При ударе кумулятивной гранаты о броню сработал пьезовзрыватель. Его электрический импульс вызвал одновременную детонацию заряда по всей наружной поверхности полой сферы гранаты.
Возникла детонационная волна, выбросившая по линии выстрела деформированную взрывом дюралевую облицовку кумулятивной полости.
Образовался сходящийся со скоростью четыре километра в секунду поток расплавленного металла. При ударе струи в преграду давление в области контакта с броней достигло почти миллиона атмосфер.
С внутренней стороны брони, от точки схождения расплавленного потока, вырос массивный пузырь, в который перешла большая часть массы расплавленной брони - с наружной стороны его выдавливала высокоскоростная кумулятивная струя. В месте соударения броня превратилась в сгусток металла, расплавленный до состояния жидкости. Ее механическая прочность уже не оказывала никакого влияния на глубину проникновения гранаты. В условиях, порожденных взрывом, эти параметры мало что значили, равно как и жизнь людей.
Пузырь расплавленного металла лопнул, словно натертая до крови мозоль. Брызнул сноп раскаленных осколков, полилась кровь.
Сноп раскаленных осколков, брызнувшая кровь, вдруг неожиданно всасываются назад, в раскаленный пузырь, вздувшийся на правом борту брони. Жидкий металл "пузыря", стремительно остывая, мгновенно переходит из жидкого состояния в твердое. Восстановившая свои свойства броня отталкивает кумулятивную струю.
Огненный чулок детонационной волны сворачивается вдоль линии выстрела в маленькую пластмассовую головку пьезовзрывателя.
Из облака осколков деформированной взрывом дюралевой облицовки кумулятивной полости гранаты выстреливает молния электрического разряда.
Неяркая вспышка - и все осколки вдруг, изменив свое движение на обратное, собираются в точке взрыва, воссоздавая первоначальный облик гранаты РПГ.
Колонна пустых наливников наконец-то прошла мимо постов седьмой роты на север, на Кабул. На сей раз взвод Чирика был почему-то выдвинут за Мухамедку, в зону, где работу по сопровождению осуществляла пехота из Кабула. Чирик, оставив молодого за пулеметами, вылез из башни БТРа в салон и, через люк, на волю.
Спрыгнул на асфальт размять ноги.
С сопки позади едва видимыми точками спускаются пешие группы мотострелков.
- Эй, Колян, а ну кинь бинокль! - Чирик успел уже поприседать и изобразить зарядку руками.
- Лови, - Колян высунул голову из люка и бросил прибор.
В бинокле группы пехоты были ГОРАЗДО ближе. Все солдаты были в касках и брониках. Они сходили цепочками к своим машинам.
- Слыш, Колян, во их имеют по полной! Глянь сам, как укомплектовали!
Колян, в маскхалате на голое тело, с китайским нагрудником, в кроссовках, тоже спрыгнул уже наружу. Взял бинокль и зафиксировал на фигурках:
- Да я уже и раньше это видел, тоже мне, новость! Бедные пацаны! По мне каска как жопа на голове!
- Ладно, скоро домой двинем. У нас свои проблемы.
Первые два взрыва и черный дым с севера заставил Чирика влететь в БТР и приникнуть к рации. Поначалу ничего кроме шумов и обрывков слов он не разобрал, только потом:
- Я Ордан, вызываю Маклая, Жана и Раму! Прием! - это их вызывал замкомбат Костенко, руководивший операцией.
- Я Ордан, вызываю Маклая, Жана и Раму! Прием!
- Я Маклай, прием! - Чирик судорожно нажал тумблер и выкрикнул свой позывной.
- Быстро двинулись спасать колонну! Там их мочат! Там им п…дец!!!
- Товарищ капитан, но там же кабульской пехоты хоть жопой ешь!
- Да им тоже п..дец! Выполнять, пацаны, надо спасать это уже… Своих всех собери! Я не могу остальные посты снимать, дорогу до батальона откроем, они нас потом с говном смешают. Давайте, огнем прикройте!
- А где Царандой хренов?
- Так, Чирик, ты кто - сержант? Там наших мочат по полной программе, я тебя за пререкания лично замочу, урод! Ты с кем разговоры разговариваешь? Вперед без разговоров.
- Так точно! - комвзвод был в отпуске, замок лежал в госпитале и Чирик временно командовал взводом. Выдержав небольшую паузу, он прохрипел в рацию двум другим своим БТРам: "Все все слышали?", - получив два утвердительных ответа, переключился на внутреннюю связь:
"Ну, Колян, вперед с песнями!" Бронетранспортер дал задний ход.
Вырулив на дорогу, он пристроился в хвост двух других, чьи посты были еще севернее.
Они отстреливаются, запертые в подорвавшемся БТРе.
Брезентовый гильзосборник давно полон и валяется, брошенный где-то в ногах. Гильзы ПКТ, обжигая голые плечи, сыплются вниз, прямо на его колени. Пустые коробки боекомплекта валяются по всему салону. По поликам катаются вперемежку пулеметные и автоматные гильзы.
Водила уже не стреляет. Выронив автомат, он навалился грудью на рулевое колесо, обхватив опущенными вниз руками кровоточащую голень. Никто уже не кричит друг на друга. Паника первых минут сменилась механическими перемещениями между бортами.
Стрелять стараются одиночными, прицельно. Гильзы рикошетят от стен, но никто не отворачивается от них.
Сквозь триплексы правого борта солнечные лучи выхватывают из сумрака удушающей пелены порохового дыма то темное пятно мокрого от пота хэбэ водителя, то кокетливо играют солнечными зайчиками на испачканном пороховой гарью лице молодого.
Хлопок больно бьет по ушам. БТР качнулся, приняв на себя взрывную волну. Броня с правого борта лопается, осыпая их фейерверком раскаленных осколков. Кумулятивная граната влетает в салон и отрывает голову молодому. Не останавливаясь, огненный шар разрывает в клочья стрелявшего в бойницу противоположного борта ветерана-алтайца. Срикошетив, застревает в спине водителя.
Продолжая стрелять из КПВТ, Чирик собирает своим голым телом все осколки, что мечутся между обоими бортами бронетранспортера. Черепно-мозговое ранение, словно контрольный выстрел, вычеркивает его из списка живущих. Яркая вспышка - последнее, что он успевает увидеть.
_Чтобы быть мертвым для других - не обязательно умирать._
Объявились куда-то пропавшие крокодилы. Наконец послышались
Бой постепенно утих. Две пары восьмерок из Гардеза проплыли над дорогой за нашими раненными и убитыми. Пострадавших и погибших мотострелков и водителей сгинувшей колонны, в Кабул увозили другие вертолеты.
