Страница:
Точнее, они с самого начала прекрасно ладили между собой. Он прощал ей некоторое ханжество и закоренелый педантизм, она ему – бесшабашные выходки и нервные срывы, полностью компенсирующиеся добротой, остроумием и тщательно скрываемой порядочностью, с которой принц боролся, будто с самым непримиримым своим врагом. «Трудно жить наивному, если все вокруг хитрые!» – неоднократно претенциозно изрекал он, с садистским удовольствием искореняя в себе все светлое и непорочное. Еще бы, ведь его внутренний мир не имел ничего общего с омерзительным горбом, уродующим спину принца. Поэтому он старательно культивировал уродство души, ювелирно подгоняя его под изъяны своего внешнего облика. Однако стихи, выходящие из-под пера принца, частенько выдавали его с головой – поражая проникновенным лиризмом и незапятнанно-хрустальной чистотой. Вот почему Тай продолжал неизменно удивлять Кайру, искренне любившую его всем сердцем и отнюдь не платонической сестринской любовью. Тай же об этом даже не догадывался…
– Ох уж мне эта магия, – прервала затянувшееся молчание Кайра, чувствуя себя немного виноватой, словно непреднамеренно унизила Тая своими сочувствующими взглядами. – Создавать свитки и перья тебя наш магистр научил, а вот внешность твою исправить… – Она замолчала снова, понимая, что опять ляпнула лишнее.
Принц по-прежнему не оборачивался.
Кайра сконфуженно прошлась по комнате, поскрипывая портупеей и черными ботфортами. Ее привыкший подмечать каждую мелочь глаз не упустил из виду и пыль на стеллажах с книгами, и косо висящую люстру, и грязные шторы. Принц Тайлериан, славящийся склонностью к элегантным, но неброским костюмам, не замечал царящего вокруг беспорядка, увлеченный лишь стихами и музыкой. Слуги-уборщики редко умудрялись проникнуть в его покои, а самый чистый угол спальни Тайлериан отвел маленькой семиструнной гитаре, бережно уложенной в усыпанный самоцветами футляр. Как и положено полубогу и гению, принц мало интересовался суматошным земным бытием. Девушка восторженно улыбнулась.
– Да все мы, вояки, одинаковы, – предприняла вторую попытку эльфийка, – толстокожи, грубы и неотесанны. Сила есть – ума не надо…
– Точно, сила, лучше и не скажешь! – радостно воскликнул принц, что-то торопливо записывая. – И как до меня раньше не дошло?..
– Ты тоже так считаешь? – немного раздраженно спросила девушка, получившая столь неоспоримое подтверждение своей скоропалительной теории. – Мм, ну может, я все-таки преувеличила?
Тай повернул к девушке сияющее восторгом лицо:
– Меня внезапно осенило, – он потряс свитком у нее под носом, – я нашел рифму!
Кайра недоуменно приподняла бровь.
Кайра тихонько вздохнула. С одной стороны, она радовалась, что Тай не затаил на нее обиды, а с другой – новые стихи он опять посвятит не ей… Но, искусно скрывая свои истинные чувства, вслух она произнесла совсем другое:
– Отец опять выразит недовольство твоим вопиюще халатным поведением. – Телохранительница удрученно покачала головой. – Ты совсем забросил уроки фехтования и проигнорировал первую его просьбу – все-таки стать воином. А вторую…
– Вторую… – Тай бережно убрал свиток на полку, – к ней я прислушался. Знаешь, я тут подумал на досуге и решил, что отец прав. В конце концов, самый надежный способ обезопасить себя от домогательств, это выбрать одну из многих. Уж тогда-то остальные точно отступятся!
– Хм! – недоверчиво хмыкнула Кайра, подавляя овладевшее ею отчаяние. – И на ком ты остановил свой выбор?
– Сам пока не определился, все прикидываю, сомневаюсь, сравниваю… – Принц смотрел на нее просительно. – Я надеялся получить от тебя совет. Поможешь мне с выбором? Пожалуйста, прошу не в службу, а в дружбу. Все-таки ошибиться тут нельзя, меня ждут великие тела!
– Ну-у-у, – задумчиво протянула Кайра, колеблясь с ответом, – а ты уверен, что тебе интересно мое мнение? Когда совета просит женщина, это значит, что она в первую очередь нуждается в собеседнике. А когда мужчина – значит, он желает обрести подтверждение своей правоты!
– Скорее всего, так оно и есть, – согласно улыбнулся Тай. – Ты всегда рассуждаешь здраво. Но я вынужден выбирать практически вслепую, потому что не очень-то верю этим официальным обманкам. – И он извлек из ящика стола целую охапку ярко раскрашенных картинок.
Кайра ахнула.
– За незнание мужчин платят невинностью, за незнание женщин – судьбой! – философски изрек принц, раскладывая картинки на столе. – Наверняка портреты безмерно льстят оригиналам. Какую из представленных здесь дам предпочла бы ты, будучи на моем месте?
«Меня!» – так и хотелось выкрикнуть Кайре, но она промолчала. Нынешние интересы государства в силу напряженных отношений между кланами требовали, чтобы Тайлериан впервые в истории народа эльфов женился на чужеземке, обычной смертной женщине. Он не являлся наследником престола, и поэтому от него ждали не детей, а выгодного дипломатического хода, вполне полагаясь на то, что прекрасный эльф сумеет очаровать любую девушку, даже невзирая на свой горб. Зато союзников в этом случае у Белых прибавится. Подобные браки еще не заключались, но ведь все в мире когда-нибудь происходит в первый раз. Все это Кайра знала и понимала, а поэтому послушно подошла к столу и склонилась над портретами.
– Вчера я встречался с драконом Рэндоном, главой «Крылатых свах», – продолжал подробно рассказывать Тайлериан, разглядывая портреты чуть ли не с отвращением. – Он любезно презентовал мне всю картотеку класса «экстра» и уверил меня в своей немедленной готовности сосватать, выкрасть или купить любую даму из представленного ассортимента…
– Я полагаю, что мужскую часть картотеки класса «экстра» возглавляешь ты? – насмешливо перебила его девушка. – Не боишься, что какая-нибудь пылкая принцесса закажет драконам тебя?
Тай иронично рассмеялся:
– Не боюсь. Рэндон – мой друг!
