Прошли минуты. Дверь медленно раскрылась. Навстречу ударил поток холодного воздуха, несущий в себе острый запах, незнакомый Кьюджелу. Солнечный свет через его плечо ворвался в дверь и упал на каменный пол. Кьюджел неуверенно всмотрелся в вестибюль, не желая входить без ясно выраженного приглашения.
— Юкуну! — позвал он. — Покажись, чтобы я мог войти в твой дом! Я не хочу больше несправедливых обвинений!
Что-то шевельнулось, послышался звук медленных шагов. Из боковой комнаты вышел Юкуну, и Кьюджелу показалось, что он заметил перемены в его наружности. Большая мягкая жёлтая голова казалась расслабленней, чем раньше: щеки обвисли, нос свисал, как сталактит, подбородок казался всего лишь прыщом под большим дёргающимся ртом.
На Юкуну квадратная коричневая шляпа, каждый угол которой приподнят, блуза из темно-коричневой узорчатой ткани, свободные брюки из тяжёлой, тоже коричневой ткани с чёрной вышивкой — прекрасный костюм, который на Юкуну сидел очень неловко; казалось, это костюм чужой, и ему в нем неудобно. Юкуну приветствовал Кьюджела очень странно:
— Ну, приятель, что тебе нужно? Ты никогда не научишься ходить по потолку, стоя на руках. — И Юкуну прикрыл рот рукой, чтобы спрятать смех.
Кьюджел в удивлении и сомнении поднял брови.
— Моя цель не в этом. Я пришёл с очень важным делом — сообщить, что поручение, по которому я был послан, успешно выполнено.
— Прекрасно! — воскликнул Юкуну. — Значит ты можешь передать мне ключи от хлебного ящика.
— От хлебного ящика? — Кьюджел смотрел удивлённо. Юкуну сошёл с ума? — Я Кьюджел, которого ты отправил с поручением на север. Я вернулся с волшебной линзой, позволяющей смотреть на Верхний мир.
— Конечно, конечно! — воскликнул Юкуну. — Брзм-сззст. Боюсь, что от множества дел я слегка запутался: все меняется. Но теперь я тебя приветствую Кьюджел, конечно! Все ясно. Ты ушёл, ты вернулся! Как поживает друг Фиркс? Хорошо, я надеюсь? Мне не хватало его общества. Прекрасный парень, этот Фиркс!
Кьюджел согласился без особого жара.
— Да, Фиркс оказался хорошим спутником и непрестанным источником развлечений.
— Прекрасно! Входи! Сейчас принесу выпить. Ты что предпочитаешь: сз-мзсм или сзк-зсм?
Кьюджел искоса посмотрел на Юкуну.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, и потому вынужден с благодарностью отказаться. Но посмотри! Волшебная фиолетовая линза! — И Кьюджел продемонстрировал подделку, изготовленную несколько часов назад.
— Прекрасно! — заявил Юкуну. — Ты хорошо потрудился, и твой проступок — теперь я все вспомнил, он затерялся среди множества происшествий — отныне объявляется прощённым. Но дай мне линзу. Я должен испытать её!
— Конечно, — сказал Кьюджел. — Я почтительно советую: чтобы полностью воспринять великолепие верхнего мира, принеси твою линзу и посмотри через обе одновременно. Это единственный подходящий метод.
— Верно, совершенно верно! Моя линза; где же этот упрямый мошенник её спрятал?
— Упрямый мошенник? — переспросил Кьюджел. — Кто-то рылся в твоих ценностях?
— В некотором смысле. — Юкуну дико рассмеялся, подпрыгнул, расставив ноги в стороны, и тяжело упал на пол, откуда обратился к изумлённому Кьюджелу:
— Теперь это все равно, и не имеет никакого значения, так как должно перейти в схему мнз. Да. Я лучше проконсультируюсь с Фирксом.
— В прошлый раз, — терпеливо сказал Кьюджел, — линза находилась в шкафу вон в той комнате.
— Молчать! — неожиданно раздражённо заявил Юкуну. Он встал. — Сзсз! Я прекрасно знаю, где хранится линза. Все под контролем. Следуй за мной! Мы немедленно познакомимся с сущностью Верхнего мира! — Он опять дико рассмеялся; Кьюджел изумлённо смотрел на него.
Юкуну протопал в соседнее помещение и вернулся со шкатулкой, в которой находилась волшебная линза. Он сделал повелительный жест.
— Стой на месте. Не шевелись, если тебе дорог Фиркс!
Кьюджел покорно поклонился. Юкуну достал свою линзу.
— Теперь — новую!
Кьюджел протянул стеклянное полушарие.
— К глазам, оба одновременно, чтобы ты мог насладиться Верхним миром полностью!
— Да! Так оно и будет! — Юкуну поднял обе линзы и поднёс к глазам. Кьюджел, ожидая, что он упадёт, парализованный несоответствием, потянулся к верёвке, которую принёс, чтобы связать неосторожного волшебника; но Юкуну не проявлял ни следа беспомощности. Он всматривался так и этак, приговаривая при этом:
— Великолепно! Превосходно! Необыкновенно прекрасный вид! — Он отнял линзы от глаз и осторожно поместил их в шкатулку. Кьюджел мрачно смотрел на него.
— Я очень доволен, — сказал Юкуну, сделав при этом волнообразный жест руками, что ещё больше удивило Кьюджела. — Да, — продолжал Юкуну, — ты хорошо поработал, и потому твой злой поступок забыт. Осталось только вернуть несравненного Фиркса; для этого я должен тебя самого поместить в чан. Ты погрузишься в соответствующую жидкость примерно на двадцать шесть часов, этого хватит, чтобы привлечь Фиркса наружу.
Лицо Кьюджела вытянулось. Как спорить с волшебником, не только странным и смешным, но и ограбленным?
— Такое погружение может вредно на мне отразиться, — осторожно заметил он. — Не лучше ли предоставить Фирксу возможность дальнейших прогулок?
