Страница:
"Как много дукатов" - думала Лаура. - Чтобы купить галеру, должно быть, требуется меньше! И Колумбу, чтобы переплыть океан, тоже наверняка понадобилось меньше!"
Но вот Марс заколебался, его пальцы шарили по самому дну кожаного мешочка. Из-под маски донеслось приглушенное проклятие.
- Вы исчерпали свое состояние, мессир? - вежливо осведомилась хозяйка заведения.
Столбики были равны. Приап добавил еще один дукат и издал восторженный рев:
- Она моя!
Лаура едва сдерживала дрожь, когда друзья победителя принялись поздравлять и хлопать приятеля по спине.
Но шум поздравлений перекрыл хриплый возглас:
- Подождите!
Головы всех повернулись к Марсу. Он шагнул вперед, поднял руку и, не снимая перчаток, отстегнул золотую цепь, висевшую на шее. Из-под туники показался висевший на цепочке огромных размеров драгоценный камень. Марс положил его на помост.
Рубин, гладкий и круглый, смотрел на Лауру, как гигантский немигающий глаз. Обработан он был в византийском стиле, обрамлен ониксом, а кайма из ослепительных бриллиантов окружала его.
Приап замер, словно громом пораженный. Рука бога мужской плодовитости потянулась было к камню, но приятели вовремя его оттащили.
Гости сгрудились у помоста, разглядывая украшение.
- Ему цены нет! - сказал кто-то.
- Есть, - отозвался другой, - но она вдвое больше, чем все золото, выложенное у помоста.
Приап с несколькими товарищами устремился прочь из зала. Лаура облегченно вздохнула и сосредоточила внимание на Марсе.
Сансовино вряд ли может позволить себе такое, если, конечно, он не сошел с ума.
Она еще размышляла об этом, когда лакеи несли носилки к роскошному будуару, где должна была состояться встреча девственницы с купившим ее первую ночь сластолюбцем.
Служанки освежили ее духами, еще раз отполировали ногти и развязали волосы, заструившиеся по плечам и груди.
Все это Лаура перенесла с напускным добродушием, заставляя себя смеяться над непристойными шуточками служанок и делая вид, будто нет ничего удивительного в том, что мифологические любовники Венера и Марс станут таковыми и в жизни.
В одном из многочисленных зеркал, украшавших комнату, она заметила свое отражение Глядя на себя со стороны, Лаура видела разрумянившуюся девушку с блестящими от возбуждения глазами и влажными алыми губами - она их беспрестанно нервно покусывала. Но на самом деле каждый миг приближал ее смерть, по крайней мере, так ей казалось.
Лаура не заметила, как удалились служанки, а потому удивилась, оказавшись в одиночестве. В будуаре стоял праздничный стол, в изобилии уставленный яствами: винами, фруктами, орехами... Весело потрескивал камин, но страх хватал девушку железными когтями за сердце.
Лауре не сиделось, и как тигрица в клетке, она мерила комнату шагами. Щелкнула задвижка. Девушка замерла: в комнату вошел Марс.
Языки пламени осветили золотую маску и шлем. Огромная тень, отбрасываемая незнакомцем, накрыла купленную девственницу, напугав ее до безумия.
Но Лаура опомнилась и засуетилась:
- Добро пожаловать, мессир. Не желаете ли вина? Чудесный букет!
Марс покачал головой.
- Может быть, фруктов?..
Лаура знала, что несет чепуху, но не могла остановиться.
- Вот финики из Смирны. Посмотрите, какие крупные... и сладкие. А эти апельсины доставили мадонне дель Рубия специально для.
- Я потратил деньги не ради фруктов и вина, - голос под маской звучал глухо и враждебно.
- О... тогда что же... - она осеклась и кашлянула раз, затем другой. Что вам предложить? Может быть сыграем в шахматы или карты? Я сама их разрисовала...
- Я хочу вас, Лаура. Только вас!
Марс поднял руку и снял маску и шлем. Взору девушки предстало суровое и мужественное лицо Сандро Кавалли.
- Мой господин!
Она изумленно прижала ладони к щекам.
- Чему вы так удивляетесь? - съязвил он. - Сами же пригласила меня купить ваши ласки.
- Да, но...
Лауру бросало то в жар, то в холод, руки безвольно повисли, язык прилип к небу, тело расслабилось, напряжение спало, тревога сменилась успокоением.
- Что - но?
- Вы... вы же не посещаете публичные дома! Сами мне это сказали!
Он улыбнулся одними губами. В ледяных глазах не было и намека на добродушие или какое-либо другое теплое чувство.
- Я решил ради сегодняшнего случая сделать исключение и поступиться своими понятиями о чести и достойном поведении.
- Почему же?
Подбоченившись, Сандро рассматривал купленную им девственницу, словно купец только что приобретенный рулон ткани.
- Странный вопрос! Когда мужчина покупает проститутку, подобные вопросы излишни, ведь причины очевидны.
Чувство облегчения, охватившее было Лауру, рассеялись. Произнесенные слова уязвили ее гордость.
- Но это не так! Мы... мы же знакомы... И не можем...
Он погладил подбородок.
- Понимаю. Вы считаете, что девушке более пристало отдавать свою девственность незнакомцу?
- Я не это хотела сказать!
- Тогда прекратим болтовню и перейдем к делу!
Сандро вдруг подался к ней и заключил в объятия. Грубо, жадно он поцеловал ее. Его язык двигался в бешеном ритме желания.
Лаура смутилась. Она ощущала несказанную радость от того, что Марсом оказался Сандро, но по этой же причине девушка испытывала... стыд.
Она постаралась высвободиться из объятий, и Кавалли позволил ей отстраниться. Его лицо горело. Он протянул руку к ее плечу и расстегнул золотую застежку. Тонкое белое платье медленно сползло на пол. Сандро вдруг стало трудно дышать, ком застрял в горле. Кто мог бы подумать, что урок, который он вознамерился преподнести девчонке, окажется для него столь трудным? Он рассчитывал разыграть комедию, взяв на себя роль похотливого гуляки и предполагая напугать Лауру так, чтобы девушка сама признала, что допустила ошибку, выбрав для жизни путь куртизанки. Но вместо этого Сандро оказался в другой роли - шута, позабывшего, что ему нужно говорить. Он заблуждался, наивно считая себя достаточно мудрым и хладнокровным, чтобы суметь запугать Лауру Банделло.
Она стояла, не стыдясь своей наготы и спокойно глядя на него широко раскрытыми синими глазами. То, с каким мужеством и достоинством восприняла Лаура его грубое, нарочито жестокое отношение к ней, привело его в ярость. Лучше бы девушка рассердилась, сопротивлялась, требовала большей почтительности!..
Она же, казалось, осознала, что проститутке нечего ждать доброты, ласки и внимания от человека, потратившего на нее заработанные честным трудом деньги - и большие деньги!
