Страница:
Вдруг внимание Таурицио привлекло незнакомое лицо. В зал вошел высокий молодой человек и принялся оглядываться по сторонам, ища кого-то. Недорогой костюм с распродажи — за это Таурицио мог поручиться — очень хорошо сидел на его стройной фигуре. Одним словом, молодой человек был из тех, что в любом обществе обратят на себя внимание.
К великому удивлению художника, незнакомец заметил его, и лицо его просветлело.
— Мистер Голдштайн? — спросил он, подходя к его диванчику.
Таурицио склонил голову.
— Меня зовут Марк Лэнгтон, — сказал молодой человек. — Я представляю интересы одного влиятельного бизнесмена из Оклахомы.
В этом году он хотел бы организовать выставку современного искусства в Сити-Холле.
А при чем тут я? — ясно было написано на скучающем лице Голдштайна. Хотя скука эта была скорее показной, чем настоящей. На самом деле Марк Лэнгтон был достаточно привлекателен, чтобы заинтересовать Таурицио.
Конечно, исключительно как типаж…
— Его очень интересуют ваши работы, — продолжил Марк, — и он поручил мне выяснить, возможно ли будет, чтобы вы взялись за оформление экспонатов.
— Я этим не занимаюсь, — пробормотал Таурицио, вглядываясь в лицо молодого человека.
В строгом смысле слова, его нельзя было назвать красивым. Слишком широкие губы, покатый лоб, небольшие, глубоко посаженные глаза — все эти черты поодиночке производили не самое приятное впечатление. Однако, взятые вместе, они делали лицо Марка необычайно выразительным и эффектным.
— Но Магдалена Мэриголд настоятельно рекомендовала вас, — задумчиво произнес Марк.
Он был готов к такому повороту и намеренно сослался на Магдалену.
— Магдалена? — улыбнулся Таурицио. — Это меняет все дело.
Значит, этот очаровательный юноша — знакомый Мэгги. Тогда понятно, как он проник в «Киты».
— Вы давно знакомы с Магдаленой? — поинтересовался Голдштайн, переходя на более дружеский тон. — Я никогда не видел вас с ней…
— Недавно, — сдержанно ответил Марк, не собираясь объяснять, что их знакомство произошло всего лишь на прошлой неделе. — Ваша работа произвела на меня неизгладимое впечатление, и я посоветовал моему боссу обратиться именно к вам.
Голдштайн довольно усмехнулся. Марк удивился, ему казалось, что художник такого уровня не должен быть падок на банальную похвалу.
Но Таурицио вообще был не таким, каким Марк представлял его себе. Он был гораздо старше, чем на фотографии в Интернете. Даже в приглушенном свете зала можно было разглядеть у него глубокие морщины под глазами и на лбу. В целом у знаменитого художника вид был скорее потасканный, чем демонический, и Марк в очередной раз подивился искусству фотографирования.
— Да, ради Магдалены я постарался на славу! — воскликнул Таурицио.
— Вам никто не помогал? — осторожно спросил Марк.
Художник метнул на него негодующий взгляд.
Марк поспешил сменить тему.
— Скажите, а вы что-нибудь меняли в экспозиции после того, как выставка открылась?
— Естественно. Магдалене все время приходят в голову новые идеи… — Таурицио запнулся. — Нет, конечно, идеи целиком мои, но ей иногда кажется…
Он замолчал. Значит, возможность взять флаконы у него была, прикинул про себя Марк.
Но зачем? Невозможно было представить себе этого солидного господина в черном ворующим крем от морщин. Даже если бы таким способом он решил вернуть себе утраченную молодость, то он вполне в состоянии купить эти средства у Магдалены, а то и просто получить в подарок. Нет, Таурицио Голдштайн в качестве подозреваемого нравился Марку все меньше и меньше.
Они проговорили еще минут десять, а в конце беседы Голдштайн весьма недвусмысленно дал Марку понять, что рассчитывает на новую встречу с ним.
— У вас незабываемое лицо, Марк, — сказал он с придыханием. — Я художник, а значит, очень впечатлительный человек, и теперь вы обязательно будете являться мне во сне…
Марк пробормотал что-то невнятное и поспешил попрощаться с великим Таурицио. Он пулей выскочил из «Китов» и рассмеялся. Вот вам и неотразимый покоритель женщин!
Марк возвратился в участок, надеясь, что Чаку повезло больше, чем ему. И Эжени, и Голдштайна представить в роли мелких воришек было практически невозможно.
Однако, судя по мрачной физиономии Рейнолдса, который первым попался Марку на глаза, ничего важного он сегодня тоже не раскопал.
— Ну как? Что выяснил? — буркнул Чак, когда Марк сел рядом.
— Ничего особенного, — признался Марк. — Недалекая педантичная девица и помешанный на собственной персоне педик. Даже попытался мне свидание назначить.
— Не повезло тебе, — сочувственно улыбнулся Чак.
Марк подробно рассказал напарнику о том, что ему удалось узнать.
— У меня примерно такая же картина. Лилиан Хиган — воплощенная порядочность. Душу продаст за «Мэриголд корпорэйшн» и кражу могла совершить разве что в состоянии помутнения рассудка.
— А Батлер?
— Этот будет поперспективнее. Хитрый тип… — Чак прищурился, вспоминая свой разговор с Лоуренсом Батлером. — Думаю, я не обманул его.
Он догадался, что я из полиции. Такой из-за денег горло родной матери перережет. Но хоть убей, не понимаю я, зачем ему понадобились бы эти блестящие штуковины.
— Может быть, ему кто-нибудь заплатил? предположил Марк.
— Опять конкуренты? — усмехнулся Чак. Батлер — доверенное лицо Магдалены, ее правая рука. Сколько же ему надо предложить, чтобы он согласился рискнуть своим положением?
— Получается, что кто-то просто так умыкнул эти кремы, и нам остается только ждать, пока их не попытаются продать? — спросил Марк.
— Черта с два, — ругнулся Чак. — Я уже успел сегодня пообщаться с Уолшем, который очень интересуется ходом расследования. Ждать мы с тобой не можем. Мы должны быстро, учти, очень быстро, разобраться, кто обчистил эту дамочку, иначе неприятности начнутся уже у нас.
Марк помрачнел.
— Надо собрать об этих четверых побольше информации, — продолжил Чак. — Может быть, выяснится, что у Хиган есть судимость за кражу или знаменитый художник Голдштайн давно умер.
— Хорошо, — кивнул Марк. — А тебе не кажется, что Магдалена могла упустить кого-нибудь из виду, когда составляла список. Что, если мы просто попросим ее изъять видеозаписи из службы охраны Сити-Холла и вместе с ней посмотрим их. Все сразу станет ясно…
— Она же не хочет привлекать внимание к краже, — скучным голосом произнес Чак. — Если бы мы могли действовать официально, то начали бы именно с этого.
