Страница:
Потом, продолжая борьбу за преобладание, с дерзостью, а вместе и с тоскою говорит: «Если есть Бог, то как могу я согласиться, что этот Бог не я?» (Это выражение принадлежит одному из тех, кто шел таким путем.)
Не достигнув пределов бытия и приписав себе эту беспредельность, он восстает гордым восстанием и говорит: «Я исследовал все и нигде не нашел большего себя, следовательно, я Бог».
И действительно, ум-рассудок, когда на нем и в нем сосредоточивается духовное бытие человека, царит и властвует в свойственной ему отвлеченной сфере настолько, что высшего себя не обретает и потому кончает признанием в себе божественного начала.
Это последний предел рассудочного воображения и в то же время – последняя глубина падения и мрака" (Старец Силуан. С.155-156).
Ни один мудрый человек, если он стоит далеко от Бога, не может обладать чистым разумом и разумным началом (???????). Только святые являются по-настоящему разумными. Этот факт отмечает преподобный Григорий Синаит:
«Настоящие разумные суть те, кои явились святыми через стяжание чистоты. Чистого разума (?????) никто из мудрых в слове не имел, потому что они от рождения разумную силу (?? ???????) свою растлевают помыслами» (Добр.Т. 5. С.180).
Чтобы увидеть, как развратилась разумная способность (??? ???????) человека после падения и что она создает во всем нашем духовном организме, рассмотрим три области, в которые вторгается падший разум (??????).
Первая из них – это наши отношения с Богом. Если прежде ум приобретал опыт богопознания, то теперь на это претендует разум. Таким образом, он пытается привести свои доводы в пользу существования Бога и, разумеется, не может предложить абсолютно удовлетворительного доказательства. Ведь единственным доказательством существования Бога может быть опыт чистого ума. Вот почему разум (?? ???????), пытаясь продвинуться по пути богопознания, терпит неудачу: он либо вовсе не находит Бога, либо принимает за Него некий искаженный образ, созданный им самим. Таким образом в разные времена были созданы различные философские учения о Боге и различные религии. Ереси, смутившие Церковь Христову, обязаны своим происхождением именно этим хвастливым притязаниям разума (??? ???????). Поэтому отцы подчеркивают, что святые богословствуют не по-аристотелевски, с помощью логики и философии, но как рыбаки, то есть подобно апостолам, на основании собственного опыта, пройдя через внутреннее очищение и откровение ума.
В этой связи характерен спор между святителем Григорием Паламой и философом Варлаамом. Варлаам утверждал, что только разум (?? ???????) человека, будучи благороднейшей частью его личности, достоин принять ведение Бога. Затем он доказывал, что видения пророков Ветхого Завета и апостолов на горе Фавор были символами, так что философы обладали более достоверным знанием о Боге, нежели пророки и апостолы. Поэтому он считал, что созерцание нетварного света «хуже нашего мышления (???????)». В ответ на это святитель Григорий Палама учит, что созерцание святых является не внешним, а внутренним и совершается посредством внутреннего преображения и очищения. Следовательно, свет – это не просто внешний и материальный символ, но символ естественный, то есть действие (????????) нетварной благодати. Нетварный свет – не видение или символ, который возникает и исчезает, и, следовательно, не «действие, которое хуже нашего мышления», но «неизреченное, нетварное, вечное, вневременное, неприступное, неизмеримое, беспредельное, безграничное, незримое для ангелов и людей, первообразная и неизменная красота, слава Божия, слава Христова, слава Духа, луч божества...» (?????????. Т.5. ?.191). В ответ на мнение Варлаама, что нетварный свет «хуже нашего мышления», святитель пишет: «Хуже мышления? – о земля и небо! – все созерцающие в них свет божественного царства, красоту будущего века, славу божественного естества!» (Свт. Григорий Палама. Триады... С.286)
Образ мышления Варлаама, стремившегося поднять философию гораздо выше боговидения (именно это заставило святителя Григория назвать его не боговидцем, но философом), свойствен всем еретикам, которые желали заменить откровение философией, а созерцание Бога – знанием, основанным на гипертрофированном логическом мышлении. В самом деле, человеческая логика, если она господствует над человеком, приводит его к разнообразным еретическим построениям. Я полагаю, что именно в этом проявляется разница между философами и богословами. Первые из них философствуют о Боге, вторые же, очистив свой ум, созерцают Его. Первые, обладая помраченным умом, все объясняют односторонне, с точки зрения разума, в то время как святые отцы, истинные богословы, умом приобретают опыт боговидения, причем разум играет роль слуги ума, облекающего этот внутренний опыт в словесную форму.
