Уильямс Майкл. Отважное сердце

* * *

   Прошел еще один день.
   Солнце уходило на закат. Оно катилось за горы, словно сочащийся соком апельсин. Его лучи слепили. А на востоке уже раскрывала свои лепестки черная роза ночи.
   – О, Соламния! – тихо воскликнул сэр Баярд. – Она там, на востоке, совсем близко! Если боги будут благосклонны к нам, завтра мы будем у Вингаардской реки. А через день – в замке ди Каэла…
   – Вашими бы устами… – начал с сомнением я.
   Серые глаза моего хозяина сверкнули.
   – Моими устами… Я скажу так: путь предстоит, без сомнения, опасный. Я не могу рисковать ни твоей жизнью, Гален, ни жизнью Эджина. Если не захотите поехать со мной – я поеду один. Я должен участвовать в рыцарском турнире!
   И тут мы услышали встревоженный голос кентавра:
   – Сэр Баярд! Гален! Осторожнее!
   Мы взглянули на Эджина и увидели: из-под его копыт посыпались камни.
   – Эджин! Надо немедленно уходить отсюда!
   В сотне ярдов от нас огромная скала треснула. Как я уже говорил, сэр Баярд знал эти горы вдоль и поперек. И если он сказал, что надо немедленно уходить, значит нам грозила нешуточная опасность.
   Мы наспех собрали свои пожитки.
   Лошади, чуя запах дыма, встревожено ржали. Едва мы отъехали от места ночевки, раздался грохот, ввысь взметнулось пламя, посыпались искры…
   Я оглянулся назад. Там, где мы были буквально минуту назад, бушевала стена огня. Жуткое, надо сказать, зрелище. Но сам сэр Баярд был спокоен. Значит, нам опасность уже не грозила…
   Я тоже успокоился и сказал, вспомнив недавние рассказы моего хозяина:
   – Это, пожалуй, стоит истории рода ди Каэла! – А потом добавил: – Но, сэр, какое отношение к вашему рассказу о Палантасе имеет род Брайтблэдов?
   Мне было, на самом деле, любопытно. Сэр Баярд смотрел на бушующее пламя и не торопился с ответом. Наконец, он повернулся ко мне и сказал:
   – Ты хочешь, наверное, знать, какое отношение к роду ди Каэла имеет род Брайтблэдов, последнего представителя коего ты видишь перед собой? Да самое непосредственное! Все дело в том, что родоначальником рода ди Каэла является Брайтблэд! Да, да, род ди Каэла – это ветвь нашего геральдического древа! – Он замолчал и посмотрел на меня со смущением: – Однако, Гален, будь другом, напомни, на чем я остановился в своем рассказе?
   Рыцарь не лукавил. Он действительно забыл, о чем он рассказывал, а о чем – нет. Впрочем, после боя с людоедом, я думаю, у любого другого вообще бы память напрочь отшибло. А я… я за последние дни столько всего пережил, что тоже забыл, на чем конкретно закончил свой рассказ сэр Баярд.
   Я виновато пожал плечами:
   – Увы, сэр…
   – Ладно, Гален, не вспоминай. Поезжай рядом со мной. А я сам попробую вспомнить, о чем я рассказывал.
   Мы ехали медленно и молча. Наконец сэр Баярд повернулся ко мне и сказал:
   – Итак, если не ошибаюсь, речь шла о том, как четыреста лет тому назад средний сын Габриэля ди Каэлы Бенедикт решил убить своих братьев и отца. И кончилось это тем, что погиб он сам, верно?
   Я, соглашаясь, кивнул головой.
   – Ну что ж, Гален. А сейчас я расскажу тебе о пророчестве рода ди Каэла. Я прочитал его в одной рукописи, хранящейся в библиотеке Палантаса. Было это много лет назад. Я был молод и тянулся к знаниям. О, у меня тогда была поистине неутолимая жажда знаний! И я много времени проводил в библиотеке Палантаса. И вот однажды я стал читать третью главу «Книги Соламна». Я целиком, с головой погрузился в чтение. Книга была столь захватывающей, что я буквально с первого раза запомнил многие страницы. Запомнил я слово в слово и само пророчество. Там как раз и встретилось мне упоминание о Брайтблэдах. Так вот оно, это пророчество…
   Сэр Баярд прикрыл глаза и прочитал нараспев:

 
Род ди Каэла – древний род,
Но сохнут ветви его древа.
Никто беды не отведет,
Пока не народится дева.
И вот придет садовник в дом,
Уже и смерть приять готовый.
Садовник с огненным клинком
Сей род спасет для жизни новой.
 

