Вересень Мария. Высшее образование для сироты, или родственники прилагаются

   — Дык говорю же, десять лет уже никого не хоронят на этом кладбище, а и раньше-то хоронили по большому счету все злодеев да колдунов всяких. Почитай, всегда дурной славой кладбище это пользовалось.
 
   После этих слов мне и семечки лузгать расхотелось. Ну учителя! Садисты! Воображение так и рисовало картинку: три жалкие хранительницы в серединке, а по кругу кладбищенская нежить с салфетками за воротом, азартно ширкающая ножами по вилкам.
   — Предлагаю сбежать, — прошептала Алия, пододвинувшись поближе ко мне.
   — Сбежишь тут. — Я многозначительно показала глазами на небо, где в вышине темной точкой кружил сокол. — Тут же доложат, выловят и привезут, только уже на всю Школу и деревню ославят. — И обращаясь уже к мужику: — Зачем же тогда нужны хранители?
   — Ну ты смешная, рыжая, а вдруг умруны в деревню соберутся? Вы их за оградку-то и не пустите, — со смехом проговорил мужик, и у меня зародилось подозрение, что он просто нас запугивает, хотя глаза у него были честные-честные.
   После таких разговоров установилась гробовая тишина, мы трое усиленно представляли, как не пускаем мертвецов за кладбищенскую ограду. Лейя позеленела еще больше и тоскливо заскулила.
   — У нас в деревне хорошо относятся к хранителю, вы днем-то приходите за молоком, за сметанкой, завсегда угостим и с собой дадим, — продолжал веселый селянин.
   — Да, у нас работа трудная, молоко за вредность обязательно нужно выдавать, — сказала я. Ну вот, а я-то думала, что после алхимиуса меня уже ничем не напугать.
   — Если живы останемся, — оптимистично добавила Алия. Лейя ничего не сказала, только замолчала и неприлично громко икнула.
 
   Вид кладбища, вопреки ожиданиям, не навевал мысли о мучительной кончине. Свежекрашеная оградка радовала глаз, ворота были гостеприимно распахнуты, не хватало только надписи «Добро пожаловать вперед ногами!». Алия присвистнула, оглядывая разнокалиберные статуи у могил; встречались даже трехметровые каменные монстры. Может, безутешные родственники надеялись, что такие тяжеленные памятники благополучно придавят усопшего и не позволят ему выползти обратно?
   Хранитель, маленький, старенький и подозрительно пахнущий перегаром, первым делом повел нас знакомить с «достопримечательностями».
   — Вот две могилки, — указал он на каменные плиты с памятниками в виде мужчины и женщины.
   — А мужик ничего, симпатичный, — заметила Лейя, тыкая пальцем в статую мужчины, изображенного в довольно-таки вызывающей позе. Голова каменного жизнерадостного бородача была покрыта птичьим пометом.
   — Тс-с-с! — Хранитель почему-то испуганно оглянулся, мы вместе с ним, моментально вспотев при мысли, что нежить уже полезла.
   — Это князь и княгиня. Князь-то еще тот был бабник, все при жизни мечтал от княгини избавиться, она у него дюже ревнива была. Ну и стал подсыпать ей в питье какой-то порошочек, да на беду свою не знал, что она ему в еду тоже что-то добавляет. В один день и того — померли. Причем в мучениях и проклиная друг друга.
   — Кошмар. Не ходите, девки, замуж, ничего хорошего, утром встанешь… — завела мрачную песенку Алия. Я шикнула на нее, зная, какими непотребностями песня заканчивается.
   Хранитель дробно засмеялся и перешел к следующей могиле с небольшой статуйкой в виде непонятно кого, что-то протягивающего в руке каждому подходящему к месту упокоения.
   — Ну здесь колдун, все пытался из дерьма золото делать, вот в дерьме его и утопили обманутые. А это могила младенца. — Славный ангелочек сидел пригорюнившись на каменном столбике.
   — Что же делает невинный младенец среди злодеев и колдунов? удивилась я.
   — Невинный, как же! Не успел родиться, как всю мать высосал, насмерть.