– Лучший друг драконов – золото! – безапелляционно провозгласила эльфийка, перебирая портреты. – И ты знаешь это не хуже меня. Друга нельзя купить, зато можно выгодно продать…
– Все-все, убедила! – Тай грустно улыбнулся, мягко прикрывая своей благоухающей розмарином ладонью губы девушки. – Ты настолько же мудра, насколько и красива. Но если отцу в его сиятельную голову что-то втемяшится, то… Короче, я согласился жениться!
– Ну хорошо, – Кайра мотнула головой, отбрасывая ту руку, которую на самом деле мечтала осыпать тысячей нежных поцелуев, – давай обсудим претенденток! – Она подхватила первый портрет, отстраняя его от себя и придирчиво рассматривая. – Как тебе эта – виконтесса Рюнхенская, фрейлейн Брюнхильда?
Тай немедленно скривился, будто съел что-то несвежее:
– Уж очень она толста, свиноматка, а не женщина! Я мне с ней, между прочим, еще супружеские обязанности выполнять придется, ну… хотя бы раз в год, на ее именины.
– Сомневаюсь, – хихикнула Кайра, – по-моему, у этой девицы уже есть в жизни счастливая и взаимная любовь – к конфетам!
Принц брезгливо фыркнул, выхватил у девушки забракованный портрет и бросил его под кресло.
– Лот номер два! – входя во вкус игры, торжественно провозгласила телохранительница. – Младшая дочь офирского кесаря – леди Ксения!
Изображенная на картине девица отличалась крайней худобой, квадратным подбородком, удлиненным лицом и выпирающими вперед крупными зубами. Тай аж икнул:
– Спаси меня Аола! Эта Ксения выглядит такой кобылой, что связавшегося с ней нужно судить за конокрадство!
– Ну ты и пошляк! – гневно попеняла ему Кайра.
– Не пошляк, моя дорогая, – принц настойчиво разжал ладошку девушки, отнимая у нее портрет Ксении и отправляя его в компанию к фрейлейн Брюнхильде, – а эротический шутник!
Кайра покосилась на него недоверчиво и взяла следующую картинку:
– Сама вдовствующая маркграфиня Рюнхенская, фрау Фрира!
Женщина на портрете выглядела от силы лет на тридцать, бесспорно обладала красотой и статью, но, присмотревшись повнимательнее, можно было заметить склочно поджатые тонкие губы стервы и холодные глаза властолюбивой убийцы.
– Благодарю покорно! – бурно отреагировал принц. – Да ты, никак, смерти моей желаешь? Эту благородную даму не зря Фригидрой прозывают, она уже троих здоровенных мужей в могилу свела… – И компания дам под креслом пополнилась еще одним достойным экземпляром.
– Дочь нарронского короля, принцесса Рагунда! – прочитала Кайра подпись под портретом.
– А знаешь, эта вполне ничего! – Тай задумчиво теребил свои локоны. – Не красавица, но вполне мила, и личико умненькое. И, судя по пропорциям, у нее, скорее всего, аппетитные длинные ножки…
– А ноги-то тебе куда упираются? – недоуменно спросила Кайра.
– В плеч… – необдуманно начал принц и тут же осекся. – Ой, прости, пожалуйста, само вырвалось. Ну, ноги – это весьма важно и даже рискованно. Я уже не единожды замечал, что длина мужских рог прямо пропорциональна длине женских ног…
– Ах так, значит, – поддела Кайра. – По-твоему, все жены изменяют мужьям?
– А разве нет? – язвительно переспросил принц. – Если тебе повезло с умной и красивой женой, помни: есть еще и другие мужчины. А если не повезло, не забывай: на свете существуют другие женщины!
– Циник! – нахмурилась Кайра.
– Ну уж каким родился! – Принц галантно поцеловал ее крепкий кулачок. – Но Рагунду мы на всякий случай отложим в другую сторону, вдруг пригодится. Кто там у нас еще остался?
– Дочь красногорского князя, княжна Рогнеда. – Голос девушки неожиданно дрогнул.
– Опять страхо-людина? – иронично скаламбурил Тай, продолжая снисходительно коситься на портрет Рагунды.
– Оцени сам, – тихонько предложила телохранительница, протягивая ему картинку.
Тайлериан небрежно взял портрет, удивленно выпучил глаза и восхищенно присвистнул:
– Ничего себе!
Красногорская княжна оказалась сказочно хороша собой. Овальное лицо идеального очерка красиво обрамляли две толстые золотистые косы. Огромные голубые глаза смотрели счастливо и наивно, между приоткрытых алых губок сверкали жемчужные зубки. Лебединая шея плавно переходила в плечи, а ниже – сквозь кисею рубашки призывно розовели округлые упругие грудки…
Принц тяжело дернул кадыком:
– Кажется, я влюбился!
– А как же недавние разговоры про неверных жен? – ехидно напомнила Кайра.
Но Тай только отмахнулся:
– Наплевать! Завтра же позову Рэндона, пусть летит в Красного…
Внезапно раздавшийся звон прервал пылкую речь принца. В центре комнаты возник полупрозрачный столб голубоватого тумана. Туман сгущался и уплотнялся, постепенно принимая очертания худощавого молодого мужчины, облаченного в белые жреческие одежды. Бритую голову незваного гостя венчал серебряный обруч посвященного богини Аолы, удерживающий легкий капюшон, прикрывающий лицо жреца. Служители-янтры, отдавшие свои души под покровительство Дарующей жизнь, предпочитали прятать глаза, казавшиеся мертвыми из-за постоянного воздействия священной одурманивающей травы. Но без ежедневного вдыхания дыма от сжигаемых на медных жаровнях семян янт жрецы не могли прорицать или творить магические заклинания. Вот и сейчас замершие от испуга эльфы видели не настоящую телесную оболочку молодого жреца, а лишь ее ментальную проекцию, силой магии перенесенную на значительное расстояние. Призрак торжественно ударил посохом об пол и раскатисто изрек:
Кайра тяжело перевела дух, словно сбрасывая оковы колдовского наваждения. А Тай так и продолжал стоять с судорожно сжатым в пальцах портретом княжны Рогнеды и потрясенно отвисшей челюстью. Наконец он немного пришел в себя.
– Это что еще за фокус? – спросил он Кайру, опасливо водя носком сапога по расплывающейся на полу луже.
Девушка рефлекторно схватилась за рукоять рапиры, да так крепко, что фаланги ее и без того белой кисти побелели еще сильнее.
– А ты не понял?
