Ворнхолт Джон. Святилище

   – Неизвестно, доктор, – ответил Спок. – Если это и дикари, то вооруженные взрывчатыми веществами.
   – Не сениты ли это? – встревожился Кирк. – Оружие есть только у них.
   – Сейчас мы узнаем это, – подвел черту Спок.
   Несмотря на раны и сильную усталость Маккой, Ренна и Билливог все-таки поднялись на ноги. Бежать они уже не могли, но встречать неизвестность лежа не собирались.
   – Хо, Кирк! – услышали они знакомый голос.
   Спок бросил взгляд на капитана и удивленно приподнял бровь. Кирк изумленно улыбнулся и повел свою потрепанную команду цавстречу незнакомцам. Подойдя ближе, они увидели, что впереди идет высокий андорианец, а его голубое лицо освещает улыбка. Он вел пеструю группу чужаков, гуманоидов и полулюдей, – типичный для Санктуария набор представителей инопланетных рас. В отличие от жителей Дохамы или Кхиминга эта группа была вооружена примитивным оружием, биноклями и переносными сенсорами, умещавшимися в руке.
   Последние метры Кирк и его команда почти бежали невзирая на упадок сил.
   – Как мы рады видеть тебя! – воскликнул Кирк. – Мы уже думали, что ты нас бросил!
   Андорианец выглядел несколько обиженным.
   – Никогда я не сделал бы этого, – торжественно произнес он. – Когда на платформу посыпались камни, я понял, что на нас напало Потерянное племя, и нам понадобится помощь. Поэтому я побежал дальше, пока существа были заняты вами. К сожалению, Кладбище оказалось гораздо дальше, чем я думал, поэтому мы немного задержались.
   – Да ладно, все в порядке, – сказал сияющий Маккой. – Мы счастливы тебя видеть!
   – Вы подоспели вовремя, – заметил Спок, внимательно рассматривая оружие в виде трубы, висящее за спиной одного из спасителей. – Могу я спросить, как вам удалось произвести взрывы?
   – Ах, это? – гуманоид-альбинос похлопал по трубе. – Эта допотопная штука стреляет зарядами из очень простой смеси нитрата калия, серы и древесного угля.
   – Порох, – понимающе кивнул Спок.
   Маккой также с интересом посмотрел на ствол с раздвигающимся упором и сказал:
   – На земле это оружие называется минометом.
   – Грубо, неэффективно, – сказал альбинос. – На Потерянное племя действует устрашающе. Наверное, мы могли бы уничтожить его, но считаем нужным оставить на этом периметре. Для сенитов оно является сдерживающей силой, а также для тех, кто становится чрезмерно любопытным.
   – Представляю себе, – сказал Кирк. – У нас море вопросов, но больше всего хотелось бы увидеть Кладбище затерянных кораблей.
   – Нам придется идти еще много часов, – сообщил андорианец. – Мы добирались сюда ускоренным маршем, да и вы, похоже, нуждаетесь в отдыхе. Наверное, нам не помешает остановиться на ночевку, а утром вновь отправиться в путь.
   – Я не против, – согласился Маккой. – Мне хочется взглянуть на все наши раны и ушибы. У вас, случайно, нет аптечки?
   – Разумеется, есть, – андорианец снял с плеча сумку. – На Кладбище у нас есть кое-что, что должно вас заинтересовать.
   – Что же это? – спросил заинтригованный Кирк.
   Женщина с выступающими зубами шагнула вперед и вопросительно посмотрела на капитана.
   – Не ваш ли шаттл называется "Эриксен"?
   У Кирка даже дух захватило.
   – Да!
   Женщина одарила его улыбкой монстра.
   – Тогда он у нас.