   Меня от таких рассказов замутило, но хранитель Упырского кладбища, видимо, соскучился по собеседникам и останавливаться не собирался.
   — Смотрите, тут пустышка! — радостно крикнула Лейя, показывая детскую соску.
   — Положь на место! — рявкнул хранитель неожиданно громко, после чего обвел всех троих взглядом, от которого у нас волосы зашевелились на затылке, и пояснил: — Если соска куда пропадет, он такой вой поднимет, что чертям тошно станет. А недавно повадилась какая-то дрянь ее утаскивать, замучился.
   Алия, выразительно глядя на меня, покрутила пальцем у виска и щелкнула себя по шее, намекая на запах спиртного.
   — Здесь похоронен какой-то маг или колдун. — Хранитель показал на роскошное надгробие и затейливо украшенную плиту. — Самый спокойный среди всех, — голосом няньки, хвастающейся ребенком, добавил он. — Никаких проблем. Ни разу меня не побеспокоил.
   — Может, ему неприятно общаться с местным обществом. — Я провела рукой по каменной кромке, испытывая какое-то странное чувство.
   — Ну здесь некромант, вызвал какого-то духа, а тому не понравилось, сгрыз беднягу, одни ноги остались, их и захоронили. — Хранитель махнул рукой в сторону следующего ряда. — А вот следующий — проповедник, монах Хорса.
   — Кто?! — в голос удивились мы. Хранитель с улыбкой повторил:
   — Проповедник, ведь нужен кто-то и мертвым, чтобы укорять их в грехах.
   — Правильно, нечего расслабляться! — развеселилась Алия. — Думают, умерли, и все, а тут такой облом!
   — Здесь лежит повешенный, — кратко пояснил хранитель, указывая на деревянный крест, и перешел на следующий ряд. Мы с некоторым недоумением взирали на земляной холм, в который уходило что-то вроде деревянного копья.
   — Ну чего уставились? — недовольно спросил хранитель. Упырь здесь лежит, поэтому и кол. Хотя толку от него никакого, Так с колом и вылазит.
   Лейя, с ужасом глядя на кол, начала пятиться и, споткнувшись, уселась прямо на могильную плиту.
   — Экие вы слабонервные, — с укоризной покачал головой сторож. — Прямо к графу на могилку уселась. Граф этот столько жен поменял, жуть. Все искал идеальную. Не нашел.
   — За что же его тогда сюда определили? Всю жизнь мучился.
   — А после его смерти вскрыли подвал в его доме, а там все его жены в мертвом виде, все двадцать штук.
   — Сколько?! Где же он их брал?
   — Богатый был и обаятельный, к старости только страшный стал да бородищу отпустил какого-то бесовского цвета. — Мне тут же показалось, что из-под могильной плиты торчит какой-то синий клок волос, я нагнулась и с облегчением поняла, что ошиблась — просто мох.
   — А почему тут лошадиный череп висит? — Лейя показывала на следующую могилу, крест на которой венчал лошадиный череп с веревочкой, поддерживавшей нижнюю челюсть.
   — А это уж вы у хозяйки спросите, еле-еле уговорили на конский, она все человеческий требовала. Людоедка, что с нее возьмешь. Рядом с ней атаман разбойников лежит, уж больно азартный мужчина был! А браги по бочке за один присест выпивал.
   — Ну что ж, — развел руками Хранитель, когда ножки нас уже не несли и мы доковыляли до сторожевой избушки. — Все, что находится под моей опекой, я вам показал. С требованиями ухода и при смотра за этим местом вы, наверное, ознакомлены?
   — С какими требованиями? — с нехорошим предчувствием осведомилась я.
   Хранитель испустил тяжкий вздох:
   — Все приходится делать самому. Заходите в избу. Располагайтесь здесь как вам удобнее. В горнице есть кровать и диван, места хватит. Печь топить умеете. Удобства на улице. — Он махнул рукой в сторону окна, мы с тоской проследили за направлением. — Если надо помыться, то к Геронтию в деревню сходите, его дом крайний. Баня у него добрая.
