Удовиченко Диана. Семь цитаделей

   - Что делать, скажи? Быстро! - шепотом потребовал Макс, сопроводив свой приказ внушительным ударом кулака по портсигару.
   - Да ничего… - меланхолично проговорил Фурис. - От волколаков защищает только серебряное оружие. Кинжал или стрела с серебряным наконечником. У тебя есть?
   - Какого черта? Нет, конечно, - упавшим голосом ответил Макс.
   - Ну, тогда подожди немного.
   - Чего? - вспылил Макс. - Когда они нас сожрут?
   - Волколаки не пожирают людей, они кусают их, превращая в себе подобных.
   Макс похолодел: смерть была бы предпочтительней. Вдруг вой резко оборвался на самой высокой ноте, и волколаки стали отступать назад, за деревья. Макс успел заметить, что их фигуры неуловимо меняются, приобретая больше сходства с человеческими. Из пастей вырывались болезненные стоны, на ветвях деревьев оставались клочья шерсти. Оборотни корчились и извивались, их тела трансформировались на глазах, трещали, укорачиваясь, кости, клыки словно врастали внутрь челюстей, уменьшаясь до размеров человеческих зубов.
   - Волколаки утром снова превращаются в людей, - прокомментировал Фурис.
   - Ты же говорил, что в вашем мире нечисть может охотиться круглые сутки! - возразил Макс, отметив про себя, что тьма вокруг действительно рассеивается.
   - Да, но тогда какой смысл в волколаках? - возмутился Фурис. - Тогда они были бы просто большими волками. И потом, они действительно охотятся круглые сутки. Сейчас только в людей перекинутся - и начнут.
   Видимо, превращение волколаков в людей завершалось. Вокруг тропы стояло десятка два голых людей. Здесь были и мужчины, и женщины. Все же и после превращения волколаки оставались похожими на животных. Что-то неуловимое сквозило в их движениях, манере растягивать рот в улыбке, напоминающей оскал, а главное, в выражении желтых глаз. Разом развернувшись, волколаки исчезли в кустах.
   - Куда это они? - простодушно спросил Макс.
   - Одеваться пошли, - отозвался Фурис, интонацией подчеркивая свое удивление такой недогадливостью. - Не голыми же им охотиться! У них в кустах одежда, оружие…
   - Вперед! - заорал Макс, надеясь оторваться от волколаков, пока те одеваются.
   Аполлон, услышав его вопль, ходко побежал вперед, остальные серпенсы устремились следом. Макс на ходу снова шарахнул по портсигару и поинтересовался:
   - А сейчас как с ними справиться?
   - Да обычно, - зевнул Фурис. - Теперь-то они люди!
   Удрать прежде, чем волколаки вооружатся, не удалось. По обеим сторонам тропы раздалось шуршание листьев, и в сереньком рассветном воздухе леса образовались вооруженные кто мечом, кто кинжалом, прикрытые живописными лохмотьями люди. Впрочем, не совсем люди: ни один человек не смог бы догнать бегущего серпенса. А эти ничего, двигались рядом, выбирая удобный момент для нападения.
   - Стой! - крикнула Виктория.
