Страница:
— Заказал билет?
— Нет.
— Рейсы на Бангкок всегда переполнены. Может не быть мест.
— Не будь таким оптимистом. Работая журналистом, я понял по крайней мере одну истину — в газетах и в самолетах всегда есть свободное место. Только не волнуйся, одна статья с первой полосы навсегда останется между нами и могилой Бензозаправки. Твое здоровье!
Из громкоговорителя донеслось какое-то бормотание, пассажиры начали перемещаться к выходу. Стюардесса, несмотря на утреннюю щетину Мюррея, одарила его сверкающей улыбкой и выдала посадочный талон. На полпути к самолету Королевской тайской авиакомпании крохотная лаотянская леди, шедшая впереди Мюррея, вдруг покачнулась и плюхнулась на бетон. Он подошел, чтобы помочь, приподнял ее за хрупкую руку и замер, поразившись ее весу. Под шелковой блузкой и юбкой до колен на ней, наверное, был костюм из золота. Она начала зло визжать на лаотянском, и к ней на помощь подскочила какая-то старушенция.
Мюррей пошел дальше и мысленно пожелал старушке лаотянской удачи. К концу путешествия она станет богатой пожилой леди, а чем он мог похвастать после своего четырехдневного визита в Лаос? Похмелье, несколько порезов и синяков.
Через несколько секунд по бетону застучал дождь, и Мюррей побежал.
Глава 6
— Нет.
— Рейсы на Бангкок всегда переполнены. Может не быть мест.
— Не будь таким оптимистом. Работая журналистом, я понял по крайней мере одну истину — в газетах и в самолетах всегда есть свободное место. Только не волнуйся, одна статья с первой полосы навсегда останется между нами и могилой Бензозаправки. Твое здоровье!
* * *
Утро было сырым и тяжелым, с полей к взлетной полосе приближалась стена дождя. Мюррей прошел иммиграционный контроль и позволил себе выпить перед отлетом пива. Сонными глазами он оглядывал своих попутчиков-пассажиров. В основном лаотянские и таиландские бизнесмены, пара семей, несколько французских торговцев. Ничего необычного, ничего, что давало бы повод заподозрить среди них наемного убийцу. Но Мюррей помнил, что в Королевстве Лаос ничего не происходит так, как ты ожидаешь.Из громкоговорителя донеслось какое-то бормотание, пассажиры начали перемещаться к выходу. Стюардесса, несмотря на утреннюю щетину Мюррея, одарила его сверкающей улыбкой и выдала посадочный талон. На полпути к самолету Королевской тайской авиакомпании крохотная лаотянская леди, шедшая впереди Мюррея, вдруг покачнулась и плюхнулась на бетон. Он подошел, чтобы помочь, приподнял ее за хрупкую руку и замер, поразившись ее весу. Под шелковой блузкой и юбкой до колен на ней, наверное, был костюм из золота. Она начала зло визжать на лаотянском, и к ней на помощь подскочила какая-то старушенция.
Мюррей пошел дальше и мысленно пожелал старушке лаотянской удачи. К концу путешествия она станет богатой пожилой леди, а чем он мог похвастать после своего четырехдневного визита в Лаос? Похмелье, несколько порезов и синяков.
Через несколько секунд по бетону застучал дождь, и Мюррей побежал.
Глава 6
Толстяк
— Я к месье Полу.
Глаза за стойкой скользнули в сторону, и из-за стеклянной перегородки появился симпатичный мужчина в темном деловом костюме. Поклонившись, он поднес пальцы к бровям в традиционном тайском приветствии:
— Да, сэр?
— Чарльз Пол. Кинг Рама номер-люкс. Он меня ждет.
— Ваше имя, сэр?
— Уайлд.
— Да, сэр. Подождите, пожалуйста, одну минуту, мистер Уайлд, — он снова поклонился и скользнул за перегородку. Мюррей поговорил с первым мужчиной за стойкой, оставил ему свой чемодан и встал в большом прохладном холле в ожидании администратора. Холл был заполнен в основном туристами-американцами — сутулыми серыми созданиями в дорогой повседневной одежде с видом утомленных роскошью людей. Прошло несколько минут. Мюррей купил номер «Бангкок Уорлд» и просмотрел зарубежные новости. На первой полосе в черной рамочке под шапкой «Загадочное убийство британского банкира» сообщалось о смерти Финлейсона. Лаотянская полиция приступила к поискам убийц, которые, по ее мнению, были грабителями. Однако в статье не было никаких деталей о том, как он был убит. Сообщалось лишь, что «вчера в своем доме на берегу реки был убит Дж. Финлейсон».
К Мюррею беззвучно подошел таец-администратор.
— Мистер Уайлд, сюда, пожалуйста.
Мюррей прошел за ним четверть акра ворсистого ковра, поднялся по низким ступеням широкой лестницы, прошел по длинному прохладному коридору мимо кафе, коктейль-холла, полок с сувенирами, журналами и ювелирными изделиями и остановился у лакированной двери.
— Пожалуйста, сэр, входите!
Мюррей шагнул во влажную, ароматную жару. Из-за стола поднялась девушка и подвела его к зеркальному стеклу, напоминающему смотровое окошко. Внутри при полной иллюминации рядком сидели девушки в белых коротких медицинских халатиках, все одинаково красивы и непроницаемы. Чтобы сэкономить время, Мюррей указал на ближайшую. Она вышла, улыбаясь взяла его за руку и повела ко второй двери по коридору. Было слышно, как кто-то шлепает руками по мокрому телу. Внутри освещение было приглушенным, как в ночном баре. Девушка уже помогла Мюррею снять пиджак, когда его кто-то окликнул:
— Ah mon cher Murray! Comment ca va?
— Ca va,[21] — сказал Мюррей, расстегивая рубашку. — А вы?
— Ах, эта столица! Слишком много американцев и слишком много машин. Я к этому не привык.
Мюррей посмотрел на соседнюю лавку и увидел раскачивающуюся на животе гору плоти, она была розовая и блестящая, как только что очищенная гигантская креветка, ягодицы разделялись на две огромные складки жира, плечи тоже напоминали ягодицы, и все тело было увенчано яйцеобразной головой с мокрыми спиралями волос, один локон ниспадал на бровь. С маленькой козлиной бородки капал пот. Это был Пол.
— Ай! — закричал он, когда девушка начала быстро барабанить по его ляжкам.
Мюррей перешагнул через брюки и лег на соседнюю скамью. Девушка расстегнула халатик и приступила к работе. Под халатиком, как и у ее коллеги, у нее ничего не было, кроме трусиков цвета морской волны. Маленькие сильные пальцы начали массаж с плеч. Мюррей расслабился.
