Страница:
Я плод их союза. Их сын.
Сознание Штоддарда поплыло, наполнившись полузабытыми легендами о Хуме, легендами, включавшими в себя историю любви Хумы и эльфийской женщины, обернувшейся серебряной драконицей, известной как Отважная.
«Этого не может быть, - продолжал повторять себе Штоддард. - Лиам не может быть им».
Не менее удивительными были изменения, происшедшие с копьем. Оно больше не выглядело старым, напротив, стало гладким и блестящим, а его наконечник казался таким острым, что обещал пронзить даже самую жесткую шкуру.
Драконье Копье. Даже если бы оно не сверкало, Штоддард смог бы опознать его… оно оказалось именно тем, про которое рассказывал Лиам.
Если рыцарь был просто изумлен преображением Лиама, то дракона Хаоса оно ошеломило. Жуткий рев чудовища словно отрезало, когда оно зависло в воздухе, пытаясь понять, что произошло с только что беззащитной добычей.
Серебряный дракон своими похожими на руки лапами поднял зачарованное оружие и метнул его в противника.
Драконье Копье ударило, метко уязвив слугу Хаоса в грудь, когда тот пытался восстановить темп своего наступления. Из раны на серебряного дракона пролился дождь пламени и расплавленной лавы. Монстр мучительно заревел. Когда он трясся от боли, вокруг него дрожали воздух и земля. Вспыхнула молния, задул стремительный ветер.
Серебряный дракон неожиданно упал на все четыре конечности, явно испытывая боль, хотя Штоддард и не смог понять, что произошло. Тем временем дракон Хаоса достаточно оправился, чтобы попытаться выдернуть Копье. Увидев это, серебряный взвился в небо.
Свет Порядка схлестнулся с Тьмой Хаоса, когда эти двое сцепились на небольшой высоте. Дракон Хаоса заревел, когда серебряный всей своей массой начал проталкивать магическое оружие дальше в его тело. Из груди чудовища яростно хлынул новый шторм, взорвавшись прямо перед мордой серебряного.
Ослепленный, тот не мог увернуться от когтей, молотивших по его голове, разрывавших шею, орошая землю под ними кровавым дождем.
Серебряный не ослабил своего натиска, несмотря на серьезность ран. Он налегал всем телом, погружая Драконье Копье все глубже и глубже. На глазах беспомощно наблюдавшего Штоддарда чудовище Хаоса задрало голову, извергая мощные потоки пламени и черного дождя, окатившие серебряного дракона.
Силой этого удара серебряного отбросило назад. Охваченный огнем, он устремился к земле и тяжко рухнул на склон холма. Штоддард молился, чтобы он поднялся снова, но отважный дракон оставался недвижим.
Но у монстра не было возможности насладиться триумфом. Пламя и черный дождь продолжали выплескиваться из его груди. Дракон Хаоса пытался удержаться в воздухе, но его полет стал нелепым и бездумным. Зверю причиняло мучения глубоко вонзившееся Копье. Он ревел, а гром, казалось, вторил его боли.
Потом одна из молний попала в Копье. Дракон Хаоса закачался. Ударила вторая молния, затем третья.
Четвертый разряд оказался последним - чудовище Хаоса взорвалось.
Несмотря на большое расстояние, силы, с которой взорвался монстр, оказалось достаточно, чтобы закрутить Лорда Штоддарда и бросить его на землю. Все вокруг залил огненный дождь из останков монстра.
Рыцарь ударился головой о камень, и даже шлем не смог спасти его от забвения.
Яркий свет вывел Лорда Штоддарда из умиротворяющей темноты. Он открыл глаза и увидел, что это пламя факела, озаряющее изувеченное тело Скользящего. Чья-то рука осторожно коснулась плеча пожилого рыцаря, и кто-то прокричал:
– Этот, похоже, живой!
Несколько фигур выдвинулись в поле зрения старого воина. Их было как минимум шестеро: двое довольно старые, остальные - молодые парни, еще не совсем ставшие мужчинами. Ими явно руководил тощий старец, вероятно проведший больше дней своей жизни в качестве рыбака, а не воина. Он отсалютовал Штоддарду и произнес что-то, что рыцарь не смог разобрать.
– Я спросил, есть ли здесь еще кто-нибудь. - Мужчина, наконец, понял, в чем проблема, и повторил громче.
– Еще один… дракон… мальчик, - кивнул Штоддард.
Тощий старец пробормотал что-то одному из своих молодых спутников, а тот прошептал ответ. Расстроенный своей неспособностью понимать их, раненый рыцарь попытался подняться.
– Расслабься. И забудь о том, что не слишком хорошо слышишь теперь. - Старик положил ладонь на его руку. - Просто чудо, что мы все не сделались туги на ухо из-за этого зверя. Мальчик сказал, что мы нашли только тебя и одного рыцаря из Ордена Короны. А еще мы нашли бронзового дракона ну и куски звездного чудовища, разбросанные по всей округе.
– Нет. Нет… - Штоддард покачал головой, в которой шумело, как после попойки. И умолк. А что же серебряный дракон? - Пожалуйста… Мне надо увидеть этого рыцаря.
– Ну, если считаешь, что можешь достаточно хорошо ходить… - Командир патруля щелкнул пальцами. Два молодых человека помогли Лорду Штоддарду подняться на ноги. - Между прочим, я Биллус, исполняющий обязанности командующего Стражи, а эта скромная группа представляет собой основную часть нашей городской обороны. А ты?…
– Лорд Штоддард. - Рыцарь мало интересовался своим спасителем; его больше беспокоило неподвижное тело, к которому его вели. Приехавшие из Арамуса положили тело в импровизированную волокушу, запряженную одной лошадью. Кто-то прикрыл тело одеялом, но Штоддард мог видеть лицо.
Лиам. Лиам в человеческом обличье.
– Нашли его у холма. Спина была сломана. То же самое с руками и ногами. Должно быть, расшибся, упав с вершины. Он был уже мертв, когда мы пришли.
Лиам оборачивался драконом, но теперь он снова был человеком, снова был одет в древнюю броню. Как это было возможно? Рыцарь продолжал смотреть на неподвижное тело.
– Мне жаль, что это случилось с твоим другом и бронзовым драконом, - произнес Биллус, пытаясь утишить боль на сердце Штоддарда. - Все мы видели, как началось сражение и как бронзовый со своим седоком пытались сделать все, что могли. Когда они упали, мы были уверены, что окажемся следующими. Нам трудно понять, что случилось потом. Этот бронзовый дракон, отважное существо, вернулся. Мы должны оказать подобающие почести за храбрость. - Исполняющий обязанности командующего вздохнул: - Все еще не могу поверить! Казалось, что все кончено, но нас спас шторм. Молнии! Ты можешь в это поверить? Молнии нисходили с неба и били чудовище снова и снова! Должно быть, сам Паладайн приложил к этому руку!