   Серпенсы остановились как вкопанные, Макс соскочил на землю, и едва успел, подбежав, заслонить собой Аню, над которой занес клинок пожилой, заросший кустистой бородой, дядечка. Макс мечом отразил его удар, одновременно двинув его ногой в тощий живот. Дядечка кхэкнул и согнулся пополам, подставив под удар беззащитную шею. Снеся ему голову, Макс успел подумать, что в человеческом обличье волколаки не так уж и страшны. Теперь на него перла с кинжалом нахальная девица, которая была бы вполне симпатичной, если бы не голодное выражение лица. Впрочем, при ближайшем рассмотрении лицо было слишком вытянуто вперед, странным образом напоминая волчью морду. Несмотря на непрезентабельный вид девицы, Макс растерялся: он до сих пор так и не научился бить женщин. Выручил Булька, невозмутимо вырвавший девушке горло. Виктория с Гартом тоже не теряли времени даром, у их ног валялось четыре обмякших тела. Встретив такой решительный отпор, волколаки слегка ослабили натиск и переминались возле тропы, не рискуя нападать. Воспользовавшись их заминкой, Макс сосредоточился и постарался почерпнуть энергии извне. Лес неохотно делился своими силами, но тем не менее у Макса получилось сконцентрировать на уровне груди небольшой энергетический заряд. Он переместил серебристый ком в левую руку, и когда один из волколаков все же решился напасть, встретил его мощным ударом. Тварь, не поняв, что происходит, болезненно взвыла и отлетела назад, ударившись о ствол дерева. Макс добил ошеломленного волколака мечом. Между тем Булька разошелся не на шутку: он вихрем носился вдоль тропы, настигая противников, словно неотвратимая кара, и с каждым его прыжком стая уменьшалась на одного оборотня. Вскоре все было кончено. Первые лучи солнца, робко пробиваясь сквозь густые кроны, осветили лежащих на траве полулюдей, устремивших вверх неподвижные взгляды желтых глаз.
   - Поехали отсюда, - сказала Виктория, видимо, опасаясь появления каких-нибудь новых тварей.
   Серпенсы, быстро скользя по тропе, уносили путников прочь от места побоища. Булька скакал рядом, проламываясь сквозь кусты, и видимо, не ощущая абсолютно никакого страха перед лесом и его обитателями. Тем временем, эти самые обитатели времени не теряли: снова появилась та же симпатичная белочка, с грацией взбесившегося носорога летящая по деревьям, так что их ветки опасно трещали. Макса больше всего пугало не ее оглушительное верещание, а возможность обрушения милой зверушки им на головы. Слава богу, обошлось. Издали раздавался шум, судя по всему, там валились деревья. Треск приближался, по всей видимости, неведомое существо двигалось к тропинке. Макс боялся даже себе представить, какими габаритами и силой должно обладать животное, производящее такие звуки. Он приготовился к появлению жуткого монстра, когда вдруг Сергей Иванович, указывая куда-то вперед, радостно воскликнул:
   - Смотрите! Лес кончается!
   И правда, впереди наметился просвет между деревьями. Окрыленный такой перспективой, профессор возопил:
   - Давай, Аполлоша! Вперед!
   Серпенс, видимо, и сам чувствующий себя в лесу неуютно, припустил с максимальной скоростью, его стая рванулась за ним, и вот кавалькада вырвалась на опушку. Все дружно орали, испытывая настоящее счастье оттого, что лес остался позади. Монстр, прорывавшийся к людям, наверное, решил, что на открытом воздухе будет выглядеть не так импозантно, и не показался. Стремясь уйти как можно дальше от неприветливого леса, путники погоняли своих драконов. Они пересекли широкое поле и остановились перед небольшим холмом, на котором сиял белоснежными мраморными стенами сказочный замок.
   - Вот она, Цитадель! - благоговейно проговорила Аня, любуясь гордым, стремящимся ввысь, строением.

Глава 26

   Стуча в гулкие, обитые медью ворота, Макс ожидал увидеть кого угодно - от средневековых рыцарей до сказочного шейха в чалме. Но такое… Ворота отворились, явив взорам путников двух молодых женщин, вооруженных копьями. Обе они были высоки, поджары и мускулисты, обе затянуты в некое подобие кожаных доспехов. Эти одежды меньше всего напоминали игривые кожаные костюмчики, в которые любят наряжаться стриптизерши. Нет, девушки выглядели в них скорее угрожающе и воинственно. Волосы красавиц были высоко на затылке стянуты в хвосты. Еще несколько девушек расположились на стенах замка, целясь в пришельцев из луков.
   - Амазонки… - потрясенно прошептал Сергей Иванович.
   - Мы предпочитаем называться воительницами, странник, - улыбнулась одна из привратниц.
