Однако стоит заметить, что некоторые темные, из тех, кто был постарше, смеющихся, вроде как «не слушавшие» разговор гоблина и орка, вовсе не смеялись над тем, как забавно эти ребята выговаривали слова, над их манерой. Нет, можно было с уверенностью сказать, что неумело выстроенные предложения гоблина и орка, от этого не терявшие своего смысла, затронули ушастых до глубины души. В этих словах про то, как хумансы забрали у низших рас все, что принадлежало им, и была правда. Ведь они просили оставить так мало… Собственно, почему они вообще должны были что-то просить, когда это принадлежало зеленым расам веками? За это и не любили Императора и его батальоны. За это не любили главный инструмент террора Империи Арканум. За то, что, живя сами, люди не давали жить другим. Что мешало оставить пески оркам, поля гоблинам… ведь на них сейчас никто не жил. Вдоль земель, когда-то принадлежавших зеленокожим, проходили караваны богатых торианских купцов. Неужто единственная причина, по которой они убрали с лица земли целые народы – страх, что однажды гоблины или орки нападут на караван? Нет,… все крылось гораздо глубже. Многие из тех темных, что стояли сейчас на площади у дворца намного лучше знали нравы людей и поэтому могли сказать, что это не так. Люди боялись,… боялись чувства беспомощности. Наверное, именно так правильно сказать. Передать и осознать подобное чувство темные не могли, однако прекрасно понимали, о чем идет речь. Ведь на самом деле эти хумансы не были войнами, в их венах не текла бойцовская кровь. Все они мечтали о юте и домашнем очаге… Страх того, что, однажды найдя его, они могут тут же все потерять, заставлял ожесточенно убивать. Убирать те преграды, которые стояли на пути, все то, что могло бы разрушить их планы.
Между тем, разговор гоблина и орка продолжался, но друзья уже сменили тему.
– Интересно знать-знать, когда Ива выйдет? – гоблин покосился на ворота замка, на которых рос целыми зарослями виноград. Вход в замок никем не охранялся и, казалось, что любой желающий может войти внутрь.
– Дык не знаю, ты не правильно имя-то говорить, я тебе же уже тыщу раз сказать! – фыркнул орк. – Хочешь, чтобы эльфа обидится?
– Зачем обидится-обидится, – гоблин замотал головой. – Не надо обидеться. Гурдун не хочет, чтобы Ива обидется.
– Дык, не Ива кому говорю его звать!
– Ива звать-звать, – закивал гоблин.
– Дык, не Ива, ты что, Гурдун, не понимать?
Гоблин пожал плечами.
– Моей темный сказал, что Ива звать и все тут. А как правильно-правильно, а, Тыф? – спросил он.
Орк почесал лысину и скорчил гримасу.
– Э-э… Иво… Ива… Дык, я так выговорить и не могу, как звать темный, – сказал он.
– Ива-Ива.
– Меня зовут Иворуа, ребята, – послышался голос сзади. – Неужели так сложно запомнить? Иво-руа, – произнес по слогам появившийся вдруг рядом с гоблином и орком эльф. – Иво-руа. Но если не можете запомнить мое полное имя, можете называть меня Ив.
– Ива называть-называть? – спросил гоблин.
Темный улыбнулся.
– Вообще-то ива это дерево, но если тебе так удобно, можешь звать меня и так, я не буду обижаться.
– Ива-Ива.
– Ива, – согласился Иворуа.
– Дык, ты откуда взялся, что я тебя и не заметить? – орк озадаченно окинул взглядом расстояние между дверьми дворца и тем местом, где стояли они с гоблином, не понимая, как удалось проскочить эльфу этот путь незамеченным.
– Работа такая, поэтому передвигаюсь так уже по привычке, – пожал плечами Иворуа.
Тыф многозначительно вытянул подбородок, обнажив клыки.
– Круть.
– Ну что тебе там сказать-сказать жрецы? – спросил гоблин.
Иворуа вздохнул и огляделся по сторонам. Наверное, здесь, где на них то и дело косились посторонние взгляды, а к разговору прислушивались те, кому до него не должно быть никакого дела, рассказывать о том, что произошло во дворце, нет смысла, если он хочет, чтобы задание началось без издержек. Хоть и Фларлан изгонял чужаков из своих земель, а темные эльфы славились своими шпионами, у Арканума и имперского ордена ассасинов были длинные руки. Лично он встречал за свою жизнь и такое, когда темные переходили по ту сторону баррикад. Поэтому стоило сохранить осторожность.
– Думаю, нам пора отправляться в путь, а там я уже и расскажу вам последние новости, – сказал Иворуа.
– Дык, куда идти? В пустошь? – спросил орк.
Эльф покосился на своего товарища.
– Давай сначала выйдем на дорогу, а потом уже и решим, куда и как идти?
– Дык, мне то что, как скажешь, – согласился Тыф.
Друзья неспешно покинули поляну, чувствуя на себе любопытные взгляды темных. Иворуа прекрасно понимал, что теперь таких взглядов ему не избежать на протяжении всего пути. Еще бы, компания, в которой подобрались разом эльф, гоблин и орк, выглядела, по меньшей мере, странной. Хорошо еще, если это будут взгляды, а не вопросы или нечто большее. А чтобы всего этого избежать ему придется использовать все свое умение. Правда, пока Иворуа с трудом представлял, как будет выглядеть, например, укрытие от погони, когда ты не один, а на твоих плечах еще двое необученных существ. По меньшей мере, ново, рискованно. Им бы еще научиться быть более сдержанными и молчаливыми, и тогда впереди удастся избежать многих ненужных проблем, которые следуют за промахами связанными с этим. Гоблин и орк продолжали трепаться кто о чем, порой невпопад, и, даже не слушая друг друга.
Троица вышла с площади и нырнула на дорожку, затерявшуюся среди столбов деревьев-исполинов. Фларлан, как раз и был удивителен тем, что, оказавшись в могучем лесу, ты мог найти тут тысячи самых разных троп пересекающих лес нитями лабиринта от начала и до конца. Троп, таких укромных и потаенных, что порой даже сами эльфы не знали, куда выведет та или иная дорога не прибегни лесные жители к магии древних духов. Тропа, которую выбрал Иворуа, была как раз одной из тех, которую знали не многие в священной эльфийской обители, поэтому можно было рассчитывать, что здесь они смогут избавиться от лишних глаз и ушей. А тропинка, извиваясь и уходя то влево, то вправо, порой и вовсе поворачивая назад, наконец, выведет их из Фларлана с северной стороны огромного леса.
