Виггз Сюзан. Страж ночи

   - Я хочу, чтобы ты стала моей любовницей.
   - Твоей любов... - Лаура запнулась.
   - Я куплю тебе дом, любой, какой ты сама пожелаешь, с мастерской, слугами...
   - Нет, - девушка ответила тихо, отведя глаза в сторону. - Не хочу от тебя ни дома, ни драгоценностей, ни слуг, - она отняла руку. - Мне нужно больше.
   - Не понимаю.
   - Мне нужен ты весь, Сандро.
   - Ты не можешь мне отказать, Лаура! Черт побери, мы же были счастливы в моем загородном доме! - Тебе нравилось заниматься со мной любовью, вместе завтракать, гулять в саду...
   - Верно, - грустно ответила художница. - Но я не представляла, что расставание будет таким тяжелым.
   Он схватил ее за плечи.
   - Нам больше нет нужды расставаться!
   - Но я не могу принять твое предложение!
   - Почему? То, что я предлагаю, не так уж плохо!
   - С твоей точки зрения!
   Лаура отстранилась.
   - А у меня работы хватает! Когда люди услышали о заказе жены дожа, все вдруг бросились ко мне. Так что, если захочу, могу набрать заказы на несколько лет вперед.
   - Но ты же не будешь с утра до вечера только писать! Живопись - это еще не все! Есть и другие стороны жизни.
   - А ты предлагаешь мне еще и тебя обслуживать?
   Эти слова больно задели Сандро.
   Лаура откинула голову и вызывающе посмотрела ему в глаза.
   - А когда надоем, ты выдашь меня замуж за какого-нибудь старика? Все так просто и прилично!.. Но это не для меня!
   - Почему ты обижаешься? Разве ты не собиралась стать куртизанкой?
   - Да, я собиралась стать куртизанкой, - выкрикнула Лаура. - Но стала признанным художником, и еще никому не удавалось так унизить меня, как тебе. Неужели это не понятно?
   Она отвернулась и отошла от Сандро.
   - А теперь, мой господин, вам лучше уйти. У меня много дел, простите.
   ***
   - Мудрое решение, - одобрительно сказала Магдалена. Ты правильно сделала, что отказала ему. Горжусь тобой!
   Лаура вздохнула, прикрыла на мгновение глаза и чуть не ударилась в стену: по маленькой келье было трудно расхаживать из угла в угол, тревога не покидала ее.
   - И я тоже горжусь собой, - грустно ответила она. - Как он со мной обращался... До сих пор больно вспоминать.
   - Знаю!
   Магдалена встала из-за стола и взяла Лауру за руку.
   - Всегда больно терять того, кого любишь. Когда ты ушла, я была так несчастна, - она поцеловала подругу в щеку и прижалась к ней. - Но я знала, что ты вернешься.
   - Как хорошо! Быть дома, заниматься любимым делом. Все эти дни только работа спасала меня. Иначе можно было бы сойти с ума!
   - Тебя ведь приняли в Академию? - глаза Магдалены радостно вспыхнули. Над чем ты сейчас работаешь?
   - Очень ответственный заказ. Поэтому я и пришла сегодня. Мне нужна особая краска. Хочу попросить у твоей матери. Не поверишь, но жена дожа хочет, чтобы я написала ее портрет!
   Магдалена ахнула и всплеснула руками.
   - Ты говоришь о супруге Андреа Гритти?
   - Да! Правда, чудесно?
   - Нет! Держись подальше от дожа и его семьи. Это слишком опасно для тебя.
   - Не понимаю, - Лаура нахмурилась. - Что здесь опасного?
   - Я знаю кое-что об убийствах, - сказала Магдалена.
   Теперь она расхаживала по келье, нервно перебирая четки, а Лаура от удивления замерла.
   - Все жертвы так или иначе связаны с дожем! Подожди, пока опасность минует.
   - О чем это вы беседуете? - распространяя знакомый запах серы, в келью вплыла Челестина.
   - Мама, - в голосе Магдалены прозвучала настойчивость, не совсем ей свойственная. - Лаура пишет портрет жены Андреа Гритти!