   - Входите, мы ждали вас, - добавила вторая.
   Сергей Иванович на своем Аполлоне первым проехал в ворота Цитадели. Затем последовали Виктория с Гартом, Илья с Аней, Ромка… Когда же очередь дошла до Макса, девушки остановили его.
   - Ты привел с собой убийцу из Аида, чужеземец? - удивленно спросила одна из них, с опаской указывая на Бульку.
   - Это мой пес, Булька, - пояснил Макс.
   - Это пес-демон, Кербер, - последовал ответ. - Прости, чужеземец, но мы не можем впустить Кербера в обитель Артемиды.
   Скрестив копья, девушки преградили вход. Максу ничего не оставалось делать, как обратиться к Бульке в надежде, что тот поймет. Он обхватил руками огромную голову и прошептал прямо в треугольник уха:
   - Булька, друг, тебя не хотят пускать. А мне сюда очень нужно… Может, ты побегаешь пока вокруг Цитадели? Погуляй, травки поешь…
   Пес резво подскочил, задорно вильнул коротким хвостом, словно говоря: "Да нет проблем!" и рванул куда-то вдоль крепостной стены. Макс проводил его встревоженным взглядом.
   - С ним ничего не случится, чужеземец, - произнесла привратница. - Среди зверей Керберу нет равных по силе, люди для него - словно муравьи, а демонам он брат.
   Девушки раздвинули копья, и Макс наконец смог проникнуть внутрь Цитадели. Изнутри она была еще прекрасней, чем снаружи. Посреди площади возвышался величественный и одновременно изящный храм из розового мрамора. Стены всех строений были увиты виноградом и розами. В глубине располагались жилые дома, перед которыми журчали струйки маленьких фонтанов, выполненных в виде чаш.
   На площади гостей встретили еще две женщины, на этот раз постарше, которые проводили их в постройку для серпенсов. Устроив ящеров в удобных стойлах, путники прошли в отведенные им комнаты. Максу досталась комната на троих с Ильей и Ромкой. Она была очень светлой и чистой, но обставлена со спартанской непритязательностью. Три кровати, застеленные звериными шкурами вместо одеял, и низенький столик составляли всю обстановку помещения. Макс кинул свой мешок на одну из лежанок и обернулся к сопровождавшей их женщине, которая произнесла:
   - Ипполита ждет вас, чужеземцы.
   Их провели по коридору, и пригласили в светлую, украшенную фресками с изображением древних богов, комнату, посреди которой стоял длинный стол. За столом сидела красивая смуглая женщина, на вид лет сорока. На ней было белоснежное платье, похожее на тунику, сверху его стягивали кожаные доспехи. Плечи украшали массивные золотые браслеты. Густые черные волосы женщина заколола наверх, открыв сильную стройную шею. Она внимательно оглядывала гостей, и Макс под ее взглядом даже почувствовал некоторую неловкость. Скорее всего, это объяснялось необычными глазами Ипполиты: они были настолько черными, что в них даже не видно было зрачка. Блестящие и яркие, в то же время абсолютно непрозрачные, словно два черных агата, глаза женщины одновременно притягивали и пугали, таили загадку, но сохраняли полную непроницаемость.
   - Приветствую вас, чужеземцы! - произнесла Ипполита низким бархатистым контральто и повела рукой, приглашая к столу. - Вы голодны - ешьте, вы жаждете - пейте. Если вы устали - отдохните, отриньте все страхи и сомненья. Сегодня вы под защитой златокудрой Артемиды.
   Женщина хлопнула в ладоши, и тут же в зале появились три девушки, неся тарелки с сыром, белыми лепешками и жареным мясом. Отдельно поставили большое блюдо, на котором спело краснели сочные помидоры, пушились пучки зелени, глянцево блестели крупные оливки. Девушки тихо вышли, но вскоре вернулись, и стол украсился горами золотистых апельсинов, румяных персиков и гроздьями крупного винограда. В центре одна из девушек водрузила большой кувшин, полный красного вина.
