Страница:
Самое трудное дело в подготовке к налетам на Берлин - переоборудование аэродрома на острове Сааремаа. Он был создан незадолго до войны возле селения Кагул. Взлетно-посадочная полоса была грунтовая, длиной один километр, что слишком мало для взлета и посадки тяжелых самолетов. Предстоит огромная работа по ее удлинению, на что потребуется определенное время.
Начальник оперативного управления Главного морского штаба контр-адмирал Алафузов, одновременно с Жаворонковым изучавший вопрос о налете на Берлин, полностью поддержал все положения доклада командующего военно-воздушными силами ВМФ. И лишь обратил особое внимание присутствующих на сложность военной обстановки в Эстонии. 8-я армия Северо-Западного фронта под ударами превосходящих сил противника отходит на север, к Финскому заливу. Район главной базы Краснознаменного Балтийского флота - Таллинна и все острова Моонзундского архипелага могут скоро оказаться в глубоком тылу врага. Это неблагоприятно отразится на условиях базирования ДБ-3 и может сорвать налеты на Берлин. Все согласились, что подобная ситуация не исключена, но, пока есть возможность, надо летать.
- Добро,- заключил Кузнецов.- Так и доложу в Ставку.
Как член Ставки Верховного Командования, нарком ВМФ нередко бывал у Сталина. 28 июля, во второй половине дня, закончив доклад о положении на флотах и ответив на вопросы Верховного, он сказал:
- Товарищ Сталин, Главный морской штаб предлагает нанести удар по Берлину силами минно-торпедной авиации Краснознаменного Балтийского и Черноморского флотов.
Сталин слегка склонил голову над придвинутой к нему наркомом картой. Взгляд его остановился на прямой красной линии, соединяющей эстонский остров Сааремаа со столицей фашистской Германии.
- Вот наши расчеты,- Кузнецов положил рядом с картой листки машинописного текста.
Сталин молча посмотрел на карту, потом на подготовленные расчеты.
- Хорошо, товарищ Кузнецов. Я подумаю,- наконец произнес он.
Верховный вызвал Кузнецова на другой же день.
- Мы с самого начала войны имели хорошую возможность наносить бомбовые удары по Берлину,- неторопливо заговорил он.- Однако сознательно не делали этого. Не хотели лишних жертв среди гражданского населения. Поскольку фашистское командование не посчиталось с нашим гуманным шагом,- его авиация бомбит мирное население Москвы,- естественно, мы вправе принять ответные меры. Ставка разрешает вам, товарищ Кузнецов, нанести удар по Берлину.
- Морские летчики приложат все силы, чтобы выполнить это задание, товарищ Сталин,- заверил Кузнецов, гордясь тем, что именно морской авиации доверено такое важное дело.
- Авиацию Черноморского флота привлекать нецелесообразно,- продолжал Сталин.- Пошлите две эскадрильи с Балтики,- и, видя вопрос на лице Кузнецова, добавил: - Потом, если потребуется, пошлем еще...
Кузнецов посчитал разговор оконченным, но Сталин вдруг спросил его:
- Товарищ Кузнецов, а кто непосредственно предложил нанести удар по Берлину?
- Генерал-лейтенант авиации Жаворонков, командующий военно-воздушными силами флота.
- Вот пусть генерал Жаворонков и руководит операцией "Берлин"...
Вернувшись в наркомат, Кузнецов вызвал Жаворонкова.
- Решение Ставки на бомбардировку Берлина получено,- сообщил нарком.- Пока приказано готовить две эскадрильи.
- Для начала достаточно,- согласился Жаворонков.
- Руководство операцией "Берлин" возложено лично на вас, Семен Федорович. Так распорядился товарищ Сталин.
Жаворонков сразу как-то подтянулся, понимая, какая ответственность с этой минуты ложится на его плечи.
...В детстве Семен Жаворонков даже и не слышал об авиации. Чтобы помочь семье, он рано начал работать на прядильной фабрике соседнего села Тезино Ивановской области. Потом переехал в текстильный городок Вичугу. Здесь его захлестнули бурные революционные события 1917 года. В марте он уже член большевистской партии, а в октябре, в дни всеобщей стачки текстильщиков, создает на фабрике молодежный кружок "Союз рабочей молодежи имени III Интернационала", с которого фактически и началась история вичугской комсомольской организации. Семен Жаворонков становится председателем этого кружка, а затем заместителем секретаря районного комитета партии.
Летом 1918 года, когда в Ярославле вспыхнул белогвардейский мятеж, Жаворонков в составе Кинешемского красногвардейского коммунистического отряда активно участвует в его подавлении. В сентябре этого же года он решает навсегда связать свою судьбу с армией.
Участие в кровопролитных боях при разгроме белогвардейцев Колчака и Деникина и белополяков Пилсудского закаляет молодого бойца. Гражданскую войну он заканчивает в должности военного комиссара батальона связи 7-й стрелковой дивизии.
Потом учеба в Военно-политической академии, и оттуда назначение в авиацию. В 1929 году он уже военный комиссар и начальник политотдела военно-воздушных сил Черного моря.
Жаворонков считал, что политработник наряду с выполнением своих обязанностей должен в совершенстве владеть и летным мастерством. Через начальника ВВС РККА Алксниса он добивается направления в школу летчиков имени Мясникова и после ее успешного окончания становится командиром авиабригады.
Осенью 1935 года комбриг Жаворонков - слушатель оперативного факультета Военно-воздушной академии имени Жуковского. После учебы ему доверяют командовать 5-м тяжелобомбардировочным авиационным корпусом, а потом переводят на должность командующего военно-воздушными силами Тихоокеанского флота. С июля 1939 года он командует авиацией ВМФ.
И вот теперь, в такой тяжкий период для страны, когда фашистские полчища захватывают советскую землю, а их авиация бомбит Москву, Ленинград и другие города, генерал-лейтенанту авиации Жаворонкову поручено самим Сталиным нанести ответный бомбовый удар по Берлину...
"Операция Б"
30 июля командир 8-й бомбардировочной авиационной бригады полковник Логинов получил из Москвы срочную радиограмму, где сообщалось, что командующий авиацией Военно-Морского Флота генерал-лейтенант авиации Жаворонков вылетел к ним в Беззаботное. Логинов вызвал к себе командира 1-го минно-торпедного авиаполка полковника Преображенского и показал ему радиограмму.
- Странно,- пожал плечами Преображенский.- Ведь генерал Жаворонков был у нас совсем недавно. Очень странно.
