Воронин Андрей. Операция "Одиночество"

значения - его внимание было приковано к одному из авианосцев, к которому
стягивались остатки имперских сил, постепенно собираясь в довольно мощный
кулак. Сергеев, стоящий рядом, не так хорошо ориентировался в трехмерной
схеме, и предпочитал разглядывать не картину в целом, а отдельные фрагменты.
Он не обратил внимание на медленный сбор сил - это было не столь очевидно,
однако группа точек на самом краю карты привлекла внимание полковника, и он
сразу отметил про себя слишком осторожное поведение пилотов.
- Почему они медлят? - поинтересовался он у контр-адмирала, задумчиво
изучавшего расположение сил Патруля и Империи. - Уже несколько минут
плетутся у них в хвосте.
- Кто? А-а... - Алмейда укрупнил участок карты - теперь было четко
видно, что тяжелые истребители упорно не приближаются к рекнам на расстояние
выстрела - Они правильно делают, надо будет потом узнать, кто командует
группой. Видишь ли, Коля, если сейчас они попробуют атаковать, то
треугольник разнесет их в клочья. С какой бы стороны они не начали заход, в
любом случае они попадут под сосредоточенный огонь двух, а то и трех
эсминцев, а им этого не вынести, по крайней мере без потерь. Но мы им сейчас
поможем...
- Сэр... - раздался голос диспетчера - На связь вышла группа
истребителей "Альфа". Просят огневой поддержки.
- Подробнее?
- Преследуют группу из трех эсминцев противника, лидер просит
поддержать их атаку ракетным или мезонным ударом.
Алмейда с удовлетворенным видом повернулся к Сергееву:
- Молодцы! Сообразили, что без нас им не справиться. Кстати,
большинство пилотов, хоть и грустно это осознавать, в данной ситуации
атаковали бы и потеряли бы половину машин. Нет, командует там достаточно
умный парень, в меру осторожный. "Альфа"... Насколько я помню, капитан
Старк...
- Тоже мне, ум - вместо того, чтобы драться самим, призывать на помощь
авианосец. - пожал плечами Сергеев.
- Не скажи. В данном случае он поступает но просто вполне разумно, а
единственно правильно - с нашей помощью они не упустят противника и, если
дальше никто не облажается, то и потерь особых не понесут. Я же сказал -
любая попытка атаки приведет к большим потерям, эсминцы строились как
подвижные и при этом достаточно сильно вооруженные корабли, и справиться с
ними не так просто, как кажется на первый взгляд.
- Мезон-3! - обратился контр-адмирал в операторский отсек третьего
мезонного орудия, которое в настоящий момент было готово к выстрелу. На
экране появилось лицо офицера, командующего излучателем. - Цель - имперский
эсминец, любой из трех в квадрате GF-34. Ваши прогнозы на поражение?
Офицер кивнул, и исчез с экрана. Спустя несколько секунд он снова
появился в поле зрения камеры.
- Вероятность попадания кинжальным лучом - семь процентов, сэр. Они
почти на пределе радиуса действия и продолжают удаляться. Предлагаю бить
веером - вероятность уничтожения цели - 47%, однако наши корабли в том
районе подвергнутся некоторой опасности.
- Добро... Р-6! - на соседнем экране появился сектор шестой пусковой
установки. - Три торпеды по эсминцам в GF-34.
- Торпеды пошли, сэр! - доложил молоденький лейтенант спустя несколько
секунд - Однако думаю, что рекнам удастся их перехватить.
- Не сомневаюсь. Мезон-3, следите за торпедами. Как только они подойдут
к рекнам на расстояние выстрела, бейте веером. Диспетчер, передайте "Альфе",
пусть слегка приотстанут, чтобы не попали под мезонный веер.

- Вас понял, "Элеонора". - Дик переключил диапазон на связь со своей
эскадрильей - "Альфа", все выпускайте по одной торпеде, в режиме
самонаведения. Цели определяйте сами..
- "Смерчи" пошли, командир.
- А теперь внимание... кинк!
Все пилоты выполнили команду скорее рефлекторно, чем осознанно -
эскадрилья развернулась и через мгновение уже стремительно удалялась от
"треугольника". Дик прекрасно знал, что такое веерный удар. Хотя и
предполагается, что каждый луч из пятидесяти может быть наведен на
конкретную цель, однако на практике на это никогда нет времени, поэтому
мезонный веер прошивает пространство, поражая все, что попадается ему на
пути, в том числе и своих, если у них не хватит мозгов, чтобы вовремя
смыться. Тем более, даже будь у операторов время на наводку каждого луча
веера, на таком расстоянии все расчеты полетят к черту.
