Уэстлейк Д.. Жертвенный лицедей

   - Я не хочу, чтобы ты кого-нибудь убил.
   - Но ты хочешь, чтобы я вызволил твоего Роя, так?
   - Да, конечно.
   - Ребята, которые его стерегут, не хотят, чтобы Рой от них сбежал, пустился в объяснения Гроуфилд. - Более того, они не намерены упускать и меня. И все они обучены, понимаешь? Обучены и вооружены пистолетами.
   - Я понимаю, что это значит.
   - Ой ли?
   Она открыла рот, потом снова закрыла, и вид у нее сделался очень встревоженный. Пэт покачала головой, оглянулась на мерседес, снова посмотрела на Гроуфилда и опять покачала головой.
   - Не знаю, что и сказать, - молвила она. - Я не хочу, чтобы кто-нибудь погиб.
   - Решай сама, - ответил Гроуфилд. - Я готов хоть сейчас развернуться, поколесить несколько минут, чтобы стряхнуть с хвоста этих парней, поехать в аэропорт и улететь отсюда первым же рейсом. Рано или поздно Данамато, вероятно, отпустит твоего брата.
   - Не отпустит, - возразила Пэт. - Ты знаешь это не хуже меня. Если ты уедешь совсем, он вместо тебя убьет Роя, потому что Рой помог тебе бежать, потому что собирался жениться на Белл и просто потому, что уж такой Данамато человек.
   Гроуфилд пожал плечами.
   - Возможно, - сказал он. - Но я объясню тебе, какой человек я сам. Если я борюсь против полудюжины вооруженных людей, готовых убить меня, а сам при этом не готов убить их, значит, я сумасшедший. Да, может, у меня и не чешутся руки, может, я и вовсе предпочел бы их не убивать, но я должен быть готов сделать это, иначе можно просто броситься вниз со скалы, да и дело с концом.
   - А почему ты не можешь, как ты сейчас сказал, стряхнуть этих парней с хвоста и успокоиться на этом? Почему ты должен убивать их.
   - Я не сказал убивать, я сказал вывести из игры. Если мне удастся сделать это так, что никто не пострадает, тем лучше.
   - Но зачем вообще это делать? - не унималась Пэт. - Почему просто не удрать от них?
   - Потому что, - объяснил Гроуфилд, - тогда они вернутся в дом за новыми указаниями. Они окажутся в доме, когда мы заявимся туда, а наши шансы будут еще хуже.
   - О-о, - протянула она.
   - Я рассчитываю, что мне удастся избавиться от этих двоих, - сказал он. - Наверное, еще двое торчат в аэропорту, чтобы накрыть меня в случае, если я оторвусь от тех двоих, что у нас за спиной. Если в гостиничном гараже кто-то был, а это вероятнее всего, то он уже вернулся в дом, и тут ничего не поделаешь. Значит, в доме, когда мы туда приедем, будут четверо, двое на дороге, остальные внутри. Плюс Данамато. Это уже достаточно плохо, и я не хочу, чтобы положение усугубилось.
   - Это понятно, - согласился Пэт.
   Гроуфилд бросил взгляд на спидометр. После Лойзы они проехали восемь миль, с минуты на минуту будет развилка, где он должен свернуть.
   - Поначалу все казалось просто, - сказала Пэт. - Роя схватили, ты мог его вызволить. А теперь я даже не знаю.
   - Все по-прежнему просто, - ответил он. - Ты хочешь вернуть братца, или избежать неприятностей? - Гроуфилд посмотрел на нее и улыбнулся. - Честно говоря, я думаю, что без Роя тебе живется куда лучше.
   Она невольно улыбнулась в ответ.
   - Не говори так. Этим не шутят.
   - Вообще-то да, - согласился Гроуфилд.
   Движение стало чуть менее оживленным, и Гроуфилд увидел в зеркале заднего обзора, что теперь мерседес отделяют от них всего четыре машины. Пока он смотрел, одна из них обогнала его, и осталось три.