Уставший хирург, механически посмотрев на ручные часы, надетые на подставку для карандашей, начинает заполнять историю болезни - очередную главу своей будущей диссертации.
"…Раненый поступил с осколочным проникающим ранением черепа. Тяжелые повреждения конечностей и головы сочетались с повреждениями головного мозга. Была острая опасность инфекционных осложнений, которые удалось локализовать в пределах дна раны, образованного поврежденной костью - что говорит о рикошетирующем характере ранения. В момент поступления раненного в ране находились костные, металлические осколки, волосы.
Начальный период растянулся до пяти суток - раненый был ошибочно помещен в морг, и лишь спустя несколько часов после эвакуации был доставлен в реанимационное отделение со значительными изменениями в мозговой ране, которые непосредственно были связаны с некрозами, кровоизлиянием, нарушением ликворообращения и отеком. У раненного отмечается утрата сознания, рвота, нарушения дыхания и сердечной деятельности. Морфологически выявлена зона реактивного отека.
Рана обрабатывалась послойно. Кость резецировалась до нормального края. Характер обработки применялся в соответствии с глубиной и обширностью раны. Было произведено удаление поврежденной кости. Посиневшие участки кости (кровоизлияние в диплоэ) резецировались. Удален детрит, инородные тела, лежащие неглубоко в мозговой ране. Был наложен глухой шов с установкой в мозговую рану приливно-отливного дренажа с выводом дренажей вне шва.
Период ранних реакций и осложнений длится почти месяц.
Уменьшился отек, регрессировали общемозговые симптомы, отторглись некротические ткани. Клиническая картина очаговых неврологических симптомов сформирована разрастанием глиальной ткани, инфекционными осложнениями. На сегодня, инфекционные осложнения постепенно удалось уменьшить.
Проводимое лечение: промывание раны антибиотиками, первичный глухой шов, лечение повреждений мозга в соответствии с клинической формой: ушиб и сдавливание. При подозрении о наличии подооболочечной гематомы было произведено вскрытие и остановлено кровотечение в ране, обработана кожа вокруг раны, наложена давящая повязка, проводятся мероприятия направленные на восстановление витальных функций, затем проведено рентгеновское обследование и обработка костной раны. Сроки дальнейшего вмешательства определятся состоянием больного.
Период ликвидации ранних осложнений с тенденцией к ограничению инфекционного очага оценочно продлится до 3-х месяцев…"
Неожиданные крики дежурной медсестры и шум от упавшей капельницы заставляют хирурга прерваться. Что-то произошло в реанимационной палате. Вставая, он автоматически бросает взгляд на часы, снятые с раненого - часы стоят.
Александр:
_СОПРОВОЖДЕНИЕ. 1 ИЮНЯ 1983 ГОДА._
Операцию сопровождения проводил замкомбат капитан Костенко Ю.М.
Первыми из батальона вышли саперы с Юркой Волиным и командиром второго взвода седьмой роты старшим лейтенантом Черневским Игорем.
За ними колоннами двинулись восьмая и девятая роты, и встали постами - восьмая ДШР до ущелья Вагджан, где подорвались артиллеристы и командир первого взвода седьмой роты лейтенант
Зиновьев Леша в 1982 году, второго мая (вот от них действительно ничего не осталось, так только - фрагменты тел). Девятая ДШР после ущелья и до Мухамед-Ага-Вулусвали (такое название в картах).
Минометчики на огневых позициях возле ущелья.
Замкомбат с управлением встал постом в месте передачи колонн
(в Мухамед-Ага), около поста царандоя.
В батальон пошла команда от "Флейты" (позывной замкомбата):
- Все в порядке, дорога свободна. Посты готовы к встрече колонн. Ждем.
Батальон замер в ожидании…
Колонна дальше уже спокойно дошла до Гардеза.
Возникла детонационная волна, выбросившая по линии выстрела деформированную взрывом дюралевую облицовку кумулятивной полости.
Образовался сходящийся со скоростью четыре километра в секунду поток расплавленного металла. При ударе струи в преграду давление в области контакта с броней достигло почти миллиона атмосфер.
С внутренней стороны брони, от точки схождения расплавленного потока, вырос массивный пузырь, в который перешла большая часть массы расплавленной брони - с наружной стороны его выдавливала высокоскоростная кумулятивная струя. В месте соударения броня превратилась в сгусток металла, расплавленный до состояния жидкости. Ее механическая прочность уже не оказывала никакого влияния на глубину проникновения гранаты. В условиях, порожденных взрывом, эти параметры мало что значили, равно как и жизнь людей.
Пузырь расплавленного металла лопнул, словно натертая до крови мозоль. Брызнул сноп раскаленных осколков, полилась кровь.
Сноп раскаленных осколков, брызнувшая кровь, вдруг неожиданно всасываются назад, в раскаленный пузырь, вздувшийся на правом борту брони. Жидкий металл "пузыря", стремительно остывая, мгновенно переходит из жидкого состояния в твердое. Восстановившая свои свойства броня отталкивает кумулятивную струю.
Огненный чулок детонационной волны сворачивается вдоль линии выстрела в маленькую пластмассовую головку пьезовзрывателя.
Из облака осколков деформированной взрывом дюралевой облицовки кумулятивной полости гранаты выстреливает молния электрического разряда.
Неяркая вспышка - и все осколки вдруг, изменив свое движение на обратное, собираются в точке взрыва, воссоздавая первоначальный облик гранаты РПГ.
Колонна пустых наливников наконец-то прошла мимо постов седьмой роты на север, на Кабул. На сей раз взвод Чирика был почему-то выдвинут за Мухамедку, в зону, где работу по сопровождению осуществляла пехота из Кабула. Чирик, оставив молодого за пулеметами, вылез из башни БТРа в салон и, через люк, на волю.
Спрыгнул на асфальт размять ноги.
С сопки позади едва видимыми точками спускаются пешие группы мотострелков.
- Эй, Колян, а ну кинь бинокль! - Чирик успел уже поприседать и изобразить зарядку руками.
- Лови, - Колян высунул голову из люка и бросил прибор.
В бинокле группы пехоты были ГОРАЗДО ближе. Все солдаты были в касках и брониках. Они сходили цепочками к своим машинам.
- Слыш, Колян, во их имеют по полной! Глянь сам, как укомплектовали!
Колян, в маскхалате на голое тело, с китайским нагрудником, в кроссовках, тоже спрыгнул уже наружу. Взял бинокль и зафиксировал на фигурках:
- Да я уже и раньше это видел, тоже мне, новость! Бедные пацаны! По мне каска как жопа на голове!
