Страница:
— Об этом лучше всего спросить у Чилка, — сказал Глауен. — Он провел там немало времени.
— Хорошая идея! — одобрил Вук. — Но к делу, мой юный друг, к делу! Ты, кажется, весьма поднаторел в этих путешествиях по Старой Земле и прочим местам…
— Отнюдь нет! Это только кажется! Я двадцать раз был на волоске от смерти и только чудом…
— Скромность — такая редкость для Клаттуков! — прервал Вук, снова складывая ручки на животе. — А ты на удивление скромен. Но я прекрасно понимаю, в чем корни этой скромности. — Крыть Глауену было нечем, а Вук не унимался. — Число опытных оперативных сотрудников в Бюро Б практически подходит к концу, особенно если учитывать наше постоянное патрулирование и инспекции. Поэтому на важные задания приходится посылать таких сосунков, как ты.
Глауен помолчал некоторое время, но все же не выдержал.
— Если вы повысите меня в звании, это решит некоторые из проблем.
— Всему свое время. Быстрое повышение идет только плохим офицерам — это доктрина старая и проверенная временем. Еще лет восемь, десять — и это послужит только к твоей выгоде, поверь мне. — Глауен ничего не ответил, а Вук заговорил еще быстрее. — Несмотря ни на что, я все же доверяю расследование именно тебе. Для этого, конечно, придется покинуть Араминту и вообще Кадвол и отправиться… но куда, я и сам не смогу тебе сказать. Имей в виду, что тебе придется искать одновременно и Бардуза, и Намура, хотя основное внимание, конечно, должно быть сконцентрировано на первом. Разумеется, выйти на него через деловые круги будет нетрудно. Про Намура же я упомянул лишь потому, что его рабочие могут указать на местонахождение Бардуза — вот и все. В этой связи хорошо будет подумать о мире Розалия и о ранчо Тенистой долины. С Намуром действуй осторожно, он хладнокровный и изобретательный убийца. Здесь на Станции на него имеется много незаконченных дел, увы, незаконченных… По слухам, он скрывается где-то с бандой отчаянных головорезов. Однако, при случае ты имеешь полное право произвести по отношению к ним обычный арест Бюро Б.
— В одиночку?
— Естественно! Никогда не забывай, что за тобой стоит вся сила и мощь Бюро!
— Отлично, этого я никогда не забуду! Но ведь моя смерть не решит ваших личных проблем.
Вук, развалясь в кресле, бестрепетно рассматривал Глауена.
— В тебе много отличных качеств, мой мальчик, в том числе терпение и настойчивость — и они делают из тебя ценного оперативника. Но я подозреваю, что самым замечательным твоим качеством является удача. Именно поэтому я сильно сомневаюсь, что тебя убьют, а уж в том, что вычислят — и подавно. Твоя свадьба непременно состоится, как только ты вернешься. Это лишняя гарантия того, что ты будешь расторопен.
— Я чувствую себя прямо виноватым перед Намуром — никто так долго им не занимался и вот — на тебе!
Вук проигнорировал замечание.
— Завтра в полдень получишь здесь последние инструкции, а потом милости прошу на «Плутающую Мирсею», которая доставит тебя к самому концу Хлыста, где он соединяется с Сумджианой.
На следующий день без пяти двенадцать Глауен снова оказался в Бюро Б и снова столкнулся с Хильдой, которая нарочито долго рассматривала списки.
— В настоящее время он на конференции, — наконец покачала она головой. — Ждите, пока освободится.
— Прошу вас, передайте ему, что я жду, — попросил Глауен. — Он просил меня прибыть точно в полдень.
Хильда недовольно забормотала в селектор и с надутым лицом выслушала ответ Вука.
— Проходите, — фыркнула она, кивая на дверь.
Глауен вошел, но Вук оказался не один. В кресле рядом с ним сидел Эустас Чилк. Глауен вытянулся и хотел уже выйти, но Чилк приветливо махнул ему рукой и улыбнулся нелепой улыбкой, словно давая понять, что он тоже считает диким свое присутствие в этом кабинете.
Чилк был уроженцем Айдолы, местечка в Больших Прериях Старой Земли. Еще в самом раннем возрасте он не смог противиться соблазну далеких путешествий и отправился исследовать миры Сферы Гаеан. Годы шли за годами, а Чилк все бродил и бродил по мирам; он повидал и странные ландшафты, и экзотические города, где питался неведомой пищей, спал в невообразимых постелях, порой в компаниях таинственных существ. Он работал на всяких работах, причем научился делать то, чему в человеческом языке не было даже названия. Прибыв на Араминту, он вдруг нашел, что место ему очень подходит, и решил осесть. Теперь он работал в терминале, где вполне удовлетворялся пышным титулом «директора воздушных операций» и зарплатой, отвечавшей его скромным запросам.
Чилк, который еще не так давно перевалил за возраст цветущей молодости, был человеком средней комплекции, но очень сильным физически, с невинными голубыми глазами и короткими пепельными кудрями. Черты лица были как-то смешаны и потому оно всегда выражало словно недоумение или вопрос, соединенный с упреком к жизни, которая уже успела хорошенько его потрепать.
Глауен тоже сел и попытался оценить условия этой встречи. Вук застыл в своем кресле как столб и лишь щурился, вороша на столе бумаги. Затем бросил на Глауена пронзительный взгляд и, наконец, соизволил заговорить.
— Я тут померялся силами с командиром Чилком — полезный опыт, весьма полезный.
Глауен кивнул в ответ, и не стал говорить, что должность Чилка на самом деле звучит не командир, а директор — за такую поправку Вук по головке не погладит.
— Я убедился, что Эустас Чилк — человек многих знаний и огромного опыта. Надеюсь, что в этом ты со мной согласен?
— Абсолютно.
— Вчера ты что-то намекнул о сложности исполнения твоей миссии в одиночку, кажется так?
— Что? — вскочил Глауен. — Да ничего подобного!
Вук следил за ним из-под полуопущенных век.
— Так ты не выражал по этому поводу никакого недовольства?
— Я сказал лишь, что вряд ли сумею в одиночку арестовать Намура с его бандой убийц.
— Это и есть то самое, что я имел в виду. И этим ты убедил меня, что для выполнения такого сложного задания действительно лучше иметь двух человек. — Шеф сплел пальцы на животике и заиграл ими. — Эустас, помимо всех прочих достоинств, еще и прекрасно знает мир Розалию, что может сыграть в вашем расследовании немаловажную роль. Таким образом, я счастлив объявить, что этот господин согласился принять участие в твоей миссии. Так что, не дрейфь, мы не покинули тебя в одиночестве!
— Буду счастлив работать в паре с таким человеком, — отрапортовал Глауен.
