Страница:
«…древний и средневековый Запад давал Востоку звонкую монету и слитки драгоценных металлов, а взамен получал его товары. Противоположной схемы история тех времен фактически не знает… Всем необходимым Восток сам себя обеспечивал».
По мнению А. М. Петрова, тоннами везли европейцы звонкую монету в богатую, процветающую Азию! Шелковый путь — это также и «золотой путь», по которому Азия была наводнена драгоценными металлами, отдавая взамен свой высококлассный товар (и не получая никакого товара взамен), — такой вывод делает ученый и завершает: «вот какую историю могут поведать находимые на всем историко-культурном пространстве Великого шелкового пути римские, византийские и средневековые европейские монеты из драгоценных металлов». И золота для внешней торговли Европе постоянно и катастрофически не хватало!
На наш взгляд, обилие в Азии кладов с европейскими монетами, наряду с находимыми здесь качественными средневековыми товарами, говорит об обратном, а именно об экономической мощи Европы. Европейская монета, пришедшая в Азию вместе с товаром, прежде всего металлическими орудиями и оружием, стала международной валютой.
В самом деле, давайте рассмотрим такую же ситуацию применительно к нашей современной реальности. Давайте «реконструируем» российскую действительность на основе одного-двух фактов.
Итак, что мы знаем? В конце XX века ассортимент товаров в России и США примерно одинаков. Между тем более половины наличной денежной массы в России составляют американские доллары, а в Америке русских денег в обороте нет. Вывод: богатая, процветающая Россия всем необходимым обеспечивает себя сама, а нищая, товарно несостоятельная Америка для приобретения российских товаров вынуждена вывозить в Россию свою валюту, ибо ничего другого у нее нет, а кушать хочется. Вот какую историю могут поведать находимые на всем историко-культурном пространстве России американские доллары!
С экономической точки зрения это, конечно, глупость, и мы не стали бы морочить вам головы, если бы такая реконструкция не совпадала с той, что предлагают нам историки, описывая средневековые экономические отношения между Европой и Азией.
По их мнению, продолжалось европейское золотое несчастье, то есть фатальная нехватка золота, полторы-две тысячи лет, пока открытие Америки и приток дешевых американских драгметаллов не облегчили европейцам их проблему с золотым покрытием импорта из Азии.
И все это пустые, ничего не стоящие догадки.
Мы уже отмечали, что все общественные институты и явления, однажды появившись, развиваются далее сами по себе, по своим внутренним законам, естественным образом. Это относится и к экономике: производству товаров и торговле ими, денежному обороту и финансовой обеспеченности, балансу между количеством золота и ценами.
После открытия Америки приток не обеспеченного товаром американского золота и серебра вызвал в Европе колоссальные экономические и социальные потрясения. Когда Испания, страна не очень богатая, стала чеканить из завезенного ею дешевого металла монету и закупать товары в промышленно развитых странах: Голландии, Англии, Франции, Германии, здесь началась невиданная до того инфляция.
И. И. Рубин сообщает:
На самом деле все было наоборот, это Запад снабжал азиатский континент металлом и изделиями из него: оружием и доспехами, орудиями труда и искусными ремесленными поделками. А Восток поставлял Европе сырье, пряности, экзотические фрукты, сахар, благовония, развивая собственное ремесленное производство и стройиндустрию в пределах, необходимых для обеспечения в пути многочисленных торговых караванов, пересекавших Азию во всех направлениях.
Одним из важнейших товаров Востока был шёлк.
Шёлковый путь
Пираты: сказки и реальность
Компас
По мнению А. М. Петрова, тоннами везли европейцы звонкую монету в богатую, процветающую Азию! Шелковый путь — это также и «золотой путь», по которому Азия была наводнена драгоценными металлами, отдавая взамен свой высококлассный товар (и не получая никакого товара взамен), — такой вывод делает ученый и завершает: «вот какую историю могут поведать находимые на всем историко-культурном пространстве Великого шелкового пути римские, византийские и средневековые европейские монеты из драгоценных металлов». И золота для внешней торговли Европе постоянно и катастрофически не хватало!
На наш взгляд, обилие в Азии кладов с европейскими монетами, наряду с находимыми здесь качественными средневековыми товарами, говорит об обратном, а именно об экономической мощи Европы. Европейская монета, пришедшая в Азию вместе с товаром, прежде всего металлическими орудиями и оружием, стала международной валютой.
В самом деле, давайте рассмотрим такую же ситуацию применительно к нашей современной реальности. Давайте «реконструируем» российскую действительность на основе одного-двух фактов.
Итак, что мы знаем? В конце XX века ассортимент товаров в России и США примерно одинаков. Между тем более половины наличной денежной массы в России составляют американские доллары, а в Америке русских денег в обороте нет. Вывод: богатая, процветающая Россия всем необходимым обеспечивает себя сама, а нищая, товарно несостоятельная Америка для приобретения российских товаров вынуждена вывозить в Россию свою валюту, ибо ничего другого у нее нет, а кушать хочется. Вот какую историю могут поведать находимые на всем историко-культурном пространстве России американские доллары!