- Ладно, скоро домой двинем. У нас свои проблемы.
Первые два взрыва и черный дым с севера заставил Чирика влететь в БТР и приникнуть к рации. Поначалу ничего кроме шумов и обрывков слов он не разобрал, только потом:
- Я Ордан, вызываю Маклая, Жана и Раму! Прием! - это их вызывал замкомбат Костенко, руководивший операцией.
- Я Ордан, вызываю Маклая, Жана и Раму! Прием!
- Я Маклай, прием! - Чирик судорожно нажал тумблер и выкрикнул свой позывной.
- Быстро двинулись спасать колонну! Там их мочат! Там им п…дец!!!
- Товарищ капитан, но там же кабульской пехоты хоть жопой ешь!
- Да им тоже п..дец! Выполнять, пацаны, надо спасать это уже… Своих всех собери! Я не могу остальные посты снимать, дорогу до батальона откроем, они нас потом с говном смешают. Давайте, огнем прикройте!
- А где Царандой хренов?
- Так, Чирик, ты кто - сержант? Там наших мочат по полной программе, я тебя за пререкания лично замочу, урод! Ты с кем разговоры разговариваешь? Вперед без разговоров.
- Так точно! - комвзвод был в отпуске, замок лежал в госпитале и Чирик временно командовал взводом. Выдержав небольшую паузу, он прохрипел в рацию двум другим своим БТРам: "Все все слышали?", - получив два утвердительных ответа, переключился на внутреннюю связь:
"Ну, Колян, вперед с песнями!" Бронетранспортер дал задний ход.
Вырулив на дорогу, он пристроился в хвост двух других, чьи посты были еще севернее.
Они отстреливаются, запертые в подорвавшемся БТРе.
Брезентовый гильзосборник давно полон и валяется, брошенный где-то в ногах. Гильзы ПКТ, обжигая голые плечи, сыплются вниз, прямо на его колени. Пустые коробки боекомплекта валяются по всему салону. По поликам катаются вперемежку пулеметные и автоматные гильзы.
Водила уже не стреляет. Выронив автомат, он навалился грудью на рулевое колесо, обхватив опущенными вниз руками кровоточащую голень. Никто уже не кричит друг на друга. Паника первых минут сменилась механическими перемещениями между бортами.
Стрелять стараются одиночными, прицельно. Гильзы рикошетят от стен, но никто не отворачивается от них.
Сквозь триплексы правого борта солнечные лучи выхватывают из сумрака удушающей пелены порохового дыма то темное пятно мокрого от пота хэбэ водителя, то кокетливо играют солнечными зайчиками на испачканном пороховой гарью лице молодого.
Хлопок больно бьет по ушам. БТР качнулся, приняв на себя взрывную волну. Броня с правого борта лопается, осыпая их фейерверком раскаленных осколков. Кумулятивная граната влетает в салон и отрывает голову молодому. Не останавливаясь, огненный шар разрывает в клочья стрелявшего в бойницу противоположного борта ветерана-алтайца. Срикошетив, застревает в спине водителя.
Продолжая стрелять из КПВТ, Чирик собирает своим голым телом все осколки, что мечутся между обоими бортами бронетранспортера. Черепно-мозговое ранение, словно контрольный выстрел, вычеркивает его из списка живущих. Яркая вспышка - последнее, что он успевает увидеть.
_Чтобы быть мертвым для других - не обязательно умирать._
Вот уже примерно тридцать минут в эфире творилось что-то невообразимое. Сквозь треск прорывались слова команд, мат криков, взрывы и стрельба. Весь в поту от напряжения Дубин не отрывался от прицела, до боли вглядываясь в зеленку. Серега подавленно молчал. Он тоже все сидел за рычагами, в ожидании приказа идти на помощь. Но… замкомбат наоборот приказал только что восьмой и девятой ротам сидеть и не дергаться.
Вернувшиеся, было, к машинам пешие группы были посланы в ближние заросли прикрывать броню от гранатометов. Минбатарея только что снялась с позиций и на максимально возможной скорости НОНЫ ушли к Муххамед Ага. Сразу было ясно, что отсюда они не могли преодолеть выстрелом расстояние до того места, где шел бой, но сняли их только сейчас, видать, поняв, наконец, угрожающую чрезвычайность происходящего.
Поначалу, если судить по переговорам в рации, Костенко послал на подмогу только один взвод из трех БТРов. Два из них увязли в бою, третий, замыкающий, подорвался и вскоре замолчал. На котором из них был Чирик? То, что он был на одном из этих трех, Дубин понял из переговоров. Оторвавшись от прицела, он вспомнил утреннюю улыбку
Сергея. На душе стало совсем хреново.
Когда из зеленки вернулись пешие группы седьмой роты, еще три
БТРа, уже с пехотой отправились в бой.
А мы могли только одно: сидеть и вслушиваться по рации в то, что там происходит… А там, похоже был конкретный АД. Наливники пылали уже все, мотострелки кабульского сопровождения находились не в лучшем, если не в худшем положении, чем наши солдаты и БТРы. Уже казалось, что этот бой не кончится никогда.
Вернувшиеся, было, к машинам пешие группы были посланы в ближние заросли прикрывать броню от гранатометов. Минбатарея только что снялась с позиций и на максимально возможной скорости НОНЫ ушли к Муххамед Ага. Сразу было ясно, что отсюда они не могли преодолеть выстрелом расстояние до того места, где шел бой, но сняли их только сейчас, видать, поняв, наконец, угрожающую чрезвычайность происходящего.
Поначалу, если судить по переговорам в рации, Костенко послал на подмогу только один взвод из трех БТРов. Два из них увязли в бою, третий, замыкающий, подорвался и вскоре замолчал. На котором из них был Чирик? То, что он был на одном из этих трех, Дубин понял из переговоров. Оторвавшись от прицела, он вспомнил утреннюю улыбку
Сергея. На душе стало совсем хреново.
Когда из зеленки вернулись пешие группы седьмой роты, еще три
БТРа, уже с пехотой отправились в бой.
А мы могли только одно: сидеть и вслушиваться по рации в то, что там происходит… А там, похоже был конкретный АД. Наливники пылали уже все, мотострелки кабульского сопровождения находились не в лучшем, если не в худшем положении, чем наши солдаты и БТРы. Уже казалось, что этот бой не кончится никогда.
Объявились куда-то пропавшие крокодилы. Наконец послышались
залпы самоходок.
