Страница:
Гном суматошно присоединил свои слабые силы к общей работе, отдуваясь и ворча, и, когда стена воды достигла корабля, вцепился в сломанную мачту. Рядом с ним смыло моряка, и Лэндл почувствовал, как на его коротких ногах прочно сжимаются руки человека. Когда волна отступила, морякам, наконец, удалось снять секцию мачты с минотавра. Когда Коф поднялся на копыта, палуба снова вздыбилась у них под ногами, поскольку «Перехон» взлетел на крутой гребень. В тот же миг ветер ударил в перекрученные паруса бизань-мачты и повалил судно на борт. Несколько матросов заскользили по палубе и, перелетев через фальшборт, стремительно исчезли из виду.
После нескольких долгих мгновений «Перехону» удалось немного выровняться, однако он по-прежнему столь основательно кренился на левый борт, что все остававшиеся на палубе вынуждены были на чем-нибудь висеть, чтобы не сорваться в море.
– Черпаем воду! - Прокричал вцепившийся в снасти моряк, которому удалось выбраться из каюты.
– Опрокидываемся! - проревел другой. Этот крик быстро передали по палубе, пока он не достиг ушей Маквесты. - «Перехон» тонет!
Волны на мгновение отступили, и минотавр бросил быстрый взгляд, чтобы оценить, сколько у них осталось людей. Он держался за кабестан огромной рукой и ждал следующего гребня. Дыхание Кофа стало затрудненным, широкая грудь быстро вздымалась и опадала.
– Мы не можем спасти «Перехон» в этом шторме, Мак! - взревел он, но, даже обладая острым слухом, капитан не сразу расслышала первого помощника.
Маквеста кивнула и начала пробираться на середину палубы.
– Баркасы, - приказал Коф Рохану, второму помощнику. - Спускай их на воду. И поживее там. Не забудь убедиться, что Мак сядет в один из них. Я позабочусь о людях.
– Баркасы? - забормотал Лэндл, балансируя на обломке грот-мачты,- Баркасы. Опрокидывается. Тонет. Мы…
– Покинуть корабль! - закричала Маквеста. Ее сердце билось в груди, подобно молоту, когда она произносила эти слова. Пока никто не смотрел на нее, капитан позволила одинокой слезе пробежать по щеке и слиться с дождем. - Всему экипажу покинуть корабль!
Крошечное лицо гнома-механика, до того красное от перенапряжения, внезапно побледнело. Он сделал резкий вдох, чувствуя, как дрожат пальцы.
– Это-мой-дом! Ваш-дом! Я-не-брошу-его!
– Покинуть корабль! - эхом отозвался минотавр, помогая людям двигаться в сторону баркасов, а затем обернулся к одному из матросов: - Внизу кто-нибудь остался?
Тот пожал плечами и поспешил занять место в одной из лодок. Коф поспешил к люку, ведущему к каютам экипажа.
– Лэндл, садись в лодку, - бросил он через покрытое шерстью плечо. - Сейчас же!
Гном-механик смотрел на происходящее, разинув рот. Первый баркас легко отошел от борта опасно накренившегося «Перехона».
– Коф-мы-же-не-можем-оставить-корабль! - выкрикнул Лэндл.
Но минотавр уже скрылся под палубой. Гном прокрутился на пятках и увидел, как Маквеста направляет нескольких моряков к носу корабля. Она выглядела сломленной, сутулой тенью среди рваных снастей и бегущих членов экипажа. Лэндл услышал, как капитан дважды приказала Рохану покинуть «Перехон». Он отвечал, что если Маквеста останется, то и он - тоже, но наконец, сдался. Мак посмотрела наверх, заметила гнома-механика и махнула в сторону баркаса.
Лэндл помотал головой и, стараясь перекричать ветер своим слабым голосом, воскликнул:
– Моя-машина! Надо-спасти-хоть-часть!
Не дожидаясь ответа, он поспешил к трюму, сдвигая край упавшего грота, чтобы найти большой люк. Из-за угла крена открыть его оказалось невозможно, но корабль вдруг еще сильнее завалился на левый борт, крышка распахнулась, и гнома вместе с парусом бросило в трюм.
Коф вскарабкался обратно на палубу мгновение спустя, таща, как на буксире, трех моряков.
– Это последние! - прокричал он Маквесте. - Отправляйся на баркас!
Глаза минотавра налились кровью, когда он бросил последний взгляд на замусоренную палубу «Перехона». Увидев Мак, упрямо отказывающуюся сдвинуться с места, Коф расстроенно вздохнул.
– Вначале ты! - приказала капитан минотавру. - Я за тобой… вместе с Лэндлом!
Она пробежала пальцами по штурвалу «Перехона», как будто прощаясь с ним, а затем поспешила к грузовому люку.
Падение гнома-механика остановил жесткий ящик с «Пряным митасским бренди». Лэндл застонал, сполз с него и пошел, осторожно, пядь за пядью, прокладывая путь между ящиками, среди которых были и разбитые, и неповрежденные. В трюме было темнее, чем в полночь, и гному-механику не удавалось разглядеть даже поднесенных к лицу пальцев. Но он наизусть знал каждый дюйм этого места. Голова гнома коснулась паруса, который, должно быть, зацепился за что-то наверху, и, скорее всего - за цилиндр его драгоценной весельной машины. Он сделал еще несколько шагов и почувствовал перед собой сферу. Вода плескалась уже на уровне лодыжек Лэндла. Гном-механик мог смириться с потерей «Перехона», но совсем другое дело - его весельная машина. На ощупь сфера казалась неповрежденной. Пока пальцы Лэндла танцевали по ее поверхности, ноги обследовали проволочные спирали.
– Не-продавлена, - решил он. - Хорошо-хорошо-хорошо.
Более всего ему хотелось спасти латунную сферу, которая была весьма дорогостоящей частью оборудования из-за всех тех механизмов внутри, которые он в течение многих лет скупал и устанавливал на место. Спирали же Лэндл мог заменить сравнительно легко и недорого.
Он прощупал себе путь к маленькой печке, быстро разжег огонь и поправил хитроумный «чайник». Удостоверившись, что труба, несущая пар к сфере, все еще закреплена, гном воспользовался слабым мерцающим светом очага, чтобы разглядеть, где повис парус. Стащив ткань вниз, Лэндл на мгновение приостановился - ему показалось, что кто-то зовет его по имени.
– Ветер, - решил гном, отрывая большой кусок паруса и закрепляя его у основания сферы.
Резаком, вынутым из кармана, он подхватывал спирали и продевал проволоку через парусину, а закончив, посмотрел на ящики с бренди, размышляя вслух:
– Лучше-выдержанное. Думаю-подойдет. Замечательно-подойдет.
