Уэстлейк Д.. Жертвенный лицедей

   сказать, что при всей моей неразумности в личных делах я все же неплохой поверенный и смогу уделить ей столько времени, сколько требовалось для разрешения всех затруднений.
   - Это были затруднения исключительно правового толка? - спросил Гроуфилд.
   Милфорд хмуро и брезгливо взглянул на него.
   - Что сие означает?
   - Просто мне стало любопытно, только ли старшеклассницами вы увлекаетесь в нерабочее время. Милфорд вскочил.
   - Гроуфилд, - сказал он, - а вы никто иной, как грязный ублюдок, эдакий дружелюбный тихушник.
   - Я просто гадал, - ответил Гроуфилд.
   - А я гадаю, - сказал ему Милфорд, - не слишком ли поспешил оправдать вас в связи со смертью Белл. Гроуфилд улыбнулся.
   - Благодарю вас, мистер Милфорд, - ответил он. - Коли над моей головой нависло такое, не мне вас обвинять. - Гроуфилд повернулся к Данамато. - Вы знали вашу жену, - сказал он. - Вы знали, что она вряд ли дала бы обет целомудрия. С Роем Челмом каши было не сварить, тогда от кого она получала желаемое? Выходит, от одного из трех. Харри, Марбы или от этой грозы школьного двора.
   - Гроуфилд, - сказал Милфорд, и голос его задрожал, - вы заходите слишком далеко.
   - Я не могу зайти слишком далеко, - ответил Гроуфилд. - У меня петля на шее.
   - Позвольте мне сделать другое предположение, - сердито сказал Милфорд. - Белл ни с кем здесь не спала. Ни с Харри. Ни с Марбой. Ни, разумеется, со мной. Напомню вам, что я тут с женой, и, даже будь у меня желание, даже будь оно у Белл, в этом доме такое было бы невозможно.
   - Не невозможно, - возразил Гроуфилд. - Трудно, но не невозможно. Вы могли бы сделать это, адвокат. Раз уж вам удалось заставить школьницу отбиться от стаи путешествующих одноклассниц, то удалось бы и...
   - Заткнитесь! - заорал Милфорд. Он по-прежнему стоял и, очевидно, прикидывал, не ринуться ли ему на Гроуфилда.
   - Милфорд, вы упоминали о каком-то другом предположении, - напомнил ему Данамато.
   Милфорд слегка покачнулся, словно желание броситься на Гроуфилда расстроило его вестибулярный аппарат, потом глубоко вздохнул, посмотрел на Данамато и ответил:
   - Да. Я полагаю, Белл начинала понимать, что никогда не сможет выйти замуж за Роя. Не знаю, собиралась ли она вернуться к вам, но думаю, что с Роем она покончила, или, во всяком случае, намеревалась покончить в скором времени. И я могу поклясться, что у нее ни с кем не было здесь шашней. Но вдруг ей приспичило иметь рядом видного мужчину. Для того, чтобы появляться в обществе, как она говорила, но, возможно, и для близких отношений тоже. Возможно, на самом деле Гроуфилд был нужен ей для постели, и, когда все мы улеглись спать, она могла отправиться к нему, чтобы поговорить на эту тему. Она отличалась непосредственностью и прямотой, поэтому, возможно, пошла к нему в комнату...
   - Труп-то нашли в ее комнате, - прервал его Данамато.
   - Об этом я еще скажу, - ответил Милфорд. - Вы же знаете, какой у Гроуфилда норов, он ведь выказал его вчера вечером за обедом. Вот Белл и разбудила Гроуфилда. Ей нужен был жеребец, но он воспротивился. Они поссорились, Гроуфилд пришел в бешенство и убил ее. Затем он отнес тело в спальню Белл, вернулся в постель и стал ждать, пока кто-нибудь другой обнаружит труп.
   Наступило молчание. Оно затянулось, но вот Данамато повернулся к Гроуфилду, горько улыбнулся и сказал:
   - Ну, теперь и у вас появился мотив.
   - Удивительно, - сказал Гроуфилд. - Женщина с такими аппетитами, как у Белл Данамато, проводит целый месяц под одной крышей с мужчиной, недавно пережившим скандал из-за своего распутства и нанятым ею благодаря этому обстоятельству, и даже ни разу к нему не пристает. Я просто в изумлении.