— Главное, вы оба будете облечены официальной властью — я уже произвел Чилка в звание агента Бюро Б и дал ему аккредитацию в ИПКЦ.
Глауен от неожиданности даже смутился.
— Но не поздно ли Чилку в его возрасте начинать с этой рутины? Вы объяснили ему про четыре года юниорства и всякое такое?
— Уникальные способности Чилка позволяют нам нарушить стандартную схему. Речь, конечно, не об окладе, но чин который я ему назначил, называется субкомандир — то есть — нечто среднее между капитаном и полным командиром.
Челюсть у Глауена совсем отвисла, и он обернулся к Чилку, который в ответ только улыбнулся и развел руками.
— Но если Чилк стал субкомандиром, то получается, что он по званию выше меня, всего лишь капитана?
— Именно так.
— И если мы отправляемся на это задание вдвоем, то Чилк всегда и во всем будет мной командовать.
— Это полагается ему по званию.
— Но не вчера ли вы сами, когда я спросил о повышении, сказали мне, что придется послужить еще лет десять…
— Конечно, я помню! — воскликнул Вук. — Ты что, считаешь меня идиотом?
— А сегодня Чилку хватило на это не десяти лет, а лишь десяти минут! ?
— Таково своеобразие момента, — вздохнул Вук.
— Есть и другое своеобразие! — снова вскочил Глауен и сунул под нос Вуку свое удостоверение. — Вот, прошу — больше я у вас не работаю! — И повернулся, чтобы уйти.
— Минуточку! — крикнул Вук. — Это безответственный шаг, хотя бы ввиду наших личных проблем!
— Вовсе нет! Я получил отличный урок. Отправляясь оба последние раза по вашим заданиям, я едва остался жив.
— Ба! Но ведь это твое сумасшествие, юный Клаттук, помогало тебе выбираться из всех передряг! Эта твоя отвага, твоя изобретательность…
Глауен застыл на полдороге к дверям.
— Скажите мне, пожалуйста, как это я в одно и тоже время могу быть отважным и храбрым — и потеющим от страха, как вы недавно намекнули?
— Все Клаттуки сумасшедшие, — спокойно ответил Вук. — Всем это отлично известно. На вас это налетает, как болезнь, и очень жаль, что в таком состоянии ты стыдишь меня, усталого больного старика, за свои личные проблемы.
— Разрешите мне сделать одно… предложение, — осторожно вмешался Чилк. — Если вы дадите Глауену командира, чего он несомненно давно заслуживает, то все устроится отлично.
Вук утонул в кресле.
— Он еще слишком молод для такого звания! Это немыслимо!
— А я вот мыслю, что вполне мыслимо. А ты как мыслишь, Глауен? — улыбнулся Чилк.
— Я почти ничего не мыслю после такого! — снова взорвался Глауен. — Но могу попробовать.
— Ладно, быть по сему! — вздохнул Вук. — Он наклонился вперед и сказал в селектор. — Хильда! Принесите-ка нам бутылочку лучшего «Сержанта Эверли» и три бокала в придачу. Командир Клаттук, субкомандир Чилк и я отпразднуем счастливое событие!
— Что? — не поверила своим ушам секретарша. — Я не ослышалась?
— Слух у вас отличный! И не забывайте — мы пьем сегодня с талантливыми ребятами!
Хильда быстро принесла вино и бокалы, выслушав о назначении Глауена с каменным лицом. Молча разлила вино и торжественным маршем, всей спиной выражая презрение, прошла к двери. Проходя мимо Глауена, бросила сквозь стиснутые зубы единственное слово:
— Сумасшедший!
Хлопнула дверь. Вук печально покачал головой.
— Вот уж не думал, что новость произведет на нее столь удручающее действие. Но когда она придет в себя — минут через двадцать — уверяю вас, она тоже порадуется, на свой лад.
Бокалы были уже пусты — и не в первый раз, все поздравления произнесены. Вук особенно порадовался тосту Глауена «за Бодвина Вука, без сомнения, самого проницательного и компетентного начальника, сидевшего когда-либо в этом кресле!»
— Спасибо, Глауен, — ответил он. — Приятно слышать, даже несмотря на то, что в этом кресле, кроме меня, уже давно никто ни сидит.
— Я имел ввиду более продолжительный отрезок времени.
— Ну, и ладно. — Вук отодвинул бутылку и бокалы и придвинул к себе лист желтой бумаги. — А теперь — к делу. Прежде, чем отдать вам особые приказания, я должен в двух словах определить общую стратегию относительно ЖМС и атолла Лютвен. Она состоит из двух фаз — Северной и Южной. Поскольку работать одновременно с обеими фазами мы не можем, то придется пока подержать йипов на севере, в то время как мы разбираемся с ЖМС на юге. Программа практически уже разработана: она вступила в действие через три дня после того, как Хранитель заявил ультиматум: подчиниться закону или покинуть планету. И сейчас ЖМС, без сомнения, уже вовсю интригует, тормозит и лихорадочно придумывает, что делать дальше. — Вук придвинулся еще ближе к столу. — Их единственная надежда заключается в том, чтобы собрать силу в виде вооруженных флаеров, достаточно сильных, чтобы противостоять нашим патрулям, и еще какого-либо транспорта, способного перевезти йипов. В этом деле у них до сих пор ничего не сдвинулось. Но тем не менее, мы не можем не прислушиваться к молве, какой бы малореальной она ни казалась. Я напоминаю вам, соответственно, о замечаниях, сделанных недавно Руфо Каткром. — Глауен придержал язык, а Вук, окинув его взглядом, спокойно продолжил дальше. — Упоминалось имя Левина Бардуза, что непременно должно остановить наше внимание, поскольку Бардуз — магнат, занимающийся, как строительством, так и транспортом. Он посетил Кадвол несколько месяцев назад под предлогом изучения Охотничьих домиков. Возможно, это и правда. Но на Штроме они были гостями Клайти. И мы не знаем, какие дела обсуждались там еще, а в наших правилах всегда предполагать в таких случаях худшее. Словом, в этом плане миссия ваша широка. Вы должны вычислить местопребывание Бардуза и узнать подробности о его занятиях. Особенно интересными будут для нас его связи и дела с ЖМС. Таким образом, вам придется действовать по обстоятельствам… Гибкость — вот ваш девиз везде и всегда! Так, например, если какие-то деловые контакты с ЖМС у него уже были, вы должны всю информацию об этих контактах положить мне на стол. Я ясно выражаюсь?
Глауен и Чилк согласились, что начальник говорит, как никогда ясно. Правда, Глауен хотел сделать некоторые уточнения, но, вспомнив о своем новом звании, счел за лучшее промолчать.