— Я уверен, Магдалена сможет придумать какой-нибудь предлог.
Чак насмешливо покосился на Марка.
— Слушай, а у тебя с этой дамочкой правда что-то есть?
— Чушь! — искренне возмутился Марк.
— Ладно, не хочешь — не говори, — вздохнул Чак. — Знаешь, мне тут в голову еще одна идейка пришла. Помнишь девицу, с которой мы столкнулись на выставке. Рыжая такая, забыл, как ее зовут…
— Дженнифер, — подсказал Марк.
— Точно. Надо бы разобраться, что это за родственница такая. Живет в ее доме, а на вид очень подозрительная девица. Как раз похожа на тех, что вытаскивают кошельки, чтобы купить сигареты или выпивку.
Марк вспомнил оживленное лицо Джен и обиделся за нее. Она может быть вздорной, упрямой, нахальной, но уж никак не подозрительной. Хотя, конечно, при первой их встрече она выглядела не лучшим образом.
— Дженнифер — дочь Магдалены, — сказал он.
У Чака глаза полезли на лоб.
— Я тоже никак не мог в это поверить, — усмехнулся Марк. — Я думал, что Магдалена моложе.
— Моложе? — Чак расхохотался. — Да она уже больше двадцати лет заправляет «Мэриголд корпорэйшн»! А ты принял ее за девочку? Ох, Лэнгтон, вроде взрослый парень, но порой отмачиваешь такое…
Марк покраснел. Откуда ему было знать?
Если Магдалена выглядит как двадцатилетняя девушка, он имеет полное право считать ее двадцатилетней девушкой.
— Просто странно, что такая заурядная девица — дочь Магдалены Мэриголд, — пояснил наконец Чак. — Я не сомневался, что ее дочка по меньшей мере мисс Вселенная, а эта не завоевала бы и поощрительного приза на конкурсе красоты в средней школе.
— Ты ошибаешься, — сухо заметил Марк. — Джен — очень милая девушка.
— Эй, погоди, я не понял, — прищурился Чак. — Тебе кто нравится, мамаша или дочка?
— Ну сколько можно! — не выдержал Марк. Мы, кажется, о деле разговариваем, а не о моих симпатиях. Если хочешь знать, то Дженнифер, хоть и на самом деле милая девушка, находится с матерью в очень натянутых отношениях. И свободное время проводит в сомнительной компании…
— И кто из них излил свои печали на твоем мужественном плече? — ехидно осведомился Чак.
Марк позеленел от злости, но нашел в себе силы рассказать Рейнолдсу, что произошло во время его ночного дежурства.
Чак задумчиво поскреб подбородок.
— Пожалуй, в этом что-то есть. К девице стоит присмотреться. Мелочная месть — подходящий мотив для такой кражи, да и деньжатами, наверное, разжиться захотелось…
Марк нахмурился. Он не собирался выставлять Дженнифер преступницей, но Чаку, похоже, эта идея нравилась все больше и больше.
— По-моему, это притянуто за уши, — сказал Марк с сомнением. — Как-то не тянет Дженнифер на воровку.
— Послушать тебя, так все вокруг — ангелы, — фыркнул Чак. — Надо думать о фактах, а не о впечатлениях. Надо бы присмотреться к этой девице. Жаль, что ты ее отпустил просто так. Сидела бы она сейчас у нас, все бы рассказала как миленькая.
— Я же не знал, что ты собираешься обвинить ее в краже, — ядовито сказал Марк.
— Хотя теперь ты вправе рассчитывать на благодарность ее мамочки, — подмигнул Чак. — Неплохой ход.
— Какая благодарность? Ни на что я не рассчитываю!
Но тут Марка прервал толстяк Доил, который зычным голосом выкрикнул на всю комнату:
— Красавчик, тебя к телефону!
Недовольный Марк ринулся к аппарату.
— Лэнгтон слушает! — рявкнул он в трубку, весь кипя от злости.
— Добрый день, Марк, — раздался воркующий голос Магдалены.
Марка прошиб пот.
— Добрый день, — промямлил он.
— Хочу поблагодарить вас за то, что вы не слишком сурово отнеслись к Дженнифер. К сожалению, не смогла сделать этого раньше. Вы сами понимаете, столько дел…
— К-конечно, — выдавил из себя Марк.
— Знаете, в эту пятницу я устраиваю небольшую вечеринку в честь дня рождения Дженни и хотела бы, чтобы вы присутствовали… Вы свободны в пятницу вечером?
— Д-да.
— Тогда я вышлю вам приглашение с курьером, — пропела Магдалена и положила трубку.
Марк оттер пот со лба. Ни слова о расследовании — значит, она позвонила лишь для того, чтобы пригласить его. Слова Чака насчет вознаграждения оказались пророческими.
— Эй, в чем дело? На тебе лица нет, — озабоченно спросил Чак.
— Магдалена Мэриголд пригласила меня на вечеринку, — пробормотал Марк.
— Ничего себе! — присвистнул Чак. — Дело-то, оказывается, идет на лад. Но все это как нельзя кстати — у тебя будет возможность присмотреться к ее окружению и сделать выводы.
Марк невольно усмехнулся. Как будто на вечеринке у Магдалены Мэриголд он будет в состоянии думать о работе!
7
К великому удивлению художника, незнакомец заметил его, и лицо его просветлело.
— Мистер Голдштайн? — спросил он, подходя к его диванчику.
Таурицио склонил голову.
— Меня зовут Марк Лэнгтон, — сказал молодой человек. — Я представляю интересы одного влиятельного бизнесмена из Оклахомы.
В этом году он хотел бы организовать выставку современного искусства в Сити-Холле.
А при чем тут я? — ясно было написано на скучающем лице Голдштайна. Хотя скука эта была скорее показной, чем настоящей. На самом деле Марк Лэнгтон был достаточно привлекателен, чтобы заинтересовать Таурицио.
Конечно, исключительно как типаж…
— Его очень интересуют ваши работы, — продолжил Марк, — и он поручил мне выяснить, возможно ли будет, чтобы вы взялись за оформление экспонатов.
— Я этим не занимаюсь, — пробормотал Таурицио, вглядываясь в лицо молодого человека.
В строгом смысле слова, его нельзя было назвать красивым. Слишком широкие губы, покатый лоб, небольшие, глубоко посаженные глаза — все эти черты поодиночке производили не самое приятное впечатление. Однако, взятые вместе, они делали лицо Марка необычайно выразительным и эффектным.
