Он обогнул угол и столкнулся с Кареевым.
– С-сука! – сказал ему Кареев. – Да не ты! Каблуком вот сюда треснула!
И показал на подъем ноги.
– Кто треснула?
– Да баба же! Тьфу, не наступить… Вон туда почесала! Она ему камушком в окно кидала… Я – из машины… Она – ходу, за дом… Я ее тут сцапал, а она!..
Тут Кареев кудряво описал, как именно его ударили.
– Во что одета? – первым делом спросил Артем.
– В куртейку какую-то до пупа…
– Куда почесала?
Кареев показал рукой в сторону железнодорожной ветки.
– В машине фонарь есть, в бардаке, беги, возьми, – велел он в святой уверенности, что Артем кинется догонять эту драчливую бабу. – Машина открыта!
– Безнадега, – помотав головой, определил ситуацию Артем, но азарт погони уже овладел им. – Давай, ковыляй к машине, ждите с Люсей Омельяненко.
Артем моментально оказался у машины, достал фонарик, но зажигать не стал.
До железной дороги можно было добраться и так – в свете окон.
Но вот когда он выскочил на само полотно, то без света уже было не обойтись.
Артем обнаружил по ту сторону ветки бетонный забор длиной с великую китайскую стену. Сигануть через забор баба не могла.
А по эту сторону в рельсы упирались проулочки и тупички. Затеряться в них – плевое дело. Было, впрочем, и эпохальное сооружение – недостроенный виадук. Начинали, кажись, еще при Брежневе.
Артем быстро шел по шпалам, бросая фонарный луч в глубь каждого переулка.
Свет выхватывал людей, но каких-то не тех.
Так он оказался возле виадука – и, наверно, поиск бы окончился неудачей, но у женщины не выдержали нервы. Она перебежала от опоры к опоре – и гравий под ее шагами зашумел.
Артем выстрелил на этот шум лучом, поймал силуэт и велел стоять. Женщина побежала, он высветил ее фигуру полностью и рявкнул:
– Катерина! Не бойся, это я, Артем!
Она резко остановилась, обернулась, вгляделась в силуэт бегущего к ней человека. Действительно, на ней был не запавший Артему в память светлый плащ, а короткая курточка в талию и что-то круглое на голове.
– Артем? – переспросила Катя. – Ты как сюда попал?
– За тобой гонюсь, – сказал, подбежав, Артем. – Ну, давай, выкладывай, что ты хорошего сегодня видела.
– А что тебе нужно? – насторожилась Катя. – Ничего не видела… – … и ничего не знаешь, – завершил фразу Артем. – А чего тогда шастаешь ночью непонятно где, в окна камушками бросаешь, с мужчинами дерешься и по рельсам скачешь, как коза?
– В общем-то это мое дело, где я шастаю и куда камушки бросаю, – как можно независимее отрезала Катя. – Пришла в гости к знакомому, у нас так заведено – камушки бросать. Потом меня какой-то мужик насмерть перепугал.
Думала, это он за мной погнался…
Катя говорила все это уверенно и с оттенком укоризны – мол, чего ты, старый хрыч, лезешь не в свое дело? Но Артему не понравилась торопливость ее речи. Катя была взволнована, более того – он чувствовал ее испуг. Она словно была готова в любую секунду сорваться и удрать.
– Когда ты в последний раз видела Инессу? – напрямик спросил Артем.
Катя опустила голову.
– Ты еще туфлей землю поковыряй, – предложил Артем и сам по-клоунски смешно показал, как от смущения носком сверлят землю. – Ты же за ней следом, как на веревочке, ходила.
Катя помотала головой, отступила на шаг, резко повернулась и побежала через рельсы. Артем – следом. Там, куда направилась Катя, загудело и запыхтело.
Катя явно хотела воспользоваться маневрирующим тепловозом – проскочить прямо перед его черным рылом, прямо под слепящими фарами, оторваться от Артема и, пока тепловоз проползает, уйти огородами.
Сомнительное удовольствие – гоняться впотьмах по шпалам, вдоль бетонной стены, подумал Артем, и ведь никто не заставляет, бегу, можно сказать, ради собственного удовольствия! Он похвалил себя за то, что надел старые кроссовки.
Катя же в своих новых скользящих ботиночках и без того не освоилась, а тут еще шпалы, гравий, темнота… Нога попала в ямку, Катя упала на колено, ударилась локтем о рельс, и тут рядом оказался Артем.
– Вставай, вояка! – велел он и схватил ее за руку. – Держись. Нога цела?
– Цела… – пробормотала Катя.
Тепловоз был уже совсем близко.
Прижавшись к бетону, они пропустили черную громадину.
– Где Инесса? – спросил Артем, когда уже мог хоть сам себя расслышать. – Говори живо, ну?
Он удерживал Катю за локти, прижимая ее спиной к бетонной стенке.
– Артем… – глядя на его кроссовки, пробормотала Катя. – Артемчик, я, кажется, здорово влипла…
– Что такое? – удивился Артем. – Добыча ускользнула?
– Нет…
И тут Катя бурно задышала, всхлипнула и наконец-то разревелась.
Артем обнял ее, стал гладить по плечам, говорить какие-то ласковые глупости, и действительно – немного успокоил.
– Ну, так где же ты оставила Инессу? – опять спросил он, пока Катя возилась с его носовым платком. – И когда? И что там у вас случилось?
– Я не знаю…
– Как пленка? – спросила Катя. Ей давно уже не приходилось фотографировать, и она очень беспокоилась насчет качества.
– Пленка не ах, но разобраться можно, – успокоил ее Вадим. – Если ты и сегодня сделаешь такие же кадры, им цены не будет!
Он полез в бумажник и вытащил приличную пачку рублей.
– Судя по всему, твой объект сегодня по хорошей погоде на взморье соберется, – сказал он. – Там есть такая дачка, где она встречается с одним человеком и передает ему дискеты. Они прямо на месте их смотрят, переписывают, что надо, в общем – работают. Дачка в тихом месте, у реки.
Ты поедешь за ней следом на такси. Попросишь, чтобы тебя выпустили возле старого киоска и подождали. По дороге поворкуй с шофером, а то может и отказаться. От киоска повернешь налево, там мостик через канаву.
Перейдешь мостик, пойдешь по тропинке, как раз в калитку упрешься.
Доставай блокнот, выдирай листок…
Вадим продиктовал адрес дачи.
– Пойдешь с аппаратом в кармане и листком в руке. Если что – ищешь деда, Григория Стахова. Такой дед там раньше жил, зимой помер.
– Григорий Стахов, – повторила Катя. – А зачем я его ищу?
– Он тебе тем летом дачу сдать обещал. Слушай дальше! Может быть, те, с кем она там встретится, уже ждут ее. Этого ты снаружи не поймешь. А может, она приедет первой. Ты дай ей войти, сними ее на фоне ворот, там табличка с адресом привинчена, и подожди за углом минут десять. Если ее ждут, значит, никакая машина не подъедет… И тогда ты входишь во двор.
