Страница:
Магдалена Мэриголд — королева любви, а она, Джен, все время старалась держаться в тени, чтобы ни один сияющий лучик матери не упал на нее. Меньше проблем и переживаний.
Но теперь все было иначе. Впервые Джен хотелось забыть об осторожности и самосохранении. Несомненно, она будет жестоко наказана.
Мэгги ни за что не простит ей, что она осмелилась посмотреть на мужчину, которого та выбрала для себя. Но это будет потом — через сто лет, завтра, через секунду. Срок не имел значения. Существовало только прекрасное «сейчас», в котором стройное тело Марка прижималось к ней, она чувствовала его горячее дыхание на своем лице и знала, что вот-вот он поцелует ее…
Марк был готов к борьбе, и когда вдруг Дженнифер покорно прильнула к нему, он растерялся.
Но только на несколько секунд, потому что, хотя его разум и чувства были в смятении, его тело отлично знало, что нужно делать. Он наклонился, Джен запрокинула голову, с радостью подставляя ему свои губы. Сердце Марка колотилось как сумасшедшее. Он едва сознавал, что делает.
Повсюду была одна Дженнифер, ее небольшая упругая грудь, изгиб талии, изящные бедра, которые, казалось, были созданы для его ладоней, мягкие податливые губы, нежная шея, от которой было совершенно невозможно оторваться.
Легкая кофточка Джен поднялась вверх, и рука Марка тут же принялись исследовать спину девушки. С губ Дженнифер сорвался стон. От ее решимости противостоять Марку не осталось и следа. Да, он любовник Магдалены, настоящий или будущий — неважно. Да, у него не может быть к ней никаких серьезных чувств. Но сил бороться с собой у Джен не было. От поцелуев Марка сердце плавилось у нее в груди и все на свете теряло значение…
Но когда он потянул вниз замочек молнии на ее кофте, Джен очнулась. Что они делают?
В центре города, в двух шагах от оживленной улицы, где люди спешат по своим делам, не догадываясь, что совсем близко находится парочка молодых идиотов, которые не могут обуздать свое желание.
— Нет, — прошептала она, и Марк нехотя застегнул ее кофточку.
Девушка отодвинулась от него и принялась поправлять растрепавшиеся волосы. До чего она докатилась! Она всегда так гордилась своей выдержкой… С самого детства Джен жила в окружении красивейших мужчин. Они вились вокруг Магдалены — кто-то работал на нее, кто-то ухаживал за ней, кто-то пытался пробиться наверх с ее помощью. Джен наблюдала за тем, как вела себя с ними ее мать, и неоднократно клялась себе, что никогда не будет так поступать. Любовь — священное таинство, а не сиюминутная забава, предназначенная лишь для того, чтобы разогнать скуку. А сейчас она впервые нарушила клятву и чуть было не позволила Марку…
Джен отвернулась, не желая смотреть на него.
Марка охватило отчаяние. В конце концов, что такого ужасного он сделал, чтобы она отводила глаза? Откуда ему было знать, что девушка все время сравнивает себя с Магдаленой… Сам Марк о Магдалене и думать забыл.
— Прости, если я чем-то обидел тебя, — глухо проговорил он.
— Ничем ты меня не обидел! — взорвалась Джен.
Кричать было легче. Можно было представить себе, что Марк виноват во всех смертных грехах, и презирать его. Все, что угодно, лишь бы не поддаваться чувству, которое так яростно пыталось завладеть ею.
Все-таки Дженнифер пришлось уступить и позволить Марку проводить себя. Девушка настояла, чтобы они поехали на метро.
— А от станции я доберусь домой сама, — твердо сказала она, и Марк подчинился. Пожалуй, на самом деле не стоит ему появляться рядом с особняком Магдалены. Слишком многое случилось за эти несколько дней, чтобы он мог прямо смотреть ей в глаза.
В метро они не разговаривали друг с другом.
Марк даже не пытался пробиться сквозь стену молчания, которую воздвигла вокруг себя Дженнифер. Он пытался придумать какую-нибудь важную причину, по которой она будет вынуждена встретиться с ним еще раз. Но голова была отвратительно пуста, а остановка Дженнифер неумолимо приближалась. Марк, который раньше терпеть не мог эти дурно пахнущие вагоны метро с раскрашенными стенами, теперь мечтал о том, чтобы отказал какой-нибудь прибор и они простояли в туннеле лишние пятнадцать-двадцать минут.
Но мольбы его услышаны не были.
— А вот и моя станция, — с неестественной бодростью сказала девушка. — Тебе не нужно подниматься со мной на улицу.
Марк закусил губу. Неужели они просто так расстанутся? Он вышел за Дженнифер на платформу. Суровое выражение ее лица лишало его всякой надежды на продолжение, но Марк никак не мог поверить в это. Он положил руку ей на плечо и спросил, пытаясь придать своему голосу побольше приятельской беззаботности:
— Кстати, Джен, я так и не понял насчет твоего дня рождения. Приходить мне или нет?
Лицо девушки просветлело, словно она только и ждала этого вопроса.
— Как хочешь, — ответила она, безуспешно притворяясь равнодушной.
— Тогда я жду приглашения, — улыбнулся он. — Хочу посмотреть на тебя в вечернем платье.
— Специально для тебя надену мешковатый балахон, — отозвалась она.
— И все равно будешь красивой.
Красивой? Джен с подозрением покосилась на молодого человека — не издевается ли он?
Но Марк был как никогда серьезен. Он действительно считает ее красивой…
— Мне пора, — прошептала она, удивляясь тому, как быстро можно перейти от беспросветного отчаяния к блаженству.
Он кивнул, но Джен почему-то не торопилась.
Она посмотрела направо, потом налево, а затем поднялась на цыпочки и поцеловала Марка в щеку.
Прежде чем он успел обнять ее, она рванула вверх по лестнице, расталкивая людей. Ее короткая юбка привлекала к себе внимание, но Джен была в таком смятении, что не замечала нескромных взглядов. Она ненавидела это поведение маленькой глупой девочки, которая впервые влюбилась и не знает, что делать. Она привыкла считать себя холодным человеком, который относится ко всему на свете с некоторой долей равнодушия. Только так она могла выдержать противостояние с Магдаленой. Но Марк в два счета доказал ей, что она ничем не отличается от остальных женщин и ее сердце — мягкая глина в его руках. Раньше друзья Магдалены вызывали у нее отвращение. Что же. случилось сейчас? И как она переживет этот день рождения, где Мэгги будет как всегда блистать, а ей будет уготована роль статиста?