Юкуну, казалось, это предложение понравилось; своё удовольствие он выразил при помощи чрезвычайно сложной джиги, которую Юкуну исполнил весьма живо, несмотря на короткие руки и ноги и тучное тело. Демонстрацию он заключил высоким прыжком, опустившись на шею и плечи; руки и ноги у него при этом дёргались, как у перевёрнутого жука. Кьюджел поражённо смотрел, гадая, не умер ли Юкуну.
Но Юкуну, помигав, снова встал.
— Надо больше упражняться, — сказал он. — Иначе можно удариться. Здесь все по-другому, чем в ссз-пнтз. — Он снова захохотал, откинув назад голову, и, заглянув ему в рот, Кьюджел увидел не язык, а белый коготь. И тут же понял причину странного поведения Юкуну. Каким-то образом существо, подобное Фирксу, поместилось в теле Юкуну и овладело его мозгом.
Кьюджел заинтересованно потёр подбородок. Удивительная ситуация! Он напряжённо думал. Важно знать, владеет ли это существо волшебством Юкуну. Кьюджел сказал:
— Твоя мудрость поражает меня! Я полон восхищения! Есть ли у тебя пополнение коллекции волшебных вещей?
— Нет. У меня уже есть все необходимое, — ответило существо через Юкуну. — Но теперь мне нужно отдохнуть. После того, что я только что проделал, необходимо спокойствие.
— Дело простое, — сказал Кьюджел. — Для этого наиболее эффективный способ — применение Закона Прямой Воли.
— Правда? — спросило существо. — Попробуем. Посмотрим. Закон Антитезиса здесь… Свёртывание Сублиминальной Конфигурации… Сззм. Здесь меня многое удивляет. На Ахернаре все по-другому. — Существо бросило на Кьюджела пристальный взгляд: заметил ли он оговорку? Но у Кьюджела был вид скучающего и апатичного человека; существо продолжало рыться в уголках мозга Юкуну. Ага, вот Закон Прямой Воли. Ну, что ж, неожиданное сильное давление.
Лицо Юкуну напряглось, потом мышцы расслабились, и тучное тело упало на пол. Кьюджел прыгнул вперёд, мгновенно связал руки и ноги Юкуну верёвкой и закрыл рот липкой лентой.
После этого Кьюджел, в свою очередь, несколько раз весело подпрыгнул. Все прекрасно! Юкуну, его дом, его огромная коллекция волшебных предметов — все в его распоряжении! Кьюджел посмотрел на неподвижное тело, собираясь вытащить его за ноги наружу и там отрубить большую жёлтую голову, но воспоминание о многочисленных унижениях, неудобствах и испытаниях, которые он испытал из-за Юкуну, заставило его остановиться. Неужели Юкуну так быстро получит забвение, ничего не испытав, не зная угрызений совести? Ни в коем случае!
Кьюджел втащил неподвижное тело в зал и присел поблизости на скамье, чтобы подумать.
Вскоре тело зашевелилось, раскрыло глаза, сделало попытку встать, обнаружило, что это невозможно, и стало рассматривать Кьюджела вначале удивлённо, потом гневно. Изо рта доносились неразборчивые звуки, на которые Кьюджел ответил уклончивым жестом.
Вскоре он встал, осмотрел верёвки на руках и ногах, ленту на рту, сделал все вдвое прочнее, и начал осторожно обследовать дом, все время ожидая ловушек, препятствий и потайных люков, которые изобретательный Юкуну мог установить, чтобы перехитрить и обмануть воров. Особенно он был бдителен при осмотре мастерской Юкуну, тыкая всюду длинным шестом, но если Юкуну и установил свои ловушки, Кьюджел их не обнаружил.
Рассматривая полки в мастерской, Кьюджел нашёл серу, аквастель, раствор зайха и травы, из которых приготовил вязкий жёлтый эликсир. Втащил вялое тело в мастерскую, влил средство, начал выкрикивать приказания, и наконец — Юкуну ещё более пожелтел от серы, из его ушей показались пары аквастеля, Кьюджел тяжело дышал и вспотел от усилий — наконец существо с Ахернара выползло из тела. Кьюджел поймал его в большую каменную ступу, истолок железным пестом, растворил в спирте и купоросе, добавил ароматических веществ и вылил получившуюся слизь в канализацию.
Юкуну, пришедший в себя, смотрел на Кьюджела беспокойно напряжённым взглядом. Кьюджел применил пары раптогена, и Смеющийся Волшебник, закатив глаза, погрузился в состояние апатии.
Кьюджел сел передохнуть. Возникла проблема: как лучше сдержать Юкуну, пока он не завершит все приготовления. В конце концов, просмотрев несколько книг, он залепил рот Юкуну цементирующей мазью, обеспечил её надёжность при помощи несложного заклинания, потом поместил его в высокую стеклянную трубу, которую подвесил на цепи в вестибюле.
Завершив это дело, Кьюджел отошёл с довольной улыбкой. Юкуну пришёл в себя.
— Ну, Юкуну, наконец все приходит в порядок. Помнишь ли ты, что ты меня заставил делать? Сколько мне пришлось пережить! Я поклялся, что ты об этом пожалеешь! Теперь я начинаю выполнять свою клятву. Я высказался ясно?
Выражение искажённого лица Юкуну подтвердило это.
Кьюджел сел с кубком лучшего жёлтого вина Юкуну.
— Дальше я поступлю таким образом: я определю сумму трудностей, которые пережил, включая холод, ветры, оскорбления, боль, тяжёлые предчувствия, неуверенность, чёрное отчаяние, ужасы, отвращение и другие нежелательные испытания, не последним из которых была помощь со стороны незабываемого Фиркса. Из полученной суммы я вычту свой первоначальный обман и, может, одно-два достоинства путешествия, и полученный результат и будет необходимым возмездием. К счастью, Юкуну, ты Смеющийся Волшебник: в такой ситуации ты найдёшь немало забавного, если отвлечься от личностей. — Кьюджел бросил на Юкуну вопросительный взгляд, но полученный ответ нельзя было назвать весёлым.