— Отлично. Есть еще и вот какие соображения. Постоянно имейте в виду и нашу необходимость в транспорте, когда придет пора перебрасывать йипов в другие миры. Во время общения с Бардузом проанализируйте все имеющиеся у него варианты, разумеется, правильно оценивая финансовые возможности Станции. — Вук перевел взгляд с одного командира на другого. — По-прежнему нет вопросов?
— Никаких! — подтвердил Чилк. — Миссия ясна, как стеклышко. Мы находим Бардуза, разбираемся с его делами и перекрываем все ходы Клайти. Затем, если после всего этого он не рассердится, мы договариваемся о нескольких транспортах за наш счет. Всех дел на пару минут. Окончательные условия обговорим, когда он в очередной раз окажется на Араминте. Да, тут еще был разговор о Намуре. Насколько я понимаю, вы хотите его арестовать и притащить обратно на Кадвол. Я правильно понял?
Вук с шумом выдохнул воздух.
— Гм. Ха… Ваше изложение абсолютно точно. Одно удовольствие с вами работать, командир Чилк!
— Мне стыдно признаться, но все-таки у меня есть пара вопросов, — едва ли не испуганным голосом произнес Чилк.
— Ничего страшного, — раздобрившись, ответил Вук. — Давай свои вопросы.
— Что известно о Левине Бардузе официально?
— Ничегошеньки. В ИПКЦ нет на него ни одного файла. Он тих, незаметен, путешествует без помпы и охранников, хотя, конечно, внимание все равно привлекает. Напоминаю особо о его компаньоне и деловом помощнике — Флиц. Она девушка весьма и весьма проницательная, хотя личность ее еще более туманна, чем его. Это я слышал, как от Эгона Тамма, так и от Боллиндера. — Вук, наконец, взял в руки желтую бумагу и какое-то время читал ее. — У Бардуза, по-моему, нет даже постоянного адреса, хотя находят его обычно где-нибудь по месту дислокации головных контор компаний.
— И еще один вопрос. Когда Бардуз впервые узнал о дешевом труде йипов? Подсунул ли их Намур во время одной из строительных работ? Или он узнал о них на Розалии, где его нет ни в каких списках? Я лично впервые увидел Бардуза и Флиц в Речном Домике в компании Клайти и Джулиана.
— Последовательности событий на Розалии мы не знаем. Я предполагаю — чисто теоретически, заметьте! — что сначала Намур встретил Бардуза и предложил дешевых рабочих. Потом представил его Смонни — может быть, даже по настоянию последней — когда она узнала, что у Бардуза большие возможности с транспортом. И уже Смонни представила его Клайти. Это вполне вероятный ход событий и, таким образом, Розалия становится первой ареной вашего расследования. Вы что-то сказали, Чилк?
— В общем, нет, я просто вздохнул.
Вук совсем почти улегся в своем кресле.
— Неужели память о годах работы на Розалии до сих пор вас угнетает?
— И да, и нет, — честно ответил Чилк. — Днем я даже никогда о них не вспоминаю. А вот ночью… иногда я просыпаюсь в холодном поту. Не стану отрицать, что происшедшее там произвело на меня сильное впечатление. Хотите услышать подробности?
— Да, но учитывая отсутствие времени, прошу вас быть точным и кратким.
Чилк кивнул.
— Не буду предаваться философским отступлениям, замечу одно — я никогда не был абсолютно уверен в том, что происходило. Это была адская смесь реальности и ирреальности, так что я постоянно был сбит с толку.
— Гм… Хм… Предположим, — задумался Вук, — ваше умственное состояние было, скажем так… нестабильно. Учтем. Продолжайте, прошу вас.
— Когда мадам Зигони наняла меня управляющим ранчо Тенистой Долины, я полагал, что добился высокого положения, хотя и невысоко ценил саму хозяйку. Я ожидал хорошего оклада, престижа, милого домика с прислугой из йиповских девушек. Скажу больше: я намеревался проводить немало времени на крыльце, попивая ром или пунш и отдавая прислуге приказы о постели и обеде. Но разочарование наступило очень скоро. Меня запихнули в старый сарай без горячей воды и без всяких йипов. Это было странно и дико, но я даже не успел всего осознать, поскольку сразу же был поглощен с головой множеством неприятных проблем. Кроме прочих моих обязанностей у меня оказалось два основных поля деятельности: я должен был всячески изловчаться, чтобы не упустить зарплату и чтобы не жениться на Зигони. Обе перспективы были угрожающе реальными, и больше времени у меня уже ни на что не оставалось. Что же касается рома, то мадам запретила мне даже джин, не говоря уже ни о чем другом, чтобы я, видите ли, не спаивал девушек.
— Ваша работа заключалась в наблюдении за нанятыми йипами?
— В общем да, но прежде, чем я это понял, прошло немало времени, неделя или даже больше. Мы с ними быстро поладили, на меня никто не жаловался, я понимал их, они — меня. Когда я на них смотрел, они делали вид, что работают, когда я уходил соснуть часок, они продолжали делать то же самое. Периодически появлялся из Йиптона Намур с бандой своих головорезов. Все шло более или менее мирно, поскольку воровать было нечего, а драться — лень. Больших проблем, в общем, не было. Однажды я спросил Намура, как он добивается такого спокойствия, но он только расхохотался в ответ.
Вук снова уткнулся в желтую бумагу.
— Как я уже говорил, Бардуз не является зарегистрированным землевладельцем, хотя сделками с землей, вероятно, занимается.
— И одним из объектов этих сделок является ранчо Тенистая Долина, — предположил Глауен.
Вук моргнул.
— На это ничто пока не указывает. Командир Чилк — наш эксперт по Розалии. Может, у него есть более точная информация?
Но Чилк покачал головой.
— Я не думаю, что Смонни или Зигони хотят продавать имение. Наличие ранчо делает из них аристократок, даже несмотря на его небольшие размеры — около семидесяти тысяч квадратных миль, включая горы, озера и леса. Деревья на Розалии большие, шесть или семь сотен футов высотой. Я измерил одно пуховое дерево, так оно оказалось даже в восемьсот футов. Пуховые деревья серые, с белым оттенком, а листва совсем черная. Пинкумы же черно-желтые с розовыми полосками, свисающими с ветвей. Из них у лесных бродяжек получаются отличные веревки. Синий махогани, естественно, синий, черная чалка — черная. Фонарные деревья тонкие, и в ночи светятся желтым. Всякая нечисть их не любит, что очень удобно, когда ночью надо пройти через лес. Да и вонючих шариков там почти нет.
Вук поднял седые лохматые брови.
— Каких-каких шариков?