Джен вышла из метро, остановила такси и через семь минут уже стояла перед особняком .Магдалены Мэриголд. Она так и не научилась думать о нем как о своем доме, хотя проводила здесь больше всего времени. Все, что принадлежит Магдалене, чужое, и Джен всегда было смешно, когда ее называли наследницей Мэгги. Она не наследница, она всего лишь досадное недоразумение в жизни этой выдающейся женщины.
Девушка миновала массивные металлические ворота и углубилась в парк, окружавший особняк. Даже в городе Магдалена стремилась создать видимость уединенности. Дженнифер подошла к задней двери и открыла ее. У парадного входа вечно дежурил дворецкий, а Джен терпеть не могла все эти церемонии. Слуги прекрасно знали, что она ничего не значит в этом доме, и хотя они всегда были безукоризненно вежливы, Джен неловко чувствовала себя в их присутствии.
К тому же здесь было ближе до ее комнаты и меньше вероятности встретить Магдалену.
Но на этот раз Дженнифер просчиталась. Не успела она войти, как услышала знакомый голос:
— Сколько раз я просила тебя заходить, как все нормальные люди, через парадный вход?
Джен промолчала. Неужели Мэгги караулила ее тут? Или это обычное невезение?
— Я ждала тебя раньше, — продолжила Магдалена. — Тебе не кажется, что ты несколько задержалась?
И тут Джен поняла. Она специально поджидала ее, чтобы выяснить, как она поговорила с Марком. Неужели все настолько серьезно? Джен покосилась на Мэгги. Та стояла, облокотившись на декоративный столик. На ней было очаровательное светло-розовое платье с широким поясом, и она прекрасно смотрелась в полутемном коридоре — нарядная фарфоровая статуэтка, хрупкая и нереально красивая.
— У меня было много дел, — буркнула Джен, перетаптываясь с ноги на ногу.
— Ты разговаривала с Марком? — сурово спросила Магдалена.
Она видела, что Дженнифер взволнована.
Может быть, девчонка осмелилась не послушаться ее и хотела прошмыгнуть через заднюю дверь, чтобы избежать наказания? Ровные брови Магдалены сошлись в прямую линию.
— Не переживай, — усмехнулась Джен. — Я была у него и подтвердила твое приглашение.
Он будет.
И будет со мной, язвительно добавила она про себя, проходя мимо Магдалены. Впервые в жизни Дженнифер Батлер решила не прятаться в тень своей прекрасной матери, а бросить ей вызов.
8
Но теперь все было иначе. Впервые Джен хотелось забыть об осторожности и самосохранении. Несомненно, она будет жестоко наказана.
Мэгги ни за что не простит ей, что она осмелилась посмотреть на мужчину, которого та выбрала для себя. Но это будет потом — через сто лет, завтра, через секунду. Срок не имел значения. Существовало только прекрасное «сейчас», в котором стройное тело Марка прижималось к ней, она чувствовала его горячее дыхание на своем лице и знала, что вот-вот он поцелует ее…
Марк был готов к борьбе, и когда вдруг Дженнифер покорно прильнула к нему, он растерялся.
Но только на несколько секунд, потому что, хотя его разум и чувства были в смятении, его тело отлично знало, что нужно делать. Он наклонился, Джен запрокинула голову, с радостью подставляя ему свои губы. Сердце Марка колотилось как сумасшедшее. Он едва сознавал, что делает.
Повсюду была одна Дженнифер, ее небольшая упругая грудь, изгиб талии, изящные бедра, которые, казалось, были созданы для его ладоней, мягкие податливые губы, нежная шея, от которой было совершенно невозможно оторваться.
Легкая кофточка Джен поднялась вверх, и рука Марка тут же принялись исследовать спину девушки. С губ Дженнифер сорвался стон. От ее решимости противостоять Марку не осталось и следа. Да, он любовник Магдалены, настоящий или будущий — неважно. Да, у него не может быть к ней никаких серьезных чувств. Но сил бороться с собой у Джен не было. От поцелуев Марка сердце плавилось у нее в груди и все на свете теряло значение…
Но когда он потянул вниз замочек молнии на ее кофте, Джен очнулась. Что они делают?
В центре города, в двух шагах от оживленной улицы, где люди спешат по своим делам, не догадываясь, что совсем близко находится парочка молодых идиотов, которые не могут обуздать свое желание.
— Нет, — прошептала она, и Марк нехотя застегнул ее кофточку.
Девушка отодвинулась от него и принялась поправлять растрепавшиеся волосы. До чего она докатилась! Она всегда так гордилась своей выдержкой… С самого детства Джен жила в окружении красивейших мужчин. Они вились вокруг Магдалены — кто-то работал на нее, кто-то ухаживал за ней, кто-то пытался пробиться наверх с ее помощью. Джен наблюдала за тем, как вела себя с ними ее мать, и неоднократно клялась себе, что никогда не будет так поступать. Любовь — священное таинство, а не сиюминутная забава, предназначенная лишь для того, чтобы разогнать скуку. А сейчас она впервые нарушила клятву и чуть было не позволила Марку…
Джен отвернулась, не желая смотреть на него.
Марка охватило отчаяние. В конце концов, что такого ужасного он сделал, чтобы она отводила глаза? Откуда ему было знать, что девушка все время сравнивает себя с Магдаленой… Сам Марк о Магдалене и думать забыл.
— Прости, если я чем-то обидел тебя, — глухо проговорил он.
— Ничем ты меня не обидел! — взорвалась Джен.
Кричать было легче. Можно было представить себе, что Марк виноват во всех смертных грехах, и презирать его. Все, что угодно, лишь бы не поддаваться чувству, которое так яростно пыталось завладеть ею.
Все-таки Дженнифер пришлось уступить и позволить Марку проводить себя. Девушка настояла, чтобы они поехали на метро.
— А от станции я доберусь домой сама, — твердо сказала она, и Марк подчинился. Пожалуй, на самом деле не стоит ему появляться рядом с особняком Магдалены. Слишком многое случилось за эти несколько дней, чтобы он мог прямо смотреть ей в глаза.
В метро они не разговаривали друг с другом.
Марк даже не пытался пробиться сквозь стену молчания, которую воздвигла вокруг себя Дженнифер. Он пытался придумать какую-нибудь важную причину, по которой она будет вынуждена встретиться с ним еще раз. Но голова была отвратительно пуста, а остановка Дженнифер неумолимо приближалась. Марк, который раньше терпеть не мог эти дурно пахнущие вагоны метро с раскрашенными стенами, теперь мечтал о том, чтобы отказал какой-нибудь прибор и они простояли в туннеле лишние пятнадцать-двадцать минут.