   Монахиня поджала губы. В ее взгляде, брошенном на дочь, было столько ярости, что у гостьи сжалось сердце.
   - А тебе-то какое до этого дело?
   Магдалена съежилась.
   - Я... я просто подумала, что это... не... не совсем хорошо.
   - Лаура получила то, чего хотела. Разве ты за нее не рада?
   - Нет, - резко ответила послушница, очень удивив Лауру своим явным несогласием с мнением матери: такого раньше не было. - Я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось. Если это произойдет, я умру.
   Звук пощечины расколол напряженную тишину, повисшую в келье, подобно удару грома.
   - Хватит, - закричала Челестина. - Твой долг - служение Господу! Не вмешивайся в жизнь Лауры!
   Еще не вполне веря тому, что случилось, девушка бросилась к Магдалене и обняла подругу.
   - Она не заслуживает вашего гнева, - осуждающе произнесла Лаура. - Вы правы, мне ничего не угрожает, но зачем... обижать Магдалену?
   Челестина глубоко вздохнула, лицо ее смягчилось, обретя обычное величественно-спокойное выражение.
   - Ты права!
   Монахиня погладила дочь по щеке и поцеловала в лоб.
   - Прости меня, дорогая. Я погорячилась.
   Челестина ушла. Вскоре ее примеру последовала и Лаура.
   Придется обойтись без краски!
   ***
   Накануне праздника Венчания Венеции с Морем Лаура летела домой как на крыльях. Гвидо Ломбарде следовал за ней на почтительном расстоянии. Девушка знала: он сгорает от желания узнать, как прошел ее визит во Дворец дожей, но ей было не до него.
   Снова и снова перед глазами вставала сцена приема: дрожащей рукой она откинула занавес и Андреа Гритти с супругой уставились на портрет Бенетты Вендрамин. Ожидая, что они скажут, Лаура затаила дыхание и закрыла глаза. Понравится ли им ее смелость и новизна решения?
   Обычно художники выписывали каждый волосок, каждую складку платья. Но юная художница, вдохновленная одобрением своего учителя Тициана, попыталась передать в портрете прежде всего характер и внутренний мир женщины.
   Делая наброски, она разговаривала с мадонной Бенедеттой, красивой и пышущей жизнерадостностью женщиной. Лаура не стремилась изобразить великолепие наряда, богатство украшений, роскошь драгоценных камней. Душа женщины - вот что ее заинтересовала. И портрет... Портрет получился крайне необычным, казалось, он светился душевным теплом.
   Но ожидая, что скажут дож и его супруга, Лаура сомневалась в себе.
   - Великолепно, - промолвила мадонна Бенедетта.
   Ее муж согласно закивал.
   Охваченная восторгом, жена дожа тут же предложила, чтобы официальное представление портрета состоялось в наиболее подходящей для такого случая обстановке - на борту "Буцентавра", во время праздничной церемонии.
   - Завтра! - произнесла Лаура, возвращаясь из воспоминаний в настоящее.
   Она спешила. Чувства переполняли ее.
   Нужно рассказать кому-то, поделиться успехами. Гвидо не тот человек. Он никогда не понимал ее увлеченности живописью. Может, пойти к Тициану? Маэстро единственный, кто верил в нее, и это он ввел свою ученицу в дивный мир красок и света.
   Но Лаура знала: его мнение будет мнением художника, учителя, а ей сейчас требовалось другое - восторг! И только один-единственный человек мог разделить с ней это неповторимое чувство - упоение успехом.
   ***
   Однако подойдя к дому Сандро, Лаура в нерешительности остановилась у дверей. Ее одолевали сомнения. Во время последней встречи они поссорились, взаимно обидев друг друга, но с тех пор прошло уже две недели!
   "Сегодня все будет иначе", - решила она. Ведь Сандро всегда желал ей успеха, несмотря ни на что.