- Должно быть, предстоит что-то серьезное,- проговорил Логинов, тоже теряясь в догадках о причине неожиданного повторного приезда командующего ВВС флота в Беззаботное. Всего полторы недели назад Жаворонков четверо суток провел в их бригаде, больше всего внимания уделяя 1-му минно-торпедному полку. Вроде бы он остался доволен боевым состоянием полка, его командирами эскадрилий, летчиками и штурманами. И приказание командующего о замене командира полка было трудно переоценить. Преображенский очень быстро освоился со своей новой должностью - ведь его и раньше хорошо знали в полку, весь личный состав поверил своему новому командиру, который, в отличие от прежнего командира, сам успешно водил эскадрильи на бомбардировки боевых порядков немецких войск, рвущихся к Ленинграду. Замена оказалась удачной и, главное, своевременной, тут командующий ВВС флота оказался совершенно прав. Не повлияло отсутствие Преображенского и на понижение боеспособности 57-го бомбардировочного авиационного полка; заместитель командира полка майор Тужилкин оказался достойным преемником полковника Преображенского.
- Я еще тогда понял, что генерал Жаворонков нацеливает наш первый минно-торпедный на какое-то особое, очень важное задание,- сказал Логинов.Так что готовьтесь, Евгений Николаевич!
- Первый минно-торпедный всегда готов выполнить любое задание, товарищ полковник! - ответил Преображенский.
- Знаю, знаю! - согласился Логинов.- И командующий знает. В общем, сами встречайте генерала Жаворонкова,- распорядился он.- Командующий в ваш полк прилетает...
Вернувшись в полк, Преображенский рассказал о радиограмме из штаба ВВС флота военкому полка батальонному комиссару Оганезову.
- Полюбил наш первый минно-торпедный командующий! - воскликнул оживившийся Оганезов.- Крепко полюбил. Иначе бы не прилетал так часто.
- Во что для нас выльется генеральская любовь, пока еще не знаем,- остудил пыл военкома полка Преображенский,- Но просто так командующий не появится во второй раз!
- Вы думаете? - стал серьезным Оганезов.
- Уверен!
- Возможно, предстоит передислокация на новый аэродром? - предположил Оганезов. Преображенский кивнул:
- Может быть, комиссар.
- Или удар всем полком по особо важной цели. Фашистской эскадре, например?
- Может, и это... В общем, гадать не будем. Командующий сейчас прилетит. Идемте встречать.
Солнце пекло нестерпимо. Ни ветерка. Недвижимо стояли деревья, сплошной зеленой стеной обрамляя аэродром. Под палящими лучами их ветви безжизненно поникли. Над нагревшейся взлетно-посадочной полосой колыхалось едва заметное марево. Было душно и влажно: чувствовалось дыхание Финского залива.
Преображенский расстегнул крючки на воротнике кителя, снял фуражку, вытер мокрый от пота лоб.
Возле командного пункта расположилась группа летчиков. На земле, в тени ветвистой березы, лежали флагманский штурман полка капитан Хохлов и начальник разведки капитан Комаров. Они с интересом что-то обсуждали, разглядывая карту Балтийского моря. Возле них стоял улыбающийся командир 3-й Краснознаменной эскадрильи капитан Плоткин.
"Флагштурман небось прокладывает курс к какой-нибудь новой цели,- подумал Преображенский.- Вот неуемная натура!"
- Вы знаете, что надумал ваш штурман, товарищ полковник? - обратился Плоткин к командиру полка.- Хочет к Гитлеру в гости лететь. Ни больше ни меньше. Прокладывает курс на Берлин. Вот хватил!
- Куда, куда? - переспросил Оганезов.- На Берлин?!
- Так точно, товарищ батальонный комиссар. На Берлин,- ответил Хохлов, явно недовольный насмешливым тоном Плоткина.- Да это мы так с капитаном Комаровым, тренируемся...
Преображенский увидел лежащую на траве газету "Красная звезда", поднял ее, развернул. В глаза ему бросился заголовок, дважды подчеркнутый синим карандашом: "Налет немецких самолетов на Москву в ночь с 28 на 29 июля". Хохлов внимательно наблюдал за командиром, и как это часто у них бывало, думали они сейчас об одном и том же, будто чувствуя настроенность друг друга.
- Каждый день фашисты бомбят нашу белокаменную, товарищ командир! вырвалось у Хохлова.- Ударить бы в ответ по Берлину. Око за око, зуб за зуб! По-другому бы запели фашистские стервятники!
Преображенский согласно кивнул своему штурману.
- Вот что я скажу вам, друзья мои,- взволнованно заговорил он,- даром фашистам бомбардировка Москвы не пройдет. Наше Верховное Командование найдет способ на удар ответить ударом. Помяните мое слово,- и полковник показал на карту: - А дотянем, штурман?
Тот мгновенно понял его вопрос.
- От Беззаботного до Берлина далековато. Если б какой аэродром поближе нашелся, тогда обязательно.
Послышался гул моторов: над аэродромом делал круг на посадку самолет командующего.
- Пошли,- заторопился Преображенский.
- Ну и штурман у вас, Евгений Николаевич! - смеясь, на ходу проговорил Оганезов.- Берлин, видите ли, ему подавай.
- И я бы полетел на Берлин, если б разрешили,- ответил Преображенский.- Да любой бы из нас полетел.
- Это вы верно сказали, товарищ командир,- заметил комиссар.- Все наши летчики ненавидят гитлеровцев, и каждый сделает все, чтобы любой ценой скорее завоевать победу.
Самолет командующего приземлился. Преображенский надел фуражку, подтянулся и пошел ему навстречу. Жаворонков пожал руки командиру и военкому полка, весело посмотрел вокруг.
- У вас тут, я вижу, настоящая Сахара! Хотя и у нас в Москве не прохладнее. Жаркое лето в этом году. Во всех отношениях...
Преображенский пригласил генерала на командный пункт, а сам то и дело многозначительно переглядывался с Оганезовым в ожидании сообщения командующего о цели приезда. Каковы же были их удивление и даже растерянность, когда Жаворонков попросил доложить о боевых действиях вверенного им полка.
Преображенский взял указку и подошел к карте.
- За последние полторы недели первый минно-торпедный авиационный полк наносил бомбовые удары в интересах сухопутных частей главным образом по боевым порядкам противника в районах Пскова, Порхова, Гдова и Луги,- указка прочертила на карте извилистую линию.- Бомбил танковые колонны, артиллерию и скопления немецких войск на крупных магистралях.
