Вампилов Александр Валентинович. Утиная охота

Александр Вампилов


 
Утиная охота

   Пьеса в трех действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

   ЗИЛОВ
   КУЗАКОВ
   САЯПИН
   КУШАК
   ГАЛИНА
   ИРИНА
   ВЕРА
   ВАЛЕРИЯ
   ОФИЦИАНТ
   МАЛЬЧИК

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Картина первая

 
   Городская квартира в новом типовом доме. Входная дверь, дверь на кухню, дверь в другую комнату. Одно окно. Мебель обыкновенная. На подоконнике большой плюшевый кот с бантом на шее. Беспорядок.
   На переднем плане тахта, на которой спит Зилов. У изголовья столик с телефоном.
   В окно видны последний этаж и крыша типового дома, стоящего напротив. Над крышей узкая полоска серого неба. День дождливый.
   Раздается телефонный звонок. Зилов просыпается не сразу и не без труда. Проснувшись, он пропускает два-три звонка, потом высвобождает руку из-под одеяла и нехотя берет трубку.

 
   ЗИЛОВ. Да?..

 
   Маленькая пауза. На его лице появляется гримаса недоумения. Можно понять, что на том конце провода кто-то бросил трубку.

 
   Странно… (Бросает трубку, поворачивается на другой бок, но тут же ложится на спину, а через мгновение сбрасывает с себя одеяло. С некоторым удивлением обнаруживает, что он спал в носках. Садится на постели, прикладывает ладонь ко лбу. Весьма бережно трогает свою челюсть. При этом болезненно морщится. Некоторое время сидит, глядя в одну точку, — вспоминает. Оборачивается, быстро идет к окну, открывает его. С досадой махнул рукой. Можно понять, что он чрезвычайно недоволен тем, что идет дождь.)

 
   Зилову около тридцати лет, он довольно высок, крепкого сложения; в его походке, жестах, манере говорить много свободы, происходящей от уверенности в своей физической полноценности. В то же время и в походке, и в жестах, и в разговоре у него сквозят некие небрежность и скука, происхождение которых невозможно определить с первого взгляда. Идет на кухню, возвращается с бутылкой и стаканом. Стоя у окна, пьет пиво. С бутылкой в руках начинает физзарядку, делает несколько движений, но тут же прекращает это неподходящее его состоянию занятие. Звонит телефон. Он подходит к телефону, снимает трубку.

 
   ЗИЛОВ. Ну?.. Вы будете разговаривать?..

 
   Тот же фокус: кто-то положил трубку.

 
   Шуточки… (Бросает трубку, допивает пиво. Поднимает трубку, набирает номер, слушает.) Идиоты… (Нажимает на рычаг, снова набирает номер. Говорит монотонно, подражая голосу из бюро погоды.) В течение суток ожидается переменная облачность, ветер слабый до умеренного, температура плюс шестнадцать градусов. (Своим голосом.) Ты понял? Это называется переменная облачность — льет как из ведра… Привет, Дима… Поздравляю, старик, ты оказался прав… Да вот насчет дождя, черт бы его подрал! Целый год ждали и дождались!.. (С недоумением.) Кто разговаривает?.. Зилов… Ну конечно. Ты что, меня не узнал?.. Умер?.. Кто умер?.. Я?!. Да вроде бы нет… Живой вроде бы… Да?.. (Смеется.) Нет, нет, живой. Этого еще только не хватало — чтоб я умер перед самой охотой! Что?! Не поеду — я?! С чего ты это взял?.. Что я, с ума сошел? Подожди, может, это ты со мной не хочешь?.. Тогда в чем дело?.. Ну вот еще, нашел чем шутить… Голова-то, да (держится за голову), естественно… Но, слава богу, пока цела… Вчера-то? (Со вздохом.) Да вот вспоминаю… Нет, всего я не помню, но… (Вздох.) Скандал — да, скандал помню… Зачем устроил? Да вот и сам думаю — зачем? Думаю, не могу понять — черт знает зачем!.. (Слушает, с досадой.) Не говори… Помню… Помню… Нет, конца не помню. А что, Дима, что-нибудь случилось?.. Честное слово, не помню… Милиции не было?.. Свои? Ну, слава богу… Обиделись?.. Да?.. Что они, шуток не понимают?.. Ну и черт с ними. Переживут, верно?.. И я так думаю… Ну ладно. Как же мы теперь? Когда выезжаем?.. Ждать? А когда он начался?.. Еще вчера? Что ты говоришь!.. Не помню — нет!.. (Ощупывает челюсть.) Да! Слушай, а драки вчера не было?.. Нет?.. Странно… Да, кто-то врезал. Разок… Да, по морде… Думаю, что кулаком. Интересно кто, ты не видел?.. Ну не важно… Да нет, ничего страшного. Удар вполне культурный…