Бой постепенно утих. Две пары восьмерок из Гардеза проплыли над дорогой за нашими раненными и убитыми. Пострадавших и погибших мотострелков и водителей сгинувшей колонны, в Кабул увозили другие вертолеты.
Уставший хирург, механически посмотрев на ручные часы, надетые на подставку для карандашей, начинает заполнять историю болезни - очередную главу своей будущей диссертации.
"…Раненый поступил с осколочным проникающим ранением черепа. Тяжелые повреждения конечностей и головы сочетались с повреждениями головного мозга. Была острая опасность инфекционных осложнений, которые удалось локализовать в пределах дна раны, образованного поврежденной костью - что говорит о рикошетирующем характере ранения. В момент поступления раненного в ране находились костные, металлические осколки, волосы.
Начальный период растянулся до пяти суток - раненый был ошибочно помещен в морг, и лишь спустя несколько часов после эвакуации был доставлен в реанимационное отделение со значительными изменениями в мозговой ране, которые непосредственно были связаны с некрозами, кровоизлиянием, нарушением ликворообращения и отеком. У раненного отмечается утрата сознания, рвота, нарушения дыхания и сердечной деятельности. Морфологически выявлена зона реактивного отека.
Рана обрабатывалась послойно. Кость резецировалась до нормального края. Характер обработки применялся в соответствии с глубиной и обширностью раны. Было произведено удаление поврежденной кости. Посиневшие участки кости (кровоизлияние в диплоэ) резецировались. Удален детрит, инородные тела, лежащие неглубоко в мозговой ране. Был наложен глухой шов с установкой в мозговую рану приливно-отливного дренажа с выводом дренажей вне шва.
Период ранних реакций и осложнений длится почти месяц.
Уменьшился отек, регрессировали общемозговые симптомы, отторглись некротические ткани. Клиническая картина очаговых неврологических симптомов сформирована разрастанием глиальной ткани, инфекционными осложнениями. На сегодня, инфекционные осложнения постепенно удалось уменьшить.
Проводимое лечение: промывание раны антибиотиками, первичный глухой шов, лечение повреждений мозга в соответствии с клинической формой: ушиб и сдавливание. При подозрении о наличии подооболочечной гематомы было произведено вскрытие и остановлено кровотечение в ране, обработана кожа вокруг раны, наложена давящая повязка, проводятся мероприятия направленные на восстановление витальных функций, затем проведено рентгеновское обследование и обработка костной раны. Сроки дальнейшего вмешательства определятся состоянием больного.
Период ликвидации ранних осложнений с тенденцией к ограничению инфекционного очага оценочно продлится до 3-х месяцев…"
Неожиданные крики дежурной медсестры и шум от упавшей капельницы заставляют хирурга прерваться. Что-то произошло в реанимационной палате. Вставая, он автоматически бросает взгляд на часы, снятые с раненого - часы стоят.
Александр:
_СОПРОВОЖДЕНИЕ. 1 ИЮНЯ 1983 ГОДА._
Операцию сопровождения проводил замкомбат капитан Костенко Ю.М.
Первыми из батальона вышли саперы с Юркой Волиным и командиром второго взвода седьмой роты старшим лейтенантом Черневским Игорем.
За ними колоннами двинулись восьмая и девятая роты, и встали постами - восьмая ДШР до ущелья Вагджан, где подорвались артиллеристы и командир первого взвода седьмой роты лейтенант
Зиновьев Леша в 1982 году, второго мая (вот от них действительно ничего не осталось, так только - фрагменты тел). Девятая ДШР после ущелья и до Мухамед-Ага-Вулусвали (такое название в картах).
Минометчики на огневых позициях возле ущелья.
Замкомбат с управлением встал постом в месте передачи колонн
(в Мухамед-Ага), около поста царандоя.
В батальон пошла команда от "Флейты" (позывной замкомбата):
- Все в порядке, дорога свободна. Посты готовы к встрече колонн. Ждем.
Батальон замер в ожидании…
Правда, дорога от Мухамедки до выхода в пустыню на Кабул, вне зоны нашей ответственности - не ахти. Череда дувалов и кишлачков,
"зеленка" то подходит к дороге, то удаляется, Логар-река - голубой лентой, свои "загогулины" выписывает с обрывами да отмелями каменными. Горы то подходят к дороге отвесными стенами и валунами, то отступают.
Нашего "влияния" на ситуацию в этом районе - никакого.
Не то, что у нас. Ни мы спокойно не спим - ни духам расслабиться не даем.
Район этот контролировал, так сказать "паханом" был, выпускник
Одесского общевойскового училища и академии Фрунзе, бывший майор афганской армии Азиззулло. Не дали ему должность в их армии, которую он мечтал занять. Обиделся майор, и переметнулся к духам. А мы отдувайся, когда нас нашей же тактикой, да по рылу. Тут уж закрутишься, как уж на сковородке…
Духи без зазрения совести с оружием разгуливали, и начхать им на нашу "интернациональную" помощь. К дороге близко не подходили.
Там "шурави" - они "безбашенные". Особенно эти, у которых рубашечки в полосочку, в тельниках. Что хочешь учудить могут, от них подальше.
Оттуда из этих мест и первые наемнички к нам пожаловали в
Бараки, да и организация боевых действий у них получше стала, интереснее стало. Видна наша военная "закваска". Не зря наша военная школа лучшая в мире…
Была…
"Жить стало веселей товарищи!", все эти данные от особистов и
ГРУшников почерпнули.
Из Гардеза колонна шла пустая, ее сопровождали БРДМы первого батальона. Передача колонны произошла в нашем батальоне.
Передали почту, документы. Не задерживаясь, продолжили движение.
Возглавил ее командир седьмой роты капитан Детюк Н.Н.
Наши шесть БТРов распределились по колонне, на БТРы замыкания к "Замку" (Саша Коняев) погрузили лейтенанта Сережу Антоненко с 2-мя расчетами "Подносов" и расчетом АГС. Без происшествий прошли до
Мухамедки.
Из Кабула навстречу шли две колонны: наливники и боеприпасы
- наши ребята из бригадной РМО.
Мухамедка - это граница зоны ответственности нашей бригады, а дальше зона мотострелков, там мы не имели права нести боевые потери.
Но колонна была серьезная, и Юрий Михалыч приказал пройти саперам вместе с Черневским до конца "зеленки", где он и остановился с двумя
БТРами, доложив, что у него все в порядке.
"Пехота" из Кабула шла спокойно, 8 БМП, а саперов совсем нет!