- Меня интересует боевая деятельность вашего полка не только за последние полторы недели, полковник,- прервал его Жаворонков.
Преображенский не знал, что и думать. Ведь о действиях полка в первый месяц войны командир авиабригады полковник Логинов подробно рассказывал командующему в прошлый его приезд. Что же он еще хочет услышать? Ведь вроде все известно.
Преображенский еще раз подробно рассказал о проведении минных постановок и нанесении бомбовых ударов в Ирбенском проливе и на подходах к нему по вражеским конвоям с техникой, вооружением и боеприпасами, идущим из Германии в Ригу для обеспечения приморского фланга группы армий "Север". 2-я эскадрилья капитана Гречишникова бомбила военные корабли немцев, скопившиеся в порту Мемель. Боевые вылеты дальними бомбардировщиками полка осуществлялись ежедневно. Летчики и штурманы получили богатый опыт, летают на задания в любой обстановке. Единственное, что вызывало некоторую озабоченность полковника, это изношенность моторов самолетов. Очень часто приходится летать на задания, особенно в последние дни. На текущий ремонт двигателей порой не хватает времени.
- Товарищ генерал, первый минно-торпедный авиационный полк готов выполнить любое задание,- закончил Преображенский.
Оганезов подтвердил слова командира и отметил, что морально-политическое состояние летного состава очень высокое. Несмотря на большие нагрузки, экипажи рвутся в бой, отказываются даже от положенного отдыха.
Жаворонков удовлетворенно кивнул. Что и говорить, полк отличный. Это он увидел и при первом его посещении. Сейчас же, после доклада командира и военкома полка, его убежденность еще более окрепла. Выбор им сделан правильный. Именно экипажи 1-го минно-торпедного полка должны лететь на Берлин. Правда, ежедневные вылеты на задания порядком измотали летчиков и штурманов, да и материальная часть самолетов требует ремонта, но сейчас не до отдыха. Обстановка в Эстонии усложняется с каждым днем. Дивизии 18-й немецкой армии настойчиво стремятся выйти к Финскому заливу и захватить главную базу Краснознаменного Балтийского флота и острова Моонзундского архипелага. Как долго продержится при таких условиях остров Сааремаа - трудно даже предположить. Поэтому надо торопиться!
А с нанесением 1-м минно-торпедным авиаполком торпедных ударов по крупным кораблям немецкого военно-морского флота временно придется обождать. Фашистская эскадра стоит в своих северных базах под надежным прикрытием зенитной артиллерии и истребительной авиации и не собирается пока выходить в Балтийское море. Лишь два легких крейсера "Кельн" и "Лейпциг" с опаской курсируют между Данцигом, Мемелем и Либавой, остерегаясь стоящих на позициях советских подводных лодок. Опыт нанесения бомбовых ударов на предельных расстояниях по Берлину пойдет только на пользу экипажам торпедоносцев, что потом положительно скажется при торпедировании немецких тяжелых и линейных крейсеров.
Жаворонков пристально посмотрел на сидящих по другую сторону стола полковника и батальонного комиссара и торжественно сказал:
- Дорогие товарищи! Вашему полку выпала особая честь. Товарищ Сталин лично поставил перед вами очень важную и ответственную боевую задачу: нанести бомбовый удар по столице гитлеровской Германии городу Берлину!
Преображенский и Оганезов точно по команде встали. Глаза их возбужденно блестели, лица сияли улыбками. Еще бы! Им поручается такое задание, о котором они только мечтали. "Ай да капитан Хохлов! - с восхищением думал Преображенский.- Не зря он прикидывал курс на Берлин! Как в воду глядел."
- Товарищ генерал, летчики полка приложат все силы, чтобы выполнить поставленную перед ними боевую задачу! - полковник явно волновался и не старался этого скрывать.
- Заверьте товарища Сталина: наши краснозвездные бомбардировщики будут над Берлином! - тоже, не скрывая охватившего его волнения, проговорил Оганезов.
Чувство возбуждения и радости невольно передалось и Жаворонкову. Он поднялся и крепко пожал руки командиру и комиссару полка.
- Я верю в вас, дорогие товарищи! Верю, что вы будете над Берлином. Гитлеровцы еще узнают почем фунт лиха.
Когда все несколько успокоились, командующий заговорил о проведении столь сложной операции. Вылетать на бомбардировку придется с аэродрома острова Сааремаа. Оттуда по прямой до Берлина и обратно 1760 километров. Расстояние в оптимальных условиях полета легко преодолимое для ДБ-3. Однако при сложной метеорологической обстановке, при полете на большой высоте и при необходимости уклоняться от истребительной авиации и заградительного огня зенитной артиллерии противника оно может оказаться предельным. Поэтому он рекомендовал отбирать в авиагруппу особого назначения только отлично подготовленных летчиков и штурманов, которые не растеряются в любой сложной обстановке и способны найти выход из самого трудного положения.
- Полк может выделить в авиагруппу особого назначения двадцать экипажей. Списки летного состава и обслуживающего персонала, убывающих на Сааремаа, будут готовы к вечеру,- сказал командир полка.
- Сколько вам надо времени на подготовку? - спросил Жаворонков.
- Дня два,- ответил Преображенский, не решаясь назвать большую цифру.
- Хорошо,- согласился генерал.- Второго августа днем авиагруппа особого назначения должна быть перебазирована на Сааремаа.
- Есть, товарищ генерал!
- И последнее,- Жаворонков сделал паузу.- Никто в полку, кроме вас двоих, не должен знать о предстоящем задании. Пока в целях строжайшего сохранения тайны об этом сообщено лишь командующему Краснознаменным Балтийским флотом вице-адмиралу Трибуцу и командующему военно-воздушными силами флота генерал-майору авиации Самохину. Трибуц уже дал распоряжение командирам главной военно-морской базы и Кронштадтской военно-морской базы срочно отправить транспорты с горючим и авиабомбами на остров Сааремаа. Островному гарнизону приказано подготовить аэродром Кагул к приему ДБ-три и завершить строительство второго такого же аэродрома в Асте. Экипажи получат боевую задачу на месте нового базирования.
- Слово "Берлин" ни в документах, ни в разговоре пока не упоминать,продолжал Жаворонков.- Будем называть Берлин, как обычно сообщается в сводках, объект "Б". "Операция Б"!
- "Операция Б"! Звучит! - восторженно произнес Оганезов.
