Уэйс Маргарет. Второе поколение, Сын Китиары

   Воины снова замотали головами.
   - Тогда мы направляемся одни! - яростно крикнул Танин. - И мы либо вернемся с Камнем, либо погибнем в замке!
   Развернувшись на месте, старший брат гордо зашагал из деревни, а его братья и гном пошли за ним. Однако, пока шли, они видели, что воины мрачно смотрят на них, и слышали ропот. Многие потрясали им вслед кулаками.
   - Они явно недовольны, - сказал Танин. - Особенно от того, что вся опасность выпадает только нам. Что они говорят?
   - Думаю, они только сейчас поняли, что женщины, вероятно, будут весьма благодарны, - тихо ответил Дуган.
   Глава 5 Дело чести
   Стурм впоследствии настаивал на том, что Танину следовало понять, что происходит, и удержать гнома от игры в ту ночь. Танин ответил, что Стурм вообще должен помалкивать, так как все это проспал. Но Палин напомнил братьям, что оба они находились тогда под влиянием Серого Камня, так что что-либо сделать, вероятно, было нельзя.
   Они шли весь день, легко продвигаясь сквозь джунгли по тропе, которая существовала явно уже много лет. Основную проблему представляла собой нестерпимая жара. Стурм и Танин вскоре сняли с себя доспехи и взвалили их на спину и убедили наконец Палина избавиться от белого балахона, хотя юный маг долго возражал, не желая путешествовать по неизведанным краям в одних подштанниках.
   - Послушай, - сказал наконец Танин, когда Палин готов был рухнуть на землю. - Насколько нам известно, женщины тебя здесь не видят. Повесь свои мешочки с зельем на пояс. Перед тем как дойдем до следующей деревни, мы всегда успеем одеться.
   Палин неохотно согласился и, если не считать того, что ему пришлось выслушать несколько шуточек Стурма насчет его тонких ног, был рад, что сделал это. В джунглях, по мере того как солнце поднималось, становилось все более душно. Краткие ливни немного охлаждали братьев и гнома, но в конце концов лишь увеличивали влажность.
   Дуган, однако, упорно отказывался снять с себя даже шляпу, уверяя, что для гнома жара - ничто, и подсмеивался над людьми из-за их слабости. Правда, и у самого лицо заливал пот, а с усов и бороды стекали крупные капли. Он упорно шагал, будто ожидая того, чтобы кто-нибудь из братьев что-либо сказал, и часто ворчал, что они его задерживают. Однако Палин заметил, как Дуган не раз, когда он думал, что его не видят, опускался на камень, обмахивался шляпой и промокал лицо бородой.
   Когда путники добрались до следующей деревни, все они - даже гном так измотались, что им едва хватило сил снова надеть одежду и доспехи затем, чтобы впечатлить своим видом. Весть об их прибытии уже донеслась каким-то, таинственным образом (Палину показалось, что он понял, почему они постоянно слышат загадочный барабанный бой), так как их встретили мужчины деревни и дети. Мужчины глядели на пришедших холодно (хотя глаза многих вспыхнули при виде доспехов эльфов), дали им воды и пищи и указали хижину, в которой они могут провести ночь. Танин произнес пламенную речь о штурме замка Гаргата и вызвал добровольцев..
   Ответом были лишь мрачные взгляды, шарканье ног и бормотание: "Не могу. У меня варится цыпленок..."
   Поскольку другого братья и не ожидали, они сняли доспехи, разделись и легли спать. Сон их ничто не потревожило, если не считать каких-то крылатых плотоядных насекомых, явно обожающих человечину, и еще одного происшествия.
   Около полуночи Танина разбудил гном, дергая за плечо и громко крича в ухо.
   - Штоткоэ? - заспанно пробормотал Танин, нащупывая меч.
   - Нет, положи меч, - торопливо заговорил гном. - Мне просто нужно кое-что узнать. Ты, я и твои братья - мы ведь товарищи, правда?
   Танин вспоминал потом, насколько он вообще мог что-то вспомнить, что гнома очень это волновало, так как он несколько раз повторил свой вопрос.