Путь богопознания в святоотеческом богословии отличается от пути богопознания философов. Подлинное богопознание зиждется на смирении: Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное (Мф. 5:3), на очищении сердца: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф. 5:8), на соблюдении заповедей Христовых: Всякий, преступающий учение Христово и не пребывающий в нем, не имеет Бога; пребывающий в учении Христовом имеет и Отца и Сына (2Ин. 9), на любви: Но кто любит Бога, тому дано знание от Него (1Кор. 8:3). С помощью человеческой мудрости, то есть богатства мысли и разума, никто не может познать Бога. Премудрость Божию никто из властей века сего не познал; ибо если бы познали, то не распяли бы Господа славы (1Кор. 2:8). И в самом деле, душевный человек не принимает того, что от Духа Божия (1Кор. 2:14).
Вторая область – это отношение человека к самому себе, то есть познание самого себя. Под влиянием пифагорейского самопознания многие пытаются при помощи разума исследовать свое "я" и познать себя. Однако, по словам святителя Григория Паламы, такова ересь пифагорейцев и философов-стоиков. Пытаясь исследовать самого себя при помощи разума, человек может легко дойти до шизофрении, то есть приписать свои внутренние проблемы влиянию посторонних причин и из-за этого впасть в состояние уныния и подавленности. Путь же православного лечения и православного самопознания заключается в том, чтобы освободить ум от гордости и лукавства, но не рассуждением, умозаключением и расчленением, а многотрудным покаянием и усердным подвигом, как о том говорит святитель Григорий Палама и как мы объяснили в своем месте (Свт. Григорий Палама. Триады... С.73). Таким образом, мы достигаем познания своего внутреннего мира, но не с помощью разума, а трезвением, очищением ума, подвижничеством и покаянием. Пытаясь сохранить свой ум в чистоте, человек познает свои внутренние проблемы, открывает господствующие внутри него страсти.
Третья область – наши отношения с другими людьми. Нарушение деятельности разума проявляется и в том, как мы обращаемся с подобными нам людьми. Обычно психиатры следят за мышлением больных и погружаются в него, чтобы получить возможность разобраться в их болезни. Для этого требуется много логических рассуждений, которые могут привести к ложным выводам. Это оборачивается катастрофическими последствиями для межличностных отношений, к развитию страсти осуждения, не угодной Богу. Нашему же отношению к другим людям свойственна не логика, но любовь. Мы избегаем судить других, причисляя их к различным категориям, то есть стараемся делать нечто прямо противоположное повелениям человеческого разума. Мы стремимся не замечать грехов и неразумных поступков нашего брата, отдаваясь чувству любви и великодушия к нему. Согласно Макарию Египетскому, христиане должны подвизаться, чтобы «вовсе никого не осуждать: ни явную блудницу, ни грешников, или людей бесчинных, взирать же на всех с простодушным произволением, чистым оком...» Следует поступать таким образом, чтобы, даже если кто-то страдает от телесной болезни, мы не видели ее и не рассуждали о ней (Добр. Т.1. С.236).
Те из нас, кто исполняет служение духовного отца, также должны видеть в человеке личность, то есть отрешиться от всякого образа, характеристики или представления, и молиться о том, чтобы Бог открыл нам действительные трудности каждого человека и просветил нас, дав возможность назначить ему подходящее лечение. Каждый человек нас интересует как личность. Таким образом, мы избегаем судить недугующего душою или причислять его к каким-либо категориям, но пытаемся указать лечение, которое будет полезным именно для него. Это и означает отношение к пришедшим на исповедь как к личностям.
Из всего сказанного ясно, что падший человек подчиняется могуществу и власти разума как в своих отношениях с Богом, так и общаясь с ближним, и даже пытаясь познать самого себя. Господство разума, на котором зиждется вся западная культура, лежит в основании всякого внутреннего и внешнего нестроения. Будучи членами Православной Церкви, мы пытаемся восстановить нормальное положение дел. Цель наша двойственна. Мы боремся за то, чтобы, с одной стороны, ограничить власть разума, а с другой – открыть свой ум. Поскольку же в падшем человеке ум находится в глубокой тьме и разум служит единственным источником существования, то ясно, что для возвращения к бывшему прежде падения состоянию и достижения естественной жизни необходимо поменять термины местами, то есть вернуть ум и разум на их подлинные места, как это было описано выше. Разум должен быть обуздан, а ум – получить развитие, чтобы разум рождался от просвещенного ума, и в дальнейшем разумная способность (??????) облекала в слова и предложения ведение ума.