   Приободренная этой мыслью, Лаура постучала, а потом и толкнула дверь. Зрелище, представшее перед ее взором, сильно огорчило девушку: Сандро сидел за столом, волосы тщательно причесаны, ни малейшей небрежности в одежде... Таким он был в день их первой встречи. На лице Сандро сердитое выражение словно его раздражает весь мир! Она успела забыть, что Кавалли может быть и таким человеком с ледяной душой. Их смех, близость, радость встречи - все это, вероятно, осталось для него в прошлом.
   Сандро поднял голову. В глазах мелькнула тень надежды.
   В этот миг Лаура поняла, что совершила ошибку, рискнув прийти в его дом.
   - Мой господин, - торопливо проговорила она, - я пришла вовсе не потому, что решила принять ваше предложение.
   Глаза Стража Ночи померкли, от взгляда потянуло холодом.
   - Так что вы теперь от меня хотите, Лаура?
   Что она хочет? Ей захотелось выпалить все свои новости, хотелось, чтобы его сильные руки подняли ее и закружили по комнате... Слишком поздно! На Лауру накатила волна горького разочарования - между ними давно уже пролегла пропасть. Смогут ли они ее преодолеть?
   - У меня... новость, мой господин. Я показала портрет дожу и его госпоже... Они одобрили.
   Лаура нахмурилась. Ее слова прозвучали так, словно она нехотя отвечала на заданный вопрос.
   - Прекрасно, - бодро заметил Сандро, поправляя стопку аккуратно сложенных бумаг, - нисколько не удивлен. Никогда не оспаривал вашего таланта.
   - Нет, вы оспаривали мое право добиваться признания! - бросила Лаура, взбешенная его безразличием.
   Ведет себя так, будто и не было тех сказочных недель их любви и счастья!
   - Вы ошибаетесь, - ровным и бесстрастным голосом ответил Кавалли. - Мое предложение вовсе не означало, что вам придется оставить живопись.
   - Наверное, - сказала девушка, - мне полагалось проявить благодарность? Большинство женщин моего положения сочли бы за честь принять ваше предложение.
   "Но я хочу большего, хочу быть неотъемлемой частью твоей жизни, а не просто любовницей, чей дом ты станешь посещать, когда тебе этого захочется!" - произнести такие слова Лауре не позволяла гордость.
   Страж Ночи покрутил в руке перо. Какими ласковыми были эти чудесные руки, когда прикасались к ней в темноте! Их волшебное прикосновение пронзало ее душу.
   - А где Ясмин и Джамал? - внезапно спросила Лаура, прогоняя теплое чувство, возникшее внезапно в сердце и грозившее затопить остатки сдержанности.
   Кавалли слегка улыбнулся:
   - Последнее время я их редко вижу. Они взяли одну из моих барж и живут на ней.
   - Почему? Зачем им баржа?
   - Собираются совершить путешествие. Сначала поплывут в Алжир, а потом на родину Джамала.
   - Я считала, что ваш секретарь больше никогда не вернется на родину!
   - Ясмин заставила его изменить решение. Видите, Лаура, какие чудеса может сотворить женщина!
   А она? Смогла ли она изменить возлюбленного? Нет. Жизнь Сандро Кавалли вернулась в привычную, накатанную колею, словно ничего не случилось, как будто и не было их романтической и такой прекрасной любви, с одной лишь разницей: из-за нее Сандро, должно быть, чувствует себя разбитым, подавленным и униженным, ведь это из-за нее он потерял сына!
   - Я скучаю по Ясмин, - призналась Лаура. - У меня так мало друзей.
   - Ничего, когда люди познакомятся с вашими работами, друзей станет предостаточно.
   Девушка задумчиво провела рукой по щеке.
   - Это не то! Теперь я вряд ли смогу понять, нравлюсь ли я людям потому, что я такая, как есть, или потому, что пишу их портреты.
   - Помните, Лаура, когда-то я спросил вас, сможете ли вы вынести одиночество, борьбу и разочарования, выпадающие на долю художника?
   - Мой ответ остался неизменным, - девушка вызывающе посмотрела на Сандро. - Разочарование мне принесла не живопись, а ваша любовь!