— Вошли сюда без проблем? — спросил Пол. — Внизу не возникло никаких сложностей?
— Продержали несколько минут у стойки, — ответил Мюррей, он продолжал говорить на французском, который был не очень распространен в Таиланде.
— Bien. Но проблем никаких не возникло?
— Нет. А в чем дело?
Француз лежал с закрытыми глазами, его вишневые губы расползлись в улыбке, пока массажистка месила горы жира у него на спине.
— Просто маленькие меры предосторожности, вот и все. Сегодня утром кто-то хотел меня убить.
Мюррей весь напрягся:
— Вы шутите?
— Шучу! — Пол издал визгливый смешок. — Мой дорогой Мюррей, у меня есть чувство юмора, но я надеюсь, это не юмор висельника. Жизнь все еще мне нравится.
У Мюррея комок подкатил к горлу:
— Что случилось?
— Они прислали мне на завтрак бомбу. Пластиковую. В бутылке бренди. Представляете, какая наглость?
— Вы знаете, кто это сделал?
— En bien, — Пол пожал плечами, — не наверняка. Но у меня есть кое-какие соображения. Для начала — они профессионалы. Бомба была в картонной упаковке и должна была взорваться, как только я ее открою. Просто, но хитроумно. На самом деле, если бы это было сделано не так хитроумно, я был бы сейчас мертв. Видите ли, они переборщили с деталями. Это всегда ведет к ошибке, особенно если детали слишком хороши. Бренди был замечательно завернут, и к нему приложили записочку «от администрации». А так как я снимаю самый лучший номер на самой крыше, восемьдесят пять долларов в день, то я был лишь приятно удивлен, пока не заметил этикетку. «Hine VSOP» — из всех ординарных именно этому бренди я отдаю предпочтение, — Пол лукаво улыбнулся. — И именно в Бангкоке! Тут я уже был не просто приятно удивлен, мне стало любопытно. Понимаете, я в этих делах собаку съел. Я взял нож и вскрыл дно упаковки. Детонатор и провода — отличная работа. Они знают свое дело.
— Те же люди, что убили Финлейсона?
— А! Мы можем только гадать. А гадание в этих делах, мой дорогой Мюррей, опасное занятие. Что там пишут в газетах — что его убили бандиты, не так ли?
— Это то, во что они хотят верить, — Мюррей посмотрел на розовое, блестящее лицо человека, лежащего на соседней скамье, и подумал, не слишком ли непринужденно для такого случая говорит Пол? — Тот, кто его убил, что-то искал, и это были не деньги.
— Ah oui? — француз приподнял себя на одном локте, мигая от стекающего на глаза пота. — Откуда вам это известно?
— Я был там, я его нашел. Бумажник, набитый деньгами, нетронутый лежал в кармане.
Пол хрюкнул и перевалился на спину. Он не сказал ни слова, и некоторое время были слышны только шлепки ладоней по его трясущейся груди.
— Как они узнали, где вы остановились? — помолчав, спросил Мюррей.
— О, я не делал из этого секрета. Хотя, как показали события, возможно следовало попытаться.
— А кто оплачивает ваш люкс?
— Мой дорогой Мюррей, это не очень деликатно с вашей стороны.
— С вашей стороны тоже не очень тонко. Если кто-то пытается вас убить, вы облегчаете им задачу.
— А что прикажете делать? Просить убежища во французском посольстве?
— Переехать в другой отель.
— И сменить комфорт на еще меньшую безопасность? Здесь все организовано не хуже, чем в любом другом месте, разве что привлечь полицию, но я не собираюсь этого делать. Администрация соблюдает меры предосторожности. Кроме того, мне здесь нравится, — он блаженно улыбнулся, когда руки девушки начали массировать его пах, где под животом Будды, подобно второй пуповине, болтались гениталии.
— И вы не боитесь?
— Боюсь! Ах, мой дорогой, ниточка моей жизни уходит так далеко, что, потянув за нее, я не чувствую конца.
— Вам грозит серьезная опасность.
— Возможно.
— Они попробуют еще раз.
— Посмотрим, — расслабленно сказал Пол. — Сегодня в конце дня я покидаю Бангкок, но сначала нам надо кое-что обсудить. Вы добились какого-нибудь прогресса в Лаосе?
— Нашел двух пилотов, — сказал Мюррей. — Или, вернее, они нашли меня. Через агентство Финлейсона, насколько я могу судить.
Пол кивнул с закрытыми глазами:
— Американцы?
— Один — негр, он штурман, хорош, насколько это возможно. Второй — родезиец, сумасшедший еврей, которого выставили из его страны, из Южной Африки, Южной Америки и почти из всех известных вам горячих точек, Юго-Восточная Азия — последнее место вне коммунистического блока, где его еще терпят.
— Ага. Он что, левый?
— Я бы сказал, чуть левее Чингисхана, — Мюррей увидел, как затрясся от беззвучного смеха Пол. — В Конго он воевал с зомби.
Пол продолжал смеяться еще несколько секунд, а потом вытер пот с глаз и с бороды.
— Левее Чингисхана, — повторил он. — Это хорошо, Мюррей, очень хорошо! — он еще немного посмеялся про себя и добавил: — А какой он пилот?
— Лучший, если не пьян. Проблема в том, что его буквально вчера вышвырнули из «Эйр Америка».
— Это не проблема. Так и так мы не можем использовать его для второго полета. Это должен быть обычный во всех отношениях сброс риса. Еще два пилота и команда толкачей. Все по расписанию. В противном случае они сразу почуют неладное.
Мюррей приподнялся на локте и уставился на Пола:
— ЕЩЕ ДВА ПИЛОТА? Где, черт возьми, мы их найдем?
— Я их найду. Не волнуйтесь, мой дорогой Мюррей, «Эйр Америка» не нанимает чистоплюев, как вы сами смогли убедиться. Пилоты — они и есть пилоты.
— А толкачи?
Пол пожал громадными плечами:
— Таиландские десантники? Наемники, и больше ничего. За небольшое вознаграждение — несколько долларов — их можно уговорить вернуться домой. Пока они доберутся до места, мы будем уже далеко — дома и в теплых тапочках. Но я хочу послушать про этого родезийца и его штурмана. На них можно положиться?
— Они — наемники, как и толкачи. За деньги все сделают, как надо.
— Bien! Вы сказали, что они хорошие пилоты, откуда вам это известно?
— Когда я был на борту, они провели самолет в грозу через горы Северного Вьетнама на одном двигателе, без радара и радиокомпаса и посадили его на рисовое поле.
— Северный Вьетнам? — Пол приподнял голову на несколько дюймов от скамьи. — Вы сказали, горы Северного Вьетнама?
