Уокер Рут. Клуб разбитых сердец

   – А ведь это наша первая ссора, – шутливо заметила она.
   – Давно пора, – бросила Глори, отправляя в рот кубик льда и дробя его своими крепкими зубами. – А то я уж устала от всех этих ваших учтивостей.
   – Оно и понятно, вы-то родились прямо на поле боя, – сказала Шанель, довольная, что все так обернулось. Ведь это их последняя встреча, надо бы разойтись миром.
   – Привет. – В проеме двери возникла Ариэль. – Я какую-нибудь шутку пропустила?
   Сегодня она была в желтом. Одета явно не по погоде – это в холодный-то апрельский день, – но платье идет, этого даже Шанель не могла отрицать.
   – Прекрасно выглядите, – сказала Стефани. – Это что за оттенок – цвет нарцисса?
   – Ага. Лэйрд выбирал. Удивительно, как он знает мой вкус.
   Подошел принять заказы пожилой официант, и, как всегда, при приближении к Ариэль спина его немного выпрямилась, а манеры сделались еще более галантными. И с чего это он, интересно, так выпендривается, подивилась Шанель, ведь Ариэль заказывает одно и то же – салат, чай со льдом и дыню на десерт.
   Вспомнив, что и Лэйрд обычно ест то же самое, Шанель кисловато заметила:
   – Вам с Лэйрдом близнецами следовало бы родиться.
   Ариэль восприняла это как комплимент.
   – О да, – с энтузиазмом подхватила она. – У нас почти во всем одинаковые вкусы. Я люблю старые, еще двадцатых-тридцатых годов, черно-белые фильмы, и Лэйрд тоже. И оба мы вегетарианцы…
   – А как насчет секса? – поинтересовалась Шанель.
   Ариэль слегка покраснела. Удивительно, между прочим, что, проводя целые дни на яхте, она почти не загорела.
   – Мы по-настоящему влюблены друг в друга, – спокойно сказала она. – И надеюсь, так будет всегда.
   – О Господи, какая же вы наивная, – вырвалось у Шанель, и тут же она пожалела о своих словах. Кто знает, может, и впрямь у них с Лэйрдом будет эта редкостная штука – вечная любовь. Дай-то Бог.
   Она уже собралась сказать это вслух, но тут вмешалась Стефани, которая до этого рассеянно поглядывала по сторонам, лишь вполуха прислушиваясь к тому, что говорится за столом:
   – Итак, поскольку все мы сейчас так заняты, группа распадается. Честно говоря, мне лично наших суббот будет не хватать. Я счастлива, что с Дэвидом у меня все наладилось, и все равно так хочется иногда потолковать с женщинами, которые поймут меня. А может, мы слишком торопимся? Что скажете?
   Шанель бросила на нее тяжелый взгляд: ведь это была ее Идея – положить конец совместным обедам.
   – Разумеется, мы можем остаться друзьями, перезваниваться, но эти ежемесячные встречи ломают мой рабочий график, а уж суббота для нас с Глори самый напряженный день.
   – Ну день-то можно и перенести, – заметила Стефани и как-то жалобно посмотрела на Глори. – Вы как?
   – А что я? – пожала плечами Глори. – Я как все.
   – Ариэль?
   – И мне тоже будет не хватать наших посиделок, – немного помолчав, откликнулась та. – Пусть даже от меня проку немного, но…
   – Я тоже предпочла бы не расставаться, – не задумываясь, сказала Дженис и покраснела под оценивающим взглядом Шанель. – Понимаю, понимаю. Вам, наверное, кажется, что я приспособилась к… новой жизни, но, по правде говоря, проблем – куча. Я стараюсь найти преподавательскую работу, но чувствую, что дело это долгое. И иногда мне становится так горько и одиноко. Неприятно говорить об этом, но…
   – На самом-то деле она хочет сказать, что жаль отпускать на все четыре стороны своих клиенток, – сказала Глори.
   Дженис и вслед за ней остальные засмеялись, хотя Шанель отметила про себя, что по существу плутовка ничего не возразила.
   – Ну, так как же, Шанель? Вы у нас одна остались.
   – Ну что ж, не буду отделяться, – слегка пожала плечами она. – Только давайте условимся: отныне рассказываем друг другу все новости, хорошие или дурные. – Ей неожиданно пришло в голову, что неплохо будет делиться своими победами с другими, а впрочем, и проколами – тоже. К тому же так приятно иногда просто расслабиться, хоть на одну пуговичку расстегнуться.
   – Новостями интересуетесь, Шанель? Ну что ж, извольте, – заговорила Глори. – Мы со Стивом вот-вот в омут кинемся.
   – Замуж выходите? – спросила Стефани. – Чудесно!
   Еще одна свадьба…
   – О Господи, да нет же! До этого еще пока далеко. Через месяц мы отправляемся в Нью-Йорк к родителям Стива. Они пригласили его на сорокалетнюю годовщину своей свадьбы, и Стив говорит, что, судя по всему, старик решил замириться.
   – Ну а при чем тут омут? – спросила Шанель. – Подумаешь, великое дело – познакомиться с родителями Стива.
   – Не скажите. Еврейка-мать, которая на самом деле не еврейка, и еврей-отец – наполовину компьютер, наполовину тиран.
   – Понятно. – Шанель покачала головой. – Действительно какая-то взрывчатая смесь. Может, лучше вам остаться дома, пусть едет один?