Рекны, разумеется, только порадовались отступлению истребителей
Патруля, однако уже через несколько секунд сенсоры доложили о приближении
стаи торпед. Три шли со стороны далекого авианосца, который, казалось бы,
вообще должен был не обратить внимание на столь малые цели, шесть - запущены
истребителями перед отступлением.
- Макаки знают, что не смогут нас достать, вот и бесятся -
глубокомысленно заметил капитан одного из эсминцев, удовлетворенно наблюдая
за бегством истребителей. - Приготовьтесь к отражению ракетной атаки.
Напрасно они рассчитывают, что смогут навредить нам своими жалкими
торпедами, но макаки всегда туго соображали. Думаю, стоит развернуться и...
Договорить он не успел. Операторы лазерных батарей были уже готовы
открыть огонь по вошедшим в зону поражения "смерчам", однако внезапно сноп
голубых лучей пронзил пространство вокруг эсминцев. Часть стрел прошла мимо
целей, однако большая часть веера зацепила если и не сами эсминцы, то по
крайней мере их защитные поля. Имперские корабли окутались голубым пламенем
- гейген-щиты таяли под энергетическим ударом.
Конечно, операторам это не должно было помешать. Однако психологический
эффект от мезонного удара моментально выбил из мозгов стрелков все, что им
вдалбливали инструкторы. Рефлекторно все операторы вскинули руки перед
собой, надеясь защититься от лучей. Конечно, это было лишь секундное
замешательство, через мгновение руки снова легли на пульты управления и
лазеры ударили по "смерчам". Но это самое секундное промедление имело именно
тот эффект, на который рассчитывал Алмейда.
Стрелки уже не успели. Может, три торпеды с авианосца они и сбили бы,
может, даже поразили бы еще парочку, но девять - просто не успели. В обычной
ситуации поля эсминца вполне выдерживают удар "смерча" - однако сейчас,
после сокрушительного веерного залпа, щиты были сильно потрепаны и торпеды
поразили цели.
Один из эсминцев моментально превратился в огненное облако, второй,
изуродованный и обездвиженный, беспомощно кувыркался в пространстве, не имея
ни малейшего шанса на спасение. И только третий, которому досталось меньше
всех, все еще пытался уйти, однако уже развернулись и снова пошли вдогонку
шесть тяжелых истребителей.
Через минуту или две все было кончено.

Одиночные бои в целом закончились - все, кто мог, собрались возле
флагмана Бразраара, остальные либо погибли, либо находились в беспомощном
состоянии. Адмирал оглядывал остатки своих сил и молился всем богам Рекна,
чтобы Патруль дал им пять минут, всего пять - так необходимых для зарядки
С-драйвов. Сбившись в кучу, ощетинившись орудиями, остатки грозной эскадры
готовились принять бой - было ясно, что Патруль, обладая подавляющим
количественным преимуществом, не позволит им уйти просто так.
Не зря Бразраара с самого начала мучили дурные предчувствия - все
складывалось отвратительно. Это было не просто поражение, это был полный и
абсолютный разгром, подобного которому адмиралу еще никогда не приходилось
переживать. Он уже потерял половину своих сил, а потери макак были мизерными
- десяток-другой истребителей и пара эсминцев не идет ни в какое сравнение с
гибелью его авианосца и четырех крейсеров. Эсминцы погибли все, все до
единого. Правда, им удалось серьезно повредить три крейсера Патруля, однако
это не имело серьезного значения - это были старые корабли, доживавшие свой
век, к тому же полученные ими повреждения не были фатальными. Так что
адмирал с прискорбием отметил, что его наголову разбили.
Теперь, задним числом, он даже не понимал, как он, умудренный опытом
стратег, смог клюнуть на такую простую и очевидную приманку. Как не
догадался, что Алмейда просчитает все возможные варианты и примет все
мыслимые и немыслимые меры к обеспечению собственной безопасности. И,
особенно, безопасности транспортов... Транспортов?
- Капитан - обратился он к офицеру, руководившему группой навигаторов -
Я подозреваю, что Патруль оставил транспорты на подходе к Кемту. Вы можете
определить, где именно?