Но мольбы его услышаны не были.
— А вот и моя станция, — с неестественной бодростью сказала девушка. — Тебе не нужно подниматься со мной на улицу.
Марк закусил губу. Неужели они просто так расстанутся? Он вышел за Дженнифер на платформу. Суровое выражение ее лица лишало его всякой надежды на продолжение, но Марк никак не мог поверить в это. Он положил руку ей на плечо и спросил, пытаясь придать своему голосу побольше приятельской беззаботности:
— Кстати, Джен, я так и не понял насчет твоего дня рождения. Приходить мне или нет?
Лицо девушки просветлело, словно она только и ждала этого вопроса.
— Как хочешь, — ответила она, безуспешно притворяясь равнодушной.
— Тогда я жду приглашения, — улыбнулся он. — Хочу посмотреть на тебя в вечернем платье.
— Специально для тебя надену мешковатый балахон, — отозвалась она.
— И все равно будешь красивой.
Красивой? Джен с подозрением покосилась на молодого человека — не издевается ли он?
Но Марк был как никогда серьезен. Он действительно считает ее красивой…
— Мне пора, — прошептала она, удивляясь тому, как быстро можно перейти от беспросветного отчаяния к блаженству.
Он кивнул, но Джен почему-то не торопилась.
Она посмотрела направо, потом налево, а затем поднялась на цыпочки и поцеловала Марка в щеку.
Прежде чем он успел обнять ее, она рванула вверх по лестнице, расталкивая людей. Ее короткая юбка привлекала к себе внимание, но Джен была в таком смятении, что не замечала нескромных взглядов. Она ненавидела это поведение маленькой глупой девочки, которая впервые влюбилась и не знает, что делать. Она привыкла считать себя холодным человеком, который относится ко всему на свете с некоторой долей равнодушия. Только так она могла выдержать противостояние с Магдаленой. Но Марк в два счета доказал ей, что она ничем не отличается от остальных женщин и ее сердце — мягкая глина в его руках. Раньше друзья Магдалены вызывали у нее отвращение. Что же. случилось сейчас? И как она переживет этот день рождения, где Мэгги будет как всегда блистать, а ей будет уготована роль статиста?
Джен вышла из метро, остановила такси и через семь минут уже стояла перед особняком .Магдалены Мэриголд. Она так и не научилась думать о нем как о своем доме, хотя проводила здесь больше всего времени. Все, что принадлежит Магдалене, чужое, и Джен всегда было смешно, когда ее называли наследницей Мэгги. Она не наследница, она всего лишь досадное недоразумение в жизни этой выдающейся женщины.
Девушка миновала массивные металлические ворота и углубилась в парк, окружавший особняк. Даже в городе Магдалена стремилась создать видимость уединенности. Дженнифер подошла к задней двери и открыла ее. У парадного входа вечно дежурил дворецкий, а Джен терпеть не могла все эти церемонии. Слуги прекрасно знали, что она ничего не значит в этом доме, и хотя они всегда были безукоризненно вежливы, Джен неловко чувствовала себя в их присутствии.
К тому же здесь было ближе до ее комнаты и меньше вероятности встретить Магдалену.
Но на этот раз Дженнифер просчиталась. Не успела она войти, как услышала знакомый голос:
— Сколько раз я просила тебя заходить, как все нормальные люди, через парадный вход?
Джен промолчала. Неужели Мэгги караулила ее тут? Или это обычное невезение?
— Я ждала тебя раньше, — продолжила Магдалена. — Тебе не кажется, что ты несколько задержалась?
И тут Джен поняла. Она специально поджидала ее, чтобы выяснить, как она поговорила с Марком. Неужели все настолько серьезно? Джен покосилась на Мэгги. Та стояла, облокотившись на декоративный столик. На ней было очаровательное светло-розовое платье с широким поясом, и она прекрасно смотрелась в полутемном коридоре — нарядная фарфоровая статуэтка, хрупкая и нереально красивая.
— У меня было много дел, — буркнула Джен, перетаптываясь с ноги на ногу.
— Ты разговаривала с Марком? — сурово спросила Магдалена.
Она видела, что Дженнифер взволнована.
Может быть, девчонка осмелилась не послушаться ее и хотела прошмыгнуть через заднюю дверь, чтобы избежать наказания? Ровные брови Магдалены сошлись в прямую линию.
— Не переживай, — усмехнулась Джен. — Я была у него и подтвердила твое приглашение.
Он будет.
И будет со мной, язвительно добавила она про себя, проходя мимо Магдалены. Впервые в жизни Дженнифер Батлер решила не прятаться в тень своей прекрасной матери, а бросить ей вызов.
8
Магдалена с головой погрузилась в приготовления к празднику, забросив даже «Мэриголд корпорэйшн». Правда, дела там шли как никогда хорошо и не требовали ее неусыпного внимания, поэтому можно было на несколько дней отвлечься и заняться собой. Магдалена составляла списки гостей, рассылала приглашения, продумывала меню и развлечения и ни на секунду не забывала о том, что у нее пока нет достойного вечернего платья. То, в котором она раньше хотела появиться, уже не нравилось ей. Слишком простое — черный шелк и белая роза у ворота. Нет, влюбленная женщина должна выглядеть иначе. Сногсшибательно, головокружительно, чарующе. Так, чтобы весь мир замирал от ее красоты. И Магдалена обдумывала свой наряд до мелочей, не заботясь о том, что у портнихи почти не будет времени для осуществления ее замыслов.
О платье для Дженнифер Магдалена не беспокоилась. Любое подойдет, девочка все равно совершенно не умеет одеваться. Самые красивые платья неловко сидят на ней. Да и кто будет обращать на Джен внимание? Магдалена не обманывалась на этот счет. Хотя вечеринка формально устраивается в честь Дженнифер, все взгляды будут прикованы только к ней. И никому в голову не придет вспомнить, что она — ее мать.
Верная Лилиан Хиган во всем помогала Магдалене. Вся рутинная работа легла на ее плечи.