   Мой хозяин помолчал и добавил:
   – Ты, наверное, догадываешься, что «Брайтблэд» можно перевести как «Огненный клинок»?
   Я даже охнул.
   – Но, сэр, может быть это просто игра слов?
   Сэр Баярд только улыбнулся в ответ.
   Вокруг было тихо. Лишь ветер пел какую-то песню. Казалось, вот-вот – и можно будет даже понять, о чем он поет.
   Наконец, сэр Баярд заговорил снова:
   – Что же, Гален, может быть, ты и прав… Но ведь не станешь же ты отрицать, что до леди Энид в этом роду не было дочерей! За все четыреста лет ни разу! И ведь «Брайтблэд» – это действительно «Огненный клинок»! О, Гален, все древние пророчества, хотя они и полны иносказаний, до чрезвычайности конкретны!
   Ветер усилился. Сэр Баярд поехал немного впереди, чтобы укрыть меня от холодного ветра.
   – В библиотеке Палантаса я прочитал почти все книги по геральдике и по истории рыцарства. Во всех этих книгах было немало различных пророчеств. Но только в «Книге Соламна» я нашел пророчество с упоминанием Брайтблэдов…
   Эджин, которому рассказы рыцаря были тоже очень интересны, подъехал ко мне вплотную. Желая защитить меня от холода, он набросил мне на плечи кожаный плащ, а сам весь превратился в слух.
   – Но, сэр, – начал я, осторожно подбирая слова, – может быть, вы все-таки не совсем правы… в том, что относите это пророчество именно к себе…
   Сэр Баярд обернулся ко мне. Казалось, он хотел мне ответить, но вместо этого сказал:
   – Пожалуй, мне надо бы сейчас немного отдохнуть.
   Выглядел он действительно утомленным. Он спешился и прилег на камни, – лицом к огню.
   Он лежал, полузакрыв глаза, и какая-то загадочная улыбка скользила по его губам.
   – О да, я и сам не раз думал так же, как ты, – неожиданно сказал мой хозяин.
   Ветер подул сильнее, пламя вспыхнуло ярче, и я увидел лицо рыцаря. Мне почудилось: сэр Баярд словно бы вдвое состарился. Я не на шутку встревожился.
   – Сэр…
   Но он словно бы и не слышал меня.
   – Да, я и сам думал так не единожды. Но я уже принял решение. И сейчас… сейчас мне отступаться уже поздно. Да это и не в моих правилах.
   Эджин подошел к рыцарю поближе:
   – А сэр Робер ди Каэла…
   – Сэр Робер ди Каэла? – быстро переспросил сэр Баярд. – Он, я думаю, о своем роде не знает столько, сколько смог узнать я.
   – И о пророчестве не знает? – искренне изумился я.
   – Думаю, что нет. Он, конечно, читал «Книгу Соламна». Но вряд ли тот экземпляр, который читал я. А пророчество в этой книге было записано на полях… Да, да, конечно, он ничего не знает о пророчестве!
   – О, сэр, получается, что вы – единственный, кто знает тайну рода ди Каэла?!
   Мой хозяин улыбнулся.
   – Если вам хочется так считать – считайте. Но ведь на самом деле хранителем тайны рода ди Каэла является библиотека Палантаса. Не так ли? А мне… мне боги просто явили свою милость и позволили прочитать пророчество. Оно было написано крупным, размашистым почерком. Словно бы под чью-то диктовку…
   – Ну, сэр, – махнул я огорченно рукой, – наверное, кто-то посмеялся над вами. Да, просто захотел подшутить. Я сам таких пророчеств мог бы написать сколько угодно… А всяких шарлатанов, как я слышал, в Палантасе – хоть пруд пруди!
   Выслушав меня, сэр Баярд снисходительно улыбнулся:
   – Нет, нет, я уверен, что это было древнее пророчество. Это не была подделка. Доказательств у меня, конечно, нет никаких, но я просто уверен – вот и все. И в этом пророчестве заключалась будущая правда. Настоящая правда!
   Я хмыкнул:
   – Как в моих гаданиях…
   Услышав мои слова, сэр Баярд посмотрел на меня долгим изучающим взглядом и вдруг громко рассмеялся. Так, что даже его конь Вэлороус вздрогнул.
   – Ну, ну, молодой человек… Поживем – увидим. А сейчас всего разумнее: лечь спать.