Капитан кивнул и вместе с подручными углубился в расчеты. Наконец, он
сообщил:
- Возможны три варианта, сэр. Наиболее вероятный путь подхода их армады
от Аркола к Кемту проходит через Лесс, однако могли быть использованы еще
два маршрута...
- Подготовьте расчет прыжка и передайте на все корабли эскадры. Я
приказываю тем, кто останется в живых, найти и уничтожить транспорты, любой
ценой. Распределите маршруты поровну между кораблями. Мы пойдем к Лессу.
"Если сможем" - добавил он про себя. Подчиненным не следовало знать о
сомнениях командира. А сомнения эти были вполне обоснованы.
Перегруппировавшись, Патруль снова пошел в атаку, но на этот раз вперед
выдвинулись тяжелые корабли, явно намереваясь в упор расстрелять имперцев из
мезонных орудий. У Бразраара оставалось всего восемь таких излучателей -
четыре на его авианосце и по два на двух уцелевших крейсерах, второй
авианосец, сильно искалеченный попаданием "смерча", лишился не только
мезонов, но и половины остального вооружения, став практически непригодным
для боя. Огневая мощь противника была куда больше.
- Установить связь с контр-адмиралом Криллом.
- Есть, сэр.
Через мгновение на экране появился командир второго авианосца.
Контр-адмирал Крилл был стар, намного старше Бразраара. Когда-то он был
учителем нынешнего командующего, но впоследствии Бразраар за счет личных
качеств или за счет личных связей сумел пройти по лестнице карьеры дальше,
чем его бывший наставник. Они давно дружили, если можно назвать дружбой
отношения подчиненного и его непосредственного начальника, очень редко
выходящие за рамки служебных вопросов. Но так или иначе, Бразраар по своему
любил Крилла, по возможности поддерживал его, и сейчас смотрел на него с
тоской в глазах.
Крилл был в повязках - видимо, получил ранение при попадании торпеды в
его корабль. Сквозь бинт проступила кровь, тем не менее его голос был тверд
и спокоен.
- Слушаю вас, адмирал.
- Крилл... Мне тяжело об этом говорить, но настала пора вам принять на
себя ответственность за судьбу эскадры. Вынужден приказать вам атаковать
"Элеонору".
- Вы же понимаете, что это самоубийство. - это был не вопрос, скорее
утверждение. Контр-адмирал всего лишь хотел уточнить ситуацию.
- Да. И тем не менее, я надеюсь, что вы сможете отвлечь Патруль хотя бы
на две-три минуты, чтобы мы смогли убраться отсюда. Или хотя бы заставите
макак разрядить в вас свои мезонные пушки, которые не оставят от нас и
мокрого места, если они откроют огонь по флагману.
- Я понял приказ, сэр. Разрешите выполнять? - голос был по прежнему
спокоен. Казалось, что контр-адмирал не вполне понял, что жить ему осталось
как раз те самые две-три минуты.
- Выполняйте. И поверьте, Крилл, мне очень жаль, что сейчас я вынужден
пожертвовать вашим кораблем и... вами, однако другого выхода нет. Если
сможете, покиньте корабль.
- Нет, сэр, извините, но я останусь на борту своего авианосца.
Прощайте.

Алмейда разразился проклятиями, когда увидел, что один из двух
оставшихся в живых авианосцев на полной скорости устремился к "Элеоноре",
намереваясь, по-видимому, таранить ее. Два мезонных луча прошли за кормой
камикадзе, несколько торпед, выпущенных почти в упор, были тем не менее
перехвачены заградительным огнем рекнов. Еще одна торпеда поразила защитное
поле рекна, но не только не заставила его маневрировать, напротив, огромный
корабль лишь увеличил скорость, неотвратимо приближаясь к флагману Патруля.
Алмейда отдал приказ, и все четыре мезонных пушки почти в упор ударили по
нападавшему, однако к несчастью, попадания были недостаточно точными - лучи
сорвали остатки защитных полей, в трех местах пронзили корпус насквозь,
превратив рубку управления в пар вместе с теми, кто там находился, однако
авианосец, представлявший сейчас скорее кусок металла с двигателями, чем
боевой корабль, продолжал двигаться вперед.
- Мы не успеем убраться с дороги - спокойно заметил Сергеев. -
Столкнемся, как пить дать.