- Поймите, товарищи, никто раньше времени не должен знать о нашей боевой задаче. Наш успех - во внезапности!
- Ясно, товарищ генерал! - почти в один голос ответили Преображенский и Оганезов. Они попросили разрешения немедленно начать работу по отбору экипажей и подготовке самолетов.
- Еще есть один вопрос, который мы должны сейчас решить,- задержал командира полка Жаворонков.- ? Надо теперь же назначить командира новой авиагруппы.
У Преображенского подобный вопрос и не возникал, он был уверен, что сам поведет свои экипажи на Берлин.
Так же думал и командующий, хотя, с другой стороны, Преображенскому целесообразно было бы остаться в Беззаботном и командовать полком, сражавшимся на важнейшем участке фронта - подступах к Ленинграду. Признаться, Жаворонкову и самому хотелось возглавить налет на Берлин, поскольку Сталин доверил ему руководство полетами. Но, к сожалению, он никогда не летал на ДБ-3, иначе бы не упустил такой возможности.
- Так кого вы, товарищ полковник, предлагаете назначить командиром авиагруппы особого назначения? - спросил Жаворонков.
- Как кого? - искренне удивился Преображенский.- Я командир полка, я и обязан командовать авиагруппой.
Генерал улыбнулся.
- Основной состав полка остается в Беззаботном. Как же без командира?
- Сдам полк своему заместителю. Он опытный летчик и прекрасный командир.
- Уговорили,- засмеялся довольный Жаворонков,- Я и сам так думал.
Конечно, лучшей кандидатуры, чем Преображенский, не найти. Хотя по характеру он и мягок, но требователен и пунктуален в выполнении решений. В нем удачно сочетались романтическая увлеченность авиацией и трезвый расчет. Путевку в небо дал Преображенскому комсомол, а его учителем был прославленный летчик Герой Советского Союза Василий Молоков, отличившийся при спасении челюскинцев в ледяных просторах Арктики.
- Теперь о флагманском штурмане авиагруппы,- продолжал Жаворонков.- Ваше предложение, командир?
- Капитан Хохлов! - не задумываясь, ответил Преображенский и, замявшись, добавил: - Он, между прочим, уже и курс на Берлин проложил.
- Добро! Хороший штурман всегда раньше других все видит,- усмехнулся командующий. Хохлова он знал как отличного специалиста. Равного капитану по знанию акватории Балтийского моря, умению быстро сориентироваться в воздухе, вести самолет в сложнейших метеоусловиях не было в 1-м минно-торпедном авиационном полку да и во всей 8-й бомбардировочной авиабригаде.
Начальником штаба авиагруппы особого назначения Преображенский предложил назначить начальника разведки полка капитана Комарова, а комиссаром - старшего политрука Полякова. Батальонный комиссар Оганезов будет прилетать на остров Сааремаа по мере необходимости.
Согласовав кандидатуры руководящего состава авиагруппы, командующий отпустил Преображенского.
Вечером командир полка положил на стол список тринадцати экипажей, первыми вылетающих на Сааремаа. Жаворонков внимательно читал фамилии летчиков, штурманов, стрелков и техников самолетов, многие из которых ему были хорошо знакомы. Фактически перед ним лежал первый исторический документ о дерзкой по замыслу и трудной по выполнению операции - ответной бомбардировке Берлина.
Генерал еще и еще раз смотрел на список, будто стараясь запомнить его.
Список экипажей,
убывающих для выполнения специального задания
Самолет No б/н
Летчик - полковник Преображенский
Штурман - капитан Хохлов
Стрелок-радист - сержант Кротенко
Стрелок-радист - старший сержант Рудаков
Техник самолета - старшина Колесниченко
Самолет No 2
Летчик - капитан Бабушкин
Штурман - старший лейтенант Надха
Стрелок-радист - старшина Стройков
Воздушный стрелок - краснофлотец Панфилов
Техник самолета - воентехник 2 ранга Капустин
Самолет No 2ж
Летчик - старший лейтенант Дроздов
Штурман - лейтенант Котов
Стрелок-радист - сержант Лучников
Воздушный стрелок - краснофлотец Силин
Техник самолета - воентехник 1 ранга Кузнецов
Самолет No 7
Летчик - капитан Ефремов
Штурман - старший лейтенант Серебряков
Стрелок-радист - младший лейтенант Анисимов
Воздушный стрелок - краснофлотец Аштапов
Техник самолета - воентехник 2 ранга Михайлов
Самолет No 10
Летчик - лейтенант Кравченко
Штурман - старший лейтенант Сергеев
Стрелок-радист - старшина Титов
Воздушный стрелок - краснофлотец Рачковский
Техник самолета - старшина Шарафутдинов
Самолет No 9
Летчик - капитан Есин
Штурман - капитан Троцко
Стрелок-радист - сержант Никерин
Воздушный стрелок - краснофлотец Нянкин
Техник самолета - воентехник 2 ранга Зубарев
Самолет No 6ч
Летчик - лейтенант Мильгунов
Штурман - лейтенант Чубатенко
Стрелок-радист - младший сержант Кулешов
Воздушный стрелок - краснофлотец Акимов
Техник самолета - воентехник 2 ранга Герасименя
Самолет No 2г
Летчик - лейтенант Александров
Штурман - капитан Буланов
Стрелок-радист - младший сержант Диков
Воздушный стрелок - краснофлотец Королев
Техник самолета - воентехник 2 ранга Серебряков
Самолет No 2ч
Летчик - старший лейтенант Трычков
Штурман - лейтенант Рысенко
Стрелок-радист - сержант Несмелов
Воздушный стрелок - краснофлотец Бондарев
Техник самолета - воентехник 2 ранга Красий
Самолет No 11ч
Летчик - старший лейтенант Фокин
Штурман - лейтенант Швецов
Стрелок-радист - старшина Лукичев
Воздушный стрелок - младший сержант Белов
Техник самолета - воентехник 2 ранга Солобанов
Самолет No 7г
Летчик - лейтенант Юрин
Штурман-лейтенант Шевченко
Стрелок-радист - краснофлотец Саранча
Воздушный стрелок - сержант Беляев
Техник самолета - старшина Белуданов
Самолет No 12ч
Летчик - лейтенант Пятков
Штурман - старший лейтенант Хабибулин
Стрелок-радист - младший сержант Невредов
Воздушный стрелок - краснофлотец Белоусов
Техник самолета - воентехник 2 ранга Павлов
Самолет No 5ч
Летчик - лейтенант Русаков
Штурман - старший лейтенант Волков
Стрелок-радист - младший сержант Соболь
Воздушный стрелок - краснофлотец Большев
Техник самолета - воентехник 2 ранга Шевченко
Начальник оперативного управления Главного морского штаба контр-адмирал Алафузов, одновременно с Жаворонковым изучавший вопрос о налете на Берлин, полностью поддержал все положения доклада командующего военно-воздушными силами ВМФ. И лишь обратил особое внимание присутствующих на сложность военной обстановки в Эстонии. 8-я армия Северо-Западного фронта под ударами превосходящих сил противника отходит на север, к Финскому заливу. Район главной базы Краснознаменного Балтийского флота - Таллинна и все острова Моонзундского архипелага могут скоро оказаться в глубоком тылу врага. Это неблагоприятно отразится на условиях базирования ДБ-3 и может сорвать налеты на Берлин. Все согласились, что подобная ситуация не исключена, но, пока есть возможность, надо летать.