   А вот и поворот. Шоссе № 191, живописная дорога через сельву. Гроуфилд не заметил, чтобы хоть одна из идущих впереди машин свернула на эту дорогу. Он быстро въехал на нее и помчался прочь от шоссе № 3, норовя оставить мерседес как можно дальше позади. Он знал эту дорогу по прошлым наездам в Пуэрто-Рико, знал, что она еще извилистее, чем та, по которой они ехали накануне, а это может свести на нет преимущества мерседеса в скорости. Но в самом начале, примерно, с милю, дорога была ровной и прямой, и именно на этом участке мерседес имел самую лучшую возможность догнать понтиак и прижать к обочине.
   Пэт посмотрела назад, на шоссе № 3.
   - Вот они!
   Он увидел их в зеркале. Никаких других машин теперь не было. Сельва не очень манила туристов, так что даже в разгар сезона машины тут проезжали с интервалом в десять - пятнадцать минут, хотя длина дороги составляла всего девятнадцать миль.
   Впереди высились горы, воздух уже немного остыл. И мерседес нагонял их, медленно, но верно.
   Пэт хлопнула ладонью по сиденью.
   - Быстрее, быстрее.
   - Скажи это Дженерал моторс.
   Навстречу им ехал большой старый фермерский грузовик, из тех, на которых возят сжигать стебли сахарного тростника. Этот шел порожняком и страшно громыхал, неторопливо продвигаясь вперед. Гроуфилд принялся крутить баранку туда- сюда и давить на клаксон, сближаясь с грузовиком. Он вилял от обочины к обочине, потом занял левую сторону, включил фары и просигналил, требуя освободить встречную полосу. В самое последнее мгновение недоумевающий и напуганный водитель грузовика крутанул баранку и выехал на полосу встречного движения.
   - Боже мой! - вскричала Пэт, когда они змейкой проскочили мимо грузовика, оторвав ему задний отражатель. Она обхватила голову руками и, выпучив глаза от ужаса, истошно завопила: - Ну, а это зачем?
   - А ты посмотри, - ответил Гроуфилд. Она оглянулась. Грузовик стоял наискосок, перегородив дорогу. Мерседеса вообще не было видно.
   - Все-таки у тебя получилось! - вскричала Пэт, ерзая от радостного возбуждения.
   Гроуфилд чуть притормозил. Она удивленно посмотрела на него.
   - Зачем ты сбавляешь скорость?
   - Я не хочу потерять их из виду. Я просто хочу, чтобы они нас не догнали. Ты видишь их? Они врезались в грузовик?
   - Нет. Грузовик съезжает с дороги. Они в кювете, выбираются оттуда задним ходом.
   - Хорошо, - сказал Гроуфилд, снова нажимая на газ. - Ты же что-нибудь решила? Пэт вздрогнула и очнулась.
   - Насчет чего?
   - Ты хочешь, чтобы я довел это дело до конца, или нет?
   - А-а! Да, хочу. Если кого и убьют, то пусть только не Роя. - Пэт положила руку ему на плечо. - И не тебя.
   - Я сделаю все, что смогу, - пообещал Гроуфилд. - Мне понадобится твоя помощь. Ты готова?
   - Разумеется.
   - Хорошо. Есть пять или шесть мест, где мы могли бы остановиться и устроить им засаду. Сделаем это там, где не будет туристов. Но нам еще надо придумать, как действовать.
   Пэт снова села вполоборота, лицом к нему, и сложила руки на коленях.
   - Говори, что мне делать, - сказала она.
   24
   - Это миссис Милфорд? Гроуфилд посмотрел на Пэт.
   - Что миссис Милфорд?
   - Убийца, - сказала она.
   Гроуфилд снова уставился на дорогу.
   - Зря я вообще об этом заикнулся, - признался он. - Лучше не приставай ко мне с этим.
   Сегодня у этой дороги выдался праздный денек, туристов было совсем немного, хотя до сих пор их присутствие все же создавало неудобства. Гроуфилд наметил два возможных места остановки, но оба они уже были заняты машинами. Вдобавок к этим двум автомобилям он обогнал один попутный, да три попались навстречу. И все это - за десять минут, с тех пор, как дорога пошла в гору.
   Ехать по этой дороге быстро было невозможно. При всем желании и даже в отсутствие какого-либо транспорта тут едва удавалось сделать в среднем чуть больше тридцати миль в час, и неважно, на понтиаке или на мерседесе-бенце.