— Но Магдалена Мэриголд настоятельно рекомендовала вас, — задумчиво произнес Марк.
Он был готов к такому повороту и намеренно сослался на Магдалену.
— Магдалена? — улыбнулся Таурицио. — Это меняет все дело.
Значит, этот очаровательный юноша — знакомый Мэгги. Тогда понятно, как он проник в «Киты».
— Вы давно знакомы с Магдаленой? — поинтересовался Голдштайн, переходя на более дружеский тон. — Я никогда не видел вас с ней…
— Недавно, — сдержанно ответил Марк, не собираясь объяснять, что их знакомство произошло всего лишь на прошлой неделе. — Ваша работа произвела на меня неизгладимое впечатление, и я посоветовал моему боссу обратиться именно к вам.
Голдштайн довольно усмехнулся. Марк удивился, ему казалось, что художник такого уровня не должен быть падок на банальную похвалу.
Но Таурицио вообще был не таким, каким Марк представлял его себе. Он был гораздо старше, чем на фотографии в Интернете. Даже в приглушенном свете зала можно было разглядеть у него глубокие морщины под глазами и на лбу. В целом у знаменитого художника вид был скорее потасканный, чем демонический, и Марк в очередной раз подивился искусству фотографирования.
— Да, ради Магдалены я постарался на славу! — воскликнул Таурицио.
— Вам никто не помогал? — осторожно спросил Марк.
Художник метнул на него негодующий взгляд.
Марк поспешил сменить тему.
— Скажите, а вы что-нибудь меняли в экспозиции после того, как выставка открылась?
— Естественно. Магдалене все время приходят в голову новые идеи… — Таурицио запнулся. — Нет, конечно, идеи целиком мои, но ей иногда кажется…
Он замолчал. Значит, возможность взять флаконы у него была, прикинул про себя Марк.
Но зачем? Невозможно было представить себе этого солидного господина в черном ворующим крем от морщин. Даже если бы таким способом он решил вернуть себе утраченную молодость, то он вполне в состоянии купить эти средства у Магдалены, а то и просто получить в подарок. Нет, Таурицио Голдштайн в качестве подозреваемого нравился Марку все меньше и меньше.
Они проговорили еще минут десять, а в конце беседы Голдштайн весьма недвусмысленно дал Марку понять, что рассчитывает на новую встречу с ним.
— У вас незабываемое лицо, Марк, — сказал он с придыханием. — Я художник, а значит, очень впечатлительный человек, и теперь вы обязательно будете являться мне во сне…
Марк пробормотал что-то невнятное и поспешил попрощаться с великим Таурицио. Он пулей выскочил из «Китов» и рассмеялся. Вот вам и неотразимый покоритель женщин!
Марк возвратился в участок, надеясь, что Чаку повезло больше, чем ему. И Эжени, и Голдштайна представить в роли мелких воришек было практически невозможно.
Однако, судя по мрачной физиономии Рейнолдса, который первым попался Марку на глаза, ничего важного он сегодня тоже не раскопал.
— Ну как? Что выяснил? — буркнул Чак, когда Марк сел рядом.
— Ничего особенного, — признался Марк. — Недалекая педантичная девица и помешанный на собственной персоне педик. Даже попытался мне свидание назначить.
— Не повезло тебе, — сочувственно улыбнулся Чак.
Марк подробно рассказал напарнику о том, что ему удалось узнать.
— У меня примерно такая же картина. Лилиан Хиган — воплощенная порядочность. Душу продаст за «Мэриголд корпорэйшн» и кражу могла совершить разве что в состоянии помутнения рассудка.
— А Батлер?
— Этот будет поперспективнее. Хитрый тип… — Чак прищурился, вспоминая свой разговор с Лоуренсом Батлером. — Думаю, я не обманул его.
Он догадался, что я из полиции. Такой из-за денег горло родной матери перережет. Но хоть убей, не понимаю я, зачем ему понадобились бы эти блестящие штуковины.
— Может быть, ему кто-нибудь заплатил? предположил Марк.
— Опять конкуренты? — усмехнулся Чак. Батлер — доверенное лицо Магдалены, ее правая рука. Сколько же ему надо предложить, чтобы он согласился рискнуть своим положением?
— Получается, что кто-то просто так умыкнул эти кремы, и нам остается только ждать, пока их не попытаются продать? — спросил Марк.
— Черта с два, — ругнулся Чак. — Я уже успел сегодня пообщаться с Уолшем, который очень интересуется ходом расследования. Ждать мы с тобой не можем. Мы должны быстро, учти, очень быстро, разобраться, кто обчистил эту дамочку, иначе неприятности начнутся уже у нас.
Марк помрачнел.
— Надо собрать об этих четверых побольше информации, — продолжил Чак. — Может быть, выяснится, что у Хиган есть судимость за кражу или знаменитый художник Голдштайн давно умер.
— Хорошо, — кивнул Марк. — А тебе не кажется, что Магдалена могла упустить кого-нибудь из виду, когда составляла список. Что, если мы просто попросим ее изъять видеозаписи из службы охраны Сити-Холла и вместе с ней посмотрим их. Все сразу станет ясно…
— Она же не хочет привлекать внимание к краже, — скучным голосом произнес Чак. — Если бы мы могли действовать официально, то начали бы именно с этого.
— Я уверен, Магдалена сможет придумать какой-нибудь предлог.
Чак насмешливо покосился на Марка.
— Слушай, а у тебя с этой дамочкой правда что-то есть?
— Чушь! — искренне возмутился Марк.
— Ладно, не хочешь — не говори, — вздохнул Чак. — Знаешь, мне тут в голову еще одна идейка пришла. Помнишь девицу, с которой мы столкнулись на выставке. Рыжая такая, забыл, как ее зовут…
— Дженнифер, — подсказал Марк.
— Точно. Надо бы разобраться, что это за родственница такая. Живет в ее доме, а на вид очень подозрительная девица. Как раз похожа на тех, что вытаскивают кошельки, чтобы купить сигареты или выпивку.
Марк вспомнил оживленное лицо Джен и обиделся за нее. Она может быть вздорной, упрямой, нахальной, но уж никак не подозрительной. Хотя, конечно, при первой их встрече она выглядела не лучшим образом.
— Дженнифер — дочь Магдалены, — сказал он.
У Чака глаза полезли на лоб.
— Я тоже никак не мог в это поверить, — усмехнулся Марк. — Я думал, что Магдалена моложе.
— Моложе? — Чак расхохотался. — Да она уже больше двадцати лет заправляет «Мэриголд корпорэйшн»! А ты принял ее за девочку? Ох, Лэнгтон, вроде взрослый парень, но порой отмачиваешь такое…
Марк покраснел. Откуда ему было знать?