Важную роль в обуздании разума играет послушание воле Божией. Мы подвизаемся, чтобы не оказывать доверия собственному разумению и собственному мнению, этому истечению разума. Авва Дорофей говорит: «При всяком случавшемся со мною деле я никогда не желал ограждать себя человеческою мудростию, но что бы ни было я всегда делаю по силе моей и все предоставляю Богу» (Авва Дорофей. С.189). Мы избегаем доверять своему разуму и суждению. Недаром этот же святой написал целую главу под заглавием «О том, что не должно полагаться на свой разум» (там же, с.70). Диавол, обнаружив у человека некое желание или самооправдание, «тем под видом доброго вредит нам» (там же, с.71). Вместе с тем нам необходимо без рассуждения повиноваться воле Божией, согласно тому, что говорится в Писании и трудах отцов Церкви. Конечно, разум будет восставать и протестовать, однако его необходимо подчинить воле Божией. Поскольку же мы можем не знать воли Божией о столь многочисленных подробностях повседневной жизни, необходимо послушание духовному отцу, который может дать нашему духовному развитию нужное направление. По словам аввы Дорофея, «нет несчастнее и ближе к погибели людей, не имеющих наставника в пути Божием» (там же, с.70). Таким образом, преслушание – это смерть, а послушание – жизнь. Характерны замечания преподобного Иоанна Лествичника о послушании:
«Послушание есть совершенное отречение от своей души, действиями телесными показуемое; или наоборот, послушание есть умерщвление членов телесных при живом уме. Послушание есть действие без испытания, добровольная смерть, жизнь чуждая любопытства, беспечалие в бедах... безбедное плавание, путешествие спящих. Послушание есть гроб собственной воли и воскресение смирения... Послушание есть отложение рассуждения и при богатстве рассуждения... потому что послушание есть неверование себе самому во всем добром, даже до конца жизни своей» (Леств. 4:3-5).
Послушание – это умерщвление собственной воли, собственного разума, но не ради того, чтобы достичь умерщвления страсти, а ради ее преображения. Послушание, если оно соответствует предписанному Церковью образцу, приводит не к уничтожению разума, но к его исцелению и возвращению на подобающее место. Следовательно, это жизнь. Богатый опыт Церкви свидетельствует о том, что способный проявить послушание может исцелиться от внутренних душевных недугов и преобразить весь свой внутренний мир. Послушание есть орудие преуспеяния человека.
Вместе с обузданием разума мы стремимся через покаяние и подвижническую жизнь в Церкви очистить свой ум, чтобы он был просвещен нетварной энергией Божией. Это достигается трезвением, молитвой – главным образом так называемой умной или сердечной молитвой – и всей деятельной и созерцательной жизнью. С помощью всех предписаний, содержащихся в православном предании, ум приобретает благодать, оживает, возвышается, возвращается на свое место и в дальнейшем наделяет благодатью и разум. Таким образом разум становится служителем «облагодатствованного» ума, и человек возвращается к своему естественному состоянию.
Разум, не подчиненный «облагодатствованному» уму, является больным и создает великое множество нестроений в нашей жизни, в то время как, подчинившись уму, он становится здоровым и возвращается в свое естественное состояние. На достижение этой цели и направлен аскетический курс лечения Церкви.
Помыслы
В разумной части души действуют так называемые помыслы, которые, раздражая ее вожделевательную часть, пытаются пленить человеческий ум и в результате увлечь его ко греху. Совершение греха начинается с помыслов. Поэтому всякий, кто желает очистить свой внутренний мир, избавиться от греха и освободить ум из плена, должен предохранять разумную часть души (?? ?????????) от воздействия помыслов. Вот почему в этом параграфе мы постараемся понять, что представляют собой помыслы, какие причины их вызывают, каковы их последствия для нашего духовного организма и, наконец, каковы методы лечения от помыслов. Эти вопросы имеют решающее значение, поскольку от того, насколько успешно человек противостоит помыслам, зависит его духовная жизнь или духовная смерть. Кроме того, как мы увидим дальше, последствием необузданности помыслов являются многие телесные нестроения и телесные недуги.
Что такое помыслы
Когда святые отцы говорят о помыслах, они имеют в виду не просто мысли, но образы и представления, за которыми каждый раз следуют соответствующие им мысли. Образы в сочетании с мыслями и называются помыслами.
«Образы в иных случаях носят характер по преимуществу видоподобный, в иных же – по преимуществу мысленный, но более часто – смешанный. Так как и видоподобные образы влекут за собою ту или иную мысль, то всякие образы у подвижников именуются помыслами» (Старец Силуан. С.125).
Различные диавольские мысли иногда входят вместе с теми сведениями, которые чувства доставляют уму, а иногда нападают на воображение и память и поражают человека, добиваясь в дальнейшем его пленения.