Там есть открытая веранда, а на нее выходят дверь и окно. Через эту дверь войдет твой объект. А есть еще с другой стороны дверца. Она может быть заперта изнутри на обычный крючок… У тебя пилка для ногтей с собой имеется?
– Нет, но я куплю! – бодро пообещала Катя.
– Первым делом. При нашей профессии – вещь незаменимая, – объяснил Вадим.
– В общем, это – все, что я могу тебе рассказать. Действуй по обстановке.
Нужны снимки – она в компании двух мужчин, и желательно с компьютером.
Если есть возможность стянуть дискеты, которые она привезет, – не зевай!
Ну, ни хвоста, ни чешуйки… невидимочка!..
Деликатно похлопав ее по плечу, Вадим сел в машину. Конечно, это уж было лишнее… но, наверно, придется пройти и сквозь фамильярность неприятного типа Вадима.
Катя пересчитала деньги в рублевой пачке. Было немало – на такси туда и обратно, на пилку для ногтей, и еще хватило бы на неплохие босоножки.
Но первым делом следовало купить совсем другой предмет – шляпку. Катя не хотела, чтобы Инесса при встрече узнала ее. Дымчатыми очками она запаслась еще раньше, модную шляпу, бархатный берет с полями, уже присмотрела. Волосы в него должны были уместиться. В магазине Катя убедилась, что сама на себя не похожа. Там же накрасила губы безумно-розовой помадой и порадовалась собственной вульгарности. Таких затей она никогда себе не позволяла. Если только Инесса вообще ее помнит, то и это должна помнить.
Катя уже освоилась с распорядком дня Инессы. Вадим сказал, что объект встает довольно поздно, как раз к тому времени, когда лучшая подружка объекта устраивает себе кофепитие. Подружка работала в самом центре, в каком-то акционерном обществе, и пила кофе в соседнем ресторанчике. Там они обычно и встречались. А если Инесса выходила из дома пораньше, чтобы сделать педикюр с маникюром, поваляться в солярии или еще как-то за собой поухаживать, то это интереса для юридического бюро не представляло.
– Она дистрибьютор «Гербалайфа», – объяснил Вадим. – Сколько продаст – столько и наварит. Волчицу ноги кормят.
Катя кивнула. Волчица – это уж точно. Только недолго волчице осталось промышлять.
– Под этим соусом она и шастает по фирмам, – растолковал Кате Вадим. – Ля-ля, тополя, а вот у меня «Гербалайф» дешевенький, все формулы, на себе испытала, была – во! А стала – во-о…
Вадим показал руками, как Инесса была необхватной бочкой, и как сделала себе сорокасантиметровую талию.
– Ага, – сказала Катя. – Это мы проходили.
Уж кто-кто, а Катя доподлинно знала, что мечтой всей жизни Инессы было – поправиться, округлить бедра и удивительно плоскую грудь. Она даже под серое волчье трико с веревочным воротником, которое нацепил на нее Маркиз, надевала набитый поролоном лифчик.
На сей раз по городу она гонялась за Инессой недолго. Инесса, как и предсказал Вадим, взяла такси и рванула на взморье. Катя, сообразно инструкциям, следом.
Она оставила машину у пустого киоска, перешла по мостику канаву и проводила взглядом отъезжающее такси Инессы. Потом выждала десять минут – никто не появился.
Катя осторожно приоткрыла калитку. Калитка тоненько проскрипела, и Кате пришлось пройти вперед – мол, она тут ни при чем. Никто не посмотрел в окно, а если и выглянул из-за шторы, то Катю не должен был видеть. Катя вернулась и вошла во двор.
Она достала из сумочки бумажку с адресом. Деда, стало быть, надо, деда Григория, который сдает комнаты.
Сумочку Катя повесила наискосок, как Инесса носила свою. В одной руке – бумажка, другая – в кармане, держит фотоаппарат… Ступени открытой веранды тоже чуть скрипнули. В доме было тихо. Очевидно, Инесса совещалась с приятелями в дальних комнатах.
Дверь на веранду была приоткрыта.
Катя еще толкнула ее. Дверь подалась. И Катя вошла в почти пустую комнату.
Тут она и увидела Инессу.
Инесса лежала на полу в дверном проеме, лицом вниз, нарядное желтое пальто задралось, руки дико вывернулись. Катя видела сквозь пряди волос ее бледный профиль и разбитый, окровавленный висок.
Тут же на полу лежало странное оружие – кистень, изготовленный из увязанного в колготки камня.
Естественно, Катя не поверила глазам. Она подошла, опустилась на корточки, прислушалась – Инесса не дышала.
Катя встала. Огляделась. Мысль в голове высветилась дурацкая – ну вот, плакали сто баксов! Руки повисли, сквозь карман о себе напомнил «ЛОМО-компакт». Катя, как робот, запрограммированный на слежку, достала фотоаппарат и сделала несколько снимков, стараясь, чтобы в кадр попал и камень в колготках.
И тут она поняла, что убийца ждал Инессу в доме, убил ее несколько минут назад и, возможно, еще здесь!
Катя сама не могла бы объяснить, как оказалась на веранде. А оттуда уже припустила что есть сил.
С мостика через канаву она увидела, что шофер ее такси договаривается с каким-то человеком и уже открывает ему дверь. Разумеется, шофер, с которым она тридцать километров проворковала, ее подождет… но что это за человек? Возле дачи не было никакой машины, значит, убийца уйдет оттуда пешком. Тем более, что есть и вторая дверь – та, которую нужно было открывать пилкой для ногтей. Пока ошалевшая Катя снимала мертвую Инессу, он мог выйти, перейти ту же канаву по тому же мостику и очень обрадоваться, увидев свободное такси.
Судя по спине, это был невысокий и плотный дядечка с лысиной. Катя посмотрела, как эта сгорбленная спина исчезает в машине, и поняла, что лучше уж она воротится в город пешком!
Достав фотоаппарат, Катя пару раз щелкнула машину, стараясь, чтобы в кадр попал номер. И пошла, куда глаза глядят. Она примерно представляла себе, где тут железнодорожная станция. Электрички еще ходили по зимнему расписанию. И в город Катя вернулась довольно поздно.
Она помчалась в бар «Лидо», где наверняка уже ждал ее Вадим. Она влетела в бар – но Вадима там не обнаружила. Бармен, которого она стала расспрашивать, не мог понять, о ком речь.
Катя просидела в «Лидо» минут сорок и поняла, что нужно самой искать Чадовича, рассказывать ему об Инессе, предъявлять «ЛОМО-компакт» и выслушивать дальнейшие указания.
Договор с юридическим бюро лежал у Кати в сумочке. Она развернула бумагу.
