Страница:
Драконы представляли наибольшую угрозу — пока они кружили в небе, испепеляя город и его обреченных жителей, рыцари также не были в безопасности. Они старались укрываться от разъяренных чудовищ в дверных проемах, за грудами обломков, в то время как драконы рычали у них над головами, выдыхали пламя, время от времени хватали какую-нибудь несчастную жертву, чтобы сожрать ее прямо в воздухе.
Красные были одинаково опасны для своих и для врагов, так как не давали себе труда отличать гоблинов или драконидов. В какой-то момент Бриан оказался за одним дымящимся дубом вместе с квакающим гоблином, оба боялись шевельнуться, пока рядом пролетал красный дракон в поисках новых жертв. Когда тот скрылся, гоблин глотнул какого-то пойла из кожаной фляги и предложил ее рыцарю. В другой ситуации Гром, не задумываясь, убил бы эту тварь, но после пережитых обоими минут леденящего ужаса не смог поднять на него руку. Вместо этого он вежливо отказался и махнул в знак того, что гоблин может уходить. Тот пожал плечами и, бросив на Бриана настороженный взгляд, кивнул и пустился наутек. Следующие десять минут Дерек отчитывал Грома за его глупую чувствительность.
Рыцари прокладывали себе путь по улицам города к гостинице „Красный Дракон“, делая все возможное, чтобы спасти от врага беззащитных жителей или облегчить страдания умирающих. Большинство драконидов, встречавшихся рыцарям, бросив взгляд на их угрюмые лица и окровавленные мечи, разбегались кто куда, за исключением самых пьяных или самых смелых. Вскоре стало ясно, что враг не собирается удерживать Тарсис, — после того как он будет разрушен и разграблен, войска, набрав добычи и рабов, оставят его. В планы Повелителя не входило занять город — только сровнять его с землей.
Дерек ни на шаг не уклонялся от цели: найти гостиницу и выяснить, что сталось с кендером. Но, свернув в одну из боковых улочек, они увидели драконида и человека, склонившихся над упавшей женщиной явно не с намерением помочь ей подняться. Рыцари поспешили ей на выручку, но, прежде чем они успели приблизиться, враги скрылись в ночи.
— Догнать? — устало спросил Эран.
Они были почти без сил, задыхались от дыма. У Бриана от кашля болело горло, мучительно хотелось пить. Они не решались пить воду из колодцев, потому что вся она приобрела красноватый оттенок.
— Бессмысленно, — ответил Дерек, покачав головой. — Бриан, проследи, чтобы женщине не причинили вреда. Эран, идем со мной. Гостиница в следующем квартале.
Бриан поспешил к лежащей, но тут с другой стороны подоспел бородатый мужчина и помог ей подняться на ноги. Бриан решил, что это, должно быть, ее родственник, пока не подошел достаточно близко и не разглядел, что перед ним эльфийка. Несмотря на грязь и следы слез на ее лице, от неземной красоты у него захватило дух.
При виде вооруженного воина мужчина заслонил собой женщину, приготовившись защищать ее. Бриан заметил, что он носил бороду и одежды, которые когда-то, очевидно, были белыми, но теперь из-за падавшего с неба пепла, смешанного с дождем, посерели. Мужчина стоял прямо и, казалось, вовсе не испытывал страха, хотя и был безоружным. Он был жрецом.
Жрец и эльфийка.
— Не бойтесь, я Соламнийский Рыцарь, — сказал Бриан. Он обернулся и крикнул: — Дерек! Я нашел их! Вы, должно быть, Элистан, — добавил он, вновь оборачиваясь к мужчине и женщине, смотревшим на него с удивлением. — А вы, наверное, Лорана из Квалинести. Они ранили вас?
— Нет, но хотели, — сказала Лорана, которая едва оправилась от потрясения. — Это было ужасно… очень странно. Один из них, кажется, знал меня. Он говорил такие странные вещи… Но как это возможно?
Элистан обнял ее за плечи, девушка, дрожа, приникла к нему.
— Я не видела лица, оно было обмотано шарфом, но я видела его глаза. — Она вздрогнула.
— Откуда вы нас знаете, сэры рыцари? — спросил Элистан у подошедших Дерека и Эрана, закашлявшихся от принесенного ветром дыма.
— Сейчас не время для расспросов, — торопливо произнес Дерек. — Вы все еще в опасности. Где кендер, Светлый Меч и остальные ваши спутники? — Он огляделся. — Где Танис Полуэльф?
Лорана сдавленно вскрикнула, услышав это имя, и прикрыла рот рукой. Слезы заструились по ее щекам, ноги подкосились, так что Элистану пришлось подхватить девушку. На помощь к ним бежал эльф. Бриан узнал Гилтанаса. Он был с Танисом и остальными в библиотеке. Гилтанас кивнул им и поспешил на помощь сестре. Он что-то нежно шептал Лоране на их языке.
— Я побуду с ней, — сказал Гилтанас. — А вы поищите кендера.
— Кендера, — повторил Дерек. — Вы имеете в виду Непоседу? Где он?
— Тассельхофа ударила сломанная балка, — объяснил Элистан, ведя рыцарей по аллее. — Он был на волосок от гибели, но Паладайн по своей милости вернул его нам. Он там, с остальными.
Бриан взглянул на Дерека, который покачал головой, иронически улыбаясь.
— Привет, сэры рыцари! — воскликнул Тассельхоф, маша рукой, и тут же закашлялся, наглотавшись дыма.
— Вы уверены, что он не ранен? — удивленно воскликнул Бриан. — Только посмотрите на него.
Одежда кендера была порвана и залита кровью. Его щегольской хохолок на макушке склеился от крови. Лицо и руки были в синяках, которые чудесным образом исчезали прямо на глазах.
Тассельхоф ответил на вопрос Грома, весело подпрыгнув:
— Я цел и невредим! На меня свалился дом, можно сказать прямо на голову. У меня переломались все ребра, и дышал я очень смешно, только когда удавалось, а удавалось не всегда. Я уже думал, что мне конец. Но Элистан попросил Паладайна спасти меня, и он спас! Вы только подумайте! — гордо добавил кендер и снова закашлялся. — Паладайн спас мне жизнь!
— Ума не приложу, зачем он так беспокоился, — хмыкнул гном, подтолкнув кендера в спину. — Реоркс ни за что не стал бы спасать глупого кендера, который позволил упасть на себя дому!
— Я ему не позволял! — стал терпеливо объяснять Тас. — Просто я бежал мимо по своим делам, как вдруг дом подпрыгнул и рухнул. Следующее, что я помню… Эй, Лорана! Ты слышала? На меня упал дом, и Паладайн меня спас!
— Довольно! — прервал его Дерек. — Мы должны торопиться! Здесь полным-полно врагов. Где остальные твои спутники, Светлый Меч? Где полуэльф и леди Эльхана?