— Последний вопрос, — сказал Кьюджел. — Подготовил ли ты ловушки, в которых я мог бы быть уничтожен или обезврежен? Мигни один раз — да, два раза — нет.
Юкуну продолжал презрительно смотреть из трубы.
Кьюджел вздохнул.
— Вижу, что должен вести себя осторожно.
Захватив с собой вино в большой зал, Кьюджел принялся знакомиться с коллекцией магических инструментов, предметов, талисманов и редкостей: теперь знакомство было практическим — это все его собственность. Взгляд Юкуну всюду следовал за ним: в нем было беспокойство, которое немало успокаивало Кьюджела.
День проходил за днём, а ловушки Юкуну, если таковые и существовали, никак себя не обнаруживали, и Кьюджел наконец поверил, что их не существует. За это время он ознакомился с томами и фолиантами Юкуну, но с обескураживающим результатом. Некоторые книги были написаны на архаических языках, зашифрованным текстом или с тайной терминологией; в других описывались феномены, выходившие за пределы его понимания; от третьих исходило такое сильное ощущение опасности, что Кьюджел немедленно захлопнул переплёт.
Одну-две книги он сумел понять. Он изучал их с большим усердием, вбивая один за другим слоги в свой мозг, где они сталкивались, сжимались и раздували его виски. Вскоре он смог произносить несколько простейших, самых примитивных заклинаний, которые испробовал на Юкуну, в частности, Отчаянную Чесотку Люгвилера. Но по большей части он испытывал разочарование от своей врождённой неспособности понять колдовство. Опытные волшебники могут запомнить одновременно три или даже четыре заклинания; для Кьюджела запоминание даже простейшего заговора представляло собой труднейшую задачу. Однажды, добиваясь пространственного перемещения подушки, он добился обратного и был переброшен в вестибюль. Раздражённый усмешкой Юкуну, он вытащил трубу с ним наружу и подвесил на скобки, на которых висели фонари, освещавшие ночью вход.
Прошёл месяц, и Кьюджел почувствовал себя в доме увереннее. Крестьяне из ближайшей деревни приносили ему продукты, в обмен Кьюджел оказывал им мелкие услуги, какие мог. Однажды отец Джинсы, девушки, которая услуживала ему в спальне, потерял в глубокой цистерне ценную брошь и нанял Кьюджела, чтобы вернуть потерянное. Кьюджел с готовностью согласился и опустил трубу с Юкуну в цистерну. Юкуну указал местонахождение броши, которую потом достали крюком.
Этот эпизод заставил Кьюджела задуматься о том, как ещё использовать Юкуну. На Азеномайской ярмарке проводился конкурс гротескности, Кьюджел включил Юкуну в конкурс, и хоть ему не удалось получить первой премии, гримасы Юкуну оказались незабываемы и вызвали множество комментариев.
На ярмарке Кьюджел встретился с Файностером, продавцом талисманов и магических предметов, который и послал Кьюджела в дом Юкуну. Файностер с комическим удивлением переводил взгляд с Кьюджела на трубу с Юкуну, которую Кьюджел перевозил назад в дом в тележке.
— Кьюджел! Кьюджел Умник! — воскликнул Файностер. — Слухи оказались верными! Ты теперь хозяин дома Юкуну и его большой коллекции инструментов и редкостей!
Кьюджел вначале сделал вид, что не узнает Файностера, потом холодным голосом сказал:
— Совершенно верно. Как видишь, Юкуну принял решение менее активно участвовать в делах мира. Тем не менее дом его полон ловушек; по ночам вокруг прогуливаются голодные звери, и к тому же я устроил особенно сильное заклинание, охраняющее вход.
Файностер, казалось, не заметил холодности Кьюджела. Потирая пухлые руки, он спросил:
— Поскольку ты теперь владеешь большой коллекцией редкостей, не хочешь ли продать некоторые?
— Никогда не имел такого намерения, — ответил Кьюджел. — В сундуках Юкуну столько золота, что хватит до тех пор, пока не погаснет солнце. — И по привычке того времени оба посмотрели вверх, чтобы оценить цвет угасающего светила.
Файностер сделал грациозный жест.
— В таком случае желаю тебе доброго дня, и тебе также. — Последнее было адресовано Юкуну, который ответил только угрюмым взглядом.
Вернувшись в дом, Кьюджел внёс Юкуну в вестибюль; затем, поднявшись на крышу, облокотился на парапет и принялся смотреть на окружающие холмы, которые, как морские волны, катились до самого горизонта. В сотый раз думал он о странной неспособности Юкуну предвидеть будущее; сам он, Кьюджел, не должен впадать в подобную ошибку. И он осмотрелся в поисках защиты.
Над ним вздымались зеленые стеклянные спиральные башни, ниже опускались фронтоны и уступы, которые Юкуну считал эстетически совершёнными. Только спереди легко было подняться к дому. Вдоль наклонных внешних контрфорсов Кьюджел устроил прослойки мыльного камня, так что любой поднявшийся на парапет должен был ступить на них и покатиться вниз. Если бы Юкуну додумался до такой предосторожности, вместо того чтобы устраивать свой хитрый хрустальный лабиринт, то теперь не смотрел бы из стеклянной трубы.
Но нужно ещё усилить защиту, надо порыться на полках Юкуну.
Вернувшись в большой зал, он пообедал — обед подавали две хорошенькие служанки Джинса и Скивва — и вернулся к своим занятиям. Сегодня вечером он попытался овладеть Чарами Одиночного Заключения, это заклинание чаще использовали в прошлые эпохи, и Заговором Далёкой Доставки — именно этим заклинанием воспользовался Юкуну, когда переправил его на север. И то и другое — заклинания большой силы, оба требовали полной сосредоточенности и точности, и Кьюджел вначале боялся, что не сумеет ими овладеть. Тем не менее он продолжал усилия и наконец запомнил и то и другое.