"Нечего тебе таращиться на нее! - говорила ему совесть. - Не твое это дело!"
"Нет! - возражал рассудок. - Ты заплатил за право любоваться ее телом целое состояние. И раз уж не намерен разыгрывать отвратительное представление до конца, то хоть полюбуйся божественной красотой этой удивительной девушки!"
Сейчас Лаура была еще милее, чем тогда, в мастерской Тициана. При свечах ее кожа отливала жемчужным блеском. Длинные, изящные голени плавной линией переходили в бедра. Такую грацию Сандро видел только в лучших скульптурах самых известных мастеров. Груди, казалось, являли собой само совершенство: матово-бледные, как раз по размеру его ладони, они были увенчаны розовыми кораллами редчайшей красоты. Волосы цвета полуночной тьмы оттеняли лицо и плечи, нежно колеблясь в невидимых волнах тепла, исходящего от камина.
"Да, - с горечью признал Сандро, - Лаура - идеальная куртизанка. В ней смешались женская притягательная сила и детская невинность. И эта гремучая смесь в состоянии свести с ума кого угодно".
Молчание затянулось, действуя Стражу Ночи на нервы, ослабляя решимость.
- Что-нибудь... случилось? - тихо спросила она.
Он раздраженно сжал губы.
"Ничего не случилось, кроме того, что роль злодея не по мне. Я слишком хочу овладеть тобою! - ответил себе на вопрос Лауры Сандро, но вслух произнес совсем другое:
- Я думаю, как сделать так, чтобы ты честно отработала уплаченное за тебя состояние.
- О... - Лаура изящно повела плечами. - Ну тогда... почему бы нам не лечь в постель?
Постель!.. у Сандро даже во рту пересохло. Его взгляд метнулся к величественной кровати с высоким балдахином и искусной драпировкой. Сверкающее белизной атласное покрывало напоминало облако.
- Ах, да, - язвительно промолвил он. - Ведь именно там покоятся ваши таланты, верно?
Лаура остановилась, полуобернувшись к кровати. Да, ему удалось ее унизить - это читалось во взгляде. Нижняя губа девушки задрожала, и она прикусила губу.
- Мои таланты - в живописи. Вы, господин, купили девственницу, и о том, талантлива ли я в постели, мне пока неизвестно.
Сандро сжал зубы, чтобы не рассыпаться в извинениях. Будь она проклята! Цель его прихода в Дом Свиданий - показать ошибочность ее выбора. А что вместо этого? Ему хочется взять ее на руки, шептать на ухо нежности и целовать - лишь бы изгнать боль из этих милых глаз.
- Иди сюда! - приказал он, словно отдавал распоряжение одному из нерасторопных стражников.
Его повелительный тон возымел действие - девушка насторожилась. Ее присутствие духа порадовало Сандро. Он принимал любое настроение Лауры, опасаясь лишь боли в глазах и добиваясь возмущения.
- Повинуюсь, господин, - улыбнулась девушка, правда, очень натянуто и подошла к нему.
Она честно старалась отработать уплаченные за нее деньги.
- Ближе!
Расстояние, разделявшее их, уже не превышало длины руки.
- Еще ближе!
Она сделала шаг, потом другой.
- Ближе!
Девушка стояла совсем рядом, подойти ближе просто было уже невозможно. Сандро чувствовал нежный аромат жасмина и тепло ее кожи, слышал порывистое нервное дыхание, видел, как на шее бьется тонкая жилка. Но этого было ему недостаточно.
- Поцелуй меня!
Она едва слышно сглотнула.
- Я думала, что... первый шаг к близости будет сделан господином.
- Этот господин выложил за тебя кучу денег, - напомнил еще раз Сандро, - и вправе требовать от тебя, что угодно. Так поцелуй меня. Докажи, что ты стоишь уплаченного за эту ночь состояния.
Лицо Лауры залилось краской.
- Мне полагается сделать так, чтобы вы забыли о деньгах.
Он натянуто рассмеялся.
- Ах, да, все эти сказки куртизанок! Но я не забуду, Лаура! Не смогу. Какие бы наставления не давала тебе мадонна дель Рубия!
- Будь ты проклят, Сандро! - прошептала девушка. Кавалли заморгал от удивления, услышав свое имя - она впервые обратилась к нему на "ты" и по имени. Лаура положила ладони ему на грудь, поводя ими, и от жара этой откровенной, но в то же время какой-то сдержанной ласки у него захватило дыхание. Ее безжалостные, ловкие, нежные руки скользнули к его плечам и обвили шею. Лаура подняла к нему лицо и облизнула губы, затем поднялась на цыпочки и коснулась губами его рта.
Поцелуй был мягким, неторопливым, но взволновал Сандро до глубины души. Ее язык проник ему в рот, легонько скользнув между губ, и тут же отступил. Чувственный порыв захватил Стража Ночи, заставив позабыть обо всем. Руки, словно освободившись от цепей, обняли девушку, пальцы нежно пронеслись мягкими касаниями по спине.
Казалось, сама Венера - опасная, грешная, ожила перед ним. А может, Сирена, отвращающая его от намеченной цели? Или злая колдунья? А он-то считал ее чистой и невинной! Однако, ласки девушки показались ему опытными, как у куртизанки, отдававшей свое тело множеству мужчин.
Открытие потрясло его - жгучие, горькие слезы текли по щекам Лауры.
Он немедленно отшвырнул ее от себя, как кубок с отравленным напитком, дурман, который успел вкусить, едва прикоснувшись к нему губами.
- Нет. Ты не смеешь плакать!
Тыльной стороной ладони девушка вытерла слезы.
- Я старалась сдержаться, но...
- Ложь! - сказал Сандро, зная, что это правда. - И если ты надеешься избежать испытания, играя на моих добрых чувствах, то глубоко заблуждаешься!
- Так вы называете нашу ночь... испытанием, - спросила она?
- Ты знала, Лаура, что тебе придется отдаться тому, кто выиграет торг, и когда выставляла свое тело на продажу, кажется, не очень-то интересовалась, кто же именно лишит тебя девственности.
- Но я же не предполагала, что это будете вы! Ему показалось, он понял, что она хотела сказать: Лаура, видимо, плакала оттого, что ей приходилось отдаваться Сандро Кавалли, человеку намного старше нее, потрепанному сражениями воину, уставшему от жизни мужчине. Она явно питала к нему отвращение!
- В этом и заключается один из недостатков жизни куртизанок - сказал он. - Ты не можешь сама выбирать себе любовников. Если старик захочет лечь в твою постель, тебе остается только подчиниться и надеяться, что...
- Наверное, вы правы.
Повернувшись, Лаура направилась к кровати. Более совершенных ягодиц не вылепил бы и сам Донателло! Сандро последовал, за ней. Она прилегла на атласную простыню. "Падший ангел на облаке", - подумалось ему.