— В этом хаосе мы разделились, — сказал Стурм. Он выглядел очень усталым, на его лице лежала печать сожаления и горя. — Дракон разрушил гостиницу. Остальные…
Он не мог продолжать и лишь покачал головой.
— Я понял, — с сочувствием в голосе произнес Дерек. — Я сожалею о твоей утрате, но вам нужно перебраться в безопасное место.
— Утрате?! — пронзительно крикнул Тассельхоф. — Какой утрате?! О чем это вы говорите? Мы не можем никуда уйти! Где Танис? Где Рейстлин и Карамон?
Флинт закрыл лицо рукой.
— Тас, — сказал Стурм, опустившись возле кендера на одно колено и положив ему руки на плечи, — мы уже ничего не можем поделать. Гостиница разрушена, и наши друзья погребены под ее обломками…
— Я тебе не верю! — закричал кендер. Высвободившись из рук Стурма, он из последних силенок побежал к гостинице. — Танис! Карамон! Рейстлин! Не сдавайтесь. Я иду к вам на помощь!
Но вскоре его колени подогнулись, и Тассельхоф упал, но продолжал ползти на четвереньках. Светлый Меч поднял Таса и отнес к остальным, туда, где ждали рыцари.
— Отстаньте от меня! Я должен их спасти! Паладайн вернет их к жизни! Меня-то он вернул! — Кендер изо всех сил пытался высвободиться из рук Стурма.
— Тас, — обратился к нему Элистан, ласково похлопав по плечу, когда Стурм поставил его на ноги, — наши друзья теперь с Богами. Мы должны отпустить их.
Тас упрямо качал головой, но его крики сменились всхлипываниями, и он перестал сопротивляться.
— Ты мне очень нужен, Тас, — добавила Лорана дрожащим голосом и обняла его за плечи. — Теперь, когда Таниса… нет с нами…
Кендер взял руку эльфийки и крепко сжал.
— Я позабочусь о тебе, Лорана, — сказал он. — Обещаю.
Дерек собрал всех вместе и повел по улице по направлению к южным воротам. С мечом в руке впереди шел Эран. Бриан, как всегда, был замыкающим. Хранитель Венца держался поближе к кендеру.
„Два дня! — думал Бриан. — Два дня назад я проходил через эти самые ворота. А произошло столько всего, что кажется, будто прошло два года“.
Грома охватило страстное желание броситься бежать обратно в библиотеку, к Лиллит. Пусть себе Дерек с Эраном отправляются на поиски Ока. Он остановился посреди улицы, дожидаясь, пока остальные уйдут вперед.
Дерек и Эран. Бриан глубоко вздохнул. Эти двое никогда не доберутся до Ледяного Предела, если он не будет сдерживать пагубное тщеславие Дерека и гасить яростные вспышки Эрана. Он дал обет перед Советом отправиться в это путешествие и не может бросить своего предводителя.
Лиллит держит свое слово. Хотя она посмеивалась над своим отцом, она истинная соламнийка и разочаруется в нем, если он нарушит клятву. И все же ему невыносима была мысль покинуть город, даже не узнав о ее судьбе. Бриан видел, что творили с женщинами дракониды.
Чья-то рука тронула его плечо. Гром поднял голову и увидел стоявшего рядом с ним Элистана.
— Гилеан убережет Лиллит, — сказал жрец. — Тебе незачем бояться за нее и остальных эстетиков. Они в безопасности. Дракониды не нашли их убежище.
Бриан ошеломленно посмотрел на жреца:
— Как ты?…
Элистан улыбнулся ему. Улыбка была слабой и печальной, но обнадеживающей. Жрец ускорил шаг, чтобы догнать остальных. Рыцарь, поколебавшись еще минуту-другую, поспешил следом.
Лорана шла, держа за руку Таса. Гилтанас не отходил от сестры. Флинт ковылял за ними, Элистан положил руку на плечо гнома. Позади шагал Стурм, готовый защитить своих друзей в случае опасности.
Бриан смотрел на них с удивлением. Более необычной компании он еще не встречал: человек, гном, кендер и эльфы. Но любовь и дружба, объединявшие их, были столь сильны, что даже смерть не властна была разрушить эти узы.
Эта дружба давала им силы пережить страшную потерю, осознал Гром. Каждый откладывал собственную печаль, чтобы утешить и ободрить остальных.
Рыцарь ощутил укол зависти. Он, Эран и Дерек дружили с детства, и, хотя некогда были столь же близки, они не сумели сберечь своей дружбы. Дерек отгородился от остальных, возведя вокруг своей души настоящую крепость. Эран больше не доверял Дереку, он пошел с ним, чтобы увериться, что Хранитель Венца не испортит все дело, а возможно, мелькнула у Бриана мысль, как раз для того, чтобы стать свидетелем его провала. Ведь Эран, в конце концов, человек Гунтара…
Поймав себя на этой мысли, Гром увидел, как ширятся разделявшие их трещины, грозя превратиться в настоящие пропасти, из которых им никогда уже будет не выбраться.
Рыцари и те, кто оказался под их защитой, свободно покинули Тарсис. Ни один вражеский солдат не напал на них, не угрожал им, да и вообще никто не обратил на них особого внимания. Покидая город, Бриан заметил стражника, который взял у него деньги, лежавшего в луже крови.
Рыцари довели своих подопечных до пещеры, в которой они ночевали еще так недавно. Бриан знал, что не сможет заснуть, и предложил первым постоять на страже. Он сидел на склоне холма и смотрел на бушевавший в городе пожар, на то, как он постепенно стал терять силу и наконец потух. Все сгорело дотла. Тарсис исчез навсегда.
4
Далеко от Тарсиса, в Нераке, в маленькой квартирке над лавкой магических принадлежностей, Иоланта наблюдала, как исчезает образ Китиары вместе с дымом от сгоревших локонов.
— Это последняя прядь, мой повелитель, — сказала ведьма. — Я не смогу больше следить за ней, если мне не удастся достать ее волосы.
— В этом нет необходимости. — Ариакас положил руки на стол и поднялся. — Теперь я знаю достаточно. — Уходя, он бросил через плечо: — Мне нужно будет, чтобы ты присутствовала на суде.
Иоланта удивленно подняла брови:
— На суде, мой господин?
Ариакас редко снисходил до подобных формальностей, поэтому только устало махнул рукой:
— Китиара — Повелитель. Ее войска, а главное, драконы ей преданы. Если просто убить ее, не оберешься проблем. Нужно, чтобы все узнали о ее преступлениях. Ты подтвердишь то, что открыла твоя магия.
— Я не могу этого сделать, мой повелитель, — возразила Иоланта.