— Да. Мы нарушили границу. Но не по вине пилотов. Самолет был перегружен, и они пропустили зону второго сброса.
Девушка Пола заканчивала массаж, вытягивая по очереди каждый палец. Мюррей сморщился от неприятного похрустывания.
— Кто-нибудь об этом знает?
— Только я и пилоты. И девушка.
— Девушка? — голос француза стал жестче, а массажистка занялась его ступнями. — Что за девушка?
Мюррей пожал плечами, чувствуя, что массаж на этой стадии разговора в некотором смысле его выручает.
— Француженка, жена одного из офицеров ЦРУ, который сейчас работает в Лаосе, а вообще в Сайгоне.
Пол молниеносно подскочил на скамье и уставился бусинками глаз на Мюррея — бородатый Будда, которого не испугала бомба в упаковке бренди, но чрезвычайно обеспокоила жена цээрушника.
— Мой дорогой Мюррей, — понизив голос, сказал Пол. — Это не шутка?
— Нет. Я, как и вы, не страдаю юмором висельника, — девушка Пола встала и отошла приготовить ему ванну. — Она фотолюбитель, и так случилось, что полетела вместе с нами.
— Так случилось? — голос Пола был полон галльской иронии. — Так случилось, что она оказалась на борту самолета как раз тогда, когда вы входили в контакт с пилотами?
Мюррей бессильно вздохнул. Казалось, он уже проходил через это.
— Не совсем так. Во-первых, она не любит своего мужа.
— О? — Пол приподнял бровь под влажным локоном. — Вы ее хорошо знаете?
— Я провел с ней ночь в Луангпхабанге. Я ее знаю. — Мюррей использовал глагол savoir,[22] и Пол хохотнул, перемещая свой вес на дощатый настил, и переваливаясь пошел к ванне.
— И еще, — сказал ему в спину Мюррей. — Как оказалось, она секретарь и доверенное лицо генерала Вирджила Грина — парня, который отвечает за безопасность в Сайгоне.
— А ее муж?
— Не думаю, что она ему что-то рассказывает. Она даже не сказала ему, что собирается на сброс.
Пол с громким плеском опустился в ванну.
— И вы думаете, она может пойти на сотрудничество?
— Думаю, да.
Мюррей попытался восстановить в памяти последние минуты, проведенные наедине с Жаклин, то, как он шел за ней по главной улице Луангпхабанга; слабую перепалку двух любовников, пустяковую расплату за роман на одну ночь.
К Полу вернулось веселое расположение духа, он, улыбаясь, опустился в пузырящуюся воду:
— Вы, кажется, неплохо провели время а Лаосе! А как насчет второго дела?
— Все в порядке. Я нашел то, что надо. Лучше места не найти во всей Юго-Восточной Азии.
Мюррей начал описывать плотину, резервуар, тяжелую технику, он говорил с энтузиазмом, который вдруг испарился, как исчезают воспоминания о пылкой страсти. Все было так идеально и безупречно... если бы не Финлейсон.
— У вас не возникнет проблем, — с грустью сказал он. — Там нет даже надлежащей охраны, только два человека — лаотянец и обиженный жизнью американец. Лаотянец уходит на ночь, а американца, без сомнений, можно за определенную сумму попросить прогуляться по джунглям. Все отлично продумано, — добавил Мюррей, — только не сработает. Они убили Финлейсона и теперь принялись за вас. Либо они убьют нас, либо поймают. Я неисправимый трус, Чарльз. И я хочу жить.
Пол вылез из ванны, весь в пене, словно засахаренный.
— Ah mon cher, il у a toujours des problemes, bien sur![23] — он подкатился к скамье Мюррея, хитрые глазки блестели, и в этих свинячьих глазках за толстым слоем жира мелькнул настоящий Пол — жестокий и опасный. Он стоял над Мюрреем, балансируя на маленьких, удивительно аккуратных ступнях. — Вы не должны впадать в отчаяние из-за небольших непредвиденных осложнений, mon cher![24] Человек, убивший Финлейсона, и человек, приславший мне утренний презент совсем не обязательно одно и то же лицо, — девушка обернула его полотенцем и подала сандалии. — Мои друзья сегодня утром продемонстрировали определенную утонченность. Их не назовешь простыми бандитами нападающими, пока я сплю, и вколачивающими, шестидюймовый гвоздь мне в голову!
Мюррей кивнул, закрыл глаза и чувствуя, как прохладные, гибкие пальцы переместились по его груди к животу, попытался прогнать страх и тревожные мысли, думая о маленькой смуглой грудке под белым халатиком. Приоткрыв глаза, он заметил, что Пол ушел, а девушка улыбается, обнажив жемчужные зубы. Он лежал на скамье и жалел о том, что ему так прискучили восточные девушки со своими рабскими чарами и щебечущим, покорным вниманием.
И в то же время Мюррей ощущал какой-то дискомфорт, его не покидало чувство, что что-то не так, Какое-то случайно брошенное слово, какая-то реплика не давала ему покоя, как маленький камешек, залетевший в ботинок. Он вспомнил, что сегодня утром по телефону Пол пригласил его к себе в номер на ланч. Несомненно, это будет отличный ланч, и потом ему все равно нечем заняться.
Девушка набрала для него ванну, и Мюррей уже опускался в воду, когда его вдруг осенило резко и неожиданно, как физическая боль. От шока он выскочил из воды, как лосось, попавшийся на крючок.
Сегодня утром по телефону он ничего не сказал Полу о том, как умер Финлейсон, а в газетах, что во французских, что в английских, не упоминалось о том, какое оружие использовал убийца. И тем не менее, Пол говорил о десятисантиметровом гвозде и о «бандитах, нападающих, пока я сплю».
Мюррей едва сдержал порыв быстро одеться и убежать. Он дал девушке щедрые чаевые, потом, прикинув, что Пол уже наверху, пошел к лифту.
— Я заказал шампанское.
— В упаковке? — улыбнулся в ответ Мюррей.
Пол покачал головой:
— Не думаю, что они попробуют повторить один и тот же трюк дважды, а вы?
— И я. Я даже не думаю, что они вообще пытались это сделать.
— Да? — улыбка Пола стала жестче, но никто из них не сдвинулся с места.
— Давай посмотрим на нее, Чарльз, — сказал Мюррей. — Вы не обращались в полицию, стало быть, она все еще здесь. Где она?
В этот момент постучали в дверь. Пол двигался удивительно проворно.
— Кто там? — спросил он на английском, и в руке у него вдруг оказался пистолет, маленькое, курносое оружие, которое он держал за спиной.