– Лэндл! - Маквеста перегнулась через край люка и снова позвала гнома-механика по имени. Она видела слабое мерцание огня и сваленный в кучу парус, слышала, как хлюпают по воде его ноги. - Поднимайся сюда сейчас же! Это приказ!
Она обернулась к остаткам грот-мачты, собираясь найти обрывок каната, который можно было бы швырнуть гному, но в этот момент палубу окатило еще одной волной, смывая капитана «Перехона» за борт.
Коф удерживал баркас возле корабля, ожидая Маквесту и Лэндла. Когда капитана пронесло мимо, минотавр протянул руки в отчаянной попытке поймать ее, но ухватил лишь воздух и едва не выпал сам, но кто-то из матросов вовремя поймал его за пояс.
– Держи лодку ближе! - проревел Коф. Вода была темной, и женщину трудно было заметить. - Мак!
Маквеста изо всех сил старалась удерживать голову на поверхности. Когда ее приподняло небольшой волной, женщина увидела, что Коф вместе с несколькими моряками гребут к ней.
– Держись, Мак! - кричал минотавр. Он орал что-то еще, но капитан уже не могла расслышать - глубокий голос Кофа утонул в мощном рокоте воды и ветра. На «Перехон» надвигалась еще одна волна. Водяная гора была столь же грозной, как и предыдущие, но шла с другого направления. Мак неистово билась, стараясь оставаться на плаву и удержать воздух в легких, но, каким бы сильным пловцом она ни была, все усилия оказались бесполезными. Капитан увидела, как минотавр перегибается через нос баркаса, протягивая к ней мускулистые руки, и почувствовала, что ее увлекает потоком, затягивает в чернильную темноту, куда не могли проникнуть даже ее эльфийские глаза. Хлебнув воды, Маквеста неистово забилась, а вырвавшись на поверхность, глубоко втянула воздух и задержала дыхание, прежде чем еще одна волна утянула ее вниз.
Море неистово штормило. Странный рокот, похожий по звучанию на тот, что бывает при землетрясениях, перекрыл рев волн и ветра, а когда стих, буря еще усилилась. Волны перекатывали через борта баркаса, грозя опрокинуть и его.
– Черпать! - приказал Коф. - Быстрее, ребята, или мы камнем уйдем на дно!
Матросы вычерпывали руками и шапками, но вода прибывала быстрее. Коф увидел, как Маквеста дважды исчезала в волнах. В тучах наверху появился разрыв - первая передышка после полной темноты шторма. Его хватило только на то, чтобы позволить нескольким звездам мигнуть и пролить немного света на капитана, цепляющуюся за что-то, напоминающее каменистый коралловый выступ.
– Мак жива! - закричал минотавр товарищам. - Ближе! Вот так, вот так. Держу!
Истощенная и избитая Маквеста, собрав последние силы, схватила руки Кофа и оттолкнулась от рифа, обдирая ноги об острые кораллы.
Минотавр перенес Мак через край лодки, и она почувствовала, что падает на доски днища, перед тем как ударила еще одна волна, отбросившая маленькое суденышко обратно к «Переходу». Ледяные струи обрушились и на без того избитое тело капитана, но вал отступил так же быстро, как и накатил. Коф поднял Маквесту, пока люди отчерпывали воду. Она откинула с лица промокшие кудри, огляделась и пробормотала:
– Коф! Это же «Перехода»! Его каким-то образом выправило волной!
– Хвала Хаббакуку, - выдохнул один из моряков.
Минотавр округлил глаза, воззрившись на разбитое судно. Корабль выглядел серьезно поврежденным, его грот-мачту вывернуло и расщепило, паруса лежали поперек палубы подобно савану, но бизань-мачта все еще была цела, а «Перехон» больше не кренился, и широкая грудь Кофа наполнилась надеждой.
– Непотопляемый, - прошептал он, вспомнив, как несколько лет назад судно втянуло в Водоворот, а потом чудесным образом выплюнуло на далекий берег. - Действительно, хвала Хаббакуку.
– Держитесь крепче! - закричала Мак, крепко вцепившись в борта баркаса, когда волна подняла маленькое судно и ударила его о борт «Перехона». Она с облегчением заметила, что и другие баркасы тоже возвращаются - либо своими силами, либо подгоняемые ветром.
Через несколько минут люди побежали обратно на палубу. Несмотря на истощение, они торопились избавить корабль от остатков грот-мачты.
– Урезать бизань-парус! - заорала Маквеста, пытаясь перекричать гром. - Точнее говоря, то, что от него осталось, - пояснила она для себя, пробившись вместе с Кофом к штурвалу.
– Этот шум… похоже, идет еще одна волна,- вскинул голову минотавр. - Надо уходить к востоку. Сейчас мы, должно быть, уже недалеко от Котаса.
– Если удастся найти хоть какое-то укрытие, - кивнула Маквеста, - и проскользнуть внутрь, мы сможем переждать эту странную погоду, а затем… Боги! Да будет ли этому конец? Коф, людей вниз, на весла!
Минотавр помешкал только мгновение, проследив за взглядом Мак и определив источник ее нового беспокойства. В нескольких сотнях ярдов от носа «Перехона» океан обрывался огромным ревущим водопадом. Черная расселина посреди моря казалась пастью огромного зверя и была столь огромной, что в окружающей штормовой темноте Коф с трудом мог разглядеть ее края. Вода неслась вниз, ко дну, которое неизвестно как глубоко находилось. И «Перехон» двигался прямо туда.
– Я ходила этим путем много лет, - сказала Мак, хотя и недостаточно громко, чтобы кто-нибудь ее услышал. - Такогоздесь никогда прежде не было.
– На весла, ребята! - проревел Коф, топнув копытом, и потряс за плечи безмолвно застывших матросов. - Пошевеливайтесь! Всем вниз, на весла!
– Во имя могучей поясницы Хаббакука! - закричал Рохан. - Мы обречены!
– Обречены, если будем стоять разинув рот! - рявкнул в ответ минотавр. - На весла!
Матросы поспешили подчиниться, на бегу выкрикивая молитвы. Вдруг раздались хрип, стон, звон и стук, чья интенсивность росла до тех пор, пока к ним не добавился еще и треск дерева, когда обрушилась часть палубы. Во все стороны полетели щепки.
– Во им-мя всех Богов! - закричал один из моряков. - Это еще что?
– Это Лэндл! - откликнулся Рохан. Минотавр смотрел на зияющее отверстие в палубе. Сначала казалось, что через пролом поднимается странный, похожий на луковицу призрак, но предмет оказался всего лишь воздушным шаром, скроенным из паруса. Под ним свисала сфера с выступающими под странными углами прутьями и цилиндрами, а еще ниже - в подвешенном к ней ящике с маркировкой «Выдержанное митасское бренди» - сидел гном-механик. В одной руке он держал открытую бутылку, другой возился с похожей на заварочный чайник штуковиной, которую едва было видно за краем ящика. Лэндл наливал бренди в «чайник», и тот изрыгал в сферу пар. От воздушного шара из паруса ко рту гнома-механика тянулась веревка и, когда он дергал за нее, весельная машина взлетала выше.