Прочитала адрес – и задумалась. Катя и не знала, что в городе есть улица с таким названием – проезд Серова. Впрочем, в новом микрорайоне все может быть… Она с договором в руке зашла в телефонную будку и позвонила Чадовичу. Попала в квартиру. И в ту же квартиру попадала потом шесть раз подряд.
Тогда Катя нашла визитку Длинного и позвонила к нему во «Фронтир». Она попросила к телефону Лукьянова Андрея Борисовича. Лукьянов сказал, что слушает.
– Это я, Катя! – воскликнула она. – Я влипла в какую-то уголовную историю.
– Что еще за Катя? – удивился Лукьянов. Теперь только Катя заметила, что голос – чужой.
– Длинный, это ты? – растерялась она.
Лукьянов положил трубку.
Тогда Катя поймала такси и поехала искать проезд Серова. Молодой и разговорчивый таксист сам заинтересовался новой улицей, но, сколько они ни колесили, сколько ни расспрашивали прохожих, проезда Серова никто не знал…
Он ткнул лучом фонарика в бумагу и внимательно рассмотрел печать.
– Юридическая консультация какая-то… Их теперь пруд пруди. Печать при тебе доставали? При тебе шлепали? Точно? Именно сюда?
Катя очень старалась, но вспомнить не могла.
– Все ясно. Сперли твои жулики где-то пустой бланк… Его и вставили в принтер. Ты хоть понимаешь, в каком ты дурацком положении? Любой следователь выслушает тебя и скажет, что все это – вранье. Такую филькину грамоту тебе изготовят в любой бухгалтерии – бы бы принтер… А если найдут ту фирму, чей это бланк и печать, то с фирмы взятки гладки – мало ли кто год назад заглянул на минутку и спер… С «Фронтиром» то же самое – ты и не представляешь, Катька, с какой скоростью разлетаются эти проклятые визитки…
Катя молчала. Артем подумал, почесал в затылке.
– Напрасно ты оттуда удрала. Если вдуматься, ты всего лишь свидетель, хотя и без царя в голове. Повода для убийства у тебя попросту нет…
– Есть, – внезапно охрипнув, сказала Катя. – Все знают, что есть…
– Не мели ерунды, – строго сказал Артем. – И объясни наконец, зачем ты сюда явилась на ночь глядя.
– Есть повод, – повторила Катя. – Потому и явилась. Я Маугли искала…
Лешку то есть… Я хотела сама ему все рассказать, а потом – в милицию…
Я так решила.
Артем фыркнул. Она решила! Тогда она решила, что ей нужен этот костлявый чудак с его восточными философиями. Вот вынь да положь! Потом она решила, что непременно должна зарабатывать на жизнь в частном сыскном бюро!
– Как бы то ни было, нужно отсюда выбираться, – и он вздохнул. Предстоял неприятный разговор с Черенковым, сперва – по мобильнику, потом – в кабинете. Называется, нашлась пропажа…
– Ты уверена, что Инесса… что ее убили?
– Уверена, – не совсем, впрочем, твердо сказала Катя. – Если бы ты видел…
– Впрочем, даже если она и осталась жива после такого удара, то помощь ей вовремя не оказали, – сказал Артем. – Значит, скорее всего, там, на даче, все еще лежит труп. Черенков и его команда все больницы и морги обзвонили – там она не нашлась.
– Какой Черенков? – удивилась Катя. – Это та фирма, что «Гербалайфом» занимается?
Тут уж Артем уставился на Катю, как баран на новые ворота.
– Каким «Гербалайфом»? Черенков – ее муж. Ты что, не знала?
– Да нет же, она замужем за Маугли! – воскликнула Катя. – За Лешкой, то есть, за Омельяненко!..
– Ага… – пробормотал Артем. – Кое-что проясняется. За Омельяненко она была замужем, но шесть лет назад они разошлись. И она вышла замуж за богатого взрослого дядю Черенкова. Но как так получилось, что за Омельяненко вышла замуж она, а не ты?
Катя опустила глаза.
– Так вот и получилось… Нет, это правда? Она развелась с… с Лешкой?
– Значит, он и есть тот повод для убийства, о котором ты говорила? – догадался Артем. – Ну, извини, несерьезно! Одна девочка у другой мальчика увела… Ты подумай, глупая твоя голова, сколько лет прошло! Разве ты до сих пор не замужем?
– Замужем… – но по Катиному лицу Артем понял, что замужество какое-то безрадостное. – И сын есть, Сережка… Я пойду. Уже поздно. Наверно, Маугли давно вернулся.
– При чем тут реквизиты? – недовольно буркнул один сотрудник, кажется, Аверьянцев, – невысокий, плотный, с неприятным, презрительным каким-то ртом.
До Артема не сразу дошло, что цирковой реквизит и, скажем, реквизиты банковского счета – не совсем одно и то же… Но объяснять он не стал – не до того было.
Артем разумно не стал утверждать, что Инессы больше нет в живых. Он просто пересказал наскоро странную историю, которую ему тоже впопыхах поведала Катя, и напомнил команде, что информация – от смертельно перепуганной женщины.
– С-сука! – сказал ему Кареев. – Да не ты! Каблуком вот сюда треснула!
И показал на подъем ноги.
– Кто треснула?
– Да баба же! Тьфу, не наступить… Вон туда почесала! Она ему камушком в окно кидала… Я – из машины… Она – ходу, за дом… Я ее тут сцапал, а она!..
Тут Кареев кудряво описал, как именно его ударили.
– Во что одета? – первым делом спросил Артем.
– В куртейку какую-то до пупа…
– Куда почесала?
Кареев показал рукой в сторону железнодорожной ветки.
– В машине фонарь есть, в бардаке, беги, возьми, – велел он в святой уверенности, что Артем кинется догонять эту драчливую бабу. – Машина открыта!
– Безнадега, – помотав головой, определил ситуацию Артем, но азарт погони уже овладел им. – Давай, ковыляй к машине, ждите с Люсей Омельяненко.
Артем моментально оказался у машины, достал фонарик, но зажигать не стал.
До железной дороги можно было добраться и так – в свете окон.
Но вот когда он выскочил на само полотно, то без света уже было не обойтись.
Артем обнаружил по ту сторону ветки бетонный забор длиной с великую китайскую стену. Сигануть через забор баба не могла.
А по эту сторону в рельсы упирались проулочки и тупички. Затеряться в них – плевое дело. Было, впрочем, и эпохальное сооружение – недостроенный виадук. Начинали, кажись, еще при Брежневе.
Артем быстро шел по шпалам, бросая фонарный луч в глубь каждого переулка.
Свет выхватывал людей, но каких-то не тех.
Так он оказался возле виадука – и, наверно, поиск бы окончился неудачей, но у женщины не выдержали нервы. Она перебежала от опоры к опоре – и гравий под ее шагами зашумел.