* * *

   Кирк проснулся еще до рассвета, сгорая от нетерпения поскорее добраться до своего челнока. Ему казалось, что с момента высадки на планету прошло не меньше года, хотя на самом деле не было и двух недель, этого времени достаточно для пребывания в космическом доке на капитальном ремонте. Разумом Кирк понимал, что запустить "Эриксен" и вернуться на нем на "Энтерпрайз" – задача не из легких, но сам факт, что он совсем рядом, вселил в капитана былой оптимизм. Кирку стало намного легче, когда его команда и дюжина жителей Кладбища затерянных кораблей один за другим стали просыпаться и готовиться к переходу.
   По пути в северную часть долины Кирк, Спок и Маккой познакомились с некоторыми своими спасителями, и им стало ясно, почему андорианец называл их мастерами на все руки: они были безумно влюблены в машины и последние технологические достижения. Пожилая женщина с выступающими зубами по имени Шерфа знала челнок не хуже самих хозяев. Она дала характеристику двигателю, знала объем топлива, все приборы управления и даже с большой точностью определила развиваемую челноком скорость и назвала дальность полета.
   – Вы не поможете нам подготовить его к полету? – спросил добродушно Маккой.
   Услышав вопрос, женщина помрачнела.
   – Этого я не могу сказать, – злобно произнесла она. – Вы сами, убедитесь, что он не совсем в порядке. Сениты – особый вид садистов. Они сбрасывают всю технику к нам на Кладбище, но перед этим снимают с нее основные детали. В первую очередь это касается вооружения. Сомневаюсь, что у "Эриксена" есть стабилизаторы или топливо. Вообще-то нам время от времени удается слепить кое-что, способное взлететь. Кстати, вы как раз успели вовремя. Завтра планируется очередной полет.
   – А еще троих можно будет взять на борт? – спросил Кирк на полном серьезе.
   Женщина сдвинула брови.
   – Я думаю, вам лучше посмотреть.
   Ее поведение напомнило Кирку ответ андррианца, когда тот высказал предположение, что эти энтузиасты смогут поднять в воздух челнок. Чего они боялись?
   Билливог помогал скоротать путь рассказами об ужасах фабрики по производству сенитов и о чудесном спасении, не забывая упоминать о своих геройских поступках. Затем он поведал истории о жизни в Дохаме, о грандиозных попойках и драках. При этом он добавил, что никогда и ни за что не вернется в эту дьявольскую ловушку. С ним тут же согласился андорианец.
   Ренна в свою очередь описала показную, нарочито благообразную жизнь на Кхиминге и дерзкий побег оттуда. За разговорами время приблизилось к полудню, солнце поднялось высоко. Всем стало ясно, что в новой общине их тепло встретят, но Кирк предпочитал думать о Кладбище затерянных кораблей как об очередной остановке на пути к окончательному пункту прибытия – на "Энтерпрайз".
   В конце долины путники поднялись по вырубленным в скале ступеням, ведущим к еще одному плато, которое плавно спускалось к центру очень большого недействующего вулкана. Кратер его был покрыт многими слоями плодородной земли, накопившейся там не за одно столетие. Альбинос по имени Белкот взобрался на вершину гряды, снял широкополую соломенную шляпу и обвел ею открывающуюся панораму.
   – Добро пожаловать на Кладбище! – торжественно произнес он.
   Весь кратер зарос густым кустарником и мелколесьем. Среди деревьев лежали с интервалом в тридцать метров корпуса бесчисленных космических кораблей. Некоторые из них были размером с большой дом и таковыми, собственно, служили: перед ними играли дети, а на веревках сушилось белье. Другие корабли представляли из себя жалкие обломки кораблекрушения, в свое время разобранные и теперь ржавеющие как никому не нужные технологические отходы. Среди прочего встречались катапульты и другие средства передвижения, не пригодные для использования и лежащие здесь, поблескивая, как своеобразные произведения искусства.
   Значительная часть челноков была на одно лицо и стояла вразброс среди деревьев, как автомобили в кемпинге, которые Кирк видел на старых фотографиях на земле. Ему захотелось тут же броситься вниз и схватить первый попавшийся корабль, который может летать.