За дверью ответили, Мюррей не разобрал, что, и Пол сказал, возвращая пистолет в карман брюк:
— Входите.
Появился таец-официант, он внес на подносе бутылку шампанского в ведерке со льдом и два высоких бокала. Пол кивнул ему на балкон и на обратном пути дал на чай десять батов.
Дверь закрылась, и толстяк улыбнулся. Мюррей стоял в центре комнаты и нерешительно смотрел на него. Вполне возможно, что он ошибался: в одной из камбоджийских газет могли напечатать специальное сообщение. Пол как советник Сианука имел доступ к секретной информации.
— Бутылка Hine, Чарльз, — снова сказал он. — Я бы хотел взглянуть на нее.
Пол вздохнул, коротенькие ручки раскачивались по бокам жирного туловища:
— Может, сначала немного шампанского?
— Сначала бренди. Пластиковый.
— Вы действительно хотите взглянуть?
— Об этом я и говорю.
Пол бросил на него быстрый, почти грустный взгляд, потом, пожав плечами, повернулся и подошел к письменному столу у окна. Пол склонился над столом, затрещал шелковый костюм. Мюррей, беззвучно ступая по ковру, подошел сзади. Пол заметил его, начал поворачиваться, потянувшись рукой к карману. Мюррей прыгнул на толстяка.
Он захватил одной рукой жирную шею и начал сжимать, пока француз не стал задыхаться, а второй рукой в это время пытался вытащить из кармана пистолет. Пол немного покачнулся, а потом с невероятной силой потянул Мюррея через спину, пока тот хватался за его обтянутую шелком ляжку. Пол хрюкал и шипел, толстая шея была скользкой от пота, под мышками трещала ткань. Наконец он еще раз напрягся, и ноги Мюррея оторвались от пола.
Происходящее напоминало скачки на свинье. В номере было тихо, только Пол фыркал и что-то невнятно бормотал, сопротивляясь Мюррею, который с задранными на щиколотках брюками, уткнувшись лицом в коротко подстриженный затылок соперника и задыхаясь от сладкой вони пота и Eau de Vetiver, лежал у него на спине.
Мюррей со всей силой сжимал горло Пола, но это не оказывало никакого воздействия на толстяка. Француз был поразительно силен, и Мюррей начал приходить в отчаяние и подумывать над тем, не отбросить ли джентльменские правила и не перейти ли к глазам. В этот момент Пол резко вскрикнул и сел на ковер. Он отпустил Мюррея и теперь лежал, одной рукой хватаясь за бедро, а второй держась за горло. Глаза его были закрыты, лицо посерело от боли.
— Ah merde![25] — задыхаясь сказал он. — Потянул мышцу на ноге.
Путь к карману с пистолетом был свободен, и Мюррей быстро выхватил у Пола «беретту» двадцать второго калибра, заряженную шестью патронами. Маленький удобный пистолетик. «И почему из него не убили Финлейсона?» — подумал Мюррей.
Пол зашевелился и открыл слезящийся глаз:
— Принесите мне воды, Мюррей, — почти шепотом попросил он.
Мюррей положил пистолет в карман и прошел в ванную, отделанную розовым кафелем. Бросив взгляд на ряды туалетной воды, одеколона, пудры, таблеток и бутылочек с лекарствами, Мюррей улыбнулся, подумав о склонности Пола к показухе. Он вскрыл запечатанный стаканчик для полоскания зубов и наполнил его ледяной водой из-под крана. Когда он вернулся обратно, Пол приподнялся на одно колено, влажный локон свисал со лба, как паутина. Мюррей взял толстяка под мышки и, потянув, поставил на ноги. Большая часть веса Пола переместилась на одну ногу.
— Ах, Мюррей... вы сошли с ума? Зачем вы это сделали?
— Пистолет, — сказал Мюррей.
Пол с грустной усмешкой покачал головой:
— Я хотел показать вам бомбу, а не пистолет, — он залез в карман брюк и протянул Мюррею маленький ключ. — Нижний правый ящик стола, — сказал он.
Мюррей взял ключ и подошел к столу. В ящике лежала длинная коробка с надписью «Hine Cognac VSOP» на одной стороне со вскрытым дном. Бутылки внутри не было, только длинный серый предмет, напоминающий кусок паштета. С одной стороны на нем были две маленькие дырочки и два штепселя, к каждому из которых был подведен изолированный провод. Теперь провода были оторваны от взрывчатки. Электронное детонирующее устройство было скрыто вверху, противовесом служила батарейка на дне упаковки.
Пока Мюррей рассматривал это устройство, Пол перетянул себя на балкон и плюхнулся в плетеное кресло, массируя бедро.
— Я бы не отказался от бокала шампанского, — сказал он, кивнув на ведерко. — Не могли бы вы открыть?
— Я должен извиниться перед вами, — сказал Мюррей, срывая фольгу с пробки. — Я был слишком подозрителен.
Пол махнул рукой:
— Мы все совершаем ошибки, мой дорогой Мюррей. Но какое это, должно быть, было замечательное зрелище!
Мюррей высвободил пробку и разлил шампанское по бокалам. Дул теплый ветер. Они были очень высоко, внизу лежал залитый желтым светом город. Пол зашевелился в кресле и взял бокал:
— Я не подготовлен к таким упражнениям. Наверное, старею. А вы слишком нервный.
Мюррей сел в кресло напротив и посмотрел Полу в глаза:
— А может, у меня есть на то причина?
Пол посмотрел на далекие грозовые облака, поднимающиеся над серо-зеленым, изрезанным каналами горизонтом.
— Вы видели бомбу? — неожиданно спросил он. — Фантастическая работа, а? А какой был бы взрыв! Грохнуло бы на весь Бангкок.
— Дело не только в бомбе, — сказал Мюррей. — Есть еще Финлейсон. Вы знаете о том, что он был убит во сне шестидюймовым гвоздем?
— Et alors?[26] — лицо Пола было розовым и невинным.
— Вы сказали мне об этом внизу, хотя об этом не упоминалось ни в одной газете. И тем не менее, вы в курсе.
Пол вдруг весь затрясся от смеха:
— О, мой дорогой Мюррей, и поэтому вы на меня напали? Ah mon Dieu, quelle blague![27] — он вытащил носовой платок и промокнул лоб и глаза. Мюррей не отрывал от толстяка глаз и начинал чувствовать себя неловко. — Уж не думаете ли вы, что о том, как был убит твой коллега, можно узнать только через газеты?
Мюррей отпил шампанское и ничего не сказал.
— Очень печально, что так случилось, — продолжал Пол, — но, как и в случае с бомбой, это была профессиональная работа, хотя несколько другого уровня.
— И у вас нет никаких догадок о том, кто это мог сделать?