   - Я с женой, - сказал Милфорд. - Уж и не знаю, что могло случиться, не будь ее здесь. Белл мне очень понравилась. Но со мной была Ива, и ничего не случилось.
   - Возможно, - ответил Гроуфилд. Он посмотрел на Данамато. По-прежнему, возможно, - добавил он. - Возможно, я, возможно, Милфорд, возможно, кто-то еще. Вы знаете слишком мало, чтобы быть в чем-то уверенным.
   - Но вы по-прежнему во главе списка, - ответил Данамато.
   Гроуфилд кивнул.
   - Как ни печально, но это правда. Мне больше не о чем говорить с Гумбертом Гумбертом (1). А вам?
   - С кем?
   - С Милфордом.
   Милфорд улыбнулся Гроуфилду и покачал головой.
   - Никогда не пытайтесь подставить адвоката, - сказал он.
   - Постараюсь это запомнить, - пообещал ему Гроуфилд.
   14
   Ива Милфорд напоминала сжатую пружину часов. Волосы ее были стянуты так туго и так прилизаны, что казалось, будто ее причесывали еще испанские инквизиторы. Стан ее казался не просто затянутым в корсет, а окаменевшим, как ископаемый лес. Темно-коричневый костюм и аляповатая блузка кораллового цвета делали ее похожей на второразрядную старую шлюху из машинописного бюро, а лицо выглядело неприступным, как банк в воскресный день.
   Ива вошла и осталась стоять. Невероятно, но она держала в руках дамскую сумочку, прижимая ее к животу. У нее был вид возмущенной матери, пришедшей в полицейский участок за своим малолетним хулиганом.
   - Я хочу уехать домой, - заявила она, причем тоже возмущенно. - С меня довольно, я хочу домой.
   - Под этим кровом лежит мертвая женщина, - напыщенно заговорил Данамато.
   - Точнее, внизу, в морозильнике, - вежливо добавил Гроуфилд.
   Ива поразилась; как и следовало ожидать. Она вытаращила на Гроуфилда глаза, но ничего не сказала.
   Данамато сердито зыркнул на Гроуфилда, потом опять взглянул на Иву Милфорд.
   - В общем, - сказал он, - она лежит здесь, и она мертва. И никто не уедет домой, никто вообще никуда не уедет, пока я не установлю с точностью, кто ее убил.
   - Что ж, я этого не делала, и мой муж, разумеется...
   - Безусловно, это сделали вы, - сказал Гроуфилд. Она снова уставилась на него.
   - Что?
   - Вы подозревали, что ваш муж снова взялся за старое, - пояснил Гроуфилд. - Вы подозревали это уже недели две, не так ли?
   - Мой муж обещал мне...
   - Это только все усугубило, - ответил Гроуфилд. - Когда он нарушил торжественное обещание, данное после истории со школьницей, когда он начал...
   - Он его не нарушал! Что вы такое говорите?
   - Я говорю, - продолжал Гроуфилд, - что, когда вы увидели, как ваш муж вышел из комнаты Белл Данамато прошлой ночью, вы вошли туда, преисполенная решимости убить ее. Сначала вы ударили ее чем-то, оглушили, а потом затянули проволоку у нее на шее.
   - Я? Я? - Ива Милфорд сжала одной рукой свою сумочку, а другой ухватилась за спинку стула, на который так и не села, и с ужасом и недоверием уставилась на Гроуфилда.
   Тот как ни в чем не бывало повернулся к Данамато.
   - Вы только посмотрите на нее, - сказал он. - Весь ее облик свидетельствует о виновности.
   Данамато не стал смотреть на Иву Милфорд, а посмотрел на Гроуфилда.
   - Вы так и не угомонитесь, а? - сказал он. - Эта женщина? Да вы только взгляните на нее, Господи!
   - Вы думаете, она бы не пошла на убийство, чтобы сохранить мужа? Посмотрите на ее лицо, одежду. Посмотрите, как она держит свою сумочку. Думаете, перед вами добродушная матрона? Эта женщина - вулкан. Она из тех сучек, которые подавляют в себе чувства, а потом вдруг ни с того ни с сего набрасываются на водителя автобуса. Вы только посмотрите на нее, Данамато. Думаете, я сочиняю?