   – Спок, – сказал Кирк с благоговением. – Они все здесь. Все корабли, накопившиеся за многие века. Мы выберемся отсюда!
   – Капитан, – заметил Спок, – это лишь указывает на то, что большинство их, а то и все, не смогут взлететь.
   – Ты прав, – до Кирка вдруг дошел трагический смысл его слов. Капитан повернулся к Шерфе. – Ты можешь отвести нас к нашему челноку?
   Пожилая женщина кивнула без всякого энтузиазма.
   – Могу, но будь реалистом, Кирк. "Эриксен" вы используете на жилье, и не более того. По нашей оценке, летать он не будет.
   На щеках Кирка заиграли жевлаки.
   – Мы еще посмотрим. Я возлагаю большие надежды на мистера Спока и доктора Маккоя.
   – Уж на меня-то надежды не возлагай, – заворчал Маккой. – Я поднимаю на ноги людей, но не машины. Убежден, что часть медицинского оборудования у них работает, и есть электричество, вырабатываемое геотермальными источниками. Если ты не возражаешь, капитан, я посмотрю все это своими глазами, а вы пока наладьте челнок.
   Билливог и некоторые спасатели распрощались и стали спускаться с холма.
   – Меня пригласили на обед, – выкрикнул Билливог. – Я расскажу им, как строить парусники. Увидимся во время прилива!
   Шерфа, андорианец Эррико и альбинос Белкот остались с гостями. Ренна стояла на краю кратера и смотрела на зеленую долину, испещренную серебристыми точками. Она была необычайно спокойна.
   Капитан повернулся к девушке и спросил:
   – Что ты собираешься делать, Ренна?
   – Создавать дом, устраивать жизнь, – пожала плечами Ренна. – Я последую совету Шерфы. Буду реалистом.
   – Я возьму с собой самую юную, – сказала Шерфа, обнимая Ренну усохшей рукой, – а Эррико покажет вам челнок.
   – Почту за честь, – сказал андорианец и сделал поклон головой.
   – А я покажу доктору Маккою изолятор, – предложил Белкот, теребя огромную шляпу.
   Андорианец поднял вверх длинный синий палец.
   – Не забудьте, завтра на рассвете запуск "Лухексера". Думаю, вам всем это будет интересно, как и мне. Для любого это прекрасная возможность уйти за пределы атмосферы. У нас ведь есть на нем защитное поле, а, Шерфа?
   – Посмотрим. Они такие же одержимые, как и я, – недовольно ответила Шерфа.
   – Ты уверена, что там не хватит места другим? – спросил Кирк.
   – Приходи и сам посмотри на запуск, – посоветовала Шерфа, зло улыбаясь. – Может, кое-чему и научишься.
   Маккой и Белкот уже торопливо спускались с горы, доктор повернулся и крикнул:
   – Я разыщу вас после того, как осмотрю лазарет!
   – Не задерживайся! – крикнул ему вдогонку Кирк. Ренне он неловко поклонился. – Думаю, с тобой мы позже увидимся.
   – Не сомневаюсь, – ответила, мило улыбаясь, девушка. – Городок здесь, как будто, не очень большой.
   Ренна помахала ему рукой и в сопровождении женщины отправилась в огромный кратер. Эррико пошел несколько в другом направлении, а за ним – Кирк и Спок.
   – Очаровательно, – заметил Спок, проходя через свалку космических кораблей, в корпусах которых жили семьи.
   – Ты, конечно, понимаешь, капитан, сениты не могут не знать об этой общине. Следовательно, делаем заключение: они не возражают против ее существования, – так же, как поддерживают Дохаму, Кхиминг, лагерь обособленцев и, наверняка, сотни других общин.
   – Значит, это место они выбрали для любителей техники, – сделал вывод Кирк, оглядываясь вокруг. – Эррико, у вас никогда не проводился "сбор урожая", как это случается в Дохаме?