   - Отведайте даров благословенной Алиадской земли, путники, - сказала Ипполита, разливая вино в серебряные кубки, на которых были изображены изящные фигурки людей.
   Макс сделал глоток и зажмурился от удовольствия. Он не очень разбирался в винах, и не совсем понимал значения слова "букет" по отношению к напитку. Но в этом вине был именно букет запахов и вкусов. Солнце, напоившее лозу, сок, которым наливались ягоды под жаркими лучами, аромат сияющего лета, нежного ветерка, осторожно касающегося фиолетовых от спелости гроздьев, песни смуглых девушек, наполняющих корзины виноградом - вот что было в этом вине. И еще много такого, чего нельзя было выразить словами. Макс удивился тому, что на серой, тусклой земле Мрака возможно вырастить такое. Еще в монастыре Николая Угодника его поразило, что монахи выращивают яблоки, но изобилие этой Цитадели просто потрясало.
   - Это - чудо, явленное Артемидой Алиадской своим детям, - спокойно пояснила Ипполита, проследив за его взглядом. - Благословенна земля Цитаделей, находящаяся под покровительством богов.
   - А Цитадели, они, ну, совсем неприступные? - спросил Ромка, расправляясь с куском сочной баранины.
   - Случалось, что темные силы нападали на нас, но еще не бывало такого, чтобы Цитадель пала.
   - А скажите, пожалуйста, - вмешался Сергей Николаевич, с интересом разглядывающий фрески на стенах, - как же такие милые дамы справляются с защитой своей крепости без мужчин?
   Ипполита рассмеялась:
   - Дочери Артемиды с детства обучаются владению мечом, закаляют свое тело спортом, а в искусстве стрельбы из лука им нет равных. Нам не нужны мужчины, ни для защиты, ни для любви. Ибо служительницы Стрелолюбивой дают клятву вечно хранить непорочность, дабы уподобиться девственной богине.
   Такое откровенное заявление всех несколько смутило, и больше задавать вопросы никто не решился. Гости молча занялись обедом. Через некоторое время жрица произнесла:
   - Эрис сказала мне, что вас сопровождает в пути Кербер, пес Аида. Стражницы не впустили его в Цитадель. Как случилось, что Пожиратель смертных оказался рядом с вами?
   - Да говорила я Максу, - досадливо махнула рукой Виктория. - А они заладили: собачка, собачка!
   - Да, собачка! - рассердился Макс, с сожалением отрываясь от кубка. - Никакой он не Пожиратель, просто крупный бульдог с рогами! Между прочим, он нам всем жизнь спас!
   - Отнимающий жизнь спас вас? - удивилась Ипполита. - Этого не может быть! Керберы - адские псы-демоны, они ведут свой род от трехглавого пса, охраняющего врата Аида. Их невозможно приручить, ибо они созданы для убийства. Ни один смертный не выживал после встречи с Кербером. Стаи Пожирателей живут в лесах Мрака, и все звери уступают им дорогу.
   - Так-таки и невозможно приручить? - скептически хмыкнул Макс, вспоминая влюбленный взгляд Бульки. Сейчас, когда он узнал, что представляет собой его собака, ему стало спокойнее: во всяком случае, Булька сумеет за себя постоять и не пропадет за стенами Цитадели.
   - Это подвластно только могущественным демонам, - ответила жрица. - Они отлавливают Керберов в лесах и заставляют охранять свои жилища. Но даже против демона Кербер может взбунтоваться. Поэтому их держат на толстых цепях из закаленного волшебством металла. Ни один Пожиратель не станет служить из любви к хозяину, справиться с ним можно лишь жестокостью.
   - Так никто, наверное, не пробовал их любить, - простодушно предположил Ромка.
   - Их нельзя любить, они - зло, - сказала Ипполита и о чем-то задумалась, потом спросила. - Кто из вас хозяин Кербера?