Принц нахмурил лоб, пытаясь вспомнить что-то, упорно ускользавшее:
– Ну мне как-то доводилось читать о жрецах Великой богини, но они такие редкие гости у нас во дворце, что эльфы уже почти забыли об их существовании…
– Да, – поддержала его девушка, – тебе ведомо не многое. Но, к счастью, я выбираю в королевской библиотеке не только любовные романы, но и серьезные исторические трактаты. Из одного подобного манускрипта я узнала следующее: в глубине Хрустальной долины находится Храм Розы, посвященный богине Аоле…
– Ну это не секрет и для меня! – нетерпеливо воскликнул принц.
Но Кайра не обратила на его реплику ни малейшего внимания и неторопливо продолжила:
– Именно в этом Храме коронуют всех наших владык, правящих как кланом Белой, так и кланом Синей розы. При святилище богини неотлучно находится большая группа жрецов-янтров, основную часть своей жизни проводящих в полусонном трансе. Они изрекают пророчества, призванные разрешить споры между кланами или любые другие бытовые и дипломатические проблемы. Жрецов возглавляет Великий Логрин, просыпающийся раз в сто лет и лишь в том случае, если нашему миру угрожает серьезная опасность…
– И сейчас он проснулся! – прозорливо догадался Тай. – Но что же произошло?
– Очевидно, что-то страшное, – печально подвела итог Кайра. – В последний раз его пробуждение предшествовало ужасной песчаной буре, пришедшей с барханов Рохосса. Тогда погибло много народу и случился затяжной голодный бунт, закончившийся убийством нескольких высокопоставленных эльфов…
– Да хоть бы всех поубивали, лишь бы война не началась… – не заботясь о логике бормотал принц, торопливо смахивая на пол бумаги и отыскивая на захламленном столе длинный, богато инкрустированный кинжал, который он суетливо привесил себе на пояс. – Любопытно, что напророчит нам Логрин в этот раз?
Кайра неопределенно пожала плечами:
– Это вполне в твоей манере – так легкомысленно воспринимать грядущую угрозу…
– Ваше высочество! – долетел со двора звонкий крик, врываясь в распахнутое окно покоев принца. – Ваше высочество, принц Тайлериан!
Принц перегнулся через подоконник, выглядывая наружу:
– Я здесь!
– Спускайтесь, ваше высочество! – Молодой паж с трудом удерживал гарцующего коня, высекавшего массивными, надежно подкованными копытами снопы ярких искр из каменных плит, выстилавших площадь перед замком. – К королю явился вестник из Храма, Верховный жрец Логрин призывает всех к себе!
– Иду! – выкрикнул Тай, на бегу застегивая пряжки колета.
Кайра поспешила за ним, предусмотрительно захватив две широкополые шляпы. Она упрямо сжала губы (догадываясь – храмовые новости не предвещают ничего хорошего), преисполненная решимости любым способом защитить принца от надвигающейся беды и даже, если понадобится, ценой собственной жизни. Что ей судьба государства? Счастье и благополучие Тая волновали ее куда больше всех прочих проблем. Внешность бессмертных эльфов никогда не соответствовала их реальному возрасту – в пять лет они казались подростками, а в триста – выглядели на восемнадцать. Но Кайра была намного старше Тая и успела повидать немало странного, вполне отдавая себе отчет в том, что, по-видимому, их страна вступала в очередную черную полосу неудач. «Ну и не везет же нам! – успела подумать девушка, ритмично стуча каблуками вниз по лестнице. – И почему мы такие невезучие?»
Они оказались последними, покидавшими замок. Повелитель Рагнарэль, уже сидевший в седле, раздавал отрывистые приказания, не желая задерживаться ни на минуту. Собравшиеся во дворе эльфы шумно переговаривались, бряцало оружие, ржали кони… На панику это не походило, но и спокойствия не добавляло. Тай одним прыжком вскочил на подведенного пажом жеребца. Кайра кинула ему шляпу с пышным плюмажем. Принц удачно поймал любимый головной убор и небрежно нахлобучил его на свою взлохмаченную шевелюру. Из-под белого пушистого пера лукаво подмигнул фиалковый глаз, намекая: «Не дрейфь, сестренка, прорвемся!» Кайра умиленно заулыбалась.
– Поехали! – властно скомандовал король и взмахнул рукой.
Кавалькада всадников взяла в галоп.
Промытое дождем луговое разнотравье сменили мраморные плиты, пожелтевшие и растрескавшиеся от древности. Тай ехал не поднимая глаз. Он пытался рассмотреть полустертые рисунки и орнаменты, встречающиеся ему на пути. Кто и когда построил эту грандиозную дорогу? На этот вопрос не смог ответить даже его отец, проживший так много столетий, что он уже и сам позабыл год своего рождения.
– Прошло больше тысячи лет! – неопределенно хмыкнул повелитель, не желая ввязываться в бессмысленные разговоры.
Лицо короля хранило отпечаток мрачной озабоченности, потому что Рагнарэль прекрасно понимал – пророчества Логрина несут его стране одни лишь горести и неисчислимые беды. Не раз и не два в течение своей долгой жизни он встречался с Верховным жрецом богини Аолы и отнюдь не желал новых, таких же прискорбных встреч. Рагнарэль не боялся никого и ничего – его очерствевшая душа уже изжила само понятие страха, как позабыла она и нежность любви, сладость поцелуя, радость доброты. Король признавал лишь честь и долг. Но пророчеств Логрина повелитель все-таки опасался, скрывая свою боязнь под маской наносной твердости и мужества, приличествующих настоящему владыке. Ведь если разобраться, разница между трусом и храбрецом заключается всего-то в умении правильно распределять свои эмоции, да еще – вовремя их проявлять. Но возраст неизбежно стирает видимую грань между трусостью и отвагой, заменяя их глупостью или мудростью. Все люди и эльфы мечтают жить долго, но никто из них не хочет стареть. Битву со старостью Рагнарэль проиграл давно и бесповоротно, разумно променяв молодость на умение принимать верные решения и заботиться о благе государства. Его некогда прекрасное лицо избороздили глубокие морщины, волосы поредели и поседели. Руки покрыли безобразные бурые пятна, шея обросла складками, а стройный стан – расплылся и отяжелел. Вид короля вызывал отвращение, но выцветшие серые глаза еще не утратили прежнего стального блеска, внушая невольное уважение и принуждая: склонись, подданный, ибо перед тобой – владыка!