Два дня спустя произошло то, чего ожидал Кьюджел: постучали в дверь, Кьюджел распахнул её и увидел Файностера.
— Добрый день, — неприветливо сказал он. — Я не расположен к разговору и вынужден попросить тебя немедленно удалиться.
Файностер сделал вежливый жест.
— До меня дошли сообщения о твоей тяжёлой болезни, и я так забеспокоился, что поторопился доставить лекарство. Позволь мне пройти… — он попытался протиснуться мимо Кьюджела… — и я подготовлю нужную дозу.
— Я страдаю духовным недомоганием, — многозначительно сказал Кьюджел, — которое проявляется во вспышках необузданного гнева. Предлагаю тебе удалиться, иначе в неконтролируемом припадке я разрублю тебя на части своим мечом или, что ещё хуже, использую волшебство.
Файностер беспокойно замигал, но продолжал голосом, полным оптимизма:
— У меня есть лекарство и от этой болезни. — Он достал плоскую фляжку. — Сделай один глоток, и все твои беды пройдут.
Кьюджел схватился за рукоять меча.
— Похоже, придётся говорить без двусмысленностей. Приказываю тебе: уходи и никогда не возвращайся! Я понимаю цель твоего прихода и предупреждаю, что я менее снисходителен, чем Юкуну! Поэтому убирайся! Иначе я применю Заклинание Макропальца, в результате которого твой мизинец станет размером с дом.
— Вот как! — в ярости воскликнул Файностер. — Маски сброшены! Кьюджел Умник показывает свою неблагодарность! Спроси себя: кто посоветовал тебе ограбить дом Юкуну? Я, и по всем законам честности мне принадлежит часть богатства Юкуну!
Кьюджел выхватил меч.
— Я слышал достаточно: начинаю действовать.
— Подожди! — крикнул Файностер, высоко поднимая фляжку. — Мне достаточно бросить это на пол, и ты весь покроешься гноем, а я останусь невредим. Держись от меня подальше!
Но разъярённый Кьюджел сделал выпад и проткнул протянутую руку. Файностер закричал от боли и бросил фляжку. Кьюджел ловко подпрыгнул, чтобы поймать её в воздухе; но Файностер в это время прыгнул вперёд и ударил его, Кьюджел пошатнулся и столкнулся с трубой, содержавшей Юкуну. Она упала на камень и разбилась, Юкуну осторожно выполз из осколков.
— Ха, ха! — рассмеялся Файностер. — Дела пошли по-другому.
— Ни в коем случае! — отозвался Кьюджел, поднимая трубку с синим концентратом, которую отыскал среди вещей Юкуну.
Юкуну при помощи осколка стекла пытался сорвать ленту со рта. Кьюджел выпустил струю концентрата, и Юкуну испустил разочарованный стон.
— Брось стекло! — приказал Кьюджел. — Повернись к стене. — Он угрожающе обратился к Файностеру. — И ты тоже!
Он тщательно связал руки своим врагам, потом прошёл в большой зал и взял книгу, которую изучал сегодня.
— А теперь — оба наружу! — приказал он. — И побыстрее! Сейчас события будут развиваться быстро!
Он заставил обоих пройти на ровную площадку за домом и поставил их на расстоянии друг от друга.
— Файностер, твоя судьба решена. За обман, алчность и гнусные манеры я предаю тебя Чарам Одиночного Заключения!
Файностер жалобно завыл и упал на колени. Кьюджел не обратил на это внимания. Сверяясь с книгой, он восстановил в памяти заклинание, потом, указывая на Файностера и называя его имя, произнёс ужасные слоги.
Но Файностер не провалился сквозь землю, он продолжал стоять, как раньше. Кьюджел быстро просмотрел текст и обнаружил ошибку: он произнёс слоги не в том порядке, и тем самым заклинание подействовало наоборот. И действительно, в тот момент как он понял свою ошибку, отовсюду начали доноситься звуки, жертвы предыдущих эпох начали подниматься с глубины сорока пяти миль и выскакивать на поверхность. Так они лежали, изумлённо мигая; некоторые не могли пошевелиться. Одежда на них превратилась в пыль, хотя на тех, кто попал в заключение недавно, ещё сохранились одна-две тряпки. Вскоре все, кроме самых ошеломлённых, начали шевелиться, принюхиваться, посматривать на небо, удивляясь солнцу.
Кьюджел хрипло рассмеялся.
— Похоже, я допустил ошибку. Неважно. Вторично этого не будет. Юкуну, твоё наказание соразмерно злодеяниям, не больше и не меньше! Ты перебросил меня на север, в пустыню, где солнце стоит на небе низко. Я поступлю с тобой так же. Ты заразил меня Фирксом, я заражу тебя Файностером. Вместе вам придётся брести по тундре, пересечь Большой Эрм, пробраться через горы Магнаца. Не умоляй, не пытайся объясниться; я ожесточён. Стой спокойно, или я снова напущу на тебя синее разрушение!
И Кьюджел занялся Заговором Далёкой Доставки; он тщательно поместил необходимые слоги в мозг.
— Приготовьтесь, — сказал он, — и прощайте!
И произнёс заклинание; но в одном месте он усомнился. Однако все прошло хорошо. Сверху послышался гортанный крик, демон остановился над ними в воздухе.
— Появись! — воскликнул Кьюджел. — Цель прежняя: берег северного моря, груз должен быть доставлен туда живым и невредимым. Появись! Хватай этих людей и неси их в соответствии с приказом!
Огромные крылья забили в воздухе, вниз глянула чёрная тень с отвратительной мордой. Тень опустила коготь; Кьюджела подхватили и понесли на север. Его вторично подвела ошибка в последовательности.
День и ночь летел демон, со стонами и ворчанием. Вскоре после рассвета он бросил Кьюджела на берег и с громом улетел.