Император остановился в дверях, его лицо исказилось от гнева.
— Я принесла обет Нуитари, Богу Темной Луны, что никогда не открою тайны этого заклинания. Я не могу нарушить обет даже под угрозой смерти, — смиренно добавила ведьма.
— Угроза смерти уже нависла над тобой! — прорычал Ариакас, сжимая кулаки.
Иоланта задрожала, но не сдалась.
— Я славлю и чту тебя, мой повелитель, но Нуитари — мой Бог, — тихо произнесла она.
Под ногами у ведьмы была твердая почва. Ариакас верил в Богов, и хотя сам он не служил Нуитари, принесши клятву верности его матери, Королеве Такхизис, но почитал Бога Черной Магии и страшился его. Даже император Ансалона остерегался вызвать гнев этого Божества.
Ариакас некоторое время смотрел на Иоланту, стараясь ее запугать, но та стояла на своем, выдержав его грозный взгляд. Император зарычал от ярости, повернулся и вышел из комнаты. Он с такой силой хлопнул дверью, что задрожали стены.
Иоланта вздрогнула, затем выдохнула с облегчением и опустилась на стул. Она была слишком слаба, чтобы стоять, ноги не держали ее. Трясущейся рукой ведьма налила стакан бренди, залпом выпила обжигающий напиток и почувствовала себя лучше.
Когда дрожь в руках унялась, она достала из шелкового мешочка еще один черный локон и покрутила его в пальцах, с улыбкой глядя на горевшее в камине пламя.
Только на рассвете Китиара добралась до своего лагеря. Она надеялась увидеть там Таниса, но обнаружила, что Скай еще не вернулся с призом, за которым был послан. Кит отправилась в постель, приказав слугам разбудить ее, как только появится дракон, и проспала весь день, прихватив часть ночи. А когда, наконец, проснулась, Ская все еще не было.
Прошло несколько дней, но о драконе она по-прежнему не получила никаких вестей. Китиара выходила из себя, была раздражительной и превратила жизнь своих подчиненных, которые старались поменьше показываться ей на глаза, в сущий кошмар. Сотни раз успела она подумать не только о Танисе, но и о своей сопернице. Кит была даже рада, что не убила Лорану, — ее всегда влекло состязание.
„Мне не нужен был Танис, пока я не узнала, что у меня появилась соперница, — осознала Кит. — А теперь вернуть его будет еще слаще. — Она улыбнулась своей кривой ухмылкой. — Может, когда с ним все будет кончено, я отошлю эльфийской девчонке то, что осталось“.
Ночью, лежа в одиночестве в постели, она тешила себя мыслями о том, что станет делать, когда Скай вернется с Танисом.
„Вначале я буду в ярости. Я скажу, что узнала об измене. Обвиню его в том, что он оставил меня ради Лораны. Он будет все отрицать, разумеется, но я не стану слушать. Я буду рвать и метать, сходить с ума. Никаких слез. Терпеть не могу плакс. Он будет умолять о прощении. Заключит в объятия, но я вырвусь. Я расцарапаю его ногтями, так что выступит кровь, а он поцелуем положит конец моим проклятиям, и тогда я медленно сдамся. Очень медленно…“
Китиара уснула с улыбкой на губах, которая, впрочем, быстро исчезла с появлением Такхизис, решившей снова навестить Кит во сне, убеждая, упрашивая, моля. Лорду Соту необходимо вступить в войну.
Темная Госпожа проснулась совершенно разбитой, да еще в скверном настроении. Ей сообщили, что Скай и прочие синие драконы, наконец, вернулись.
Кит поспешила им навстречу, но выяснила лишь, что драконы так никого и не поймали.
— Мы преследовали этих проклятых грифонов несколько дней, — сообщил ей Скай. — Мы не могли их нагнать и, в конце концов, потеряли из виду.
Синие угрюмо молчали.
— Я понятия не имею, куда делся полуэльф, — добавил Скай в ответ на расспросы. — И мне нет до этого никакого дела.
Китиара пришла в ярость. Путешествие в Тарсис оказалось пустой тратой времени, денег и сил. Ей нужно было сорвать на ком-то свой гнев, и жертвой она выбрала Тоэда. Она писала разгромный отчет о командовании хобгоблина, когда дракон принес гонца, сообщившего Китиаре, что ее ждут в Нераке на срочной встрече Повелителей.
— Не появляйся там! — резко сказал Скай, пока Китиара надевала свой шлем.
— Что? Не глупи. Разумеется, я полечу. Я лично выскажу императору все, что думаю об этом хобе. Это будет куда действеннее. Да что случилось? — спросила она, видя низко опущенную голову и ссутуленные плечи Ская.
— По какому поводу состоится эта встреча? — спросил он.
Китиара пожала плечами:
— Ариакас не сказал. Может, из-за разгрома Тарсиса. Или из-за Рыцаря Смерти. — Уперев руки в бока, она смерила дракона взглядом. — Почему это мне не следует лететь?
Скай хмуро молчал, размышляя, затем произнес:
— Потому что ты совершила ошибку. Ты не должна была отправляться сюда за своим любовником. Не должна была посылать нас за ним. И уж точно не должна была рисковать своей жизнью, разыскивая свою соперницу, как какая-то ревнивая сука…
— Заткнись! — сердито крикнула Китиара.
Скай замолчал, но его хвост подергивался, когти зарылись глубоко в почву, сжимаясь и разжимаясь. Он посмотрел на нее и отвел взгляд.
— Я лечу в Нераку, — упорствовала Китиара.
— Тогда поищи другого дракона, — ответил синий.
Расправив крылья, он оттолкнулся задними лапами и взмыл в небо, направляясь на север, назад в Соламнйю. Китиара стояла на земле, глядя ему вслед. Она была потрясена и продолжала смотреть на удаляющегося дракона, пока тот не исчез вовсе. Затем женщина сняла шлем, взяла его под мышку, повернулась и пошла пешком.
5
На следующее утро дым от погребального костра, в который превратился Тарсис, продолжал подниматься в небо. Пошел снег, и эта дата вошла в историю как День Черного Снега, поскольку белые хлопья почернели от сажи и пепла. Черный снег покрыл тела, лежащие на улицах, и мертвецки пьяных драконидов. К вечеру офицеры протрезвели настолько, чтобы начать поднимать своих солдат, и, за неимением других приказов, могучее Красное Крыло отступило обратно на север.
Три рыцаря рано проснулись после короткого и не слишком освежающего сна и стали обдумывать сложившуюся ситуацию. Лошадей у них не было — животные либо убежали, когда началась атака, либо, что было гораздо вероятнее, их просто украли. В конюшне они нашли попоны, из которых устроили себе постели. Тас где-то откопал меховой плащ с капюшоном для Лораны, которая в момент нападения была в гостинице и выбежала на улицу в одной кожаной тунике, сшитой гномами, поверх шерстяной рубахи и в кожаных штанах, заправленных в сапоги. У остальных была подходящая для холодной погоды одежда, а вот съестных припасов не оказалось ни у кого. Они растопили снег и попили талой воды, да и то с отвращением, поскольку всем показалось, что у нее привкус крови.