Благоговейно поклонившись озабоченному нелегкими думами отцу, Тай отъехал в хвост длинной вереницы всадников, чуть придержал коня и склонился к земле, зорко всматриваясь в мраморные плиты. На самом деле он не являлся таким уж замшелым невеждой, коим намеренно выставил себя перед Кайрой. Принц обладал острым умом, умением анализировать информацию и огромными знаниями в самых различных областях культуры, истории и теологии, но предпочитал не выставлять это напоказ, справедливо полагая – с дураков всегда меньше спроса. Тайлериан не брезговал рыться в ветхих, заплесневелых сундуках, спрятанных в глубине библиотечного подвала и наполненных обрывками старинных, полуистлевших рукописей. А ведь они таили много интересного, неся остатки запрещенных знаний, рассказывающих о судьбе Земли и столетиях ужасной Мертвой зимы.
Когда-то на их планете обитали иные нации, развязавшие чудовищную войну, в результате которой мир погрузился в пучину разрушения, холода и смерти, порожденных атомной энергией. Не выжил никто. Но потом на Землю явились Великие Творцы и подарили умирающей планете второй шанс. Все началось заново. А теперь Земля состояла из нескольких мелких островов и двух обширным материков – Антеи и Ундоры, населенных множеством рас и разбитых на пару десятков государств. На территории Антеи мирно сосуществовали люди и эльфы, орки и кентавры. В зеленых оазисах Ундоры, отделенной от Антеи водами Моря Туманов, хозяйничали мудрые драконы. Мало кому удавалось достичь жаркой Намбудии, протянувшейся вдоль ундорского побережья и нагревающей воды Моря Туманов до такой степени, что от них исходил пар, как от камней в эльфийской бане…
Принц преданно оберегал тайные знания, надеясь когда-нибудь хоть краешком глаза увидеть все эти невероятные чудеса. Он категорически не желал становиться воином или королем, он мечтал о судьбе великого путешественника и менестреля, воспевающего в балладах просторы родного мира. А еще он грезил о настоящей любви… И перед мысленным взором Тая вновь возникло прелестное личико красногорской княжны, заставившее взволнованно забиться его ветреное сердце…
– Храм, впереди Храм!
Неожиданно раздавшийся возглас оторвал Тайлериана от его размышлений. Он вскинул голову и… с трудом сдержал вопль безотчетного восторга, непроизвольно рвущийся с губ. Храм Розы слыл самым удивительным сооружением во всем мире.
Таю никогда еще не доводилось посещать Хрустальную долину, вход в которую охраняла пара чешуйчатых грифонов. На протяжении всего пути он прикрывал лицо широкими полями своей шляпы, почти ослепнув от нестерпимого сияния тысяч кристаллов горного хрусталя, густо покрывающих склоны обеих гор, образующих долину. Старшей сестры – на которой высилась грозная цитадель Ширул-эль-шэн, обитель клана Синей розы, и Младшей сестры – его родного дома, где среди благоухающего хвоей соснового бора стоял белостенный город Эль-силь, столица клана Белой розы. Но Храм Розы во сто крат превосходил оба легендарных шедевра, построенных эльфийскими архитекторами.
Он напомнил принцу полураспустившийся бутон чайной розы, отлитый из стекла и золота. Чей изощренный ум проектировал эти ажурные арки и воздушные мостики, чьи искусные руки чеканили это высокое крыльцо и створки изящных ворот, распахнувшихся словно половинки морской раковины? Эльфы сошли с коней и упали на колени. На крыльцо церемонно выступила вереница жрецов, трепетно ведущих под руки необычайно высокое, тощее существо. Его хрупкие кости, напоминающие многосуставчатые конечности насекомого, соединялись под немыслимыми углами, складываясь во что-то невероятное – не похожее ни на человека, ни на эльфа. Жрецы медленно откинули кусок плотной ткани, окутывающий лицо странного создания. Тай вздрогнул, потому что глаза Великого Логрина прикрывали серые, морщинистые веки, спускающиеся до середины щек.
– Поднимите мне веки! – скрипуче повелел Верховный жрец, слепо поводя руками, будто ощупывал склонившихся перед ним эльфов.
На короткое мгновение принцу померещилось – его головы коснулось что-то влажное, чужеродное и неживое. Волна ужаса прокатилась по спине юноши, на висках выступил холодный пот.
Свита молодых жрецов бережно подняла обвисшие лоскуты кожи, открывая Логрину обзор. Два луча ослепительного белого света вырвались из его темных глазниц, сея страх и отчаяние в рядах коленопреклоненных дворян. Невозмутимым остался один король Рагнарэль. Взор жреца медленно скользнул вдоль шеренги собравшихся и остановился на принце Тайлериане…
Глава 2
– Ох уж мне эта магия, – прервала затянувшееся молчание Кайра, чувствуя себя немного виноватой, словно непреднамеренно унизила Тая своими сочувствующими взглядами. – Создавать свитки и перья тебя наш магистр научил, а вот внешность твою исправить… – Она замолчала снова, понимая, что опять ляпнула лишнее.
Принц по-прежнему не оборачивался.
Кайра сконфуженно прошлась по комнате, поскрипывая портупеей и черными ботфортами. Ее привыкший подмечать каждую мелочь глаз не упустил из виду и пыль на стеллажах с книгами, и косо висящую люстру, и грязные шторы. Принц Тайлериан, славящийся склонностью к элегантным, но неброским костюмам, не замечал царящего вокруг беспорядка, увлеченный лишь стихами и музыкой. Слуги-уборщики редко умудрялись проникнуть в его покои, а самый чистый угол спальни Тайлериан отвел маленькой семиструнной гитаре, бережно уложенной в усыпанный самоцветами футляр. Как и положено полубогу и гению, принц мало интересовался суматошным земным бытием. Девушка восторженно улыбнулась.
– Да все мы, вояки, одинаковы, – предприняла вторую попытку эльфийка, – толстокожи, грубы и неотесанны. Сила есть – ума не надо…
– Точно, сила, лучше и не скажешь! – радостно воскликнул принц, что-то торопливо записывая. – И как до меня раньше не дошло?..
– Ты тоже так считаешь? – немного раздраженно спросила девушка, получившая столь неоспоримое подтверждение своей скоропалительной теории. – Мм, ну может, я все-таки преувеличила?
Тай повернул к девушке сияющее восторгом лицо:
– Меня внезапно осенило, – он потряс свитком у нее под носом, – я нашел рифму!
Кайра недоуменно приподняла бровь.
вдохновенно зачитал принц, подглядывая в наспех набросанный черновик баллады. – Я дописал недостающее четверостишие!