— Вонючих. Однажды к нам приехало несколько старых друзей Титуса, и одна дама, состоявшая в каком-то биологическом обществе, пошла посмотреть дикие цветочки. Вернулась она совершено ни на что не похожая. Смонни даже отказалась пустить ее в дом. Ситуация была нехорошая, дама тут же уехала и сказала, что ноги ее здесь больше не будет и что ее пригласили сюда специально, чтобы опорочить.
— А бродяжки? Я всегда считал, что это нечто вроде древесных животных, типа сильвестеров или слэйвинков?
— Об этих существах мне известно мало, — признался Чилк. — Я жил на земле, они на деревьях, хотя и близко. Иногда их очень хорошо слышно, но как подойдешь поближе, чтобы послушать их песни, они убегают прочь, с глаз долой. Если человек очень проворен, то еще может, погнавшись за ними, успеть заметить некие суетливые существа с длинными черными ручками и ножками. Но я никогда не мог понять, где у них голова, хотя они не так уж и уродливы. А если стоять и долго на них смотреть, они начинают бросать вонючие шарики вам на голову.
Вук нахмурился и осторожно потрогал блестящую лысину.
— Эта привычка свидетельствует о неких зачатках разума.
— Возможно. Я припомнил еще одну и еще более странную историю про биологов, которые подвели воздушную палатку и опустили ее на одно из деревьев йонупа. Из прозрачной палатки они наблюдали за лесными бродяжками, погружаясь полностью в их, так сказать, интимную жизнь. Так, день за днем, они целых полтора месяца сообщали данные на базу, но неожиданно связь прекратилась. На третий день их полетел разыскивать флаер. Палатку нашли в полном порядке, но внутри все оказались мертвы. Смерть, как ни странно, наступила приблизительно три недели назад.
— Что за чертовщина? — возмутился Вук.
— Палатку забрали и больше никто туда не прилетал. Вот такие дела.
— Впрочем, такие сказки рассказывают в любом салуне по всей Сфере. Теперь непосредственно к делу. Хильда обеспечит вас необходимыми суммами и документами. На клайхакере вы доберетесь до Сумджианы на Соуме. Офис района Л-Б расположен на площади Гральфуса, оттуда и начнете.
Глауен и Чилк поднялись и собрались выйти.
— Еде одно слово, — остановил Вук. — Ваши звания в Бюро Б равны званиям ИПКЦ, но в данном случае, поскольку вы занимаетесь делом прямого подчинения Консервации, то будете действовать как офицеры полиции Кадвола, а власть ИПКЦ использовать только при крайней необходимости. Таков обычный протокол. С этим ясно?
— Совершенно ясно.
— Ясно, как стеклышко.
— Тогда вперед, молодые люди!
Глауен и Уэйнесс с тоской попрощались. После этого, зайдя домой, новоиспеченный командир ИПКЦ уже окончательно приготовился к отъезду.
Шард смотрел, как он пакует дорожную сумку и несколько раз хотел начать разговор, но всякий раз останавливался.
Наконец, Глауен обратил внимание на странное поведение отца.
— Ты чем-то обеспокоен?
Шард улыбнулся.
— Неужели я настолько прозрачен?
— Нет, но видно, что тебя что-то изводит.
— Конечно, ты прав. Я хотел бы… Словом, мне от тебя нужна одна вещь. Не думай, что я совсем выжил из ума или стал эгоистом, но…
Глауен положил руку на широкое плечо отца и притянул его к себе.
— Что бы ты ни попросил, я сделаю, будь ты хоть пациентом сумасшедшего дома.
— Это то, чем я жил долгое время — и то, чего не могу до сих пор выкинуть из головы.
— Так говори.
— Как ты знаешь, твоя мать утонула в лагуне. Два йипа утверждали, что видели ее с берега, но якобы не умели плавать, да и вообще все это их не касалось.
— Все йипы умеют плавать.
Шард кивнул.
— Я думаю даже больше: они перевернули лодку и помогли ей уйти под воду. С другой стороны, как тебе тоже известно, йипы ничего не делают по собственной инициативе. Кто-то дал им приказ. Но прежде, чем я смог начать расследование, Намур забрал обоих йипов обратно в Йиптон. Их звали Каттерлайн и Селиос. Каждый раз, когда я разговариваю с йипами, я спрашиваю и об этой парочке, но ничего до сих пор не узнал. Возможно, Намур отправил их куда-нибудь подальше, в другие миры. Таким образом, если ты встретишь каких-нибудь йипов, прошу тебя — узнай о Каттерлайне и Селиосе.
— Думаю, это дело рук именно Намура — и потому у меня теперь появилось еще одно основание добраться до негодяя. И я сделаю все, что смогу.
Глауен встретился с Чилком уже в космическом терминале. Их без проблем пропустили на судно. На мгновение задержавшись у контроля, Глауен успел заметить одиноко сидевшую в углу зала высокую истощенную женщину, одетую в просторное черное одеяние и черный чепчик, говорившие о принадлежности к евангелистам Маскарены. Черная вуаль, закрывавшая нос и рот, кроме прочего еще и препятствовала свободному вдыханию воздуха, потому что в воздухе, как считали евангелисты, было слишком много крошечных живых существ, которых человеческое дыхание убивало.
Мимо проходило множество народа в самых странных костюмах со всей Сферы Гаеан, но это существо показалось Глауену наиболее странным и нелепым — неопределенного возраста с длинным крючковатым носом, пунцовыми щеками, сильно подкрашенными бровями, настолько сильно, что они буквально сходились над переносицей.
Чилк толкнул Глауена под руку.
— Видишь эту чудачку в черном? Маскарена! Однажды, когда-то давным-давно, одна из таких пыталась обратить меня в свою веру. Отчасти, вероятно, из любопытства, а отчасти оттого, что я был юн, неплох собой и заметно отличался от других. Я спросил ее, что же для этого потребуется, и она ответила, что все очень просто: сначала я должен пройти семь падений, потом семь унижений, потом семь наказаний, потом семь оскорблений, потом семь умираний, а потом еще уйму чего-то подобного, чего именно я теперь уже и забыл. Но я отказался, и девица пошла гулять по миру, чтобы стать еще более благочестивой, то есть обращать более сговорчивых и присваивать себе их денежки. Я, правда, предложил ей, нельзя ли как-нибудь ограничиться падениями в более близком с ней контакте, но она отказалась, сославшись на то, что бабушка давно посвятила ее девственность богу. На том дело и кончилось.
Объявили посадку пассажиров на Сумджиану. Евангелистка поднялась и согнувшись в три погибели, поспешила ко входу. Глауен и Чилк пошли за ней через летное поле и поднялись в небольшой салон, где стюард указывал пассажирам номера их кают. Евангелистка окинула Глауена и Чилка пронзительным черным взором, как-то странно вздрогнула и дернулась, а потом, еще ниже склонив голову, быстро вышла из салона.