Иворуа шел легким шагом, привычно вслушиваясь в шум листвы и ловя каждый шорох, каждое шуршание вокруг. Впереди предстоял серьезный разговор с друзьями, и оставалось только гадать какова будет реакция гоблина и орка на сказанное. Темный слово в слово помнил все то, что говорили ему члены Великого Совета в тронном зале. Стоило ли пересказывать друзьям все, так как есть, и выдать слова за чистую монету или же, о чем-то следовало умолчать? Как будет правильней и как мудрее? Он нащупал эликсир во внутреннем кармане туники. Главное было объяснить ребятам, что необходимо выпить эликсир. Не все, конечно, нет. Каплю, разведенную в кружке воды, хватило бы и для маленького сорокафутового гоблина, и для огромного орка, в котором было никак не меньше восьмиста футов. Иворуа был уверен, что они выпьют жидкость. Существа безгранично доверяли ему во всем. Но он не мог соврать или опустить объяснения. Это было бы, по крайней мере, подло с его стороны. Однако, как отреагируют друзья, когда узнают, зачем они это делают? Зачем вообще нужен поход и для чего они тут? Но умолчать об этом он не мог.
«Честь не позволит поступить мне иначе» – подумал Иворуа.
Он посмотрел на них искоса. Гоблин и орк шли ни о чем не подозревая и, наверное, даже не думая о том, что в тронном зале могло произойти нечто, что могло бы обернуться для них не самыми приятными последствиями. Они просто не забивали себе голову ничем посторонним, жили сегодняшним днем и мечтали о светлом будущем. Самое главное, они были готовы за него биться, что немаловажно. Иворуа едва заметно вздохнул.
И что же они скажут, когда узнают о том, для чего они здесь. Какую судьбу им предопределили… духи леса. Вот так все непросто. Но разговора не избежать. Иворуа это понимал.
– Куда идем-идем, Ива? – гоблин, закончив болтать с орком о красоте местной природы, повернулся к эльфу. – В пустошь-пустошь?
Иворуа кивнул.
– Да, ребят, мы возвращаемся обратно.
Орк поежился от этих слов. На его лице возникла гримаса недовольства. Зеленокожему гиганту такая идея явно пришлась не по душе.
– Дык, неделю туда, неделю обратно, все через степь да болота топать. Дык, удовольствия мало, – пояснил он.
– Мало-мало, – согласился тут же Гурдун.
– Обратно мы пойдем по другому пути, ребят, – темный вздохнул и поправил спавший на плечо ремень от колчана. – Сейчас я вам вкратце расскажу о том, что мне пришлось услышать в тронном зале.
– Дык, говори.
– Говори-говори, – закивал гоблин.
Иворуа прокашлялся, не зная с чего начать свой рассказ. Действительно, как объяснить гоблину и орку то, что их… использовали в качестве… ради эксперимента. По сути, эти двое были чем-то вроде крыс, которых Иворуа приходилось видеть в лабораториях Арканума. На них ставился эксперимент,… хотя и от результатов его зависело очень многое. Вот только кто-то готов рискнуть своей жизнью ради спасения тысяч других, а кто-то нет. Или же готов, но в самый ответственный момент не может решиться сделать последний шаг. Такое тоже бывает. Иворуа встречал подобное не раз. Хотя, конечно, речь тогда шла не о судьбах тысяч существ.
– У нас не осталось времени, и члены Великого Совета отдали приказ пробираться к северным землям через аллоды. Прямиком сквозь земли северных феодалов.
– Как это, дык, через аллоды? – присвистнул Тыф.
Иворуа пожал плечами.
– У нас есть лишь несколько дней, для того, чтобы оказаться в пустоши, и мы при всем желании не успеем добраться туда, если не срежем путь. Ведь идя по степи и болотам, мы, по сути, делаем полукруг, огибая земли аллодов, и на этом теряем несколько дней.
– Ива прав-прав, – согласился гоблин, – Но куда торопиться-торопиться? Моя не понять.
– Через несколько дней начнется наступление, и если мы не успеем вернуться в срок, то… моя и ваша верхушка проиграют стратегически… Северный фланг союзников окажется отрезан от битвы.
– Это как отрезан-отрезан? Моя снова не понять.
– Тогда вы с троллями не сможете выдвинуть войска, так как упретесь в невидимый, но от этого не менее непреодолимый барьер. Земли Империи заражены эпидемией Черной смерти, и если нам, темным, Рубиновая скала дает иммунитет от этой заразы, то вы к ней беззащитны.
Гоблин с орком понимающе закивали. Казалось, после сказанного эльфом, ребята немного приуныли и на некоторое время даже замолчали, угрюмо смотря себе под ноги. Иворуа чувствовал себя в этот момент откровенно паршиво, понимая, что самое худшее зеленокожих друзей ждет впереди.
– Ив? – протянул орк.
– Да, Тыф, – отозвался темный.
– Скажи, дык, как мы пройти земли аллодов, когда на землях аллодов лежать Чумка? Мы же умереть?
– И как же нам наступать-наступать, если наша бояться зараза? – спросил Гурдун.
Иворуа сжал зубы. Вот они те вопросы, которых он ждал. Как теперь правильно на них ответить, чтобы ребята поняли все от начала и до конца. Сомнения не отступали, однако Иворуа чувствовал на себе вопрошающие взгляды орка и гоблина. Темный смахнул, упавшую на лицо прядь волос и, оглянувшись по сторонам, аккуратно запустил руку за пазуху. Через мгновение наружу показался тот самый мешочек-чехол, в котором укрылась колба с водами источников Рубиновой скалы. Он развязал узелок и, достав колбу, показал ее друзьям.
– Это эликсир Жизни. Именно за ним мы ходили сюда. Фларлан щедро благодарит тех, кто выбирает сторону священного леса Тьмы, а духи даруют жизнь тому, кто достоин жить, – произнес он заученную фразу.