По словам Исихия Пресвитера, люди не знают, что «помыслы наши не что иное суть, как одни мечтательные образы вещей чувственных и мирских» (Добр. Т.2. С.191). Из этого ясно, что воображение играет главную роль в том, что внутри нас образуется соответствующий образ. Таким образом, можно сказать, что помыслы суть художники, рисующие в разумной части души (??? ?????????) различные образы и представления, по большей части воспоминания о прошлом. Один брат терпел брань от воспоминаний о прошлом и потому говорил: «Мои помыслы суть старые и новые художники – беспокоящие меня воспоминания и женские образы» (??????????. ?16).
Все предметы обладают своей речью, с помощью которой они говорят и общаются с человеком. По словам преподобного Григория Синаита, Священное Писание называет помыслами и эти речи предметов. Речи предметов называются и мыслями, и наоборот. Действие помыслов «само по себе невещественно; однако посредством вещей оно принимает различные виды и образы, так что приразившееся познается и именуется по своему облику» (????????? T.?'. ?40, ???'. Ср.: Добр. Т.5. С.191. Гл.66). Речами предметов пользуется диавол, поэтому они могут быть названы и словами бесов (Добр. Т.5. С.191. Гл. 67). Тот же святой характеризует помыслы или, вернее, их нахождение, как «речное течение», которое, слагаясь с грехом, становится наводнением, заливающим сердце (там же, гл.64).
Рассказывая о помыслах и пытаясь определить, что они собой представляют, нельзя не сослаться на их классификацию, принадлежащую преподобному Максиму. По его словам, помыслы подразделяются на простые и сложные. Просты бесстрастные помыслы, «а сложны – страстные, как из страсти и помышления сложенные» (Добр. Т.3. С.192). Воспоминание о какой-либо вещи в сочетании со страстью создает страстный, или сложный, помысел. Мне представляется, что здесь следует пояснить различие между вещью, помышлением (???????????) и страстью, как его понимает преподобный Максим. Вещь – это золото, жена, муж и т. д. Помышление есть «простое воспоминание о чем-либо из сказанного», то есть о золоте, жене, муже. Страсть же – это «или бессловесная любовь, или безрассудная ненависть к чему-либо из того». Страстное помышление (?????) «есть помысел, сложенный из страсти и помышления». Поэтому нам необходимо подвизаться ради отделения страсти от помышления, так чтобы остался чистый помысел. Такое отделение достигается «посредством духовной любви и воздержания» (Добр. Т.3. С.202-203).
Страстные помыслы «или возбуждают вожделевательную силу души, или возмущают раздражительную, или омрачают мыслительную» (Св. Максим Исповедник. Добр. Т.3. С.198).
Авва Евагрий подчеркивает, что «из помыслов одни секут, другие посекаемы бывают; и то злыми помыслами посекаются добрые, то опять добрыми посекаются злые». Он приводит такой пример: помысел странноприимства ради Господа посекается лукавым, предлагающим помысел странноприимства ради человеческой славы. Точно так же помысел странноприимства, чтобы угодить людям, «когда находит лучший помысел, секом бывает тем, что тот направляет добродетель нашу паче к Господу» (Добр. Т.1.С. 622). Следовательно, помысел может получить начало как дурной, но с помощью наших усилий и воздействия Духа Святого преобразиться в добрый, и наоборот. Однако об этом мы подробнее поговорим в другом месте, где рассмотрим лечение от помыслов. Как бы то ни было, отсюда ясно, что существуют помыслы, которые посекают, и помыслы, которые посекаются, помыслы добрые и помыслы дурные.
«Образы в иных случаях носят характер по преимуществу видоподобный, в иных же – по преимуществу мысленный, но более часто – смешанный. Так как и видоподобные образы влекут за собою ту или иную мысль, то всякие образы у подвижников именуются помыслами» (Старец Силуан. С.125).
Различные диавольские мысли иногда входят вместе с теми сведениями, которые чувства доставляют уму, а иногда нападают на воображение и память и поражают человека, добиваясь в дальнейшем его пленения.
По словам Исихия Пресвитера, люди не знают, что «помыслы наши не что иное суть, как одни мечтательные образы вещей чувственных и мирских» (Добр. Т.2. С.191). Из этого ясно, что воображение играет главную роль в том, что внутри нас образуется соответствующий образ. Таким образом, можно сказать, что помыслы суть художники, рисующие в разумной части души (??? ?????????) различные образы и представления, по большей части воспоминания о прошлом. Один брат терпел брань от воспоминаний о прошлом и потому говорил: «Мои помыслы суть старые и новые художники – беспокоящие меня воспоминания и женские образы» (??????????. ?16).
