно произнесла Донна и посмотрела на Лиланда, как бы ища у него поддержки.
Лиланд стоял в дверях, упершись руками в дверные косяки. — Все это очень странно, — проговорил мистер Палмер, — но Мэдлин еще не приехала домой. — С ней что-нибудь случилось? — спросила Донна. — Не знаю, — пожал плечами Лиланд, — не думаю. Вряд ли.
Он достал из кармана упаковку жевательной резинки, нервно развернул одну пластинку и отправил ее в рот. Мистер Палмер, громко чавкая, принялся жевать. Что-то сумасшедшее почудилось Донне в его облике, в его поведении. Мистер Палмер перехватил ее взгляд. — Не нужно волноваться, Донна. — Что вы, я не волнуюсь. — Я же вижу, ты очень напряжена. — Нет, мистер Палмер, вам кажется. — Подожди здесь. Никуда не уходи, я сейчас принесу тебе стакан лимонада, — и мистер Палмер быстро направился в столовую, но по дороге он остановился у большого настенного зеркала. — Сейчас, Донна, мы с тобой сядем, все обсудим, поговорим и решим этот вопрос, — мистер Палмер старательно поправлял узел галстука.
Донна следила за спокойными движениями мистера Палмера. Все было как обычно, вроде бы нормально, лишь только это странное чавканье. Раньше мистер Палмер никогда себе такого не позволял.
Лиланд немного скосил взгляд на Донну и, убедившись, что ей из гостиной не видно зеркала, окончательно успокоился. Он подмигнул своему отражению — из зеркала на него смотрел длинноволосый блондин с крепкими белыми зубами. Так же как и Лиланд, он, хищно чавкая, жевал резинку.
Окончательно успокоившись, Донна повернулась к каминной полке и принялась рассматривать фотографии, расставленные на ней. На всех фотографиях была изображена ее подруга Лора в разные годы. Здесь были две детские фотографии, с которых смотрела веселая полная блондинка, которая широко улыбалась. Стояла и одна из последних фотографий — большой цветной портрет со школьного бала, где Лора Палмер была в диадеме королевы красоты.
Донна с таким вниманием рассматривала фотографии, что даже не услышала, как сзади подошел мистер Палмер и остановился у нее за спиной. Она вздрогнула, когда рука Лиланда легла на ее плечо. — Вот твой лимонад, Лора, — ласково сказал мистер Палмер, протягивая высокий стакан.
Донна сорвала с лица темные очки, сунула их в карман. — Спасибо, мистер Палмер, — совсем не удивившись тому, что он назвал ее Лорой, сказала девушка, — знаете, я была уверена, что в любой момент смогу увидеться с Мэдлин. Ведь она живет совсем недалеко, не правда ли? — Донна, мне кажется, ты принимаешь все это слишком близко к сердцу. А с Мэдлин все в полном порядке, — Лиланд Палмер обнял Донну за плечи и, ласково улыбаясь, смотрел ей в глаза. — А вообще, я знаю одно лекарство, которое помогает в такие моменты, как сейчас у тебя. Сейчас, минутку, — Лиланд Палмер резко повернулся и заспешил к проигрывателю.
Он нажал клавишу, адаптер опустился на пластинку. Донна поставила высокий стакан с лимонадом на каминную полку, так и не сделав ни одного глотка. Зазвучала медленная музыка — вальс. Лиланд Палмер обернулся к девушке, сделал несколько плавных движений, приподнял руки, а потом, как заведенная кукла, принялся пританцовывать в такт музыке и напевать себе под нос. Он кружил посреди гостиной, бросая на Донну призывные взгляды, как бы приглашая ее принять участие в танце. Наконец, Лиланд подошел к девушке, галантно склонился перед ней и, протянув руку, произнес: — Можно пригласить тебя на танец?
Донна положила свою руку в ладонь Палмера, и они начали медленно покачиваться в танце. Донна немного скованно и натянуто улыбалась, она чувствовала себя неловко, танцуя с Лиландом в это неподходящее время, в этой комнате и с неотвязной мыслью в голове о пропавшей Мэдлин. — Донна, я вижу, волнение не проходит? — Да что вы, мистер Палмер, теперь я уже почти успокоилась. — Вот и прекрасно. Не волнуйся, ни о чем не думай, слушай музыку. — Я стараюсь, но как-то…— Я тебя очень прошу, слушай музыку. Повторяй движения за мной, у нас с тобой все прекрасно будет получаться. — Да-да, мистер Палмер. — Мы с тобой очень красивая пара. Если бы кто-нибудь увидел нас со стороны, Он бы явно позавидовал мне. — Почему вам? — Как это, Донна? Я такой старый человек, а ты такая молодая привлекательная партнерша. Это всегда выглядит романтично и очень красиво. Ты согласна? — Я не знаю… — прошептала Донна.