Глаза Тыфа и Гурдуна округлились. Гоблин и орк с любопытством рассматривали колбу зеленого цвета, которая, впрочем, тут же исчезла в мешочке и Иворуа, завязав узелок, спрятал эликсир обратно за пазуху. Нельзя вот так вот выставлять напоказ то, что является главной ценностью твоего похода. Он сделал одно единственное исключение для ребят и то, потому что они еще были в Фларлане, и бояться в родном лесу Иворуа было некого. И пока они еще здесь, нужно было дать попробовать волшебного зелья Тыфу и Гурдуну. Гоблин, наконец, пришел в себя и показал большой палец в знак восхищения.
– Вот это да. Эликсир жизни-жизни. И он сможет защитить наша от Чумка, от Черная смерть?
– Надеюсь, что все будет именно так, – согласился с другом темный.
– А как он действовать-действовать? Моя думать-думать и ничего не понимать.
– Нужно выпить совсем немного воды источника и тогда… – Иворуа замялся. Члены Великого Совета, жрецы Фларлана сказали, что тогда испившего ждет либо жизнь, либо смерть. Рубиновая скала может подарить жизнь тому, кому посчитает нужным, тому, кого посчитает достойным этого, но может ее и отнять. Ведь эликсир мог не защитить от Черной смерти ребят. И что тогда?
– Дык, нам тоже водички этой выпить надо, чтобы от Чумки не подохнуть? – увидев замешательство Иворуа, спросил Тыф.
Эльф вздохнул и, помедлив с ответом, согласился.
– Да, тоже, иначе вы заразитесь Чумой.
– Моя всегда знал, что эльфы добрый-добрый, – расплылся в широкой улыбке гоблин.
– Я бы хотел думать точно также как ты, но все не так просто, как ты полагаешь, Гурдун, – покачал головой Иворуа.
– А чего непросто-непросто. Водичку моя пить-пить, Чумой не болеть. Людей моя ходить бить, – заверил Гурдун.
– Дык, я бы тоже такого выпил, – добродушно протянул орк.
На душе Иворуа неприятно кольнула. Эти двое совершенно не думали о том, что как любая монета имеет две стороны, так и любое дело могло обернуться двумя полюсами. Гоблин и орк видели все исключительно в светлых тонах.
«Может быть так проще?» – подумал темный.
Если не воспринимать все близко к сердцу?
– Не все так просто, – наконец сказал Иворуа – Рубиновая скала может дать жизнь,… но может ее и забрать, понимаете? Рубиновая скала – это не магическая мазь, ее воды, ее эликсир, это не эликсир из лавки знахаря, который действует всегда одинаково, и ты заранее знаешь эффект. Нет,… скала выбирает из всех нас тех, кто достоин жить, а кто нет. По легенде она берет свое начало глубоко из-под земли, из сердца самого Ториана, она чувствует этот мир и знает, что для него лучше. Поэтому, испив эликсир, надо быть готовым к тому, что он не подействует,… может не подействовать, – поправил себя Иворуа. Слова выходили, через чур, в мрачных красках.
– Это как понимать-понимать? Моя что-то не догадывается.
– Дык, если мы выпить водичку, то можем и не спастись от Чумки? Эт что ли как повезет?
– Наверное, да, как повезет, – согласился эльф.
– Получается-получается моя и орка можем умереть?
– Да, – Иворуа опустил голову.
Гоблин опустил взгляд и брел, рассматривая землю под ногами. Орк почесывал затылок, о чем-то задумавшись.
Иворуа понимал, что сказанные слова были не самыми приятными. Услышанное нужно было пережить, осознать. Но, пожалуй, это и все, о чем стоило знать ребятам. Говорить ли им о том, зачем они здесь? Пожалуй, нет. Зачем, если они не спрашивают. И в таком случае нельзя говорить об обмане. Скорее правильнее сказать об умолчании… во благо.
– Если моя умрет, это ведь поможет-поможет остальным союзника, да, Ива?
– Ты прав, Гурдун, – согласился Иворуа.
Это действительно было так. Он не хотел говорить об этом в подробностях, но сейчас гоблин хотел услышать другое. Именно тот ответ, который темный ему дал.
– Тогда чего думать-думать? Моя готов идти.
– Дык, я готов умереть за свою родину, – Тыф закивал головой.
На какое-то мгновение Иворуа показалось, что на глазах орка застыли слезы. Ну что же, раз ребята все понимали, пора было оставить разговоры позади и начать действовать. Иворуа отстегнул флягу от ремня и протянул ее идущему рядом орку.
– Выпей.
Тыф вопросительно посмотрел на эльфа.
– Здесь капля вод источников Рубиновой скалы, – пояснил Иворуа.
Больше говорить ничего не потребовалось. Орк снял с фляги крышку и сделал внушительный глоток, после чего протянул ее обратно эльфу, однако Иворуа покачал головой и указал на гоблина.
– Гурдун тоже должен выпить вод источников.
Гурдун протянул свои маленькие ручки и, взяв флягу, допил ее содержимое, после чего удивленно закивал головой и хихикнул.
– Вкусная водичка-водичка.
Иворуа ничего не ответил. Он понимал, что впереди их ждал риск и один из его друзей или сразу оба могли погибнуть. Ему было не до веселья. Однако мозг темного, несмотря ни на что, уже продумывал все возможные ходы и комбинации, на случай если зелье подействует, и ему придется проводить через вольные земли аллодов своих друзей, что представлялось очень и очень сложным…
Глава 7
Между тем, разговор гоблина и орка продолжался, но друзья уже сменили тему.
– Интересно знать-знать, когда Ива выйдет? – гоблин покосился на ворота замка, на которых рос целыми зарослями виноград. Вход в замок никем не охранялся и, казалось, что любой желающий может войти внутрь.
– Дык не знаю, ты не правильно имя-то говорить, я тебе же уже тыщу раз сказать! – фыркнул орк. – Хочешь, чтобы эльфа обидится?
– Зачем обидится-обидится, – гоблин замотал головой. – Не надо обидеться. Гурдун не хочет, чтобы Ива обидется.
– Дык, не Ива кому говорю его звать!
– Ива звать-звать, – закивал гоблин.
– Дык, не Ива, ты что, Гурдун, не понимать?
Гоблин пожал плечами.
– Моей темный сказал, что Ива звать и все тут. А как правильно-правильно, а, Тыф? – спросил он.