Пылай, любви моей звезда!
Душа – пощады не просила,
Ведь страсть – не плеть и не узда,
А дар богов и сердца сила… —
Кайра тихонько вздохнула. С одной стороны, она радовалась, что Тай не затаил на нее обиды, а с другой – новые стихи он опять посвятит не ей… Но, искусно скрывая свои истинные чувства, вслух она произнесла совсем другое:
– Отец опять выразит недовольство твоим вопиюще халатным поведением. – Телохранительница удрученно покачала головой. – Ты совсем забросил уроки фехтования и проигнорировал первую его просьбу – все-таки стать воином. А вторую…
– Вторую… – Тай бережно убрал свиток на полку, – к ней я прислушался. Знаешь, я тут подумал на досуге и решил, что отец прав. В конце концов, самый надежный способ обезопасить себя от домогательств, это выбрать одну из многих. Уж тогда-то остальные точно отступятся!
– Хм! – недоверчиво хмыкнула Кайра, подавляя овладевшее ею отчаяние. – И на ком ты остановил свой выбор?
– Сам пока не определился, все прикидываю, сомневаюсь, сравниваю… – Принц смотрел на нее просительно. – Я надеялся получить от тебя совет. Поможешь мне с выбором? Пожалуйста, прошу не в службу, а в дружбу. Все-таки ошибиться тут нельзя, меня ждут великие тела!
– Ну-у-у, – задумчиво протянула Кайра, колеблясь с ответом, – а ты уверен, что тебе интересно мое мнение? Когда совета просит женщина, это значит, что она в первую очередь нуждается в собеседнике. А когда мужчина – значит, он желает обрести подтверждение своей правоты!
– Скорее всего, так оно и есть, – согласно улыбнулся Тай. – Ты всегда рассуждаешь здраво. Но я вынужден выбирать практически вслепую, потому что не очень-то верю этим официальным обманкам. – И он извлек из ящика стола целую охапку ярко раскрашенных картинок.
Кайра ахнула.
– За незнание мужчин платят невинностью, за незнание женщин – судьбой! – философски изрек принц, раскладывая картинки на столе. – Наверняка портреты безмерно льстят оригиналам. Какую из представленных здесь дам предпочла бы ты, будучи на моем месте?
«Меня!» – так и хотелось выкрикнуть Кайре, но она промолчала. Нынешние интересы государства в силу напряженных отношений между кланами требовали, чтобы Тайлериан впервые в истории народа эльфов женился на чужеземке, обычной смертной женщине. Он не являлся наследником престола, и поэтому от него ждали не детей, а выгодного дипломатического хода, вполне полагаясь на то, что прекрасный эльф сумеет очаровать любую девушку, даже невзирая на свой горб. Зато союзников в этом случае у Белых прибавится. Подобные браки еще не заключались, но ведь все в мире когда-нибудь происходит в первый раз. Все это Кайра знала и понимала, а поэтому послушно подошла к столу и склонилась над портретами.
– Вчера я встречался с драконом Рэндоном, главой «Крылатых свах», – продолжал подробно рассказывать Тайлериан, разглядывая портреты чуть ли не с отвращением. – Он любезно презентовал мне всю картотеку класса «экстра» и уверил меня в своей немедленной готовности сосватать, выкрасть или купить любую даму из представленного ассортимента…
– Я полагаю, что мужскую часть картотеки класса «экстра» возглавляешь ты? – насмешливо перебила его девушка. – Не боишься, что какая-нибудь пылкая принцесса закажет драконам тебя?
Тай иронично рассмеялся:
– Не боюсь. Рэндон – мой друг!
– Лучший друг драконов – золото! – безапелляционно провозгласила эльфийка, перебирая портреты. – И ты знаешь это не хуже меня. Друга нельзя купить, зато можно выгодно продать…
– Все-все, убедила! – Тай грустно улыбнулся, мягко прикрывая своей благоухающей розмарином ладонью губы девушки. – Ты настолько же мудра, насколько и красива. Но если отцу в его сиятельную голову что-то втемяшится, то… Короче, я согласился жениться!
– Ну хорошо, – Кайра мотнула головой, отбрасывая ту руку, которую на самом деле мечтала осыпать тысячей нежных поцелуев, – давай обсудим претенденток! – Она подхватила первый портрет, отстраняя его от себя и придирчиво рассматривая. – Как тебе эта – виконтесса Рюнхенская, фрейлейн Брюнхильда?
Тай немедленно скривился, будто съел что-то несвежее:
– Уж очень она толста, свиноматка, а не женщина! Я мне с ней, между прочим, еще супружеские обязанности выполнять придется, ну… хотя бы раз в год, на ее именины.
– Сомневаюсь, – хихикнула Кайра, – по-моему, у этой девицы уже есть в жизни счастливая и взаимная любовь – к конфетам!
Принц брезгливо фыркнул, выхватил у девушки забракованный портрет и бросил его под кресло.
– Лот номер два! – входя во вкус игры, торжественно провозгласила телохранительница. – Младшая дочь офирского кесаря – леди Ксения!
Изображенная на картине девица отличалась крайней худобой, квадратным подбородком, удлиненным лицом и выпирающими вперед крупными зубами. Тай аж икнул:
– Спаси меня Аола! Эта Ксения выглядит такой кобылой, что связавшегося с ней нужно судить за конокрадство!
– Ну ты и пошляк! – гневно попеняла ему Кайра.
– Не пошляк, моя дорогая, – принц настойчиво разжал ладошку девушки, отнимая у нее портрет Ксении и отправляя его в компанию к фрейлейн Брюнхильде, – а эротический шутник!
Кайра покосилась на него недоверчиво и взяла следующую картинку:
– Сама вдовствующая маркграфиня Рюнхенская, фрау Фрира!
Женщина на портрете выглядела от силы лет на тридцать, бесспорно обладала красотой и статью, но, присмотревшись повнимательнее, можно было заметить склочно поджатые тонкие губы стервы и холодные глаза властолюбивой убийцы.
– Благодарю покорно! – бурно отреагировал принц. – Да ты, никак, смерти моей желаешь? Эту благородную даму не зря Фригидрой прозывают, она уже троих здоровенных мужей в могилу свела… – И компания дам под креслом пополнилась еще одним достойным экземпляром.
– Дочь нарронского короля, принцесса Рагунда! – прочитала Кайра подпись под портретом.