 
   Стук в дверь.

 
   Дима! А что, если он зарядил на неделю?.. Да нет, я не волнуюсь… Ну ясно… Сижу дома. В полной готовности. Жду звонка… Жду… (Положил трубку.)

 
   Стук в дверь.

 
   Войдите.

 
   В дверях появляется венок. Это большой, дешевый, с крупными бумажными цветами и длинной черной лентой сосновый венок. Вслед за ним появляется несущий его мальчик лет двенадцати. Он всерьез озабочен исполнением возложенной на него миссии.

 
   (Весело.) Привет!
   МАЛЬЧИК. Здравствуйте. Скажите, вы Зилов?
   ЗИЛОВ. Ну я.
   МАЛЬЧИК (поставил венок у стены). Вам.
   ЗИЛОВ. Мне?.. Зачем?

 
   Мальчик молчит.

 
   Слушай, парень. Ты что-то путаешь…
   МАЛЬЧИК. Вы — Зилов?
   ЗИЛОВ. Ну и что?..
   МАЛЬЧИК. Значит, вам.
   ЗИЛОВ (не сразу). Кто тебя послал?.. А ну, сядь сюда.
   МАЛЬЧИК. Мне надо идти.
   ЗИЛОВ. Садись.

 
   Мальчик садится.

 
   (Разглядывает венок, поднимает его, расправляет черную ленту, надпись на ней читает вслух.) «Незабвенному безвременно сгоревшему на работе Зилову Виктору Александровичу от безутешных друзей»… (Молчит. Потом смеется, но недолго и без особого веселья.) Ты понял, в чем дело?.. Зилов Виктор Александрович — это я и есть… И видишь, жив-здоров… Как тебе это нравится?

 
   Мальчик молчит.

 
   Где они? Внизу?
   МАЛЬЧИК. Нет, они ушли.
   ЗИЛОВ (не сразу). Пошутили и ушли…
   МАЛЬЧИК. Я пойду.
   ЗИЛОВ. Проваливай… Нет, подожди. Скажи… Тебе такие шутки нравятся?.. Остроумно это или нет?

 
   Мальчик молчит.

 
   Нет, ты скажи, послать товарищу такую штуку на похмелье да еще в такую погоду, разве это не свинство?.. Друзья так не поступают, как ты думаешь?
   МАЛЬЧИК. Я не знаю. Меня попросили, я принес…

 
   Маленькая пауза.

 
   ЗИЛОВ. Ты тоже хорош. Живым людям венки разносишь, а ведь наверняка пионер. Я бы в твоем возрасте за такое дело не взялся бы.
   МАЛЬЧИК. Я не знал, что вы живой.
   ЗИЛОВ. А если бы знал, не понес бы?
   МАЛЬЧИК. Нет.
   ЗИЛОВ. Спасибо и на этом.

 
   Маленькая пауза.