   – Да не боюсь я их, – живо откликнулась Глори. – В конце концов они всего лишь люди. Да и не хочу я отпускать Стива одного.
   Шанель скрыла улыбку. Родители Стива и не догадываются, что их ожидает. К тому времени, как Глори соберется уезжать из Нью-Йорка, они у нее ручными сделаются. На это, наверное, Стив и рассчитывает.
   – Ну что ж, в таком случае – удачи. Ну а у меня новости какие? На водах все хорошо, даже лучше, чем мы, то есть чем Стет, рассчитывали. Я-то лично ни минуты не сомневалась в успехе.
   – То есть как это, вообще не волновались? – спросила Дженис.
   – Разве что чуть-чуть. – Поколебавшись, Шанель как бы между делом добавила:
   – Стет строит дом на холме, неподалеку от курорта. Будем там жить. – Она искоса посмотрела на Глори. – Директорский коттедж, таким образом, освобождается. Полагаю, кто-нибудь мог бы им воспользоваться.
   Глори задумалась, но ничего не сказала.
   – А у вас как, Ариэль? Какие-нибудь проблемы? – спросила Шанель.
   Та лишь мечтательно улыбнулась:
   – Да нет, я просто бесконечно счастлива.
   «Наверное, так оно и есть», – подумала Шанель.
   – А вы, Стефани? Что нового?
   Стефани на секунду задумалась.
   – Ну что сказать? Ронни перестал ходить в постель. – И она замолкла, услышав, что все расхохотались. – Ничего смешного, ему было так стыдно. Но с возвращением Дэвида с этим покончено.
   – Стало быть, все у вас в порядке? – спросила Глори.
   – Ну, так бы я не сказала, но все устраивается. Прежде всего я последовала совету Шанель и теперь знаю, как у нас обстоят дела в материальном смысле и куда вложены семейные деньги. Дэвид умеет вести им счет, что совсем неплохо, только я не могла по достоинству оценить это качество, пока жить приходилось на зарплату да на алименты. Теперь все банковские счета выписаны на нас обоих. Правда, по-моему, Дэвид все никак не может прийти в себя от изумления, и не только по этому поводу. – Что-то необычное мелькнуло в ее улыбке, Шанель показалось – самодовольство.
   – Кому еще есть чем поделиться? – на прежний лад спросила Дженис.
   Стефани посмотрела на Ариэль и тут же отвела взгляд в сторону.
   – Все до конца я вам так и не рассказала, а сейчас в подробности входить уже слишком поздно, так что ограничусь одним: похоже, слишком нетерпима и узковата я была в своих взглядах на жизнь. – Стефани помолчала. – Дэвид считает, что у меня должны быть собственные интересы, и он, конечно, прав. Короче, я возвращаюсь в колледж, чтобы получить степень бакалавра. Давно пора. Домашняя рутина засосала, а я и не заметила. Что касается супружеских дел, то и здесь всякие кочки возникают, но все равно мы опять пара, или, точнее сказать, наконец-то мы пара.
   Наступила тишина, нарушаемая только легким шумом, доносящимся с улицы сквозь окна. Шанель переваривала только что услышанное от Стефани. Какая-то тут загадка, впрочем, не ее это дело. Так, как живет Стефани, она жить не может, ну так что с того? На свадьбе Ариэль и Лэйрда она наконец познакомилась с Дэвидом и с удивлением обнаружила, что мужчина он не только представительный, но и редкостно красивый. Странно, что Стефани и словом не обмолвилась об этом.
   Шанель и до сих пор не могла привыкнуть к мысли, что эта женщина, хоть и сама в общем-то не дурнушка, замужем за человеком, красивым, как кинозвезда. Или он видит в Стефани то, что не в силах увидеть женщина.
   Появился с заказами официант. Передвигался он сегодня медленнее обычного, словно все кости болели. И чего этот бедняга все еще трудится, подумала Шанель, и сама себе подивилась. Еще год назад она и не заметила бы Оскара со всеми его старческими хворями. Оттаивает, что ли? Нет-нет, только не Шанель Деверю…
   – Ладно, пошли за стол, – поднялась Дженис. После того, как в семье у нее все пошло наперекосяк, она набрала несколько лишних фунтов веса, что ее отнюдь не красило. Вот чем можно отплатить ей за то, что она сделала для этих женщин в последние полтора года, вдруг пришло в голову Шанель: надо пригласить Дженис на пару недель на воды. Ничто так не бодрит женщину, как уход да забота. А не попробовать ли уговорить Дженис сменить эту старомодную прическу. Да-да, именно этим она и займется. Надо позвонить Дженис завтра же, не откладывая. Только, пожалуй, хватит и недели, перебарщивать тоже ни к чему.
   Довольная собой и собственной щедростью, Шанель взяла бокал с вином и последовала за остальными к столу. Так уж вышло, что за всеми закрепилось одно и то же место: по правую руку от Шанель – Глори, по левую – Дженис и напротив – Ариэль со Стефани. Так повелось с самой первой встречи, и, наверное, не без Божьего промысла: ведь они с Глори сделались такими добрыми друзьями. Что же до остальных – к ним она тоже испытывает симпатию. К Ариэль, правда, она относится с чуть меньшей теплотой, чем к остальным, однако же и этой птичке желает счастья в жизни. И другим пусть будет хорошо.
   – Ну что ж, за нас и за будущее, – сказала она, поднимая бокал.