- Другой недостаток, - продолжал он, опускаясь рядом, - это то, что ты не имеешь никаких прав. Все свершается помимо твоей воли.
Девушка согнула ногу, коснувшись его бедра.
- Что вы имеете в виду?
Кавалли припоминалась судьба Империи, умиравшей теперь мучительной смертью в грязной больнице. С самого дна колодца горечи, заполнявшего его душу, он собрал жестокие слова и бросил их Лауре:
- Я имею в виду, мадонна, что, будучи с проституткой, мужчина свободен удовлетворять любые пороки своей натуры. С честной женщиной он обязан вести себя с подобающим уважением.
Она вздрогнула и отстранилась.
Сандро запустил пальцы в ее волосы и сжал их в кулак.
"Знаешь ли ты, Лаура, как это тяжело? Как тяжело причинять тебе боль?" - пронеслось в его голове.
Подавив сочувствие, он наклонился и запечатлел на ее губах жадный, до крови, поцелуй, заставивший девушку застонать от боли. "Это пойдет ей на пользу! - убеждал себя Сандро, грубо обнимая Лауру и сгорая при этом от стыда. - После сегодняшней ночи ей не захочется больше продавать свое тело". Но хотя вся его бравада и была лишь частью дешевого фарса, предназначенного для того, чтобы показать Лауре, во что она вляпалась, решив стать куртизанкой, Сандро вдруг ощутил, что его тело воспринимает происходящее всерьез. Оно ожило не постепенно, как это обычно бывало, но внезапным порывом, от которого захватило дух, а кровь застучала в висках и пришпорила сердце, забившееся, как у съедаемого желанием юнца. Шнуровка рейтузов натянулась. Дыхание сделалось прерывистым. Рот устремился к розовому соску, который под его пальцами уже налился и затвердел. Милая и нежная, сладкая и бархатистая... Ему хотелось продлить это наслаждение, смаковать его, заставить и Лауру стонать от удовольствия.
Но у него была другая цель. Сандро укусил девушку - не сильно, но Лаура все же тихо вскрикнула. Его рука подобралась к бедрам и заставила их разойтись в стороны. Девушка не сопротивлялась.
"Попроси меня остановиться - молча умолял Сандро. - Пожалуйста, не дай мне причинить тебе боль! Попроси же!"
Просьба не последовала, Лаура молчала. На свой извращенный манер она придерживалась общепринятого среди куртизанок мнения, согласно которому уплативший за удовольствие крупную сумму мужчина, имеет право на все.
Именно ее мужество и молчаливым страданием разбуженное в сердце Сандро чувство жалости к ней отвратило его от цели. В конце концов, он просто больше не мог продолжать причинять ей боль.
В душе Сандро Кавалли - Лаура была права - оставался всегда добрым, чутким и отзывчивым человеком, так что даже его решимость доказать Лауре, как она ошиблась, продав свое тело, не могла поколебать глубинные основы его натуры, обычно успешно скрываемые за внешней суровостью.
Сандро оторвался от ее груди, приподнялся на локти и заглянул в лицо девушки. Она отчаянно пыталась сдержать слезы, губы опухли, глаза затуманились.
- Лаура...
Он хотел нежно коснуться ее губ и рассказать, почему до этого мгновения так необъяснимо жестоко с ней обращался, но забыл обо всем и поцеловал впервые так, как хотел: провел языком по изгибу губ и коснулся рта, медленно покачивая головой.
Лаура расслабилась, вздохнула, словно долго ждала именно такого поцелуя. "Вряд ли ей понравится, если однажды ее изнасилуют, - решил Сандро, нежно целуя ее. - У Лауры нет извращенной наклонности получать удовольствие от боли; однако он знал, что некоторые мужчины именно так заставляют куртизанок отрабатывать выложенные за них деньги, Не дай Бог когда-либо столкнуться с одним из них!
Лаура уже почти достигла своей цели: заставила его забыть о том, какую сумму он за нее заплатил. Почти! У нее просто талант губить самые лучшие намерения! Но как бы там ни было, больше боли он ей не причинит! В этой девушке заложены Создателем талант, хрупкость, ранимость, и эти качества рано или поздно заставят любого отказаться поверить, что она самая обыкновенная проститутка. Узнав ее ближе, всякий поймет, какова в действительности эта женщина.
- Боже, Лаура, ты прекрасна! Даже слишком... - признание высвободило, наконец, всю его так долго сдерживаемую нежность.
- Лаура...
Он ласкал ее мягко, с любовью. Прижимая к себе девушку, Сандро видел странные, несколько наивные картины: они едят апельсины в постели, дремлют после обеда, он уклоняется от всех своих обязанностей и забот Стража Ночи, чтобы проводить с возлюбленной все свое время...
- Одно прикосновение твоих губ, - пробормотал он, - и моя душа пылает! Боже, Лаура! Мне хочется взлететь с тобой в небо и умчаться туда, где никогда не заходит солнце. Теперь я понял, что никогда в жизни ни одну женщину не желал по настоящему... пока не встретил тебя.
Она потянулась к нему, и в этот момент что-то как будто взорвалось в нем: это хлынули чувства, томившиеся годами в его сердце. Сандро хотел поднять Лауру на руки и унести подальше от этого борделя, чтобы надежно запереть в таком месте, где бы никто ее не коснулся пальцем.
От окончательного безумия Стража Ночи спас стук в дверь. Сандро застыл; как ни был он охвачен страстью, ему все же удалось узнать сигнал Джамала: три удара - пауза, два удара.
Ясмин что-то шептала по-арабски, вероятно, пыталась помешать секретарю потревожить хозяина. Стук повторился.
"Спасен от грехопадения!" - подумал Сандро, с некоторым облегчением вскакивания с постели и укрывая Лауру одеялом. Но Джамал не мог спасти его от самой страшной напасти, жертвой которой он чуть было стал: от любви. Все же теперь Кавалли имел возможность взять себя в руки. Он распахнул дверь. Ясмин, похоже, была раздражена, а Джамал выглядел таким же расстроенным, каким чувствовал себя и Сандро.
- В чем дело?
Джамал жестом подозвал человека, стоявшего в коридоре. Кавалли узнал одного из своих людей, которому было предписано охранять в больнице раненого браво.
- Мой господин, - человек поклонился, - Винченте Ла Бокка ненадолго пришел в себя.
- Отлично, - сказал Сандро. - Я допрошу его ут...
- Прошу прощения, мой господин, но боюсь, утром это будет уже невозможно.
Ярость железной цепью сковала Кавалли грудь.
- Почему же?
- Его вновь ранили, мой господин. Доктор полагает, к утру он умрет.
Сандро не стал выяснять, как удалось убийце проскользнуть мимо охранника, с этим он разберется позже.
- Ждите меня внизу, - приказал он и захлопнул дверь. Затем подошел к кровати и отдернул полог.