 
   МАЛЬЧИК. Я пойду.
   ЗИЛОВ. Подожди, а что они тебе сказали?
   МАЛЬЧИК. Сказали, пятый этаж, двадцатая квартира… Сказали, постучать, спросить Зилова и отдать. Вот и все.
   ЗИЛОВ. Видишь, как просто. А сколько смеху… (Вешает венок себе на шею.) Разве не смешно? (Подходит к зеркалу, картинно причесывается.) Смешно или нет?.. Почему ты не смеешься?.. Наверно, у тебя нет чувства юмора. (Оборачивается к мальчику, поднимает себе, как спортсмену-победителю, правую руку.) Витя Зилов! Эс-Эс-Эс-Эр. Первое место… А за что?.. (Опускает руку.) Не смешно?.. Что-то не очень, верно? (Бросает венок, садится на постель так, что его лицо обращено к окну.) А может, и в самом деле мы с тобой перестали понимать шутки?

 
   Пауза.

 
   Тебе надо идти?
   МАЛЬЧИК. Да… надо уроки готовить…
   ЗИЛОВ. Да… Уроки дело серьезное… А как тебя зовут?
   МАЛЬЧИК (не сразу). Витя.
   ЗИЛОВ. Да? Оказывается, ты тоже Витя… А тебе не кажется это странным?
   МАЛЬЧИК. Я не знаю.

 
   Маленькая пауза.

 
   ЗИЛОВ. Ну ладно, Витька, иди, занимайся. Заходи как-нибудь… Зайдешь?
   МАЛЬЧИК. Хорошо.
   ЗИЛОВ. Ну иди.

 
   Мальчик уходит. Маленькая пауза.

 
   Так… Значит, пошутили и разошлись…

 
   Зилов сидит на своей тахте. Взгляд его устремлен на середину комнаты.
   Звучит траурная музыка, звуки ее постепенно нарастают. Свет медленно гаснет, и так же медленно зажигаются два прожектора. Одним из них, светящим вполсилы, из темноты выхвачен сидящий на постели Зилов. Другой прожектор, яркий, высвечивает круг посреди сцены. При этом обстановка квартиры Зилова находится в темноте. На площадке, освещенной ярким прожектором, сейчас возникнут лица и разговоры, вызванные воображением Зилова. К моменту их появления траурная музыка странным образом преображается в бодрую, легкомысленную. Это та же мелодия, но исполняемая в другом размере и ритме. Негромко она звучит в продолжение всей сцены. Поведение лиц, их разговоры в этой сцене должны выглядеть пародийно, шутовски, но не без мрачной иронии.
   Появляются Саяпин и Кузаков.

 
   САЯПИН. Да нет, что ты. Не может этого быть.
   КУЗАКОВ. Факт.
   САЯПИН. Да нет, он пошутил, как обычно. Ты что, его не знаешь?
   КУЗАКОВ. Увы, на этот раз все серьезно. Серьезнее некуда.
   САЯПИН. Спорим, что он распустил этот слух, а сам сидит в «Незабудке».

 
   Кузаков и Саяпин исчезают. Появляются Вера, Валерия, потом Кушак.

 
   ВАЛЕРИЯ. Вы только подумайте, вчера он собирался на охоту, шутил… Еще вчера! А сегодня?!.
   ВЕРА. Такого я от него не ожидала. Он был как алик из аликов.
   КУШАК. Какое несчастье! Я бы никогда не поверил, но, знаете ли, последнее время он вел себя… Я далеко не ханжа, но должен вам сказать, что он вел себя весьма… мм… неосмотрительно. К добру такое поведение не приводит.

 
   Вера, Валерия и Кушак исчезают. Появляется Галина, за ней Ирина.

 
   ГАЛИНА. Я не верю, не верю, не верю… Зачем он так сделал?
   ИРИНА. Зачем?
   ГАЛИНА (Ирине). Скажи, он тебя любил?
   ИРИНА. Я не знаю…
   ГАЛИНА. Мы прожили с ним шесть лет, но я его так и не поняла. (Ирине.) Мы будем с тобой дружить. Будем?
   ИРИНА. Да…

 
   Обнимаются и плачут.

 
   ГАЛИНА. Я уезжаю… навсегда… Напишешь мне письмо?
   ИРИНА (сквозь слезы). Хорошо…

 
   Галина исчезает. Появляются Кушак и официант.