Дерек провел часы на вахте, строя планы.
— Мы отправимся на юг, в Ригитт, — сказал он. — И там разделимся…
— А что, если Ригитт тоже подвергся нападению? — перебил его Эран. — Мы можем оказаться в таком же аду. — Он показал большим пальцем назад на дымящиеся руины.
— Не думаю, что Ригитту грозит опасность, — возразил Хранитель Венца. — У войска драконидов не хватило ни сил, ни ресурсов, чтобы удержать Тарсис. Когда мы доберемся до Ригитта, Эран наймет корабль, чтобы доставить Гилтанаса, Лорану и Элистана в Соламнию. Там эльфы смогут разузнать о судьбе своего народа, а Элистан — продолжить свое дело. Мы с Брианом возьмем с собой кендера и отправимся в Ледяной Предел…
Увидев, что Эран качает головой, Дерек умолк.
— Что не так? — раздраженно спросил он.
— Думаю, в городе не осталось ни одной посудины, которая держалась бы на плаву, — объяснил Длинный Лук и потянулся за флягой, но сразу вспомнил, что она пуста. По этому поводу он пребывал в несвойственном для себя скверном расположении духа. — Даже если Ригитт и не был атакован, горожане уверены, что они следующие. Они ринутся прочь из города.
Дерек нахмурился, но не стал оспаривать столь разумные доводы.
— Я отправлюсь в Ледяной Предел с тобой, — твердо сказал Эран. — Так легко ты от меня не отделаешься.
— Я не имел намерения отделаться от тебя, — заверил его Хранитель Венца. — Я просто беспокоился о безопасности эльфов, ведь они члены королевской семьи, и этого благородного человека. Потому я и решил отправить тебя с ними. Я считаю, что мой план совсем неплох, если, конечно, нам удастся найти корабль…
Эран начал спорить, и Бриану пришлось спешно вмешаться.
— Мы можем нанять рыбачью лодку, — предложил он. — Они привыкли к опасностям, так просто их не испугаешь. Им приходится вести тяжкую борьбу за существование. Вряд ли они в панике бросят свои дома.
И Дерек, и Эран согласились с тем, что предложение вполне разумное, хотя Длинный Лук еще поворчал. Тем не менее, спор был окончен, и они стали обсуждать новое предложение, и на некоторое время вопрос о разделении был забыт.
Гилтанас стоял у входа в пещеру, прислушиваясь к разговору рыцарей. Заслышав шаги, он оглянулся и, увидев Лорану, приложил к губам палец, призывая ее помолчать.
— Что такое? — прошептала сестра.
— Так я узнаю, что они замышляют, — ответил брат.
— Замышляют? — удивленно повторила Лорана. — Ты говоришь о них так, будто это враги.
— А они говорят о том, что собираются отправиться в Ледяной Предел на поиски Ока Дракона, — пояснил Гилтанас.
Увидев, что сестра собирается что-то сказать, он вновь сделал ей знак молчать и продолжал слушать. Но беседа рыцарей окончилась. Они поднялись на ноги, потирая и разминая затекшие мышцы.
Гилтанас обнял Лорану и увлек ее подальше от входа, в темноту пещеры, где, прижавшись друг к другу, чтобы согреться, все еще спали Флинт, Элистан и Тассельхоф.
Лорана с завистью посмотрела на них.
Она была совершенно изнурена и все же не могла заснуть. Стоило ей задремать, как она видела перед собой безжалостные черные глаза, чувствовала острие ножа у своего горла — и в ужасе просыпалась. Когда девушка бодрствовала, она беспрестанно думала о Танисе, и горе разрывало ей сердце. Он погиб, и ее душа умерла вместе с ним. У нее не было даже столь малого утешения, как проводить его в последний путь, спеть гимны восхваления и любви, которые напутствовали бы его на новом этапе его существования. Если бы только она могла умереть вместе с ним…
— Лорана, ты слушаешь меня? — спросил Гилтанас. — Это важно.
— Да, Гил, — солгала эльфийка и смутно припомнила его слова. — Ты говорил что-то об Оке Дракона. Что это такое?
Гилтанас видел, как бледна сестра. Видел темные круги под глазами, покрасневшие, припухшие веки, следы слез на ее щеках. Он обнял ее за плечи, и Лорана прильнула к нему, благодарная за утешение.
— Я понимаю, что тебя все это не заботит, — мягко сказал брат. — Но это очень важно…
Лорана покачала головой:
— Ничто больше не имеет значения, Гил. Ничто.
— Это имеет, Лорана. Послушай меня! Око Дракона наделено огромным могуществом. Оно было создано чародеями в глубокой древности. Я слышал об этом, когда изучал магию. Я спросил об Оке своего учителя, но он смог рассказать мне совсем немного. Он полагал, что эти предметы были уничтожены Королем-Жрецом или же самими магами во время Забытых Войн. Он знал только, что обладающий Оком получает власть над драконами.
Тогда никто и не предполагал, что эти артефакты существуют, и потому никто из нас о них не думал. — Лицо эльфа потемнело. — Если Око Дракона обнаружится, нельзя допустить, чтобы оно попало в руки к людям! Этот рыцарь, Дерек, хочет избавиться от нас, отправить на корабле домой. И теперь я знаю почему. Соламнийцы планируют использовать Око, чтобы спасти свою страну. Они даже не подумали о нашем народе! — с горечью добавил он.
Лорана пожала плечами:
— Какое это теперь имеет значение, Гил? Чем поможет нам это Око? Даже если у нас их будет целая сотня? Мы не сумеем противостоять могуществу Владычицы Тьмы. Мы можем лишь надеяться оттянуть гибель на неделю, на месяц, зная, что Зло все равно настигнет нас…
Она заплакала в тихом отчаянии. Брат прижал ее ближе, но, даже утешая сестру, он не переставал думать об Оке Дракона.
— Вероятно, Тассельхоф знает что-то об этом, — прошептал Гилтанас. — Вероятно, ты могла бы убедить его рассказать тебе об этом…
Лорана улыбнулась сквозь слезы:
— Если рыцари полагаются на сведения, полученные от Тассельхофа, тебе нечего опасаться, брат. Тас, разумеется, выдумал эту дивную историю, а они по своей наивности ему поверили.
— Они не глупцы. Ничего не говори об этом! — предупредил Гилтанас и стремительно вышел из пещеры, столкнувшись с входящими рыцарями и неучтиво задев плечом Бриана.