С экономической точки зрения это, конечно, глупость, и мы не стали бы морочить вам головы, если бы такая реконструкция не совпадала с той, что предлагают нам историки, описывая средневековые экономические отношения между Европой и Азией.
По их мнению, продолжалось европейское золотое несчастье, то есть фатальная нехватка золота, полторы-две тысячи лет, пока открытие Америки и приток дешевых американских драгметаллов не облегчили европейцам их проблему с золотым покрытием импорта из Азии.
И все это пустые, ничего не стоящие догадки.
Мы уже отмечали, что все общественные институты и явления, однажды появившись, развиваются далее сами по себе, по своим внутренним законам, естественным образом. Это относится и к экономике: производству товаров и торговле ими, денежному обороту и финансовой обеспеченности, балансу между количеством золота и ценами.
После открытия Америки приток не обеспеченного товаром американского золота и серебра вызвал в Европе колоссальные экономические и социальные потрясения. Когда Испания, страна не очень богатая, стала чеканить из завезенного ею дешевого металла монету и закупать товары в промышленно развитых странах: Голландии, Англии, Франции, Германии, здесь началась невиданная до того инфляция.
И. И. Рубин сообщает:
«За один только XVI век запас благородных металлов в Европе возрос в три — три с половиной раза. Такое огромное увеличение количества благородных металлов, стоимость которых упала вследствие большей легкости их добывания, неизбежно должно было вызвать рост цен на все продукты».О том же пишет Адам Смит:
«Открытие обильных рудников в Америке является, по-видимому, единственной причиной такого уменьшения стоимости серебра по отношению к стоимости хлеба. Решительно все объясняют это явление именно таким образом… В значительной части Европы в этот период промышленность и богатство развивались, и спрос на серебро вследствие этого должен был увеличиваться. Но увеличение предложения, по-видимому, настолько превосходило возрастание спроса, что стоимость этого металла значительно упала».В результате Европа XVI века пережила революцию цен, и это достаточно хорошо известная история. За 70 лет цены взлетели в несколько раз. Началось обнищание средних и бедных слоев населения, разорение мелких ремесленников и торговцев, безработица, голод, полыхнули восстания, полетели головы королей, расцвели церковные ереси; апофеозом стал массовый исход людей. Не видя более перспектив в родных местах, бросая имущество и родственников, в утлых судах, с риском для жизни люди толпами поплыли на дикий берег Америки, лишь бы подальше от «драгоценного изобилия», поразившего Европу. Вот что наделал в Европе приток золота, не подкрепленного товарами, всего за несколько десятилетий! А в Азию, говорят нам, золото везли СТОЛЕТИЯМИ, и что же? — она становилась все богаче и богаче, продолжая снабжать Европу товарами!
На самом деле все было наоборот, это Запад снабжал азиатский континент металлом и изделиями из него: оружием и доспехами, орудиями труда и искусными ремесленными поделками. А Восток поставлял Европе сырье, пряности, экзотические фрукты, сахар, благовония, развивая собственное ремесленное производство и стройиндустрию в пределах, необходимых для обеспечения в пути многочисленных торговых караванов, пересекавших Азию во всех направлениях.
Одним из важнейших товаров Востока был шёлк.
Шёлковый путь
«Сер» — древнее название шелка. Якобы был далеко на востоке город Серос, по которому названа область, народ и вид ткани. Толкователи истории основываются на тексте Сидония: «Поэтому, как только Рим (Roma) утвердился посередине престола, к нему сбегаются сразу все земли, и всякая провинция несет свои плоды… Сер — шелка, Сабеянин — фимиам». Правда, почему-то никто не делает из этого текста другого очевидного вывода: Китай был провинцией Ромейской (Византийской) империи.
Шелк действительно в больших количествах получали из Китая, а потому эту страну, до которой европейцы дошли сушей, называли «Страной серов». Китай со стороны моря со «Страной серов» не отождествляли, а называли Чин или Син. О том, что это одна и та же страна, догадались только в XVI веке.
Между тем Ser означает просто-напросто пряжу, шерсть; Ser vellera значит пряжа буковая. То есть пряжа, полученная из нити древесного червячка, заведомо называется сер. Никаких указаний на местность, где шелковое производство освоили впервые, название серне содержит; и уж если целой стране дали имя ткани, то значит это лишь одно: ничем иным страна не была знаменита, а ткань была известна задолго до открытия Китая.
При императоре Диоклетиане (284–305 годы н. э.) в империи уже производили шелк, и за меру шелка давали три меры золота (сообщает А. М. Петров). Делали шелк, видимо, из букового или дубового шелкопряда, и было его мало, потому и ценили дорого. Дороговизна сырья заставляет исследователей делать вывод, что изделия тоже были в изрядной цене, что шелковые одежки были недоступны «простым людям». Однако стоило бы задуматься: шелковая нить чрезвычайно тонка, целое платье можно было протянуть через перстень; в таком случае, дороговизна сырья вовсе не значит, что изделия слишком дороги. В конце концов, и золото недешево, но упомянутые перстни носят многие, а обручальные кольца носят почти все.