— О, у меня масса предположений. Уверяю вас, далеко не каждый в этом уголке планеты пылает ко мне любовью. Политика — один из самых легких способов нажить врагов.
— Политика?
Француз шаловливо улыбнулся:
— Да, мой дорогой Мюррей. Видите ли, по природе я — политическое животное, идеалист, даже романтик, если хотите. Я испытываю огромную симпатию к народным движениям, особенно если это побежденная сторона. Возможно, это иллюзия, но мне нравится думать, что я помогаю слабым бороться против сильных. И по этой самой причине сильные иногда меня совсем не любят, — он замолчал, склонив голову набок. — Вы что-нибудь слышали?
Они замерли и услышали снова легкий стук в дверь. Пол начал выбираться из кресла:
— Вероятно, принесли ланч, но на всякий случай, — он, слегка улыбнувшись, протянул руку, — я бы хотел получить свой пистолет.
Мюррей колебался. По некоторым причинам он все еще чувствовал себя неуютно рядом с Полом: этот прожорливый показушник-сибарит, проповедующий идеализм, попивая шампанское в люксе пентхауза, хвастливый защитник слабых перед сильными... И все же кто-то — возможно, не один человек — взял на себя труд прислать в этот номер отлично упакованную бомбу, а в следующий раз они испробуют другой способ, возможно, более жестокий. И они совсем не похожи на людей, которые щадят свидетелей.
Глаза за стойкой скользнули в сторону, и из-за стеклянной перегородки появился симпатичный мужчина в темном деловом костюме. Поклонившись, он поднес пальцы к бровям в традиционном тайском приветствии:
— Да, сэр?
— Чарльз Пол. Кинг Рама номер-люкс. Он меня ждет.
— Ваше имя, сэр?
— Уайлд.
— Да, сэр. Подождите, пожалуйста, одну минуту, мистер Уайлд, — он снова поклонился и скользнул за перегородку. Мюррей поговорил с первым мужчиной за стойкой, оставил ему свой чемодан и встал в большом прохладном холле в ожидании администратора. Холл был заполнен в основном туристами-американцами — сутулыми серыми созданиями в дорогой повседневной одежде с видом утомленных роскошью людей. Прошло несколько минут. Мюррей купил номер «Бангкок Уорлд» и просмотрел зарубежные новости. На первой полосе в черной рамочке под шапкой «Загадочное убийство британского банкира» сообщалось о смерти Финлейсона. Лаотянская полиция приступила к поискам убийц, которые, по ее мнению, были грабителями. Однако в статье не было никаких деталей о том, как он был убит. Сообщалось лишь, что «вчера в своем доме на берегу реки был убит Дж. Финлейсон».
К Мюррею беззвучно подошел таец-администратор.
— Мистер Уайлд, сюда, пожалуйста.
Мюррей прошел за ним четверть акра ворсистого ковра, поднялся по низким ступеням широкой лестницы, прошел по длинному прохладному коридору мимо кафе, коктейль-холла, полок с сувенирами, журналами и ювелирными изделиями и остановился у лакированной двери.
— Пожалуйста, сэр, входите!
Мюррей шагнул во влажную, ароматную жару. Из-за стола поднялась девушка и подвела его к зеркальному стеклу, напоминающему смотровое окошко. Внутри при полной иллюминации рядком сидели девушки в белых коротких медицинских халатиках, все одинаково красивы и непроницаемы. Чтобы сэкономить время, Мюррей указал на ближайшую. Она вышла, улыбаясь взяла его за руку и повела ко второй двери по коридору. Было слышно, как кто-то шлепает руками по мокрому телу. Внутри освещение было приглушенным, как в ночном баре. Девушка уже помогла Мюррею снять пиджак, когда его кто-то окликнул:
— Ah mon cher Murray! Comment ca va?
— Ca va,[21] — сказал Мюррей, расстегивая рубашку. — А вы?
— Ах, эта столица! Слишком много американцев и слишком много машин. Я к этому не привык.
Мюррей посмотрел на соседнюю лавку и увидел раскачивающуюся на животе гору плоти, она была розовая и блестящая, как только что очищенная гигантская креветка, ягодицы разделялись на две огромные складки жира, плечи тоже напоминали ягодицы, и все тело было увенчано яйцеобразной головой с мокрыми спиралями волос, один локон ниспадал на бровь. С маленькой козлиной бородки капал пот. Это был Пол.
— Ай! — закричал он, когда девушка начала быстро барабанить по его ляжкам.
Мюррей перешагнул через брюки и лег на соседнюю скамью. Девушка расстегнула халатик и приступила к работе. Под халатиком, как и у ее коллеги, у нее ничего не было, кроме трусиков цвета морской волны. Маленькие сильные пальцы начали массаж с плеч. Мюррей расслабился.
— Вошли сюда без проблем? — спросил Пол. — Внизу не возникло никаких сложностей?
— Продержали несколько минут у стойки, — ответил Мюррей, он продолжал говорить на французском, который был не очень распространен в Таиланде.
— Bien. Но проблем никаких не возникло?
— Нет. А в чем дело?
Француз лежал с закрытыми глазами, его вишневые губы расползлись в улыбке, пока массажистка месила горы жира у него на спине.
— Просто маленькие меры предосторожности, вот и все. Сегодня утром кто-то хотел меня убить.
Мюррей весь напрягся:
— Вы шутите?
— Шучу! — Пол издал визгливый смешок. — Мой дорогой Мюррей, у меня есть чувство юмора, но я надеюсь, это не юмор висельника. Жизнь все еще мне нравится.
У Мюррея комок подкатил к горлу:
— Что случилось?
— Они прислали мне на завтрак бомбу. Пластиковую. В бутылке бренди. Представляете, какая наглость?
— Вы знаете, кто это сделал?
— En bien, — Пол пожал плечами, — не наверняка. Но у меня есть кое-какие соображения. Для начала — они профессионалы. Бомба была в картонной упаковке и должна была взорваться, как только я ее открою. Просто, но хитроумно. На самом деле, если бы это было сделано не так хитроумно, я был бы сейчас мертв. Видите ли, они переборщили с деталями. Это всегда ведет к ошибке, особенно если детали слишком хороши. Бренди был замечательно завернут, и к нему приложили записочку «от администрации». А так как я снимаю самый лучший номер на самой крыше, восемьдесят пять долларов в день, то я был лишь приятно удивлен, пока не заметил этикетку. «Hine VSOP» — из всех ординарных именно этому бренди я отдаю предпочтение, — Пол лукаво улыбнулся. — И именно в Бангкоке! Тут я уже был не просто приятно удивлен, мне стало любопытно. Понимаете, я в этих делах собаку съел. Я взял нож и вскрыл дно упаковки. Детонатор и провода — отличная работа. Они знают свое дело.