Если Магдалена выглядит как двадцатилетняя девушка, он имеет полное право считать ее двадцатилетней девушкой.
— Просто странно, что такая заурядная девица — дочь Магдалены Мэриголд, — пояснил наконец Чак. — Я не сомневался, что ее дочка по меньшей мере мисс Вселенная, а эта не завоевала бы и поощрительного приза на конкурсе красоты в средней школе.
— Ты ошибаешься, — сухо заметил Марк. — Джен — очень милая девушка.
— Эй, погоди, я не понял, — прищурился Чак. — Тебе кто нравится, мамаша или дочка?
— Ну сколько можно! — не выдержал Марк. Мы, кажется, о деле разговариваем, а не о моих симпатиях. Если хочешь знать, то Дженнифер, хоть и на самом деле милая девушка, находится с матерью в очень натянутых отношениях. И свободное время проводит в сомнительной компании…
— И кто из них излил свои печали на твоем мужественном плече? — ехидно осведомился Чак.
Марк позеленел от злости, но нашел в себе силы рассказать Рейнолдсу, что произошло во время его ночного дежурства.
Чак задумчиво поскреб подбородок.
— Пожалуй, в этом что-то есть. К девице стоит присмотреться. Мелочная месть — подходящий мотив для такой кражи, да и деньжатами, наверное, разжиться захотелось…
Марк нахмурился. Он не собирался выставлять Дженнифер преступницей, но Чаку, похоже, эта идея нравилась все больше и больше.
— По-моему, это притянуто за уши, — сказал Марк с сомнением. — Как-то не тянет Дженнифер на воровку.
— Послушать тебя, так все вокруг — ангелы, — фыркнул Чак. — Надо думать о фактах, а не о впечатлениях. Надо бы присмотреться к этой девице. Жаль, что ты ее отпустил просто так. Сидела бы она сейчас у нас, все бы рассказала как миленькая.
— Я же не знал, что ты собираешься обвинить ее в краже, — ядовито сказал Марк.
— Хотя теперь ты вправе рассчитывать на благодарность ее мамочки, — подмигнул Чак. — Неплохой ход.
— Какая благодарность? Ни на что я не рассчитываю!
Но тут Марка прервал толстяк Доил, который зычным голосом выкрикнул на всю комнату:
— Красавчик, тебя к телефону!
Недовольный Марк ринулся к аппарату.
— Лэнгтон слушает! — рявкнул он в трубку, весь кипя от злости.
— Добрый день, Марк, — раздался воркующий голос Магдалены.
Марка прошиб пот.
— Добрый день, — промямлил он.
— Хочу поблагодарить вас за то, что вы не слишком сурово отнеслись к Дженнифер. К сожалению, не смогла сделать этого раньше. Вы сами понимаете, столько дел…
— К-конечно, — выдавил из себя Марк.
— Знаете, в эту пятницу я устраиваю небольшую вечеринку в честь дня рождения Дженни и хотела бы, чтобы вы присутствовали… Вы свободны в пятницу вечером?
— Д-да.
— Тогда я вышлю вам приглашение с курьером, — пропела Магдалена и положила трубку.
Марк оттер пот со лба. Ни слова о расследовании — значит, она позвонила лишь для того, чтобы пригласить его. Слова Чака насчет вознаграждения оказались пророческими.
— Эй, в чем дело? На тебе лица нет, — озабоченно спросил Чак.
— Магдалена Мэриголд пригласила меня на вечеринку, — пробормотал Марк.
— Ничего себе! — присвистнул Чак. — Дело-то, оказывается, идет на лад. Но все это как нельзя кстати — у тебя будет возможность присмотреться к ее окружению и сделать выводы.
Марк невольно усмехнулся. Как будто на вечеринке у Магдалены Мэриголд он будет в состоянии думать о работе!
7
Довольная Магдалена положила телефонную трубку и нажала кнопку звонка. Тотчас в комнату вошла горничная в накрахмаленном переднике.
— Пригласите ко мне мисс Дженнифер, пожалуйста, — повелительно сказала Магдалена.
Горничная поклонилась и вышла. Ожидая дочь, Магдалена вспоминала разговор с Марком. Мальчик казался очень удивленным. Неужели он думал, что она просто так исчезнет после того, что между ними было? Смешно. Это же только начало, самое приятное еще впереди…
— Ты хотела меня видеть?
Магдалена очнулась. Как всегда, Дженнифер появилась в самый неподходящий момент.
— Мне нужно с тобой поговорить, — сказала Магдалена, с трудом переходя от фантазий к реальности. — О твоем дне рождения.
Джен вздохнула. Каждый год одно и то же. Она предпочитает забыть об этом так называемом празднике, однако Мэгги все время устраивает светское мероприятие, игнорируя ее желания.
— Может быть, ты присядешь? — с ноткой раздражения спросила Магдалена.
Джен молча опустилась на первый попавшийся стул. Она уныло разглядывала свои ногти, пока Мэгги в красках расписывала ей предстоящий праздник. Какая скука, думала девушка. Кому в здравом уме могут нравиться вечеринки Магдалены? Придется снова надеть дурацкое платье и наблюдать за тем, как ее высокопоставленные гости напиваются до бесчувственного состояния.
— ..И я настаиваю, чтобы ты лично пригласила его.
— Кого? — встрепенулась Джен.
— Ты можешь хотя бы иногда слушать меня? — взвилась Магдалена. — Я хочу, чтобы ты лично позвала Марка Лэнгтона на вечеринку.
— Понятия не имею, кто это, — вяло отозвалась Джен. Имя казалось знакомым, но из-за Мэгги ей приходилось встречаться с таким количеством людей, что запомнить всех было практически невозможно.
— Тот полицейский, который великодушно отпустил тебя и твоих дружков на свободу.
У Джен глаза на лоб полезли. Неужели все зашло так далеко, что Мэгги решила ввести его в свой круг?
— Мэгги, ты в своем уме? Полицейский на твоей вечеринке?
Магдалена занервничала. Может быть, она немного поторопилась с приглашением. Но ей так хочется поразить Марка, появиться перед ним во всем блеске своей красоты и могущества. А чтобы не привлекать к нему особого внимания, она решила выдать его за одного из приятелей Дженнифер. Вот только как убедить упрямую девчонку подыграть ей…
— Марк оказал нам неоценимую услугу, — сухо произнесла Магдалена. — Мы обязаны его отблагодарить.
— Мне он никаких услуг не оказывал, — отрезала Джен. — Приглашай его сама.