Лаура сидела укрывшись простыней и поджав колени к груди. Ее огромные грустные глаза смотрели на него с отчаянием.
- Я не хотела, чтобы он умирал.
Сандро страстно желал обнять ее и успокоить.
- Это не твоя вина! - резко сказал он и коснулся легким поцелуем щеки девушки. - Жди меня, Лаура. Я вернусь.
Глава 9
В больничном коридоре горели масляные лампы. Кавалли быстро прошел в палату, в которой умирал Винченте Ла Бокка.
Вокруг низкой кровати стояли доктора и его помощники, две монахини, священник и охранник.
Лицо умирающего пожелтело, приобретя цвет пергамента. Лоб блестел от оливкового масла, которым смазал его священник. Глаза смотрели невидящим взглядом.
Ни жалости, ни сострадания к этому браво Сандро не испытывал, но этот человек мог помочь ему отыскать ключ к загадке зловещих преступлений. Помимо прочих многочисленных прегрешений, Винчетте Ла Бокка дважды пытался убить Лауру, так что ничего, кроме досады, Кавалли сейчас не чувствовал.
Холодно посмотрев на умирающего, Сандро склонился над ним.
- Он что-то сказал? Назвал человека, повторно ранившего его? Говорил ли о причинах, побудивших кого-то пытаться его убить?
- Что-то он бормотал, мой господин, звал свою мать, - доложил охранник.
Доктор покачал головой:
- Все умирающие зовут матерей.
Кавалли дотронулся до плеча Винченте.
- Ла Бокка, ты слышишь меня?
Стекленеющие глаза закрылись и открылись снова.
- Можешь говорить? - Сандро подождал, не ответит ли ему браво.
В палате стоял сильный, хорошо знакомый Стражу Ночи незабываемый запах смерти - дурной запах впустую растраченной жизни.
Голова несчастного качнулась в сторону, в горле забулькало.
Сандро посмотрел на охранника.
- Где ты был, когда на него напали?
- Вот это и странно, мой господин! Конти и я неотлучно находились вот здесь, - охранник указал на деревянную скамью. - Как только бедняга очнулся, мы позвали доктора. Прошло какое-то время, не больше часа, и я заметил под его постелью лужу крови.
Кавалли осмотрел повязку на боку умирающего.
- Я хочу видеть рану!
Доктор склонился и снял набухшую от крови повязку. Свежая открытая рана.
- Нож! - заключил Сандро. - Лезвие ножа было небольшое... Такой нож легко можно спрятать в рукав или же башмак. Но кто мог это сделать?
Ни охранник, ни монахиня, ни священник, ни доктор с помощником этого не знали.
- Кто заходил в палату после того, как больной очнулся? - осведомился Кавалли. - Я ведь дал указание никого постороннего к нему не пускать!
- Все было обычно, - ответил охранник. - В палату заходили лишь доктор и его помощник, монахини и священник, - перечислил человек Кавалли всех присутствующих. - Кое к кому из больных заходили родственники, но никто не спрашивал о Ла Бокка.
Сандро потер подбородок. Тяжесть прожитых лет внезапно навалилась на плечи. Странно, пока он был с Лаурой, ничего подобного не ощущал, хотя она относилась к его возрасту с отвращением.
- Подайте мне список всех, кто заходил в больницу, - раздраженно приказал он.
- У нас нет таких сведений, - заметил доктор. - Составлять список не было необходимостью...
Пациент шумно задышал, пытаясь что-то сказать. В груди у него как-то зловеще захлюпало. Священник начал читать молитву, а монахини стали вторить ему. В этот момент заговорил Винченте.
Потеряв самообладание, Сандро заорал:
- Замолчите!
Священник ошеломленно уставился на Стража Ночи и повиновался. Сестры тоже затихли и набросили на головы капюшоны. Кавалли наклонился к умирающему.
- Все из-за дела... но я не... не знал... безумие... другие... - в горле уже клокотала смерть, он вздрогнул и застыл в неподвижности.
"Все кончено, - думал Сандро, глядя на замершее тело. - Браво умер и все свои секреты унес с собой. Или нет? Можно ли установить, что скрывается за невнятными словами, произнесенными им? Ничего непонятно: "все из-за дела... но я не знал... безумие... другие..." Бессмыслица какая-то!"
Страж Ночи еще раз посмотрел на только что умершего человека.
"Все из-за дела"... Многолетний опыт подсказывал Сандро, что "дело" означало заговор против дожа. Но кто сочтет убедительной уликой невнятное бормотание умирающего преступника? Во всяком случае, Андреа Гритти наверняка станет утверждать, что заговор против него существует лишь в голове Сандро. Страж Ночи отдал короткое указание доктору:
- Если к Ла Бокка кто-то придет, не зная, что тот умер, пусть меня незамедлительно известят об этом!
Прозвучал удар колокола.
- Ночь еще только началась, - сказал доктор, опуская рукава своего одеяния пониже.
Кавалли очнулся от мрачных мыслей. Ему захотелось поскорее покинуть эту обитель болезней и смерти. Он намеревался закончить начатое в Доме Свиданий занятие, прерванное стуком в дверь. Его сердце стремилось к Лауре.
***
Лаура, не отрываясь, смотрела на последнюю догоревшую свечу. Другие уже оплыли и погасли, а эта, оставшаяся, отмеряла прошедшие после ухода Сандро минуты, казавшиеся ей часами. Девушка не вставала с кровати и за то время, пока его не было, успела обнаружить все складки и бугорки, а также морщинки на простыни ложа; кровать явно не была удобной.
Лауру никто не тревожил, наверное, все полагали, что Сандро все еще с ней. Снизу, из салона, доносились звуки веселья и смех, только усиливающий ее жалкое одиночество. Девушка уже достаточно наплакалась. Слез больше не было. Все шло не так, как она того ожидала, и уж кого не ожидала она увидеть в эту ночь - так это его, Сандро Кавалли, Стража Ночи Венеции!
Теперь, по прошествии нескольких часов, Лаура уже осознала, что никогда не сможет стать куртизанкой, не сможет допустить, чтобы какой-то мужчина грубо касался ее, обретя над ней власть. Ей нужно было прислушаться к доводам Сандро и словам заживо гниющей Империи, прислушаться к голосу своего сердца, жаждущего любви и противившемуся всему остальному!
Она смотрела на оплывшую свечу, пламя которой уже превратилось в крохотный голубой огонек, а затем зашипело и вовсе погасло. На девушку, изнуренную ожиданием, накатила волна усталости. Укрывшись одеялом, она поддалась дремоте и вскоре заснула. Лаура не смогла вспомнить, что же ей снилось, когда ее разбудил какой-то звук. Остались только чудесные, светлые образы, раскрашенные цветами неяркого неба и тусклого золота. Сознание еще цеплялось за них, но дивный сон ускользнул - так песок просыпается сквозь пальцы - и она нехотя вернулась к яви.