Дела…
Командир мотострелков, помню только - выпускник Алма-Атинского
ВОКУ 1981 г., он с Саней Руденских (9ДШР) на посту встретился - пообнимались. У Саньки шлем был пробковый, из трофеев, за него
Костенко на каждом построении Сашку "имел". Ну и, от греха подалее, подарил он этот шлем тогда своему однокашнику.
Вот этот командир мотострелков половину своей роты сопровождения пустил впереди колонны, а остальные боевые машины оставил в хвосте. Это и привело в тот день к таким страшным последствиям…
После первого взрыва фугаса, в воздух подлетел КАМАЗ с топливом.
Тут же выстрелы из гранатометов подбили еще наливник, второй или третий в колонне, и они преградили всем путь, залив пылающим топливом и воронку и дорогу и обочину, где отстреливались водители.
То есть к месту передачи пришло 4 БМП и 2 КАМАЗа, а все остальные машины "духи" начали расстреливать одну за другой. "Пехота" колонне помочь не могла или не захотела.
Когда мы подходили со своей колонной к Мухемедке, было видно уже 4 факела, черными дымами уходящими в небо. Все остановились и ждали указаний. Начался спор, кто должен идти на спасение колонны.
Костенко:
- Я и так задницу свою подставляю. Взвод на краю "зеленки" - узнают мне пи…ец!
На что последовал ответ командира мотострелков:
- Это Ваша колонна. Вот и ведите ее от начала до конца. А я тут вообще не при делах, мне сказали на пару часов провести чьи-то машины и назад, мы вечером на боевые уходим. У меня и десанта нет, только экипажи, некоторые и без командиров.
Прозвучал еще взрыв и очередной факел взметнулся в небо.
Стрельба то стихала, то возобновлялась с новой силой. А мы стояли в ожидании хоть какой-нибудь информации от колонны, но ее не было. По связи минометчиков начали подтягивать, по "Ромашке" - воздух.
Еще взрыв…
Еще факел…
Мы к замкомбату:
- Ребят мочат на наших глазах! Вы че??… Мы че ждем??!
Ротный, убедив Костенко разрешить идти на спасение ребят, на 3
БТРах ринулся на помощь, скрывшись за поворотом. Буквально через считанные секунды бой разгорелся с новой силой.
Броней, скинув в кюветы подбитые КАМАЗы, он начал расчищать дорогу, но был сам ранен на первых минутах боя, не успел даже под броню спрятаться, на 370-м огнем снесло весь десант. Его, других раненых и убитых водителей, загрузили на БТР и он, развернувшись, на всех парах ушел назад, к посту. За это время подожгли еще пару машин с боеприпасами.
К нам из-за поворота, вылетает этот БТР. На нем навалом лежали тела, боковые люки были открыты, из них посыпались раненные.
Замкомбат вертушки уже дымами наводит - "восьмерки".
Я к Шекуле Саше (водитель ротного):
- Доложи спокойно, что и как там?
- У водил патронов нет, когда мы выскочили, духи к ним уже подбегали. Мы с ходу - огонь, они в ответ, даже не прятались.
Ротного сразу… Кто не успел под броню залезть - тоже. По дороге нельзя, наливники мешают - только по обочине. Там наши броники бой ведут. Ящики с брони водилам скинули (вдоль бортов у нас по 4-5 ящиков патронов привязаны всегда были и "НЗ" и дополнительная защита для десанта).
- З71, 372 на связь, Сафрон (ЗКВ-1, у сержантов позывных не было), дорогой, доложи как там? Держись браток, сейчас поможем!
А ответа не слышно в эфире - сплошная стрельба, мат и взрывы…
Я к Костенко, он на вертушки раненых и убитых уже загрузил.
- Товарищ капитан, там из офицеров никого. Я туда. Вы тут батальоном если чо… Хоп!
- Хоп! Давай летеха…
Получив разрешение, уже я пошел на помощь.
- Всем под броню, реснички закрыть, огонь через бойницы правого борта. Бронежилеты и каски одеть…
Исходишь всегда от противника, как на их месте поступил бы.
Сбор, анализ информации - это хорошо. Но когда воочию видишь все сам, принятие решений происходит мгновенно.
Заходим за поворот. Перед машиной столб огня. Наливник горит, за ним еще и еще.
Гранатометчик работает. Около машин никого. Все по кюветам.
Сафрон грамотно БТРы расставил. За насыпью спрятался. Молдец, не дает духам голов поднять.
Водилы по два. Один стрельбу ведет, другой магазины снаряжает.
Порядок.
- Сафрон, на дорогу. И по одной - две машины выводи из-под огня, водил прикрой броней. Антон - старший, оставайся здесь. Собери всех. Раненных и убитых на пост. Поставь задачи. Разверни "примуса",
АГС - не давай головы поднять.
Я дальше. Там посередке и в конце духи тоже колонну долбят.
Метров триста прошел вдоль машин, еще поворот, там тоже
"мочилово" не на шутку.
Опять же - гранатомет. Пошли машины с боеприпасами. Две горят.
К ним не подойти. В любой момент рванут.
Ловко они силы распределили. Голову точно не поднимешь. Уже и конец колонны наблюдаю. Картина та же: тоже гранатометчик "со товарищами".
Так. Колонна на километра три растянулась.
Идем по боевому. Скорость - километров десять, не больше.
Ребята обстрелянные, понимают все с полуслова:
- 377, 379, 375. Правый борт - открыть бойницы. По вероятным целям - ОГОНЬ! Левые боковые люки - ОТКРЫТЬ!
Открываю свою бойницу. Смотрю в прицел. Опа. Пулеметчик.
Скотина!!! По моей бойнице. В глазах - зайчики. А позиция то у тебя хреноватенькая.
- Соколов. Вправо двадцать. Пятьдесят. Пулеметчик - УНИЧТОЖИТЬ!
Тук-тук-тук, та-та-та…
Смотреть прям приятно на результаты своей учебы. Три выстрела
- КПВТ, короткая - ПКТ.
Один пулемет остался, да калоши дымятся.
- Молоток!!! Углы дувалов твои.
Духи, почуяв кровь и запах "дичи", уже не хотели выпускать ее из своих рук. А тут на тебе, кто-то изо рта ее вытаскивает.
Приходится оскалиться и когти показать.
- Командир…, Саша…!!!!
- Юрка! Ты…???
Смотрю - плачет Скобленок… Весь в копоти. Слезы по лицу размазывает.
- А я думал нам кранты. Четыре патрона да две гранаты на всех…
- Потом побазарим, не сейчас. "Будем живы, не помрем".
Боеприпасы возьми, хватит на всех.
Черневскому:
- Игорь, обходи пехоту. Бортами машины прикрой, выводи водил из под огня, мы здесь поможем, там РПГ - будь осторожен.