Наступила тишина. Справа и слева расстилался серый пляж. Сзади поднимался берег, поросший чахлым кустарником. В нескольких ярдах лежала разбитая клетка, в которой Кьюджела принесли на это самое место. Склонив голову, охватив руками колени, Кьюджел сидел и смотрел на море.
— Юкуну! — позвал он. — Покажись, чтобы я мог войти в твой дом! Я не хочу больше несправедливых обвинений!
Что-то шевельнулось, послышался звук медленных шагов. Из боковой комнаты вышел Юкуну, и Кьюджелу показалось, что он заметил перемены в его наружности. Большая мягкая жёлтая голова казалась расслабленней, чем раньше: щеки обвисли, нос свисал, как сталактит, подбородок казался всего лишь прыщом под большим дёргающимся ртом.
На Юкуну квадратная коричневая шляпа, каждый угол которой приподнят, блуза из темно-коричневой узорчатой ткани, свободные брюки из тяжёлой, тоже коричневой ткани с чёрной вышивкой — прекрасный костюм, который на Юкуну сидел очень неловко; казалось, это костюм чужой, и ему в нем неудобно. Юкуну приветствовал Кьюджела очень странно:
— Ну, приятель, что тебе нужно? Ты никогда не научишься ходить по потолку, стоя на руках. — И Юкуну прикрыл рот рукой, чтобы спрятать смех.
Кьюджел в удивлении и сомнении поднял брови.
— Моя цель не в этом. Я пришёл с очень важным делом — сообщить, что поручение, по которому я был послан, успешно выполнено.
— Прекрасно! — воскликнул Юкуну. — Значит ты можешь передать мне ключи от хлебного ящика.
— От хлебного ящика? — Кьюджел смотрел удивлённо. Юкуну сошёл с ума? — Я Кьюджел, которого ты отправил с поручением на север. Я вернулся с волшебной линзой, позволяющей смотреть на Верхний мир.
— Конечно, конечно! — воскликнул Юкуну. — Брзм-сззст. Боюсь, что от множества дел я слегка запутался: все меняется. Но теперь я тебя приветствую Кьюджел, конечно! Все ясно. Ты ушёл, ты вернулся! Как поживает друг Фиркс? Хорошо, я надеюсь? Мне не хватало его общества. Прекрасный парень, этот Фиркс!
Кьюджел согласился без особого жара.
— Да, Фиркс оказался хорошим спутником и непрестанным источником развлечений.
— Прекрасно! Входи! Сейчас принесу выпить. Ты что предпочитаешь: сз-мзсм или сзк-зсм?
Кьюджел искоса посмотрел на Юкуну.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, и потому вынужден с благодарностью отказаться. Но посмотри! Волшебная фиолетовая линза! — И Кьюджел продемонстрировал подделку, изготовленную несколько часов назад.
— Прекрасно! — заявил Юкуну. — Ты хорошо потрудился, и твой проступок — теперь я все вспомнил, он затерялся среди множества происшествий — отныне объявляется прощённым. Но дай мне линзу. Я должен испытать её!
— Конечно, — сказал Кьюджел. — Я почтительно советую: чтобы полностью воспринять великолепие верхнего мира, принеси твою линзу и посмотри через обе одновременно. Это единственный подходящий метод.
— Верно, совершенно верно! Моя линза; где же этот упрямый мошенник её спрятал?
— Упрямый мошенник? — переспросил Кьюджел. — Кто-то рылся в твоих ценностях?
— В некотором смысле. — Юкуну дико рассмеялся, подпрыгнул, расставив ноги в стороны, и тяжело упал на пол, откуда обратился к изумлённому Кьюджелу:
— Теперь это все равно, и не имеет никакого значения, так как должно перейти в схему мнз. Да. Я лучше проконсультируюсь с Фирксом.
— В прошлый раз, — терпеливо сказал Кьюджел, — линза находилась в шкафу вон в той комнате.
— Молчать! — неожиданно раздражённо заявил Юкуну. Он встал. — Сзсз! Я прекрасно знаю, где хранится линза. Все под контролем. Следуй за мной! Мы немедленно познакомимся с сущностью Верхнего мира! — Он опять дико рассмеялся; Кьюджел изумлённо смотрел на него.
Юкуну протопал в соседнее помещение и вернулся со шкатулкой, в которой находилась волшебная линза. Он сделал повелительный жест.
— Стой на месте. Не шевелись, если тебе дорог Фиркс!
Кьюджел покорно поклонился. Юкуну достал свою линзу.
— Теперь — новую!
Кьюджел протянул стеклянное полушарие.
— К глазам, оба одновременно, чтобы ты мог насладиться Верхним миром полностью!
— Да! Так оно и будет! — Юкуну поднял обе линзы и поднёс к глазам. Кьюджел, ожидая, что он упадёт, парализованный несоответствием, потянулся к верёвке, которую принёс, чтобы связать неосторожного волшебника; но Юкуну не проявлял ни следа беспомощности. Он всматривался так и этак, приговаривая при этом:
— Великолепно! Превосходно! Необыкновенно прекрасный вид! — Он отнял линзы от глаз и осторожно поместил их в шкатулку. Кьюджел мрачно смотрел на него.
— Я очень доволен, — сказал Юкуну, сделав при этом волнообразный жест руками, что ещё больше удивило Кьюджела. — Да, — продолжал Юкуну, — ты хорошо поработал, и потому твой злой поступок забыт. Осталось только вернуть несравненного Фиркса; для этого я должен тебя самого поместить в чан. Ты погрузишься в соответствующую жидкость примерно на двадцать шесть часов, этого хватит, чтобы привлечь Фиркса наружу.
Лицо Кьюджела вытянулось. Как спорить с волшебником, не только странным и смешным, но и ограбленным?
— Такое погружение может вредно на мне отразиться, — осторожно заметил он. — Не лучше ли предоставить Фирксу возможность дальнейших прогулок?