– Думал, вы покинули корабль! - прокричал Лэндл. - Мне казалось, будто вы сказали, что «Перехон» тонет!
– Корабль выправился! - выкрикнул Рохан и добавил, указывая на водопад, обрушивающийся впереди в огромную дыру посреди моря: - Но потонем мы довольно скоро!
– Потрясающе! - Глаза гнома-механика широко раскрылись. - Интересно, как это оно здесь появилось? Никогда прежде такого не видел. А ведь ходил в этих краях и прежде. Потрясающе!
– Спускайся вниз, Лэндл! - рявкнул минотавр, присоединяясь к сбегающим вниз людям.
– Определенно, никогда не видывал ничего, подобного этому! - качал головой Лэндл. - Водопад посреди океана! Потрясающе!
Летающая весельная машина скользила над палубой. Гном-механик был так увлечен невероятной расселиной в океане, что не обращал никакого внимания на то, куда правит. Машина накренилась и застыла, запутавшись в парусах бизань-мачты.
– О-Боги-Боги! - засмеялся Лэндл, подливая еще больше бренди в чайник. - Плохая-машина! - Он опустошил бутылку, отбросил ее и потянулся к следующей,- Больше-мощности! Надо-вырваться! - «Чайник» пронзительно засвистел, и машина зашумела еще громче. - Нужно-болыпе-мощности!
Летающий агрегат боролся со снастями.
– Больше! - Гном опустошил вторую бутылку и потянулся за третьей. Мокрое горлышко выскользнуло из его маленьких пальцев, и бутылка разбилась. - Больше… Ой! Горим!
В темном трюме морякам приходилось искать на ощупь дорогу к веслам, пробираясь между ящиками, битыми бутылками и брошенными деталями от машины Лэндла.
– Навались на весла! - ревел Коф. - Если хотите жить, выложитесь по полной и даже чуть больше! - Он на ощупь нашел пустую скамью, ухватился за рукоятку весла и взялся за работу. - Раз, два, три! - выкрикивал минотавр, повторяя свои указания, когда прибывали новые люди.
– Это Боги наслали этот шторм! - услышал он крик кого-то из матросов. - Они собираются нас убить.
– Боги? Одно темное Божество, - откликнулся другой голос. - Конечно же, все дело в Такхизис. Темной Королеве.
Маквеста осталась на палубе в одиночку бороться с ветром, сильно выкручивая рулевое колесо вправо в стремлении развернуть корабль и изо всех сил стараясь не обращать внимания на гул шторма. На нее обрушивался дождь, а ветер с воем нес «Перехон» все ближе к краю провала.
Когда люди взялись за весла, корабль едва шевельнулся под ней. Капитан понимала, что их усилий будет мало. Не хватало людей, не хватало весел, не хватало времени. Маквеста прикрыла глаза и стала думать про Кофа, Лэндла и своего отца, много лет назад научившего ее ходить под парусом и любить море больше жизни. Мак нравилась эта трудная жизнь. Она закалила характер и заработала уважение своего экипажа. Она не собиралась себя успокаивать, но ни о чем не жалела.
– Пожар! - продолжал кричать Лэндл.
Однако его тихий голос терялся в вое ветра, грохоте водопада и непрерывном скрежете машины. Несмотря на дождь, пожар распространялся, подпалив штаны гнома-механика и охватив воздушный шар из паруса. Пламя принялось лизать остальные бутылки бренди, остававшиеся на борту. Треснуло стекло, в ужасе закричал Лэндл, и воздух всколыхнул взрыв.
Глаза Мак широко распахнулись, когда ее отшвырнуло от штурвала. Она тяжело приземлилась и заскользила к фальшборту. Ударившись головой о балясину, капитан на мгновение оглохла, потрясла головой, заморгала и заскрипела зубами, когда ей в лицо ударил стремительный ветер.
Корабль взлетел, подброшенный взрывом машины Лэндла. Точно камень, пущенный из умело раскрученной пращи, пронесся он над пропастью и влетел в волны с другой стороны.
Маквеста подползла к штурвалу, вцепилась в шпаги и, подтянувшись, сумела встать на ноги, когда корабль, резко покачнувшись, остановился.
– Да что здесь, во имя…
– Мак! - раздался голос Кофа. Минотавр выбрался из люка и побрел к ней, спотыкаясь и оглядываясь. - Лэндл!
По палубе были раскиданы латунные и медные обрывки, разбитые бутылки из-под бренди и поломанный «чайник». Посреди всего этого валялся ужасно обугленный ком, отдаленно напоминающий гнома-механика.
Ком медленно поднял голову. Лицо Лэндла почернело и казалось чисто выбритым, поскольку борода и волосы сгорели.
– Бедная-моя-машина, - пробормотал он и потерял сознание.
Дождь теперь был более мягким, почти нежным. Тучи истончались и уплывали, а ветер ослаб до легкого бриза. Рохан осторожно отнес гнома-механика вниз, пока Маквеста, сохраняя на лице безразличное выражение, вознесла Богам тихую мольбу, чтобы ее маленький отважный друг выжил.
Коф опирался на фальшборт, наблюдая, как загадочным образом закрывается провал. Теперь казалось, что водопад был всего лишь страшным сном. Море вокруг «Перехона» разгладилось, а небо над ним очистилось.
– Нам повезло, - сказал Рохан, присоединяясь к Маквесте и первому помощнику. - Боги пощадили нас. Нам оченьповезло.
– Да неужели? - громко поинтересовалась Мак, продолжая смотреть на спокойное море.
Вода казалось гладкой как стекло. В ней отражались звезды и висевшая прямо над горизонтом единственная огромная, бледная, полная луна.
Две недели спустя «Перехон» вполз в порт Кады на юго-западном побережье Котаса. Треть ящиков с бренди уцелела и теперь разгружалась под внимательным наблюдением Маквесты и заметно опаленного Лэндла.
Гном присел возле штабеля и потряс головой.
– Моя машина, - проворчал он. - Придется начинать все заново.
– Твоя машина достаточно хорошо сработала, - категоричным тоном сказала Мак,- Она спасла «Перехон».
– У меня не хватит денег, чтобы купить все те детали, которые надо заменить. Мы потеряли две трети нашего груза, а значит, и две трети заработка.