   - Мда, товарищи, - промычал Танин, перекатываясь на другой бок.
   - Все мое - ваше, а ваше - мое? - не унимался гном, заглядывая в лицо молодого человека.
   - Ну да. - Танин провел по лицу рукой, отмахнувшись от присосавшегося насекомого и бороды гнома.
   - Спасибо, друг. Спасибо, - радостно сказал Дуган. - Вы об этом не пожалеете.
   Танин потом уверял, что слова гнома: "Вы об этом не пожалеете", зловеще преследовали его во сне, но он слишком устал, чтобы проснуться и обдумать ситуацию.
   В результате времени подумать у него оказалось больше чем достаточно, когда утром он проснулся и обнаружил, что к горлу приставлен наконечник копья, а вокруг стоят несколько рослых воинов. Быстро брошенный взгляд убедил его в том, что братья находятся в сходном положении.
   - Стурм! - позвал Танин, не смея пошевелиться и держа руки на виду. - Палин, проснитесь!
   Братья тут же проснулись и удивленно уставились на воинов.
   - Танин, - произнес Палин, стараясь говорить спокойно, - что происходит?
   - Не знаю, но собираюсь это выяснить! - Танин сердито отбил рукой наконечник копья. - Что за ерунда? - спросил он, начиная вставать. Наконечник копья снова был у горла, но на этот раз к нему присоединились еще два - один уткнулся в грудь, другой в спину.
   - Скажи им, что, как бы ни были женщины благодарны, нам все равно, - попросил Стурм, глотая слюну и тщетно пытаясь отползти назад. Копье следовало за ним. - Мы собираемся стать рыцарями! Мы дали обет безбрачия...
   - Дело не... э... не в женщинах, друзья, - смущенно пробормотал Дуган, который вошел в хижину и просунул голову между воинами. - Это... э... дело чести... так сказать. Видите ли, друзья, - продолжил гном, сокрушенно вздохнув, - прошлой ночью я немножко поиграл.
   - Ну и что? - проворчал Танин. - Какое отношение это имеет к нам?
   - Я объясню, - начал Дуган, облизывая губы и переводя взгляд с одного брата на другого. - Я хорошо кидал кости первые два часа. Выиграл у вождя головное украшение из перьев и еще двух коров. Я тут же хотел прекратить, клянусь, но старик так расстроился, что трудно было не дать ему отыграться... Мне так везло, что я поставил все сразу, прибавив свой топор и шляпу.
   Танин взглянул на непокрытую голову гнома.
   - Ты проиграл.
   Плечи Дугана опустились.
   - Всего остального мне не жаль, но что мне было делать без моей шляпы? Так что я поставил против шляпы все свои деньги и... - он грустно посмотрел на Танина.
   - Их ты тоже проиграл, - проговорил он.
   - Две единицы, - уныло ответил Дуган.
   - Значит, ты проиграл свои деньги, топор и шляпу.
   - Не совсем, - гном замялся. - Понимаешь, я не мог без своей шляпы... И у меня ничего не было, что бы нравилось старику, так как мой камзол оказался ему мал. Но ведь ты сам сказал, что мы товарищи и все делим пополам...
   - Когда ты это сказал? - спросил Стурм, гневно поглядев на Танина.
   - Не помню! - проворчал Танин.
   - Так что я поставил ваши доспехи, - заявил гном.
   - Что?. - взревел Танин.
   - Вождю они понравились, когда он видел вас в них вчера вечером, быстро продолжил Дуган.
   Несмотря на пять копий, нацеленных на него. Танин имел очень опасный и разъяренный вид. - Я поставил ваши доспехи против топора и шляпы, и я выиграл, - гордо заявил гном.
   - Слава Паладайну! - вздохнул, успокоившись, Танин.
   - Потом, - Дуган смутился, - поскольку удача явно ко мне возвращалась, я решил попытаться вернуть свои деньга. Я поставил доспехи, шляпу и, - он показал пальцем, - волшебный жезл против всех денег, коров и топора.
   На этот раз сел Палин, забыв о копьях, лицо его мертвенно побледнело, губы побелели.