— Те же люди, что убили Финлейсона?
— А! Мы можем только гадать. А гадание в этих делах, мой дорогой Мюррей, опасное занятие. Что там пишут в газетах — что его убили бандиты, не так ли?
— Это то, во что они хотят верить, — Мюррей посмотрел на розовое, блестящее лицо человека, лежащего на соседней скамье, и подумал, не слишком ли непринужденно для такого случая говорит Пол? — Тот, кто его убил, что-то искал, и это были не деньги.
— Ah oui? — француз приподнял себя на одном локте, мигая от стекающего на глаза пота. — Откуда вам это известно?
— Я был там, я его нашел. Бумажник, набитый деньгами, нетронутый лежал в кармане.
Пол хрюкнул и перевалился на спину. Он не сказал ни слова, и некоторое время были слышны только шлепки ладоней по его трясущейся груди.
— Как они узнали, где вы остановились? — помолчав, спросил Мюррей.
— О, я не делал из этого секрета. Хотя, как показали события, возможно следовало попытаться.
— А кто оплачивает ваш люкс?
— Мой дорогой Мюррей, это не очень деликатно с вашей стороны.
— С вашей стороны тоже не очень тонко. Если кто-то пытается вас убить, вы облегчаете им задачу.
— А что прикажете делать? Просить убежища во французском посольстве?
— Переехать в другой отель.
— И сменить комфорт на еще меньшую безопасность? Здесь все организовано не хуже, чем в любом другом месте, разве что привлечь полицию, но я не собираюсь этого делать. Администрация соблюдает меры предосторожности. Кроме того, мне здесь нравится, — он блаженно улыбнулся, когда руки девушки начали массировать его пах, где под животом Будды, подобно второй пуповине, болтались гениталии.
— И вы не боитесь?
— Боюсь! Ах, мой дорогой, ниточка моей жизни уходит так далеко, что, потянув за нее, я не чувствую конца.
— Вам грозит серьезная опасность.
— Возможно.
— Они попробуют еще раз.
— Посмотрим, — расслабленно сказал Пол. — Сегодня в конце дня я покидаю Бангкок, но сначала нам надо кое-что обсудить. Вы добились какого-нибудь прогресса в Лаосе?
— Нашел двух пилотов, — сказал Мюррей. — Или, вернее, они нашли меня. Через агентство Финлейсона, насколько я могу судить.
Пол кивнул с закрытыми глазами:
— Американцы?
— Один — негр, он штурман, хорош, насколько это возможно. Второй — родезиец, сумасшедший еврей, которого выставили из его страны, из Южной Африки, Южной Америки и почти из всех известных вам горячих точек, Юго-Восточная Азия — последнее место вне коммунистического блока, где его еще терпят.
— Ага. Он что, левый?
— Я бы сказал, чуть левее Чингисхана, — Мюррей увидел, как затрясся от беззвучного смеха Пол. — В Конго он воевал с зомби.
Пол продолжал смеяться еще несколько секунд, а потом вытер пот с глаз и с бороды.
— Левее Чингисхана, — повторил он. — Это хорошо, Мюррей, очень хорошо! — он еще немного посмеялся про себя и добавил: — А какой он пилот?
— Лучший, если не пьян. Проблема в том, что его буквально вчера вышвырнули из «Эйр Америка».
— Это не проблема. Так и так мы не можем использовать его для второго полета. Это должен быть обычный во всех отношениях сброс риса. Еще два пилота и команда толкачей. Все по расписанию. В противном случае они сразу почуют неладное.
Мюррей приподнялся на локте и уставился на Пола:
— ЕЩЕ ДВА ПИЛОТА? Где, черт возьми, мы их найдем?
— Я их найду. Не волнуйтесь, мой дорогой Мюррей, «Эйр Америка» не нанимает чистоплюев, как вы сами смогли убедиться. Пилоты — они и есть пилоты.
— А толкачи?
Пол пожал громадными плечами:
— Таиландские десантники? Наемники, и больше ничего. За небольшое вознаграждение — несколько долларов — их можно уговорить вернуться домой. Пока они доберутся до места, мы будем уже далеко — дома и в теплых тапочках. Но я хочу послушать про этого родезийца и его штурмана. На них можно положиться?
— Они — наемники, как и толкачи. За деньги все сделают, как надо.
— Bien! Вы сказали, что они хорошие пилоты, откуда вам это известно?
— Когда я был на борту, они провели самолет в грозу через горы Северного Вьетнама на одном двигателе, без радара и радиокомпаса и посадили его на рисовое поле.
— Северный Вьетнам? — Пол приподнял голову на несколько дюймов от скамьи. — Вы сказали, горы Северного Вьетнама?
— Да. Мы нарушили границу. Но не по вине пилотов. Самолет был перегружен, и они пропустили зону второго сброса.
Девушка Пола заканчивала массаж, вытягивая по очереди каждый палец. Мюррей сморщился от неприятного похрустывания.
— Кто-нибудь об этом знает?
— Только я и пилоты. И девушка.
— Девушка? — голос француза стал жестче, а массажистка занялась его ступнями. — Что за девушка?
Мюррей пожал плечами, чувствуя, что массаж на этой стадии разговора в некотором смысле его выручает.
— Француженка, жена одного из офицеров ЦРУ, который сейчас работает в Лаосе, а вообще в Сайгоне.
Пол молниеносно подскочил на скамье и уставился бусинками глаз на Мюррея — бородатый Будда, которого не испугала бомба в упаковке бренди, но чрезвычайно обеспокоила жена цээрушника.
— Мой дорогой Мюррей, — понизив голос, сказал Пол. — Это не шутка?
— Нет. Я, как и вы, не страдаю юмором висельника, — девушка Пола встала и отошла приготовить ему ванну. — Она фотолюбитель, и так случилось, что полетела вместе с нами.
— Так случилось? — голос Пола был полон галльской иронии. — Так случилось, что она оказалась на борту самолета как раз тогда, когда вы входили в контакт с пилотами?
Мюррей бессильно вздохнул. Казалось, он уже проходил через это.
— Не совсем так. Во-первых, она не любит своего мужа.
— О? — Пол приподнял бровь под влажным локоном. — Вы ее хорошо знаете?
— Я провел с ней ночь в Луангпхабанге. Я ее знаю. — Мюррей использовал глагол savoir,[22] и Пол хохотнул, перемещая свой вес на дощатый настил, и переваливаясь пошел к ванне.
— И еще, — сказал ему в спину Мюррей. — Как оказалось, она секретарь и доверенное лицо генерала Вирджила Грина — парня, который отвечает за безопасность в Сайгоне.