– Я знаю, как поправить ситуацию. - Темные глаза капитана встретились с похожими на бусинки глазами гнома-механика. - Я только что подписала контракт на доставку шерсти на север, в Картай. Его начнут грузить на борт примерно через час. А поскольку в трюме нет машины, мы сможем забить его полностью. И платят прилично… к тому же половину вперед.
– Почему бы нам не взять шерсть через несколько недель или месяц? Маквеста Кар-Тхон, еще надо учесть, что если осталась только одна луна, то изменились течения, само море изменилось.Мы должны некоторое время выждать в порту, пока все не уладится… пока мы не узнаем, с чем имеем дело, пока не узнаем об итогах войны. К тому же прошлой ночью в таверне поговаривали о…
– Контракт подписан.
– Просто небольшая задержка, Маквеста Кар-Тхон.
– Выплаты по этому контракту слишком велики, чтобы идти на попятный.
– Возможно, они и велики. Но…
– Тогда можешь сходить на берег, - резким тоном произнесла капитан, сверкая глазами. - Строй свою машину на каком-нибудь другом судне. Забивай ему трюм своими глупыми изобретениями. - Маквеста поджала губы, так что они превратились в ниточку.- Я не стану отказываться от столь привлекательной работы только для того, чтобы ублажать тебя.
– Хорошо платят, говоришь? Тогда я бы не отказался от новой кухонной плиты, - согласился гном-механик. - И мне пригодилась бы, по крайней мере, дюжина медных прутов для моей весельной машины. Толстая проволока, труба и… Кстати, а что насчет того, что рассказывают в таверне?
Мак сердито посмотрела на него.
– Знаю, - со вздохом произнес Лэндл. - Если Кринн погибнет, мне волноваться будет уже не о чем.
С угрюмым видом он исчез под палубой.
– Через час, - прокричала ему в спину Мак.
И пока гном не видел, позволила себе редкую улыбку.
ДРАКОНИЙ КОЛОДЕЦ Джанет Пек
После нескольких долгих мгновений «Перехону» удалось немного выровняться, однако он по-прежнему столь основательно кренился на левый борт, что все остававшиеся на палубе вынуждены были на чем-нибудь висеть, чтобы не сорваться в море.
– Черпаем воду! - Прокричал вцепившийся в снасти моряк, которому удалось выбраться из каюты.
– Опрокидываемся! - проревел другой. Этот крик быстро передали по палубе, пока он не достиг ушей Маквесты. - «Перехон» тонет!
Волны на мгновение отступили, и минотавр бросил быстрый взгляд, чтобы оценить, сколько у них осталось людей. Он держался за кабестан огромной рукой и ждал следующего гребня. Дыхание Кофа стало затрудненным, широкая грудь быстро вздымалась и опадала.
– Мы не можем спасти «Перехон» в этом шторме, Мак! - взревел он, но, даже обладая острым слухом, капитан не сразу расслышала первого помощника.
Маквеста кивнула и начала пробираться на середину палубы.
– Баркасы, - приказал Коф Рохану, второму помощнику. - Спускай их на воду. И поживее там. Не забудь убедиться, что Мак сядет в один из них. Я позабочусь о людях.
– Баркасы? - забормотал Лэндл, балансируя на обломке грот-мачты,- Баркасы. Опрокидывается. Тонет. Мы…
– Покинуть корабль! - закричала Маквеста. Ее сердце билось в груди, подобно молоту, когда она произносила эти слова. Пока никто не смотрел на нее, капитан позволила одинокой слезе пробежать по щеке и слиться с дождем. - Всему экипажу покинуть корабль!
Крошечное лицо гнома-механика, до того красное от перенапряжения, внезапно побледнело. Он сделал резкий вдох, чувствуя, как дрожат пальцы.
– Это-мой-дом! Ваш-дом! Я-не-брошу-его!
– Покинуть корабль! - эхом отозвался минотавр, помогая людям двигаться в сторону баркасов, а затем обернулся к одному из матросов: - Внизу кто-нибудь остался?
Тот пожал плечами и поспешил занять место в одной из лодок. Коф поспешил к люку, ведущему к каютам экипажа.
– Лэндл, садись в лодку, - бросил он через покрытое шерстью плечо. - Сейчас же!
Гном-механик смотрел на происходящее, разинув рот. Первый баркас легко отошел от борта опасно накренившегося «Перехона».
– Коф-мы-же-не-можем-оставить-корабль! - выкрикнул Лэндл.
Но минотавр уже скрылся под палубой. Гном прокрутился на пятках и увидел, как Маквеста направляет нескольких моряков к носу корабля. Она выглядела сломленной, сутулой тенью среди рваных снастей и бегущих членов экипажа. Лэндл услышал, как капитан дважды приказала Рохану покинуть «Перехон». Он отвечал, что если Маквеста останется, то и он - тоже, но наконец, сдался. Мак посмотрела наверх, заметила гнома-механика и махнула в сторону баркаса.
Лэндл помотал головой и, стараясь перекричать ветер своим слабым голосом, воскликнул:
– Моя-машина! Надо-спасти-хоть-часть!
Не дожидаясь ответа, он поспешил к трюму, сдвигая край упавшего грота, чтобы найти большой люк. Из-за угла крена открыть его оказалось невозможно, но корабль вдруг еще сильнее завалился на левый борт, крышка распахнулась, и гнома вместе с парусом бросило в трюм.
Коф вскарабкался обратно на палубу мгновение спустя, таща, как на буксире, трех моряков.
– Это последние! - прокричал он Маквесте. - Отправляйся на баркас!
Глаза минотавра налились кровью, когда он бросил последний взгляд на замусоренную палубу «Перехона». Увидев Мак, упрямо отказывающуюся сдвинуться с места, Коф расстроенно вздохнул.
– Вначале ты! - приказала капитан минотавру. - Я за тобой… вместе с Лэндлом!
Она пробежала пальцами по штурвалу «Перехона», как будто прощаясь с ним, а затем поспешила к грузовому люку.
Падение гнома-механика остановил жесткий ящик с «Пряным митасским бренди». Лэндл застонал, сполз с него и пошел, осторожно, пядь за пядью, прокладывая путь между ящиками, среди которых были и разбитые, и неповрежденные. В трюме было темнее, чем в полночь, и гному-механику не удавалось разглядеть даже поднесенных к лицу пальцев. Но он наизусть знал каждый дюйм этого места. Голова гнома коснулась паруса, который, должно быть, зацепился за что-то наверху, и, скорее всего - за цилиндр его драгоценной весельной машины. Он сделал еще несколько шагов и почувствовал перед собой сферу. Вода плескалась уже на уровне лодыжек Лэндла. Гном-механик мог смириться с потерей «Перехона», но совсем другое дело - его весельная машина. На ощупь сфера казалась неповрежденной. Пока пальцы Лэндла танцевали по ее поверхности, ноги обследовали проволочные спирали.