   – Нет, – ответил андорианец. – Многие поколения жили здесь без всяких проблем, хотя есть отдельные представители нашей общины, желающие укрепить связи с сенитами. Теперь, после ваших рассказов о самовоспроизводстве сенитов, к ним станут относиться с большей осторожностью.
   – Как корабли попадают сюда? – спросил Спок.
   – Они появляются ниоткуда, – пожал Эррико костлявыми плечами, – их перемещают сюда с мест приземления. Большие звездолеты иногда посылаются по частям, и мы собираем их здесь. Наши техники изучают каждый корабль, проверяя, что сениты разукомплектовали, а что оставили. При появлении настоящих собственников, как в вашем случае, корабли отдаются им в пользование. В противном случае городской совет предоставляет их нуждающимся семьям.
   – Логично, – подметил Спок.
   – На ближайшее время, – продолжил андорианец, – будем считать вас троих такой семьей. Вы, надеюсь, не возражаете?
   – Да, большую часть суток можно, – ухмыльнулся Кирк.
   Все от неожиданности вздрогнули, когда в нескольких метрах сзади забил фонтан воды. Оглянувшись, они увидели гейзер высотой в двадцать метров. Кирк и Спок вернулись к нему, рядом было расчищенное огороженное место. Из земли тянулись спирали и трубки, соединенные с небольшой турбиной, которая в свою очередь вращала генератор. От миниатюрной электростанций шли провода, снабжая током около десятка жилых "домов". Гейзер еще несколько секунд рассекал струей воздух и потом затих, но генератор продолжал негромко жужжать.
   – Это гордость нашей общины, – сказал Эррико, – одна из пятидесяти паровых турбин, производящих геотермическую энергию.
   – А кристаллы дилития вы не используете? – поинтересовался Кирк.
   – Забудь о дилитии, – удрученно покачал головой андорианец, – и вообще о каких-либо видах топлива. Нам оставили кое-какое оборудование и инструменты, но все энергоресурсы должны быть местного происхождения.
   Спок чрезвычайно удивился.
   – С таким давлением и температурой как можно быть уверенным в том, что вулкан не начнет извергаться?
   – А мы и не уверены, – ответил Эррико. – Но среди нас есть геологи, они говорят, что последнее извержение произошло лет тысячу назад, и держат вулкан под пристальным наблюдением. Мы стараемся контролировать инфильтрацию воды в магму, поэтому пара получаем столько, сколько нужно. Кроме того, сениты выбрасывают корабли, и поэтому мы здесь. Пойдем, ваш челнок уже близко.
   Они прошли мимо останков ромуланского крейсера, который, как птица, задрал свой острый нос. На нем не осталось ничего, кроме каркаса, с которого свисали куски обшивки. На том месте, где должны были быть экраны и панели приборов, зияли огромные дыры. Кирк прошел мимо детей-альбиносов, играющих в импровизированном дворе рядом с транспортом для переброски войск, а невдалеке стояли теплицы, накрытые парашютной тканью. Само по себе кладбище затерянных кораблей являлось наглядным свидетельством изобретательности, духа борьбы за выживание и взаимовыручки разумных существ со всей Галактики. Кирк подумал, что это место не лишено мрачноватого налета – чувство это могут вызывать свалки утиля или неудавшийся парк отдыха, с которым жители кладбища не хотели расставаться.
   Капитан заметил обтекаемую форму "Эриксена", похожего на булку, еще до того, как Эррико показал его. Кирк быстрым шагом направился к челноку. Спок шел рядом, не отставая ни на шаг. Наклонившись, они нырнули во входной люк и с благоговением обошли свой маленький летательный аппарат, охваченные теплым чувством встречи с чем-то до боли знакомым и родным. Кирк считал, что вулканец сразу же подойдет к панели приборов, но он вместо этого ринулся проверять наличие ЗИПа и тщательно осмотрел все ящики.