   - Ты поставил мой... мой жезл! - Он едва мог говорить. Протянув дрожащую руку, он схватил жезл, который лежал рядом даже тогда, когда юный маг спал.
   - Да, друг, - сказал Дуган, невинно глядя на Палина. - Мы ведь товарищи. Все пополам...
   - Жезл, - тихо проговорил дрожащим голосом Палин, - принадлежал моему дяде, Рейстлину Маджере! Это его подарок.
   - Правда? - На Дугана это явно произвело впечатление. - Жаль, что не знал этого раньше, - грустно сказал он. - Я бы потребовал поставить против него больше...
   - Чем все кончилось? - взволнованно спросил Палин.
   - Я проиграл. - Дуган вздохнул. - Я знаю лишь один случай, когда за одну игру у кого-нибудь два раза выпали две единицы, это было, когда я... Ладно, это неважно.
   - Ты проиграл мой жезл! - Палин готов был упасть без чувств.
   - И наши доспехи? - закричал Стурм, на шее у него вздулись вены.
   - Подождите! - Дуган торопливо поднял руку. Воины с копьями, несмотря на то что имели при себе оружие и явное численное преимущество, начали волноваться. - Я знал, как вы, друзья, расстроитесь, потеряв все свои вещи, поэтому я сделал единственное, что мне оставалось. Я поставил ваши мечи.
   На этот раз потрясение оказалось таким сильным, что ни Танин, ни Стурм ничего не могли сказать, они лишь молча глядели на Дугана.
   - Я поставил мечи и свой топор против волшебного жезла и шляпы. Мне действительно жаль, - Дуган посмотрел на Палина, - но я не знал, что жезл принадлежал Рейстлину, носившему Черную Мантию. Даже здесь о нем слышали, так что я бы мог заставить вождя поставить доспехи. А так жезл не произвел на него никакого впечатления...
   - Давай рассказывай! - прокричал Палин, задыхаясь и еще сильнее прижимая к себе жезл.
   - Я выиграл! - Дуган всплеснул руками, затем вздохнул, но на этот раз радостно. - Ах, какой был бросок...
   - Значит... жезл мой? - робко спросил Палин, лицо его немного просветлело.
   - Мечи наши? - Танин и Стурм снова могли дышать.
   - Убедившись в том, что удача ко мне возвращается, - продолжил гном, отчего братья вновь помрачнели, - я снова решил вернуть доспехи. Подумав, что мечи без доспехов бесполезны, я поставил оружие... - Он указал на воинов с копьями.
   - Ты проиграл, - грустно произнес Танин.
   - Но жезл все-таки мой? - взволнованно спросил Палин.
   - Да, друг. Я попытался поставить его, чтобы снова выиграть мечи, топор и доспехи, но вождь не согласился. - Дуган покачал головой, затем пристально поглядел на Палина, лицо гнома сделалось вдруг хитрым. - Но если ты скажешь ему, что жезл принадлежал великому Рейстлину Маджере, то я, возможно...
   - Нет! - воскликнул Палин, вцепившись в жезл.
   - Но, друг, - взмолился гном, - мне должно повезти. Мы ведь все-таки друзья. Все пополам...
   - Замечательно! - угрюмо сказал Стурм, глядя на то, как из хижины уносят его доспехи. - Теперь, я думаю, не остается ничего, кроме как вернуться на корабль.
   - На корабль? - Дуган явно был удивлен. - Когда мы так близко? До замка князя Гаргата всего день пути!
   - А что мы станем делать, когда доберемся туда? - разгневанно спросил Танин. - Постучимся в одних подштанниках в дверь и попросим взаймы у князя оружие, чтобы драться с ним?
   - Не исключена возможность, - заметил Стурм, - что князь тут же умрет от хохота.
   - Как ты можешь шутить в такое время? - взбесился Танин. - И я еще не уверен, что готов возвращаться.
   . Успокойтесь, братья, - тихо сказал Палин. - Если в этом дурацком походе мы потеряли только оружие и доспехи, то, я подозреваю, можем считать, что удачно отделались. Я согласен со Стурмом, Танин. Нам лучше отправиться к кораблю, пока не настала жара.