Раздражение эльфа было столь неожиданным, что Гром даже остановился, недоуменно глядя ему вслед.
Красные были одинаково опасны для своих и для врагов, так как не давали себе труда отличать гоблинов или драконидов. В какой-то момент Бриан оказался за одним дымящимся дубом вместе с квакающим гоблином, оба боялись шевельнуться, пока рядом пролетал красный дракон в поисках новых жертв. Когда тот скрылся, гоблин глотнул какого-то пойла из кожаной фляги и предложил ее рыцарю. В другой ситуации Гром, не задумываясь, убил бы эту тварь, но после пережитых обоими минут леденящего ужаса не смог поднять на него руку. Вместо этого он вежливо отказался и махнул в знак того, что гоблин может уходить. Тот пожал плечами и, бросив на Бриана настороженный взгляд, кивнул и пустился наутек. Следующие десять минут Дерек отчитывал Грома за его глупую чувствительность.
Рыцари прокладывали себе путь по улицам города к гостинице „Красный Дракон“, делая все возможное, чтобы спасти от врага беззащитных жителей или облегчить страдания умирающих. Большинство драконидов, встречавшихся рыцарям, бросив взгляд на их угрюмые лица и окровавленные мечи, разбегались кто куда, за исключением самых пьяных или самых смелых. Вскоре стало ясно, что враг не собирается удерживать Тарсис, — после того как он будет разрушен и разграблен, войска, набрав добычи и рабов, оставят его. В планы Повелителя не входило занять город — только сровнять его с землей.
Дерек ни на шаг не уклонялся от цели: найти гостиницу и выяснить, что сталось с кендером. Но, свернув в одну из боковых улочек, они увидели драконида и человека, склонившихся над упавшей женщиной явно не с намерением помочь ей подняться. Рыцари поспешили ей на выручку, но, прежде чем они успели приблизиться, враги скрылись в ночи.
— Догнать? — устало спросил Эран.
Они были почти без сил, задыхались от дыма. У Бриана от кашля болело горло, мучительно хотелось пить. Они не решались пить воду из колодцев, потому что вся она приобрела красноватый оттенок.
— Бессмысленно, — ответил Дерек, покачав головой. — Бриан, проследи, чтобы женщине не причинили вреда. Эран, идем со мной. Гостиница в следующем квартале.
Бриан поспешил к лежащей, но тут с другой стороны подоспел бородатый мужчина и помог ей подняться на ноги. Бриан решил, что это, должно быть, ее родственник, пока не подошел достаточно близко и не разглядел, что перед ним эльфийка. Несмотря на грязь и следы слез на ее лице, от неземной красоты у него захватило дух.
При виде вооруженного воина мужчина заслонил собой женщину, приготовившись защищать ее. Бриан заметил, что он носил бороду и одежды, которые когда-то, очевидно, были белыми, но теперь из-за падавшего с неба пепла, смешанного с дождем, посерели. Мужчина стоял прямо и, казалось, вовсе не испытывал страха, хотя и был безоружным. Он был жрецом.
Жрец и эльфийка.
— Не бойтесь, я Соламнийский Рыцарь, — сказал Бриан. Он обернулся и крикнул: — Дерек! Я нашел их! Вы, должно быть, Элистан, — добавил он, вновь оборачиваясь к мужчине и женщине, смотревшим на него с удивлением. — А вы, наверное, Лорана из Квалинести. Они ранили вас?
— Нет, но хотели, — сказала Лорана, которая едва оправилась от потрясения. — Это было ужасно… очень странно. Один из них, кажется, знал меня. Он говорил такие странные вещи… Но как это возможно?
Элистан обнял ее за плечи, девушка, дрожа, приникла к нему.
— Я не видела лица, оно было обмотано шарфом, но я видела его глаза. — Она вздрогнула.
— Откуда вы нас знаете, сэры рыцари? — спросил Элистан у подошедших Дерека и Эрана, закашлявшихся от принесенного ветром дыма.
— Сейчас не время для расспросов, — торопливо произнес Дерек. — Вы все еще в опасности. Где кендер, Светлый Меч и остальные ваши спутники? — Он огляделся. — Где Танис Полуэльф?
Лорана сдавленно вскрикнула, услышав это имя, и прикрыла рот рукой. Слезы заструились по ее щекам, ноги подкосились, так что Элистану пришлось подхватить девушку. На помощь к ним бежал эльф. Бриан узнал Гилтанаса. Он был с Танисом и остальными в библиотеке. Гилтанас кивнул им и поспешил на помощь сестре. Он что-то нежно шептал Лоране на их языке.
— Я побуду с ней, — сказал Гилтанас. — А вы поищите кендера.
— Кендера, — повторил Дерек. — Вы имеете в виду Непоседу? Где он?
— Тассельхофа ударила сломанная балка, — объяснил Элистан, ведя рыцарей по аллее. — Он был на волосок от гибели, но Паладайн по своей милости вернул его нам. Он там, с остальными.
Бриан взглянул на Дерека, который покачал головой, иронически улыбаясь.
— Привет, сэры рыцари! — воскликнул Тассельхоф, маша рукой, и тут же закашлялся, наглотавшись дыма.
— Вы уверены, что он не ранен? — удивленно воскликнул Бриан. — Только посмотрите на него.
Одежда кендера была порвана и залита кровью. Его щегольской хохолок на макушке склеился от крови. Лицо и руки были в синяках, которые чудесным образом исчезали прямо на глазах.
Тассельхоф ответил на вопрос Грома, весело подпрыгнув:
— Я цел и невредим! На меня свалился дом, можно сказать прямо на голову. У меня переломались все ребра, и дышал я очень смешно, только когда удавалось, а удавалось не всегда. Я уже думал, что мне конец. Но Элистан попросил Паладайна спасти меня, и он спас! Вы только подумайте! — гордо добавил кендер и снова закашлялся. — Паладайн спас мне жизнь!
— Ума не приложу, зачем он так беспокоился, — хмыкнул гном, подтолкнув кендера в спину. — Реоркс ни за что не стал бы спасать глупого кендера, который позволил упасть на себя дому!
— Я ему не позволял! — стал терпеливо объяснять Тас. — Просто я бежал мимо по своим делам, как вдруг дом подпрыгнул и рухнул. Следующее, что я помню… Эй, Лорана! Ты слышала? На меня упал дом, и Паладайн меня спас!
— Довольно! — прервал его Дерек. — Мы должны торопиться! Здесь полным-полно врагов. Где остальные твои спутники, Светлый Меч? Где полуэльф и леди Эльхана?
— В этом хаосе мы разделились, — сказал Стурм. Он выглядел очень усталым, на его лице лежала печать сожаления и горя. — Дракон разрушил гостиницу. Остальные…
Он не мог продолжать и лишь покачал головой.