— Хорошая идея! — одобрил Вук. — Но к делу, мой юный друг, к делу! Ты, кажется, весьма поднаторел в этих путешествиях по Старой Земле и прочим местам…
— Отнюдь нет! Это только кажется! Я двадцать раз был на волоске от смерти и только чудом…
— Скромность — такая редкость для Клаттуков! — прервал Вук, снова складывая ручки на животе. — А ты на удивление скромен. Но я прекрасно понимаю, в чем корни этой скромности. — Крыть Глауену было нечем, а Вук не унимался. — Число опытных оперативных сотрудников в Бюро Б практически подходит к концу, особенно если учитывать наше постоянное патрулирование и инспекции. Поэтому на важные задания приходится посылать таких сосунков, как ты.
Глауен помолчал некоторое время, но все же не выдержал.
— Если вы повысите меня в звании, это решит некоторые из проблем.
— Всему свое время. Быстрое повышение идет только плохим офицерам — это доктрина старая и проверенная временем. Еще лет восемь, десять — и это послужит только к твоей выгоде, поверь мне. — Глауен ничего не ответил, а Вук заговорил еще быстрее. — Несмотря ни на что, я все же доверяю расследование именно тебе. Для этого, конечно, придется покинуть Араминту и вообще Кадвол и отправиться… но куда, я и сам не смогу тебе сказать. Имей в виду, что тебе придется искать одновременно и Бардуза, и Намура, хотя основное внимание, конечно, должно быть сконцентрировано на первом. Разумеется, выйти на него через деловые круги будет нетрудно. Про Намура же я упомянул лишь потому, что его рабочие могут указать на местонахождение Бардуза — вот и все. В этой связи хорошо будет подумать о мире Розалия и о ранчо Тенистой долины. С Намуром действуй осторожно, он хладнокровный и изобретательный убийца. Здесь на Станции на него имеется много незаконченных дел, увы, незаконченных… По слухам, он скрывается где-то с бандой отчаянных головорезов. Однако, при случае ты имеешь полное право произвести по отношению к ним обычный арест Бюро Б.
— В одиночку?
— Естественно! Никогда не забывай, что за тобой стоит вся сила и мощь Бюро!
— Отлично, этого я никогда не забуду! Но ведь моя смерть не решит ваших личных проблем.
Вук, развалясь в кресле, бестрепетно рассматривал Глауена.
— В тебе много отличных качеств, мой мальчик, в том числе терпение и настойчивость — и они делают из тебя ценного оперативника. Но я подозреваю, что самым замечательным твоим качеством является удача. Именно поэтому я сильно сомневаюсь, что тебя убьют, а уж в том, что вычислят — и подавно. Твоя свадьба непременно состоится, как только ты вернешься. Это лишняя гарантия того, что ты будешь расторопен.
— Я чувствую себя прямо виноватым перед Намуром — никто так долго им не занимался и вот — на тебе!
Вук проигнорировал замечание.
— Завтра в полдень получишь здесь последние инструкции, а потом милости прошу на «Плутающую Мирсею», которая доставит тебя к самому концу Хлыста, где он соединяется с Сумджианой.
3
На следующий день без пяти двенадцать Глауен снова оказался в Бюро Б и снова столкнулся с Хильдой, которая нарочито долго рассматривала списки.
— В настоящее время он на конференции, — наконец покачала она головой. — Ждите, пока освободится.
— Прошу вас, передайте ему, что я жду, — попросил Глауен. — Он просил меня прибыть точно в полдень.
Хильда недовольно забормотала в селектор и с надутым лицом выслушала ответ Вука.
— Проходите, — фыркнула она, кивая на дверь.
Глауен вошел, но Вук оказался не один. В кресле рядом с ним сидел Эустас Чилк. Глауен вытянулся и хотел уже выйти, но Чилк приветливо махнул ему рукой и улыбнулся нелепой улыбкой, словно давая понять, что он тоже считает диким свое присутствие в этом кабинете.
Чилк был уроженцем Айдолы, местечка в Больших Прериях Старой Земли. Еще в самом раннем возрасте он не смог противиться соблазну далеких путешествий и отправился исследовать миры Сферы Гаеан. Годы шли за годами, а Чилк все бродил и бродил по мирам; он повидал и странные ландшафты, и экзотические города, где питался неведомой пищей, спал в невообразимых постелях, порой в компаниях таинственных существ. Он работал на всяких работах, причем научился делать то, чему в человеческом языке не было даже названия. Прибыв на Араминту, он вдруг нашел, что место ему очень подходит, и решил осесть. Теперь он работал в терминале, где вполне удовлетворялся пышным титулом «директора воздушных операций» и зарплатой, отвечавшей его скромным запросам.
Чилк, который еще не так давно перевалил за возраст цветущей молодости, был человеком средней комплекции, но очень сильным физически, с невинными голубыми глазами и короткими пепельными кудрями. Черты лица были как-то смешаны и потому оно всегда выражало словно недоумение или вопрос, соединенный с упреком к жизни, которая уже успела хорошенько его потрепать.
Глауен тоже сел и попытался оценить условия этой встречи. Вук застыл в своем кресле как столб и лишь щурился, вороша на столе бумаги. Затем бросил на Глауена пронзительный взгляд и, наконец, соизволил заговорить.
— Я тут померялся силами с командиром Чилком — полезный опыт, весьма полезный.
Глауен кивнул в ответ, и не стал говорить, что должность Чилка на самом деле звучит не командир, а директор — за такую поправку Вук по головке не погладит.
— Я убедился, что Эустас Чилк — человек многих знаний и огромного опыта. Надеюсь, что в этом ты со мной согласен?
— Абсолютно.
— Вчера ты что-то намекнул о сложности исполнения твоей миссии в одиночку, кажется так?
— Что? — вскочил Глауен. — Да ничего подобного!
Вук следил за ним из-под полуопущенных век.
— Так ты не выражал по этому поводу никакого недовольства?
— Я сказал лишь, что вряд ли сумею в одиночку арестовать Намура с его бандой убийц.
— Это и есть то самое, что я имел в виду. И этим ты убедил меня, что для выполнения такого сложного задания действительно лучше иметь двух человек. — Шеф сплел пальцы на животике и заиграл ими. — Эустас, помимо всех прочих достоинств, еще и прекрасно знает мир Розалию, что может сыграть в вашем расследовании немаловажную роль. Таким образом, я счастлив объявить, что этот господин согласился принять участие в твоей миссии. Так что, не дрейфь, мы не покинули тебя в одиночестве!
— Буду счастлив работать в паре с таким человеком, — отрапортовал Глауен.