Артем выстрелил на этот шум лучом, поймал силуэт и велел стоять. Женщина побежала, он высветил ее фигуру полностью и рявкнул:
– Катерина! Не бойся, это я, Артем!
Она резко остановилась, обернулась, вгляделась в силуэт бегущего к ней человека. Действительно, на ней был не запавший Артему в память светлый плащ, а короткая курточка в талию и что-то круглое на голове.
– Артем? – переспросила Катя. – Ты как сюда попал?
– За тобой гонюсь, – сказал, подбежав, Артем. – Ну, давай, выкладывай, что ты хорошего сегодня видела.
– А что тебе нужно? – насторожилась Катя. – Ничего не видела… – … и ничего не знаешь, – завершил фразу Артем. – А чего тогда шастаешь ночью непонятно где, в окна камушками бросаешь, с мужчинами дерешься и по рельсам скачешь, как коза?
– В общем-то это мое дело, где я шастаю и куда камушки бросаю, – как можно независимее отрезала Катя. – Пришла в гости к знакомому, у нас так заведено – камушки бросать. Потом меня какой-то мужик насмерть перепугал.
Думала, это он за мной погнался…
Катя говорила все это уверенно и с оттенком укоризны – мол, чего ты, старый хрыч, лезешь не в свое дело? Но Артему не понравилась торопливость ее речи. Катя была взволнована, более того – он чувствовал ее испуг. Она словно была готова в любую секунду сорваться и удрать.
– Когда ты в последний раз видела Инессу? – напрямик спросил Артем.
Катя опустила голову.
– Ты еще туфлей землю поковыряй, – предложил Артем и сам по-клоунски смешно показал, как от смущения носком сверлят землю. – Ты же за ней следом, как на веревочке, ходила.
Катя помотала головой, отступила на шаг, резко повернулась и побежала через рельсы. Артем – следом. Там, куда направилась Катя, загудело и запыхтело.
Катя явно хотела воспользоваться маневрирующим тепловозом – проскочить прямо перед его черным рылом, прямо под слепящими фарами, оторваться от Артема и, пока тепловоз проползает, уйти огородами.
Сомнительное удовольствие – гоняться впотьмах по шпалам, вдоль бетонной стены, подумал Артем, и ведь никто не заставляет, бегу, можно сказать, ради собственного удовольствия! Он похвалил себя за то, что надел старые кроссовки.
Катя же в своих новых скользящих ботиночках и без того не освоилась, а тут еще шпалы, гравий, темнота… Нога попала в ямку, Катя упала на колено, ударилась локтем о рельс, и тут рядом оказался Артем.
– Вставай, вояка! – велел он и схватил ее за руку. – Держись. Нога цела?
– Цела… – пробормотала Катя.
Тепловоз был уже совсем близко.
Прижавшись к бетону, они пропустили черную громадину.
– Где Инесса? – спросил Артем, когда уже мог хоть сам себя расслышать. – Говори живо, ну?
Он удерживал Катю за локти, прижимая ее спиной к бетонной стенке.
– Артем… – глядя на его кроссовки, пробормотала Катя. – Артемчик, я, кажется, здорово влипла…
– Что такое? – удивился Артем. – Добыча ускользнула?
– Нет…
И тут Катя бурно задышала, всхлипнула и наконец-то разревелась.
Артем обнял ее, стал гладить по плечам, говорить какие-то ласковые глупости, и действительно – немного успокоил.
– Ну, так где же ты оставила Инессу? – опять спросил он, пока Катя возилась с его носовым платком. – И когда? И что там у вас случилось?
– Я не знаю…
* * *
– Похоже, сегодня решающий день, – сурово сказал Вадим, возвращая Кате «ЛОМО-компакт». – Справишься – сотня баксов как с куста!– Как пленка? – спросила Катя. Ей давно уже не приходилось фотографировать, и она очень беспокоилась насчет качества.
– Пленка не ах, но разобраться можно, – успокоил ее Вадим. – Если ты и сегодня сделаешь такие же кадры, им цены не будет!
Он полез в бумажник и вытащил приличную пачку рублей.
– Судя по всему, твой объект сегодня по хорошей погоде на взморье соберется, – сказал он. – Там есть такая дачка, где она встречается с одним человеком и передает ему дискеты. Они прямо на месте их смотрят, переписывают, что надо, в общем – работают. Дачка в тихом месте, у реки.
Ты поедешь за ней следом на такси. Попросишь, чтобы тебя выпустили возле старого киоска и подождали. По дороге поворкуй с шофером, а то может и отказаться. От киоска повернешь налево, там мостик через канаву.
Перейдешь мостик, пойдешь по тропинке, как раз в калитку упрешься.
Доставай блокнот, выдирай листок…
Вадим продиктовал адрес дачи.
– Пойдешь с аппаратом в кармане и листком в руке. Если что – ищешь деда, Григория Стахова. Такой дед там раньше жил, зимой помер.
– Григорий Стахов, – повторила Катя. – А зачем я его ищу?
– Он тебе тем летом дачу сдать обещал. Слушай дальше! Может быть, те, с кем она там встретится, уже ждут ее. Этого ты снаружи не поймешь. А может, она приедет первой. Ты дай ей войти, сними ее на фоне ворот, там табличка с адресом привинчена, и подожди за углом минут десять. Если ее ждут, значит, никакая машина не подъедет… И тогда ты входишь во двор.
Там есть открытая веранда, а на нее выходят дверь и окно. Через эту дверь войдет твой объект. А есть еще с другой стороны дверца. Она может быть заперта изнутри на обычный крючок… У тебя пилка для ногтей с собой имеется?
– Нет, но я куплю! – бодро пообещала Катя.
– Первым делом. При нашей профессии – вещь незаменимая, – объяснил Вадим.
– В общем, это – все, что я могу тебе рассказать. Действуй по обстановке.
Нужны снимки – она в компании двух мужчин, и желательно с компьютером.
Если есть возможность стянуть дискеты, которые она привезет, – не зевай!
Ну, ни хвоста, ни чешуйки… невидимочка!..
Деликатно похлопав ее по плечу, Вадим сел в машину. Конечно, это уж было лишнее… но, наверно, придется пройти и сквозь фамильярность неприятного типа Вадима.
Катя пересчитала деньги в рублевой пачке. Было немало – на такси туда и обратно, на пилку для ногтей, и еще хватило бы на неплохие босоножки.
Но первым делом следовало купить совсем другой предмет – шляпку. Катя не хотела, чтобы Инесса при встрече узнала ее. Дымчатыми очками она запаслась еще раньше, модную шляпу, бархатный берет с полями, уже присмотрела. Волосы в него должны были уместиться. В магазине Катя убедилась, что сама на себя не похожа. Там же накрасила губы безумно-розовой помадой и порадовалась собственной вульгарности. Таких затей она никогда себе не позволяла. Если только Инесса вообще ее помнит, то и это должна помнить.