- Добро,- заключил Кузнецов.- Так и доложу в Ставку.
Как член Ставки Верховного Командования, нарком ВМФ нередко бывал у Сталина. 28 июля, во второй половине дня, закончив доклад о положении на флотах и ответив на вопросы Верховного, он сказал:
- Товарищ Сталин, Главный морской штаб предлагает нанести удар по Берлину силами минно-торпедной авиации Краснознаменного Балтийского и Черноморского флотов.
Сталин слегка склонил голову над придвинутой к нему наркомом картой. Взгляд его остановился на прямой красной линии, соединяющей эстонский остров Сааремаа со столицей фашистской Германии.
- Вот наши расчеты,- Кузнецов положил рядом с картой листки машинописного текста.
Сталин молча посмотрел на карту, потом на подготовленные расчеты.
- Хорошо, товарищ Кузнецов. Я подумаю,- наконец произнес он.
Верховный вызвал Кузнецова на другой же день.
- Мы с самого начала войны имели хорошую возможность наносить бомбовые удары по Берлину,- неторопливо заговорил он.- Однако сознательно не делали этого. Не хотели лишних жертв среди гражданского населения. Поскольку фашистское командование не посчиталось с нашим гуманным шагом,- его авиация бомбит мирное население Москвы,- естественно, мы вправе принять ответные меры. Ставка разрешает вам, товарищ Кузнецов, нанести удар по Берлину.
- Морские летчики приложат все силы, чтобы выполнить это задание, товарищ Сталин,- заверил Кузнецов, гордясь тем, что именно морской авиации доверено такое важное дело.
- Авиацию Черноморского флота привлекать нецелесообразно,- продолжал Сталин.- Пошлите две эскадрильи с Балтики,- и, видя вопрос на лице Кузнецова, добавил: - Потом, если потребуется, пошлем еще...
Кузнецов посчитал разговор оконченным, но Сталин вдруг спросил его:
- Товарищ Кузнецов, а кто непосредственно предложил нанести удар по Берлину?
- Генерал-лейтенант авиации Жаворонков, командующий военно-воздушными силами флота.
- Вот пусть генерал Жаворонков и руководит операцией "Берлин"...
Вернувшись в наркомат, Кузнецов вызвал Жаворонкова.
- Решение Ставки на бомбардировку Берлина получено,- сообщил нарком.- Пока приказано готовить две эскадрильи.
- Для начала достаточно,- согласился Жаворонков.
- Руководство операцией "Берлин" возложено лично на вас, Семен Федорович. Так распорядился товарищ Сталин.
Жаворонков сразу как-то подтянулся, понимая, какая ответственность с этой минуты ложится на его плечи.
...В детстве Семен Жаворонков даже и не слышал об авиации. Чтобы помочь семье, он рано начал работать на прядильной фабрике соседнего села Тезино Ивановской области. Потом переехал в текстильный городок Вичугу. Здесь его захлестнули бурные революционные события 1917 года. В марте он уже член большевистской партии, а в октябре, в дни всеобщей стачки текстильщиков, создает на фабрике молодежный кружок "Союз рабочей молодежи имени III Интернационала", с которого фактически и началась история вичугской комсомольской организации. Семен Жаворонков становится председателем этого кружка, а затем заместителем секретаря районного комитета партии.
Летом 1918 года, когда в Ярославле вспыхнул белогвардейский мятеж, Жаворонков в составе Кинешемского красногвардейского коммунистического отряда активно участвует в его подавлении. В сентябре этого же года он решает навсегда связать свою судьбу с армией.
Участие в кровопролитных боях при разгроме белогвардейцев Колчака и Деникина и белополяков Пилсудского закаляет молодого бойца. Гражданскую войну он заканчивает в должности военного комиссара батальона связи 7-й стрелковой дивизии.
Потом учеба в Военно-политической академии, и оттуда назначение в авиацию. В 1929 году он уже военный комиссар и начальник политотдела военно-воздушных сил Черного моря.
Жаворонков считал, что политработник наряду с выполнением своих обязанностей должен в совершенстве владеть и летным мастерством. Через начальника ВВС РККА Алксниса он добивается направления в школу летчиков имени Мясникова и после ее успешного окончания становится командиром авиабригады.
Осенью 1935 года комбриг Жаворонков - слушатель оперативного факультета Военно-воздушной академии имени Жуковского. После учебы ему доверяют командовать 5-м тяжелобомбардировочным авиационным корпусом, а потом переводят на должность командующего военно-воздушными силами Тихоокеанского флота. С июля 1939 года он командует авиацией ВМФ.
И вот теперь, в такой тяжкий период для страны, когда фашистские полчища захватывают советскую землю, а их авиация бомбит Москву, Ленинград и другие города, генерал-лейтенанту авиации Жаворонкову поручено самим Сталиным нанести ответный бомбовый удар по Берлину...
"Операция Б"
30 июля командир 8-й бомбардировочной авиационной бригады полковник Логинов получил из Москвы срочную радиограмму, где сообщалось, что командующий авиацией Военно-Морского Флота генерал-лейтенант авиации Жаворонков вылетел к ним в Беззаботное. Логинов вызвал к себе командира 1-го минно-торпедного авиаполка полковника Преображенского и показал ему радиограмму.
- Странно,- пожал плечами Преображенский.- Ведь генерал Жаворонков был у нас совсем недавно. Очень странно.