   – Они не взяли трикодер, – наконец произнес он. – Все аварийные запасы также не тронуты. Кирк бросился к передатчику и включил его.
   – Кирк вызывает "Энтерпрайз", – сказал он, – выходите на связь.
   Высокий андорианец стоял, сгорбившись, у люка.
   – Мне жаль, – сказал он, – но с вашего челнока сняты все энергетические установки и слито горючее. Боюсь, это типичный случай.
   Кирк нажимал все кнопки на консоли, но огоньки на ней не зажглись, и ласкающего слух жужжания приборов он не услышал. Корабль был абсолютно мертв, как тот звездолет, который они видели раньше.
   – Электрическую энергию мы можем подать, – обнадежил Эррико. – Я, собственно, сделаю это прямо сейчас с вашего разрешения.
   Капитан медленно повернулся к андорианцу с благородными манерами, несколько смущенный тем, что не выразил в достаточной степени признательности за все, что тот сделал для них.
   – Эррико, мы чрезвычайно благодарны тебе за наше спасение. Ты настоящий товарищ.
   Голубокожий андорианец покраснел, отчего кожа на его лице приобрела лиловатый оттенок.
   – Для меня это большая честь, – поклонился он. – В конце концов, это вы спасли меня, вытащив из лап ужасных сенитов.
   – Вообще-то это сделала Ренна, – на лбу Кирка пролегла морщинка. – Ее я, кстати, тоже не поблагодарил как следует, но обязательно это сделаю.
   – Спасибо тебе, Эррико, – присоединился к благодарности Спок. – Напряжения от девяти до пятнадцати вольт будет вполне достаточно.
   – Я займусь этим, – сказал андорианец и отошел от челнока.
   Спок включил трикодер, удовлетворенно осмотрел мигающие индикаторы и прислушался к прерывистым сигналам.
   – Капитан, – обратился он к Кирку, – очевидно, силовое поле, используемое сенитами для подавления чужой аппаратуры, сюда не распространяется. Теперь мы не будем действовать на ощупь. Даже без работающих приборов управления я могу дать тебе детальную характеристику состояния судна.
   – Действуй, – приказал Кирк, чувствуя, как по спине бегут мурашки.
   Буквально секунды ловкие пальцы вулканца бегали но кнопкам, набирая команды. Затем он начал докладывать:
   – Активные турбины не повреждены, но дренированы, маневровые двигатели дренированы, топливные баки пусты, накопители энергии сняты, фазеры отсутствуют, стабилизаторов нет...
   – Хватит, – остановил его Кирк. Он разочарованно вздохнул и принялся мерить шагами узкое пространство. – Все, что может генерировать энергию, необходимую для подъема в воздух этой штуки, отсутствует. Получается, эти люди правы. Как ты считаешь? Летать наш челнок уже не будет?
   – В теперешнем его состоянии, конечно, нет, – ответил Спок. – Повреждений на челноке нет, но сениты тщательно поработали. Без горючего или без стабилизаторов наш корабль с места не двинется.
   – Если только не приделать к нему колеса и не запрячь лошадь, – пробормотал Кирк. От бессилия он ударил кулаком по перегородке. – А ведь на него возлагались такие большие надежды.
   – Капитан, – попытался обнадежить Кирка Спок. – Эти технари-умельцы, должно быть, умеют вырабатывать собственное ракетное топливо, иначе они завтра не произведут запуск.
   Кирк глубоко вздохнул и решил подумать о чем-нибудь приятном. Через открытую дверцу было видно, как длинные тени ложились на многочисленные дорожки. Теперь капитан знал, что тени являлись предвестниками надвигающейся ночи.
   – Да, ты прав, – зевнул Кирк, – завтра нам обязательно нужно присутствовать на запуске. Сейчас было бы неплохо чего-нибудь поесть и немного отдохнуть.