Позже технология производства попала в Среднюю Азию, где в дело пошла нить тутового шелкопряда; здесь уже и Китай недалеко. Громадное количество работников и обширность территорий дали миру такое количество шелковых тканей, что цена его стала быстро снижаться.
Китай же, торгуя шелком и чаем, богател безмерно, получая взамен прежде всего металлы. Излишек средств сподвигнул здешних императоров построить длиннющую стену-дорогу вдоль физической границы страны, между цветущим центром и засушливым пустынным севером; причем резон был не только в том, чтобы занять работой излишне расплодившееся население, но и в том, чтобы не упускать дань с многочисленных купцов.
Но почему, почему именно шелк так ценился? В чем загадка?
А дело-то простое: у этой тонкой и красивой ткани была одна пусть прозаическая, но важная особенность, а именно дезинсекционные свойства. Попросту говоря, в шелковом белье не водятся вши и блохи; обитые шелковыми тканями помещения освобождаются от клопов. Так что не тщеславие и не стремление к бездумной роскоши заставляли людей тратиться на шелковые одежды. Не только знатные люди и их челядь, но и простолюдины стремились приобрести такую ткань.
Легкость шелка в транспортировке и относительно большая цена привлекли на торговые пути европейских и арабских купцов. Прибыль считали тысячами процентов! Караваны из сотен верблюдов шли в виду друг друга; Великий шелковый путь не был чем-то вроде узенькой дорожки, это было громадное экономико-культурное пространство шириной в одну, а то и полторы тысячи километров.
Сотни городов, построенных на расстоянии дня пути один от другого, засыпаны теперь песками пустынь. А когда-то сюда стекались тысячи людей, потому что это были торжища; купцам и сопровождавшим их людям надо было пить, есть, ночевать, менять товары и деньги. Великий шелковый путь создал Среднеазиатскую цивилизацию; когда европейцы открыли морской путь в Индию и Китай (а один корабль везет столько же товара, сколько тысяча верблюдов, причем вдвое-втрое быстрее), так вот, когда в начале XVI века началась морская, дешевая доставка товаров, заглохла Среднеазиатская цивилизация. Спустя сто, двести, триста лет путешественники не могли понять, где истоки легенд о восточной роскоши? Бедность, а не роскошь поражала путников!
Хронологически рамки Великого шелкового пути, по нашему мнению, не опускаются ранее VIII века, причем до Китая он дошел еще позже. Некоторое время один из отрогов Шелкового пути проходил от Черного моря к Каспийскому, вдоль Северного Кавказа, как раз по «закубанским равнинам». Марку на здешних торговых дорогах держали так называемые половцы.
На самом-то деле это были итальянские торговые дома. Офисы их оставались в Италии (Венеции, Генуе); все остальное — как и сейчас: торговцы, обслуга, охрана. Транспорт и связь были иными, а суть совершенно сегодняшняя. Археологами найдены на Кавказе даже бухгалтерские книги того времени. Более чем вероятно, что итальянское начальство нанимало в охранники местное тюркское население. Торговые караваны сопровождались многочисленными стадами скота для прокорма в пути. Те, кто описывал со стороны эти «торговые дома», вполне мог назвать их кочевыми племенами.
Русские князья с охотой роднились с богатыми кочевыми торговцами, половецкими ханами!.. Не чурались, однако, и свою «крышу» предложить; если не получалось, устраивали рэкетирские «наезды». К сожалению, Русь была малочисленна, слаба и раздроблена, у мелких князьков не хватало сил, чтобы урвать кусочек от огромного мирового торгового пирога, который мимо носят. В русской литературе хорошо описаны дела того времени. Когда один из князей (Игорь, сын Святославов, внук Олегов) пропал с полком своим в поле половецком,
В основе всей человеческой истории лежат интересы торговли. Если их не учитывать, бесполезно «выстраивать» историю политики и войн. На протяжении торговых трасс средневековья возникали государства и военные объединения государств. Любой князек пытался «оседлать» караванные тропы, чтобы самому взимать дань, и стычки между различными группировками не были редкостью.
Одной из самых удачных попыток навести вдоль всего Шелкового пути порядок стал военный поход рыцаря Тамерлана (Железного Хромца).
Накануне его похода, в XIV веке сложилась такая ситуация на территории нынешней России. Западная Русь, входившая в состав Великого княжества Литовского, имела Днепр в качестве основной торговой дороги. Волгой владела «татаро-монголы». Залесская Русь пользовалась Доном: именно по этой реке доставляли товары русские купцы-сурожане. Генуэзцы Крыма контролировали северный отрог Великого шелкового пути.
Военачальник Мамай, узурпировав власть в Золотой орде, заключил договор с генуэзцами и, чтобы ликвидировать конкуренцию им со стороны русских купцов, перекрыл Дон. Эта его военная эскапада вызвала адекватный ответ со стороны московского князя Дмитрия, прозванного позже Донским. Без сомнений, его поход против Мамая финансировали торговцы, не просто же так в поход с князем отправились десять наблюдателей, купцов-сурожан.