- Должно быть, предстоит что-то серьезное,- проговорил Логинов, тоже теряясь в догадках о причине неожиданного повторного приезда командующего ВВС флота в Беззаботное. Всего полторы недели назад Жаворонков четверо суток провел в их бригаде, больше всего внимания уделяя 1-му минно-торпедному полку. Вроде бы он остался доволен боевым состоянием полка, его командирами эскадрилий, летчиками и штурманами. И приказание командующего о замене командира полка было трудно переоценить. Преображенский очень быстро освоился со своей новой должностью - ведь его и раньше хорошо знали в полку, весь личный состав поверил своему новому командиру, который, в отличие от прежнего командира, сам успешно водил эскадрильи на бомбардировки боевых порядков немецких войск, рвущихся к Ленинграду. Замена оказалась удачной и, главное, своевременной, тут командующий ВВС флота оказался совершенно прав. Не повлияло отсутствие Преображенского и на понижение боеспособности 57-го бомбардировочного авиационного полка; заместитель командира полка майор Тужилкин оказался достойным преемником полковника Преображенского.
- Я еще тогда понял, что генерал Жаворонков нацеливает наш первый минно-торпедный на какое-то особое, очень важное задание,- сказал Логинов.Так что готовьтесь, Евгений Николаевич!
- Первый минно-торпедный всегда готов выполнить любое задание, товарищ полковник! - ответил Преображенский.
- Знаю, знаю! - согласился Логинов.- И командующий знает. В общем, сами встречайте генерала Жаворонкова,- распорядился он.- Командующий в ваш полк прилетает...
Вернувшись в полк, Преображенский рассказал о радиограмме из штаба ВВС флота военкому полка батальонному комиссару Оганезову.
- Полюбил наш первый минно-торпедный командующий! - воскликнул оживившийся Оганезов.- Крепко полюбил. Иначе бы не прилетал так часто.
- Во что для нас выльется генеральская любовь, пока еще не знаем,- остудил пыл военкома полка Преображенский,- Но просто так командующий не появится во второй раз!
- Вы думаете? - стал серьезным Оганезов.
- Уверен!
- Возможно, предстоит передислокация на новый аэродром? - предположил Оганезов. Преображенский кивнул:
- Может быть, комиссар.
- Или удар всем полком по особо важной цели. Фашистской эскадре, например?
- Может, и это... В общем, гадать не будем. Командующий сейчас прилетит. Идемте встречать.
Солнце пекло нестерпимо. Ни ветерка. Недвижимо стояли деревья, сплошной зеленой стеной обрамляя аэродром. Под палящими лучами их ветви безжизненно поникли. Над нагревшейся взлетно-посадочной полосой колыхалось едва заметное марево. Было душно и влажно: чувствовалось дыхание Финского залива.
Преображенский расстегнул крючки на воротнике кителя, снял фуражку, вытер мокрый от пота лоб.
Возле командного пункта расположилась группа летчиков. На земле, в тени ветвистой березы, лежали флагманский штурман полка капитан Хохлов и начальник разведки капитан Комаров. Они с интересом что-то обсуждали, разглядывая карту Балтийского моря. Возле них стоял улыбающийся командир 3-й Краснознаменной эскадрильи капитан Плоткин.
"Флагштурман небось прокладывает курс к какой-нибудь новой цели,- подумал Преображенский.- Вот неуемная натура!"
- Вы знаете, что надумал ваш штурман, товарищ полковник? - обратился Плоткин к командиру полка.- Хочет к Гитлеру в гости лететь. Ни больше ни меньше. Прокладывает курс на Берлин. Вот хватил!
- Куда, куда? - переспросил Оганезов.- На Берлин?!
- Так точно, товарищ батальонный комиссар. На Берлин,- ответил Хохлов, явно недовольный насмешливым тоном Плоткина.- Да это мы так с капитаном Комаровым, тренируемся...
Преображенский увидел лежащую на траве газету "Красная звезда", поднял ее, развернул. В глаза ему бросился заголовок, дважды подчеркнутый синим карандашом: "Налет немецких самолетов на Москву в ночь с 28 на 29 июля". Хохлов внимательно наблюдал за командиром, и как это часто у них бывало, думали они сейчас об одном и том же, будто чувствуя настроенность друг друга.
- Каждый день фашисты бомбят нашу белокаменную, товарищ командир! вырвалось у Хохлова.- Ударить бы в ответ по Берлину. Око за око, зуб за зуб! По-другому бы запели фашистские стервятники!
Преображенский согласно кивнул своему штурману.
- Вот что я скажу вам, друзья мои,- взволнованно заговорил он,- даром фашистам бомбардировка Москвы не пройдет. Наше Верховное Командование найдет способ на удар ответить ударом. Помяните мое слово,- и полковник показал на карту: - А дотянем, штурман?
Тот мгновенно понял его вопрос.
- От Беззаботного до Берлина далековато. Если б какой аэродром поближе нашелся, тогда обязательно.
Послышался гул моторов: над аэродромом делал круг на посадку самолет командующего.
- Пошли,- заторопился Преображенский.
- Ну и штурман у вас, Евгений Николаевич! - смеясь, на ходу проговорил Оганезов.- Берлин, видите ли, ему подавай.
- И я бы полетел на Берлин, если б разрешили,- ответил Преображенский.- Да любой бы из нас полетел.
- Это вы верно сказали, товарищ командир,- заметил комиссар.- Все наши летчики ненавидят гитлеровцев, и каждый сделает все, чтобы любой ценой скорее завоевать победу.
Самолет командующего приземлился. Преображенский надел фуражку, подтянулся и пошел ему навстречу. Жаворонков пожал руки командиру и военкому полка, весело посмотрел вокруг.
- У вас тут, я вижу, настоящая Сахара! Хотя и у нас в Москве не прохладнее. Жаркое лето в этом году. Во всех отношениях...
Преображенский пригласил генерала на командный пункт, а сам то и дело многозначительно переглядывался с Оганезовым в ожидании сообщения командующего о цели приезда. Каковы же были их удивление и даже растерянность, когда Жаворонков попросил доложить о боевых действиях вверенного им полка.
Преображенский взял указку и подошел к карте.
- За последние полторы недели первый минно-торпедный авиационный полк наносил бомбовые удары в интересах сухопутных частей главным образом по боевым порядкам противника в районах Пскова, Порхова, Гдова и Луги,- указка прочертила на карте извилистую линию.- Бомбил танковые колонны, артиллерию и скопления немецких войск на крупных магистралях.
- Меня интересует боевая деятельность вашего полка не только за последние полторы недели, полковник,- прервал его Жаворонков.