   – Полностью согласен с тобой, – сказал Спок и стал разбирать пластиковую упаковку с космическим питанием.

* * *

   Лазарет располагался в одном из немногих здании, построенных из тростника, пемзы и других местных строительных материалов без применения деталей космических кораблей. Маккой прибыл туда как раз в тот момент, когда опытный врач с семью пальцами на левой руке и восемью на правой делал вытяжку мальчику со сломанной рукой. Доктор Мута утверждал, что в своей врачебной практике старается не применять обезболивающее, во-первых, являясь сторонником такого метода, а, во-вторых, из-за недостатка наркотических средств. Те из них, которые были взяты с кораблей, приходилось применять лишь в самых крайних случаях. Доктору помогали две медсестры, они прописывали сульфамидные препараты, приготовленные тут же, хинин и настойки из трав.
   В некоторых домах общины были свои небольшие изоляторы на случай чрезвычайной ситуации, но лазарет был просторнее и удобнее. Маккой понял, что пациентам нравилось бывать здесь после перенаселенных кораблей, где они проводили много времени. Маккой также не сомневался, что Мута справляется с переломом, принимает роды, накладывает жгут не хуже, чем любой другой врач, и почувствовал от этого огромное облегчение: если бы у этой процветающей общины не было своего опытного доктора, то у Маккоя появился бы соблазн остаться для оказания медицинской помощи. К счастью, врач у них был, и Маккой мог направить все свои силы на поиск возможных путей возвращения в общину, которая в данный момент вынужденно оставалась без главного хирурга, – на "Энтерпрайз". Маккой распрощался с доктором Мутой и персоналом лазарета. Он вышел на улицу и попал в центр лабиринта затемненных дорожек. Единственными ориентирами оставались силуэты причудливых космических летательных аппаратов, проглядывавших сквозь деревья, да на ветру покачивались фонари. Затем у Маккоя появился еще один ориентир, звуковой – чей-то добродушный смех, и он пошел прямо на него.
   Через весьма короткое время доктор оказался на пирушке, организованной во дворе перед медного цвета шаттлом, его жизненное пространство расширили за счет умного использования серебристого непромокаемого полотна, укрепленного на стойках. Вплотную прижавшись друг к другу, стояли самые разные двуногие существа с поднятыми вверх сосудами для горячительных напитков и слушали речь молодого бородатого гуманоида. Его стакан возвышался над другими.
   – Я поднимаю этот бокал за всех своих друзей, – говорил он, – смотрителей Кладбища! Юукса и я, завтра мы покинем вас, но не надо нас оплакивать. Мы должны испытать "Лухексер" после стольких лет работы над ним. Благодаря Шерфе, – молодой человек повернулся в сторону пожилой женщины, прячущей слезы, – защитное поле, корабля восстановлено на сорок процентов от первоначального.
   Пилот сделал паузу. Было заметно, что он очень волнуется.
   – Независимо оттого, что с нами случится: или мы пробьем защитный экран сенитов, или попадем в лапы охотников, находящихся на орбите, или станем еще одной вспыхнувшей и погасшей звездой в предрассветном небе – мы с любовью будем вспоминать вас всех. Кладбище – не совсем подходящее место для жизни, но мы теперь знаем из рассказа новичков, что на Санктуарии есть поселения и похуже. Жизнь среди вас была для нас привилегией, и мы невероятно высоко оцениваем вашу дружбу и сотрудничество.
   Молодой гуманоид хотел продолжить свою речь, но слезы, наворачивающиеся на глаза, не дали ему этого сделать. К пню, на котором он стоял, подбежала женщина его расы и порывисто обняла его под аплодисменты присутствующих. Одни участники вечера смеялись, другие плакали, а остальные делали и то, и другое одновременно. Кто-то схватил Маккоя за руку и всунул в нее чашу, наполненную до краев темным остропахнущим элем.