   - Макс, во всяком случае, пес выбрал именно его, - пояснил Илья, на которого слова жрицы произвели самое тягостное впечатление.
   Максу показалось, что Ипполита взглянула на него с уважением. Воспользовавшись моментом, он задал давно мучивший его вопрос:
   - Если вы так хорошо разбираетесь в демонах, скажите, что за твари на нас напали?
   Он описал похожих на обезьян существ, которые хотели утащить девушек. Жрица нахмурила высокий лоб:
   - Мне неизвестны такие демоны. Странно, что они никак не пытались сражаться. Демонам это несвойственно.
   Когда обед подошел к концу, Ипполита сказала:
   - Вам нужен Символ Богини. Артемида Алиадская сама решит, кому из вас его отдать. Идите за мной.
   Жрица гибким движением поднялась из-за стола и вышла из зала, гости потянулись вслед за ней. Ипполита привела их к розовому храму, вход в который был выполнен в форме портика из шести белых колонн, увитых цветами. Здесь ждали женщины, державшие в руках кто корзину с фруктами, кто кувшин, кто охапки цветов.
   - Возьмите дары для Артемиды, - обращаясь к гостям, произнесла жрица. - Вы возложите их на алтарь Среброногой, и она отдаст одному из вас свой Символ.
   Макс не совсем понял, что означает термин "Среброногая", но покорно принял от одной из женщин большую корзину, доверху наполненную спелыми виноградными гроздьями. Сергею Ивановичу достались апельсины, Виктории - оливки, Илья с трудом удерживал на весу пузатый кувшин с вином. Гарту, как самому сильному, доверили нести нечто вроде щита, судя по весу, отлитого из чистого золота, Ромка держал в руках маленькие флакончики, издающие сильный аромат - видимо, благовония. А Аню почти не было видно из-за охапки каких-то нежных, белых, похожих на бабочки, цветов.
   - Войдите же в храм Артемиды Алиадской и воспойте гимн богине, охотнице и госпоже всего живого, защитнице зверей и покровительнице воинственных дев! - нараспев проговорила Ипполита.
   Вместе со своими друзьями, вслед за верховной жрицей, Макс вошел в храм и замер, позабыв о тяжести корзины, об усталости, и даже о том, зачем он, собственно, здесь оказался. Кроваво-красные солнечные лучи, проникая сквозь портик, словно бы истаивали в окружении бледно-розового, с белыми прожилками, камня, и столбами нежного света поднимались ввысь, под бесконечно высокие своды. На стенах были необыкновенной красоты фрески, изображавшие, как догадался Макс, сценки из жизни богини: вот она, легкая и стройная, мчится по лесу, держа в руках лук и колчан, вот купается в реке, целится из лука… Пол храма был устлан душистыми травами и свежими цветами, откуда-то звучала тихая музыка. Макс оглянулся и увидел, у стены девушек, которые пощипывали струны кифар. И посреди всего этого великолепия царила она - прекрасная Артемида! Статуя богини стояла в центре храма, на высоком пьедестале. Теперь Макс понял, что означало слово "Среброногая" - статуя была отлита из чистого серебра, и только волосы богини были позолочены. Артемида устремила взгляд куда-то вдаль, горделиво приподняв царственную голову. Идеально правильные черты лица придавали богине строгое и одновременно умиротворенное выражение, кончики губ слегка приподнимались в неуловимой улыбке. Правая рука Артемиды тянулась к колчану, выглядывавшему из-за плеча, левая лежала на голове маленькой изящной лани, которая, оторвав от земли передние копытца, словно приготовилась к прыжку.
   Ударили кимвалы, и вокруг статуи закружились молодые девушки - жрицы, одетые в белоснежные хитоны. Скользя в причудливом хороводе, они затянули гимн во славу своей богини.
   - Пора, несите дары Артемиде, - подтолкнула Макса Ипполита.