   - Тебе хорошо говорить! - горько ответил ему Танин. - У тебя остался твой драгоценный жезл! - Он поглядел на хижину вождя, где счастливый старик навешивал на себя блестящие доспехи вверх ногами. Затем угрюмо посмотрел на полного раскаяния Дугана. - Я думаю, Палин прав, неохотно признал Танин, сердито глядя на гнома. - Надо считать, что нам повезло. Мы сыты твоим дурацким походом, гном. Убираемся отсюда, пока не распрощались с чем-нибудь другим... с жизнью, например!
   Развернувшись, Танин снова обнаружил приставленные копья и на этот раз еще и собственный меч, который держал в руках один воин.
   - Спорим, друг? - радостно сказал Дуган, покручивая ус.
   - Я так и думал, - произнес Палин.
   - Ты "так и думаешь", когда уже поздно что-либо предпринять, бросил ему Танин.
   - Уже было поздно, когда мы только увидели этого гнома, - тихо проговорил Палин.
   Всех троих плюс Дугана вели по лесной тропе, приставив к спинам копья. Впереди высился замок Гаргата. Сейчас они хорошо его видели огромное бесформенное строение, выложенное полностью из серого блестящего мрамора. Все трое братьев посещали раньше Башню Высшего Колдовства в лесу Вайрет, и их тогда привела в трепет колдовская аура, окружавшая Башню. Сейчас, приближаясь к этому странному замку, они ощущали подобный трепет, только он дополнялся еще диким желанием истерически смеяться.
   Никто из них не мог впоследствии как следует описать замок Гаргата, так как вид его постоянно менялся. Вначале это была массивная крепость с четырьмя мощными зубчатыми башнями. Затем изумленные братья увидели, как башни раздулись и взвились вверх, став изящными минаретами. Потом минареты слились воедино, образовав гигантский купол, который снова разделился на четыре мощные башни. Когда все это происходило, на стенах вылезали как грибы башенки, моргали, будто глаза, окна, подъемный мост через ров делался беседкой, окруженной розами над тихим серым прудом.
   - Сила Серого Камня, - сказал Дуган.
   - "Сила Серого Камня", - едко передразнил Танин. Он погрозил гному кулаком. - Мне уже так надоело слышать об этом булыжнике, что я...
   - Кажется, я понял, что происходит, - прервал его Палин.
   - Ну и что же? - уныло спросил Стурм. - Они явно не хотят, чтобы мы туда направлялись. И тем не менее грозят убить нас, если мы решим вернуться! Они забрали у нас одежду... - Вдобавок к тому, что братья потеряли доспехи и оружие, его и Танина еще и раздели: вождь обнаружил, что на голом теле доспехи натирают кожу. Стурм и Танин, таким образом, приближались сейчас к замку Гаргата в одних набедренных повязках (гордо отказавшись от предложенных им костяных бус).
   Палину и Дугану повезло больше: у мага остался балахон, а у гнома красный бархатный камзол и бриджи (минус шляпа). Причиной такой мягкости вождя были, как подозревал Палин, несколько слов, сказанных гномом шепотом вождю относительно жезла. В противоположность тому, что ожидал гном, вождь, узнав, что жезл принадлежал Рейстлину Маджере, в ужасе вытаращил глаза. Палин также подозревал, что Дуган хотел втянуть вождя в игру (гном очень хотел вернуть себе шляпу), но вождь не желал иметь никаких дел с предметом такой дурной славы. После этого все члены племени держались от Палина на почтительном расстоянии, а некоторые делали руками защитные знаки, когда думали, что Палин их не видит.
   Это, однако, не мешало воинам подталкивать копьями братьев и приунывшего гнома, направляя по тропе к замку.