   После того, как дорога углубилась в сельву, Гроуфилд больше не видел мерседес, но был уверен, что тот по- прежнему болтается где-то сзади. Эта дорога не вела ни в какой город, она просто прорезала сельву и примыкала к шоссе № 31 между Нагуабо и Хункосом.
   Мимо промелькнул столбик с цифрой 8, значит, скоро будет следующее удобное для засады место. Впрочем, Гроуфилд считал его наименее подходящим из всех, потому что оно было облюбовано туристами.
   Но нет, поблизости не оказалось ни одной машины.
   - Что это? - спросила Пэт, вытаращив глаза. Гроуфилд ухмыльнулся.
   - Здесь и остановимся, - ответил он.
   Перед ними, на повороте, в высшей точке отклонявшейся вправо дороги, громоздилась свинцово-серая башня, будто перенесенная сюда из замка Камелот. Поверху ее со всех сторон обрамляла прямоугольная в плане зубчатая крепостная стена. Эта обзорная башня имела высоту футов сорок и заключала в себе винтовую лестницу, которая вела на самый верх. В погожий день отсюда можно было разглядеть даже далекие Виргинские острова.
   Перед башней размещалась небольшая автостоянка, сейчас она пустовала. Гроуфилд загнал туда понтиак, заглушил мотор, сунул ключ в карман и вылез из машины. Пэт последовала за ним.
   Над головой синело небо, утреннее солнце ярко светило на востоке, но чувствовалось, что собирается дождь. Воздух был напоен его резким, прохладным и влажным ароматом. Все листья деревьев на склоне горы по ту сторону дороги были повернуты тыльной стороной кверху, а оттого гора казалась серовато- зеленым пятном на фоне ландшафта, как будто она, в отличие от всех остальных гор, выгорела на солнце. Щит у входа в башню предупреждал, что, если листья в таком положении, значит, скоро будет дождь, но это было ясно и без всяких листьев, поскольку в воздухе явственно пахло грозой.
   Тяжелые темные лучи висели на юге, окутывая вершины. На востоке и севере лежали в душном мареве долины, тускло- зеленые, покрытые буйной растительностью, а за ними, вдали, Гроуфилд видел плоский синий океан и узкую полоску побережья, отделявшую синие просторы от зеленых.
   - Ну, пусть нам повезет, - сказал Гроуфилд и зашагал к башне.
   - Алан, - позвала Пэт.
   Он остановился и оглянулся на нее.
   - Да, верно, - сказал Гроуфилд, вернулся, обнял ее и поцеловал.
   - А вот теперь - пусть нам повезет, - молвила Пэт.
   - Воистину, - он провел рукой по ее щеке и отвернулся.
   Времени оставалось чертовски мало. Гроуфилд вбежал в башню и затрусил вверх по светло-бежевым ступенькам. На равных расстояниях друг от друга в стене были прорезаны бойницы без стекол, размером примерно полтора на три фута. Гроуфилд остановился возле первой. Отсюда были видны и дорога, и стоянка. Он сел на ступеньки, чтобы незаметно выглядывать наружу, положил на колени пистолет и стал ждать. Гроуфилд знал, что Пэт стоит футов на пятнадцать ниже, у входа в башню, и тоже дожидается прибытия людей Данамато.
   Ждать пришлось недолго. Не прошло и минуты, как из-за поворота показался мерседес. Он резко свернул и, подскакивая, помчался к стоянке. Заскрипели покрышки. Мерседес остановился рядом с понтиаком.
   Пэт полагалось бы уже скрыться из виду. Ей надлежало замешкаться, убедиться, что ее заметили, а потом опрометью броситься к башне, создавая впечатление, будто они подъехали почти одновременно с мерседесом.
   Двое в мерседесе теперь стояли перед выбором: они могли благоразумно остаться в машине и подождать развития событий или, поддавшись возбуждению, броситься вперед в расчете на то, что успеют преодолеть зону обстрела и юркнуть в башню раньше, чем Гроуфилд изготовится к стрельбе. Каждое мгновение откуда-нибудь могли появиться туристы, и это обстоятельство должно было вынудить людей Данамато быстро предпринять тот или иной ход.