Катя уже освоилась с распорядком дня Инессы. Вадим сказал, что объект встает довольно поздно, как раз к тому времени, когда лучшая подружка объекта устраивает себе кофепитие. Подружка работала в самом центре, в каком-то акционерном обществе, и пила кофе в соседнем ресторанчике. Там они обычно и встречались. А если Инесса выходила из дома пораньше, чтобы сделать педикюр с маникюром, поваляться в солярии или еще как-то за собой поухаживать, то это интереса для юридического бюро не представляло.
– Она дистрибьютор «Гербалайфа», – объяснил Вадим. – Сколько продаст – столько и наварит. Волчицу ноги кормят.
Катя кивнула. Волчица – это уж точно. Только недолго волчице осталось промышлять.
– Под этим соусом она и шастает по фирмам, – растолковал Кате Вадим. – Ля-ля, тополя, а вот у меня «Гербалайф» дешевенький, все формулы, на себе испытала, была – во! А стала – во-о…
Вадим показал руками, как Инесса была необхватной бочкой, и как сделала себе сорокасантиметровую талию.
– Ага, – сказала Катя. – Это мы проходили.
Уж кто-кто, а Катя доподлинно знала, что мечтой всей жизни Инессы было – поправиться, округлить бедра и удивительно плоскую грудь. Она даже под серое волчье трико с веревочным воротником, которое нацепил на нее Маркиз, надевала набитый поролоном лифчик.
На сей раз по городу она гонялась за Инессой недолго. Инесса, как и предсказал Вадим, взяла такси и рванула на взморье. Катя, сообразно инструкциям, следом.
Она оставила машину у пустого киоска, перешла по мостику канаву и проводила взглядом отъезжающее такси Инессы. Потом выждала десять минут – никто не появился.
Катя осторожно приоткрыла калитку. Калитка тоненько проскрипела, и Кате пришлось пройти вперед – мол, она тут ни при чем. Никто не посмотрел в окно, а если и выглянул из-за шторы, то Катю не должен был видеть. Катя вернулась и вошла во двор.
Она достала из сумочки бумажку с адресом. Деда, стало быть, надо, деда Григория, который сдает комнаты.
Сумочку Катя повесила наискосок, как Инесса носила свою. В одной руке – бумажка, другая – в кармане, держит фотоаппарат… Ступени открытой веранды тоже чуть скрипнули. В доме было тихо. Очевидно, Инесса совещалась с приятелями в дальних комнатах.
Дверь на веранду была приоткрыта.
Катя еще толкнула ее. Дверь подалась. И Катя вошла в почти пустую комнату.
Тут она и увидела Инессу.
Инесса лежала на полу в дверном проеме, лицом вниз, нарядное желтое пальто задралось, руки дико вывернулись. Катя видела сквозь пряди волос ее бледный профиль и разбитый, окровавленный висок.
Тут же на полу лежало странное оружие – кистень, изготовленный из увязанного в колготки камня.
Естественно, Катя не поверила глазам. Она подошла, опустилась на корточки, прислушалась – Инесса не дышала.
Катя встала. Огляделась. Мысль в голове высветилась дурацкая – ну вот, плакали сто баксов! Руки повисли, сквозь карман о себе напомнил «ЛОМО-компакт». Катя, как робот, запрограммированный на слежку, достала фотоаппарат и сделала несколько снимков, стараясь, чтобы в кадр попал и камень в колготках.
И тут она поняла, что убийца ждал Инессу в доме, убил ее несколько минут назад и, возможно, еще здесь!
Катя сама не могла бы объяснить, как оказалась на веранде. А оттуда уже припустила что есть сил.
С мостика через канаву она увидела, что шофер ее такси договаривается с каким-то человеком и уже открывает ему дверь. Разумеется, шофер, с которым она тридцать километров проворковала, ее подождет… но что это за человек? Возле дачи не было никакой машины, значит, убийца уйдет оттуда пешком. Тем более, что есть и вторая дверь – та, которую нужно было открывать пилкой для ногтей. Пока ошалевшая Катя снимала мертвую Инессу, он мог выйти, перейти ту же канаву по тому же мостику и очень обрадоваться, увидев свободное такси.
Судя по спине, это был невысокий и плотный дядечка с лысиной. Катя посмотрела, как эта сгорбленная спина исчезает в машине, и поняла, что лучше уж она воротится в город пешком!
Достав фотоаппарат, Катя пару раз щелкнула машину, стараясь, чтобы в кадр попал номер. И пошла, куда глаза глядят. Она примерно представляла себе, где тут железнодорожная станция. Электрички еще ходили по зимнему расписанию. И в город Катя вернулась довольно поздно.
Она помчалась в бар «Лидо», где наверняка уже ждал ее Вадим. Она влетела в бар – но Вадима там не обнаружила. Бармен, которого она стала расспрашивать, не мог понять, о ком речь.
Катя просидела в «Лидо» минут сорок и поняла, что нужно самой искать Чадовича, рассказывать ему об Инессе, предъявлять «ЛОМО-компакт» и выслушивать дальнейшие указания.
Договор с юридическим бюро лежал у Кати в сумочке. Она развернула бумагу.
Прочитала адрес – и задумалась. Катя и не знала, что в городе есть улица с таким названием – проезд Серова. Впрочем, в новом микрорайоне все может быть… Она с договором в руке зашла в телефонную будку и позвонила Чадовичу. Попала в квартиру. И в ту же квартиру попадала потом шесть раз подряд.
Тогда Катя нашла визитку Длинного и позвонила к нему во «Фронтир». Она попросила к телефону Лукьянова Андрея Борисовича. Лукьянов сказал, что слушает.
– Это я, Катя! – воскликнула она. – Я влипла в какую-то уголовную историю.
– Что еще за Катя? – удивился Лукьянов. Теперь только Катя заметила, что голос – чужой.
– Длинный, это ты? – растерялась она.
Лукьянов положил трубку.
Тогда Катя поймала такси и поехала искать проезд Серова. Молодой и разговорчивый таксист сам заинтересовался новой улицей, но, сколько они ни колесили, сколько ни расспрашивали прохожих, проезда Серова никто не знал…
* * *
– Тебя подставили, – уверенно сказал Артем. – Или ты все врешь, или тебя, Катька, здорово подставили. Поди теперь докажи, что было какое-то бюро, какой-то Длинный, какой-то Чадович… А ну, покажи договор…Он ткнул лучом фонарика в бумагу и внимательно рассмотрел печать.
– Юридическая консультация какая-то… Их теперь пруд пруди. Печать при тебе доставали? При тебе шлепали? Точно? Именно сюда?
Катя очень старалась, но вспомнить не могла.