   — Что за Геронтий? — спросила я.
   — А тот, что вас привез. Если будут какие вопросы, обращайтесь к нему, поможет.
   Мы расселись за столом. Хранитель с кряхтением полез искать охранный свиток.
   — Ничего, уютно, — довольно сказала Лейя, заприметив зеркало.
   — Пахнет только чем-то, — поморщил ась я.
   — Настойкой на чернике, — не поворачиваясь ко мне, сообщила Алия.
   — Вот он, — отвлек нас хранитель, разворачивая пожелтевший от времени свиток. — Читайте, а то у меня к старости глаза ослабли.
   Я начала вслух зачитывать:
   «Сим документом подтверждаем, что Авенир Авивович является хранителем кладбища Малых и Больших Упырей.
   Взаимоотношения хранителя и охраняемых должны строиться на основе сотрудничества, уважения личности, приоритетов общечеловеческих ценностей».
   — Я обвела всех потрясенным взглядом и продолжила:
   «Хранитель имеет право:
   1. Выбирать, разрабатывать и применять методики охраны, а также охранные пособия и материалы (в том числе и авторские).
   2. Защищать профессиональную честь.
   3. Повышать квалификацию, профессиональное мастерство, участвовать в научно-экспериментальной работе, распространять опыт работы.
   Хранитель обязан:
   1. Соблюдать правила внутреннего распорядка, исполнять обязанности, согласно должностной инструкции.
   2. Охранять и защищать подопечных от всех форм физического и психического насилия.
   3. Сотрудничать с родственниками подопечных.
   4. Хранитель несет ответственность за физическое и психическое здоровье каждого опекаемого».
   — Это эти-то умруны и есть подопечные? — истерически хохотнула Алия. — И мы обязаны охранять их психическое и физическое здоровье?
   Лейя сжалась в комок и сдавленно пискнула: — Значит, их нельзя трогать?
   Я же была настолько шокирована текстом и открывшимися перспективами, что только беззвучно открывала и закрывала рот.
   — Вы уверены, что это писал не умалишенный? — подала голос Лейя, оглядываясь на хранителя, который спокойно собирал рюкзачок.
   — Это даже не галиматья, это бред сумасшедшего! — продолжала веселиться Алия.
   — Кладбище у нас необычное, можно сказать, музейное. Раньше здесь от магов и колдунов и не продохнуть было, все что-то изучали, пояснил хранитель. — Ну стало быть, с правами и обязанностями я вас познакомил. — Сторож кладбища поднял свой рюкзак. — Проверяющий к вам приставлен.
   Мы пропустили эти его слова мимо ушей, помахали ему вслед свитком, а когда телега отъехала от ворот, со всех ног бросились в дом и заперлись на все замки.
 
   — Ну почему нас сразу не отчислили! Ну подумаешь — порвал бы меня отец, дак хоть он, а не какой-нибудь шальной упырь! Алия нервно ходила от окна кокну.
   — Я хочу к Аэрону! — заныла Лейя.
   — Вот он-то в отличие от нас чувствовал бы себя здесь как дома, — сказала я, когда у меня прорезался наконец дар речи. — Девочки, представьте, что делается в Больших Упырях, если в Малых такое безобразие!
   — Я не хочу никого напрягать, но мне очень надо по-маленькому, прошептала Лейя. Мы посмотрели на нее как на врага народа. Лейя тут же сделала большие глаза и возмущенно выкрикнула: — Я все равно не смогу терпеть целый месяц, да и из дома выйти так и так придется.
   — Хорошо, — сказала я. — Хватит бояться. Если постоянно будем трястись, то какие мы, к черту, хранительницы! Сейчас проводим Лейю в туалет и подумаем о сегодняшней ночи.
   Алия и Лейя, тесно прижавшись одна к другой, как табуреточка с четырьмя ножками, отбыли в указанном направлении. Я села на стул, чтобы не дрожали колени. Когда подруги вернулись, я была уже в порядке, во всяком случае, ноги и руки не тряслись.