Штоддард, наконец, оторвал взгляд от Лиама, медленно начиная понимать, о чем говорит мужчина.
– Это был не Паладайн. Это был он. Истинным героем этого сражения был Лиам из Элдора. Сын Хумы Хозяина Копья.
Солдаты Арамуса вокруг него приостановили свою деятельность.
– Похоже, я все-таки тоже немного оглох. Что ты сказал? - Биллус моргнул и посмотрел на тело. - Кем, говоришь, он был?
– Лиам из Элдора. Сын Хумы и серебряной драконицы… - полились слова из старого воина, прежде чем он понял, что делает.
Эту историю легко было рассказывать теперь, когда он поверил. Лиам говорил правду. Иначе как еще объяснить все то, чему рыцарь стал свидетелем? Как еще мог быть побежден дракон Хаоса?
Люди слушали. Штоддард дал им для этого повод. Но его явно не принимали всерьез, несмотря на то, что он был Рыцарем Соламнии, а их слова обычно не подвергали сомнению. На лицах горожан отразилось недоверие, когда история завершилась точным броском, борьбой между титанами и молнией, притянутой Драконьим Копьем, хотя монстр и убил отважного серебряного.
– Сын Хумы? - Биллус искоса посмотрел на тело и оглядел своих спутников. - Кто взял ответственность за найденное нами копье?
– Оно здесь, сэр, - шагнул вперед юноша, имевший телосложение кузнеца.
Во главе с командующим группа подошла и осмотрела оружие.
– Драконье Копье… - Тон Биллуса стал еще более скептическим. - Уверен, оно крепкое, но выглядит слишком уж ржавым для оружия, благословленного Паладайном.
Штоддард не отрицал этого. Копье выглядело так же, как и тогда, когда он впервые увидел его. Ветхая реликвия, слишком долго сохранявшая свою целостность. И оно не было обожжено, хотя в него неоднократно били молнии.
Рыцарь задумался, а не было ли все это только плодом его воображения. Возможно, что эти невероятные события ему просто приснились. Возможно…
– Да ладно, сын он Хумы или нет, всё равно он явно был храбрым парнем, отправившимся в сражение на бронзовом и отдавшим за нас свою жизнь. - Командующий отвел своих людей в сторону. - Мы достойно почтим его память, поверь мне. А пока нам надо доставить тебя к целителю. И поскорее.
Бесполезно было пытаться убеждать; все равно они никогда не поверят. Феррин и Крандэл еще могли бы, но и они, скорее всего, будут подозревать, что их командир просто вообразил всю эту драму из-за полученных им ран. Даже сам Штоддард подумывал об этом… но нет, он не мог вообразить все это!
– Скорее всего завтра мы отпразднуем победу и окажем твоему другу достойные похоронные почести, - добавил Биллус, когда стражники помогли раненому рыцарю оседлать одну из лошадей. - И завтра же сделаем что-нибудь для бронзового.
Они решили, что на Скользящем в бой полетел не Штоддард, а Лиам. И пожилого воина это устраивало. По крайней мере, Лиам получит почести, причитающиеся ему как Рыцарю Соламнийского Ордена. Был он сыном Хумы или не был, но его запомнят за проявленные в это тяжелое время отвагу и доблесть. И будут помнить принесенную им жертву.
– Est Sularus oth Mithas, - прошептал Рыцарь Розы, когда один из стражников накрыл лицо молодого воина одеялом. Еще многие и многие отважные души людей, и не только, будут принесены в жертву во время Войны с Хаосом, но пока один город будет чествовать самого необычного заступника - Лиама из Элдора, Рыцаря Короны… и, в чем для Штоддарда не оставалось сомнений, сына Хумы.
ЛИЧНОЕ Кевин Т. Стейн
Сознание Штоддарда поплыло, наполнившись полузабытыми легендами о Хуме, легендами, включавшими в себя историю любви Хумы и эльфийской женщины, обернувшейся серебряной драконицей, известной как Отважная.
«Этого не может быть, - продолжал повторять себе Штоддард. - Лиам не может быть им».
Не менее удивительными были изменения, происшедшие с копьем. Оно больше не выглядело старым, напротив, стало гладким и блестящим, а его наконечник казался таким острым, что обещал пронзить даже самую жесткую шкуру.
Драконье Копье. Даже если бы оно не сверкало, Штоддард смог бы опознать его… оно оказалось именно тем, про которое рассказывал Лиам.
Если рыцарь был просто изумлен преображением Лиама, то дракона Хаоса оно ошеломило. Жуткий рев чудовища словно отрезало, когда оно зависло в воздухе, пытаясь понять, что произошло с только что беззащитной добычей.
Серебряный дракон своими похожими на руки лапами поднял зачарованное оружие и метнул его в противника.
Драконье Копье ударило, метко уязвив слугу Хаоса в грудь, когда тот пытался восстановить темп своего наступления. Из раны на серебряного дракона пролился дождь пламени и расплавленной лавы. Монстр мучительно заревел. Когда он трясся от боли, вокруг него дрожали воздух и земля. Вспыхнула молния, задул стремительный ветер.
Серебряный дракон неожиданно упал на все четыре конечности, явно испытывая боль, хотя Штоддард и не смог понять, что произошло. Тем временем дракон Хаоса достаточно оправился, чтобы попытаться выдернуть Копье. Увидев это, серебряный взвился в небо.
Свет Порядка схлестнулся с Тьмой Хаоса, когда эти двое сцепились на небольшой высоте. Дракон Хаоса заревел, когда серебряный всей своей массой начал проталкивать магическое оружие дальше в его тело. Из груди чудовища яростно хлынул новый шторм, взорвавшись прямо перед мордой серебряного.
Ослепленный, тот не мог увернуться от когтей, молотивших по его голове, разрывавших шею, орошая землю под ними кровавым дождем.
Серебряный не ослабил своего натиска, несмотря на серьезность ран. Он налегал всем телом, погружая Драконье Копье все глубже и глубже. На глазах беспомощно наблюдавшего Штоддарда чудовище Хаоса задрало голову, извергая мощные потоки пламени и черного дождя, окатившие серебряного дракона.