* * *

   В полночь сэр Баярд разбудил нас с Эджином. Где-то неподалеку бродил людоед.
   Да вот же он! Судя по всему, настроен он к нам был весьма недружелюбно.
   Рыцарь поприветствовал его по-соламнийски – вскинув вверх правую руку. Но поприветствовав, сэр Баярд тотчас положил руку на эфес меча.
   Огонь в горах еще полыхал. Пламя высвечивало в ночной темноте неподвижно стоящего рыцаря.
   Людоед тоже остановился. Опираясь на острогу, он смотрел на казавшегося рядом с ним крохотным сэра Баярда.
   Но мой хозяин бесстрашно пошел к людоеду. Мы с Эджином пошли вслед за рыцарем.
   – Умоляю вас, сэр, – лепетал я, – не сражайтесь с ним больше. Пусть он смотрит на нас, если ему так хочется. Пусть смотрит, пока не насмотрится. И пусть уходит себе с миром. Но рыцарь словно и не слышал моих слов. Он шел прямо на людоеда.
   Полуобернувшись ко мне, мой хозяин наконец промолвил:
   – Но ведь он не дает нам проехать в замок ди Каэла!
   – Сэр, – поддержал меня Эджин, – зачем же вам сражаться с этим чудовищем?! Он не нападает на нас, и мы просто-напросто можем объехать его стороной.
   – Да, да, сэр, – снова начал я, – ведь вам важнее всего попасть на турнир, а не убить людоеда, правда ведь?
   А получится по-другому: «Быть убитым людоедом и не попасть на турнир», – подумал я про себя.
   Но вслух продолжал:
   – Вспомните, сэр, что вы говорили недавно. Ваш долг – долг рыцаря – прибыть на турнир. И победить в нем!
   – Вот поэтому-то я и должен победить сейчас людоеда! – был мне ответ.
   Мне не оставалось ничего иного, как прикусить язык.
   Сэр Баярд подошел к Вэлороусу и вскочил на него. Боевой конь, чуя, что сейчас ринется в битву, радостно заржал. Рыцарь оглянулся на нас с Эджином – лицо его было спокойно.
   – Гален, – воскликнул сэр Баярд уверенно, – я убью это страшилище. И убью его сейчас, этой ночью. А победить людоеда ночью, Гален, – это поистине великий подвиг. Ибо ночью людоеды разъярены и озлоблены донельзя.
   С этими словами благородный рыцарь сэр Баярд Брайтблэд пришпорил коня и устремился на людоеда.
   Я неподвижно застыл на обочине дороги.
   Вот сэр Баярд почти вплотную подъехал к грозно насупившемуся сэру Нелюди…
   Я в отчаянии посмотрел на небо и увидел сияющую над головой звезду Мангустов в созвездии Мишакаль. Звезда Мангустов… Я кое-что слышал о священных танцах мангустов. Я даже вспомнил то движение танцующего мангуста, когда он вот-вот вонзит свои острые зубы в шею змеи…
   О, скорей бы наступил рассвет! Людоеды, как гоблины и гномы, не любят солнечного света, они слепнут от него, слабеют.
   Я снова посмотрел на своего хозяина. Он остановился в сорока футах от людоеда. перевел дыхание, ободряюще похлопал коня по холке.
   Двадцать футов. Теперь людоед мог запросто пронзить рыцаря своей острогой или накинуть на него сеть. Сэр Нелюдь выпрямился в седле.
   Неожиданно из-за скалы выскочили два кролика и побежали через дорогу между двумя приготовившимися к бою противниками. Дурной знак для сэра Баярда. Но тот, кажется, даже и не заметил белых пушистых зверьков.