Потеряв время в ожидании генуэзской пехоты (которая, не иначе, плыла морем из Италии, поскольку в Крыму не было большого контингента генуэзских войск), Мамай потерял и стратегическое преимущество. Он потерпел поражение в битве на Куликовом поле, но мало того: вскоре его разбили войска Тохтамыша. Через два года после Куликовской битвы Тохтамыш наказал и Москву, причем победитель Мамая князь Дмитрий скрылся в Костроме, будто предоставив задачу борьбы с ним кому-то другому. И в самом деле: точно так же, как и в случае с Мамаем, «в тылу» Тохтамыша оказался более сильный противник: Тамерлан.
В конечном итоге азиатские правители полностью подчинили себе все трассы сухопутного Великого шелкового пути. Возможно, именно потеря власти на сухопутных путях сподвигнула европейцев к развитию научно-технических основ океаноплавания.
Шелк действительно в больших количествах получали из Китая, а потому эту страну, до которой европейцы дошли сушей, называли «Страной серов». Китай со стороны моря со «Страной серов» не отождествляли, а называли Чин или Син. О том, что это одна и та же страна, догадались только в XVI веке.
Между тем Ser означает просто-напросто пряжу, шерсть; Ser vellera значит пряжа буковая. То есть пряжа, полученная из нити древесного червячка, заведомо называется сер. Никаких указаний на местность, где шелковое производство освоили впервые, название серне содержит; и уж если целой стране дали имя ткани, то значит это лишь одно: ничем иным страна не была знаменита, а ткань была известна задолго до открытия Китая.
При императоре Диоклетиане (284–305 годы н. э.) в империи уже производили шелк, и за меру шелка давали три меры золота (сообщает А. М. Петров). Делали шелк, видимо, из букового или дубового шелкопряда, и было его мало, потому и ценили дорого. Дороговизна сырья заставляет исследователей делать вывод, что изделия тоже были в изрядной цене, что шелковые одежки были недоступны «простым людям». Однако стоило бы задуматься: шелковая нить чрезвычайно тонка, целое платье можно было протянуть через перстень; в таком случае, дороговизна сырья вовсе не значит, что изделия слишком дороги. В конце концов, и золото недешево, но упомянутые перстни носят многие, а обручальные кольца носят почти все.
Позже технология производства попала в Среднюю Азию, где в дело пошла нить тутового шелкопряда; здесь уже и Китай недалеко. Громадное количество работников и обширность территорий дали миру такое количество шелковых тканей, что цена его стала быстро снижаться.
Китай же, торгуя шелком и чаем, богател безмерно, получая взамен прежде всего металлы. Излишек средств сподвигнул здешних императоров построить длиннющую стену-дорогу вдоль физической границы страны, между цветущим центром и засушливым пустынным севером; причем резон был не только в том, чтобы занять работой излишне расплодившееся население, но и в том, чтобы не упускать дань с многочисленных купцов.
Но почему, почему именно шелк так ценился? В чем загадка?
А дело-то простое: у этой тонкой и красивой ткани была одна пусть прозаическая, но важная особенность, а именно дезинсекционные свойства. Попросту говоря, в шелковом белье не водятся вши и блохи; обитые шелковыми тканями помещения освобождаются от клопов. Так что не тщеславие и не стремление к бездумной роскоши заставляли людей тратиться на шелковые одежды. Не только знатные люди и их челядь, но и простолюдины стремились приобрести такую ткань.
Легкость шелка в транспортировке и относительно большая цена привлекли на торговые пути европейских и арабских купцов. Прибыль считали тысячами процентов! Караваны из сотен верблюдов шли в виду друг друга; Великий шелковый путь не был чем-то вроде узенькой дорожки, это было громадное экономико-культурное пространство шириной в одну, а то и полторы тысячи километров.
Сотни городов, построенных на расстоянии дня пути один от другого, засыпаны теперь песками пустынь. А когда-то сюда стекались тысячи людей, потому что это были торжища; купцам и сопровождавшим их людям надо было пить, есть, ночевать, менять товары и деньги. Великий шелковый путь создал Среднеазиатскую цивилизацию; когда европейцы открыли морской путь в Индию и Китай (а один корабль везет столько же товара, сколько тысяча верблюдов, причем вдвое-втрое быстрее), так вот, когда в начале XVI века началась морская, дешевая доставка товаров, заглохла Среднеазиатская цивилизация. Спустя сто, двести, триста лет путешественники не могли понять, где истоки легенд о восточной роскоши? Бедность, а не роскошь поражала путников!
Я видел Азии бесплодные пределы
Кавказа дальний край, [пустнынный], обгорелый
Жилище [дикое] черкесских табунов.
[Я видел мрачных гор] вершины,
Обвитые венцом летучих облаков,
И закубанские равнины.
А. С. Пушкин, 1820 год(из неоконченного и неотделанного).
Хронологически рамки Великого шелкового пути, по нашему мнению, не опускаются ранее VIII века, причем до Китая он дошел еще позже. Некоторое время один из отрогов Шелкового пути проходил от Черного моря к Каспийскому, вдоль Северного Кавказа, как раз по «закубанским равнинам». Марку на здешних торговых дорогах держали так называемые половцы.
Трассы Великого шелкового сухопутного пути и морские торговые маршруты.