- Понял.
- Десант, левый борт - всем "ЗЕМЛЯ"!
Спешились.
"Крокодилы" вдалеке прошли… без стрельбы.
- "Флейта", я "Водник". Почему "Воздух" уходит!!!
- Я "Флейта". Счас Комарик (минбатарея) отработает, а ты потом
"Воздух" наводи сам, они под траекторией не хотят работать и к боеприпасам близко подходить.
Все, писец: боеприпасы начали рваться. Бля… Да это ж
ГРАДовские. Один ушел, в сторону вертушек, за ним еще, а в каждой
"сигаре" более десяти килограмм ВВ… Вот духам подарки. Слава богу не снаряженные. Всех бы здесь похоронило.
Дорога вся "мокрая" от топлива. Искра - и всем писец!
Артиллерия отработала.
- Пять минут готовность.
- "Воздух", "Земле": работаем по следу ракетниц.
- Антон, Игорек. По команде ракетницы в сторону целей… Пуск!
- "Воздух": работаем.
Летуны. Умницы, где ж Вы раньше были? Вот так бы все время!
- Всей броне на дорогу. Всех водил по кабинам. Что нельзя - на
"галстуки".
- Пошли дорогие… Поехали!
От Сереги Антоненко до моих БТРов все зашевелилось.
Задвигалось. Мы ощетинились.
- Огонь всем - короткими.
- 372-й, НУРСиками, НУРСиками поливай "зеленку". Вот молодец!
- Всем за насыпь, пополнить бк. Доложить о потерях.
- Приготовиться к встрече колонны.
У меня только трехсотые, около десяти (простите, ребята, хоть убейте, точно не помню, но действительно, где-то так).
Время - ого-го!!!
Три часа уже "работаем".
Имейте совесть, господа правоверные. Отдыхать уже всем пора.
- "Водник", я "Флейта". "Шура - Запускаю Берлагу", принимай.
- Броня, всем на дорогу. Короткими - ОГОНЬ!
Колонна на Кабул промчалась. БМП по боевому, "колеса" поджав хвосты. Быстренько-быстренько так исчезли в пыли за поворотом. Даже ручкой не помахали.
Где их культуре обучали?
Игорь Черневский подтянулся. Осмотрели местность, сожженную технику. Главное ничего не забыть. Зрелище, скажу вам, не для слабонервных.
Утром еще все работало и живое… было…
Да, "перышки" колонне пощипали основательно. Но ее-то все равно вести дальше надо, в Гардез.
- Серега, ну-ка напоследок из всех стволов! Ага. Вот так…
Калоши сегодня собирать не будем. Времени нет.
- Всем по МЕСТАМ!!! Доложить о готовности. Я - в замыкающий.
Все - на броню и уходим.
Я стоял на дороге возле БТРа, пропуская всю броннегруппу.
Подбежали последние: Волков - санинструктор, сапер…
Дикий вопль Соколова из башни:
- ГРАНАТОМЕТ СПРАВА!!!
Есть один маленький нюанс, когда у КПВТ заканчиваются патроны, стволы надо поднять вверх для перезарядки, вот на этом "духи" нас и подловили. Глазастые - подлюги.
Мы на крик только успели оглянуться.
В БТР гранатометчик не попал, но граната попала в антенну.
Струя разделилась. Это спасло меня. Волков - ослеп. Сапер - перебит позвоночник. После я уже ничего не помню - очнулся уже в госпитале.
Витя Осетров, мой замкомвзвод, после рассказал, что я, ничего не соображая, командовал выводом всей бронегруппы до поста царандоя, а затем без сознания меня последним, двадцать седьмым, загрузили в вертушку.
"зеленка" то подходит к дороге, то удаляется, Логар-река - голубой лентой, свои "загогулины" выписывает с обрывами да отмелями каменными. Горы то подходят к дороге отвесными стенами и валунами, то отступают.
Нашего "влияния" на ситуацию в этом районе - никакого.
Не то, что у нас. Ни мы спокойно не спим - ни духам расслабиться не даем.
Район этот контролировал, так сказать "паханом" был, выпускник
Одесского общевойскового училища и академии Фрунзе, бывший майор афганской армии Азиззулло. Не дали ему должность в их армии, которую он мечтал занять. Обиделся майор, и переметнулся к духам. А мы отдувайся, когда нас нашей же тактикой, да по рылу. Тут уж закрутишься, как уж на сковородке…
Духи без зазрения совести с оружием разгуливали, и начхать им на нашу "интернациональную" помощь. К дороге близко не подходили.
Там "шурави" - они "безбашенные". Особенно эти, у которых рубашечки в полосочку, в тельниках. Что хочешь учудить могут, от них подальше.
Оттуда из этих мест и первые наемнички к нам пожаловали в
Бараки, да и организация боевых действий у них получше стала, интереснее стало. Видна наша военная "закваска". Не зря наша военная школа лучшая в мире…
Была…
"Жить стало веселей товарищи!", все эти данные от особистов и
ГРУшников почерпнули.
Из Гардеза колонна шла пустая, ее сопровождали БРДМы первого батальона. Передача колонны произошла в нашем батальоне.
Передали почту, документы. Не задерживаясь, продолжили движение.
Возглавил ее командир седьмой роты капитан Детюк Н.Н.
Наши шесть БТРов распределились по колонне, на БТРы замыкания к "Замку" (Саша Коняев) погрузили лейтенанта Сережу Антоненко с 2-мя расчетами "Подносов" и расчетом АГС. Без происшествий прошли до
Мухамедки.
Из Кабула навстречу шли две колонны: наливники и боеприпасы
- наши ребята из бригадной РМО.
Мухамедка - это граница зоны ответственности нашей бригады, а дальше зона мотострелков, там мы не имели права нести боевые потери.
Но колонна была серьезная, и Юрий Михалыч приказал пройти саперам вместе с Черневским до конца "зеленки", где он и остановился с двумя
БТРами, доложив, что у него все в порядке.
"Пехота" из Кабула шла спокойно, 8 БМП, а саперов совсем нет!
Дела…
Командир мотострелков, помню только - выпускник Алма-Атинского
ВОКУ 1981 г., он с Саней Руденских (9ДШР) на посту встретился - пообнимались. У Саньки шлем был пробковый, из трофеев, за него
Костенко на каждом построении Сашку "имел". Ну и, от греха подалее, подарил он этот шлем тогда своему однокашнику.
Вот этот командир мотострелков половину своей роты сопровождения пустил впереди колонны, а остальные боевые машины оставил в хвосте. Это и привело в тот день к таким страшным последствиям…
После первого взрыва фугаса, в воздух подлетел КАМАЗ с топливом.