Лишь Дженнифер не принимала никакого участия в подготовке. Магдалена никогда не настаивала на этом. Ей было легче, когда Джен не вмешивалась в ее дела. Так повелось издавна, еще с тех пор, когда Джен была годовалой крошкой. Праздник устраивали для взрослых, а имениннице надлежало мило улыбаться и благодарить за подарки. И теперь мало что изменилось, разве что с праздничного платья Джен исчезли разноцветные бантики и рюши…
В день вечеринки весь особняк гудел, как растревоженный пчелиный улей. Магдалена полностью отстранилась от дел, переложив все на Лилиан. У нее были заботы поважнее. Магдалена готовила себя к празднику, и эта процедура занимала у нее по меньшей мере четыре часа. Косметолог, массажист, парикмахер, портниха суетились вокруг Магдалены, превращая ее в сказочную королеву.
Джен отнеслась к своему внешнему виду более легкомысленно. Вся ее подготовка свелась к выбору достойного вечернего платья. То, на которое ей указала Мэгги, ее не устраивало.
Слишком просто и блекло, а ведь ей не меньше матери хочется выглядеть красиво. Конечно, соперничать с Магдаленой в роскоши и изысканности наряда бесполезно, но это не значит, что она должна выглядеть как серая мышь на собственном дне рождения!
Основная проблема была в том, что у нее почти не было наличных денег, а все траты по банковской карточке строго контролировала Магдалена. Просить о чем-то Мэгги? Ни за что. И Дженнифер скрепя сердце заложила колье, которое ей когда-то подарил отец. Она обязана быть неотразимой. Если не ради себя, то ради Марка.
К шести часам баснословно дорогие машины одна за другой стали подкатывать к особняку Магдалены Мэриголд. Хозяйка встречала всех в холле, посреди множества обязательных атрибутов великосветской вечеринки — фонтанчиков, установленных на один вечер, фонариков, живых цветов с приятным ненавязчивым ароматом. То и дело сверкали вспышки фотоаппаратов. Магдалена Мэриголд была не из тех, кто страшится огласки и бежит от репортеров.
Она с улыбкой предлагала всему миру полюбоваться ее красотой и рассчитывала на хвалебные описания своей вечеринки во всех известных газетах Нью-Йорка.
На Магдалене было совершенно возмутительное, по мнению женской половины общества, платье — красное, спереди наглухо закрытое, воротник стоечкой, длинные рукава. Но спина была обнаженной, лишь тонкая сеточка из переплетенных между собой тонких полосок ткани закрывала ее. Однако не это нервировало как мужчин, так и женщин, правда по-разному… На юбке по бокам были сделаны вставки точно из такой же сеточки, как на спине, причем начинались они от пояса и шли по всей длине платья.
Ширина вставок была невелика, но нежная кожа бедер была хорошо видна, и заинтересованный взгляд (а таких было немало) мог без труда констатировать отсутствие нижнего белья.
У многих дам на вечеринке были откровенные наряды, но Магдалене удалось всех шокировать.
Она упивалась восхищенными взглядами мужчин.
В очередной раз она в центре всеобщего внимания, она — королева, повелительница сердец, которые трепещут от одного ее взгляда. Более молодые красавицы не в силах соперничать с ней, хотя можно было не сомневаться, что на вечеринке Магдалены Мэриголд собрались лучшие из лучших. О, она специально приглашала в свой дом самых привлекательных женщин, чтобы мужчины могли по достоинству оценить ее красоту.
Магдалена принимала поздравления, и голова ее кружилась от восторга. Не хватало лишь одного — чтобы Марк был рядом. Ей хотелось опьянить его своим успехом, заставить его преклоняться перед своей могущественной красотой.
Но Марка все не было, и Магдалена начала волноваться. Вдруг Дженнифер солгала ей и не пригласила его? От одной мысли о предательстве Джен у Магдалены испортилось настроение. Она принялась выискивать дочь среди гостей. Это было нелегко. В отличие от матери Джен не владела умением выделяться в любой толпе. Раздосадованная Магдалена подозвала официанта и вполголоса приказала ему найти Дженнифер.
— Скажите, что мне срочно надо поговорить с ней, — шепотом произнесла она.
И пусть поторопится, со злостью добавила Магдалена про себя. Но, конечно, в день рождения Дженнифер было позволено многое. В том числе, не спешить на ее зов…
Джен с самого утра терзали сомнения.. Она уже жалела о том, что пригласила Марка на вечеринку. Видя традиционные приготовления Магдалены к празднику, девушка совсем упала духом. Как глупо было надеяться, что она сможет что-то изменить! Как всегда она затеряется в толпе гостей и разговаривать с ней будут только те невезучие, которым не удастся устроиться поближе к Магдалене. Марк даже не посмотрит в ее сторону и правильно сделает. Разве можно променять такую женщину, как Магдалена Мэриголд, на Дженнифер Батлер?
Ближе к вечеру нервозность Джен усилилась.
Она заперлась в своей комнате и спрятала платье в шкаф. Теперь оно казалось ей чересчур смелым. Я буду выглядеть в нем как пугало, твердила про себя Дженнифер, шагая из одного угла комнаты в другой. Все будут смеяться надо мной…
Однако к назначенному часу неуверенность Джен сменилась холодной решимостью. Она сама выбрала эту дорогу, а отступать было не в ее характере. Девушка подкрасилась с особой тщательностью, перевязала волосы лентой в тон платью и стала одеваться. Платье, которое она выбрала для себя, отличалось изысканной простотой — лазурного цвета сарафан из гладкого шелка. Книзу он расходился мягкими складками, а сверху облегал, подчеркивая красоту груди и линию плеч девушки. Никогда раньше Джен не носила столь яркие цвета. Она всегда была уверена, что ее рыжие волосы необходимо приглушать одеждой более строгих тонов. Но когда в магазине она приложила к себе это небесно-голубое платье, то поразилась тому, насколько гармонично оно сочетается с неистовым цветом ее волос.
Сейчас, оглядывая себя в большом зеркале, Джен не узнавала саму себя. Горящие глаза отливали синевой, щеки покрылись нежным румянцем, озорные рыжие завитки выбились из-под ленты и красиво обрамляли лицо. Мэгги может быть мной довольна, подумала Джен с усмешкой, вспомнив, сколько раз Магдалена пыталась принарядить ее, пока не признала свое поражение и не оставила ее в покое. Джен надела изящные голубые туфельки на высоком каблуке и в последний раз покрутилась перед зеркалом. Принцесса была готова потребовать свое законное место на празднике.
Джен радовалась тому, что ей не нужно стоять рядом с Мэгги и приветствовать гостей. Первый момент триумфа прекрасная Магдалена не желала делить ни с кем, даже с виновницей торжества, и Дженнифер просто бродила по дому, здороваясь с гостями и принимая поздравления.