- Не каркай. Внимание всем пусковым, бейте "смерчами", всеми, что
остались. Огонь!
Рой ракет ударил в лоб надвигающейся громаде, однако в данный момент
взрывы не производили нужного эффекта - почти половина корабля была
разнесена на атомы, однако остаток - довольно массивный - продолжал
надвигаться на "Элеонору".
Еще два голубых луча прорезали пространство - не задев все еще
неповрежденного бункера с антивеществом, они проделали в оплавленном корпусе
две огромных дыры, диаметром в несколько десятков метров, однако это уже
никак не могло повредить мертвому кораблю. Теперь казалось, что столкновение
неизбежно, тем более, что путь к спасению - уход на струну, был недоступен
"Элеоноре", как и рекнам, ей оставалось еще несколько минут до полной
зарядки батарей.
Мезонные орудия всех кораблей эскадры били по рекну, пока наконец один
из лучей не зацепил-таки топливный бункер. Остатки авианосца исчезли в
огненной вспышке, однако он уже был настолько близко от флагмана, что и ему
изрядно досталось.
В один миг "Элеонора" лишилась всего лобового защитного экрана. Броня в
основном устояла, чего нельзя сказать о вспомогательном оборудовании и
вооружении - чуть ли не треть лазерных и импульсных батарей вышла из строя,
один из флайдеков был серьезно поврежден, три из четырех мезонных орудий
перестали существовать. Корпус был пробит в трех местах, погибло около
тридцати человек, обслуживавших пушки.
Расчет Бразраара полностью оправдался. Пока эскадра приходила в себя,
пока снова набирали силу разряженные мезонные излучатели, пока искалеченная
"Элеонора" восстанавливала свои защитные поля, прошли те минуты, которых так
не хватало адмиралу.
Остатки его эскадры исчезли с орбиты Кемта...

... и материализовались спустя несколько минут в системе Лесса. Однако,
если первая часть плана Бразраара увенчался успехом и ему, пусть и потеряв
авианосец, удалось спасти по крайней мере треть эскадры, к своему глубокому
огорчению, транспортов, забитых эвакуированными с Аркола людьми, он в
системе не обнаружил.
Впрочем, они были здесь. Предусмотрительный Алмейда приказал отвести
корабли в астероидный пояс, где их нельзя было засечь никакими детекторами,
к тому же рекны не имели возможности обшарить даже свободное пространство -
исследовать всю систему можно за месяц или за два, но никак не за несколько
минут. Бразраар надеялся, что корабли торчат в стандартном джампойнте,
однако тут его постигло разочарование.
- Внимательно следить за пространством. Ищите корабли - приказал он
наблюдателям, впрочем, потеряв уже всякую веру в успех.
Лесс был не слишком-то гостеприимной системой, здесь была только одна
проверенная и внесенная в справочники прыжковая точка, та, в которой в
настоящее время находился его авианосец. В остальном система была порядком
замусорена метеоритными полями, астероидными поясами и другой гадостью,
которая так осложняла жизнь навигаторов. Собственно, поэтом адмирал и
рассчитывал, что трейдеры находятся где-то близко.
Радарные лучи минута за минутой обшаривали пространство, сенсоры
масс-детекторов прислушивались к малейшим изменениям в гравитационной схеме
системы, оптические телескопы изучали каждый кубический метр на пределе
своих возможностей.
- Сэр! Мы засекли зеленую вспышку! - раздался в динамике голос -
Довольно далеко, почти в астероидном поясе.
- Параметры! - рявкнул адмирал. "Конечно - подумал он - что может быть
надежнее, чем спрятать корабли среди камней, кто их там найдет".
- Предположительно, струнная капсула, сэр. Даже для истребителя вспышка
слишком слабая, координаты...
Бразраар отдал приказ, и авианосец устремился к той точке, где был
зафиксирован зеленый отблеск. Рядом с его кораблем шли восемь истребителей -
остальные истребители и крейсера ушли к другим системам, в надежде, что
земляне прячутся именно там. Что ж, повезло именно ему, теперь уж они если и
не расквитаются с Патрулем за понесенное поражение, то по крайней мере
значительно испортят тем радость победы.
- Выпустить торпеды, все! Управление с пультов операторов. -
скомандовал он. До цели было еще очень далеко, мезонные пушки не достанут
их, однако ракеты, которые летят значительно быстрее авианосца, первыми
достигнут транспортов.