   Данамато, наконец, перевел взгляд на Иву Милфорд и успел увидеть, как потрясение сменяется негодованием. Ее маленькие светлые глазки, устремленные на Гроуфилда, пылали ненавистью. Данамато задумчиво произнес:
   - Да, конечно, сочиняете, но все равно это может оказаться правдой.
   - Ты, ублюдок! - истошно завопила Ива Милфорд и бросилась на Гроуфилда, замахнувшись своей сумочкой.
   Гроуфилд скатился со стула, одновременно схватив Иву за запястье и швырнув ее на стол. Она растянулась поперек стола, едва не огрев сумочкой Данамато, и тогда Гроуфилд шмыгнул за спину Джека, который стоял, разинув рот.
   Джек резко повернулся, схватил Гроуфилда и крикнул:
   - Куда ты собрался, черт возьми?
   - Куда-нибудь подальше от нее, - ответил Гроуфилд. Тем временем Фрэнк и еще один охранник схватили Иву Милфорд и крепко держали ее. Она что-то верещала и норовила запустить сумочкой в Гроуфилда.
   Перекрывая производимый ею шум, Гроуфилд крикнул Данамато:
   - Видите? Это ли не признание вины!
   - Уберите ее отсюда! - заревел Данамато, и Иву Милфорд уволокли прочь.
   Наступила тишина, Джек неохотно отпустил Гроуфилда, который снова сел на свой стул и сказал:
   - Вы заметили кое-что любопытное? Рано или поздно все они называют меня ублюдком.
   - Это нетрудно понять, - сказал Данамато. Гроуфилд протянул руку к блокноту Данамато и предложил:
   - Давайте-ка просмотрим список. Насколько я понимаю, тот или иной мотив есть у всех. Может, попробуем вычислить самый вероятный?
   Данамато отодвинул блокнот подальше.
   - Это вы, - сказал он. Гроуфилд покачал головой.
   - Нет. Я этого не делал. А как насчет...
   - Думать я буду без вас, - сказал ему Данамато и велел Джеку: Отведите его наверх в его комнату. Заприте на замок.
   - Зачем? - спросил Гроуфилд.
   - Я намерен все обдумать, - сказал Данамато. - И когда я кончу думать, кто-то здесь умрет. Сейчас я полагаю, что это будете вы. Я дам вам знать, когда обрету полную уверенность. Джек, уведи его.
   Гроуфилд встал.
   - Могу я попросить об одолжении?
   - Что?
   - Я еще ничего не ел. Я проделал все это на пустой желудок и, поверьте, успел совсем изголодаться. Данамато гаденько улыбнулся.
   - Желаете набить брюхо? Разумеется. Джек, своди его сначала на кухню, накорми чем-нибудь, а уж потом отведи наверх.
   - Спасибо, - сказал Гроуфилд.
   - Приятного аппетита, - по-французски ответил Данамато.
   15
   Окна были забраны красивыми решетками в испанском стиле. Служили они в основном для украшения, но крепкие железные прутья были намертво вмурованы в стену с наружной стороны, что создавало приятное с эстетической точки зрения, но омерзительное с точки зрения Гроуфилда сочетание декоративности с функциональностью.
   Внизу стояли две машины, черный мерседес, который Гроуфилд впервые увидел вчера, и бирюзово-белый понтиак. Хотя иногда мимо проходил один из людей Данамато, никто, похоже, не наблюдал за задворками постоянно. Будь у Гроуфилда возможность выбраться из комнаты, спуститься вниз и влезть в одну из машин, он мог бы быстренько прорваться сквозь проволочную изгородь и удрать отсюда ко всем чертям.
   Как ни крути, а побег, похоже, самый верный способ остаться в живых. Гроуфилд прекрасно знал, что убийство совершил один из шести вчерашних гостей, но знал он и то, что все они имели и мотивы, и возможности и с этой точки зрения были примерно в равном положении, во всяком случае, по мнению Данамато. За исключением, разумеется, самого Гроуфилда. Можно ли как-то повлиять на это его мнение? А если Данамато прослушает магнитофонную запись допросов и придет к какому- нибудь выводу? Гроуфилд еще раз перебрал в памяти все, о чем они говорили, но, вроде, ничего не нащупал. Ни одной зацепки в словах опрашиваемых; никто, кроме него самого, не сказал ничего важного для Данамато. Надо драпать. Если он хотел жить и впредь, следовало оказаться где-нибудь в другом месте, а не здесь. Только вот как?