   - Поставьте себя на место одного из этих воинов, - сказал Палин, обливаясь потом в своем балахоне, но не смея снять, боясь, что воины его отнимут. - Вы находитесь под влиянием Серого Камня, который является буквально воплощенным хаосом. Вы ненавидите Серый Камень больше всего на свете, и все же вам приказано ценою жизни защищать его. Из-за Серого Камня вы потеряли своих женщин. Появляются чужестранцы, чтобы взять Серый Камень и освободить женщин, которые, без сомнения, будут благодарны своим спасителям. Вы не хотите, чтобы чужие спасали ваших женщин, но все бы отдали ради того, чтобы женщины снова были с вами. Вы должны охранять Серую Драгоценность, но любой ценой избавились бы от нее. Вы понимаете меня?
   - Немного, - неуверенно сказал Танин. - Продолжай.
   - Таким образом, вы хватаете пришельцев, - заключил Палин, - и посылаете в замок голых и безоружных, зная, что они наверняка проиграют, но в душе надеясь, что они победят.
   - Это имеет смысл, правда, какой-то извращенный, - признал Стурм, глядя на Палина с нескрываемым восхищением. - И что же нам теперь делать?
   - Да, Палин, - серьезно проговорил Танин. - Я могу драться с минотаврами и драконами... Я бы даже предпочел драться с минотаврами и драконами, - добавил он, тяжело дыша, так как и на его могучее тело начали действовать жара и влажность, - но здесь я бессилен. Я не могу драться с хаосом. Я не понимаю, что происходит. Если мы и выберемся из этого, то только благодаря тебе и твоему колдовству, младший брат.
   На глаза Палина неожиданно навернулись слезы. "Это стоило того, подумал он. - Стоило ввязаться в это безумное приключение ради того, чтобы добиться наконец уважения, восхищения и доверия братьев. Ради этого можно умереть..." Какое-то мгновение он не решался заговорить, он молча шагал, опираясь на Жезл Магиуса, который казался удивительно холодным и сухим в жарких и влажных джунглях,
   - Я не знаю, что делать, - сказал он, когда к нему снова вернулся дар речи. - Но если мы и выберемся отсюда, то только благодаря всем нам. - Он не стесняясь обнял каждого брата. - Мы вместе, это уже много значит. Как-нибудь выпутаемся!
   Взглянув на гнома, Палин в ужасе обнаружил, что тот глядит на него с волчьей ухмылкой. Дуган ничего не сказал вслух, но, подмигнув Палину, произнес одними губами:
   - Спорим?
   Глава 6 Замок Гартата
   Уже приближался закат, когда они дошли до внешних стен замка Гаргата. Стены меняли свой облик так же, как и сам замок. Иногда казалось, что они сложены из кирпича. Когда подошедшие посмотрели снова, стены сделались живой изгородью, затем - чугунной решеткой. Перемены происходили так быстро, что кружилась голова.
   Подойдя к основанию меняющихся стен, воины оставили братьев и гнома, несмотря на новую призывную речь Танина. Речь эту, в лучшем случае, можно было назвать лишь вялой попыткой. То, что произносил он ее почти голым, уменьшило его порыв, к тому же он был уверен, что речь не найдет отклика. Однако все же рискнул:
   - Идите с нами! Покажите этому злому князю, что вы мужчины! Что вы готовы сражаться! Покажите ему, что вы готовы ценою жизни защитить свои дома!
   Речь, конечно, не подействовала. Как только тень от меняющихся стен упала на них, воины в ужасе попятились. Мотая головами и что-то бормоча, они бросились в джунгли.
   - Оставьте нам хотя бы свои копья! - взмолился Стурм.
   Это тоже не подействовало.
   - Им нужны копья, - сказал Танин, - для того, чтобы мы не помчались назад, к кораблю.
   - Да, ты прав, друг, - заявил Дуган, вглядываясь в лес. - Они следят за нами. И будут там сидеть, пока... - Он прервался.
   - Пока что? - холодно спросил Палин. Он все еще видел ухмылку гнома и слышал его беззвучные слова и поежился, несмотря на жару.
   - Пока не убедятся, что мы не вернемся. Так? - спросил Стурм.
   - Да ну, друзья, мы вернемся, - произнес Дуган, стараясь успокоить их. - В конце концов, с вами я. А мы ведь товарищи...