Тут же выстрелы из гранатометов подбили еще наливник, второй или третий в колонне, и они преградили всем путь, залив пылающим топливом и воронку и дорогу и обочину, где отстреливались водители.
То есть к месту передачи пришло 4 БМП и 2 КАМАЗа, а все остальные машины "духи" начали расстреливать одну за другой. "Пехота" колонне помочь не могла или не захотела.
Когда мы подходили со своей колонной к Мухемедке, было видно уже 4 факела, черными дымами уходящими в небо. Все остановились и ждали указаний. Начался спор, кто должен идти на спасение колонны.
Костенко:
- Я и так задницу свою подставляю. Взвод на краю "зеленки" - узнают мне пи…ец!
На что последовал ответ командира мотострелков:
- Это Ваша колонна. Вот и ведите ее от начала до конца. А я тут вообще не при делах, мне сказали на пару часов провести чьи-то машины и назад, мы вечером на боевые уходим. У меня и десанта нет, только экипажи, некоторые и без командиров.
Прозвучал еще взрыв и очередной факел взметнулся в небо.
Стрельба то стихала, то возобновлялась с новой силой. А мы стояли в ожидании хоть какой-нибудь информации от колонны, но ее не было. По связи минометчиков начали подтягивать, по "Ромашке" - воздух.
Еще взрыв…
Еще факел…
Мы к замкомбату:
- Ребят мочат на наших глазах! Вы че??… Мы че ждем??!
Ротный, убедив Костенко разрешить идти на спасение ребят, на 3
БТРах ринулся на помощь, скрывшись за поворотом. Буквально через считанные секунды бой разгорелся с новой силой.
Броней, скинув в кюветы подбитые КАМАЗы, он начал расчищать дорогу, но был сам ранен на первых минутах боя, не успел даже под броню спрятаться, на 370-м огнем снесло весь десант. Его, других раненых и убитых водителей, загрузили на БТР и он, развернувшись, на всех парах ушел назад, к посту. За это время подожгли еще пару машин с боеприпасами.
К нам из-за поворота, вылетает этот БТР. На нем навалом лежали тела, боковые люки были открыты, из них посыпались раненные.
Замкомбат вертушки уже дымами наводит - "восьмерки".
Я к Шекуле Саше (водитель ротного):
- Доложи спокойно, что и как там?
- У водил патронов нет, когда мы выскочили, духи к ним уже подбегали. Мы с ходу - огонь, они в ответ, даже не прятались.
Ротного сразу… Кто не успел под броню залезть - тоже. По дороге нельзя, наливники мешают - только по обочине. Там наши броники бой ведут. Ящики с брони водилам скинули (вдоль бортов у нас по 4-5 ящиков патронов привязаны всегда были и "НЗ" и дополнительная защита для десанта).
- З71, 372 на связь, Сафрон (ЗКВ-1, у сержантов позывных не было), дорогой, доложи как там? Держись браток, сейчас поможем!
А ответа не слышно в эфире - сплошная стрельба, мат и взрывы…
Я к Костенко, он на вертушки раненых и убитых уже загрузил.
- Товарищ капитан, там из офицеров никого. Я туда. Вы тут батальоном если чо… Хоп!
- Хоп! Давай летеха…
Получив разрешение, уже я пошел на помощь.
- Всем под броню, реснички закрыть, огонь через бойницы правого борта. Бронежилеты и каски одеть…
Исходишь всегда от противника, как на их месте поступил бы.
Сбор, анализ информации - это хорошо. Но когда воочию видишь все сам, принятие решений происходит мгновенно.
Заходим за поворот. Перед машиной столб огня. Наливник горит, за ним еще и еще.
Гранатометчик работает. Около машин никого. Все по кюветам.
Сафрон грамотно БТРы расставил. За насыпью спрятался. Молдец, не дает духам голов поднять.
Водилы по два. Один стрельбу ведет, другой магазины снаряжает.
Порядок.
- Сафрон, на дорогу. И по одной - две машины выводи из-под огня, водил прикрой броней. Антон - старший, оставайся здесь. Собери всех. Раненных и убитых на пост. Поставь задачи. Разверни "примуса",
АГС - не давай головы поднять.
Я дальше. Там посередке и в конце духи тоже колонну долбят.
Метров триста прошел вдоль машин, еще поворот, там тоже
"мочилово" не на шутку.
Опять же - гранатомет. Пошли машины с боеприпасами. Две горят.
К ним не подойти. В любой момент рванут.
Ловко они силы распределили. Голову точно не поднимешь. Уже и конец колонны наблюдаю. Картина та же: тоже гранатометчик "со товарищами".
Так. Колонна на километра три растянулась.
Идем по боевому. Скорость - километров десять, не больше.
Ребята обстрелянные, понимают все с полуслова:
- 377, 379, 375. Правый борт - открыть бойницы. По вероятным целям - ОГОНЬ! Левые боковые люки - ОТКРЫТЬ!
Открываю свою бойницу. Смотрю в прицел. Опа. Пулеметчик.
Скотина!!! По моей бойнице. В глазах - зайчики. А позиция то у тебя хреноватенькая.
- Соколов. Вправо двадцать. Пятьдесят. Пулеметчик - УНИЧТОЖИТЬ!
Тук-тук-тук, та-та-та…
Смотреть прям приятно на результаты своей учебы. Три выстрела
- КПВТ, короткая - ПКТ.
Один пулемет остался, да калоши дымятся.
- Молоток!!! Углы дувалов твои.
Духи, почуяв кровь и запах "дичи", уже не хотели выпускать ее из своих рук. А тут на тебе, кто-то изо рта ее вытаскивает.
Приходится оскалиться и когти показать.
- Командир…, Саша…!!!!
- Юрка! Ты…???
Смотрю - плачет Скобленок… Весь в копоти. Слезы по лицу размазывает.
- А я думал нам кранты. Четыре патрона да две гранаты на всех…
- Потом побазарим, не сейчас. "Будем живы, не помрем".
Боеприпасы возьми, хватит на всех.
Черневскому:
- Игорь, обходи пехоту. Бортами машины прикрой, выводи водил из под огня, мы здесь поможем, там РПГ - будь осторожен.
- Понял.
- Десант, левый борт - всем "ЗЕМЛЯ"!
Спешились.
"Крокодилы" вдалеке прошли… без стрельбы.
- "Флейта", я "Водник". Почему "Воздух" уходит!!!
- Я "Флейта". Счас Комарик (минбатарея) отработает, а ты потом
"Воздух" наводи сам, они под траекторией не хотят работать и к боеприпасам близко подходить.