   Людоед сжал свою острогу. Доспехи соламнийского рыцаря в отблесках пламени были желто-красными. Рыцарь сидел в седле спокойно, неподвижно, но глядел он вовсе не на людоеда, а куда-то в даль, в горы.
   Вот сэр Нелюдь медленно поднял острогу и нацелил ее в самое сердце сэра Баярда. Но тот даже не шелохнулся. Его конь, не хуже человека понимавший, что рыцарю грозит смертельная опасность, нервно переступал ногами.
   Пальцы Эджина впились в мое плечо с такой силой, что я едва не вскрикнул от боли.
   А на плечо людоеда неожиданно, из ночной темноты, опустился ворон. Взгляд черной птицы был насмешлив.
   Я задрожал всем телом.
   Рыцарь, словно очнувшись от сна, тронул поводья и стал объезжать людоеда слева.
   Сэр Нелюдь, держа острогу наготове, метнул в сэра Баярда сеть. Но тот, молниеносно взмахнув мечом, рассек ее надвое.
   …Над местом поединка поднялось облако пыли. Слышались только частые удары металла о металл. Как будто звонил колокол. Над сражающимися закружил, взлетевший с плеча людоеда, ворон.
   Вот пыль осела. И я увидел лошадь сэра Нелюди. Глаза ее сверкали, словно две огромные плошки.
   Сэр Баярд крепко сидел в седле. Людоед надвигался на него. Надо было как-то спасать рыцаря. Но как? Что я мог сделать? И вдруг я догадался, что я могу сделать…
   Я вывернулся из-под руки Эджина, все еще крепко сжимавшего мне плечо, и принялся подбирать с дороги камни.
   О, я метко кидал камни! Недаром меня боялись в нашем замке все собаки и слуги!
   Но я поторопился и первый камень, брошенный мной, не попал в цель. Я с силой кинул тотчас второй. Попал! Людоед взвыл от боли и отступил от сэра Баярда.
   Вопль раненого людоеда пронесся над горами, словно шум водопада. И водопадом хлынула из его раны темная, густая кровь.
   А я все кидал и кидал камни. И все время – точно в цель. Людоед выл от боли.
   Рыцарь, крепко сжав меч, ринулся на врага. И несколько раз пронзил его насквозь.
   Израненный людоед упал с лошади, и та умчалась прочь, оставив своего хозяина на земле.
   Сэр Баярд, посчитав, что людоед мертв, отъехал в сторону, Даже рыцарский конь, казалось, радостно улыбался.
   Но сэр Нелюдь вовсе не был мертв. С трудом разлепив окровавленный глаз, он потянулся к остроге…
   И сражение началось снова.
   Сэр Баярд наскакивал на чудовище, выкрикивая такие ругательства, какие не услышишь, пожалуй, и от пьяного матроса. Людоед был слаб, но он еще мог защищаться, и моему хозяину никак не удавалось добить своего врага.
   Рядом со мной уже не было подходящих камней, а далеко уходить не хотелось и я сел на большой валун при дороге и стал наблюдать за ходом сражения. Впрочем, ничего интересного уже не происходило.
   Эджин тоже стоял в стороне от дороги. Над горами взошли две луны – белая и красная; и два луча, словно сверкающие мечи, скрестились над головой кентавра.
   Я уже не смотрел на сражение. Я глядел на небо. Ночь была на исходе. Если не считать шума битвы, то вокруг было тихо. Вот стало совсем тихо… А затем раздался жуткий рев раненого людоеда. И в тот же миг над горами взошло солнце.