Преображенский не знал, что и думать. Ведь о действиях полка в первый месяц войны командир авиабригады полковник Логинов подробно рассказывал командующему в прошлый его приезд. Что же он еще хочет услышать? Ведь вроде все известно.
Преображенский еще раз подробно рассказал о проведении минных постановок и нанесении бомбовых ударов в Ирбенском проливе и на подходах к нему по вражеским конвоям с техникой, вооружением и боеприпасами, идущим из Германии в Ригу для обеспечения приморского фланга группы армий "Север". 2-я эскадрилья капитана Гречишникова бомбила военные корабли немцев, скопившиеся в порту Мемель. Боевые вылеты дальними бомбардировщиками полка осуществлялись ежедневно. Летчики и штурманы получили богатый опыт, летают на задания в любой обстановке. Единственное, что вызывало некоторую озабоченность полковника, это изношенность моторов самолетов. Очень часто приходится летать на задания, особенно в последние дни. На текущий ремонт двигателей порой не хватает времени.
- Товарищ генерал, первый минно-торпедный авиационный полк готов выполнить любое задание,- закончил Преображенский.
Оганезов подтвердил слова командира и отметил, что морально-политическое состояние летного состава очень высокое. Несмотря на большие нагрузки, экипажи рвутся в бой, отказываются даже от положенного отдыха.
Жаворонков удовлетворенно кивнул. Что и говорить, полк отличный. Это он увидел и при первом его посещении. Сейчас же, после доклада командира и военкома полка, его убежденность еще более окрепла. Выбор им сделан правильный. Именно экипажи 1-го минно-торпедного полка должны лететь на Берлин. Правда, ежедневные вылеты на задания порядком измотали летчиков и штурманов, да и материальная часть самолетов требует ремонта, но сейчас не до отдыха. Обстановка в Эстонии усложняется с каждым днем. Дивизии 18-й немецкой армии настойчиво стремятся выйти к Финскому заливу и захватить главную базу Краснознаменного Балтийского флота и острова Моонзундского архипелага. Как долго продержится при таких условиях остров Сааремаа - трудно даже предположить. Поэтому надо торопиться!
А с нанесением 1-м минно-торпедным авиаполком торпедных ударов по крупным кораблям немецкого военно-морского флота временно придется обождать. Фашистская эскадра стоит в своих северных базах под надежным прикрытием зенитной артиллерии и истребительной авиации и не собирается пока выходить в Балтийское море. Лишь два легких крейсера "Кельн" и "Лейпциг" с опаской курсируют между Данцигом, Мемелем и Либавой, остерегаясь стоящих на позициях советских подводных лодок. Опыт нанесения бомбовых ударов на предельных расстояниях по Берлину пойдет только на пользу экипажам торпедоносцев, что потом положительно скажется при торпедировании немецких тяжелых и линейных крейсеров.
Жаворонков пристально посмотрел на сидящих по другую сторону стола полковника и батальонного комиссара и торжественно сказал:
- Дорогие товарищи! Вашему полку выпала особая честь. Товарищ Сталин лично поставил перед вами очень важную и ответственную боевую задачу: нанести бомбовый удар по столице гитлеровской Германии городу Берлину!
Преображенский и Оганезов точно по команде встали. Глаза их возбужденно блестели, лица сияли улыбками. Еще бы! Им поручается такое задание, о котором они только мечтали. "Ай да капитан Хохлов! - с восхищением думал Преображенский.- Не зря он прикидывал курс на Берлин! Как в воду глядел."
- Товарищ генерал, летчики полка приложат все силы, чтобы выполнить поставленную перед ними боевую задачу! - полковник явно волновался и не старался этого скрывать.
- Заверьте товарища Сталина: наши краснозвездные бомбардировщики будут над Берлином! - тоже, не скрывая охватившего его волнения, проговорил Оганезов.
Чувство возбуждения и радости невольно передалось и Жаворонкову. Он поднялся и крепко пожал руки командиру и комиссару полка.
- Я верю в вас, дорогие товарищи! Верю, что вы будете над Берлином. Гитлеровцы еще узнают почем фунт лиха.
Когда все несколько успокоились, командующий заговорил о проведении столь сложной операции. Вылетать на бомбардировку придется с аэродрома острова Сааремаа. Оттуда по прямой до Берлина и обратно 1760 километров. Расстояние в оптимальных условиях полета легко преодолимое для ДБ-3. Однако при сложной метеорологической обстановке, при полете на большой высоте и при необходимости уклоняться от истребительной авиации и заградительного огня зенитной артиллерии противника оно может оказаться предельным. Поэтому он рекомендовал отбирать в авиагруппу особого назначения только отлично подготовленных летчиков и штурманов, которые не растеряются в любой сложной обстановке и способны найти выход из самого трудного положения.
- Полк может выделить в авиагруппу особого назначения двадцать экипажей. Списки летного состава и обслуживающего персонала, убывающих на Сааремаа, будут готовы к вечеру,- сказал командир полка.
- Сколько вам надо времени на подготовку? - спросил Жаворонков.
- Дня два,- ответил Преображенский, не решаясь назвать большую цифру.
- Хорошо,- согласился генерал.- Второго августа днем авиагруппа особого назначения должна быть перебазирована на Сааремаа.
- Есть, товарищ генерал!
- И последнее,- Жаворонков сделал паузу.- Никто в полку, кроме вас двоих, не должен знать о предстоящем задании. Пока в целях строжайшего сохранения тайны об этом сообщено лишь командующему Краснознаменным Балтийским флотом вице-адмиралу Трибуцу и командующему военно-воздушными силами флота генерал-майору авиации Самохину. Трибуц уже дал распоряжение командирам главной военно-морской базы и Кронштадтской военно-морской базы срочно отправить транспорты с горючим и авиабомбами на остров Сааремаа. Островному гарнизону приказано подготовить аэродром Кагул к приему ДБ-три и завершить строительство второго такого же аэродрома в Асте. Экипажи получат боевую задачу на месте нового базирования.
- Слово "Берлин" ни в документах, ни в разговоре пока не упоминать,продолжал Жаворонков.- Будем называть Берлин, как обычно сообщается в сводках, объект "Б". "Операция Б"!
- "Операция Б"! Звучит! - восторженно произнес Оганезов.
- Поймите, товарищи, никто раньше времени не должен знать о нашей боевой задаче. Наш успех - во внезапности!
- Ясно, товарищ генерал! - почти в один голос ответили Преображенский и Оганезов. Они попросили разрешения немедленно начать работу по отбору экипажей и подготовке самолетов.