Орк почесал лысину и скорчил гримасу.
– Э-э… Иво… Ива… Дык, я так выговорить и не могу, как звать темный, – сказал он.
– Ива-Ива.
– Меня зовут Иворуа, ребята, – послышался голос сзади. – Неужели так сложно запомнить? Иво-руа, – произнес по слогам появившийся вдруг рядом с гоблином и орком эльф. – Иво-руа. Но если не можете запомнить мое полное имя, можете называть меня Ив.
– Ива называть-называть? – спросил гоблин.
Темный улыбнулся.
– Вообще-то ива это дерево, но если тебе так удобно, можешь звать меня и так, я не буду обижаться.
– Ива-Ива.
– Ива, – согласился Иворуа.
– Дык, ты откуда взялся, что я тебя и не заметить? – орк озадаченно окинул взглядом расстояние между дверьми дворца и тем местом, где стояли они с гоблином, не понимая, как удалось проскочить эльфу этот путь незамеченным.
– Работа такая, поэтому передвигаюсь так уже по привычке, – пожал плечами Иворуа.
Тыф многозначительно вытянул подбородок, обнажив клыки.
– Круть.
– Ну что тебе там сказать-сказать жрецы? – спросил гоблин.
Иворуа вздохнул и огляделся по сторонам. Наверное, здесь, где на них то и дело косились посторонние взгляды, а к разговору прислушивались те, кому до него не должно быть никакого дела, рассказывать о том, что произошло во дворце, нет смысла, если он хочет, чтобы задание началось без издержек. Хоть и Фларлан изгонял чужаков из своих земель, а темные эльфы славились своими шпионами, у Арканума и имперского ордена ассасинов были длинные руки. Лично он встречал за свою жизнь и такое, когда темные переходили по ту сторону баррикад. Поэтому стоило сохранить осторожность.
– Думаю, нам пора отправляться в путь, а там я уже и расскажу вам последние новости, – сказал Иворуа.
– Дык, куда идти? В пустошь? – спросил орк.
Эльф покосился на своего товарища.
– Давай сначала выйдем на дорогу, а потом уже и решим, куда и как идти?
– Дык, мне то что, как скажешь, – согласился Тыф.
Друзья неспешно покинули поляну, чувствуя на себе любопытные взгляды темных. Иворуа прекрасно понимал, что теперь таких взглядов ему не избежать на протяжении всего пути. Еще бы, компания, в которой подобрались разом эльф, гоблин и орк, выглядела, по меньшей мере, странной. Хорошо еще, если это будут взгляды, а не вопросы или нечто большее. А чтобы всего этого избежать ему придется использовать все свое умение. Правда, пока Иворуа с трудом представлял, как будет выглядеть, например, укрытие от погони, когда ты не один, а на твоих плечах еще двое необученных существ. По меньшей мере, ново, рискованно. Им бы еще научиться быть более сдержанными и молчаливыми, и тогда впереди удастся избежать многих ненужных проблем, которые следуют за промахами связанными с этим. Гоблин и орк продолжали трепаться кто о чем, порой невпопад, и, даже не слушая друг друга.
Троица вышла с площади и нырнула на дорожку, затерявшуюся среди столбов деревьев-исполинов. Фларлан, как раз и был удивителен тем, что, оказавшись в могучем лесу, ты мог найти тут тысячи самых разных троп пересекающих лес нитями лабиринта от начала и до конца. Троп, таких укромных и потаенных, что порой даже сами эльфы не знали, куда выведет та или иная дорога не прибегни лесные жители к магии древних духов. Тропа, которую выбрал Иворуа, была как раз одной из тех, которую знали не многие в священной эльфийской обители, поэтому можно было рассчитывать, что здесь они смогут избавиться от лишних глаз и ушей. А тропинка, извиваясь и уходя то влево, то вправо, порой и вовсе поворачивая назад, наконец, выведет их из Фларлана с северной стороны огромного леса.
Иворуа шел легким шагом, привычно вслушиваясь в шум листвы и ловя каждый шорох, каждое шуршание вокруг. Впереди предстоял серьезный разговор с друзьями, и оставалось только гадать какова будет реакция гоблина и орка на сказанное. Темный слово в слово помнил все то, что говорили ему члены Великого Совета в тронном зале. Стоило ли пересказывать друзьям все, так как есть, и выдать слова за чистую монету или же, о чем-то следовало умолчать? Как будет правильней и как мудрее? Он нащупал эликсир во внутреннем кармане туники. Главное было объяснить ребятам, что необходимо выпить эликсир. Не все, конечно, нет. Каплю, разведенную в кружке воды, хватило бы и для маленького сорокафутового гоблина, и для огромного орка, в котором было никак не меньше восьмиста футов. Иворуа был уверен, что они выпьют жидкость. Существа безгранично доверяли ему во всем. Но он не мог соврать или опустить объяснения. Это было бы, по крайней мере, подло с его стороны. Однако, как отреагируют друзья, когда узнают, зачем они это делают? Зачем вообще нужен поход и для чего они тут? Но умолчать об этом он не мог.
«Честь не позволит поступить мне иначе» – подумал Иворуа.
Он посмотрел на них искоса. Гоблин и орк шли ни о чем не подозревая и, наверное, даже не думая о том, что в тронном зале могло произойти нечто, что могло бы обернуться для них не самыми приятными последствиями. Они просто не забивали себе голову ничем посторонним, жили сегодняшним днем и мечтали о светлом будущем. Самое главное, они были готовы за него биться, что немаловажно. Иворуа едва заметно вздохнул.
И что же они скажут, когда узнают о том, для чего они здесь. Какую судьбу им предопределили… духи леса. Вот так все непросто. Но разговора не избежать. Иворуа это понимал.
– Куда идем-идем, Ива? – гоблин, закончив болтать с орком о красоте местной природы, повернулся к эльфу. – В пустошь-пустошь?
Иворуа кивнул.
– Да, ребят, мы возвращаемся обратно.
Орк поежился от этих слов. На его лице возникла гримаса недовольства. Зеленокожему гиганту такая идея явно пришлась не по душе.
– Дык, неделю туда, неделю обратно, все через степь да болота топать. Дык, удовольствия мало, – пояснил он.