 
   КУШАК (Ирине). Очень, очень приятно…
   ОФИЦИАНТ. Девушка, в таком состоянии одной вам быть нельзя.
   КУШАК. Да, но… Нет, конечно… И все-таки…
   ОФИЦИАНТ. В шесть часов мы ждем вас в «Незабудке», договорились?
   ИРИНА (сквозь слезы). Хорошо…

 
   Ирина, Кушак и официант исчезают. Появляется Кузаков.

 
   КУЗАКОВ. Кто знает… Если разобраться, жизнь, в сущности, проиграна… (Исчезает.)

 
   Появляется официант с подносом.

 
   ОФИЦИАНТ. Итак, товарищи, скинемся. (Ухмыляется.) Нет, вы меня не так поняли. Скинемся на венок.

 
   Бросая монеты на поднос, последовательно проходят Галина, Кузаков, Саяпин, Валерия, Вера, Кушак и Ирина. Бодрая музыка внезапно превращается в траурную. Прожекторы гаснут, музыка обрывается, в темноте слышен звон монет. Затем освещается вся сцена. Зилов сидит на тахте. Взгляд его по-прежнему устремлен на середину комнаты. Поднимается. Идет на кухню, возвращается оттуда с бутылкой. Некоторое время стоит перед окном, насвистывает мелодию пригрезившейся ему траурной музыки. С бутылкой и стаканом устраивается на подоконнике. Вертит в руках плюшевого кота, разглядывает его долго и внимательно, будто видит его впервые. Поднимается, подходит к телефону, набирает номер.

 
   ЗИЛОВ. Магазин?.. Веру пригласите к телефону… Кто вызывает?.. Скажите, Зилов… Да, Зилов… (Ждет.) Занята?.. Понятно. (Бросает трубку, возвращается к подоконнику, пьет пиво. Задумчив.)

 
   Свет на сцене гаснет, передвигается круг, и сцена освещается. Перед нами новая декорация. Начинается его первое воспоминание. Уголок кафе «Незабудка». На виду одно небольшое окно. Два-три столика. Видна дверь на улицу. Зилов и Саяпин усаживаются за один из столиков.
   Саяпин одного возраста с Зиловым, но уже лысеет и полноват. Вид у него весьма простодушный. Он любит посмеяться. Часто смеется некстати, иногда, даже себе во вред, не может удержаться от смеха.

 
   САЯПИН (громко). Дима! Привет!.. Обрати внимание.

 
   Появляется официант. Это ровесник Зилова и Саяпина, высокий, спортивного вида парень. Он всегда в ровном деловом настроении, бодр, уверен в себе и держится с преувеличенным достоинством, что, когда он занят своей работой, выглядит несколько смешным.