Из пусковых установок авианосца одна за другой вырывались тяжелые
торпеды, устремляясь к далеким целям. До трейдеров оставалось еще километров
шестьсот, однако электронные телескопы позволяли их видеть. Бразраар понял,
что транспорты не так уж и беззащитны, рядом кружилось несколько крошечных
объектов, по-видимому, эсминцев. Но ему было уже наплевать на противника,
лишь бы уничтожить макак, любой ценой, пусть даже ценой своей собственной
жизни и жизней своих подчиненных. Конечно шесть или восемь эсминцев без
особого труда, хоть и с некоторыми потерями, могут справиться с авианосцем,
лишенным истребительных сфер, однако это будет потом, когда тысячи макак уже
будут замерзшими трупами, перемешанными с обломками бывших имперских
транспортных кораблей.
Но насладиться гибелью трейдеров Бразраару было не суждено. Прилетевшая
к Лессу капсула принесла команду Алмейды двигаться к Кемту. Давно прогретые
двигатели кораблей получили команду на старт. Трейдеры и эсминцы исчезли из
системы Лесса. Тяжелые "смерчи" пронзили пустоту.
Бразраар сжал кулаки и опустил голову. Он проиграл, проиграл по всем
статьям, и теперь ему предстояло явиться к Императору, чтобы доложить о
своем поражении. Он был совершенно уверен, что в этот раз Мудрейший не
простит ему провала.

Брифинг

- Таким образом лично я, как командир эскадры, склонен рассматривать
эту кампанию если не в целом, то по крайней мере последнюю ее часть как
неудачную.
- Алмейда был сух до тошноты - Мне не удалось разгромить эскадру
Бразраара полностью, более того, рекнам удалось нанести моим кораблям
значительные повреждения. Тем не менее хочу отметить, что наиболее
значительная ее часть - освобождение заключенных с Аркола, нами все-таки
достигнута. И хотя мы никак не ожидали, что нам в руки попадет информация об
Арколе, в целом это оправдывает понесенные потери и позволяет считать
операцию в целом более или менее удачной.

В конференц-зале "Виктории" собралось все высшее руководство Патруля,
командиры эскадр и авианосцев. Прибыл даже да Сильва, который смертельно не
любил любые мероприятия, которые вынуждали его отрываться от земли. Со
времени смерти жены, которую он обожал, Председатель Совета Федерации
заметно сдал - лицо осунулось, утратило свое вечно жизнерадостное выражение,
сам он сильно поседел, заметно сгорбился. Тем не менее он продолжал
руководить Федерацией, еще больше чем ранее окунувшись в работу. Однако
информация Алмейды была столь важна, что Председатель покинул свой кабинет,
ставший для него по сути вторым домом, чтобы принять участие в совещании.
Разумеется, Ченнинг знал о цели полета эскадры, однако лишь в самых
общих рамках - собственно, к тому времени Алмейда просто не поверил
сообщению Рейкера, вернее, поверил, но не в полной мере. Особенно касательно
гастрономических аспектов этой информации. Теперь же, когда в истинности
этой гипотезы уже не приходилось сомневаться, Ченнинг и да Сильва, обсудив
некоторые аспекты проблемы по видеосвязи, пришли к решению объявить сбор
командного состава Флота, и довести полученные данные до сведения каждого
бойца Патруля, каждого мирного жителя всех планет Федерации.
Поскольку впервые со дня начала Войны весь цвет руководства собрался
вместе, были приняты все мыслимые и немыслимые меры предосторожности.
"Виктория" висела на орбите, полностью зарядив прыжковые аккумуляторы и
готовая в любую минуту покинуть Солнечную систему. Круг журналистов,
приглашенных на брифинг, был строго ограничен, каждый из них был отобран
лично Сергеевым и многократно проверен по всем учетам СБ, ни один из
операторов не имел права пользоваться своим оборудованием, всем было
предоставлена видеозаписывающая техника из запасов Патруля. Каждый прибывший
- исключение было сделано только для Ченнинга и Сергеева, прошел через ряд
самых изощренных детекторов, способных обнаружить не только оружие, но и
многое другое - взрывчатку любого типа, яды, наркотики. Непосредственно
отвечая за безопасность встречи, Сергеев понимал, что Император отдал бы
правую руку за возможность взорвать собравшихся на борту "Виктории",
желательно вместе с самим авианосцем, для гарантии.