Юкуну, казалось, это предложение понравилось; своё удовольствие он выразил при помощи чрезвычайно сложной джиги, которую Юкуну исполнил весьма живо, несмотря на короткие руки и ноги и тучное тело. Демонстрацию он заключил высоким прыжком, опустившись на шею и плечи; руки и ноги у него при этом дёргались, как у перевёрнутого жука. Кьюджел поражённо смотрел, гадая, не умер ли Юкуну.
Но Юкуну, помигав, снова встал.
— Надо больше упражняться, — сказал он. — Иначе можно удариться. Здесь все по-другому, чем в ссз-пнтз. — Он снова захохотал, откинув назад голову, и, заглянув ему в рот, Кьюджел увидел не язык, а белый коготь. И тут же понял причину странного поведения Юкуну. Каким-то образом существо, подобное Фирксу, поместилось в теле Юкуну и овладело его мозгом.
Кьюджел заинтересованно потёр подбородок. Удивительная ситуация! Он напряжённо думал. Важно знать, владеет ли это существо волшебством Юкуну. Кьюджел сказал:
— Твоя мудрость поражает меня! Я полон восхищения! Есть ли у тебя пополнение коллекции волшебных вещей?
— Нет. У меня уже есть все необходимое, — ответило существо через Юкуну. — Но теперь мне нужно отдохнуть. После того, что я только что проделал, необходимо спокойствие.
— Дело простое, — сказал Кьюджел. — Для этого наиболее эффективный способ — применение Закона Прямой Воли.
— Правда? — спросило существо. — Попробуем. Посмотрим. Закон Антитезиса здесь… Свёртывание Сублиминальной Конфигурации… Сззм. Здесь меня многое удивляет. На Ахернаре все по-другому. — Существо бросило на Кьюджела пристальный взгляд: заметил ли он оговорку? Но у Кьюджела был вид скучающего и апатичного человека; существо продолжало рыться в уголках мозга Юкуну. Ага, вот Закон Прямой Воли. Ну, что ж, неожиданное сильное давление.
Лицо Юкуну напряглось, потом мышцы расслабились, и тучное тело упало на пол. Кьюджел прыгнул вперёд, мгновенно связал руки и ноги Юкуну верёвкой и закрыл рот липкой лентой.
После этого Кьюджел, в свою очередь, несколько раз весело подпрыгнул. Все прекрасно! Юкуну, его дом, его огромная коллекция волшебных предметов — все в его распоряжении! Кьюджел посмотрел на неподвижное тело, собираясь вытащить его за ноги наружу и там отрубить большую жёлтую голову, но воспоминание о многочисленных унижениях, неудобствах и испытаниях, которые он испытал из-за Юкуну, заставило его остановиться. Неужели Юкуну так быстро получит забвение, ничего не испытав, не зная угрызений совести? Ни в коем случае!
Кьюджел втащил неподвижное тело в зал и присел поблизости на скамье, чтобы подумать.
Вскоре тело зашевелилось, раскрыло глаза, сделало попытку встать, обнаружило, что это невозможно, и стало рассматривать Кьюджела вначале удивлённо, потом гневно. Изо рта доносились неразборчивые звуки, на которые Кьюджел ответил уклончивым жестом.
Вскоре он встал, осмотрел верёвки на руках и ногах, ленту на рту, сделал все вдвое прочнее, и начал осторожно обследовать дом, все время ожидая ловушек, препятствий и потайных люков, которые изобретательный Юкуну мог установить, чтобы перехитрить и обмануть воров. Особенно он был бдителен при осмотре мастерской Юкуну, тыкая всюду длинным шестом, но если Юкуну и установил свои ловушки, Кьюджел их не обнаружил.
Рассматривая полки в мастерской, Кьюджел нашёл серу, аквастель, раствор зайха и травы, из которых приготовил вязкий жёлтый эликсир. Втащил вялое тело в мастерскую, влил средство, начал выкрикивать приказания, и наконец — Юкуну ещё более пожелтел от серы, из его ушей показались пары аквастеля, Кьюджел тяжело дышал и вспотел от усилий — наконец существо с Ахернара выползло из тела. Кьюджел поймал его в большую каменную ступу, истолок железным пестом, растворил в спирте и купоросе, добавил ароматических веществ и вылил получившуюся слизь в канализацию.
Юкуну, пришедший в себя, смотрел на Кьюджела беспокойно напряжённым взглядом. Кьюджел применил пары раптогена, и Смеющийся Волшебник, закатив глаза, погрузился в состояние апатии.
Кьюджел сел передохнуть. Возникла проблема: как лучше сдержать Юкуну, пока он не завершит все приготовления. В конце концов, просмотрев несколько книг, он залепил рот Юкуну цементирующей мазью, обеспечил её надёжность при помощи несложного заклинания, потом поместил его в высокую стеклянную трубу, которую подвесил на цепи в вестибюле.
Завершив это дело, Кьюджел отошёл с довольной улыбкой. Юкуну пришёл в себя.
— Ну, Юкуну, наконец все приходит в порядок. Помнишь ли ты, что ты меня заставил делать? Сколько мне пришлось пережить! Я поклялся, что ты об этом пожалеешь! Теперь я начинаю выполнять свою клятву. Я высказался ясно?
Выражение искажённого лица Юкуну подтвердило это.
Кьюджел сел с кубком лучшего жёлтого вина Юкуну.
— Дальше я поступлю таким образом: я определю сумму трудностей, которые пережил, включая холод, ветры, оскорбления, боль, тяжёлые предчувствия, неуверенность, чёрное отчаяние, ужасы, отвращение и другие нежелательные испытания, не последним из которых была помощь со стороны незабываемого Фиркса. Из полученной суммы я вычту свой первоначальный обман и, может, одно-два достоинства путешествия, и полученный результат и будет необходимым возмездием. К счастью, Юкуну, ты Смеющийся Волшебник: в такой ситуации ты найдёшь немало забавного, если отвлечься от личностей. — Кьюджел бросил на Юкуну вопросительный взгляд, но полученный ответ нельзя было назвать весёлым.