Силой этого удара серебряного отбросило назад. Охваченный огнем, он устремился к земле и тяжко рухнул на склон холма. Штоддард молился, чтобы он поднялся снова, но отважный дракон оставался недвижим.
Но у монстра не было возможности насладиться триумфом. Пламя и черный дождь продолжали выплескиваться из его груди. Дракон Хаоса пытался удержаться в воздухе, но его полет стал нелепым и бездумным. Зверю причиняло мучения глубоко вонзившееся Копье. Он ревел, а гром, казалось, вторил его боли.
Потом одна из молний попала в Копье. Дракон Хаоса закачался. Ударила вторая молния, затем третья.
Четвертый разряд оказался последним - чудовище Хаоса взорвалось.
Несмотря на большое расстояние, силы, с которой взорвался монстр, оказалось достаточно, чтобы закрутить Лорда Штоддарда и бросить его на землю. Все вокруг залил огненный дождь из останков монстра.
Рыцарь ударился головой о камень, и даже шлем не смог спасти его от забвения.
Яркий свет вывел Лорда Штоддарда из умиротворяющей темноты. Он открыл глаза и увидел, что это пламя факела, озаряющее изувеченное тело Скользящего. Чья-то рука осторожно коснулась плеча пожилого рыцаря, и кто-то прокричал:
– Этот, похоже, живой!
Несколько фигур выдвинулись в поле зрения старого воина. Их было как минимум шестеро: двое довольно старые, остальные - молодые парни, еще не совсем ставшие мужчинами. Ими явно руководил тощий старец, вероятно проведший больше дней своей жизни в качестве рыбака, а не воина. Он отсалютовал Штоддарду и произнес что-то, что рыцарь не смог разобрать.
– Я спросил, есть ли здесь еще кто-нибудь. - Мужчина, наконец, понял, в чем проблема, и повторил громче.
– Еще один… дракон… мальчик, - кивнул Штоддард.
Тощий старец пробормотал что-то одному из своих молодых спутников, а тот прошептал ответ. Расстроенный своей неспособностью понимать их, раненый рыцарь попытался подняться.
– Расслабься. И забудь о том, что не слишком хорошо слышишь теперь. - Старик положил ладонь на его руку. - Просто чудо, что мы все не сделались туги на ухо из-за этого зверя. Мальчик сказал, что мы нашли только тебя и одного рыцаря из Ордена Короны. А еще мы нашли бронзового дракона ну и куски звездного чудовища, разбросанные по всей округе.
– Нет. Нет… - Штоддард покачал головой, в которой шумело, как после попойки. И умолк. А что же серебряный дракон? - Пожалуйста… Мне надо увидеть этого рыцаря.
– Ну, если считаешь, что можешь достаточно хорошо ходить… - Командир патруля щелкнул пальцами. Два молодых человека помогли Лорду Штоддарду подняться на ноги. - Между прочим, я Биллус, исполняющий обязанности командующего Стражи, а эта скромная группа представляет собой основную часть нашей городской обороны. А ты?…
– Лорд Штоддард. - Рыцарь мало интересовался своим спасителем; его больше беспокоило неподвижное тело, к которому его вели. Приехавшие из Арамуса положили тело в импровизированную волокушу, запряженную одной лошадью. Кто-то прикрыл тело одеялом, но Штоддард мог видеть лицо.
Лиам. Лиам в человеческом обличье.
– Нашли его у холма. Спина была сломана. То же самое с руками и ногами. Должно быть, расшибся, упав с вершины. Он был уже мертв, когда мы пришли.
Лиам оборачивался драконом, но теперь он снова был человеком, снова был одет в древнюю броню. Как это было возможно? Рыцарь продолжал смотреть на неподвижное тело.
– Мне жаль, что это случилось с твоим другом и бронзовым драконом, - произнес Биллус, пытаясь утишить боль на сердце Штоддарда. - Все мы видели, как началось сражение и как бронзовый со своим седоком пытались сделать все, что могли. Когда они упали, мы были уверены, что окажемся следующими. Нам трудно понять, что случилось потом. Этот бронзовый дракон, отважное существо, вернулся. Мы должны оказать подобающие почести за храбрость. - Исполняющий обязанности командующего вздохнул: - Все еще не могу поверить! Казалось, что все кончено, но нас спас шторм. Молнии! Ты можешь в это поверить? Молнии нисходили с неба и били чудовище снова и снова! Должно быть, сам Паладайн приложил к этому руку!
Штоддард, наконец, оторвал взгляд от Лиама, медленно начиная понимать, о чем говорит мужчина.
– Это был не Паладайн. Это был он. Истинным героем этого сражения был Лиам из Элдора. Сын Хумы Хозяина Копья.
Солдаты Арамуса вокруг него приостановили свою деятельность.
– Похоже, я все-таки тоже немного оглох. Что ты сказал? - Биллус моргнул и посмотрел на тело. - Кем, говоришь, он был?
– Лиам из Элдора. Сын Хумы и серебряной драконицы… - полились слова из старого воина, прежде чем он понял, что делает.
Эту историю легко было рассказывать теперь, когда он поверил. Лиам говорил правду. Иначе как еще объяснить все то, чему рыцарь стал свидетелем? Как еще мог быть побежден дракон Хаоса?
Люди слушали. Штоддард дал им для этого повод. Но его явно не принимали всерьез, несмотря на то, что он был Рыцарем Соламнии, а их слова обычно не подвергали сомнению. На лицах горожан отразилось недоверие, когда история завершилась точным броском, борьбой между титанами и молнией, притянутой Драконьим Копьем, хотя монстр и убил отважного серебряного.
– Сын Хумы? - Биллус искоса посмотрел на тело и оглядел своих спутников. - Кто взял ответственность за найденное нами копье?
– Оно здесь, сэр, - шагнул вперед юноша, имевший телосложение кузнеца.
Во главе с командующим группа подошла и осмотрела оружие.
– Драконье Копье… - Тон Биллуса стал еще более скептическим. - Уверен, оно крепкое, но выглядит слишком уж ржавым для оружия, благословленного Паладайном.
Штоддард не отрицал этого. Копье выглядело так же, как и тогда, когда он впервые увидел его. Ветхая реликвия, слишком долго сохранявшая свою целостность. И оно не было обожжено, хотя в него неоднократно били молнии.
Рыцарь задумался, а не было ли все это только плодом его воображения. Возможно, что эти невероятные события ему просто приснились. Возможно…
– Да ладно, сын он Хумы или нет, всё равно он явно был храбрым парнем, отправившимся в сражение на бронзовом и отдавшим за нас свою жизнь. - Командующий отвел своих людей в сторону. - Мы достойно почтим его память, поверь мне. А пока нам надо доставить тебя к целителю. И поскорее.