В этот момент руки Лиланда Палмера притянули Донну, и мужчина крепко прижал ее к своему телу. Донна пронзительно вскрикнула, уперлась кулаками в грудь мистера Палмера, резко дернулась…
Но Лиланд Палмер уже сам разжал объятия. Донна, тяжело дыша, испуганно уставилась на него. Мужчина засмеялся, глядя прямо в глаза девушки. Донна вся дрожа, стояла в полушаге от мистера Палмера, все еще ощущая на своих запястьях его руки.
Вдруг в дверь позвонили. Мистер Палмер вздрогнул, отстранился от девушки. — Извини, Донна, извини. Никуда, пожалуйста, не уходи, я сейчас, — холодным голосом произнес мужчина и направился к входной двери.
В гостиную мистер Палмер вернулся вместе с шерифом. Трумен тут же, едва переступив порог, принялся объяснять: — Лиланд, нам очень нужна твоя помощь…— Что, прямо сейчас, Гарри? — Да. Прямо сейчас. — А что случилось? — По дороге я тебе объясню. — Так что, прямо сейчас? — переспросил Лиланд. — Конечно. Собирайся, машина ждет. — Хорошо, я только захвачу пальто. А что все-таки случилось, Гарри? — Совершено еще одно убийство и поэтому твоя помощь нужна мне немедленно. — Да что ты, Гарри? — изумленно воскликнул мистер Палмер. — Да-да, Лиланд, пожалуйста, быстрее собирайся. Только тут шериф увидел, что в глубине гостиной у окна стоит Донна Хайвер. Он едва заметно кивнул ей головой. Девушка ответила таким же движением. На ее глазах были слезы.
Донна еще несколько секунд стояла в раздумье у окна, потом резко сорвалась с места, побежала к входной двери, чтобы сесть в машину шерифа. Но не успела.
Донна поняла, что произошло, она уже знала — с Мэдлин случилось несчастье.
Глава 26
Когда двое счастливы, мир может катиться ко всем чертям. — Лучшее лекарство от расходившихся нервов — земляные орешки. — Простые ответы на самые сложные вопросы. — Любимая жевательная резинка мистера Палмера скоро снова войдет в моду. — Орешек, Подброшенный Бенжамином Хорном, замирает на полпути ко рту. — Перстень возвращается законному владельцу. — Тихое хихиканье может перейти в сатанинский хохот. — Лиланд был всего лишь хорошей оболочкой. — Вместо совести — большая черная дыра.
Донна прибежала по узкой лесной дороге к озеру, туда, где они условились встретиться с Джозефом. Но было еще рано, и Донна в одиночестве сидела на скамейке, глядя на серо-свинцовую поверхность озера. Ей не хотелось ни о чем думать, ни о чем вспоминать, она просто смотрела на воду, на то, как временами совсем близко от берега проплывала большая форель, хватая с поверхности мошку.
Наконец, невдалеке послышался рокот мотоциклетного двигателя. Донна вскочила со своего места и побежала по дороге. Из-за поворота медленно выехал на своем тяжелом блестящем мотоцикле Джозеф. Он даже не поставил харлей-дэвидсон на подножку, а просто положил его на траву и бросился навстречу Донне. — Что случилось? — крикнул он.
Глаза Донны были полны слез. Она обняла Джозефа и прошептала только одно: — Мэдлин. — Что? Что с ней случилось? — Она умерла. — Неужели? — Да, Джозеф, она умерла, ее убили. — Кто? — еле выговорил парень. — Тот же убийца, который убил Лору.
Джозеф тяжело вздохнул, отстранился от Донны и подошел к озеру. Он засунул руки в карманы, и некоторое время стоял молча. Потом как бы цепляясь за последнюю надежду, спросил: — Откуда ты узнала, Донна? — Я была у Палмера и в это время позвонила мать Мэдлин. Она сказала, что та еще не приехала. — И что? Из этого ты сделала вывод, что ее убили? — Нет, Джозеф. Тут не все так просто. Потом приехал шериф и сказал, что произошло убийство. Он забрал с собой Лиланда, я хотела поехать с ними, но не успела. — Мы могли ей помочь! — выкрикнул Джозеф. — Но как? — Мы могли ей помочь, — упорно повторил парень. — Как, как это можно было сделать? — Не знаю, — Джозеф пожал плечами, — мы могли ей помочь. — Ты думаешь, если бы мы были рядом, этого бы не случилось? — Я не знаю, я ничего не знаю! — кричал Джозеф, — вряд ли это могло помочь, — он отвернулся к озеру и избегал смотреть в глаза Донне.