 
   ОФИЦИАНТ (подходит). Привет, ребята.
   САЯПИН. Привет, Дима.
   ЗИЛОВ. Как ты, старина?
   ОФИЦИАНТ. Спасибо, нормально. А ты?
   ЗИЛОВ. Неплохо.
   ОФИЦИАНТ. Уже собираешься, а?
   ЗИЛОВ. Уже собрался.
   ОФИЦИАНТ (слегка подсмеиваясь). Уже собрался?.. Молодец.
   ЗИЛОВ (с отчаянием). Еще целых полтора месяца! Подумать только…
   ОФИЦИАНТ (усмехнулся). Доживешь?
   ЗИЛОВ. Не знаю, Дима. Как дожить — не представляю.
   ОФИЦИАНТ. А ты жди спокойно. Если хочешь, чтобы из тебя вышел охотник, — не волнуйся. Главное — не волноваться.
   САЯПИН. Слушайте! До вашей охоты еще полтора месяца, а до конца перерыва всего тридцать пять минут. (Зилову.) Мы зачем сюда пришли, забыл?
   ЗИЛОВ. Да, Дима, у нас полчаса. Надо выпить и закусить. Управимся?
   ОФИЦИАНТ. Попробуем.
   ЗИЛОВ. Стало быть, так: три салата, три шашлыка и выпить… (Саяпину.) Что он пьет?
   САЯПИН. По-моему, публично он вообще не употребляет.
   ЗИЛОВ. А винишко?
   САЯПИН. Смотри, обеденный перерыв, насчет этого он — сам знаешь…
   ЗИЛОВ (официанту). Мы ждем шефа.
   ОФИЦИАНТ. Ясно.
   ЗИЛОВ. Я думаю, он глушит водку. По ночам.
   САЯПИН. И правильно, между прочим, делает. Умеет человек. Все умеет.
   ОФИЦИАНТ. Есть свежее пиво.
   ЗИЛОВ. Пиво не надо. Бутылку вина. Две бутылки. Гуляю.
   САЯПИН (официанту). Поздравь его. Получил квартиру.
   ОФИЦИАНТ. Серьезно?
   ЗИЛОВ. Сам не верю.
   ОФИЦИАНТ. А где?
   ЗИЛОВ. У моста.
   ОФИЦИАНТ. Точно? Значит, будем соседями?
   ЗИЛОВ. Маяковского, тридцать семь, квартира двадцать.
   ОФИЦИАНТ. Ну так отлично. Поздравляю, старичок. Молодец.
   ЗИЛОВ. Новоселье в восемь ноль-ноль. Сегодня. Я тебя жду.
   ОФИЦИАНТ. Спасибо, Витя, но я не могу. Сегодня я работаю до одиннадцати.
   ЗИЛОВ. Подменись.
   ОФИЦИАНТ. Бесполезно. У нас все в отпуске.
   ЗИЛОВ. Заболей.
   ОФИЦИАНТ. Нет, старичок, так я не делаю. Извини.
   ЗИЛОВ. Жаль.
   ОФИЦИАНТ. Извини, но сегодня — никак. Ничего не выйдет… (Пишет.) Два вина, три салата, три раза шашлык… (Зилову.) Но учти, с тебя полбанки.
   ЗИЛОВ. Какой разговор.

 
   Официант уходит.

 
   САЯПИН (об официанте). Смотри, какой стал. А в школе робкий был парнишка. Кто бы мог подумать, что из него получится официант.
   ЗИЛОВ. Э, видел бы ты его с ружьем. Зверь.
   САЯПИН. Скажи-ка…
   ЗИЛОВ. Гигант. Полсотни метров влет — глухо. Что ты! Мне бы так.
   САЯПИН. Слушай, а шеф будет на новоселье?
   ЗИЛОВ. Да. И он за вами заедет.
   САЯПИН. Слушай, а что ему взбрело с нами обедать?
   ЗИЛОВ. А где ему обедать?
   САЯПИН. У него же дом рядом. Опять же без жены он, сам знаешь, ни шагу.
   ЗИЛОВ. А он жену вчера на юг отправил.
   САЯПИН. Вот оно что. То-то загулял мужик… Нет, что ни говори, он человек серьезный… Ну вот квартиры. Обещал — делает. Ты получил, и я получу. Говорят, у него там (показывает) рука. Это верно?
   ЗИЛОВ (кого-то увидел). Стоп! Сядь сюда… (Прячется.) Так! Сюда!.. Сюда! (Двигает Саяпина.)
   САЯПИН (оглядывается). В чем дело?.. Да это Верочка. Твоя любовь, если я не ошибаюсь. «Твоя любовь — не струйка дыма…»
   ЗИЛОВ. Сиди так. (Прячется.) Сегодня нам лучше не встречаться. И вообще она мне надоела.
   САЯПИН. Витя, бесполезно. Она тебя заметила.
   ЗИЛОВ (садится на свое место). Черт! Ну и порядки в этих магазинах. Вечно она шатается в рабочее время… (Машет рукой.) Привет.

 
   Появляется Вера. Ей около двадцати пяти. Она явно привлекательна, несколько грубоватая, живая, всегда «в форме». Сейчас она в костюме продавца промтоварного магазина. А вообще она одевается красиво и носит неизменно роскошную прическу.

 
   ВЕРА. Привет, алики! Давно я вас не видела. (Усаживается.)