   - "Все пополам", - сердито сказали Танин и Стурм.
   - Прежде всего надо изготовить какое-нибудь оружие, - предложил Танин. Вокруг сплошной стеной стояли джунгли. Всевозможные, странного вида, деревья, увешанные лианами и яркими цветами, подбирались почти к самой стене. Но около нее джунгли обрывались. - Даже растения не подходят к этому месту, - проговорил он. - Палин, дай мне свой нож.
   - Хорошая мысль, - сказал юный маг, - я совсем о нем забыл.
   Засучив белый рукав, Палин принялся возиться с кинжалом на хитром ремешке, который крепил его к предплечью и который, как предполагалось, при быстром движении кистью выпустит кинжал так, что он окажется в руке у Палина. Но ремешок был явно хитрее хозяина, так как Палин не мог отцепить кинжал.
   - На, - сказал Палин, покраснев, и протянул руку Танину, - бери.
   Тщательно скрывая улыбку. Танин отцепил кинжал, затем, встав рядом со Стурмом, принялся срезать ветви. Из них, заострив концы, братья быстро сделали грубые копья. День медленно умирал, небо темнело, делалось жутко-серым.
   - Ты что-нибудь знаешь о князе Гаргате? - спросил Танин Дугана, затачивая конец зеленой ветви.
   - Нет, - ответил гном, неодобрительно глядя на братьев. Он отказался делать или нести деревянное копье.
   - В хорошем виде я предстану перед Реорксом, если меня убьют! С палкой в руке! Нет, мне не нужно оружие, хватит и моих голых рук! - Гном широко улыбнулся. Теперь он потирал подбородок и расхаживал взад и вперед вдоль необычных стен, которые на этот раз были сделаны из блестящего черного мрамора. - Я ничего не знаю о настоящем князе Гаргате, кроме того, что смог выведать у тех трусов. - Дуган презрительно махнул в сторону давно исчезнувших воинов.
   - Что они говорят?
   - То, что он такой, каким его и следует ожидать увидеть, если учесть, что он находился под влиянием Серой Драгоценности многие годы! сказал Дуган, раздраженно глядя на Танина. - Он безумный человек! Способный на великое добро или великое зло, в зависимости от его настроения или, точнее, от настроения Камня. Некоторые говорят, - тихо прибавил гном, переведя взгляд на Палина, - что он колдун-ренегат, не примкнувший ни к белому, ни к черному, ни к красному. Он живет лишь для себя... и Камня.
   Поежившись, Палин сильнее сжал в руке жезл. Колдуны-ренегаты отказывались следовать законам и постановлениям Конклава Колдунов, законам, передающимся через века для того, чтобы поддержать жизнь колдовства в мире, в котором его презирают и в котором ему не доверяют. Все колдуны, и те, что следуют дорогой добра, и те, что идут дорогой зла, подписываются под этими законами. Ренегаты представляли собой угрозу для всех, так что жизнь их объявлялась вне закона.
   Это долг Палина как мага Белой Мантии - попытаться привлечь ренегата или, если это не удастся, схватить его и доставить Конклаву для суда. Это будет трудной задачей даже для могущественного колдуна, не говоря уже о начинающем маге. Тем, кто в Черных Мантиях, проще.
   - Ты, мой дядя, просто его убил бы, - тихо пробормотал Палин, прислоняясь щекой к жезлу.
   - Как ты думаешь, что он сделал с женщинами? - спросил Стурм озабоченно.
   Гном пожал плечами:
   - Использовал в свое удовольствие, столкнул в кратер вулкана, принес в жертву во время какого-нибудь мерзкого колдовского ритуала. Откуда мне знать?
   - Ну вот, мы вроде готовы, - проговорил уныло Танин, собирая с земли копья. - Кажутся игрушками, - пробормотал он. - Возможно, гном и прав. Если мы идем против взбесившегося злого колдуна, мы можем умереть, сражаясь с достоинством, а не играя, словно какие-то мальчишки, в рыцарей и гоблинов.
   - Оружие есть оружие. Танин, - деловито произнес Стурм, беря в руку копье. - По крайней мере, оно дает нам хоть какое-то преимущество...