   Его аккуратно упаковали в коробочку, и оставалось лишь ждать, когда Данамато решит, что пора снимать обертку. В комнате было два зарешеченных окна, через них не вылезти. Две двери. За первой - стенной шкаф, вторая вела в коридор. Чулан был самый обыкновенный, а дверь в коридор была на замке. Он уже дергал ручку, пытался просунуть картонку между дверью и рамой, чтобы открыть замок, но из этого ничего не вышло. Петли были изнутри, до них не добраться, а сама дверь была сделана из тяжелого твердого дерева.
   В прошлый раз за ним приходили трое, и он полагал, что вряд ли впредь они станут обходиться меньшим числом. Трое профессионалов, все при оружии, все начеку. А что он может им противопоставить?
   Можно было бы запустить в них чемоданом. Прекрасная мысль.
   Гроуфилд расхаживал по комнате, пытаясь до чего-то додуматься, а думать приходилось о многом. Он начинал мозговать, как выбраться из комнаты, а затем вдруг обнаруживал, что думает вместо этого о Марбе или Рое Челме, или Иве Милфорд и о том, убийца ли один из них. Тогда он сосредоточивался на этом, но довольно скоро оказывался у открытого окна и осматривал болты, на которых держатся прутья.
   Затруднение состояло в том, что надо было разрешить два затруднения, причем оба представлялись неразрешимыми. Он не находил способа удрать и не мог найти ни единого указания на то, кто убил Белл Данамато. Потерпев поражение на обоих фронтах, он метался между своими головоломками, как теннисный мяч на сентябрьском корте.
   Гроуфилд был не в своей тарелке, он не любил одиночества, предпочитая работать в команде. Если он играл на сцене, то со всей остальной труппой, а если воровал, так непременно с шайкой по заранее разработанному плану. Гроуфилд не привык работать в одиночку да еще и писать для себя роль, поэтому пока он был весьма невысокого мнения о своем исполнении. Он не добился ничего, разве что медленно, но верно усугублял свое положение, как человек, отбивающий чечетку на зыбучих песках.
   От двери донесся щелчок. В замок вставили ключ. Гроуфилд снова стоял у окна, мрачно разглядывая плотно закрепленные болты и размышляя о своем неумении толком импровизировать. Услышав, как в замке поворачивается ключ, он отпрянул от окна, забился за кровать и остановился с таким расчетом, чтобы оказаться за дверью, когда она откроется. С таким же успехом он мог лечь на пол и брыкаться ногами.
   Дверь медленно открылась примерно на фут и застыла, казалось, на несколько лет. Гроуфилд стоял на цыпочках, опустив руки, сжимая и разжимая кулаки.
   Затем кто-то прошептал.:
   - Мистер Гроуфилд?
   Это была женщина.
   Гроуфилд высунул руку за дверь примерно на высоте человеческого роста, нащупал волосы, вцепился в них и дернул, одновремено захлопывая дверь плечом.
   Дверь едва не зацепила ее, когда она, увлекаемая рукой Гроуфилда и ойкая, влетела в комнату. Гроуфилд отпустил ее, она развернулась и упала боком на кровать. Гроуфилд стоял спиной к двери, глядя на нее.
   Патриция Челм. Она растянулась на кровати, но тотчас вскочила, как только вновь обрела равновесие. Лицо ее раскраснелось, она встала, яростно разгладила юбку и шарахнулась прочь, хрипло прошептав:
   - Вы чего это? Зачем вы так делаете?
   - Я нервничаю, - ответил он. Оброненный Патрицей ключ лежал на полу возле него. Гроуфилд поднял его и сунул в карман. - Естественно, я рад вашему приходу, - сказал он. - Чем он вызван?
   - Мы хотим, чтобы вы помогли нам, - ответила Патриция. Она уже малость овладела собой.
   - Мы?!
   - Рой и я.
   - Как я могу помочь вам?
   - Вы увезете нас отсюда на машине.
   - Почему я?
   - Вы были правы, - сказала она. - Там, внизу. Мы не умеем водить машину, ни он, ни я.