   — В общем, так, — зловещим тоном сказала я, — вред покойникам наносить строго запрещено, поэтому срочно разоружаемся. — И добавила со сладкой улыбочкой: — Алия, это относится конкретно к тебе. Засовывай свой бряцающий мешок в сундук, ключи — мне.
   — А мои тренировки?! — возмутилась Алия. — Да я тут всякую форму потеряю!
   — Ничего, — успокоила я ее, — поучишься быстро бегать и показывать чудеса ловкости. Дипломатии, в конце концов.
   — Ха! — Алия стала складывать в открытый зев сундука свой небольшой арсенал.
   — Алия, не забудь выплести пластинки из кос, а то в азарте мотнешь головой и хлестнешь по противнику, а нас потом тут же и похоронят.
   Алия надулась, как хомяк с полными защечными мешками, но медленно начала расплетать свои косы. Оставив ее за этим занятием, я повернулась к Лейе:
   — Лейя, насчет тебя… Не сметь пользоваться своим голосом, отчеканила я.
   Лейя сморщилась, как от уксуса, и приготовилась зареветь.
   — Я имею в виду — не ори в полную силу, иначе ошметки наших подопечных мы будем собирать по соседнему лесу. А это противно.
   — А что же мне с охраняемыми делать? — недоуменно спросила Лейя.
   — Ну… Ты можешь спеть им колыбельную или заманить песней в гостеприимно вырытую могилку и вообще, у тебя огромные возможности, — ободрила я подругу.
   — А ты не вздумай пользоваться своей магией, — довольно осклабилась Алия. — Увижу вытянутые ручки и сразу по ним тебя и нащелкаю! — Глядя на ее лицо, можно было подумать, что она только того и ждет.
   Алия протянула мне ключи от сундука, я посмотрела на нее и чуть не подавилась от смеха:
   — Алия, ты со своими кудрями похожа на свихнувшуюся болонку.
   — Верея, прекрати хохотать! — взвизгнула Алия, пытаясь пригладить волосы. — Пес бы побрал этих упырей вместе с их ненормальным кладбищем! На ночь нужно закрыть ворота, чтобы покойники не разбрелись.
   — Тогда закроем ворота, а сами запремся в доме, — согласилась я.
   — Может, не будем закрывать ворота? — с надеждой посмотрела на нас Лейя. — Пускай они уходят, к утру, может, вернутся?
   — А если не вернутся? — Алия нависла над мавкой. — Представляешь нас, таскающих покойников и возвращающих их в могилы?
   — Чур, я в этом не участвую, — содрогнувшись, буркнула я, отгоняя тут же подкинутую воображением картинку.
   Лейя, побледнев, покачала головой и обреченно сказала:
   — Закрываем ворота и все покойники остаются с нами на всю ночь.
   — У меня идея! — воскликнула Алия. — Помните, я сказала, что пахнет настойкой на чернике? Так вот, по запаху я ее запросто найду! Мы ее употребим по назначению, и на покойников нам будет наплевать.
   — Более дикой идеи я не слышала — вокруг дома мертвецы, а в доме мертвецки пьяные хранители. Оригинальное решение, — со смехом сказала я.
   С приближением ночи эта идея стала казаться уже не такой дикой, даже очень разумной.
   — Алия, ищи! — первой не выдержала Лейя, наплевав на то, что от спиртного ее мутит. — Эту ночь продержимся, а там уже привыкнем.
   Бросив нам одежду, Алия встряхнулась, и вот уже перед нами огромная черная волчица.
   Она оскалила острые белые зубы, опустив нос к полу, быстро пробежалась по комнате и остановилась посередине.
   — Ну чего стоите? — спросила волчица. — Под половиком крышка погреба, а в погребе сами знаете что.
   Я сдернула половик и, схватившись за кольцо в крышке, потянула его вверх. Из темного отверстия потянуло холодом.
   — Алия, ты уверена, что нас там не ждет никаких сюрпризов?
   — Абсолютно! — ответила Алия, заглянув в черноту.