Просьба Мэгги задела ее гораздо сильнее, чем можно было предположить. Если прекрасная Магдалена твердо намерена заполучить Марка, то пусть делает все собственноручно. Она палец о палец не ударит, чтобы помочь ей!
— Дженнифер! — Магдалена повысила голос. — Я предупредила его по телефону, но ты сегодня же пойдешь к нему и повторишь приглашение…
— Зачем? — перебила ее Джен. — Он давно забыл, кто я такая!
Хотя верить в это ей ужасно не хотелось.
— А ты ему напомнишь. В конце концов, это твой праздник, и Марк будет твоим гостем.
Джен постепенно начала понимать, чем объясняется настойчивость Мэгги.
— Ага, то есть ты боишься, что твои друзья из высшего света плохо его примут? — поинтересовалась она с невинным видом.
— Джен! — рявкнула Магдалена.
— Все, поняла, — кивнула девушка. — Так уж и быть, возьму твоего Марка под свое покровительство.
Они поговорили еще несколько минут, и Магдалена с облегчением попрощалась с дочерью. Это вынужденное общение с Дженнифер ужасно действовало ей на нервы, но обойтись без него она никак не могла. Ничего, успокаивала она себя, хоть одно полезное дело девочка сделает — пригласит Марка…
Когда вечером донельзя уставший Марк вышел с работы, его поджидал самый настоящий сюрприз. Правда, трудно было сразу сказать, приятный или нет. На скамейке у участка сидела Дженнифер в короткой юбке, выставив свои ослепительно красивые ноги на всеобщее обозрение. Ее рыжие волосы пламенели в лучах заходящего солнца, и Марк с удивлением почувствовал, что обрадовался, увидев ее.
Даже если она случайно оказалась здесь, говорил он себе, подходя к девушке, все равно будет чертовски здорово поболтать.
— Привет, — сказал он. — Кого ждешь?
Дженнифер подняла голову и улыбнулась.
— Тебя.
Он сел рядом.
— Ты давно тут?
Девушка взглянула на часы.
— Два часа сорок пять минут.
— А почему в участок не зашла? — удивился он.
— В полицию? Добровольно? — ахнула девушка в притворном ужасе, и они оба рассмеялись.
Дженнифер иначе представляла себе их встречу. Она планировала дождаться его, повторить приглашение Мэгги как можно более холодным тоном и немедленно уйти. Но было так хорошо сидеть на этой прогретой солнцем скамейке и перебрасываться ничего не значащими фразами, что она не торопилась. Она украдкой косилась на Марка, пытаясь найти в нем сходство с мужчинами Мэгги, которые с завидной регулярностью появлялись в их доме. Но он не походил ни на демонического красавца, ни на прожигателя жизни, и оставалось только гадать, чем он привлек внимание блистательной Магдалены Мэриголд.
— Слушай, а не хочешь посидеть где-нибудь, выпить по коктейлю? — вдруг предложил Марк.
На приглашение Дженнифер не рассчитывала, и тем приятней было услышать его. Она согласилась без колебаний. Почему бы и нет?
Ей абсолютно нечего делать, а Марк.., должна же она разобраться, что в нем нашла Мэгги!
В баре «Ковбой и Корова», куда Марк привел Дженнифер, его хорошо знали. Веселые приветствия неслись со всех сторон, но Марк понимал, что это оживление объясняется скорее присутствием Джен, чем вниманием к его персоне.
— Тебя здесь любят, — с удивлением отметила девушка, когда они сели за столик.
— Ребята всего лишь хотят получше разглядеть тебя, — усмехнулся Марк. — Я впервые пришел сюда с девушкой.
— Какая честь, — иронично сказала Джен.
Марк покраснел, а она мысленно обозвала себя ехидной.
Им принесли коктейли, и на некоторое время воцарилось молчание. Казалось, что каждый искренне недоумевал, с какой стати они вообще решили куда-то пойти вместе.
— Если честно, меня Мэгги заставила встретиться с тобой, — сказала Джен, когда молчание стало совсем невыносимым.
Марк поперхнулся.
— Она считает, что я лично должна пригласить тебя на вечеринку по случаю дня рождения.
Тон, каким это было сказано, не оставлял сомнений в том, что сама Дженнифер меньше всего хочет видеть его на празднике.
— Если ты против, я не пойду, — пожал плечами Марк.
— Мое мнение не в счет, — вздохнула девушка. — Главное, что, пожелает ее величество Магдалена Первая.
Ее слова задели Марка. Чего бы ни желала Магдалена, он не пойдет против воли Дженнифер. В конце концов, это ее день рождения, и навязываться он не собирается!
— Знаешь, меня что-то не тянет идти. Представляю себе, какие там соберутся гости.
— Точно, — улыбнулась Джен. — Отвратительное мероприятие. Будут все участники светской хроники и парочка обязательных фотографов.
Я всегда стараюсь держаться, от них подальше.
Зато Мэгги позирует вовсю…
Марк никак не мог отделаться от ощущения, что Магдалена, которая страстно целовала его, и Мэгги, о которой рассказывала Дженнифер, — две разные женщины. Мать Джен была довольно неприятной особой, склочной и падкой на лесть. Он запомнил совсем другую женщину, идеал красоты и обаяния, но это воспоминание с каждым днем все сильнее теряло свою яркость…
— Почему ты называешь ее Мэгги? — спросил он.
— Все так ее зовут, — пожала плечами Джен. А называть ее мамой у меня язык не поворачивается. К тому же ей это очень не нравится. Лишний раз напоминает о возрасте.
— Знаешь, это немного странно. Если у вас такие плохие отношения, почему ты живешь с ней?
Джен нахмурилась. Сам того не зная, Марк наступил на больную мозоль.
— Она меня не отпускает, — буркнула девушка. — Я несколько раз убегала из дома. Она устраивала жуткие скандалы, и мне все время приходилось возвращаться…
— Значит, она тебя любит.
— Любит? Мэгги не знает, что такое любовь.
Марк вспомнил нежные взгляды Магдалены и усомнился в словах Джен. Женщина с такими лицом и телом рождена для любви.
— По-моему, ты ошибаешься.
— Конечно, тебе виднее, — с сарказмом сказала Джен.
— Ты хотя бы иногда можешь не язвить?
Губы девушки дрогнули. Упрек был справедлив и попал в цель.
— Что ты понимаешь? — воскликнула она и, закрыв лицо руками, зарыдала.
Марк растерялся.