Все предметы обладают своей речью, с помощью которой они говорят и общаются с человеком. По словам преподобного Григория Синаита, Священное Писание называет помыслами и эти речи предметов. Речи предметов называются и мыслями, и наоборот. Действие помыслов «само по себе невещественно; однако посредством вещей оно принимает различные виды и образы, так что приразившееся познается и именуется по своему облику» (????????? T.?'. ?40, ???'. Ср.: Добр. Т.5. С.191. Гл.66). Речами предметов пользуется диавол, поэтому они могут быть названы и словами бесов (Добр. Т.5. С.191. Гл. 67). Тот же святой характеризует помыслы или, вернее, их нахождение, как «речное течение», которое, слагаясь с грехом, становится наводнением, заливающим сердце (там же, гл.64).
Рассказывая о помыслах и пытаясь определить, что они собой представляют, нельзя не сослаться на их классификацию, принадлежащую преподобному Максиму. По его словам, помыслы подразделяются на простые и сложные. Просты бесстрастные помыслы, «а сложны – страстные, как из страсти и помышления сложенные» (Добр. Т.3. С.192). Воспоминание о какой-либо вещи в сочетании со страстью создает страстный, или сложный, помысел. Мне представляется, что здесь следует пояснить различие между вещью, помышлением (???????????) и страстью, как его понимает преподобный Максим. Вещь – это золото, жена, муж и т. д. Помышление есть «простое воспоминание о чем-либо из сказанного», то есть о золоте, жене, муже. Страсть же – это «или бессловесная любовь, или безрассудная ненависть к чему-либо из того». Страстное помышление (?????) «есть помысел, сложенный из страсти и помышления». Поэтому нам необходимо подвизаться ради отделения страсти от помышления, так чтобы остался чистый помысел. Такое отделение достигается «посредством духовной любви и воздержания» (Добр. Т.3. С.202-203).
Страстные помыслы «или возбуждают вожделевательную силу души, или возмущают раздражительную, или омрачают мыслительную» (Св. Максим Исповедник. Добр. Т.3. С.198).
Авва Евагрий подчеркивает, что «из помыслов одни секут, другие посекаемы бывают; и то злыми помыслами посекаются добрые, то опять добрыми посекаются злые». Он приводит такой пример: помысел странноприимства ради Господа посекается лукавым, предлагающим помысел странноприимства ради человеческой славы. Точно так же помысел странноприимства, чтобы угодить людям, «когда находит лучший помысел, секом бывает тем, что тот направляет добродетель нашу паче к Господу» (Добр. Т.1.С. 622). Следовательно, помысел может получить начало как дурной, но с помощью наших усилий и воздействия Духа Святого преобразиться в добрый, и наоборот. Однако об этом мы подробнее поговорим в другом месте, где рассмотрим лечение от помыслов. Как бы то ни было, отсюда ясно, что существуют помыслы, которые посекают, и помыслы, которые посекаются, помыслы добрые и помыслы дурные.
Причина помыслов
Написанное нами о том, что такое помыслы, обнажает и причину, от которой они происходят. По словам преподобного Григория Синаита, «начало и причина помыслов лежит в разделении преступлением человека единой и простой памяти» (Добр. Т.5. С.190). До преступления память человека была простой, то есть свободной от страсти, и всецело была обращена к Богу. Бог стоял в центре всех душевных сил. Немедленно после преступления единая память разделилась. Преподобный Фалассий учит, что «есть три источника, из которых получаются помыслы: чувства, память и полносочие тела». Наихудшими являются помыслы, исходящие из памяти (Добр. Т.3. С.293).
Мне представляется, что отправной точкой для того, чтобы лучше увидеть, откуда происходят и чем вызываются помыслы, могут послужить слова преподобного Исаака Сирина. Преподобный учит, что
«движение помыслов бывает в человеке от четырех причин: во-первых, от естественной плотской похоти; во-вторых, от чувственного представления мирских предметов, о каких человек слышит и какие видит; в-третьих, от предзанятых понятий (прежних впечатлений) и от душевной склонности, какие человек имеет в уме; в-четвертых, от приражения бесов, которые воюют с нами, вовлекая во все страсти, по сказанным прежде причинам. Поэтому человек даже до смерти, пока он в жизни этой плоти, не может не иметь помыслов и брани» (Исаак Сирин. Указ. соч. С.23-24).