   Кавалли резко поднялся из-за стола и прошелся по комнате. Вид его крепкого тела наполнил Лауру желанием, а когда он схватил ее и стиснул в объятиях, сил для сопротивления не осталось.
   - Боже, Лаура, не говори так! - умоляюще прошептал Сандро, прижимая ее к затянутой гобеленом стене. - Никогда я не желал причинить тебе боли.
   Она уже позабыла сладость его поцелуев и волнующую ласку рук. Через секунду ее юбки уже были подняты, ноги сомкнулись за спиной возлюбленного, а в висках застучала кровь. Все произошло быстро, яростно, отчаянно: миг наслаждения - и внезапный покой.
   - Прости, - шептали его губы.
   - Не извиняйся, - Лаура прижалась к нему лбом, поцеловала и поправила платье. - Я хотела, чтобы это произошло.
   - Проклятие, тогда почему ты отвергаешь мое предложение?
   - Потому что мне этого недостаточно, Сандро!
   - Иди сюда, - он принялся зашнуровывать рейтузы. - Хочу показать тебе кое-что.
   Заинтригованная девушка пошла за ним в длинную галерею со сводчатыми окнами. Какой все же чудесный дом - с мраморными залами, светлыми комнатами, садиками, на крыше открытая терраса, цветы в клумбах...
   Ей никогда не стать частью этого дома! Любовнице положено жить отдельно, быть лишь тенью в жизни покровителя.
   Он остановился у небольшой картины, висевшей на стене между двумя пилястрами.
   - Я привез это из Вероны.
   Картина была выполнена превосходно - нежные тона, тонкие мазки. Сюжет семья, на лужайке шестеро ребятишек, жесты и позы совершенно естественны, черты лиц мужчины и женщины неясны, но все, и дети, и родители, объединены любовью.
   - Чудесно! - восхищенно сказала Лаура. - Очень проникновенная картина! Кажется, еще никому не удавалось столь правдиво изобразить детей. По сравнению с ними херувимчики Рафаэля кажутся безжизненными.
   - Тебе нравится?
   - Необычайно!
   - Мне тоже. О художнике рассказал мне Аретино, а картину я купил без раздумий, из прихоти, полагаясь только на его мнение, - Сандро говорил так, словно и сам еще до конца не поверил, что совершил это, поддавшись порыву.
   - И кто художник?
   - Каталина Болла.
   - Я о ней раньше ничего не слышала. О, нет! Кажется, маэстро упоминал как-то раз ее имя.
   - В основном, у нее декоративные работы. От больших полотен она воздерживается.
   - Интересно, почему? Она талантлива!
   - Все эти мальчики и девочки, изображенные на картине - ее собственные дети.
   - У нее шестеро детей?!
   - Да. И, как видишь, материнство не иссушило ее талант и душу. Дети у нее прекрасно получались не только на картине, должно быть, и в жизни.
   - Мой господин, что вы говорите? К чему?
   - К тому, что занятия живописью не отняли всего остального у этой женщины. Она живет полнокровно.
   - Вы забываете кое-что! - язвительно ответила Лаура, направляясь к выходу.
   Она была слишком задета, чтобы сообщить ему о том, что завтра окажется во время праздничной церемонии на борту правительственной галеры.
   ***
   Потрясенная и разбитая, Лаура опустилась на кровать и закрыла лицо руками.
   Будь он проклят! Как посмел Сандро хвастаться перед ней этой картиной? Что хотел сказать? Работы, созданные Каталиной Болла, написаны превосходно! Она живет с семьей и всем, наверное, довольна! У нее же, Лауры, ничего, кроме искусства, нет! А приняв предложение Сандро, она станет, конечно, любовницей... по случаю!
   Но ей хотелось большего.
   Смахнув слезы, девушка подошла к столу Магдалены, чтобы написать записку подруге. Сломанный карандаш! А где же бумага?..
   Лаура решила поискать какой-нибудь листок в шкафу. Дверца легко распахнулась. Среди одежды мелькнуло что-то яркое. Не обратив на это внимание, Лаура взяла листок и села за стол. Как обрадуется Магдалена, узнав, что ее подруга будет находиться на борту "Буцентавра" во время праздничной церемонии!