— Я понял, — с сочувствием в голосе произнес Дерек. — Я сожалею о твоей утрате, но вам нужно перебраться в безопасное место.
— Утрате?! — пронзительно крикнул Тассельхоф. — Какой утрате?! О чем это вы говорите? Мы не можем никуда уйти! Где Танис? Где Рейстлин и Карамон?
Флинт закрыл лицо рукой.
— Тас, — сказал Стурм, опустившись возле кендера на одно колено и положив ему руки на плечи, — мы уже ничего не можем поделать. Гостиница разрушена, и наши друзья погребены под ее обломками…
— Я тебе не верю! — закричал кендер. Высвободившись из рук Стурма, он из последних силенок побежал к гостинице. — Танис! Карамон! Рейстлин! Не сдавайтесь. Я иду к вам на помощь!
Но вскоре его колени подогнулись, и Тассельхоф упал, но продолжал ползти на четвереньках. Светлый Меч поднял Таса и отнес к остальным, туда, где ждали рыцари.
— Отстаньте от меня! Я должен их спасти! Паладайн вернет их к жизни! Меня-то он вернул! — Кендер изо всех сил пытался высвободиться из рук Стурма.
— Тас, — обратился к нему Элистан, ласково похлопав по плечу, когда Стурм поставил его на ноги, — наши друзья теперь с Богами. Мы должны отпустить их.
Тас упрямо качал головой, но его крики сменились всхлипываниями, и он перестал сопротивляться.
— Ты мне очень нужен, Тас, — добавила Лорана дрожащим голосом и обняла его за плечи. — Теперь, когда Таниса… нет с нами…
Кендер взял руку эльфийки и крепко сжал.
— Я позабочусь о тебе, Лорана, — сказал он. — Обещаю.
Дерек собрал всех вместе и повел по улице по направлению к южным воротам. С мечом в руке впереди шел Эран. Бриан, как всегда, был замыкающим. Хранитель Венца держался поближе к кендеру.
„Два дня! — думал Бриан. — Два дня назад я проходил через эти самые ворота. А произошло столько всего, что кажется, будто прошло два года“.
Грома охватило страстное желание броситься бежать обратно в библиотеку, к Лиллит. Пусть себе Дерек с Эраном отправляются на поиски Ока. Он остановился посреди улицы, дожидаясь, пока остальные уйдут вперед.
Дерек и Эран. Бриан глубоко вздохнул. Эти двое никогда не доберутся до Ледяного Предела, если он не будет сдерживать пагубное тщеславие Дерека и гасить яростные вспышки Эрана. Он дал обет перед Советом отправиться в это путешествие и не может бросить своего предводителя.
Лиллит держит свое слово. Хотя она посмеивалась над своим отцом, она истинная соламнийка и разочаруется в нем, если он нарушит клятву. И все же ему невыносима была мысль покинуть город, даже не узнав о ее судьбе. Бриан видел, что творили с женщинами дракониды.
Чья-то рука тронула его плечо. Гром поднял голову и увидел стоявшего рядом с ним Элистана.
— Гилеан убережет Лиллит, — сказал жрец. — Тебе незачем бояться за нее и остальных эстетиков. Они в безопасности. Дракониды не нашли их убежище.
Бриан ошеломленно посмотрел на жреца:
— Как ты?…
Элистан улыбнулся ему. Улыбка была слабой и печальной, но обнадеживающей. Жрец ускорил шаг, чтобы догнать остальных. Рыцарь, поколебавшись еще минуту-другую, поспешил следом.
Лорана шла, держа за руку Таса. Гилтанас не отходил от сестры. Флинт ковылял за ними, Элистан положил руку на плечо гнома. Позади шагал Стурм, готовый защитить своих друзей в случае опасности.
Бриан смотрел на них с удивлением. Более необычной компании он еще не встречал: человек, гном, кендер и эльфы. Но любовь и дружба, объединявшие их, были столь сильны, что даже смерть не властна была разрушить эти узы.
Эта дружба давала им силы пережить страшную потерю, осознал Гром. Каждый откладывал собственную печаль, чтобы утешить и ободрить остальных.
Рыцарь ощутил укол зависти. Он, Эран и Дерек дружили с детства, и, хотя некогда были столь же близки, они не сумели сберечь своей дружбы. Дерек отгородился от остальных, возведя вокруг своей души настоящую крепость. Эран больше не доверял Дереку, он пошел с ним, чтобы увериться, что Хранитель Венца не испортит все дело, а возможно, мелькнула у Бриана мысль, как раз для того, чтобы стать свидетелем его провала. Ведь Эран, в конце концов, человек Гунтара…
Поймав себя на этой мысли, Гром увидел, как ширятся разделявшие их трещины, грозя превратиться в настоящие пропасти, из которых им никогда уже будет не выбраться.
Рыцари и те, кто оказался под их защитой, свободно покинули Тарсис. Ни один вражеский солдат не напал на них, не угрожал им, да и вообще никто не обратил на них особого внимания. Покидая город, Бриан заметил стражника, который взял у него деньги, лежавшего в луже крови.
Рыцари довели своих подопечных до пещеры, в которой они ночевали еще так недавно. Бриан знал, что не сможет заснуть, и предложил первым постоять на страже. Он сидел на склоне холма и смотрел на бушевавший в городе пожар, на то, как он постепенно стал терять силу и наконец потух. Все сгорело дотла. Тарсис исчез навсегда.
4
Иоланта лжет. Скай бунтует
Далеко от Тарсиса, в Нераке, в маленькой квартирке над лавкой магических принадлежностей, Иоланта наблюдала, как исчезает образ Китиары вместе с дымом от сгоревших локонов.
— Это последняя прядь, мой повелитель, — сказала ведьма. — Я не смогу больше следить за ней, если мне не удастся достать ее волосы.
— В этом нет необходимости. — Ариакас положил руки на стол и поднялся. — Теперь я знаю достаточно. — Уходя, он бросил через плечо: — Мне нужно будет, чтобы ты присутствовала на суде.
Иоланта удивленно подняла брови:
— На суде, мой господин?
Ариакас редко снисходил до подобных формальностей, поэтому только устало махнул рукой:
— Китиара — Повелитель. Ее войска, а главное, драконы ей преданы. Если просто убить ее, не оберешься проблем. Нужно, чтобы все узнали о ее преступлениях. Ты подтвердишь то, что открыла твоя магия.
— Я не могу этого сделать, мой повелитель, — возразила Иоланта.
Император остановился в дверях, его лицо исказилось от гнева.
— Я принесла обет Нуитари, Богу Темной Луны, что никогда не открою тайны этого заклинания. Я не могу нарушить обет даже под угрозой смерти, — смиренно добавила ведьма.