— А ее муж?
— Не думаю, что она ему что-то рассказывает. Она даже не сказала ему, что собирается на сброс.
Пол с громким плеском опустился в ванну.
— И вы думаете, она может пойти на сотрудничество?
— Думаю, да.
Мюррей попытался восстановить в памяти последние минуты, проведенные наедине с Жаклин, то, как он шел за ней по главной улице Луангпхабанга; слабую перепалку двух любовников, пустяковую расплату за роман на одну ночь.
К Полу вернулось веселое расположение духа, он, улыбаясь, опустился в пузырящуюся воду:
— Вы, кажется, неплохо провели время а Лаосе! А как насчет второго дела?
— Все в порядке. Я нашел то, что надо. Лучше места не найти во всей Юго-Восточной Азии.
Мюррей начал описывать плотину, резервуар, тяжелую технику, он говорил с энтузиазмом, который вдруг испарился, как исчезают воспоминания о пылкой страсти. Все было так идеально и безупречно... если бы не Финлейсон.
— У вас не возникнет проблем, — с грустью сказал он. — Там нет даже надлежащей охраны, только два человека — лаотянец и обиженный жизнью американец. Лаотянец уходит на ночь, а американца, без сомнений, можно за определенную сумму попросить прогуляться по джунглям. Все отлично продумано, — добавил Мюррей, — только не сработает. Они убили Финлейсона и теперь принялись за вас. Либо они убьют нас, либо поймают. Я неисправимый трус, Чарльз. И я хочу жить.
Пол вылез из ванны, весь в пене, словно засахаренный.
— Ah mon cher, il у a toujours des problemes, bien sur![23] — он подкатился к скамье Мюррея, хитрые глазки блестели, и в этих свинячьих глазках за толстым слоем жира мелькнул настоящий Пол — жестокий и опасный. Он стоял над Мюрреем, балансируя на маленьких, удивительно аккуратных ступнях. — Вы не должны впадать в отчаяние из-за небольших непредвиденных осложнений, mon cher![24] Человек, убивший Финлейсона, и человек, приславший мне утренний презент совсем не обязательно одно и то же лицо, — девушка обернула его полотенцем и подала сандалии. — Мои друзья сегодня утром продемонстрировали определенную утонченность. Их не назовешь простыми бандитами нападающими, пока я сплю, и вколачивающими, шестидюймовый гвоздь мне в голову!
Мюррей кивнул, закрыл глаза и чувствуя, как прохладные, гибкие пальцы переместились по его груди к животу, попытался прогнать страх и тревожные мысли, думая о маленькой смуглой грудке под белым халатиком. Приоткрыв глаза, он заметил, что Пол ушел, а девушка улыбается, обнажив жемчужные зубы. Он лежал на скамье и жалел о том, что ему так прискучили восточные девушки со своими рабскими чарами и щебечущим, покорным вниманием.
И в то же время Мюррей ощущал какой-то дискомфорт, его не покидало чувство, что что-то не так, Какое-то случайно брошенное слово, какая-то реплика не давала ему покоя, как маленький камешек, залетевший в ботинок. Он вспомнил, что сегодня утром по телефону Пол пригласил его к себе в номер на ланч. Несомненно, это будет отличный ланч, и потом ему все равно нечем заняться.
Девушка набрала для него ванну, и Мюррей уже опускался в воду, когда его вдруг осенило резко и неожиданно, как физическая боль. От шока он выскочил из воды, как лосось, попавшийся на крючок.
Сегодня утром по телефону он ничего не сказал Полу о том, как умер Финлейсон, а в газетах, что во французских, что в английских, не упоминалось о том, какое оружие использовал убийца. И тем не менее, Пол говорил о десятисантиметровом гвозде и о «бандитах, нападающих, пока я сплю».
Мюррей едва сдержал порыв быстро одеться и убежать. Он дал девушке щедрые чаевые, потом, прикинув, что Пол уже наверху, пошел к лифту.
* * *
С улицы даже сквозь полузакрытые жалюзи пробивался яркий свет и желтыми полосами ложился на ковер и обстановку в номере. Он падал на стоящего напротив балкона Пола и расцвечивал его синий шелковый костюм в зеленые и ультрафиолетовые цвета, делая толстяка похожим на обитателя джунглей. Будда или хитрый, жирный кот? Мюррей удивился тому, что теперь все его ассоциации с Полом были связаны с животными. Толстяк стоял, балансируя на мягких кошачьих лапках, и улыбался:— Я заказал шампанское.
— В упаковке? — улыбнулся в ответ Мюррей.
Пол покачал головой:
— Не думаю, что они попробуют повторить один и тот же трюк дважды, а вы?
— И я. Я даже не думаю, что они вообще пытались это сделать.
— Да? — улыбка Пола стала жестче, но никто из них не сдвинулся с места.
— Давай посмотрим на нее, Чарльз, — сказал Мюррей. — Вы не обращались в полицию, стало быть, она все еще здесь. Где она?
В этот момент постучали в дверь. Пол двигался удивительно проворно.
— Кто там? — спросил он на английском, и в руке у него вдруг оказался пистолет, маленькое, курносое оружие, которое он держал за спиной.
За дверью ответили, Мюррей не разобрал, что, и Пол сказал, возвращая пистолет в карман брюк:
— Входите.
Появился таец-официант, он внес на подносе бутылку шампанского в ведерке со льдом и два высоких бокала. Пол кивнул ему на балкон и на обратном пути дал на чай десять батов.
Дверь закрылась, и толстяк улыбнулся. Мюррей стоял в центре комнаты и нерешительно смотрел на него. Вполне возможно, что он ошибался: в одной из камбоджийских газет могли напечатать специальное сообщение. Пол как советник Сианука имел доступ к секретной информации.
— Бутылка Hine, Чарльз, — снова сказал он. — Я бы хотел взглянуть на нее.
Пол вздохнул, коротенькие ручки раскачивались по бокам жирного туловища:
— Может, сначала немного шампанского?
— Сначала бренди. Пластиковый.
— Вы действительно хотите взглянуть?
— Об этом я и говорю.
Пол бросил на него быстрый, почти грустный взгляд, потом, пожав плечами, повернулся и подошел к письменному столу у окна. Пол склонился над столом, затрещал шелковый костюм. Мюррей, беззвучно ступая по ковру, подошел сзади. Пол заметил его, начал поворачиваться, потянувшись рукой к карману. Мюррей прыгнул на толстяка.