Основная причина помыслов – брань диавола, и большинство помыслов являются диавольскими. Цель диавола состоит в том, чтобы ввести человека в мысленный или действенный грех. Так он нападал и на Самого Христа, хотя, конечно, ничего не добился. Бесы, непрестанно ищущие души нашей, «ищут посредством страстных помыслов ввергнуть ее в мысленный или действенный грех» (Св. Максим Исповедник. Добр. Т.3. С.180). Когда человек замышляет злое, то совершает мысленный грех, если же он по воле диавола осуществит и удовлетворит свое желание, то согрешит и на деле. Совершение греха называется действенным грехом. Бесы постоянно сеют помыслы, чтобы пленить ум. Святые знают «бесовские семена» и дают людям помогающие в борьбе с ними советы (??????????. ?6, ??').
По словам преподобного Григория Синаита, «помыслы суть слова бесов и предтечи страстей». За помыслом следует осуществление греха (Св. Григорий Синаит. Добр. Т.5. С.191). Илия Пресвитер говорит, что бесы сначала борют душу помыслами, а не делами. «Дел причина – слух и зрение, а помыслов – привычка и демоны» (Добр. Т.3. С.424). Бесы постоянно сеют нечистые и постыдные помыслы. У каждой страсти есть соответствующий ей бес, и потому преподобный Иоанн Синайский подчеркивает, что «нечистые и постыдные помышления обыкновенно рождаются в сердце от беса... сего сердцеобольстителя» (Леств. 15:85). Лукавство демонов в этой брани велико, и только святые, обладающие чистым умом и прозорливостью, могут в нем разобраться. Так, преподобный Иоанн Синайский пишет, что заметил однажды, как бес тщеславия сделал сразу два дела. Одному брату он внушил помыслы тщеславия, а другому в тот же самый момент открыл их, чтобы тот, ублажаемый как прозорливец, также впал в грех и страсть тщеславия (Леств. 22:18). Поэтому брань диавола с нами через помыслы сильнее брани через вещи (Св. Максим Исповедник. Добр. Т.3. С.175).
Однако в большинстве случаев диавол, желая развязать брань помыслов, использует страсти, уже существующие в нашей душе. Он знает об этих страстях и раздражает болезненные места души. «От лежащих в душе страстей демоны заимствуют поводы воздвигать в нас страстные помыслы» (Добр. Т.3. С.183). Поскольку же главнейшей страстью, от которой происходят все остальные, является самолюбие, то «три главнейшие страсти греховные порождение свое имеют из страсти самолюбия» (Преп. Фалассий. Добр. Т.3. С.308). Если сердце человека становится сладострастным, то есть склоняется к сладострастию, то оно оказывается источником дурных помыслов: «Когда сердце полно желания удовольствий, тогда возникают пагубные помыслы и слова» (Преп. Марк Подвижник. Добр. Т.1. С.534). Помыслы бывают вольными и невольными, то есть одни из них приходят без нашего участия, а другие по нашей собственной воле. Поскольку «же невольные помыслы рождаются от предшествовавшего греха, а произвольные – от самовластной воли», то можно сказать, что вольные помыслы бывают виновниками невольных (Добр Т.1 С.557). Причина помыслов – страсти, а причинами страстей являются все греховные дела (Св. Григорий Синаит. Добр. Т.5. С.190).
В общем, можно сказать, что помыслы, происходящие от бесов, пленяют ум и направляют его к мысленному или действенному греху. Когда этот грех повторяется многократно и входит в привычку, возникает страсть. Затем от страстей, которые в некотором смысле являются ранами души, происходят соответствующие им помыслы. Происходит то же, что случается с телом: по какой-либо причине тело получает рану, а рана эта в дальнейшем вызывает раздражение, так что проблема сохраняется и усиливается.
Господь во многих местах Своего учения указывает, что помыслы происходят из сердца. Ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления (Мф. 15:19). Евангелист Лука сообщает, что ученикам Христовым пришла мысль: кто бы из них был больше? Иисус же, видя помышление сердца их, взяв дитя, поставил его пред Собою (Лк. 9:46-47). Когда Господь явился после воскресения Своим ученикам, то сказал: «Что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши?» (Лк. 24:38). Все эти места свидетельствуют о том, что помышления (???????????) происходят из сердца человека. Конечно, вначале помысел приражается к уму, но, так как именно в сердце действуют те страсти, которые диавол использует для внушения своих помыслов, говорится, что помышления происходят из сердца.