   Трое братьев и гном подошли к стене, которая все еще меняла свой вид так часто, что кружилась голова.
   - Думаю, нет смысла искать потайной ход, - сказал Танин.
   - К тому времени, когда мы найдем его, он скорее всего уже начнет превращаться в главные ворота, - согласился Дуган. - Если подождем здесь подольше, то какой-нибудь вход обязательно появится.
   Так и произошло: хотя и не такой, какой они ждали, но вход действительно появился.
   Они глядели на стену из плотно пригнанных друг к другу камней ("Как у гномов", - восхищенно заметил Дуган), как вдруг она сменилась на стену воды, которая с грохотом лилась из ниоткуда и обдавала их дождем брызг.
   - Мне кажется, мы можем пройти сквозь нее! - прокричал Стурм, пытаясь быть услышанным за шумом водопада. - Я вижу сквозь нее! Замок на той стороне!
   - Да на той стороне, скорее всего, еще и пропасть! - ответил Танин.
   - Подождите, - сказал Палин. - Ширак! - Он произнес волшебное слово, и тут же граненый кристалл на конце жезла вспыхнул светом.
   - Как жаль, что вождь этого не видел! - с досадой воскликнул гном.
   Палин сунул жезл в воду, просто желая лучше осветить то, что находится за этой стеной. К его удивлению, вода расступилась в то же мгновение, как жезл коснулся ее. Обтекая жезл, она образовала арку, через которую можно было пройти, не замочившись.
   - Будь я проклят! - воскликнул пораженный Танин. - Ты знал, что так получится?
   - Нет, - робко признался Палин, думая о том, какие еще способности заложил Рейстлин в жезл.
   - Ладно, слава Паладайну, что так вышло, - сказал Стурм, глядя сквозь образовавшуюся арку. - Тут безопасно, - доложил он, сделав шаг внутрь. - Действительно, - прибавил Стурм, когда Палин, Танин и Дуган, с тоской глядящий на жезл, проследовали за ним, - здесь трава! - Стурм удивленно вглядывался в темноту, лишь немного разгоняемую светом жезла.
   За спиной стена снова изменилась, сделавшись теперь стеной из бамбука. Впереди простиралась длинная ровная лужайка, полого поднимающаяся к замку.
   - Сейчас это трава, но в любой момент она может превратиться в поток лавы, - заметил Палин.
   - Ты прав, младший брат, - проворчал Танин, - лучше бежим.
   И они побежали: Палин, задрав белый балахон, толстый гном, пыхтя и фыркая в трех шагах позади. Действительно ли они успели добежать до цели, прежде чем лужайка превратилась во что-нибудь зловещее, или лужайка всегда оставалась лужайкой, они так и не узнали. Как бы то ни было, они достигли стен замка как раз тогда, когда черные ночные тени сомкнулись.
   - Теперь нам всего лишь нужно, - сказал Стурм, - пробраться внутрь...
   Гладкая серая мраморная стена, освещенная светом жезла, заколебалась, и в ней появилась деревянная дверь, да еще и с железными петлями и железным замком.
   Танин поспешил подергать ее.
   - Крепко заперта, - доложил он.
   - Вот когда пригодился бы кендер, - со вздохом произнес Стурм.
   - Кендер! Прикуси язык! - пробормотал с отвращением Дуган.
   - Палин, попробуй жезлом, - приказал Танин, отходя в сторону.
   Палин неуверенно коснулся ярко светящимся кристаллом замка. Замок не просто отомкнулся, а буквально расплавился, образовав у ног Палина лужицу жидкого металла.
   - Друг, - заявил гном, проглотив слюну, - твой дядя, должно быть, был замечательным человеком. Это все, что я могу сказать.
   - Интересно, что еще он может делать? - Палин глядел на жезл со смешанным чувством благоговения, гордости и отчаяния.
   - Этим вопросом мы займемся позднее! Внутрь, - сказал Танин, распахнув дверь. - Стурм, входи первым. Палин за ним. Свети жезлом. Дуган, я пойду сразу за тобой.