Из книги А. М. Петрова «Великий шелковый путь»
На самом-то деле это были итальянские торговые дома. Офисы их оставались в Италии (Венеции, Генуе); все остальное — как и сейчас: торговцы, обслуга, охрана. Транспорт и связь были иными, а суть совершенно сегодняшняя. Археологами найдены на Кавказе даже бухгалтерские книги того времени. Более чем вероятно, что итальянское начальство нанимало в охранники местное тюркское население. Торговые караваны сопровождались многочисленными стадами скота для прокорма в пути. Те, кто описывал со стороны эти «торговые дома», вполне мог назвать их кочевыми племенами.
Русские князья с охотой роднились с богатыми кочевыми торговцами, половецкими ханами!.. Не чурались, однако, и свою «крышу» предложить; если не получалось, устраивали рэкетирские «наезды». К сожалению, Русь была малочисленна, слаба и раздроблена, у мелких князьков не хватало сил, чтобы урвать кусочек от огромного мирового торгового пирога, который мимо носят. В русской литературе хорошо описаны дела того времени. Когда один из князей (Игорь, сын Святославов, внук Олегов) пропал с полком своим в поле половецком,
«Жены русские восплакались, приговаривая: „Уже нам своих милых лад ни в мысли помыслить, ни думою сдумать, ни глазами не повидать, а золота и серебра и пуще того в руках не подержать!“ И застонал, братья, Киев от горя, а Чернигов от напастей. Печаль жирна тече средь земли Рускыи…»Это был 1185-й год. Не могли европейские торговцы рисковать северокавказским путем, оборонялись от русских и запугивали их, нападая на приграничные города. Именно в это время султан Саладин громил крестоносные войска в Сирии и Палестине, переподчиняя арабам торговые дороги Ближнего Востока. И в 1187 году отбил у европейцев Иерусалим. (В другой книге мы поговорим о таком поразительном факте: в русских летописях, составленных русскими христианами-монахами, совершенно не упоминаются ни Крестовые походы, ни завоевание и потеря Святого города.)
В основе всей человеческой истории лежат интересы торговли. Если их не учитывать, бесполезно «выстраивать» историю политики и войн. На протяжении торговых трасс средневековья возникали государства и военные объединения государств. Любой князек пытался «оседлать» караванные тропы, чтобы самому взимать дань, и стычки между различными группировками не были редкостью.
Одной из самых удачных попыток навести вдоль всего Шелкового пути порядок стал военный поход рыцаря Тамерлана (Железного Хромца).
Накануне его похода, в XIV веке сложилась такая ситуация на территории нынешней России. Западная Русь, входившая в состав Великого княжества Литовского, имела Днепр в качестве основной торговой дороги. Волгой владела «татаро-монголы». Залесская Русь пользовалась Доном: именно по этой реке доставляли товары русские купцы-сурожане. Генуэзцы Крыма контролировали северный отрог Великого шелкового пути.
Военачальник Мамай, узурпировав власть в Золотой орде, заключил договор с генуэзцами и, чтобы ликвидировать конкуренцию им со стороны русских купцов, перекрыл Дон. Эта его военная эскапада вызвала адекватный ответ со стороны московского князя Дмитрия, прозванного позже Донским. Без сомнений, его поход против Мамая финансировали торговцы, не просто же так в поход с князем отправились десять наблюдателей, купцов-сурожан.
Потеряв время в ожидании генуэзской пехоты (которая, не иначе, плыла морем из Италии, поскольку в Крыму не было большого контингента генуэзских войск), Мамай потерял и стратегическое преимущество. Он потерпел поражение в битве на Куликовом поле, но мало того: вскоре его разбили войска Тохтамыша. Через два года после Куликовской битвы Тохтамыш наказал и Москву, причем победитель Мамая князь Дмитрий скрылся в Костроме, будто предоставив задачу борьбы с ним кому-то другому. И в самом деле: точно так же, как и в случае с Мамаем, «в тылу» Тохтамыша оказался более сильный противник: Тамерлан.
В конечном итоге азиатские правители полностью подчинили себе все трассы сухопутного Великого шелкового пути. Возможно, именно потеря власти на сухопутных путях сподвигнула европейцев к развитию научно-технических основ океаноплавания.
Пираты: сказки и реальность
Доказывая недостоверность традиционной хронологии, нам все же приходится постоянно ссылаться на привычные читателю мнения, утверждения и исследования традиционных историков. Иначе невозможно, ведь мы должны объяснить, провести параллели между теми знаниями, которые читатель получил в школе, и теми, которые представляются более правильными в свете новой версии истории цивилизации.
Однако бывают случаи, когда не надо ничего объяснять, достаточно изложить реальные события средневековья, а вслед за этим — события сказочного «Древнего мира», а уж параллели читатель проведет сам.
Со дня основания и по XVI век Венеция была крупнейшим центром посреднической морской торговли в Средиземноморье. Имела значительные подвластные территории на многих берегах этого бассейна. В XIII веке развивала производство знаменитого на весь мир венецианского стекла.
Основным судном венецианских торговцев была галера, парусно-гребной корабль. Недостаток его — многочисленность экипажа.