Но вот Марс заколебался, его пальцы шарили по самому дну кожаного мешочка. Из-под маски донеслось приглушенное проклятие.
- Вы исчерпали свое состояние, мессир? - вежливо осведомилась хозяйка заведения.
Столбики были равны. Приап добавил еще один дукат и издал восторженный рев:
- Она моя!
Лаура едва сдерживала дрожь, когда друзья победителя принялись поздравлять и хлопать приятеля по спине.
Но шум поздравлений перекрыл хриплый возглас:
- Подождите!
Головы всех повернулись к Марсу. Он шагнул вперед, поднял руку и, не снимая перчаток, отстегнул золотую цепь, висевшую на шее. Из-под туники показался висевший на цепочке огромных размеров драгоценный камень. Марс положил его на помост.
Рубин, гладкий и круглый, смотрел на Лауру, как гигантский немигающий глаз. Обработан он был в византийском стиле, обрамлен ониксом, а кайма из ослепительных бриллиантов окружала его.
Приап замер, словно громом пораженный. Рука бога мужской плодовитости потянулась было к камню, но приятели вовремя его оттащили.
Гости сгрудились у помоста, разглядывая украшение.
- Ему цены нет! - сказал кто-то.
- Есть, - отозвался другой, - но она вдвое больше, чем все золото, выложенное у помоста.
Приап с несколькими товарищами устремился прочь из зала. Лаура облегченно вздохнула и сосредоточила внимание на Марсе.
Сансовино вряд ли может позволить себе такое, если, конечно, он не сошел с ума.
Она еще размышляла об этом, когда лакеи несли носилки к роскошному будуару, где должна была состояться встреча девственницы с купившим ее первую ночь сластолюбцем.
Служанки освежили ее духами, еще раз отполировали ногти и развязали волосы, заструившиеся по плечам и груди.
Все это Лаура перенесла с напускным добродушием, заставляя себя смеяться над непристойными шуточками служанок и делая вид, будто нет ничего удивительного в том, что мифологические любовники Венера и Марс станут таковыми и в жизни.
В одном из многочисленных зеркал, украшавших комнату, она заметила свое отражение Глядя на себя со стороны, Лаура видела разрумянившуюся девушку с блестящими от возбуждения глазами и влажными алыми губами - она их беспрестанно нервно покусывала. Но на самом деле каждый миг приближал ее смерть, по крайней мере, так ей казалось.
Лаура не заметила, как удалились служанки, а потому удивилась, оказавшись в одиночестве. В будуаре стоял праздничный стол, в изобилии уставленный яствами: винами, фруктами, орехами... Весело потрескивал камин, но страх хватал девушку железными когтями за сердце.
Лауре не сиделось, и как тигрица в клетке, она мерила комнату шагами. Щелкнула задвижка. Девушка замерла: в комнату вошел Марс.
Языки пламени осветили золотую маску и шлем. Огромная тень, отбрасываемая незнакомцем, накрыла купленную девственницу, напугав ее до безумия.
Но Лаура опомнилась и засуетилась:
- Добро пожаловать, мессир. Не желаете ли вина? Чудесный букет!
Марс покачал головой.
- Может быть, фруктов?..
Лаура знала, что несет чепуху, но не могла остановиться.
- Вот финики из Смирны. Посмотрите, какие крупные... и сладкие. А эти апельсины доставили мадонне дель Рубия специально для.
- Я потратил деньги не ради фруктов и вина, - голос под маской звучал глухо и враждебно.
- О... тогда что же... - она осеклась и кашлянула раз, затем другой. Что вам предложить? Может быть сыграем в шахматы или карты? Я сама их разрисовала...
- Я хочу вас, Лаура. Только вас!
Марс поднял руку и снял маску и шлем. Взору девушки предстало суровое и мужественное лицо Сандро Кавалли.
- Мой господин!
Она изумленно прижала ладони к щекам.
- Чему вы так удивляетесь? - съязвил он. - Сами же пригласила меня купить ваши ласки.
- Да, но...
Лауру бросало то в жар, то в холод, руки безвольно повисли, язык прилип к небу, тело расслабилось, напряжение спало, тревога сменилась успокоением.
- Что - но?
- Вы... вы же не посещаете публичные дома! Сами мне это сказали!
Он улыбнулся одними губами. В ледяных глазах не было и намека на добродушие или какое-либо другое теплое чувство.
- Я решил ради сегодняшнего случая сделать исключение и поступиться своими понятиями о чести и достойном поведении.
- Почему же?
Подбоченившись, Сандро рассматривал купленную им девственницу, словно купец только что приобретенный рулон ткани.
- Странный вопрос! Когда мужчина покупает проститутку, подобные вопросы излишни, ведь причины очевидны.
Чувство облегчения, охватившее было Лауру, рассеялись. Произнесенные слова уязвили ее гордость.
- Но это не так! Мы... мы же знакомы... И не можем...
Он погладил подбородок.
- Понимаю. Вы считаете, что девушке более пристало отдавать свою девственность незнакомцу?
- Я не это хотела сказать!
- Тогда прекратим болтовню и перейдем к делу!
Сандро вдруг подался к ней и заключил в объятия. Грубо, жадно он поцеловал ее. Его язык двигался в бешеном ритме желания.
Лаура смутилась. Она ощущала несказанную радость от того, что Марсом оказался Сандро, но по этой же причине девушка испытывала... стыд.
Она постаралась высвободиться из объятий, и Кавалли позволил ей отстраниться. Его лицо горело. Он протянул руку к ее плечу и расстегнул золотую застежку. Тонкое белое платье медленно сползло на пол. Сандро вдруг стало трудно дышать, ком застрял в горле. Кто мог бы подумать, что урок, который он вознамерился преподнести девчонке, окажется для него столь трудным? Он рассчитывал разыграть комедию, взяв на себя роль похотливого гуляки и предполагая напугать Лауру так, чтобы девушка сама признала, что допустила ошибку, выбрав для жизни путь куртизанки. Но вместо этого Сандро оказался в другой роли - шута, позабывшего, что ему нужно говорить. Он заблуждался, наивно считая себя достаточно мудрым и хладнокровным, чтобы суметь запугать Лауру Банделло.
Она стояла, не стыдясь своей наготы и спокойно глядя на него широко раскрытыми синими глазами. То, с каким мужеством и достоинством восприняла Лаура его грубое, нарочито жестокое отношение к ней, привело его в ярость. Лучше бы девушка рассердилась, сопротивлялась, требовала большей почтительности!..
Она же, казалось, осознала, что проститутке нечего ждать доброты, ласки и внимания от человека, потратившего на нее заработанные честным трудом деньги - и большие деньги!
"Нечего тебе таращиться на нее! - говорила ему совесть. - Не твое это дело!"