Бесполезно было пытаться убеждать; все равно они никогда не поверят. Феррин и Крандэл еще могли бы, но и они, скорее всего, будут подозревать, что их командир просто вообразил всю эту драму из-за полученных им ран. Даже сам Штоддард подумывал об этом… но нет, он не мог вообразить все это!
– Скорее всего завтра мы отпразднуем победу и окажем твоему другу достойные похоронные почести, - добавил Биллус, когда стражники помогли раненому рыцарю оседлать одну из лошадей. - И завтра же сделаем что-нибудь для бронзового.
Они решили, что на Скользящем в бой полетел не Штоддард, а Лиам. И пожилого воина это устраивало. По крайней мере, Лиам получит почести, причитающиеся ему как Рыцарю Соламнийского Ордена. Был он сыном Хумы или не был, но его запомнят за проявленные в это тяжелое время отвагу и доблесть. И будут помнить принесенную им жертву.
– Est Sularus oth Mithas, - прошептал Рыцарь Розы, когда один из стражников накрыл лицо молодого воина одеялом. Еще многие и многие отважные души людей, и не только, будут принесены в жертву во время Войны с Хаосом, но пока один город будет чествовать самого необычного заступника - Лиама из Элдора, Рыцаря Короны… и, в чем для Штоддарда не оставалось сомнений, сына Хумы.
ЛИЧНОЕ Кевин Т. Стейн
– Я хочу, чтобы вор умер, а пояс был возвращен, - сказал Мейлфич. - Но смерть вора важнее. Запомни это, Борак. Убей вора. А потом ты мне какое-то время не будешь нужен.
Борак выглянул из-за угла на узкую, переполненную улицу, вжимаясь в тени, скрывавшие переулок. Слова покровителя продолжали занимать его мысли. Среди избранников Такхизис Мейлфич являлся жрецом высокого ранга, и, как черный дракон, Борак обязан был подчиняться приказам этого человека. И все же тон жреца и его настойчивость заставили Борака осторожничать. Мейлфич, конечно, могуществен и умен, но не умнее дракона. Не умнее Борака.
В конечном счете, людям нельзя доверять. Если бы ему только удалось разгадать скрытые планы жреца. Ходили слухи о смертельно опасной - даже для личных драконов Темной Королевы - «тайной страже». Несколько собратьев Борака уже пропали. Ответ должен был прийти со временем.
Этот район города кипел активностью. Было то время ночи, когда приличные люди собираются спать, а любители острых ощущений готовятся найти себе развлечение. Единственное, чем Борак был похож на людей, так это любовью к азартным играм.
С ним было еще два человека (и они действительно были людьми, а не как он - драконами в человеческом обличье), ожидающие его распоряжений позади в темном переулке. Борак крутил в пальцах висящий на груди амулет, даривший ему человеческое тело, которое, по его мнению, было сильнее и приятнее на вид, чем у спутников. Он был высок, темноволос и… да, красив, если не считать молочно-белого, мертвого левого глаза. Два прихвостня не знали, что Борак дракон, и этот факт он открыл бы им только в крайнем случае.
Город пропитался испарениями людей, запахом их страха и тоски. Страх был всего лишь одной из многих презираемых Бораком человеческих слабостей. Он надеялся, что двое за его спиной следовали его примерам «силы в твердости», как ему нравилось это называть.
Дракон ничего не узнавал об этих людях, даже имен. Назвал их Серый и Черный. Серый, среднего роста, худощавый, обладал ловкими, быстрыми руками и хорошо управлялся с ножом. Черный выглядел сильнее, шире в плечах и имел могучие руки. У обоих мужчин были темные, коротко подстриженные волосы, темно-карие глаза и почти одинаковая потертая одежда. Они практически не отличались от любого другого человека в этом пограничном городке. Могли сойти за наемников, солдат или путешественников. Могли оказаться кем угодно. И даже если служителей Борака - нет, его учеников - при выполнении обязанностей, когда у них в руках будет окровавленный кинжал, увидит кто-нибудь из местных, отличить их потом в толпе будет невозможно. Просто еще два безымянных лица. Фактически они были одеты так же, как и Борак.
Серый и Черный служили Бораку… вспомогательным средством. Он пренебрегал тем, чтобы рассматривать их в качестве своих телохранителей. Они были закаленными солдатами и легко могли постоять за себя в драке. А Борак спокойно мог пожертвовать ими для своего спасения, если потребуется. Оружие в их руках, взятое из его личного хранилища, было зачаровано. Ценное, конечно, но не слишком, и для дракона от него было мало проку. Борак мог пожертвовать и им.
Он продолжал поглаживать амулет, внимательно наблюдая за дверью, ведущей в таверну. Черные драконы не могли изменять облик по собственному желанию, как это делали другие их собратья. Амулет стал подарком Мейлфича, когда они скрепили их первый договор. Черные драконы славились своей независимостью, так что подобное соглашение было необходимо. Мейлфич оплатил услуги Борака амулетом, о котором дракон давно уже мечтал. Этот предмет позволял Бораку приобретать человеческий облик, но, к сожалению, на него наложили и проклятие: получив смертельное ранение в человеческом обличье, Борак не сможет вернуться в собственное тело, а ему была омерзительна сама мысль о смерти в чужом облике.
Таверна, за которой наблюдал Борак, не имела названия на входной табличке, там было только плохо выгравированное изображение бегущего борова и сломанного копья. Вор - его цель - остановился в комнате наверху. Борак не знал, как зовут этого человека, но его легко было отличить по коренастому телосложению, огненно-рыжим волосам и поясу, надеваемому поверх любой брони, какую бы тот ни выбрал. Пояс из тисненой кожи казался обычным, но на самом деле являлся волшебным.
Борак шипяще вздохнул. Он мог сам убить этого безымянного маленького вора, выполнить задание безошибочно - ему всегда сопутствовал успех, но это было ниже его достоинства. Он ненавидел Мейлфича за готовность обменять жизнь дракона на жизнь человека или еще на какую-нибудь мелочь, которая взбредет в голову. Бораку было ненавистно мелочное, честолюбивое, близорукое поведение людей.