– А знаешь, эта вполне ничего! – Тай задумчиво теребил свои локоны. – Не красавица, но вполне мила, и личико умненькое. И, судя по пропорциям, у нее, скорее всего, аппетитные длинные ножки…
– А ноги-то тебе куда упираются? – недоуменно спросила Кайра.
– В плеч… – необдуманно начал принц и тут же осекся. – Ой, прости, пожалуйста, само вырвалось. Ну, ноги – это весьма важно и даже рискованно. Я уже не единожды замечал, что длина мужских рог прямо пропорциональна длине женских ног…
– Ах так, значит, – поддела Кайра. – По-твоему, все жены изменяют мужьям?
– А разве нет? – язвительно переспросил принц. – Если тебе повезло с умной и красивой женой, помни: есть еще и другие мужчины. А если не повезло, не забывай: на свете существуют другие женщины!
– Циник! – нахмурилась Кайра.
– Ну уж каким родился! – Принц галантно поцеловал ее крепкий кулачок. – Но Рагунду мы на всякий случай отложим в другую сторону, вдруг пригодится. Кто там у нас еще остался?
– Дочь красногорского князя, княжна Рогнеда. – Голос девушки неожиданно дрогнул.
– Опять страхо-людина? – иронично скаламбурил Тай, продолжая снисходительно коситься на портрет Рагунды.
– Оцени сам, – тихонько предложила телохранительница, протягивая ему картинку.
Тайлериан небрежно взял портрет, удивленно выпучил глаза и восхищенно присвистнул:
– Ничего себе!
Красногорская княжна оказалась сказочно хороша собой. Овальное лицо идеального очерка красиво обрамляли две толстые золотистые косы. Огромные голубые глаза смотрели счастливо и наивно, между приоткрытых алых губок сверкали жемчужные зубки. Лебединая шея плавно переходила в плечи, а ниже – сквозь кисею рубашки призывно розовели округлые упругие грудки…
Принц тяжело дернул кадыком:
– Кажется, я влюбился!
– А как же недавние разговоры про неверных жен? – ехидно напомнила Кайра.
Но Тай только отмахнулся:
– Наплевать! Завтра же позову Рэндона, пусть летит в Красного…
Внезапно раздавшийся звон прервал пылкую речь принца. В центре комнаты возник полупрозрачный столб голубоватого тумана. Туман сгущался и уплотнялся, постепенно принимая очертания худощавого молодого мужчины, облаченного в белые жреческие одежды. Бритую голову незваного гостя венчал серебряный обруч посвященного богини Аолы, удерживающий легкий капюшон, прикрывающий лицо жреца. Служители-янтры, отдавшие свои души под покровительство Дарующей жизнь, предпочитали прятать глаза, казавшиеся мертвыми из-за постоянного воздействия священной одурманивающей травы. Но без ежедневного вдыхания дыма от сжигаемых на медных жаровнях семян янт жрецы не могли прорицать или творить магические заклинания. Вот и сейчас замершие от испуга эльфы видели не настоящую телесную оболочку молодого жреца, а лишь ее ментальную проекцию, силой магии перенесенную на значительное расстояние. Призрак торжественно ударил посохом об пол и раскатисто изрек:
После этого туманная фигура утратила четкие очертания и опала на пол каплями прозрачной дождевой воды.
Спешите в Храм, богини дети,
Вам Логрин преподаст урок,
Ведь Зло опять сплетает сети,
Уже грядет жестокий рок…
Кайра тяжело перевела дух, словно сбрасывая оковы колдовского наваждения. А Тай так и продолжал стоять с судорожно сжатым в пальцах портретом княжны Рогнеды и потрясенно отвисшей челюстью. Наконец он немного пришел в себя.
– Это что еще за фокус? – спросил он Кайру, опасливо водя носком сапога по расплывающейся на полу луже.
Девушка рефлекторно схватилась за рукоять рапиры, да так крепко, что фаланги ее и без того белой кисти побелели еще сильнее.
– А ты не понял?
Принц нахмурил лоб, пытаясь вспомнить что-то, упорно ускользавшее:
– Ну мне как-то доводилось читать о жрецах Великой богини, но они такие редкие гости у нас во дворце, что эльфы уже почти забыли об их существовании…
– Да, – поддержала его девушка, – тебе ведомо не многое. Но, к счастью, я выбираю в королевской библиотеке не только любовные романы, но и серьезные исторические трактаты. Из одного подобного манускрипта я узнала следующее: в глубине Хрустальной долины находится Храм Розы, посвященный богине Аоле…
– Ну это не секрет и для меня! – нетерпеливо воскликнул принц.
Но Кайра не обратила на его реплику ни малейшего внимания и неторопливо продолжила:
– Именно в этом Храме коронуют всех наших владык, правящих как кланом Белой, так и кланом Синей розы. При святилище богини неотлучно находится большая группа жрецов-янтров, основную часть своей жизни проводящих в полусонном трансе. Они изрекают пророчества, призванные разрешить споры между кланами или любые другие бытовые и дипломатические проблемы. Жрецов возглавляет Великий Логрин, просыпающийся раз в сто лет и лишь в том случае, если нашему миру угрожает серьезная опасность…
– И сейчас он проснулся! – прозорливо догадался Тай. – Но что же произошло?
– Очевидно, что-то страшное, – печально подвела итог Кайра. – В последний раз его пробуждение предшествовало ужасной песчаной буре, пришедшей с барханов Рохосса. Тогда погибло много народу и случился затяжной голодный бунт, закончившийся убийством нескольких высокопоставленных эльфов…
– Да хоть бы всех поубивали, лишь бы война не началась… – не заботясь о логике бормотал принц, торопливо смахивая на пол бумаги и отыскивая на захламленном столе длинный, богато инкрустированный кинжал, который он суетливо привесил себе на пояс. – Любопытно, что напророчит нам Логрин в этот раз?
Кайра неопределенно пожала плечами:
– Это вполне в твоей манере – так легкомысленно воспринимать грядущую угрозу…
– Ваше высочество! – долетел со двора звонкий крик, врываясь в распахнутое окно покоев принца. – Ваше высочество, принц Тайлериан!
Принц перегнулся через подоконник, выглядывая наружу:
– Я здесь!
– Спускайтесь, ваше высочество! – Молодой паж с трудом удерживал гарцующего коня, высекавшего массивными, надежно подкованными копытами снопы ярких искр из каменных плит, выстилавших площадь перед замком. – К королю явился вестник из Храма, Верховный жрец Логрин призывает всех к себе!
– Иду! – выкрикнул Тай, на бегу застегивая пряжки колета.