Он захватил одной рукой жирную шею и начал сжимать, пока француз не стал задыхаться, а второй рукой в это время пытался вытащить из кармана пистолет. Пол немного покачнулся, а потом с невероятной силой потянул Мюррея через спину, пока тот хватался за его обтянутую шелком ляжку. Пол хрюкал и шипел, толстая шея была скользкой от пота, под мышками трещала ткань. Наконец он еще раз напрягся, и ноги Мюррея оторвались от пола.
Происходящее напоминало скачки на свинье. В номере было тихо, только Пол фыркал и что-то невнятно бормотал, сопротивляясь Мюррею, который с задранными на щиколотках брюками, уткнувшись лицом в коротко подстриженный затылок соперника и задыхаясь от сладкой вони пота и Eau de Vetiver, лежал у него на спине.
Мюррей со всей силой сжимал горло Пола, но это не оказывало никакого воздействия на толстяка. Француз был поразительно силен, и Мюррей начал приходить в отчаяние и подумывать над тем, не отбросить ли джентльменские правила и не перейти ли к глазам. В этот момент Пол резко вскрикнул и сел на ковер. Он отпустил Мюррея и теперь лежал, одной рукой хватаясь за бедро, а второй держась за горло. Глаза его были закрыты, лицо посерело от боли.
— Ah merde![25] — задыхаясь сказал он. — Потянул мышцу на ноге.
Путь к карману с пистолетом был свободен, и Мюррей быстро выхватил у Пола «беретту» двадцать второго калибра, заряженную шестью патронами. Маленький удобный пистолетик. «И почему из него не убили Финлейсона?» — подумал Мюррей.
Пол зашевелился и открыл слезящийся глаз:
— Принесите мне воды, Мюррей, — почти шепотом попросил он.
Мюррей положил пистолет в карман и прошел в ванную, отделанную розовым кафелем. Бросив взгляд на ряды туалетной воды, одеколона, пудры, таблеток и бутылочек с лекарствами, Мюррей улыбнулся, подумав о склонности Пола к показухе. Он вскрыл запечатанный стаканчик для полоскания зубов и наполнил его ледяной водой из-под крана. Когда он вернулся обратно, Пол приподнялся на одно колено, влажный локон свисал со лба, как паутина. Мюррей взял толстяка под мышки и, потянув, поставил на ноги. Большая часть веса Пола переместилась на одну ногу.
— Ах, Мюррей... вы сошли с ума? Зачем вы это сделали?
— Пистолет, — сказал Мюррей.
Пол с грустной усмешкой покачал головой:
— Я хотел показать вам бомбу, а не пистолет, — он залез в карман брюк и протянул Мюррею маленький ключ. — Нижний правый ящик стола, — сказал он.
Мюррей взял ключ и подошел к столу. В ящике лежала длинная коробка с надписью «Hine Cognac VSOP» на одной стороне со вскрытым дном. Бутылки внутри не было, только длинный серый предмет, напоминающий кусок паштета. С одной стороны на нем были две маленькие дырочки и два штепселя, к каждому из которых был подведен изолированный провод. Теперь провода были оторваны от взрывчатки. Электронное детонирующее устройство было скрыто вверху, противовесом служила батарейка на дне упаковки.
Пока Мюррей рассматривал это устройство, Пол перетянул себя на балкон и плюхнулся в плетеное кресло, массируя бедро.
— Я бы не отказался от бокала шампанского, — сказал он, кивнув на ведерко. — Не могли бы вы открыть?
— Я должен извиниться перед вами, — сказал Мюррей, срывая фольгу с пробки. — Я был слишком подозрителен.
Пол махнул рукой:
— Мы все совершаем ошибки, мой дорогой Мюррей. Но какое это, должно быть, было замечательное зрелище!
Мюррей высвободил пробку и разлил шампанское по бокалам. Дул теплый ветер. Они были очень высоко, внизу лежал залитый желтым светом город. Пол зашевелился в кресле и взял бокал:
— Я не подготовлен к таким упражнениям. Наверное, старею. А вы слишком нервный.
Мюррей сел в кресло напротив и посмотрел Полу в глаза:
— А может, у меня есть на то причина?
Пол посмотрел на далекие грозовые облака, поднимающиеся над серо-зеленым, изрезанным каналами горизонтом.
— Вы видели бомбу? — неожиданно спросил он. — Фантастическая работа, а? А какой был бы взрыв! Грохнуло бы на весь Бангкок.
— Дело не только в бомбе, — сказал Мюррей. — Есть еще Финлейсон. Вы знаете о том, что он был убит во сне шестидюймовым гвоздем?
— Et alors?[26] — лицо Пола было розовым и невинным.
— Вы сказали мне об этом внизу, хотя об этом не упоминалось ни в одной газете. И тем не менее, вы в курсе.
Пол вдруг весь затрясся от смеха:
— О, мой дорогой Мюррей, и поэтому вы на меня напали? Ah mon Dieu, quelle blague![27] — он вытащил носовой платок и промокнул лоб и глаза. Мюррей не отрывал от толстяка глаз и начинал чувствовать себя неловко. — Уж не думаете ли вы, что о том, как был убит твой коллега, можно узнать только через газеты?
Мюррей отпил шампанское и ничего не сказал.
— Очень печально, что так случилось, — продолжал Пол, — но, как и в случае с бомбой, это была профессиональная работа, хотя несколько другого уровня.
— И у вас нет никаких догадок о том, кто это мог сделать?
— О, у меня масса предположений. Уверяю вас, далеко не каждый в этом уголке планеты пылает ко мне любовью. Политика — один из самых легких способов нажить врагов.
— Политика?
Француз шаловливо улыбнулся:
— Да, мой дорогой Мюррей. Видите ли, по природе я — политическое животное, идеалист, даже романтик, если хотите. Я испытываю огромную симпатию к народным движениям, особенно если это побежденная сторона. Возможно, это иллюзия, но мне нравится думать, что я помогаю слабым бороться против сильных. И по этой самой причине сильные иногда меня совсем не любят, — он замолчал, склонив голову набок. — Вы что-нибудь слышали?
Они замерли и услышали снова легкий стук в дверь. Пол начал выбираться из кресла:
— Вероятно, принесли ланч, но на всякий случай, — он, слегка улыбнувшись, протянул руку, — я бы хотел получить свой пистолет.
Мюррей колебался. По некоторым причинам он все еще чувствовал себя неуютно рядом с Полом: этот прожорливый показушник-сибарит, проповедующий идеализм, попивая шампанское в люксе пентхауза, хвастливый защитник слабых перед сильными... И все же кто-то — возможно, не один человек — взял на себя труд прислать в этот номер отлично упакованную бомбу, а в следующий раз они испробуют другой способ, возможно, более жестокий. И они совсем не похожи на людей, которые щадят свидетелей.