— Главное, вы оба будете облечены официальной властью — я уже произвел Чилка в звание агента Бюро Б и дал ему аккредитацию в ИПКЦ.
Глауен от неожиданности даже смутился.
— Но не поздно ли Чилку в его возрасте начинать с этой рутины? Вы объяснили ему про четыре года юниорства и всякое такое?
— Уникальные способности Чилка позволяют нам нарушить стандартную схему. Речь, конечно, не об окладе, но чин который я ему назначил, называется субкомандир — то есть — нечто среднее между капитаном и полным командиром.
Челюсть у Глауена совсем отвисла, и он обернулся к Чилку, который в ответ только улыбнулся и развел руками.
— Но если Чилк стал субкомандиром, то получается, что он по званию выше меня, всего лишь капитана?
— Именно так.
— И если мы отправляемся на это задание вдвоем, то Чилк всегда и во всем будет мной командовать.
— Это полагается ему по званию.
— Но не вчера ли вы сами, когда я спросил о повышении, сказали мне, что придется послужить еще лет десять…
— Конечно, я помню! — воскликнул Вук. — Ты что, считаешь меня идиотом?
— А сегодня Чилку хватило на это не десяти лет, а лишь десяти минут! ?
— Таково своеобразие момента, — вздохнул Вук.
— Есть и другое своеобразие! — снова вскочил Глауен и сунул под нос Вуку свое удостоверение. — Вот, прошу — больше я у вас не работаю! — И повернулся, чтобы уйти.
— Минуточку! — крикнул Вук. — Это безответственный шаг, хотя бы ввиду наших личных проблем!
— Вовсе нет! Я получил отличный урок. Отправляясь оба последние раза по вашим заданиям, я едва остался жив.
— Ба! Но ведь это твое сумасшествие, юный Клаттук, помогало тебе выбираться из всех передряг! Эта твоя отвага, твоя изобретательность…
Глауен застыл на полдороге к дверям.
— Скажите мне, пожалуйста, как это я в одно и тоже время могу быть отважным и храбрым — и потеющим от страха, как вы недавно намекнули?
— Все Клаттуки сумасшедшие, — спокойно ответил Вук. — Всем это отлично известно. На вас это налетает, как болезнь, и очень жаль, что в таком состоянии ты стыдишь меня, усталого больного старика, за свои личные проблемы.
— Разрешите мне сделать одно… предложение, — осторожно вмешался Чилк. — Если вы дадите Глауену командира, чего он несомненно давно заслуживает, то все устроится отлично.
Вук утонул в кресле.
— Он еще слишком молод для такого звания! Это немыслимо!
— А я вот мыслю, что вполне мыслимо. А ты как мыслишь, Глауен? — улыбнулся Чилк.
— Я почти ничего не мыслю после такого! — снова взорвался Глауен. — Но могу попробовать.
— Ладно, быть по сему! — вздохнул Вук. — Он наклонился вперед и сказал в селектор. — Хильда! Принесите-ка нам бутылочку лучшего «Сержанта Эверли» и три бокала в придачу. Командир Клаттук, субкомандир Чилк и я отпразднуем счастливое событие!
— Что? — не поверила своим ушам секретарша. — Я не ослышалась?
— Слух у вас отличный! И не забывайте — мы пьем сегодня с талантливыми ребятами!
Хильда быстро принесла вино и бокалы, выслушав о назначении Глауена с каменным лицом. Молча разлила вино и торжественным маршем, всей спиной выражая презрение, прошла к двери. Проходя мимо Глауена, бросила сквозь стиснутые зубы единственное слово:
— Сумасшедший!
Хлопнула дверь. Вук печально покачал головой.
— Вот уж не думал, что новость произведет на нее столь удручающее действие. Но когда она придет в себя — минут через двадцать — уверяю вас, она тоже порадуется, на свой лад.
4
Бокалы были уже пусты — и не в первый раз, все поздравления произнесены. Вук особенно порадовался тосту Глауена «за Бодвина Вука, без сомнения, самого проницательного и компетентного начальника, сидевшего когда-либо в этом кресле!»
— Спасибо, Глауен, — ответил он. — Приятно слышать, даже несмотря на то, что в этом кресле, кроме меня, уже давно никто ни сидит.
— Я имел ввиду более продолжительный отрезок времени.
— Ну, и ладно. — Вук отодвинул бутылку и бокалы и придвинул к себе лист желтой бумаги. — А теперь — к делу. Прежде, чем отдать вам особые приказания, я должен в двух словах определить общую стратегию относительно ЖМС и атолла Лютвен. Она состоит из двух фаз — Северной и Южной. Поскольку работать одновременно с обеими фазами мы не можем, то придется пока подержать йипов на севере, в то время как мы разбираемся с ЖМС на юге. Программа практически уже разработана: она вступила в действие через три дня после того, как Хранитель заявил ультиматум: подчиниться закону или покинуть планету. И сейчас ЖМС, без сомнения, уже вовсю интригует, тормозит и лихорадочно придумывает, что делать дальше. — Вук придвинулся еще ближе к столу. — Их единственная надежда заключается в том, чтобы собрать силу в виде вооруженных флаеров, достаточно сильных, чтобы противостоять нашим патрулям, и еще какого-либо транспорта, способного перевезти йипов. В этом деле у них до сих пор ничего не сдвинулось. Но тем не менее, мы не можем не прислушиваться к молве, какой бы малореальной она ни казалась. Я напоминаю вам, соответственно, о замечаниях, сделанных недавно Руфо Каткром. — Глауен придержал язык, а Вук, окинув его взглядом, спокойно продолжил дальше. — Упоминалось имя Левина Бардуза, что непременно должно остановить наше внимание, поскольку Бардуз — магнат, занимающийся, как строительством, так и транспортом. Он посетил Кадвол несколько месяцев назад под предлогом изучения Охотничьих домиков. Возможно, это и правда. Но на Штроме они были гостями Клайти. И мы не знаем, какие дела обсуждались там еще, а в наших правилах всегда предполагать в таких случаях худшее. Словом, в этом плане миссия ваша широка. Вы должны вычислить местопребывание Бардуза и узнать подробности о его занятиях. Особенно интересными будут для нас его связи и дела с ЖМС. Таким образом, вам придется действовать по обстоятельствам… Гибкость — вот ваш девиз везде и всегда! Так, например, если какие-то деловые контакты с ЖМС у него уже были, вы должны всю информацию об этих контактах положить мне на стол. Я ясно выражаюсь?
Глауен и Чилк согласились, что начальник говорит, как никогда ясно. Правда, Глауен хотел сделать некоторые уточнения, но, вспомнив о своем новом звании, счел за лучшее промолчать.