Соответствующее учение содержится у Диадоха Фотикийского. Сердце, хотя оно и производит добрые и дурные помыслы, рождает дурные помыслы «не из естества своего, но иные из них имеет оно потому, что память о недобром превратилась в нем в навык по причине прежних прельщений, большую же часть их, и притом наиболее злых, зачинает оно от злодейства демонов. Мы же все их чувствуем исходящими как бы из сердца». Ум человеческий, по действу некоего тончайшего чувства, делает своими и те помыслы, которые влагаются в него лукавыми духами. То же самое происходит и с плотью. Поскольку плоть «безмерно любит ласкательства прелести», а между душою и телом существует некое срастворение, то «помыслы, всеваемые в душу демонами, кажутся происходящими из сердца» (Св. Диадох Фотикийский. Добр. Т.3. С.57-58). Ум поставляет пищу сердцу и немедленно передает ему все, что имеет сам, будь то доброе или дурное. Поскольку же мы обычно не обладаем достаточным духовным опытом, а передача эта происходит очень быстро, то и возникает ощущение, что помыслы рождаются прямо из сердца.
Помимо диавола и страстей, помыслы может производить и материя, из которой состоят вещи. Однако, как учит преподобный Григорий Синаит, «вещи сами по себе рождают простые помыслы, бесовский же прилог порождает помыслы злые» (Добр. Т.5. С.191). По этой причине дурною является не материя сама по себе, но внутренняя постыдная похоть, пребывающие в нас страсти и приражения со стороны бесов. Подобно тому как мельничный жернов, движимый водою, «никак не может перестать вертеться», но будет молоть все, что в него ни положат, будь то пшеница или плевелы, мысль постоянно находится в движении. От нас зависит, занять ли ее духовным размышлением или плотской работой. Поэтому если мы будем заниматься мирскими заботами и плотскими вещами, предаваясь праздным и пустым беседам, «то по роду их будут потом рождаться и помыслы, как плевелы, и давать сердцу нашему работу зловредную» (Св. Иоанн Кассиан Римлянин. Добр. Т.2. С.95-96). Следовательно, плохим может быть не общение с миром и самое его существование, но наше собственное расположение, наша самовластная воля.
Мне представляется, что отправной точкой для того, чтобы лучше увидеть, откуда происходят и чем вызываются помыслы, могут послужить слова преподобного Исаака Сирина. Преподобный учит, что
«движение помыслов бывает в человеке от четырех причин: во-первых, от естественной плотской похоти; во-вторых, от чувственного представления мирских предметов, о каких человек слышит и какие видит; в-третьих, от предзанятых понятий (прежних впечатлений) и от душевной склонности, какие человек имеет в уме; в-четвертых, от приражения бесов, которые воюют с нами, вовлекая во все страсти, по сказанным прежде причинам. Поэтому человек даже до смерти, пока он в жизни этой плоти, не может не иметь помыслов и брани» (Исаак Сирин. Указ. соч. С.23-24).
Основная причина помыслов – брань диавола, и большинство помыслов являются диавольскими. Цель диавола состоит в том, чтобы ввести человека в мысленный или действенный грех. Так он нападал и на Самого Христа, хотя, конечно, ничего не добился. Бесы, непрестанно ищущие души нашей, «ищут посредством страстных помыслов ввергнуть ее в мысленный или действенный грех» (Св. Максим Исповедник. Добр. Т.3. С.180). Когда человек замышляет злое, то совершает мысленный грех, если же он по воле диавола осуществит и удовлетворит свое желание, то согрешит и на деле. Совершение греха называется действенным грехом. Бесы постоянно сеют помыслы, чтобы пленить ум. Святые знают «бесовские семена» и дают людям помогающие в борьбе с ними советы (??????????. ?6, ??').
По словам преподобного Григория Синаита, «помыслы суть слова бесов и предтечи страстей». За помыслом следует осуществление греха (Св. Григорий Синаит. Добр. Т.5. С.191). Илия Пресвитер говорит, что бесы сначала борют душу помыслами, а не делами. «Дел причина – слух и зрение, а помыслов – привычка и демоны» (Добр. Т.3. С.424). Бесы постоянно сеют нечистые и постыдные помыслы. У каждой страсти есть соответствующий ей бес, и потому преподобный Иоанн Синайский подчеркивает, что «нечистые и постыдные помышления обыкновенно рождаются в сердце от беса... сего сердцеобольстителя» (Леств. 15:85). Лукавство демонов в этой брани велико, и только святые, обладающие чистым умом и прозорливостью, могут в нем разобраться. Так, преподобный Иоанн Синайский пишет, что заметил однажды, как бес тщеславия сделал сразу два дела. Одному брату он внушил помыслы тщеславия, а другому в тот же самый момент открыл их, чтобы тот, ублажаемый как прозорливец, также впал в грех и страсть тщеславия (Леств. 22:18). Поэтому брань диавола с нами через помыслы сильнее брани через вещи (Св. Максим Исповедник. Добр. Т.3. С.175).