   Да. Мерседес остановился и еще даже не перестал покачиваться, а обе дверцы уже со скрежетом распахнулись, и двое парней выскочили наружу. Это были Джек и тот человек, который утром караулил в вестибюле гостиницы. Они побежали по мощенной бетоном дорожке от стоянки к башне. Оба держали в руках пистолеты.
   Дав им преодолеть примерно полпути, Гроуфилд выстрелил сквозь бойницу в сторону раскинувшейся справа долины.
   Бетонная дорожка пролегала через газон, и парни по всем правилам бросились врассыпную и растянулись на траве. Джек сиганул вправо, его напарник - влево.
   Но теперь им было некуда деваться. Никаких укрытий, спрятаться негде. Они оказались как на ладони и были бессильны исправить положение. И не могли не сознавать свое бессилие, если и впрямь были профессионалами, какими их считал Гроуфилд.
   - Не двигаться! - крикнул он. - Следующий выстрел - на поражение.
   Джек перестал перекатываться с боку на бок, замер ничком и вытянул руки перед собой, но второй парень продолжал откатываться влево, норовя выскользнуть из поля зрения Гроуфилда. Гроуфилд прицелился и выстрелил ему в ноги на уровне коленей. Парень вскрикнул, подлетел в воздух, снова плюхнулся наземь, перевернулся навзничь и затих.
   - Нет, Алан, нет! - донесся снизу пронзительный крик Пэт.
   Гроуфилд приподнял голову и увидел, что она выбежала из башни.
   - Назад, черт тебя дери! - заорал он, но Пэт не обратила внимания, поэтому Гроуфилд опять сосредоточился на Джеке и крикнул ему: - Джек, ни с места, иначе ты покойник!
   - Я слышу тебя! - откликнулся Джек. Его голос звучал глуховато, потому что Джек уткнулся лицом в сырую траву.
   Гроуфилд крикнул Пэт:
   - Вернись сюда, я ранил его в ногу! Но она уже добежала до парня и опустилась перед ним на колени. Гроуфилд во всю глотку клял ее. Сейчас парень схватит Пэт, воспользуется ею как щитом, заставит Гроуфилда сдаться в обмен на жизнь этой дуры. А он вовсе не был уверен, что пойдет на такую сделку.
   Но ничего подобного не произошло. Пэт склонилась над лежавшим без движения парнем, потом оглянулась и крикнула Гроуфилду:
   - Он в обмороке!
   - Тебе чертовски повезло! - заорал он в ответ. - Ступай, забери пистолет у Джека! И, ради Христа, не попади на мою линию огня.
   - Не волнуйся, не волнуйся.
   Хоть это она сделала, как надо. Пэт обошла Джека стороной и вытащила пистолет из его вялой руки. Но прежде она завладела оружием того парня, которого ранил Гроуфилд.
   В тот миг, когда она выпрямилась, держа в руке пистолет Джека, хлынул ливень, подобный внезапному залпу шрапнели, всепроникающий дождь, который хлестал по земле, словно кто-то наверху опрокинул ведро. Водяная пыль влетала и в бойницу, возле которой сидел Гроуфилд;
   она оставляла на ступеньках мокрые пятна. Из-за этого неистового первого порыва ливня Гроуфилд не мог толком разглядеть, что происходит внизу. Там, где стояла Пэт, началась какая-то возня, но непонятно было, в чем дело.
   Гроуфилд отпрянул от бойницы, скатился по лестнице, выбежал под дождь и увидел, как Пэт и Джек кружатся, будто вальсируя под музыку стихии. Гроуфилд метнулся к ним, не обращая внимания на дождь, но, когда добежал, Джек уже опять распластался на земле, а Пэт стояла над ним с двумя пистолетами в руках, и ни дать ни взять Энни Оукли.
   - Что случилось? - Гроуфилду пришлось перекрикивать шум дождя. И он, и Пэт уже были похожи на тонущих котят.
   - Он норовил выхватить у меня пистолет! - гаркнула Пэт в ответ.
   По дороге, совсем рядом, проехала машина, но ее пассажиры не могли видеть разыгравшейся перед башней сцены.
   - Это я понял! - крикнул Гроуфилд. - Но что сделала ты?
   - Огрела его пистолетом.