— Последний вопрос, — сказал Кьюджел. — Подготовил ли ты ловушки, в которых я мог бы быть уничтожен или обезврежен? Мигни один раз — да, два раза — нет.
Юкуну продолжал презрительно смотреть из трубы.
Кьюджел вздохнул.
— Вижу, что должен вести себя осторожно.
Захватив с собой вино в большой зал, Кьюджел принялся знакомиться с коллекцией магических инструментов, предметов, талисманов и редкостей: теперь знакомство было практическим — это все его собственность. Взгляд Юкуну всюду следовал за ним: в нем было беспокойство, которое немало успокаивало Кьюджела.
День проходил за днём, а ловушки Юкуну, если таковые и существовали, никак себя не обнаруживали, и Кьюджел наконец поверил, что их не существует. За это время он ознакомился с томами и фолиантами Юкуну, но с обескураживающим результатом. Некоторые книги были написаны на архаических языках, зашифрованным текстом или с тайной терминологией; в других описывались феномены, выходившие за пределы его понимания; от третьих исходило такое сильное ощущение опасности, что Кьюджел немедленно захлопнул переплёт.
Одну-две книги он сумел понять. Он изучал их с большим усердием, вбивая один за другим слоги в свой мозг, где они сталкивались, сжимались и раздували его виски. Вскоре он смог произносить несколько простейших, самых примитивных заклинаний, которые испробовал на Юкуну, в частности, Отчаянную Чесотку Люгвилера. Но по большей части он испытывал разочарование от своей врождённой неспособности понять колдовство. Опытные волшебники могут запомнить одновременно три или даже четыре заклинания; для Кьюджела запоминание даже простейшего заговора представляло собой труднейшую задачу. Однажды, добиваясь пространственного перемещения подушки, он добился обратного и был переброшен в вестибюль. Раздражённый усмешкой Юкуну, он вытащил трубу с ним наружу и подвесил на скобки, на которых висели фонари, освещавшие ночью вход.
Прошёл месяц, и Кьюджел почувствовал себя в доме увереннее. Крестьяне из ближайшей деревни приносили ему продукты, в обмен Кьюджел оказывал им мелкие услуги, какие мог. Однажды отец Джинсы, девушки, которая услуживала ему в спальне, потерял в глубокой цистерне ценную брошь и нанял Кьюджела, чтобы вернуть потерянное. Кьюджел с готовностью согласился и опустил трубу с Юкуну в цистерну. Юкуну указал местонахождение броши, которую потом достали крюком.
Этот эпизод заставил Кьюджела задуматься о том, как ещё использовать Юкуну. На Азеномайской ярмарке проводился конкурс гротескности, Кьюджел включил Юкуну в конкурс, и хоть ему не удалось получить первой премии, гримасы Юкуну оказались незабываемы и вызвали множество комментариев.
На ярмарке Кьюджел встретился с Файностером, продавцом талисманов и магических предметов, который и послал Кьюджела в дом Юкуну. Файностер с комическим удивлением переводил взгляд с Кьюджела на трубу с Юкуну, которую Кьюджел перевозил назад в дом в тележке.
— Кьюджел! Кьюджел Умник! — воскликнул Файностер. — Слухи оказались верными! Ты теперь хозяин дома Юкуну и его большой коллекции инструментов и редкостей!
Кьюджел вначале сделал вид, что не узнает Файностера, потом холодным голосом сказал:
— Совершенно верно. Как видишь, Юкуну принял решение менее активно участвовать в делах мира. Тем не менее дом его полон ловушек; по ночам вокруг прогуливаются голодные звери, и к тому же я устроил особенно сильное заклинание, охраняющее вход.
Файностер, казалось, не заметил холодности Кьюджела. Потирая пухлые руки, он спросил:
— Поскольку ты теперь владеешь большой коллекцией редкостей, не хочешь ли продать некоторые?
— Никогда не имел такого намерения, — ответил Кьюджел. — В сундуках Юкуну столько золота, что хватит до тех пор, пока не погаснет солнце. — И по привычке того времени оба посмотрели вверх, чтобы оценить цвет угасающего светила.
Файностер сделал грациозный жест.
— В таком случае желаю тебе доброго дня, и тебе также. — Последнее было адресовано Юкуну, который ответил только угрюмым взглядом.
Вернувшись в дом, Кьюджел внёс Юкуну в вестибюль; затем, поднявшись на крышу, облокотился на парапет и принялся смотреть на окружающие холмы, которые, как морские волны, катились до самого горизонта. В сотый раз думал он о странной неспособности Юкуну предвидеть будущее; сам он, Кьюджел, не должен впадать в подобную ошибку. И он осмотрелся в поисках защиты.
Над ним вздымались зеленые стеклянные спиральные башни, ниже опускались фронтоны и уступы, которые Юкуну считал эстетически совершёнными. Только спереди легко было подняться к дому. Вдоль наклонных внешних контрфорсов Кьюджел устроил прослойки мыльного камня, так что любой поднявшийся на парапет должен был ступить на них и покатиться вниз. Если бы Юкуну додумался до такой предосторожности, вместо того чтобы устраивать свой хитрый хрустальный лабиринт, то теперь не смотрел бы из стеклянной трубы.
Но нужно ещё усилить защиту, надо порыться на полках Юкуну.
Вернувшись в большой зал, он пообедал — обед подавали две хорошенькие служанки Джинса и Скивва — и вернулся к своим занятиям. Сегодня вечером он попытался овладеть Чарами Одиночного Заключения, это заклинание чаще использовали в прошлые эпохи, и Заговором Далёкой Доставки — именно этим заклинанием воспользовался Юкуну, когда переправил его на север. И то и другое — заклинания большой силы, оба требовали полной сосредоточенности и точности, и Кьюджел вначале боялся, что не сумеет ими овладеть. Тем не менее он продолжал усилия и наконец запомнил и то и другое.
Два дня спустя произошло то, чего ожидал Кьюджел: постучали в дверь, Кьюджел распахнул её и увидел Файностера.