— Джен, послушай меня… — Он пододвинул свой стул ближе к девушке и провел рукой по ее пышным волосам. — Не расстраивайся. Давай забудем про Магдалену, кому она нужна…
Но рыдания не смолкали. Марк молча гладил Дженнифер по голове, не зная, как иначе успокоить ее. Ее густые волосы были очень мягкими на ощупь, и Марку хотелось поглубже зарыться в них. Как девушка с такими прекрасными волосами может лить слезы из-за пустяков? Он наклонился к ней и прошептал:
— Не думай, что это имеет какое-то значение, но на нас уже обращают внимание. Все решат, что я чем-то тебя обидел, и у меня могут быть неприятности…
Джен подняла голову. Ее глаза были заплаканы, но на губах играла улыбка. У Марка дыхание перехватило. Черт, как он мог раньше думать, что она непривлекательна?
— Вот так гораздо лучше, — пробормотал он, стараясь скрыть свое смущение. Однако отодвигаться от нее он не спешил.
— Пойдем отсюда, — предложила Джен.
— Ага, — кивнул он.
Они вышли из бара. Уже совсем стемнело, и лишь фонари и разноцветные вывески освещали улицу. На выходе Джен оступилась и чуть не упала, если бы Марк не поддержал ее. А потом как-то естественно ее рука осталась в его руке.
Они гуляли и, не сговариваясь, избегали шумных, ярко освещенных улиц и широких дорог.
Их влекли более уединенные места, где биение сердец не заглушается ревом моторов и грохотом музыки. Они почти ни о чем не разговаривали. Ночь поглотила их, спутала все представления и ориентиры. Джен считала Марка врагом, она казалась ему странной, и вдруг неведомая сила повлекла их друг к другу. Было от чего прийти в замешательство.
Марк отчаянно пытался вспомнить Магдалену. Но ее ослепительный образ потускнел, и только рассудок хранил воспоминание о ней, как о необыкновенно красивой и влиятельной женщине.
Но не более того. Горячая ладонь Дженнифер, которую он сжимал в правой руке, мешала ему сосредоточиться. Он хотел представить себе платиновые волосы Магдалены, а вспоминал вместо этого рыжеволосую головку Джен, которую сотрясали рыдания. Разве так бывает? — удивлялся себе Марк. Еще несколько часов назад он был уверен, что безумно влюблен в Магдалену, а сейчас даже мысль о ее поцелуях не трогала его.
Для Дженнифер все было немного проще. Она могла с точностью до секунды сказать, когда она осознала, что ей нравится Марк. Когда она ждала его у участка, злилась, предчувствуя неприятный разговор, и вдруг увидела его. Все негодование сразу испарилось. Она была готова ждать гораздо дольше, если бы он пришел к ней… У Джен защемило сердце. Она не должна забывать о поручении Мэгги и тешить себя бессмысленной надеждой. Она умеет быть сильной, и даже сейчас, когда их прогулка больше похожа на свидание, ей нужно быть строгой и к себе, и к нему. Зачем она позволила ему играть с собой? Вначале кафе, а теперь эта многозначительная прогулка рука об руку. Достаточно, чтобы вскружить голову романтически настроенной девушке.
Но я не романтически настроенная девушка, напомнила себе Дженнифер. И все уловки Марка не оказывают на меня ни малейшего внимания. Однако сделать очень простую вещь — отпустить руку Марка — она почему-то не могла. Ее рука вдруг стала жить самостоятельной жизнью и отказывалась подчиняться приказам разума.
— Мне пора домой, — сурово сказала Джен, ругая себя за то, что расслабилась.
— Еще рано, — просительно сказал Марк.
Он чувствовал, что настроение Дженнифер изменилось. Буквально несколько минут назад она была к нему благосклонна, но сейчас в ее голосе звучала прошлая неприязнь. Он не понимал, в чем дело. Впрочем, он не понимал ничего, что имело к ней отношение…
— Мама будет ругать меня, — проговорила девушка насмешливо. — И тебя тоже.
Напоминание о Магдалене отрезвило Марка. После того, как она вела себя с ним, было как-то непорядочно влюбиться в ее дочь.
— Ты права, — вздохнул он. — Я провожу тебя.
— Не надо. Я возьму такси.
— Я не отпущу тебя одну.
— Я уже большая девочка.
Они стояли друг напротив друга, испытывая странную враждебность, стараясь уязвить, ранить. Но хотя их глаза метали молнии, а с губ срывались гневные слова, их руки по-прежнему не расцеплялись. Они словно забыли о них…
— Я провожу тебя.
— Нет.
Упрямая девчонка! Марк был зол как никогда в жизни. Он хмурился, Джен с вызовом смотрела на него.
— Все. Я ушла, — наконец сказала она, и в последней попытке остановить ее Марк прибегнул к действиям, а не к словам. Он отпустил руку Дженнифер, обнял ее за плечи и потянул к себе.
— Что ты делаешь? — возмутилась она, упираясь ладонями в его грудь.
Марк едва мог ответить на этот вопрос. Его тянуло к Дженнифер, и ее строптивость только сильнее распаляла его. Пробиться сквозь толщу колючек, выстоять под градом упреков и хлестких словечек, чтобы получить заветный приз…
Что может быть восхитительнее?
А Джен было страшно. Но боялась она не Марка, а саму себя. Она все время помнила о Магдалене. Джен не пугало соперничество, но как конкурировать с собственной матерью? Разве у нее есть хотя бы один шанс по сравнению с блистательной Мэгги? Джен слишком долго жила с ней бок о бок, чтобы не знать, какой эффект ее красота оказывает на слабые мужские сердца.
— Пригласите ко мне мисс Дженнифер, пожалуйста, — повелительно сказала Магдалена.
Горничная поклонилась и вышла. Ожидая дочь, Магдалена вспоминала разговор с Марком. Мальчик казался очень удивленным. Неужели он думал, что она просто так исчезнет после того, что между ними было? Смешно. Это же только начало, самое приятное еще впереди…
— Ты хотела меня видеть?
Магдалена очнулась. Как всегда, Дженнифер появилась в самый неподходящий момент.
— Мне нужно с тобой поговорить, — сказала Магдалена, с трудом переходя от фантазий к реальности. — О твоем дне рождения.
Джен вздохнула. Каждый год одно и то же. Она предпочитает забыть об этом так называемом празднике, однако Мэгги все время устраивает светское мероприятие, игнорируя ее желания.
— Может быть, ты присядешь? — с ноткой раздражения спросила Магдалена.
Джен молча опустилась на первый попавшийся стул. Она уныло разглядывала свои ногти, пока Мэгги в красках расписывала ей предстоящий праздник. Какая скука, думала девушка. Кому в здравом уме могут нравиться вечеринки Магдалены? Придется снова надеть дурацкое платье и наблюдать за тем, как ее высокопоставленные гости напиваются до бесчувственного состояния.
— ..И я настаиваю, чтобы ты лично пригласила его.