– Мало-мало, – согласился тут же Гурдун.
– Обратно мы пойдем по другому пути, ребят, – темный вздохнул и поправил спавший на плечо ремень от колчана. – Сейчас я вам вкратце расскажу о том, что мне пришлось услышать в тронном зале.
– Дык, говори.
– Говори-говори, – закивал гоблин.
Иворуа прокашлялся, не зная с чего начать свой рассказ. Действительно, как объяснить гоблину и орку то, что их… использовали в качестве… ради эксперимента. По сути, эти двое были чем-то вроде крыс, которых Иворуа приходилось видеть в лабораториях Арканума. На них ставился эксперимент,… хотя и от результатов его зависело очень многое. Вот только кто-то готов рискнуть своей жизнью ради спасения тысяч других, а кто-то нет. Или же готов, но в самый ответственный момент не может решиться сделать последний шаг. Такое тоже бывает. Иворуа встречал подобное не раз. Хотя, конечно, речь тогда шла не о судьбах тысяч существ.
– У нас не осталось времени, и члены Великого Совета отдали приказ пробираться к северным землям через аллоды. Прямиком сквозь земли северных феодалов.
– Как это, дык, через аллоды? – присвистнул Тыф.
Иворуа пожал плечами.
– У нас есть лишь несколько дней, для того, чтобы оказаться в пустоши, и мы при всем желании не успеем добраться туда, если не срежем путь. Ведь идя по степи и болотам, мы, по сути, делаем полукруг, огибая земли аллодов, и на этом теряем несколько дней.
– Ива прав-прав, – согласился гоблин, – Но куда торопиться-торопиться? Моя не понять.
– Через несколько дней начнется наступление, и если мы не успеем вернуться в срок, то… моя и ваша верхушка проиграют стратегически… Северный фланг союзников окажется отрезан от битвы.
– Это как отрезан-отрезан? Моя снова не понять.
– Тогда вы с троллями не сможете выдвинуть войска, так как упретесь в невидимый, но от этого не менее непреодолимый барьер. Земли Империи заражены эпидемией Черной смерти, и если нам, темным, Рубиновая скала дает иммунитет от этой заразы, то вы к ней беззащитны.
Гоблин с орком понимающе закивали. Казалось, после сказанного эльфом, ребята немного приуныли и на некоторое время даже замолчали, угрюмо смотря себе под ноги. Иворуа чувствовал себя в этот момент откровенно паршиво, понимая, что самое худшее зеленокожих друзей ждет впереди.
– Ив? – протянул орк.
– Да, Тыф, – отозвался темный.
– Скажи, дык, как мы пройти земли аллодов, когда на землях аллодов лежать Чумка? Мы же умереть?
– И как же нам наступать-наступать, если наша бояться зараза? – спросил Гурдун.
Иворуа сжал зубы. Вот они те вопросы, которых он ждал. Как теперь правильно на них ответить, чтобы ребята поняли все от начала и до конца. Сомнения не отступали, однако Иворуа чувствовал на себе вопрошающие взгляды орка и гоблина. Темный смахнул, упавшую на лицо прядь волос и, оглянувшись по сторонам, аккуратно запустил руку за пазуху. Через мгновение наружу показался тот самый мешочек-чехол, в котором укрылась колба с водами источников Рубиновой скалы. Он развязал узелок и, достав колбу, показал ее друзьям.
– Это эликсир Жизни. Именно за ним мы ходили сюда. Фларлан щедро благодарит тех, кто выбирает сторону священного леса Тьмы, а духи даруют жизнь тому, кто достоин жить, – произнес он заученную фразу.
Глаза Тыфа и Гурдуна округлились. Гоблин и орк с любопытством рассматривали колбу зеленого цвета, которая, впрочем, тут же исчезла в мешочке и Иворуа, завязав узелок, спрятал эликсир обратно за пазуху. Нельзя вот так вот выставлять напоказ то, что является главной ценностью твоего похода. Он сделал одно единственное исключение для ребят и то, потому что они еще были в Фларлане, и бояться в родном лесу Иворуа было некого. И пока они еще здесь, нужно было дать попробовать волшебного зелья Тыфу и Гурдуну. Гоблин, наконец, пришел в себя и показал большой палец в знак восхищения.
– Вот это да. Эликсир жизни-жизни. И он сможет защитить наша от Чумка, от Черная смерть?
– Надеюсь, что все будет именно так, – согласился с другом темный.
– А как он действовать-действовать? Моя думать-думать и ничего не понимать.
– Нужно выпить совсем немного воды источника и тогда… – Иворуа замялся. Члены Великого Совета, жрецы Фларлана сказали, что тогда испившего ждет либо жизнь, либо смерть. Рубиновая скала может подарить жизнь тому, кому посчитает нужным, тому, кого посчитает достойным этого, но может ее и отнять. Ведь эликсир мог не защитить от Черной смерти ребят. И что тогда?
– Дык, нам тоже водички этой выпить надо, чтобы от Чумки не подохнуть? – увидев замешательство Иворуа, спросил Тыф.
Эльф вздохнул и, помедлив с ответом, согласился.
– Да, тоже, иначе вы заразитесь Чумой.
– Моя всегда знал, что эльфы добрый-добрый, – расплылся в широкой улыбке гоблин.
– Я бы хотел думать точно также как ты, но все не так просто, как ты полагаешь, Гурдун, – покачал головой Иворуа.
– А чего непросто-непросто. Водичку моя пить-пить, Чумой не болеть. Людей моя ходить бить, – заверил Гурдун.
– Дык, я бы тоже такого выпил, – добродушно протянул орк.
На душе Иворуа неприятно кольнула. Эти двое совершенно не думали о том, что как любая монета имеет две стороны, так и любое дело могло обернуться двумя полюсами. Гоблин и орк видели все исключительно в светлых тонах.
«Может быть так проще?» – подумал темный.
Если не воспринимать все близко к сердцу?
– Не все так просто, – наконец сказал Иворуа – Рубиновая скала может дать жизнь,… но может ее и забрать, понимаете? Рубиновая скала – это не магическая мазь, ее воды, ее эликсир, это не эликсир из лавки знахаря, который действует всегда одинаково, и ты заранее знаешь эффект. Нет,… скала выбирает из всех нас тех, кто достоин жить, а кто нет. По легенде она берет свое начало глубоко из-под земли, из сердца самого Ториана, она чувствует этот мир и знает, что для него лучше. Поэтому, испив эликсир, надо быть готовым к тому, что он не подействует,… может не подействовать, – поправил себя Иворуа. Слова выходили, через чур, в мрачных красках.