   - Машину может вести каждый, - заявил Гроуфилд. Она покачала головой.
   - Мой отец не верит в некоторые вещи. Например, в телевидение, автомобили.
   - Как же вы путешествуете?
   - На такси. Или пешком. Гроуфилд покачал головой.
   - Ну что ж, - сказал он. - Всякое бывает. Значит, вам нужен шофер.
   - Да, - ответила она. - А вам нужно выбраться отсюда. Вы знаете, мистера Данамато не одурачили. Он по-прежнему считает, что его жену убили вы.
   - Я ее не убивал.
   - Разумеется, убили, - заявила она. - Но мне все равно. Нам надо уехать отсюда, вам тоже, так что мы на какое-то время объединим усилия.
   Гроуфилд внимательно разглядывал ее.
   - А почему вам нужно убраться отсюда?
   - Рою нужно. Из-за мистера Данамато.
   - Почему?
   - Вы же не думаете, что мистер Данамато позволит Рою уехать отсюда живым, правда?
   - Думаю, - ответил Гроуфилд.
   - Ну, вы ошибаетесь, - сказала она. - Рой увел у него жену. Кроме того, мы будем знать, что он убил вас, и станем опасными свидетелями, слишком осведомленными.
   Гроуфилд был уверен, что эту роль для нее написал Данамато и что он не преисполнен жаждой мщения влюбленному, который хранил целомудрие. Но, с другой стороны, именно ошибочное мнение Патриции Челм по этому вопросу привело ее сюда с серебряным подносом, на котором лежала жизнь Гроуфилда, так что не имело смысла спорить с ней и объяснять истинное положение дел. Поэтому Гроуфилд сказал:
   - Я понимаю, что вы имеете в виду. Стало быть, вы хотите, чтобы я помог вам двоим убраться отсюда.
   - Мы поможем друг другу, - сказала она. - Я выпущу вас из этой комнаты, а вы поведете машину.
   - Договорились, - согласился он. - Какую машину?
   - У меня есть ключи от машины мистера Милфорда.
   - От понтиака?
   - От бирюзово-белой, да.
   - Это понтиак, - объяснил Гроуфилд.
   - В самом деле? Как бы там ни было, нам пора в путь, да?
   - Где Рой?
   - Прячется в машине, - ответила она. Потом прохладно улыбнулась и добавила: - Нет, мистер Гроуфилд, вам не удастся силой отобрать у меня ключи и уехать одному.
   Такие мысли у Гроуфилда были. Он ухмыльнулся, пожал плечами и сказал:
   - Ладно. Что-то теряешь, что-то находишь. Позвольте только закрыть мой чемодан, и я с вами.
   - Вы собираетесь взять чемодан?
   - Там моя зубная паста. Вы что, хотите, чтобы у меня были дырки в зубах?
   Гроуфилд закрыл чемодан и подхватил его. Потом подошел к двери, открыл ее и выглянул в коридор. Там было пусто. Он сделал знак Патриции Челм, и она последовала за ним.
   Лестница была в конце коридора, у поворота направо. Ни в коридоре, ни на лестнице они никого не встретили, но уже почти в самом низу услышали приближающиеся голоса.
   - Сюда! - сказал Гроуфилд, направляясь к ближайшей закрытой двери.
   Это оказалась подсобка, где хранились швабры и плащи. Они втиснулись туда вдвоем, да еще кое-как втиснули чемодан, и прикрыли за собой дверь.
   В темноте как-то забывалось, что Патриция Челм была бесполым существом. Когда она прильнула к Гроуфилду плечом, боком и бедром, то показалась ему обыкновенной девушкой; пахло от нее, как от девушки, дыхание звучало как девичье. Гроуфилд поймал себя на том, что помимо воли начинает испытывать интерес к Патриции Челм, и ему пришлось одернуть себя, вспомнив, что эта обманчивая девушка - на самом деле чопорная девственница, считавшая его жестоким убийцей, а кроме того, они оба оказались в отчаянном положении, и сейчас не время заниматься глупостями.
   Думай о деле, Гроуфилд. Тут негде, и сейчас некогда. Да и не стоит она того.
   Голоса за дверью затихали и, наконец, замерли. Гроуфилд прошептал:
   - Ладно. Я не могу дотянуться до ручки.