— Отлично. Есть еще и вот какие соображения. Постоянно имейте в виду и нашу необходимость в транспорте, когда придет пора перебрасывать йипов в другие миры. Во время общения с Бардузом проанализируйте все имеющиеся у него варианты, разумеется, правильно оценивая финансовые возможности Станции. — Вук перевел взгляд с одного командира на другого. — По-прежнему нет вопросов?
— Никаких! — подтвердил Чилк. — Миссия ясна, как стеклышко. Мы находим Бардуза, разбираемся с его делами и перекрываем все ходы Клайти. Затем, если после всего этого он не рассердится, мы договариваемся о нескольких транспортах за наш счет. Всех дел на пару минут. Окончательные условия обговорим, когда он в очередной раз окажется на Араминте. Да, тут еще был разговор о Намуре. Насколько я понимаю, вы хотите его арестовать и притащить обратно на Кадвол. Я правильно понял?
Вук с шумом выдохнул воздух.
— Гм. Ха… Ваше изложение абсолютно точно. Одно удовольствие с вами работать, командир Чилк!
— Мне стыдно признаться, но все-таки у меня есть пара вопросов, — едва ли не испуганным голосом произнес Чилк.
— Ничего страшного, — раздобрившись, ответил Вук. — Давай свои вопросы.
— Что известно о Левине Бардузе официально?
— Ничегошеньки. В ИПКЦ нет на него ни одного файла. Он тих, незаметен, путешествует без помпы и охранников, хотя, конечно, внимание все равно привлекает. Напоминаю особо о его компаньоне и деловом помощнике — Флиц. Она девушка весьма и весьма проницательная, хотя личность ее еще более туманна, чем его. Это я слышал, как от Эгона Тамма, так и от Боллиндера. — Вук, наконец, взял в руки желтую бумагу и какое-то время читал ее. — У Бардуза, по-моему, нет даже постоянного адреса, хотя находят его обычно где-нибудь по месту дислокации головных контор компаний.
— И еще один вопрос. Когда Бардуз впервые узнал о дешевом труде йипов? Подсунул ли их Намур во время одной из строительных работ? Или он узнал о них на Розалии, где его нет ни в каких списках? Я лично впервые увидел Бардуза и Флиц в Речном Домике в компании Клайти и Джулиана.
— Последовательности событий на Розалии мы не знаем. Я предполагаю — чисто теоретически, заметьте! — что сначала Намур встретил Бардуза и предложил дешевых рабочих. Потом представил его Смонни — может быть, даже по настоянию последней — когда она узнала, что у Бардуза большие возможности с транспортом. И уже Смонни представила его Клайти. Это вполне вероятный ход событий и, таким образом, Розалия становится первой ареной вашего расследования. Вы что-то сказали, Чилк?
— В общем, нет, я просто вздохнул.
Вук совсем почти улегся в своем кресле.
— Неужели память о годах работы на Розалии до сих пор вас угнетает?
— И да, и нет, — честно ответил Чилк. — Днем я даже никогда о них не вспоминаю. А вот ночью… иногда я просыпаюсь в холодном поту. Не стану отрицать, что происшедшее там произвело на меня сильное впечатление. Хотите услышать подробности?
— Да, но учитывая отсутствие времени, прошу вас быть точным и кратким.
Чилк кивнул.
— Не буду предаваться философским отступлениям, замечу одно — я никогда не был абсолютно уверен в том, что происходило. Это была адская смесь реальности и ирреальности, так что я постоянно был сбит с толку.
— Гм… Хм… Предположим, — задумался Вук, — ваше умственное состояние было, скажем так… нестабильно. Учтем. Продолжайте, прошу вас.
— Когда мадам Зигони наняла меня управляющим ранчо Тенистой Долины, я полагал, что добился высокого положения, хотя и невысоко ценил саму хозяйку. Я ожидал хорошего оклада, престижа, милого домика с прислугой из йиповских девушек. Скажу больше: я намеревался проводить немало времени на крыльце, попивая ром или пунш и отдавая прислуге приказы о постели и обеде. Но разочарование наступило очень скоро. Меня запихнули в старый сарай без горячей воды и без всяких йипов. Это было странно и дико, но я даже не успел всего осознать, поскольку сразу же был поглощен с головой множеством неприятных проблем. Кроме прочих моих обязанностей у меня оказалось два основных поля деятельности: я должен был всячески изловчаться, чтобы не упустить зарплату и чтобы не жениться на Зигони. Обе перспективы были угрожающе реальными, и больше времени у меня уже ни на что не оставалось. Что же касается рома, то мадам запретила мне даже джин, не говоря уже ни о чем другом, чтобы я, видите ли, не спаивал девушек.
— Ваша работа заключалась в наблюдении за нанятыми йипами?
— В общем да, но прежде, чем я это понял, прошло немало времени, неделя или даже больше. Мы с ними быстро поладили, на меня никто не жаловался, я понимал их, они — меня. Когда я на них смотрел, они делали вид, что работают, когда я уходил соснуть часок, они продолжали делать то же самое. Периодически появлялся из Йиптона Намур с бандой своих головорезов. Все шло более или менее мирно, поскольку воровать было нечего, а драться — лень. Больших проблем, в общем, не было. Однажды я спросил Намура, как он добивается такого спокойствия, но он только расхохотался в ответ.
Вук снова уткнулся в желтую бумагу.
— Как я уже говорил, Бардуз не является зарегистрированным землевладельцем, хотя сделками с землей, вероятно, занимается.
— И одним из объектов этих сделок является ранчо Тенистая Долина, — предположил Глауен.
Вук моргнул.
— На это ничто пока не указывает. Командир Чилк — наш эксперт по Розалии. Может, у него есть более точная информация?
Но Чилк покачал головой.
— Я не думаю, что Смонни или Зигони хотят продавать имение. Наличие ранчо делает из них аристократок, даже несмотря на его небольшие размеры — около семидесяти тысяч квадратных миль, включая горы, озера и леса. Деревья на Розалии большие, шесть или семь сотен футов высотой. Я измерил одно пуховое дерево, так оно оказалось даже в восемьсот футов. Пуховые деревья серые, с белым оттенком, а листва совсем черная. Пинкумы же черно-желтые с розовыми полосками, свисающими с ветвей. Из них у лесных бродяжек получаются отличные веревки. Синий махогани, естественно, синий, черная чалка — черная. Фонарные деревья тонкие, и в ночи светятся желтым. Всякая нечисть их не любит, что очень удобно, когда ночью надо пройти через лес. Да и вонючих шариков там почти нет.
Вук поднял седые лохматые брови.
— Каких-каких шариков?