   Он осторожно обошел танцующих жриц, подошел прямо к пьедесталу, и, низко поклонившись, поставил корзину к ногам богини. Затем поднял глаза вверх, еще раз полюбовался на прекрасное холодное лицо и медленно, пятясь, отошел назад. Следующими к статуе подошли Сергей Иванович, Илья и Гарт, потом Ромка… Когда к пьедесталу приблизилась Виктория, Ипполита слегка подалась вперед, словно ждала чего-то, затем разочарованно выдохнула - видимо, ожидания не оправдались. Последней поклонилась Артемиде Аня. Она возложила поверх всех даров цветы, и вдруг звуки гимна смолкли. Жрицы, встав на одно колено, благоговейно взирали на фигурку лани.
   - Свершилось, Артемида Стрелолюбивая сделала выбор! - торжественно провозгласила Ипполита. - Возьми Символ Богини, дева, и да хранит он тебя от Вечных стражей.
   Макс увидел, что на правом переднем копытце лани что-то ярко блеснуло. Аня легко коснулась статуи и сняла сверкающий предмет. Вернувшись, она показала всем небольшой круглый золотой медальон на тонкой цепочке. На украшении была вычеканена голова Артемиды.
   - Я думала, что это будет Виктория - смелая воительница, искусная в бою и охоте, - тихо проговорила верховная жрица, обращаясь к Ане. - Но богиня рассудила иначе. Наверное, тебе больше нужна защита Артемиды.
   Покинув храм, Макс почувствовал себя абсолютно вымотанным: сказывалась бессонная ночь, проведенная в обществе волколаков. Он попрощался с Аней и отправился в свою комнату. Там он с удовольствием растянулся на чистой постели и тут же уснул.
   Максу приснилось что-то жутковатое, неприятное. Во сне ему было почему-то холодно и неуютно. Макс недовольно заворочался и проснулся. В комнате было темно, стояла ночная тишина, изредка нарушаемая похрапыванием Ильи и мирным сопением Ромки. Вдруг Макс осознал, что холод ему не приснился. Действительно, мимо него как будто проносилось дуновение ледяного ветра. Кроме того, явственно ощущалась сырость, какая-то промозглость, почему-то навевавшая мысли о склепе. Макс поежился, поплотнее завернулся в пушистую шкуру, и собрался было улечься на бок и уснуть, когда угол комнаты вдруг осветился. Голубоватое, мерцающее потустороннее сияние исходило прямо из стены, и на фоне этого неверного света вдруг начал вырисовываться черный абрис человеческой фигуры. Максу стало страшно.
   - Эй, просыпайтесь! - прошептал он, протягивая руку и толкая Илью. Затем, убедившись в тщетности своей попытки, заорал уже во весь голос. - Вставайте, говорю!
   Ни Ромка, ни Илья даже не пошевелились. Тем временем в комнате стало еще холоднее, а внутри темных очертаний заклубился серый туман. Он сгустился, и Макс увидел перед собой древнюю сгорбленную старуху. Ее седые космы длинными жидкими прядями обрамляли изможденное лицо с провалившимся ртом, глаза были закрыты. Призрак, колыхаясь, медленно приближался, вытянув перед собой костлявые сморщенные руки, словно ощупывая ими воздух. Его тело было полупрозрачным, и Макс мог видеть сквозь него комнату, которая слегка искажалась, как если бы он смотрел сквозь искривленное стекло. Старуха, не останавливаясь, проплыла мимо Ромки и Ильи, и наконец приблизилась к Максу почти вплотную, обдав его волной могильного холода.
   - Вам чего, бабушка? - стараясь быть предельно вежливым, спросил Макс.
   Привидение не ответило. Оно парило возле его кровати, едва не касаясь его головы иссохшими пальцами. Вдруг веки старухи дрогнули, и Макс понял, что больше всего на свете боится сейчас увидеть ее глаза. "Пожалуйста, что угодно, только пусть не смотрит на меня!" - мысленно взмолился он. То ли призрак прочел его мысли, то ли в его планы не входило смотреть на Макса, но морщинистые веки так и не поднялись. А вот ледяные руки все же дотронулись до его волос, пронзив все тело волной ужаса.