– Не-продавлена, - решил он. - Хорошо-хорошо-хорошо.
Более всего ему хотелось спасти латунную сферу, которая была весьма дорогостоящей частью оборудования из-за всех тех механизмов внутри, которые он в течение многих лет скупал и устанавливал на место. Спирали же Лэндл мог заменить сравнительно легко и недорого.
Он прощупал себе путь к маленькой печке, быстро разжег огонь и поправил хитроумный «чайник». Удостоверившись, что труба, несущая пар к сфере, все еще закреплена, гном воспользовался слабым мерцающим светом очага, чтобы разглядеть, где повис парус. Стащив ткань вниз, Лэндл на мгновение приостановился - ему показалось, что кто-то зовет его по имени.
– Ветер, - решил гном, отрывая большой кусок паруса и закрепляя его у основания сферы.
Резаком, вынутым из кармана, он подхватывал спирали и продевал проволоку через парусину, а закончив, посмотрел на ящики с бренди, размышляя вслух:
– Лучше-выдержанное. Думаю-подойдет. Замечательно-подойдет.
– Лэндл! - Маквеста перегнулась через край люка и снова позвала гнома-механика по имени. Она видела слабое мерцание огня и сваленный в кучу парус, слышала, как хлюпают по воде его ноги. - Поднимайся сюда сейчас же! Это приказ!
Она обернулась к остаткам грот-мачты, собираясь найти обрывок каната, который можно было бы швырнуть гному, но в этот момент палубу окатило еще одной волной, смывая капитана «Перехона» за борт.
Коф удерживал баркас возле корабля, ожидая Маквесту и Лэндла. Когда капитана пронесло мимо, минотавр протянул руки в отчаянной попытке поймать ее, но ухватил лишь воздух и едва не выпал сам, но кто-то из матросов вовремя поймал его за пояс.
– Держи лодку ближе! - проревел Коф. Вода была темной, и женщину трудно было заметить. - Мак!
Маквеста изо всех сил старалась удерживать голову на поверхности. Когда ее приподняло небольшой волной, женщина увидела, что Коф вместе с несколькими моряками гребут к ней.
– Держись, Мак! - кричал минотавр. Он орал что-то еще, но капитан уже не могла расслышать - глубокий голос Кофа утонул в мощном рокоте воды и ветра. На «Перехон» надвигалась еще одна волна. Водяная гора была столь же грозной, как и предыдущие, но шла с другого направления. Мак неистово билась, стараясь оставаться на плаву и удержать воздух в легких, но, каким бы сильным пловцом она ни была, все усилия оказались бесполезными. Капитан увидела, как минотавр перегибается через нос баркаса, протягивая к ней мускулистые руки, и почувствовала, что ее увлекает потоком, затягивает в чернильную темноту, куда не могли проникнуть даже ее эльфийские глаза. Хлебнув воды, Маквеста неистово забилась, а вырвавшись на поверхность, глубоко втянула воздух и задержала дыхание, прежде чем еще одна волна утянула ее вниз.
Море неистово штормило. Странный рокот, похожий по звучанию на тот, что бывает при землетрясениях, перекрыл рев волн и ветра, а когда стих, буря еще усилилась. Волны перекатывали через борта баркаса, грозя опрокинуть и его.
– Черпать! - приказал Коф. - Быстрее, ребята, или мы камнем уйдем на дно!
Матросы вычерпывали руками и шапками, но вода прибывала быстрее. Коф увидел, как Маквеста дважды исчезала в волнах. В тучах наверху появился разрыв - первая передышка после полной темноты шторма. Его хватило только на то, чтобы позволить нескольким звездам мигнуть и пролить немного света на капитана, цепляющуюся за что-то, напоминающее каменистый коралловый выступ.
– Мак жива! - закричал минотавр товарищам. - Ближе! Вот так, вот так. Держу!
Истощенная и избитая Маквеста, собрав последние силы, схватила руки Кофа и оттолкнулась от рифа, обдирая ноги об острые кораллы.
Минотавр перенес Мак через край лодки, и она почувствовала, что падает на доски днища, перед тем как ударила еще одна волна, отбросившая маленькое суденышко обратно к «Переходу». Ледяные струи обрушились и на без того избитое тело капитана, но вал отступил так же быстро, как и накатил. Коф поднял Маквесту, пока люди отчерпывали воду. Она откинула с лица промокшие кудри, огляделась и пробормотала:
– Коф! Это же «Перехода»! Его каким-то образом выправило волной!
– Хвала Хаббакуку, - выдохнул один из моряков.
Минотавр округлил глаза, воззрившись на разбитое судно. Корабль выглядел серьезно поврежденным, его грот-мачту вывернуло и расщепило, паруса лежали поперек палубы подобно савану, но бизань-мачта все еще была цела, а «Перехон» больше не кренился, и широкая грудь Кофа наполнилась надеждой.
– Непотопляемый, - прошептал он, вспомнив, как несколько лет назад судно втянуло в Водоворот, а потом чудесным образом выплюнуло на далекий берег. - Действительно, хвала Хаббакуку.
– Держитесь крепче! - закричала Мак, крепко вцепившись в борта баркаса, когда волна подняла маленькое судно и ударила его о борт «Перехона». Она с облегчением заметила, что и другие баркасы тоже возвращаются - либо своими силами, либо подгоняемые ветром.
Через несколько минут люди побежали обратно на палубу. Несмотря на истощение, они торопились избавить корабль от остатков грот-мачты.
– Урезать бизань-парус! - заорала Маквеста, пытаясь перекричать гром. - Точнее говоря, то, что от него осталось, - пояснила она для себя, пробившись вместе с Кофом к штурвалу.
– Этот шум… похоже, идет еще одна волна,- вскинул голову минотавр. - Надо уходить к востоку. Сейчас мы, должно быть, уже недалеко от Котаса.
– Если удастся найти хоть какое-то укрытие, - кивнула Маквеста, - и проскользнуть внутрь, мы сможем переждать эту странную погоду, а затем… Боги! Да будет ли этому конец? Коф, людей вниз, на весла!
Минотавр помешкал только мгновение, проследив за взглядом Мак и определив источник ее нового беспокойства. В нескольких сотнях ярдов от носа «Перехона» океан обрывался огромным ревущим водопадом. Черная расселина посреди моря казалась пастью огромного зверя и была столь огромной, что в окружающей штормовой темноте Коф с трудом мог разглядеть ее края. Вода неслась вниз, ко дну, которое неизвестно как глубоко находилось. И «Перехон» двигался прямо туда.
– Я ходила этим путем много лет, - сказала Мак, хотя и недостаточно громко, чтобы кто-нибудь ее услышал. - Такогоздесь никогда прежде не было.