— Кого? — встрепенулась Джен.
— Ты можешь хотя бы иногда слушать меня? — взвилась Магдалена. — Я хочу, чтобы ты лично позвала Марка Лэнгтона на вечеринку.
— Понятия не имею, кто это, — вяло отозвалась Джен. Имя казалось знакомым, но из-за Мэгги ей приходилось встречаться с таким количеством людей, что запомнить всех было практически невозможно.
— Тот полицейский, который великодушно отпустил тебя и твоих дружков на свободу.
У Джен глаза на лоб полезли. Неужели все зашло так далеко, что Мэгги решила ввести его в свой круг?
— Мэгги, ты в своем уме? Полицейский на твоей вечеринке?
Магдалена занервничала. Может быть, она немного поторопилась с приглашением. Но ей так хочется поразить Марка, появиться перед ним во всем блеске своей красоты и могущества. А чтобы не привлекать к нему особого внимания, она решила выдать его за одного из приятелей Дженнифер. Вот только как убедить упрямую девчонку подыграть ей…
— Марк оказал нам неоценимую услугу, — сухо произнесла Магдалена. — Мы обязаны его отблагодарить.
— Мне он никаких услуг не оказывал, — отрезала Джен. — Приглашай его сама.
Просьба Мэгги задела ее гораздо сильнее, чем можно было предположить. Если прекрасная Магдалена твердо намерена заполучить Марка, то пусть делает все собственноручно. Она палец о палец не ударит, чтобы помочь ей!
— Дженнифер! — Магдалена повысила голос. — Я предупредила его по телефону, но ты сегодня же пойдешь к нему и повторишь приглашение…
— Зачем? — перебила ее Джен. — Он давно забыл, кто я такая!
Хотя верить в это ей ужасно не хотелось.
— А ты ему напомнишь. В конце концов, это твой праздник, и Марк будет твоим гостем.
Джен постепенно начала понимать, чем объясняется настойчивость Мэгги.
— Ага, то есть ты боишься, что твои друзья из высшего света плохо его примут? — поинтересовалась она с невинным видом.
— Джен! — рявкнула Магдалена.
— Все, поняла, — кивнула девушка. — Так уж и быть, возьму твоего Марка под свое покровительство.
Они поговорили еще несколько минут, и Магдалена с облегчением попрощалась с дочерью. Это вынужденное общение с Дженнифер ужасно действовало ей на нервы, но обойтись без него она никак не могла. Ничего, успокаивала она себя, хоть одно полезное дело девочка сделает — пригласит Марка…
Когда вечером донельзя уставший Марк вышел с работы, его поджидал самый настоящий сюрприз. Правда, трудно было сразу сказать, приятный или нет. На скамейке у участка сидела Дженнифер в короткой юбке, выставив свои ослепительно красивые ноги на всеобщее обозрение. Ее рыжие волосы пламенели в лучах заходящего солнца, и Марк с удивлением почувствовал, что обрадовался, увидев ее.
Даже если она случайно оказалась здесь, говорил он себе, подходя к девушке, все равно будет чертовски здорово поболтать.
— Привет, — сказал он. — Кого ждешь?
Дженнифер подняла голову и улыбнулась.
— Тебя.
Он сел рядом.
— Ты давно тут?
Девушка взглянула на часы.
— Два часа сорок пять минут.
— А почему в участок не зашла? — удивился он.
— В полицию? Добровольно? — ахнула девушка в притворном ужасе, и они оба рассмеялись.
Дженнифер иначе представляла себе их встречу. Она планировала дождаться его, повторить приглашение Мэгги как можно более холодным тоном и немедленно уйти. Но было так хорошо сидеть на этой прогретой солнцем скамейке и перебрасываться ничего не значащими фразами, что она не торопилась. Она украдкой косилась на Марка, пытаясь найти в нем сходство с мужчинами Мэгги, которые с завидной регулярностью появлялись в их доме. Но он не походил ни на демонического красавца, ни на прожигателя жизни, и оставалось только гадать, чем он привлек внимание блистательной Магдалены Мэриголд.
— Слушай, а не хочешь посидеть где-нибудь, выпить по коктейлю? — вдруг предложил Марк.
На приглашение Дженнифер не рассчитывала, и тем приятней было услышать его. Она согласилась без колебаний. Почему бы и нет?
Ей абсолютно нечего делать, а Марк.., должна же она разобраться, что в нем нашла Мэгги!
В баре «Ковбой и Корова», куда Марк привел Дженнифер, его хорошо знали. Веселые приветствия неслись со всех сторон, но Марк понимал, что это оживление объясняется скорее присутствием Джен, чем вниманием к его персоне.
— Тебя здесь любят, — с удивлением отметила девушка, когда они сели за столик.
— Ребята всего лишь хотят получше разглядеть тебя, — усмехнулся Марк. — Я впервые пришел сюда с девушкой.
— Какая честь, — иронично сказала Джен.
Марк покраснел, а она мысленно обозвала себя ехидной.
Им принесли коктейли, и на некоторое время воцарилось молчание. Казалось, что каждый искренне недоумевал, с какой стати они вообще решили куда-то пойти вместе.
— Если честно, меня Мэгги заставила встретиться с тобой, — сказала Джен, когда молчание стало совсем невыносимым.
Марк поперхнулся.
— Она считает, что я лично должна пригласить тебя на вечеринку по случаю дня рождения.
Тон, каким это было сказано, не оставлял сомнений в том, что сама Дженнифер меньше всего хочет видеть его на празднике.
— Если ты против, я не пойду, — пожал плечами Марк.
— Мое мнение не в счет, — вздохнула девушка. — Главное, что, пожелает ее величество Магдалена Первая.
Ее слова задели Марка. Чего бы ни желала Магдалена, он не пойдет против воли Дженнифер. В конце концов, это ее день рождения, и навязываться он не собирается!
— Знаешь, меня что-то не тянет идти. Представляю себе, какие там соберутся гости.
— Точно, — улыбнулась Джен. — Отвратительное мероприятие. Будут все участники светской хроники и парочка обязательных фотографов.
Я всегда стараюсь держаться, от них подальше.
Зато Мэгги позирует вовсю…
Марк никак не мог отделаться от ощущения, что Магдалена, которая страстно целовала его, и Мэгги, о которой рассказывала Дженнифер, — две разные женщины. Мать Джен была довольно неприятной особой, склочной и падкой на лесть. Он запомнил совсем другую женщину, идеал красоты и обаяния, но это воспоминание с каждым днем все сильнее теряло свою яркость…
— Почему ты называешь ее Мэгги? — спросил он.