   - Смерть… - вдруг еле слышно просвистела старуха.
   - Где? - растерянно вопросил Макс.
   - Любовь… смерть… - в голосе привидения звучали едва ли не нотки сожаления.
   Еще раз на прощание погладив его волосы, старуха отступила назад. По мере удаления ее фантом истончался, пока совсем не растворился в стене, прошипев напоследок:
   - Смерть… любовь…
   - Бабушка, вы куда? - опомнившись, Макс кинулся за призраком, полный решимости потребовать объяснений.
   Последняя вспышка льдистого свечения - и его руки уперлись в твердый камень стены. Комната снова погрузилась в мирную, уютную темноту, воздух мгновенно потеплел. По-прежнему сопел Ромка, храпел Илья, но Максу спать совершенно расхотелось. Он на ощупь добрел до своего ложа и улегся поверх мягкой шкуры, пытаясь осмыслить увиденное. Конечно, в самом появлении призрака ничего особенного не было. Еще во время своего первого путешествия Макс предостаточно на них насмотрелся. Но ни один из виденных им призраков не вел себя так по-дурацки, не произносил загадочных слов. Напротив, те привидения ясно излагали свои требования, в основном сводившиеся к тому, чтобы им вернули тела. Никто из них не изъяснялся загадками и не пытался прикоснуться к живому человеку. К тому же, два слова, произнесенные зловредной бабкой, Максу совсем не понравились. Встревожили они его. Пугало не слово "смерть", к которому Макс давно уже привык, и уж не "любовь" точно, а их сочетание. Ну, не монтировались они друг с другом!
   Макс долго ворочался, потирал затылок, еще хранивший лед старухиного прикосновения, затем, решив, что все равно ничего не поймет, крепко, без сновидений, уснул.

Глава 27

   Она лежала на широкой кровати, опустошенно глядя в потолок. Сна не было, но и бодрствованием ее состояние назвать тоже было нельзя. Непослушное тело отказывалось повиноваться, мучительно ныло, моля о покое. Вечном покое. Еще немного, и она начнет заживо разлагаться. Женщина нетерпеливо откинула со лба потускневшие черные волосы и прикрыла глаза. Проклятье! Когда же кончится эта мука? До инициации еще далеко. В мальчике осталось слишком много духовных сил. Нужно ждать, ждать и терпеть. Конечно, можно на время ожидания оставить свое физическое тело, развоплотиться, но как тогда управлять демонами? Тупые твари нечувствительны к движению тонких материй, они взбунтуются, выйдут из повиновения, не видя ежедневно привычный облик своей владычицы. И она каждый день, стиснув зубы, вволакивала из своих покоев ненавистную полудохлую оболочку, бывшую прежде красивым, цветущим телом. Когда-то оно сводило с ума демонов и смертных, вызывало желание, когда-то в этом теле даже зародилась новая жизнь…
   - Будьте прокляты! - прорычала Черная королева.
   Она еще отомстит! О, как страшно она отомстит им, тем, кто отнял у нее наследника! Это странно: она любила свое дитя, хотя и понимала, что ребенок - не более, чем плод ее физического воплощения, то есть не часть ее самой. Но как сладко это было - впервые за всю бесконечно долгую жизнь ощутить то, что доступно любому смертному, но совершенно чуждо ей!
   И снова эти жалкие существа идут к ней! Если бы не подлая слабость, она уничтожила бы гнусных смертных, как только их ноги коснулись земли Мрака. Да что там! Она добралась бы до их мира, разорвала бы их в клочья, растерла в пыль всех, кто им дорог! Но сил не было совсем. Вместе с поврежденным телом слабела и ее истинная сущность. Королеве было страшно, хотя она и не хотела признаться в этом даже самой себе. Она испытывала страх, и страх перед страхом, и это подтачивало энергию темного начала.