Сказать, что приехало много людей, — значит ничего не сказать. Джен в который раз открыла для себя, что их особняк невероятно велик, а количество людей, которых Магдалена сочла достойными приглашения, не поддается подсчету. Девушка повсюду натыкалась на незнакомые лица, блеск драгоценностей на обнаженных женских шеях; оценивающие взгляды гостей. Она обнаружила, что ей приятно видеть восхищение в глазах людей и каждый раз, проходя мимо зеркала, украдкой оглядывала себя. Среди вычурных туалетов и обилия драгоценных камней наряд Дженнифер радовал своей простотой и элегантностью. Она была юна, мила и красива той естественной красотой, что во все времена ценилась особенно высоко.
Неудивительно, что те, кто раньше проходил мимо Дженнифер, не обращая на нее внимания, принялись осыпать ее комплиментами.
Дамы наперебой называли ее «душкой» и «милочкой», а сами во все глаза глядели, чтобы их спутники не слишком увивались за Джен. Девушка же открыла для себя, что может быть не только привлекательной, но и кокетливой, и наслаждалась своей внезапно приобретенной властью. Она улыбалась и шутила, хмурилась и качала головой, и всегда находился кто-нибудь, кто умирал от смеха над ее остротами или приходил в отчаяние от ее неодобрительного взгляда. Неожиданно она стала очень популярной…
Время от времени Дженнифер посматривала на Магдалену. Та принимала гостей с обворожительной улыбкой, как и подобает истинной королеве, но внимательному наблюдателю было ясно, что Магдалена немного нервничает.
Несмотря на всю свою выдержку, она не могла скрыть разочарования каждый раз, когда по лестнице поднимался новый гость. Опять не он, словно было написано на ее лице. Конечно, это было заметно лишь очень немногим. Для Дженнифер Магдалена была как открытая книга.
Ждет Марка, догадалась девушка. Красивая, уверенная в своей неотразимости. Знающая, что он будет принадлежать ей. У девушки засосало под ложечкой. Мэгги в страшном сне не приснится, что дочь — ее соперница, однако вскоре ей все станет ясно…
Соперница. Джен вздохнула. Смешно. Разве этой блистательной женщине можно составить конкуренцию? Сколько раз уже она задавала себе этот вопрос и всегда ответ был один и тот же: нет.
Почему же она все-таки пытается это сделать?
Должно быть, я сошла с ума, усмехнулась Дженнифер.
— О, Джен, тебе ужасно идет улыбка, — тут же сказал Чарли Макинтош, давний поклонник Магдалены, который не отходил от Дженнифер ни на минуту.
Девушка польщенно улыбнулась. Макинтош был препротивным субъектом как внешне, так и внутренне, но сейчас ей было приятно внимание приятеля Мэгги. Ровно год назад он даже не подошел к ней, чтобы поздравить с днем рождения, а сегодня пожирает ее глазами и ухаживает за ней. Это ли не победа?
— Прошу прощения, мисс Батлер, но мисс Мэриголд желала бы поговорить с вами, — раздался еле слышный голос над ее ухом.
Джен обернулась и увидела официанта с подносом, на котором стояли бокалы.
— Чарли, угощайся. Шампанское сегодня на редкость вкусное, — радушно сказала она. — А мне нужно перекинуться парой слов с мамой.
У Чарли вытянулось лицо. Дженнифер никогда не называла Магдалену матерью. Конечно, все в их кругу знали, какие узы их связывают, но тактично делали вид, что такая молодая и прекрасная женщина, как Магдалена, не может быть матерью взрослой дочери. Существовало нечто вроде негласного договора:
Дженнифер была просто мисс Батлер, а Магдалена — мисс Мэриголд, все остальное не имело значения.
Вдоволь насладившись замешательством Чарли, Дженнифер направилась к Магдалене. Она не чувствовала ни малейшего раскаяния. Магдалене сорок девять лет и она ее мать, нравится ей это или нет.
— Ты, кажется, хотела меня видеть? — спросила девушка.
Магдалена вздрогнула и с изумлением воззрилась на дочь. Джен сразу поняла, что она до последней секунды не догадывалась о ее внезапном превращении.
— О, Дженни, чудесно выглядишь, — выдавила из себя Магдалена.
Она была в растерянности. Она давно уже обратила внимание на эту девушку в пронзительно голубом платье, но так как нескончаемый поток гостей не давал ей сосредоточиться, она никак не могла понять, кто это. Однако от нее не укрылся интерес, который проявляли к незнакомке очень многие мужчины, и Магдалена почувствовала себя оскорбленной. Она искренне полагала, что все знаки внимания по праву принадлежат ей, и собиралась позднее покарать нахалку. То, что этой нахалкой является ее собственная дочь, стало для Магдалены сюрпризом.
— Спасибо, — жизнерадостно улыбнулась Джен. — У тебя забавное платье.
Магдалена поморщилась. Забавное! В этом вся Джен — никакого представления о моде, фантазии и красоте. Хотя надо отдать ей должное, платьице она выбрала себе очень миленькое, хотя и чересчур скромное. Если бы вырез на груди сделать побольше, а юбку покороче, было бы гораздо соблазнительнее… Но разве эта девчонка понимает, что по-настоящему привлекает мужчин!
— Я же все время на виду, мое платье должно быть особенным, — томно произнесла Магдалена.
— Конечно, — кивнула девушка, но глаза ее лукаво блеснули.
Магдалена продолжала говорить о пустяках, на мгновение забыв, зачем она позвала Дженнифер. Она пыталась сообразить, что означает это неожиданное преображение. Раньше ей приходилось прикладывать немало усилий, чтобы заставить Джен хотя бы чуть-чуть принарядиться, а сейчас без всякого напоминания с ее стороны девочка очаровательно выглядит.
Но самым удивительным было ее собственное отношение. Как она хотела, чтобы Дженнифер была красивой и элегантной, достойной той империи красоты, которая была построена для нее… И вот Джен показала, на что она способна.
Внезапно обнаружилось, что она хороша собой и может кружить головы мужчинам. Любая мать была бы счастлива, что ее дочь пользуется такой популярностью, и гордилась бы ею. Однако никакой радости Магдалена не ощущала, наоборот, прелесть Дженнифер угнетала ее, словно дочь могла украсть часть причитающегося ей восхищения. А заодно напомнить остальным, что ей самой уже далеко не двадцать пять…
— Кстати, Мэгги, зачем ты меня позвала? — довольно невежливо перебила ее Дженнифер, когда Магдалена в красках расписывала, как тяжело ей было заставить портниху в точности исполнить ее указания.