"Нет! - возражал рассудок. - Ты заплатил за право любоваться ее телом целое состояние. И раз уж не намерен разыгрывать отвратительное представление до конца, то хоть полюбуйся божественной красотой этой удивительной девушки!"
Сейчас Лаура была еще милее, чем тогда, в мастерской Тициана. При свечах ее кожа отливала жемчужным блеском. Длинные, изящные голени плавной линией переходили в бедра. Такую грацию Сандро видел только в лучших скульптурах самых известных мастеров. Груди, казалось, являли собой само совершенство: матово-бледные, как раз по размеру его ладони, они были увенчаны розовыми кораллами редчайшей красоты. Волосы цвета полуночной тьмы оттеняли лицо и плечи, нежно колеблясь в невидимых волнах тепла, исходящего от камина.
"Да, - с горечью признал Сандро, - Лаура - идеальная куртизанка. В ней смешались женская притягательная сила и детская невинность. И эта гремучая смесь в состоянии свести с ума кого угодно".
Молчание затянулось, действуя Стражу Ночи на нервы, ослабляя решимость.
- Что-нибудь... случилось? - тихо спросила она.
Он раздраженно сжал губы.
"Ничего не случилось, кроме того, что роль злодея не по мне. Я слишком хочу овладеть тобою! - ответил себе на вопрос Лауры Сандро, но вслух произнес совсем другое:
- Я думаю, как сделать так, чтобы ты честно отработала уплаченное за тебя состояние.
- О... - Лаура изящно повела плечами. - Ну тогда... почему бы нам не лечь в постель?
Постель!.. у Сандро даже во рту пересохло. Его взгляд метнулся к величественной кровати с высоким балдахином и искусной драпировкой. Сверкающее белизной атласное покрывало напоминало облако.
- Ах, да, - язвительно промолвил он. - Ведь именно там покоятся ваши таланты, верно?
Лаура остановилась, полуобернувшись к кровати. Да, ему удалось ее унизить - это читалось во взгляде. Нижняя губа девушки задрожала, и она прикусила губу.
- Мои таланты - в живописи. Вы, господин, купили девственницу, и о том, талантлива ли я в постели, мне пока неизвестно.
Сандро сжал зубы, чтобы не рассыпаться в извинениях. Будь она проклята! Цель его прихода в Дом Свиданий - показать ошибочность ее выбора. А что вместо этого? Ему хочется взять ее на руки, шептать на ухо нежности и целовать - лишь бы изгнать боль из этих милых глаз.
- Иди сюда! - приказал он, словно отдавал распоряжение одному из нерасторопных стражников.
Его повелительный тон возымел действие - девушка насторожилась. Ее присутствие духа порадовало Сандро. Он принимал любое настроение Лауры, опасаясь лишь боли в глазах и добиваясь возмущения.
- Повинуюсь, господин, - улыбнулась девушка, правда, очень натянуто и подошла к нему.
Она честно старалась отработать уплаченные за нее деньги.
- Ближе!
Расстояние, разделявшее их, уже не превышало длины руки.
- Еще ближе!
Она сделала шаг, потом другой.
- Ближе!
Девушка стояла совсем рядом, подойти ближе просто было уже невозможно. Сандро чувствовал нежный аромат жасмина и тепло ее кожи, слышал порывистое нервное дыхание, видел, как на шее бьется тонкая жилка. Но этого было ему недостаточно.
- Поцелуй меня!
Она едва слышно сглотнула.
- Я думала, что... первый шаг к близости будет сделан господином.
- Этот господин выложил за тебя кучу денег, - напомнил еще раз Сандро, - и вправе требовать от тебя, что угодно. Так поцелуй меня. Докажи, что ты стоишь уплаченного за эту ночь состояния.
Лицо Лауры залилось краской.
- Мне полагается сделать так, чтобы вы забыли о деньгах.
Он натянуто рассмеялся.
- Ах, да, все эти сказки куртизанок! Но я не забуду, Лаура! Не смогу. Какие бы наставления не давала тебе мадонна дель Рубия!
- Будь ты проклят, Сандро! - прошептала девушка. Кавалли заморгал от удивления, услышав свое имя - она впервые обратилась к нему на "ты" и по имени. Лаура положила ладони ему на грудь, поводя ими, и от жара этой откровенной, но в то же время какой-то сдержанной ласки у него захватило дыхание. Ее безжалостные, ловкие, нежные руки скользнули к его плечам и обвили шею. Лаура подняла к нему лицо и облизнула губы, затем поднялась на цыпочки и коснулась губами его рта.
Поцелуй был мягким, неторопливым, но взволновал Сандро до глубины души. Ее язык проник ему в рот, легонько скользнув между губ, и тут же отступил. Чувственный порыв захватил Стража Ночи, заставив позабыть обо всем. Руки, словно освободившись от цепей, обняли девушку, пальцы нежно пронеслись мягкими касаниями по спине.
Казалось, сама Венера - опасная, грешная, ожила перед ним. А может, Сирена, отвращающая его от намеченной цели? Или злая колдунья? А он-то считал ее чистой и невинной! Однако, ласки девушки показались ему опытными, как у куртизанки, отдававшей свое тело множеству мужчин.
Открытие потрясло его - жгучие, горькие слезы текли по щекам Лауры.
Он немедленно отшвырнул ее от себя, как кубок с отравленным напитком, дурман, который успел вкусить, едва прикоснувшись к нему губами.
- Нет. Ты не смеешь плакать!
Тыльной стороной ладони девушка вытерла слезы.
- Я старалась сдержаться, но...
- Ложь! - сказал Сандро, зная, что это правда. - И если ты надеешься избежать испытания, играя на моих добрых чувствах, то глубоко заблуждаешься!
- Так вы называете нашу ночь... испытанием, - спросила она?
- Ты знала, Лаура, что тебе придется отдаться тому, кто выиграет торг, и когда выставляла свое тело на продажу, кажется, не очень-то интересовалась, кто же именно лишит тебя девственности.
- Но я же не предполагала, что это будете вы! Ему показалось, он понял, что она хотела сказать: Лаура, видимо, плакала оттого, что ей приходилось отдаваться Сандро Кавалли, человеку намного старше нее, потрепанному сражениями воину, уставшему от жизни мужчине. Она явно питала к нему отвращение!
- В этом и заключается один из недостатков жизни куртизанок - сказал он. - Ты не можешь сама выбирать себе любовников. Если старик захочет лечь в твою постель, тебе остается только подчиниться и надеяться, что...
- Наверное, вы правы.
Повернувшись, Лаура направилась к кровати. Более совершенных ягодиц не вылепил бы и сам Донателло! Сандро последовал, за ней. Она прилегла на атласную простыню. "Падший ангел на облаке", - подумалось ему.
- Другой недостаток, - продолжал он, опускаясь рядом, - это то, что ты не имеешь никаких прав. Все свершается помимо твоей воли.