Кайра поспешила за ним, предусмотрительно захватив две широкополые шляпы. Она упрямо сжала губы (догадываясь – храмовые новости не предвещают ничего хорошего), преисполненная решимости любым способом защитить принца от надвигающейся беды и даже, если понадобится, ценой собственной жизни. Что ей судьба государства? Счастье и благополучие Тая волновали ее куда больше всех прочих проблем. Внешность бессмертных эльфов никогда не соответствовала их реальному возрасту – в пять лет они казались подростками, а в триста – выглядели на восемнадцать. Но Кайра была намного старше Тая и успела повидать немало странного, вполне отдавая себе отчет в том, что, по-видимому, их страна вступала в очередную черную полосу неудач. «Ну и не везет же нам! – успела подумать девушка, ритмично стуча каблуками вниз по лестнице. – И почему мы такие невезучие?»
Они оказались последними, покидавшими замок. Повелитель Рагнарэль, уже сидевший в седле, раздавал отрывистые приказания, не желая задерживаться ни на минуту. Собравшиеся во дворе эльфы шумно переговаривались, бряцало оружие, ржали кони… На панику это не походило, но и спокойствия не добавляло. Тай одним прыжком вскочил на подведенного пажом жеребца. Кайра кинула ему шляпу с пышным плюмажем. Принц удачно поймал любимый головной убор и небрежно нахлобучил его на свою взлохмаченную шевелюру. Из-под белого пушистого пера лукаво подмигнул фиалковый глаз, намекая: «Не дрейфь, сестренка, прорвемся!» Кайра умиленно заулыбалась.
– Поехали! – властно скомандовал король и взмахнул рукой.
Кавалькада всадников взяла в галоп.
Промытое дождем луговое разнотравье сменили мраморные плиты, пожелтевшие и растрескавшиеся от древности. Тай ехал не поднимая глаз. Он пытался рассмотреть полустертые рисунки и орнаменты, встречающиеся ему на пути. Кто и когда построил эту грандиозную дорогу? На этот вопрос не смог ответить даже его отец, проживший так много столетий, что он уже и сам позабыл год своего рождения.
– Прошло больше тысячи лет! – неопределенно хмыкнул повелитель, не желая ввязываться в бессмысленные разговоры.
Лицо короля хранило отпечаток мрачной озабоченности, потому что Рагнарэль прекрасно понимал – пророчества Логрина несут его стране одни лишь горести и неисчислимые беды. Не раз и не два в течение своей долгой жизни он встречался с Верховным жрецом богини Аолы и отнюдь не желал новых, таких же прискорбных встреч. Рагнарэль не боялся никого и ничего – его очерствевшая душа уже изжила само понятие страха, как позабыла она и нежность любви, сладость поцелуя, радость доброты. Король признавал лишь честь и долг. Но пророчеств Логрина повелитель все-таки опасался, скрывая свою боязнь под маской наносной твердости и мужества, приличествующих настоящему владыке. Ведь если разобраться, разница между трусом и храбрецом заключается всего-то в умении правильно распределять свои эмоции, да еще – вовремя их проявлять. Но возраст неизбежно стирает видимую грань между трусостью и отвагой, заменяя их глупостью или мудростью. Все люди и эльфы мечтают жить долго, но никто из них не хочет стареть. Битву со старостью Рагнарэль проиграл давно и бесповоротно, разумно променяв молодость на умение принимать верные решения и заботиться о благе государства. Его некогда прекрасное лицо избороздили глубокие морщины, волосы поредели и поседели. Руки покрыли безобразные бурые пятна, шея обросла складками, а стройный стан – расплылся и отяжелел. Вид короля вызывал отвращение, но выцветшие серые глаза еще не утратили прежнего стального блеска, внушая невольное уважение и принуждая: склонись, подданный, ибо перед тобой – владыка!
Благоговейно поклонившись озабоченному нелегкими думами отцу, Тай отъехал в хвост длинной вереницы всадников, чуть придержал коня и склонился к земле, зорко всматриваясь в мраморные плиты. На самом деле он не являлся таким уж замшелым невеждой, коим намеренно выставил себя перед Кайрой. Принц обладал острым умом, умением анализировать информацию и огромными знаниями в самых различных областях культуры, истории и теологии, но предпочитал не выставлять это напоказ, справедливо полагая – с дураков всегда меньше спроса. Тайлериан не брезговал рыться в ветхих, заплесневелых сундуках, спрятанных в глубине библиотечного подвала и наполненных обрывками старинных, полуистлевших рукописей. А ведь они таили много интересного, неся остатки запрещенных знаний, рассказывающих о судьбе Земли и столетиях ужасной Мертвой зимы.
Когда-то на их планете обитали иные нации, развязавшие чудовищную войну, в результате которой мир погрузился в пучину разрушения, холода и смерти, порожденных атомной энергией. Не выжил никто. Но потом на Землю явились Великие Творцы и подарили умирающей планете второй шанс. Все началось заново. А теперь Земля состояла из нескольких мелких островов и двух обширным материков – Антеи и Ундоры, населенных множеством рас и разбитых на пару десятков государств. На территории Антеи мирно сосуществовали люди и эльфы, орки и кентавры. В зеленых оазисах Ундоры, отделенной от Антеи водами Моря Туманов, хозяйничали мудрые драконы. Мало кому удавалось достичь жаркой Намбудии, протянувшейся вдоль ундорского побережья и нагревающей воды Моря Туманов до такой степени, что от них исходил пар, как от камней в эльфийской бане…
Принц преданно оберегал тайные знания, надеясь когда-нибудь хоть краешком глаза увидеть все эти невероятные чудеса. Он категорически не желал становиться воином или королем, он мечтал о судьбе великого путешественника и менестреля, воспевающего в балладах просторы родного мира. А еще он грезил о настоящей любви… И перед мысленным взором Тая вновь возникло прелестное личико красногорской княжны, заставившее взволнованно забиться его ветреное сердце…
– Храм, впереди Храм!
Неожиданно раздавшийся возглас оторвал Тайлериана от его размышлений. Он вскинул голову и… с трудом сдержал вопль безотчетного восторга, непроизвольно рвущийся с губ. Храм Розы слыл самым удивительным сооружением во всем мире.