– На весла, ребята! - проревел Коф, топнув копытом, и потряс за плечи безмолвно застывших матросов. - Пошевеливайтесь! Всем вниз, на весла!
– Во имя могучей поясницы Хаббакука! - закричал Рохан. - Мы обречены!
– Обречены, если будем стоять разинув рот! - рявкнул в ответ минотавр. - На весла!
Матросы поспешили подчиниться, на бегу выкрикивая молитвы. Вдруг раздались хрип, стон, звон и стук, чья интенсивность росла до тех пор, пока к ним не добавился еще и треск дерева, когда обрушилась часть палубы. Во все стороны полетели щепки.
– Во им-мя всех Богов! - закричал один из моряков. - Это еще что?
– Это Лэндл! - откликнулся Рохан. Минотавр смотрел на зияющее отверстие в палубе. Сначала казалось, что через пролом поднимается странный, похожий на луковицу призрак, но предмет оказался всего лишь воздушным шаром, скроенным из паруса. Под ним свисала сфера с выступающими под странными углами прутьями и цилиндрами, а еще ниже - в подвешенном к ней ящике с маркировкой «Выдержанное митасское бренди» - сидел гном-механик. В одной руке он держал открытую бутылку, другой возился с похожей на заварочный чайник штуковиной, которую едва было видно за краем ящика. Лэндл наливал бренди в «чайник», и тот изрыгал в сферу пар. От воздушного шара из паруса ко рту гнома-механика тянулась веревка и, когда он дергал за нее, весельная машина взлетала выше.
– Думал, вы покинули корабль! - прокричал Лэндл. - Мне казалось, будто вы сказали, что «Перехон» тонет!
– Корабль выправился! - выкрикнул Рохан и добавил, указывая на водопад, обрушивающийся впереди в огромную дыру посреди моря: - Но потонем мы довольно скоро!
– Потрясающе! - Глаза гнома-механика широко раскрылись. - Интересно, как это оно здесь появилось? Никогда прежде такого не видел. А ведь ходил в этих краях и прежде. Потрясающе!
– Спускайся вниз, Лэндл! - рявкнул минотавр, присоединяясь к сбегающим вниз людям.
– Определенно, никогда не видывал ничего, подобного этому! - качал головой Лэндл. - Водопад посреди океана! Потрясающе!
Летающая весельная машина скользила над палубой. Гном-механик был так увлечен невероятной расселиной в океане, что не обращал никакого внимания на то, куда правит. Машина накренилась и застыла, запутавшись в парусах бизань-мачты.
– О-Боги-Боги! - засмеялся Лэндл, подливая еще больше бренди в чайник. - Плохая-машина! - Он опустошил бутылку, отбросил ее и потянулся к следующей,- Больше-мощности! Надо-вырваться! - «Чайник» пронзительно засвистел, и машина зашумела еще громче. - Нужно-болыпе-мощности!
Летающий агрегат боролся со снастями.
– Больше! - Гном опустошил вторую бутылку и потянулся за третьей. Мокрое горлышко выскользнуло из его маленьких пальцев, и бутылка разбилась. - Больше… Ой! Горим!
В темном трюме морякам приходилось искать на ощупь дорогу к веслам, пробираясь между ящиками, битыми бутылками и брошенными деталями от машины Лэндла.
– Навались на весла! - ревел Коф. - Если хотите жить, выложитесь по полной и даже чуть больше! - Он на ощупь нашел пустую скамью, ухватился за рукоятку весла и взялся за работу. - Раз, два, три! - выкрикивал минотавр, повторяя свои указания, когда прибывали новые люди.
– Это Боги наслали этот шторм! - услышал он крик кого-то из матросов. - Они собираются нас убить.
– Боги? Одно темное Божество, - откликнулся другой голос. - Конечно же, все дело в Такхизис. Темной Королеве.
Маквеста осталась на палубе в одиночку бороться с ветром, сильно выкручивая рулевое колесо вправо в стремлении развернуть корабль и изо всех сил стараясь не обращать внимания на гул шторма. На нее обрушивался дождь, а ветер с воем нес «Перехон» все ближе к краю провала.
Когда люди взялись за весла, корабль едва шевельнулся под ней. Капитан понимала, что их усилий будет мало. Не хватало людей, не хватало весел, не хватало времени. Маквеста прикрыла глаза и стала думать про Кофа, Лэндла и своего отца, много лет назад научившего ее ходить под парусом и любить море больше жизни. Мак нравилась эта трудная жизнь. Она закалила характер и заработала уважение своего экипажа. Она не собиралась себя успокаивать, но ни о чем не жалела.
– Пожар! - продолжал кричать Лэндл.
Однако его тихий голос терялся в вое ветра, грохоте водопада и непрерывном скрежете машины. Несмотря на дождь, пожар распространялся, подпалив штаны гнома-механика и охватив воздушный шар из паруса. Пламя принялось лизать остальные бутылки бренди, остававшиеся на борту. Треснуло стекло, в ужасе закричал Лэндл, и воздух всколыхнул взрыв.
Глаза Мак широко распахнулись, когда ее отшвырнуло от штурвала. Она тяжело приземлилась и заскользила к фальшборту. Ударившись головой о балясину, капитан на мгновение оглохла, потрясла головой, заморгала и заскрипела зубами, когда ей в лицо ударил стремительный ветер.
Корабль взлетел, подброшенный взрывом машины Лэндла. Точно камень, пущенный из умело раскрученной пращи, пронесся он над пропастью и влетел в волны с другой стороны.
Маквеста подползла к штурвалу, вцепилась в шпаги и, подтянувшись, сумела встать на ноги, когда корабль, резко покачнувшись, остановился.
– Да что здесь, во имя…
– Мак! - раздался голос Кофа. Минотавр выбрался из люка и побрел к ней, спотыкаясь и оглядываясь. - Лэндл!
По палубе были раскиданы латунные и медные обрывки, разбитые бутылки из-под бренди и поломанный «чайник». Посреди всего этого валялся ужасно обугленный ком, отдаленно напоминающий гнома-механика.
Ком медленно поднял голову. Лицо Лэндла почернело и казалось чисто выбритым, поскольку борода и волосы сгорели.
– Бедная-моя-машина, - пробормотал он и потерял сознание.
Дождь теперь был более мягким, почти нежным. Тучи истончались и уплывали, а ветер ослаб до легкого бриза. Рохан осторожно отнес гнома-механика вниз, пока Маквеста, сохраняя на лице безразличное выражение, вознесла Богам тихую мольбу, чтобы ее маленький отважный друг выжил.
Коф опирался на фальшборт, наблюдая, как загадочным образом закрывается провал. Теперь казалось, что водопад был всего лишь страшным сном. Море вокруг «Перехона» разгладилось, а небо над ним очистилось.