Однако ненависть не должна повлиять на задание. Он не испытывал отрицательных чувств ни к этому вору, ни к кому-либо другому, кого он убил для Темной Королевы. Ненависть не входила в список… признаков профессионализма, как назвали бы это люди. Борак прекрасно понимал все безумие личного вовлечения в убийство. В тот миг, когда убийца наносит удар ради мести, удовольствия или в гневе, он умирает и сам. Теми людьми, что выслушали наставления Борака, проигнорировали их и погибли, можно было заполнить целое кладбище. Дракон посмотрел на терпеливо дожидающихся Серого и Черного. Они станут следующими. Они - люди. Он опять выглянул на улицу.
– Мы потеряли этого человека? - спокойно произнес Серый.
– Нет, - с внезапным раздражением обернулся Борак. В этом вопросе не было иной нужды, кроме человеческой нетерпеливости. - А почему ты спрашиваешь?
Серый хмыкнул.
– Мы ждем уже некоторое время, - прозвучал безразличный ответ.
Дракон сосредоточил свое внимание на людях, входящих в таверну. Он старался запомнить лица тех, у кого имелся боевой опыт, и тех, от кого пахло волшебством. Они могли оказаться препятствиями, помешать осуществлению его планов. Человека с поясом по-прежнему не было видно.
– Пока ничего не изменилось.
Мейлфич предупреждал, что вора нелегко будет убить. Волшебный пояс давал своему владельцу силу гиганта. По словам Мейлфича, возвращение пропажи являлось вторичной целью. Главное - смерть похитителя, иначе темный жрец просто нанял бы для работы другого вора. Из-за того что тот находился под защитой волшебства, Бораку самому приходилось заняться выполнением этого поручения, поскольку могла потребоваться его собственная неимоверная сила. Дракон размышлял о том, как мог бы использовать Серого и Черного, если потребуется спасаться в случае непредвиденных обстоятельств. В настоящее время их потеря не казалась значимой, а особенно после заданного глупого вопроса.
Люди переминались с ноги на ногу. Борак чувствовал их взгляды на своей спине, слышал, как они тихо и нетерпеливо переговариваются.
– Почему вы так торопитесь? - требовательно спросил он, запоминая лицо худощавой женщины, скорее всего имевшей эльфийских предков.
Мужчины не ответили. Дракон обернулся, чтобы посмотреть им в лица. Причину он понял по запаху: тот поднимался от их тел, подобно туману.
– Вы боитесь.
Черный нахмурился, а Серый сделал полшага назад.
– Я знаю историю вашей службы в армии Темной Королевы, - успокаивающе махнул им Борак. - Вы оба достаточно отличились. - Он тяжело посмотрел в глаза сперва Черному, а потом Серому. - Если бы вы не боялись, мне пришлось бы самому убить вас. Человек, не испугавшийся на своем первом задании, либо безумец, либо глупец, - Борак опять отвернулся к улице. - И ни на одного из них у меня нет времени.
Его спутники вновь заняли свои места под покровом теней и больше не переминались. Борака порадовало то, что его речь, по крайней мере, еще на какое-то время, заставила их замолчать и стоять спокойно. Люди в этом отношении были похожи на собак.
Но даже дракон начал уставать, когда миновало еще полчаса.
– Нет никаких признаков нашей цели. А время, когда он, как предполагалось, должен был показаться, уже прошло. Идите в таверну и проверьте, нет ли его там.
Серый и Черный понимающе кивнули, и Борак порадовался, что они не отсалютовали. Ему удалось объяснить им, что подтверждать приказы необходимо не привлекая внимание, чтобы в случае, если их заметит местный житель, ничто не выдало их отношение к армиям, рассеявшимся и расколовшимся за годы, прошедшие со времен Войны Копья.
Эти двое пересекали улицу наработанной походкой, позволявшей им казаться случайными прохожими, хотя на самом деле они тщательно осматривали каждое окно и переулок. Превосходный слух Борака позволил ему услышать, как перешептываются его люди, упоминая вещи, о которых не стоило говорить. Позже он сделает им выговор и особо подчеркнет необходимость не выделяться, особенно разговорами о задании. Им потребуется несколько дней, чтобы оправиться от его «инструктажа».
Когда Серый и Черный были уже посреди улицы, из таверны вышел человек, которого они искали. Вор оказался незнаком Бораку, хотя дракон ожидал обратного. Тот, кто похищает что-либо у жреца Такхизис, наверняка должен оказаться кем-то из своих, кем-то, кто связан с Храмом. Кем-нибудь вроде лейтенанта или советника.
Прежде чем покинуть безопасную таверну, вор посмотрел в обе стороны. Подобное поведение не казалось необычным. Осторожность часто оказывалась главной составляющей доблести, особенно в пограничном городе. Человек, судя по всему, не заметил Серого и Черного.
Увидев цель, Борак немного подождал, прислонившись к стене пристройки. Хрустнув костяшками пальцев, он оставил уютные тени и быстро прошел мимо своих людей по противоположной стороне улицы. Рыжеволосый вор направлялся в более бедный район города. Движением головы дракон приказал Серому и Черному следовать за собой. Они энергично затопали буквально в нескольких шагах позади. Бораку захотелось произнести заклинание, чтобы удостовериться в том, что на пояс человека наложены чары, но он отклонил эту идею. Поблизости мог оказаться чародей и почувствовать, как сработает магия, а это могло поставить под угрозу выполнение задания.
Дракон задумался о том, есть ли предел тупости этого вора. Тот, без сомнения, должен был понимать, что его жизни угрожает опасность! Или, может быть, все это обман, уловка… западня?
Борак ожесточенно ухмыльнулся одной стороной лица. За годы своей службы он приобрел множество врагов. Армия Темной Королевы, по большей части включавшая в себя капризных, ненадежных людей, изобиловала мелкой конкуренцией и конфликтами.
Ходили разговоры о формировании новой армии - армии рыцарей, посвященных Ее Темному Величеству. Поговаривали о чести и самоотверженной преданности. Но дракону в это не верилось.
Даже темные жрецы не гнушались заговоров. Мейлфич недавно заключил альянс с аристократом с севера, чья семья ранее была убита Бораком. Когда ковались союзы, часто согласовывались и жертвы. Борак подозревал, что мог оказаться пешкой, которой собирались пожертвовать. Он был наемным убийцей, но эта миссия могла оказаться покушением на его собственную жизнь.
Дракон опять ухмыльнулся, обнажив острые зубы. Если жрец пытался обмануть его, если он соврал об этой миссии, Борак отомстит. Но вначале нужно завершить это задание, чтобы узнать наверняка.
Он не позволит вмешиваться ничему личному.