Однако в торгово-посредническую деятельность венецианцев вмешалась новая сила: викинги (или норманны, что значит северные люди). Молодые мужчины, выходцы из Норвегии ( Северная дорога), находящейся вблизи торговых путей Балтийского моря, в VIII веке н. э. начали создавать свои структуры для контроля за морской торговлей. Причиной такого их поведения стал запрет крестьянам работать на земельных наделах без королевского разрешения на аренду. Король Гаральд Хаарфагр (Белокурый), желая увеличить поступление денег в бюджет (а этого желают все владыки во все времена), видимо, надеялся, что крестьяне прибегут за разрешениями и станут радостно платить ему деньги за одно лишь право работать, но он просчитался. Подданные, в основном вчерашние крестьяне, предпочли покинуть такого короля и заняться разбоем. Безусловно, доходы бюджета уменьшились, а не увеличились. (Подобное можно и теперь увидеть в странах, власти которых пытаются наполнить казну, лицензируя святое право граждан работать). Но хотя это выглядело, как разбой, на самом деле викинги создали новые, довольно прибыльные отрасли хозяйства: посредничество и охрану грузов.
Викинги не были изначально хорошими мореходами, хотя это и утверждается в большинстве книг. Их астрономические познания были ничтожны по сравнению с познаниями южан, имевших несравненно более благоприятные условия для наблюдения за звездами. Не умея ориентироваться по небу, северные моряки в своих плаваниях «держались берега, как клещи» (д-р Соучек) и не любили выходить в открытое море. Их единственным навигационным прибором был половник, которым рулевой зачерпывал воду, чтобы по ее вкусу определить, близко ли устье реки.
Специалисты утверждают, что судостроение Северной Европы развивались независимо от судостроения Средиземноморья, и мы просим обратить особое внимание на этот факт. Викинги самостоятельносоздали чудесное судно, драккар (драконов корабль) и еще целую гамму судов: лодки холкерсы, разъездные корабли ледунги, грузовые галеры скайды и боевые снекары. Собирательно все суда викингов называют драккарами.
Драккар хорошо известен историкам, поскольку по обычаю тело вождя после его смерти хоронили, положив в драккар вместе с оружием и утварью. Отличительной способностью драккаров, как пишет В. Ефремов, «была легкость в ходу, послушность в управлении, хорошая мореходность и потрясающая способность менять направление без разворота (идти вперед кормой с той же скоростью, что и носом)».
Суда викингов были столь хороши, а «работа» столь выгодна, что скоро Балтика стала им узка. Драккары пошли по большим рекам вглубь Европы. Их видели Аахен, Кельн, Трир, Майнц, Вормс, Бинген, Париж и Тулуза. Пройдя вдоль западного берега материка, викинги попали в Средиземное море, захватили Сицилию и Южную Италию, основали здесь свое государство и начали доказывать свое право на морское господство Венеции, Византии и Священной Римской империи германской нации. Они перекрывали морские дороги и брали дань. В 1059 году главные предводители норманнов признали себя папскими вассалами, а еще через триста лет потомки норманнских первопроходцев, не имея связи с родиной, окончательно ассимилировались на новых землях.
Норвегия же, потеряв при эпидемии чумы 1347 года 4/5 своего населения (из двух миллионов человек осталось четыреста тысяч), больше викингов на мировой рынок не «поставляла».
Но мало было финикийцам держать в руках всю морскую торговлю, они еще и пиратствовали на морских просторах!
Финикийские корабелы первыми в мире стали строить парусные торговые суда большой грузоподъемности (до 250 тонн). Их можно сравнить с греческими и римскими триерами, парусно-гребными кораблями пятого века до н. э. Недостаток триеры — многочисленность экипажа.
Никаких остатков финикийских судов нет, но есть рисунки на вещах, которые историки приписывают тому времени. Среди рисунков можно видеть судно, поразительно похожее на драккар! Но поскольку норманнский драккар создан в Северной Европе примерно через 1500 лет совершенно самостоятельно (на что мы специально обращали ваше внимание), можно догадаться, что «предвосхитивший» его чудесный финикийский корабль был никому не нужен, и после исчезновения Финикии ее корабельное искусство забыли намертво.
Финикияне плавали даже за Геркулесовы столбы, им было хорошо известно западное побережье Европы и Африки.
О том, что была такая страна «Финикия», сообщил Геродот, и лишь на его «показаниях» выстроена вся история этой могучей морской, торговой и пиратской державы. Составлять свою летопись ему было, наверное, очень трудно, ибо описывал он события, происходившие лет за триста-пятьсот до его рождения…
Археология же дает очень мало материалов об истории Финикии, причем лишь о ранних временах существования ее городов Угарит (современный Рас-Шамра), Библ (Джубейль), Тир (Сур), Сидон (Сайда), Карфаген и других. Практически ни одно название не дожило до наших времен — почему, кстати? Они были упомянуты в «древних летописях»; но к тем ли городам приложили историки эти «древние» названия?
Я. Б. Шницер, оставаясь в рамках традиционных представлений, пишет, что это была страна преимущественно торговая, страна, однако, вопреки тем же представлениям, утверждает, что культура ее отличалась почти полным отсутствием самобытности и оригинального творчества. Финикия не создала ничего самостоятельного ни в религии, ни в науке, ни в искусстве.