Огромный корабль был фактически "опечатан". Ни один человек не имел
права покинуть борт судна и, кроме того, никто кроме приглашенных лиц не мог
ступить на его палубу. Челноки, доставившие гостей, высадили пассажиров под
бдительным присмотром маринеров, после чего покинули флайдек.
Встречу открыл Ченнинг, вкратце доложив собравшимся о рейде эскадры
Алмейды. Не вдаваясь в подробности, он отметил успешность операции, после
чего предоставил слово контр-адмиралу.
Следуя наставлениям Сергеева, Алмейда подробно остановился на первом
этапе акции - захвате имперского крейсера. Из его доклада выходило, что
эскадра натолкнулась на крейсер случайно - в одной из контрольных точек
"Элеоноре" потребовался мелкий ремонт (ремонт действительно был, но об этом
знали только трое: Сергеев, Алмейда и главный механик авианосца), что
вызвало некоторую задержку группы. Сканеры корабля зафиксировали сход со
струны имперского ТАКРа, в связи с чем контр-адмирал, обладая преимуществом
в силах, а также основываясь на предварительных данных о полученных
крейсером противника повреждениях, принял решение начать атаку. Он с
сожалением отметил тот факт, что некоторым истребителям противника удалось
уйти от преследования, объяснив это недостаточным мастерством пилотов,
большая часть из которых были новичками.
- Извините, сэр - поднялся один из журналистов - Цаплин, "Вестник
Федерации". Скажите, была ли веская причина захвата имперского крейсера?
- Да, была. Во-первых, несмотря на некоторое превосходство в качестве
вооружений и вспомогательной техники, Федерация не вправе упускать
возможность изучить новинки имперской инженерной мысли. Все вы помните так
называемых "Барбосов" и "Черепах" - и тот и другой монстр создал ряд проблем
нашим войскам. Разумеется, мы не могли упустить подобного случая. Однако
гораздо в большей степени нас интересовала информация бортовых компьютеров
крейсера. Сам факт, что ТАКР шел без эскорта, вызывал обоснованные
подозрения, которые необходимо было проверить.
- Еще вопрос, сэр...
- Прошу прощения, господа - вмешался Ченнинг - все вопросы по окончанию
доклада.
Алмейда продолжил насквозь сфабрикованный Сергеевым рассказ о том, как
удалось захватить крейсер, упустив при этом (какая жалость) несколько
малозначительных целей. Затем отметил, что благодаря разрушению силовой
установки корабля и возникшим при этом многочисленным повреждениям в
компьютерных сетях имперца, часть информации, находящейся в навигационном
компьютере, не была заблаговременно стерта противником.
- Из полученной информации было видно, что корабль возвращался из
малоисследованной области в глубоком тылу империи Рекн, а характер хранения
данных свидетельствовал о секретности этой миссии. Разумеется, было решено
исследовать этот район с целью сбора информации о происходящем в данном
секторе...
Сергеев слушал контр-адмирала и наслаждался. Одно дело, не торопясь,
вдумчиво, аккуратно сфабриковать совершенно достоверный (по крайней мере
внешне) текст, и совсем другое - так убедительно врать. Впрочем, он не
особенно рассчитывал на то, что эта дезинформация пройдет - информаторы
противника непременно донесут до него сведения о том, как в действительности
проходил захват крейсера. Но и только - выводы зависят от "соображалки"
рекнов, Сергеев надеялся, что эта информация будет сочтена малозначительной
и не будет передана "наверх". В любом случае он хотел до предела замутить
воду, обрушить на противника ворох детальной, но недостоверной информации,
чтобы предельно затруднить УБИ поиск в этом навозе рационального зерна.
Пока Алмейда продолжал говорить, полковник изучал лица собравшихся.
Больше всего его беспокоила пресса - на журналистов нельзя давить, их можно
только убедить. В настоящее время лица большинства пылали слепой верой и
щенячьим восторгом, один или двое скептически ухмылялись. "С этими будет
труднее всего - думал полковник - однако и без них не обойтись, это элита
журналистики, самые известные, самые популярные". Он сам отбирал тех, кто
был известен своей неподкупностью и свободомыслием. Как бы теперь это не
вышло боком.
Контр-адмирал все еще излагал свой доклад. Журналисты пока помалкивали,