Вор продолжал шагать и не делал ничего необычного, что мог бы увидеть Борак. Не подавал никаких сигналов головорезам, скрывавшимся в узких переулках, не выказывал никаких признаков понимания того, что за ним следят. Хотя их дыхание и стало неровным, Серый и Черный тихо шли за Бораком. Нервозные, взволнованные. Дракон недовольно нахмурился.
Вор дошел до перекрестка, остановился и посмотрел направо. Серый и Черный нагнали Борака, шагнувшего на обшитую деревом веранду лавки и повернувшего голову к окну. Со стороны казалось, что он разглядывает то, что находится внутри, но на самом деле дракон продолжал следить за целью. Оба человека последовали его примеру.
К рыжеволосому приблизились два незнакомца и обменялись с ним рукопожатиями. Борак увидел, как каждому человеку был тайно передан черный драгоценный камень. Красный драгоценный камень означал бы красного дракона, значит, черный - черного.
– Есть здесь один дракон, которого надо прикончить. Он убил моего брата, пока тот спал, - произнес вор хотя и шепотом, но достаточно громко для превосходного слуха Борака. - Он сейчас в этом городе, выполняет поручение Мейлфича.
– Как зовут этого дракона? - спросил один из чужаков. - Мы его знаем?
– Борак. Тело, как обычно, должно быть возвращено Храму.
Черный дракон внимательно вглядывался в лица незнакомцев. Он узнал их - когда-то давно видел в свите Мейлфича. Подозрения подтвердились. Его продали. Двое спрятали полученные драгоценные камни в карманы. При этом один из них распахнул свой камзол, под которым обнаружился длинный изогнутый меч, покрытый запутанным руническим узором.
Борак почувствовал, как к горлу подкатывает ком, мешающий дышать. Он схватился за подоконник, чтобы устоять на ногах, оставляя глубокие царапины на твердом дереве. От меча исходили мощные волны магии, ощутимые даже на таком расстоянии. Дракон не знал, сколько времени простоял так, пока дыхание не выровнялось, но его кровь стала казаться густой и холодной.
– Что же ты делаешь, Мейлфич? - прошептал Борак. - Что же ты делаешь?
Ни Серый, ни Черный не сдвинулись с места, не ушли. Конечно, они же понятия не имели о том, что произошло. Они не могли расслышать этот шепот.
Борак прикрыл ладонью здоровый глаз. Он пытался сфокусировать все мысли на задании, но обнаружил, что не может сосредоточиться. Его человеческий нос, обонял запах железа, смешанный с кровью… драконьей кровью. Эти люди обладали магическим оружием, на которое были наложены чары драконьей погибели. Секрет его изготовления раскрывался только в одном-единственном древнем томе, именуемом «Драконовы Речения». В этом жреческом труде рассказывалось, как с помощью темного чародейства создавать оружие, предназначенное для уничтожения злых драконов. Оно делалось из жизненно важных органов самих драконов!
В отличие от многих представителей своего вида Борак знал о «Драконовых Речениях» и полагал, что они давно уничтожены. Книга открывала своему читателю много подробностей о его племени. Черный дракон никогда не мог понять, зачем Темной Королеве вообще понадобилось давать людям подобные знания. А теперь, как следует предположить, Мейлфич обнаружил фолиант. Борак задавался вопросом, кто же из его сородичей был убит первым, чтобы создать оружие, и понимал, что должен стать следующим.
«А потом ты мне какое-то время не будешь нужен», - вспомнил Борак слова Мейлфича и заскрежетал зубами. Слова огненно-рыжего вора служили тому подтверждением. Борака собирались принести в жертву новому союзу, а тело размолоть, сковав еще один меч для драконьих убийц.
– Кто эти двое? - тихо спросил Серый.
– Тайная стража. Наемные убийцы! - ответил Борак. - Они охотятся за мной!
Он видел свое отражение в окне, свой мертвый глаз, слепо уставившийся на него в ответ. Как и было предсказано пророками проклятого Паладайна, Зло, в конце концов, пожрет самое себя. Жрецы Королевы Тьмы теперь натренированы, вооружены и могут нанимать людей для убийства собственных союзников. Зачем? Чтобы гарантировать верность и чистосердечную поддержку? Чтобы удерживать в подчинении свободолюбивых драконов вроде него? Борак фыркнул.
Борак выглянул из-за угла на узкую, переполненную улицу, вжимаясь в тени, скрывавшие переулок. Слова покровителя продолжали занимать его мысли. Среди избранников Такхизис Мейлфич являлся жрецом высокого ранга, и, как черный дракон, Борак обязан был подчиняться приказам этого человека. И все же тон жреца и его настойчивость заставили Борака осторожничать. Мейлфич, конечно, могуществен и умен, но не умнее дракона. Не умнее Борака.
В конечном счете, людям нельзя доверять. Если бы ему только удалось разгадать скрытые планы жреца. Ходили слухи о смертельно опасной - даже для личных драконов Темной Королевы - «тайной страже». Несколько собратьев Борака уже пропали. Ответ должен был прийти со временем.
Этот район города кипел активностью. Было то время ночи, когда приличные люди собираются спать, а любители острых ощущений готовятся найти себе развлечение. Единственное, чем Борак был похож на людей, так это любовью к азартным играм.
С ним было еще два человека (и они действительно были людьми, а не как он - драконами в человеческом обличье), ожидающие его распоряжений позади в темном переулке. Борак крутил в пальцах висящий на груди амулет, даривший ему человеческое тело, которое, по его мнению, было сильнее и приятнее на вид, чем у спутников. Он был высок, темноволос и… да, красив, если не считать молочно-белого, мертвого левого глаза. Два прихвостня не знали, что Борак дракон, и этот факт он открыл бы им только в крайнем случае.
Город пропитался испарениями людей, запахом их страха и тоски. Страх был всего лишь одной из многих презираемых Бораком человеческих слабостей. Он надеялся, что двое за его спиной следовали его примерам «силы в твердости», как ему нравилось это называть.
Дракон ничего не узнавал об этих людях, даже имен. Назвал их Серый и Черный. Серый, среднего роста, худощавый, обладал ловкими, быстрыми руками и хорошо управлялся с ножом. Черный выглядел сильнее, шире в плечах и имел могучие руки. У обоих мужчин были темные, коротко подстриженные волосы, темно-карие глаза и почти одинаковая потертая одежда. Они практически не отличались от любого другого человека в этом пограничном городке. Могли сойти за наемников, солдат или путешественников. Могли оказаться кем угодно. И даже если служителей Борака - нет, его учеников - при выполнении обязанностей, когда у них в руках будет окровавленный кинжал, увидит кто-нибудь из местных, отличить их потом в толпе будет невозможно. Просто еще два безымянных лица. Фактически они были одеты так же, как и Борак.