– Нам повезло, - сказал Рохан, присоединяясь к Маквесте и первому помощнику. - Боги пощадили нас. Нам оченьповезло.
– Да неужели? - громко поинтересовалась Мак, продолжая смотреть на спокойное море.
Вода казалось гладкой как стекло. В ней отражались звезды и висевшая прямо над горизонтом единственная огромная, бледная, полная луна.
Две недели спустя «Перехон» вполз в порт Кады на юго-западном побережье Котаса. Треть ящиков с бренди уцелела и теперь разгружалась под внимательным наблюдением Маквесты и заметно опаленного Лэндла.
Гном присел возле штабеля и потряс головой.
– Моя машина, - проворчал он. - Придется начинать все заново.
– Твоя машина достаточно хорошо сработала, - категоричным тоном сказала Мак,- Она спасла «Перехон».
– У меня не хватит денег, чтобы купить все те детали, которые надо заменить. Мы потеряли две трети нашего груза, а значит, и две трети заработка.
– Я знаю, как поправить ситуацию. - Темные глаза капитана встретились с похожими на бусинки глазами гнома-механика. - Я только что подписала контракт на доставку шерсти на север, в Картай. Его начнут грузить на борт примерно через час. А поскольку в трюме нет машины, мы сможем забить его полностью. И платят прилично… к тому же половину вперед.
– Почему бы нам не взять шерсть через несколько недель или месяц? Маквеста Кар-Тхон, еще надо учесть, что если осталась только одна луна, то изменились течения, само море изменилось.Мы должны некоторое время выждать в порту, пока все не уладится… пока мы не узнаем, с чем имеем дело, пока не узнаем об итогах войны. К тому же прошлой ночью в таверне поговаривали о…
– Контракт подписан.
– Просто небольшая задержка, Маквеста Кар-Тхон.
– Выплаты по этому контракту слишком велики, чтобы идти на попятный.
– Возможно, они и велики. Но…
– Тогда можешь сходить на берег, - резким тоном произнесла капитан, сверкая глазами. - Строй свою машину на каком-нибудь другом судне. Забивай ему трюм своими глупыми изобретениями. - Маквеста поджала губы, так что они превратились в ниточку.- Я не стану отказываться от столь привлекательной работы только для того, чтобы ублажать тебя.
– Хорошо платят, говоришь? Тогда я бы не отказался от новой кухонной плиты, - согласился гном-механик. - И мне пригодилась бы, по крайней мере, дюжина медных прутов для моей весельной машины. Толстая проволока, труба и… Кстати, а что насчет того, что рассказывают в таверне?
Мак сердито посмотрела на него.
– Знаю, - со вздохом произнес Лэндл. - Если Кринн погибнет, мне волноваться будет уже не о чем.
С угрюмым видом он исчез под палубой.
– Через час, - прокричала ему в спину Мак.
И пока гном не видел, позволила себе редкую улыбку.
ДРАКОНИЙ КОЛОДЕЦ Джанет Пек
– Эй, старик! Что говорят твои видения? Сегодня воду искать будешь?
Высокого, но согбенного седоволосого старика сопровождали смех и свист, когда он шел по Гернну. Весело кивая, улыбаясь и помахивая свободной рукой - той, в которой не были зажаты его драгоценная палка и старая разбитая лопата, - Таррис Кенрилан шел по этой иссушающей жаре странной вихляющей походкой.
Старик, прежде бывший городским ткачом, обычно еще на рассвете начинал слоняться по поселению и так ходил, пока к полудню усталость не заставляла его присесть где-нибудь и подкрепиться скудной пищей. Он был неизменно доброжелателен, но полон бессмысленных фраз, которые выдавал за жемчужины мудрости тем, кто желал с ним поговорить.
Сегодня Таррис выглядел иначе… в его шаге появилась твердость и торопливость, в тусклых зеленых глазах прорезался необычный блеск, нетерпеливое стремление куда-то. Большинство измученных жарой, потеющих и рычащих друг на друга жителей, попрятавшихся в слабой тени, не могли заметить этого отличия, но для Релдонес Фиттеринг, раньше выполнявшей обязанности городского глашатая, оно не прошло незамеченным.
Будучи любопытной и неисправимой сплетницей, праздной пташкой, сующей свой носик во все, что сочтет интересным, Релдонес жила ради пикантных слухов и свежих новостей. Ее непревзойденный талант позволял из двух отдаленно связанных фактов сработать нечто, очень похожее на правду. Женщина поднесла ладонь козырьком к глазам и смотрела на Тарриса до тех пор, пока старик не прошел между двумя домами и не исчез из виду.
Причина его поведения была непонятна Релдонес, и ее рука, выставленная на солнцепек, чуть не покрылась волдырями. Женщина прислонилась к стене, дававшей хоть какую-то защиту от настырных лучей. Но прикосновение плечом к оградке, окружавшей источник Гернна (он полностью пересох за последний год, во многом из-за перемен, принесенных Годами Хаоса), казалось, помогло ее мыслям зашевелиться.
А не может ли это быть началом перемен, которых она ждала уже многие месяцы?
Фиттеринг отошла от песчаной могилы источника и поспешила к конторе Элотура, старейшины Гернна. Она постучала по едва держащейся двери, загрохотавшей под ее костлявой рукой.
– Войдите.
В голосе старейшины звучали печаль и безнадежность, объясняемые уже третьим подряд годом невыносимой засухи. Элотур был одним из последних, кто все еще пытался поддерживать некое подобие нормальной жизни, приходя каждое утро в контору и приступая к работе над бумагами, заваливавшими его рабочий стол.
Он бросил на женщину короткий взгляд.
– Тебе чего надо? - слетело с губ Элотура прежде, чем он успел надеть свою привычную добродушную маску.
– Старейшина, - задыхаясь, проговорила Релдонес; ее лицо раскраснелось от жары и натуги, - у меня новости. У Тарриса Кенрилана было четвертой видение!
-Ну и?… - Элотур откинулся на спинку стула, глядя на досужую сплетницу налитыми кровью карими глазами, окруженными складками морщинистой от долгого воздействия солнца кожи. - Что мне до того?!
– Он уже на пути к той роще к югу от города и собирается снова начать рыть.
Короткие темные волосы Фиттеринг покрывала бледно-коричневая глинистая пыль, в которую превратилась некогда плодородная почва полей, находившихся в трех днях пути от Палантаса.
Старейшина на некоторое время задумался, положив смуглые руки на потрескавшуюся столешницу. Когда-то стол был очень дорогим, но жара и сухой воздух разрушали его, так же как и все остальное ценное, что было в городе. Так же, как вообще все.
– Думаю, что ты права, Релдонес, - без всякой заинтересованности протянул Элотур. - Спасибо за новости.
Он снова наклонился вперед, возвращаясь к работе.