— Ах, да! — Магдалена всплеснула руками. Я всего лишь хотела уточнить, пригласила ли ты Марка Лэнгтона.
— Я уже говорила тебе, что да.
Лицо Джен помрачнело. Чутье не подвело ее.
Мэгги ждет Марка и переживает, что его до сих пор нет.
— Но тогда получается, что он опаздывает на сорок минут, — капризно сказала Магдалена.
— А при чем тут я? — буркнула Джен — Может быть, его задержали на работе.
Что-то в голосе дочери насторожило Магдалену. Но расспрашивать дальше она побоялась.
Никогда не знаешь, как поведет себя эта девчонка, а сейчас с ней явно творится что-то непонятное.
— Хорошо, — успокаивающе улыбнулась Магдалена. — Я хочу, чтобы ты была к нему повнимательнее, когда он придет. Ему будет здесь тяжело…
Джен чуть не фыркнула. Мэгги может не сомневаться, эту просьбу она выполнит с большим удовольствием.
— Я буду к нему внимательнее всех, — заверила она Магдалену.
Тут Мэгги отвлекли новые гости. По лестнице поднимался Ричард Глэдстоун, влиятельный медиа-магнат с очередной длинноногой подругой. Первым побуждением Дженнифер было отойти в сторону. Она терпеть не могла Ричарда за высокомерие, которое всегда сквозило в его словах. Но вслед за Ричардом поднимался еще один мужчина, высокий, красивый, в смокинге и с букетом каких-то голубых цветов в руках.
Хмурое выражение его лица странно контрастировало с царящей вокруг атмосферой праздника, но Дженнифер была готова запрыгать от радости при виде этого мрачного гостя. Тот, кого они с Мэгги ждали, наконец пришел…
Для сотрудников шестьдесят восьмого участка эта неделя выдалась на редкость горячей. На Марка и Чака свалилось такое количество дел, что до пропавших кремов Магдалены руки не доходили. Даже Роберт Уолш не торопил их. У него было полно хлопот с инспекционной проверкой, и он радовался тому, что Магдалена не звонит ему каждые пять минут и не требует немедленного результата.
Однако даже в самое напряженное время Марк не забывал о том, что в пятницу ему предстоит нелегкое испытание. Он то хотел увидеть Дженнифер и страшился встречи с Магдаленой, то против воли вспоминал о белокурой красавице с изумрудными глазами, которая так смело приблизила его к себе. Марк сознавал, что окончательно запутался, и надеялся, что вечеринка поможет ему разобраться в своих чувствах.
Но Чак Рейнолдс напомнил ему, что помимо личных проблем, связанных с Магдаленой Мэриголд и ее дочерью, у него есть еще задание Уолша.
О платье для Дженнифер Магдалена не беспокоилась. Любое подойдет, девочка все равно совершенно не умеет одеваться. Самые красивые платья неловко сидят на ней. Да и кто будет обращать на Джен внимание? Магдалена не обманывалась на этот счет. Хотя вечеринка формально устраивается в честь Дженнифер, все взгляды будут прикованы только к ней. И никому в голову не придет вспомнить, что она — ее мать.
Верная Лилиан Хиган во всем помогала Магдалене. Вся рутинная работа легла на ее плечи.
Лишь Дженнифер не принимала никакого участия в подготовке. Магдалена никогда не настаивала на этом. Ей было легче, когда Джен не вмешивалась в ее дела. Так повелось издавна, еще с тех пор, когда Джен была годовалой крошкой. Праздник устраивали для взрослых, а имениннице надлежало мило улыбаться и благодарить за подарки. И теперь мало что изменилось, разве что с праздничного платья Джен исчезли разноцветные бантики и рюши…
В день вечеринки весь особняк гудел, как растревоженный пчелиный улей. Магдалена полностью отстранилась от дел, переложив все на Лилиан. У нее были заботы поважнее. Магдалена готовила себя к празднику, и эта процедура занимала у нее по меньшей мере четыре часа. Косметолог, массажист, парикмахер, портниха суетились вокруг Магдалены, превращая ее в сказочную королеву.
Джен отнеслась к своему внешнему виду более легкомысленно. Вся ее подготовка свелась к выбору достойного вечернего платья. То, на которое ей указала Мэгги, ее не устраивало.
Слишком просто и блекло, а ведь ей не меньше матери хочется выглядеть красиво. Конечно, соперничать с Магдаленой в роскоши и изысканности наряда бесполезно, но это не значит, что она должна выглядеть как серая мышь на собственном дне рождения!
Основная проблема была в том, что у нее почти не было наличных денег, а все траты по банковской карточке строго контролировала Магдалена. Просить о чем-то Мэгги? Ни за что. И Дженнифер скрепя сердце заложила колье, которое ей когда-то подарил отец. Она обязана быть неотразимой. Если не ради себя, то ради Марка.
К шести часам баснословно дорогие машины одна за другой стали подкатывать к особняку Магдалены Мэриголд. Хозяйка встречала всех в холле, посреди множества обязательных атрибутов великосветской вечеринки — фонтанчиков, установленных на один вечер, фонариков, живых цветов с приятным ненавязчивым ароматом. То и дело сверкали вспышки фотоаппаратов. Магдалена Мэриголд была не из тех, кто страшится огласки и бежит от репортеров.
Она с улыбкой предлагала всему миру полюбоваться ее красотой и рассчитывала на хвалебные описания своей вечеринки во всех известных газетах Нью-Йорка.
На Магдалене было совершенно возмутительное, по мнению женской половины общества, платье — красное, спереди наглухо закрытое, воротник стоечкой, длинные рукава. Но спина была обнаженной, лишь тонкая сеточка из переплетенных между собой тонких полосок ткани закрывала ее. Однако не это нервировало как мужчин, так и женщин, правда по-разному… На юбке по бокам были сделаны вставки точно из такой же сеточки, как на спине, причем начинались они от пояса и шли по всей длине платья.
Ширина вставок была невелика, но нежная кожа бедер была хорошо видна, и заинтересованный взгляд (а таких было немало) мог без труда констатировать отсутствие нижнего белья.
У многих дам на вечеринке были откровенные наряды, но Магдалене удалось всех шокировать.
Она упивалась восхищенными взглядами мужчин.