– Это как понимать-понимать? Моя что-то не догадывается.
– Дык, если мы выпить водичку, то можем и не спастись от Чумки? Эт что ли как повезет?
– Наверное, да, как повезет, – согласился эльф.
– Получается-получается моя и орка можем умереть?
– Да, – Иворуа опустил голову.
Гоблин опустил взгляд и брел, рассматривая землю под ногами. Орк почесывал затылок, о чем-то задумавшись.
Иворуа понимал, что сказанные слова были не самыми приятными. Услышанное нужно было пережить, осознать. Но, пожалуй, это и все, о чем стоило знать ребятам. Говорить ли им о том, зачем они здесь? Пожалуй, нет. Зачем, если они не спрашивают. И в таком случае нельзя говорить об обмане. Скорее правильнее сказать об умолчании… во благо.
– Если моя умрет, это ведь поможет-поможет остальным союзника, да, Ива?
– Ты прав, Гурдун, – согласился Иворуа.
Это действительно было так. Он не хотел говорить об этом в подробностях, но сейчас гоблин хотел услышать другое. Именно тот ответ, который темный ему дал.
– Тогда чего думать-думать? Моя готов идти.
– Дык, я готов умереть за свою родину, – Тыф закивал головой.
На какое-то мгновение Иворуа показалось, что на глазах орка застыли слезы. Ну что же, раз ребята все понимали, пора было оставить разговоры позади и начать действовать. Иворуа отстегнул флягу от ремня и протянул ее идущему рядом орку.
– Выпей.
Тыф вопросительно посмотрел на эльфа.
– Здесь капля вод источников Рубиновой скалы, – пояснил Иворуа.
Больше говорить ничего не потребовалось. Орк снял с фляги крышку и сделал внушительный глоток, после чего протянул ее обратно эльфу, однако Иворуа покачал головой и указал на гоблина.
– Гурдун тоже должен выпить вод источников.
Гурдун протянул свои маленькие ручки и, взяв флягу, допил ее содержимое, после чего удивленно закивал головой и хихикнул.
– Вкусная водичка-водичка.
Иворуа ничего не ответил. Он понимал, что впереди их ждал риск и один из его друзей или сразу оба могли погибнуть. Ему было не до веселья. Однако мозг темного, несмотря ни на что, уже продумывал все возможные ходы и комбинации, на случай если зелье подействует, и ему придется проводить через вольные земли аллодов своих друзей, что представлялось очень и очень сложным…
Глава 7
Тунда смахнул жирную каплю пота со лба. Да уж, тяжело дался чертеж, особенно тогда, когда пятую точку соприкосновения пришлось вырисовывать уже на полном скаку. Зато теперь магические руны вновь засветились прежним привычным светом, а корешки заняли свое надлежащее положение. Все как надо. Гном откинулся на стенку повозки. Если верить заклинанию, только начавшему работать с полной силой, график из-за непредвиденной паузы немного сбился, и его отряду нужно было набирать прежний ход. Ничего, лошади вдохнули зелье Неутомимости и, взяв галоп, теперь долго не собьются с нужного темпа, пока Тунда сам не решит остановить их. Пришлось, конечно, потратить еще один пузырек со столь драгоценным отваром, но что делать, когда дело на мешок золотых.
Поле боя осталось далеко позади. Случайному путнику, затерявшемуся на местных просторах, наткнись он на гору трупов разбросанных прямо на дороге и по обочине, наверняка могло показаться, что это ничто иное как братская могила зеленых и людей, скрестивших клинки во имя… Действительно во имя чего? Наверное, было не столь важно, во имя чего могла произойти та битва. Тунда предпочитал судить несколько другими категориями. Чему быть того не миновать. То, что случилось – вереница прошлого, а значит ненужный хлам. Гном предпочитал жить настоящим, где можно вдоволь повеселиться, выжать из жизни максимум, устроить драку или закатить пир! Мало его заботило и будущее, если конечно речь не заходила о будущих заданиях наемника. Тогда он с остервенением считал будущую прибыль и готов был взяться за любое задание, которое могло принести доход. Возможно существовали какие-то причины, заставлявшие гнома жить именно так, забыв прошлое и не думая о будущем, но Тунда предпочитал умалчивать обо всем, что касалось его личной жизни. В том числе о своих навыках ведения боя и месте, откуда он пришел на Драконью гряду. Ведь все до одного жители пещер знали, что Тунда иноземец, хоть сам он и уверял обратное, заверяя, что родился то он как раз в окрестностях Янтарных рудников, а потом ушел познавать мир. Впрочем, через чур любопытным Тунда просто ломал челюсть или бил под дых, стараясь при этом рассчитывать силы, чтобы гном, набравшийся наглости забрасывать его вопросами о прошлом, не умер. Но такое случалось крайне редко. То ли потому, что резко пропали молодцы среди гномов, хотевшие помериться с Тундой силой, то ли потому что сам Тунда все больше времени проводил в походах за пределами владений Царя гномов Джумона Третьего, выполняя одно за другим задания за очень неплохие деньги. Где троглодитов норку разогнать, где кобольдов спугнуть.