— Вонючих. Однажды к нам приехало несколько старых друзей Титуса, и одна дама, состоявшая в каком-то биологическом обществе, пошла посмотреть дикие цветочки. Вернулась она совершено ни на что не похожая. Смонни даже отказалась пустить ее в дом. Ситуация была нехорошая, дама тут же уехала и сказала, что ноги ее здесь больше не будет и что ее пригласили сюда специально, чтобы опорочить.
— А бродяжки? Я всегда считал, что это нечто вроде древесных животных, типа сильвестеров или слэйвинков?
— Об этих существах мне известно мало, — признался Чилк. — Я жил на земле, они на деревьях, хотя и близко. Иногда их очень хорошо слышно, но как подойдешь поближе, чтобы послушать их песни, они убегают прочь, с глаз долой. Если человек очень проворен, то еще может, погнавшись за ними, успеть заметить некие суетливые существа с длинными черными ручками и ножками. Но я никогда не мог понять, где у них голова, хотя они не так уж и уродливы. А если стоять и долго на них смотреть, они начинают бросать вонючие шарики вам на голову.
Вук нахмурился и осторожно потрогал блестящую лысину.
— Эта привычка свидетельствует о неких зачатках разума.
— Возможно. Я припомнил еще одну и еще более странную историю про биологов, которые подвели воздушную палатку и опустили ее на одно из деревьев йонупа. Из прозрачной палатки они наблюдали за лесными бродяжками, погружаясь полностью в их, так сказать, интимную жизнь. Так, день за днем, они целых полтора месяца сообщали данные на базу, но неожиданно связь прекратилась. На третий день их полетел разыскивать флаер. Палатку нашли в полном порядке, но внутри все оказались мертвы. Смерть, как ни странно, наступила приблизительно три недели назад.
— Что за чертовщина? — возмутился Вук.
— Палатку забрали и больше никто туда не прилетал. Вот такие дела.
— Впрочем, такие сказки рассказывают в любом салуне по всей Сфере. Теперь непосредственно к делу. Хильда обеспечит вас необходимыми суммами и документами. На клайхакере вы доберетесь до Сумджианы на Соуме. Офис района Л-Б расположен на площади Гральфуса, оттуда и начнете.
Глауен и Чилк поднялись и собрались выйти.
— Еде одно слово, — остановил Вук. — Ваши звания в Бюро Б равны званиям ИПКЦ, но в данном случае, поскольку вы занимаетесь делом прямого подчинения Консервации, то будете действовать как офицеры полиции Кадвола, а власть ИПКЦ использовать только при крайней необходимости. Таков обычный протокол. С этим ясно?
— Совершенно ясно.
— Ясно, как стеклышко.
— Тогда вперед, молодые люди!
5
Глауен и Уэйнесс с тоской попрощались. После этого, зайдя домой, новоиспеченный командир ИПКЦ уже окончательно приготовился к отъезду.
Шард смотрел, как он пакует дорожную сумку и несколько раз хотел начать разговор, но всякий раз останавливался.
Наконец, Глауен обратил внимание на странное поведение отца.
— Ты чем-то обеспокоен?
Шард улыбнулся.
— Неужели я настолько прозрачен?
— Нет, но видно, что тебя что-то изводит.
— Конечно, ты прав. Я хотел бы… Словом, мне от тебя нужна одна вещь. Не думай, что я совсем выжил из ума или стал эгоистом, но…
Глауен положил руку на широкое плечо отца и притянул его к себе.
— Что бы ты ни попросил, я сделаю, будь ты хоть пациентом сумасшедшего дома.
— Это то, чем я жил долгое время — и то, чего не могу до сих пор выкинуть из головы.
— Так говори.
— Как ты знаешь, твоя мать утонула в лагуне. Два йипа утверждали, что видели ее с берега, но якобы не умели плавать, да и вообще все это их не касалось.
— Все йипы умеют плавать.
Шард кивнул.
— Я думаю даже больше: они перевернули лодку и помогли ей уйти под воду. С другой стороны, как тебе тоже известно, йипы ничего не делают по собственной инициативе. Кто-то дал им приказ. Но прежде, чем я смог начать расследование, Намур забрал обоих йипов обратно в Йиптон. Их звали Каттерлайн и Селиос. Каждый раз, когда я разговариваю с йипами, я спрашиваю и об этой парочке, но ничего до сих пор не узнал. Возможно, Намур отправил их куда-нибудь подальше, в другие миры. Таким образом, если ты встретишь каких-нибудь йипов, прошу тебя — узнай о Каттерлайне и Селиосе.
— Думаю, это дело рук именно Намура — и потому у меня теперь появилось еще одно основание добраться до негодяя. И я сделаю все, что смогу.
Глауен встретился с Чилком уже в космическом терминале. Их без проблем пропустили на судно. На мгновение задержавшись у контроля, Глауен успел заметить одиноко сидевшую в углу зала высокую истощенную женщину, одетую в просторное черное одеяние и черный чепчик, говорившие о принадлежности к евангелистам Маскарены. Черная вуаль, закрывавшая нос и рот, кроме прочего еще и препятствовала свободному вдыханию воздуха, потому что в воздухе, как считали евангелисты, было слишком много крошечных живых существ, которых человеческое дыхание убивало.
Мимо проходило множество народа в самых странных костюмах со всей Сферы Гаеан, но это существо показалось Глауену наиболее странным и нелепым — неопределенного возраста с длинным крючковатым носом, пунцовыми щеками, сильно подкрашенными бровями, настолько сильно, что они буквально сходились над переносицей.
Чилк толкнул Глауена под руку.
— Видишь эту чудачку в черном? Маскарена! Однажды, когда-то давным-давно, одна из таких пыталась обратить меня в свою веру. Отчасти, вероятно, из любопытства, а отчасти оттого, что я был юн, неплох собой и заметно отличался от других. Я спросил ее, что же для этого потребуется, и она ответила, что все очень просто: сначала я должен пройти семь падений, потом семь унижений, потом семь наказаний, потом семь оскорблений, потом семь умираний, а потом еще уйму чего-то подобного, чего именно я теперь уже и забыл. Но я отказался, и девица пошла гулять по миру, чтобы стать еще более благочестивой, то есть обращать более сговорчивых и присваивать себе их денежки. Я, правда, предложил ей, нельзя ли как-нибудь ограничиться падениями в более близком с ней контакте, но она отказалась, сославшись на то, что бабушка давно посвятила ее девственность богу. На том дело и кончилось.
Объявили посадку пассажиров на Сумджиану. Евангелистка поднялась и согнувшись в три погибели, поспешила ко входу. Глауен и Чилк пошли за ней через летное поле и поднялись в небольшой салон, где стюард указывал пассажирам номера их кают. Евангелистка окинула Глауена и Чилка пронзительным черным взором, как-то странно вздрогнула и дернулась, а потом, еще ниже склонив голову, быстро вышла из салона.