– Разве ты ничего не собираешься предпринимать? - пробормотала Фиттеринг.
– А что бы ты хотела, чтобы я сделал? - Старейшина разговаривал с ней, как с назойливым ребенком, - Я позволил последним стражникам уйти, чтобы они могли добыть хоть какие-нибудь крохи для своих семей. - Элотур вздохнул. - У всех, кого я знаю, есть неотложные дела. Я бы и рад что-нибудь сделать, но…
– Старейшина, я могу проследить за ним. Сейчас я совершенно свободна.
– Мне казалось, что ты заботишься о Дельфас, матери Гвиллара… Ах да, совсем забыл, что она так и не оправилась от болезни и умерла.
Элотур выглянул в щель между ставнями, защищающими его окно, и снова вздохнул. Небо, как обычно, было ярко-синего цвета, сделавшегося резким из-за пылающего солнца. За последние месяцы в нем появилось всего несколько облачков. Три года ужасной засухи довели всех, кого он знал, до отчаяния. Посевы на полях увяли и обратились в прах, потом начался падеж скота. Большая часть тел гнила там, где упала. Несколько долгих недель окрестности были охвачены зловонием, державшимся над Гернном несмотря на постоянные сухие резкие ветры, приносившие болезни, которые даже целители не могли распознать. Половина города заболела, и четырнадцать человек умерло, включая приемную мать Релдонес, Дельфас, и любимую жену Тарриса, Реньялен. Жители Гернна полагали, что она была последней связью старика с реальностью.
Высокого, но согбенного седоволосого старика сопровождали смех и свист, когда он шел по Гернну. Весело кивая, улыбаясь и помахивая свободной рукой - той, в которой не были зажаты его драгоценная палка и старая разбитая лопата, - Таррис Кенрилан шел по этой иссушающей жаре странной вихляющей походкой.
Старик, прежде бывший городским ткачом, обычно еще на рассвете начинал слоняться по поселению и так ходил, пока к полудню усталость не заставляла его присесть где-нибудь и подкрепиться скудной пищей. Он был неизменно доброжелателен, но полон бессмысленных фраз, которые выдавал за жемчужины мудрости тем, кто желал с ним поговорить.
Сегодня Таррис выглядел иначе… в его шаге появилась твердость и торопливость, в тусклых зеленых глазах прорезался необычный блеск, нетерпеливое стремление куда-то. Большинство измученных жарой, потеющих и рычащих друг на друга жителей, попрятавшихся в слабой тени, не могли заметить этого отличия, но для Релдонес Фиттеринг, раньше выполнявшей обязанности городского глашатая, оно не прошло незамеченным.
Будучи любопытной и неисправимой сплетницей, праздной пташкой, сующей свой носик во все, что сочтет интересным, Релдонес жила ради пикантных слухов и свежих новостей. Ее непревзойденный талант позволял из двух отдаленно связанных фактов сработать нечто, очень похожее на правду. Женщина поднесла ладонь козырьком к глазам и смотрела на Тарриса до тех пор, пока старик не прошел между двумя домами и не исчез из виду.
Причина его поведения была непонятна Релдонес, и ее рука, выставленная на солнцепек, чуть не покрылась волдырями. Женщина прислонилась к стене, дававшей хоть какую-то защиту от настырных лучей. Но прикосновение плечом к оградке, окружавшей источник Гернна (он полностью пересох за последний год, во многом из-за перемен, принесенных Годами Хаоса), казалось, помогло ее мыслям зашевелиться.
А не может ли это быть началом перемен, которых она ждала уже многие месяцы?
Фиттеринг отошла от песчаной могилы источника и поспешила к конторе Элотура, старейшины Гернна. Она постучала по едва держащейся двери, загрохотавшей под ее костлявой рукой.
– Войдите.
В голосе старейшины звучали печаль и безнадежность, объясняемые уже третьим подряд годом невыносимой засухи. Элотур был одним из последних, кто все еще пытался поддерживать некое подобие нормальной жизни, приходя каждое утро в контору и приступая к работе над бумагами, заваливавшими его рабочий стол.
Он бросил на женщину короткий взгляд.
– Тебе чего надо? - слетело с губ Элотура прежде, чем он успел надеть свою привычную добродушную маску.
– Старейшина, - задыхаясь, проговорила Релдонес; ее лицо раскраснелось от жары и натуги, - у меня новости. У Тарриса Кенрилана было четвертой видение!
-Ну и?… - Элотур откинулся на спинку стула, глядя на досужую сплетницу налитыми кровью карими глазами, окруженными складками морщинистой от долгого воздействия солнца кожи. - Что мне до того?!
– Он уже на пути к той роще к югу от города и собирается снова начать рыть.
Короткие темные волосы Фиттеринг покрывала бледно-коричневая глинистая пыль, в которую превратилась некогда плодородная почва полей, находившихся в трех днях пути от Палантаса.
Старейшина на некоторое время задумался, положив смуглые руки на потрескавшуюся столешницу. Когда-то стол был очень дорогим, но жара и сухой воздух разрушали его, так же как и все остальное ценное, что было в городе. Так же, как вообще все.
– Думаю, что ты права, Релдонес, - без всякой заинтересованности протянул Элотур. - Спасибо за новости.
Он снова наклонился вперед, возвращаясь к работе.
– Разве ты ничего не собираешься предпринимать? - пробормотала Фиттеринг.
– А что бы ты хотела, чтобы я сделал? - Старейшина разговаривал с ней, как с назойливым ребенком, - Я позволил последним стражникам уйти, чтобы они могли добыть хоть какие-нибудь крохи для своих семей. - Элотур вздохнул. - У всех, кого я знаю, есть неотложные дела. Я бы и рад что-нибудь сделать, но…
– Старейшина, я могу проследить за ним. Сейчас я совершенно свободна.
– Мне казалось, что ты заботишься о Дельфас, матери Гвиллара… Ах да, совсем забыл, что она так и не оправилась от болезни и умерла.
Элотур выглянул в щель между ставнями, защищающими его окно, и снова вздохнул. Небо, как обычно, было ярко-синего цвета, сделавшегося резким из-за пылающего солнца. За последние месяцы в нем появилось всего несколько облачков. Три года ужасной засухи довели всех, кого он знал, до отчаяния. Посевы на полях увяли и обратились в прах, потом начался падеж скота. Большая часть тел гнила там, где упала. Несколько долгих недель окрестности были охвачены зловонием, державшимся над Гернном несмотря на постоянные сухие резкие ветры, приносившие болезни, которые даже целители не могли распознать. Половина города заболела, и четырнадцать человек умерло, включая приемную мать Релдонес, Дельфас, и любимую жену Тарриса, Реньялен. Жители Гернна полагали, что она была последней связью старика с реальностью.