Однако в большинстве случаев диавол, желая развязать брань помыслов, использует страсти, уже существующие в нашей душе. Он знает об этих страстях и раздражает болезненные места души. «От лежащих в душе страстей демоны заимствуют поводы воздвигать в нас страстные помыслы» (Добр. Т.3. С.183). Поскольку же главнейшей страстью, от которой происходят все остальные, является самолюбие, то «три главнейшие страсти греховные порождение свое имеют из страсти самолюбия» (Преп. Фалассий. Добр. Т.3. С.308). Если сердце человека становится сладострастным, то есть склоняется к сладострастию, то оно оказывается источником дурных помыслов: «Когда сердце полно желания удовольствий, тогда возникают пагубные помыслы и слова» (Преп. Марк Подвижник. Добр. Т.1. С.534). Помыслы бывают вольными и невольными, то есть одни из них приходят без нашего участия, а другие по нашей собственной воле. Поскольку «же невольные помыслы рождаются от предшествовавшего греха, а произвольные – от самовластной воли», то можно сказать, что вольные помыслы бывают виновниками невольных (Добр Т.1 С.557). Причина помыслов – страсти, а причинами страстей являются все греховные дела (Св. Григорий Синаит. Добр. Т.5. С.190).
В общем, можно сказать, что помыслы, происходящие от бесов, пленяют ум и направляют его к мысленному или действенному греху. Когда этот грех повторяется многократно и входит в привычку, возникает страсть. Затем от страстей, которые в некотором смысле являются ранами души, происходят соответствующие им помыслы. Происходит то же, что случается с телом: по какой-либо причине тело получает рану, а рана эта в дальнейшем вызывает раздражение, так что проблема сохраняется и усиливается.
Господь во многих местах Своего учения указывает, что помыслы происходят из сердца. Ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления (Мф. 15:19). Евангелист Лука сообщает, что ученикам Христовым пришла мысль: кто бы из них был больше? Иисус же, видя помышление сердца их, взяв дитя, поставил его пред Собою (Лк. 9:46-47). Когда Господь явился после воскресения Своим ученикам, то сказал: «Что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши?» (Лк. 24:38). Все эти места свидетельствуют о том, что помышления (???????????) происходят из сердца человека. Конечно, вначале помысел приражается к уму, но, так как именно в сердце действуют те страсти, которые диавол использует для внушения своих помыслов, говорится, что помышления происходят из сердца.
Соответствующее учение содержится у Диадоха Фотикийского. Сердце, хотя оно и производит добрые и дурные помыслы, рождает дурные помыслы «не из естества своего, но иные из них имеет оно потому, что память о недобром превратилась в нем в навык по причине прежних прельщений, большую же часть их, и притом наиболее злых, зачинает оно от злодейства демонов. Мы же все их чувствуем исходящими как бы из сердца». Ум человеческий, по действу некоего тончайшего чувства, делает своими и те помыслы, которые влагаются в него лукавыми духами. То же самое происходит и с плотью. Поскольку плоть «безмерно любит ласкательства прелести», а между душою и телом существует некое срастворение, то «помыслы, всеваемые в душу демонами, кажутся происходящими из сердца» (Св. Диадох Фотикийский. Добр. Т.3. С.57-58). Ум поставляет пищу сердцу и немедленно передает ему все, что имеет сам, будь то доброе или дурное. Поскольку же мы обычно не обладаем достаточным духовным опытом, а передача эта происходит очень быстро, то и возникает ощущение, что помыслы рождаются прямо из сердца.
Помимо диавола и страстей, помыслы может производить и материя, из которой состоят вещи. Однако, как учит преподобный Григорий Синаит, «вещи сами по себе рождают простые помыслы, бесовский же прилог порождает помыслы злые» (Добр. Т.5. С.191). По этой причине дурною является не материя сама по себе, но внутренняя постыдная похоть, пребывающие в нас страсти и приражения со стороны бесов. Подобно тому как мельничный жернов, движимый водою, «никак не может перестать вертеться», но будет молоть все, что в него ни положат, будь то пшеница или плевелы, мысль постоянно находится в движении. От нас зависит, занять ли ее духовным размышлением или плотской работой. Поэтому если мы будем заниматься мирскими заботами и плотскими вещами, предаваясь праздным и пустым беседам, «то по роду их будут потом рождаться и помыслы, как плевелы, и давать сердцу нашему работу зловредную» (Св. Иоанн Кассиан Римлянин. Добр. Т.2. С.95-96). Следовательно, плохим может быть не общение с миром и самое его существование, но наше собственное расположение, наша самовластная воля.