– Все ясно. Сперли твои жулики где-то пустой бланк… Его и вставили в принтер. Ты хоть понимаешь, в каком ты дурацком положении? Любой следователь выслушает тебя и скажет, что все это – вранье. Такую филькину грамоту тебе изготовят в любой бухгалтерии – бы бы принтер… А если найдут ту фирму, чей это бланк и печать, то с фирмы взятки гладки – мало ли кто год назад заглянул на минутку и спер… С «Фронтиром» то же самое – ты и не представляешь, Катька, с какой скоростью разлетаются эти проклятые визитки…
Катя молчала. Артем подумал, почесал в затылке.
– Напрасно ты оттуда удрала. Если вдуматься, ты всего лишь свидетель, хотя и без царя в голове. Повода для убийства у тебя попросту нет…
– Есть, – внезапно охрипнув, сказала Катя. – Все знают, что есть…
– Не мели ерунды, – строго сказал Артем. – И объясни наконец, зачем ты сюда явилась на ночь глядя.
– Есть повод, – повторила Катя. – Потому и явилась. Я Маугли искала…
Лешку то есть… Я хотела сама ему все рассказать, а потом – в милицию…
Я так решила.
Артем фыркнул. Она решила! Тогда она решила, что ей нужен этот костлявый чудак с его восточными философиями. Вот вынь да положь! Потом она решила, что непременно должна зарабатывать на жизнь в частном сыскном бюро!
– Как бы то ни было, нужно отсюда выбираться, – и он вздохнул. Предстоял неприятный разговор с Черенковым, сперва – по мобильнику, потом – в кабинете. Называется, нашлась пропажа…
– Ты уверена, что Инесса… что ее убили?
– Уверена, – не совсем, впрочем, твердо сказала Катя. – Если бы ты видел…
– Впрочем, даже если она и осталась жива после такого удара, то помощь ей вовремя не оказали, – сказал Артем. – Значит, скорее всего, там, на даче, все еще лежит труп. Черенков и его команда все больницы и морги обзвонили – там она не нашлась.
– Какой Черенков? – удивилась Катя. – Это та фирма, что «Гербалайфом» занимается?
Тут уж Артем уставился на Катю, как баран на новые ворота.
– Каким «Гербалайфом»? Черенков – ее муж. Ты что, не знала?
– Да нет же, она замужем за Маугли! – воскликнула Катя. – За Лешкой, то есть, за Омельяненко!..
– Ага… – пробормотал Артем. – Кое-что проясняется. За Омельяненко она была замужем, но шесть лет назад они разошлись. И она вышла замуж за богатого взрослого дядю Черенкова. Но как так получилось, что за Омельяненко вышла замуж она, а не ты?
Катя опустила глаза.
– Так вот и получилось… Нет, это правда? Она развелась с… с Лешкой?
– Значит, он и есть тот повод для убийства, о котором ты говорила? – догадался Артем. – Ну, извини, несерьезно! Одна девочка у другой мальчика увела… Ты подумай, глупая твоя голова, сколько лет прошло! Разве ты до сих пор не замужем?
– Замужем… – но по Катиному лицу Артем понял, что замужество какое-то безрадостное. – И сын есть, Сережка… Я пойду. Уже поздно. Наверно, Маугли давно вернулся.
– Да зачем тебе теперь-то твой Маугли?
– В самом деле…
Катя поникла.
– Артем, я больше не могу… – прошептала она. – Меня загнали в угол. Это она, Инеска… Она затравила меня, понимаешь? И сегодня она поставила точку!
– Молчи! – приказал Артем. – Вот ты уже и чушь несешь! Это ее затравили и ей поставили точку. А ты жива, здорова, невредима, только умом тронулась.
И муж жив, и сын жив, и еще сто лет вы все вместе проживете! А ты сейчас расклеилась, как дура!
– Нет, это она… Я не знаю, как это получилось, но она добилась своего… Она все у меня отняла… – бормотала Катя. – Понимаешь, все…
Я как будто всю жизнь питаюсь объедками!.. Да, я дура! Дура с позорным клеймом! И всю жизнь была дурой! Как тогда в дурах осталась, так и пошло!
– Давай отсюда выбираться, – Артем, чувствуя, что разволновал Катю вконец, пошел на попятный и посветил фонариком на рельсы. – Это ж надо, куда нас занесло… Пошли, пошли…
– Не пойду я никуда! – строптиво ответила Катя, но он взял ее под руку и повел. Через несколько шагов она выдернула свою руку и остановилась.
– Сейчас мы поедем к Черенкову, и ты все ему расскажешь, – решил Артем. – Сразу же, и чистую правду. Другого выхода я просто не вижу. А Маугли своего оставь в покое. Он тебе ничего путного не скажет, и тебе тоже нечего ему рассказывать.
– Никуда я не поеду. Ты выслушай! Я так хотела ее смерти, что это сбылось! Я же клятву дала, что когда-нибудь убью ее, все слышали! Она мне все поломала, понимаешь, все! Я же тогда людям в глаза смотреть боялась!
И Маугли тоже… Он ведь тоже решил, что я… Она как будто всю жизнь за мной следила – чуть у меня что-то начало получаться, как тут она – бац! И я – опять с оплеухой!
Катя завелась. Напряжение требовало разрядки.
– Я только и была счастлива, что тогда, на четвертом курсе! А потом – всю жизнь это клеймо, понимаешь, всю жизнь! И всю жизнь – в дурах!
– Я ничего не понимаю, но ты, кажется, преувеличиваешь, – сказал Артем. – Ну, допустим, я ничего не знаю, а ты знаешь все. Но это еще не повод стоять ночью на рельсах и ждать следующего тепловоза.
– Шел бы ты… – сказала Катя и кинулась прочь. Артем успел поймать ее за руку.
– Уже одиннадцатый час, – сказал Артем. – Пошли, мы тебя отвезем к Черенкову. Он должен все узнать первым и от тебя. Ты хоть объяснишь ему, где оставила Инессу.
– Нет… – и Катя даже головой помотала.
– Мы все-таки должны поехать к Черенкову, – повторил Артем. – Ради твоей же собственной безопасности! Ты ему все расскажешь, как сейчас рассказала мне. Не в милиции, а именно Черенкову. Это его жена. Он наймет юристов, они попробуют разобраться, в чем дело. А иначе его команда сама начнет разбираться, выйдет на тебя – и поди докажи, что ты не верблюд…
– Я не могу идти к Черенкову! – воскликнула Катя. – Ты и этого не понимаешь! Я же убила ее! Я помогла ее убить! Я же десять лет этого хотела… даже больше…
Она полезла в карман и достала «ЛОМО-компакт».
– Держи. Тут все – ворота с адресом, Инеска, все! Отдай своему Черенкову!
Пусть за ней поедут… не лежать же ей там до… до…
Не подобрав слова, Катя сунула Артему аппарат, развернулась и отбежала на несколько шагов.