Таю никогда еще не доводилось посещать Хрустальную долину, вход в которую охраняла пара чешуйчатых грифонов. На протяжении всего пути он прикрывал лицо широкими полями своей шляпы, почти ослепнув от нестерпимого сияния тысяч кристаллов горного хрусталя, густо покрывающих склоны обеих гор, образующих долину. Старшей сестры – на которой высилась грозная цитадель Ширул-эль-шэн, обитель клана Синей розы, и Младшей сестры – его родного дома, где среди благоухающего хвоей соснового бора стоял белостенный город Эль-силь, столица клана Белой розы. Но Храм Розы во сто крат превосходил оба легендарных шедевра, построенных эльфийскими архитекторами.
Он напомнил принцу полураспустившийся бутон чайной розы, отлитый из стекла и золота. Чей изощренный ум проектировал эти ажурные арки и воздушные мостики, чьи искусные руки чеканили это высокое крыльцо и створки изящных ворот, распахнувшихся словно половинки морской раковины? Эльфы сошли с коней и упали на колени. На крыльцо церемонно выступила вереница жрецов, трепетно ведущих под руки необычайно высокое, тощее существо. Его хрупкие кости, напоминающие многосуставчатые конечности насекомого, соединялись под немыслимыми углами, складываясь во что-то невероятное – не похожее ни на человека, ни на эльфа. Жрецы медленно откинули кусок плотной ткани, окутывающий лицо странного создания. Тай вздрогнул, потому что глаза Великого Логрина прикрывали серые, морщинистые веки, спускающиеся до середины щек.
– Поднимите мне веки! – скрипуче повелел Верховный жрец, слепо поводя руками, будто ощупывал склонившихся перед ним эльфов.
На короткое мгновение принцу померещилось – его головы коснулось что-то влажное, чужеродное и неживое. Волна ужаса прокатилась по спине юноши, на висках выступил холодный пот.
Свита молодых жрецов бережно подняла обвисшие лоскуты кожи, открывая Логрину обзор. Два луча ослепительного белого света вырвались из его темных глазниц, сея страх и отчаяние в рядах коленопреклоненных дворян. Невозмутимым остался один король Рагнарэль. Взор жреца медленно скользнул вдоль шеренги собравшихся и остановился на принце Тайлериане…
Глава 2
– Рогнеда, вставай! – Чья-то рука настырно трясла меня за плечо, прерывая сладкий утренний сон. – Да вставай же!
– Сгинь, не буди во мне зверя, – басовито рыкнула я сиплым спросонья голосом, – он и так не высыпается!
– А вот неча было вчера допоздна на заднем дворе саблями махать, а потом чуть не до утренней зорьки с княжескими латниками пиво лакать и матерные частушки голосить! – ехидно поддел меня зануда Михась, бухая на стол тяжеленный двухведерный самовар. – И голова, глядишь, сегодня не болела бы!
– Если голова болит, значит, она у меня есть! – не менее ехидно сообщила я, протяжно зевая, потягиваясь и почесывая заголившийся живот. – Хоть бы отвернулся, бесстыдник!
– А чего я там не видывал? – равнодушно ответил Михась, споро выставляя на стол блюдо с пирогами и разливая по кружкам ароматный офирский чай. – Девки-то наши, насмотревшись эльфийских мод, почитай нагишом ходить начали. Так что меня теперь уже ничем не удивишь!
– Ага, так, значит! – неопределенно хмыкнула я, вылезая из-под лоскутного одеяла и усаживаясь на лавку. – С чем пироги-то?
– Так с крольчатиной, вестимо, – деловито доложил мой оруженосец, шумно прихлебывая из блюдца. – Как ты вчера изволила с новым луком упражняться и случайно подбила ручного крола княгини Зои, так я его поварихам на кухню и снес. Чего, думаю, зря добру пропадать?
– Ага! – снова отреагировала я, задумчиво жуя и пытаясь сообразить, что сделает со мной женушка старшего братца Радомира, проведав о печальной участи, постигшей ее любимца. – А княгиня уже знает?
– Да нет еще, – шмыгнул носом парнишка. – Их светлость вчерась тоже в терем поздно прибыть изволили, ибо почитай до последней утренней звезды в эльфийском тиятре просидели!
– Ага! – в третий раз подряд меланхолично выдала я. – В театре, значит…
– Княжна, а княжна, загадай загадку свеженькую! – приставуче заканючил Михась. – Ну ради Аолы!
– Загадку? – улыбнулась я. – Давай отгадывай тогда, коли сам напросился. Без рук, без ног – на бабу скок. Что это?
– Сгинь, не буди во мне зверя, – басовито рыкнула я сиплым спросонья голосом, – он и так не высыпается!
– А вот неча было вчера допоздна на заднем дворе саблями махать, а потом чуть не до утренней зорьки с княжескими латниками пиво лакать и матерные частушки голосить! – ехидно поддел меня зануда Михась, бухая на стол тяжеленный двухведерный самовар. – И голова, глядишь, сегодня не болела бы!
– Если голова болит, значит, она у меня есть! – не менее ехидно сообщила я, протяжно зевая, потягиваясь и почесывая заголившийся живот. – Хоть бы отвернулся, бесстыдник!
– А чего я там не видывал? – равнодушно ответил Михась, споро выставляя на стол блюдо с пирогами и разливая по кружкам ароматный офирский чай. – Девки-то наши, насмотревшись эльфийских мод, почитай нагишом ходить начали. Так что меня теперь уже ничем не удивишь!
– Ага, так, значит! – неопределенно хмыкнула я, вылезая из-под лоскутного одеяла и усаживаясь на лавку. – С чем пироги-то?
– Так с крольчатиной, вестимо, – деловито доложил мой оруженосец, шумно прихлебывая из блюдца. – Как ты вчера изволила с новым луком упражняться и случайно подбила ручного крола княгини Зои, так я его поварихам на кухню и снес. Чего, думаю, зря добру пропадать?
– Ага! – снова отреагировала я, задумчиво жуя и пытаясь сообразить, что сделает со мной женушка старшего братца Радомира, проведав о печальной участи, постигшей ее любимца. – А княгиня уже знает?
– Да нет еще, – шмыгнул носом парнишка. – Их светлость вчерась тоже в терем поздно прибыть изволили, ибо почитай до последней утренней звезды в эльфийском тиятре просидели!
– Ага! – в третий раз подряд меланхолично выдала я. – В театре, значит…
– Княжна, а княжна, загадай загадку свеженькую! – приставуче заканючил Михась. – Ну ради Аолы!
– Загадку? – улыбнулась я. – Давай отгадывай тогда, коли сам напросился. Без рук, без ног – на бабу скок. Что это?