   - Я ее держу.
   Стало светло, и Гроуфилд перестал испытывать к ней интерес; Патриция Челм снова превратилась в бесполое существо с плотно сжатыми губами - то самое, которое вошло с ним в кладовку.
   У двери им пришлось с минуту подождать: вдоль дома лениво прохаживались двое людей Данамато. Наконец они свернули за дальний угол.
   На этот раз Гроуфилд пошел впереди; он пригнулся и затрусил вперед, надеясь, что никто не выглядывает из окна наверху. Ему хотелось бы иметь немного времени, чтобы вывести из строя мерседес, но это было невозможно. Надо поскорее убраться отсюда к чертям и положиться на судьбу.
   Гроуфилд открыл дверцу понтиака с пассажирской стороны, швырнул чемодан через спинку переднего сиденья назад, скользнул за баранку. Девушка влезла вслед за ним и захлопнула дверцу. С грохотом.
   - Иисусе Христе! - воскликнул Гроуфилд. - Нельзя ли потише?
   - Простите.
   Он щелкнул пальцами.
   - Дайте мне ключ.
   Она долго рылась в кармане юбки и наконец вытащила связку ключей.
   - Это...
   - Я знаю, который, - сказал Гроуфилд, схватил связку, нашел ключ с шестиугольной головкой и сунул его в замок зажигания. - Где ваш брат?
   - Рой? - позвала она, оглянувшись назад. С пола донеслось:
   - Тут я.
   - Умница, - сказал Гроуфилд и повернул ключ в замке.
   Понтиак был простенький. Он завелся с первого раза. Гроуфилд включил передатчик, нажал на педаль газа, и они помчались по подъездной аллее к джунглям.
   В зеркале заднего обзора Гроуфилд видел, как из парадной двери дома выбегали люди. Но джунгли сразу поглотили беглецов, машина подпрыгивала и кренилась на проселке. В зеркале заднего обзора появился Рой Челм.
   - Я попытаюсь добраться до Сан-Хуана, - сказал Гроуфилд. - В этом случае, если мы попадем на шоссе...
   - Нет, - возразил Рой Челм. - Когда доберетесь до асфальта, сверните направо.
   - Эта дорога приведет нас в горы, где мы сразу же попадемся.
   - Едем туда, - решил Челм.
   - Тот мерседес гораздо быстроходнее нашей машины, - сказал Гроуфилд. Они нас догонят.
   - Делайте, что я говорю, - настаивал Челм.
   - Идите вы к черту, - отмахнулся от него Гроуфилд.
   - Делайте, как я говорю, - повторил Челм. И чем могла быть эта холодная штуковина, которую он приставил сбоку к шее Гроуфилда, если не дулом пистолета?
   - Проклятье, - устало сказал Гроуфилд.
   16
   На повороте Гроуфилд не стал сбрасывать скорость. Держа ногу на педали газа, он резко крутанул баранку, и понтиак с ревом выскочил на 185-е шоссе и пошел юзом, как торпедный катер над водопадом. Пожилой Шевроле, ехавший навстречу, вильнул в кювет, чтобы избежать столкновения, а Гроуфилд знай себе крутил баранку туда-сюда, не давая понтиаку лечь на бок, как ему того ни хотелось. Наконец машина снова обрела остойчивость и решила катить по дороге на всех четырех колесах. Гроуфилд угрюмо склонился над рулем, вцепившись в него сверху обеими руками, и с ненавистью уставился сквозь лобовое стекло на узкую извилистую асфальтовую дорогу, по обеим сторонам которой тянулись джунгли.
   Рой крикнул высоким дрожащим голосом с заднего сиденья:
   - Вы хотите нас угробить?
   - Я хочу сохранить нам жизнь, - резко ответил Гроуфилд. Он бросил быстрый взгляд в зеркало. Поворот все еще был виден, а мерседес еще не появился. Шевроле успел выбраться из кювета и опять чухал по дороге. Если повезет, мерседес врежется в него и выйдет из строя.
   Черта с два.
   Гроуфилд снова посмотрел на дорогу впереди, на визжащих шинах взял два поворота, а когда в следующий раз бросил взгляд в зеркало, выезда на шоссе уже не было видно. И по- прежнему никакого мерседеса.