   Гроуфилд опустился на одно колено. На лбу Джека зияла рана, но было непонятно, кровоточит она или нет, потому что дождь мгновенно все смывал.
   - Придется нам перевернуть их! - крикнул Гроуфилд. - Чтобы не захлебнулись!
   - Что?
   - Перекати его на брюхо! - завопил Гроуфилд и побежал ко второму парню, чтобы сделать то же самое. Он уложил парня ничком и осмотрел рану.
   Выстрел получился весьма удачный, пуля попала в мышцы, чуть выше левого колена. Похоже, все кости остались целы, но пуля была крупного калибра, и стрелял Гроуфилд из мощного оружия, поэтому кожа вокруг раны была порвана, и там образовался кровоподтек размером с оладью.
   Ливень начал иссякать. Гроуфилд подхватил раненого и потащил его к понтиаку. Пэт уже открыла дверцу и держала ее. Гроуфилд уложил раненого на заднее сиденье.
   - Свяжи его покрепче, - велел он ей. Пэт кивнула, и Гроуфилд пошел за Джеком. Тот уже поднялся на карачки и тряс головой. Гроуфилд ткнул его стволом пистолета и приказал:
   - Вставай.
   Дождь уже прекращался, и кричать не было нужды. Джек мало-помалу очухался. То ли он и впрямь туго соображал, то ли просто хотел создать у Гроуфилда такое впечатление. Гроуфилд отошел подальше, чтобы Джек не мог внезапно напасть на него. Наконец тот поднялся, однако ноги плохо держали его, он шатался. Дождь почти кончился, уже едва моросило, ветер приносил водяную пыль...
   - Шагай к понтиаку, - велел Джеку Гроуфилд. Они сняли с Джека галстук и связали ему руки за спиной. Пэт уже использовала ремень, галстук и шнурки от ботинок раненого, чтобы связать и его тоже. Гроуфилд помог Джеку влезть на переднее пассажирское сиденье, потом связал ему лодыжки шнурками и ремнем. Джек сказал на это только одно:
   - Не знаю, что ты задумал, приятель, но, по-моему, ты безумец.
   - Я тоже так думаю, - ответил ему Гроуфилд. Дождь уже совсем перестал. Гроуфилд обошел понтиак, сел за руль, чуть подал машину задним ходом на дорогу, потом загнал на дальний край стоянки, поскольку вряд ли кто-нибудь поставил бы здесь свой автомобиль. На полу, за спинкой переднего сиденья, лежала пачка туалетной бумаги. Гроуфилд схватил несколько листов, скомкал их и велел Джеку:
   - Открой рот.
   - Пошел к черту, - ответил Джек. Гроуфилд съездил ему под дых, но не очень сильно, и спросил:
   - Хочешь лежать тут в собственной блевотине?
   Джек открыл рот.
   Гроуфилд запихнул туда бумагу. Вскоре Джек сможет ее выплюнуть, но Гроуфилд и не надеялся выиграть много времени. Он вставил кляп и раненому, который был без сознания, потом распахнул дверцу водителя, схватил Джека за шиворот и, пятясь, уложил его на сиденье. Затем он опять обошел машину, распахнул другую дверцу и взгромоздил на сиденье ноги Джека, после чего поднял стекло, захлопнул дверцу и запер ее. Вновь подойдя к водительской дверце, Гроуфилд взял пистолет за ствол, примерился и ударил Джека по затылку, но вскользь, дабы не нанести тяжелого увечья. Джек издал какой-то непонятный звук. Гроуфилд посмотрел на его лицо. Джек по- прежнему был в сознании и корчился от боли. Удар получился недостаточно сильный.
   - Не обессудь, - сказал Гроуфилд и врезал ему еще разок, покрепче. Потом поднял стекло со стороны водителя, вытащил ключ из замка зажигания, захлопнул и запер дверцу.
   Когда Гроуфилд подошел к мерседесу, Пэт уже сидела внутри. Гроуфилд влез за руль, увидел, что ключ торчит в замке, и запустил мотор.
   - Готово, - сказал он.
   - Я не думаю, что у нас получиться, - ответила Пэт. - Я перетрусила, думала, что-нибудь непременно сорвется.
   - К примеру, эта твоя вылазка, когда ты меня не послушалась.