Серый и Черный служили Бораку… вспомогательным средством. Он пренебрегал тем, чтобы рассматривать их в качестве своих телохранителей. Они были закаленными солдатами и легко могли постоять за себя в драке. А Борак спокойно мог пожертвовать ими для своего спасения, если потребуется. Оружие в их руках, взятое из его личного хранилища, было зачаровано. Ценное, конечно, но не слишком, и для дракона от него было мало проку. Борак мог пожертвовать и им.
Он продолжал поглаживать амулет, внимательно наблюдая за дверью, ведущей в таверну. Черные драконы не могли изменять облик по собственному желанию, как это делали другие их собратья. Амулет стал подарком Мейлфича, когда они скрепили их первый договор. Черные драконы славились своей независимостью, так что подобное соглашение было необходимо. Мейлфич оплатил услуги Борака амулетом, о котором дракон давно уже мечтал. Этот предмет позволял Бораку приобретать человеческий облик, но, к сожалению, на него наложили и проклятие: получив смертельное ранение в человеческом обличье, Борак не сможет вернуться в собственное тело, а ему была омерзительна сама мысль о смерти в чужом облике.
Таверна, за которой наблюдал Борак, не имела названия на входной табличке, там было только плохо выгравированное изображение бегущего борова и сломанного копья. Вор - его цель - остановился в комнате наверху. Борак не знал, как зовут этого человека, но его легко было отличить по коренастому телосложению, огненно-рыжим волосам и поясу, надеваемому поверх любой брони, какую бы тот ни выбрал. Пояс из тисненой кожи казался обычным, но на самом деле являлся волшебным.
Борак шипяще вздохнул. Он мог сам убить этого безымянного маленького вора, выполнить задание безошибочно - ему всегда сопутствовал успех, но это было ниже его достоинства. Он ненавидел Мейлфича за готовность обменять жизнь дракона на жизнь человека или еще на какую-нибудь мелочь, которая взбредет в голову. Бораку было ненавистно мелочное, честолюбивое, близорукое поведение людей.
Однако ненависть не должна повлиять на задание. Он не испытывал отрицательных чувств ни к этому вору, ни к кому-либо другому, кого он убил для Темной Королевы. Ненависть не входила в список… признаков профессионализма, как назвали бы это люди. Борак прекрасно понимал все безумие личного вовлечения в убийство. В тот миг, когда убийца наносит удар ради мести, удовольствия или в гневе, он умирает и сам. Теми людьми, что выслушали наставления Борака, проигнорировали их и погибли, можно было заполнить целое кладбище. Дракон посмотрел на терпеливо дожидающихся Серого и Черного. Они станут следующими. Они - люди. Он опять выглянул на улицу.
– Мы потеряли этого человека? - спокойно произнес Серый.
– Нет, - с внезапным раздражением обернулся Борак. В этом вопросе не было иной нужды, кроме человеческой нетерпеливости. - А почему ты спрашиваешь?
Серый хмыкнул.
– Мы ждем уже некоторое время, - прозвучал безразличный ответ.
Дракон сосредоточил свое внимание на людях, входящих в таверну. Он старался запомнить лица тех, у кого имелся боевой опыт, и тех, от кого пахло волшебством. Они могли оказаться препятствиями, помешать осуществлению его планов. Человека с поясом по-прежнему не было видно.
– Пока ничего не изменилось.
Мейлфич предупреждал, что вора нелегко будет убить. Волшебный пояс давал своему владельцу силу гиганта. По словам Мейлфича, возвращение пропажи являлось вторичной целью. Главное - смерть похитителя, иначе темный жрец просто нанял бы для работы другого вора. Из-за того что тот находился под защитой волшебства, Бораку самому приходилось заняться выполнением этого поручения, поскольку могла потребоваться его собственная неимоверная сила. Дракон размышлял о том, как мог бы использовать Серого и Черного, если потребуется спасаться в случае непредвиденных обстоятельств. В настоящее время их потеря не казалась значимой, а особенно после заданного глупого вопроса.
Люди переминались с ноги на ногу. Борак чувствовал их взгляды на своей спине, слышал, как они тихо и нетерпеливо переговариваются.
– Почему вы так торопитесь? - требовательно спросил он, запоминая лицо худощавой женщины, скорее всего имевшей эльфийских предков.
Мужчины не ответили. Дракон обернулся, чтобы посмотреть им в лица. Причину он понял по запаху: тот поднимался от их тел, подобно туману.
– Вы боитесь.
Черный нахмурился, а Серый сделал полшага назад.
– Я знаю историю вашей службы в армии Темной Королевы, - успокаивающе махнул им Борак. - Вы оба достаточно отличились. - Он тяжело посмотрел в глаза сперва Черному, а потом Серому. - Если бы вы не боялись, мне пришлось бы самому убить вас. Человек, не испугавшийся на своем первом задании, либо безумец, либо глупец, - Борак опять отвернулся к улице. - И ни на одного из них у меня нет времени.
Его спутники вновь заняли свои места под покровом теней и больше не переминались. Борака порадовало то, что его речь, по крайней мере, еще на какое-то время, заставила их замолчать и стоять спокойно. Люди в этом отношении были похожи на собак.
Но даже дракон начал уставать, когда миновало еще полчаса.
– Нет никаких признаков нашей цели. А время, когда он, как предполагалось, должен был показаться, уже прошло. Идите в таверну и проверьте, нет ли его там.
Серый и Черный понимающе кивнули, и Борак порадовался, что они не отсалютовали. Ему удалось объяснить им, что подтверждать приказы необходимо не привлекая внимание, чтобы в случае, если их заметит местный житель, ничто не выдало их отношение к армиям, рассеявшимся и расколовшимся за годы, прошедшие со времен Войны Копья.
Эти двое пересекали улицу наработанной походкой, позволявшей им казаться случайными прохожими, хотя на самом деле они тщательно осматривали каждое окно и переулок. Превосходный слух Борака позволил ему услышать, как перешептываются его люди, упоминая вещи, о которых не стоило говорить. Позже он сделает им выговор и особо подчеркнет необходимость не выделяться, особенно разговорами о задании. Им потребуется несколько дней, чтобы оправиться от его «инструктажа».
Когда Серый и Черный были уже посреди улицы, из таверны вышел человек, которого они искали. Вор оказался незнаком Бораку, хотя дракон ожидал обратного. Тот, кто похищает что-либо у жреца Такхизис, наверняка должен оказаться кем-то из своих, кем-то, кто связан с Храмом. Кем-нибудь вроде лейтенанта или советника.