— Угроза смерти уже нависла над тобой! — прорычал Ариакас, сжимая кулаки.
Иоланта задрожала, но не сдалась.
— Я славлю и чту тебя, мой повелитель, но Нуитари — мой Бог, — тихо произнесла она.
Под ногами у ведьмы была твердая почва. Ариакас верил в Богов, и хотя сам он не служил Нуитари, принесши клятву верности его матери, Королеве Такхизис, но почитал Бога Черной Магии и страшился его. Даже император Ансалона остерегался вызвать гнев этого Божества.
Ариакас некоторое время смотрел на Иоланту, стараясь ее запугать, но та стояла на своем, выдержав его грозный взгляд. Император зарычал от ярости, повернулся и вышел из комнаты. Он с такой силой хлопнул дверью, что задрожали стены.
Иоланта вздрогнула, затем выдохнула с облегчением и опустилась на стул. Она была слишком слаба, чтобы стоять, ноги не держали ее. Трясущейся рукой ведьма налила стакан бренди, залпом выпила обжигающий напиток и почувствовала себя лучше.
Когда дрожь в руках унялась, она достала из шелкового мешочка еще один черный локон и покрутила его в пальцах, с улыбкой глядя на горевшее в камине пламя.
Только на рассвете Китиара добралась до своего лагеря. Она надеялась увидеть там Таниса, но обнаружила, что Скай еще не вернулся с призом, за которым был послан. Кит отправилась в постель, приказав слугам разбудить ее, как только появится дракон, и проспала весь день, прихватив часть ночи. А когда, наконец, проснулась, Ская все еще не было.
Прошло несколько дней, но о драконе она по-прежнему не получила никаких вестей. Китиара выходила из себя, была раздражительной и превратила жизнь своих подчиненных, которые старались поменьше показываться ей на глаза, в сущий кошмар. Сотни раз успела она подумать не только о Танисе, но и о своей сопернице. Кит была даже рада, что не убила Лорану, — ее всегда влекло состязание.
„Мне не нужен был Танис, пока я не узнала, что у меня появилась соперница, — осознала Кит. — А теперь вернуть его будет еще слаще. — Она улыбнулась своей кривой ухмылкой. — Может, когда с ним все будет кончено, я отошлю эльфийской девчонке то, что осталось“.
Ночью, лежа в одиночестве в постели, она тешила себя мыслями о том, что станет делать, когда Скай вернется с Танисом.
„Вначале я буду в ярости. Я скажу, что узнала об измене. Обвиню его в том, что он оставил меня ради Лораны. Он будет все отрицать, разумеется, но я не стану слушать. Я буду рвать и метать, сходить с ума. Никаких слез. Терпеть не могу плакс. Он будет умолять о прощении. Заключит в объятия, но я вырвусь. Я расцарапаю его ногтями, так что выступит кровь, а он поцелуем положит конец моим проклятиям, и тогда я медленно сдамся. Очень медленно…“
Китиара уснула с улыбкой на губах, которая, впрочем, быстро исчезла с появлением Такхизис, решившей снова навестить Кит во сне, убеждая, упрашивая, моля. Лорду Соту необходимо вступить в войну.
Темная Госпожа проснулась совершенно разбитой, да еще в скверном настроении. Ей сообщили, что Скай и прочие синие драконы, наконец, вернулись.
Кит поспешила им навстречу, но выяснила лишь, что драконы так никого и не поймали.
— Мы преследовали этих проклятых грифонов несколько дней, — сообщил ей Скай. — Мы не могли их нагнать и, в конце концов, потеряли из виду.
Синие угрюмо молчали.
— Я понятия не имею, куда делся полуэльф, — добавил Скай в ответ на расспросы. — И мне нет до этого никакого дела.
Китиара пришла в ярость. Путешествие в Тарсис оказалось пустой тратой времени, денег и сил. Ей нужно было сорвать на ком-то свой гнев, и жертвой она выбрала Тоэда. Она писала разгромный отчет о командовании хобгоблина, когда дракон принес гонца, сообщившего Китиаре, что ее ждут в Нераке на срочной встрече Повелителей.
— Не появляйся там! — резко сказал Скай, пока Китиара надевала свой шлем.
— Что? Не глупи. Разумеется, я полечу. Я лично выскажу императору все, что думаю об этом хобе. Это будет куда действеннее. Да что случилось? — спросила она, видя низко опущенную голову и ссутуленные плечи Ская.
— По какому поводу состоится эта встреча? — спросил он.
Китиара пожала плечами:
— Ариакас не сказал. Может, из-за разгрома Тарсиса. Или из-за Рыцаря Смерти. — Уперев руки в бока, она смерила дракона взглядом. — Почему это мне не следует лететь?
Скай хмуро молчал, размышляя, затем произнес:
— Потому что ты совершила ошибку. Ты не должна была отправляться сюда за своим любовником. Не должна была посылать нас за ним. И уж точно не должна была рисковать своей жизнью, разыскивая свою соперницу, как какая-то ревнивая сука…
— Заткнись! — сердито крикнула Китиара.
Скай замолчал, но его хвост подергивался, когти зарылись глубоко в почву, сжимаясь и разжимаясь. Он посмотрел на нее и отвел взгляд.
— Я лечу в Нераку, — упорствовала Китиара.
— Тогда поищи другого дракона, — ответил синий.
Расправив крылья, он оттолкнулся задними лапами и взмыл в небо, направляясь на север, назад в Соламнйю. Китиара стояла на земле, глядя ему вслед. Она была потрясена и продолжала смотреть на удаляющегося дракона, пока тот не исчез вовсе. Затем женщина сняла шлем, взяла его под мышку, повернулась и пошла пешком.
5
Бегство из Тарсиса. Опасность с небес. Решение Лораны
На следующее утро дым от погребального костра, в который превратился Тарсис, продолжал подниматься в небо. Пошел снег, и эта дата вошла в историю как День Черного Снега, поскольку белые хлопья почернели от сажи и пепла. Черный снег покрыл тела, лежащие на улицах, и мертвецки пьяных драконидов. К вечеру офицеры протрезвели настолько, чтобы начать поднимать своих солдат, и, за неимением других приказов, могучее Красное Крыло отступило обратно на север.
Три рыцаря рано проснулись после короткого и не слишком освежающего сна и стали обдумывать сложившуюся ситуацию. Лошадей у них не было — животные либо убежали, когда началась атака, либо, что было гораздо вероятнее, их просто украли. В конюшне они нашли попоны, из которых устроили себе постели. Тас где-то откопал меховой плащ с капюшоном для Лораны, которая в момент нападения была в гостинице и выбежала на улицу в одной кожаной тунике, сшитой гномами, поверх шерстяной рубахи и в кожаных штанах, заправленных в сапоги. У остальных была подходящая для холодной погоды одежда, а вот съестных припасов не оказалось ни у кого. Они растопили снег и попили талой воды, да и то с отвращением, поскольку всем показалось, что у нее привкус крови.