   Вернувшись, чтобы закрыть шкаф, Лаура снова заметила что-то яркое. Любопытство одержало верх. Девушка отодвинула одежду послушницы... Увиденное заставило ее нахмуриться. Полный комплект одежды для мальчика: фланелевый камзол, рейтузы, чулки, рубашка! Зачем это все Магдалене? Может, собирает одежду, чтобы раздать нищим? Лаура отодвинула все в сторону.
   За висевшей одеждой виднелся краешек картины! Лаура изумленно вскрикнула. Почерк художника не оставлял сомнений. Кисть Тициана! В шкафу его похищенные картины!
   Мрачное предчувствие камнем легло на душу. Лаура вытащила одно полотно и... С ее губ сорвался крик ужаса. Даная! Лицо, грудь, бедра жестоко искромсаны ножом...
   Дрожащими руками Лаура развернула остальные полотна. Все они были безнадежно испорчены, покалечены, изрезаны, разорваны. В ярости вандала чувствовалась такая ненависть, что Лауру затошнило, по спине пробежали мурашки.
   Какое-то время она стояла, прижав руки к груди и стараясь удержать подступающую к горлу рвоту. Все это сделала Магдалена! Она украла картины из дома Тициана! Она изуродовала их! Но почему?
   Шедевры Маэстро воспевали с откровенным восхищением женскую красоту. А Магдалена была обделена всем этим! Может, ревность, отчаяние и горе никому не нужной девушки, обреченной на одиночество своей ущербностью, довели ее до столь безумного поступка? Или негодование из-за сделанного Лаурой выбора? Ведь подруга предпочла стать куртизанкой, а не монахиней!
   Правильнее всего было бы позвать Гвидо, ожидающего ее на улице. Магдалену возьмут под стражу и предъявят обвинение. Судьи могут проявить снисходительность и позволить горбунье отбыть наказание в монастыре.
   Или... Магдалена, ее лучшая, самая преданная подруга... пойдет в тюрьму?
   Внезапно Лаура успокоилась. Ею овладела холодная решимость. Осторожно свернув полотна, она поставила их в шкаф и закрыла дверцу. Оставив записку, девушка тихо вышла. Никому нельзя предавать друзей.
   Глава 16
   В день, когда вся Венеция отмечала свой самый большой и пышный праздник, Сандро сидел во Дворце дожей у барельефа, изображавшего голову льва. В его пасти он обнаружил несколько посланий, но ни одно не имело отношения к заговору против дожа: кража пороха, возможно, предназначалась для праздничного фейерверка; драка в одной семье; стеклодув из Мурано вздумал продать секрет мастерства немцам...
   Борясь с одолевающей его дремотой, Сандро стал пощипывать переносицу. Тайна заговора оставалась нераскрытой. Никаких ниточек! Его люди обыскали всю галеру и вновь допросили приглашенных на церемонию. Однако даже друзья покойного отца Гритти, чьи имена появились в списке, не смогли сказать ничего определенного.
   Стражники - целая армия! - были сегодня на каждом судне церемониальной процессии. Скоро и сам Страж Ночи должен будет присоединиться к ним. События надвигались, и беспокойство начинало овладевать Сандро. Вся цепь ужасных убийств вела к этому дню. Что же произойдет сегодня?
   Во время великолепного спектакля лодки знати, богатых купцов и священников выйдут за "Буцентавром" в лагуну. Музыка, песни, фейерверки, залпы орудий - под этот аккомпанемент Венеция в очередной раз принесет клятву верности морю, подарившему ей процветание.
   Предстоящий праздник ничуть не радовал Сандро. Венчание Венеции с Морем... Венчание... Венчание...
   Он потерял ее.
   Если только?..
   Мысль, всплывшая из глубин его существа, рожденная тоской, желанием и отчаянием, постепенно приобретала очертания, росла, расцветала и рвалась к жизни.
   Единственное оставшееся решение!
   Нужно жениться на Лауре!