Прежде чем покинуть безопасную таверну, вор посмотрел в обе стороны. Подобное поведение не казалось необычным. Осторожность часто оказывалась главной составляющей доблести, особенно в пограничном городе. Человек, судя по всему, не заметил Серого и Черного.
Увидев цель, Борак немного подождал, прислонившись к стене пристройки. Хрустнув костяшками пальцев, он оставил уютные тени и быстро прошел мимо своих людей по противоположной стороне улицы. Рыжеволосый вор направлялся в более бедный район города. Движением головы дракон приказал Серому и Черному следовать за собой. Они энергично затопали буквально в нескольких шагах позади. Бораку захотелось произнести заклинание, чтобы удостовериться в том, что на пояс человека наложены чары, но он отклонил эту идею. Поблизости мог оказаться чародей и почувствовать, как сработает магия, а это могло поставить под угрозу выполнение задания.
Дракон задумался о том, есть ли предел тупости этого вора. Тот, без сомнения, должен был понимать, что его жизни угрожает опасность! Или, может быть, все это обман, уловка… западня?
Борак ожесточенно ухмыльнулся одной стороной лица. За годы своей службы он приобрел множество врагов. Армия Темной Королевы, по большей части включавшая в себя капризных, ненадежных людей, изобиловала мелкой конкуренцией и конфликтами.
Ходили разговоры о формировании новой армии - армии рыцарей, посвященных Ее Темному Величеству. Поговаривали о чести и самоотверженной преданности. Но дракону в это не верилось.
Даже темные жрецы не гнушались заговоров. Мейлфич недавно заключил альянс с аристократом с севера, чья семья ранее была убита Бораком. Когда ковались союзы, часто согласовывались и жертвы. Борак подозревал, что мог оказаться пешкой, которой собирались пожертвовать. Он был наемным убийцей, но эта миссия могла оказаться покушением на его собственную жизнь.
Дракон опять ухмыльнулся, обнажив острые зубы. Если жрец пытался обмануть его, если он соврал об этой миссии, Борак отомстит. Но вначале нужно завершить это задание, чтобы узнать наверняка.
Он не позволит вмешиваться ничему личному.
Вор продолжал шагать и не делал ничего необычного, что мог бы увидеть Борак. Не подавал никаких сигналов головорезам, скрывавшимся в узких переулках, не выказывал никаких признаков понимания того, что за ним следят. Хотя их дыхание и стало неровным, Серый и Черный тихо шли за Бораком. Нервозные, взволнованные. Дракон недовольно нахмурился.
Вор дошел до перекрестка, остановился и посмотрел направо. Серый и Черный нагнали Борака, шагнувшего на обшитую деревом веранду лавки и повернувшего голову к окну. Со стороны казалось, что он разглядывает то, что находится внутри, но на самом деле дракон продолжал следить за целью. Оба человека последовали его примеру.
К рыжеволосому приблизились два незнакомца и обменялись с ним рукопожатиями. Борак увидел, как каждому человеку был тайно передан черный драгоценный камень. Красный драгоценный камень означал бы красного дракона, значит, черный - черного.
– Есть здесь один дракон, которого надо прикончить. Он убил моего брата, пока тот спал, - произнес вор хотя и шепотом, но достаточно громко для превосходного слуха Борака. - Он сейчас в этом городе, выполняет поручение Мейлфича.
– Как зовут этого дракона? - спросил один из чужаков. - Мы его знаем?
– Борак. Тело, как обычно, должно быть возвращено Храму.
Черный дракон внимательно вглядывался в лица незнакомцев. Он узнал их - когда-то давно видел в свите Мейлфича. Подозрения подтвердились. Его продали. Двое спрятали полученные драгоценные камни в карманы. При этом один из них распахнул свой камзол, под которым обнаружился длинный изогнутый меч, покрытый запутанным руническим узором.
Борак почувствовал, как к горлу подкатывает ком, мешающий дышать. Он схватился за подоконник, чтобы устоять на ногах, оставляя глубокие царапины на твердом дереве. От меча исходили мощные волны магии, ощутимые даже на таком расстоянии. Дракон не знал, сколько времени простоял так, пока дыхание не выровнялось, но его кровь стала казаться густой и холодной.
– Что же ты делаешь, Мейлфич? - прошептал Борак. - Что же ты делаешь?
Ни Серый, ни Черный не сдвинулись с места, не ушли. Конечно, они же понятия не имели о том, что произошло. Они не могли расслышать этот шепот.
Борак прикрыл ладонью здоровый глаз. Он пытался сфокусировать все мысли на задании, но обнаружил, что не может сосредоточиться. Его человеческий нос, обонял запах железа, смешанный с кровью… драконьей кровью. Эти люди обладали магическим оружием, на которое были наложены чары драконьей погибели. Секрет его изготовления раскрывался только в одном-единственном древнем томе, именуемом «Драконовы Речения». В этом жреческом труде рассказывалось, как с помощью темного чародейства создавать оружие, предназначенное для уничтожения злых драконов. Оно делалось из жизненно важных органов самих драконов!
В отличие от многих представителей своего вида Борак знал о «Драконовых Речениях» и полагал, что они давно уничтожены. Книга открывала своему читателю много подробностей о его племени. Черный дракон никогда не мог понять, зачем Темной Королеве вообще понадобилось давать людям подобные знания. А теперь, как следует предположить, Мейлфич обнаружил фолиант. Борак задавался вопросом, кто же из его сородичей был убит первым, чтобы создать оружие, и понимал, что должен стать следующим.
«А потом ты мне какое-то время не будешь нужен», - вспомнил Борак слова Мейлфича и заскрежетал зубами. Слова огненно-рыжего вора служили тому подтверждением. Борака собирались принести в жертву новому союзу, а тело размолоть, сковав еще один меч для драконьих убийц.
– Кто эти двое? - тихо спросил Серый.
– Тайная стража. Наемные убийцы! - ответил Борак. - Они охотятся за мной!
Он видел свое отражение в окне, свой мертвый глаз, слепо уставившийся на него в ответ. Как и было предсказано пророками проклятого Паладайна, Зло, в конце концов, пожрет самое себя. Жрецы Королевы Тьмы теперь натренированы, вооружены и могут нанимать людей для убийства собственных союзников. Зачем? Чтобы гарантировать верность и чистосердечную поддержку? Чтобы удерживать в подчинении свободолюбивых драконов вроде него? Борак фыркнул.