   Белкот, глаза которого сильно покраснели от слез, а на щеках от возбуждения появился румянец, улыбнулся Маккою.
   – Такова судьба мастера и изобретателя, – сказал он, – строить и самому испытывать. Не суди нас слишком строго.
   – Мне вообще не за что вас судить, – ответил ему Маккой, сделав большой глоток янтарной жидкости. – Вы хотите улететь с этой планеты и знаете, что такой шанс есть. Надеюсь, вы найдете подходящий способ. Мы тоже ищем возможные пути.
   Маккой отпил еще эля.
   – Боже мой, до чего же хорош этот напиток! Если топливо корабля хотя-бы наполовину обладает его качеством, то эти ребята обязательно добьются успеха!

* * *

   Ночное небо посветлело с выходом на небосвод второй луны Санктуария. К тому времени Маккой в сопровождении двух жителей добрался домой. Час был поздний, и доктор своим приходом разбудил Кирка и Спока, спящих в гамаках. Новые друзья Маккоя помогли ему войти в дверь и, распрощавшись, ушли.
   – Боунз, это ты? – спросил Кирк, привстав в гамаке. – Я мог бы спросить тебя, где ты был, но ты уже перешагнул рубеж двадцати одного года.
   – А был я на прощальном вечере, – сказал заплетающимся языком Маккой и плюхнулся в кресло пилота. – И теперь немножко под хмельком.
   – Оно и видно, – заметил Спок. – И кого же провожали, могу я узнать?
   – Одну очень хорошую пару. Завтра они улетают на корабле, – Маккой посмотрел на капитана слезящимися глазами и с хрипотцой в голосе неожиданно произнес:
   – Джим, они погибнут, и все это прекрасно понимают.
   Кирк свесил ноги с гамака.
   – Да, – сказал он глухо. – Мы со Споком пришли к такому же выводу.
   – Ну а что с этим? – спросил Маккой, обводя рукой челнок. – Запустим мы его в небо?
   – Челнок здорово разукомплектован, – резко ответил капитан. – Сняты стабилизаторы, слито топливо, нет накопителей энергии.
   – И все же, – добавил Спок, – небольшой подарок сениты нам оставили – рабочий трикодер.
   – Трикодер? – удрученно пробормотал доктор. – Не думаю, что на нем мы далеко улетим.
   – Там видно будет, – ответил вулканец. – По моим подсчетам, солнце взойдет через сто пятьдесят семь и две десятых минуты, и посему предлагаю поспать еще.
   – Разбудите меня. Я тоже хочу посмотреть на этот акт самопожертвования.
   Маккой вытянул ноги в кресле пилота, скрестил на груди руки и захрапел.

* * *

   На экране "Энтерпрайза" появился капитан Мора, дружелюбно настроенный. Он хотел казаться веселым, но это ему не удавалось – в глазах его читались печаль и озабоченность.
   – Скотт, – обратился он к главному инженеру, – мы немедленно сходим с орбиты. Скоро и вы получите по космической связи приказ командования Звездного флота. Боюсь, мне известно его содержание, и я очень сожалею, что нет времени продолжать спасательную операцию. Тот факт, что капитан Кирк и другие все еще живы, вызвало в высшем руководстве большое облегчение. Я предложил вывести станцию на орбиту большой луны для наблюдения и поддержания контакта с Санктуарием, но эта задача не для "Энтерпрайза". Прощай, Скотт.
   – Прощай, капитан Мора, – сдержанно сказал Скотт.
   Экран мигнул и изображение Мора пропало, вместо него было выведено увеличенное изображение находящихся на орбите кораблей, кольцом окружавших лазуревую сферу. Скотт понял, что сейчас "Нептун" улетит, переместится в более свободную часть орбитального пояса, на расстояние трех тысяч километров от "Энтерпрайза". Скоро "Нептун" набрал скорость и исчез с экрана.