Все, писец: боеприпасы начали рваться. Бля… Да это ж
ГРАДовские. Один ушел, в сторону вертушек, за ним еще, а в каждой
"сигаре" более десяти килограмм ВВ… Вот духам подарки. Слава богу не снаряженные. Всех бы здесь похоронило.
Дорога вся "мокрая" от топлива. Искра - и всем писец!
Артиллерия отработала.
- Пять минут готовность.
- "Воздух", "Земле": работаем по следу ракетниц.
- Антон, Игорек. По команде ракетницы в сторону целей… Пуск!
- "Воздух": работаем.
Летуны. Умницы, где ж Вы раньше были? Вот так бы все время!
- Всей броне на дорогу. Всех водил по кабинам. Что нельзя - на
"галстуки".
- Пошли дорогие… Поехали!
От Сереги Антоненко до моих БТРов все зашевелилось.
Задвигалось. Мы ощетинились.
- Огонь всем - короткими.
- 372-й, НУРСиками, НУРСиками поливай "зеленку". Вот молодец!
Тишина, аж в ушах звон.
Моя часть "ниточки" по одной по две, где на сцепке, где как…
Пошло, пошло, поехало, наконец и БМП прошли.
Всеееееее!!!
- Всем за насыпь, пополнить бк. Доложить о потерях.
- Приготовиться к встрече колонны.
У меня только трехсотые, около десяти (простите, ребята, хоть убейте, точно не помню, но действительно, где-то так).
Время - ого-го!!!
Три часа уже "работаем".
Имейте совесть, господа правоверные. Отдыхать уже всем пора.
- "Водник", я "Флейта". "Шура - Запускаю Берлагу", принимай.
- Броня, всем на дорогу. Короткими - ОГОНЬ!
Колонна на Кабул промчалась. БМП по боевому, "колеса" поджав хвосты. Быстренько-быстренько так исчезли в пыли за поворотом. Даже ручкой не помахали.
Где их культуре обучали?
Игорь Черневский подтянулся. Осмотрели местность, сожженную технику. Главное ничего не забыть. Зрелище, скажу вам, не для слабонервных.
Утром еще все работало и живое… было…
Да, "перышки" колонне пощипали основательно. Но ее-то все равно вести дальше надо, в Гардез.
- Серега, ну-ка напоследок из всех стволов! Ага. Вот так…
Калоши сегодня собирать не будем. Времени нет.
- Всем по МЕСТАМ!!! Доложить о готовности. Я - в замыкающий.
Все - на броню и уходим.
Я стоял на дороге возле БТРа, пропуская всю броннегруппу.
Подбежали последние: Волков - санинструктор, сапер…
Дикий вопль Соколова из башни:
- ГРАНАТОМЕТ СПРАВА!!!
Есть один маленький нюанс, когда у КПВТ заканчиваются патроны, стволы надо поднять вверх для перезарядки, вот на этом "духи" нас и подловили. Глазастые - подлюги.
Мы на крик только успели оглянуться.
В БТР гранатометчик не попал, но граната попала в антенну.
Струя разделилась. Это спасло меня. Волков - ослеп. Сапер - перебит позвоночник. После я уже ничего не помню - очнулся уже в госпитале.
Витя Осетров, мой замкомвзвод, после рассказал, что я, ничего не соображая, командовал выводом всей бронегруппы до поста царандоя, а затем без сознания меня последним, двадцать седьмым, загрузили в вертушку.
Колонна дальше уже спокойно дошла до Гардеза.
Александр:
ГОСПИТАЛЬ_
1 июня 1983 года на вертушке нас доставили в центральный военный госпиталь в Кабуле, где-то в районе пяти вечера. Это была уже третья встреча с докторами за мое пребывание в Афгане. Первая была в январе 1982 года в Самарканде (желтуха), тогда еще инфекции в
Кабуле не было, и всех отправляли в Союз. Затем в июне 1982 года после подрыва (17 числа, после первых Бараков) провалялся недельку в батальоне, и вот теперь 2-я хирургия.
На второй день я очнулся, Детюк сидел рядом, обрадовался, когда я начал его понимать. Сознание ко мне пришло быстро, и врачи через неделю разрешили мне вставать. Рядом на койке был Володя
Волков из пулеметного взвода, он остался без глаз, и у нашего сапера был перебит позвоночник. Это были последние наши потери на той колонне.
Николаич рассказал, что хирургия в тот день не справлялась с потоком раненных после Мухамедки, и нас складывали перед входом в хирургию на асфальте, а потом уже сортировали. У Николаича было сквозное пулевое предплечья и задета кость, рана не заживала, и его через дней двадцать эвакуировали в Союз, больше, к сожалению, наши пути нигде не пересекались. Замена ему была в Брестскую бригаду. Я потерял восемь зубов, да еще контузия.
Числа пятнадцатого из бригады в госпиталь приехали наши за спиртом и медикаментами, лейтенант, "двухгодичник" из медроты, он привез Николаичу "Красную Звезду", раскрутили мы его на литр спирта
ГОСПИТАЛЬ_
1 июня 1983 года на вертушке нас доставили в центральный военный госпиталь в Кабуле, где-то в районе пяти вечера. Это была уже третья встреча с докторами за мое пребывание в Афгане. Первая была в январе 1982 года в Самарканде (желтуха), тогда еще инфекции в
Кабуле не было, и всех отправляли в Союз. Затем в июне 1982 года после подрыва (17 числа, после первых Бараков) провалялся недельку в батальоне, и вот теперь 2-я хирургия.
На второй день я очнулся, Детюк сидел рядом, обрадовался, когда я начал его понимать. Сознание ко мне пришло быстро, и врачи через неделю разрешили мне вставать. Рядом на койке был Володя
Волков из пулеметного взвода, он остался без глаз, и у нашего сапера был перебит позвоночник. Это были последние наши потери на той колонне.
Николаич рассказал, что хирургия в тот день не справлялась с потоком раненных после Мухамедки, и нас складывали перед входом в хирургию на асфальте, а потом уже сортировали. У Николаича было сквозное пулевое предплечья и задета кость, рана не заживала, и его через дней двадцать эвакуировали в Союз, больше, к сожалению, наши пути нигде не пересекались. Замена ему была в Брестскую бригаду. Я потерял восемь зубов, да еще контузия.
Числа пятнадцатого из бригады в госпиталь приехали наши за спиртом и медикаментами, лейтенант, "двухгодичник" из медроты, он привез Николаичу "Красную Звезду", раскрутили мы его на литр спирта