- Еще есть один вопрос, который мы должны сейчас решить,- задержал командира полка Жаворонков.- ? Надо теперь же назначить командира новой авиагруппы.
У Преображенского подобный вопрос и не возникал, он был уверен, что сам поведет свои экипажи на Берлин.
Так же думал и командующий, хотя, с другой стороны, Преображенскому целесообразно было бы остаться в Беззаботном и командовать полком, сражавшимся на важнейшем участке фронта - подступах к Ленинграду. Признаться, Жаворонкову и самому хотелось возглавить налет на Берлин, поскольку Сталин доверил ему руководство полетами. Но, к сожалению, он никогда не летал на ДБ-3, иначе бы не упустил такой возможности.
- Так кого вы, товарищ полковник, предлагаете назначить командиром авиагруппы особого назначения? - спросил Жаворонков.
- Как кого? - искренне удивился Преображенский.- Я командир полка, я и обязан командовать авиагруппой.
Генерал улыбнулся.
- Основной состав полка остается в Беззаботном. Как же без командира?
- Сдам полк своему заместителю. Он опытный летчик и прекрасный командир.
- Уговорили,- засмеялся довольный Жаворонков,- Я и сам так думал.
Конечно, лучшей кандидатуры, чем Преображенский, не найти. Хотя по характеру он и мягок, но требователен и пунктуален в выполнении решений. В нем удачно сочетались романтическая увлеченность авиацией и трезвый расчет. Путевку в небо дал Преображенскому комсомол, а его учителем был прославленный летчик Герой Советского Союза Василий Молоков, отличившийся при спасении челюскинцев в ледяных просторах Арктики.
- Теперь о флагманском штурмане авиагруппы,- продолжал Жаворонков.- Ваше предложение, командир?
- Капитан Хохлов! - не задумываясь, ответил Преображенский и, замявшись, добавил: - Он, между прочим, уже и курс на Берлин проложил.
- Добро! Хороший штурман всегда раньше других все видит,- усмехнулся командующий. Хохлова он знал как отличного специалиста. Равного капитану по знанию акватории Балтийского моря, умению быстро сориентироваться в воздухе, вести самолет в сложнейших метеоусловиях не было в 1-м минно-торпедном авиационном полку да и во всей 8-й бомбардировочной авиабригаде.
Начальником штаба авиагруппы особого назначения Преображенский предложил назначить начальника разведки полка капитана Комарова, а комиссаром - старшего политрука Полякова. Батальонный комиссар Оганезов будет прилетать на остров Сааремаа по мере необходимости.
Согласовав кандидатуры руководящего состава авиагруппы, командующий отпустил Преображенского.
Вечером командир полка положил на стол список тринадцати экипажей, первыми вылетающих на Сааремаа. Жаворонков внимательно читал фамилии летчиков, штурманов, стрелков и техников самолетов, многие из которых ему были хорошо знакомы. Фактически перед ним лежал первый исторический документ о дерзкой по замыслу и трудной по выполнению операции - ответной бомбардировке Берлина.
Генерал еще и еще раз смотрел на список, будто стараясь запомнить его.
Список экипажей,
убывающих для выполнения специального задания
Самолет No б/н
Летчик - полковник Преображенский
Штурман - капитан Хохлов
Стрелок-радист - сержант Кротенко
Стрелок-радист - старший сержант Рудаков
Техник самолета - старшина Колесниченко
Самолет No 2
Летчик - капитан Бабушкин
Штурман - старший лейтенант Надха
Стрелок-радист - старшина Стройков
Воздушный стрелок - краснофлотец Панфилов
Техник самолета - воентехник 2 ранга Капустин
Самолет No 2ж
Летчик - старший лейтенант Дроздов
Штурман - лейтенант Котов
Стрелок-радист - сержант Лучников
Воздушный стрелок - краснофлотец Силин
Техник самолета - воентехник 1 ранга Кузнецов
Самолет No 7
Летчик - капитан Ефремов
Штурман - старший лейтенант Серебряков
Стрелок-радист - младший лейтенант Анисимов
Воздушный стрелок - краснофлотец Аштапов
Техник самолета - воентехник 2 ранга Михайлов
Самолет No 10
Летчик - лейтенант Кравченко
Штурман - старший лейтенант Сергеев
Стрелок-радист - старшина Титов
Воздушный стрелок - краснофлотец Рачковский
Техник самолета - старшина Шарафутдинов
Самолет No 9
Летчик - капитан Есин
Штурман - капитан Троцко
Стрелок-радист - сержант Никерин
Воздушный стрелок - краснофлотец Нянкин
Техник самолета - воентехник 2 ранга Зубарев
Самолет No 6ч
Летчик - лейтенант Мильгунов
Штурман - лейтенант Чубатенко
Стрелок-радист - младший сержант Кулешов
Воздушный стрелок - краснофлотец Акимов
Техник самолета - воентехник 2 ранга Герасименя
Самолет No 2г
Летчик - лейтенант Александров
Штурман - капитан Буланов
Стрелок-радист - младший сержант Диков
Воздушный стрелок - краснофлотец Королев
Техник самолета - воентехник 2 ранга Серебряков
Самолет No 2ч
Летчик - старший лейтенант Трычков
Штурман - лейтенант Рысенко
Стрелок-радист - сержант Несмелов
Воздушный стрелок - краснофлотец Бондарев
Техник самолета - воентехник 2 ранга Красий
Самолет No 11ч
Летчик - старший лейтенант Фокин
Штурман - лейтенант Швецов
Стрелок-радист - старшина Лукичев
Воздушный стрелок - младший сержант Белов
Техник самолета - воентехник 2 ранга Солобанов
Самолет No 7г
Летчик - лейтенант Юрин
Штурман-лейтенант Шевченко
Стрелок-радист - краснофлотец Саранча
Воздушный стрелок - сержант Беляев
Техник самолета - старшина Белуданов
Самолет No 12ч
Летчик - лейтенант Пятков
Штурман - старший лейтенант Хабибулин
Стрелок-радист - младший сержант Невредов
Воздушный стрелок - краснофлотец Белоусов
Техник самолета - воентехник 2 ранга Павлов
Самолет No 5ч
Летчик - лейтенант Русаков
Штурман - старший лейтенант Волков
Стрелок-радист - младший сержант Соболь
Воздушный стрелок - краснофлотец Большев
Техник самолета - воентехник 2 ранга Шевченко