   - Прости. Когда ты подстрелил его, я подумала: ах, нет, сейчас кого-нибудь убьют.
   - Могли убить и нас с тобой.
   - Знаю. В следующий раз построюсь не подкачать.
   - Молодец, - сказал Гроуфилд и, лихо развернув мерседес, выехал со стоянки. Справа остановилась машина, в которой сидели две молоденькие парочки. Они вылезли и вошли в башню, без особого любопытства взглянув на мерседес, а на понтиак и вовсе не обратили внимания.
   - Я замерзаю, - сказала Пэт.
   - Это потому, что ты промокла.
   - Сама знаю, почему, - ответила она, обхватывая себя руками. - Но знание не греет. Гроуфилд включил обогреватель.
   - Думаю, скоро просохнем, - сказал он.
   - Стоит мне отправиться с тобой куда-нибудь, и я обязательно мокну, заявила Пэт. Гроуфилд расхохотался.
   - Не одно, так другое, - сказал он, выводя машину на дорогу и отправляясь в обратный путь.
   25
   - Ведь ты не думаешь, что это был Рой, правда? Гроуфилд посмотрел на нее.
   - Я не думаю, что это был Рой?
   - Ну, что он убийца.
   Гроуфилд брезгливо поморщился и спросил:
   - Может, отстанешь от меня, в конце концов?
   - Если ты хотел избежать моих расспросов, не надо было вообще заговаривать об этом, - сказала Пэт. - Как я, по- твоему, должна себя вести?
   - Ладно, ладно, - ответил Гроуфилд. - Скажу тебе. Но не стану ничего доказывать, обосновывать, я больше об этом вообще словом не обмолвлюсь. Так будет справедливо.
   - Вполне справедливо, - согласилась она. - Просто скажи мне, кто.
   И Гроуфилд сказал. Пэт была поражена.
   - Что? Ты шутишь?
   Они выехали на мерседесе обратно на равнину, преодолели пять миль до шоссе N 3, свернули налево и проехали еще с полмили, потом Гроуфилд отыскал широкую грунтовую обочину и удобный съезд с дороги. Дождя тут, разумеется, не было, и температура доходила до восьмидесяти пяти, солнце подбиралось к зениту, в воздухе висело тяжелое марево. Пэт и Гроуфилд вылезли из машины, чтобы немного побродить по солнцепеку и высушить одежду. Гуляя, они видели, как от нее валит пар. Наконец Пэт спросила:
   - Ты ведь дурачишь меня, правда?
   - Так я и знал! - ответил Гроуфилд, отвернулся, пошел обратно к машине и распахнул дверцу водителя. Пэт осталась стоять на месте.
   - Ты хочешь сказать, что не шутишь? - спросила
   она.
   - Я же сказал, - повторил он. - Я не собираюсь обосновывать, объяснять, доказывать и так далее. Садись в
   машину.
   - Мое белье еще не просохло. Алан, ты уверен?
   - Тебе следовало бы снять блузку и юбку, чтобы оно высохло, - сказал Гроуфилд. - У меня та же беда.
   - Его носки тоже никак не хотели высыхать, поэтому Гроуфилд снял их, и непривычное ощущение ботинок, надетых на босу ногу - особенно мокрых ботинок - раздражало его и выводило из себя, заставляя нервничать больше, чем обычно.
   - Ты что, и впрямь не собираешься говорить об этом? - спросила Пэт. По-моему, это свинство.
   - Поехали, - нетерпеливо сказал Гроуфилд. - Залезай в машину. Давай покончим с этим поганым делом.
   Пэт с надутым видом подошла к машине с правой стороны и села. Они захлопнули дверцы, и Гроуфилд завел мотор. На запад, к Сан-Хуау, машин ехало немного, но те, что все же были, едва плелись. В противоположную сторону машины ехали сплошным потоком, и обогнать кого-нибудь было невозможно. Гроуфилд попал в колонну и катил со скоростью сорок миль в час, что, похоже, было здесь в порядке вещей. До поворота на Лойзу оставалось еще миль восемь.
   С милю они проехали молча, потом Пэт сказала:
   - Ты меня слышал? Я сказала, что ты, по-моему, заблуждаешься.