 
   Официант приносит вино и салаты.

 
   Так вы меня ждали?.. Чудненько.
   ОФИЦИАНТ (Вере). Привет, малютка.
   ВЕРА. Здравствуй, алик.
   ОФИЦИАНТ (Зилову). Еще раз шашлык, если я правильно понимаю?
   ЗИЛОВ. Да, будь другом.

 
   Официант уходит.

 
   ВЕРА (Зилову). Веселишься? Что, получил квартиру?
   ЗИЛОВ. Ну получил.
   ВЕРА. Очень за тебя рада. А где ты пропадал?
   ЗИЛОВ. Дома, Верочка. Дома и на работе.
   ВЕРА. А если я соскучилась. Нельзя же пропадать целыми неделями.
   ЗИЛОВ. У меня срочные дела. Дела, дела. Днями и ночами.
   САЯПИН. У нас вся контора в отпуске. Вдвоем пластаемся.
   ЗИЛОВ. Да. Горим трудовой красотой.
   ВЕРА. Смотри, алик, я найду себе другого.
   ЗИЛОВ. Сама найдешь или тебе помочь?
   ВЕРА. Спасибо, сама не маленькая.
   САЯПИН. Слушай, что это ты всех так называешь?
   ВЕРА. Как, алик?
   САЯПИН. Да вот аликами. Все у тебя алики. Это как понимать? Алкоголики, что ли?
   ЗИЛОВ. Да она сама не знает.
   САЯПИН. Может, это твоя первая любовь — Алик?
   ВЕРА. Угадал. Первая — алик. И вторая алик. И третья. Все алики.
   ЗИЛОВ (Саяпину). Понял что-нибудь?
   САЯПИН (кого-то увидел). Идет. (Вере.) Наше начальство. Не советую вам афишировать свои отношения. Очень строгий товарищ. (Поднялся.)
   ЗИЛОВ (подхватил). Да, при нем полегче.
   ВЕРА. Ладно, ладно. Поняла.
   САЯПИН. Вы с ним друзья и не больше. Ясно?..
   ВЕРА. Ясно, алик. Мы с ним одноклассники.

 
   Саяпин уходит.

 
   Увидимся вечером?
   ЗИЛОВ. Сегодня? Нет, Верочка, сегодня не выйдет.
   ВЕРА. Почему?.. Скажи откровенно.
   ЗИЛОВ. Ну пожалуйста. У меня сегодня новоселье.
   ВЕРА. Новоселье… А почему бы тебе меня не пригласить?
   ЗИЛОВ. Тебя?.. Я бы с удовольствием, но жена, я думаю, будет против.
   ВЕРА. Почему? Ты встречаешь одноклассницу, приглашаешь в гости, что тут особенного?
   ЗИЛОВ. Думаешь, жена у меня дура.
   ВЕРА. А что, умная?.. Так познакомь меня с ней.
   ЗИЛОВ. Это зачем?
   ВЕРА. Хочу ума-разума набраться. Что, нельзя?
   ЗИЛОВ. Этого только не хватало. Не говори глупостей, завтра увидимся. Все.

 
   Появляются Саяпин и Кушак.
   Кушак — мужчина солидный, лет около пятидесяти. В своем учреждении, на работе он лицо довольно внушительное: строг, решителен и деловит. Вне учреждения весьма неуверен в себе, нерешителен и суетлив. Будучи в гостях, постоянно выглядывает в окно, как, впрочем, почти все владельцы автомобилей.

 
   Сюда, Вадим Андреич. Садитесь.
   КУШАК. Добрый день.
   ВЕРА. Здравствуйте.
   ЗИЛОВ. Ее зовут Вера.
   КУШАК. Очень приятно… Очень.

 
   Официант приносит шашлыки и удаляется.