Дерек провел часы на вахте, строя планы.
— Мы отправимся на юг, в Ригитт, — сказал он. — И там разделимся…
— А что, если Ригитт тоже подвергся нападению? — перебил его Эран. — Мы можем оказаться в таком же аду. — Он показал большим пальцем назад на дымящиеся руины.
— Не думаю, что Ригитту грозит опасность, — возразил Хранитель Венца. — У войска драконидов не хватило ни сил, ни ресурсов, чтобы удержать Тарсис. Когда мы доберемся до Ригитта, Эран наймет корабль, чтобы доставить Гилтанаса, Лорану и Элистана в Соламнию. Там эльфы смогут разузнать о судьбе своего народа, а Элистан — продолжить свое дело. Мы с Брианом возьмем с собой кендера и отправимся в Ледяной Предел…
Увидев, что Эран качает головой, Дерек умолк.
— Что не так? — раздраженно спросил он.
— Думаю, в городе не осталось ни одной посудины, которая держалась бы на плаву, — объяснил Длинный Лук и потянулся за флягой, но сразу вспомнил, что она пуста. По этому поводу он пребывал в несвойственном для себя скверном расположении духа. — Даже если Ригитт и не был атакован, горожане уверены, что они следующие. Они ринутся прочь из города.
Дерек нахмурился, но не стал оспаривать столь разумные доводы.
— Я отправлюсь в Ледяной Предел с тобой, — твердо сказал Эран. — Так легко ты от меня не отделаешься.
— Я не имел намерения отделаться от тебя, — заверил его Хранитель Венца. — Я просто беспокоился о безопасности эльфов, ведь они члены королевской семьи, и этого благородного человека. Потому я и решил отправить тебя с ними. Я считаю, что мой план совсем неплох, если, конечно, нам удастся найти корабль…
Эран начал спорить, и Бриану пришлось спешно вмешаться.
— Мы можем нанять рыбачью лодку, — предложил он. — Они привыкли к опасностям, так просто их не испугаешь. Им приходится вести тяжкую борьбу за существование. Вряд ли они в панике бросят свои дома.
И Дерек, и Эран согласились с тем, что предложение вполне разумное, хотя Длинный Лук еще поворчал. Тем не менее, спор был окончен, и они стали обсуждать новое предложение, и на некоторое время вопрос о разделении был забыт.
Гилтанас стоял у входа в пещеру, прислушиваясь к разговору рыцарей. Заслышав шаги, он оглянулся и, увидев Лорану, приложил к губам палец, призывая ее помолчать.
— Что такое? — прошептала сестра.
— Так я узнаю, что они замышляют, — ответил брат.
— Замышляют? — удивленно повторила Лорана. — Ты говоришь о них так, будто это враги.
— А они говорят о том, что собираются отправиться в Ледяной Предел на поиски Ока Дракона, — пояснил Гилтанас.
Увидев, что сестра собирается что-то сказать, он вновь сделал ей знак молчать и продолжал слушать. Но беседа рыцарей окончилась. Они поднялись на ноги, потирая и разминая затекшие мышцы.
Гилтанас обнял Лорану и увлек ее подальше от входа, в темноту пещеры, где, прижавшись друг к другу, чтобы согреться, все еще спали Флинт, Элистан и Тассельхоф.
Лорана с завистью посмотрела на них.
Она была совершенно изнурена и все же не могла заснуть. Стоило ей задремать, как она видела перед собой безжалостные черные глаза, чувствовала острие ножа у своего горла — и в ужасе просыпалась. Когда девушка бодрствовала, она беспрестанно думала о Танисе, и горе разрывало ей сердце. Он погиб, и ее душа умерла вместе с ним. У нее не было даже столь малого утешения, как проводить его в последний путь, спеть гимны восхваления и любви, которые напутствовали бы его на новом этапе его существования. Если бы только она могла умереть вместе с ним…
— Лорана, ты слушаешь меня? — спросил Гилтанас. — Это важно.
— Да, Гил, — солгала эльфийка и смутно припомнила его слова. — Ты говорил что-то об Оке Дракона. Что это такое?
Гилтанас видел, как бледна сестра. Видел темные круги под глазами, покрасневшие, припухшие веки, следы слез на ее щеках. Он обнял ее за плечи, и Лорана прильнула к нему, благодарная за утешение.
— Я понимаю, что тебя все это не заботит, — мягко сказал брат. — Но это очень важно…
Лорана покачала головой:
— Ничто больше не имеет значения, Гил. Ничто.
— Это имеет, Лорана. Послушай меня! Око Дракона наделено огромным могуществом. Оно было создано чародеями в глубокой древности. Я слышал об этом, когда изучал магию. Я спросил об Оке своего учителя, но он смог рассказать мне совсем немного. Он полагал, что эти предметы были уничтожены Королем-Жрецом или же самими магами во время Забытых Войн. Он знал только, что обладающий Оком получает власть над драконами.
Тогда никто и не предполагал, что эти артефакты существуют, и потому никто из нас о них не думал. — Лицо эльфа потемнело. — Если Око Дракона обнаружится, нельзя допустить, чтобы оно попало в руки к людям! Этот рыцарь, Дерек, хочет избавиться от нас, отправить на корабле домой. И теперь я знаю почему. Соламнийцы планируют использовать Око, чтобы спасти свою страну. Они даже не подумали о нашем народе! — с горечью добавил он.
Лорана пожала плечами:
— Какое это теперь имеет значение, Гил? Чем поможет нам это Око? Даже если у нас их будет целая сотня? Мы не сумеем противостоять могуществу Владычицы Тьмы. Мы можем лишь надеяться оттянуть гибель на неделю, на месяц, зная, что Зло все равно настигнет нас…
Она заплакала в тихом отчаянии. Брат прижал ее ближе, но, даже утешая сестру, он не переставал думать об Оке Дракона.
— Вероятно, Тассельхоф знает что-то об этом, — прошептал Гилтанас. — Вероятно, ты могла бы убедить его рассказать тебе об этом…
Лорана улыбнулась сквозь слезы:
— Если рыцари полагаются на сведения, полученные от Тассельхофа, тебе нечего опасаться, брат. Тас, разумеется, выдумал эту дивную историю, а они по своей наивности ему поверили.
— Они не глупцы. Ничего не говори об этом! — предупредил Гилтанас и стремительно вышел из пещеры, столкнувшись с входящими рыцарями и неучтиво задев плечом Бриана.
Раздражение эльфа было столь неожиданным, что Гром даже остановился, недоуменно глядя ему вслед.