Однако бывают случаи, когда не надо ничего объяснять, достаточно изложить реальные события средневековья, а вслед за этим — события сказочного «Древнего мира», а уж параллели читатель проведет сам.
РЕАЛЬНОСТЬ
В 810 году н. э. группа молодых людей во главе с Анжело Партечипацио переселилась с материка на острова Ривоальто. Эти люди основали город Венецию, а затем они и их потомки сумели устроить свою жизнь и хозяйственную деятельность так, чтобы использовать все природные преимущества этого морского города.Со дня основания и по XVI век Венеция была крупнейшим центром посреднической морской торговли в Средиземноморье. Имела значительные подвластные территории на многих берегах этого бассейна. В XIII веке развивала производство знаменитого на весь мир венецианского стекла.
Основным судном венецианских торговцев была галера, парусно-гребной корабль. Недостаток его — многочисленность экипажа.
«Так, на одну галеру длиной до 40 м требовалось 120–180 гребцов (а при двух ярусах весел 240–300 гребцов)… Такая галера имела осадку примерно 2 м и высоту надводного борта 1–1,5 м».Грузоподъемность галер была от 170 до 250 тонн.
Р. Допатка, А. Перепечко, «Книга о судах»
Однако в торгово-посредническую деятельность венецианцев вмешалась новая сила: викинги (или норманны, что значит северные люди). Молодые мужчины, выходцы из Норвегии ( Северная дорога), находящейся вблизи торговых путей Балтийского моря, в VIII веке н. э. начали создавать свои структуры для контроля за морской торговлей. Причиной такого их поведения стал запрет крестьянам работать на земельных наделах без королевского разрешения на аренду. Король Гаральд Хаарфагр (Белокурый), желая увеличить поступление денег в бюджет (а этого желают все владыки во все времена), видимо, надеялся, что крестьяне прибегут за разрешениями и станут радостно платить ему деньги за одно лишь право работать, но он просчитался. Подданные, в основном вчерашние крестьяне, предпочли покинуть такого короля и заняться разбоем. Безусловно, доходы бюджета уменьшились, а не увеличились. (Подобное можно и теперь увидеть в странах, власти которых пытаются наполнить казну, лицензируя святое право граждан работать). Но хотя это выглядело, как разбой, на самом деле викинги создали новые, довольно прибыльные отрасли хозяйства: посредничество и охрану грузов.
Викинги не были изначально хорошими мореходами, хотя это и утверждается в большинстве книг. Их астрономические познания были ничтожны по сравнению с познаниями южан, имевших несравненно более благоприятные условия для наблюдения за звездами. Не умея ориентироваться по небу, северные моряки в своих плаваниях «держались берега, как клещи» (д-р Соучек) и не любили выходить в открытое море. Их единственным навигационным прибором был половник, которым рулевой зачерпывал воду, чтобы по ее вкусу определить, близко ли устье реки.
Специалисты утверждают, что судостроение Северной Европы развивались независимо от судостроения Средиземноморья, и мы просим обратить особое внимание на этот факт. Викинги самостоятельносоздали чудесное судно, драккар (драконов корабль) и еще целую гамму судов: лодки холкерсы, разъездные корабли ледунги, грузовые галеры скайды и боевые снекары. Собирательно все суда викингов называют драккарами.
Драккар хорошо известен историкам, поскольку по обычаю тело вождя после его смерти хоронили, положив в драккар вместе с оружием и утварью. Отличительной способностью драккаров, как пишет В. Ефремов, «была легкость в ходу, послушность в управлении, хорошая мореходность и потрясающая способность менять направление без разворота (идти вперед кормой с той же скоростью, что и носом)».
Суда викингов были столь хороши, а «работа» столь выгодна, что скоро Балтика стала им узка. Драккары пошли по большим рекам вглубь Европы. Их видели Аахен, Кельн, Трир, Майнц, Вормс, Бинген, Париж и Тулуза. Пройдя вдоль западного берега материка, викинги попали в Средиземное море, захватили Сицилию и Южную Италию, основали здесь свое государство и начали доказывать свое право на морское господство Венеции, Византии и Священной Римской империи германской нации. Они перекрывали морские дороги и брали дань. В 1059 году главные предводители норманнов признали себя папскими вассалами, а еще через триста лет потомки норманнских первопроходцев, не имея связи с родиной, окончательно ассимилировались на новых землях.
Норвегия же, потеряв при эпидемии чумы 1347 года 4/5 своего населения (из двух миллионов человек осталось четыреста тысяч), больше викингов на мировой рынок не «поставляла».
СКАЗКА
За полторы тысячи лет до описанных выше событий сильнейшей державой Средиземноморья было Финикия. Лишь в VI веке до н. э. прекратила она свое существование. И хотя основными городами ее были Тир и Сидон, не обладавшие глубоководными портами, все время своего существования Финикия была крупнейшим центром морской торговли, имела значительные подвластные территории на многих берегах Средиземного моря, производила знаменитое финикийское стекло.Но мало было финикийцам держать в руках всю морскую торговлю, они еще и пиратствовали на морских просторах!