Девушка согнула ногу, коснувшись его бедра.
- Что вы имеете в виду?
Кавалли припоминалась судьба Империи, умиравшей теперь мучительной смертью в грязной больнице. С самого дна колодца горечи, заполнявшего его душу, он собрал жестокие слова и бросил их Лауре:
- Я имею в виду, мадонна, что, будучи с проституткой, мужчина свободен удовлетворять любые пороки своей натуры. С честной женщиной он обязан вести себя с подобающим уважением.
Она вздрогнула и отстранилась.
Сандро запустил пальцы в ее волосы и сжал их в кулак.
"Знаешь ли ты, Лаура, как это тяжело? Как тяжело причинять тебе боль?" - пронеслось в его голове.
Подавив сочувствие, он наклонился и запечатлел на ее губах жадный, до крови, поцелуй, заставивший девушку застонать от боли. "Это пойдет ей на пользу! - убеждал себя Сандро, грубо обнимая Лауру и сгорая при этом от стыда. - После сегодняшней ночи ей не захочется больше продавать свое тело". Но хотя вся его бравада и была лишь частью дешевого фарса, предназначенного для того, чтобы показать Лауре, во что она вляпалась, решив стать куртизанкой, Сандро вдруг ощутил, что его тело воспринимает происходящее всерьез. Оно ожило не постепенно, как это обычно бывало, но внезапным порывом, от которого захватило дух, а кровь застучала в висках и пришпорила сердце, забившееся, как у съедаемого желанием юнца. Шнуровка рейтузов натянулась. Дыхание сделалось прерывистым. Рот устремился к розовому соску, который под его пальцами уже налился и затвердел. Милая и нежная, сладкая и бархатистая... Ему хотелось продлить это наслаждение, смаковать его, заставить и Лауру стонать от удовольствия.
Но у него была другая цель. Сандро укусил девушку - не сильно, но Лаура все же тихо вскрикнула. Его рука подобралась к бедрам и заставила их разойтись в стороны. Девушка не сопротивлялась.
"Попроси меня остановиться - молча умолял Сандро. - Пожалуйста, не дай мне причинить тебе боль! Попроси же!"
Просьба не последовала, Лаура молчала. На свой извращенный манер она придерживалась общепринятого среди куртизанок мнения, согласно которому уплативший за удовольствие крупную сумму мужчина, имеет право на все.
Именно ее мужество и молчаливым страданием разбуженное в сердце Сандро чувство жалости к ней отвратило его от цели. В конце концов, он просто больше не мог продолжать причинять ей боль.
В душе Сандро Кавалли - Лаура была права - оставался всегда добрым, чутким и отзывчивым человеком, так что даже его решимость доказать Лауре, как она ошиблась, продав свое тело, не могла поколебать глубинные основы его натуры, обычно успешно скрываемые за внешней суровостью.
Сандро оторвался от ее груди, приподнялся на локти и заглянул в лицо девушки. Она отчаянно пыталась сдержать слезы, губы опухли, глаза затуманились.
- Лаура...
Он хотел нежно коснуться ее губ и рассказать, почему до этого мгновения так необъяснимо жестоко с ней обращался, но забыл обо всем и поцеловал впервые так, как хотел: провел языком по изгибу губ и коснулся рта, медленно покачивая головой.
Лаура расслабилась, вздохнула, словно долго ждала именно такого поцелуя. "Вряд ли ей понравится, если однажды ее изнасилуют, - решил Сандро, нежно целуя ее. - У Лауры нет извращенной наклонности получать удовольствие от боли; однако он знал, что некоторые мужчины именно так заставляют куртизанок отрабатывать выложенные за них деньги, Не дай Бог когда-либо столкнуться с одним из них!
Лаура уже почти достигла своей цели: заставила его забыть о том, какую сумму он за нее заплатил. Почти! У нее просто талант губить самые лучшие намерения! Но как бы там ни было, больше боли он ей не причинит! В этой девушке заложены Создателем талант, хрупкость, ранимость, и эти качества рано или поздно заставят любого отказаться поверить, что она самая обыкновенная проститутка. Узнав ее ближе, всякий поймет, какова в действительности эта женщина.
- Боже, Лаура, ты прекрасна! Даже слишком... - признание высвободило, наконец, всю его так долго сдерживаемую нежность.
- Лаура...
Он ласкал ее мягко, с любовью. Прижимая к себе девушку, Сандро видел странные, несколько наивные картины: они едят апельсины в постели, дремлют после обеда, он уклоняется от всех своих обязанностей и забот Стража Ночи, чтобы проводить с возлюбленной все свое время...
- Одно прикосновение твоих губ, - пробормотал он, - и моя душа пылает! Боже, Лаура! Мне хочется взлететь с тобой в небо и умчаться туда, где никогда не заходит солнце. Теперь я понял, что никогда в жизни ни одну женщину не желал по настоящему... пока не встретил тебя.
Она потянулась к нему, и в этот момент что-то как будто взорвалось в нем: это хлынули чувства, томившиеся годами в его сердце. Сандро хотел поднять Лауру на руки и унести подальше от этого борделя, чтобы надежно запереть в таком месте, где бы никто ее не коснулся пальцем.
От окончательного безумия Стража Ночи спас стук в дверь. Сандро застыл; как ни был он охвачен страстью, ему все же удалось узнать сигнал Джамала: три удара - пауза, два удара.
Ясмин что-то шептала по-арабски, вероятно, пыталась помешать секретарю потревожить хозяина. Стук повторился.
"Спасен от грехопадения!" - подумал Сандро, с некоторым облегчением вскакивания с постели и укрывая Лауру одеялом. Но Джамал не мог спасти его от самой страшной напасти, жертвой которой он чуть было стал: от любви. Все же теперь Кавалли имел возможность взять себя в руки. Он распахнул дверь. Ясмин, похоже, была раздражена, а Джамал выглядел таким же расстроенным, каким чувствовал себя и Сандро.
- В чем дело?
Джамал жестом подозвал человека, стоявшего в коридоре. Кавалли узнал одного из своих людей, которому было предписано охранять в больнице раненого браво.
- Мой господин, - человек поклонился, - Винченте Ла Бокка ненадолго пришел в себя.
- Отлично, - сказал Сандро. - Я допрошу его ут...
- Прошу прощения, мой господин, но боюсь, утром это будет уже невозможно.
Ярость железной цепью сковала Кавалли грудь.
- Почему же?
- Его вновь ранили, мой господин. Доктор полагает, к утру он умрет.
Сандро не стал выяснять, как удалось убийце проскользнуть мимо охранника, с этим он разберется позже.
- Ждите меня внизу, - приказал он и захлопнул дверь. Затем подошел к кровати и отдернул полог.