* * *

   Людоед все еще не был убит сэром Баярдом.
   Увидев, что взошло солнце, сэр Нелюдь прекратил сражение и пополз в горы, туда, где еще лежала ночная мгла.
   Но, наверное, это было временное отступление. Возможно, людоед отдохнет, наберется сил и вечером нападет на нас?
   Сэр Баярд смотрел на уползающего людоеда… И вдруг спешился и решительно пошел за ним вслед. Эджин не стал его останавливать, но, помедлив немного, потом поспешил вслед за рыцарем. Цокот его копыт был хорошо слышен в утренней тишине, грива развевалась на ветру.
   Людоед обернулся к рыцарю. Тот, не торопясь, вытаскивал из ножен меч. Чудовище взмахнуло острогой и метнуло ее в сэра Баярда. Но людоед уже слишком устал и был слишком слаб и не попал в рыцаря: пролетев над его головой, острога со свистом вонзилась в землю.
   И тогда на людоеда бросился кентавр. О, эти горы, наверное, ни разу не видели подобной битвы!
   Сэр Баярд с мечом наготове ринулся к людоеду. Тот с силой отбросил от себя кентавра и потянулся к остроге. Рыцарь побежал к Эджину и помог ему встать на ноги. А людоед, схватив острогу, вновь метнул ее в рыцаря. Метнул, прицелившись как можно лучше…
   Я в ужасе закричал. Чем я мог сейчас помочь?!
   А Эджин… Эджин заслонил своим телом соламнийского рыцаря. И тотчас, пронзенный острогой, рухнул на землю.
   О, благородный кентавр! Ты спас человека, а сам погиб! Эджин!…
   Людоед тупо смотрел перед собой.
   Словно молния, мелькнул в воздухе меч сэра Баярда и голова чудовища, заливая рыцаря кровью, покатилась по земле.
   И вдруг эта голова заговорила!… Голова говорила тихим голосом… Голосом Скорпиона!
   Страх овладел всем моим телом. Я не мог заставить себя взглянуть на говорящую голову – не отрываясь, я смотрел на Эджина, – но я слышал все, что говорит отрубленная голова людоеда:
   – Я был послан взять твою жизнь, сэр Баярд Брайтблэд. С помощью черной птицы я нашел тебя. Я не сумел тебя убить, но все равно я выполнил то, что мне поручили: ты не успеешь прибыть на рыцарский турнир…
   Голова умолкла.
   Сэр Баярд подошел к ней и приказал: – Говори дальше!
   – Когда ты доберешься до замка ди Каэла, турнир будет уже завершен и сэр Робер уже выдаст свою дочь замуж за победителя. Этим победителем будешь не ты, сэр Баярд…
   Голова снова замолчала.
   Я все еще не мог заставить себя взглянуть на нее. А сэр Баярд вновь приказал:
   – Говори дальше!
   – То, что тебе уже пришлось испытать в пути, только слабая тень того, что тебя еще ждет, сэр Баярд Брайтблэд!
   Я наконец отвел глаза от кентавра и взглянул в глаза своему хозяину. В них не было ни скорби, ни страха. Лицо, как и обычно, совершенно спокойное.
   – Ну что ж, – сказал сэр Баярд, перехватив мой взгляд, – что будет, то и будет. От своей судьбы не уйдешь. Но знай, Гален, ничто меня не может испугать!
   Под отрубленную голову людоеда быстро-быстро проскользнул скорпион…

* * *

   Сэр Баярд долго молчал. Потом он наклонился над мертвым кентавром и сказал тихо:
   – Прости меня, Эджин! Я не уберег тебя! Но что бы ни случилось в пути, я доберусь до замка ди Каэла! А потом, клянусь тебе, Эджин, я разыщу Арчелу и расскажу ему о тебе. О том, каким ты был храбрым. Каким верным ты был другом! И прошу тебя только об одном: прости меня, Эджин, за то, что я оказался виноват в твоей гибели!
   Я смотрел на Эджина со слезами на глазах. О, благородный кентавр! Эджин!… И ведь он был еще так молод! По кентавровским меркам не старше меня…
   Сэр Баярд пристально посмотрел на меня, потом куда-то вдаль, в горы.
   – Итак, Гален, снова в путь! В неведомый и опасный путь!

Глава 12

   В путь мы, правда, отправились не сразу.
   Прежде всего, нам надо было похоронить Эджина. Вырыть могилу в скалах мы не могли и поэтому возвели над телом кентавра каменное надгробие.
   Мы с сэром Баярдом таскали камни весь день. Ноги мои под вечер уже подкашивались от усталости, руки и плечи ломило.
   Когда надгробие было готово, рыцарь присел на камень рядом и сказал – словно про себя:
   – Вот и еще одно пророчество сбылось…
   – Сэр, о чем вы говорите? – удивленно спросил я.
   Мой хозяин вздохнул:
   – Есть еще одно древнее пророчество. Пророчество о том, что кто-то не из рыцарей Соламнии, погибнет здесь, под чужими ему небесами. Я и не думал, что это будет Эджин…
   Наступила ночь. Тьма вокруг нас сгущалась. Где-то над нами закричали совы. И крики их были протяжны, словно погребальные песнопения.
   Сэр Баярд поднялся с камня и, склонив голову, медленно, нараспев прочитал пророчество:

 
В горах, не на родной земле
Погибнет он, презревши страх.
И звезды в наступившей мгле
Зажгутся в чуждых небесах.
Но рыцарем и другом он,
Однако, будет погребен.
Уже вовек его глазам
Не видеть солнечных лучей.
Бродить не будет по лесам
Прекрасной родины своей.
Лежать ему в могильной мгле —
В горах, а не в родной земле.
 

   Утром, едва рассвело, мы отправились в путь.
   Солнце, отражаясь от ледяных панцирей горных вершин, сверкало на рыцарских доспехах, слепило глаза.
   Горы были поистине прекрасны. Мы отъезжали все дальше и дальше от могилы Эджина и я горевал о нем все меньше. Время и природа изгоняли из моего сердца печаль.
   Мы ехали уже по земле Соламнии. Погода была прекрасная. Ярко светило солнце, становилось все теплее. Вода в ручьях, бежавших с горных вершин, была прозрачной. Трава на горных пастбищах – сочной. Леса – густыми.
   О, да, мы ехали по земле Соламнии. По земле легенд, которым я внимал с самого младенчества – отец любил рассказывать разные рыцарские истории.
   Мой хозяин ехал задумчиво. Его конь шел легко и уверенно – эта дорога была Вэлороусу хорошо знакома.
   Только однажды сэр Баярд обернулся ко мне:
   – Вот, Гален, скоро и ты увидишь знаменитый замок ди Каэла.
   Полдня мы проехали не торопясь. Я даже удивлялся: почему рыцарь не спешит? А он, словно прочитав мои мысли, неожиданно пустился в такой галоп, что я едва-едва смог не отстать от него. Пот уже градом катился у меня по лицу, вся одежда взмокла. А сэр Баярд все пришпоривал и пришпоривал своего Вэлороуса.
   Пыль облаком клубилась над нами.
   Два каких-то крестьянина в страхе побежали прочь с дороги – они, видимо, решили, что это мчится отряд людоедов.
   А сэр Баярд все гнал и гнал своего коня без устали. Да, ни рыцарь, ни его Вэлороус усталости не знали.
   Только когда уже стемнело, сэр Баярд приостановил коня и, когда я подъехал к нему, коротко бросил:
   – Переночуем здесь.
   Заночевать мы решили под яблоней.
   Я сидел, прислонившись к стволу, и смотрел в небо. Звезды Соламнии ярко сверкали над головой, они были хорошо видны и сквозь ветви.
   Сэр Баярд положил мне на плечо руку:
   – А ведь знаешь, Гален, путь назад тоже будет проходить через земли твоего отца. И что касается меня, я буду чрезвычайно рад вновь увидеть его – таких рыцарей, как твой отец, немного в Соламнии. Таких благородных рыцарей! И знаешь, я подумал: если я действительно опоздаю на турнир, то остаток жизни я хотел бы провести в замке твоего отца…
   Это были слова старого, уставшего от трудностей жизни человека. Я, боясь сейчас взглянуть на своего хозяина, зажмурил глаза и поплотнее завернулся в плащ.