   — Ты бы хоть оделась! — фыркнула я, глядя на Алию, которая снова обернулась человеком.
   Та стала молча натягивать штаны и рубаху. Я свесилась в черную дыру и констатировала:
   — Хоть глаз выколи!
   Алия, подумав, предложила:
   — Пусть Лейя спускается, она в темноте хорошо видит.
   — А почему мавки видят в темноте? — задала я давно волнующий меня вопрос и перевела взгляд на Лейю.
   — Ну мы же ночью выходим, — Лейя похлопала глазами, — а ночью без хорошего зрения мужика не найдешь. — И стала ногой нащупывать ступеньки. Через некоторое время из погреба раздался радостный взвизг и ликующий голос Лейи: — Нашла, целая большая бутыль, а там еще, еще и еще!
   — Нам хватит одной! — крикнула я. Довольная Лейя с двумя емкостями появилась в проеме. Мы с Алией не без усилий водрузили их на стол. Лаквиллка отвинтила крышку и осторожно понюхала:
   — Самое то! — с удовольствием произнесла она, любовно осматривая запотевшие стеклянные стенки. Мы с Лейей тоже попробовали сунуть туда нос, но Алия прикрыла отверстие крышкой и велела:
   — Стаканы несите.
 
   Когда в первой бутыли настойки оставалось совсем на донышке, на небе появились первые звездочки. Настойка в нас уже не влезала, а, наоборот, усиленно просилась наружу.
   — Мне плохо, — простонала Лейя, слегка зеленея лицом.
   — А мне хорошо, — в тон ей ответила захмелевшая Алия. — Повторим?
   Лейя дернулась и убежала, судя по топоту, к помойному ведру.
   Я лежала на кровати и наблюдала за медленно кружащимся потолком. Что-то нужно было сделать. Но вот что именно, я совершенно не помнила.
   — Алия, я что-то должна сделать, ты не помнишь что? — решилась я спросить подругу.
   — Выпить! — уверенно подсказала та.
   — Ворота закрыть, — вякнула мавка от ведра.
   — Какие ворота? Зачем их закрывать?
   — Чтобы сюда не пришли враги и не выпили всю нашу настойку, — просветила нас лаквиллка. — Пошли закрывать, хватит валяться. Эх! Мне бы что-нибудь, чтобы от вражины отбиваться! — посетовала она, шаря взглядом по столу.
   — Давай закроем их завтра… — попыталась я отвертеться, но Алия принялась дергать меня за рукав. От этих рывков мне стало нехорошо. — Еще немного, и я присоединюсь к Лейе, — промямлила я, поднимаясь на ноги. Потолок и пол устроили веселую карусель, но на негнущихся ногах, держась друг за друга, мы сумели дойти до двери и выпасть наружу. Лейя осталась в домике.
   Огромная луна плыла над Упырским кладбищем, стояла тишина, даже сверчки молчали.
   — Какая красота! — восхитилась я и уселась на землю. Алия подняла глаза на луну, долго смотрела, потом спросила:
   — Где?
   — Везде. — Я от избытка чувств широко развела руки, желая обнять все это дивное место и прижать к груди.
   — Ворота где? — спросила стоявшая как-то боком Алия.
   — Дались они тебе, эти ворота. — Я, кряхтя, попыталась встать, но потерпела неудачу. Алия ухватила меня за шиворот и вернула в вертикальное положение. Странное дело — днем расстояние до ворот составляло каких-то десять шагов, а ночью увеличилось на добрую сотню. Наконец мы кое-как, на четвереньках добрались до места, а там нас ждал сюрприз.
   — Они не закрываются, — мрачно оповестила меня Алия, дергая за створки. Прилагая нечеловеческие усилия, мы поднялись на ноги и стали изо всех сил тянуть за прутья.
   — Ни-икто за-амуж не бере-от! — подала голос из домика Лейя. — Де-евушку про-осту-ую! — горячо поддержали мы ее, со стороны сильно смахивая на девиц, исполняющих неприличные танцы в кабаках. Лаквиллка, видя безрезультатность наших попыток, приняла решение.