Он отвел взгляд от рун. Если заклинание почувствует отклонение с маршрута или еще какую неприятность по пути, оно само даст об этом знать. А пока все работало, как полагается. Их отряд миновал горное ущелье и въехал в редкую лесополосу. Где-то на юге лежали поселения хумансов с центром в Бешгаре, еще дальше Западный лес Местальэ эльфов. Впереди к юго-востоку разворачивались торианские земли – аллоды выслужившейся знати, а по северу шла граница пустоши, через несколько десятков миль. Тунда прекрасно понимал, что если тем остаткам людского отряда, которым удалось бежать с поля боя в ста милях к западу отсюда удастся вовремя передать своим о случившемся, то, скорее всего, придется принимать бой. Ну а в том, что им удастся это сделать, если уже не удалось, Тунда почти не сомневался. Для того чтобы передать какую либо весть на сотни миль вокруг, людям не обязательно было пользоваться услугами тех же почтовых. Достаточно было воспользоваться такой магической субстанцией как магические поля, в которых их маги передавали всю нужную информацию. Поэтому впереди их ждала горячая встреча. И, наверняка, на этот раз в бой будут пущены маги. По себе Тунда знал, что драться с магами и бойцами Императора не одно и то же. Все же бить воинов в равном бою, где ты смотришь друг другу в глаза и не боишься, что в спину тебе может ударить молния, или еще какая штука, это совсем другое, нежели бой с хумансовым чародеем, когда ты бьешься со всем пространством одновременно. А если маг опытен, тот же иллюзионист… Тунда вспомнил, как однажды ему пришлось встретиться с драконом, под личиной которого скрывался достаточно сильный маг. Эта встреча закончилась для гнома очень печально. Несмотря на то, что маг был, в конце концов, убит, Тунда по возвращению домой целый месяц отлеживался в постели и никакие заклятья и зелья не могли помочь ему встать на ноги. Маг мастерски создавал иллюзии, и Тунда, атакуя воздух, тратил в пустую силы, а сам принимал в грудь фаерболы, все, на что был способен чародей, тратя силы на поддержание множества иллюзий. Бой продолжался неделю и в итоге маг был убит.
Можно было рискнуть и объехать границу по бездорожью пустоши. Но Тунда, прекрасно осведомленный, какие твари водились в той глуши, благоразумно рассудил, что такая встреча будет ничуть не лучше, чем встреча с магами Арканума. Если с зеленокожими обитателями пустоши у гномов были нейтральные отношения и Тунда краем уха слышал о каких-то переговорах между Царем Янтарных рудников и вождями орков, гоблинов и троллей. То встретить какого-нибудь циклопа, которому твой удар топором покажется разве что уколом иголкой. Или огра? Да, поселения этих тварей располагались в основном в южных пустошах, но бывали и такие, что бродили по богами забытым землям в одиночку. Где гарантия, что там нет тех же застав торианских мечников? Ну и зеленые сейчас вовсю старались покинуть пустошь, куда их загнали хумансы и где вероятность, что они не нападут на их отряд, разгневанные на людей и не замечая ничего вокруг? Опасно.
Тунда вытащил из кармана кусочек зеленой драконьей кожи. После схватки на дороге он так и не протер топор, кулон и доспехи. Следовало сделать это сейчас. Подсознательно гном понимал, что никакая кровь не оставит следа коррозии на адамантине, но старая боевая привычка брала свое. Не смотря на то, что Булдук предлагал командиру свои услуги, когда чистил свое оружие и оружие товарищей, Тунда отказался. Еще он не доверял свой топор в неизвестно чьи руки! Помяв драконью кожу, Тунда смахнул кровь с кулона и, достав топор, принялся полировать его лезвие. Руки делали все автоматически, поэтому только сейчас гном смог позволить себе оглядеть своих бойцов. Первое впечатление, полученное сразу после боя, оказалось обманчивым. У Кирква было перевязано плечо. Тунда приподнял бровь. Когда это боец успел наложить себе повязку. Или он, Тунда был настолько сосредоточен рисунком, что не заметил, что его воин ранен?
– Что с тобой? – бросил Тунда.
– Это? – Кирква махнул рукой. – Так, царапина. Задел мечом один, не углядел.
– Дерьмово смотришь, на, раз не углядел, – хмыкнул Тунда. – Внимательнее надо, – Тунда спрятал топор за спину и принялся чистить доспех. – Рука рабочая? Биться сможешь?
– Спрашиваешь, командир, – ответил Кирква.
– Я спрашиваю, а ты отвечаешь. А то, как падаль всякая попадется по пути, так ты и строй не сможешь взять. Выгребем из-за тебя по самые уши.
– Смогу биться, – кивнул гном.
Тунда кинул секундный взгляд на пузырек с белой жидкостью, привязанный к поясу. Зелье самоисцеления. Конечно, можно намазать этому дурню руку… Но, что тогда останется случись что серьезное? Он тут же отбросил такие мысли в сторону. Рука, тем более царапина, сама заживет. Странные, однако, подобрались ребята в его отряде. Ни один не говорил ни слова с самого начала пути, если Тунда сам не заводил с ними разговора или не давал послабления, как тогда при остановке повозки. Может это, конечно, и к лучшему, завязанные на узел языки. Но уж через чур скучно было в повозке в окружении гномов и в полной тишине. Это ведь не созерцать звуки природы и поддаваться ностальгии наедине с самим собой. Может быть, конечно, ребята не привыкли к своему начальнику и поэтому были столь молчаливы. Зато, что мог признать Тунда – рядом с ним настоящие мастера боя, а рана, которую получил в бою Кирква, была, скорее, случайной. Порой Тунда сам получал легкую царапину в бою даже с тем же гномом или обычным разбойником на дороге. Самоуверенность!
Поле боя осталось далеко позади. Случайному путнику, затерявшемуся на местных просторах, наткнись он на гору трупов разбросанных прямо на дороге и по обочине, наверняка могло показаться, что это ничто иное как братская могила зеленых и людей, скрестивших клинки во имя… Действительно во имя чего? Наверное, было не столь важно, во имя чего могла произойти та битва. Тунда предпочитал судить несколько другими категориями. Чему быть того не миновать. То, что случилось – вереница прошлого, а значит ненужный хлам. Гном предпочитал жить настоящим, где можно вдоволь повеселиться, выжать из жизни максимум, устроить драку или закатить пир! Мало его заботило и будущее, если конечно речь не заходила о будущих заданиях наемника. Тогда он с остервенением считал будущую прибыль и готов был взяться за любое задание, которое могло принести доход. Возможно существовали какие-то причины, заставлявшие гнома жить именно так, забыв прошлое и не думая о будущем, но Тунда предпочитал умалчивать обо всем, что касалось его личной жизни. В том числе о своих навыках ведения боя и месте, откуда он пришел на Драконью гряду. Ведь все до одного жители пещер знали, что Тунда иноземец, хоть сам он и уверял обратное, заверяя, что родился то он как раз в окрестностях Янтарных рудников, а потом ушел познавать мир. Впрочем, через чур любопытным Тунда просто ломал челюсть или бил под дых, стараясь при этом рассчитывать силы, чтобы гном, набравшийся наглости забрасывать его вопросами о прошлом, не умер. Но такое случалось крайне редко. То ли потому, что резко пропали молодцы среди гномов, хотевшие помериться с Тундой силой, то ли потому что сам Тунда все больше времени проводил в походах за пределами владений Царя гномов Джумона Третьего, выполняя одно за другим задания за очень неплохие деньги. Где троглодитов норку разогнать, где кобольдов спугнуть.