Лаура сидела укрывшись простыней и поджав колени к груди. Ее огромные грустные глаза смотрели на него с отчаянием.
- Я не хотела, чтобы он умирал.
Сандро страстно желал обнять ее и успокоить.
- Это не твоя вина! - резко сказал он и коснулся легким поцелуем щеки девушки. - Жди меня, Лаура. Я вернусь.
Глава 9
В больничном коридоре горели масляные лампы. Кавалли быстро прошел в палату, в которой умирал Винченте Ла Бокка.
Вокруг низкой кровати стояли доктора и его помощники, две монахини, священник и охранник.
Лицо умирающего пожелтело, приобретя цвет пергамента. Лоб блестел от оливкового масла, которым смазал его священник. Глаза смотрели невидящим взглядом.
Ни жалости, ни сострадания к этому браво Сандро не испытывал, но этот человек мог помочь ему отыскать ключ к загадке зловещих преступлений. Помимо прочих многочисленных прегрешений, Винчетте Ла Бокка дважды пытался убить Лауру, так что ничего, кроме досады, Кавалли сейчас не чувствовал.
Холодно посмотрев на умирающего, Сандро склонился над ним.
- Он что-то сказал? Назвал человека, повторно ранившего его? Говорил ли о причинах, побудивших кого-то пытаться его убить?
- Что-то он бормотал, мой господин, звал свою мать, - доложил охранник.
Доктор покачал головой:
- Все умирающие зовут матерей.
Кавалли дотронулся до плеча Винченте.
- Ла Бокка, ты слышишь меня?
Стекленеющие глаза закрылись и открылись снова.
- Можешь говорить? - Сандро подождал, не ответит ли ему браво.
В палате стоял сильный, хорошо знакомый Стражу Ночи незабываемый запах смерти - дурной запах впустую растраченной жизни.
Голова несчастного качнулась в сторону, в горле забулькало.
Сандро посмотрел на охранника.
- Где ты был, когда на него напали?
- Вот это и странно, мой господин! Конти и я неотлучно находились вот здесь, - охранник указал на деревянную скамью. - Как только бедняга очнулся, мы позвали доктора. Прошло какое-то время, не больше часа, и я заметил под его постелью лужу крови.
Кавалли осмотрел повязку на боку умирающего.
- Я хочу видеть рану!
Доктор склонился и снял набухшую от крови повязку. Свежая открытая рана.
- Нож! - заключил Сандро. - Лезвие ножа было небольшое... Такой нож легко можно спрятать в рукав или же башмак. Но кто мог это сделать?
Ни охранник, ни монахиня, ни священник, ни доктор с помощником этого не знали.
- Кто заходил в палату после того, как больной очнулся? - осведомился Кавалли. - Я ведь дал указание никого постороннего к нему не пускать!
- Все было обычно, - ответил охранник. - В палату заходили лишь доктор и его помощник, монахини и священник, - перечислил человек Кавалли всех присутствующих. - Кое к кому из больных заходили родственники, но никто не спрашивал о Ла Бокка.
Сандро потер подбородок. Тяжесть прожитых лет внезапно навалилась на плечи. Странно, пока он был с Лаурой, ничего подобного не ощущал, хотя она относилась к его возрасту с отвращением.
- Подайте мне список всех, кто заходил в больницу, - раздраженно приказал он.
- У нас нет таких сведений, - заметил доктор. - Составлять список не было необходимостью...
Пациент шумно задышал, пытаясь что-то сказать. В груди у него как-то зловеще захлюпало. Священник начал читать молитву, а монахини стали вторить ему. В этот момент заговорил Винченте.
Потеряв самообладание, Сандро заорал:
- Замолчите!
Священник ошеломленно уставился на Стража Ночи и повиновался. Сестры тоже затихли и набросили на головы капюшоны. Кавалли наклонился к умирающему.
- Все из-за дела... но я не... не знал... безумие... другие... - в горле уже клокотала смерть, он вздрогнул и застыл в неподвижности.
"Все кончено, - думал Сандро, глядя на замершее тело. - Браво умер и все свои секреты унес с собой. Или нет? Можно ли установить, что скрывается за невнятными словами, произнесенными им? Ничего непонятно: "все из-за дела... но я не знал... безумие... другие..." Бессмыслица какая-то!"
Страж Ночи еще раз посмотрел на только что умершего человека.
"Все из-за дела"... Многолетний опыт подсказывал Сандро, что "дело" означало заговор против дожа. Но кто сочтет убедительной уликой невнятное бормотание умирающего преступника? Во всяком случае, Андреа Гритти наверняка станет утверждать, что заговор против него существует лишь в голове Сандро. Страж Ночи отдал короткое указание доктору:
- Если к Ла Бокка кто-то придет, не зная, что тот умер, пусть меня незамедлительно известят об этом!
Прозвучал удар колокола.
- Ночь еще только началась, - сказал доктор, опуская рукава своего одеяния пониже.
Кавалли очнулся от мрачных мыслей. Ему захотелось поскорее покинуть эту обитель болезней и смерти. Он намеревался закончить начатое в Доме Свиданий занятие, прерванное стуком в дверь. Его сердце стремилось к Лауре.
***
Лаура, не отрываясь, смотрела на последнюю догоревшую свечу. Другие уже оплыли и погасли, а эта, оставшаяся, отмеряла прошедшие после ухода Сандро минуты, казавшиеся ей часами. Девушка не вставала с кровати и за то время, пока его не было, успела обнаружить все складки и бугорки, а также морщинки на простыни ложа; кровать явно не была удобной.
Лауру никто не тревожил, наверное, все полагали, что Сандро все еще с ней. Снизу, из салона, доносились звуки веселья и смех, только усиливающий ее жалкое одиночество. Девушка уже достаточно наплакалась. Слез больше не было. Все шло не так, как она того ожидала, и уж кого не ожидала она увидеть в эту ночь - так это его, Сандро Кавалли, Стража Ночи Венеции!
Теперь, по прошествии нескольких часов, Лаура уже осознала, что никогда не сможет стать куртизанкой, не сможет допустить, чтобы какой-то мужчина грубо касался ее, обретя над ней власть. Ей нужно было прислушаться к доводам Сандро и словам заживо гниющей Империи, прислушаться к голосу своего сердца, жаждущего любви и противившемуся всему остальному!
Она смотрела на оплывшую свечу, пламя которой уже превратилось в крохотный голубой огонек, а затем зашипело и вовсе погасло. На девушку, изнуренную ожиданием, накатила волна усталости. Укрывшись одеялом, она поддалась дремоте и вскоре заснула. Лаура не смогла вспомнить, что же ей снилось, когда ее разбудил какой-то звук. Остались только чудесные, светлые образы, раскрашенные цветами неяркого неба и тусклого золота. Сознание еще цеплялось за них, но дивный сон ускользнул - так песок просыпается сквозь пальцы - и она нехотя вернулась к яви.