   — Дабы обеспечить нашу безопасность, — важно начала она, подняв вверх указательный палец и слегка кренясь на сторону, — я остаюсь здесь и никого сюда не пропускаю, только по пропускам и с биркой! А ты, — указующий перст уперся в меня, — иди в дом, забери у Лейи нашу настойку и тащи ее сюда.
   — Лейю или настойку?
   — Обеих, — сказала Алия и села на землю.
   Я отправилась в обратный путь, попутно удивляясь людности кладбища. За то время, что мы провели в избе, сюда понабежали просто толпы народа.
   — И чего вам не спится по ночам? — вопросила я с крыльца, но мне не ответили. Дверь в избу была раскрыта, я вползла на порог и заглянула в комнату. Лейя выплыла из-за шторки, отгораживающей умывальник от кухни, и жарко зашептала:
   — Ну как он тебе? — многозначительно подмигивая и кивая в сторону горницы.
   — Кто? — Я вытаращилась на мужика, который допивал настойку. — Лейя, мне кажется, что с ним что-то не так… — протянула я, тряся головой и пытаясь заставить глаза смотреть как надо, а не в разные стороны.
   — На безрыбье и рак рыба! — с обидой сказала мавка.
   — Он же все выпил!
   — Он же мужик, а где ты видела мужиков, которые не допивают выпивку?
   — Именно тогда, когда нам так страшно! — Я возмущенно взмахнула руками и, с трудом удержав равновесие, снова уцепилась за косяк.
   — А вам страшно?! — удивилась Лейя, потом посмотрела на своего гостя и гордо добавила: — А вот мне с мужчиной нисколько!
   — Ладно, охраняй погреб, а я к Алие за дальнейшими распоряжениями. — Я помахала пальцем перед носом мавки и вывалилась на улицу. Там присела передохнуть на крылечке и решила посетить уединенное местечко. Шатаясь, я дошла до будочки в конце дорожки, рванула на себя дверь и замерла на пороге.
   В нужнике кто-то копался в дырке. Вонища стояла еще та, да и посетитель был по уши в дерьме.
   — Ты что, золото там, что ли, ищешь? — спросила я и получила утвердительный кивок. — Извините. — Я закрыла дверь и, возмущенная тем, что приличной девушке и в туалет не сходить, пошла жаловаться Алие.
   Но до Алии быстро добраться мне не удалось, оказалось, что на Упырском кладбище ночами так же людно, как на ярмарке в Веже! Народ сновал между могил, как перед прилавками торговцев. Удручала только молчаливость, ну так это и понятно — на кладбище ведь пришли, здесь шуметь не полагается. Размышляя таким образом, я налетела на какого-то бледного юношу с толстой палкой под мышкой.
   — Здравствуйте! — заулыбалась я во весь рот. — Чудесная ночь, не правда ли? Луна, сверчки, просто романтика. — Я попробовала опереться на палку и тут заметила, что парень держит ее вовсе не под мышкой.
   — Бедненький, — запричитала я, — как же тебя угораздило-то?
   Я схватилась за конец палки и стала тянуть ее на себя. Юноша взвыл дурным голосом, я сразу выпустила кол из рук и, не удержавшись, села на землю.
   — Чего ж ты так орешь-то? Я же тебе помочь хочу. Да и Алия искала что-нибудь, чтобы от врагов отбиваться. — Я оценивающе осмотрела палку и, еле-еле поднявшись, снова ухватилась за нее. Пойдем к Алии, вытащим, — сказала я и поволокла сопротивляющегося нового знакомого к воротам. — Вы вообще тут поосторожней прогуливайтесь, — наставляла я его по дороге. — Говорят, — я сделала страшные глаза, — здесь покойники из могил встают. Ужас, правда?
   Раза два он пытался сбежать, но я была настойчива и непреклонна и до подруги его все-таки дотащила.