Девушка подошла к нему со спины и обняла за плечи. — Ты что, Джозеф? Чувствуешь себя виноватым, думаешь, это произошло из-за нас? — Да нет, Донна. Просто я должен все обдумать. Я не могу решать все вот так сразу. Я должен уехать. — Куда? Зачем ты поедешь? — Донна, не упрашивай меня остаться. Я должен побыть один. — Джозеф, это не наша вина. — Я еще сам не знаю. Я не могу понять, что происходит. — Джозеф, не нужно укорять себя, мы ни в чем не виноваты. — Донна, чтобы мы с тобой не делали, это ничего не изменит в этом мире. — В каком смысле? Что ты говоришь, Джозеф? — Я думаю, мы сейчас счастливы, а мир катится в это время к черту, и нам до этого нет дела. — Джозеф, что ты такое говоришь? Неужели ты считаешь, мы можем что-то изменить? — Конечно, Донна. Кое-что мы в силах сделать. Не нужно опускать руки. — Но ведь Мэдлин уже не вернешь. — Поэтому я и хочу уехать, — парень решительно двинулся к мотоциклу.
Донна кричала ему вслед: — Джозеф, не уезжай!
Но он уже поднял мотоцикл, развернул его, завел мотор. — Джозеф! Не уезжай! Не оставляй меня одну! — Все катится к черту! — крикнул Джозеф и резко отпустил сцепление, мотоцикл рванулся с места. — Джозеф… — еще раз, но уже безнадежно проговорила Донна.
Мотоцикл скрылся за поворотом.
Донна опустилась на скамейку, ее плечи вздрагивали. Уткнувшись лицом в ладони, она зарыдала. Донна плакала долго, не скрывая своих слез.
Сгущались сумерки. Низко, над самым лесом, тянулись грозовые черные тучи. Время от времени воздух вспарывали молнии, оглушительные раскаты грома отзывались звоном в стеклах домов. Хлестал ливень, гнулись и скрипели деревья. В это время прохожих не было на улице, все сидели в тепле, боясь высунуть нос наружу.
В огромных лужах, которые растеклись по площади, отражалась голубая вывеска бара. Вспыхивали и зажигались буквы. Окна светились слабым приглушенным светом. В самом помещении, где недавно прошли судебные разбирательства по делу Лео Джонсона и Лиланда Палмера сидели трое: специальный агент ФБР Дэйл Купер, его приятель Альберт Розенфельд, за соседним столиком сидел Бенжамин Хорн, подозреваемый в убийстве Лоры Палмер.
Мужчины молчали. Альберт Розенфельд потягивал виски, изредка бросая взгляды на Бенжамина Хорна, который нервно разламывал руками скорлупки земляных орехов и буквально горстями отправлял их в рот. Его лицо было недовольным и злым — зачем его вытащили из камеры и привезли в бар? Он с досадой смотрел то на Альберта Розенфельда, перехватывая его взгляд, то на специального агента ФБР.
По лицу Дэйла Купера было нетрудно догадаться, что он с нетерпением ожидает чьего-то появления.
Наконец, двойная дверь бара распахнулась. Решительно вошел Лиланд Палмер, за ним следовал шериф Трумен. Мистер Палмер остановился в центре помещения, с изумлением взглянул на занятого орехами Бенжамина Хорна, потом кивнул, увидев Дэйла Купера и Альберта Розенфельда. — Лиланд, — Дэйл Купер соскочил с высокого вертящегося табурета и подошел к мистеру Палмеру.
Но продолжить ему не дал сам Лиланд. — Зачем он здесь? Зачем? Специальный агент, скажите.
Но Дэйл молчал. — Мы что, должны с кем-то встретиться? — немного испуганно, оглядываясь по сторонам, поинтересовался Лиланд. — Да, — коротко ответил специальный агент ФБР Дэйл Купер. — С убийцей? — как бы уловив мысль специального агента ФБР, проговорил Палмер. — Пока еще не знаю, — Дэйл Купер нервно пожал плечами.
Дверь вновь скрипнула, и в помещение бара вошел Эд Малкастер. — Эд! Я рад тебя видеть! — радостно выкрикнул Дэйл Купер, — ребята, а теперь помогите мне освободить центр зала.