   - Ты имеешь право на собственное мнение, - сказал Гроуфилд, не отрывая глаз от дороги. Пэт сердито зыркнула на него.
   - На тебя зла не хватает, - заявила она. - Ты это знаешь? Зла на тебя не хватает.
   - Пока я ничего не говорил, ты и горя не знала, - напомнил ей Гроуфилд. - Тебя же предупреждали: не надо было ко мне приставать.
   - Ты мог хотя бы обсудить это со мной.
   - Нет. Я должен прикинуть, как могут развиваться дальнейшие события, Гроуфилд взглядом дал Пэт понять, что он настроен на очень серьезный лад. Важно то, что произойдет, а не личность убийцы. Мне наплевать, кто это сделал. Для меня важно подготовиться к грядущим событиям, чтобы пережить их.
   Пэт ничего на это не ответила. Она молчала мили две, а когда, наконец, заговорила, тон ее смягчился.
   - Прости, - сказала она. - Ты прав.
   Гроуфилд усмехнулся и похлопал Пэт по колену.
   - Умница, - сказал он, главным образом для того, чтобы поднять ее боевой дух перед штурмом крепости. - Когда все кончится, мы оба сляжем с простудой, это неизбежно. А тогда сможем часами обсуждать убийство Белл Данамато.
   - Уж не преминем, - согласилась Пэт.
   26
   - Как ты там, сзади? - спросил Гроуфилд.
   - Прекрасно, - ответила она. - Я готова. Они были на шоссе № 185, примерно в миле от поворота к дому. Пэт лежала на полу за передним сиденьем, держа наизготовку один из трофейных пистолетов. Гроуфилд обучил ее обращению с оружием, и Пэт заверила его, что все усвоила. Один пистолет лежал у Гроуфилда на коленях, под рулем, второй - на соседнем сиденье.
   Было самое начало первого. Ветви деревьев образовывали свод над дорогой, но даже под его осенью стояли жара и духота. Впереди высились горы, слева и справа от дороги раскинулись пастбища; повсюду царило тяжкое июльское безмолвие, словно все население заперлось по домам и предавалось сиесте, а не улице остались только они, Гроуфилд и Пэт.
   И, разумеется, Данамато. И, конечно, его головорезы. Гроуфилд включил передачу, и они поехали. Он очень рассчитывал на внезапность и на то, что таких действий от него никто не ждал. Разумеется, им и невдомек, что он вернется в дом Данамато после того, как сумел вырваться из этого ада. Кроме того, они уж никак не
   ждут его возвращения на их собственном черном мерседесе. Поэтому, если даже кто-то несет караул на повороте и увидит знакомый черный мерседес, то не станет слишком уж приглядываться к водителю.
   Может быть.
   Гроуфилд представлял себе свои действия как вариацию на тему троянского коня и был бы вполне доволен, кабы все получилось, как в первоисточнике. Ну, а если не получится, можно будет утешиться мыслью о том, что этот троянский конь развивает сто с лишним миль в час.
   Впереди показался поворот.
   - Въезжаем! - крикнул Гроуфилд.
   - Хорошо, - ответила Пэт почти без дрожи в голосе.
   Гроуфилд свернул влево. Он помнил этот поворот, потому что два дня назад уже проезжал здесь, хотя и с гораздо более спокойной душой. Гудрон кончился, проселок превратился в узкую колею и пошел в гору; джунгли сделались гуще, плотнее, влажнее, даже зеленее.
   Четыре десятых мили. Впереди, на взгорке, был последний поворот направо, две тонких колеи от шин терялись в джунглях. И прямо за поворотом, заняв всю дорогу и преградив Гроуфилду путь, стоял носом к нему белый вольво.
   Гроуфилд прижал подбородок к груди, прогнулся на сиденье и вжался в спинку, чтобы забиться как можно дальше в тень. Он не мог сколь-нибудь четко разглядеть двух человек в вольво, стало быть, и они, надо полагать, видят его не лучше.
   Один из них помахал рукой, когда Гроуфилд делал поворот. Он помахал в ответ, мерседес с шелестом раздвинул нависшие листья, и вольво скрылся из виду. Теперь сидевшие в нем люди и подавно не могли разглядеть Гроуфилда.