   Страж Ночи содрогнулся от столь неожиданной мысли. Жениться на Лауре значит оставить службу, потерять честь, положение, то, ради чего он жил все последние годы.
   Но жениться на ней, значит добиться другой чести: искренне любить и быть любимым. Любовь и чувство долга. Эта девушка необходима ему. Все прежние убеждения и правила, по которым он жил, не стоят этой страсти последнего дара судьбы.
   Согласится ли Лаура на новое его предложение?
   Сомнения, сомнения... Как это она сказала тогда? "Я и не хочу, чтобы ты женился на мне, мой господин! Я хочу, чтобы ты любил меня, Сандро".
   Серьезно ли говорила тогда Лаура? Еще раньше она сказала, что не хочет иметь детей. Молода, здорова, да и его самого еще списывать со счетов рано, учитывая, как часто и с каким пылом он предавался любви!
   Правда, Лаура может отказаться выйти за него замуж еще и по другой причине. Перед ней - вся жизнь. Девушка достаточно умна, чтобы понимать: несмотря на все ее увлечение Стражем Ночи, она может встретить другого человека. Моложе! Эта мысль жгла Сандро, как расплавленный свинец. Даже армия турок не пугала его так.
   Лаура его любит. Сомнений нет. Но свяжет ли она с ним свое будущее?
   Нужно выяснить все наверняка. Подавить свою гордость, смириться, умолять, если придется...
   Приняв решение, Сандро успокоился. Всю жизнь ему указывали, что надо делать. Он никогда ничего не делал только потому, что так хотелось ему! Решения принимали за него другие, распоряжаясь его судьбой: родственники, нелюбимая женщина, изменившая с галлеото, дож, назначивший его Стражем Ночи...
   Никто никогда не спросил, чего хочет сам Сандро Кавалли. Никогда и он сам не потрудился спросить себя об этом.
   Теперь все будет иначе! Он спросил себя и получил ответ в своем сердце. Он хочет жениться на Лауре, даже если для этого придется пожертвовать всем на свете.
   Положение, богатство, поклоны и любезность подчиненных ничего теперь не значит для Сандро, если из-за них должна исчезнуть из его жизни эта девушка.
   Решено, он повидает ее после церемонии. Слава Богу, Лаура дома, в безопасности...
   Пора идти. Рука коснулась кинжала на бедре. Еле различимый шорох остановил его. Мгновенно обернувшись, Сандро насторожился. Ни звука. Неужели?
   Он подошел к пасти льва, просунул руку и нащупал сложенный листок.
   Прочитав послание, Страж оцепенел. Листок выпал из дрожащих рук, но слова уже впечатались в память. "Лаура будет на борту "Буцентавра". Остановите ее или она умрет вместе с остальными."
   Кавалли словно обдали ледяной водой. Он выбежал через боковую дверь, промчался по узким ступенькам и выбежал на улицу. Что-то тяжелое и острое, возможно, металлическое, обрушилось на его голову. Из горла Сандро вырвался крик, нет, рев ярости и боли.
   Страж Ночи схватился было за кинжал, но удар повторился. Потом другой. Его сбили с ног. Сандро упал на ступеньки.
   - Нет! - мрак застилал глаза. - Нет, не сейчас...
   ***
   Лаура любовалась береговой линией Венеции. Сегодня город являл собой блистательное зрелище: балконы заставлены цветами, на шестах вьются яркие шелковые флаги, повсюду гирлянды, ленты... А вот и разукрашенная арка в Лидо. С борта огромной галеры открывался прекрасный вид на кружевные дворцы, казавшиеся сахарными домиками.
   Вокруг "Буцентавра" кружилась целая флотилия баркасов, галер, лодок, гондол и бесчисленное множество яликов. Солнце, клонившееся к закату, бросало на море последние лучи. Чудесный вечер!
   Почти чудесный.
   Лаура облокотилась на позолоченные перила. Пусто, пусто в душе без Сандро! Его нет - и нет радости в сердце, несмотря на праздник.
   - Смелее, малышка! - прозвучал за спиной приятный мелодичный голос.