В очередной раз она в центре всеобщего внимания, она — королева, повелительница сердец, которые трепещут от одного ее взгляда. Более молодые красавицы не в силах соперничать с ней, хотя можно было не сомневаться, что на вечеринке Магдалены Мэриголд собрались лучшие из лучших. О, она специально приглашала в свой дом самых привлекательных женщин, чтобы мужчины могли по достоинству оценить ее красоту.
Магдалена принимала поздравления, и голова ее кружилась от восторга. Не хватало лишь одного — чтобы Марк был рядом. Ей хотелось опьянить его своим успехом, заставить его преклоняться перед своей могущественной красотой.
Но Марка все не было, и Магдалена начала волноваться. Вдруг Дженнифер солгала ей и не пригласила его? От одной мысли о предательстве Джен у Магдалены испортилось настроение. Она принялась выискивать дочь среди гостей. Это было нелегко. В отличие от матери Джен не владела умением выделяться в любой толпе. Раздосадованная Магдалена подозвала официанта и вполголоса приказала ему найти Дженнифер.
— Скажите, что мне срочно надо поговорить с ней, — шепотом произнесла она.
И пусть поторопится, со злостью добавила Магдалена про себя. Но, конечно, в день рождения Дженнифер было позволено многое. В том числе, не спешить на ее зов…
Джен с самого утра терзали сомнения.. Она уже жалела о том, что пригласила Марка на вечеринку. Видя традиционные приготовления Магдалены к празднику, девушка совсем упала духом. Как глупо было надеяться, что она сможет что-то изменить! Как всегда она затеряется в толпе гостей и разговаривать с ней будут только те невезучие, которым не удастся устроиться поближе к Магдалене. Марк даже не посмотрит в ее сторону и правильно сделает. Разве можно променять такую женщину, как Магдалена Мэриголд, на Дженнифер Батлер?
Ближе к вечеру нервозность Джен усилилась.
Она заперлась в своей комнате и спрятала платье в шкаф. Теперь оно казалось ей чересчур смелым. Я буду выглядеть в нем как пугало, твердила про себя Дженнифер, шагая из одного угла комнаты в другой. Все будут смеяться надо мной…
Однако к назначенному часу неуверенность Джен сменилась холодной решимостью. Она сама выбрала эту дорогу, а отступать было не в ее характере. Девушка подкрасилась с особой тщательностью, перевязала волосы лентой в тон платью и стала одеваться. Платье, которое она выбрала для себя, отличалось изысканной простотой — лазурного цвета сарафан из гладкого шелка. Книзу он расходился мягкими складками, а сверху облегал, подчеркивая красоту груди и линию плеч девушки. Никогда раньше Джен не носила столь яркие цвета. Она всегда была уверена, что ее рыжие волосы необходимо приглушать одеждой более строгих тонов. Но когда в магазине она приложила к себе это небесно-голубое платье, то поразилась тому, насколько гармонично оно сочетается с неистовым цветом ее волос.
Сейчас, оглядывая себя в большом зеркале, Джен не узнавала саму себя. Горящие глаза отливали синевой, щеки покрылись нежным румянцем, озорные рыжие завитки выбились из-под ленты и красиво обрамляли лицо. Мэгги может быть мной довольна, подумала Джен с усмешкой, вспомнив, сколько раз Магдалена пыталась принарядить ее, пока не признала свое поражение и не оставила ее в покое. Джен надела изящные голубые туфельки на высоком каблуке и в последний раз покрутилась перед зеркалом. Принцесса была готова потребовать свое законное место на празднике.
Джен радовалась тому, что ей не нужно стоять рядом с Мэгги и приветствовать гостей. Первый момент триумфа прекрасная Магдалена не желала делить ни с кем, даже с виновницей торжества, и Дженнифер просто бродила по дому, здороваясь с гостями и принимая поздравления.
Сказать, что приехало много людей, — значит ничего не сказать. Джен в который раз открыла для себя, что их особняк невероятно велик, а количество людей, которых Магдалена сочла достойными приглашения, не поддается подсчету. Девушка повсюду натыкалась на незнакомые лица, блеск драгоценностей на обнаженных женских шеях; оценивающие взгляды гостей. Она обнаружила, что ей приятно видеть восхищение в глазах людей и каждый раз, проходя мимо зеркала, украдкой оглядывала себя. Среди вычурных туалетов и обилия драгоценных камней наряд Дженнифер радовал своей простотой и элегантностью. Она была юна, мила и красива той естественной красотой, что во все времена ценилась особенно высоко.
Неудивительно, что те, кто раньше проходил мимо Дженнифер, не обращая на нее внимания, принялись осыпать ее комплиментами.
Дамы наперебой называли ее «душкой» и «милочкой», а сами во все глаза глядели, чтобы их спутники не слишком увивались за Джен. Девушка же открыла для себя, что может быть не только привлекательной, но и кокетливой, и наслаждалась своей внезапно приобретенной властью. Она улыбалась и шутила, хмурилась и качала головой, и всегда находился кто-нибудь, кто умирал от смеха над ее остротами или приходил в отчаяние от ее неодобрительного взгляда. Неожиданно она стала очень популярной…
Время от времени Дженнифер посматривала на Магдалену. Та принимала гостей с обворожительной улыбкой, как и подобает истинной королеве, но внимательному наблюдателю было ясно, что Магдалена немного нервничает.
Несмотря на всю свою выдержку, она не могла скрыть разочарования каждый раз, когда по лестнице поднимался новый гость. Опять не он, словно было написано на ее лице. Конечно, это было заметно лишь очень немногим. Для Дженнифер Магдалена была как открытая книга.
Ждет Марка, догадалась девушка. Красивая, уверенная в своей неотразимости. Знающая, что он будет принадлежать ей. У девушки засосало под ложечкой. Мэгги в страшном сне не приснится, что дочь — ее соперница, однако вскоре ей все станет ясно…
Соперница. Джен вздохнула. Смешно. Разве этой блистательной женщине можно составить конкуренцию? Сколько раз уже она задавала себе этот вопрос и всегда ответ был один и тот же: нет.
Почему же она все-таки пытается это сделать?
Должно быть, я сошла с ума, усмехнулась Дженнифер.
— О, Джен, тебе ужасно идет улыбка, — тут же сказал Чарли Макинтош, давний поклонник Магдалены, который не отходил от Дженнифер ни на минуту.
Девушка польщенно улыбнулась. Макинтош был препротивным субъектом как внешне, так и внутренне, но сейчас ей было приятно внимание приятеля Мэгги. Ровно год назад он даже не подошел к ней, чтобы поздравить с днем рождения, а сегодня пожирает ее глазами и ухаживает за ней. Это ли не победа?