– Не смей меня искать! – крикнула она.
Артем бы догнал ее, но на сей раз гравий подвел его – он поскользнулся, упал боком, пока вставал – Катя уже скрылась в переулке.
– Чертова коза… – пробормотал Артем, вставая и отряхиваясь. Аппарат он при падении не выпустил, и теперь гадал – не сломался ли «ЛОМО-компакт» от встряски?
Потом он медленно побрел назад, пытаясь понять, откуда же он вынырнул на железную дорогу? И насилу сообразил – улица-то параллельная дороге, в каком месте он бы ни вышел на эту улицу, а машину Кареева увидит издали.
Артем был зол на Катю и очень недоволен собой – за то, что упустил ситуацию из-под контроля. Катя вела себя глупейшим образом – сперва вполне разумно искала своих подозрительных работодателей, но потом сорвалась с нарезки и ударилась в психоанализ. Ну, допустим, она ненавидела Инессу… Но ведь кто-то ненавидел ее еще больше, раз уж решился на убийство!
И в результате кому-то понадобилось, чтобы какую-то женщину видели с фотоаппаратом, преследующей Инессу, и чтобы шофер такси мог в нужную минуту сказать – да, это та самая, которую я тогда днем в соответствующее время привез к месту будущего преступления… А орудие преступления, чисто женское, несложно изготовить на месте – вынуть из сумочки колготки и заложить в них камень.
Цель оправдывает средства – этот афоризм Артем стал выворачивать наизнанку. Раз были средства, да еще довольно сложные, значит, где-то есть и цель… Изобретательный человек придумывал эти средства – неизвестно чью визитку, на которой было нужное имя «Андрей», вывеску у подъезда, что можно прицепить на полчаса и потом выбросить на помойку, липовый договор, простенький фотоаппарат… Вся эта история обошлась неведомому изобретателю сотни в две долларов. И деньги заплачены за то, чтобы подозрение в убийстве пало на неповинного человека.
Действительно, при желании можно найти сто свидетелей, подтверждающих – да, Катя выслеживала Инессу…
Стоп – сказал себе Артем. Во-первых, изобретатель должен был быть абсолютно уверен, что убийцу станут искать всерьез. То есть – не опросят ничего не подозревающих соседей Инессы и на том успокоятся, а действительно пойдут по следу. Во-вторых, знал ли он про давнее знакомство Кати и Инессы? Раз уж было продумано все, включая фальшивый адрес бюро, то и Катю, видимо, не подобрали в толпе с бухты-барахты. Кто-то знал, что Катя не любит Инессу?
Надо бы разобраться, решил Артем, надо бы покопаться в прошлом, но как это сделать, если ошалевшая от всех событий Катя несет какую-то ерунду? Да и поди знай, куда эта коза поскакала. Если в милицию – хорошо это для нее или плохо?
– Ну? – спросил Кареев, высунувшись из окошка. – Нагнал сучку?
– Ага, – ответил Артем и забрался в машину. – Плохо дело. Это давняя знакомая Инессы и Омельяненко. И она сейчас не в себе… Утверждает, что Инессу убили. Говорит, сама видела труп…
– Ой, мамочки… – прошептала Люся. Кареев только поморщился.
– Значит, так. Едем к Черенкову, – здраво рассудил Артем. – Тут у меня аппарат, в нем – якобы отщелканная ею пленка, на пленке – Инесса и дом, в котором она лежит… Нужно разобраться.
– Ничего себе… шепотом изумилсь Люся. Действительно, подумал Артем, пошел догнать сучку, а принес фотоаппарат с таким содержимым…
– Я еще только в полночь пленок не проявлял… – проворчал Кареев, и Артем понял, что им с Черенковым много чем в жизни приходилось заниматься. – Простая или цветная?
– Фиг ее знает… Сперва Люсю домой отвезем.
– Нет! – Люся даже отодвинулась подальше от дверцы. – Я тоже к Черенкову…
– Охота тебе смотреть, как он нас выслушивать станет? – строго спросил Артем.
Но кудрявое дитя уперлось, и ни в какую.
Кареев уже подъезжал к зданию фирмы, а Артем все еще уговаривал Люсю не портить настроение себе и другим. Но Люся сорвалась с нарезки.
– Я же не просто так! Я вам помогу! Увидите, – убеждала она. – Я всю ночь кофе варить буду!
Тут засигналил мобильник. Трубку взял Кареев.
– На проводе, – сказал он. – Ты, Черенок, погоди… Дела неважные. Ага…
Мы сейчас поднимемся. Со мной…
Он поднял глаза на Артема.
– Как тебя звать-то?
– Артемом, а тебя?
– Я Вася…
– В самом деле…
Катя поникла.
– Артем, я больше не могу… – прошептала она. – Меня загнали в угол. Это она, Инеска… Она затравила меня, понимаешь? И сегодня она поставила точку!
– Молчи! – приказал Артем. – Вот ты уже и чушь несешь! Это ее затравили и ей поставили точку. А ты жива, здорова, невредима, только умом тронулась.
И муж жив, и сын жив, и еще сто лет вы все вместе проживете! А ты сейчас расклеилась, как дура!
– Нет, это она… Я не знаю, как это получилось, но она добилась своего… Она все у меня отняла… – бормотала Катя. – Понимаешь, все…
Я как будто всю жизнь питаюсь объедками!.. Да, я дура! Дура с позорным клеймом! И всю жизнь была дурой! Как тогда в дурах осталась, так и пошло!
– Давай отсюда выбираться, – Артем, чувствуя, что разволновал Катю вконец, пошел на попятный и посветил фонариком на рельсы. – Это ж надо, куда нас занесло… Пошли, пошли…
– Не пойду я никуда! – строптиво ответила Катя, но он взял ее под руку и повел. Через несколько шагов она выдернула свою руку и остановилась.
– Сейчас мы поедем к Черенкову, и ты все ему расскажешь, – решил Артем. – Сразу же, и чистую правду. Другого выхода я просто не вижу. А Маугли своего оставь в покое. Он тебе ничего путного не скажет, и тебе тоже нечего ему рассказывать.
– Никуда я не поеду. Ты выслушай! Я так хотела ее смерти, что это сбылось! Я же клятву дала, что когда-нибудь убью ее, все слышали! Она мне все поломала, понимаешь, все! Я же тогда людям в глаза смотреть боялась!
И Маугли тоже… Он ведь тоже решил, что я… Она как будто всю жизнь за мной следила – чуть у меня что-то начало получаться, как тут она – бац! И я – опять с оплеухой!
Катя завелась. Напряжение требовало разрядки.
– Я только и была счастлива, что тогда, на четвертом курсе! А потом – всю жизнь это клеймо, понимаешь, всю жизнь! И всю жизнь – в дурах!