* * *

   До замка ди Каэла оставалось не более трех часов пути. Утром, еще до восхода солнца, мы снова отправились в дорогу.
   Мы мчались галопом. По пути нам встретилось какое-то селение, дома в нем были темны – все еще спали.
   На языке моем так и вертелись разные вопросы, но едва я открывал рот, сэр Баярд жестом повелевал мне молчать.
   Потом мы проехали какой-то город. А невдалеке от города увидели труппу бродячих артистов – кендеров. О, я бы с удовольствием посмотрел их представление! Но сэр Баярд, поравнявшись с артистами, только сильнее пришпорил коня.
   Он все время ехал молча, о чем-то размышляя. Может быть, он думал о том, что сказал ему умирающий людоед?
   День разгорался. Дорога была пустынна. Я чувствовал, что вот-вот путь наш будет завершен.
   И действительно – вскоре мы увидели замок ди Каэла. А рядом с ним – лагерь прибывших на турнир рыцарей. Вокруг было тихо.
   – Вот он, замок ди Каэла, – сказал сэр Баярд, протянув вперед руку. – Но мы и впрямь приехали слишком поздно…
   Мой хозяин старался казаться спокойным, но я чувствовал, как трудно ему сдержать возглас отчаяния!
   А замок ди Каэла был поистине великолепен. Он был огромен и напоминал собор. Я вспомнил о своем родовом замке. О, он здесь выглядел бы какой-нибудь сараюшкой, не более!
   Натянув поводья, я придерживал своего коня и с восхищением глядел на замок. Фасадом он был обращен на запад. Мне хорошо был виден цепной мост надо рвом, главные ворота. Над массивными стенами по углам возвышались башни. Зубцы на крепостной стене были остры, бойницы узки. Солнечные лучи скользили по темному камню.
   Да, такого замка я еще не видел ни разу в жизни!… Впрочем, я вообще видел только один рыцарский замок – тот, в котором я родился и жил.
   – О, боги! – воскликнул я невольно.
   Замок вызывал восхищение и вместе с тем наводил ужас. Суеверный страх все больше охватывал меня.
   Пока я рассматривал замок ди Каэла, мой хозяин во весь опор мчался по долине. Мне с огромным трудом удалось догнать его.
   Да, догнал я его уже в рыцарском лагере.
   Мой хозяин, без сомнения, был прав, когда сказал о том, что турнир закончился. Рыцари собирали свои пожитки, готовились в обратный путь.
   И мост надо рвом был уже поднят.
   – Кажется, сэр, – сказал я своему хозяину, – эту ночь, как и предыдущие, нам придется провести на открытом воздухе.
   Вблизи крепостная стена выглядела устрашающе. Огромная, неприступная, она просто подавляла человека. Казалось, она все вокруг подавляла!
   И вместе с тем, она была прекрасна!
   Я вспомнил стену, которую мы видели на болоте. Вспомнил слова Эджина о той стене. Интересно, а что он сказал бы сейчас об этой стене?!
   А вспомнив о погибшем кентавре, я снова опечалился… Сквозь узкие бойницы на нас с сэром Баярдом неласково смотрели стрелки. Для них сэр Баярд не был желанным гостем. Опоздал – ну и пеняй на себя.
   Да, стрелки были суровы и недружелюбны, как и сами стены. Над юго-восточной башней замка развевался штандарт: алый цветок на белом фоне. Герб рода ди Каэла. Как говорил мой отец – а он знал, что говорит, – это один из древнейших рыцарских гербов.
   Сейчас ветер весело играл со старым полотнищем.
   Я перевел взгляд на сэра Баярда – тот, казалось, забыл обо мне.
   Рыцарь уже спешился и, держа в руках поводья, стоял возле Вэлороуса. Он был, как обычно, спокоен и невозмутим.
   Более того, весь его вид как бы говорил: он просто ни секунды не сомневается в том, что его впустят в замок. Почему он так уверен?
   Я повнимательнее вгляделся в своего хозяина и все понял.
   В руках он держал щит. Щит с гербом рода Брайтблэдов. Герб рода Брайтблэдов выглядел так: кроваво-красный меч в пересекающихся лучах заходящего (или восходящего?) солнца.
   Этот герб был не менее древним, чем герб рода ди Каэла… Сэр Баярд поднял щит и показал герб стражникам, выглядывавшим из бойниц над воротами. И тотчас, словно по мановению волшебной палочки, навесной мост опустился.
   Мой хозяин неторопливо вошел в ворота.
   А ему навстречу уже спешил сам хозяин замка – сэр Робер ди Каэла.
   Лицо сэра Робера светилось неподдельной радостью. Голубые глаза сверкали, словно морская вода под лучами солнца. Он был сед, но шаг его был тверд. И рука его, без сомнения, была тверда. О, те, кто встречался с сэром Робером в бою или на поединке – если, конечно, они остались живы, – наверное, долго помнили силу его рук!