   - Теперь вы можете сбавить ход, - сказал Рой все таким же испуганным голосом.
   - А то как же, - ответил Гроуфилд.
   - У меня пистолет, приставленный к вашей голове, мистер Гроуфилд.
   - Прекрасно. Если вы хотите убить меня на скорости семьдесят пять миль в час, пожалуйста.
   Сидевшая рядом с ним Патриция Челм повернулась и сказала брату:
   - Пусть едет, Рой. По-моему, мистер Гроуфилд виртуоз в этом деле.
   - Спасибо, - сказал Гроуфилд.
   Выехав из-за поворота, он увидел посреди дороги старый плимут, тащившийся впереди. Гроуфилд нажал на гудок, не сбавляя скорости, и проскочил между плимутом и стволами нескольких деревьев. Справа донесся легкий скрежет (он все- таки поцеловал плимут на прощанье), потом они снова вырвались на простор и покатили дальше.
   По-прежнему обращаясь к брату, Патриция Челм спросила:
   - Почему ты настоял на том, чтобы мы поехали в эту сторону? Мы ведь хотим добраться до Сан-Хуана, разве нет?
   - Они предполагают, что мы попытаемся добраться до Сан- Хуана, ответил Рой. - Если бы мы поехали туда, они тотчас догнали бы нас. Не забывай, с нами в машине убийца. Данамато может даже призвать на помощь полицию.
   - Впереди перекресток, - предупредил Гроуфилд. Можно было ехать прямо или свернуть налево. Обе
   дороги были асфальтовые, совершенно одинаковые, хрен и
   редька.
   - Езжайте прямо, - велел Рой.
   Гроуфилд поехал прямо. Два мальчишки, сидевшие на корточках у обочины на перекрестке, разинули рты и проводили глазами пронесшуюся мимо машину.
   Дорога извивалась все круче и чаще, и Гроуфилд был вынужден то и дело жать на тормоз. На каждом повороте покрышки визжали, то на правой обочине, то на левой. Машин почти не было, а если попадались, Гроуфилд обгонял их с любой стороны, справа или слева; ревел мотор, гудел клаксон, скулили шины.
   Патрицию Челм то и дело швыряло на Гроуфилда, а это было чревато опасностью, и в конце концов он сердито сказал:
   - Ради Бога, у вас что, нет привязного ремня?
   - А что? Вы намерены устроить аварию?
   Такого замечания он от нее не ожидал и пожалел, что
   не может увидеть выражение ее лица: в этот миг он обгонял на слепом повороте тяжело ползущий грузовик.
   Обойдя его, Гроуфилд все-таки взглянул на Патрицию Челм, но ее лицо не выражало ровным счетом ничего.
   - Я хочу только, чтобы вы не толкали меня под руку и не мешали вести машину. Пристегнитесь.
   - Ах, вот оно что. Хорошо. Простите меня. Дорога пошла на подъем. Джунгли делались все больше
   похожими на джунгли, крестьянские лачуги попадались все
   реже, а машин не было совсем.
   - Куда это, черт побери, вы меня загнали? - спросил Гроуфилд.
   - Подальше от Данамато, - ответил Рой.
   - Возможно. Патриция, посмотрите в перчаточном ящичке, нет ли там карты. Она посмотрела и сказала:
   - Есть.
   - Определите, где мы находимся.
   - Как? Я сроду не смотрела на карту.
   - Господи, Боже! Челм, а как насчет вас?
   - Я попробую, - с сомнением сказал Челм, - хотя тоже сроду на них не смотрел.
   - А, да пошло оно все к черту! - Гроуфилд нажал на тормоз. Багажник понтиака занесло в одну сторону, потом в другую, и машина остановилась. Дайте мне карту, - потребовал Гроуфилд, выхватывая ее из рук Патриции Челм.
   Тут он увидел пистолет, лежавший между ними на сиденье. Когда он тормознул, Рой Челм врезался в спинку сиденья и на миг опешил, а пистолет выпал из его руки и оказался на сиденье, между Патрицией и Гроуфилдом. Оба они только теперь увидели его. Увидели одновременно. Но Гроуфилд оказался проворнее. Ногти Патриции Челм впились ему в тыльную сторону ладони, но пистолетом завладел он.