   Она обернулась и невольно улыбнулась, увидев Флорио в роскошном одеянии из синего бархата с золотой тесьмой. У плеча трубадура была приколота траурная брошь. Длинные волосы выбились из-под берета, украшенного павлиньими перьями.
   - Что случилось, Лаура? - спросил он, - Мне показалось, ты готова броситься в лагуну, вот я и подбодрил: "смелее"!
   Девушка рассмеялась.
   - Не беспокойся, друг мой! Такой опасности нет. Я набрала столько заказов, что вряд ли выполню их все до глубокой старости.
   Рядом с ней горел факел, на Лауру пахнуло запахом смолы и парафина.
   - Тогда отчего же у тебя такое уныние на лице?
   Флорио - настоящий друг, к тому же он достаточно умен. Ему можно поведать о своих бедах. Флорио все поймет.
   - Я влюблена в Сандро Кавалли.
   Флорио даже присвистнул:
   - В Стража Ночи?
   - Да.
   Трубадур от изумления долго качал головой, прежде чем сказать:
   - Да он же сухарь! И слишком стар для тебя!
   Лаура горько рассмеялась. Никто, кроме нее, не знает, каким страстным, чувственным, горячим и молодым может быть Сандро Кавалли.
   - Для меня он совершенство, но Страж Ночи не хочет моей любви.
   - Так заставь его!
   - Я не знаю, как это сделать.
   Флорио усмехнулся.
   - Ты же шесть месяцев провела в борделе. Неужели не знаешь?
   Лаура подумала, что именно Сандро обучил ее искусству любви. При воспоминании об их близости девушку пронзила сладкая боль, и сразу за ней возникло ощущение холода и пустоты.
   - Дело не в этом. Мы неравны в положении: он патриций, я простолюдинка.
   Мимо прошли двое мужчин, одетых в форму стражников. Флорио пришлось откинуться на перила, пропуская их.
   - Боже, - пробормотал он, - галера полна стражников!
   Коснувшись руки Лауры, Флорио добавил:
   - Полагаю, Сандро Кавалли умеет оберегать то, что ему принадлежит?
   - Я тут ни при чем, - ответила девушка.
   С высокого носа галеры донеслись звуки горнов и тотчас же зажглись сотни факелов, расположенных вдоль планшира громадного судна. Глаза Флорио возбужденно вспыхнули.
   - Мне пора! Скоро мое выступление, а потом очередь дойдет и до твоей картины!
   Он наклонился и поцеловал девушку в щеку.
   - Возможно, когда-нибудь ты и мой портрет напишешь!
   Девушка улыбнулась ему вслед, но хорошее настроение покинуло ев, когда, направляясь на корму, ей пришлось пройти мимо знати, священников и монахинь.
   Андреа Гритти и его жена сидели в похожих на трон креслах под красным балдахином. По обе стороны от них в золоченых урнах горели огромные, толщиной в руку, свечи. Мольберт, накрытый покрывалом, стоял неподалеку.
   Гости теснились рядом, надеясь услышать похвалы дожа новому артистическому дарованию Венеции. Лаура чувствовала себя неловко и немного робела. Сейчас придет время ее торжества. Но грусть не уходила, царапая сердце: завтра она пойдет своей дорогой, одна, навсегда оставив Сандро. Сколько было попыток завоевать его любовь и стать частью его жизни! Все тщетно.
   Помощник дожа приготовился откинуть покрывало. С носа галеры послышался высокий голос Флорио. Лаура затаила дыхание. Резкий взмах - и портрет предстал глазам публики.
   В толпе послышались восклицания, ропот.
   Лаура в ужасе смотрела на свое творение. Не слыша гневных криков, она прижала руки к животу и отступила к бортику. Портрет Бенедетты Вендрамин был безжалостно изрезан и разорван в клочья.
   Жена Анреа Гритти неторопливо подозвала художницу к себе.
   - Вы что-нибудь об этом знали?
   - Нет, - еле слышно выдавила девушка. Губы, язык, плечи словно онемели. - Клянусь, я ничего не знала.