   — Не пойму, в чем подвох? — бормотала Алия. Подозрительно сощурившись и привстав на цыпочки, она покачивалась перед каким-то господином с длинной бородой, намотав эту самую бороду на крепкий кулачок. Подруга заметила меня и стала, размахивая руками, объяснять суть проблемы, господина мотало вслед за зажатой Алией бородой. — Вот ты скажи, Верея, ведь все должны пытаться войти сюда, так?
   — Так, — подтвердила я.
   — Вот! — радостно вскрикнула подруга. — А этот хорек намекает, что ему надо выйти!
   Я подвела к подруге своего найденыша.
   — Говорят, что это малопосещаемое место, а тут просто толпы народа! И народ-то какой-то невоспитанный! Настойку всю выпил новый Лейин ухажер, сортиром пользоваться не умеют! — Я понизила голос до шепота. — А еще непотребствами всякими занимаются, видела парочку, просто душили друг друга в объятиях! И это все на кладбище!
   — Стало быть, для этого и нужен хранитель! — обрадовалась Алия, выпуская бороду господина. — А то все пугали — покойники, покойники! Да покойники — самые спокойные люди! Правда? — обратилась она к спине улепетывающего бородача.
   — Я тебе тут копье нашла, — похвасталась я, — только вот какая загвоздка, оно в этом милом парне застряло. — Я хлопнула бледного юношу по плечу.
   Алия потерла руки, поцокала языком, оценивая размеры копья, и сказала:
   — Ну-с, будем вытаскивать!
   Парень вздрогнул, попытался бежать, но мы ухватились за копье и стали тянуть на себя, пытаясь оттолкнуться от груди незнакомца ногами. Тот извивался, как стрекоза на булавке. Внезапно тишину кладбища разорвал жуткий вой. От неожиданности мы выпустили кол, чем парень не замедлил воспользоваться и сбежал, оставив нас в одиночестве.
 
   Пробуждение было ужасным. Потолок навалился на виски, все тело болело, будто его всю ночь пинали, во рту поселился запах гнилого болотца. Стараясь ни в коем случае не делать резких движений, я приподнялась и огляделась. Алия с мокрым полотенцем на голове сидела, вытянув ноги, в кресле и хмуро смотрела на меня:
   — Очухалась?
   Я поворочала глазами, почесала нос и, игнорируя ее вопрос, попросила:
   — Пить. — В руки мне тут же ткнулся холодный стакан. Я залпом выпила и снова легла, прислушиваясь, как вода стекает в желудок. — Сколько времени? — спросила я.
   — Шесть утра, — бодро ответила Лейя, которая выглядела вполне свеженькой.
   — Завидую тебе.
   — Не завидуй, — отозвалась Алия, с трудом поднимаясь на ноги. — Она всю ночь у ведра провела, вот и протрезвела раньше.
   Лейя фыркнула, выхватила у меня стакан и убежала на кухню.
   — Верея, вставай, — приказала Алия. — Нужно осмотреть кладбище и привести все в порядок, а то вдруг проверяющий придет.
   Я встала на мелко подрагивающие ножки и заковыляла к двери, силясь вспомнить, чем же все вчера закончилось.
   На кладбище было тихо и на первый взгляд вроде бы все в порядке. У могилы упыря мы остановились, рассматривая отпечатки грязных пальцев на древесине кола.
   — Бедный упырь, он нас теперь за версту обходить будет, — сказала я и обернулась к Алие. Лейя с уважением посмотрела на нас. Мы тем временем двинулись дальше. — Здесь кто-то рылся! — Я ткнула пальцем в следующую могилу. — Какая-то тварь хотела утащить младенца!
   — Не ори! — Алия схватилась за виски. — Это ты сама и рылась. Забыла, что ли?
   Я опешила, а память услужливо подсунула картинку: я остервенело разрываю руками могилу и разгневанно кричу:
   — Если ты сейчас же не замолчишь, я достану тебя и нашлепаю по маленькой розовой попе!
   Я молча стала приводить могилу в порядок, Алия и Лейя помогали.
   — Несчастный ребеночек испугался и замолчал. — Лейя укоризненно покачала головой. — У него всего-навсего снова стянули соску.