– Я ничего не понимаю, но ты, кажется, преувеличиваешь, – сказал Артем. – Ну, допустим, я ничего не знаю, а ты знаешь все. Но это еще не повод стоять ночью на рельсах и ждать следующего тепловоза.
– Шел бы ты… – сказала Катя и кинулась прочь. Артем успел поймать ее за руку.
– Уже одиннадцатый час, – сказал Артем. – Пошли, мы тебя отвезем к Черенкову. Он должен все узнать первым и от тебя. Ты хоть объяснишь ему, где оставила Инессу.
– Нет… – и Катя даже головой помотала.
– Мы все-таки должны поехать к Черенкову, – повторил Артем. – Ради твоей же собственной безопасности! Ты ему все расскажешь, как сейчас рассказала мне. Не в милиции, а именно Черенкову. Это его жена. Он наймет юристов, они попробуют разобраться, в чем дело. А иначе его команда сама начнет разбираться, выйдет на тебя – и поди докажи, что ты не верблюд…
– Я не могу идти к Черенкову! – воскликнула Катя. – Ты и этого не понимаешь! Я же убила ее! Я помогла ее убить! Я же десять лет этого хотела… даже больше…
Она полезла в карман и достала «ЛОМО-компакт».
– Держи. Тут все – ворота с адресом, Инеска, все! Отдай своему Черенкову!
Пусть за ней поедут… не лежать же ей там до… до…
Не подобрав слова, Катя сунула Артему аппарат, развернулась и отбежала на несколько шагов.
– Не смей меня искать! – крикнула она.
Артем бы догнал ее, но на сей раз гравий подвел его – он поскользнулся, упал боком, пока вставал – Катя уже скрылась в переулке.
– Чертова коза… – пробормотал Артем, вставая и отряхиваясь. Аппарат он при падении не выпустил, и теперь гадал – не сломался ли «ЛОМО-компакт» от встряски?
Потом он медленно побрел назад, пытаясь понять, откуда же он вынырнул на железную дорогу? И насилу сообразил – улица-то параллельная дороге, в каком месте он бы ни вышел на эту улицу, а машину Кареева увидит издали.
Артем был зол на Катю и очень недоволен собой – за то, что упустил ситуацию из-под контроля. Катя вела себя глупейшим образом – сперва вполне разумно искала своих подозрительных работодателей, но потом сорвалась с нарезки и ударилась в психоанализ. Ну, допустим, она ненавидела Инессу… Но ведь кто-то ненавидел ее еще больше, раз уж решился на убийство!
И в результате кому-то понадобилось, чтобы какую-то женщину видели с фотоаппаратом, преследующей Инессу, и чтобы шофер такси мог в нужную минуту сказать – да, это та самая, которую я тогда днем в соответствующее время привез к месту будущего преступления… А орудие преступления, чисто женское, несложно изготовить на месте – вынуть из сумочки колготки и заложить в них камень.
Цель оправдывает средства – этот афоризм Артем стал выворачивать наизнанку. Раз были средства, да еще довольно сложные, значит, где-то есть и цель… Изобретательный человек придумывал эти средства – неизвестно чью визитку, на которой было нужное имя «Андрей», вывеску у подъезда, что можно прицепить на полчаса и потом выбросить на помойку, липовый договор, простенький фотоаппарат… Вся эта история обошлась неведомому изобретателю сотни в две долларов. И деньги заплачены за то, чтобы подозрение в убийстве пало на неповинного человека.
Действительно, при желании можно найти сто свидетелей, подтверждающих – да, Катя выслеживала Инессу…
Стоп – сказал себе Артем. Во-первых, изобретатель должен был быть абсолютно уверен, что убийцу станут искать всерьез. То есть – не опросят ничего не подозревающих соседей Инессы и на том успокоятся, а действительно пойдут по следу. Во-вторых, знал ли он про давнее знакомство Кати и Инессы? Раз уж было продумано все, включая фальшивый адрес бюро, то и Катю, видимо, не подобрали в толпе с бухты-барахты. Кто-то знал, что Катя не любит Инессу?
Надо бы разобраться, решил Артем, надо бы покопаться в прошлом, но как это сделать, если ошалевшая от всех событий Катя несет какую-то ерунду? Да и поди знай, куда эта коза поскакала. Если в милицию – хорошо это для нее или плохо?
– Ну? – спросил Кареев, высунувшись из окошка. – Нагнал сучку?
– Ага, – ответил Артем и забрался в машину. – Плохо дело. Это давняя знакомая Инессы и Омельяненко. И она сейчас не в себе… Утверждает, что Инессу убили. Говорит, сама видела труп…
– Ой, мамочки… – прошептала Люся. Кареев только поморщился.
– Значит, так. Едем к Черенкову, – здраво рассудил Артем. – Тут у меня аппарат, в нем – якобы отщелканная ею пленка, на пленке – Инесса и дом, в котором она лежит… Нужно разобраться.
– Ничего себе… шепотом изумилсь Люся. Действительно, подумал Артем, пошел догнать сучку, а принес фотоаппарат с таким содержимым…
– Я еще только в полночь пленок не проявлял… – проворчал Кареев, и Артем понял, что им с Черенковым много чем в жизни приходилось заниматься. – Простая или цветная?
– Фиг ее знает… Сперва Люсю домой отвезем.
– Нет! – Люся даже отодвинулась подальше от дверцы. – Я тоже к Черенкову…
– Охота тебе смотреть, как он нас выслушивать станет? – строго спросил Артем.
Но кудрявое дитя уперлось, и ни в какую.
Кареев уже подъезжал к зданию фирмы, а Артем все еще уговаривал Люсю не портить настроение себе и другим. Но Люся сорвалась с нарезки.
– Я же не просто так! Я вам помогу! Увидите, – убеждала она. – Я всю ночь кофе варить буду!
Тут засигналил мобильник. Трубку взял Кареев.
– На проводе, – сказал он. – Ты, Черенок, погоди… Дела неважные. Ага…
Мы сейчас поднимемся. Со мной…
Он поднял глаза на Артема.
– Как тебя звать-то?
– Артемом, а тебя?
– Я Вася…
* * *
– Могу держать пари, что аппарат не заряжен, – сказал Артем, глядя, как команда Черенкова передает из рук в руки «ЛОМО-компакт». – Еще один предмет реквизита…– При чем тут реквизиты? – недовольно буркнул один сотрудник, кажется, Аверьянцев, – невысокий, плотный, с неприятным, презрительным каким-то ртом.
До Артема не сразу дошло, что цирковой реквизит и, скажем, реквизиты банковского счета – не совсем одно и то же… Но объяснять он не стал – не до того было.
Артем разумно не стал утверждать, что Инессы больше нет в живых. Он просто пересказал наскоро странную историю, которую ему тоже впопыхах поведала Катя, и напомнил команде, что информация – от смертельно перепуганной женщины.