 
   ЗИЛОВ (взял в руки бутылку). Под шашлычки. Не возражаете?
   КУШАК. Мм… Оно конечно — обеденный перерыв. (Вере.) У нас, знаете ли, насчет этого принципиально…
   ВЕРА. Ну ничего. В виде исключения — не повредит.
   КУШАК. Вы думаете? Ну что ж, в виде исключения — почему же. И потом, это ведь не водка. (Озирается.)
   САЯПИН. Вадим Андреич, и причина крупная. Человек квартиру получил. Шутка ли.
   КУШАК. Да, и причина серьезная.
   ЗИЛОВ (наливает всем вина). Считайте, Вадим Андреич, что это небольшая разминка. Перед вечером. Не забыли? Ждем вас в восемь, как договорились.
   КУШАК. Не знаю, право, идти ли мне. У меня, видите ли, и настроение неважное, и жена у меня отсутствует… мм… в настоящее время.
   ЗИЛОВ. Вадим Андреич, вы же обещали.
   ВЕРА. А где, если не секрет, жена ваша?
   КУШАК. Она сейчас, видите ли, в Сухуми. Отдыхает.
   ЗИЛОВ. Она отдыхает, а вам что, нельзя?
   КУШАК. Действительно… но с другой стороны: она там одна, а я в гости, видите ли, веселиться… Ведь это… мм… неэтично вроде бы. Как вы думаете?
   ВЕРА. Вы хороший муж. Прямо — музейная редкость. Такому мужу куда угодно разрешается. В любую компанию.
   ЗИЛОВ. Она права. Решено, вы приедете.
   КУШАК (Вере). Значит, вы советуете пойти…
   ВЕРА (многозначительно). Обязательно. Другой на вашем месте и сомневаться бы не стал. Чепуха какая.
   КУШАК. Нет, нет, вы не подумайте, я далеко не ханжа, но… словом… Словом, я согласен. (Собрался с духом, погрозил Вере пальцем.) Смотрите, выходит, что вы меня… мм… совратили. (Озирается.)
   ВЕРА (интригующе). Ну, до этого еще далеко, а было бы интересно… Было бы ничего…
   КУШАК (туповато). Вы так думаете?
   ВЕРА. Да. Я так думаю. Верные мужья — моя слабость.
   ЗИЛОВ. А? Вадим Андреич! Берегитесь.
   ВЕРА (Кушаку). Выпейте. И знаете что? Я буду называть вас аликом. Не возражаете?..
   КУШАК. Аликом?.. Но почему Аликом?
   ВЕРА. Вам не нравится?
   КУШАК. Я не знаю, право…
   ВЕРА. Ну пожалуйста…
   КУШАК. Алик… Странно… Но для вас… Если вам нравится…
   ВЕРА. Давно бы так. (Дотронулась пальцем до его носа.) Алик.

 
   Пауза. Саяпин незаметно для Кушака беззвучно смеется. Зилов с любопытством наблюдает за Верой и Кушаком. Кушак озирается.

 
   КУШАК. А знаете, здесь неплохо готовят. Я, признаться, давно здесь не бывал…
   ВЕРА. А вы заглядывайте. По вечерам здесь бывает музыка.
   КУШАК. Что, и сегодня будет?
   ВЕРА. Что будет?
   КУШАК. Музыка…
   ВЕРА. Обязательно. Но ведь сегодня вы идете на новоселье.
   КУШАК. А вы? Извините, разве вы не идете?
   ВЕРА. А меня туда не приглашают.
   КУШАК. Разве?..
   ВЕРА. Нет, все правильно. На новоселье обычно собираются друзья, а мы с Виктором — так… Учились когда-то в одной школе, всего-то. Случайно встретились.
   КУШАК. Вот как?..
   ВЕРА. Поэтому какое же приглашение. Я и не напрашиваюсь.
   КУШАК. Мм…

 
   Саяпин толкает Зилова в бок. Небольшая пауза.

 
   ЗИЛОВ (Вере). Что ты выдумываешь? Я просто не успел тебя пригласить. Милости прошу.
   ВЕРА. Спасибо. Только, пожалуйста, не думайте, что я напросилась.
   КУШАК. Что вы! Кто так думает?
   САЯПИН. Никто.
   ЗИЛОВ. Да. Всем будет очень приятно. Очень весело. Короче, тебя там только и не хватало. Запиши адрес.