— Прошу прощения, мисс Батлер, но мисс Мэриголд желала бы поговорить с вами, — раздался еле слышный голос над ее ухом.
Джен обернулась и увидела официанта с подносом, на котором стояли бокалы.
— Чарли, угощайся. Шампанское сегодня на редкость вкусное, — радушно сказала она. — А мне нужно перекинуться парой слов с мамой.
У Чарли вытянулось лицо. Дженнифер никогда не называла Магдалену матерью. Конечно, все в их кругу знали, какие узы их связывают, но тактично делали вид, что такая молодая и прекрасная женщина, как Магдалена, не может быть матерью взрослой дочери. Существовало нечто вроде негласного договора:
Дженнифер была просто мисс Батлер, а Магдалена — мисс Мэриголд, все остальное не имело значения.
Вдоволь насладившись замешательством Чарли, Дженнифер направилась к Магдалене. Она не чувствовала ни малейшего раскаяния. Магдалене сорок девять лет и она ее мать, нравится ей это или нет.
— Ты, кажется, хотела меня видеть? — спросила девушка.
Магдалена вздрогнула и с изумлением воззрилась на дочь. Джен сразу поняла, что она до последней секунды не догадывалась о ее внезапном превращении.
— О, Дженни, чудесно выглядишь, — выдавила из себя Магдалена.
Она была в растерянности. Она давно уже обратила внимание на эту девушку в пронзительно голубом платье, но так как нескончаемый поток гостей не давал ей сосредоточиться, она никак не могла понять, кто это. Однако от нее не укрылся интерес, который проявляли к незнакомке очень многие мужчины, и Магдалена почувствовала себя оскорбленной. Она искренне полагала, что все знаки внимания по праву принадлежат ей, и собиралась позднее покарать нахалку. То, что этой нахалкой является ее собственная дочь, стало для Магдалены сюрпризом.
— Спасибо, — жизнерадостно улыбнулась Джен. — У тебя забавное платье.
Магдалена поморщилась. Забавное! В этом вся Джен — никакого представления о моде, фантазии и красоте. Хотя надо отдать ей должное, платьице она выбрала себе очень миленькое, хотя и чересчур скромное. Если бы вырез на груди сделать побольше, а юбку покороче, было бы гораздо соблазнительнее… Но разве эта девчонка понимает, что по-настоящему привлекает мужчин!
— Я же все время на виду, мое платье должно быть особенным, — томно произнесла Магдалена.
— Конечно, — кивнула девушка, но глаза ее лукаво блеснули.
Магдалена продолжала говорить о пустяках, на мгновение забыв, зачем она позвала Дженнифер. Она пыталась сообразить, что означает это неожиданное преображение. Раньше ей приходилось прикладывать немало усилий, чтобы заставить Джен хотя бы чуть-чуть принарядиться, а сейчас без всякого напоминания с ее стороны девочка очаровательно выглядит.
Но самым удивительным было ее собственное отношение. Как она хотела, чтобы Дженнифер была красивой и элегантной, достойной той империи красоты, которая была построена для нее… И вот Джен показала, на что она способна.
Внезапно обнаружилось, что она хороша собой и может кружить головы мужчинам. Любая мать была бы счастлива, что ее дочь пользуется такой популярностью, и гордилась бы ею. Однако никакой радости Магдалена не ощущала, наоборот, прелесть Дженнифер угнетала ее, словно дочь могла украсть часть причитающегося ей восхищения. А заодно напомнить остальным, что ей самой уже далеко не двадцать пять…
— Кстати, Мэгги, зачем ты меня позвала? — довольно невежливо перебила ее Дженнифер, когда Магдалена в красках расписывала, как тяжело ей было заставить портниху в точности исполнить ее указания.
— Ах, да! — Магдалена всплеснула руками. Я всего лишь хотела уточнить, пригласила ли ты Марка Лэнгтона.
— Я уже говорила тебе, что да.
Лицо Джен помрачнело. Чутье не подвело ее.
Мэгги ждет Марка и переживает, что его до сих пор нет.
— Но тогда получается, что он опаздывает на сорок минут, — капризно сказала Магдалена.
— А при чем тут я? — буркнула Джен — Может быть, его задержали на работе.
Что-то в голосе дочери насторожило Магдалену. Но расспрашивать дальше она побоялась.
Никогда не знаешь, как поведет себя эта девчонка, а сейчас с ней явно творится что-то непонятное.
— Хорошо, — успокаивающе улыбнулась Магдалена. — Я хочу, чтобы ты была к нему повнимательнее, когда он придет. Ему будет здесь тяжело…
Джен чуть не фыркнула. Мэгги может не сомневаться, эту просьбу она выполнит с большим удовольствием.
— Я буду к нему внимательнее всех, — заверила она Магдалену.
Тут Мэгги отвлекли новые гости. По лестнице поднимался Ричард Глэдстоун, влиятельный медиа-магнат с очередной длинноногой подругой. Первым побуждением Дженнифер было отойти в сторону. Она терпеть не могла Ричарда за высокомерие, которое всегда сквозило в его словах. Но вслед за Ричардом поднимался еще один мужчина, высокий, красивый, в смокинге и с букетом каких-то голубых цветов в руках.
Хмурое выражение его лица странно контрастировало с царящей вокруг атмосферой праздника, но Дженнифер была готова запрыгать от радости при виде этого мрачного гостя. Тот, кого они с Мэгги ждали, наконец пришел…
Для сотрудников шестьдесят восьмого участка эта неделя выдалась на редкость горячей. На Марка и Чака свалилось такое количество дел, что до пропавших кремов Магдалены руки не доходили. Даже Роберт Уолш не торопил их. У него было полно хлопот с инспекционной проверкой, и он радовался тому, что Магдалена не звонит ему каждые пять минут и не требует немедленного результата.
Однако даже в самое напряженное время Марк не забывал о том, что в пятницу ему предстоит нелегкое испытание. Он то хотел увидеть Дженнифер и страшился встречи с Магдаленой, то против воли вспоминал о белокурой красавице с изумрудными глазами, которая так смело приблизила его к себе. Марк сознавал, что окончательно запутался, и надеялся, что вечеринка поможет ему разобраться в своих чувствах.
Но Чак Рейнолдс напомнил ему, что помимо личных проблем, связанных с Магдаленой Мэриголд и ее дочерью, у него есть еще задание Уолша.