Он отвел взгляд от рун. Если заклинание почувствует отклонение с маршрута или еще какую неприятность по пути, оно само даст об этом знать. А пока все работало, как полагается. Их отряд миновал горное ущелье и въехал в редкую лесополосу. Где-то на юге лежали поселения хумансов с центром в Бешгаре, еще дальше Западный лес Местальэ эльфов. Впереди к юго-востоку разворачивались торианские земли – аллоды выслужившейся знати, а по северу шла граница пустоши, через несколько десятков миль. Тунда прекрасно понимал, что если тем остаткам людского отряда, которым удалось бежать с поля боя в ста милях к западу отсюда удастся вовремя передать своим о случившемся, то, скорее всего, придется принимать бой. Ну а в том, что им удастся это сделать, если уже не удалось, Тунда почти не сомневался. Для того чтобы передать какую либо весть на сотни миль вокруг, людям не обязательно было пользоваться услугами тех же почтовых. Достаточно было воспользоваться такой магической субстанцией как магические поля, в которых их маги передавали всю нужную информацию. Поэтому впереди их ждала горячая встреча. И, наверняка, на этот раз в бой будут пущены маги. По себе Тунда знал, что драться с магами и бойцами Императора не одно и то же. Все же бить воинов в равном бою, где ты смотришь друг другу в глаза и не боишься, что в спину тебе может ударить молния, или еще какая штука, это совсем другое, нежели бой с хумансовым чародеем, когда ты бьешься со всем пространством одновременно. А если маг опытен, тот же иллюзионист… Тунда вспомнил, как однажды ему пришлось встретиться с драконом, под личиной которого скрывался достаточно сильный маг. Эта встреча закончилась для гнома очень печально. Несмотря на то, что маг был, в конце концов, убит, Тунда по возвращению домой целый месяц отлеживался в постели и никакие заклятья и зелья не могли помочь ему встать на ноги. Маг мастерски создавал иллюзии, и Тунда, атакуя воздух, тратил в пустую силы, а сам принимал в грудь фаерболы, все, на что был способен чародей, тратя силы на поддержание множества иллюзий. Бой продолжался неделю и в итоге маг был убит.
Можно было рискнуть и объехать границу по бездорожью пустоши. Но Тунда, прекрасно осведомленный, какие твари водились в той глуши, благоразумно рассудил, что такая встреча будет ничуть не лучше, чем встреча с магами Арканума. Если с зеленокожими обитателями пустоши у гномов были нейтральные отношения и Тунда краем уха слышал о каких-то переговорах между Царем Янтарных рудников и вождями орков, гоблинов и троллей. То встретить какого-нибудь циклопа, которому твой удар топором покажется разве что уколом иголкой. Или огра? Да, поселения этих тварей располагались в основном в южных пустошах, но бывали и такие, что бродили по богами забытым землям в одиночку. Где гарантия, что там нет тех же застав торианских мечников? Ну и зеленые сейчас вовсю старались покинуть пустошь, куда их загнали хумансы и где вероятность, что они не нападут на их отряд, разгневанные на людей и не замечая ничего вокруг? Опасно.
Тунда вытащил из кармана кусочек зеленой драконьей кожи. После схватки на дороге он так и не протер топор, кулон и доспехи. Следовало сделать это сейчас. Подсознательно гном понимал, что никакая кровь не оставит следа коррозии на адамантине, но старая боевая привычка брала свое. Не смотря на то, что Булдук предлагал командиру свои услуги, когда чистил свое оружие и оружие товарищей, Тунда отказался. Еще он не доверял свой топор в неизвестно чьи руки! Помяв драконью кожу, Тунда смахнул кровь с кулона и, достав топор, принялся полировать его лезвие. Руки делали все автоматически, поэтому только сейчас гном смог позволить себе оглядеть своих бойцов. Первое впечатление, полученное сразу после боя, оказалось обманчивым. У Кирква было перевязано плечо. Тунда приподнял бровь. Когда это боец успел наложить себе повязку. Или он, Тунда был настолько сосредоточен рисунком, что не заметил, что его воин ранен?
– Что с тобой? – бросил Тунда.
– Это? – Кирква махнул рукой. – Так, царапина. Задел мечом один, не углядел.
– Дерьмово смотришь, на, раз не углядел, – хмыкнул Тунда. – Внимательнее надо, – Тунда спрятал топор за спину и принялся чистить доспех. – Рука рабочая? Биться сможешь?
– Спрашиваешь, командир, – ответил Кирква.
– Я спрашиваю, а ты отвечаешь. А то, как падаль всякая попадется по пути, так ты и строй не сможешь взять. Выгребем из-за тебя по самые уши.
– Смогу биться, – кивнул гном.
Тунда кинул секундный взгляд на пузырек с белой жидкостью, привязанный к поясу. Зелье самоисцеления. Конечно, можно намазать этому дурню руку… Но, что тогда останется случись что серьезное? Он тут же отбросил такие мысли в сторону. Рука, тем более царапина, сама заживет. Странные, однако, подобрались ребята в его отряде. Ни один не говорил ни слова с самого начала пути, если Тунда сам не заводил с ними разговора или не давал послабления, как тогда при остановке повозки. Может это, конечно, и к лучшему, завязанные на узел языки. Но уж через чур скучно было в повозке в окружении гномов и в полной тишине. Это ведь не созерцать звуки природы и поддаваться ностальгии наедине с самим собой. Может быть, конечно, ребята не привыкли к своему начальнику и поэтому были столь молчаливы. Зато, что мог признать Тунда – рядом с ним настоящие мастера боя, а рана, которую получил в бою Кирква, была, скорее, случайной. Порой Тунда сам получал легкую царапину в бою даже с тем же гномом или обычным разбойником на дороге. Самоуверенность!