Финикийские корабелы первыми в мире стали строить парусные торговые суда большой грузоподъемности (до 250 тонн). Их можно сравнить с греческими и римскими триерами, парусно-гребными кораблями пятого века до н. э. Недостаток триеры — многочисленность экипажа.
«Длина триер составляла 30–40 м, ширина 4–6 м, высота надводного борта примерно 1,5 м. На корабле насчитывалось сто и больше гребцов».Напомним, что мы тут ничего не обсуждаем и не объясняем. Если кто хочет сравнить описание римской триеры V века до н. э. с венецианской галерой Х века н. э., пусть вернётся на несколько страниц назад.
Р. Допатка, А. Перепечко
Никаких остатков финикийских судов нет, но есть рисунки на вещах, которые историки приписывают тому времени. Среди рисунков можно видеть судно, поразительно похожее на драккар! Но поскольку норманнский драккар создан в Северной Европе примерно через 1500 лет совершенно самостоятельно (на что мы специально обращали ваше внимание), можно догадаться, что «предвосхитивший» его чудесный финикийский корабль был никому не нужен, и после исчезновения Финикии ее корабельное искусство забыли намертво.
Финикияне плавали даже за Геркулесовы столбы, им было хорошо известно западное побережье Европы и Африки.
«Ни один народ в старину не объехал столько стран, сколько финикияне. Им хорошо были известны извилины берегов Средиземного моря, проливы его, стоянки на островах, удобные гавани и опасные скалы или мели», —пишет Р. Ю. Виппер и далее перечисляет товары; из списка которых видно, что финикияне — чистейшие посредники. Нередко «они обращались в морских разбойников», пиратов.
О том, что была такая страна «Финикия», сообщил Геродот, и лишь на его «показаниях» выстроена вся история этой могучей морской, торговой и пиратской державы. Составлять свою летопись ему было, наверное, очень трудно, ибо описывал он события, происходившие лет за триста-пятьсот до его рождения…
Археология же дает очень мало материалов об истории Финикии, причем лишь о ранних временах существования ее городов Угарит (современный Рас-Шамра), Библ (Джубейль), Тир (Сур), Сидон (Сайда), Карфаген и других. Практически ни одно название не дожило до наших времен — почему, кстати? Они были упомянуты в «древних летописях»; но к тем ли городам приложили историки эти «древние» названия?
Я. Б. Шницер, оставаясь в рамках традиционных представлений, пишет, что это была страна преимущественно торговая, страна, однако, вопреки тем же представлениям, утверждает, что культура ее отличалась почти полным отсутствием самобытности и оригинального творчества. Финикия не создала ничего самостоятельного ни в религии, ни в науке, ни в искусстве.
«Финикияне заимствовали всю свою цивилизацию у соседних народов, причем заимствованное не только не развивалось и совершенствовалось в руках их, но искажалось и портилось. Из соседних народов наибольшее влияние оказали на финикиян египтяне, ассирийцы, вавилоняне и древние евреи, которые по цивилизации стояли несравненно выше, а главное, были гораздо состоятельнее финикиян.Никак не вяжутся в традиционной истории концы с концами!..
Что же касается греков, то вообще они любили слагать на финикиян все открытия и изобретения в сфере умственного развития. И не удивительно! Получив от финикиян обильные и ценные плоды многовекового культурного развития восточных народов, греки в то же время не знали истинного источника принесенной им цивилизации, так что финикияне, бывшие в сущности не более как факторы и простые посредники, в глазах их являлись творцами и изобретателями. Вот таким именно образом финикиянам совершенно напрасно была приписана незаслуженная честь изобретения цифр, весов, чеканки монет, стекла, фаянса и многих других производств промышленности, принесенных ими в Грецию, а между тем в настоящее время доказано, что цифры финикияне заимствовали у индусов, весы — у ассирийцев, чеканку монет — у лидийцев, стекло и фаянс — у египтян и т. д. Очевидно, что то же самое могло произойти и с изобретением алфавита».
Компас
Первые сведения о применении компаса в Европе мы обнаруживаем в XII веке (во дни Крестовых походов, линия № 4 «синусоиды Жабинского») в достаточно сомнительных литературных источниках. Из описаний можно понять, что первоначально компасом служили швейные иголки, которые делались тогда, видимо, из железа, а не из стали; их касались магнитным камнем, и они намагничивались, чтобы быть работоспособными. Иголку клали на соломинку или пробочку, эту соломинку — на воду в круглой чаше; тогда иголка всей своей длиной становилась в плоскость меридиана. Железо быстро теряло свой магнетизм, и иголку приходилось постоянно подмагничивать.
Известный кораблестроитель, академик А. Н. Крылов пишет:
Известный кораблестроитель, академик А. Н. Крылов пишет:
«К 12 или началу 13 века относится описание компаса, в котором намагниченная иголка была пропущена через ось, оканчивавшуюся остриями вверху и внизу, которыми она и поддерживалась свободно в подпятниках, сделанных в дне и в прозрачной крышке котелка; через эту же ось перпендикулярно к магнитной пропускалась вторая медная стрелка — указатель востока и запада».