— Все так ее зовут, — пожала плечами Джен. А называть ее мамой у меня язык не поворачивается. К тому же ей это очень не нравится. Лишний раз напоминает о возрасте.
— Знаешь, это немного странно. Если у вас такие плохие отношения, почему ты живешь с ней?
Джен нахмурилась. Сам того не зная, Марк наступил на больную мозоль.
— Она меня не отпускает, — буркнула девушка. — Я несколько раз убегала из дома. Она устраивала жуткие скандалы, и мне все время приходилось возвращаться…
— Значит, она тебя любит.
— Любит? Мэгги не знает, что такое любовь.
Марк вспомнил нежные взгляды Магдалены и усомнился в словах Джен. Женщина с такими лицом и телом рождена для любви.
— По-моему, ты ошибаешься.
— Конечно, тебе виднее, — с сарказмом сказала Джен.
— Ты хотя бы иногда можешь не язвить?
Губы девушки дрогнули. Упрек был справедлив и попал в цель.
— Что ты понимаешь? — воскликнула она и, закрыв лицо руками, зарыдала.
Марк растерялся.
— Джен, послушай меня… — Он пододвинул свой стул ближе к девушке и провел рукой по ее пышным волосам. — Не расстраивайся. Давай забудем про Магдалену, кому она нужна…
Но рыдания не смолкали. Марк молча гладил Дженнифер по голове, не зная, как иначе успокоить ее. Ее густые волосы были очень мягкими на ощупь, и Марку хотелось поглубже зарыться в них. Как девушка с такими прекрасными волосами может лить слезы из-за пустяков? Он наклонился к ней и прошептал:
— Не думай, что это имеет какое-то значение, но на нас уже обращают внимание. Все решат, что я чем-то тебя обидел, и у меня могут быть неприятности…
Джен подняла голову. Ее глаза были заплаканы, но на губах играла улыбка. У Марка дыхание перехватило. Черт, как он мог раньше думать, что она непривлекательна?
— Вот так гораздо лучше, — пробормотал он, стараясь скрыть свое смущение. Однако отодвигаться от нее он не спешил.
— Пойдем отсюда, — предложила Джен.
— Ага, — кивнул он.
Они вышли из бара. Уже совсем стемнело, и лишь фонари и разноцветные вывески освещали улицу. На выходе Джен оступилась и чуть не упала, если бы Марк не поддержал ее. А потом как-то естественно ее рука осталась в его руке.
Они гуляли и, не сговариваясь, избегали шумных, ярко освещенных улиц и широких дорог.
Их влекли более уединенные места, где биение сердец не заглушается ревом моторов и грохотом музыки. Они почти ни о чем не разговаривали. Ночь поглотила их, спутала все представления и ориентиры. Джен считала Марка врагом, она казалась ему странной, и вдруг неведомая сила повлекла их друг к другу. Было от чего прийти в замешательство.
Марк отчаянно пытался вспомнить Магдалену. Но ее ослепительный образ потускнел, и только рассудок хранил воспоминание о ней, как о необыкновенно красивой и влиятельной женщине.
Но не более того. Горячая ладонь Дженнифер, которую он сжимал в правой руке, мешала ему сосредоточиться. Он хотел представить себе платиновые волосы Магдалены, а вспоминал вместо этого рыжеволосую головку Джен, которую сотрясали рыдания. Разве так бывает? — удивлялся себе Марк. Еще несколько часов назад он был уверен, что безумно влюблен в Магдалену, а сейчас даже мысль о ее поцелуях не трогала его.
Для Дженнифер все было немного проще. Она могла с точностью до секунды сказать, когда она осознала, что ей нравится Марк. Когда она ждала его у участка, злилась, предчувствуя неприятный разговор, и вдруг увидела его. Все негодование сразу испарилось. Она была готова ждать гораздо дольше, если бы он пришел к ней… У Джен защемило сердце. Она не должна забывать о поручении Мэгги и тешить себя бессмысленной надеждой. Она умеет быть сильной, и даже сейчас, когда их прогулка больше похожа на свидание, ей нужно быть строгой и к себе, и к нему. Зачем она позволила ему играть с собой? Вначале кафе, а теперь эта многозначительная прогулка рука об руку. Достаточно, чтобы вскружить голову романтически настроенной девушке.
Но я не романтически настроенная девушка, напомнила себе Дженнифер. И все уловки Марка не оказывают на меня ни малейшего внимания. Однако сделать очень простую вещь — отпустить руку Марка — она почему-то не могла. Ее рука вдруг стала жить самостоятельной жизнью и отказывалась подчиняться приказам разума.
— Мне пора домой, — сурово сказала Джен, ругая себя за то, что расслабилась.
— Еще рано, — просительно сказал Марк.
Он чувствовал, что настроение Дженнифер изменилось. Буквально несколько минут назад она была к нему благосклонна, но сейчас в ее голосе звучала прошлая неприязнь. Он не понимал, в чем дело. Впрочем, он не понимал ничего, что имело к ней отношение…
— Мама будет ругать меня, — проговорила девушка насмешливо. — И тебя тоже.
Напоминание о Магдалене отрезвило Марка. После того, как она вела себя с ним, было как-то непорядочно влюбиться в ее дочь.
— Ты права, — вздохнул он. — Я провожу тебя.
— Не надо. Я возьму такси.
— Я не отпущу тебя одну.
— Я уже большая девочка.
Они стояли друг напротив друга, испытывая странную враждебность, стараясь уязвить, ранить. Но хотя их глаза метали молнии, а с губ срывались гневные слова, их руки по-прежнему не расцеплялись. Они словно забыли о них…
— Я провожу тебя.
— Нет.
Упрямая девчонка! Марк был зол как никогда в жизни. Он хмурился, Джен с вызовом смотрела на него.
— Все. Я ушла, — наконец сказала она, и в последней попытке остановить ее Марк прибегнул к действиям, а не к словам. Он отпустил руку Дженнифер, обнял ее за плечи и потянул к себе.
— Что ты делаешь? — возмутилась она, упираясь ладонями в его грудь.
Марк едва мог ответить на этот вопрос. Его тянуло к Дженнифер, и ее строптивость только сильнее распаляла его. Пробиться сквозь толщу колючек, выстоять под градом упреков и хлестких словечек, чтобы получить заветный приз…
Что может быть восхитительнее?
А Джен было страшно. Но боялась она не Марка, а саму себя. Она все время помнила о Магдалене. Джен не пугало соперничество, но как конкурировать с собственной матерью? Разве у нее есть хотя бы один шанс по сравнению с блистательной Мэгги? Джен слишком долго жила с ней бок о бок, чтобы не знать, какой эффект ее красота оказывает на слабые мужские сердца.