 
   Свет гаснет, круг в темноте поворачивается, и снова зажигается свет.
   Продолжается первое воспоминание Зилова. Квартира Зилова. Зилов и Галина ждут гостей. Стол, вокруг которого хлопочет Галина, один стул, железная кровать, чемодан — вот и вся обстановка.
   Галине двадцать шесть. В ее облике важна хрупкость, а в ее поведении — изящество, которое различимо не сразу и ни в коем случае не выказывается ею нарочно. Это качество, несомненно, процветающее у нее в юности, в настоящее время сильно заглушено работой, жизнью с легкомысленным мужем, бременем несбывшихся надежд. На ее лице почти постоянно выражение озабоченности и сосредоточенности (она учительница, а у учителей с тетрадями это нередко). Сейчас она в темном платье, поверх которого надет фартук, на ногах — домашние туфли.

 
   ЗИЛОВ (у стола). Жратва, я тебе скажу, нешуточная. Никто из них не заслужил такой жратвы. Кроме начальства.
   ГАЛИНА. Все ничего. Но на что мы их усадим?
   ЗИЛОВ. Женщин на койку, а я сяду на стул, остальные — на пол.
   ГАЛИНА. А начальство?
   ЗИЛОВ. На пол! Другой раз будет давать квартиру с мебелью.
   ГАЛИНА. Позор. Трое на кровати, стол, чемодан — пять мест. А будет? Раз, два, три… шесть человек.
   ЗИЛОВ. Семь.
   ГАЛИНА. Семь? Почему?.. Мы, Саяпины, Кузаков и Кушак — все. Кушак, ты говорил, без жены. Итого шесть. Шесть персон.
   ЗИЛОВ. Будет еще одна персона.
   ГАЛИНА. Вот как? А кто? Неужели этот твой ужасный Дима?
   ЗИЛОВ. Нет, сегодня он работает. А почему он ужасный?
   ГАЛИНА. Не знаю, но он ужасный. Один взгляд чего стоит. Я его боюсь.
   ЗИЛОВ. Ерунда. Нормальный парень.
   ГАЛИНА. Так кто же все-таки седьмой — интересно.
   ЗИЛОВ. Одна милая женщина.
   ГАЛИНА. Да?
   ЗИЛОВ. Разве я тебе о ней не говорил?
   ГАЛИНА. Представь — нет. Сюрприз.
   ЗИЛОВ. Совсем забыл! Ее зовут Вера. Она, насколько я знаю, ничего себе, интересная… В общем, Кушак от нее в восторге.
   ГАЛИНА. Понятно. В первый же вечер из нашей квартиры ты устраиваешь…
   ЗИЛОВ. Ну что ты. У него чистая любовь.
   ГАЛИНА. Чистая любовь, а жена будет сидеть дома?
   ЗИЛОВ. Его жена старая ведьма. И между прочим, он просил меня поговорить с тобой. Я забыл.
   ГАЛИНА. О чем?
   ЗИЛОВ. Чтобы ты разрешила им здесь встретиться.
   ГАЛИНА. А если я говорю — нет?
   ЗИЛОВ. Поздно.
   ГАЛИНА. Я не хочу, чтобы у нас, в нашей квартире…
   ЗИЛОВ. Что с ней сделается, с квартирой, если бедняга Кушак, — между прочим, эту самую квартиру, ты знаешь, выбил нам он, а не кто-нибудь, — что с ней сделается, если он отдохнет здесь часок-другой, помечтает, скажет милой женщине пару глупостей, что от этого — потолок обвалится?
   ГАЛИНА. Мне это не нравится.
   ЗИЛОВ. Да нет, дело, конечно, не в квартире, надеюсь, ты так не думаешь. Просто я ему посочувствовал. И ты посочувствуй человеку, нельзя же быть такой бессердечной.
   ГАЛИНА (готовит на столе еще один прибор). Да уж для друзей ты готов на все.