— Добрый день, — неприветливо сказал он. — Я не расположен к разговору и вынужден попросить тебя немедленно удалиться.
Файностер сделал вежливый жест.
— До меня дошли сообщения о твоей тяжёлой болезни, и я так забеспокоился, что поторопился доставить лекарство. Позволь мне пройти… — он попытался протиснуться мимо Кьюджела… — и я подготовлю нужную дозу.
— Я страдаю духовным недомоганием, — многозначительно сказал Кьюджел, — которое проявляется во вспышках необузданного гнева. Предлагаю тебе удалиться, иначе в неконтролируемом припадке я разрублю тебя на части своим мечом или, что ещё хуже, использую волшебство.
Файностер беспокойно замигал, но продолжал голосом, полным оптимизма:
— У меня есть лекарство и от этой болезни. — Он достал плоскую фляжку. — Сделай один глоток, и все твои беды пройдут.
Кьюджел схватился за рукоять меча.
— Похоже, придётся говорить без двусмысленностей. Приказываю тебе: уходи и никогда не возвращайся! Я понимаю цель твоего прихода и предупреждаю, что я менее снисходителен, чем Юкуну! Поэтому убирайся! Иначе я применю Заклинание Макропальца, в результате которого твой мизинец станет размером с дом.
— Вот как! — в ярости воскликнул Файностер. — Маски сброшены! Кьюджел Умник показывает свою неблагодарность! Спроси себя: кто посоветовал тебе ограбить дом Юкуну? Я, и по всем законам честности мне принадлежит часть богатства Юкуну!
Кьюджел выхватил меч.
— Я слышал достаточно: начинаю действовать.
— Подожди! — крикнул Файностер, высоко поднимая фляжку. — Мне достаточно бросить это на пол, и ты весь покроешься гноем, а я останусь невредим. Держись от меня подальше!
Но разъярённый Кьюджел сделал выпад и проткнул протянутую руку. Файностер закричал от боли и бросил фляжку. Кьюджел ловко подпрыгнул, чтобы поймать её в воздухе; но Файностер в это время прыгнул вперёд и ударил его, Кьюджел пошатнулся и столкнулся с трубой, содержавшей Юкуну. Она упала на камень и разбилась, Юкуну осторожно выполз из осколков.
— Ха, ха! — рассмеялся Файностер. — Дела пошли по-другому.
— Ни в коем случае! — отозвался Кьюджел, поднимая трубку с синим концентратом, которую отыскал среди вещей Юкуну.
Юкуну при помощи осколка стекла пытался сорвать ленту со рта. Кьюджел выпустил струю концентрата, и Юкуну испустил разочарованный стон.
— Брось стекло! — приказал Кьюджел. — Повернись к стене. — Он угрожающе обратился к Файностеру. — И ты тоже!
Он тщательно связал руки своим врагам, потом прошёл в большой зал и взял книгу, которую изучал сегодня.
— А теперь — оба наружу! — приказал он. — И побыстрее! Сейчас события будут развиваться быстро!
Он заставил обоих пройти на ровную площадку за домом и поставил их на расстоянии друг от друга.
— Файностер, твоя судьба решена. За обман, алчность и гнусные манеры я предаю тебя Чарам Одиночного Заключения!
Файностер жалобно завыл и упал на колени. Кьюджел не обратил на это внимания. Сверяясь с книгой, он восстановил в памяти заклинание, потом, указывая на Файностера и называя его имя, произнёс ужасные слоги.
Но Файностер не провалился сквозь землю, он продолжал стоять, как раньше. Кьюджел быстро просмотрел текст и обнаружил ошибку: он произнёс слоги не в том порядке, и тем самым заклинание подействовало наоборот. И действительно, в тот момент как он понял свою ошибку, отовсюду начали доноситься звуки, жертвы предыдущих эпох начали подниматься с глубины сорока пяти миль и выскакивать на поверхность. Так они лежали, изумлённо мигая; некоторые не могли пошевелиться. Одежда на них превратилась в пыль, хотя на тех, кто попал в заключение недавно, ещё сохранились одна-две тряпки. Вскоре все, кроме самых ошеломлённых, начали шевелиться, принюхиваться, посматривать на небо, удивляясь солнцу.
Кьюджел хрипло рассмеялся.
— Похоже, я допустил ошибку. Неважно. Вторично этого не будет. Юкуну, твоё наказание соразмерно злодеяниям, не больше и не меньше! Ты перебросил меня на север, в пустыню, где солнце стоит на небе низко. Я поступлю с тобой так же. Ты заразил меня Фирксом, я заражу тебя Файностером. Вместе вам придётся брести по тундре, пересечь Большой Эрм, пробраться через горы Магнаца. Не умоляй, не пытайся объясниться; я ожесточён. Стой спокойно, или я снова напущу на тебя синее разрушение!
И Кьюджел занялся Заговором Далёкой Доставки; он тщательно поместил необходимые слоги в мозг.
— Приготовьтесь, — сказал он, — и прощайте!
И произнёс заклинание; но в одном месте он усомнился. Однако все прошло хорошо. Сверху послышался гортанный крик, демон остановился над ними в воздухе.
— Появись! — воскликнул Кьюджел. — Цель прежняя: берег северного моря, груз должен быть доставлен туда живым и невредимым. Появись! Хватай этих людей и неси их в соответствии с приказом!
Огромные крылья забили в воздухе, вниз глянула чёрная тень с отвратительной мордой. Тень опустила коготь; Кьюджела подхватили и понесли на север. Его вторично подвела ошибка в последовательности.
День и ночь летел демон, со стонами и ворчанием. Вскоре после рассвета он бросил Кьюджела на берег и с громом улетел.
Наступила тишина. Справа и слева расстилался серый пляж. Сзади поднимался берег, поросший чахлым кустарником. В нескольких ярдах лежала разбитая клетка, в которой Кьюджела принесли на это самое место. Склонив голову, охватив руками колени, Кьюджел сидел и смотрел на море.